— Скоро начнётся Турнир Пяти Волшебников, — произношу в пространство, меняя тему разговора. — Я бы хотел, чтобы вы, Шан-сан, были почётным судьёй на нём. С организаторами проблем не возникнет.
...
"Вот и ещё одно доказательство", — удовлетворённо отметил старый китаец.
Сейчас ему предложили не просто стать публичной личностью, а... возможно... войти в круг тех, кто обладают теми самыми силой и знаниями, способными дать бессмертие. Не сразу, но после определённых испытаний, перед которыми необходимо показать себя с наилучшей стороны, продемонстрировав готовность к сотрудничеству.
— Для меня это будет честью, господин Хосен, — ответил Шан Цунг. — Но я хотел бы узнать подробности.
— Разумеется, — отозвался Ичимару, улыбка коего стала словно у змеи, предвкушающей охоту. — Я с радостью отвечу на... некоторые вопросы.
* * *
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, одетый в сиреневую мантию, накинутую поверх белых штанов и рубашки, сидел за своим рабочим столом в директорском кабинете и разбирал бумаги. Тут и там на полках стояли книги, пирамидки кристаллов, лежали в специальных держателях свитки...
Оперевшись локтями о старинный дубовый стол, рыжеволосый и рыжебородый мужчина, синие глаза коего сверкали двумя льдинками, скрывающими под бронёй самоконтроля пламенные эмоции, с усталым вздохом посмотрел на стопку писем. Прошения волшебников, шаманов и кудесников, политиков и богачей, желающих попасть на турнир в качестве наблюдателей от своих стран требовалось удовлетворить или отклонить. Особенную трудность этой работе придавало то, что с одной стороны — можно было запросить в ответ услуги, ресурсы, какие-нибудь книги... но с другой стороны — если пригласить одного, но отказать другому, при этом не беря в расчёт политическую обстановку, количество благородных предков, личные взаимоотношения и кучу иных нюансов, можно получить опасных врагов, обиженных подобным пренебрежением. В результате всего этого, приходилось балансировать на грани личной выгоды, целесообразности, осторожности и традиций...
Впрочем, одного из сильнейших волшебников своего поколения все эти вопросы занимали лишь в фоновом режиме, не мешая размышлять над по-настоящему важными вещами. К примеру — его ученик, Том Слизерин, должен был представлять Британию на турнире, после чего ему предоставится возможность сблизиться с существом, которое правит миром уже не первую сотню лет, когда беря власть в свои руки, а когда и подталкивая правителей из тени.
Альбус был патриотом своей страны, а потому сведения о том, что бесконечно уважаемый им волшебник былых эпох, бывший учителем основателей школы чародейства и волшебства, является лишь одной из личин невероятно древнего и бессмертного существа, сильно ударили по мировоззрению тогда ещё молодого мужчины. Но и это оказалось не самым страшным: то же существо было одним из шаманов, научивших краснокожих людей их жестокой, бесчестной магии порабощения душ. Фактически, он и был причиной неудачи вторжения на соседний материк, после коего последовал ответный рейд на Британские земли.
"Мерлин — величайший волшебник всех времён и народов... Герой... Ха-ха-ха", — клокочущая в душе ярость никак не отразилась ни в лице, ни в позе рыжебородого человека.
Изучая историю, для чего временами приходилось прибегать к помощи шаманов, чтобы призвать духи современников тех или иных событий, Дамблдор постепенно осознал масштаб проблемы... Некто, владеющий огромными силами и знаниями, умудряясь одновременно находиться в разных местах, "помогал" развивать магические и боевые искусства, участвовал в войнах, сталкивал государства... На востоке, благодаря его усилиям, погибла одна из Китайских Империй (Игрок — очередная личина монстра, подарил Японии оружие, благодаря которому были убиты десятки тысяч людей).
"Он явно благоволит зверянам и другим нелюдям... а вот людей не щадит совершенно", — пришёл к выводу волшебник, коему так и не удалось узнать того, где же находится родина столь сильных, опасных и хитрых существ...
Как можно бороться с чудовищем, которому может быть не одна тысяча лет? Их сила и знания несравнимы, из-за чего прямое столкновение приведёт к несомненной и бесславной гибели, но в этом и заключается слабость врага, привыкшего недооценивать простых смертных.
"Кто такие люди? Бабочки-однодневки. Лишь избранные, вроде Артура Пендрагона, становятся его верными прислужниками...", — переложив очередное письмо из одной стопки в другую, Альбус принялся писать вежливый ответ с отказом в просьбе.
Требовалось действовать хитрее: сам Дамблдор был уже не молод, не слишком значим, да и... что уж таить... трусоват для такой работы, но его ученик — целеустремлённый, молодой и полный несбыточных надежд, прекрасно подходил на роль отравленного стилета. Нужно было лишь закалить его, заточить и вложить в голову правильные идеи, чтобы в результате сам Том жаждал возвысить людей над всеми остальными. В конце концов, именно они, а не кентавры, гоблины, вейлы или дриады, обладали наибольшей численностью и потенциалом.
Ученику требовалось попасть в ближний круг монстра, узнать его секреты и слабости, а затем нанести один-единственный удар, который станет для чудовища смертельным. В крайнем случае, следовало хотя бы заточить его в темнице, откуда не будет выхода (разработка ловушки велась уже не первый год). После чего люди наконец-то поднимут голову и покажут, чего же на самом деле стоят.
"А краснокожие будут следующими. Нельзя оставлять прислужников твари жить и процветать... Тем более, когда у многих благородных семей Британии сохранились к ним счёты", — поставив последнюю точку, директор высушил чернила и запечатал конверт, отложив его к почте, которую требовалось отправить в ближайшее время.
Пока светлое будущее ещё не наступило, следовало играть свою роль до конца, улыбаясь как нелюдям, так и красным... Во имя блага всех людей.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Глава 102
Четыре угловые башни, окружающие центральный донжон замка-школы, возвышались над холмами и лесом, примыкающим к территории Хогвартса. Рядом с цитаделью знаний, где познавали секреты тайных искусств как люди, так и нелюди, словно огромное зеркало сверкало в лучах солнца Чёрное Озеро, а на склонах холмов были возведены трибуны для зрителей, окружающие сравнительно небольшую арену...
Делегации разных стран и материков прибывали одна за одной: кто-то прилетел на личном пузыре, кто-то использовал портальную площадку, переместившись при помощи техники, которую использовали ещё колонизаторы запада... ну а красные люди вовсе прибыли верхом на материализованных духах орлов. Альбус Дамблдор, на правах принимающей стороны, первым встречал участников, не забывая оценивать их личную силу, экипировку и настроение...
...
— Альбус, — хмуро кивнул высокий чёрноволосый мужчина, с густой чёрной бородой, худощавым лицом и острым взглядом, одетый в свободное чёрно-серое одеяние.
— Геллерт, — чинно кивнул старому другу-сопернику рыжеволосый мужчина. — Давно не виделись. А это — твой ученик?
— Игорь Каркаров, — гордо заявил волшебник, указывая рукой на довольно молодого парня, с выразительным носом, острым подбородком и каким-то растерянным взглядом. — Он лучший в своём поколении.
— Какая... жалость, — огладив рыжую бороду, директор Хогвартса насмешливо сверкнул синими глазами. — Если Игорь — лучший, то я вынужден поверить в слухи о том, что европейская школа волшебства действительно находится в упадке. Прими мои соболезнования по этому поводу.
— Не стоит, Альбус, — жёстко ответил Грин-де-Вальд. — Принимать соболезнования от тех, у кого дела идут ещё хуже...
...
В отличие от строгих европейцев, делегация коих состояла из дюжины человек в чёрно-серых мантиях и костюмах, пятнадцать азиатов были облачены в яркие одежды сине-золотых цветов: девушки носили ципао тёмных оттенков, разукрашенные узорами в виде танцующих драконов, мужчины же были одеты в костюмы с плащами в виде перепончатых крыльев, сложенных за спиной. Они разбили свой лагерь на одном из холмов, установив большой шатёр, разделённый на несколько отдельных секций, тем самым демонстративно отказавшись от комнат в замке.
"Горделивые варвары", — мысленно скривился директор Хогвартса, вынужденный идти на встречу с представителями кудесников.
— Госпожа Мао, — радушно поприветствовал низенькую пожилую китаянку британец. — Очень рад видеть вас. Жаль, что вы не сочли возможным расположиться в приготовленных для вас покоях...
— Оставь свои лицемерные речи и улыбки для тех, кто в них поверит, мальчишка, — холодно осадила волшебника пожилая женщина. — Мы предпочтём жить в лесу и спать на земле, но не предоставим вам возможности как-либо воздействовать на нашу претендентку.
— Как вы могли такое подумать! — возмущённо вскинул голову директор. — Я оскорблён до глубины души.
— Вызови меня на дуэль, — пожала плечами старуха. — Нет? В таком случае — не отнимай моё время.
"Вот ведь... Старая карга", — скривился Дамблдор, ставя очередную галочку в списке людей, к которым испытывает искреннюю неприязнь...
...
Красные люди, сразу после прилёта на место проведения турнира, разбили свой лагерь на опушке леса, что никого сильно не удивило... и даже порадовало (всё же их взаимная нелюбовь с британцами была хорошо известна, а потому нежелание мелькать перед глазами у устроителей состязаний только приветствовалось). В отличие от китайцев, они не стали устанавливать шатры или традиционные для своего народа вигвамы, вместо этого ограничившись призывом духа черепахи, помещённого в панцирь, увеличившийся в размерах до полноценного дома. Вокруг же обители шаманов бегали волки, лисы, буйволы, а в небе летали птицы... являющиеся призванными духами.
"Укрепились будто бы прибыли на войну", — мысленно отметил рыжеволосый мужчина, вместе со своим учеником направляющийся на встречу с Вольным Ветром (лидером делегации краснокожих).
— Альбус Дамблдор, — жестом отогнав стражей, навстречу гостям вышел высокий и широкоплечий седой мужчина, выглядящий лет на сорок-пятьдесят, одетый в безрукавку из шкуры тигра, широкие шерстяные штаны и мягкую кожаную обувь. — Рад приветствовать хозяев этих земель.
Шаман опирался на посох, с которого свисали нити, связанные из конского волоса, с нанизанными на них украшениями из кости, вырезанными искусным мастером. Позади и справа от него шла молодая девушка с густыми чёрными волосами, завязанными в толстую косу, перекинутую через правое плечо, одетая в светло-жёлтое платье без рукавов, опускающееся чуть ниже середины бёдер, а также кожаные сапожки до середины голеней.
Том Слизерин, облачённый в чёрно-зелёную мантию, с зелёной же шёлковой рубашкой и чёрными штанами, с первых секунд прикипел взглядом к своей будущей сопернице: у неё были мягкие, но при этом волевые черты лица, глубокие словно озёра глаза, тонкая, но не изнеженная фигура. В один миг она казалась трепетной и грациозной ланью, в другой — изящной хищной пантерой... По меркам британской аристократии, она не была красива (слишком мускулистые руки и ноги, дерзкий взгляд, красная обветренная кожа, грубые волосы и никакого намёка на макияж), но...
"Я влюбился?", — сам у себя спросил юноша с бледным лицом, аристократичными чертами, чуть красными глазами, тут же отгоняя от себя откровенно глупую мысль.
В конце концов, он — наследник древнего и благородного рода Слизеринов, сумевший не только принять силу алтаря, но и пробудить его хранителя. Даже задумываться о том, что с шаманами можно не только не враждовать, ему было непозволительно.
Ведь так?
...
Спустившись по трапу летающей сферы, Имхотеп — худой и высокий лысый молодой мужчина, одетый в безрукавку из кожи змеи, белые хлопковые штаны и сандалии, поёжился и плотнее закутался в накинутый на плечи плащ. Посадочная площадка находилась довольно далеко от замка, где должен был происходить Турнир Пяти Волшебников, так что делегации африканцев предстояло пройти немалый путь...
— Здесь что — зима? — недоуменно спросил метаморф-некромант у своих спутников.
— Эта зима ещё ничего, — морщинистый старик по имени Ратафер, одетый в куртку и плотные штаны, штанины коих были заправлены в высокие сапоги, улыбнулся уголками губ. — А вот та зима, когда с неба падают замороженные капли воды — вообще ужас!
— Как разумные здесь только живут, — Имхотеп обвёл взглядом красивые зелёные холмы, поднял глаза к холодному синему небу, откуда светило кажущееся слишком тусклым солнце (будто бы взор огненного ока отвернулся от этих земель, не желая дарить им своё тепло). — Поторопимся: я не хочу окоченеть ещё до начала турнира. За подобный позор наставники превратят меня в стража отхожих ям...
* * *
В облике главы отдела по межрасовым отношениям министерства Британии, занимаю своё место на зрительской ложе. Внешность этого моего тела ничем не выделяется из толпы: не красавец, но и не урод; не низкий, но и не высокий; не худой, но и толстым или мускулистым не являюсь... Короткие чёрные волосы, карие глаза, деловой костюм тёмно-серого цвета... О таких людях говорят "серая посредственность".
"Зато как забавно наблюдать за теми, кто пытаются меня описать словами, выискивая в памяти какие-нибудь приметные черты. "Ну тот чёрноволосый... у него ещё глаза карие и рост... вот такой"", — улыбнувшись уголками губ, откидываюсь на спинку кресла и обвожу взглядом трибуны, окружающие квадратную арену, засыпанную песком и камнями.
Моя наблюдательная позиция находится на северной стороне подобия стадиона, где сидят чиновники, мелкие аристократы, простые люди и нелюди, сумевшие приобрести билет на данное мероприятие. На восточной стороне разместились азиаты и восточные европейцы, на западной — краснокожие и африканцы. Южная трибуна, где расположена и ложа судей, сидят высокородные аристократы, богачи, ну и члены делегаций участников турнира.
Вообще, если смотреть объективно, то на первый взгляд уровень комфорта здесь ниже, нежели на стадионе в Городе Солнца: трибуны деревянные и вообще временные, арена небольшая (в два раза меньше той, где бились мастера БИ), открытое небо над головой... С другой стороны, того количества техник, которые применены на местности, хватит чтобы превратить даже столь неказистую конструкцию в элитную цитадель. Кроме контроля температуры, создающего комфортную обстановку, здесь имеются усиляющие звуки чары, позволяющие без микрофонов слышать всё, что говорят комментаторы. Мягкость кресел, свежий воздух, прекрасное освещение — это и многие иные мелочи придают обстановке некое ощущение...
"Всё же англичане знают толк в турнирах", — поднимаю руку, привлекая внимание продавца, прогуливающегося по лесенкам между сидениями для зрителей.
— Пинту лучшего и ведёрко Морских Камушков, — делаю свой заказ, тут же получая большую кружку с золотистым пенным напитком, а также картонное ведёрко с разноцветными шариками из глазури, под которой скрываются изюм и орешки.
