— Никаких следов. Я запросил информации у наших информаторов, среди местных криминальных авторитетов. Ни одно убийство обычно не проходит без их ведома. Результата никакого. Выходит, что плюс один глухарь.
— Плюс один глухарь? Это мой брат! Я его даже поздравить с получением диплома не успел!
— Да... Вот еще что. Тут Жора-Рентген, пока местных допрашивал, кой чего интересное откопал.
— Что интересно?
— Перекресток около психушки, который должен был проходить Игорь, если он шел так, как мы предполагаем.
— Ну и что там?
— Фонит. Там радиация. Не очень сильная, но заставляет задуматься. Вызвали ребят — пускай проверят из-за чего. Через двадцать минут позвонят, узнаем...
— Жду результатов.
Алексей вышел из на лестницу, достал сигарету и глубоко затянулся горьким дымом. За свою работу в правоохранительных органах он успел повидать очень и очень многое, но пропажа собственного брата была единственным делом, где не было ни одной зацепки. Просто полнейшая тишина. А что сказать родителям? Даже Петру Васильевичу, своему начальнику, которого за глаза называли "Вазилином" за скверный характер можно было объяснить, если постараться, а вот им...
— Алексей Петрович!
— Да я.
— К Вам тут пришли.
— Уже иду.
Алексея ждало восемь человек, некоторых из которых он знал.
— Алексей Петрович. Извините, что отвлекаем, но хотели узнать, как продвигается следствие и можем ли мы чем-то помочь. Он же наш друг, как никак.
— Ребят. Делаю что могу. Он не только ваш друг, но и мой брат тоже. Хотя если на чистоту, не для чужих ушей, то тут все глухо ока. Как сквозь землю провалился.
Да и еще, пока не забыл: от перекрестка возле психушки держитесь подальше. Там радиация. Не сильная, но есть.
— Чего?
— У нас один работает, немного помешанный — постоянно с счетчиком карманным ходит. У него даже прозвище Жора-Рентген. Он и обнаружил. Там сейчас вызвали людей разобраться что и откуда... Просто зная наш быт, больше чем уверен, что кроме как констатировать факт ничего не сделают.
— Спасибо, будем знать.
— Ну, бывайте. Даст Бог, отыщем мы Игоря.
Ребята ушли, а Алексей опять затянулся сигаретой. Хоть бы одну малейшую зацепочку бы, хоть малюсенькую ниточку бы! Нет! Единственное подозрительное в этом деле — радиоактивный пятачок около психушки.
Мысль осенила Алексея, и тот ринулся бегом по лестнице вдогонку бывшим одногруппникам Игоря.
Нагнал он их на повороте, почти у самого метро.
— Значит так, мужики — сказал, отдышавшись, Алексей — Что-то не так в этом пятачке радиоактивном. Нутром чую. Я что-то запоздало сообразил — вы же у нас ядерщики — рубите во всем этом. Может быть, подскажете, что я упустил?
— Можно — кивнул Клим, который, как всегда был за старшего в коллективе — хоть сейчас поехали. Счетчик Гейгера у меня где-то валялся. Только какое это отношение может иметь к пропаже Игоря?
— Сам не знаю. Но других зацепок у нас пока вообще нет. Как сквозь землю провалился. Сейчас мужики допрашивают каждого бомжа и алкаша в округе, так как на нас давит руководство, но подозреваю, что толку от этого будет нуль.
— А что руководству до пропажи человека?
— Кто-то сверху нажал. В результате только дергают, работать не дают. Я думал, что вы постарались.
Ребята переглянулись, после чего покачали головой.
— Не мы.
На радиоактивный перекресток восемь физиков и оперуполномоченный прибыли уже через час. Команда экспертов, которых так недолюбливал Алексей, уже успели смыться. Судя по тому, что на газоне рядышком не было даже намека на то, что тут брали пробы грунта, можно было сделать вывод о характере проведенного анализа. Клим скептически глянул на счетчик и махнул рукой, мол, можно.
— А мы себе ничего не сварим тут? — поинтересовался Алексей.
— Тут пару суток нужно торчать, чтобы годовую норму схватить. Ладно. Кто идет за пивом?
— Давайте я — вызвался Алексей, которого такой вопрос ничуть не смутил — все равно от меня сейчас меньше всего толку.
Получив деньги и указание кому, что и сколько брать Алексей, отправился в ближайший ларек, тот самый в котором совсем недавно покупал минералку Игорь.
Затрезвонил мобильный.
— Оперуполномоченный на связи.
— Сейчас упадешь намоченный! Знаешь что сказали "эксперты"?
— Ну? Не томи, Володь!
— Радиация в пределах нормы... Может Рентгена того, его же счетчиком побьем?
— Лучше экспертов. Тут сейчас молодые ядерщики только что радиацию намеряли. Рентгену там премию попробуй пробить за бдительность, а с экспертами разберемся. Пахнет преступной халатностью.
— Понял, скажу Вазилину. Удачи.
— До связи.
Вернувшись с пивом, Алексей застал все восемь человек сидящими вокруг эпицентра радиоактивности.
— Ребят, вам что жить надоело?
— Думаем!
— Ладно, рассказывайте что откопали — пытаться вдолбить что-то им в голову Алексей не стал, предполагая, что характер у них не лучше, а может быть и хуже, чем у его пропавшего брата.
— Да тут такая фигня... Дим расскажи, у тебя лучше получится.
— Такое ощущение, что тут чем-то посыпали радиоактивным. Взять почву на газоне. Верхний слой фонит, а копни на пару сантиметров ниже — и все чисто... На асфальте, хоть там и фонит больше, а найти никакого порошка не удалось. Эпицентр вот здесь, где я мелом крест вывел, прямо на дорожке, а чуть дальше отступи и там уже никакой радиации. Больше сказать ничего не можем, но на всякий случай поскребли немного, нам за бутылку анализы сделают. А что эксперты?
— Мнение экспертов: "Радиационный фон не превышает нормы". Я лично добьюсь, чтобы им за это "не превышает нормы" выписали, что требуется. Что-нибудь еще?
Клим открыл пиво и хлебнул.
— Не то чтобы фонило, но пусть им выпишут оздоровительную путевку на Чернобыльскую АЭС. Там радиационный фон нормы не превышает, бояться нечего — хмыкнул Валентин.
— Очень уж аккуратный пятачок получается — продолжил Дмитрий — рямо таки идеальный круг. Думаю, более детальные анализы проб нам за бутылку сделают — будет больше пищи для размышлений, а пока... Но сомневаюсь, что это имеет отношение к пропаже Игоря.
— Ладно, спасибо и на том. Просто кроме этого, вообще все глухо. Хоть нового не узнали ничего — но все равно спасибо — вздохнув, сказал Алексей и опять закурил.
— Думаю тут делать больше нечего. По домам? — предложил Дмитрий.
— По домам — кивнул Клим. Только пиво допью...
* * *
Приходилось с большой осторожностью пробираться сквозь тесное переплетение веток. Едва не попавшись в ловушку, расставленную на тропе для незваных гостей, я свернул с тропы и предпочел идти через чащу.
Тень и свет причудливо сплетались среди ветвей деревьев. Как хотелось закрыть глаза, вслушаться в шорох листьев на ветру и представить, что это родной российский лес... Но, увы, деревья были неизвестными, каких не встретишь, наверное, ни в одной точке земного шара. Да и сам лес, несмотря на всю свою красоту, был чужим. Мало того, он таил в себе опасность...
Деревья расступились неожиданно, и взгляду моему взгляду предстала небольшая россыпь огромных валунов, среди которых зиял вход в небольшую пещеру.
Ветер донес всхлип... Значит она еще жива.
Я насторожился и ползком двинулся вперед. Вскоре взору предстал виновник всех этих событий. Слишком живой чтобы быть клиентом охотника.
Короткая стрижка, видавшая виды одежда. У камня лежал грязный вонючий костюм, явно маскировка под упыря...
Я вгляделся, на всякий случай нацепил даже очки. У камня лежали странного вида сандалии, с костями ступней на подошве. Вот что и оставляло те следы.
Он что-то делал около огромного камня, на котором можно было разглядеть следы не так давно пролитой на него крови. Глаза немного слезились от непривычки. Последнее время я редко пользовался очками и совершенно отвык, но зато так проще было разглядеть что-то вдали. На поясе у нашей "нежити" висел клинок с волнистым лезвием.
Девочка лет семи на вид лежала связанной у входа в пещеру. Она была жива, в сознании и только иногда всхлипывала.
Со стороны все указывало на то, что ее собираются приносить кому-то в жертву.
С одной стороны хорошо, что это не особо древний мертвяк, с которого уже давно слезла вся плоть. Это была бы просто беда: против достаточно древнего мертвяка шли вшестером, а то и всемером. Кости такой нежити — словно камень: на клинке даже остаются зазубрины.
С другой стороны, это был первый живой противник.
И идти за помощью тоже бесполезно — эта пародия на нежить успеет убить тогда девочку...
Я аккуратно отполз чуть дальше в чащу и прислонился спиной к стволу дерева. Надо что-то делать.
Я зарядил двухзарядный арбалет. Это мой единственный шанс. Если, конечно, у этого хрена нет дружков поблизости.
Волна штормового ветра ударила внезапно, и если бы не дерево — меня бы снесло, как и мелкие ветки.
— Покажись, охотник. Не ожидал встретить здесь такого противника? Вылезай, или я испепелю тебя вместе с этим лесом.
Тело сработало раньше разума. Оказавшийся камень полетел куда-то в сторону, а когда мой противник отвлекся на шум, мой арбалет два раза щелкнул.
Одна стрела ушла в молоко, вторая пробила плечо и свалила его наземь.
Я отбросил арбалет и ринулся вперед. Надо оглушить его прежде, чем он придет в себя.
* * *
Рука была в крови. Я и не заметил, как этот урод успел меня полоснуть своим клинком по руке, прежде, чем я его оглушил ударом рукояти клинка. Кое-как я перебинтовал рану и быстро осмотрел лагерь.
Девочка испуганно уставилась на меня, когда я к ней подошел.
— Привет. Я друг, не бойся. Сейчас мы поедем к твоему дедушке, а то он заждался...
Хотелось, чтобы голос звучал дружелюбно, но... он звучал устало... Да и не умею (и не умел) я находить общий язык с детьми, хоть убейте меня.
— А как тебя зовут? — спросила девочка, пока я резал веревки.
— Алькор. А тебя?
— Ния. А ты правда друг дедушки?
— Правда. Девочка, тут был еще кто-то?
— Нет, только этот страшный человек. Он хотел убить меня. Ты его убил?
— Нет, оглушил и связал. Пускай в деревне решают, что с ним делать.
Трофейный клинок я, не долго думая, закрепил у себя за спиной. Первый трофей.
Пещерка оказалась очень маленькой, сухой и не жилой. В ней сушились пучки каких-то трав, которые я быстренько собрал в мешок с целью отдать Маре. Больше ничего не было, я решил взглянуть на то, что снаружи. Один из валунов был грубо обтесан и, судя по пятнам крови, использовался в роли алтаря для жертвоприношений. Кинжал был уменьшенной копией клинка. Такое же волнистое лезвие, только из темного металла, и рукоять украшена двумя камешками. Этот кинжал я добавил к трофеям. Клинок скорее всего придется продать, очень неудобный, а кинжал сгодится.
Рука ныла, хотя кровотечение практически остановилось. Надо отсюда выбираться и скорее бежать к Маре.
— Ния, пошли отсюда. Дедушка тебя заждался.
— Пошли — как-то странно спокойно ответила девочка.
Идти по тропе, которая брала начало здесь, я отказался — можно напороться на ловушку, посему мы двинулись той же дорогой, которой я сюда и пришел.
Странный здесь лес, тихий: Ни птиц, ни зверей, только едва слышимый свист каких-то местных жуков, что вот уже который год прогрызают ходы в плоти деревьев.
Не могу сказать, что путь назад прошел для меня просто. Силы словно уходили сквозь рану, мышцы ныли, к тому же почему-то очень захотелось спать. Я не учел того, что клинок был, скорее всего, отравлен и теперь на себе ощущал действия этого яда. Ния восседала на Атоме, который мирно шагал за мной, явно не довольный тем, что на нем сидит кто-то кроме хозяина. Колдуна же я напоил тем антидепрессантом, который мне прописала Мара. Я разумно рассудил, что если вместо одной капли на ночь, влить сразу полбутылки, то эффект будет очень даже наркотический. И я оказался прав.
Он постоянно хихикал, врезался в деревья. Кроме как одурманить его, я не знал других средств предотвратить колдовство с его стороны, потому смотрел за ним в оба.
Атом быстро смирился с тем, что на нем ехала Ния, так как она только и делала, что чесала его за ухом, что тот очень любил.
Путь до деревни мы преодолели на удивление без происшествий. Моего пленника сразу же забрали. Он потерял прилично крови, но это не было его основной проблемой. Основная проблема была в том, что, его скорее всего теперь ждала смертная казнь.
— Дедушка! — обрадовано крикнула Ния, едва завидела старика и не дожидаясь моей помощи спрыгнула со спины животного.
Радостная семейная сцена продлилась секунд тридцать
— Господин охотник! Вы ранены...
— Царапина, но вот клинок был с ядом судя по всему. Я иду к травнице.
— Го... господин охотник. Вот возьмите! Денег у меня нет, но это Вам пригодится. Это еще моего деда, его клинки, зачарованные, как он говаривал. Они мало кому даются в руку и мне никогда не служили, но Вам...
Клинки. Я мало понимаю в оружие, но эти клинки были самым красивым оружием, которое я когда-либо видел. Само лезвие было выполнено из темного металла и испещрено непонятными мне символами. С большим усилием я оторвался от созерцания этих клинков, поблагодарил старика и двинулся прямиком к Маре.
* * *
— Везет тебе на дрянь всякую. Этот яд взят из болотных водорослей. Он не смертелен, скорее усыпляет противника. Тебе смертельная доза не досталась, так что теперь этот яд тебе даже в смертельном количестве должен быть не страшен.
— Он там травки сушил. На всякий случай я прихватил с собой. Вон в том мешке.
— А вот это кстати — кивнула Мара — у меня запасы на исходе. Посмотрим найдется ли что полезное.
— А что теперь с этим пленником будут делать?
— Вывернут мозги наизнанку. Если виноват — завтра будет казнь. Сколько ты ему влил?
— Половину.
— Тогда он даже не поймет, что его казнили. Это очень сильное средство, и больше капли употреблять нельзя ни в коем случае.
Вышел от Мары я через два часа. Голова немного кружилась, но в остальном, я чувствовал себя отменно. Самое главное — прошла эта, успевшая досадить, сонливость. Планы на остаток дня были ясны: в "Косточку". Сначала перекусить, потом поспать.
— А вот и Алькор — хмыкнул Торреви — вижу уже на бандитов переключился?
— Ага. — я устало плюхнулся за стол — Его допросили?
— А то. Завтра будут казнить. Местный колдун ему мозги прополоскал уже, говорят после этого сразу пошел в шинок и надрался. Говорит, как в выгребную яму слазил. Жди награды.
* * *
Старик с девочкой покидали Осграви. И чем дальше они отходили от поселения — тем более преображалась девочка. Сейчас ей на вид уже было лет четырнадцать.
— Доволен? Всучил ему клинки?
— Да. Как я и хотел.
— И что дальше?
— Ждать. Твое задание в этом мире выполнено, Ния. И мне больше нечего тебе поручить
— То есть ты хочешь избавиться от меня. Я правильно поняла?
— Раньше ты была покладистее. Этот суматошный мир, где пробыла последние двадцать лет, тебе изрядно подпортил характер. Ния, ты долгое время мне служила верой и правдой. Неужто ты думаешь, что я от тебя избавлюсь. Нет. Ты заслужила нормальную жизнь, если тебе будет угодно, в любом мире на твой выбор. Однако, зная, то, что ты практически не можешь жить без адреналина, могу предложить тебе последнее задание на моей службе.
