| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Вины?
В окно колотился ветер. Сатоко молчала. В другое время Тору бы такое понравилось, но сейчас он хотел знать.
— Я не помню. Расскажи мне, — он хлопнул ладонью по столу, и женщина встрепенулась.
— Шесть лет назад ты напился и уснул за рулем. Вылетел на встречную, врезался в машину моего младшего брата. Он погиб на месте.
— Что?... — Тору не мог поверить.
— Я просто рассказываю все, как есть, — холодно произнесла она.
Тору потер лоб. Он поехал на служебной машине в бар — это да, но что было потом?
— По моей вине?
— А ты как думаешь? — Сатоко определенно не получала никакого удовольствия от воспоминаний.
— Фудзисима не рассказывал, что пострадал кто-то еще...
Он убил человека. Почему его не посадили? В этой истории было слишком много недоговорок.
— Если так, меня бы арестовали...
— Должны были.
— Так какого черта?
— Тебя не наказали, потому что официального хода этому делу не дали!
— Слушайте, леди, кажется, вы что-то не то говорите. Кто я такой, чтобы полиция закрывала на меня глаза?
— В наше время купить можно все и всех.
— Да где бы я такие деньги взял?!
— Ты, может, и не взял бы, а кто-нибудь другой...
На ум немедленно пришел Фудзисима.
— Вы хотите сказать...
— Он заплатил, чтобы тебя не посадили за убийство, — гостья скрестила руки на груди.
— С чего это ему на меня тратиться!
— А почему нет?
— Почему...
— Он откупился от полиции, и вы оба исчезли. Как же он о тебе заботился... Лично мое мнение — лучше бы он тебе дал все распробовать как следует.
Сатоко тряслась от ярости. Каждое слово вырывалось сгустком эмоций.
— Я не помню! Приперлась, несешь какую-то чушь... Какое ты имеешь право! — заорал он.
Сатоко, опешив от его неожиданной вспышки, ничего не сказала. Только схватила свою сумку и выбежала из комнаты. Заметив оставленный на столе конверт, Тору метнулся вдогонку.
— Забирай! Они мне не нужны!
Он совал конверт ей в руки, а она не брала, и в конце концов конверт полетел на пол. Десятитысячные купюры рассыпались по полу.
— Ты не изменился, — прошипела Сатоко сквозь зубы. — А тогда прощения просил, рыдал... Но на самом деле вот ты какой.
Несмотря на бурлящий внутри гнев, Тору чувствовал, что виноват перед этой женщиной и ее семьей. Но как увериться, что она не лжет?
— Не веришь мне, спроси Фудзисиму. Он тебе все расскажет.
В открытую дверь ворвался ветер. Тору думал, что с обвинениями покончено, но Сатоко еще не все сказала.
— Ты-то хорошо устроился! Все забыл, моего брата забыл. Я пришла сказать, что прощаю тебя. Чтобы ты не думал, не жалел, — Сатоко скорчила гримасу. — Посмотри на себя. Ты действительно не помнишь.
Тору молчал.
— Не убедила? Взгляни как-нибудь Фудзисиме на живот. Шрам наверняка не сошел.
— Шрам...?
— Я не могла тебя простить. Везде тебя искала, а когда нашла, решила убить. Зарезать. Но он закрыл тебя и попал под нож.
В голове сделалось пусто. Даже Сатоко куда-то исчезла: остался лишь шум сквозняка.
Он не знал, сколько времени провел, стоя в прихожей. К реальности его вернул звонок. Тору знал, что надо ответить, но трель оборвалась, стоило Тору потянуться к трубке. Он доковылял до дивана и упал на него. Потер лоб ладонью.
Он кого-то убил. Кого-то убил. Но ровно ничего об этом не помнил. Кто это был? Как выглядел? Пустота. Это не по-настоящему. Не на самом деле.
Авария. Он хватил лишнего и все равно сел за руль. Не специально... но все закончилось гибелью человека.
И его за это не наказали. Зачем Фудзисима укрыл его? Ведь должен был оставить на произвол судьбы.
Тору взглянул на свои руки — руки убийцы. Они ничем не отличались от обычных человеческих рук. Кроме того, что забрали чью-то жизнь.
Тору застонал — просто чтобы хоть как-то выпустить чувства и не разрыдаться. Слишком поздно. Теплая капля упала на колено.
Он даже не видел, кого убил, и оплакивал свою безликую жертву. Или, может, свою негодную судьбу? Дыхание сперло, каждый вздох давался с борьбой. Он должен был умереть. Должен был погибнуть в аварии, и всем было бы лучше. Зачем он выжил? Зачем вообще появился на свет? Для чего мать вообще рожала ребенка, которого потом бросила?
Сколько уже возможностей было умереть. Когда его избила мачеха... авария... а он все жил. Дышал. Но каждый день приносил новую боль.
— Фудзисима... — простонал он.
Разумеется, никакого ответа.
Фудзисимы здесь нет. Он бросил Тору. Ушел именно тогда, когда больше всего был нужен. Все как в детстве: когда его, избитого, заперли в сарае.
— Брат! — позвал Тору.
И снова тишина.
Он всхлипывал все чаще. Продолжал звать Фудзисиму. И в какой-то момент просто отключился, не осознавая течения времени. Неважно сколько лет минуло — плохие вещи продолжали случаться. Боль, боль и снова боль. Он звал Фудзисиму.
Стекло дребезжало от ветра. Тору открыл дверь балкона — в лицо ударил дождь. Ветер был страшный, внизу бешено метались ветви деревьев. Но долго держать глаза открытыми было сложно. Тору вцепился в ограду. Если сейчас прыгнет — упадет во тьму.
Ну и что? Его и так поглотила тьма. Внутри все было черным-черно. Тору протянул руку в темную пустоту. Он ничего не видел, но тянулся так, словно хотел что-то схватить. А потом правая лодыжка подвела, и он в панике ухватился за перила.
Он кричал в темноту, но голос тонул в гуле приближающейся грозы.
Он промок насквозь и замерз. Вернулся в квартиру, сбросил мокрую одежду. Полностью обнаженный, он чувствовал себя беззащитным. Пожалуй, он не слишком-то изменился с той поры, когда был маленьким. А думал, что вырос, и теперь все будет по-другому. Но нет.
Как потерянный ребенок, он голышом бродил по комнате. В темноте было плохо видно, куда идти, и он ушиб большой палец ноги о тумбочку. Выходя в коридор, он обнаружил, что что-то пристало к ступне. Посмотрел вниз и даже не сразу понял, что это одна из оставленных Сатоко купюр.
Вороша ногами деньги, он пошел в спальню Фудзисимы. Включил свет. Комната по-прежнему была чистой и просторной. Тору упал на кровать, пахнущую Фудзисимой: зарылся лицом в одеяла и глубоко дышал. Знакомый надежный запах, но плакать хотелось еще сильнее.
— Помоги, — проскулил Тору.
Все, чего он сейчас хотел — чтобы Фудзисима был рядом. Чтобы сказал, что Тору ни в чем не виноват. Что он не сделал ничего плохого.
Но такого не будет. Он убил человека. Вот в чем правда. Она никуда не денется. Никто не в силах ее прогнать.
Ткань, в которую Тору уткнулся, промокла. Он совершил преступление. Фудзисима помог ему избежать наказания и сделал все только хуже. Лучше бы оставил. Зачем было помогать? Ведь Тору только и делал, что бил его да насмехался над ним. Зачем? Зачем защитил, откупился от закона? Дело в преступлении? В чувстве вины? Тору не знал.
Он хотел выяснить у Фудзисимы, зачем тот помог преступнику. Почему не упомянул об аварии, когда к Тору вернулась память. Ему необходимо было знать, почему Фудзисима решил помочь такому чудовищу.
Но сперва надо выяснить, куда он делся. Тору порылся в ящиках стола, обыскал полки, заглянул под кровать. Ничего. Что делать? Куда смотреть? В приступе ярости он смел с полок книги, разорвал выпавшие из альбомов фотографии. Обрывки устилали пол, но Тору было мало. Он расколотил компьютер, сдернул занавески и простыни. Крушил все, что попадалось на глаза. А потом поскользнулся на им же устроенном бардаке, приложился головой и заорал. Но не от боли. Просто он остался совсем один. Мать его бросила, у него не было настоящего отца, человек, которого он называл братом, оказался предателем. Почему он всегда остается один?
Присутствие Фудзисимы Тору воспринимал как что-то само собой разумеющееся. Как будто он всегда будет здесь. Тору избивал его, буквально насиловал, но ему никогда не приходило в голову, что в один прекрасный день Фудзисима может просто не вернуться домой.
Вопли перешли в приглушенные долгие всхлипывания. И вдруг зазвенел телефон. Во всем этом кошмаре обычного бытового звука хватило, чтобы Тору сумел взять себя в руки. Он выскочил в коридор, снова поскользнулся на разбросанных деньгах, даже не обратив внимания, и схватил трубку.
— Фудзисима!
— Ай! Какого черта ты так орешь?
Голос в трубке принадлежал Кусуде. Тору не хотел отвечать, ему нужен был другой человек.
— Что-то случилось?
— Фудзисима не вернулся домой.
— Да? — озадаченно хмыкнул Кусуда.
— Я же сказал, Фудзисима не вернулся домой! Я его со вчерашнего дня не видел.
— Может, в командировку уехал? Ты ему на мобильник звонил?
— М-мобильник?
— Ну да, у него же есть телефон.
Тору молчал.
— А, ты номера не знаешь?
Кусуда порой бывал очень догадливым.
У Тору был телефон — тот самый, которым он пользовался последние шесть лет, с множеством имен и номеров. Но Тору не нравилось, что ему могут позвонить какие-то незнакомцы, и он расторгнул договор. Глупо таскать с собой фактически чужой телефон. Ему и звонить-то особенно некому было, разве что Кусуде, а для этого хватало и домашнего. Таким образом, телефона у Тору, можно сказать, не было, а раз так, Тору даже не подумал, что он может быть у кого-то другого.
— Ты расторг старый договор? Позвони ему. Сейчас дам номер, записывай.
Тору нацарапал цифры в блокноте. Кажется, Кусуда хотел еще что-то сказать, однако Тору повесил трубку и набрал номер Фудзисимы. Нет ответа. Только телефонистка. Тору разъединился и попробовал еще раз. То же самое. Он набрал номер снова. Ум и тело действовали как бы отдельно друг от друга. И вдруг...
— Да?
— Ты где?! — сдержать эмоции Тору не смог.
— Тору?
— Ты меня слышишь? — бесновался Тору. — Куда ты, черт подери, пропал?
— Я на Изу.
На заднем фоне слышались голоса.
— Что ты там делаешь?
— У меня командировка. Погоди секунду...
Фудзисима куда-то шел. Посторонние голоса стихли.
— Здесь вечеринка, очень шумно. Все пьют, я тоже немного выпил. Слышал, тайфун надвигается. Как у тебя дела?
— Почему ты не предупредил, что уезжаешь?
Повисла тишина.
— Забыл... Хотел сказать, но не хотел тебя отвлекать. А потом уезжать надо было утром, решит тебя не будить. Но я оставил записку на столе.
— Не видел я никакой записки!
— Странно. Я спешил, может, где-нибудь в другом месте ее оставил. Прости, что заставил волноваться. Завтра приеду.
Тору повесил трубку, не дав ему договорить. Включил свет в гостиной и обвел комнату взглядом. Под диваном что-то светлело, и Тору подобрал бумажку.
"Уезжаю по делам на Изу на два дня".
Фудзисима не бросил Тору. Он просто уехал в командировку и даже оставил записку. Никакого обмана. Облегчение нахлынуло волной. Тору привык полагаться на Фудзисиму. Фудзисима был ему нужен, просто раньше он этого не понимал. А оказалось, одна мысль о том, что Фудзисима может его бросить, повергла его в панику.
Плохое чувство. Сколько бы добра ни сделал Фудзисима, Тору не хотел ему доверять. Доверие ведет к боли, и только. К боли и предательству. Фудзисима именно такой. Подловил момент, когда Тору был уязвим, и воспользовался им. Если бы он действительно был хорошим человеком, такого бы не случилось. Фудзисима бы подумал о его чувствах.
Тору скомкал записку и швырнул в мусорное ведро. Он хотел увидеть Фудзисиму и чурался его. Хотел доверять и не доверял. Хотел нуждаться в нем и отвергал. Его разрывали противоречивые желания. Он понятия не имел, каких действий ждет от Фудзисимы и кем желает для него быть.
На следующее утро Тору собрал разметанные по полу купюры и запихнул их в шкаф. Потом прошелся по комнате взад-вперед, как цепной пес. Он знал, что Фудзисима вернется, и все-таки на сердце было тяжело. Спал он сегодня неважно: чувства обострились так, что гроза за окном звучала какофонией. Наутро в новостях сказали, что тайфун прошел.
Настал вечер, и Фудзисима, наконец, вернулся домой. Тору маялся бессонницей — сидел, скрючившись, на диване, а потом вдруг услышал, как открывается дверь. Тору вылетел в коридор. Фудзисима только-только поставил сумку и разувался.
— Я дома, — улыбнулся он. — Извини, что причинил беспокойство. Я думал, у тебя есть мой номер...
Тору схватил его за руки, проволок по коридору, втащил в спальню и бросил на кровать. Рывком сдернул с него брюки. Но на этот раз ему нужен был не секс — он хотел проверить, правду ли сказала Сатоко. Он отчаянно надеялся, что ничего не найдет, но шрам был на месте — большой красный рубец. И как Тору раньше его не заметил?
Значит, Сатоко не солгала... Все было в точности, как она рассказывала. Тору кого-то убил. Он совершил преступление, а Фудзисима не сказал. Скрыл правду. Тору пришел в ужас. Все его существо немо звало на помощь.
Чужие пальцы коснулись лица, убрали пряди волос с глаз. Они много раз были близки, но никогда еще Фудзисима не касался его вот так. Тору отодвинулся — ему нужна была дистанция. Посмотрел на Фудзисиму и снова наклонился. Их губы были в миллиметре друг от друга, и на секунду все невзгоды показались далекими и неважными. Но затем Тору какой-то частью сознания понял, что делает, и отшатнулся. Он же убил человека! Что он творит?
— Тору, — сказал Фудзисима.
На его губах имя звучало красиво. Совсем не похоже на имя убийцы.
Тору посмотрел на него. Расстегнул джинсы и стянул белье.
— Отсоси мне.
Секунду Фудзисима колебался, а потом послушно взял в рот. Но у Тору не вставало.
— Как следует! Сильнее!
Удар оставил на светлой коже очередную красную отметину. Но как Фудзисима ни старался, ничего не получалось. Виня во всем Фудзисиму, он снова его ударил — полоснул ногтями по спине. Полоски набухли кровью.
Тору думал лишь о том, какой Фудзисима негодяй и извращенец.
Он заставил Фудзисиму выпустить член. Слюна блестела на коже, слегка напоминая семя.
Тору пнул Фудзисиму ногой, и тот с тихим стоном упал с кровати на пол. Но и там его не оставили в покое. Устав, Тору вздернул голову Фудзисиму за волосы и ударил его в лицо. Он ненавидел этого человека. Никто ему не нужен. Жизнь — дерьмо. Он кого-то убил? Ну и плевать.
От особенно сильного удара Фудзисима врезался в книжную полку и неподвижной грудой стек на пол. И тут Тору вдруг испугался по-настоящему. Однако Фудзисима дышал, а чуть погодя медленно открыл глаза. В них горел ужас. Он был похож на маленького зверька, что уставился в пасть хищника, готового его сожрать. Тору смотрел на распростертое перед ним дрожащее тело, и до него медленно доходило, что он мог забить Фудзисиму до смерти. Он был бы мертв — по вине Тору.
Тору отшатнулся.
— Убирайся! Выметайся отсюда! Вон!
Фудзисима кое-как поднялся. Собрал разбросанную одежду. Он выглядел таким счастливым, когда вошел в квартиру, а сейчас на его лице было только уныние.
Когда за Фудзисимой закрылась дверь, Тору вмазал кулаком по стене, не зная, как иначе выплеснуть накопившийся гнев. Захотелось догнать Фудзисиму, но что толку? Снова его избивать? Тору не мог себя контролировать и боялся, что сделает Фудзисиме еще хуже.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
