— Узнаю прежнюю тебя. — Я криво усмехнулся. — А я думал, ты изменилась.
— Для тебя мой принц, я могу стать какой угодно. Такова наша природа. Тем более, — Алиса выразительно улыбнулась, — я еще и женщина. А мы можем быть совершенно разными и каждый раз абсолютно искренне, что бы ни говорила твоя девочка.
— Значит, говоришь, безобидный розыгрыш? — Я посмотрел на нашу попутчицу, плачущую у скорой помощи и сквозь слезы что-то говорящую врачам, показывая на вагон.
— Да ладно тебе. — Девушка пренебрежительно махнула рукой. — Все закончилось вполне безобидно. Могло быть куда хуже. Намного.
— Почему ты молчала? — Я повернулся к Деф. — Знала и ничего мне не говорила. Почему?
— О происходящем я узнала не сразу, наша подруга, вернее, ее сателлит, умеет очень хорошо скрывать. — Моя помощница непонятным взглядом посмотрела на скромно потупившуюся Алису. — Когда же узнала, вмешалась и мы пришли к взаимной договоренности.
— Какой? — Прервал я затянувшееся молчание.
— Я не позволяю себе лишнего, твоя девочка не вмешивается и не рассказывает моему принцу, по крайней мере, подробности. — Пояснила ее подруга. — И, как видишь, мы обе сдержали слово.
Я поглядел, как женщину осторожно завели внутрь скорой помощи.
— Лишнего, говоришь? — Процедил я и повернулся к Деф. — А ты не вмешиваешься, да?
— Не вмешиваюсь. — Холодно подтвердила она. — Так же, как и ты.
— Что, я? — Я несколько растерялся.
— Не вмешиваешься в происходящие вокруг тебя события, которые мог бы предотвратить.
— Не понял? — Я с недоумением посмотрел на Деф. — Поясни.
— Вокруг все время происходит... Печальное. — Там, — она махнула рукой, — только что умер старик. Здесь, — еще один жест в сторону, — в окружении родных и близких скоро уйдет к Отцу пожилая женщина. А там врачи пытаются спасти ребенка. Безуспешно. Ты мог их всех спасти, как и прочих, но ты предпочитаешь не вмешиваться. Так делаю и я.
— Как я мог вмешаться, если ничего не знал?
— Узнал, и что? — Моя помощница печально улыбнулась. — Что-то изменилось?
— Изменилось. — Недовольно буркнул я. — Неси меня к тому ребенку.
— Вы с ума сошли? — Не на шутку переполошилась Алиса. — Тут таких детей и старух, как... Вы просто физически не сможете их всех спасти. И, главное, зачем? Кто они вам? Были бы хотя бы эти... — Она ткнула пальчиком в смеющихся у автобуса ребят. — Они отправляются к Отцу, он так захотел и не ваше право вмешиваться в его решения.
— Неси меня к тому ребенку. — Упрямо повторил я. — А потом к той женщине.
— Исполняю. — Деф чуть склонилась в реверансе.
— Да что ж вы за... — Остальные слова Алисы я услышать не успел.
Я стоял в операционной. По экрану бежала непрерывная линия, и звучал тонкий зудящий звук, хорошо знакомый по фильмам. Я обеспокоенно обернулся к помощнице. 'Успеваем, но впритык'. Шепнула она в моей голове. Один из врачей, молча отвернувшихся от стола с лежащим на нем ребенком, с силой бросил что-то в железную чашку и выключил монитор. Я поднял руку. Однажды какой-то дурак в интернете сказал, что молитва бесполезна, и Он никогда не посылает исцеление. Вот и нет. Я знаю множество случаев, когда чашу весов перевешивает именно она, и молитвы родителей вытаскивают из-за Грани их детей. Когда чаша колеблется, не зная, в какую сторону склониться, перевесить может даже малейшее перышко. Чудо случается ежедневно и множество раз, когда случайный прохожий чудом избегает смерти от неуправляемого автомобиля, или незнакомый человек в ниспосланном свыше порыве, рискуя своей жизнью, спасает повисшего на перилах ребенка. Чудеса происходят ежедневно и ежечасно, вопрос, они мало кому известны, потому как такие вещи огласки не любят. Почему, спросите вы? И я спросил то же самое.
— Почему? — Спросил я у Силуэта в ответ на невысказанный укор. — Почему плохо, что я вмешался и спас этого... Эту девочку? На ней нет Знака, я проверил сразу.
— Знак есть на всех. — Холодно произнес он. — На каждом живом существе есть Знак Его. Не столь выраженный, как твой, но есть. И если он решил забрать девочку, не тебе мешать.
— Он решил, или ты? — Я с интересом ждал ответа, но не получил.
— Ты опять не делаешь то, что должен, а то, что не должен. Ты не спасаешь жизни, а продлеваешь их мучения.
— Какой смысл в этой бесконечной круговерти душ? — Я непонимающе пожал плечами. — Заберет к себе, чтобы потом вновь родить обратно. И смысл?
— Как ты можешь судить о смысле того, что не понимаешь?
— Так просвети. — Я слегка поклонился и с надеждой уставился на пятно мрака.
— Она, — Силуэт указал на девочку на операционном столе, — была готова предстать перед Отцом и Судом. Готова. Была.
— Готова... — Озадаченно повторил я и неожиданно понял. — Его решение было бы... — Я указал пальцем вверх и Силуэт, мне показалось, чуть склонил голову. — И вышла бы из этой круговерти...
— Чистилища.
— Чего?! — Я подумал, что ослышался. — Здесь?! Оно?! Но ведь... Это что, нас тут как грязное белье в стиральной машине поласкают, что ли? Отчистилось, забрали, — я вновь ткнул пальцем наверх, — еще грязное, опять сюда? А если тряпка в дыры расползется, что тогда? Ее куда?
Силуэт хмыкнул и посмотрел на смутно виднеющуюся сквозь черную дымку насупленную Алису.
— Хочешь сказать, — почти прошептал я, — тогда ее забирают они? Но ведь... Она просто девчонка. Да, вздорная, взбалмошная, но просто девчонка с огромными тараканами в голове.
— Девчонка? Ты всерьез в это веришь? — Силуэт насмешливо фыркнул. — Хорошо же они тебе голову задурили. Хочешь посмотреть на ее настоящую, попроси предстать в истинном облике. Официально попроси. И посмотри.
— Она уже представала. — Пробормотал я. — Я видел, в купе, она была с ушками, милыми такими, как у зайчика...
— Официально попроси и посмотри, согласится ли она. Та, кого ты зовешь Алиса.
— Но они же полиморфы, принимают любую форму, может, она и не знает, какая из них настоящая. — Попытался я заступиться за подругу.
— Та, в которой они были рождены. — Силуэт помолчал. — Что ты намерен делать дальше с ребенком? — Спросил он, и я удивленно поднял на него взгляд.
— В смысле? Что значит, делать дальше? Я ее исцелил, все. В коридоре сидят ее родители, дальше заботиться будут они.
— Нет. — Казалось, Собеседник принял решение и приподнял руку. — Не они. Ты. Ты сбросил назад готовую спастись душу и в ответе за содеянное. Теперь ты отвечаешь за нее, и когда она предстанет перед Его Судом, ты встанешь справа от нее.
— Чего? — Я перепугался. — Я тогда тоже...
— Нет. — Силуэт пренебрежительно фыркнул. — Ты, как сказала бы твоя бывшая любовь и нынешняя враг, будешь защищать ее интересы и если проиграешь, она отправится вновь сюда. Ты же... — Он помолчал, нагоняя жути. — Как говорят здесь, словишь нехилый дефаб.
— Чего словлю? — Совсем уж забеспокоился я. Пояснение не всплыло и я завертел головой, пытаясь сквозь черную мглу найти негодяйку, втянувшую меня в очередную жо... пакость.
— Давай, я верну все, как было. — С надеждой предложил я.
— О... — Силуэт посмотрел на меня, как показалось, с уважением. — Ты готов убить будущего Воина Света? Тебя не смущает, что она, вернее, Оно запомнит это?
— Чего запомнит-то? — Я впал в отчаянье, так как понял, что пути к отступлению отрезаны. — Я накосячил, я и исправил, она, оно еще благодарно должно быть.
— Если она сможет пройти сквозь Врата, Воин Света будет благодарен тебе за исцеление, подарившее жизнь, приведшую туда. Если ты оборвешь ее жизнь сейчас, он будет знать, кто это сделал, а вот почему, может, ты и сумеешь объяснить. Вернее, успеешь.
— Да хватит тебе жути нагонять! — Не выдержал я. — Ладно, понял, надо сделать так, чтобы из нее вырос хороший человек, прожил достойную жизнь и в лучшем виде предстал перед Судом. Так? — Вот вляпался, с неимоверной тоской подумал я и с ненавистью поглядел сквозь тьму. А вот знаю я, на чье воспитание доверить мелкую. Пусть теперь попрыгает, подлюка.
Силуэт исчез, и я подошел к спящему ребенку. Блин, сколько ей лет-то, надеюсь, подгузники менять не придется? Хотя, с другой стороны, мстительно подумал я, пусть поменяет, пусть помучается.
— Что здесь... — Рядом встала Деф и растеряно уставилась на спящую девочку, а я с ненавистью на нее. — Прости. — Испугано произнесла моя помощница. Нет, не помощница, нянечка, злорадно подумал я, лет эдак на семьдесят.
— Я не знала. — Покаянно пробормотала Деф.
— Зачем ты создала вокруг защитный полог? — Сварливо поинтересовался я. — Чтобы никто не узнал, как ты облажалась?
Нянечка огляделась и внезапно улыбнулась, да еще так радостно, что я лишился дара речи. — На ней Знак. — Благоговейно прошептала она.
— Ну и что? — Еще сварливее поинтересовался я. — На мне тоже, и что?
— Мой Знак. Вернее, — девушка присела в реверансе, — Ваш, мой господин.
Я похлопал глазами. — Э... — протянул я.
— Вот тебе и э... — Передразнила меня вредина. — Ты представляешь, что это значит? — Посмотрела на мою физиономию и вздохнула: — Полноценный Знак, прочная нить, не такая, что остались между мной и прошлыми Знаками после низвержения Госпожи. И ты понимаешь, что она означает?
— Что? — На всякий случай я решил не выказывать негодование, мало ли, вдруг окажется, что кое-кто пошутил и нам не придется мучиться с воспитанием мелкой до скончания века.
— Что я, — медленно заговорила Деф, — а значит, и ты можем перенестись к ней в любой момент. Правила эмиссара на нее не распространяются. Понял теперь?
— Так, — засуетился я, — срочно организуй ей перевод в Москву, в самую лучшую клинику и, хорошо бы, поближе к Кремлю.
— Не дура. — Огрызнулась помощница. — Уже делаем.
— Делаем? — Переспросил я.
— Не бери в голову. Все же не зря ты ее спас? — Моя девушка с радостной улыбкой толкнула меня локтем в бок.
— Надеюсь. — Неуверенно проговорил я, вспомнив про обещанный дефаб. Теперь я знал, что это за зверь такой и далекое будущее представало в абсолютно неясном свете. Как бы все нынешние плюсы не перечеркнул впоследствии один, зато огромный, минус.
— Когда она немного подрастет, мы из нее настоящую Лару Крофт воспитаем, — с безумным видом бормотала Деф. — Да мы можем отправлять ее куда угодно. Туда, куда нам надо перенестись. Представляешь, в любую страну, к любой бабке под бочок. — Она заулыбалась с лихорадочным блеском в глазах. — А потом — бац! И мы на месте. Как тебе такой вариант? — И вновь довольно болезненный тычок локтем в мои многострадальные ребра. — Вот только Алисе о наших планах не говори. Это такая мина им под задни...ы получиться может, бабки писа...ься от страха будут.
— Деф! — Возмутился я. — Что за слова такие, как не стыдно.
— Извини, дорогой. — Она звонко чмокнула меня в нос. — Излишне погорячилась, мне надо немного прийти в себя. А ты иди пока, спасай остальных, вдруг опять так несказанно повезет.
— Повезет? — Я хмыкнул. — Вряд ли то, что тут случилось, называется везеньем. Думаю, твой бывший дружок подложил мину не бабкам, а мне, да еще, судя по открывшимся нам возможностям, огромную мину. И что он подразумевает под дефабом, я даже предположить боюсь. Знаешь, как большой и страшный дядька поманил мальца красивой конфеткой, а за пазухой топор торчит. Может, он и рассчитывает, что я, сломя голову, кинусь себе шпионов набирать, а потом, как ты говоришь, бац! Не, я в такие шикарные подачки с его стороны не верю и тебе не советую.
— Да? — Деф смерила меня неожиданно хмурым взглядом. — Не знаю, может, ты и прав. Значит, бабушку ты спасать не станешь.
— Почему, не стану? — Удивился я. — Это малявка за будущую длинную жизнь нагрешить сколь угодно успеет, а бабушка, думаю, свой груз уже набрала, и мое вмешательство, может, даст ей еще время для очищения.
— Ты действительно веришь в его слова о Чистилище? — Непонятным тоном спросила моя помощница.
— Он же никогда не врет. — Удивился я.
— Но есть второй и прочие смыслы в его словах. Может, он говорил, что здесь Чистилище, в переносном смысле.
— Может, — согласился я.
— Привет, малышка. — Улыбающаяся, светящаяся как новогодняя елка Деф склонилась над открывшей глаза девочкой. — Я твой ангел-хранитель. — Сказала она с самым серьезным видом. — Я забочусь о тебе и очень хочу, чтобы ты выросла очень хорошей девочкой. Ведь мы с тобой будем стараться, верно?
Маленькая девочка кивнула, по-моему, испуганно, я же прошел сквозь застывших врачей к самой кромке дрожащей, будто горячее марево, преграды. Спустя некоторое время она пропала, люди в белых халатах зашевелились и с потрясенными возгласами кинулись к операционному столу. Стоящая невдалеке Алиса смерила нас и ребенка подозрительным взглядом.
— Откуда на ней Знак? — Недовольно спросила она. — Его раньше не было.
— А теперь есть. — Невозмутимо произнесла Деф. Ее подруга пригляделась внимательнее.
— Это твой Знак. — Растеряно сказала она. — Вряд ли у кого-то еще на планете поводок голубого цвета.
— Поводок? — Переспросил я.
— Просто жаргон, не обращай внимания. — Небрежно пояснила она.
— Поводок. — Задумчиво повторил я.
— Ну, что стоим, кого ждем? — Весело спросила Алиса. — Может, поедем, наконец? — Посмотрела в окно на виднеющийся вдали автобус и почему-то печально вздохнула.
— Сейчас еще одно крошечное дельце и поедем. — Утешила ее подруга.
— Только не говори, что похожее на это. — С опасением заметила девушка с белокурыми волосами и испугано покосилась на мою многозначительную ухмылку.
— Деф, переноси. — Я сжал ее горячие пальчики и оказался стоящим перед спинами множества людей. Моя помощница повела рукой, и они недоуменно попятились, освобождая нам проход. Как я понимаю, ее дети, внуки и, возможно, правнуки, уж больно молодые, почти нам с Деф ровесники. 'Лечим?' Мысленно спросил я. 'Тебе решать, любимый'. Я вздохнул, набираясь решимости, и поднял засиявшую руку. Определенно, я набирался опыта, а может, эндемики помогали, но с каждым разом у меня получалось все легче. Скоро с закрытыми глазами лечить буду, подумал я и невольно улыбнулся, поняв, что именно с закрытыми и лечу. Лежащая на кровати бабуля пошевелилась, вызвав волну беспокойного шепота, открыла глаза, поморгала, мне показалось, задумчиво, повернула голову и обвела испугано отступившую толпу грозным взглядом. — Что, сволочи? — Неожиданно басом спросила она. — Слетелись на смертушку мою полюбоваться? А вот вам. — И выпростала из-под одеяла заскорузлую фигу. Мы с Деф растерянно переглянулись и оказались стоящими около автобуса. Алиса смотрела куда-то вдаль. — Нет Знака. — С удовлетворением сказала она и раздраженно повернулась к нам. — Мы поедем, или что?
— Едем. — Согласился я и быстренько юркнул в дверь. На сиденье рядом со мной опустилась подавленная Деф, и я утешающе взял ее за руку.
— Ничего, может, она просто шутит так. — Предположил я. Моя девушка отрицательно покачала головой.
— Не шутит. — Угрюмо произнесла она. — Устроила скандал, и гонит всех прочь. А еще кричит, что все наследство оставит любимому коту.
