Несмотря на все усилия, люди гибли и гибли, и Тейлор на бегу сжимала кулаки в отчаянии, пытаясь придумать выход, способ, как одолеть непобедимых врагов. Обманки ещё действовали, и только поэтому Тейлор была ещё жива. Уже не пытаясь помочь Панацее, Тейлор направляла и направляла всё новых насекомых в сторону Птицы-Хрусталь. Вокруг той вращался вихрь стекла, и в сущности создалась патовая ситуация, патовая ровно до того момента, когда у Тейлор закончатся насекомые и ей будет уже нечем закрывать обзор. Стекло резало всё вокруг и предотвращало попытки Тейлор связать Птицу и уронить её с с небес, но юная героиня не сдавалась, продолжала попытки, пыталась нащупать уязвимые места в броне из стекла. Со стороны Ампутации из ямы уже выбирались робопауки и появился ещё какой-то голем или кадавр, Тейлор не могла понять. Он точно не воспринимался как живой, но имел очертания человека, высокий, плотный мужчина, и двигался как-то дёрганно, словно системы управления внутри разладились.
Тейлор не знала, что делать с горой плоти, и поэтому сосредоточилась на указаниях Алхимику и на том, чтобы как-то одолеть манекена. Насекомые были против него бесполезны, и это означало, что Тейлор придётся сразиться с ним врукопашную, попытавшись перебить цепи или как-то разделить его на части, сломать овоиды или иным образом вывести его из боя. Тейлор замешкалась, подбирая оружие помимо дубинки и выламывая арматурный прут, и големокадавр Ампутации приблизился. Сама Тейлор не видела в том опасности, ковыляла фигура медленно и всегда можно было убежать. Но внезапно сила Тейлор перестала действовать, и она полностью утратила всякое ощущение своих насекомых, словно оглохла и ослепла разом.
С шелестом и звяканьем, Манекен ринулся в атаку.
Кин-Гэри 9.3
Схожее ощущение бессилия Изуми испытывала неделю назад, в битве с Левиафаном. Слепая неодолимая мощь, которой всё нипочём. О, конечно, у Бойни имелись и слабости, и Изуми понимала, что если она сейчас не нащупает их, то погибнут все. Ожог была слишком мобильна, слишком быстра, и на каждый потушенный очаг разжигала новый, а массовое преобразование территории требовало времени. Укрыть людей под землёй не давала Сибирь, которая просто перебила бы там всех с концами, накрыв разом. И без того она уже порвала десяток людей так же, как стены — без малейшего усилия — и сожрала мгновенно, усилив панику. Строители и бывшие докеры были крепкими мужчинами, повидавшими всякое, парочка даже кинулась в безрассудную атаку, но что может обычный человек против маски? Против не просто маски, а самой Сибири?
Что могла сама Изуми против неё?
Краулер неумолимо приближался, гора плоти, конечностей, глаз и мазохизма, и это было как приближение неминуемой гибели. Изуми и без того еле справлялась, не успевая воздвигать на пути Сибири стены, которые если и не задерживали её, то хотя бы давали строителям возможность укрыться, исчезнуть с глаз неуязвимой чёрно-белой девушки. Пламя Ожог по-прежнему отсекало людей и не давало им бежать, и только лучи-каналы, выбрасываемые Изуми, пока что не давали кольцу огня сомкнуться. Ожог раздувала новое пламя, обращала воду в пар, обжигая пытающихся прорваться, а сотворить полноценное озеро Изуми не успевала, да и не хотела, опять же повторилась бы история с подземным укрытием для людей.
Подсказки и стрелки Тейлор помогали, пока что самой Изуми удавалось бегать от Сибири, хотя и не покидало ощущение, что с ней играют, как кошка с мышкой. Но только потому, что сама Тейлор сумела как-то остановить Птицу-Хрусталь и её атаки стеклом, отвлекла на себя Манекена и ещё помогала всем остальным в этой игре в прятки со смертью. Грохот, крики, шипение пара, звон и лязг сливались в некий единый и безумный фон, в котором ориентироваться на слух не смог бы никто, и тем ценнее была помощь Тейлор.
Но долго так продолжаться не могло, нужно было придумать что-то иное, что отвлекло бы внимание Бойни и дало бы возможность людям сбежать, не опасаясь погони. Или опасаясь, но сбежать, как-то отступить и вырваться из губительного кольца. Пока Птица-Хрусталь занята насекомыми, но это был больше психологический шок, свойственное любому человеку желание сбросить, скинуть с себя мелких гадов.
Изуми начала действовать.
Хлопок, печать, удар — заострённая колонна камня и бетона помчалась в сторону Птицы-Хрусталь. Сибирь тут же прыгнула, раздирая эту самую колонну, обращая её в крошево и останавливая атаку, но именно этого Изуми и добивалась. Ей нужно было выиграть несколько секунд, и она их выиграла. Новая печать, и кислород из воздуха в области, где Ожог ставила стены огня, просто исчез. Огонь моментально потух, и Изуми заорала, надсаживая горло.
— Бегите!!
Не все её расслышали, но исчезновение огня увидели практически все, и после нескольких секунд растерянности рванули вперёд. Изуми запоздало сообразила, что не предупредила, насчёт отсутствия кислорода, но время и возможности были упущены. Сама Ожог, в ярко-красном платье, под цвет своего пламени, помчалась вперёд, шлёпая босыми ногами по воде и грязи, выкрикивая что-то. Она могла перемещаться между очагами пламени, но все имеющиеся лишь отдалили бы её от строителей. Те бежали, поддерживая раненых товарищей, падая и снова вскакивая, разбегаясь в разные стороны, к облегчению Изуми. Сама она уже разворачивалась, пуская в ход следующий козырь.
Печать, которой она остановила Луна, обращение вспять превращения, возвращение к исходной форме. Атаковав Краулера, Изуми рванула вперёд, туда, где к Тейлор, сжимающей в руках дубинку и кусок арматуры, нёсся Манекен. Вихрь вокруг Птицы-Хрусталь ударил ему вослед, обрушиваясь на Тейлор и сбивая её с ног. Изуми тут же воздвигла стенку вокруг ученицы и быстро преобразовала собственный шлем, укрывая нижнюю часть лица, и тут же отскочила в сторону, пропуская Сибирь мимо.
Та вытянула руку и сорвала часть брони с руки Изуми, зацепив и саму руку. Кертис отскочила ещё, хладнокровно преобразовывая броню и затягивая ей рану, зажимая кровотечение варварским, но действенным способом. Тут же ударила частоколом колонн, в Сибирь и мимо, норовя зацепить Птицу и не дать ей атаковать убегающих. Краем глаза Изуми видела, что Краулер, которого местами ранило, с торжествующим, довольным рёвом приближается к ней, сверкая сотней глаз и маша своими многочисленными конечностями.
Тейлор уже вскочила и отбила дубинкой руку Манекена, превратившуюся в пропеллер вращающихся лезвий. За спиной Манекена маячил громила с рубленным лицом, и Изуми выдохнула гневно — Топорылый! Понятно, почему Тейлор перестала обрушивать рои насекомых — Топорылый, ужас и кошмар масок, обнулял суперспособности в определённом радиусе вокруг себя. На Манекена его сила, скорее всего, тоже действовала, но именно что на Манекена, а не на его творения, и Технарь-робот, выставив две руки, продолжал наступать на Тейлор, оттесняя её в сторону Сибири.
Колонны не достали Птицу-Хрусталь, которая взмыла в небо ещё выше, направляя смертоносный град стекла в спины бегущим строителям. Нужно было преобразовать всё стекло в области, подумала Изуми, отпрыгивая и уклоняясь от атак Сибири, жертвуя бронёй и телом, чтобы сменить позицию. Лезвия Манекена уже несколько раз задевали Тейлор, но костюм её держался, а сама Хеберт, похоже, не понимала, почему её суперсила не действует, и не торопилась бежать прочь от Топорылого.
Прокрутившись на месте и поменявшись местами с ухмыляющейся и облизывающей окровавленные пальцы Сибирью, Изуми с места в карьер рванула к Тейлор. Рывок! Удар! Нога Изуми врезалась в туловище Манекена, туда, где виднелись его внутренние органы, но не сумела пробить прозрачную броню. Лезвия Манекена обломались о броню Алхимика, а сам он выпустил струю какого-то газа, словно подражая кальмарам и норовя укрыться в чернильной гуще. Будь у Изуми хоть немного времени, она ударила бы его печатью на разъятие, уничтожая туловище, но сейчас было не до этого. Припечатав Манекена по голове ботинком, Изуми прыгнула вперёд, крикнув Тейлор.
— Беги! Останови Птицу!
Манекен, Краулер, Сибирь — остались за спиной Изуми, а сам Топорылый двигался медленно, словно пьяный. Изуми врезалась в него, не опрокинула — всё-таки Топорылый имел рейтинг и Бугая, позволявший ему расправляться с теми масками, чьи силы он обнулил — но припечатала печатью на разрыв, не доставшейся Манекену. Во все стороны полетели ошмётки плоти, и в нос Изуми ударила волна вони, словно Топорылый гнил изнутри. Не сбавляя темпа, она проскочила дальше, готовя новую печать и разворачиваясь, окидывая окрестности взглядом, моментальным фотоснимком воспринимая ситуацию.
Ожог вырвалась за пределы бескислородной области, и сейчас там бушевало пламя, но это был скорее выброс ярости, чем реальная угроза, ибо в Доках, напитанных водой, огонь без заранее заготовленных ловушек мог распространяться только со скоростью самой Ожог. Её не было видно в пламени, но можно было не сомневаться, что она где-то там внутри и ни один каштановый волосок на голове не подгорит.
Кроме упавших и раненых, людей не было видно, и Изуми, выдохнув, решила, что лучшего результата ей не добиться. Хоть часть, но сбежала и сумела скрыться, так что удар Птицы-Хрусталь вряд ли достанет всех. Как бы ни была могущественна повелительница стекла, но и ей надо было видеть цель, чтобы поражать её режущим градом.
Изуми ударила, и смесь камней, асфальта, бетона и земли вздыбилась непрерывным частоколом, ударяя по преследователям. Сибирь даже не покачнулась, как преследовала Тейлор широкими шагами, так и продолжила, разрывая руками каменные пики, обращая их в крошево. Краулера приподняло, несколько камней вошло в раны, и со стороны огромной туши донёсся счастливый рёв экстаза. Изуми знала, что Краулер адаптируется к любым повреждениям, получив рану чем-то, кислотой, допустим, ядом или снарядом, затягивает её, регенерирует и становится в дальнейшем неуязвим к таким повреждениям. Его нужно было бить сразу, целиком и насмерть, но Изуми не знала чем. Возможно, в бою один на один она смогла бы что-то придумать, обрушить Краулера к центру Земли, образно говоря, или как-то запечатать, но в том-то и дело, что он был не один. Более того, Краулер в такт рёву изрыгнул целый водопад, накрывая Изуми с головой.
Зашипела разъедаемая броня, и Алхимик тут же преобразовала её в воду, нарастила обратно. Манекен, воспользовавшись её замешательством, оказался рядом, и Изуми с досадой поняла, что атака колоннами и пиками тут неэффективна, нужно что-то другое. Манекен выбросил несколько цепей, не рискуя приближаться к Алхимику, но норовя сковать ей руки, не дать складывать печати. Несомненно, удары Сибири преследовали ту же цель, и Изуми ощущала боль и слабость, кровотечение, но обнажённая чёрно-белая девушка больше играла, тогда как Манекен действовал всерьёз. Изуми рванула вперёд, собираясь разъять Технаря, и лишь на волосок разминулась с контратакой Сибири, вынырнувшей из-под земли.
Изуми разъяла цепи, рванула к Краулеру, стараясь разорвать дистанцию между собой и Сибирью. С Манекеном она могла справиться, Краулеру не хватало скорости (или он только делает вид, заманивая в ловушку, мелькнула злая мысль), а вот Сибирь... в тот момент, когда она прекратит играться, Изуми умрёт. Тейлор уже нырнула в облако насекомых и скрылась из вида, хоть какое-то облегчение, подумала Кертис, атакуя Краулера.
Уродливая гора плоти, рты и глаза, в особенности, закекали в предвкушении, но Изуми умела учиться на ошибках. Земля под Краулером исчезла, а сам он рухнул вниз, и тут же оказался запечатан в импровизированной темнице. Изуми знала, что это его не убьёт, чем больше повреждений, тем сильнее становилась регенерация Краулера, но всё же минус один от Бойни. Накрой он ударом кислоты Тейлор, та не успела бы спастись, к примеру.
Бок обожгло болью, и Изуми швырнуло вбок, перед глазами заплясали мушки, а в голове зашумело. Сибирь вырвала кусок плоти и брони, поняла Изуми, машинально преобразуя броню в тугую повязку. Только привычка к слабости, к жизни без половины внутренностей, не дала ей упасть, но в сущности это был конец.
— Алхимик, бегите прочь, как можно быстрее, имитируйте уход под землю,— защёлкало ей в уши, и тут Изуми поняла, что мушки перед её глазами настоящие.
Облако насекомых скрыло её и Сибирь, и тут же появилась просека, облако зеленоватого газа вокруг Манекена расширялось. Изуми рванула прочь, на ходу пытаясь осмыслить слова Тейлор, понять ее план. Слабость накатывала, Изуми отбрасывала её усилием воли, насекомые роились вокруг, хрустели под ногами, облепляли костюм. Разорвав дистанцию, она сложила сканирующую печать и рванула влево, проделав там ход в остатки ливневки, затем ещё один и ещё, чувствуя, что уже еле держится на ногах и не зная, продолжается ли погоня.
— Направо, направо, — щёлкало в ушах, часть насекомых перед Изуми отпрянула, образуя пространство, в котором крутилась стрелка, указывающая направление. — Вверх, вверх.
С трудом поднявшись по наполовину разрушенной лестнице, Изуми ощутила, что её покидают силы, и рухнула лицом вперёд.
Плотные, крепко сбитые фигуры, которые можно было принять за людей, ныряли в подземные ходы, заманивая за собой Сибирь и Манекена. Где-то на границе облака насекомых ощущалась вибрация, идущая со стороны Птицы-Хрусталь, бугром на земле вздувалось облако вокруг убежища Бойни, не давая насекомым приблизиться, а Тейлор спасти, помимо наставницы, ещё и Панацею. Сейчас её обманки имитировали отход "Алхимика" и "Муравья" в сторону Бульвара, тогда как сама Тейлор притаилась в одном из зданий под носом Бойни. Оставалось только надеяться, что фильмы Алеф не полная фигня и грязь скроет её от тепловизора Манекена, если у того такой есть. В остальном же расчёт Тейлор строился на психологии — изображая бегство, не убегать, а затаиться под носом у Бойни и потом тихо отступить, дождавшись ночи или появления героев. Глазами и через насекомых Тейлор видела поле боя, перепаханные развалины и ямы, каналы с водой, грязь, тела, трупы, точнее говоря, кровь и смерть повсюду, и внутри у неё всё обмирало от мысли, что где-то там может лежать ее отец. По ощущениям насекомых и виду его там не было, но всё равно подойти и проверить возможности не было. И даже так, если Денни не погиб, то сколько строителей и докеров, не чужих, в сущности, для Тейлор людей, осталось тут лежать? Мгновенная вспышка, горячка боя схлынули, но улучшенное управление и дальность пока ещё оставались с Тейлор, более того, в какой-то момент она поняла, что слышит через насекомых.
— Не делай этого! — кричала тоненьким голоском Ампутация куда-то в небо.
И тут до Тейлор дошло, что это за вибрации ощущают её насекомые. Птица-Хрусталь "пела", собираясь обрушить свой знаменитый крик на Броктон-Бей. Таким же криком после триггера она уничтожила Дубай, сразу заработав себе всемирную и кровавую славу. Сколько людей погибнет в городе от взорвавшегося стекла и электроники, Тейлор боялась даже подумать. Она впилась зубами в руку, в том месте, где стёкла Птицы и лезвия Манекена прорезали костюм, впилась до крови, лишь бы не заорать в отчаянии, потому что умом Тейлор понимала: ничего она здесь поделать не может, только погубит себя и наставницу. Изуми, лежащая без движения в соседнем здании, вызывала сильнейшую тревогу у Тейлор, но так как они уже "сбежали", то перебираться туда следовало без прикрытия насекомыми, и, значит, нужно было ловить момент.
