Как только дверь затворилась, Льюис вновь попытался привести себя в чувство, быстро направился к зеркалу, выправляя и ставя на место разноцветных бабочек и убирая пряди, как придется. Хорошо, что рубашку не порвал, подумал нервно, иначе сукин сын сразу бы понял. Ну, Льюис, теперь ты точно потаскуха. Ты... Ничтожнейший из штицев. Ты...

— Нравится новый образ? — вопрос откуда-то сбоку не принадлежал Греду. Странный, мелодичный, мягкий, он скорее исходил от неземного существа.

— Кто здесь? — юноша испуганно огляделся, а из спальни выплыло белокурое видение, кожа которого светилась, а глаза были похожи на кошачьи — такие же яркие и зеленые.

— Наперсник его величества, — представился мягко незнакомец, — кааль льян слари Вааль, первейший среди принцев Арии, которую поработили фланки.

— И что тебе понадобилось от меня, наперсник? — спросил взволнованно Льюис, держа между пальцами блестящую бабочку.

— Я пришел, дабы удостовериться, что избранник императора в целости и сохранности, что он ни в чем не нуждается. Но понял, что здесь творятся странные дела, — Вааль с намеком указал на стол, а затем еще более елейно заулыбался: — К тому же, узрел одну неприглядную сцену, которая должна быть также известна моему господину. — тонкая рука подхватила длинный бокал, а в этот самый момент в номер вошел незнакомый, огромный фланк с темно-красными, как кровь, волосами.

Льюис сделал испуганно шаг назад, наткнулся на кресло, пальцы скользнули по обшивке, пытаясь за что-нибудь зацепиться. Следом за огромным фланком в комнату буквально ввалились еще несколько сопровождающих лиц: воины, закованные в латы, и послы в длинных балахонах с отметками о статусе на рукавах.

Мужчина с красными волосами кивнул белокурому юноше приблизиться. А сам продолжал оставаться на месте, буравя Льюиса, потерявшего последние остатки мужества, темными, как ночь, глазами.

Великие предки! Леса бескрайние, с ручьями живительными! Луга медоносные, расцветающие по весне и отцветающие перед самыми заморозками. Поля бескрайние, кормящие народ, как питает голодное дитя мать. Штицу стало плохо. Проплывшее мимо видение в голубом струящемся платье, на груди которого россыпью сияли украшения, а запястья украшали звонкие браслеты, поклонилось огромному фланку и указало на юношу:

— Это он. Ваша пометка была судьбоносной, мой государь. — юноша позволил себе коснуться монстра с нежностью, отступил лебедем в тень правителя.

— Подойди ближе, — нежданый гость приказывал ледяным тоном. И Льюис хотел бы сделать шаг вперед, но ноги отказывали, слабели, а в голова сильно кружилась.

— Что же, я сам подойду, — когда фланк сдвинулся с места, штиц еще сильнее отклонился назад и буквально рухнул на сидение через подлокотник. — Ну, зачем так сразу пугаться? Вааль, принеси воды. — глаза мужчины изменили цвет. Такую особенность Льюис видел впервые. — Выпей-ка, — протянутая рука помогла сесть удобнее, — Сколько тебе лет?

— Восемнадцать, ваше величество. — штиц отлично понимал, что этот фланк не заурядный воин, которых в городе болталось без дела очень много. Получившие увольнительную, они бурно веселились, снимали шлюх. Иногда заглядывали в кафе, в котором все это время работал Льюис. Менее высокие, но такие же мощные, низшие фланки имели более короткие волосы разных оттенков, которыми пользовались также виртуозно, как руками. Некоторые даже столовые приборы брали исключительно странными отростками.

Фланки, прибывшие с императором, конечно, относились к высшим слоям. И были опаснее многочисленных мелких хищников.

Сейчас они ждали распоряжений господина, что продолжал рассматривать претендента с пугающим интересом.

— Выпил? — поинтересовался, когда Льюис поставил стакан на столик. И не дождавшись ответа, обернулся к свите: — Благодарю, господа, сейчас все свободны. Вааль, распорядись разобраться с багажом и освободи этаж от посторонних лиц. Да, также пригласи брата зайти завтра с утра. Только без намеков... Ну, ты понял... Чтобы без особого скандала... — мужчина опять повернулся к штицу, робко ожидавшему судьбы. — Ты такой робкий. Мне это нравится. Что насчет перекусить, раз уж ты собирался ужинать... — фланк и бровью не повел, словно романтическая обстановка подлежит каждой трапезе. Сел за стол и открыл одно из блюд:

— Чудесный запах. Не находишь?

— Ваше величество, я должен умолять вас... Я хочу просить вас... — Льюис и сам не понял, как решился на подобную дерзость, бросился к ногам фланка с мольбой и заплакал.

— Ну, милое дитя, спокойнее... Без эмоций... Если ты будешь проливать слезы, я ни слова не пойму, — император потянул голову штица вверх, чтобы видеть, что испытывает юноша, одновременно с этим Арг прощупывал претендента. Да, идеально. Великолепные данные, которые заслуживают достойной оправы.

— Вы должны меня простить за мой проступок, за малодушие, — штиц искренне сожалел, что поддался искушению и согласился на предложение кронпринца. Конечно, императора поставили в курс и, конечно, мужчине не понравится, что за его спиной происходит обман.

— Значит, ты сознаешь, что тебя выбрал не обычный фланк? Ты собираешься подчиняться?

— Ваше величество, выслушайте меня, — Льюис не смел отвести глаз от мужчины. Все его попытки успокоиться лишь усугубляли заикание и нервную дрожь.

— Не думаю, что ты скажешь что-то такое, чего я не знаю, — заметил Арг спокойно, — но попытайся, Льюис.

— Я... Прошу... Отпустите... Мне...

— Ну вот, а говорил, что сформулируешь мысль. — Император внезапно полез куда-то за длинный темный камзол и достал из внутреннего кармана... Юноша выдохнул, увидев знакомую коробочку, недавно отданную сгригу. — Думаю, это твое. Надо беречь память предков, не доверять первому чувству. Не бежать от судьбы. Понимаешь, о чем я говорю? — Арг подал Льюису семена. Рывком поднял штица и усадил к себе на колени, лишая пленника последнего соображения. Юноша даже и не думал сопротивляться, словно мощь океана обрушилась на голову. Словно его лишили возможности двигаться.

— Да, ваше величество, я понимаю.

— Тебе необходимо забыть о сгриге и доме. Теперь ты будешь принадлежать мне.

— Я... — Льюис, все время пытавшийся умолять императора о свободе, совсем растерялся. А близость фланка, рука обнимавшая его, как забавного зверька, действовала завораживающе.

— Ты вырастил в ящике тростник? — император поднес к губам штица кусочек мяса, предварительно обмакнув тот в темный соус. Заставил прожевать, затем налил в бокал игристого вина, попробовал сам и предложил юноше, который в этот момент препринял слабую попытку слезть с колен фланка. Тот с силой удержал от бегства.

— Никто пока тебя не отпускал. — заметил он спокойно. — Так что насчет тростника?

— Да, это я сделал... — юноша краем глаза уловил, что дверь открылась — вернулся тонкий блондин в голубом искрящемся платье.

— Все ваши распоряжения выполнены, мой господин, — нижайший поклон сопровождался двусмысленной улыбкой. — Ваши апартаменты готовы.

— Спасибо, Вааль. Присаживайся к столу. Мы как раз ведем занимательную беседу о тростнике. — Император дождался, когда наперсник опустится напротив. — Этот юноша осуществил невозможное. Посмотри на ящик в углу...

— Я нисколько не сомневался, что отпрыск такого древнего рода имеет золотые руки. У вас талант, Льюис. — арий вкусил разноцветных пирожных, попробовал экзотических фруктов Свободной Лагуны.

Все это время Арг даже не подумал отпустить юношу. Напротив, продолжил трапезу, кормя новую игрушку с рук. При этом он добрался до чипа одним из волос и внедрил туда свой код, который позволял активировать ключ в любой удобный момент.

Избранник очень нравился императору, а одобрительные кивки Вааля говорили, что ощущения не обманчивые инстинкты.

— Спасибо, — штиц с опаской принял еще один кусочек сочного мяса из рук Арга. Император аккуратно притянул юношу еще ближе.

Тонкие кости совсем не годны для труда на земле. Слишком хрупкий и такой аппетитно пахнущий. Да уж, Гред не упустил бы возможности полакомиться чужим добром.

— Ты очень красив, Льюис. Думаю, я не буду ждать представления претендентов. Даже мой брат оценил тебя...

— Ваше величество, я не могу... — юноша понимал, что ситуация становится опасной. Он с ужасом думал о Элане, которого, наверняка, остановили где-то по дороге к кабинету Греда. Еще одна жертва войны?

— Не можешь что именно? — Арг делал вид, что не понимает, хотя ослабил хватку и все же позволил штицу самовольно покинуть колени.

— Льюис, вероятно, желает сообщить вашему величеству, что не считает великой милостью то, что вы выбрали его среди прочих. — Вааль спокойно изложил тайные мысли штица, который посмотрел на ария, как на врага. Но арий лишь снисходительно улыбнулся и добавил совершенно будничным тоном: — Также юноша сильно переживает за судьбу сгрига по имени Элан, с которым они связаны любовными утехами.

— Вот как! — Арг иронично приподнял бровь. Волосы его собрались в толстый хвост, чтобы не мешать ужину и не пугать раскрасневшегося красавчика. Что там ему давали слуги? Возбуждающий эликсир, кажется.

Странно ведет себя тот, кто отведал страсти в кровати. Как ни разу не объезженный молодой жеребец. Вероятно, что сам сгриг не решился пока показать мальчику, что значит мужская сила. Лишь довел до осознания, что придется отдать себя.

— Значит, ты отказываешься от милости быть моим? — спросил император штица, взволнованно отступавшего все ближе к двери.

— Отказываюсь, — юноша очень хотел убежать прочь, дернул за ручку, когда ощутил небольшой укол в области шеи. Так началась боль в кабинете кронпринца, парализующая, невыносимая.

— Имеет ли право раб императора решать что-либо, Вааль? — Арг не обращался к штицу, он поднялся, отбросил использованную салфетку на стол.

— Нет, мой повелитель. Но Льюис исправится и будет с вами покладистым и исполнительным, я обещаю. — арий покачал головой, робко приблизился к фланку, шурша тонким шелком, склонился, чтобы поцеловать протянутую руку.

— Сомневаюсь, — острый кинжал взгляда вонзился в Льюиса. — Мне нужен нежный любовник, который будет слушать меня и доставлять блаженство в кровати. Мне нужен спутник, с которым я смогу восстановить тростник... И воссоздать уничтоженную планету...

— Вашему рабу неизвестно, что не вы послужили виной катастрофы на Штицле. Так, Льюис?

— Я... Не знаю...

— Что ты не знаешь? — Арг явно терял терпение. — Хочешь, чтобы я активировал чип? Ты — выбранный мной претендент, уже сговорился с кронпринцем, а теперь...

— Мой император, прошу, вам надо отдохнуть с дороги. Я займусь новым приобретением лично. Вот увидите, скоро он станет нежным и податливым, как мой шелк.

... Вааль не шутил, когда пообещал заставить штица подчиниться. Складывалось впечатление, что время с этого момента остановилось. Потому что весь распорядок дня, все, что делал Льюис было нацелено на его подготовку к ублажению хозяина.

Ранним утром в номер заявлялись слуги во главе с Ваалем, что запрещал юноше произносить лишние слова, задавать вопросы и вообще противиться происходящему.

И начиналась долгая пытка. В первые дни Льюис не понимал, для чего его вымачивают в различных растворах и обертывают странными листьями, от которых клонило в сон. Зачем натирают маслами и дают много непонятного на вкус питья, которое следовало употреблять только из специального чайника с носиком, повторяющим по размеру и форме возбужденный крупный член.

Юноша, расслабленный ваннами и растираниями, сначала отворачивался от этого ужаса, но жажда была столь велика, что ему невольно приходилось брать губами носик и пить. При этом Вааль терпеливо заставлял сосать, а не просто пить воду. При этом держал чайник в руках и водил во рту керамическим древком.

Но на этом мучения Льюиса, которого готовили к церемонии передачи в собственность, не заканчивались. В один из дней пришел фланк— лекарь, который заставил юношу лечь на специальный стол, где долго изучал гениталии и затем, удовлетворенно хмыкнув, удалился, чтобы что-то шепнуть арию на ушко. Тот закивал. Мило улыбнулся штицу, приказав оставаться на месте. А когда врач заявился с какой-то блестящей штуковиной, обошел стол и, обхватив запястья, приказал потерпеть.

Штиц запаниковал. Он пытался вырваться, но скоро понял бесполезно — пришли еще два слуги, и... в тело внедрилось нечто ледяное.

— Не бойся, — Вааль гладил милого красавчика по взмокшему лбу. — Сейчас пройдет. Как раз по твоему размеру подобрали. Тише-тише! — штиц плакал от боли и унижения. Внутри него все сжималось и вибрировало, вызывая недвусмысленные реакции. А арий все продолжал смотреть за тем, как лекарь продолжает аккуратно вставлять специальную спираль. Та расширялась уже внутри, занимала место мышц.

— Как раз по размеру императора будет? — Вааль поинтересовался о происходящем с интересом исследователя.

— Да, думаю войдет до конца, — лекарь просунул спираль на три четверти под всхлипы и брыкания Льюиса. Дело стало идти туго, боль разрывала все внутренности.

Штиц вновь начал вырываться, но слуги и арий держали крепко за щиколотки и давили на грудь.

— Расслабься, — лекарь начал нервничать. — Прикажите ему мышцы расслабить. Не дай бог порвем. Императору не понравится, если я лишу его чистоты.

— Прекрати дергаться! Немедленно! — Вааль снизошел до грубого тона. — Все равно уже дело почти закончено.

Штиц зарыдал. Он еще полчаса потом лежал на кровати, свернувшись калачиком и ощущал внутри что-то чужеродное, что внедрялось в тело и меняло его.

Потом вернулся арий. С одеждой, которую принесли слуги. Каждый день они туго шнуровали юношу в корсет, в котором невозможно дышать, надевали на него платья, в которых положено ходить девушкам. Сегодня вместо корсета был выбран достаточно скромный костюм с обтягивающими, подчеркивающими хрупкую фигуру брюками и короткий камзол, расшитый золотом.

Льюис приподнялся на ложе, смутно сознавая, что последняя процедура — шаг навстречу тому самому дню, когда фланки выбирают претендентов. И демонстрируют предыдущие добычи.

— Когда? — спросил у ария тихо.

— Сегодня. — тот понимающе подмигнул. — Не бойся, Император щедр. Ты будешь жить очень хорошо, если не станешь ему сопротивляться.

— Ты тоже не сопротивлялся?

— Вероятно, сопротивлялся сначала. Глупо так, потому что думал, что смогу убежать. Император злился и наказывал меня. Сейчас я почти свободен. И стою главным над всеми рабами... Достаточный ответ? Одевайся.

— И много таких... Таких ... — нервное заикание не позволяло произносить слова нормально.

— Пока двое. Ты будешь вторым. Миил — очень красивый мальчик. Почти такой же, как ты... — Вааль наблюдал за тем, чтобы штиц выглядел опрятно и по статусу. Камзол оттенил его светлую кожу и завитые в крупные локоны темные волосы. — Хотя ты много красивее. А твоя чудесная попка весьма подойдет императору. Ты понимаешь, что должен делать?