"Наверное, целый полк перебрасывают", — подумал он. И приготовился ждать. Машины с пехотой заканчивались, дальше шло какое-то артиллерийское подразделение. Тентованные грузовики тащили противотанковые пушки. Но позади колонны пехоты ехало несколько грузовиков с тыловым имуществом и два бензозаправщика. Это была хорошая цель, которую не следовало упускать. Лейтенант подождал пока передний бензозаправщик, натужно рыча, взберётся на взгорок. "Глядишь, и поджарит кого-нибудь внизу", — подумал он и выстрелил в цистерну. Она не взорвалась. Тогда он ударил в бензобак машины, и бензозаправщик вспух огненным шаром. Двумя следующими выстрелами он взорвал и второй. Видно стало, как днем. Горящая волна бензина действительно покатилась вниз, на артиллеристов. С его стороны дороги он слышал выстрелы только одной винтовки. Выпустив ещё пару пуль в тыловые машины, он начал отходить. Огонь уже добрался до опушки леса.
Немцы пытались спасти орудия, но Рыбченко, сообразив, что затеял командир, выбил у них водителей машин, и только одна успела наполовину развернуться, поставив пушку поперёк дороги. Потом начали рваться снаряды в двух первых грузовиках, куда уже добрался огонь, щедро осыпая осколками всё вокруг. Снайпер сделал несколько выстрелов по бензобакам, надеясь, что бензин щедро польёт дорогу, а огонь свою поживу найдёт. Отходить он пока не собирался. Немцы не стреляли, а дорогу перегородила немецкая колонна, растянувшаяся вперёд ещё на километр. Патронов у него в мешке было валом. Он не спеша пошёл вперед, вдоль колонны, изредка отстреливая водителей. Немцы начинали стрелять в ответ в разные стороны, не понимая, откуда ударил выстрел. За время, пока они бесновались, Рыбченко успевал прихватить ещё парочку. "Брамит" хорошо гасил вспышку и рассеивал звук. Не приходилось бы в "мосинку" засовывать по одному патрону, ей бы цены не было. К сожалению, снайперский прицел не давал заряжать обоймами. Поэтому СВТ-40 были для диверсантов предпочтительней. Ну да сержанту, торопиться было некуда. Колонна стоит, а он идёт себе потихоньку, да постреливает.
Вторая точка сбора была назначена в районе, где закапывали мешки с имуществом. Сюда же должны были вернуться подрывники. Немецкая колонна не дошла до этого места пятьсот метров. Собралось трое, считая лейтенанта. Рокотов, Грибов и Хвостенко.
— Нет больше Миши. Убили в голову, так и лежит на позиции, — сказал Хвостенко. Он тоже услышал, что винтовка Зеленина не стреляет, и отходил в сторону его лёжки, пока не наткнулся на тело. — Вот, оружие забрал,— протянул он командиру кобуру с пистолетом. Вторая винтовка висела у него за спиной. — Случайная пуля. Не уберёгся!
— Днем найдём и похороним, как положено, — сказал лейтенант. Разговор не вязался. Неожиданная потеря заставила всех переживать. Рыбченко вернулся через час, обойдя голову колонны и перебравшись через дорогу ползком. В этот раз колонна стояла долго. Рыбченко уничтожил двадцать восемь человек. Сказал, что сгорело шесть машин с пушками, шесть уцелело, по крайней мере, не горели.
Командир первого батальона запросил по рации помощи у командира полка. Командир противотанковой роты тоже. Первый батальон двигаться полным составом не мог. Снайпер убил восемнадцать водителей. Восемь человек в батальоне нашлось, но ещё десять машин вести некому. У противотанкистов из двенадцати водителей убито восемь, шесть снайпером. Четыре орудия выведены из строя, сожжено шесть тягачей. У оставшихся шести машин пробиты бензобаки, их залатали подручными средствами, но нужна заправка. Нужны две машины под тягачи и четыре водителя.
Водителей нашли во втором батальоне и колонна полка 255-й пехотной дивизии тронулась. Уже начало светать. Остовы сгоревших автомобилей немцы скинули в кювет, они чёрными монументами обозначали путь полка на фронт.
После отхода диверсанты времени зря не теряли. Откопали парашютные мешки, лейтенант приказал доставать огнемёты. Не зря ведь тащили такую тяжесть. Взяли восемь мин направленного действия. Рокотов задумал крепко потрепать батальон, который двигался в хвосте колонны. Ушли вперёд. Подходящее место нашлось через полтора километра. На расстоянии двадцати метров от дороги росла полоска леса. Потом была проплешина метров сорок и уже сам лес. В полосе установили огнемёты. На расстоянии шестидесяти метров друг от друга. Рокотов посчитал, что три-четыре машины в этот промежуток войдет. Огнемёт представлял собой бак с огнесмесью, бачок со сжатым воздухом и ружьё, куда по шлангу подавалась горючая жидкость. Поджиг смеси осуществлялся специальными патронами от ТТ. Выстрелить с помощью шнура, ведущему к спусковому крючку можно было один раз. В барабане было десять патронов для розжига, но взводить ударник было некому. Рокотов брал огнемёты против танков, но танков в колонне, кроме того, что подорвался на мине, не было. Ружья устанавливали на высоте примерно метра, под углом к дороге, крепко привязывая к деревьям. Струя должна была гореть секунд десять, и лейтенант рассчитывал, что пару машин она зацепит. Полоска деревьев была шириной метров пять, и просвечивала насквозь. Цели на дороге через просветы между деревьев можно было рассмотреть. Напротив каждого места попадания струи воткнули белеющий прутик, очищенный от коры. Эти три ориентира, хоть и плохо, но в предрассветных сумерках диверсанты видели. В общем, привязали ружья, попробовали дернуть шнуры, курки ходили нормально, стволы от натяжения верёвки не гуляли. В промежутках между огнемётами установили две направленные мины, чтобы усилить эффект. Их планировали подорвать вместе с залпом из огнемётов. Лейтенант приказал под каждый огнемёт положить гранату с выдернутой чекой, вдруг какой из них не сработает или немцы захотят полюбопытствовать. Краны подачи смеси открыли, ударники взвели и улеглись ждать. Управлять подрывом мин вызвался Грибов.
Подготовку закончили минут за двадцать до того, как появилась колонна. Двадцать минут отдыха. Это плюс. Прошли они много и всё на нервах. Впрочем, гул машин оповестил о начале движения чуть раньше, чем показалась колонна. Время стояло самое пакостное, ещё не утро, но уже и не ночь. Птицы ещё не проснулись, в лесу тихо. Слышно далеко. Лейтенант проинструктировал всех однозначно:
— Как только кто-то свою работу выполнил — сразу отход на сто метров. Собираемся в группу и идем вперёд вдоль шоссе. Огнемётчикам тянуть верёвку все десять секунд, пока смесь не выгорит. Если кто отпустит, то перезаряжать огнемёт некому. Будет пшик. Первым начинаю я, остальные следом.
Показались машины первого батальона. Можно было их сосчитать, но Рокотов не стал. Штук тридцать, сорок. Потом остатки противотанковой роты и второй батальон. В середине колонны в просвете между деревьями мелькнул бронетранспортёр, машина связи с квадратной будкой и снова бронетранспортёр. "Никак штаб полка", — подумал лейтенант и, подождав несколько секунд, пока бронетранспортёр сравняется с белым прутиком ориентира, потянул за верёвку. Дорога вспыхнула черно-кровавым светом. С разницей две — три секунды в сумерках выплеснулись ещё две красных линии, раздался жуткий крик горящих людей, заглушённый подрывом мин. Лейтенант бросил верёвку и двинулся быстро в лес. Зацепить кого-то из врагов зацепили, и ладно.
Немцы начали обстреливать полоску леса, пули пролетали её насквозь и уносились вглубь, щелкая по деревьям. Затем ударили из миномётов. Но группа уже собралась и вышла из зоны обстрела.
"Пойдём обратно, посмотрим, как огнемёты сработали", — подумал Рокотов, приказав увеличить темп движения. Где-то в этом районе уже должны были находиться его возвращающиеся подрывники. До конца участка, назначенного группе, было ещё километров десять. "Пару раз ещё успеем напасть, а может и больше! Всё равно на минах встанете, сволочи! Убьём, сколько сможем!"
Г Л А В А 46
— Лаврентий, этот капитан Изюмов действительно в одном бою уничтожил колонну в семьсот пятьдесят машин?
— Да, товарищ Сталин. Командарм пятой армии послал разведывательный самолет с фотоаппаратурой. Если быть точными, то семьсот пятьдесят четыре единицы техники. Колонна растянулась на пятнадцать километров. Всё зафиксировано. Комплект подтверждающих фотографий по нашей линии тоже прислали. Всё-таки люди в тылу воевали.
— А почему немцы не разбежались в разные стороны? Они что, дураки ждать, пока их прихлопнут? Там что, болота кругом?
— Каждый взвод атаковал кусок колонны примерно по пять километров, против хода движения машин. Атаку танки проводили с двух сторон колонны. Орудия практически не применяли. Машинам фактически с дороги сворачивать было некуда, только под танковые гусеницы. Участок дороги прямой, обзор загораживают передние машины. Издалека ничего не увидишь. А когда увидел, то уже поздно, танки рядом. По инструкции при остановках немец обязан выключить двигатель, чтобы не жечь бензин. И не нашлось, самое главное, грамотного офицера, который бы мог организовать увод техники из-под атаки. А водитель, он ведь свою жизнь спасает, как и положено солдату под пулемётным огнём. Залёг и отполз подальше, уходя от обстрела.
— Ну а какие выводы мы из этого случая сделали?
— В управлении автобронетанковых войск готовят инструкции для действий автомобилистов по уходу от авиационных и танковых ударов, в том числе при следовании в колоннах. Танкисты обобщают опыт капитана Изюмова, пишут инструкцию по подготовке и действиям мотоманёвренных групп в тылу врага и ведения наступательных действий на коммуникациях противника.
— Изюмова на награждение в Кремль вызвали?
— Да, прибудет одновременно с Михайловым. За срыв снабжения танковой группы Гудериана представлен к второму ордену Ленина.
— Это у нас получается из тридцать второй танковой дивизии уже второй Герой Советского Союза?
— Да, товарищ Сталин.
— Хорошая дивизия. Командование армии на командира дивизии и его штаб подали наградные документы?
— Да. Президиум Верховного Совета уже утвердил. Командира дивизии за уничтожение Сокальского котла к ордену Ленина. Вы подписали представление на присвоение звания генерал-майор.
— Что ещё интересного есть в отношении Хранителя?
— На базе батальона Михайлова созданы армейские курсы по подготовке истребителей танков. Сделано два фильма, один для показа в войсках, второй учебный, более подробный, для обучения бойцов. Документы с предложениями вот здесь, в папке. Моё мнение — всё это надо внедрять немедленно. А курсы эти создавать при каждой стрелковой дивизии. Копии фильмов подготовлены к просмотру. Но я бы ещё пригласил военных, пусть поучатся, как уничтожать немецкие танки. А то они вражеские танки только на картинках видели. А так на экране посмотрят. Командарм шестой армии уже подписал приказ, на организацию таких курсов для инструкторов. Михайлов будет готовить в течение недели четыре отделения инструкторов от разных соединений. План пока расписан на месяц. Эти инструктора будут обучать уже людей в дивизии, а те потом в полках и батальонах. В тридцать втором мотострелковом полку такое отделение уже работает, преподают бойцам рукопашный бой и методику уничтожения танков. Результат отличный.
— А кто командует этим полком?
— Полковник Лысенко. Присвоено звание полковник за бои в Сокальском котле. С Михайловым у него тесные отношения, поскольку служат в одной дивизии. Я уже вам докладывал про подарочные пулемёты.
— А, пятьдесят пулемётов в подарок, помню такое.
— Так вот, товарищ Сталин, Лысенко ещё в начале войны заслал в батальон отделение бойцов для обучения рукопашному бою. Они там и обучались потихоньку, неся службу в охране. Перед показным занятием их обучили ещё и как инструкторов по истреблению танков, и вернули назад в полк. Лысенко туда теперь взвод отправил, для охраны армейских курсов. Тоже в надежде, что парни Рогова их натаскают потихоньку.
— Ты сколько собираешься держать Михайлова в Москве?
— Не меньше недели. Комбат для Госбезопасности просто клад. На него немцы клюют, как щука на блесну. Мы уже восемь серьезных матёрых агентов взяли, не считая разной мелочёвки и предателей. По моим данным его фотографии у немцев пока нет. Поэтому на награждении будет подставной человек, пусть на него охоту пытаются организовать, а мы покараулим. Но здесь возник непредвиденный случай — комбат женился. Невесту мы, конечно, проверили, достойная девушка, молоденькая, семилетку закончила. Но капитан её наверняка в Москву с собой потащит. А здесь может быть опасно. Мы, конечно, постараемся оградить чету Михайловых, от неприятностей, но от ухода сведений к немцам никто не застрахован. Но, надеюсь, Хранитель комбата прикроет в экстренном случае. Для того он и приставлен.
— А удалось что-то церковникам раскопать о Хранителях?
— Удалось, но немного. Такие люди всегда появляются в лихую годину для русской земли. Обладают несколькими рангами в зависимости от силы, дарованной ангелами. Но с Хранителем в качестве духа церковники встречаются первый раз. Сейчас копаются в своих архивах, пытаясь прояснить этот вопрос. Если будут результаты, то нам доведут.
— Спасибо Лаврентий Павлович за информацию. Я думаю, показ фильма назначим на шестнадцать часов, чтобы успеть собрать нужных товарищей. Тебе желательно тоже быть, чтобы смог военным что-то разъяснить, если будут вопросы. Документы по организации курсов я посмотрю.
Зал для просмотра фильмов был небольшим, на сорок мест. Оповещённые Поскрёбышевым собрались командиры из разных управлений и ведомств. Присутствовал Нарком обороны СССР Тимошенко, начальник Генерального штаба Жуков, маршалы Будённый и Кулик, генералы армии Мерецков и Тюленев, генерал— полковники Городовиков, Воронов, Яковлев, генерал-лейтенанты Артемьев, Голиков, Ковалёв, Шевалдин, Федоренков, Хрулёв и многие другие. Все те, кто, по мнению Сталина, обязаны были данный вопрос изучить, отладить техническую подготовку, снабжение, обучение и проверку войск.
Фильм назывался "Подготовка войск противодействию танкам противника", предназначался, судя из титров для обучения командиров Красной Армии. Первыми словами диктора значилось, что для успешного противостояния войск танкам противника необходимо эти войска готовить определённым образом. "Танкобоязнь" лечилась просто, периодической обкаткой бойцов танками. А дальше было показано, как это делается. Сначала боец просто сидел в окопе, а над ним проезжал танк. Затем, после проезда танка боец учился метать вслед гранату или бутылку с горючей жидкостью. Потом красноармеец противодействовал танку на открытой местности. Учили откатываться в сторону, отпрыгивать с направления движения танка из положения лёжа. Показали и прокатывания танка над человеком, когда боец просто замирал, распластавшись на земле, и танк проходил над ним. Диктор, правда, пояснил, что такой приём опасен, особенно при рыхлом грунте, так как клиренс легких танков составлял триста сорок миллиметров, а тяжёлых — четыреста. Днищем могло смять. Сцена выглядела действительно страшно, когда уменьшался просвет между землёй и танком. Танк накатывал темной громадой, заглушая свет, и грязное днище с налипшими комками земли, проносилось в каких-то двух — трех сантиметрах над головой. Показали и атаку пехоты с земли гранатами и бутылками, после ухода с пути движения танка. Затем показали экипировку истребителей танков, весьма подробно изготовление убежищ, ну и в конце действие самих истребителей. Когда прошли титры и включился свет, то зал взорвался аплодисментами. Такого фильма командиры РККА ещё не видели. Час показа пролетел как одно мгновенье.
