Рейкбек. Третья часть.

У нее был весьма сильный акцент, гласные буквы выходи мягкими, а звуки растянутыми, но звучало это очаровательно.

— Здесь я не иррати, — мягко напомнила я.

— И что? — она вызывающе выгнула вытатуированную бровь и повернулась к Бесу. — Могу я украсть ее у вас, ар-лорд?

— Как пожелаете, глава Вейга Вэй, — Бес просто лучился вежливостью.

Вейга взяла меня за руку и повела прочь из зала в смежное помещение, где стояло несколько групп кресел, в разных частях комнаты. Она повела меня к дальнему и полутемному углу, рядом с приоткрытым окном.

— Вей-вэй, к чему такая таинственность? — спросила я, усевшись в кресло.

Шанцу не стала следовать моему примеру, замерев у кресла напротив.

— Как тебе вообще пришло в голову прийти сюда! Я боюсь, он не сможет сдержаться.

— Я не знала, и да, мне тоже неспокойно. Хоть мне всегда казалось, время остудит его злость.

— Кьяги, Иррати! — она всплеснула руками и обреченно закатила глаза.

— Не ругайся.

— Это же Рифвей, в нем течет кровь шарков. Кстати, он собирался навэстить тебя после подписания всех договоров, но я не позволила. Моя власть, — она дотронулась кончиками пальцев до груди.

— Твоя власть, — согласно кивнула я. — Но кажется, встреча все же состоится.

— Постарайся дэржать себя в руках, ты же его нареченная.

Я вздрогнула и покачала головой. Этой частью своей биографии я никогда не гордилась, стараясь лишний раз не вспоминать. Об этом факте никто не знал за пределами шанцури.

— Нет, Вей-вэй, я никогда не была его нареченной. Хотела, но нет, не была.

— Ты права, но по свершившемуся обряду ты являешься ей.

— Знаешь, Вей-вэй, я думала, что у меня будет еще как минимум четыре года, чтобы разобраться в себе и решить, как мы с ним будем жить дальше. Мне и без него сейчас трудно, проблемы другие, голова забита, я стала не пойми кем. Но если к этому присоединится он... Вей-Вэй, я все испорчу. А мне бы не хотелось поступить так с шанцу, который небезразличен. Возможно, Рифвей мое будущее, а может, останется лишь ярким прошлым.

Женщина изящно развела руками и разгладила складки на платье.

— Ивона, ты повзрослела.

— Вей-вэй почему ты здесь? Нет, я рада тебя видеть и все такое, но тебя не должно быть здесь. Переговоры с шанцу всегда проходят гладко. Что-то случилось?

Она молчала, медленно изучая мое лицо, в полумраке ее огромные глаза слегка светились, придавая образу хищности. Я оглянулась на зал, откуда мы пришли, там меня ждало много проблем и не знаю, насколько мне хотелось услышать про настоящую причину прибытия Вейги.

— Похоже моего ответа не потребуется, — заметила она. — И с каких пор ты скрываешь свои мысли?

— А? Нет, не от тебя, — рассеяно ответила я, вновь отвлекаясь на зал, там что-то происходило. Никто не кричал, но мне показалось, что атмосфера накалилась.

— Брейк, — ее тон не предвещал ничего хорошего, — он меня еще на переговорах достал своим траурным настроем. Все время думал об одной девушке, которой, скорее всего, уже нет в живых и судя по увиденным образам, она немного похожа на тебя. Знаешь, это странно, но все шанцу к тебе лояльны в принципе.

— Да, то есть, нет, — я напряженно всматривалась в происходящее в зале, но ничего не видела. — Нет, только мужчины, но это не показатель, а ты не исключение. Если помнишь, как началось наше знакомство и кто знает, как бы закончилось...

— Но вмешался Рифвей.

Я хотела встать с кресла.

— Не ходи, — попросила она, — никому не будет лучше. Как ты вообще такое вытворяешь с мужчинами?

— Это не я, — надеюсь, у меня в этот момент было честное лицо. — И почему мне туда нельзя?

— Дай буре пройти мимо тебя, — Вейга всегда слыла мудрой женщиной, пришлось подчиниться.

— Ладно, — мы некоторое время молчали.

У меня в голове было так пусто от напряжения, что я не могла думать ни о чем. И вопросы, которые могла задать Вейге, отошли на второй план.

— Пойдем, — она протянула мне руку, — уже можно.

Удивленно моргнув, приняла руку. Когда мы вернулись в зал, я первым делом нашла глазами Рифвея. Как раз в этот момент он смотрел в нашу сторону, но скользнув по мне равнодушным взглядом, остановился на Вейге.

— Он не подойдет, — сказала мне она, не отпуская взглядом шанцу.

— Действительно, — усмехнувшись, я послала ослепительную улыбку Брейку, который, наконец, заметил меня.

Заметил и не мог отвести взгляд, но не от моей невозможной красоты, а потому что увидел приведение, человека уже похороненного и оплаканного. Интересно, какой конкретно факт довел его до такого состояния: ответственность за свой приказ, совесть или что-то совсем иное? Мои маневры с мимикой заметила не только Вейга, но и Рифвей, именно в этот момент я поняла, насколько глупым было желание прятаться от эмоций, людей и последствий, ведь это так весело.

— Ну раз ты уже не пугаешься собственной тени, то я пойду, пообщаюсь с императором Ланхорном. Давно я не встречала такого интересного собеседника, — она удалилась также стремительно, как и появилась. Оказывается все это время Вейга старалась вернуть мне присутствие духа и как могла отвлекала от мрачных мыслей. Я проследила, как она осторожно подкралась к императору и профессионально увлекла разговором. Что ж я тоже не буду лишать радости общения. Брейк видимо тоже его жаждал, моя солидарность крепла на глазах, но вот желания так просто облегчить совесть шанцу я не планировала. Выпить, вот чего мне хотелось в первую очередь и съесть хотя бы казенных тарталеток, потому что полдня ушло на дорогу, а остальная половина на сборы. У столиков с закусками меня перехватил взъерошенных Бес, от него повеяло ранее испытанным мной беспокойством.

— Ты поругался с советником, — тихо сказала я, прожевав крупную черную виноградину.

— Нет. У нас возникли некоторые разногласия. — Мужчина сверкнула на меня глазами и требовательно спросил. — Как так получилось, что самая влиятельная женщина на шанцури обращается с тобой как с дочерью?

— Еще одна история, — хохотнула я.

— Ну да!

— Как советник? А то его внимание смотрится уже неприличным.

— Взбесился, когда увидел меня с тобой, а тебя соответственно живую и... его никто не поставил в известность. Я хреновый наемник, как оказалось.

— Это так, — охотно подтвердила я, допивая бокал с вином. — Но ты хороший друг. Ты же меня не выдал.

— Да, а ты отличная мишень, — поддакнул Бес и едко добавил, — для расстрела. Теперь я понимаю твои опасения, но не волнуйся, мне доставит удовольствие защитить тебя.

— Позер! Оставь меня в покое, я справлюсь, — пришлось шлепнуть его по руке, которую он протянул, чтобы обнять меня за талию.

— Расслабься, мне довольно сложно воспринимать тебя как нормальную женщину.

И я его понимала, ведь присутствие Катары нервировало не только меня, а сейчас он лишний раз напомнил, в какого фрика мне случилось превратиться. Все случилось вопреки, но мне было кого благодарить за это. Но если я считала, что былая симпатия затушит мою вспыхнувшую неприязнь, то крупно просчиталась — Брейк получит свое. Так уж вышло, для меня тоже не в силах вынести такое давление, притом мое шестое чувство подсказывало, я еще получу за свою минутную слабость под дых. Поэтому да, я сделаю все чтобы советник больше не получил такой власти надо мной и моей карьерой чего бы это не стоило.

— Бес, исчезни, — кажется, я оказалась убедительна. Мужчина многозначительно выгнул бровь, проследил за моим взглядом, все понял и удалился. Я же говорила, мы с ним обязательно сработаемся.

Тихо играл небольшой оркестр, люди и шанцури общались, все выглядело так гармонично. Только я одна находилась в стороне от всеобщей гармонии, закипая отвратительной, всепоглощающей ненавистью. Я хотела подождать, подержать в неведенье советника до официального вызова. До этого меня сдерживала трезвая голова, Вейга, а затем Бес. Сейчас никто.

— Я его убью.

— Не стоит, Иррати. Он того не стоит.

От звука его голова сердце ухнуло куда-то вниз, я резко повернулась и окаменела. Конечно, я не смогу выполнить своего обещания, и советник останется в живых, ведь меня убьет Рифвей. В его глазах горело желание убийства, настолько сильное и жаркое, что мне впервые стало стыдно за свой поступок, благодаря чему я сейчас стояла и боялась. Боялась так сильно, что далеко не сразу смогла ответить.

— Прилетел отомстить мне, Риэ? — по щеке скользнуло что-то обжигающе горячее и мокрое.

— Да, — он коснулся щеки пальцами, а я только поняла, что плачу.

— Тогда тебе не стоило столько ждать, — сморгнув слезы, осторожно отвела его руку.

Прикосновение причинило почти осязаемую боль, мне как никогда до того захотелось вернуться на шанцури, наплевав на собственные планы. Ага, а потом всю жизнь прятаться за спиной клана Ино, радость-то какая. Нет уж, все пойдет так, как я планировала и никак иначе.

— Иррати, тебя стоит ждать в любом случае, — эта его игра, когда слова имеют двойственный смысл, больше не действовала, я научилась находить в сказанном свою правду.

— Меня многие ждут, это моя привилегия, — вежливая улыбка и ничего более, все остальное, неуместное спряталось глубоко внутри.

— Тогда не стоит раздавать ее кому попало, Иррати, — и это "иррати" из его уст, как кислота, вылитая на открытую рану.

— Чего ты хочешь? — прямо спросила я.

— Я прилетел за тобой.

— Подданные Тиринской империи, не достигшие совершеннолетия, не могут получить постоянного гражданства и права на проживание в другой стране или планете, — пришлось сослаться на гражданский кодекс. К сожалению, Рифвея Го не так просто сбить со следа.

— Значит, будучи на шанцури ты не только нарушила кодекс, но добровольно вступила в клан, что приравнивается к получению гражданства. Какое наказание предусматривает ваш кодекс?

Никакой из меня законник.

— Штраф и депортация... но мне кажется тебе это не нужно.

— Верно, — согласился он, спокойно следя за моими отчаянными попытками выкрутиться с наименьшими потерями, — и мне даже понятно твое нежелание быть со мной, единственное чего мне никогда не понять так это упорное стремление оставаться в абсолютно чуждом для тебя мире. Когда ты сбежала от меня, я понял что тебе нужно дать время повзрослеть и разобраться в себе. Но я разочаровался, встретив всю ту же сомневающуюся, мечущуюся из крайности в крайность девчонку. Тебе стоит об этом подумать.

— Да Риэ, это я, но у меня есть как минимум сотня причин оставаться мнительной и непостоянной. Ты здесь пробудешь день или два, придумаешь еще множество неоспоримых преимуществ в пользу отъезда на шанцури, а я даже соглашусь с ними, но сейчас... Сейчас, Риэ, я не могу полететь с тобой.

— Я не слышу тебя.

— Пожалуй, так будет лучше.

— Но я чувствую это, — он тронул лоб кончиками пальцев, — зачем оно там?

— Не здесь, — я показала взглядом на дверь, на что мужчина согласно прикрыл глаза.

Мне стоило больших трудов сохранять видимое спокойствие, вежливо улыбаться и продолжать игнорировать советника, который не сводил с меня глаз, пока мы разговаривали с Рифвеем. Стоило дверям закрыться за моей спиной, как я подобрала пышные юбки, скользнула по шелковому чулку вверх, там, где я прикрепила нож. Дверь снова приоткрылась, а из образовавшегося прохода вышел Рифвей.

— Идем, — я взяла его за руку и повела прочь из нежилой части дворца. Мы пересекли аллею и свернули за угол к входу, зашли внутрь и поднялись по лестнице на последний этаж. Открыв дверь, я вперед пропустила мужчину. Стоило ему войти, как включился неяркий свет настенных светильников. Не мешкая, последовала за мужчиной и закрыла за собой дверь на замок. Больше никто не мог нам помешать, не сломав замка или двери.

Рифвей остановился возле кровати и обернулся. Его явно озадачили, и мое поведение, и сам поступок.

В груди медленно нарастала тревога, но у нее не было видимых причин, а от этого еще сильнее хотелось избавиться от мучающего душу чувства. Чтобы как-то разрядить напряжение, я прошла к туалетному столику и положила зажатый в руке нож. Сейчас он мне не понадобится, даже наоборот станет существенной помехой, оттягивая на себя часть волн.

— Я знаю, что твоя телепатия намного шире и сильнее чем у большинства шанцу. Мне важно, чтобы ты все увидел и понял, что необходимость быть здесь не просто каприз.

— Хочешь показать все? Даже то, что прячешь ото всех?

— Да.

— А почему ты решила, что я захочу знать?

— Захочешь. — Уверенно заявила я, подходя к нему вплотную. — Посмотри, прошу тебя!

Силы сдерживать эмоции неожиданно закончились, а вместе с ними желание Рифвея остаться в стороне, но делая такой ответственный шаг, я преследовала свои цели. Шанцу поддался моим уговорам. Он обхватил мое лицо руками и прижался лбом ко лбу, сразу стало жарко, замутило, а во рту пересохло. Контакт длился от силы минуту, однако ничтожные шестьдесят секунд выжали из меня все соки, я почувствовала себя воздушным шариком легким, рыхлым и сдутым. Если бы не ловкость шанцу, с удовольствием прилегла прямо на полу. Перемещение меня на кровать не принесло ни капли облегчения, сейчас меня можно было убивать — я бы не возразила.

Следующие полчаса шанцу отпаивал меня водой, тихо вздыхал и молчал. Ощущение собственного тело постепенно возвращалось, голова прояснялась, но все еще оставалась дичайшая слабость. Рифвей заметив мой более-менее осознанный взгляд, отодвинулся.

— Оставайся.

Нет, это слово хотела сказать я, вложив в него совершенно другой смысл, но шанцу меня опередил.

— Тогда уходи, так будет лучше для всех, — я осторожно пошевелилась, подтянула колени к груди и закрыла глаза.

Шанцу встал с кровати и прошелся по комнате, а потом я услышала, как звякнуло лезвие об поверхность стола. В груди тоскливо заныло, но мне пришлось себя заставить смириться с тем, что его присутствие почти как навязчивый сон. Рифвей присел на кровать, коснулся щиколотки и осторожно погладил пальцами, затем рука скользнула выше, заставляя меня распахнуть глаза и сжаться от накатившего напряжения. Когда его рука достигла крепления с ножнами, стало ясно, что ничего не будет. Он приподнял юбки и вложил нож.

— Я оставлю последнее слово за собой, — тихо произнес он, поправляя на мне платье, — а забрать свое обещание владеть тобой, я всегда успею.

Для меня его слова звучали примерно так — твои интрижки меня не волнуют, но если ты не вернешься, будет намного хуже. В общем-то это был самый приемлемый вариант, после того как он просмотрел все произошедшее за несколько месяцев начиная с визита советника в академию. Большего я не позволила и блокада на архиве сработала на все сто.

— Не благодарю, — спокойно ответила я, медленно приходя в себя.

— Ты не забыла наши традиции, — усмехнулся он и подал мне руку. — Идем, нас ждут.

Он помог мне встать, подчеркнуто вежливо дал время привести себя в порядок. Мы возвращались в зал, держа расстояние, не вторгаясь в зону комфорта друг друга, избегая контакта. Все оказалось еще сложнее, чем мы ожидали, и это нам не позволяло мило болтать, вспоминая совместно проведенные дни. Словно мост, соединяющий нас, стал еще уже, раскачиваясь даже от легкого дыхания, а каждое слово разрушительной силой ударяло по хлипким доскам. А когда-то мы так сильно ненавидели...