Ну, что ж, будем работать, как пчёлы, а жалить, как шершни — подумал Доктор. Ограждение сот предполагается сделать из "соломы" алтайской пшеницы с коэффициентом К50-К100. Будут смотреть, какой коэффициент лучше. Уже семена высадили по периметру сот. Высаживали в три ряда, в два ряда, в один ряд и с различным расстоянием между растением. Только эксперимент покажет, где получится лучше. Внутри некоторых сот уже высадили растения, дающие огромное количество зелёной массы, так что скотинке осталось поголодать пару недель. А у нас кроме травоядных есть ещё и плотоядные. Например, собаки. Пришлось сюда тащить 12 дворовых шавок, плюс Сева из Кумылженской приволок огромную собаченцию, имеющую кличку Лохмач. За каким бесом нужны нам ещё и собаки? Только лишние рты. Этот Лохмач ест, как не в себя, а Савелий смеётся. Это Доктору надо думать, как всех прокормить, а не колдунишке. Этот Лохмач, правда, пользуется популярностью у местного люда, да и волчица Вертихвостка, у которой не было самца волка, благосклонно поглядывает на пса.
Доктор смотрел в блокнот дальше. Что там ещё осталось? Осталась всякая мелочь: уток и гусей 130 штук, индюков — 20 штук. Вот и весь перечень живых существ, которых надо как-то прокормить и напоить. Да и спать уложить им тоже надо найти место. И вся эта орава сидит на плечах Доктора. Животные молодцы — терпят трудности переходного периода, а вот люди имеют язык и некоторые особи проявляют излишнюю болтливость: лезут к Доктору со своими мелкими проблемами. Сейчас людей 152 штуки, а скоро будет на два экземпляра больше: Валечка потомством обзаведётся и ещё одна барышня скоро родит. А это значит... Это означает, что Доктору лучше сосредоточится на медицине и выбить у волхва под это дело обещание, что первым делом надо сделать нормальный медицинский центр, где Доктор, естественно, будет главным. Пусть всеми хозяйственными делами занимается кто-то другой. Доктор с удовольствием уступит ему свой пост. Пока Доктор при власти надо пользоваться служебным положением и сделать медицину приоритетом. Однако, конкурентов много. Вон они сволочи, сидят и зыркают на Доктора. Физики тянут одеяло на себя, математики — на себя, биологи вообще осатанели, говорят, что накормить людей и животных — вот главный приоритет. Фигушки, главное вылечить людей, даже если они этого не хотят. Диспансеризация — наше всё.
Максим Борисович приготовился к жаркой схватке с конкурентами, так как на сегодняшнем совещании волхв наметил рассмотреть вопрос о приоритетах. Эскулап мрачно улыбнулся: ну, конкурентишки, сейчас я задам вам жару — запинаю словесно, как мамонтов. Доктор стал доставать из глубин памяти матерные слова, предложения и целые загибы, ибо такая лексика сейчас очевидно потребуется в споре за плюшки. По виду конкурентов становилось ясно, что и они готовились к сражению.
Всех обломал волхв. Здесь Сева был солидарен с мизантропом Шопенгауэром: "Кто придает большое значение мнению людей, делает им слишком много чести". Савелий Петрович, как всегда, поступил совсем недемократично: сам позвал лидеров на совет, якобы выслушать мнение умных людей, а сам, как тот иезуит, осчастливил всех только своим видением дальнейших действий. И попробуй с ним поспорь. Случались отчаянные люди, по дурости своей посмевшие вступать в спор с волхвом — потом они плохо спали целую неделю. Отчаянным товарищам снились красочные жуткие сны, даже не сны, а кошмары. И это только для начала. Смельчаку приходилось идти к волхву и каяться, слёзно объясняя, что он искренне осознал своё плохое поведение и готов искупить вину самым тяжёлым трудом, только убери кошмары.
— Теперь у нас главным законодательным и исполнительным органом станет Учёный Совет, — обведя присутствующих весёлым взглядом, сообщил колдун. (Доктор шумно выдохнул с облегчением: наконец-то не он будет главным за всё). В Совет будут попадать те люди, у которых высокий социальный индекс. Сделал открытие — получи один пункт к своей карме, за участие в исследованиях — 0,5 пункта, за рационализаторское предложение — тоже 0,5 пункта. Трудяги будут увеличивать свой индекс за эффективную работу и стремление к совершенству.
— Х-м, — встрял математик Феликсович. — А если учёный желает делать открытия, но не желает руководить?
— Да наши учёные душу продадут, чтобы получить возможность творить, а члены Учёного Совета будут получать повышенные плюшки в плане возможности творить. Но, дурковать и злоупотреблять мы им не дадим.
— Мы — это кто? — уточнил Феликсович.
— Мы — это я, Доктор и наш главный идеолог Фомич, — обаятельно улыбнулся Сева (Доктор опять шумно вздохнул, но уже с трагическими нотками: не удалось отмазаться).
— Теперь о приоритетах, — продолжил Савелий Петрович, игнорируя вздохи Доктора. — Мы создадим несколько НИИ. Это, прежде всего, НИИ экспериментальной физики. Теоретическая физика у нас будет искоренена, как класс. Физикам надлежит впредь заниматься исключительно механизмами, приборами, в том числе электроникой. Вся технология, строительство и производство будет на них.
Рационально-эмпирическую философию, эту паразитку от науки, мы отправим, куда отправили теоретическую физику. Современная философия — это пятое колесо в телеге науки. Что могут современные философы? Только лишь с умным видом пережевывать результаты чужих исследований. Трудиться по-настоящему они не хотят, да уже и не умеют.
НИИ математики надлежит заниматься созданием математических моделей для всех отраслей народного хозяйства. Всё стратегическое планирование на математиках.
Создадим НИИ биологии и медицины. Понятно, чем они будут заниматься.
НИИ культуры надлежит заниматься всеми остальными проблемами, стоящими перед обществом.
Ещё создадим НИИ алхимии. Чем оно станет заниматься, то никому знать не надо. Полностью секретная организация. Собственно на алхимии и будет построена наша цивилизация. Иной путь долгий и муторный, а время не резиновое.
— Что касается отменённой как класс философии, — продолжил волхв, — то мы в своей работе станем ориентироваться на логику и рационализм. Не будем нарушать логические законы тождества и правила запрета противоречий. Нам не надо демонстрировать друг другу парадоксальное мышление, якобы мы такие умные, что позволяем себе нести всякую дичь. Это пусть всякие горе-писатели, типа графа Толстого заявляют всякую глупость типа: "Чтобы полюбить жизнь, надо полюбить смерть". Ага, язык же без костей — мели что хочешь! Попы и святоши тоже отжигают, выдают свою глупость за полёт мысли. Помните, написано в Евангелие от Луки: "Кто станет сберегать душу свою, тот погубит её; а кто погубит её, тот оживит её... Если кто приходит ко мне, и не возненавидит отца своего, и матери, и жены и детей, и братьев, и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть моим учеником". Это, мля, как понять? Уродство мысли и деградация чистой воды. Они нам навязывают программу, чтобы мы закрыли глаза на логику и здравый смысл, то есть верь безоглядно и неистово во всякую херню. Если Бог существует, то зачем в него верить? Наш Бог будет Богом трудоголиков и здравого смысла, и Он будет живым. Он явится примером для всех тружеников, а не предметом униженного поклонения.
Доктора, после долгого совещания, встретило ночное угрюмое небо, изредка мерцающее далёкими огневыми зарницами. Мрачные тучи заволокли небосвод: всё вверху и вокруг враз потемнело. Редкие звёздочки, словно бусинки мерцают. Идти домой и спать, чтобы опять смотреть вялый безотрадный сон? Или пойти проверить ночных работников? Люди работают в три смены. Савелий Петрович тоже пойдёт в свою тайную лабораторию творить свои таинственные дела. Его это делать поощряют Высшие сферы. Полет воображения нашего волхва не знает преград. С его помощью он может проникать за завесу времени, переноситься в другие миры и эпохи, созерцать неземные пейзажи, видеть и слышать то, что больше никому не доступно. Он видит и мерзкую изнанку всяческой жизни. А мы люди маленькие. Может у нас сегодня случилось лирическое настроение. Посмотрю на ночное небо, немного помечтаю. Глядя на небо можно много чего себе намечтать, интересного увидеть и напредставлять. Поэтому мы пойдём ...мы пойдём....к Наташке Коломийцевой мы пойдём, ага. У неё сиськи воооо, корма воооо. К её корме надо обязательно причалить. Мысль посетить Наташку, дежурившую на водонасосной станции, весьма здравая и интересная в это время суток. Наташка Коломийцева говорят отличный психотерапевт.
— Покров ночи накрыла нас: все спят, прядут лишь парки тощи! — продекламировал слова классика Доктор.
Словно поощряя Доктора на подвиг с Наташкой, ночное небо быстро-быстро расчертили зигзагами юркие молнии. Ночь активизирует иррациональный компонент психики человека и порождает специфическое состояние сознания.
Работа на насосной станции не сложная, но скучная, особенно в третью смену, поэтому Наташка будет рада посетившему её Доктору. Поговорим с ней об ночных астральных картинах, как метафорах её внутреннего состояния. Барышни любят философские рассуждения об острых мистических ощущениях. Так в умных разговорах о мотивах вселенской катастрофы и трагизме бытия, закончится её смена, а потом мы с ней пойдём в мою кроватку и обогатимся иллюзией личного переживания, раз пять обогатимся. Окунёмся с ней в чувство хаоса, мерцающее сквозь тонкий покров сознания. Поменяем полюса смысла, то есть энергию наших душ перенесём вовне. Женщины — это дело такое, они явление сложное, примерно как колбаса. Назовём ласково Наташку летящим в даль беспечным ангелом, проявим разумный эгоцентризм для разрушения стереотипов и склоним Наташку к раскрепощённости в сексе для решения некоторых половых затруднений светила современной медицины. Ага, надо быть гибкими в любовных вопросах. Эх, старость — не радость, маразм — не оргазм. Я уже готов лечь с Наташкой — лишь бы отпустило. Чего только не совершишь, когда к стеночке припрёт.
Действительно, Наташка оказалась великолепным психотерапевтом. Как только Доктор и женщина забрались под одно одеяло, то она первым делом уточнила у партнёра:
— Как давно у тебя был секс? Ну-ну, милый, хватит плакать, сейчас мы всё исправим... Сейчас мы забудем прошлое и начнём всё с чистого листа. Прошлого, доложу я тебе, не существует. Забудь. Оно обитает лишь в твоей глупой голове. Наш мозг любит додумывать, фантазировать и неадекватно воспринимать реальность. Твои воспоминания далеки от того, что происходило на самом деле. Главное, что есть сейчас. А сейчас я покажу тебе таааакое...тебе понравится: ты у меня вникнешь в земную гармонию, да в неземную тоже. Да не упирайся ты, это не больно...
Доктор, вытерев слёзы, потрогал твёрдый зад Наташки и проникся уверенностью в торжестве справедливости основных инстинктов. Вот для того и нужны зады, чтобы вертеть ими туды-сюды. Однозначно!
— Интересно, есть люди, которых ничего не тревожит, и у которых нет никаких проблем? — подумал Доктор, или это он вслух сказал? И сам же себе ответил: "Есть, только у них на большом пальце ноги присобачена бирка".
— Отставить упадническую философию, — раздался весёлый голос Наташки. — Выходи чудище поганое, биться будем!
— Ай, Натали! Ты зачем мне в трусы кричишь?
Мысль номер 459 (пришедшая при разглядывании графика работы специалистов в районной поликлинике): "Прежде чем родиться, внимательно прочитайте договор".
Целый месяц Павлуша Сёмин практически не выходил из палатки, куда его отвели долечиваться мамка и верная жена Алевтина. Только по темноте он пробирался до "скворечника" и пару раз родичи, зажав носы, отводили его в баню, ибо смердел сыночек. У самого Павлуши передвигаться без чужой помощи пока получалось кое-как: ноги и руки тряслись, несокрушимое тело плохо реагировало на импульсы из мозга хозяина. Нечёсаная борода, застывшая поза, мутный взгляд и несчастное выражение лица, затрапезная одежда — всё это сразу выдавала всем статус Павлуши: запой и его последствия. А не будешь хороводиться с Зелёным Змием, не будешь и чертей видеть. Стыд перед односельчанами Павел осознавал, поэтому старался выбираться из палатки только в потёмках, поэтому он и не видел, какие грандиозные изменения происходят вокруг его палатки. Мужик пребывал в немом отчаянии, отчего периодически стонал страдальчески. Между тем, непонятная хворь начала его реально доставать. Мужику пришлось на своей шкуре испытать тезис: ничего не делать — самый тяжкий труд. Чувствуешь себя, как видеомагнитофон: то включаешься, то отключаешься в режим ожидания. Первые десять дней болезни трясло изрядно. В последние двадцать дней стало лучше, мозги прочистились, но одолела скука. Павлуша, вспомнив о скуке, зевнул так, что чуть не вывихнул челюсть. Убедившись, что челюсть на месте, пробормотал: "Лежу в палатке одинокой наедине с душой своей глубокой, а мне летать охота. Вот только из меня летун, как из хромой креветки спринтер". Уже двое суток в голове у Павлуши роятся только свои мысли, а бес-обольститель сдрыснул в своё потустороннее измерение, напоследок обложив Павлушу по матушке и объявив, что ему с таким человеком скучно жить. Типа, оставайся уродом, а я пойду искать умных людей с кем есть о чём поговорить. А ты полный отстой: ни украсть, ни посторожить.
Павлу Матвеевичу стало даже как-то обидно. То бес, редкостная сволочь, сидел в голове и развлекал Павлушу своими рассказками, а теперь только свои собственные мысли в черепушке роятся, и их много. Бес, сволочь такая, скучать не давал — трендел постоянно, как радио, хотя темы у него постоянно крутились вокруг алкоголя и баб. Вот только в последнее время Павлуша что-то не может переносить запах самогонки, её вкус и даже слово "самогонка" вызывает рвотные позывы. Бес страдал с таким клиентом, всяко переживал, а потом сбежал. А как красиво он говорил: с энтузиазмом рассказывал о своих похождениях в разных слоях реальности; хвалился, сколько барышень он совратил и мужиков направил на путь измены; учил Пашу, что хрен, положенный на мнение окружающих, обеспечивает спокойную и счастливую жизнь. Паша с бесом не спорил, считая, что у этого малахольного существа, непонятно с какого измерения, мозги молью прогрызены. Ведь разве может нормальное существо утверждать, что якобы организм человека сам вырабатывает алкоголь, но очень мало, преступно мало, что совершенно не покрывает потребности души в этом божественном напитке.
— Мысль мою уловил? — с надеждой поинтересовался бес. — Давай тогда предприним радикальные шаги! Если мысль уловил, то пойдём сегодня ночью в поход по поселению. Чего откладывать? Я тут знаю одно местечко, где самогонки хоть залейся. Ээээ...ты чего? Мля, опять обрыгался!
Вместо соболезнования бес проявлял свой сволочной характер: издевательски хихикал и грязно матерился на своём чёрном наречии. Павлуша злился на невидимого собеседника и унижал того словами о низком ранге беса в их бесовской иерархии. Бес тогда тоже обижался и в ответ намекал, что Павлуша не того полёта птица, чтобы к нему Высшего Демона посылать.
— Я уму-разуму его хочу поучить, — сокрушался бес, — а он упирается всеми четырьмя лапками. Я уже договорился с Наташкой Коломийцевой на предмет вашей интимной встречи, а он валенок дурак-дураком. Она могла бы временно помочь тебе пережить последствия мелких неурядиц. У женщинки сиськи воооо, корма воооо. Давай хряпнем по рюмашке, да пойдём на блядки? Тьфу, на тебя, опять ему тошно....Уйду я от тебя....злой ты и глупый — не понимаешь, что самогонка — это вкусно: она греет душу и делает тепло в животе. Раз отказываешься вкушать самогонку, значит, злостно откалываешься от коллектива, который не поймет, и сделает соответствующие выводы. Ты пойми — литр самогонки очень способствует установлению доверительных отношений в коллективе. Старик Фрейд, с ужасом глядя на тебя, сделал бы выводы о твоей неправильной ориентации, раз ты так мерзко поступаешь с коллективом. Он бы популярно объяснил тебе, дурочку, чего ты на самом деле хочешь.
