После ещё одной тяжёлой паузы Галларди продолжил.
— Сержант Доренс. Капралы Ленье и Джефферсон. Гвардейцы Гуррал, Террер, Соларио, Стэнтон, Галахер, Лебрес, Фарнер, Нимерт, Доренсон и Вариен. Они все были хорошими ребятами — произнёс Галларди, покачав головой. — Когда я думаю о том, что сделал на Иллиуме, у меня такое чувство, словно я наплевал на их могилу.
— Вы знаете, что это не так — возразила Виктория.
— Неужто?
— Вы же не собирались отдавать своё оружие врагу, верно? Вы хотели использовать его в качестве маневра отвлечения, чтобы спасти жизни — произнесла Шепард. — Взгляните на это с такой стороны — что, если бы они не были асари? Вам было бы легче, если бы они были людьми?
— Честно? Да, было бы легче — ответил Галларди.
— Вы бы попытались их спасти?
— Разумеется.
— Использовали бы другую тактику?
Галларди выглядел задумчивым.
— Нет, думаю, я всё равно сделал бы то же самое — произнёс он после небольшой паузы.
— Тогда какая разница?
— В данном конкретном случае, возможно, и никакой, но дело в принципе, и это меня беспокоит.
— В каком принципе? — спросила Виктория.
— В том, что я могу перестать видеть разницу между пришельцами и людьми — ответил Галларди.
— Вы так это говорите, словно это плохо.
— Может, и нет. Не для вас и для большинства людей в этой галактике. Видите ли, я понимаю, что приходится делать некие уступки и принимать некоторые отличия, но... — Галларди снова умолк. Он сел на один из ящиков и ущипнул себя за переносицу.
— Но? — осторожно спросила Шепард. Капитан вздохнул.
— Я не хочу быть еретиком. Я не хочу предавать идеалы, за которые сражались и умирали мои товарищи-гвардейцы. Я понимаю, что здесь многое иначе, но откуда мне знать, где та тонкая грань, которую нельзя пересекать? Два дня назад, я принял решение рискнуть совершением предательства, чтобы спасти пару пришельцев. Что, если завтра я буду вынужден выбирать между жизнью человека и жизнью пришельца? И человек — безжалостный убийца, а пришелец — невинный ребёнок? Как мне выбирать?
Для Виктории выбор был очевиден, но она решила промолчать.
— Дома всё было так просто... Император всевышний, только послушайте, что я говорю — проворчал Галларди. — Я считаю место, где приходилось регулярно сражаться с демонами, мутантами и кровожадными пришельцами, местом, где всё было просто.
— Да, это иронично, мягко говоря — кивнула Шепард. — Послушайте, Галларди, ваша с Маэтерис ситуация — уникальна, буквально, абсолютно уникальна. Что-то подобное происходит только в дешёвой фантастике. Я не думаю, что кто-то сможет дать полезный совет. Всё, что я могу вам сказать — хотя мы и недолго знакомы, я уже могу сказать, что вы умны, и, что важнее, у вас есть сердце. Так что если у вас появляются сомнения о том, что вам следует делать, думаю, вам стоит довериться инстинктам и делать то, что считаете правильным.
Галларди усмехнулся.
— Это ваш совет?
— Я понимаю, что это очень расплывчато, а вы наверняка хотели бы услышать что-то конкретное...
— Нет, всё нормально — Галларди взмахнул рукой, останавливая её. — Позвольте рассказать вам кое-что о 'делать то, что считаете правильным'. Это случилось перед кампанией Локи, на Каравелла Секундус. Красивый мир, один из тех, что мы классифицируем как Садовые Миры. Вдобавок это была чрезвычайно богатая планета, они платили свои налоги имперскими кронами и различной продукцией бесчисленных фабрик. Не представляю, каким образом они убедили Механикус не превращать их планету в токсичную пустошь, но каким-то образом ухитрились. В любом случае, как я уже сказал, это очень богатый мир, они даже шутили, что их бедняки — среди богатейших людей Империума. Как можно догадаться, богатейшим на этой планете был планетарный губернатор, тамошний главный. Ну, Каравелльцам везло с большинством их губернаторов, но века инбридинга сделали своё дело, и последний всё просрал.
Виктория подняла руку.
— Что такое?
— Простите, я понимаю, что это, скорее всего, неважно, но, эм, инбридинг?..
— Да — кивнул Галларди. — На многих мирах аристократы предпочитают скрещиваться только с другими аристократами. В конечном итоге все становятся друг другу родственниками. А что?
— Я знаю, что такое инбридинг, но мы давным-давно выяснили, что у потомков от инбридинга гораздо выше шансы на рецессивные характеристики. Уверена, Чаквас могла бы объяснить лучше, но это плохо для людей. Ваши аристократы об этом забыли?
— Вероятно. В любом случае, последний губернатор решил, что его дворец размером с город не 'подобающе отражает славу Каравелла Секундус' и больше не подходит 'персоне его статуса'. Так что он решил, что ему нужен новый. Побольше. Такой, который будет уступать только Дворцу самого Императора на Святой Терре. Я не имею понятия, насколько тот велик, но легенды гласят, что Дворец Императора — комплекс размером с континент.
Виктория присвистнула.
— Зачем ему такой большой дворец? Я имею в виду губернатора, естественно. Уверена, у Императора были свои причины.
— А зачем вообще аристократам их игрушки? — риторически спросил Галларди.
— Только представьте, сколько нужно народа, чтобы подметать полы в таком дворце — задумчиво произнесла Шепард. — Целая нация служанок, и все в униформах служанок.
— Лучше представьте, сколько финансов и ресурсов нужно, чтобы построить такой дворец — ответил ей Галларди.
— Не думаю, что я на это способна. В смысле, мы говорим о дворце размером с континент. Это всё равно, что построить с нуля страну, или несколько стран поменьше. Так что получается, что мы говорим об объединённых годовых бюджетах нескольких хорошо развитых стран, помноженных на несколько веков, поскольку на строительство этого монстра уйдут века. Не представляю, что думал этот парень. Всё равно он не проживёт столько, чтобы увидеть окончание строительства.
— О, это он понимал. Он знал, что даже с подобающим лечением он не проживёт столько, чтобы увидеть завершение дворца, если его будут строить обычно, так что он потребовал тройные смены и дополнительную рабочую силу извне планеты, чтобы процесс строительства не прекращался — капитан вздохнул. — Естественно, это подняло цену ещё выше, и тогда, сюрприз-сюрприз, губернатор понял, что у него недостаточно денег на это. Так что он сделал самое осмысленное, до чего мог додуматься — ввёл дополнительный налог. После чего понял, что на строительство дворца уйдёт примерно сто лет, так что поднял налог ещё выше. Естественно, Каравелльцам это не понравилось. Началось всё вполне цивильно — на следующий день после сообщения о введении налога Каравелльцы объявили всеобщую забастовку. Просто отказались работать, если только это не жизненно важные учреждения вроде Генераторума. Некоторые собирались на площадях, чтобы протестовать, но насилия не было. Услышав об этом, губернатор совсем свихнулся, и начал вопить о силах Хаоса, после чего отправил дворцовую стражу ликвидировать одно из собраний. Дворцовая стража, будучи прямолинейными и полностью преданными губернатору, превратили всё в кровавую баню. И на следующий день всё стало дерьмово. Как только новости о бойне достигли другого города-улья, там начались восстания. Арбитрес делали, что могли, чтобы сдержать их, но когда начали действовать СПО, половина из которых перешла на сторону восставших, Арбитрес были вынуждены отступить в свои крепости, где находились под осадой, пока не прибыли подкрепления. Часть СПО, оставшаяся верной Императору, пыталась умиротворить повстанцев, но из-за того, что они были вынуждены сражаться с собственными людьми, их мораль была, скажем так, ниже пояса. Так что был выслан запрос на силы усмирения.
— На подавление восстания были высланы несколько полков Гвардии, включая 511-ый, и отряд Астартес из Стражи Мавзолея — продолжил свою историю Галларди. — Наше прибытие чуток подняло мораль лояльных СПО, поскольку им больше не нужно было возглавлять атаки, и они перешли в основном на логистику, оборону и зачистку остатков, в то время как мы выполняли основную работу. Повстанцы оказывали сопротивление, но они не были опытными солдатами. И когда Астартес ликвидировали немногих компетентных лидеров повстанцев, движение быстро распалось. Семь месяцев спустя последний из крупных городов сдался имперским силам.
— Без обид, Галларди, но я тут на стороне Каравелльцев — заметила Виктория.
— Да, я так и ожидал. Полагаю, будь я обычным Каравелльцем, я бы тоже поддерживал повстанцев — Галларди пожал плечами. — Но как раз тут и становится интересно. Примерно за два месяца до того, как мы наконец подавили восстание, мы получили новость, что несколько орочьих Булдыганов как-то проскользнули через наши ряды и вторглись на агро-мир Локи Прайм. Наши силы были ближайшими серьёзными силами, которые могли среагировать. Однако Каравелла Секундус считалась более ценным миром, так что мы не могли покинуть его, пока ситуация там не будет окончательно разрешена. К тому времени, как мы наконец прибыли на Локи, зелёнокожие убили там свыше двухсот миллионов человек.
— Это... это ужасно — произнесла Шепард, ошарашенная количеством жертв. — Но вы же не можете обвинять в этих смертях Каравелльцев.
— Действительно? Если бы они не сопротивлялись так упорно, мы прибыли бы на Локи раньше, и спасли бы множество людей — возразил Галларди.
— Так вы хотите сказать, что им следовало просто позволить этому губернатору-придурку творить, что хочет?
— Нет, я не об этом. Я пытаюсь сказать, что эти люди сделали именно то, что вы предлагаете — они сражались за то, что считали правильным. Но чего они достигли в итоге? Добились разрушений в своём мире и множества смертей — произнёс Галларди. — А что до налогов, против которых они протестовали — их не отменили, поскольку Империуму потребовались дополнительные финансы на восстановление и Каравеллы Секундус, и Локи Прайм!
— Ну, по крайней мере они не были потрачены на этот безумный дворец, что уже достижение — пожала плечами Шепард.
— Из-за них погибло двести миллионов человек! — произнёс Галларди, слегка повысив голос.
— Нет, из-за орков. И они атаковали бы Локи Прайм вне зависимости от того, как сопротивлялись Каравелльцы.
— Это правда, но если бы...
— Если бы, если бы, если бы — перебила его Виктория. — Вы уверены, что любой альтернативный сценарий был бы лучше, но будем честны — наравне возможен куда худший сценарий. Например, что, если бы Каравелльцы вовсе не начинали протестов? Ваши силы не были бы отправлены туда, и когда орки вторглись бы на Локи Прайм, какая крупная часть была бы ближайшей, чтобы отреагировать?
Галларди ответил не сразу.
— Я не знаю. Командование Сегментума откомандировало бы другой флот, но...
— Но это заняло бы у них те же два месяца, если не больше, чтобы добраться туда — закончила за него Шепард. — А там, кто знает — другой флот мог бы победить орков быстрее, чем вы справились, или провалиться там, где вы преуспели. К тому же, если вы хотите обвинить кого-то в восстании на Каравелле, то вам, пожалуй, стоит обвинять все предыдущие поколения Каравелльцев и их лидеров. Тех, кто научил их, что им следует сопротивляться, когда к ним относятся как к дерьму — добавила Виктория.
— Империум Человечества не учил их восставать против легально назначенных правителей! — произнёс Галларди, ещё повысив голос. — Почитайте Его слуг, ибо они доносят Его голос. Это то, чему нас учат с рождения!
— Уверена в этом — произнесла Шепард. — Но вы действительно хотите сказать, что ничего подобного никогда не происходило? Что никогда не было случаев, когда имперское правительство было неправо, и люди восставали против него. И были в этом правы?
Галларди раскрыл было рот, чтобы ответить, но ничего не сказал; он выглядел так, словно вспомнил именно такой случай, о каком говорила Виктория. Затем он со вздохом уселся на один из ящиков и опустил голову. Хотя Шепард была рада, что она была права, она задалась вопросом, не слишком ли пережала.
— Простите, думаю, я неважно справляюсь — извиняющимся тоном произнесла Виктория. — Я пришла сюда, чтобы попытаться вам помочь, а не запутывать ещё больше.
Она спрыгнула со своего сиденья и подошла к Галларди.
— Послушайте, капитан, я понимаю, что ваша вера и идеалы вашего Империума для вас важны, и что оказаться в ситуации вроде той, что была на Иллиуме, когда вы вынуждены идти на компромисс, для вас тяжело. Так что я предлагаю вам в дальнейшем участвовать только в миссиях, где у нас есть чёткий враг, и где совсем или почти нет контактов с гражданским населением пришельцев. Как все миссии до Иллиума.
Галларди взглянул на неё, и Виктория не могла не подумать, что он выглядит так, словно испытывает облегчение.
— Мне не нравится убегать от сложностей, но... — он встал. — Но я ценю и принимаю ваше предложение.
— Хорошо. С долей удачи мы должны бы избежать подобных инцидентов во время путешествия к реле Омега 4 — продолжила Виктория. — А после этого, если выживем, уверена, что Альянс Систем предложит вам должность консультанта, в департаментах исследований и перспективных методов ведения боевых действий. И предлагаю вам принять их предложение, поскольку вы окажетесь максимально далеко от пришельцев. А после этого, когда прибудут Жнецы, мы все будем слишком заняты сражением с ними, чтобы беспокоиться о чём-то ещё. Проклятье, да вы, пожалуй, будете тогда чувствовать себя почти как дома.
— Как бы странно это не звучало — вероятно, так и будет — согласился с ней Галларди.
— Вот и договорились. А теперь, о нашей следующей миссии — завтра мы доберёмся до Эйи, и поскольку это необитаемая планета, у вас не должно быть проблем. Вы готовы к этому?
— Да — кивнул Август. — Ожидаете проблем?
— Как я говорила, очень странно, что аварийный маяк вдруг ожил после такой долгой паузы. Единственный вариант, при котором он мог бы включиться автоматически, это полное уничтожение Хьюго Гернсбэка. И это приводит к вопросу, где корабль шлялся всё это время — произнесла Виктория и пожала плечами. — Единственный другой вариант — это что кто-то активировал маяк вручную, и это снова подводит к вопросу, что они делали всё это время. Что-то тут явно не так.
— Это может быть ловушкой. Возможно, корабль взяли на абордаж и захватили пираты или работорговцы — предположил Галларди. — А сейчас пытаются использовать его как наживку.
— Это было моим первым предположением, честно говоря. Я просто не хотела озвучивать этого в присутствии Джейкоба.
Галларди кивнул.
— Или, может быть... нет, неважно. Я всё время забываю, что вы не пользуетесь путешествиями в варпе.
— А что это могло бы быть, если бы пользовались? — спросила его Шепард.
— Помните, когда я говорил, что путешествия в варпе — не точная наука? Что иногда можно прибыть на место на несколько лет раньше или позже, чем в нормальном времени? — напомнил ей Галларди.
— А, точно. Это было бы странно — улыбнулась Шепард. — Представьте на секунду всё, что они упустили за все эти годы. Отец Джейкоба увидел бы своего сына взрослым. Атака на Цитадель, получение человечеством места в Совете...
