Было сделано уже столько выстрелов, что Антонов давно потерял им счёт и теперь, при каждом залпе лишь отправлял в свой адрес нелестный эпитет за промах, считая виновным лишь себя, за придуманный им неработающий метод отстрела овалов. От напряжённого вглядывания в экран вивв у него уже стало рябить в глазах и ему уже казалось, что каждый следующий залп удачен и мельтешащих по экрану пространственного обзора овалов стало на один меньше, но всмотревшись в них, осознавал, что их по-прежнему шесть. И всё же он просмотрел удачный залп, осознав его лишь после того, как очерченный оранжевой линией круг, вдруг, вспыхнул ярким красным цветом.
— Есть! — Будто выстрел, раздался в тиши зала управления громкий голос одного из пилотов.
Антонов встрепенулся и покрутил головой — один из пилотов сидел подавшись далеко вперёд, будто намереваясь забраться в экран вивв. Определённо, это его выстрел оказался удачным.
— Всем отбой! — Громко произнёс Антонов и ткнул пальцем в одну из клавиш пульта управления перед собой, останавливая таймер обратного отсчёта. — Все свободны до утра. Корабль не покидать. Возможно, придётся продолжить охоту. — Повернувшись вместе с креслом, он поднялся и направился к выходу из зала управления.
Но продолжить охоту не пришлось: уже на следующее утро над кораблём мельтешили всё те же шесть овалов. В сердца колонистов пополз неподдельный страх, у многих из них началась настоящая истерика.
* * *
Едва Антонов закончил свою утреннюю санацию, как раздавшийся нудный писк заставил его остановить намерение позавтракать. Он поднял руку со сканером связи и ткнул пальцем в его активацию — перед ним тут же вспыхнула голограмма с изображением начальника колонии.
— Уже на ногах. Вот и отлично. — Заговорил Марков вопросами, на которые сам же и отвечал. — Позавтракаешь в свободное время. Срочно собери свой отряд и к портатору. Есть вероятность его намеренного захвата. В зал портации, кроме меня и Шатовой, больше никого не пускать. Абсолютно никого. Это строгий приказ. Выполняй!
— Да, господин Марков. — Антонов резко кивнул головой, давая понять начальнику колонии, что приказ понял.
Голограмма погасла. Антонов опустил руку со сканером связи и состроив гримасу досады, перевёл взгляд на стоящий на столе завтрак, который он намеревался съесть, затем глубоко и шумно вздохнув, повернулся и шагнул к выходу из своей каюты. Он не имел семьи и потому заботиться о себе, он мог лишь сам.
Собирать десантников долго не пришлось, все их каюты находились в том же коридоре, что и каюта их командира. Сигналом к сбору, была комбинация стуков в дверь, услышав которую, десантник был обязан оставить все свои дела и незамедлительно выйти в коридор и направиться в его конец, в правую сторону и пока Антонов дошёл до места сбора, за ним уже шла вереница десантников его отряда.
Остановившись, он повернулся спиной к стене коридора — большая часть десантников уже была в шеренге перед ним, остальные бежали в его сторону. Подождав пока все они окажутся перед ним, Антонов заговорил.
— Нам поставлена задача: круглосуточно охранять зал портации. Никто без моего приказа не должен в него входить. Ещё раз повторяю — никто. Первым заступает на охрану первое подразделение, через четыре часа его сменяет второе и через восемь — третье. Затем смены повторяются. Командирам подразделений приступить к выполнению.
Шеренга тут же разделилась на три части и одна из них быстрым шагом направилась по боковому коридору в сторону лифта. Антонов направился за ними. Оставшиеся десантники принялись за обсуждение последнего приказа своего командира.
* * *
Когда Антонов с десантниками добрались до портатора, перед закрытыми дверьми, ведущими в зал портации, уже стояли молча десятка полтора колонистов, уставившись в красную панель идентификации, алевшею рядом закрытой дверью. Стояла такая тишина, что Антонов невольно замедлил шаг. Стараясь аккуратно толкаться, десантники добрались до двери и выстроились перед ними в цепь, лицом к колонистам, буквально, плечо в плечо, полностью перегородив коридор. Антонов выступил вперёд.
— Пожалуйста, вернитесь в свои каюты. — Негромко заговорил он. — Распоряжением начальника колонии связь с Землёй временно приостановлена. Уверен, это ненадолго. Как только связь будет восстановлена, все будут оповещены. Пожалуйста, вернитесь в свои каюты.
Повернувшись, колонисты, так же молча, как и стояли, ушли.
Оставив часть десантников у двери в зал портации, а остальных равномерно рассредоточив по коридору, Антонов уже вознамерился направиться к начальнику колонии, чтобы получить у него какие-то другие указания, по охране порядка на корабле, но едва он свернул из коридора, ведущего к залу портации в другой коридор, как увидел, что ему навстречу движется уже основательная толпа колонистов, не менее полутора сотен. Определённо, она шла к портатору.
Он попятился и развернувшись, быстрым шагом направился назад, к залу портации, вновь собирая десантников. Опять выстроив из них плотную цепь перед дверью в зал портации, Антонов поднял руку с прикрепленным к ней сканером связи и активировал его. Перед ним тут же вспыхнула голограмма с изображением Маркова.
— Господин Марков... — Заговорил Антонов быстрым голосом. — К портатору идёт толпа колонистов, не менее полутора сотен. Навряд ли мои слова их остановят.
— Проклятье! — Лицо Маркова исказила гримаса досады. — Удержи их силой.
— Простой силой я не удержу их. — Антонов покрутил головой. — Нас всего одиннадцать. Да и весь отряд не справится с такой толпой.
— Разрешаю применить парализаторы. Только не переусердствуйте.
— Но это же люди. — Лицо Антонова приняло растерянный вид.
— Тогда делай что хочешь, хоть баррикаду сооружай из своих подопечных кладя их поперёк коридора, но никто не должен войти в зал портации, иначе последствия будут непредсказуемые. Хотя. — Марков состроил непонятную гримасу. — Я приказал очистить список доступа в зал портации. Туда попасть теперь, практически невозможно, если только не придумать что-то неординарное. Но, надеюсь, для этого у них ума не хватит. Пусть хоть лбами в дверь стучатся. Просто следи за порядком, чтобы до крайностей не дошли. Продержись какое-то время, может быть что-то придумаем более действенное. Тут овалы задали ещё одну задачу. — Лицо Маркова вновь исказилось гримасой. — Я приказал в одном из транспортёров наглухо закрыть все окна и направил на нём в посёлок техников, чтобы они продолжили развёртывать первую фабрику, там работа внутри корпуса. Но едва транспортёр подошёл к склону, как был атакован овалами и сейчас все тридцать техников у реаниматоров. Даже шторки не спасли. Потому колонисты и сорвались. Шатова сейчас пытается сформировать отряд из ещё адекватных колонистов тебе в помощь. Потерпи!
Голограмма погасла. Опустив руку, Антонов повернулся к десантникам.
— Сюда идёт толпа взбесившихся колонистов. — Быстро заговорил он. — Двери они навряд ли смогут открыть и потому охранять их больше незачем. Выстраиваемся вдоль стен и следим за порядком. Первые пять сюда... — Он махнул рукой в сторону одной из стен коридора. — Вторые пять сюда. — Он указал на вторую стену коридора. — Никаких действий. На угрозы не отвечать. Если только не начнутся крайности с попытками нанести увечья.
Донёсшийся шум, заставил его повернуть голову — толпа колонистов, уже входила в коридор к залу портации, плотно заполняя его по всей ширине.
— Разойтись!
Выкрикнул Антонов десантникам и шагнув к середине коридора, повернулся к приближающейся толпе лицом и поднял руку, будто намереваясь таким образом остановить толпу, но его действие не возымело успеха — толпа не остановилась и даже более того, перешла на бег. Едва он открыл рот, чтобы попытаться остановить колонистов словами, как колонисты уже оказалась перед ним и в следующее мгновение он был отброшен к одной из стен коридора и если бы стоявшие там десантники не подхватили его, то он непременно бы оказался на полу и несомненно, по нему прошлась бы не одна пара ног колонистов.
На удивление, толпа врезалась в дверь, будто хотела продавить их, но насколько Антонов знал, дверь в зал портации была очень массивной и навряд ли была по силе человеческим телам.
Особенно было тяжело колонистам вошедшим в прямой контакт с дверью и насколько видел Антонов — это были, в основном, женщины. Многих из них он хорошо знал. Их лица, буквально кричали от боли, так как женщин давили с двух сторон: дверь и свои же колонисты. Антонову стало жаль их по человечески.
Вдруг, будто осознав свою беспомощность, толпа отхлынула от двери.
Антонов глубоко вздохнул, пытаясь набрать в лёгкие побольше воздуха, чтобы призвать задние ряды колонистов прекратить напор, потому, как женщинам впереди очень тяжело, но едва он открыл рот, как толпа, вдруг, резко даванула на него, будто увидев в нем источник своей неудачи и вместо слов из груди Антонова вырвался лишь протяжный выдох. Он попытался вновь вздохнуть, но толпа давила всё сильнее и сильнее и вдруг, он понял, что у него не хватает силы, чтобы вздохнуть. Антонов замер, пытаясь осознать своё состояние и как можно было из него выйти с наименьшими потерями. Время шло — решения не находилось. Он вдруг понял, что окружающая обстановка, будто начала растворяться и в следующее мгновение он оказался один, в совершенно белом зале.
* * *
Антонов дёрнулся и открыл глаза — он лежал на спине на чём-то очень жёстком и его взгляд упирался в серый потолок. Он повёл глазами по сторонам: определённо, помещение было большим, но невзрачным. Напружинившись, он сел и сделав ещё одно движение, оказался на ногах и осмотрелся — это был коридор к залу портации и он был в нём один.
Антонов глубоко вздохнул и... По его спине пробежал холодок, он, вдруг, вспомнил, что с ним произошло, перед тем, как он потерял сознание. Он медленно и протяжно выдохнул, в груди неприятно кольнуло.
— Проклятье! — Слетело с его губ.
Что здесь произошло? Он оглянулся на дверь зала портации — она была закрыта и красный индикатор рядом с ней однозначно показывал, что она заблокирована. Если дверь закрыта и никого здесь нет, значит десантникам удалось оттеснить колонистов. Замелькали у него тревожные мысли. Но где они все? Ушли, оставив меня, подумав что я мёртв? Но почему не убедились? А если я и в самом деле был мёртв, я ведь не дышал. И что, сам начал дышать? Он состроил гримасу недоумения. Бред какой-то.
Донёсшийся шум заставил его оборвать ток своих мыслей. Антонов повернул голову на шум — в коридор вбегала пара десантников, толкая рядом с собой реанимационную платформу, за платформой бежала пара реаниматоров. Десантники развернулись в его сторону и тут же замерли, будто мгновенно окаменели: реаниматоры, не ожидая такого экспромта с их стороны, налетели на платформу и выбили её из рук десантников — платформа быстро покатила в сторону Антонова. Сделав, по инерции несколько шагов, реаниматоры тоже остановились.
Платформа докатилась до Антонова, он сделал шаг в сторону, пропуская её, но она, будто узнав объект своего будущего перемещения, вдруг, резко остановилась напротив него. Антонов, закрыв глаза, тряхнул головой и вновь раздвинул веки — платформа стояла рядом.
— Мистика какая-то. — Выдохнул он слова вместе с воздухом и повернул голову в сторону реаниматоров. — Это для меня. — Он повёл подбородком в сторону платформы.
Будто получив команду отмереть, реаниматоры бросились к нему и подбежав, принялись грубо его ощупывать: трогая руки, грудь, голову.
— Прекратить! — Непроизвольно рявкнул Антонов. — Что за бесцеремонность. Я, совершенно, здоров.
Реаниматоры тут же опустили руки и сделав шаг от него, замерли. Антонов резко провел руками по тем частям своего тела, которого касались руки реаниматоров, будто отряхивая грязь, оставшуюся от их рук.
— Что здесь произошло? Где колонисты? — Поинтересовался он, поворачивая голову в сторону десантников.
— Они ушли. — Негромко произнёс один из десантников.
— Сами? — Антонов выгнул брови высокими дугами.
— Мы... Мы... Мы, газ... — Ещё тише произнёс второй десантник.
— Вы, что, совсем одурели. — Голос Антонова зазвучал, будто набат. — Кто приказал?
— Вы... Вы упали, командир. — Продолжил тихо говорить второй десантник. — Мы попытались поднять вас, но колонисты смяли нас. Мы были вынуждены. Мы рассеяли их по коридорам. Вы не дышали, пульса не было.
— Проклятье! — Состроив мину досады, Антонов махнул рукой. — Мы стали самым большим злом колонии, сопоставимым с овалами, если не большим. Это конец. — С досадой махнув рукой, он обвёл десантников недобрым взглядом. — Оставайтесь здесь и охраняйте вход в зал портации, но если колонисты придут вновь, уйдите, не мешайте им. — Повернувшись, он направился прочь от двери в зал портации.
— Григорий, я должен тебя осмотреть. — Раздавшийся за спиной Антонова громкий голос, заставил его остановиться и оглянуться — за ним стоял главный реаниматор колонии Смолянинов, которого он узнал лишь сейчас.
— Не нуждаюсь! — Антонов поднял руку, чтобы отмахнуться от реаниматора, как от назойливой мухи, но передумав, опустил руку. — Позже. Не до того сейчас.
— Но ведь ты был мёртв. Я не верю, что десантники ошиблись в оценке твоего состояния. — Аргументировал своё предложение Смолянинов.
— Они ошиблись! — Отвернувшись, Антонов продолжил свой путь.
На удивление, дверь офиса начальника колонии была закрыта. Скорее механически, нежели осознанно, Антонов, взявшись за круглую ручку двери, дёрнул её в сторону — дверь тихо скользнула в стену. Состроив гримасу недоумения, он шагнул в образовавшийся проём — Маркова офисе не было, но офис не был пуст, за столом начальника колонии сидела председатель Управляющего Института колонии Вероника Шатова.
— Извините! — Буркнул Антонов и развернулся, намереваясь уйти.
— Что произошло, господин Антонов? Я готова выслушать вас. — Раздался достаточно громкий, с оттенками власти, голос Шатовой.
Антонов замер. Его лицо исказилось гримасой досады. Он не испытывал симпатий к Шатовой, по причине, которую он навряд ли бы смог назвать, скорее всего — за всё и потому старался избегать встреч с ней, но сейчас, скорее всего, от разговора с ней ему было не уйти. Он резко развернулся лицом к председателю Управляющего Института.
— Извините, госпожа Шатова, но мне нужен господин Марков. Но как я вижу, его здесь нет.
— Он, в какой-то степени, под домашним арестом. Вся полнота власти в колонии перешла к Управляющему Институту. — Достаточно громким и всё тем же властным голосом заговорила Шатова. — И потому, всё, о чём вы хотели доложить ему, обязаны доложить мне, как председателю Управляющего Института и на данный момент высшему должностному лицу колонии.
— В колонии произошёл переворот? — Брови Антонова выгнулись высокими дугами. — Это незаконно с вашей стороны, госпожа Шатова. Я требую восстановить господина Маркова в должности.
— Никто его должности не лишал. — По лицу Шатовой скользнула гримаса, похожая на снисходительную усмешку. — Ему стало плохо, когда он узнал о вашей смерти. Я посчитала, что в таком состоянии он не способен выполнять свои обязанности, так же как и вы, господин Антонов. Я уже назначила нового командира десантной группы, офицера Сартанова. Но я рада, что вы живы и если Смолянинов предоставит мне заключение, что вы здоровы и в состоянии исполнять свои обязанности, то я отменю назначение Сартанова. Мы переходим к решительным действиям в борьбе за своё существование на Кентауре и нам нужны решительные и бескомпромиссные сторонники.
