Университет вредной магии. Книга вторая

— Высиживание яйца ответственная работа! — вещала здоровенная баба Яга с крючковатым носом и помахивая при этом крючковатым пальцем.

Если честно я сразу подумала, что она с Лиходиной Злодеюковной явно родственницы, просто сходство было на лицо.

— Ваши яйца должны быть в полной безопасности! — продолжала преподша.

Ягуськи все сидели на ковричках, ноги кренделем, на лодыжках из соломы гнездо, в гнезде яйцо, на яйцах умные курицы, которые тоже сидели и записывали. Потому что высидеть яге дом это ответственное мероприятие, поэтому половина куриц была в очках.

Мы если честно все остановились, ну потому что нас не видно, и нам интересно, мы же умных куриц с важным видом в блокнотики все записывающих первый раз видели, но в целом сделали мы это зря. Потому что это мы нормальные ведьмы, а Герак он черт! Ну и Рыб он не черт, но тожене вариант.

— Варгань фантомный омлет на... — чертяка быстренько всех яг пересчитал, — на двадцать яиц.

И главное Рыб он сразу все сообразил, и басовитым шепотом вопросил:

— Подставлять кого будем?

Герак хотел было ответить, но как-то не придумал — черти же теперь со всеми дружили. А потом внезапно черчачья мордочка расплылась в широкой улыбке и Герак выдал:

— Вампирюгу давай, аспиранта ихнего, он у нас с утра пана боевого черта изметелил.

Рыб важно кивнул, после чего они с Гераком, вообще наплевав на нас и наши активно подаваемые знаки "Не надо!" ринулись пакостить! Да еще и как — Герак бесшумно помчался меж ягами, внаглую воруя у тех яйца, и первая же курица, от неожиданности брякнувшись хвостом не на родимое высиживаемое яйцо, а в гнездо, недоуменно возопила:

— Куда... куда... куд-куда?!

Ее вопль поддержали товарки с блокнотиками, Ягуси впали в ступор, а над поляной с будущими хранительницами леса вдруг разнесся умопомрочительный аромат поджаривающейся яичницы. И мы все голову поворачиваем, а там, под деревцем, полуголый, но в забавном ажурном фартучке с сердечками, тот самый огроменный вампир, что набил морду боевому черту Арсану, насвистывая, жарил эту самую яишенку офонаренного размера сковородке.

— И шо это деется?! — заорала обалдевшая главная Яга.

— Моя дипломная работа!!! — втрое громче издала вопль одна из студенток.

Громыхнул гром. Вампир, до сего момента самозобвенно готовивший свой титанический завтрак, будто бы от удивления выронил сковородку... Ягуси взвыли, растеряв разом всю свою милоту и очаровательность и превратившись в тех самых легендарных защитниц леса которых и нечисть побаивается, ринулись на обидчика и вора. Умные курицы, даром что умные, с блокнотами наперевес кинулись следом... Бесшумно ржущий Герак быстренько расставил все яйца обратно по гнездам, подошел к нам, широко улыбнулся и спросил:

— Чего стоите? Между прочим у вас практическая работа, а вы тут расстоялись с открытыми ртами, нехорошо, девочки.

И мы пошли, а что нам? У нас там практическая работа и все такое, а с ягами связываться себе дороже, к тому же Герак вроде как мой черт теперь, то есть мне же в итоге и влетит и...

"Вампирский факультет в той стороне!" — послышался разъяренный крик в лесу, а следом и топот многочисленных удаляющихся ног.

Мне стало жаль вампиров. Нет, вот честно, от всей души жаль — ночью их внаглую ограбили, теперь вот это.

— Герак, так нельзя, — строго сказала я.

— А неча нас было в плагиате обвинять!— гордо заявил черт, ударяя себя волосатым кулаком в еще более волосатую грудь.

— Да, Герак, вы ж у них занавески и украли! — возмутилась я, и даже парабанин не помог.

— Не мы, а фейки, — не согласился черт.

— Да?! А гробы у них тоже фейки стащили?

На это Герак почесал затылок, наморщил пятачок и грустно спросил:

— Стаська, вот скажи, тебе чего, одного завалящего гроба для лучшего друга жаль, а?

Колобок северный — вот она чертячья логика в действии! И ведь возразить нечем, мне для лучшего друга реально совсем не жалко гроба было. Одна проблема:

— Герак, это ж не мой гроб был!

— Что и радует!— возвестил Рыб. — И на той радостной ноте, что гроб тебе, Стаська, не нужон, предлагаю спор завершить и топать дальше. Между прочим у водицы невидимый эффект не вечен, а часики тикают. В смысле пошли быстрее, ведьмочки.

И мы пошли к кикиморам — на болота.

Болотом завоняло еще издали, а потом мы все едва не спалились, потому что по дорожке, ведущей к зеленому вместилищу тины, тряски и орущих во все горло лягушек, стелился зеленоватый туман — и вот в нем наши силуэты стали превосходно видны, а навстречу как раз шли две обалденные кикиморы в белых рубашках с кружевными манжетами и солидным галстуком, строгих обтягивающих юбках, с высокими прическами, и с темно-фиолетовыми поганками — эти если плюнут, то плюнут.

— На метлы, — скомандовал единственный не растерявшийся Рыб.

Это, наверное, потому, что Рыб существо магическое, ему кикимориный яд не страшен. Но об этом похоже только я задумалась, потому как остальные шустро на метлы повскочили и вверх взмыли, а я осталась, потому что смотрела на силуэт растерявшегося Герака.

— Ах, да, — вспомнил про своего носителя Рыб.

В следующий миг перед чертом зависла метла. Большая такая, с мощным толстым древком и седлом, то есть под мужскую особь сотворенную.

— Я бы сказал, что ты издеваешься, да времени нет, — мрачно произнес черт, после чего запрыгнул на сидение и тоже взмыл вверх.

Я взлетала последняя, а потому невольно услышала, о чем говорили приближающиеся кикиморы.

— Мара Ядовитовна эту дуреху со свету теперь точно сживет, — сказала первая в серо-синей юбке, которая обтягивала кикимору от талии до колен.

— Определенно, — согласилась вторая в серо-фиолетовой юбке, что тоже обтягивала кикимору от талии, перехваченной черным пояском до колена, а после завершалась элегантным воланом.

А еще у обеих кикимор каблучки по каменной тропинке цокали.

— Это уметь надо было влюбить в себя Владлена Азаэровича, — снова первая, недовольно наморщив нос, от чего чуть накренилась поганка.

— И главное я понять не могу — как?! — возмутилась вторая. — Мы целую стратегию же разработали!

— И не говори, обидно до слез!— подхватила первая. — Все варианты завязки романтических отношений использовали. Романтическая встреча по типу "герой спасает героиню" — было. От ненависти до любви — было! Соперничество — было! Лучшие друзья — было! Да чего вообще этому черту еще надо?! Он обязан, просто обязан был влюбиться!

— Ненормальный какой-то, — вторая смачно плюнула на прыгающую мимо лягушку, та скорчилась, высунув язык и повалилась в болото замертво.

Ничего не заметившая вторая кикимора продолжила:

— Ведь действовали строго по науке! Четко, по плану! А эта Григорьева заявилась и похерила работу всего факультета! Мне же теперь дипломную хоть бери да выбрасывай!

— Знаешь, в глубине души я все еще надеюсь, что Владлен Азаэрович вовсе не влюблен, ведь он ее первой женой взял! Первой. У боевых чертей первая жена что-то вроде узаконенной прислужницы рода, так что...

— Ха! — хмыкнула вторая и поправила идеальную прическу. — А бегает он за ней, из дворца Темнейшего вытаскивает и надышаться на нее не может исключительно из чувства долга? Окстись, Велинда, ты в группе первая по Неистовой страсти, уж ты то вдоль и поперек все признаки знаешь!

А затем вторая мрачно и пророческим тоном произнесла:

— Не жилец эта Григорьева.

Я чуть с метлы не сверзласть, даже попарабанин не помог.

— Думаешь? — безразлично спросила первая.

— Не для того я дипломную по завоеванию этого черта писала, чтобы теперь какая-то ведьма мне всю научную работу похерила!

Что?!

— Мара Ядовитовна не поддержит, — безразлично к моей судьбе предположила первая.

— После сегодняшнего фиаско? Еще и поможет! — вторая была настроена решительно.

Это вообще как называется?!

Ко мне подлетел Герак, жестами изобразил, что мол меня там между прочим ждут все, и эффект водички волшебной не вечен и вообще. Но я горела желанием дослушать кикимор до конца, что и продемонстрировала черту. Герак недоумевал ровно до тех пор, как заговорила первая кикимора:

— И как будем убирать Григорьеву?

— Плюнем, — решительно произнесла вторая.

И это не было предложением забить на проблему, это было... это...

Герак взял мою метлу за черенок и уволок за собой в место скопления потрясенных ведьмочек. Я тоже потряслась, причем искренне и до глубины души. В общем, когда-то это может и являлось болотом, но сейчас... Изгибистые ленты выложенных белыми квадратами мрамора дорожек на глубине метров двух от поверхности, заключенное в стекла бесконечных аквариумов болото, обалдевшие от такого лягушки, цветущие в вазонах кувшинки, переплетенные в диковинные экибаны побеги идеально подрезанных кустарников, грустный водяной в круглом аквариуме на входе. Мужик поднял на нас печальные водянистые глаза и грустно спросил:

— По записи?

Мы все стушевались, мы вообще не рассчитывали, что нас увидят, но тут Рыб гордо ответил:

— Диверсионное вторжение.

Покивав, водяной пошевелил хвостом и еще печальнее:

— Санкционированное?

— Нет, — ответили мы все и разом.

И печальный привратник оживился, вынырнул, на руках подтянулся к краю, высунулся наполовину и восхищенно спросил:

— Пакостничать?

— Именно так! — заверил его Рыб.