Темные сказки Лайкарры

Стоило отдать должное командующему, он даже не улыбнулся. С непроницаемым выражением лица он отставил ведро и уселся в кресло у камина, уже оттуда спокойно заметив:

— И тебе привет, Вивьен.

Не смея поднять глаз, полукровка медленно встал с коврика и промаршировал, иначе и не скажешь, ко второму креслу, возле которого и встал, низко опустив голову и завесившись волосами.

— Паршиво выглядишь, милый, — в мягком голосе Мэй?танора не было и намека на то, что он заметил произошедший конфуз, но парень все равно внутренне сжался. Когда господин командующий вспоминал словечки вроде "милый" и "дорогой", знающие эльфы советовали хватать вещички и бежать без оглядки куда-нибудь подальше. Желательно, за Грозовые острова. — Не спится?

— Все в порядке, господин командующий, — отрапортовал парень, с тоской подумав, что этот ушлый раух все знает и без докладов.

— Хм, не будем пока об этом. Как там твое задание? — холеные пальцы с безупречным бледно-розовым маникюром обхватили гладкий подбородок. Этот жест эа Раниса был известен всей разведке Серебряного Леса и означал, что командующий уготовил подчиненному гадость. Приговор пересмотру и обжалованию не подлежал.

— Так точно, господин командующий! — убийца вытянулся в струнку и щелкнул каблуками. В присутствии этого эльфа ему всегда хотелось вести себя, как на плацу. — Разрешите докладывать?

— Да ладно, милый, зачем так официально? — мягко пожурил Мэй?танор, и парню захотелось обреченно всхлипнуть. Ожидание приговора выматывало куда сильнее, чем он сам. — Ты сядь, расслабься. Эти... безделушки у тебя, ведь так? Покажи мне их.

— Да, господин ко...

— Зови меня Танор, когда мы одни, — мурлыкнул начальник разведки.

"Час от часу не легче, — обреченно подумал полукровка. — Если еще окажется, что слухи о Мэй?таноре — правда, то жизнь и вовсе можно считать оконченной. Такого позора я уже точно не переживу".

— Да, Танор, — он постарался произнести это ровно, не выдавая своего напряжения, хотя было откровенно страшно. Почти так же страшно, как во сне.

Парень расстегнул ворот рубашки и потянул цепочку, на которой с некоторых пор обретался мешочек-артефакт. Пристальный взгляд Мэй?танора, казалось, осязаемо прошелся по шее, и убийца внутренне передернулся. Похоже, сплетни о том, что командующий предпочитает мужчин, можно считать подтвержденными. Видимо парню, убереги его от подобного Тиалисса, решили оказать честь и сделать новой постельной игрушкой.

Вытащив мешочек и расстегнув цепочку, полукровка протянул его командующему. Тот, в лучших традициях заправских соблазнителей, слегка коснулся пальцев собеседника, забирая артефакт. Убийца поспешно опустил руку. Умом он понимал, что будь на его месте женщина, она, наверно, уже бы постанывала от восторга, но вот он-то как раз женщиной не был! И вид небрежно раскинувшегося в глубоком кресле красавца для него был противен. Стоило отдать эльфу должное, выглядел он великолепно: безупречная светло-персиковая кожа, огромные бирюзовые глаза, окруженные черными ресницами, нежные розовые губы. Длинная платиновая челка выбилась из хвоста, спадая на глаза, и он периодически отбрасывал ее, резко встряхивая головой. Ко всему этому великолепию прилагался немалый рост, великолепное телосложение, которое черная людская одежда ничуть не скрывала, и грация танцора. И все это, надумай он подчиниться, могло бы стать в какой-то степени его. Полукровка поспешно опустил глаза, понимая, что поднявшаяся в душе волна омерзения вполне могла отразиться на лице, что было бы нежелательно и даже опасно.

Мэй?танору меж тем было абсолютно наплевать на некуртуазные размышления подчиненного. Он медленно и аккуратно развязывал ленточки, стягивающие горловину мешочка-артефакта, словно боялся случайно выронить его содержимое. Высыпав рубины на стол, командующий внимательно рассматривал гарнитур. Погруженный в собственную внутреннюю борьбу, полукровка не сразу заметил перемены, произошедшие с лицом Мэй?танора, который с опасным прищуром рассматривал одно из украшений.

Сомневаться не приходилось, внимание эльфа привлекло проклятое кольцо. Золотая оправа украшения помутнела, затянулась бледно-коричневой патиной, словно на поверхности украшения натянулась странная пленка. Уж не кровь ли?

Холеное лицо командующего приобрело крайне надменное выражение. У весьма бедного на эмоции Мэй?танора такая мина обозначала любое чувство в диапазоне от недовольства до ледяной ярости. Вивьен предпочел бы остаться в блаженном неведении по поводу переживаний сиятельного начальства, но его никто не спрашивал. Так что, скорее всего, сейчас ему могла выдаться возможность узнать о себе много нового.

Но, как не странно, эльф промолчал, чем в очередной раз за вечер поверг подчиненного в шок. Стерев с лица всяческое выражение, он небрежно убрал камни в мешочек и встал, намереваясь уходить. Впрочем, дойдя до двери, мужчина передумал. Оглянувшись, он ровно произнес:

— Иди сюда.

Полукровке пришлось повиноваться.

Чуть склонив голову к плечу, командир изучал молодого убийцу. Не меняя холодного отстраненного выражения лица, он внезапно выбросил вперед ладонь. Отреагировать парень не успел, перед глазами что-то стремительно промелькнуло, а в следующий миг он уже был плотно прижат к плохо оструганным доскам двери, об которые ощутимо приложился лопатками. Мэй?танор оказался очень близко, настолько, что полуэльф даже уловил исходящий от него легкий аромат можжевельника. Медленно проведя кончиками пальцев по щеке парня, он непередаваемо интимно поинтересовался:

— Ты же не будешь делать глупостей, правда, Вивьен?

Его дыхание обожгло шею, заставив юношу непроизвольно вздрогнуть. По телу словно пробежали маленькие холодные искорки, заставляя короткие волоски на коже встать дыбом. Ощущение было странным, болезненно-приятным, словно при прохождении сквозь магический полог-охранку. Вивьен не знал, чего таким образом рассчитывал добиться Мэй?танор, но если он надеялся, что подобное поведение может заинтересовать парня, то он жестоко просчитался. Убийца не испытывал ничего, кроме ужаса.

"Ну на кой раухов хвост меня понесло в разведку? — проснулось запоздалое раскаяние. — Сидел бы себе дома, с матерью, знать бы не знал ни про какие артефакты, ни про каких графинь и уж точно, побери его шестилапая бесь, ни про какого начальника внешней разведки! Богиня моя, как же неприятно, когда тебя лапает какой-то мужик, а ты ему в ответ ничего сделать не имеешь права, потому что он, перетак его, начальство! Пока что не имеешь права", — добавила рациональная часть сознания, заставив собраться. Вивьен понимал, что не всегда ему ходить в подчиненных, и эта мысль грела.

— Глупостей, господин командующий? — как можно спокойней спросил он. Голос срывался, парень сам не понял, от чего больше — от страха или от злости. Убойный коктейль ощущений прокатился по венам и, наверное, отразился в глазах, потому что Мэй?танор отстранился. Вся страсть, которую он изображал еще мгновение назад, испарилась, как спирт на солнцепеке. На юношу смотрели льдисто-холодные озера бирюзы, лишенные даже тени чувств. Резко отодвинувшись, эльф кивком указал на дверь, к которой полукровка все еще прижимался, и ровным голосом приказал:

— Будь так добр, скажи трактирщику, чтоб собрал нам еды в дорогу, и оседлай лошадей. Мы уезжаем.

— Будет исполнено! — хрипло каркнул Вивьен и, щелкнув-таки каблуками, вымелся за дверь. Колени противно дрожали.

Вот и долгожданная весточка от любимого начальства. Кошмары начинали казаться привлекательными...

24 день месяца листопада 1657 года от В.С.

Эльфийское Приграничье

3

Струйка холодного дождя таки просочилась под плащ, и теперь злорадно стекала вдоль позвоночника, вызывая непередаваемо поганые ощущения. Вивьен передернул плечами, что, впрочем, оказалось неправильным решением. Струйка не замедлила превратиться в маленький ручеек. Зарядивший с самого утра ливень достал разведчика до колик.

Осенние дожди в Великой Степи заслуженно считались сущим кошмаром. Сплошная серая стена ледяной воды мгновенно превратила травянистую равнину в гиблое болото, земля раскисла, слабые корни степных трав абсолютно ее не удерживали. Жидкая бурая грязь брызгала фонтанчиками из-под копыт монотонно шагающих лошадей, разбрызгивалась вокруг и норовила заляпать не только коней, но и их всадников.

Единственной радостной перспективой во всем этом серо-буро-грязно-мокром мире была монолитная стена леса, угадывавшаяся совсем близко, в каких-то двух верстах впереди. Из-за тугих струй дождя опушка казалась подножием скалы, а не лесным массивом. Это на первый взгляд неприветливое место на деле являлось целью поездки Мэй?Танора с подчиненным. Там начиналось Эльфийское Приграничье.

Радостная мысль о тепле пограничной заставы придавала сил и бодрости не только всадникам, но и усталым лошадям. Животные бодрее побрели по жидкой грязи, иногда даже срываясь на нетерпеливую рысцу.

К сожалению, преодоление совсем небольшого расстояния на деле заняло больше часа. К тому времени Вивьен промок и замерз настолько, что начал клацать зубами. Холод и бессонница довели парня состояния полного, просто таки скотского отупения.

Наконец-то добравшись до первых деревьев, они молча спешились и вошли под сень леса, ведя коней в поводу. Мокрый и неприветливый, он встретил путников лишь шепотом дождя в кронах темно-зеленых гигантов-дубов да шелестом опавшей листвы под ногами. Жидкая грязь степи сменилась твердой, пусть и немного скользкой от влаги, землей так внезапно, что складывалось впечатление, будто кто-то провел по земле невидимую черту. По одну ее сторону буяла травами Великая Степь, по другую — непоколебимой стеной вздымались громады заповедных эльфийских дубрав.

Их явно заметили издали и уже опознали, как своих, а потому чинить препятствий не стали. Страж границы, по обычаю встречающий любого путника, объявилась за четвертым по счету дубом. В тени у могучих корней лесного гиганта что-то шевельнулось, а мгновение спустя тонкая фигурка дриады уже склонялась в учтивом поклоне, приветствуя хозяев леса.

— Приветствую тебя, Мэй?танор эа Ранис и тебя, молодой Вивьен эа Истис, — голос дриады напоминал одновременно птичий щебет и шелест листьев. У тех, кто слышал его впервые, складывалось очень странное впечатление — словно легкий зуд в глубине черепа. Наверное, именно из-за таких странных голосов песни дриад действовали куда сильнее многих чар. — Да будут легкими ваши тропы, и да не коснется вас Осень.

— Проведи нас в сторожку, — отрывисто бросил Мэй?танор, не сочтя нужным здороваться со стражницей. — Да побыстрее.

Не способное на выражение эмоций лицо дриады не изменилось. Тихий голос-шелест все так же равнодушно произнес: "Следуйте за мной", — после чего она развернулась и пошла куда-то вглубь леса. Но Вивьен заметил, что зеленые листочки в ее волосах чуть пожухли, что было равносильно выражению сильной обиды у других рас. Наверное, не стоило командующему оскорблять Хранительницу Леса.

Дриады — очень странные существа. Никто, даже, наверное, они сами, толком и не знали, кем же все-таки являются лесные девы: еще одной разумной расой или же духами природы. Замкнуто живущие в своих священных рощах, после окончания Войны Сил дриады нехотя согласились на сотрудничество с тогда еще молодым эльфийским королевством. Они добровольно становились стражами лесных границ, а эльфы, в свою очередь, обеспечивали прелестниц всем необходимым, в том числе и... мужчинами. Своих у дриад не было, и они рожали потомство от представителей практически любой разумной расы Лайкарры, благо от таких союзов на свет появлялись исключительно девочки-дриады. Правда, шепотом говорили, что они могут наследовать и некоторые особенности своих отцов, но в это никто толком и не верил. Ведь ни одна дриада еще не доказала, что получила от родителя некие способности.

Внешне лесная дева напоминала эльфийку, только вот было в ней нечто птичье. Узкое бледное лицо с утонченными чертами, заостренные ушки и роскошные белокурые волосы роднили ее с народом Тиалиссы, а вот неподвижные черты лица, огромные, антрацитово-черные глаза без белков и длинные прозрачные когти на руках скорее напоминали хищную птицу. Когда дриада что-то изучала, она наклоняла голову к плечу и смотрела своими раскосыми глазищами, похожими на черное зеркало, не мигая. Дополняли фантасмагорическую картину неожиданные на таком лице полные, яркие губы, на которых никогда не появлялась улыбка. Одежды как таковой на ней не было, тонкое тело прикрывала зеленая туника, сплетенная из трав, да вились на руках и ногах побеги разноцветного плюща. Белые кудри украшало нечто, похожее на корону из вечнозеленых листьев. Если лесная дева грустила, листья желтели, становясь прозрачными и хрупкими, как у осенних кленов. Оружия на виду дриада не носила.

Проведя путников немного вглубь леса, девушка остановилась и провела ладошкой по шершавой коре очередного дерева. Ствол на мгновение окутал серебристый туман, и они оказались на пороге небольшой комнатушки, которая дохнула теплом навстречу. Насколько убийце было видно из-за плеча Мэй?танора, в комнате была какая-то мебель и горел небольшой камин. И все это внутри дерева.

— Располагайтесь, благородные, — прошелестела стражница. — Я устою ваших животных и вернусь на свой пост.

— И вот еще что, дух, — надменно бросил ей в спину эа Ранис, а его молодой спутник почему-то внутренне напрягся. — Передай, кому следует, что мы прибыли.

— Он в курсе, — равнодушно отозвалась дриада. — Ожидайте, он прибудет через час.

Мэй?танор довольно хмыкнул и зашел в сторожку. Вивьен шагнул за ним, но, подчинившись тянущему чувству где-то внутри, обернулся на пороге. Ему в спину, задумчиво склонив голову к плечу, смотрела своими чудными глазами лесная дева.

* * *

*

Сторожка изнутри оказалась значительно больше, чем снаружи, и в ней было упоительно тепло. Здесь действительно горел камин, возле него ютилось несколько глубоких кресел и низкий диванчик. Часть помещения оказалась отгорожена занавеской их стеклянных бус. По аналогии с другими постами, там должна быть спальная часть помещения и что-то вроде оружейно-гардеробной. В противоположном углу помещения уместилась маленькая импровизированная кухонька. Пол был устелен мохнатым буро-зеленым покрывалом. На первый взгляд казалось, что это медвежья шкура, но на самом деле это был мох.

Мэй?танор сбросил мокрый плащ прямо на пол и, промаршировав в грязных сапогах через всю комнату, плюхнулся в кресло у камина. Видимо, его одежда была зачарована от промокания куда лучше, чем у Вивьена, потому что выглядел эльф все так же ухожено, портили картину только заляпанные грязью ботфорты. Полукровка же был мокрым, как какая-то русалка. Поэтому, быстренько разувшись на пороге и пробормотав что-то неразборчиво-извиняющимся тоном, он скользнул за шелестящий занавес, чтобы переодеться. Хорошо хоть дорожная сумка оказалась непромокаемой. С непередаваемым наслаждением облачившись в сухую одежду и кое-как пристроив мокрые вещи сохнуть на спинке стула, парень присоединился к начальству в его посиделках у огня. Мэй?танор уже успел где-то разжиться бутылкой вина и с видом блаженной расслабленности потягивал его из обыкновенного стакана. Вредничать эльф не стал, щедро поделившись напитком с продрогшим подчиненным. Пахло вкусно — виноградом, солнцем и почему-то яблоками.