Ароматы тайн. Фрезия. Черновик

— Лучик, ты меня слышишь? — голос папы возвращает меня к действительности, — как дела, ребёнок?

Обсуждать дела? Здесь? Вскидываю бровь, папа понимающе улыбается: да-да, я научилась.

— У меня три стихии, я ведь говорила уже. А..., — продолжить не успеваю.

— Не здесь же... — папа явно не доволен моей провокацией, потом насмешливо улыбается. — Выросла, отца подначиваешь?

Знакомый номер в знакомой гостинице. Оглядываюсь, комната безлична, как все виденные мной ранее комнаты постоялых дворов, гостиниц, даже присутствие папиных вещей не добавляет ей индивидуальности. Почему-то приходит мысль " Бедная Ли, мечтать о помолвке, о пышной свадьбе, а выйти замуж в такой обстановке."

— Лучик, да что с тобой? Ты совсем меня не слушаешь? — недоумевает папа.

Берёт меня за руку и тянет к дивану:

— Садись и расскажи всё.

Понимаю, папу интересует брак Ли и Дариана, а так же, как это отразится на нашем клане. Но, прости, папа: мне пока более интересно получить ответы на вопросы, касающиеся меня лично. Ли и Дариан сами решат свои проблемы. Клан тоже выживет.

А вот о себе мне следует позаботиться. И я уже всё обдумала: спасибо первому наследнику — моё личное состояние позволяет мне жить самостоятельно; я сильна как вампир; у меня три стихии и есть возможность обучиться применять их.

Поворачиваюсь и смотрю в лицо тому единственному, которому доверяла всю свою жизнь:

— Я не человек, папа. И ты это знал!

— Конечно знал. Ты не можешь быть человеком, ты-вампир, Солейна. Вампир!

Не надо играть со мной в слова, папа, не надо.

— Ты прекрасно понял о чём я. До обряда... До обряда я уже была нечеловеком.

— Солейна, я бы не потерпел человека в клане, и уж тем более не принял человечку как дочь!

Меня столько лет изводили из-за того, что я-человек, а сейчас ты заявляешь мне, мне, что всегда знал... Дрался на дуэлях, поддтверждая мнение обо мне как о человеке, позволял мне заблуждаться по поводу того кто я...Гадство! Папа!

Папа поднялся с дивана и подошёл к окну. Потом резко повернулся ко мне:

— Что правит миром, Солейна?

Неожиданно.

— Сила.

— Нет, Солейна, миром правят слова. Представь мир, в котором нет слов. Всё, абсолютно всё опирается на слова.

Странная тема, уж точно не та, что меня сейчас интересует.

— В этом мире мы пришельцы, как и люди. По какой-то причине демиурги решили притащить в этот мир человеков. Ты знаешь, что большая часть обыденных понятий пришла с людьми. Мы пользуемся словами людей. Они расползлись по всему миру, и постепенно их слова вошли в язык других рас.

Папа сжал руки и неожиданно ударил кулаком в стену. Прийдётся платить за ремонт.

— Эти...Они были уверенны, что раз в этом мире есть эльфы и драконы, то должны быть и вампиры. Люди. Этот мир очень молод, Солейна. Когда в таком мире во что-то верит один, это пустяк. Когда сотни тысяч — тогда из другого мира можно выдернуть представителей расы, в которых есть ожидаемые качества. Мы пили кровь, но кровь свящённых животных во время ритуалов единения. Ритуалов нашего мира. В этом мире мы пьём кровь людей, только она даёт нам необходимое для выживания.Это потом демиурги спохватились, но для нас уже было поздно. Я никогда не породнюсь с человеком, Солейна. Они — скот, корм. И мне не нравится, что ты привязываешься к своим соседкам по комнате.

Нет, я не могу сказать о том, что они мои сёстры, не сейчас: сначала хочу узнать кто я, где моя мать и как я попала к вампирам.

— Хель. Это имя, он дал тебе?

— Нет.

И я не вру. Мой папа отнёс меня в храм для поименования. Жрец отказался дать мне имя Солейна и воспользовался своим правом именовать сирот. Мне было тринадцать, когда меня позвали к жрецу.

— Хельриана, твоё имя Хельриана, — голос умирающего мужчины был слаб, — никогда, никому не говори своё имя. Оно защитит тебя. Сохрани его в тайне.

На мой отказ назвать имя папа обиделся, теперь периодически пытается подловить меня и узнать мой секрет.

— Как ты нашёл меня, папа?

-Тебя подбросили в мою карету.

Подбросили в карету вампира?

— Как так? А кучер?

-Была драка среди членов банды Западных. Лошадь испугалась и стала биться, кучер пошёл успокоить её, видимо в этот момент кто-то и положил тебя на пол кареты.

— Как ты думаешь, папа, к какой расе я могу принадлежать?

— Не знаю, Солейна, не знаю. Такую ауру как у тебя я не видел ни у кого. Иногда мне кажется, что ты-драконица, иногда-демоница, было время мне казалось, что ты-оборотень. Как мне кажется, твои предки были не слишком разборчивы в связях, что очень-очень редко у нелюдей. Мы всё помешаны на чистоте своей крови.

И с чего начать поиск? С "весёлых" домов что ли?

Фели

Так и не смогла заставить себя зайти в район трущоб. Казалось, что если я пересеку границы территории банды Западных, то вернётся прежняя Дида, и меня поймают. Понимала, что этот страх глупый, что у меня контракт на обучение в академии, магический контракт. Осознавала и то, что где-то в доме матери есть что-то, способное подсказать мне где искать родную семью. Моя мать вряд ли взяла бы к себе ребёнка, не подстраховавшись. Не смогла. Оставила на потом. Потом, когда воспоминания перестанут приходить кошмарами в мои сны.

Весь день я провела, гуляя по городу, наверно впервые в жизни никуда не торопясь и имея возможность рассмотреть его. Тёплая осень. Свободный день, день, который я могу полностью посвятить себе. Прихожие удивлялись, видя девушку, которая подходила к деревьям и рассматривала листья. Оказывается, осенние листья бывают не только жёлтыми: розовое по зелёному и красному, жёлтое по зелёному. Мазки, тонкие чёрточки, пятна. Люди и нелюди куда-то шли по своим делам, когда я резко останавливалась, что бы рассмотреть что-то, что привлекло моё внимание, меня часто толкали. Я не обращала внимание на это, как и на то, что некоторые весьма нелестно отзывались обо мне. Я знакомилась с городом, в котором жила со дня рождения.

Рассматривала дома: в одном доме, на резные ставни которого я долго смотрела, женщина, зло глянув на меня, резко задёрнула шторы. Я пошла дальше. Мне не надо было наблюдать, когда и на какое время покидают люди свои дома. И запоминать в какие дома часто прибывают служащие из магазинов, тоже не надо.

Я была не Дидой, я была Фели. Фели, которая не боялась, что сейчас на плечо опуститься рука стражника. Перед законом была виновна Дида, совесть Фели чиста.

Зашла в чайную, денег у меня немного, но я не удержалась и купила себе чашку чая и крохотное пироженное. Заняв столик у окна, в ожидании когда принесут заказ: меня обслужат, меня, привыкшую обслуживать других, смотрела в окно на площадь. Там всё двигалось, дышало, жило.

И теперь я часть этой жизни. Я вырвалась! У меня всё получилось! Я — Фели!

Всё хорошое длится недолго. Новость, которую сообщила мне, метавшаяся по комнате Ли, сразила наповал. Я плюхнулась на кровать и уставилась на Ли:

— Что будем делать?

— Давай подождём Хель, её это тоже касается. Вдруг она что-нибудь придумает. Всё-таки у её клана больше, чем у нас, возможностей, — Ли рассудительная Ли.

Выхода никакого, ждём.

Влетевшая в комнату Хель так шарахнула дверью, что покачнулись часы и задребезжали стёкла в окне. Повернулась к нам, сидящим на моей кровати, и с яростью спросила:

— Ну, узнали хоть что-нибудь о наших родителях?

— Немного, — это Ли

— Нет, — это я, — заканчивай орать, Хель, у нас проблема более важная и решать её надо срочно.

Хель рухнула на свою кровать:

— Что ещё?

— Мой папа сказал, что заклинания на драконьи артефакты может правильно нанести только очень хороший мастер. В любой момент наши иллюзии могут исчезнуть! — кажется у Ли начинается истерика

— Спокойнее, Ли, спокойнее. — Хель задумалась. — значит ты, Фели, в этом деле не совсем, да?

— У меня слабые знания в артефактах и рунах, меня этому учили мало, — я умею признавать свои слабости, тем более, что в случае чего, мы влипнем все трое.

Хель едва не подпрыгнула:

— Знаю. Твоя, Фели, подружка, Ранияра! Там у сферы она сказала, что училась у Наталии Орловой. Не может быть, что бы она не справилась с этими гадскими артефактами. Орлова считалась одним из сильнейших мастеров, архимагистра получила ещё тридцати не исполнилось. Если она уж взяла Рани в обучение, значит... Иди, попробуй договориться с ней.

— Подожди, Хель, не спеши, — предложенный выход мне понравился, но, — для работы артефакты прийдётся снять. Ты готова рассказать такой болтушке, как Рани, что мы сёстры?

— Можно снять артефакт в дам... в ванне. Ты снимешь, я вынесу Рани, она сделать что надо, я принесу тебе. Ты возьмёшь мой и отнесёшь ей.

Умница Ли!

— Эй, а я?

— Не глупи, Хель. Конечно, твой тоже переделаем.

— А возможно убрать старое заклинание и наложить новое? Я о таком не слышала.

Хель махнула рукой:

— За это можешь не беспокоиться: драконы лишнюю работу никогда не любили. Один артефакт, в котором можно менять заклинания, лучше, чем кучка одноразовых. Ты что, Ли, не знаешь чем пользуешься?

Хель, это Хель. Не удержалась, что не поддразнить Ли.

Наблюдать за работой Ранияры было интересно. Она действительно была мастером. Зачем же она пошла учиться?

Сначала Рани переделывала артефакт Хель. Инструмент, которым она владела в совершенстве, "летал" на артефактом. Рани удивилась, что наши иллюзии ещё держаться:

— Повезло, очень повезло!

Так как время подходило к ужину, мы решили, что Хель пойдёт в столовую, попробует договориться, что бы ей дали еду для нас и принесёт её в общежитие.

Страх, что иллюзия слетит и мы окажемся в настоящем обличии перед всеми, захватил нас. Как только иллюзия Хель была готова, мы с Ли отправились в ванну, передав свои артефакты через Хель, совсем забыв, что Рани пойдёт на ужин. Выйти и забрать артефакты тоже почему-то было страшно.

Неожиданно в дверь постучали. Ли уставилась на меня и едва слышно прошептала:

-Дариан... Мы забыли о Дариане.

Мы смотрели друг на друга и не знали, что делать.

-Не знаю, где она.

Хель. Вы вместе облечённо выдохнули, Хель не пропустит Дариана, а дальше мы не загадывали.

Сестра заглянула в ванну:

— Ну как вы тут? Сидите? Рани скоро прийдёт и закончит.

Хель внимательно осмотрела нас:

— Девочки, а мы красавицы! Жаль, непонятно кто. Ли, я твоего мужа отправила. Ничего, ночью помиритесь.

Ли одарила её таким взглядом, что я сразу поняла: она опять не будет разговаривать с Хель. Надоело уже, как маленькие. Надо будет предупредить Хель, что бы она перестала задирать Ли.

Первый день учёбы начался с суматохи. Оказалось, что мы пропустили объявление о построении на полигоне после завтрака. В результате, мы единственные, кто шёл на полигон с учебниками.

В спину что-то сильно толкнуло, если бы Хель не схватила меня за руку и не помогла сохранить равновесие, я бы точно лежала сейчас в пыли.

Огонь на кончиках пальцев вспыхнул как-то сам собой. Я развернулась...и встретила испуганный взгляд Би. За её спиной стояли два крепких парня и насмешливо смотрели на меня. Скорее всего, в академии уже узнали новость о "кураторстве" Рида. Ребята явно провоцировали меня.

Би отошла в сторону и я шагнула к этим "умникам". Учитесь, девочки: удар коленом в пах мужчина скорее всего отобьёт, а вот... Мой кулак — его самое сокровенное, и скрип зубов, его зубов, оповестил: мальчику больно.

— Что здесь происходит? — Рид появился внезапно

— Ничего, разговариваем, — ласковой улыбкой Ли можно лёд растопить

— Фели?

Я пожала плечами:

— Ничего.

Парень с трудом выпрямился, прошёл мимо нас и двинулся к полигону. Его друг поспешил за ним.

— Потом поговорим, Фели, — кажется, Рид нам не поверил.

Нас, студентов факультета боевой магии первого курса оказалось не так уж и мало, около пятидесяти.Ли тут же просветила меня и Хель: по итогом первых зачётов и испытаний, некоторых переведут на факультет общей магии, где готовят "городских" магов для работы при управах. Меньше всего набрали артефактников: всего двенадцать человек.

Рядом с ректором стояли несколько мужчин и женщин очень похожих на Вивьен. Ректор поднял руку и разговоры стихли.

— Поздравляю вас с поступлением в декарнскую академию магии. Для тех, кто не знает, я лорд Стиан Эшлинг, ректор. Для обучения каждому из вас необходимо заключить договор о партнёрстве с представителями клана Пенуэр. Об этом сказано в уставе академии, который вы конечно же даже не открывали.

Ректор шутит, и ректор прав. Судя по тому, как стали переглядываться окружающие нас сокурсники: устав прочитали единицы, которые стали в спешном порядке просвещать остальных.

— А у кого есть договор?

Удивлюсь, если Хель когда-нибудь не попытается привлечь к себе внимание.

— Те, у кого заключен договор, предъявляют печать господину Риднаниелю Фалкону. После можете быть свободны до начала второй пары лекций.

— Хель, ты что-нибудь знаешь, почему печать проверяет Рид?

— Нет. Правда, Фели, ничего не знаю.

— Он же из клана Каджэ, ходящий по тени, — снисходительно, как детям, объяснила Ли.

Ещё бы понять, что она имеет ввиду.

Видя наше недоумение, Ли пояснила:

— Он запоминает Тень и печать. А по Тени он может потом любого найти. Это же у нас договор на неограниченное применение. У других могут быть совсем другие условия договоров. Рид будет следить, что бы не было нарушений.

Ничего не поняла: Вивьен же говорила, что будет предупреждение о нарушении. Хотела спросить у Ли, но уж слишком снисходительное выражение лица было у неё. Потом у Вивьен поинтересуюсь, всё равно встретиться с ней необходимо.

Первая лекция: геометрия и математическое моделирование заклинаний. Да уж...

Аудитория большая и светлая: ряды для студентов лесенкой, стол преподавателя на небольшом возвышении, за ним — огромная доска.

Как я предполагала Хель и Ли сели на разные ряды. Свободных мест было с избытком, поэтому я решила не принимать ничью сторону в "детском" противостоянии сестёр и села отдельно.

Увлекшись разглядыванием сокурсников, я пропустила приход преподавателя. Звук хлёсткого удара перекрыл гомон многих голосов. Я неосознано наклонилась вперёд, по привычке пытаясь уклониться от удара по спине. Удар линейкой по столу, следующий удар по моей спине. " Ты снова ошиблась, Дида!"

Здравствуй, учитель! Давно не виделись...

Вспомнился тот летний день, что познакомил нас: я пыталась найти место, что бы спрятаться от догонявших меня мальчишек, когда увидела изгородь из лиан. В просвет ветвей виделся тупик между домами. Пробралась сквозь ветви и затаилась.

И была поймана за шиворот высоким, черноволосым мужчиной. Встряхнув меня и внимательно рассмотрев злыми тёмными глазами, он буркнул непонятное:

— Подойдешь. Придёшь завтра, утром. Буду учить.

Я испугалась: с утра мне надо было приходить к храму и весь день сидеть, выпрашивая милостыню. О чём я и попыталась рассказать мужчине, подняв на него заплаканные глаза. Взрослые жалеют плачущих детей, это я уже знала.