— Кажется мне стоит сюда заглянуть хотя бы ещё один раз и на сей раз одному, — подумал я.
Кажется, месячное воздержание оказывает на меня большее влияние, чем я мог предположить.
Официантка, наполнив наши бокалы, удалилась, и я провозгласил тост:
— Давайте выпьем, девушки, за наше знакомство. Очень надеюсь, что оно перерастёт в хорошее знакомство и, возможно, в крепкую дружбу. А дальше пока загадывать не будем.
Мы чокнулись бокалами и дружно выпили. Иванка поделилась с нами сыром. Впрочем, вскоре принесли суп с пирожками и мы, допив вино, приступили к его поеданию.
Расправившись со вторым блюдом и в ожидании десерта, приступили к обсуждению второго заказа, который Зося со Стасей собирались взять с собой в больницу. Я предложил им взять ещё вина и девушки, помявшись и переглянувшись, согласились. Набрали свежей выпечки, кроме мясных пирожков взяли большой рыбный пирог и такой же большой с яблоками.
— Сколько не возьмёшь, всё равно ничего не останется, — сказала Зося.
— И с хирургического отделения дежурные придут, — добавила Стася.
Они явно ощущали некоторую неловкость, затариваясь за мой счёт. Девушки выделили часть выпечки Иванке, а я отказался, сказав, что нас в школе отлично кормят.
Официантка помогла нам всё это упаковать, и мы расстались довольные друг другом. Расплачиваясь, я оставил ей хорошие чаевые, заслужив благодарный взгляд и пожелание приходить к ним чаще.
Расставаясь с ней, я поставил ей ПНМ, с плюсом, как я делал это в последнее время. И метку на ней поставил на всякий случай. А затем послал магический диагност, который не обнаружил у неё ничего криминального, кроме трёхнедельной беременности. По такому случаю одарил девушку магемой исцеления 2-й ступени, которая вычистит девушку до блеска и позволит ей легче перенести все трудности беременности или её насильственного прерывания, если она аборт надумает делать. Но это уж не мне решать.
Около входа нас ждало такси, которое, естественно, вызвал я сам, зато девушкам сказал, что это сделал по моей просьбе метрдотель. Поскольку время уже поджимало, сначала мы отвезли Стасю с Зосей в больницу, потом поехали с Иванкой в общежитие мединститута. Я планировал переночевать в своей московской квартире, поэтому такси сразу отпустил.
Мы остановились у входа. Несмотря на вечернее время, место это было довольно оживлённым, двери то и дело хлопали, впуская и выпуская студентов, проходивших мимо и бросавших на нас любопытные взгляды.
Иванка, стоя напротив меня, подалась вплотную ко мне и подняв голову, я был на голову выше её, поймала мой взгляд. Заглянув в её глаза, я почувствовал, что тону.
— Зайдёшь ко мне? — спросила она, выводя меня из транса.
— А и зайду, коли не шутишь, — согласился я.
Иванка обрадовалась и схватила меня под руку, словно боясь, что я раздумаю и исчезну.
— Пошли, я на вахте договорюсь, чтобы тебя пропустили.
* * *
На входе в общежитии меня пропустили без единого звука. Иванка только шепнула вахтёрше что-то на ухо, и та лишь мазнула по мне любопытным взглядом и махнула мне рукой, чтобы я проходил, и народ не задерживал.
Оказавшись в комнате и едва успев снять верхнюю одежду, мы стали целоваться, что неизбежно привело нас в постель. Девушка мне очень понравилась, она идеально подходила мне по физическим параметрам, и я был наверху блаженства.
Однако нет в мире совершенства, как исключительно точно заметил персонаж одной, пока ещё не написанной в этой реальности сказки. Только мы сделали перерыв, чтобы немного подкрепить свои силы и попить чайку с пирогами, как раздался громкий стук в дверь и женский голос произнёс:
— Иванка, это я твоя мама, открывай.
Пришлось в спешном порядке вставать и одеваться.
— Мама, — воскликнула Иванка, открывая дверь и обнимая входящую в комнату похожую на неё женщину лет 45. Та сразу начинает плакать, промокая влажным уже платком глаза:
— Иванка, доченька, батька твой при смерти, велел немедленно ехать за тобой, проститься хочет. Собирайся, билеты на поезд я уже купила. Отправление через два часа.
Иванка оборачивается ко мне:
— Извини, Вася, сам всё видишь.
Я лезу в карман и достаю бумажник. Вытаскиваю оттуда, не считая пачку червонцев, и протягиваю их девушке.
— Возьми на всякий случай, лишними не будут.
— Спасибо, Вася, не знаю только, смогу ли я их тебе вернуть.
Иванка взяла деньги и убрала их в свою сумочку, потом, привстав на цыпочки, целомудренно поцеловала меня в щёку.
— Живы будем, сочтёмся, — ответил я.
Тут мы замечаем, стоящую на пороге девушку, которая терпеливо ждёт, пока на неё обратят внимание.
— Слушаю вас, девушка, — сказала ей Иванка Мы знакомы?
— Нет, меня Вера зовут, я на первом курсе учусь. Я сюда к подруге приходила, потом мы вашей маме помогли вашу комнату найти. Вот теперь, когда вы встретились, я домой пойду.
Вера, с любопытством взглянув на меня, повернулась, собираясь уйти.
— Подожди, Вера. Во-первых, спасибо тебе за помощь, а во-вторых, я попрошу Василия проводить тебя.
Иванка посмотрела мне в глаза и спросила:
— Вася, ты ведь проводишь девушку? Ночевать можешь сюда вернуться. Сегодня здесь больше никого не будет.
Она протянула мне ключ.
— Возьми, у меня запасной есть. С вахтёршей я договорюсь. Извини, что всё так получилось.
— Да, ладно, — отмахнулся я, — дело житейское.
Иванка повернулась к девушке и сказала:
— Вера, познакомься с Василием, он надёжный парень и проводит тебя до дома.
Я повернулся к девушке и сказал:
— Пойдёмте, Вера.
Пока мы выходили на улицу, я попытался вызвать такси, но безуспешно. Диспетчер сказала, что все машины на выезде. Я предложил Вере пойти пешком, сказав, что может быть удастся поймать такси.
— Зачем такси? — удивилась Вера, — дойдём за полчаса.
— Это я от патрулей берегусь.
Слово за словом, постепенно я рассказал Вере все наши сегодняшние приключения. Рассказал и о своём желании снять жильё на месяц. Когда я закончил свой рассказ, Вера несколько минут молчала, потом сказала:
— Я поговорю с бабулей, если она разрешит, то ваша проблема будет решена. У нас квартира большая, 6 комнат, плюс комната для прислуги. У меня родители дипломаты и уже почти год мы с бабулей живём вдвоём. И тётя Юста, наша домработница. Ныне времена такие, что без мужчины жить страшно. Да и соскучились мы с ней по мужскому обществу, что уж тут говорить. Надоели друг другу хуже горькой редьки. Сидим, каждая в своей комнате, встречаемся только в обед и за ужином. С тётей Юстой тоже много не пообщаешься. Она хорошая женщина, добрая, но малограмотная.
— Отлично, — обрадовался я, — приложу все силы для обаяния вашей бабули. Сколько ей лет?
— Семьдесят один год, старенькая она уже у меня и здоровье слабое. Боли в суставах постоянно мучают, особенно в межсезонье. Головные боли тоже часто бывают. Я, почему в медицинский институт пошла учиться? Хочу бабушку свою вылечить. А вот и мой дом.
Вера махнула рукой в сторону трёхэтажного дома, стоящего в глубине двора:
— С одной стороны, в доме тихо, автомобилей и трамваев не слышно, а вот вечером тут темно, ходить страшно. Фонари постоянно бьют, не успевают менять.
— Ну, сегодня можно не бояться, — сказал я. — Идёмте, я вас бабуле на руки сдам.
Мы сошли с освещённой центральной улицы, и как только тропинка завернула за близстоящий дом, как нас окутала ночь. Мы были вынуждены остановиться, пережидая, пока глаза привыкнут к темноте.
— А как к вашему дому машины подъезжают?
— Там с другой улицы дорога для них проложена и у нашего дома заканчивается. Поэтому, те, кто пользуется общественным транспортом, тот идёт к дому вот по этой тропинке.
Дорожка всё же была видна, благодаря редким освещённым окнам соседних домов.
Наконец, тропка вывела нас к Вериному дому, где она стала широкой и асфальтированной. Сам двор практически не освещался, утопая в темноте.
— Верка! — раздался со двора мужской голос, — ты никак ухажёра завела. Подожди, мы его проверим.
Раздался смех и перед нами появились несколько парней в возрасте от 16 до 20 лет. Я не стал разыгрывать из себя Рэмбо (благодаря подарку Саввы, у меня была возможность посмотреть множество фильмов реальности Земля-1), а просто взял их всех под свой контроль и внушил им, что пора расходиться по домам.
Смех стих и парни молча разошлись.
— Они вообще-то хорошие ребята, за порядком следят, чужих парней гоняют, — пояснила Вера, — увидели, что ты в военной форме и ушли, не стали ничего выяснять.
— Тебе в какой подъезд? — насторожился я, увидев у последнего подъезда машину скорой медицинской помощи.
— Первый, — рассеянно ответила Вера, — кто-то скорую вызвал.
Прошли мимо машины, зашли в подъезд, стали подниматься по лестнице, Вера впереди, я за ней.
— Нам на самый верх, — сказала она и ускорилась.
Я не отставал. Поднявшись на просторную площадку 3-го этажа, Вера свернула налево к квартире номер 7.
— А дверь-то не заперта, — удивилась Вера и оглянулась на меня.
Глава 7. Медицинская
В этот момент дверь распахнулась, и на пороге показался средних лет мужчина в белом халате с саквояжем в руках. За ним виднелся ещё один, немного моложе, и тоже в белом халате. Их провожала моложавая женщина, в фартуке поверх простого ситцевого платья, лет сорока. Мужчины вышли на площадку и тот, что шёл вторым, стал спускаться по лестнице. В руке он нёс сундучок с большим красным крестом на боку. Мне стало ясно, что это была бригада скорой помощи, первый, с саквояжем, по-видимому, врач или фельдшер, а тот, с сундучком — санитар.
Увидев нас, врач остановился и, уставившись на меня, спросил:
— Вы из этой квартиры?
Я промолчал, а Вера ответила:
— Да. Что случилось? Вы к бабушке приезжали? Что с ней?
— Как вас зовут девушка? — хмуро глядя на неё, спросил врач.
— Вера.
— Вы кем приходитесь больной?
— Внучка я.
— А родители где?
— В командировке.
— Вызывайте своих родителей телеграммой, справку я вам сейчас напишу. Пойдёмте на кухню. А вы кто?
Последний вопрос адресовался мне.
— Курсант военной школы, я девушку провожал, — ответил я.
В этот момент, я вышел из тела частью сознания и полетел обследовать квартиру, что заняло не более половины минуты. Обнаружил бабушку, отправил ей медицинский диагност.
— Товарищ врач, — снова спросила Вера, — что с бабушкой, она жива?
Мужчина ответил, отводя глаза:
— Пройдёмте на кухню, девушка, там поговорим.
Вера прошла в квартиру, врач за ней, потом я.
— Юста, как там бабуля? — спросила Вера, обращаясь к женщине, так и стоящей в прихожей у двери.
— Без сознания, она хрипела громко, я испугалась, скорую вызвала.
Вера пошла впереди, мы с врачом за ней, домработница, захлопнув входную дверь, замыкала шествие. Прошли длинный коридор, свернули и попали на большую просторную кухню. Врач присел на стул и достал из саквояжа тетрадку, открыл её и что-то стал писать. Потом достал печать, штемпель, поставил оттиск. Вырвал листочек и положил на стол, прикрывая его рукой.
— Значит так, Вера. Бабушка ваша ещё жива, но надежды на выздоровление никакой нет. У неё уже началась агония. Ей осталось жить не больше двух часов.
— Что с ней? — спросила Вера.
— Инсульт. Когда она умрёт, в скорую не звоните. Справку о смерти я уже написал. Вот, держите.
Врач, подвинул листочек по столу в направлении Веры.
— Время не теряйте, лучше сразу отправляйте телеграмму. На почте покажете эту справку, там знают, как и что написать в телеграмме для ваших родителей.
Врач посмотрел на нас и тяжело вздохнул. Потом вырвал ещё один листочек и написал на нём номер телефона. Листочек протянул почему-то мне.
— Это номер телефона кооператива, оказывающего платные ритуальные услуги. При желании, можете воспользоваться. Сделают всё качественно и профессионально. Им же можно заказать памятник и оградку на могилу.
Вера села за соседний стул, и уронив голову на руки, заплакала. Врач вскочил со стула, открыл свой саквояж, достал какой-то пузырёк.
— Кусочек сахара дайте, пожалуйста, — обратился он к домработнице.
Та бросилась выполнять просьбу и протянула сахар врачу.
— Держите в руке, — попросил врач.
Он накапал на кусочек сахара лекарство из пузырька и сказал:
— Дайте девушке, пусть под языком подержит.
Он закрыл саквояж и пошёл на выход, Юста пошла его провожать. Я присел рядом с Верой. Некоторое время мы молчали, Вера сосала кусочек сахара под языком, потом она виновато посмотрела на меня и сказала:
— Извините меня, Василий. Я должна быть сегодня с бабушкой.
— Я загляну к вам завтра, если позволите, — сказал я, и тоже пошёл на выход.
Самое главное я уже сделал. Магему исцеления, применяемую при инсульте я бабушке уже поставил и сейчас угроза её жизни миновала. Ещё несколько минут и от инсульта не останется никаких следов. Затем я избавлю её от подагры и очищу сосуды кровеносной системы, укреплю сердечную мышцу. Со всем остальным справится универсальная магема исцеления 2-й ступени. Надеюсь, что бабушка проживёт ещё лет двадцать, а там, как бог даст.
Выйдя в прихожую, спросил у Юсты номер их домашнего телефона, а взамен отдал ей бумажку с номером телефона кооператива ритуальных услуг.
— Отдайте бабушке, пусть сохранит на память, в ближайшие 20 лет он вряд ли ей понадобится.
И не обращая внимания на её растерянный вид, вышел из квартиры и захлопнул за собой дверь. Спустился на один пролёт по лестнице и перешёл порталом к больнице, в которой дежурили сегодня Зося со Станиславой. Вдруг удастся устроиться на работу санитаром.
* * *
— Вот, Тамара Казимировна, это тот самый Василий, о котором я вам говорила, — сказала Стася, представляя меня заведующей терапевтическим отделением, — Вася, это Тамара Казимировна. Тебе повезло, что она задержалась на работе. Суббота вообще в больнице тяжёлый день, пациентов поступает больше, чем обычно.
— Очень приятно, — сказал я, внимательно разглядывая стоящую передо мной женщину, лет 50-ти или немного больше. Впрочем, она тоже разглядывала меня не с меньшим интересом и вниманием.
— Какой-нибудь документ у тебя есть? — спросила она.
— Паспорт лежит в военной школе, аттестат о среднем образовании с собой и пропуск.
— Показывай.
Я подал ей пропуск и аттестат. На пропуск она мельком взглянула, а аттестат внимательно изучила. Затем внезапно спросила по-немецки:
— Санитаром, в какой больнице работал?
— Я мгновенно ответил, тоже на немецком языке, разумеется:
— В Новосибирске, в больнице для железнодорожников.
— И туалеты мыл, не брезговал?
— А чего брезговать? На руках резиновые перчатки, на лице медицинская маска, шапочка и специальные очки, чтобы глаза от хлорки не слезились.
— Ну, что же, — сказала она, возвращаясь к русскому языку, — по крайней мере, одну пятёрку в своём аттестате ты подтвердил, будем надеяться, что и остальные оценки у тебя заслуженные. Устраиваешься только на ноябрь?
