Зверь лютый. Книга 10. Обязалово

Я из-за вас стал кормом для червей".

А что говорит по этому поводу принцип Беллмана? — "Не знаю, как ты вляпался в это дерьмо, но если дальше ты пойдёшь наилучшим путём...". Оптимизируем. В смысле: ищем повод для оптимизма. Ищем, ищем... Да полно их!

О-ох... при моём таком подходе к превратностям жизни — придётся сплясать и на собственных похоронах.

Я радостно и уверенно улыбнулся в самодовольный оскал Мараны. И ударил её наотмашь по лицу.

— Ты — дура. Ты вздумала меня пугать. А надо — радоваться.

Она отшатнулась, но Сухан довольно резко вернул её в прежнее положение.

— Мясо, что из Марьяны летело, и кровь что лилась — не мои. Грех с души долой. Порадовала.

И снова наотмашь, уже другой рукой.

— И вообще — развеселила. Я ж теперь — идеальный любовник. Стоит-то как! Колокольня! Ну, ты видела. А всяких последствий... можно не опасаться. Теперь всё, что шевелится — моё. Спасибо тебе, Маранушка!

Она безвольно болталась в руках Сухана. Совершенно ошеломлённая. Совершенно неготовая к такой, абсолютно невозможной здесь, в "Святой Руси" точке зрения.

Глупая богиня смерти! Сделать из недостатка — преимущество, из поражения — победу... "Смерть" против "мыши белой", выросшей в лабиринте... всегда выигрывает. Но — сильно потом.

В дверь внезапно заскочила девчушка. Одна из новых учениц Мары. Глянула на картинку: два голых мужика сидят на полу и мордуют голую хозяйку, взвыла и выскочила наружу.

Жизнь продолжается. И мы — продолжим.

Первый вопрос: как поступить с этим женским вариантом Плутона?

— Сухан, отпусти её.

Мара отскочила в угол, начала судорожно поправлять платок, набрасывать платье, вытащила из закрутки на шее мой дрючок и, чуть было в сердцах, не запулила в стенку. Но одумалась. Мы с Суханом тоже занялись своей одеждой.

Мне было интересно: побежит она или нет? Похоже, было у неё такое желание. Но — превозмогла.

Дождавшись завершения моего туалета, она замедлено кувыркнулась на свои искорёженные растопыренные колени, и, чуть ли не прижимаясь к полу животом, выдала взвешенную, продуманную тираду:

— Господине! Зверь Лютый! Моя вина! Заигралась-недодумала! По древнему обычаю делала, как деды наши прадеды! А что ты — не тот, не такой — из ума вон. Прости вину мою! Не со злобы иль с небрежения — лишь по скудоумию да неразумению! Не отнимай имения моего! Оставь на веки вечные. Не держи на меня зла. Господине!

Плохо — я не вижу её лица. Но текст содержит кучу характерных деталей: нет обращения по имени, нет уменьшительных прозвищ типа "волчонок", нет светского титулования. Только "Господин" и "Зверь Лютый". Уровень "припадания" существенно выше обычного.

Я никогда прежде не видел, чтобы Марана стояла на коленях. Она никого и ничего на земле не боится. Она не боится смерти, потому что сама себя считает богиней смерти. Она не боится боли, потому что то, что она пережила — вряд ли можно превзойти. Чем же я её так достал?

Насколько ей можно верить? Если она затаила злобу... я буду умирать мучительно. Убить немедленно? Но... какая феерическая смесь!

Она уловила реал — мою особенность, необычность. Далеко выходящую за пределы "необычности обыкновенной". Увидела совершенно новое и сумела воспринять, перестроиться. А не следовать привычному, относя всё иное на счёт "ошибки эксперимента" или глюка.

И при таком удивительном, редком в человечестве, уровне восприятия реальности, она более всего озабочена потенциальными проблемами в собственной виртуальности: тем, что "Зверь Лютый" отнимет у "Мараны" власть в "царстве мёртвых"!

Как-то при таком уровне убеждённости здравомыслящего, в общем-то, человека возникает вопрос: а не дурак ли я? Может, я чего-то не знаю?

Тем более, что я-то по этой теме... не очень. Ну, помер один раз. Ну, разок возродился. Не — феникс. Единичный феномен... Да ну, фигня!

— Вот что, Марана. Уговор у нас такой: я не трону твоё царство. Но здесь, на земле, ты будешь в моей воле. И не только — по слову моему. Но и по суждению твоему. По суждению, к моей пользе направленному. И мне... обсказанному. Цена, Мара, вечность. Не играйся.

— Господине, дозволь спросить. Радость твоя... ну... насчёт пустого семени... чуднО мне это...

— Э-эх... Мара-Марана. То ты — умница да умелица, а то... полена берёзового тупее. Сама посуди: что может родиться от Зверя Лютого? Только зверята. Пока маленькие — мне от них ни на шаг. Иных-то кормильцев они... загрызут. А дела-то когда делать? А в силу войдут — начнут силой меряться. "Святую Русь" в клочки порвут. Сладить-то с ними никто не сможет. Тут-то для Руси и одного меня... по самые ноздри, а был бы выводок... Поняла?

Она снова смотрела на меня совершенно ошеломлённо. А ведь это следствие очевидно с точки зрения логики туземца.

А с точки зрения попаданца? Ребёнок попаданца — человечек "с расколотой душой"?

* * *

Поведенческие реакции человека задаются тремя основными источниками: влиянием семьи, социума и генетикой. Причём влияние семьи, обычно — наименьшее. С учётом того, что у аристократов воспитанием детей занимаются слуги, а не родители, что попаданец постоянно занят своим попадизмом... Превалировать будут нормы средневекового социума.

Те немногочисленные попаданские истории, которые доведены до описания взрослых детей несколько... недостоверны.

Поразительно: конфликт "отцы и дети" — общеизвестное явление в психологии, в русской литературе. Просто — по жизни. Этот конфликт многократно усиливается в среде эмигрантов: дети растут в другой среде и не воспринимают стереотипы и ценности родителей.

Лимонов, высланный из СССР, как-то сказал: "Никогда не прощу того, что мы с дочерью видим сны на разных языках".

Сходная картинка в ситуациях социальных катаклизмов: "восстал сын на отца".

А попаданец и есть источник таких общественных изменений!

Если только он не полностью адаптировался:

— Сыночек, а чем вас вчера в гостях угощали?

— Вымоченным в пальмовом вине католическим миссионером. Очень нежное мясо.

— Надеюсь, оно было хорошо прожарено. Как у тебя с желудком?

Ну, значит вы спопадировали в племя "кай-кай". И так полюбили местного вождя... или он вас... что на остальное уже нет никаких слабых попаданских сил. У вас полная адаптация, и идеал, который вы хотите видеть в своём сыне — людоед-гурман.

В душу ребёнка закладывают конфликтующие системы ценностей. Каким он вырастет? Мне — врагом? Как Ярослав Мудрый — Владимиру Крестителю, царевич Алексей — Петру Великому, царь Павел — Екатерине Великой... И что дальше? "Иван Грозный убивает своего сына"?

Судьба реформаторов на Руси — вражда с собственными детьми?

* * *

Взял свой дрын, пристукнул её по спине. Не сильно — чисто символически. Демонстрация "права суда и казни".

"Казни" "богини смерти"?! И она это покорно приняла!

Искренность, не наигранность моей реакции, что Мара уловила, и противоестественность для "Святой Руси", по базовой для туземцев — "все ж это знают", "с дедов-прадедов заведено есть"... теме — её потрясла. Заставила резко расширить границы допустимых идей. Включая идею потери "царства мёртвых". Которое оно считала своей неотъемлемой, "вечной" собственностью.

Иллюзорная опасность потерять привычную иллюзию. Риск утратить виртуальное пространство — "царство смерти" — в виртуальном времени — вечности, заставил её подчиняться мне в реальности.

Ничего нового — все религии на этом построены.

Уже за дверями услыхал, как она выдохнула. И сам выдохнул: опять живой остался. И, вроде бы, "с прибылью". Но чего делать с этой моей тайной? Как теперь жизнь строить? Боярство это...

Что-то мне всё Акимовы словечки в голову лезут: "Индо ладно. Поглядим". И пожевать чего-нибудь хочется. Хоть бы рушничок какой.

Свойство сиё, обнаруженное Мараной, немало потрясло меня. Однако же было лишь ещё одним добавочным качеством, что отделяли меня от сего мира, от людей в нём живущих. Зная, что обычная, главная здесь цель — продолжить и приумножить род свой — мне недостижима, принуждён я был к достижению целей иных.

Знание сиё по временам защищало меня ото лжи разной. Немало женщин, побывавших в моей постели, приносили мне младенцев со словами: "Вот господине! Младенец от тебя народился!", ожидая от этого наград да подарков дорогих. Ну я и награждал. За обман — полной мерой.

Не имея детей своих, кровных, не имел я и повода отделять чужих от своих. Не от кого. Посему и почитают многие меня "в отца место". А через это, через множество да учёность "иванычей" — "сирот всеволжских" — и Русь держится.

Конец тридцатой седьмой части

Часть 38. "В чешуе, как жар горя, 33..."

Глава 204

Вспоминая последующий месяц, ныне я осознаю, что тогдашнее моё нервное напряжение было вызвано более всего незнанием обычного крестьянского образа жизни. Переживания мои проистекали от неумения предусмотреть ближайшее будущее, отделить вещи важные от желательных и вовсе несущественных.

Однако понимание возможных последствий ошибок у меня уже было. Я уже боялся голодной зимы, но ещё совершенно не представлял способов её избежать. Люди же мои смотрели мне в рот, весьма очарованные многими моими новизнами и успехами. Слово сказать, совет дать... а уж спорить со мной...

Дня через три после "волчьей свадьбы" на заимке, я чего-то ковырялся у себя с инструментами, как вдруг прибегает мальчишка:

— Боярич! Река пошла!

Выскочил на берег в одной рубашке — на солнышке тепло совсем. И правда: на Угре пошёл лёд. Вот так прямо среди бела дня.

Трещит, рвётся, ломается. Силища. Нашу дорогу по льду на заимку — разорвало на куски, закрутило, потащило, снесло. Мужичок из "скипидарщиков" рядом оказался:

— Ну, ля, ну ты, ля, глянь! Не, ну теперя всё! Ну теперя держись!

А чего держаться-то?

— Ну, ты, ля, не видишь чего ли?! Весна ж ля! Ледоход же ж! Половодье...

Восторг. От чего? От неудобств, созданных этим природным явлением? От риска подтопления и нанесения ущерба? А он — радуется. Почему-то. И я, почему-то, тоже. Весна, ля, однако.

Видимо, именно за это словосочетание, откровенно выражающее сильные душевные эмоции, эстонцы называют тамошних русских "тыблями".

Да и конструкция "мюльпохуй" — "мне всё равно" — прочно заняла место в современном разговорном эстонском языке.

"Проникновенье наше по планете

Особенно заметно вдалеке:

В общественном парижском туалете...".

И не только там, но и в дружеской беседе двух пожилых интеллигентных эстонок.

А вот мне — не "мюльпохуй". Днепр и Десна освобождаются от ледяного покрова снизу, от устья. Льдины просто уносит по чистой воде. А Окская система вскрывается с верховий. Соответственно, ниже по течению образуются ледяные заторы, и уровень воды стремительно повышается. Потом их прорвёт. Когда будет этот "потом"...? На "Святой Руси" — МЧСов нет. Советы местных сводятся к стандартному набору:

— Дык... эта... ну... хто ж знает... на всё воля божья...

Поэтому — всё сам, в меру собственного разумения.

Опять пришлось мою "надзорную речную службу" поднимать, на деревья загонять. Но когда ночью уровень воды внезапно начал подниматься, мальчишки успели предупредить. Соответственно, успели вытащить людей и скот из Старой Пердуновки. Утром там между дворов льдины плавали. Ну, и я на лодочке.

Старый Мазай разболтался в сарае:

"В нашем болотистом, низменном крае..."

И в нашем тоже.

Хорошо — обошлось без зайцев. Но и снимать испуганных собак с крыш... дурные они становятся.

* * *

Пришло наводнение, бабушка забралась на крышу и кричит:

— Господи! Помоги!

Пришли соседи:

— Слезай, поможем.

— Нет. Меня господь хранит.

Приплыли МЧСовцы:

— Спускайтесь, мы вас эвакуируем.

— Нет. Меня господь бережёт.

А вода всё выше, уже и крышу заливает. Взмолилась бабушка:

— Господи! Да что ж ты не спасаешь рабу твою!

И ответил ей с небес громовой голос:

— Дура! А кто ж тебе лодки-то посылал?

* * *

Псы дворовые в бога не веруют, поэтому в лодку прыгают при первой же возможности.

Пока стояла высокая вода, по лесу не побегаешь. А мне это уже стало необходимо: не просыпаюсь без нормальной пробежки. Пришлось приспособить один из опустевших амбаров под спортзал.

Утречком выскочил из избы, ведро колодезной на голову опрокинул, и пошёл физкультуркой заниматься.

На самом деле неважно, что ты именно делаешь: делай хоть что-нибудь. Но постоянно и до пота. Без фанатизма, но до предела.

* * *

В одном китайском монастыре лежит камень. Местный садовник, каждое утро обходя территорию, тыкает в этот камень пальцем. За тридцать лет в камне образовалась дырка. Теперь, если этим пальцем ткнуть в человека, дырка образуется сразу.

"Правильный" каратист, сев на пятки и не двигаясь ни одной частью тела, за десять минут доводит себя до пота. Просто последовательным напряжением мышц, почти невидимым для глаза.

* * *

Кстати о глазах — с них и начнём. 10 раз провернуть зрачки вправо, 10 — влево. Отпустить взгляд, расфокусировать — сфокусировать. Посмотреть вдаль — вблизь. Отдельная тема: подышать холодной водой из горсти — зрение улучшается, сам проверял.

Теперь крутим головой. Просто 20 оборотов в одну сторону, 20 — в другую. Помогает при сердечно-сосудистых — у меня начальник так от инфаркта лечился. От отложения солей, мышцы шейные укрепляет. Но немедленный эффект: тошнота и потеря ориентации в пространстве.

Хохрякович как-то извиняться пришёл. Или кто-то думает, что я обиду Домне просто так спущу? Пришёл, начал типа просто разговор разговаривать:

— А чё эт ты, боярич, головушкой болтаешь? Будто тя мухи навозные закусали?

— Становись рядом. Вместе поболтаем.

Очень вскорости унесло мальчишечку цвета зелёненького на широкий двор. Нечего у меня тут на татами харчи метать.

И пошли себе потихоньку вниз. Ручечками покрутили, плечиками повращали, задницей ветерок поподнимали.

Крутить задницей — очень полезно. Вот чего нет в нашей национальной культуре. А жаль: правильное движение бедра сносит с ног взрослого мужчину. Основа самбо — броски через бедро.

А уж если бёдра у дамы... и они ещё и двигаются... Я вообще не понимаю, как можно размножаться, не имея необходимой подвижности в тазобедренном. С чисто кинематической точки зрения. С духовной-то понятно.

Пошли ножечки тянуть-разминать. Больно, однако. Почему мужчинам коснуться ладонями пола на прямых ногах обычно больно, а женщинам — нет? У Шолохова попалась фраза об одном из казаков, характеризующая персонаж: "Он сидел на телеге по-бабьи". То есть — вытянув ноги.

"Тянем-понянем — вытянуть не можем" — наше народное. Если ты заложил свою ногу себе за ухо — это йога. Если она тебе свою... — балет. Если он — тебе твою... может быть и дзюдо.

Я почти не использовал упражнения на развитие силы. По условиям этого тельца, в которое я вляпался, мне ещё лет пять-семь на кое-какого "Святогора" не потянуть.