Засим откланиваюсь и надеюсь, что ваше здоровье будет прекрасным, а дом устоит на месте после прихода скромного наблюдателя.
Поскриптум: Настоя валерианы выслать не могу, по зеркалу связаться с тобой пару недель тоже — меня отправляют на задание. И ради памяти учителя и моего здоровья — не убивай Микио. Прошу!
С наилучшими пожеланиями, Филгус"
Три раза перечитав письмо Фила, я его сжег, и стряхнул с рук пепел. Я и отношусь к людям предвзято? Полная чушь. Отнестись терпимо к Микио? Да он издевается?!
Я вздохнул, устало потерев переносицу — порой старший брат требует от меня невозможного.
С тоской взглянув на следующее письмо, что требовало моего внимания, я развернулся и медленно пошел прочь из зала. Лучше присесть и выпить что-нибудь горячительного, прежде чем открывать сей документ. Чую опус Фила после него мне покажется милой детской сказочкой.
* * *
Ирен
Как же чудесно отвлечься и поговорить с милым человеком, что не считает тебя ожившей табуреткой или же дитем, которое только что научилось разговаривать. Эдвард оказался довольно славным юношей, то есть, полной противоположностью Никериала и сейчас я решила просветить его в правильном ведении светской беседы. Он, естественно, решил поддержать мое начинание и с энтузиазмом ринулся помогать, предложив себя в качестве собеседника.
Устроившись в уютной гостиной на одном из диванов и взяв с полки книгу старинных рыцарских баллад, что мне совсем недавно удалось отыскать в библиотеке, мы подождали, пока Милена принесет легкие закуски с чаем. Темой нашей беседы, естественно, стали баллады, легенды и старинные истории нашего королевства.
— Это же так романтично, — вдохновенно начала я. — Принцессу похищает дракон, а потом приходит рыцарь, убивает эту чешуйчатую гадину, умывается в ее крови, сжигает останки и собирает сокровища!
— Ну и где здесь романтика? Вы все садисты, — почему-то буркнул Эд, и отодвинулся от меня подальше. Ничего не понимаю...— Да и к тому же, как рыцарь может убить дракона? Он же больше, да и сильнее.
— Наивный, — снисходительно улыбнулась ему я. — Он же рыцарь.
Эдвард нахмурился и посмотрел на меня как на умалишенную:
— Э... все равно не понимаю.
— Все равно дракону не жить, — я махнула рукой. Ладно, перейдем сразу ко второму пункту светской беседы, упустив баллады, а то, боюсь, наш разговор о драконах ни к чему хорошему не приведет. Он почему-то слишком сильно на них реагирует. — Давай лучше обсудим новые веяния моды в столице. Вот...
— А как же дракон! — возмутился Эдвард.
— Да сдался тебе дракон, — немного раздраженно надула губки я, уже полностью переключившись на платья. Вот приставучий! — Да сумочку сделали из дракона. И сапоги, и плащ... Кстати, пока не забыла. Надо выбрать фасон.
Эдвард вздрогнул и оглянулся, будто ожидая нападения рыцарей. Какой он все-таки нервный, словно мы сейчас не ведем невинную беседу о погоде, балладах и моде, а мыслим, как повергнуть королевство в хаос, например, используя драконов для нападения на столицу, а платья — как секретное оружие против милых дам. Платья возьмут в заложницы своих хозяек, и половина защитников Келионендора будет деморализовано, боясь за жизнь своих любимых женщин. Идея о захвате столицы с помощью платьев так мной овладела, что я уже представляла, как возглавляю захват — верхом на алом драконе, в сверкающих доспехах с развивающимся на ветру красным атласным плащом. На моей голове была надета диадема с сапфирами, отливающие золотом волосы были уложены в высокую прическу, на моих губах застыла хищная улыбка, а холодные синие глаза с презрением смотрели на жалких людишек. Справа от меня на другом драконе, скрестив руки, сидел Ник, моя права рука и по совместительству любовник. Он был безумно влюблен и предан своей темной госпоже и готов был на все, ради моей сиюминутной прихоти. Длинные белоснежные волосы развивались по ветру, которые резко контрастировали с черными одеждами, он скучающе смотрел на пылающий город, с нетерпением дожидаясь, как внесет меня на руках в тронный зал.
— А что если... а что если дракон оказался нищим, принцесса ушла от него пешком, а рыцарь пьянствует все время в таверне? — тихо прошептал Эдвард, не заметив моего ступора и мечтательного выражения лица. — Вот ты говоришь: "дракон крадет принцессу", а если наоборот?
Встряхнувшись, я с сомнением посмотрела на свою кружку чая. С чего это у меня появились такие ужасные мысли о захвате столицы? О Великая, я скатилась ниже некуда...
— Наоборот? — нахмурившись, переспросила я. — Принцесса украла дракона?
Перед глазами всплыла картинка — хрупкая девушка в бальном платье радостно бежала по цветущему полю, неся над головой огромного, по сравнению с ней, дракона, слегка ошалевшего от такого поворота событий. А за сладкой парочкой летели родственники похищенного, обещая принцессе все муки Преисподнии, если она не вернет "любимого сыночка" в лоно семьи.
Эта картинка, мелькнувшая у меня перед глазами, неожиданно заставила задуматься о жизни, о драконах и о сумочке из драконьей кожи...
— А такое возможно?! — ошалело воскликнул Эдвард, с неким ужасом посмотрев на меня. — Нет, я понимаю, зачем драконам красть принцесс, но им-то, зачем красть нас?
— Как ты думаешь, — задумалась я, пропустив мимо ушей его вопрос. — А сумочка из драконьей кожи хорошо будет смотреться? О, а что, если сделать кожаный плащ...
Юноша вздрогнул и побледнел, став смотреть на меня как на какое-то чудовище. Ничего не понимаю, он что, имеет что-то против кожаных вещей? Точно! И как я сразу не догадалась? Вот глупая... Эдвард же, наверняка, один из этих умалишенных, что радеют за "братьев наших меньших". Эта секта не ест мяса, а тех, кто охотится на животных и носит их шкуры, называют "живодерами". Помню, отец как то рассказывал, как они забирались в дома знатных горожан и крали дорогие шубы, чтобы потом их сжечь в ритуальном пламени. Последователи этого глупого учения яро веровали в то, что после этого души невинно убиенных животных смогут упокоиться. Вообщем, вердикт ясен — он один из этих сумасшедших. Ну, ничего, я его переучу.
— Что?! — слегка возмущенно нахмурилась я и учтиво поинтересовалась у бледного юноши. — Скажите, Эдвард, а как давно вы один их "них"?
— "Них"? — шепнул он, и неловко теребя манжет, выдал. — Да с рождения. У меня вся семья такая. Вот только кроме матери, ну она-то ясно... Да я думаю это к лучшему, — юноша невольно вздрогнул. — Не представляю, что бы было, если бы она была одной из нас. Это же было бы... — он запнулся, попытавшись подобрать подходящее слово, что охарактеризовало бы его мать, но помучившись несколько секунд, махнул рукой. — Не важно. Главное, что она, слава всем Богам и Природе, никогда не станет одной из нас.
Поинтересоваться, почему это секта не может заманить в свои ряды эту стойкую женщину, я не успела, в комнату влетело нечто маленькое и белобрысое, которое радостно пискнув: "Я нашла тебя!", залезло на диван и стало меня обнимать. Этим нечто оказалась маленькая девчушка лет семи с белоснежными косичками, завязанными на синие пышные банты, с огромными сапфировыми глазами и одетая в простенькое голубенькое платьице с миленькими лакированными сандаликами.
— Ой, — покраснев, пискнула я, когда девочка бессовестно стала меня ощупывать. — Де.. девочка! Ты что...что делаешь?
— Осматриваю на предмет повреждений, — нахмурив свое миленькое личико, Серьезно проговорила девчушка и вдруг очаровательно улыбнулась. — Ты не волнуйся, я уже закончила.
— Как тебя зовут чудо? — спросила я, погладив девочку по голове. Она была такой хорошенькой, что злиться на нее было просто невозможно.
— Микио, тетенька, — немножко смущенно проговорила она. — Но мама зовет меня Мики.
— Микио? — округлив глаза от изумления, пододвинулся к Мики Эдвард и с повышенным интересом окинул ее взглядом с ног до головы. — Ты что здесь делаешь?!
Вместо ответа она кинулась опешившему юноше на шею, повалив оного на диван:
— Эди!!! Я так скучала! Ты куда пропал? Не пишешь, даже ни одной весточки не послал! — девочка всхлипнула. — А я ведь волновала-а-ась!!!
— Мики... слезь с меня, — умудрился проворчать полузадушенный парень и попытался отцепить от себя маленькую девчонку, которая на эти действия еще сильнее к нему прижалась и стала лепетать что-то о вечной дружбе и о теплой мягкой подушке. Через минуту неравной борьбы Эдвард сдался, отдал себя на растерзание Мики, и с тоской смотря на потолок, прошептал, пока та его довольно обнимала, — был бы я здоров, ты бы не одержал победу так быстро.
— Правильно, Эди, мечты — это первый шаг к иллюзиям, — хихикнула озорница и резво сев, окинула накрытый стол со сладкими пироженными хищным взглядом. — О, сколько вкусняшек! Вас тут точно не голодом морят.
— Мики, — осторожно начала говорить я, с любопытством наблюдая, как маленькая девочка уплетает за обе щеки сладости и запивает их чаем, нагло присвоив мою чашку. — А как ты оказалась в замке? Где твои родители?
— Родители? — проглотив заварное пироженное, невинно взглянула на меня милашка. — Так папа же хозяин этого замка, тетенька. А ты не знала?
— Папа? — повторила за ней я, по моей спине пробежались мурашки, вмиг в гостиной стало жарко. — Как папа...
— Угу, — с готовностью кивнула Мики. Эдвард, почему отвернувшись ото всех и дрожа всем телом, всхлипывал, уткнувшись в диванную подушку. Он что — плачет? — Я самая младшая из семьи. Но не надо называть меня "мелочью"! Я не мелочь! Мне целых семь лет и три месяца!
— Младшая? — осипшим голосом переспросила я, чувствуя, как привычный мир рушится. У Никериала есть семья?! Почему он ничего мне об этом не сказал!
— Ага! — Микио кивнула и, сосчитав что-то на пальцах, дополнила к сказанному. — Нас целых тринадцать! Вики, Жерар, Оксюн, Насмериль, Персиваль, Люсия, Каролина, Фили и Таргин, Даниэль, Эмиль, Адерсфлен и я!
Честно сказать, я сбилась со счету где-то с третьего имени, пытаясь осмыслить такое количество новой информации, что свалилось на мою бедную головушку, но малышка говорила так уверенно, что я совсем не чувствовала подвоха. Тринадцать детей... О, Великая, какой он плодовитый... Перед глазами сразу мелькнули всего дети, причем у всех были белые волосы и ехидная папина улыбочка. И кто эта святая женщина, что родила ему столько наследников?
Всхлипывая и вытирая слезы, к нам повернулся Эдвард и, пытаясь сдержаться и не заплакать при мне, проговорил:
— Мики... а почему так... много? А? И кто эта... женщина... что... ой не могу... — пробормотал он и вновь отвернулся. И что его так расстроило? Неужели он тоже не знал про похождения этого белобрысого бесстыдника!
— Мама? — с готовностью улыбнулась девочка и обиженно протянула. — Дядя Эди, как ты мог забыть мою маму?! Она же героиня! Спасает мир от зла силой слова и чая!
— Алия?! — повернулся Эдвард, посмотрев сначала на Мики, потом на меня. — Великая женщина.
Я недоуменно хмурилась, не понимая, о ком они говорят. Кто же она такая, таинственная Алия, что украла Сердце Ника? На душе было горько и обидно, я подозревала, что так всегда бывает, когда понимаешь, что с человеком, который тебе симпатичен, но вы не сможете никогда быть вместе. Слишком большая преграда лежит перед вами. И если у него от этой женщины есть столько детей, то значит, он ее очень любит и у меня нет ни шанса, а стать разлучницей, я не желаю. Алия... кто же она такая? Писаная красавица, живущая роскошной жизнью или обычная девушка, с которой магу просто уютно и спокойно? И почему они не живут вместе? Столько вопросов, вот только задать их магу я не решусь никогда, не моя это тайна, я просто не имею права вмешиваться в его личную жизнь, ведь для него я никто. Простая "глупенькая принцесса"... Но каков нахал! Мне про семью, даже словом не обмолвился! И кто из нас двоих больше врет? Вот увижу и в лицо выскажу все, что я думаю про его двойную жизнь!
— И кто она такая? — недовольно хмурясь, спросила у Эдварда я, что с интересом посматривал то на меня, то на девчонку. Мики в это время с удовольствием уплетала сласти, вяло прислушиваясь к нашему разговору.
— Алия? Так она ж в департаменте дознавателей работает, — улыбнулся юноша и взлохматил рукой свои медные кудри, — в Совете магов. Я точно не помню, но она вроде начальница одного из отделов... тебе надо спросить у Ника, он точно знает.
— Вот еще, — фыркнула я, закатив глаза. — Обойдусь и без помощи этого обманщика.
Во мне вмиг поднялся гнев на этого лицемерного колдуна. Так вот значит, куда он уехал, а меня оставил одну в замке? В Совет ему надо было? Как бы ни так! Он отправился к своей горячо любимой Алии, а та, наверное, спихнула детей на мужа, мол, занимайся их воспитанием, пока я ловлю преступников. И ладно бы спихнула, так он-то их от меня спрятал! Подлец! Изверг! Проходимец!
— Папа плохой, — внезапно, еле сдерживая слезы, обижено проговорила Микио, положив свою ладошку на мою руку. — Он злюка! Накричал на меня и запретил общаться с тетей. И вообще, обещал запереть в комнате, если я его не послушаю... Бяка-какабяка белый забияка!
Я чуть не открыла от удивления рот, слушая об ужасах, что пришлось пережить бедной девочке. Да он еще и садист! Как можно издеваться над ребенком!
— Милая, — как можно ласковее проговорила я, посадив себе на колени и обняв сразу доверчиво прильнувшую ко мне девочку. — А что он еще тебе говорил? Ты не стесняйся, скажи тете, а тетя потом с твоим папой поговорит... — я, еле сдерживаясь от гнева, улыбнулась, — очень Серьезно поговорит... о воспитании, о заповедях, о Великой, что покарает его за гнусную ложь...
— Так тетя любит папу? — очаровательно улыбаясь, открыто посмотрела на меня Мики. — Тетя станет моей новой мамой?
— Нет, конечно! — фыркнула я, залившись краской от... негодования. Этот прохиндей не пара принцессе!
— А-а-а, — поникла девочка и, спрыгнув с моих колен, еле слышно пробубнила. — А вот папа постоянно про тетю говорил, обещал, что тетя станет новой мамой и будет кормить шоколадками.
— Правда? — Сердце забилось в груди слишком быстро, перехватило дыхание, я с надеждой смотрела на девочку, ожидая пока она ответит на мой вопрос. И почему одна единственная фраза сделала меня счастливой? Но Микио, вместо того чтобы кивнуть, отвернулась, и напевая себе под нос песенку, впипрыжку побежала из гостиной в коридор. — Стой, ты куда?
— Ну тетенька, — вмиг повернувшись, надула губки девочка. — Я хочу увидеть еще собачку. Такую вот большую, лохматую, — она встала на носочки и попыталась показать руками какого размера животное. — У нее еще острые зубки и она постоянно рычит...
— Зачем тебе собачка? — внезапно подал голос доселе молчавший Эдвард. Он лукаво посматривал на Мики, во всю улыбаясь.
— Подергать за хвостик! — показала ему язык девочка и резво ускакала, только две белобрысые косички, с пышными бантами на концах, мелькнули за поворотом.
Ну что за прелестная малышка! Бойкая, милая, добрая, что открыто смотрит на мир и всегда улыбается, стараясь поделиться своей радостью с другими. Совершенная противоположность Нику, хотя внешностью на него немного, признаться, похожа... Интересно, а Никериал в детстве тоже был таким прелестным ребенком?
