— А Ваня... — здесь ее голос сорвался в мечтательный, а в глазах появилась улыбка. — Понимаешь, он ведь такой красивый, сильный, взрослый...
Я понимала. Понимала, что Ванька оказался для нее той самой отдушиной в ее мире постоянных ограничений. Полностью отличавшийся ото всех, с кем она общалась до этого, простой, самостоятельный, неглупый, но и не изнеженный мальчик, он притянул ее к себе своей...взрослостью, что ли. С ним Надя позволила себе стать самостоятельной, нарушать запреты и жить так, как ей хочется.
Но это было совсем не то, что я хотела услышать. Она влюбилась, да, но влюбилась в придуманный недоступный образ, а не в моего брата. Сейчас уже ничего не сделаешь, но факт оставался фактом. И он меня не радовал.
Потом для девушки начался кошмар. Тот парень с вечеринки исчез, да она и не думала его снова искать. А через три недели она почувствовала первые недомогания, и была настолько...невежественна, что обо всем произошедшем первой догадалась именно ее мать. И то, через три месяца.
— Это она заставила меня сделать тест, — неимоверно покраснев, призналась Надя. — Ругалась, кричала. Угрожала даже. Она меня ударила, — в ее глазах заблестели слезы, и мне искренне стало жаль девушку. — Но это даже не самое главное. Она выгнала меня.
— Выгнала? — ахнула я.
— Да, — раздался всхлип. — Сказала, что в своей семье она не потерпит такого позора и...В общем, из дома мне пришлось уйти. Я разыскала через каких-то знакомых твоего брата и...Я хотела попросить у него денег на аборт, но Ваня наотрез отказался. Я живу сейчас у него дома, Ваня обо мне заботится.
— А как вы вообще с ним...нуу...ладите? — осторожно поинтересовалась я.
Меня сильно волновал данный вопрос. Мой брат собирался жениться на малознакомой девушке по случайному перепиху, а по-другому и не скажешь, и воспитывать с ней ребенка. И я еще умалчивала про то, что эта девушка — неразумный изнеженный ребенок, слабый и беззащитный, впервые в своей жизни оставшийся без домашнего тепла. В конце концов, они с Ванькой даже не знают друг друга, я уже не говорю про то, что они полные противоположности.
— Ну как, — Надежда потупилась и начала кусать нижнюю губу, — нормально ладим. Твой брат — хороший человек. Добрый. И он заботится обо мне. Я даже попыталась его познакомить с родителями пару дней назад, — она закрыла лицо руками и то ли всхлипнула, то ли вздохнула. — Я надеялась, что он им понравится и они его примут, и я снова заживу обычной жизнью.
— А они?
— А они... — Надя судорожно вздохнула. — Мама сказала, что ноги его не потерпит в своем доме. Неприятное зрелище, хочу тебе сказать, — ее передернуло. — Моя мама умеет быть резкой, если захочет.
Ну уж в этом я не сомневалась. Но вообще, может, это неправильно и эгоистично, но мне Ваньку было больше жаль, чем Надю. Да, конечно, он мой брат и все такое, а она незнакомый человек, но именно Ваньке в этой ситуации доставалось больше всех. Он виноват, и я этого не отрицаю, но что-то мне подсказывало, что Вано Надю ни к чему не принуждал и силой спать не заставлял.
И теперь девушка перекинула на него не только свои проблемы, но и проблемы со своей семьей, хотя я сама не знаю, как бы поступила в подобной ситуации.
Мама с Ванькой зашли к нам только через полчаса, и брат, аккуратно обхватив Надю за талию, поспешил уехать, шепнув мне на ухо, что все объяснит позже. Я же задержалась, чтобы поговорить с мамой и обсудить сложившуюся ситуацию.
— Что ты об этом думаешь?
— О чем? — мама почти рухнула в потертое кресло и устало прикрыла глаза рукой. — О девчонке или о ситуации в целом?
Я осторожно присела на подлокотник.
— Обо всем вместе и по отдельности. Ты бы хотела, чтобы она делала аборт?
— Шутишь? — она выпрямилась и посмотрела на меня не как на дочь, а как на взрослого человека. — Это мой внук. Я бы никогда не пошла на подобное.
— А Ванька?
— Мозги у него не в том месте, у Ваньки твоего, — вспылила мама. — Чем он думал...ай, чего теперь. Хоть поступил нормально, значит, не все потеряно с ним. Ты с этой Надей разговаривала?
Я кратко поведала маме об истории девушки, умолчав о желании той делать аборт, а наоборот, сделала напор на ее несчастную судьбу, которая маму совсем не впечатлила.
— Как она тебе?
— Честно? Никак, — мать скривила губы и уставилась в пространство. — Ни рыба, ни мясо. И намучаемся мы с ней.
— Зачем ты так? — я подарила матери укоризненный взгляд, пытаясь ее пристыдить, хотя не сказать, что сама я думала по-другому. — Может, все нормально будет. Она ребенок, да, но ей это не помешало... — я стушевалась, стыдливо отводя глаза. — В общем, ей это не помешало. Вырастет. А когда малыш у них родится, то ей придется это сделать, мам.
— Дай бог, Катюш, дай бог. Ладно, ты, наверное, езжай домой, поздно уже, да и темень какая. Митька, наверное, волнуется. Ты бы хоть позвонила, что ли.
Я страдальчески сморщилась.
— Ладно-ладно, попозже позвоню. Так что вы с братом все-таки решили?
— Что решили...жить они будут. Как — не знаю. Я ничего ему говорить не стала. Заявление они пойдут через месяц подавать. А там...посмотрим, солнышко. Посмотрим.
Глава 6.
А дальше началось что-то с чем-то. У всех нас спокойная, устоявшаяся и уравновешенная жизнь перевернулась с ног на голову. Хуже всех приходилось, конечно, Ваньке, но и мы с мамой помогали, как могли.
В тот же вечер я все рассказала Митьке, который только презрительно фыркнул и с отвращением покачал головой.
— От твоего брата я ничего другого и не ждал, — заметил парень, осторожно вставая с кровати. — Он у тебя как был, так и остался дураком малолетним. Надо же, — Митька головой махнул, — девку он незнакомую отымел. Башкой надо думать, а не другим местом. А между прочим, Кать, теперь вы с матерью будете его проблемы решать! Как всегда, в общем-то.
— Знаешь что, — я от злости даже переодеваться перестала, как была в одних джинсах, так и застыла, гневно уперев руки в бока, — хватит его уже судить, ладно? У него хотя бы смелости хватило не отпираться и не строить из себя ничего. Он просто взял и повел себя, как настоящий мужик. И не надо тут ля-ля!
Митя глаза угрожающе сузил глаза и отступил к окну, забирая с подоконника пачку сигарет.
— Ты на что сейчас намекаешь? Что это Я такой безответственный? Может быть, наверное, я всех баб перетрахал, да еще и обрюхатил по неосторожности? — он начал нервно щелкать зажигалкой, и огонек появился только через несколько секунд. — Мужик он у нее! Ну надо же какой! А я тогда кто?! Так, погулять вышел?!
Я раздраженно выругалась.
— Чего ты от меня хочешь, Мить? Я ни на что сейчас не намекала, я просто сказала. А остальное ты сам себе додумал!
Он стряхнул пепел в приоткрытую форточку.
— Конечно! Конечно, Кать, я как всегда все выдумал! Только вот теперь ты постоянно будешь пропадать у своего братца! Скажешь, не так?! — он снова отвернулся, и я видела лишь напряженную спину. — Что я, Ваньку за столько лет не узнал? Теперь вы с матерью будете решать его проблемы, а он снова уедет в столицу. Деньги зарабатывать! — издевательски передразнил Митя. — Меня это бесит, Кать, понимаешь? Бесит! И вы ему во всем потакаете. Сколько ему лет? А он, с*ка, все к матери и сестре старшей за помощью бегает!
— А ты, можно подумать, за помощью к своей матери не бегаешь, — я тоже могла язвить и злиться и уж, тем более, не собиралась терпеть такое отношение от Митьки к моей семье. Я терпела и мирилась с его родителями, никогда не осуждая и не критикуя их жизнь. Я поддерживала его и его семью по мере возможности и сил, а это что? — Сколько тебе лет, Мить? Под тридцатник! И что ты уходишь?! — Митя сигарету зло затушил, в окно выкинул и направился к выходу, но я не все еще сказала. Я в проходе встала и дорогу ему преградила, дернув мужчину за плечо и заставляя его посмотреть мне в глаза. — Что? Или я неправду говорю?! Ты до сих пор к матери за помощью бегаешь и ничего, это нормально. Кто тебе на работу помог устроиться? Мама!
Митя меня оттолкнул, несильно, но я все-таки слегка покачнулась и схватилась рукой за стену.
— Что? Что ты несешь?!
— А ты думал, я не знаю?! — взмахнула я руками. — Да все я знаю, а то, что ничего тебе не говорю, еще ничего не означает! К кому ты бежишь, когда тебе плохо?! Ты ведь даже не ко мне приходишь, ты к маме едешь сразу. А тебе вон сколько лет! А ему только за двадцатник перевалило! — я уже орала. — Так что не тебе его судить, понятно?!
Митя не ответил ничего, молча отодвинул меня с дороги и вышел из квартиры, сильно хлопнув дверь. Я обессилено опустилась в кресло и уронила голову на руки. Как же я устала за сегодня, кто бы знал. И последнее, что мне было нужно — это ссора с Митей. И так все в моей жизни идет наперекосяк, еще и здесь...
Мы не разговаривали два дня, а на третий просто сделали вид, что никакой ссоры и не было. Мы оба решили, что будет лучше закрыть глаза на тот полный горечи и обиды друг на друга разговор. Я, не обращая внимания на мнение своего парня, каждый день, или хотя бы через день, старалась навещать Надю и Ваньку и помогать им по мере возможности. Митя, в очередной раз наблюдающий за тем, как я собираюсь к брату, по большей части молчал, но я кожей ощущала его недовольство и злость. Он даже ни разу не спросил у меня, как там и что, а я не спешила навязываться.
С этой Надей тоже не все гладко выходило. И она, и Ванька совсем не так представляли себе совместную жизнь. Буквально через месяц Вано осознал, что воображал все...немного по-другому. Он не думал, что все будет так серьезно и сложно. Когда брат жил один, предоставленный сам себе, ему все казалось легким и простым, а сейчас, связанный по рукам и ногам, он боялся, что не справится.
Он не представлял, сколько времени, денег и сил требует молодая семья, и это еще ребенок у них не родился. Я не знаю, думал ли он о том, чтобы все бросить и уйти, думал ли о том, что зря взял на себя такую ответственность, но Ванька не сбежал. Ему было тяжело, трудно, но он все равно остался и ни разу не пожаловался ни мне, ни матери. Хотя мы обе видели, как он мечется, не зная, за что браться.
На учебу он откровенно забил и почти всю сессию элементарно купил. Договаривался с преподавателями, отдал кучу денег, и самостоятельно сдал только один экзамен, кое-как вытянув его на тройку. В очередной раз Ванька поменял работу, устроившись дальнобойщиком на тридцатитонную фуру. Я видела его машину — там даже колесо больше меня, и рядом с такой громадиной мне становилось неуютно.
— Вань, может, ну ее, эту работу? Останься на старой, — попробовала я поговорить с ним перед рейсом в Новосибирск. Брат уезжал примерно на месяц, и это только в лучшем случае. Две недели туда, две обратно. На самом деле, Вано, скорее всего, задержится, но он пообещал, что с рейса он получит приличные деньги, которые им с Надей сейчас были ой как нужны. — Лишние десять-пятнадцать штук все равно ничего не решат.
— Как ты себе это представляешь? — брат с головой зарылся в шкаф, выискивая нужные вещи. — Я вообще-то уже договор подписал. Меня люди ждут. Тем более, это не первая моя поездка.
— Да, но раньше ты не уезжал так надолго. Не сравнивай, Вань, — я отодвинула брата, пока он все не разворотил в шкафу, и быстро нашла собранный мною пакет с его вещами. — Вот, блин...переворочал тут все, а мне теперь заново убирать. Я же сказала — пакет на верхней полке! Что ты полез сюда?
— Прости, — брат распахнул сумку и беглым взглядом окинул положенные мной вещи. — Кать, спасибо. Что бы я без тебя делал?
Я пробурчала что-то невнятное и не ответила, убирая разведенный бардак.
— И, Вань, на кухне лежит пакет с продуктами. Я тебе в дорогу собрала, — Ванька кивнул. — И еще вытащи переносной холодильник, пока не забыл.
Ванька маетно вздохнул и плюхнулся на диван.
— Ка-а-ть, — простонал брат. — Я потом...
— Потом ты забудешь. Как в прошлый раз, — со значением прибавила я. — Что, так сложно оторвать свое мягкое место от дивана и собрать все вещи, чтобы в последнюю минуту не бегать по всей квартире?
Ванька поерзал, поотнекивался, но на кухню я его все-таки спровадила, заодно сделав нам с ним кофе. Нади не было, она сказала, что ей нужно в магазин, и мама пошла с ней, сказав, что тяжести девушке в ее положении таскать не рекомендуется.
Провожать Вано тоже пришлось мне, потому что Надя к тому времени так и не пришла. Я ничего ни ей, ни брату говорить не стала, не мое это дело, но мне подобное отношение не понравилось.
— Вань, ты не задерживайся. У тебя через месяц свадьба, — я пригладила ему волосы и еще раз придирчиво осмотрела с головы до ног. — Надя тебе не простит, если ты не явишься.
— Постараюсь, — брат меня в щеку поцеловал и с легкостью подхватил пакеты. — Все, Катюх, я поехал. Надьке с мамой привет.
Такие отъезды Вано стали постоянным и устоявшимся явлением в нашей жизни. Он уезжал минимум недели на две, обычно же отсутствовал по месяцу, хотя и зарабатывать на дальних грузоперевозках стал больше, во всяком случае, невооруженным взглядом было видно, что с Надей они ни в чем не нуждаются.
С девушкой же...Иногда, особенно в ситуации с Надеждой, я очень хотела, чтобы мама ошибалась в своей оценке. Ванька уезжал, и уезжал надолго, и у нас на руках, можно сказать, оставался беспомощный беременный ребенок. Вначале Надя вела себя скромно и до зубового скрежета предупредительно. Она постоянно извинялась, все время переспрашивала и уточняла, правильно ли она сделала или поступила. Мы с детства с братом были самостоятельными, мы привыкли отвечать за себя и за свои поступки, и лично меня такое растительное состояние раздражало и выводило из себя. Я скрипя зубами сдерживалась и старалась не показывать своего настоящего мнения насчет ее умственных способностей, а иногда мне становилось ее безумно жаль.
— Кать, — из гостиной раздался слабый и вымученный голос Нади. — Ка-а-ть, ты здесь?
Я вздохнула, выключая газовую конфорку до лучших времен, вытерла руки об полотенце и пошла в комнату к девушке.
— Что такое, Надь? Тебе что-то нужно?
Она, закусив губу, замялась и нерешительно на меня поглядела, но вот честно, сейчас мне меньше всего хотелось играть в шарады и разгадывать ее настроение.
Не дождавшись от меня никакой реакции, Надя сглотнула и попросила:
— Ты не могла бы посидеть со мной? Совсем немного?
Мне сразу стало стыдно за свои мысли. Господи, передо мной ребенок, а я пытаюсь переложить на нее огромную ответственность. Она одна, без семьи, без парня, в новом незнакомом доме, с немалым сроком, а я злюсь на нее за то, что она ничего не может. Я осторожно присела на противоположный край дивана и с тревогой взглянула на девушку.
