— Что еще? — недовольно спросил я, чувствуя настраивающийся канал связи.
— Приветствую хозяина предела — долетел до меня шелестящий звук, постепенно набирающий мощность — рад слышать и осознавать, что мы еще встретимся.
— Как же встретимся — проворчал я, взбираясь на монолит — кусок якоря я сейчас уничтожу, так что забудь.
— Ну что вы, это никак не повлияет на нашу предполагаемую встречу — голос от светящейся песчинки, доносился, пожалуй, уже чересчур громко.
— Еще как повлияет — уверенно заявил я — готовясь начать разрушение.
— Мы определили вектор направления, исследовали характеры выбросов. С достаточной точностью могу сказать — в голосе жука сквозила уверенность — что в скором времени мы встретимся.
— Что еще скажешь? — грубо поинтересовался я.
— Это конечно удивительно, что по прошествии множества временных отрезков, мы снова почувствовали предел и мало того установили связь. Наша заинтересованность окрепла. Столько изменений в глобальном порядке, с перераспределением сил, а пределу как будто все равно. Эта автономная сущность заинтересовала Великого, и мне уготована честь стать новым хозяином.
— Да, да — согласился я — это было бы как нельзя кстати. Где искать собираетесь? Я вот даже сам не знаю, где и в каком месте нахожусь.
— Не беспокойтесь, найдем. Хочу предупредить, что не мы одни в игре. Лакры, и по последним данным, спящий, тоже определили характер выбросов силы. Это я говорю для того, чтобы вы поберегли себя до нашей встречи — плохо скрываемый довольный смех донесся до меня.
— Спасибо за информацию, спящий мне тоже нужен, надеюсь, он найдет меня первым.
— Пока не найдет, только мы определили вектор. Поэтому я так уверенно и говорю, что наша встреча неизбежна.
— Обойдешься — решил я прекратить разговор, направляя резонирующую силу к вибрирующей частичке.
Сильнейший взрыв сбросил меня с монолита, заложив уши протяжным гулом.
— Однако — подумал я, больше не чувствуя чужого присутствия.
От песчинки не осталось и следа. Сразу за произведенным разрушением пропал канал связи с жуком, от чего я даже запоздало расстроился, понимая, что мог выведать намного больше, чем он мне сказал.
Настала пора возвращаться.
Хоть время здесь течет по-другому, но беспокойство накатывало тревожными волнами.
Я покинул предел под недовольное гудение монолита.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
Глаза открылись в тот момент, когда броня нападавшего, с разлетающейся горсткой пепла, упала прямо мне под ноги. По нервам ударили эмоции только что пережитого, тело реагировало на произошедшее, химическими реакциями, по-своему помогая мне разогнать восприятие.
Связь с пределом, что я явно чувствовал, успокаивала, вселяя уверенность в своих силах. Растекающаяся по телу немота, говорила, что пик выброса адреналина прошел. Подобрав клинок нападавшего и свой лепесток, я стал осторожно отступать, от опасного места. Медленно, но верно, я удалялся от места схватки. Постоянно оглядываясь, и прижимаясь к заборам, я выбрался на вроде бы знакомую улицу. Везде царил хаос. Закрывающие ставни торговцы, пробегающие в разные стороны отряды по нескольку человек, испуганного вида горожане. Все говорило о полной неразберихе. Проследив направление движения последней группы нашего клана, я двинулся за ними, чувствуя некую ответственность перед своим нанимателем.
— — — — — — — — — — — — — —
Потеряв их из виду, я прошел почти квартал в выбранном направлении, пока мне на встречу не выскочил, один из наших.
— Беги — отрывисто бросил он мне, и мы понеслись что есть мочи в противоположную сторону.
Спрыгнув в большой ров, он лег на землю и прикрыл голову руками, что-то шепча себе под нос.
Присев рядом, я пытался восстановить сбитое дыхание, когда первый раз рвануло. Яркая белая вспышка, рукотворным светилом озарила небосвод, заставляя отвернуться и закрыть руками глаза. Но свет шел и через них, тогда я повалился рядом с лежащим представителем нашего клана, старясь найти темноту в рыхлой земле. Резким толчком все изменилось, чувствуя громадные разрушения в грохочущем хаосе, я вжимался в землю. Потом рвануло еще и еще. Как червь я вгрызался всем телом в податливый грунт, бешено извиваясь от температуры, что начал прожаривать меня сверху. Уткнув голову в землю, я помогал себе руками, до той поры пока не уперся в прочный пласт.
Спину нестерпимо пекло, и я встал на грань сна, концентрируясь на полученных повреждениях. Снова ухнуло, теперь уже совсем близко и меня выбросило по темнеющему коридору прямо в предел. Сразу возвращаться я не стал, формируя питающий жгут, тянущийся к тонкой проекции своего тела, возникшей по моему желанию прямо над монолитом.
Это было сродни какому-то древнему искусству, когда шаманы вплетали в свой танец истинный алфавит, не понимая как они изменяют реальность. Так и я отправлял силу этого места, вплетая в нее объемно-сложный, защитный рисунок хофов, стараясь прикрыть им свое раненное тело.
Установив устойчивый канал, я отправился обратно, превозмогая остаточные боли обожженной спины.
Пекло нестерпимо, разворачивая уже готовую сеть, я обволакивал ей себя, формируя защитный покров. Одновременно, я исправлял поврежденные ткани, насыщая их заемной силой.
Взрывов больше не было слышно, и я решил покинуть свое укрытие. Это оказалось не так и легко, потому что, земля, что была сверху, спеклась, образуя прочную корку.
Выбравшись на поверхность, я в первую очередь проверил, что произошло с моим соседом. Его полностью обугленное тело еще дышало, прерывисто и с тяжелыми хрипами.Знак Эль Раа пришел в движение, и резонирующая сила разорвала, обожженную куклу на мелкие частички, заливая все вокруг дымящейся, на спекшейся земле, кровью.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
Оглянувшись, оценил масштабы разрушения.
Города, как такового, не существовало. Развалины домов, грудами мусора только и напоминали о себе. Дым стал подниматься над образовавшимися руинами, показывая, что в этих кучах есть чему гореть. Местное светило исчезло с небосвода, погрузив все вокруг в первозданную тьму, прорезаемую яркими вспышками взрывов и вспыхивающих пожаров.
Едкий запах с примесью гари не давал нормально дышать. Взобравшись на уцелевшую стену разрушенного дома, я прикинул, в какую сторону лучше идти. Клубы черного дыма по направлению к центру города, явно говорили, что это не то направление что мне нужно. Меньше всего дыма было левее от центра, в направлении реки.
Туда я и направился, по запекшемуся стекловидному грунту.
Обугленные трупы встречались почти на каждом шагу, никаких признаков жизни в этих прожаренных высокой температурой телах, не было.
Масштабы произошедшей катастрофы поражали воображение, в единый миг города не стало. Почти полностью уничтоженный, он лежал в руинах прямо передо мной. После прогулки до испарившейся в своем русле реки, я взобрался на небольшой холм, с которого было видно остатки дымящихся домов. Скрестив ноги, я сел на запекшеюся корку, совсем недавно бывшую плодородным слоем грунта, и стал наблюдать за развалинами, давая себе время на осмысление произошедшего.
Справедливо решив, что выжить в этом аду обычные горожане никак бы не смоги, я пересилил первоначальный позыв броситься спасать несчастных. Оставались владеющие различными техниками воины, что возможно за многочисленные годы своего пребывания в этом некогда цветущем месте, научились противостоять высоким температурам.
Их-то я и решил дождаться, замерев и уставившись рассеянным взором в сторону руин. Прошло довольно много времени, а никакого движения в мою сторону, своим, витающем на грани сна, сознанием, я не фиксировал.
Всполохи огня довольно быстро угасли. Температура, что плавила каменные стены постепенно уходила, оставляя после себя едва светящиеся тлеющие угли. Появившийся сильный ветер поднял тучи пепла, закручивая его в неведомые локальные спирали, постепенно расползающиеся в ширину.
Мне, привыкшему к черноте подземелий, этот танец остатков Карадона был ясно виден. Образовавшиеся сначала небольшие смерчи, становились все больше и больше, своими расширяющимися воронками подпирая слившийся с грязной чернотой небосвод.
Тонкие белесые росчерки, начинавшиеся где-то в вышине, набирая скорость, рвались сквозь тучи пепла к земле. Неяркие вспышки, расходившиеся видимыми упругими волнами, показывали, что они все же встречались с твердой поверхностью.
Больше сорока гостей насчитал я, следя за их падением, рассуждая, что это могло быть и чем это обернется для меня. Не видя раньше, как приземляются корабли Лакров, я сначала склонялся к мысли, что это они высаживаются в Карадоне. Но после того как один из белесых росчерков прошел мимо меня мнение мое изменилось. То, что опускалось в бледном свете, никак не могло быть кораблем. Это был многоугольный куб, воющий на разные лады и постоянно меняющий свой объем за счет смещения острых граней. Вдобавок он пульсировал как живое существо, выбрасывая в стороны острые лучи мертво бледного света. Скрывшись за дальним холмом это нечто, издало сильнейший хлопок, поднявший тучи черной сажи.
Мне стало сильно неуютно. Чувствуя угрозу от непонятного пришельца, я поднялся и пошел в противоположную сторону от его места приземления.
Я возвращался к развалинам города, и чем ближе я подходил, тем виднее становилось движение среди отдельно стоящих стен и руин зданий.
Пересекая шестую или седьмую улицу, меня встретила группа из шести человек, на мой взгляд, представляющая собой, что-то вроде спасательной команды. Закутанные в темные одежды, они жестами показали мне, что нужно опуститься на землю и лечь. Не понимая причину их поведения, я отмахнулся от них и увидел свою черную как смоль руку. Посмотрев на себя, я понял, что броня хофов, принята ими за обугленную плоть. Последовав настойчивым указаниям, я оказался на носилках которые, двое из команды, спешно понесли в сторону центра города.
— — — — — — — — — — — — — — — — —
На большой открытой площади, выжженной громадной температурой, большими полукругами располагались выжившие. Меня аккуратно переложили в один из таких кругов. Махнув дежурному, спасатели спешно удалились. По всей видимости, лекарь, был занят наложением мази и бинтов на кричавшего почти полностью обожженного человека. Сев и оглянувшись, я заметил ворох таких же бинтов к центру от полукруга, лежащих вместе с какими-то тюками из грубой ткани.
Боль и ужас царил в этом месте.
На меня никто не обратил внимания когда я, подойдя к тюкам, начал заматывать бинтами свою броню, которая никак не хотела со мной расставаться. Порывшись в тюке, я нашел такую же накидку, как и у спасателей, и набросил ее на себя. Теперь я стал ничем не выделяющимся выжившим, с замотанными бинтами руками, ногами и даже лицом. Решив двинуться дальше, я почувствовал легкий толчок в предплечье.
— Помоги — лекарь показал на глиняный сосуд с мазью — вон к тому — кивнул он в сторону извивающегося от боли червя некогда бывшего человеком.
— Хорошо — глухо прозвучал мой голос, от чего лекарь как-то странно мотнул головой.
Подняв бутыль, я пошел за ним. Дойдя до места, он передал мне ворох бинтов, что нес с собой и показал, что их нужно сматывать в тугие рулоны. Сам он делал тоже самое, только параллельно накладывал на них вязкую жижу из кувшина.
Когда мы подготовились, он жестом подозвал меня.
— Держи его, будет вырываться, поначалу сильно жжет.
Подняв уставшие глаза на меня, он тяжело вздохнул.
— Да ты все и сам знаешь. Держи аккуратнее, а то только хуже сделаем.
Взяв обожженного за плечи, я постарался его удержать, но только содрал черную корку обугленной кожи, открыв кроваво красные нарывы.
— Держи его — сорвался на крик лекарь, когда воющий пациент стащил с себя все, что уже было намотано.
Вместо того чтобы попытаться удержать несчастного, я положил левую руку ему на затылок, после чего он сразу затих. Перестав сопротивляться, его руки безвольно повисли вдоль тела, а с губ сорвался выдох облегчения.
— Сможешь так еще раз? — зацепился за меня блеснувшими глазами лекарь. И он быстро обмотал нашего пациента бинтами, превратив его в еще живую мумию.
— Смогу — коротко ответил я, почему-то желая хоть так облегчить страдания здешних несчастных.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
Теперь, обугленные тела слились в один сплошной хоровод, где я был ключевой фигурой. Я только желал облегчить страдания, не применяя никаких техник, непонятно почему, но это срабатывало. Мы обошли почти всех, когда лекарь сам опустился на одно колено и хрипло выдохнув, стал заваливаться на бок. Я подхватил его, под руку, удержав от падения, и медленно опустил на землю.
— Иди, я немого отдохну и приду — прошептал он мне, смотря невидящими глазами в пустоту и потерял сознание.
— Конечно, придешь, даже не сомневаюсь — с каким-то грустным сарказмом ответил я сам себе, стараясь настроиться на предел. Тонкая нить, что витала за моей спиной, тревожно загудела, сопротивляясь и грозя лопнуть, когда я потянул по ней энергию бескрайних пространств моего второго дома.
— Ладно, ладно, понял, что много не возьмешь — сам себе пробормотал я, уменьшая поток перекачиваемой силы — и этого должно хватить.
Грань сна приняла меня мягко и приветливо. Приложив левую ладонь к солнечному сплетению лекаря, я делился с ним энергией, стараясь чтобы она шла на ускоренное лечение ожогов, которые, как оказалось, покрывали всю его спину.
Физически ощущая его зарастающие раны, я удивлялся скорости, с которой это происходило. Человек, лежал передо мной как открытая книга, и это заставляло задуматься, о том, что мне многое дано. Силой мысли и потоком энергии я даже смог правильно срастить его перебитые когда-то ребра, сросшиеся под не правильным углом, и теперь постоянно сжимающие его диафрагму.
— Что ты делаешь? — открыв глаза, он пристально смотрел на меня, не в силах двинуться от моего потока силы, что явно парализовал его.
— Ничего — коротко ответил я, вставая.
Отойдя, к закутанному в бинты, рядом лежащему человек, я сел в позу лотоса и положил руку ему на солнечное сплетение.
— — — — — — — — — — — — — — — —
Тоже самое, почувствовал я, передавая силу. Власть над чужой плотью, вот что это было. Смертельные ожоги, повинуясь моему желанию, постепенно стали исчезать, оставляя после себя тонкий слой молодой кожи. Убрав руки на колени, положив их ладонями вверх, я попытался проследить, куда идет нить, по которой я вытягивал силу. Оказалось, что она вообще никуда не идет, а обрывается где-то в метре от меня. Это выглядело очень странно, учитывая, что предел находился в черной сфере. Отметив это интересное свойство, я вернулся к окружающей действительности.
Действительность немного позабавила, так как передо мной лежал уже другой увечный, а лекарь и второй человек которого я попытался излечить, стояли рядом и оба сверлили меня горящими глазами.
