— Да, товарищ Нарком, объяснили,— ответил за обоих Шевцов.
— Имейте в виду, операция может быть опасной, особенно её продолжение. На Михайлова уже совершено несколько покушений. Немецкая разведка его перемещения пытается держать под контролем, с задачей взять в плен или уничтожить. О том, что он находится в Москве немцам известно. Сейчас поедете знакомиться с капитаном Михайловым и его женой. Постарайтесь в разговоре ухватить, жесты, мимику, характерные черты, особенности речи. Вряд ли на вручении окажутся люди, знающие Михайлова лично, но могут быть провокации. К вам подойдут под видом старых приятелей Михайлова, пытаясь выяснить, тот ли вы человек за которого себя выдаёте. Ведите себя естественно, если не знаете подошедшего, то вежливо ему об этом скажите. Михайлова в лицо знают только в его батальоне и три десятка командиров из шестой армии. Этих людей на вручении наград и на банкете не будет. Постарайтесь завести приятельские отношения с капитаном Изюмовым. Это танкист из тридцать второй дивизии, сослуживец Михайлова. Тоже представлен к званию Герой Советского Союза. На вручение наград поедете вместе с ним. Вопросы ко мне есть?
— Всё понятно, товарищ нарком.
— Тогда подождите в приёмной. Найдём вам старшего, и поедете.
— Кого планируешь отправить для объяснения с Михайловым и Изюмовым?
— Хочу отправить майора ГБ Тимофеева Петра Петровича. Он планируется начальником немецкого отдела в управлении контрразведки. Пусть вникает в обстановку сразу.
— Петра Петровича знаю, — сказал Берия. — Предупредите только, чтобы никакого давления с его стороны. Объяснить танкистам задачи и всё. Его охрана в лицо знает?
— Да. Внутренняя знает. Наружка пусть работает, как положено. Заодно и проверим их бдительность.
— Что-то ещё есть по этому вопросу?
— Посольства Англии и Соединённых штатов запросили разрешение на присутствие корреспондентов при награждении. Иностранный отдел пока с решением тянет, ждёт нашего разрешения.
— Я не против, пусть фотографируют. Нам это выгодно. Заодно и агентуру союзников выявим. Подключите людей из своего третьего отдела, Павел Васильевич, пусть тоже рыбу ловят, пока такая приманка есть.
— Есть, товарищ Нарком!
Шевцова и Задорнову везли в автомобиле с задёрнутыми шторками. На переднем сиденье ехал майор госбезопасности Тимофеев. Машина покрутилась по городу и подъехала к нужному дому. Водитель встал так, чтобы пассажиры с заднего сиденья могли выскочить прямо в подъезд. Что они и сделали. Тимофеев выбрался следом. Все трое не торопясь поднялись на второй этаж. Тимофеев дважды коротко позвонил.
Коля ещё не успел подойти к двери, готовя на ходу свой ТТ, а Глеб уже выглянул на лестничную площадку. Там стоял майор госбезопасности с ромбом в петлице, лейтенант и младший лейтенант из его же ведомства.
— Боря, начальство пожаловало. Майор ГБ, — предупредил он комбата,— а с ним ещё двое гэбэшников, одна из них девушка. Думаю, что свои, но кобуру держи расстегнутой. И Гену предупреди.
В коридоре было слышно, как Николай открыл дверь, запер её и коротко отрапортовал. Майор вошёл в гостиную.
— Товарищ майор государственной безопасности, капитан Михайлов,— представился Борис. — Капитан Изюмов, — следом представился командир роты.
— Здравствуйте, товарищи. Майор Тимофеев Перт Петрович. Я из Управления контрразведки НКВД. Будем знакомы, и прошу садиться. — А это я так понимаю Наталья Кондратьевна Михайлова ?! Рад познакомиться с такой симпатичной девушкой. Присаживайтесь тоже. Разговор коснётся и вас. Этих двух молодых людей пока не представляю, — показал он на застывших сзади гэбэшников, — чуть позже.
Майор пододвинул себе стул и сел за стол.
— Поскольку времени у меня мало, то сразу к делу. Немецкая разведка до сих пор не имеет вашей фотографии, товарищ Михайлов. Но завтра, на награждении, поскольку там будет присутствовать наша и иностранная пресса вас обязательно сфотографируют. Куда разойдутся потом эти фотографии, проследить достаточно сложно. Поэтому командование решило на награждение и банкет отправить ваших двойников — вот этих командиров госбезопасности. Поэтому представляю: — Это капитан Михайлов Борис Алексеевич, а это — его жена Михайлова Наталья Кондратьевна. Ночевать они будут сегодня в квартире напротив, завтра уже в другом месте. Я бы хотел, чтобы вы познакомились, поговорили, чаю вместе попили и так далее. Вместо вас завтра на награждение поедут они. Вы, капитан Изюмов, должны будете сыграть роль сослуживца Михайлова. Вы его давно знаете и служите вместе. Фактически вы тот, кто может во всеуслышание заявить, что это именно Борис Михайлов. От вас будет нужна поддержка нашим агентам, которые будут выполнять эту роль. Вам задача понятна, Геннадий Геннадьевич?
— Да, задача мне понятна, — сказал Гена, откровенно пялясь на Задорнову. — Я их хорошо знаю, на награждение приехали вместе.
— Всё правильно, пообщаетесь, поговорите, чтобы действительно выглядели старыми знакомыми. Награждение начнётся в пятнадцать часов. В тринадцать тридцать за вами придет машина. Сядете, и вас отвезут в Кремль. Там получите пропуска и вас проводят к месту награждения. Ведите себя достойно. Возможны всякие провокации, особенно если учесть, что четой Михайловых помимо немцев, заинтересовались англичане и американцы. Главная задача, помимо получения заслуженных наград, убедить недоверчивых иностранцев, что вы — чета Михайловых. Это всем понятно?
— Пётр Петрович, а нам в таком случае, что делать завтра?— спросил комбат.
— Завтра весь день отдыхаете здесь, на квартире. Награды вам доставят. Послезавтра в десять придёт машина, вас повозят по Москве, по магазинам. Думаю, в течение трёх дней мы сумеем переключить внимание всех разведок на ваших двойников. Тогда перемещаться сможете свободно, а пока только под охраной сержанта Попова.
После этого майор госбезопасности распрощался и ушёл. Посидели, поболтали, сходили на обед. Военная столовая была недалеко, в двух кварталах. Гидом был Николай. Генка откровенно бил клинья к Задорновой, предварительно выяснив, что она не замужем. Называл её ласково Наташенькой. Борис номер два особо не обижался, что его оттеснил капитан. Он шёл впереди компании вместе с Поповым. Михайловы оказались в центре. Замыкал шествие Изюмов с Наташенькой.
Кормили хорошо, вкусно. Можно было выбрать. Обслуживали официантки в белых кружевных передничках. После обеда вернулись обратно. По дороге зашли в магазин и набрали всякой еды на ужин. Взяли бутылку вина.
Михайловы -2 пошли переодеваться и приводить себя в порядок в квартиру напротив. Гена тоже занялся формой, но Наталья отогнала его от утюга и сама отутюжила ему новое обмундирование. Заодно погладив и мужу. Часа через два пришли Михайловы номер два. Наташенька в платье, Борис в форме капитана танкиста с двумя орденами. Выглядели они на загляденье. Гену в аппетитах сильно умерили. Познакомился, и достаточно. Боря-2 сказал ему прямо:
— Ты извини Геннадий, но нам нужно тренироваться. Нам завтра изображать мужа и жену. Попов завёл патефон, и организовали танцы. Наташенька называла "мужа" Борей, Боречкой, а Гена считал, что он слишком нагло лапает свою "жену". Но Задорнова только мило улыбалась и теснее прижималась к "мужу". Она отозвав Наталью на кухню, в течение получаса выспрашивала у Наташки особенности семейной жизни. Теперь полученные знания воплощала в жизнь. Девчонкой она была действительно на загляденье. Гибкая, стройная, с открытой обворожительной улыбкой. Красавица. Волосы, правда, были гораздо короче Наташкиных. У той доставали до попы. И грудь, на взгляд комбата, была чуть меньше, но красавица — она красавица и есть. Он дважды станцевал с ней, вальс и танго. В девичьем теле чувствовалась сила тренированного спортсмена. Борис сказал ей об этом, считая за комплемент, но девушка расстроилась.
— А вот так, спросила она, — расслабившись в руках комбата.
— Так лучше, — согласился Борис. — Сразу чувствуется ваша хрупкость. Хочется защитить, и извините, появляется желание вами обладать.
— Спасибо Боря, за ценные замечания. Пусть Наташа не обижается, но следующий танец за мной, — легонько коснулась она губами его щеки.
Последние четыре танца, она танцевала с "мужем" и влилась в образ настолько, что комбат, сидевший на стуле, заметил, как у его двойника начали оттопыриваться штаны. Потом все поужинали, распили бутылку вина, и Михайловы два ушли к себе.
В ванную первой запустили Наташку, потом помылся комбат с Изюмовым. Попов мыться не пошёл, отговорившись, что на днях мылся. Опасаясь, что вдруг кто-то позвонит или придёт.
Утром в семь часов всех разбудил сержант, включив репродуктор. Утренняя сводка Совинформбюро всех обрадовала. Наши взяли Брест, соединившись с частями, оборонявшими Брестскую крепость. Героические защитники продержались в полном окружении больше месяца. Слава Героям!
Не спеша оделись, позавтракали. Пришли пообщаться двойники, обсудили вместе хорошие новости с фронта. Наташенька закрутила несколько прядей на бигуди и стала совсем обворожительной. Борис начистил сапоги до зеркального блеска. Изюмов тоже повеселел, увидев объект своих вздыханий. Трепался он без остановки. На вопрос же "Бориса" за что ему присвоили звание Героя Советского Союза, распространяться особо не стал, а скромно сказал, что со своей танковой ротой катался в тылах у немцев, уничтожив много вражеской техники.
— Много это сколько? — попытался уточнить двойник.
— Несколько сотен единиц, — ответил Гена, прижав палец к губам. Тем самым показав, что болтать об этом не следует.
Комбат, заметил, как заинтересованно стрельнула глазами подставная "жена", окинув Гену оценивающим взглядом. С точки зрения девушек, смотрелся он рядом с двумя капитанами, увешенных орденами проигрышно.
— А потери были? — спросил Боря-2.
— Да, потери были. Двое убитых и двое раненых. Один танк немцы бомбами накрыли. Пришлось бросить. Но ничего, как только наши освободят эту местность, вывезем и починим. Вот Борис и починит, — кивнул он на комбата.
— Так вы не танкист, а ремонтник? — поинтересовалась Задорнова.
Комбат даже обиделся на такой вопрос.
— Раньше был танкист, в одном полку вместе с Геной танковой ротой командовал. Потом назначили командиром ремонтно-восстановительного батальона. Так что теперь ремонтирую танки.
-Борис Алексеевич. Я только сейчас понял, что мы о вас ничего не знаем, — сказал старший лейтенант госбезопасности Шевцов. — Если можно коротко вашу биографию. За что получили ордена, за что присвоили звание Герой Советского союза. Про батальон, хотя бы краткий обзор. Чем занимается, что делает. То же самое хотели бы услышать и о Наталье Кондратьевне. Наше начальство, как-то не очень ввело нас в курс дела. А на этом можно запросто проколоться. Времени у нас ещё много, постараемся запомнить всё, что вы скажете.
— Боря можешь всё, что хочешь рассказывать, но не давай местоположения батальона, — сказал комбату Глеб.
— Родился я в семье портного в Челябинске, есть там такой район на окраине, Кир-сарай называется. Говорят, что раньше там грузили кирпичи на баржи. Домишки там все плохонькие, беднота живёт. Самой большой ценностью в доме у нас была батина швейная машинка "Зингер". С неё и жили. Есть два младших брата и сестрёнка Шурочка. Закончил семь классов, работал на Челябинском тракторном заводе, выпускали "Сталинец". По комсомольской путёвке был направлен в танковое училище, которое закончил в сороковом году. Службу начал на Западной Украине. Служил сначала в восьмой дивизии, в сорок первом году перевели во вновь формируемую тридцать вторую танковую дивизию в должности командир танковой роты. Потом назначили командиром ремонтно-восстановительного батальона. Батальон базировался в Львове. Занимается ремонтом и эвакуацией танков с поля боя и с маршрутов движения. Первым орденом "Красного Знамени" награждён по линии НКВД. За уничтожение нескольких групп украинских националистов, за сбитые немецкие пикировщики, атаковавшие батальон и захват вражеского пилота в первый день войны. Двадцать четвёртого июня немецкие диверсанты и бандеровцы организовали в городе мятеж, пытаясь уничтожить советские и партийные органы, захватить военные склады, нарушить управление войсками. Части к тому времени из города были почти выведены, остались тыловые подразделения. В ночном бою, при нападении на месторасположение батальона и склады, батальон уничтожил двести семьдесят вооружённых диверсантов. За это дали второй орден. К званию Герой Советского Союза представили за бой у села Розжалив в Сокальском котле. Мы приехали туда эвакуировать наши танки. Отошедшие немцы неожиданно повторно бросили на этот участок танковую колонну. Двадцать восемь танком мы тремя машинами подбили и четыре захватили пехотой. Вот вызвали в Москву на награждение.
— Стоп, так это про ваш батальон писали все газеты. Командир — таинственный капитан М.? — спросил Шевцов.
— Да, про мой.
— Примите моё уважение, товарищ капитан. — Поднялся и поклонился Шевцов. — Я рад, что волей случая познакомился с таким человеком. Ваши высказывания насчёт трофейного оружия и экономики наделали в Москве много шума. Все строевые командиры благодарят вас за эту инициативу. Наши части значительно усилили свою мощь, используя трофейное оружие. Минуточку, — сказал лейтенант госбезопасности и прошёл в комнату Николая.
— Коля, позвони, пусть нам в течение получаса принесут газеты "Правда", "Красная звезда" и "Известия Советов депутатов трудящихся СССР" за двадцать девятое июня этого года.
— Я понял товарищ лейтенант. Сейчас сделаю.
Попов вошёл в гостиную, снял трубку и позвонил.
— Через двадцать минут доставят, — отрапортовал он лейтенанту и опять скрылся в своей комнате.
— Боря, у меня сложилось такое мнение, что этих ребят используют втёмную. Они не знают, что Гитлер издал приказ тебя пленить или убить. Надо бы их просветить, чтоб осознали степень опасности, ты как думаешь? — спросил Глеб.
— Я думаю, что это лучше им сказать после награждения, чтобы особо не волновались.
— Тоже правильно, — согласился Хранитель. — Надо будет Генке сказать, чтобы он им глаза открыл, всё равно будет около Наташеньки крутиться. И напомнить ему, чтобы вызывал меня в случае опасности, или каких-нибудь неприятностей.
— Это я ему передам, — сказал Михайлов.
Потом Наталья рассказала свою биографию. Через пятнадцать минут принесли газеты. Двойники их быстро прочитали, и засыпали вопросами комбата и его жену. Разговор шел беспрерывно. Вопрос— ответ. В тринадцать тридцать приехала машина. Коля проверил и дал команду на выход. Комбат облегчённо выдохнул, когда за Изюмовым закрылась дверь. Честно говоря, он изрядно утомился напрягать память и отвечать на вопросы. Слова Хранителя он Генке перед самым уходом передал.
Обняв жену, Боря скрылся в своей комнате. Через двадцать минут постучал Коля, спросив, пойдут ли Михайловы на обед. На обед пошли. Есть хотелось, а разговаривать нет. Наговорились за несколько часов. Взяли Наташкин маленький чемодан. А то прошлый раз всем пришлось нести свёртки с едой, завёрнутые в серую обёрточную бумагу, с опасением наткнуться на военный патруль. В присутствии командиров ГБ забрать бы их в комендатуру не забрали, но замечание вполне могли сделать. Нечего шастать по Москве с хозяйственными авоськами и масляными пакетами в руках, позоря честь красного командира.
