— Позер, — хмыкнул едва слышно Индэмэриэль. Аэно вопросительно посмотрел на эльфа. Тот подмигнул, — наш спутник вполне мог взлететь. Крылья-то ему на что? — шатен хихикнул, кивнул и уставился на ярко-оранжевый с серебристо-голубым узором, напоминавшим то ли море, то ли водоросли, фантик. Пошуршал бумажкой, — О. Это редкая вещь. Русалками сделана, — раздался над головой тихий голос блондина, — они своими сладостями вообще не торгуют. Какие-то у них там заморочки. Так что попадают такие товары вовне исключительно контрабандой и стоят, сам понимаешь, немало. Так что тебе повезло.
Аэно уважительно осмотрел конфету размером с куриное яйцо. Поднес к носу и принюхался. Пахло солью, медом и еще чем-то цветочным. Поднял руку чуть выше, эльф тоже втянул непонятный аромат. Бумажка развернулась неожиданно легко. Почему-то каштанчик думал, что здесь обязательно будет какая-нибудь хитрость, но оказалось достаточно одного движения. На блестящей гладкой поверхности фантика лежала зелено-серебристая ракушка, внутри раскрытых створок которой находился золотой цветочек, похожий на розу. Парень задохнулся восторгом, рассматривая тонко выполненную изящную красоту. Сглотнул. Сладкий аромат дразнил, пробуждая желание слопать все сразу и немедленно. Но было жалко.
— Ты ешь. Как ни обидно, но эти конфеты долго не хранятся, даже в обертке, — вмешался, до того молча наблюдавший за мучениями своего найденыша, блондин. Аэно вздохнул и аккуратно отломил верхнюю створку раковинки. Протянул ее принцу и заалел. Так как тот, вместо того, чтобы взять пальцами, просто наклонился и подхватил сладость губами, едва коснувшись ими кожи шатена, которую обдало теплом дыхания эльфа. Мальчишка наклонил голову, утыкаясь взглядом в злополучную конфету. Постепенно дыхание выравнивалось, а смущение уходило. Паренек подцепил кусочек нижней створки раковины, на удивление не таявшей в руках, прожевал, прикрывая глаза и улыбаясь. Подумал, попытался повторить фокус с цветком, отделяя его лепестки, однако бутон не поддавался.
— Ешь сам, не мучайся, — в районе виска произнес позабытый Индэмэриэль, подхватил цветочек и сунул в рот обалдевшему от таких вольностей мальчишке, тут же ставшему похожим на перекормленную орехами белку. Глаза шатена округлились, он счастливо рассасывал удивительно вкусное мягкое, таявшее на языке нечто. Эльф сверкнул желтыми глазищами, коснулся пальцем кончика носа своего найденыша, надавил легонечко, выслушал сдавленное сопение и убрался опять за спину, намеренно не обращая внимания на наблюдавшего за этим представлением демона. Увидев которого рядом, мальчишка часто закивал головой, жестами показывая, насколько ему вкусно, и протянул остаток раковины.
Брюнет склонил голову, придвигаясь ближе, смотря прямо в синие очи, обласкал взглядом порозовевшую нежную кожу лица, подхватил пальцами вкусняшку и отправил в рот, ехидно улыбнувшись замершему эльфу: — Спасибо, лорд Аэно. Умница-дракон на этот раз расстарался. Очень вкусно, — император чавкнул и потянулся, встряхнул выпущенными крыльями и взглянул вверх, — размяться немного? Мы теперь на обычных тропах, расхождения в скорости не будет. Отдохни, дорогой, — потрепал по гриве ответившего ему коротким ржанием единорога, ловко спрыгнул на ближайший валун, с которого и взмыл свечкой в огромное опрокинутое небо.
Оставшиеся внизу некоторое время наблюдали за выписываемыми высшим демоном пируэтами, благо Куаса сам следил за дорогой, так что навернуться не было никаких шансов, затем Аэно потер затекшую шею, покрутил головой и вернулся к более безопасному рассматриванию окружающих природных красот. Выдохнул, только сейчас обратив внимание, насколько изменилась природа. Хотя, казалось бы, границы двух государств практически соприкасались. Не считать же нейтральную полоску земли, которую они пересекли за несколько часов, серьезным препятствием. А вот поди ж ты.
Парень прошелся взглядом по черному стволу с насыщенной темно-зеленой листвой. В эльфийском лесу все деревья были светлыми, трава мягкой и вечно молодой, какой-то весенней, все было заполнено разнообразными цветами. А вот империя демонов встречала более суровой картиной. Можно было увидеть и искривленные, пробивавшиеся между камнями и скалами тоненькие стволы и мощных, уходивших высоко в небо гигантов. И резная листва была другой. Темнее, с постепенно проступавшими багровым и золотистым оттенками, вытеснявшими привычный зеленый по мере продвижения вглубь страны. Сбоку стрекотнуло. Вылетела пустая крупная шишка, чувствительно ударившая в ногу в мягком кожаном сапожке. На серебристом узоре осталось коричневое пятно. Аэно потер ушибленное место, приметил мелькнувший среди ветвей пушистый хвостик и хмыкнул, понимая, что зверей, по крайне мере наглой мелочи, изменения не коснулись.
С огромного, пожалуй, в четыре обхвата парня, темного ствола стек полосатый кошак, крепко сжимавший в зубах отчаянно верещавшего бело-черного мохнатика, отличавшегося упитанным пузиком. Зверек блестел агатовым испуганным глазом и продолжал пищать. Выплюнув свою мокрую и пожеванную добычу в ладони хозяину, харим фыркнул, наподдал по пушистой попе чуть пониже хвоста лапой и исчез между двух серых с золотистыми прожилками какого-то металла валунов. Аэно изумленно уставился на притворявшегося дохлым у него в ладонях зверенка. Только подергивавшаяся задняя лапка выдавала, что ее владелец пока еще не отошел в мир иной.
— Это тебе, видимо, твоего обидчика притащили, — хихикнули над ухом. А затем раздалось громкое счастливое ржание всхлипывавшего и утиравшего выступившие от смеха слезы эльфа. Притихший пушистик от такого звукового сопровождения окончательно впал в ступор, распахнул глазки, растопырил лапки и застыл, приоткрыв рот и вывалив набок розовый в черных пятнышках язычок. Шатен пошарил в кармане свободной рукой, ничего не нашел и повернулся к продолжавшему давиться смехом принцу: — Лорд Индэмэриэль, у Вас еды, случайно, нет? Надо этого чудика в порядок привести, — мальчишка тяжело вздохнул, глядя на веселившегося наследника престола. Тот кивнул, похлопал по карманам, затем просто махнул рукой, отчего на ладони появилась веточка с золотистыми, блестевшими жиром орехами и кисточка ярких фиолетовых ягод.
Аэно кивнул, пробормотал: « Спасибо», и аккуратно выложил рядом с влажным язычком лиловую вкусняшку. Язык дернулся, глазенки скосились максимально вбок, затем уставились на делавшего равнодушное лицо парня. Пушистая лапочка с крошечными коготками, словно сама по себе, потянулась, ухватила ближайшую ягодку и попыталась подтащить ее ближе. Увы, фокус не удался по причине чрезмерной массивности кисточки. Зверик пыхтел, но сдвинуть в такой позе угощение был не в состоянии. Жалобно пискнув, полосатик осторожно перевернулся на бочок, настороженно посматривая на внимательно следивших за ним больших существ, одно из которых почему-то пошмыгивало носом, а второе просто сидело, излучая спокойствие и дружелюбие. Еще одно движение и увесистая тушка плюхнулась сверху на фиолетовую сладость.
Раздалось влажное чпоканье лопнувших ягод. Белоснежная в черных разводах шкурка окрасилась лиловым. Аэно закусил губу, сдерживая смех. Принц уже давно скрылся за затылком парня и тихо ржал в каштановую макушку. Немного подумав, паренек выложил рядом с возмущенно вылизывавшимся звериком ягоды. На мордочке проступила досада. Прекративший приводить шубку в порядок полосатик, совершенно успокоившись по поводу собственной сохранности, подтаскивал к себе то кисточку, то веточку, пытаясь ухватить лапами все и сразу. Однако орехи выкручивались, а ягоды мялись, отчего их приходилось тут же есть.
Пушистик фыркал, лопал сочную мякоть, пытался удержать остальное, и постепенно приходил в состояние бешенства. Хвост мотылялся из стороны в сторону, ушки то прижимались к голове, то топорщились, усы уже давно дрожали от негодования. Наконец, с негромким взрявком звереныш запихал одну за другой в рот оставшиеся ягоды, отчего щеки увеличились где-то раза в три, подхватил орехи и шагнул к краю ладони, опасно переваливаясь и пытаясь балансировать хвостом. Аэно слегка похлопал Куасу. Умный единорог, также не пропустивший редкое зрелище, понятливо притормозил, позволяя шатену спустить обожравшегося грызуна на ближайший валун, к которому плотной стеной примыкали толстые ветви почти черного кустарника с золотистыми прожилками на листьях и ярко-алыми бутонами мелких цветочков. Еще несколько секунд можно было видеть обнимавшегося с орехами мелкого. Над головами раздался пронзительный птичий крик. Пушистик вздрогнул и моментально скрылся среди спасительных веточек.
Аэно развернулся, опять смотря между ушами рослого единорога. Эльф склонил голову, тихо нашептывая на ухо своему найденышу названия спрятавшихся под золотисто-зелеными мохнатыми листьями светло-синих колокольчиков, высоких пушистых метелочек с длинными узкими стеблями с острыми зазубринами по краям, торчавших прямо из травки ярко-желтых корешков и прочих растений, коротко рассказывая главное об их свойствах. Каштанчик кивал, принюхивался к то подтягиваемым, то срываемым магией листочкам, цветочкам и колоскам и старательно запоминал, отдельно отмечая ядовитые экземпляры, к счастью, не слишком частые. За все это время встретился всего один крошечный кустик с бело-синими листиками и черными аппетитными ягодами, способными усыпить на неограниченное количество лет. Проводив уважительным взглядом неприметное растеньице, шатенчик вздохнул, думая о том, что возможно, раньше он тоже много знал, а теперь вот забыл.
Тело обдало волной воздуха, сопровождавшейся шумом крыльев. Принц недовольно сверкнул глазами на безмятежно улыбавшегося демона, подмигнувшего мальчишке и поинтересовавшегося, не хочет ли тот полетать, а то сидеть, поди, надоело. Каштанчик замялся, привычно прикусил губу, наморщил нос, нерешительно повернулся к эльфу, на лице которого тут же нарисовалось индифферентное выражение, как будто бы не он только что буквально прожигал взглядом одного интригана. Индэмэриэль улыбнулся: — Если очень хочется, то вполне можно, — как только парень отвернулся, тут же мимикой продемонстрировал, что именно будет оторвано у брюнета, если тот обидит Аэно.
Лорд Арнэр приложил ладонь к груди и легко поклонился, вызвав у шатена вспышку недоумения. Сине-серые очи перебегали с одного мужчины на другого, однако обе царственные особы прекрасно умели держать лицо, так что парню оставалось только вздохнуть и аккуратно перебраться со спины единорога и коленей блондина в крепкие бережные руки императора. Плавный подъем не пугал, а раскинувшееся внизу темно-зеленое море, высокие горы с белоснежными вершинами и огромный купол бирюзового неба завораживали. Аэно глубоко вдохнул и замер, впитывая все это великолепие. Откуда-то на мгновение послышался шум водопада, но как шатен не искал, воды не обнаружил. Покосился на невозмутимого демона, воспринявшего взгляд как руководство к действию.
Следующий час, а может быть и больше, был посвящен географии и экономике. Шатен не был уверен, но солнышко, однозначно, скатилось ближе к горизонту. Тем временем, пареньку рассказывали, что за какой горой и в какой стороне находится, показали золотистую светлую рощу, выделявшуюся среди темного леса ярким пятном, поясняя, что там собирают драгоценный сок — базовую составляющую для сильнейших магических целебных зелий. Синие глазки долго выискивали среди слегка колыхавшихся под ветром луговых трав стадо оленей, так удачно замаскировавшихся, что найти их получилось только с пятой попытки. На несколько минут император завис над шумной горной речкой, вместе со спутником наблюдая за выпрыгивавшими из воды огромными радужными рыбинами с изумрудными плавниками. А потом крылатый брюнет пошел на снижение, приземляясь на уютной просторной поляне, способной без особых проблем вместить внушительный демоно-эльфийский отряд.
Гвардейцы занялись привычными делами, как-то на удивление ловко за дни путешествия распределив обязанности. Эльфы разводили костер, демоны приволокли мясо какого-то животного, уже разделанное и промытое. Потянуло ароматом жаркого, приправленного набранными эльфийскими членами отряда травками. Демоническая часть группы поводила носами, а потом дружной толпой ринулась к повару, разбираться, что же такого туда добавили, и как оно выглядит, а после высокие мощные мужчины сосредоточенно обшаривали окрестности, то и дело притаскивая на эльфийский суд найденные корешки, листочки и стебельки. Иногда золотоволосый блондин с поварешкой в руке кривился, но чаще одобрительно кивал, а один корешок даже покрошил на сочные, истекавшие жирком куски жаркого.
Аэно облизнулся и отошел подальше, чтобы не травить подвывавший волколаком живот запахами. Как-то сразу вспомнилось, что обед они в этот раз ели сухим пайком в седле, чтобы не оставаться на открытой местности ничейных земель. Каштанчик присел на темный изумрудный ковер, провел раскрытой ладонью по прохладным упругим стеблям и глубоко вдохнул. Пахнуло чем-то приятным, до боли знакомым. Парень распахнул глазищи и развернулся, принюхиваясь. Поднялся и медленно двинулся вдоль периметра поляны. Склонился над крошечными звездочками с тонким ненавязчивым ароматом, втягивая носом. Улыбнулся, разглядывая бело-голубые бутоны, коснулся одного кончиком пальца. Колокольчик на тоненьком стебельке закачался и снова замер. Аэно аккуратно пристроился рядом, наслаждаясь спокойствием и накатившим умиротворением.
Даже призывы повара не заставили шатена подняться с места. Солнце заслонила мощная фигура, рядом тут же замаячила вторая. Парень улыбнулся, прищурился, но лиц так и не разглядел, да этого и не требовалось. Он уже узнавал и демона, и эльфа по запаху их туалетной воды. У одного с листвяной ноткой, у другого отдававшей деревом и солнцем. Махнул приветственно рукой. Мужчины опустились рядом на траву. Владыка протянул широкий лист с куском мяса, а Индэмэриэль пригладил растрепанные еще во время полета каштановые прядки и заглянул в умиротворенные глазищи: — Что-то случилось хорошее?
Аэно кивнул, помялся, порозовел щеками, принимая ароматное мяско, встреченное довольным бурчанием желудка, впился в жаркое, счастливо прижмуриваясь и сквозь щелочки глаз наблюдая, как приступают к обеду его спутники, прожевал сочную мякоть и ответил: — Просто очень нравится запах, — натолкнулся на непонимающие взгляды и кивнул на росшие чуть позади цветы, — очень вкусно пахнут. Чем-то домашним.
И эльф, и демон дружно отложили еду, всматриваясь в крохотные кустики, усыпанные мохнатыми звездочками. Лорд Арнэр мягко улыбнулся и пояснил: — Это эснорании. Они и у меня в дворцовом парке растут. Пожалуй, сейчас их стало еще больше, чем раньше. В это время они еще слабо пахнут. Аромат усилится к утру. А еще они немного светятся в темноте. И на них любят жить светлячки. Может быть, принимают их за своих собратьев. По этому поводу уже несколько веков спорят ученые. Сколько трактатов написали, сколько пергамента перевели….
Аэно пожал плечами, удивляясь столь экзотическому объекту спора. Правитель хмыкнул: — Это только на первый взгляд кажется, что тема глупая, однако эснорании являются необходимым звеном в экологической цепочке, представляя собой лекарство для мелких грызунов, которые в свою очередь составляют основу питания гаров — мясо коих используется повсеместно. Исследования показывают, что это один из базовых источников питания не только демонов, но и прочих рас данного мира. А светлячки каким-то образом влияют на длительность и обильность цветения эснорании, что чрезвычайно важно, так как именно цветы обладают целебными свойствами.
