Наша армия уже подходила к Босфору, удивляя "цивилизованных" европейцев. Правда, пришлось сделать ряд перестановок в Военном ведомстве, выгнав в отставку наиболее рьяных поклонников "цивилизованного" ведения войны, заменив их на малоизвестные ранее персоны. Которые не могли похвастаться знатным происхождением и богатством, но которые показали себя умелыми командирами в ходе боевых действий. Перечить мне уже побоялись, поскольку результат был известен заранее. Спасибо Maman, которая во всем меня поддерживала. Хоть с флотом таких проблем не было. На Черном море все прочно держал в своих руках Корнилов. А в Петербург, неожиданно для всех, вызвал из Севастополя капитана первого ранга Григория Бутакова. Человека, оставившего яркий след в истории моего мира, получившего прозвище "беспокойный адмирал", являвшегося ярым сторонником парового флота, и нажившего огромное количество врагов. Сначала это не привлекло внимания заинтересованных лиц. Ну, вызвали какого-то каперанга в столицу, и вызвали. Их тут и так хватает. Одним больше, одним меньше... Но когда я произвел Бутакова в контр-адмиралы, и назначил командующим Балтийским флотом... Что тут началось! Бурление "органической субстанции" среди всяких прочих "достойных", посчитавших себя незаслуженно обойденными, превысило все разумные пределы. После чего я понял — Балтийскому флоту нужна "перезагрузка". Все недовольные были тут же отправлены в отставку, а Бутакову дан карт-бланш на замещение образовавшихся вакансий теми, кого он сочтет подходящими. Не обращая внимания на чины и выслугу лет. Уж лучше я буду иметь у себя под боком "беспокойного" адмирала и его ставленников, чем тех, кто привел Балтийский флот к плачевному состоянию с появлением в его составе "принципиально годных" кораблей. Вот пусть Бутаков и наведет здесь порядок, а я ему в этом окажу любую помощь. Императрица я, в конце концов, или погулять вышла?! Одновременно с этим дан заказ разработать проект броненосца для Балтийского моря и воплотить его в металле. Хватит "конверсионными" ледоколами супостатов гонять. Ледоколы должны заниматься своим делом. А вот наши броненосцы в следующий раз должны встретить незваных гостей еще на дальних подступах, не допустив к российскому побережью. И отбить у них всякую охоту лезть в Балтику с целью решить "русский вопрос".
На Черном море пока все спокойно. Турки, англичане и французы не рискуют удаляться далеко от Босфора, а Корнилов и Нахимов готовятся к десантной операции. Заодно готовят один неприятный "сюрпрайз" для противника, но в успешности его применения у меня уверенности нет. Но, во всяком случае, хуже не будет. Не знаю, удастся ли захватить полностью все побережье Босфора, Мраморного моря и Дарданелл до самого выхода в Эгейское море, но вот наглухо запечатать вход в Черное море мы обязаны. Чтобы европейские "цивилизаторы" впредь не могли сунуть сюда свой нос. А с турками о свободе судоходства мы потом договоримся. Получив в очередной раз русской дубиной по хребту, подданные повелителя правоверных становятся необычайно договороспособны. До следующего раза... Ну так ведь и повторить недолго...
В общем, ситуация оставалась в какой-то степени стабильной. И вдруг полыхнуло во Франции. "Племянник", то есть император Наполеон Третий, в своем стремлении "наказать" Россию, достал абсолютно всех. И аристократию, и буржуа, и простой народ. Таких военных поражений, людских и материальных потерь Франция не знала со времен разгрома его дяди — Наполеона Первого. Попытка провести массовую принудительную мобилизацию и ввести очередной "военный" налог оказалась последней каплей, взорвавшей французское общество. Простые французы не желали воевать и умирать ради совершенно не нужной им Турции, а французская буржуазия не желала и дальше терять огромные деньги, не получая с этого никакого профита. Поэтому в одну ясную весеннюю ночь к Наполеону Третьему п р и ш л и, предъявив ультиматум. Либо он добровольно отрекается от престола, и Франция снова становится республикой, либо Франция все равно становится республикой, но уже без его добровольного согласия. Да и без него самого в том числе. Как говорится, выбор сделать нетрудно. Гвардия, охранявшая дворец, никак не попыталась помешать происходящему. Вторая Французская империя прекратила свое существование. Вместо нее появилась Третья Французская республика. Правительство которой, во главе с видным деятелем оппозиции Жюлем Фавром, попыталось заключить сепаратный мир с Россией, выйдя из непосильной для Франции Восточной войны. Ох, какая буря поднялась после этого в английском парламенте! Какой разгорелся скандал в "благородном" европейском семействе! Правда, недолго. Поскольку предложение Франции о мире оказалось весьма своеобразным. Как раз в духе европейских традиций.
Сижу за столом своего рабочего кабинета, гляжу на прусского посла Карла фон Вертера, выступающего посредником со стороны Франции, и думаю. Послать его сразу по известному адресу, или немного обождать.
— Французская сторона хочет, чтобы мы остановили свое наступление, и отказались от захвата Босфора и Дарданелл. То есть, остались на занимаемых позициях. В этом случае Франция согласна прекратить боевые действия против России, отвести свои войска с передовой и убрать их с территории Турции в течение полугода. Я правильно поняла, господин посол?
— Да, Ваше Императорское Величество.
— В таком случае, передайте французской стороне мое встречное предложение. Если Франция немедленно, без каких-либо условий, выведет все свои войска с территории Турции, и вернет свой флот во французские порты, разорвав союзные обязательства с Англией, то в этом случае мы согласны заключить мир с Францией без каких-либо финансовых и территориальных претензий. Если нет, то война продолжится. И тогда уже без претензий не обойдется.
— Но, Ваше Императорское Величество... Прошу простить меня, но давайте называть вещи своими именами. В Европе очень многие будут недовольны, если только Российская Империя нарушит баланс сил и захватит черноморские проливы. Вы должны это учитывать.
— Так я это учитываю. Как раз выявлю всех недовольных. А как с ними поступить, это будет зависеть исключительно от их поведения. Один раз русская армия уже брала Париж...
Выпроводил очередного "миротворца" и призадумался. В этом году надо обязательно разгромить антироссийскую коалицию и закончить войну на наших условиях. Вплоть до того, чтобы пойти на риск, и устранить наиболее одиозные фигуры в стане противника с помощью Ганса. По поводу Франции у меня особых опасений нет. Она уже дошла до ручки, и поступившее "мирное предложение" — последняя отчаянная попытка если не выиграть, то хотя бы свести все к ничьей. Поскольку потеря восточных вилайетов Османской империи Францию, по большому счету, не интересует. Иное дело Босфор и Дарданеллы. Вот здесь французское правительство будет стоять до последнего, только бы не выпустить Россию в Средиземное море. Но если мы проявим твердость, то Франция должна согласиться на наши условия. Тем более, мы не требуем выплаты контрибуции, или каких-то других плюшек. П о к а не требуем... По агентурным данным, а также согласно информации, добытой Гансом, Третья Республика уже не в состоянии продолжать военные действия с прежней напряженностью. Вот и посмотрим, что возобладает. Здравый смысл, или европейский снобизм.
А вот в Англии все не так хорошо, как хотелось бы. Там тоже хватает недовольных, но кабинет премьера Палмерстона хоть и с громадным трудом, но все же пока удерживает ситуацию под контролем. В настоящее время Англия выезжает за счет отправки в Константинополь различных "туземцев", а также войск, срочно переброшенных из колоний, но такое не может продолжаться бесконечно. И если "туземцы" находятся довольно быстро, то вот восполнить потери флота с такой же скоростью не получается. Адмиралтейство уже выгребло в метрополии все, что можно, резонно рассудив, что наш Балтийский флот все равно не придет к английским берегам. Посылать некого. Новые корабли на английских верфях еще далеки от ввода в строй. Поэтому нам надо успеть нанести Англии такой удар, чтобы продолжать вести войну у нее не было ни возможности, ни желания. Ждать осталось недолго, у командования Черноморского флота скоро все должно быть готово. И если Босфорская операция удастся, то это радикально изменит весь дальнейший ход известной мне истории. На такое я поначалу даже не замахивался, вселяясь в тело невинно убиенного богатенького мажора Юрия Давыдова в 1850 году. Как же меня назовут потомки, если мечеть Айя Софья в Константинополе снова станет собором Святой Софии, над которым будет водружен православный крест? Елизавета Освободительница, или Елизавета Великая? Ладно, не будем говорить "гоп!" раньше времени.
Глава 28
Как инициатива имеет инициатора
Говоря о готовящемся сюрпризе для наших противников, я не был до конца уверен в возможности его успешной реализации. Уж очень от многих переменных величин это зависело. Но зато, если все пройдет, как и задумано, то это может спасти тысячи жизней русских солдат при взятии Босфора и Дарданелл.
Идею предложил капитан-лейтенант Воеводский, назначенный в 1854 году командиром линейного корабля "Ростислав", сильно пострадавшего в бою при Синопе. Причем пострадавшего до такой степени, что даже возник вопрос о списании корабля. Но со списанием решили повременить, резонно рассудив, что идет война, каждый корабль на счету, а герой Синопа вполне может пригодиться в качестве плавучей батареи. Поэтому ограничились лишь ремонтом корпуса, полностью демонтировав рангоут. Поскольку плавучую батарею можно и пароходом на буксире таскать. К этому времени уже отгремело Аландское сражение, в котором наш ледокол-броненосец "Илья Муромец" наголову разгромил объединенную англо-французскую эскадру. Воеводский, как только узнал подробности этого боя, подумал, а нельзя ли что-то похожее создать и на Черноморском Флоте? Но построить цельнометаллический броненосец на верфях Николаева, причем быстро, было нереально. И тут у энергичного капитан-лейтенанта возникла идея, аналогичная идее южан во время гражданской войны в Америке. Когда они превратили сгоревший до ватерлинии фрегат северян "Мерримак" в броненосец "Вирджиния".
Идея Воеводского заключалась в следующем. Взять пусть не новый, но еще достаточно крепкий парусный линейный корабль, убрать с него рангоут, балласт и всю артиллерию, кроме тяжелых орудий на нижнем деке. После чего установить паровую машину с гребным винтом и обшить железными плитами. Тем более, кандидат в броненосцы уже имелся. Его "Ростислав", лишенный рангоута. Но идея так и осталась идеей. Поскольку светлейший князь Меншиков, ознакомившись с предложением Воеводского, в своей привычной манере поднял его на смех, и отказался даже обсуждать подобные новации. Адмирал Корнилов хоть и заинтересовался проектом, но счел его не реализуемым в сложившейся ситуации. Поскольку ни машин нужной мощности, ни железных плит для бронирования корабля в распоряжении Черноморского Флота не имелось.
Все изменилось после смерти Меншикова и катастрофического разгрома противника под Севастополем. Адмирал Корнилов, как оказалось, не забыл об этом проекте. И сразу же после разгрома англичан в Балаклаве, а также французов в Камышовой бухте, приказал самым тщательным образом обследовать то, что там осталось от английского и французского флота. Ведь в составе эскадры противника было много паровых кораблей. Как военных, так и коммерческих. Расчет был на то, что машины и котлы на некоторых из них могли оказаться ремонтопригодны. И почему бы не воспользоваться трофеями для установки на "Ростиславе"? А если исправных машин окажется больше, то еще на нескольких кораблях Черноморского Флота. Зачем от дармового добра отказываться? Находясь в Одессе, я этого еще не знал, поскольку с Корниловым мы не виделись после операции в Камышовой бухте. В письмах он тоже об этом не упоминал. Тем более, надо было поддерживать легенду для широкой публики о размолвке между командованием Черноморского Флота и одесским отрядом паровых судов после такой блестящей победы. О попытке создать эрзац-броненосец на Черном море я узнал значительно позже, уже став российской императрицей Елизаветой Второй. После того, как окончательно разобравшись с заговорщиками, потребовал от Морского ведомства предоставить мне всю информацию о состоянии дел на черноморском театре военных действий.
В официальных документах адмиралтейские чинуши представили данный факт, как какой-то курьез, не заслуживающий внимания. Но раз адмирал Корнилов справился с поставленной задачей, разгромив супостатов, то и пусть пока помается дурью, коли ему это в радость. Все равно, ничего путного из этой затеи не выйдет. А так, хоть дно Балаклавской и Камышовой бухты очистит от английского и французского хлама. И то хлеб. Разумеется, я так не считал. Поэтому, едва узнав о попытке создать "Вирджинию" на шесть лет раньше, сразу же отправил Ганса в Севастополь узнать, что там творится. Поскольку официальный запрос и ответ с отправкой фельдъегеря будет идти очень долго, а сейчас каждый день важен. Ванька тоже порывался слетать вместе с Гансом, оставив свою тушку на попечение паладинов, чтобы вселиться на время в кого-нибудь и собрать максимум информации. Но я не рискнул отправлять его надолго. Ведь неизвестно, как сложится ситуация в Петербурге. Юрий Александрович Давыдов может кому-то срочно понадобиться, а ментальная связь на малых высотах между Петербургом и Севастополем невозможна. И что тогда делать? Поэтому решил ограничиться разведкой того, что можно увидеть с воздуха. А если очень повезет, подслушать разговоры аборигенов.
Ганс обернулся менее, чем за сутки. И результат разведывательного полета нас очень удивил. Оказывается, Корнилов с Нахимовым даром время не теряли. Прошлись частым гребнем по Камышовой и Балаклавской бухте, разыскивая в первую очередь корабли с уцелевшими машинами. И таковые нашлись. Конечно, не в идеальном состоянии, но осмотревшие их специалисты подтвердили, что восстановление механизмов возможно имеющимися средствами. Сначала решили сделать паровым хотя бы один корабль, пусть даже не бронированный. Выбор пал на "Ростислав", который уже был частично подготовлен для такой модернизации. И поскольку инициатива всегда имеет инициатора, ответственным за это безобразие назначили самого инициатора, — командира "Ростислава". То есть, капитан-лейтенанта Платона Васильевича Воеводского. Толковые корабельные инженеры и инженеры-механики в Севастополе имелись, поэтому работа закипела. К моменту разведывательного полета Ганса на "Ростиславе" были уже установлены две машины и две группы котлов. В отличие от принятой в настоящее время одновинтовой схемы, на корабле установили два винта, помня о феноменальной маневренности "Лебедя". Но все попытки раздобыть на месте железные плиты для бронирования корпуса успеха не имели. Как и новые нарезные орудия завода Давыдова. А заявка, поданная в Морское ведомство, как обычно, была отклонена. Поэтому Корнилов и Нахимов решили ограничиться созданием парового небронированного корабля, полностью лишенного парусного вооружения, и имеющего старую дульнозарядную артиллерию. Снимать нарезные орудия с пароходофрегатов никто даже не подумал. Незачем разрушать то, что хорошо работает, ради того, что еще неизвестно, как себя покажет.
