Это были мудрые слова, которые прозвучали очень мудро, пожалуй, даже слишком мудро для некоторых из товарищей Билла. На вопрос о стоимости, Дядюшка назвал такую цену, что Лэсси даже охнула от удивления.
— Вы же говорили о кофе так, словно в нём нет ничего особенного! — тут же вспылила она.
— Да, милая девушка! — добродушно улыбался в ответ Цзяньпинь, пытаясь умело сгладить гнев покупателя. — Но вы должны понять, что это всё же редкий товар. Он не валяется под ногами, и ничего подобного вы не отыщите в окрестных домах. Старатели могу принести подобное из самых глубин метрополиса, рискуя не только здоровьем, но и жизнями. А некоторые из них, так и не возвращаются. К тому же, кофе не обладает вредными эффектами, как алкоголь или "лекарства"...
— Да, но оно и не вставляет, так как следует! — весело хихикая, заметил Шарк, и на эту шутку улыбнулся даже Хардсон.
— Может и так... — продолжил старичок. — Но, я надеюсь, что вы поймёте, что высокий риск для жизни стоит хорошей оплаты.
— Мы возьмём! — заявил Генрих.
— Нет, мы не будем брать! — перебила Лэсси.
— В часть моей доли! — спорил Генрих. — Проклятье, пусть это будет хоть вся моя доля, мне больше ничего не нужно!
— А твоя еда?! А медикаменты?! А боеприпасы, на твой мини склад пушек?!
— Кофе в пути и вправду может оказаться полезно. — неуверенно добавил Хардсон.
Лэсси ещё хотела что-то сказать, но потом фыркнула, устало выдохнула, и помахала перед собой руками, сопровождая это действо рыком недовольства. "Устав от своих спутников", ей даже надоело спорить, с ними, и она умолкла, на время.
— О, вы не пожалеете, уверяю вас! — весело говорил Цзяньпин, доставая с полок сразу несколько плотно закрытых банок.
— Вам бы только толкать нам всякое дерьмо, чтобы заработать на этих "европейских сосунках"! — несдержанно выпалила блондинка.
Настало неловкое молчание, и даже сама Лэсси немного смутилась, чувствуя, что болтнула лишнего, но просить прощения, конечно же, не собиралась.
— Простите её. — попытался сгладит ситуацию Билл. — Лэсси обидно за нашу несдержанность, а она наш голос разума.
Старик Цзяньпин улыбнулся в ответ, и казалось, совсем не обиделся.
— Всё хорошо. — мирно сказал он. — К тому же, ваша милая блондинка во многом права.
— Ну конечно я права... — проворчала очень тихо Лэсси. — А потом, всё кончается тем, что мы питаемся подножным дерьмом, и изнываем от жажды, либо лазим в руинах, надеясь отыскать несколько пулек среди старой грязи!
Ситуацию немного сгладила Люси, удивлённо спросившая, почему Дядюшка называет их европейцами? Цзяньпин провёл с девушкой чуть ли не целый урок, показывая на глобусе Европу, Китай, США, и многое другое, рассказывая о прошлом. По правде говоря, урок этот был весьма поучительным не только для Люси, но и для всех остальных, в том числе и Хардсона. Дядюшка знал многое из истории, его рассказами путники искренне увлеклись, заварив первые порции кофе прямо в магазинчике Цзяньпиня. Старик рассказывал им о истории Китая, о том, как основали США, как формировалось европейское содружество, о коммунизме и социализме, о предвоенном времени и даже о самой войне.
— Вам не грустно? — спросила Люси. — Жить тут, а не на своей родине?
— А современные китайцы тоже комми? — спросил Хардсон, дымя трубкой.
— Странно, происходить из одних земель, и жить в других. — ответил Дядюшка. — Мы не забываем свои традиции, китайская нация была великой. Наши традиции и культура существовали задолго до коммунизма. А насчёт войны, я могу только сожалеть. Не думаю, что в ней кто-то победил. Я думаю, мы все проиграли.
Какое-то время старик и путники молчали, предаваясь грустным размышлениям о судьбах своего мира. Потом Цзяньпин продолжил:
— Наша родина, вероятно всего, лежит в руинах, как и ваша. А теперь для нас, живущих в это время здесь, и есть родина. Не судите строго наши умения и познания в травах. Мы лишь предложили то, что было востребовано местными людьми. Кроме того, наши лекари оказывают умелую помощь. Не думаю, что без нашего народа, это место бы сохранилось. Наше прибытие смогло уравновесить баланс сил, иначе все эти банды уже просто бы перебили друг друга. А если даже нет, то город был бы ещё более жестоким и опасным. Между нашими народами сложилось полезное сотрудничество, от которого выигрывают все стороны. И я надеюсь, мы сумеем оценить это и сохранить в будущем.
Когда закипел чайник, старик приготовил путникам ароматные напитки из сушёных трав. Разговоры с Дядюшкой Цзяньпином обретали всё более откровенный характер, он тщательно опрашивал путников, но те старались отвечать сдержанно. Но и сам старичок любил рассказывать истории особенно из истории Китая, о каких-то совсем уж древних временах. Среди этих разговоров, Генрих более в шутку спросил, не знает ли Дядюшка что-то о местном маньяке. Хитрый старик тут же схватился за ниточку, и почти прижал путников к стене, заставив говорить об их поисках. Отказать в ответе было как-то некрасиво, и Биллу пришлось рассказать, что они ищут пропавшую в городе девочку. Билл скрыл почти все детали, старался подать всё нейтрально, но в какой-то момент ему показалось, что из сказанного, Дядюшка понял куда больше, чем путники говорили. Старик задумался, затянул длинную паузу, после чего сказал:
— К сожалению, мне ни о чём таком неизвестно, я могу вас заверить! И среди наших людей никто ничего не упоминал. Но если я вдруг хоть что-то узнаю, то могу послать вам весточку... где бы вы там не остановились. Удалось ли вам узнать что-то полезное?
Билл не спешил отвечать, немного юлил, но, по правде говоря, особо хвастаться было нечем, но старик словно уловил его манёвры. Он вдруг снова задумался, и на время его весёлость сменилась глубокой серьёзностью, в чём-то даже пугающей. Потом он снова улыбнулся, вновь обернувшись в добродушного старичка.
— Не мне вам советовать, путники. — сказал он. — Но если бы я искал ребёнка в Дримленде, то начал бы с аркад-автоматов. Все дети города бывают там, и у всех там есть друзья.
В ответ Билл кивнул головой, и на время всякое общение прекратилось. Всеобщую тишину нарушила Люси, наконец-то она сумела выбрать свой подарок. Это была безделушка, что-то вроде крупной брошки, сделанная в виде странного существа с красной, чешуйчатой кожей. Люси не знала, мутант это, или что-то выдуманное, но она ей очень понравилась и умелой работой, и просто самой зверушкой.
— Я бы хотела взять это! — весело сказала Люси, передавая брошку в руки Цзяньпиня.
Внезапно, старик удивился, и даже немного растерялся, но тут же вновь улыбнулся, и, испытывая неловкость, сказал:
— Откуда это здесь взялось? Простите, милая моя, но, пожалуй, моё обещание не распространяется на эту вещь... — немного растерянный, он поглядывал то на брошь, то на Люси, которая успела тут же огорчиться. — Хотя... Ах, даже не знаю... Но, если подумать... Случайности, не случайны, верно? Пусть будет так, моё милое дитя.
Сказав это, Цзяньпин передал брошку в руки Люси, и нежно их сжал. Дядюшка задумчиво улыбался, но путники так и не поняли, что именно он имел в виду. Старичок провожал своих гостей и прямо расстилался в благодарностях, как самый приветливый хозяин, принимающий самых почётных гостей, на которых к тому же очень хорошо заработал. Маленькая торговая сделка заняла куда больше времени, чем они планировали в начале. Лэсси не прекращала ворчать на Генриха за то, что тот "потратил целую кучу серебра на какую-то херню!", а Хардсон внезапно выступил в его защиту, заявив, что часть стоимости они могу вычесть и из его доли. Путники продолжали спорить, стоит ли идти к Джонни Псионику. Шарк и Лэсси заявляли, что их только поднимут на смех, Гартун и Люси продолжали стоять на своём, каждый, правда, по своей причине. Пока остальные спорили, разум Билла терзали слова старика, и ему всё больше казалось, что его совет и есть правильное решение. Но, в конце-концов, рейнджер не смог устоять под ласковыми просьбами своей любимой, и путники решили перекусить, и пусть ради шутки, но навестить местного "провидца".
Еда китайцев не только необычно пахла, она была необычна и на вкус. Дело было в специях, травах, которые они выращивали в своих подземных теплицах. Пряная кукуруза, пряные, запечённые мутафрукты, какое-то странное мясо, которое, казалось, происходило из царства насекомых, но вкусно сваренное с мутафруктами и разного рода травяной растительностью. И, конечно же, лапша с несколькими видами жидкого соуса, порция которой была настолько сытной, что всё остальное можно было и не есть. В китайской харчевне их к тому же бесплатно угостили высокоградусной выпивкой, настоянной на травах, но путники так и не поняли за какие заслуги. Хозяева харчевни и их персонал были одеты странно, в яркие и необычные одежды, но были очень приветливы и гостеприимны. Объевшихся, с трудом идущих, у входа в харчевню путников встретила банда местных ребят, которых называли "Ксины". Но никаких угроз не было, их просто спросили, понравилось ли им, а несколько парней попросили автографы у Генриха, которого почему-то называли Шэнли.
Насмотревшись на диковинки китайского района, путники отправились в обитель "провидца" Дримленда. Эта особая встреча ожидала их в месте стыка внешнего и внутреннего "городов". "Провидец" обитал в сколоченной из досок, маленькой хижине, среди разрушающихся жилых домов, где попахивало нечистотами. На пороге его домика стоял фонарный столб, вокруг которого было обмотано множество разного рода и цвета тряпок, трепещущих на ветру словно флаги. Одетый практически в обмотки, "провидец" сидел у входа в свою хижину, и развлекал себя, играя с доской пэдболла. Периодически он прекращал стучать доской по мячику, и мгновенно, глубоко о чём-то задумывался, практически выпадая из реальности.
— Ага... Да... — задумчиво проговорил он, находясь где-то за гранью реальности, но тут же вернулся в неё, и вновь застучал по мячику.
У Джонни были длинные, чёрные волосы, худое, вытянутое лицо, щетина, круги вокруг глаз, и сам он выглядел неопрятно. Его лицо казалось очень грустным, и даже не от того, как он живёт, но словно "провидца" наполняла какая-то особенная, всемирная грусть и меланхолия, призывающая задуматься о мире и вещах в нём. Но в тёмных глазах парня казалось, горело пламя и бодрость, обычно не свойственные людям, скатившимся до его уровня жизни. В принципе, большая часть обитателей внешнего города выглядела так же, но странности Джонни были налицо, и тут же выдавали в нём своего рода безумца. Постучав немного доской по мячику, он пристально осмотрел грозную толпу приближающихся к нему путников, но вовсе не встревожился.
— Ага... — проговорил он им. — Да...
— Это Джонни. Джонни Псионик, как мы его называем! — проговорил Стинки, не без какого-то трепета в своих интонациях.
— Да... — добавил "провидец", и вновь постучал по мячику.
— Джонни, эти люди — странники. — представил своих товарищей карлик. — Это хорошие люди, которые могут беспокоиться не только о самих себе.
Генрих не сумел сдержать смех, когда Джонни в очередной раз застучал по мячику, Шарк засмеялся после него, улыбалась и Люси, но пока ещё не успела сделать окончательные выводы, а потому вела себя более сдержанно.
— Да... — продолжил Джонни. — Знаю... Знаю...
— У них к тебе вопрос, Джонни. — продолжил Стинки. — Они кое-кого ищуть, и им нужна помощь твоего дара.
— Он вообще может разговаривать? — с интересом осматривая "провидца", спросил Хардсон.
— Конечно может! — неожиданно выпалил Джонни, и фыркнул. — Я что, похож на безумца?
— Ну, вообще-то да. — неуверенно ответила за остальных Лэсси, пока Генрих вновь смеялся.
— Возможно... Возможно... — недовольно проворчал Джонни. — Это всё вина вора! Кто-то украл мою шапочку! Шапочку из фольги! Знаете, как не просто найти фольгу? Без неё мои мозговые волны опасны! Мне приходиться сдерживать, подавлять себя! Видите?! — чуть ли не выкрикнул он, вытянув вперёд доску пэдболла, и мячик повис на резинке.
Какое-то время все путники молча смотрели то на шарик, то на доску, то на самого "провидца", но ничего такого не увидели.
— Нет... — рискнула высказаться Люси.
— Нет! — с досадой выкрикнул Джонни. — В этом то и дело! Понимаете?! Дельфины больше не хотят шептать мне тайны, скрытые в глубинах моего глубокого разума!
От смеха Генрих чуть не упал на землю, они смеялись вместе с Шарком, и поддерживали друг-друга, и их веселье проникало и на лица их товарищей.
— Вы, действительно можете... "видеть" вещи? — неуверенно спросил Билл, ощущая вину за смех товарищей, и потому желал поскорее покончить с этим.
— Вокруг него есть духи, но странные. — тихонько прошептал Гартун.
— Конечно могу. — спокойно ответил Джонни, смотря в ответ на рейнджера абсолютно трезвым и осознанным взглядом. — Иначе меня бы не называли Псиоником, верно?
— ДА УЖ ТОЧНО! — сквозь смех и слёзы выкрикнул Генрих, держась за живот.
— А в чём именно ваш "дар"? — спросила Люси.
— Во многом, милая моя. У меня много способностей в чувствовании и в том, что обычно называют сверх способностями. Сами по себе они редко проявляются, и обычно нуждаются в "топливе". Многие не знают, но этот мир "ненастоящий". Точнее, "нереальный". Этот мир — "Алгоритм". Это, ну типа, когда гнётся не мой столб, но я сам. Сечёте? Я часто сражаюсь с разного рода враждебными силами. Когда ты понимаешь, что мир нереален, то можешь делать "вещи". Если я съем ментаты, то могу видеть времена и мудрости бытия. Если нюхнуть каина, я могу делать так, что всё замедляется, и пули такие словно плывут по воздуху! А, а если вколоть мед-х, то я становлюсь такой неуязвимый, сколько бы меня не били! А если психо, то у меня открывается пирокинез, и я могу спалить своего врага взглядом! Вот это круто, правда?! — с задором рассказывал Джонни, словно сам охреневал от собственной крутизны.
— А ели всё вместе использовать? — хихикая, спросил Шарк.
— Тогда всё серьёзно! Я обретаю свободу, и становлюсь Избранным! Я могу голыми руками избивать целые отряды противника, а они при этом не могут попасть в меня даже одной пулей! Я всех метко расстреливаю из пистолета, и мне ничего не могут сделать в ответ из автоматов! Я могу быть кем угодно, но всегда очень крутым! Вот так вот я крут! И пусть только попробуют тронуть мою собаку!
Высказавшись, Джонни вновь застучал по мячику, и задумался, пока рейнджер, задав вопрос, не вернул его в реальность.
— Не знаю, может это глупо... Но мы ищем девочку, она пропала. Может... Вы бы как-то могли подсказать нам, где её искать?
— Мы можем попробовать. — серьёзно кивая головой, ответил Джонни. — Но нужно топливо. Ментаты. Лучше, конечно, всё сразу, чтобы я стал Избранным. Но можно и просто ментаты.
В запасах Лэсси завалялось пол упаковки этого препарата, хотя она и сама уже не помнила, где его раздобыла. Но, несмотря на это, блондинке было жалко отдавать медикаменты на "такую херню", что, по её мнению, было равносильно тому, что она их выбросит в ближайшую выгребную яму. Но, уже всем было интересно просто посмотреть на то, что будет, потому совместными усилиями им удалось уговорить Лэсси. Джонни накинулся на таблетки, словно голодающий на лепёшку кукурузного хлеба, быстро разжёвывал их, и с выражением блаженства на лице, глотал. Через минуту Джонни впал в транс, выронил свою игрушку, и, качаясь в стороны, заговорил:
