Обычно оборотни просто меняли облик: давно известная проблема — отработанное решение. Вот только самой Заниле оно не помогало: ее кружево не наполнялось энергией из окружающего пространства, с прошлого лета в нем обитала Сила Леса. И сколько не меняй облик, она все равно окажется в нем вся. А кружево ни одного оборотня — даже Хозяйки стаи — не может вместить в себя столько энергии! То, что для других Меняющих Суть было лишь редкой и просто решаемой проблемой, для Занилы превратилось в еще одну грань безумия. Еще одну, как будто жажды крови было не достаточно.
Кай'я Лэ по-прежнему ощущала присутствие людей позади себя. Она не знала — да, откровенно говоря, и не хотела знать — зачем оборотни вывели их сюда. Довольно и того, что к Хозяйке стаи они не приближаются. Хотя довольно ли? Судя по тому, что дрожь никак не проходит, а, кажется, наоборот лишь усиливается, для людей сейчас просто не существует безопасного от нее расстояния!
Нестерпимо вдруг захотелось запрокинуть голову к черному небу и завыть, как волки, ночь напролет бродящие где-то в лесу. А еще лучше — закричать, пронзительно, громко, в полный голос, срывая связки, выкрикивая всю себя, так, чтобы каждому вокруг стало известно: от Кай'я Лэ этой ночью лучше держаться подальше, всем, и людям, и оборотням ее собственной стаи тоже!
Занила вновь судорожно вздохнула, по-прежнему не замечая, как ледяной воздух обжигает легкие, и сорвалась с места в стремительный бег. Может быть, не зря ей вдруг вспомнилось о лесе — о тихом зимнем вымороженном насквозь лесе, где на сотни аммов вокруг нее не будет ни души — никого, кого бы ей захотелось убить. Никого, за чью смерть она потом вновь станет себя ненавидеть.
Просторный двор закончился так быстро, будто Занила сделала лишь пару шагов. Черная на черном фоне выросла крепостная стена детинца с редкими пятнами факелов по верху. Где-то слева, насколько ориентировалась Кай'я Лэ, находились ворота. Впрочем, оборотни этой ночью проникали в крепость не через них, а значит, те, вполне вероятно, до сих пор были закрыты наглухо. И уж точно меньше всего сейчас Занила хотела искать кого-нибудь, кто сможет их для нее отпереть.
Не останавливаясь и даже не замедляясь, она подбежала к стене, подпрыгнула, серебристым маревом растаявшего в волне обращения тела растеклась по воздуху и белоснежной кошкой, вогнав острые когти в мореные бревна, вскарабкалась на стену в несколько человеческих ростов высотой. Оборотень перескочила через ограждение на верхней площадке крепостной стены, мягко спружинив широкими лапами о деревянный настил, в два длинных прыжка пересекла ее и метнулась вниз с противоположной стороны. На мгновение мелькнула мысль о том, что вообще-то кошки не умеют спускаться по стенам вниз. Вверх — пожалуйста! Острые и твердые, словно сталь, когти с легкостью удержат тело, но вниз... Впрочем, сомневаться было уже поздно. Задние лапы оттолкнулись от стены, а мгновение спустя высокий сугроб уже принял в себя отфыркивающееся и отряхивающееся тело.
Занила огляделась по сторонам, заново выстраивая для себя картину мира: запахи, звуки, тени черными мазками на черном. Где-то в сотне аммов слева и ниже по холму ощущалось присутствие нескольких оборотней ее стаи, но та улица, что лежала перед ней, была абсолютно пуста. Занила еще раз фыркнула, стряхивая с морды остатки снега, и, не оглядываясь на крепость, оставшуюся за спиной, широкими прыжками бросилась вниз с холма.
Деревня промелькнула с обеих сторон от дороги. Дома, не так давно оставленные своими обитателями, еще отчетливо пахли людьми, их домашними животными, их одеждой, их пищей — всем тем, от чего Заниле вновь захотелось зарычать, а еще больше — почти нестерпимо — развернуться и броситься назад в крепость — туда, где можно устроить себе роскошную охоту. И, наверное, лишь то, что ветер дул от леса, относя в сторону запахи человеческого жилья и самих людей, помогло Заниле не повернуть назад.
Накатанная схваченная ледком дорога, по которой скользили даже ее когти, кончилась внезапно, и оборотень влетела в лес. Здесь, совсем близко от махейнской столицы, он был редким, тщательно выбранным местными жителями от сухостоя и — откровенно говоря — весьма мало напоминал те гигантские и древние, стоящие, вероятно, от самого сотворения мира леса, что шли дальше к северу, но сегодня Кай'я Лэ на какое-то время будет достаточно и этого. Занила, не останавливаясь, продолжала бежать вперед, огибая черные, уходящие вверх стволы деревьев, не выбирая дороги, не думая о направлении. В лесу накануне таяло, очевидно, не так сильно, как в городе, и снег был по-прежнему рыхлым, не скованным настом. Лапы оборотня перестали скользить, зато теперь немного проваливались в него. Не сильно, но бежать так быстро, как раньше, уже все равно не получалось. Впрочем, теперь, когда запахи людей больше не раздражали нюх при каждом вздохе, Занила спешила уже гораздо меньше.
Светлая тень вдруг мелькнула справа. Не сбавляя скорости, Кай'я Лэ обернулась. Свет звезд совершенно не проникал под своды деревьев, делая темноту почти непроглядной даже для зрения высшего оборотня, но все равно: белое на белом — это мог быть лишь кто-то из оборотней ее стаи. Занила сосредоточилась, ловя кружевом отголоски силы, а нюхом — его запах. Оборотень бежал довольно далеко, но энергия в его теле вдруг отозвалась на зов, на мгновение возвращая Занилу на месяцы назад — в тот момент, когда клятва крови слила их сознания воедино... Намо! Он был из тех оборотней, кого она просто не могла не узнать.
От неожиданности Кай'я Лэ едва не остановилась, вновь, уже во второй раз за вечер задавая себе вопрос: что этот оборотень делает здесь?! Намо, также как и Ледь, последние месяцы жил в Догате. Но если появление Златополка Занилу, откровенно говоря, не удивило, то Намо она совершенно не ожидала увидеть. Салевская столица было родиной оборотня. Прошлой осенью, когда маги стояли под стенами города, он отказался покинуть ее. Что же теперь, когда опасность вряд ли стала меньше, заставило его изменить решение? Что же такого рассказал Байд этим двоим, что они решили: Хозяйке стаи они нужны сильнее?..
Занила настолько погрузилась в свои размышления, что не заметила, как оборотень приблизился, сокращая расстояние между ними. Стремительная тень вдруг возникла из-за деревьев. Кай'я Лэ успела лишь обернуться, а Намо уже летел наперерез ей... Нет, не наперерез — на нее! Лапы ударили в плечо Занилы, сбивая, опрокидывая в рыхлый между корней деревьев снег. Кай'я Лэ извернулась и со всей силы ударила правой передней лапой по нависшей над ней морде. Зачем Намо бросается на нее? Если он хочет ее остановить, то он зря это делает!
Оборотня отбросило в сторону, Занила вскочила на ноги и тут же, пока еще бежать вперед ей хотелось больше, чем пустить кому-нибудь кровь, метнулась в глубь леса. Она думала, что теперь ее наконец-то оставят в покое, но Намо — и пора бы уже это знать! — был ничуть не менее упрям, чем она сама.
Он вновь прыгнул на нее. На этот раз не сбоку — сзади, толкнув лапами в лопатки и всем весом вжимая тело Занилы в снег. Кай'я Лэ зарычала, чувствуя, что еще немного и она перестанет сдерживать себя. Дело было не в Намо. Оборотень не сделал ничего особенного, чтобы разозлить ее до такой степени, но ее собственная ярость — собственная, потому что существующая в независимости от внешних причин и обстоятельств — заставляла все плыть перед глазами. И та же ярость придавала сил. Кай'я Лэ дернулась вверх, делая то, чего бы никогда не смогла в обычном состоянии, не призвав Силу Леса — поднимаясь на лапы вместе с оборотнем в полтора раза тяжелее себя. Но Намо вдруг резко мотнулся вбок, и на это Занила уже не успела среагировать. Она потеряла равновесие, и они вместе, утопая в снегу, поднимая целую лавину вслед за собой, покатились вниз по склону оврага.
Кай'я Лэ еще успела подумать, что, пока они не свалились, она этой лощины просто не видела, а потом выступающий из снега корень ударил ее в висок. Сознания она вроде бы не теряла, но доли мгновения дезориентации хватило, чтобы Намо, упавший в десятке шагов от нее, вскочил на лапы и широкими скачками бросился прочь. Он больше не пытался ее достать, но он уже и так сделал довольно, чтобы вывести Хозяйку стаи из себя. Не задумываясь о том, что она делает, Занила бросилась вслед за ним!
Оборотень, не дожидаясь, пока Кай'я Лэ настигнет его, прыгнул вверх на ближайшее дерево. Легко уцепившись когтями за широкий ствол, вскарабкался на нижнюю ветку и тут же прыгнул на следующую, потом еще на одну, пробираясь к вершине. Занила метнулась за ним.
Она не помнила, как давно не лазала по деревьям, да и делала ли это хоть когда-нибудь раньше. Острые когти с легкостью пропарывали шершавую кору, вонзаясь в твердую древесину под ней, толстые ветки пружинили под лапами, но отнюдь не казались ненадежными. Белая спина Намо маячила где-то выше, словно дразня: не догонишь, Хозяйка... Догонит! Очередная ветка прогнулась под лапами, будто подталкивая вверх. Занила прыгнула... и вдруг забыла и о Намо, которого хотела догнать и объяснить, почему не стоит цепляться к Хозяйке, когда та одна убегает в лес, и о людях, от которых она убегала, и о крепости на холме, и о магах, до которых ей вновь не удалось добраться... Просто вдруг небо распахнулось над ней.
Нет, она была не на вершине, но как-то так получилось, что ветки внезапно кончились, и выше нее больше ничего не было — только небо, невероятно высокое в светлых и острых иголках звезд, будто глазах, смотрящих на нее. Распахнутых... Занила поймала себя на мысли, что может только смотреть на это небо и чувствовать, как что-то в ее душе тоже распахивается ему навстречу. А ярость, ненависть, гнев, боль, обида, отчаяние... уходят. Как ветер может раздувать угли, лишь пока они рдеют алым, но, как только зола остывает, сдувает ее, оставляя чистый очаг. Не просто свобода, что-то больше и шире — целый мир, распахнутый навстречу. Целый мир — ее! Уже ее. И не нужно завоевывать.
"Ну, здравствуй, Занила!" — чуть искрящийся насмешкой мысль-образ, посланный Намо, коснулся ее сознания, и только теперь Кай'я Лэ поняла, что щитов, которыми оборотень тщательно закрывался от нее раньше, больше не было.
Глава 3. Князь и его сын
Ночь тянулась и тянулась. Зимние ночи на севере Махейна вообще длинные, а этой и вовсе, казалось, не будет конца, как не было края у леса, простиравшегося до самого горизонта в три стороны от занятого оборотнями дерева. В четвертую — туда, где поднимался холм с крепостью на вершине, — Занила старалась не смотреть. Лежать на толстом суке, подвернув под себя лапы, оказалось на удивление удобно. Оборотень вытянулась всем телом вдоль ветки, обвив задние лапы пушистым хвостом, а на передние пристроив голову. Время от времени сук под ней слегка покачивался под порывами неизвестно откуда налетавшего ветра, но покачивания эти были слабыми, и оказалось достаточно всего лишь слегка выпустить когти, чтобы они и вовсе перестали ее беспокоить.
Намо расположился на ветке чуть ниже. Со своего места Занила видела его белую в тонких черных извивах спину, широкую голову с подвижными чуть отвернутыми назад ушами и, когда он оборачивался к ней, морду с почти круглыми сияющими червленым золотом глазами. А поворачивался Намо часто — каждый раз, когда что-нибудь говорил.
Кай'я Лэ усмехнулась, на мгновение показав кончики страшных клыков: кто-нибудь посторонний, услышав это "они разговаривали", непременно решил бы, что и Хозяйка стаи, и ее оборотень сошли с ума! Но оказалось, что для беседы не требуется ни человеческого облика, ни человеческой речи. Занила и раньше знала, как по нитям силы, пронзающим пространство, отправить мысль-образ кому-нибудь из своих оборотней, но обычно это происходило в бою, когда на смену облика просто не оставалось времени, а приказ нужно было отдать немедленно... И лишь сегодня Кай'я Лэ поняла, что мыслями-образами можно и просто беседовать, перебрасываясь ими, никуда не спеша и — что самое главное — не нуждаясь в словах, а значит, не страдая от неточности формулировок.
Она слегка повернула голову, щекой улегшись на собственную лапу, и спросила, не отрываясь, глядя на белеющий в темноте затылок Намо:
"Что нового в Догате?"
Если бы они разговаривали вслух, Занила бы именно это и произнесла: "Что нового в Догате?", но картинки-образы, которые они формулировали, были куда как более требовательны. И в одной короткой фразе оказалось вмещено куда больше четырех слов. Было здесь и поверхностное: какие события произошли. И куда более глубокое: как вы справились без меня? Без меня...
"Все в порядке, Занила, — Намо тоже слегка повернул голову. — Маги пока больше не появлялись. Торговля кипит — склады не успеваем заполнять. Три дня назад спустили на воду новый парусник, четырехмачтовый. И почти сразу заложили еще два".
Легкой чуть солоноватой на вкус тенью мелькнуло среди прочих эмоций оборотня сожаление о том, что Кай'я Лэ не присутствовала при спуске нового корабля. Занила и сама помнила, как мечтала увидеть четырехмачтового красавца — едва ли не большего по размеру ее флагмана — Сокола — бегущим по волнам, как торопила строителей... Но что-то еще было во фразе Намо, мгновенно привлекшее к себе ее внимание, что-то сразу же заставившее вновь вернуться от отвлеченных фантазий к реальным проблемам...
Если бы Занила сейчас пребывала в человеческом облике, она бы нахмурилась:
"Зачем нам столько кораблей, Намо? — нет, приказ о строительстве первого Кай'я Лэ, восхищенная ходовыми качествами Сокола, отдала сама, но два других корабля Ледь и Намо заложили уже без нее. — Я считала: с бывшей эскадрой Тайко-Сида у нас и так самый большой флот на западном побережье!"
Белоснежная кошка на ветке ниже фыркнула, переворачиваясь на бок:
"У нас самый большой пиратский флот, Занила! — Намо поднял к ней морду. — Можно, конечно, заставить пиратов перевозить товары на своих кораблях, и это даже будет приносить определенный доход. Но пираты все же остаются пиратами, и гораздо больше пользы будет, если, как раньше, отпустить их охотится куда-нибудь в Полуденный океан!"
Занила мысленно кивнула. Логика в словах Намо была безупречной. Пиратство (или, как предпочитали выражаться в Годруме, вольная охота) действительно приносило огромный доход. Уж точно куда больший, чем простая сдача кораблей в аренду догатским купцам для перевозки их грузов. К тому же несколько десятков быстроходных парусников с вооруженной до зубов и всегда готовой драться командой, бороздящих окраины Ражского моря, были отличными дозорными — тем, что и требовалось Хозяйке стаи, если она вновь не хотела пропустить появление магов возле своего побережья. И, тем не менее, один вопрос она все же собиралась Намо задать:
"Надеюсь, они все хорошо помнят мой приказ не соваться в восточные океаны?!"
Годрумские пираты всегда считались грозой морей. Не жалевшие средств на вооружение и оснастку своих кораблей, они были весьма серьезными противниками даже для профессиональных армий небольших островных государств Полуденного океана. И в свое время Заниле потребовалось немало времени и усилий, чтобы объяснить каждому из вольнолюбивых капитанов кораблей: Тивирильский флот — совсем другое дело! Впрочем, и сами маги не сидели сложа руки, а зарабатывали себе репутацию, огнем, сталью и колдовством вбивая ее в головы тем, кто не понимал с первого раза. Все ходовые качества пиратских кораблей, все боевые умения их команд не значили ровным счетом ничего против всего лишь одного мага у противников. А на борту каждого из тивирильских кораблей их обычно было несколько. Не слишком сильных, разумеется, способных колдовать лишь при помощи заранее заготовленных артефактов, но все же. Полноценно противостоять им могли лишь высшие оборотни, но их в стае Занилы было не так много, чтобы обеспечить защиту каждому из ее кораблей. Без них же и их умения управлять энергетическими потоками не работали даже элементарные порталы, и годрумские пираты каждую минуту рисковали превратиться из вольных охотников в добычу тивирильцев!
