Сам Коннел в охранении места минирования стал в пару со мною. Видно было, что ему страсть как любопытно поговорить со мною, но вот с чего начать разговор он не знает, вот и мучается. Я решил ему помочь.
— Ладно уж, спрашивай. Вижу ведь, что тебе интересно кто я.
— Э-э-э... Син, а почему ты с людьми проживаешь. Ну... живёшь... обитать...
— Не тужься, я понял тебя. А почему бы нет? Я ведь до этого на болотах жил... — и пересказываю ему краткую версию как я спас Тариева, а тот вывел меня к людям.
— Как в сказке.
— Или в компьютерной игре.
Мы стоим неподалёку от ящика, в котором мины, я постоянно оглядываюсь вокруг, Коннел делает тоже самое, заодно обдумывая о чём меня спросить, заодно и формулируя вопрос на плохо знакомом ему языке.
— Вижу что люди тут приняли тебя очень хорошо. Нет страха. А ты не боишься людей?
— С чего бы это? Это когда я на болотах жил, там боялся, убить могли. А тут наоборот, меня защищают.
— А как же твоя еда?
— Проблем нет, кормят.
— Говорят, что ты очень силён? Это от крови?
— Джон, Бога ради... — при упоминании бога наёмник вздрогнул — ты фильмов пересмотрел. Я не вампир, который после глотка крови способен танковый ствол в узел завязать и по небу летать. Кровь — это просто моя еда. Сколько бы я крови не выпил, сильнее, чем есть я не стану. А все мои способности — они у меня от природы. Может быть, если разработать какой-то режим тренировок и питания, я смогу немного увеличить свою силу, но кому это нужно и кто этим станет заниматься?
Про то, что кровь служит для меня лекарством и сильно помогает при регенерации тела, я скромно промолчал.
— Ты упомянул Бога? Ты веришь в него?
Ну вот что ему сказать? Верую, ибо знаю? И какая тогда будет у него реакция? Как бы не начал стрелять в меня, крича о сатанинской твари, что искушает его, хотя впечатления религиозного фанатика он не производит. Сказать, что не верю? Можно и так поступить. Ответить, что не определился? Да, так и скажу.
— Даже не знаю что тебе и сказать... Вы, люди, сами часто упоминаете бога, но вот верите ли вы сами в его существование?
— Лично я верю. У меня мать из Ирландии, она — католичка, она верит, отец тоже Библию читал, я с семьёй всегда посещал церковь.
— А я ни разу в церкви не был. Ни в какой! Но надеюсь, что ты не воспринимаешь меня как порождение сил зла?
— Ну...
Понятно, тварью божьей меня назвать из-за моего внешнего вида и способа питания трудно. А вот записать меня в стан прислужников врага рода человеческого очень легко. Репутация-с!
— Говори прямо, я не обижусь. Я многое за свою жизнь о себе слышал. В том числе и прямые призывы к моему убийству.
— Мы когда должны были сюда прибыть, нас инструктировали, показывали видео... Мы все убеждены, что мутанты — зло.
Спасибо на добром слове, Джонни! А я-то, грешный, всю жизнь думал, что зло — это деньги и бабы. И если первого всегда не хватает, то второго иногда бывает с избытком. Особенно когда подвыпивший домой придёшь, когда коллега выставится за рождение ребёнка или свой день рождения. А ты мне глаза открыл!
— Знаешь, Джонни... Ты не против, если так буду к тебе обращаться?
— Нет, меня так парни зовут, когда обращаются ко мне.
— Так вот по поводу зла... Я конечно кровосос дикий, образования нет. Но в интернете усиленно изучал историю, там много интересных вещей вы пишите. Так ты знаешь ни один кровосос или контролёр не убил столько народу ради своих целей. Тебе что-нибудь говорят такие фамилии как Гитлер и Менгеле?
— Да, это фашисты. Но...
— Не перебивай! А что делали с индейцами в Америке? Слово "резервация" знакомо тебе?
Тот только кивает, но обзор окрестностей не прекращает.
— Могу тебе, как подданному британской короны посоветовать поискать в интернете сведения о первых концлагерях, они во время англо-бурской войны появились, и сидели в них отнюдь не англичане. Или о том, как англичане вели себя в Индии два-три века назад. Картина одного русского художника не на пустом месте появилась.
Коннел молчит, сказать ему, наверное, нечего. Но вот он на что-то решается.
— Ты думаешь...
— Именно, Джонни! Я учусь думать. И соображать умею! — "На троих!" — мысленно улыбаясь, добавляю про себя. — Есть мутанты, которых можно назвать людьми, а есть люди, которых можно назвать мутантами. И кто из них хуже — очень спорный вопрос.
— Но ты же сам мутант!!! Ты же точно сам убивал людей!
Прямо крик души!
— Убивал, да! Защищая себя и других людей. Могу поклясться, что никогда не нападал первым. И почему-то сейчас вместо того что бы убивать вас, я вас охраняю.
Да, загрузил я наёмника! Начавшийся с безобидного вопроса разговор перетёк в горячее обсуждение моих действий.
Сапёры продолжали ставить мины, мы их охраняли, иногда нас вызывали по рации, им отвечали, солнце потихоньку ползло по небу, а Коннел разговаривал со мною, стараясь не переступить некую черту. Похоже, что его стереотипы рушились, шаблоны разрывались в клочья, а устоявшаяся картина мира текла и плавилась. Но, по крайней мере, мужик честно пытался понять в силу своих возможностей, что же я вообще такое и как со мною вести дела, если жизнь заставит это делать.
Когда он начал донимать меня вопросом, как я вообще собираюсь жить дальше, я сказал ему, что уже доказал свою полезность человечеству в целом и отдельным лицам в частности, так что с работой и оплатой за оную проблем не предвидится. Он только ошарашенно взглянул на меня, когда осознал, что я буду работать за деньги.
Когда же он попытался объяснить, что мне придётся подчиняться людям, я ответил, что в этом проблемы не вижу. Знал бы он, кому мне приходилось в прошлом подчиняться... До сих пор подчинялся, и живу просто отлично. Понимаю, что полностью для людей я своим не стану, причин хватит, но и пользы от меня очень много, и достаточно много, что бы основная масса людей относилась ко мне нормально. А когда я рассказал ему, что с радиацией у меня проблем нет, и отлично оплачиваемая должность в атомной промышленности меня не минует, а там и до первого миллиона недалеко, он вообще завис.
Уже под конец работы, когда сапёры ставили последние мины, у меня сработала чуйка на неприятности. Какое-то странное ощущение не давало мне покоя, и я, попросив Джонни замолчать, начал особенно внимательно осматривать окрестности. Место тут было довольно-таки открытое, и спрятаться было трудно, ничего подозрительного я не увидел. Но вскоре один из наёмников что-то коротко сообщил Джонни, наверное, тоже шестое чувство подсказало что-то, и тот мгновенно подобрался, коротко сказав мне, что возможны неприятности. Похоже что у того мужика боевого опыта полно, и тот уже как-то инстинктивно чувствует опасность. В ответ я сообщил Коннелу, что тоже ощущаю что-то непонятное, и мне это не нравится. Тот смеяться не стал, а просто кивнул в ответ.
Наконец сапёры закончили свою работу, навели марафет, убрав следы своего присутствия, и мы отправились назад. Ящики из-под мин сапёры оттащили в сторону, обвязали их каким-то шнуром и подожгли, предупредив по рации "Янтарь". Горело весело, с искрами, треском и дымом. На мой вопрос по поводу этого действия, мне сказали, что тащить с собою до того места, где их можно выбросить — смысла нет, да и на некоторое время запах гари отпугнёт животных от этого места.
Двигались мы осторожно, Джонни предупредил наёмников, что рядом опасность, и мы шли очень аккуратно. Но вдруг сработала рация, и Джонни отдал команду которой все остановились.
— Что?
— Мутанты. Снарка.
— Снорки, что ли? Где?
— Да, правильно, снорки. Впереди. Мы будем проходить по краю лощины, они там ждут нас. Наблюдатели ненадолго заметили, как группа мутантов двигалась в том направлении. Там кусты, удобно для внезапного нападения.
— Много их?
— Десять. Возможно, что их больше.
— Что будем делать? Это место можно обойти?
— Да, но много идти. До темноты не успеем, а они могут пойти за нами.
— Наверное, это они за нами и наблюдали. А вариант принять бой?
— Думаю. Будем решать.
Решайте, но если снорки нас ведут уже не первый час, нам от них не уйти. В прошлый раз я столкнулся с ними без огнестрельного оружия, в рукопашной я вышел победителем, но их тогда было всего двое. А сколько их тут? Наблюдатель из "Янтаря" вполне мог увидеть замыкающий десяток, прозевав основную массу. А может быть и действительно не более десятка. Нас шестнадцать вооружённых человек, вернее пятнадцать и один кровосос с душою человека, и если удастся отстрелить снорков до того, как они приблизятся к нам на расстояние прицельного прыжка, то они нам не страшны. А вот если не удастся, то могут быть жертвы...
Снорк опасен, так как передвигается тихо, выдавая себя жутким рыком и учащенным дыханием в противогаз. Его большие, доходящие до 20 метров, прыжки позволяют стремительно начинать атаку и позволить ей обернуться печальным исходом для соперника. Опасен тем, что далеко прыгает в длину и высоту. Как правило, снорки живут и охотятся стаями, размеры стаи практически не ограничены. Впрочем, могут охотиться и в одиночку, на себе проверено. Будь со мною опытные сталкеры, та же группа Тополя, снорки проблем бы не создали, такое количество мы бы перебили очень быстро, но вот эти наёмники вряд ли сталкивались в прямом бою со снорками.
Передвигаются эти твари на четырёх конечностях, часто нагибаются или присаживаются на корточки, постоянно обнюхивая землю в поисках жертвы. Снорк ходит немного сгорбившись, так как позвоночник не может вынести постоянных нагрузок то ли из-за разрушения хрящей, то ли из-за постороннего вмешательства в структуру опорно-двигательного аппарата. Учитывая, что у них на мордах противогазы, то ориентируются эти твари больше на слух и нюх.
Что же, будем надеяться, что их действительно немного. И похоже, что боя в любом случае не избежать. Похоже, что Джонни, посовещавшись с другими, пришёл к тому же выводу.
В итоге было решено подойти к лощине и выманить снорков из кустарника, после чего перестрелять их.
Я рассказал Джони, что из себя представляют снорки и чем именно могут быть опасны, тот перевёл мои слова другим наёмникам. Уточняющих вопросов с их стороны не последовало, наверное всё же знают про снорков достаточно много. Пусть только и в теории, но должны же были им подробно рассказать про то, где они будут службу нести и что тут водится.
В итоге мы выстроились в два ряда и двинулись к предполагаемому месту засады. Чем ближе мы подходили, тем больше напрягались, ожидая нападения мутантов. И они не заставили себя ждать.
Засаду эти твари организовали довольно грамотно. Они сидели в глубине кустарника и заметить их было невозможно. Но вот когда мы подошли на их взгляд достаточно близко, эти твари всей толпой прыгнули в нашу сторону.
Треск кустарника и больше десятка, напоминающих человеческие, фигур, в прыжке полетело в нашу сторону. Оружие мы сняли с предохранителя заранее, но всё равно этот прыжок был неожиданным, и большая часть пули ушла в никуда. Наёмники стреляли короткими очередями, я же дав одну очередь и промазав, пока что не стрелял. Машинально подметил, что сноркам понадобится ещё один прыжок, что бы добраться до нас, они приземлятся в кустарник, причём парочка снорков упадёт в кустах значительно ближе к нам чем основная масса. А это...
Сука!!! Эти снорки, что упали ближе к нам, начали трещать кустами, и наёмники, естественно перенесли огонь туда. Парочка снорков сознательно жертвовала собою, вызвав огонь на себя и давая возможность напасть на нас остальным! Сейчас, когда они прыгнут на нас, а расстояние им это позволит, в большинстве магазинов закончатся боеприпасы, и те секунды, что уйдут на их замену, снорки используют полностью. И когда они будут рядом с нами, мы не сможем нормально стрелять, потому что быстрее перебьём друг друга, чем попадём по этим вёртким живучим тварям. И мой ручной пулемёт, что сейчас является преимуществом, превратится в недостаток, в ближнем бою он опасен в первую очередь для своих!
— Джони, перезаряжайте оружие! — проговорив максимально громко, я врезал длинной очередью по кустам, стараясь накрыть то место, где приземлилась основная масса снорков. Одного я точно зацепил, поскольку он вдруг выпрямился, и тот час его голова взорвалась фонтанчиком от попадания пули, кто-то из наёмников среагировал на появление такой удобной мишени и влепил ему в голову пулю.
Меня услышали, и Коннел что-то прокричал, после чего стрельба стихла, а я услышал щелки извлекаемых магазинов. И как раз в этот момент снорки атаковали снова.
Из тех, кто был впереди прыгнул только один, второй не поднялся, наверное основная масса пуль досталась ему, а за ним распластались в воздухе, торжествующе завывая тушки остальных снорков.
Я, упав на колено, и постарался сбить максимальное число тварей, летящих в своём смертельном импульсе, заданном их прыжком, ведя стволом ручного пулемёта, который выплёвывал смерть, весело подмигивая огоньком сгорающих пороховых газов. Трое рухнуло неподвижными кучами уродливой плоти, пули остановили их прыжок, четвёртого развернуло прямо в воздухе, и тот с громким скулением покатился по земле, стараясь не приближаться к нам. С остальными я не успевал разобраться.
Первый снорк в своём прыжке рухнул на одного наёмника во второй линии, и вцепился в него, повалив его на землю. Остальные, не столь удачно приземлившись рядом с наёмниками, просто атаковали их.
Дальнейшие события слились в какой-то дьявольский кровавый калейдоскоп и остались в моей памяти какими-то урывками, как куски киноленты.
... мой пулемёт и ранец с патронами летят в сторону, я под ускорением подбегаю к снорку, который приземлился между мною и ближайшим наёмником справа, коленом бью ему в морду...
... Коннел выхватывает пистолет и разряжает его выстрел за выстрелом в спину снорка, который уселся на другого наёмника и старается выдернуть у того из рук автомат...
... снорк визжит от страха и боли, когда я, сгребая его в охапку, пью его кровь, что бы восстановить свою силу...
... снорк машет оторванной рукой, разбрызгивая капли крови...
... треск черепа снорка, которого наёмник изо всех сил лупит по голове, снорк падает на землю, подёргиваясь в конвульсиях...
... выстрелы двух автоматов сносят снорка с моего тела, которому удалось повалить меня на землю...
... я под ускорением подхватываю с земли свой пулемёт и стреляю в последнего снорка, который возник в прыжке над Коннелом, тот стоит на коленях, вытирая кровь с лица, очередь буквально располовинивает тело снорка, и на Коннела падает свеженький труп, щедро фонтанирующий кровью...
Итоги схватки — снорки перебиты, одиннадцать тел мутантов лежат на земле, у нас не ранен только я(кровь снорков — отличное лекарство, а регенерация у меня очень хорошая), двое убитых, трое тяжело раненых, все остальные ранены в различной степени.
Одному из тяжело раненых снорк сначала сломал руку в локте, а потом просто оторвал её, к счастью, наёмник успел, прежде чем отрубиться полностью, пережать руку ремнём автомата, иначе ещё до конца боя он бы истёк кровью.
