Мужчина сидел и думал, потом бесшумно поднялся, и, стараясь никого не разбудить, приказал подать еду и воду для умывания на всех.
Потом опять уселся рядом с постелью, задумчиво смотря на двух человек в своей постели.
Именно тогда герцог завозился под покрывалом, потянулся, перевернулся на спину. Веки его дрогнули, глаза приоткрылись, через ресницы, глядя на силуэт в полутьме. Придется подняться. Луис начал искать рукой свой пелиссон. Нашел и потянул к себе, чтобы накинуть, затем взял пояс со шкуры и застегнул на талии пряжку.
Юноша бросил взгляд и на лежащего рядом Кристиана. И прямо посмотрел на Фернандо, выжидая и не выказывая лишних чувств. Недоверие в юноше превратилось в непроницаемую стену.
Кристиан открыл глаза и наткнулся взглядом на Луиса, следуя его взору, обернулся — за спиной стоял Фернандо. Легрэ медленно поднялся на ноги.
— Уже за полдень, должно быть, — сказал он, направляясь к выходу, выглянул наружу. — Солнце над горизонтом. Три часа. — Он обернулся и, глянув на Луиса в лоб спросил: — Что с шеей?
Герцог проигнорировал вопрос. Он поднялся и налил себе отвара, который был принесен недавно слугой и еще был горячим, выпил, затем отломил себе хлеба и взял кусочек мяса. И направился к погасшему кругу очага, чтобы там поесть.
Кристиан вопросительно посмотрел на Фернандо, но тот не выглядел опасным или злым, а потому Легрэ подошел к Луису и, сев рядом, налил ему в чашу теплого молока.
— Вот, выпей, — сказал он, протянув подношение юноше. — Может поговоришь с нами?
Тот принял стакан, задумчиво отпил, потом посмотрел на Легрэ, на его стянутую повязкой руку, потом опять поднял глаза на мужчину. Длинные светлые ресницы дрогнули.
Юноша думал... Думал, что это очень похоже — или ему только кажется, что такое могло быть — но лучше промолчать. Губы окрасились белым, а воспоминание о белых облаках стало снова очень ярким... Утром было хорошо, теперь опять допрос.
— Он не будет говорить, — Фернандо соизволил встать со своего места и сел с другой стороны от Луиса, нарочито близко, почти прижимая его к Легрэ. — Кристиан, я тебе уже говорил, что думать лучше мне.
Очень не хватало огня в кострище. И было странно, что его нет — слуги, зная пристрастия короля, обычно всегда поддерживали костер горящим или хотя бы тлеющим.
— Как скажете, — Кристиан поднялся и отошел к постели, он сел, глядя на забинтованную руку, потом принялся поправлять повязку.
Герцог продолжал пить, затем поднялся и взял огниво. Он укладывал бревна аккуратно в пирамидку, а потом зажег. Пламя, согретое теплом углей, вспыхнуло почти сразу. И Луис протянул вперед замерзшие руки. Что они хотят от него услышать? Все давно сказано.
Фернандо, незаметно от Луиса, кинул бешеный взгляд на Легрэ. Неужели непонятно, что сейчас им нужно вдвоем быть рядом с мальчиком? Потом спокойно сказал:
— Спасибо, милый. Ты хочешь что-нибудь спросить? — грань тонка, но по ней нужно пройти.
Герцог поднялся, вернулся обратно, опять взял бокал, сделал небольшой глоток и отрицательно покачал головой. После сна спутавшиеся кудри чуть колыхнулись и закрыли половину лица. Луис пил сосредоточенно... но внутри натягивалась тонкая и болезненная струна непонимания. Что произошло? Что они делали в то время, когда он лежал без сознания? Прокушенная губа... забинтованная рука. Странное поведение Кристиана... Словно все перевернулось. А если перевернулось? Если эти глупые догадки не иллюзии? Юноша отставил прочь свой бокал, потянулся к подносу за кусочком мяса...
— Почему не хочешь? — спросил Фернандо. И опять огонь начал манить его. Муть после сна никак не хотела уходить, и это было плохо — сейчас были нужны ясные мысли. Очень хотелось опять обнять мальчика, прижать к себе.
Луис посмотрел на короля, чуть повернул голову на сидящего на шкурах Легрэ и пожал плечами. Он чувствовал себя ужасно глупо, сознавал, что нужно что-то сказать, но язык налипал на нёбо. Слова словно застревали в горле, да и горло саднило после пытки в поле.
— Простите, — только и смог выдавить юноша. — Я не выспался.
Фернандо раздраженно потер лоб. Хватит. Луис опять будет пытаться бежать, закрыться, спрятаться, будет сомневаться. Пора с этим заканчивать.
— Луис, мальчик мой, — король просто развернул юношу к себе и пристальным, тяжелым взглядом уставился в голубые глаза. Рука твердо держала за лицо, не давая отвернуться. — Повтори все, что ты говорил про нас троих вчера. — Щека мужчины дернулась небольшой судорогой.
— Я не помню, — Луис и правда сейчас смутно помнил все, что говорил. Он ощущал. Лишь, как голова еще плывет в экстазе. Действие его простенького сумасшествия действовало безотказно. — Мы вроде поругались и расстались, ваше величество. Так?
— Милый, — король начал улыбаться, — раз уж у тебя такая короткая память, расскажи, что ты сейчас чувствуешь.
Фернандо склонился к мальчику еще ближе. Дорожка, тропиночка в душу уже есть? Или опять придется применять более радикальные меры?
— Я говорю, я не выспался. — Луис чувствовал дыхание короля, и ему становилось жарко. Или пламя костра слишком разгоралось? — Здесь душно... У меня еще кружится голова. Позвольте мне отправиться к себе. Я хочу немного прийти в себя.
— Никаких "к себе" у тебя уже нет, ты разве этого не понял? — Фернандо издевательски улыбнулся, приближаясь еще больше. Нужно спровоцировать мальчика на активные действия.
— Вы ошибаетесь, — спокойно отозвался Луис. — Теперь я не ваш вассал. Вы всего лишь гость на моей земле. И прошу я вас лишь потому, что проявляю терпение и уважение к гостю.
— Мальчик мой, ты забыл основные принципы вассальной присяги, — ядовито улыбнулся король. — Пока ты еще остаешься моим вассалом, женитьба на принцессе лично для тебя ничего не изменила. Тем более, что она теперь мертва, — нежно сказал король, не отпуская мальчика. — И с чего ты решил, что земля принадлежит теперь тебе? — весело продолжил Фернандо. Что угодно, лишь бы хоть чуть-чуть столкнуть и так шаткую уверенность в себе мальчика.
— Просто объясните мне, что вы желаете... — устало вздохнул Луис. — Я не хочу больше с вами спорить. У вас на все находятся слова для полемики. Можно мне доесть свой завтрак? Или и он ваш?
— Кристиан, — король перевел взгляд за спину герцога, взгляд наполнился темнотой. — Может быть, ты напомнишь герцогу его слова.
И опять взгляд в ледяную голубизну.
— Луис, вспоминай, что ты говорил вчера, — не отпуская взгляда, легкая ласка по щеке.
— Что я ухожу. К чему вспоминать вчера?
Легкая улыбка не сходила с лица короля, взгляд устремился за спину мальчика.
Легрэ удивленно посмотрел на Фернандо, задумавшись о чем-то своем, поднялся и подошел к юноше.
— Этот вызов на поединок был просто глупостью, — ровно сказал он, не пытаясь прикоснуться к юноше, но стоя очень близко к нему. — Вчера мы все... были не правы, каждый по-своему. Я думаю, ваше величество, что герцог вовсе не питает жажды к убийству и не думал всерьез покушаться на вашу жизнь.
— Я не думал покушаться, — кивнул Луис. — Я... — новый взгляд на короля... — Вы оба все знаете и продолжаете меня допрашивать. Что я должен еще сказать?
Король мысленно послал всех в дьяволу. Нельзя, нельзя включать Легрэ в свои планы! Что ж, придется действовать самому. Он отпустил юношу и лег рядом. В свете костра глаза весело блестели.
— Луис, мальчик мой, мне глубоко плевать на твою попытку бросить мне вызов. Вообще наплевать. Ты щенок по сравнению со мной. А вот то, что было до этого, — Фернандо намеренно четко облизал место укуса на губе. — До этого было очень много интересного. И не только в действиях. — Он потянулся, как кот, приблизившись к герцогу. Рука коснулась щиколотки юноши. — Действия ладно, а вот то, что ты говорил, — король поцеловал косточку чуть выше стопы мальчика. — Совсем-совсем не помнишь? — поцелуй чуть выше. — Выбор... — рука убирает брючину и поцелуй еще выше.
Легрэ напряженно следил за действиями короля, немного хмурясь и не понимая, зачем Фернандо рушит и без того шаткое перемирие. Однако сейчас было необходимо держать себя в руках. Пока Фернандо не бьет Луиса, можно держать себя в руках.
Поцелуи были приятны. Герцог не сопротивлялся. Ему нравились горячие губы и сладость, что поднималась вверх по крови. Его будоражил взгляд Кристиана, в котором мелькало недоверие и скрытая ярость.
— Что вы делали ночью? — спросил юноша, а сам положил руку на руку Легрэ.
— Мирились, — хмыкнул король, не отрываясь от своего занимательного занятия. Он добрался уже почти до колена мальчика.
Дыхание Луиса сбилось от последних, уже не невинных поцелуев. Пальцы сжались на ладони Кристиана.
— Вы... что делали? — повторил он, словно не понял ответа, и теперь посмотрел на Легрэ.
В ответ на слова короля Легрэ скованно улыбнулся и осторожно погладил пальцы Луиса в своей ладони — тонкие, длинные, такие теплые.
— Мы с Фернандо решили... в общем, если тебе это важно, то мы не будем стремиться убить друг друга. — Кристиан с усмешкой отпустил глаза и подумал о том, что все теперь так странно и еще более запутано.
Король поднял странный вгляд на Легрэ, улыбнулся и вернулся к прерванному занятию. Колени у мальчика были просто идеальные... Просто предназначены для поцелуев...
— Я рад, что вы не стремитесь убить друг друга, — Луис задрожал от изощренной ласки. — Что все это значит?
— Именно то, что мы сказали, — Фернандо отодвинул брючину на ноге мальчика еще выше, открывая себе доступ к внутренней стороне бедра. Поцелуи продолжились, становясь все более чувствительными. — Ты же сам сказал — оба.
Король надеялся, что Легрэ догадается хоть что-нибудь начать делать и перестанет бояться дотронуться до Луиса.
Юноша запаниковал. "Оба. Что значит оба?" Он задышал часто, словно боялся, что воздух сейчас закончится. Тело окатило жаром. Щеки вспыхнули, а образы, которые сжимали его и сплетали в боль и наслаждение в траве, по синим-пресиним небом, вдруг стали зримыми и реальными.
Луис дернулся встать.
Кристиан удержал его за руку и, усадив на место, сказал:
— Не надо бояться. Фернандо не сделает ничего такого, чего ты не захочешь сам, и я тоже, — Легрэ погладил Луиса по щеке, нежно успокаивая, всматриваясь в голубые глаза. — Мы просто хотим поговорить с тобой и спросить...
— О чем спросить? — юноша переводил взгляд с Фернандо на Кристиана. — Довольно ведь уже вопросов?
— Конечно, довольно, и так ведь все понятно, — буквально промурлыкал король, приподнимаясь. Рукой он начал легко гладить бедро мальчика, второй накрыл руку Легрэ, лежащую на плече юноши. Нежный поцелуй в губы Луиса.
Голова юноши окончательно закружилась, а напор Фернандо был настолько неожиданным, что герцог буквально рухнул на подушки под весом мужчины.
Кристиан какое-то время не вмешивался, не мешая королю целовать юношу и внимательно следя за реакцией Луиса, — и опять выходило, что тому нравятся настойчивость и ласки. Легрэ сожалел, что Луис не способен принять умом свою сущность — такие игры стали бы для него вдвойне сладки. После того, как Кристиан выспался, раны не сильно беспокоили его, но в движениях оставалась закономерная скованность. Он сел в изголовье и стал гладить Луиса по волосам — слишком нежно для простой ласки, словно уговаривая — расслабиться и довериться, прежде всего, самому себе.
— Ты любишь нас обоих, Луис, — ровно сказал Легрэ, — и ты сам это знаешь... и я, и Фернандо это тоже знаем. Ты можешь не принимать сказанное, но это правда.
Герцог откинул голову назад, позволяя королю себя целовать, принимая ласку от Кристиана. Было так странно... Юноша хотел бы сейчас бояться, но от расплывающейся по телу истомы слабел. Его голова и так кружилась слишком сильно, а теперь и вовсе поплыла.
— Я и так... ах... сказал об этом вчера... Мы вроде все решили... — глаза неотрывно смотрели на Легрэ.
— Верно, — кивнул тот в ответ. — Пожалуй, я спрошу тебя еще раз, Луис, только прежде чем ответить хорошо подумай. Ты действительно не хочешь, чтобы я прикасался к тебе и любил тебя? Только потому, что отношения мужчин — грех? Или по другой причине?
— По другой... — долгая пауза, разбавленная поцелуями. — Я хочу, чтобы ты касался... Я... — Луис закрыл глаза, отдаваясь теплу Фернандо. — Поцелуй меня.
Король чуть отодвинулся, не отдаляясь от мальчика, легкими поцелуями пробежал по шее. Поднял глаза на Легрэ: "Ну?", а рукой начал расстегивать пояс на юноше.
Кристиан склонился к лицу юноши, обвел пальцами линию подбородка и неторопливо накрыл его губы своими, сминая, проникая внутрь с желанием и почти благодарностью, но это не означало, что их разговор окончен. Движения языка были легки и привычны, а губы Луиса сладкими, как сама любовь.
Руки юноши потянулись вверх, обвили шею Легрэ, привлекая к себе. Жаркая волна хлынула вниз. И герцог выгнулся навстречу Фернандо, позволяя тому освобождать себя от одежды. Но проклятая дрожь, сомнения, одновременно желания и вновь непонимание происходящего мешали отдаться происходящему целиком.
Король медленно, но без всяких сомнений, не давая мальчику опомниться, начал избавлять его от одежды. Пояс расстегнут, рубашка и пелиссон задраны вверх, открывая доступ к животу юноши. Несмотря на внешнюю хрупкость, Луис не был неженкой. Фернандо с удовольствием погладил живот юноши, ощущая под руками сильные мышцы, когда тот неосознанно двигался вперед, прося более сильную ласку. Руки сменились мягкими поцелуями, и король принялся развязывать шнуровку на штанах. В сторону Легрэ он старался не смотреть.
Кристиан ласково усмехнулся в губы юноши, рука скользнула по груди, обвела, задержалась у сосков, ласки становились настойчивее. Легрэ на миг прервал поцелуй, чтобы сделать вдох, а после снова впился в губы юноши — жадно, страстно. Ему так давно хотелось сделать это.
Луис плавился. Они хотели поговорить, но вместо этого вновь переступили все черты. Дрожь изнуряла тело. Горячий язык во рту пробуждал все скрытые и явные желания. И герцог был не в состоянии сдерживать даже через поцелуи стоны. Его тело изгибалось в руках Фернандо, который выцеловывал живот и тянул рубаху и пелиссон все выше, собираясь избавить от мешающих барьеров.
Распустив шнур на штанах мальчика, король на мгновение прервался, перехватил руку Легрэ, сжал его пальцы на рубашке юноши. Он должен понять. А сам вернулся к прерванному занятию. Поцелуи спускались все ниже, Фернандо постепенно открывал себе все большие участки тела Луиса, с восхитительными, мягкими, золотящимися в свете костра волосками.
Легрэ на время отстранился и стянул с Луиса пелиссон и рубашку и, положив руку на его горло, стал покрывать поцелуями плечи и лицо.
Кожа Луиса полыхала от каждого прикосновения. И казалось, на все тело опускается тьма, сопротивляться которой невозможно. Страстно отвечая, дрожью, мурашками, попытками отозваться герцог говорил "да". Его рука нашла голову Фернандо, закопалась в волосах, перебирая и направляя. Луис подался вверх, чтобы поцеловать Легрэ.
