C Олваргом обязательно будут его Безликие, но он что-нибудь придумает... в конце концов, он был разведчиком всю свою жизнь. Вопреки всем стараниям мессера Ирема, пытавшегося сделать из него стратега и военачальника, он всякий раз оказывался там, где нужно было полагаться только на себя — то в братстве Астера, то в Серой сотне, то в Древесном городе... Его учили обращаться с картой и командовать людьми, но его куда больше интересовали тхаро-рэйн и Внутреннее зрение, которым пользовались Призраки. Кто знает? Может, это тоже было волей Тайной магии. Обычно человеку нужно сделать то, что она требует, чтобы понять, почему она требовала от него именно этого.
— Мы идем в Верхний город, — объявил дан-Энрикс, отряхнув с ладоней крошки и с усилием поднявшись на ноги.
Улицы возле магистрата выглядели так, что Крикс едва мог их узнать. Нельзя было поверить в то, что эти мрачные, заваленные трупами развалины — та самая Адель, которую он знал. Город казался одичавшим и безлюдным. Сколько бы Меченый ни твердил себе, что он как раз и должен все это исправить, от вида знакомых улиц у него мучительно сжималось сердце. Сколько раз он ходил здесь в годы своей службы лорду Ирему — веселый и самоуверенный, в компании таких же хохочущих друзей... Осенью эта часть города смотрелась особенно празднично из-за растущих возле ратуши медово-золотистых кленов, зимой здесь стояли балаганы, продавали сладости и разливали горячее вино, а весной вдоль всех домов пышно цвели вишни и сирень. Сейчас эти воспоминания казались сном, увиденным во сне. Реальностью была разбитая и искореженная мостовая, бурые от подсохшей крови камни и довольно ощутимый, несмотря на холод и сырой весенний ветер, трупный запах. Меченый и его спутники держались поближе к домам и продвигались вперед медленно и осторожно, опасаясь случайно наткнуться на кого-нибудь из гвиннов. Крикс не сомневался, что Олварг оставил в караульных башнях Разделительной стены своих людей.
Крикс не сразу узнал "Веселую вдову", когда-то славившейся на весь город своими банями — землетрясение разрушило чуть ли не половину роскошной гостиницы. Из торчавшей посреди руин трубы даже сейчас текла вода, так что земля вокруг "Вдовы" успела превратиться в настоящее болото. Меченый услышал, как идущий рядом Браэнн тяжело вздохнул. В те времена, когда они пытались помочь беженцам в Шатровом городе, Браэнн часто ругал "Вдову" и ее посетителей, считая, что в подобных заведениях проводят время исключительно богатые бездельники, способные сорить деньгами даже среди голода и нищеты. Но, видно, сейчас капитану было не до старой неприязни.
Из-за угла выскользнул Ольми, посланный вперед — разведать, безопасна ли пара ближайших улиц.
— Гвинны, — беззвучно выдохнул он.
Меченый стиснул зубы.
— Сколько?
— Не меньше десятка. Идут в нашу сторону.
— Они тебя заметили? — Браэнн напрягся, положив ладонь на рукоять меча.
Ольми помотал головой.
— Спрячемся в гостинице, — решил дан-Энрикс, первым нырнув в уцелевшую часть здания. Изрубленная топорами мебель, следы от копоти на потолке и нацарапанные на стенах непристойности показывали, что гвинны уже успели побывать внутри. Сейчас дан-Энрикс был этому рад. Если гвиннские мародеры были здесь сегодня ночью, значит, внутри не осталось ничего, ради чего их товарищи вздумали бы по новой обшаривать "Вдову".
Мельком оглядев на опустевший и изгаженный трактир, Браэнн сказал, что оставаться там, где их увидит первый же вошедший внутрь человек, слишком рискованно, и предложил спуститься вниз по лестнице, ведущей в бани. Возражение дан-Энрикса, что так они окажутся в ловушке, вызвало у его спутников необъяснимое веселье. От ухмылок воздержался только Ниру, пояснивший, что гостиницу охотно посещали как скучающие вдовы, так и девчонки из "веселого квартала", и поэтому хозяин позаботился о том, чтобы в бани можно было войти прямо с улицы, через неприметный вход, ведущий не в сторону ратуши, а к глухой стене мастерской с соседней улицы.
— Мы просто пройдем дом насквозь и выйдем с противоположной стороны — если, конечно, коридор не завалило, — сказал Браэнн. — Хотя ты, наверное, не хочешь снова мокнуть в ледяной воде?
Сказать по правде, снова лезть под землю Меченому в самом деле страшно не хотелось, но Ниру был прав — это был самый верный способ разминуться с гвиннами.
— Пошли, — чуть-чуть помедлив, сказал он.
— Ты правда никогда здесь не был?.. — шепотом спросил Тиренн, пока они спускались вниз по темной лестнице. — Я думал, что, когда ты был оруженосцем лорда Ирема...
— Да на кой Хегг мне здесь бывать? — не понял Крикс. — А ты?..
— Сто раз, — фыркнул Тиренн. — Но, к сожалению, только в кольчуге. В среднем, стража здесь бывает три-четыре раза в месяц.
— Ты хотел сказать — бывала, — сумрачно поправили из темноты. Голоса Ольми и Илая для дан-Энрикса звучали чересчур похоже, чтобы разобрать, кто из них это говорит.
— Зажгите факел, — велел Браэнн, когда стертые ступени под ногами сменил ровный гладкий пол. На удивление, он был сухим — когда Тиренн зажег свой факел, стало видно, что, за исключением нескольких грязных луж на дне утопленных в полу бассеинов, воды тут не было. Меченый удивленно сдвинул брови. Земля вокруг гостиницы раскисла, превратившись в настоящую трясину из-за жидкой грязи, все подвалы в прилегающих домах затоплены, а здесь, внизу, не видно никаких следов недавнего дождя. Наверное, под полом находилась целая система труб, чтобы спускать по ним лишнюю воду. Иначе здесь даже без всяких наводнений стены давно заросли бы плесенью.
Многие из его друзей без шуток утверждали, что здешние бани в не хуже лаконских. Правда, вместо мрамора и малахита пол здесь покрывала глазированная плитка, но устроены эти купальни были точно так же. Несколько смежных залов, в каждом из которых находился свой бассеин для воды разной температуры, ряды низких каменных скамеек, лесенкой спускавшихся к самому крупному бассеину, удобные лежанки, окружающие печи с раскаленными камнями... основным отличием этого места от лаконских бань были приземистые каменные столики для фруктов и вина. Мастера Вардоса идея отобедать в бане, вероятно, привела бы в ярость, а других лаконских менторов — просто обескуражила. На одну краткую секунду Крикс внезапно пожалел, что ни разу не бывал в этом месте в годы своей службы лорду Ирему — конечно же, не ради общества какой-нибудь скучающей вдовы, а так — просто немного посидеть с друзьями, выпить бокал "Пурпурного сердца", может, даже сыграть партию в пинтар. В конце концов, даже сэр Ирем полагал, что всякий шестнадцатилетний юноша должен играть в пинтар и делать глупости.
Но, с другой стороны, это сейчас последний год учебы в Академии казался ему таким беззаботным временем. Ну а тогда отдавал все свои деньги Филе, пытался делать десять дел одновременно и старался привести в порядок дом на Винной улице. Да и поди попробуй поиграть в пинтар, когда все твои мысли заняты Истоком...
Огромный, обложенный обожженным кирпичом резервуар, предназначавшийся для нагревания воды, треснул и раскололся при землетрясении. В полу чернела безобразная дыра размером с тележное колесо — только, в отличие от колеса, с неровными, щербатыми краями.
Меченый остановился. В голове у него забрезжила неясная догадка. Он придержал идущего рядом капитана за рукав.
— Ну-ка постой. Я хочу посмотреть, что там, внизу.
Браэнн взглянул на него с удивлением, но послушно пошел с Меченым и посветил ему, когда дан-Энрикс наклонился над дырой в полу. Свет факела не позволял понять, куда она ведет, но вблизи стало можно различить, как где-то далеко внизу шумит вода.
"Не может быть!" — подумал Крикс. Но нарастающий азарт подсказывал ему, что он не ошибается.
— Браэнн, у вас ведь есть хорошая веревка? Такая, чтобы она могла выдержать мой вес? — осведомился он, практически не сомневаясь, что, отправившись спасать его, Ниру с товарищами просто не могли не захватить с собой такой полезной вещи.
Капитан озабоченно нахмурился — но, против всяких ожиданий, не стал спрашивать, что он задумал; просто подозвал Илая и велел ему достать моток веревки из заплечного мешка. Протягивая ее Криксу, он сказал :
— Я обвязался ей, когда спускался с Разделительной стены. Если она выдержала меня, то тебя тоже выдержит.
Меченый улыбнулся.
— Браэнн, ты бесценный человек. Никаких "а зачем?", "а почему?", "а может быть, не стоит?" и тому подобной ерунды, — мрачно пошутил он, размотав веревку и обвязывая ее вокруг пояса.
Браэнн повел плечом.
— Ну, вряд ли ты бы воскресил Кэлринна Отта, если бы нужно было сначала убедить кого-то, что это возможно, или объяснить, как ты намерен это сделать.
Этот аргумент звучал настолько неожиданно, что Крикс не выдержал и рассмеялся.
— Слышал бы тебя сэр Ирем!.. Ладно. Обвяжи этот конец веревки вокруг той скамьи. Я спущусь вниз и посмотрю, куда стекает вся эта вода. Есть у меня одно предположение... Не хочу даже говорить об этом, пока не удостоверюсь в том, что не ошибся. Я не смогу взять с собой зажженный факел, так что постарайтесь светить так, чтобы я смог хоть что-то рассмотреть.
Надежно закрепив веревку, Меченый подошел к дыре в полу и начал спускаться, крепко держась за веревку и упираясь ногами в стену. Через несколько секунд "стена", которая на деле оказалась всего-навсего фундаментом гостиницы, исчезла, и Меченый повис над темной пустотой, успев порадоваться, что не просто обвязался вокруг пояса, но сделал петли для обеих ног. Когда его глаза слегка привыкли к темноте, Меченый разглядел внизу тускло поблескивавшую черную воду, в которой едва заметно отражался рыжеватый отсвет факела. Ольми, как самый щуплый из всех четверых, держал над люком факел, а Браэнн с Илаем и Тиренн медленно опускали Меченого на веревке вниз, пока он не добрался до воды.
Меченый готов был поклясться в том, что он находится ни где-нибудь, а над подземным озером — тем самым, которое с первого же взгляда покорило Лейду. Но, к несчастью, скудного света от факела было недостаточно, чтобы развеять окружающую его темноту. Он немного покричал, прислушиваясь к эху. Браэнн наверху заволновался и спросил, все ли в порядке. Меченый заверил Ниру в том, что у него все хорошо, и он просто пытается проверить одну важную догадку. Веревка больно врезалась ему в живот, а руки, на которые он постарался перенести большую часть собственного веса, горели, как обваренные, но пару минут спустя Меченый был готов побиться об заклад, что галерея, ведущая к подземному озеру, не была полностью затоплена — отзвуки эха отдавались в смежных коридорах.
— Поднимайте! — крикнул он.
Пока веревка медленно ползла наверх, Меченый размышлял. Он наверняка сможет отыскать дорогу даже в полной темноте. Но сколько времени ему удастся продержаться в этой ледяной воде? И не окажется ли так, что какую-то из подземных галерей полностью завалило при землетрясении?..
Когда его товарищи вытащили его наверх, Меченый с наслаждением ослабил врезавшуюся ему в живот веревку и растянулся прямо на полу, прижав горящие ладони к гладким и прохладным плитам. Браэнн чуть помедлил — и присел на землю рядом с ним.
— Это было не то, что ты рассчитывал найти?.. — участливо поинтересовался он. Дан-Энрикс слабо усмехнулся.
— Нет, как раз наоборот.
И, чуть-чуть помолчав, спросил:
— Как полагаешь — куда пойдет человек, который всю свою жизнь мечтал о троне своего отца?.. Я собирался искать Олварга — но, думаю, гораздо лучше будет подождать, пока он сам придет ко мне. Я всегда знал, что в конце нам придется встретиться лицом к лицу — и, кажется, теперь я знаю, где и как это должно случиться. Если вкратце, то внизу находится подземный коридор, который ведет в усыпальницу дан-Энриксов, и дальше — прямо во дворец.
Меченый на мгновение прикрыл глаза, представив себе Зал тысячи колонн — гулкую тишину, сумерки в боковых проходах, которые не мог развеять даже самый яркий дневной свет. И, разумеется, Крылатый трон — сверкающее мраморное кресло и темное золото, настолько убедительно изображающее птичьи перья, что со стороны казалось, что массивный трон действительно вот-вот готов взлететь.
Если Крикс вообще хоть что-нибудь успел понять об Олварге, то это кресло, о котором Валларикс в его присутствии заговорил только однажды, мимоходом обронив, что от него болит спина, должно казаться его брату воплощением его мечты о власти и — к тому же — символом восстановления его "законных прав". Адель лежит в руинах, но Интарикс точно не удержится от искушения забраться на Крылатый трон. Усядется на кресло, стиснет подлокотники и будет из последних сил выдавливать из себя ощущение триумфа — хотя Крикс ничуть не сомневался в том, что Олварг уже успел ощутить истинный вкус своей "победы".
В тронном зале Олварг будет слишком поглощен своими ощущениями — или, правильнее было бы сказать, попытками почувствовать хотя бы тень того, что он успел вообразить за двадцать лет, — чтобы быть начеку и думать об опасности.
К тому же, Олварг слишком полагается на свою магию. Несколько лет назад, в Кир-Роване, он уже показал дан-Энриксу, что магия дает возможность отразить любое нападение. Но это было раньше. До Железного стола, который медленно убил в Меченом восприимчивость к любому колдовству...
— Я знаю тайный ход, который ведет прямо во дворец, — сказал дан-Энрикс вслух. — Но, к сожалению, чтобы туда попасть, придется в полной темноте проплыть по этим коридорам через пол-Адели. Не могу сказать, что эта мысль мне очень нравится... Но, к сожалению, все остальные варианты еще хуже. Мы прошли всего несколько улиц, и уже чуть не попались гвиннам, а что будет, когда мы попробуем попасть за Разделительную стену?.. Но, конечно, дальше я пойду один, — добавил он, заметив быстрые, обеспокоенные взгляды, которыми обменялись Ольви и Илай. — Я много раз ходил по этим подземельям и сумею отыскать дорогу. Но я не смогу заботиться о том, чтобы никто не отстал, не потерялся и не утонул.
Браэнн нахмурился.
— Тебе не надо беспокоиться о нас, — с досадой сказал он.
— Может, и нет, но я все равно буду. Вы меня задержите, а время дорого. Долго торчать в такой воде не стоит даже самому выносливому человеку.
— Да — особенно после холодного подвала, — буркнул Ниру.
— Я переплыл Шельду в конце марта... и я сильно сомневаюсь, что вода в этих подземных коридорах будет холоднее, чем тогда. Опять же, люди лорда Сервелльда не бегают по берегу и не пытаются всадить в меня стрелу. Так что со мной все будет хорошо, — с напускной бодростью заверил Крикс.
Браэнн вздохнул.
— Как скажешь, Эвеллир. Не стану делать вид, что мне хочется лезть в эту проклятую дыру... Но я надеялся, что смогу помогать тебе до самого конца. Может, мы можем для тебя хоть что-то сделать?..
Меченый на мгновение задумался.
— Знаешь, пожалуй, да! — внезапно вспомнил он. — Тот меч, который вы мне принесли — он, разумеется, больше похож на мой, но для того, чтобы плавать с ним в ледяной воде, он все-таки тяжеловат. И длинноват. Ты можешь дать мне свой?..
