Пришлось заново сооружать мост, переправлять машины и бурить и разгребать завал — на это ушел без малого час. Зато за это время подъехали новые пять машин и работа пошла быстрее.
Когда завал был, наконец, разобран, "кроты" двинулись дальше.
Через некоторое время тоннель стал постепенно сужаться, путь стал разветвляться на множество узких проходов, через которые "кроты" могли двигаться только по одиночке, и то с трудом — усердно работая бурами и механическими лапами. Но зато теперь огнеметы и газометы могли проявить себя лучше — в случае нападения от их залпов невозможно было уклониться.
Мурины себя никак не проявляли. Возможно, они решили не принимать бой в таких неблагоприятных условиях и отступили на заранее подготовленные позиции.
Командный Центр знал из рассказов Феи, что где-то в глубине начинается подлинный Муравейник — секретные лаборатории, мастерские, пыточные, залы собраний. Там и стоило ожидать основного сопротивления. И феи готовились его подавить — "кроты" были лишь разведкой, главное оружие у них было ещё "в рукаве".
Наконец, с трудом "пробурившись" сквозь узкий проход, первый из "кротов" въехал в просторный грот. Следом за ним из прохода вынырнул дистанционный огненный шарик. Он поднялся к самому потолку, чтобы осветить все пространство.
Первый голем "на броне" поднял металлическую голову в черном непроницаемом шлеме вверх. Управлявшая им фея обомлела. ВЕСЬ потолок был устелен шевелящимися ковром из тел паукообразных мурин, готовых к прыжку.
Не успел он разрядить в них свой огнемет, как одна из мурин махнула длинным скорпионьим хвостом, и огненный шар рассыпался на тысячи искр. Свет погас, грот объяла кромешная тьма. А потом началось что-то невообразимое...
Не успел голем нажать на спусковой крючок, как на "крота" упала плотная склизкая сеть, необыкновенно прочная, так что "крот" моментально забуксовал, а сверху на него как дождь посыпались черные тела. Голем на броне получил такой удар хвостом, что его голова тряпичным мячом отлетела от тела. Остальных големов постигла та же участь — никто не успел выстрелить.
Торжествующие мурины в считанные мгновения взламывали замки люков длинными кривыми тонкими когтями, моментально проникали внутрь и разбивали металлические головы големов ударами скорпионьих хвостов или скручивали их паутиной, так что те не могли пошевелиться, и тогда уже добивали их хвостами.
В кромешной тьме стремительные действия сотен мурин имели успех. Та же судьба постигла ещё два вылезших "крота".
Но другие два были уже предупреждены, и, прежде чем высунуться из отверстия, они ударили всей своей мощью.
Ближайший десяток мурин смело как осенние листья порывом ветра. От них не осталось ничего, кроме горстки пепла, от газа задохнулись, переворачиваясь на спины, судорожно дергая паучьими лапами, ещё с десяток, но остальные, оставив уже добитые "кроты", ринулись к стрелявшим.
"Кроты" поливали их облаками огня и газа, к ним присоединились големы "на броне", мурины несли большие потери — первые три ряда наступавших были сметены, однако остальные, а также наступавшие по потолку, добрались до машин и принялись за дело. Наконец, "кроты" замерли навсегда.
Застрявшие в узких проходах машины создали пробку — чего и добивались мурины — так что следующие за ними "кроты" не могли двинуться дальше. Пришлось големам оставлять машины и идти на штурм своим ходом.
Но мурины и не думали оставлять позиции. Стоило только големам обойти затор, как со всех сторон в них полетели сгустки отвратительной зеленой гадости, которую выплевывали эти мерзкие твари, спрятавшись под потолком. Зеленая гадость сильнее всякой кислоты разлагала сверхпрочную сталь и за несколько мгновений несгораемый металл превращался в бесформенную груду обломков. Обстрел ядовитой слюной был такой интенсивный, что ни один из големов не успевал даже выстрелить. Они прекратили бесплотные попытки прямого прорыва только после бесславной гибели почти сотни машин.
Оставшиеся, по приказу из Командного центра, залезли обратно в машины и попытались протаранить закупорившие узкие проходы "кроты" со всего разгона. Но ничего не получалось! "Кроты" строились карликами на совесть — сдвинуть их с места мог, пожалуй, только пещерный дэв. Мурины же в атаку переходить не спешили — их вполне устраивала оборона.
Но именно теперь-то и настало время для действия настоящего оружия! Благодаря "кротам" феям удалось выяснить местонахождение войск противника, чтобы туда и нанести главный удар.
К месту боя подлетели пара десятков аватаров — летучих обезьян голубого цвета — и через них феи стали творить главное заклинание.
Огромные огненные шары покатились по всем пяти узким переходам, словно гигантские "перекати-поле", и со всего маха ударились в застрявшие у выхода из узких проходов "кроты". Раздался оглушительный взрыв, от которого даже у фей в Командном центре заложило уши (хотя они был в наушниках!). Все пространство грота в одно мгновение осветилось ослепительно белым светом и жидкий огонь, сжигавший все, даже воздух, плавивший камень и сталь, наполнил весь грот. Не успев издать ни звука, мурины, державшие оборону, распались даже не на атомы, а на кварки. Даже от обезвреженных муринами "кротов" не осталось ничего, кроме небольших "блинчиков" из расплавленного металла, намертво приварившихся к словно отполированному каменному полу. А после этого пять оставшихся в резерве "кротов" победоносно въехали в полностью "зачищенные" Врата в Муравейник.
4.
Принц и Лили обедали вместе, сидя друг напротив друга, в любимой Изумрудной Зале, когда раздался оглушительный грохот откуда-то снизу, от которого у обоих заложило уши. Сверху посыпалась золотая штукатурка, упало несколько изумрудов, одни из них — прямо на стол, а несколько витражей на окнах разлетелись на куски.
Лили смертельно побледнела и выронила ложку из рук, которая жалобно звякнула, упав на пол. Принц едва успел подскочить к её стулу, чтобы удержать его от падения. Лили испуганно схватилась за свой объемный живот и глубоко и часто задышала.
— Дорогая, с тобой все в порядке? — с тревогой спросил Принц, взяв её за руку.
Лили некоторое время не отвечала, продолжая через силу тяжело дышать.
— Возмездие... Маятник... качнулся... Они... скоро... будут... здесь... Я чую...
— Тише, тише, дорогая, тебе нельзя волноваться, успокойся, — быстро зашептал Принц, судорожно поглаживая её руку. — Может, пойдем в кровать, а, Лили? Полежишь, отдохнешь, пойдем-пойдем, давай я тебя отнесу...
— У меня... начинаются... схватки... отнеси... в комнату... позови... Зверят... они обучены... роды... принимать... карликов... не надо... не доверяю... Зверят... только... быстро... — она задышала очень часто, глубоко и прерывисто. На лбу выступила испарина.
— Дорогая, где ж я найду Зверят? Я их уже пару недель не видел, а то и больше!
— Глупый... они прячутся... в вентиляции... между Малахитовой... и первым... ярусом... скорей же, дорогой, скорей!!! — закричала Лили, кусая до крови побелевшие губы.
Недолго думая, Принц взял Лили на руки и осторожно отнес в спальню, после чего кинулся в Малахитовую комнату, быстро залез по стремянке в вентиляционную отдушину. Не прополз он и ста шагов, как услышал знакомые голоса:
— Стой, кто идет, кто бы ты ни был, а то укушу — очень, очень больно, а-ав!!!
— А я царапаюсь, глаза выцарапаю, негодяй, м-мяу!!!
От таких "угроз" Принц чуть было не рассмеялся, но мысль об отчаянном положении Лили вернула его к реальности.
— Зверята? Котенок и Щенок? Это я, Принц, а ну быстро сюда! Немедленно!
— Ха... Хозяин!!!!!! Ур-ра!!!! Хозяин вернулся!!!! — в один голос закричали плюшевые Зверята и на четвереньках бросились навстречу Принцу, чуть было не задушили его в плюшевых объятьях. Мягкий розовый язычок Щенка и жесткий как щеточка для обуви — Котенка — исслюнявили ему всё лицо, Принц едва отбился от них.
— Не время для объятий, друзья! Я рад, что вы выжили во всей этой свистопляске, поговорим потом! Лили умирает, бегом, быстро, за мной!
И с этими словами он пополз обратно по низкому проходу, за ним — недоумевающие Зверята. Выпрыгнув в Малахитовую, Принц со всех ног побежал к комнате Лили, а за ним — его верные друзья.
Самые мрачные опасения Принца сбывались. Уже в трехстах шагах от комнаты он услышал душераздирающие вопли Лили и внутренне содрогнулся — ведь роды для фей во много раз болезненней и опасней, чем для человеческих женщин, а тем более для феи, лишенной розовой пищи.
Когда Принц со Зверятами вбежал в комнату и Лили увидела их, она закусила до крови губу, но кричать перестала, только бросив умоляющий взгляд в сторону Зверят.
Зверята удивленно переглянулись — увидеть Лили в таком "интересном" положении они уж никак не ожидали! Но замешательство их длилось лишь мгновение. Первым вышел из ступора практичный Котенок.
— Так, Щенок, быстро — подушку под голову, руки свяжи простыней над головой, одежду — снять — немедленно! Принц, а Вас я попрошу удалиться и плотно закрыть дверь. А также немедленно накипятить как можно больше горячей воды и принести чистых простыней, сколько найдете. Постарайтесь это сделать как можно быстрее, когда принесете — постучитесь. В комнату — ни ногой! Это наша работа.
Принц покорно кивнул и бросился на кухню, попутно вспоминая бытовые заклинания, которым выучился на "полигоне" для запуска автоматического процесса нагревания воды. А вслед ему неслись уже ничем не сдерживаемые дикие, животные крики...
На кухне он быстро произнес нужные заклинания, и вот уже ведра сами полетели наполняться водой, голубое магическое пламя, не требовавшее дров, вспыхнуло в печке, и вскоре кипяток был готов. А за это время Принц сбегал в бывшую комнату Феи и натаскал из шкафов с десяток золотистых шелковых простыней. Нехитрое заклинание — и простыни вместе с ведрами полетели за ним следом к комнате Лили.
Крики стали просто невыносимы, Котенок за что-то ругал Щенка и даже врезал ему по шее — видимо, сделал что-то не то -, когда Принц ногой постучался в дверь. Открыл Щенок. Принц схватил его за плюшевую лапку и вытащил к себе:
— Ну как? Говори, немедленно!
Щенок испуганно взглянул на хозяина и как-то неуверенно пробормотал:
— Ничего, все будет хорошо... Сильное кровотечение и истощение, но мы справимся, хозяин, мы справимся...
А потом, быстро схватив ведра и взвалив простыни на плечи, исчез за дверью, которая с шумом захлопнулась. А сквозь щель Принц успел увидеть лишь лапки Котенка по локоть в крови, в крови измазались даже его усики и мордочка, а также судорожно бьющиеся от страшной боли обнаженные руки и ноги Лили...
Принц проделывал операцию с водой и простынями ещё несколько раз. И каждый раз Щенок отвечал одно и то же. Но крики постепенно становились все тише и тише. И когда Принц явился с четвертой порцией воды и простыней, они стихли окончательно. Дверь отворилась, показался качающийся от усталости Щенок. А мгновение спустя раздался оглушительный детский визг, а за ним не менее пронзительный голосок Котенка:
— Щенок, быстро сюда, а кто пуповину резать будет? Ну что ты за помощник такой! Неумеха длинноухая! Быстро!!!
Щенок, испуганно схватив ведра, скрылся за дверью опять, а вскоре пронзительный крик малыша прекратился и наступила тишина.
Принц сидел на полу, дрожа всем телом, весь мокрый от пота, обхватив руками голову, словно боясь, что она вот-вот скатиться у него с плеч прямо на пол.
Наконец, из-за двери показался Котенок. Крови на нем уже не было — видимо, успел уже умыться. Правда, серая шерстка его промокла насквозь, а сам он шатался от усталости.
— У-уф!!! Устал... — тихим голосом сказал Котенок, проводя лапкой по лбу.
— Как она? — с тревогой спросил Принц.
— Все хорошо... Мальчик... Сейчас кормит его, Щенок следит... Ослабла правда очень, едва дышит... Таких тяжелых родов не припомню за всю свою жизнь... Едва дух не испустила...
— Когда я могу попасть к ней?
— Не сегодня, это точно. Ей нужен покой... — строго сказал Котенок, но не успел он договорить, как из комнаты вышел Щенок и, смущенно переминаясь с лапки на лапку, робко сказал:
— Она... она просит... Хозяина к себе, в общем...
Котенок уже открыл было рот, чтобы ответить, но Принц вскочил и, отпихнув Котенка в сторону, вбежал в комнату.
Лили лежала на кровати, застеленной свежими чистыми простынями — все использованные Зверята уже убрали куда-то — в чистой белой ночной рубашке. Подушки были подняты так, что она полусидела на кровати, на руках у неё лежал маленький красно-розовый сверток, который шевелился и громко чмокал — он сосал грудь. Лицо Лили — белее мела, губы подернуты легкой синевой, щеки впали, под глазами чернели тени, веки опухли, волосы — растрепаны. Красота её значительно поблекла. Но это только на первый взгляд. Само выражение лица, несмотря на смертельную усталость и крайнее истощение, было таким, что для Принцу показалось, что где-то в глубине души молодая мать испытывает неземное блаженство.
Она не могла оторвать глаз от своего малыша и тихо улыбалась, глядя, как он жадно сосет молоко, крепко вцепившись крошечными розовыми кулачками в оборки ночной рубашки.
— Сядь со мной, не стой, вот сюда... — указала Лили пальцем на край кровати. Принц послушно сел и испуганно посмотрел на крошку, словно не понимая, откуда он вообще здесь появился и что это вообще такое.
— Правда, хорош?
— Правда... — прошептал Принц.
— А смотри — все черты лица у него почему-то мои — и нос, и губки, и глазки, твоих вообще нет, странно, не правда ли?
— Ничего странного, — улыбнулся Принц, — у меня уже есть дети, а этот ребенок — целиком твой, и только твой...
— Верно, ты прав, ведь я его заслужила... тысячелетиями заточения в золотой клетке... заслужила...
Глаза Лили подернулись паволокой, её головка несколько раз дернулась и опустилась на грудь.
— Котенок! Что с ней?! — закричал Принц.
На зов в комнату влетели оба Зверенка.
— Я же говорил, хозяин, мррр-мяу, ей нельзя говорить, нельзя!!! Она слаба, очень слаба!! Уходите, хозяин, уходите, ради Создателя! Мы сами обо всем позаботимся, мы ученые, уходите, умоляю, м-мяу!
И Котенок вытолкал Принца из комнаты. Дверь с шумом захлопнулась.
И тут грянул второй, а следом за ним третий взрыв ещё большей мощности. Принц потерял равновесие и рухнул, не удержавшись на ногах, на пол, а сверху на него посыпался золотой песок. В комнате Лили пронзительно закричал испуганный малыш и тут же замолк.
Возмездие неминуемо приближалось...
5.
Все новые и новые драконы подлетали к отверстию пещеры, высаживая все новые и новые волны закованных в сверкающую иссиня-черную броню големов-десантников. Всё новые и новые "кроты" собирали карлики в устье пещеры, все новые и новые аватары самых разнообразных видов прилетали, чтобы принять участие в штурме Муравейника.
Лишь ограниченная вместимость пещер препятствовала всей этой армаде одновременно ринутся внутрь, а потому приходилось делать высадки малыми группами, зато эти группы прибывали бесконечно. Может быть, если бы мурины увидели задействованные против них несметные полчища армии Поднебесья, они бы прекратили свое отчаянное и бессмысленное сопротивление, но у них и без того хватало дел внутри Муравейника.
