Сломанная корона

Мясо пропеклось, и я принялся за еду, посматривая на собравшихся вокруг моей стоянки зверей. Может, стоит с ними поделиться, чтобы оставили в покое? Уж больно внимательно они следят за каждым куском, который я отправляю в рот...

— Глупая идея, — сказала Марика. — Ешь и не обращай на них внимания.

— Какие мы храбрые! — пробормотал я.

— Хочешь, проведем эксперимент? Попробуй к ним подойти.

— Зачем?

— Попробуй, кое-что поймешь.

Прожевав очередной кусок, я поднялся на ноги и шагнул из круга света от костра в темноту, навстречу зверям. Волки повели себя очень странно — с тихим испуганным рычанием разбежались в разные стороны, а потом опять сбились вдалеке в кучу и уставились на меня настороженными взглядами. И тут до меня дошло: звери боятся меня не меньше, а может и больше, чем я их. Они почувствовали сверхъестественную природу Марики.

— Теперь понял? — сказала моя женская половина. — Так что ешь спокойно и не заморачивайся по пустякам.

Признаться, я почти успокоился и сел доедать ужин. Ариа тоже больше не беспокоилась. Волки еще немного покрутились вокруг стоянки, а потом им это занятие надоело, и вся стая, выстроившись гуськом, побежала к холмам. Это было хорошо — после ужина меня начало сильно морить, и я очень хотел отдохнуть.

— Можешь спать спокойно, — заверила меня Марика. — Я покараулю.

— Буди меня сразу, милый будильничек, — сказал я, растягиваясь на кошме. — А захочешь спать, растолкай меня, сделай милость.

— Не захочу. Ночь мое время. — Голос Марики зазвучал очень эротично. — И почему ты позволил себя убить этим кретинам? Представляешь, как бы мы с тобой сейчас проводили время под звездным небом!

— Марика, помолчи, не трави душу. Лучше пожелай мне спокойной ночи.

— Спокойной ночи, милый.

— Марика!

— Что, зайка?

— Знаешь, а я благодарен Мастеру, что он в свое время тебя ко мне приставил. — Я зевнул. — И поэтому я убью его быстро.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Я заснул, но сон мой оказался очень недолгим.

Меня разбудил шум. Дьявольский шум, надо сказать. Где-то совсем неподалеку творился настоящий содом. Эдакий гремучий микс из диких человеческих воплей, лошадиного ржания и свирепого лая. Недалеко от меня металась и беспокойно фыркала Ариа. Выхватив катану, я замер, пытаясь сообразить, откуда идут эти звуки.

— Это с дороги, — сказала Марика. — Что ты собрался делать?

— Ничего, — ответил я. Моя паника немного улеглась, и я стал лучше соображать. — Что это?

— Не знаю.

Странный концерт между тем продолжался, и мне показалось, что звуки стали ближе. Я всматривался в темноту, пытаясь разглядеть, что происходит, но ничего не мог увидеть — дорогу закрывали от меня деревья, густо растущие у подножия холма. Я мог только представить, что там творится. Похоже, волки, которые накануне приходили ко мне в гости, нашли-таки добычу.

— Проклятые твари! — пробормотал я и начал бросать хворост в догорающий костер.

Снова душераздирающе заржала лошадь, потом раздался громкий скулеж, будто кто-то хорошенько так ударил собаку — и снова яростный человеческий крик. Мне показалось, что человек крикнул "Получи!". Рычание снова заглушило голоса, но пару секунд спустя я вновь услышал вопль человека и визг раненного волка. А потом внезапно стало тихо. Некоторое время я стоял и прислушивался, но теперь мог слышать только шум ветра в листве и фырканье Арии.

— Все, кончено, — сказал я и почувствовал холод на коже. — Сожрали.

— Не переживай, дорогой. Ты бы не смог им помочь.

— Спасибо, утешила. А ты говорила, что они не опасны.

— Для нас нет. Но кому-то очень не повезло...

Я хотел ответить, но тут заметил какое-то движение за деревьями. Вроде как темный силуэт показался в просвете в кустарнике и снова исчез.

— А вот и гости! — сказал я и вытащил из костра горящую ветку.

Я ждал визита волков, но ошибся. Мгновение спустя я увидел появившегося из-за деревьев человека. Точнее, двух людей — один из них был ранен, и второй тащил его, взвалив на плечи. По всей видимости, они увидели мой костер и решили, что здесь могут рассчитывать на помощь.

— Эй, сюда! — закричал я, помахав головней. — Ко мне!

Человек с раненым на плечах сделал несколько шагов и остановился.

— Порази меня молния! — воскликнул он.

В следующее мгновение он сделал то, чего я никак не ожидал — скинул раненого на траву, бросился ко мне, вцепился пальцами мне в плечи и, очумело таращась на меня, выдохнул:

— Ты?

— Джармен Крейг! — простонала Марика.

— Джармен Крейг? — спросил я, обращаясь к Марике.

— Боги, ты меня узнала! — сказал пришелец и вдруг опустился передо мной на колени. — Марика, моя Марика! Моя любимая, я даже не мог себе вообразить...

Я попятился от него к костру, но парень продолжал стоять на коленях и лучезарно улыбался, протягивая ко мне руки. А потом, не изменив кретинически-блаженного выражения лица, парень ни с того ни с сего запел песню следующего содержания:

Ночь мой и день,

Ты там, где тень,

Я рядом с тобою

Пройду до конца.

Волос водопад

Я вспомню, твой взгляд,

И голос любви,

Что полнит сердца.

Ночь мой и день,

В час светляков,

Нашу любовь

Я воспою.

Милая, здесь

Твой паладин,

Он повторяет:

"Люблю, люблю..."

— Марика, — спросил я шепотом, глядя на застывшую фигуру с протянутыми ко мне руками, — что происходит?

— Это Джармен Крейг, — всхлипнула вампирша.

— Я уже понял, что это не Джонни Депп. Кто он такой?

— Я не видела его больше двух лет. Это... это мой бывший парень.

— Бывший парень?

— Да. Когда я училась в Корунне...

— Та-а-ак, — протянул я. — Можешь не продолжать.

— Марика! — тараща на меня восхищенные обожающие глаза, воскликнул Крейг. — Как ты здесь оказалась?

Я молчал. Крейг продолжал стоять на коленях и пожирать меня глазами. Марика совсем раскисла, и это было вовсе невероятно.

— Марика, я так счастлив! — Крейг поднял руки к повисшей у нас над головой полной луне. — Благослови небо волков, что напали на нас. Эти волки... это была судьба. Да-да, судьба! Я нашел тебя, радость моя, родная моя, мой светлячок, моя сахарная, моя зубастенькая! Боги, как я без тебя страдал все это время!

— И что мне теперь делать? — шепнул я.

— Не знаю, — Марика была в полной растерянности. — Клянусь, милый, я больше не люблю его. Я тебя люблю.

— Марика! — Крейг все же поднялся с колен и теперь шел ко мне, раскрыв объятия. — Прости, я, наверное, напугал тебя. Но если бы ты знала, если бы ты знала...

— Стоп! — Я уперся ладонью ему в грудь. — Давай обойдемся без нежностей. Что ты здесь делаешь?

— Мы с Роклингом, — Крейг показал на раненого, — ехали в Фиран из Бельруа. Роклинг очень торопился. Дело в том, что его дядюшка скоропостижно скончался, и надо было успеть на похороны. Я отговаривал его ехать ночью, но он... ты что тут делаешь?

— Ты отговаривал его ехать, и что?

— Ничего. Он торопился, и мы поехали ночью. А тут эти волки, чтоб им... Нет, я не могу поверить своим глазам! Ты стала еще прекраснее, любимая!

— Волки напали на вас?

— Ну да. Сожрали моего коня и кобылу Роклинга, а его самого искусали, беднягу. Хорошо еще, что мне удалось выпустить потроха из их вожака, и стая разбежалась. А потом я увидел костер и... Марика, — тут Крейг окинул меня обожающим взглядом, — ты вспоминала обо мне?

— Я не простила тебя, Джармен Крейг, — ляпнул я, разозленный всхлипываниями Марики.

— Ты права, я был глупым молодым индюком. Нет, я был негодяем, Марика. Тогда, в Лоэле, я просто не понимал, как же сильно я тебя люблю. Я думал, это всего лишь мимолетное увлечение.

— Мимолетное увлечение? — Я недобро улыбнулся. — Поматросил и бросил, так?

— Нет-нет, я тебя не бросил! — Крейг замахал руками, глаза его округлились. — Как ты могла такое подумать! Я был вынужден уехать из Лоэле по семейным делам и задержался в Лансане дольше, чем планировал, а когда приехал, мне сказали, что тебя забрали из Корунны маги Магисториума. Я искал тебя. Все это время я искал тебя, клянусь Бессмертными! Я страдал, я так страдал...

— О-о-о! — простонала Марика.

— Хорошо, и чего ты хочешь? — спросил я, чувствуя бешеную ревность. — Чтобы я кинулась тебе на шею и сказала: "Ах, дорогой, наконец-то мы встретились?" Джармен, все кончено. Я больше не люблю тебя.

— О-о-о! — повторила Марика.

— Не надо так на меня смотреть, — добавил я, наслаждаясь растерянностью парня. — Я не любила тебя. Я просто флиртовала. Мне нравилось тебя разводить. Ты был такой забавный...

— О, не говори так! — ужаснулся Джармен. — Хочешь сказать, что наша любовь... твоя любовь была только притворством? Нет, не верю! Ты была такой восхитительно искренней, такой непосредственной. Помнишь ту ночь, в общежитии? Как ты страстно вздыхала, когда я ласкал тебя, как тебе нравилось, когда я снимал с тебя корсет и...

— Ни слова больше! — Я чувствовал, что сейчас взорвусь от ярости и ревности. Я достаточно хорошо разглядел Крейга. Видный был парень, смазливый, как раз из тех, в которых девушки влюбляются пачками и насмерть. Мужественное правильное лицо с квадратным подбородком, большие серые глаза с неожиданно длинными ресницами, курчавые русые волосы буйной шапкой. Рослый, мускулистый, поджарый, одет по-военному, в черную клепаную кожу, на поясе два коротких меча-гладия с черенами, отделанными серебром и перламутром. Настоящий мачо, чтоб его. Вот, значит, какой скелетец прятался в шкафу у Марики... — Довольно, я не хочу ничего слышать.

— Прости! — Крейг опустил глаза. — Я виноват перед тобой, Марика. Но я по-прежнему безумно тебя люблю. Я обожаю тебя. Боги сжалились надо мной, я нашел тебя после долгой разлуки. Позволь мне загладить мою вину, не гони меня.

— Ты забыл о своем друге. Ему нужна помощь.

— Да, милая. Ты права.

Раненый был в сознании, но выглядел ужасно — вся его одежда была разорвана и пропиталась кровью. Руки и ноги были покрыты рваными ранами. Все, что я мог сделать для бедняги, так это с помощью Крейга раздеть его и промыть раны крепкой водкой и водой и наложить повязки. Роклинг так обессилел от потери крови, что временами терял сознание, а потом и вовсе лишился чувств.

— До утра он не доживет, — сказал я. — Напрасно старались.

— Тут недалеко есть деревня, — сказал Крейг. — Мили три, не больше. Там должен быть лекарь.

— Тогда надо ехать немедленно.

— Как скажешь, — вздохнул парень.

— Побудь с ним, а я пойду, оседлаю лошадь.

Крейг согласно закивал, и я получил возможность несколько минут побыть наедине с Марикой.

— Что будем делать, радость моя? — спросил я самым замогильным тоном.

— Лешенька, я не знаю! Ветер Инферно, такого я даже представить себе не могла. Не злись, милый, я тебя очень прошу!

— Я не злюсь. Просто все очень неожиданно. Почему ты не рассказала обо всем раньше?

— Разве это было так важно?

— В самом деле, — я скрипнул зубами. — Но этот малый теперь от меня не отстанет. Ты видела его лицо? Он от радости рассудком повредился, готов поспорить. У него явный синдром Ромео. И чем ты его так околодовала, сладкая?

— Ничем, — с Марики сошел весь гонор. — Я и не предполагала, что он так в меня влюблен. Это было всего лишь любопытство. Я была молоденькой и страшно романтичной, а он... Все девушки в Корунне были от него без ума. Он был нарасхват, и мне захотелось отбить его у прочих девиц. С моей стороны это был эксперимент с новыми ощущениями.

— Новые ощущения — это секс, так?

— Ты что, ревнуешь? Я тебя прошу, зайка, не веди себя глупо. Что было, то было. Крейг меня больше ни с какой стороны не волнует.

— Однако ты волнуешь его, и очень сильно. А мне его ухаживания совсем не улыбаются. Только его любви мне сейчас для полного комплекта не хватало.

— Отшей его. Не давай ему никакой надежды.

— Ладно, посмотрим, — буркнул я и начал седлать Арию. Обожающий взгляд Джармена Крейга буравил мне спину лазерным лучом. Он буквально раздевал меня глазами.

— Марика! — позвал он.

— Чего тебе?

— Можно я спрошу тебя? Только один вопрос.

— Ну?

— Как ты жила после того, как мы расстались?

— Хорошо жила, — я затянул подпругу, поправил стремена и обернулся. — Весело и интересно. Меняла мужчин, как перчатки. Ты это хотел слышать?

— Ты меня... вспоминала?

— Джармен, что было, то было, — сказал я, глядя парню прямо в глаза. — Когда-то мы действительно были близки. Но все ушло, понимаешь? У меня есть другой мужчина, и я его очень люблю. Твое время прошло. Извини, если я тебя обидела.

— Обидела? — Крейг широко улыбнулся. — Нет, любимая, я ведь все понимаю. Но все можно вернуть. Я теперь всегда буду с тобой, до самой смерти, а попросишь умереть за тебя — умру, не раздумывая. Только сейчас я понял, как же я безумно тебя люблю. И мне все равно, что у тебя кто-то есть. Я никому тебя не отдам, драться за тебя со всем миром буду, и докажу, что мы с тобой созданы друг для друга. Вот увидишь, я...

— Помоги мне посадить Роклинга в седло, — перебил я, понимая, что испытывает Марика, слушая эти совершенно несвоевременные излияния чувств. — У нас нет времени на сантименты. Потом поговорим.

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Деревня называлась Ведьмин Бор — два десятка домов, расположенных близ дороги и окруженных полями и огородами. Мы добрались туда еще до рассвета. Деревенские псы встретили нас злобным лаем, но, к счастью, обошлось без нападений. Мы довольно быстро нашли местную корчму, хозяин которой, здоровенный нетрезвый мужик, встретил нас на пороге заведения без всяких восторгов.

— Лекарь? — спросил он, почесывая подбородок, заросший сивой щетиной. — Повезло вам, живет у нас знахарь-травник. А деньги у вас есть?

— Есть деньги, — сказал я. — Зови лекаря, надо помочь раненому.

— Коли в моей корчме хотите остановиться, денежки вперед, — заявил корчмарь.

— Сколько?

— По двадцать соверенов с человека и пятьдесят за коня.

— Хорошо, — сказал я и сделал Крейгу знак внести раненого в дом, а потом отсчитал деньги и вручил их корчмарю. Хозяин сунул монеты в поясной кошель и внезапно пронзительно засвистел, подняв по деревне новую волну собачьего лая. Я не совсем понял, для чего он это делает, а потом увидел, как с сеновала во дворе корчмы сполз какой-то потрепанный чел с помятой рожей синяка и мутными глазами.

— Сходи за Ренаном, — велел синяку хозяин. — И лошадь пристрой.

Ни слова не говоря, новый персонаж взял Арию под уздцы и куда-то увел. Я вошел в корчму — здесь было темно, чадно и грязно, противно пахло прогорклым жиром, пролитым пивом и мокрыми тряпками. Джармен тем временем уложил стонущего Роклинга на лавку, подложив ему под голову свернутый мешок. Хозяин, не обращая на нас никакого внимания, прошел за стойку, налил себе вина и принялся медленно пить, смакуя каждый глоток.

— Дай воды, — велел я. — Вода у тебя есть?

— Пять соверенов галлон, — сказал хозяин.

— Твоя воля, — ответил я, подавив желание набить морду проклятому рвачу. — И вина дай хорошего. Хорошее вино у тебя есть?