В общем, вариант воздействовать на меня "христианскими святынями" провалился, а ничего другого "подпольная оппозиция" еще не придумала. Напугал я наших благородных конкретно. Слишком многим из них придется менять привычный уклад жизни, что внесет еще больший раскол в рядах "оппозиции". Ведь если разобраться, служивым людям бояться нечего. Наоборот, их положение даже улучшится за счет избавления от "балласта", относящегося к дворянству, и ведущего паразитический образ жизни. Первый раскол произошел сразу после судебного процесса над заговорщиками. С самими заговорщиками разобрались быстро, и смертный приговор никого не удивил. Но вот дальше для многих начались непонятки. По одним лишь мне известным причинам я свой властью лишил дворянского титула некоторых родственников осужденных, а некоторых не тронул. Что спровоцировало между ними грызню и недоверие. Что мне и надо. А сейчас раскол в среде аристократии углубится еще больше. Принцип "разделяй и властвуй" придумали умные люди.
Но пока я был занят в Петербурге возней с поклонниками христианских святынь, события в Румелии шли своим чередом. Наша армия, наступающая с севера, наконец-то вышла к берегам Босфора и соединилась с десантом. После этого началось движение в сторону Дарданелл. Константинополь пал, сжигать его не пришлось. Как и предполагалось, в осажденном городе быстро исчезла центральная власть, и он стал ареной грабежей и столкновений между вооруженными бандами. Причем турецкие солдаты константинопольского гарнизона, не успевшие удрать, ничем от бандитов не отличались. Если раньше столица Османской Империи была многонациональной и представители разных народов и конфессий как-то уживались друг с другом под властью султана, то теперь там началась война всех против всех. Русская армия пока что не входила в город, предоставив возможность его жителям решить взаимные претензии самостоятельно. Делегации греков, евреев, армян и прочих представителей "нетитульной нации", повалившие к генералу Липранди за помощью, выслушивали, но разводили руками. Дескать, сил у нас мало, поэтому брать город штурмом русская армия не может. Может только блокировать. Если хотите, можем помочь вам трофейным оружием, которого захватили очень много. Вы хотите свободы? Так возьмите ее сами, вступив в священную борьбу с магометанами. Ах, вы не воины? И вам вера не позволяет? Ну так возвращайтесь к своему султану. Раз вы тут не одну сотню лет под властью султанов жили, значит вас все устраивало.
Правда, такими были не все. С помощью наших разведчиков удалось выйти на авторитетных греческих командиров, которые хотели не на словах, а на деле оказать помощь нашей армии. Именно с их помощью был начат "ползучий" штурм турецкой столицы, когда подошли войска от Адрианополя. Никто не бросался в лобовые атаки на городских улицах, как привыкли воевать многие наши генералы. Вместо этого впереди пускали мобильную казнозарядную артиллерию, которая своими снарядами и картечью сносила любые препятствия, а идущая следом пехота лишь довершала разгром. Такая тактика позволила без больших потерь занимать квартал за кварталом. В прибрежной полосе помощь своей артиллерией оказывали корабли Черноморского Флота. Так продолжалось до полного вытеснения из города через оставшуюся лазейку остатков турецких войск и банд уголовников. Часть из них была уничтожена нашими казаками, патрулирующими окрестности, часть сумела сбежать и затеряться на просторах Румелии, куда еще не дошла наша армия.
Константинополь пал. Правда, мечеть Айя Софья при этом сильно пострадала. Помня о приказе беречь солдатские жизни, генерал Липранди и адмирал Корнилов не церемонились с теми, кто оказывал сопротивление. А поскольку одним из центров ожесточенного сопротивления стала мечеть Айя Софья, в прошлом храм Святой Софии, то наша казнозарядная артиллерия опробовала свои силы на древних стенах. Увы, стены оказались недостаточно крепкими, чтобы противостоять сегодняшним снарядам. Те, кто понадеялся, что пришедшие гяуры не захотят наносить вред христианской святыне, жестоко просчитались. Полевые пушки, выставленные на прямую наводку, вели перекрестный огонь по мечети до тех пор, пока из нее не выбрались немногочисленные уцелевшие турки с поднятыми руками.
Но взятие Константинополя и Босфора еще не означало победу в войне. Остатки турецких, английских и французских войск укрепились на входе в Дарданеллы возле города Галлиполи, и пускать нас дальше не собирались. Чтобы не распылять силы, командование армии решило пока не отвлекаться на южный, азиатский берег Мраморного моря, а пройдя по европейскому берегу, вторгнуться на Галлипольский полуостров, одновременно нанеся удар силами флота, высадив десант в Дарданеллах на азиатский берег, рассекая таким образом вражескую группировку на две части. План был довольно рискованный, если бы мы не знали достоверно о плачевном состоянии береговой обороны Дарданелл. Да, здесь стояли пушки. Но настолько древние и разномастные, что говорить о сколько-нибудь серьезной обороне не стоило. Все новое вооружение, поставляемое англичанами и французами, шло на сухопутный фронт и на укрепление обороны Босфора. Никто не предполагал, что военные действия докатятся до Дарданелл. Английский и французский флот, вернее то, что от них осталось, тоже ничем не могли помочь. Близился последний акт кровавой драмы, разыгранной по европейскому сценарию.
Цеплялись за Дарданеллы Англия и Франция отчаянно, поскольку понимали, что в противном случае это будет крах всей их предыдущей политики в отношении России. После провального визита посланца Франца Иосифа появились и другие "миротворцы" из Европы, но я отказался принимать тех, кто снова заведет разговор о "справедливом мире", не учитывающего наши интересы. А поскольку ничего другого "миротворцы" предложить не могли, ни одного из них до моей персоны не допустили. Вместо этого князь Горчаков умело плел словесные кружева, убеждая раздраженных гостей из Европы, что все идет, как надо. Просто Ее Величество очень занята делами на своих южных границах, которые несколько расширились за прошедшие полгода. Но как только, так сразу! Подождите еще немного. А пока можете насладиться красотами Петербурга. Поверьте, в российской столице много интересного! Гости скрипели зубами, понимая, что их вежливо посылают, но ничего не могли сделать. Приходилось делать вид, что все принимают за чистую монету. Поскольку возвращаться обратно, даже не добившись аудиенции у российской императрицы, не было никакого смысла.
В разгар подготовки к Дарданелльской операции пришла очередная новость — в Османской Империи сменился правитель. Султан Абдул-Меджид скончался, и на трон взошел его брат Абдул-Азиз. Обстоятельства кончины прежнего султана умалчивались, но и так было все понятно. Абдул-Азиз попытался разорвать "союз" со своими европейскими покровителями, и вышел на меня через прусского посланника, предложив, как ему казалось, достойный вариант завершения войны. России отходят занятые ей территории в Анатолии, предоставляются большие преференции в части прохода черноморских проливов, а также передается собор Святой Софии в Константинополе. Но сам Константинополь и Босфор придется вернуть, поскольку это "святая земля" для всех османов, и ее потеря недопустима. Узнав об этом, я посоветовал новоявленному султану исходить из сложившихся реалий, а не озвучивать свои хотелки. И на будущее хорошенько думать, прежде чем идти на поводу у Англии и Франции.
А во Франции назревал кризис. Правительство Фавра уже не контролировало ситуацию. Командование французских войск и флота, находящихся на территории Турции, саботировали приказы из Парижа, поскольку понимали невозможность их выполнения. В самой Франции тоже начались проблемы. Народ не хотел воевать. За исключением небольшой кучки политиков, дорвавшихся до власти, никому не нужно было "держать в узде" Россию. Даже военные, и те говорили, что дальнейшее участие в этой неудачной для Франции войне грозит очень большими проблемами. И в правительстве Фавра поняли, что если продолжать действовать теми же методами, то во Франции появится новое правительство. Пример свержения "племянника", за которого н и к т о не вступился, был еще свеж в памяти. Поэтому французы начали искать возможность заключить сепаратный мир на более-менее приемлемых для России условиях. И для этого даже решили наплевать на своих союзников, о чем уведомили адмирала Гамелена, срочным порядком доставив ему секретную инструкцию о дальнейших действиях. Так, чтобы это не выглядело, как предательство союзнических интересов. Узнал я об этом заранее благодаря Гансу, а вот для всех остальных причина Дарданелльской катастрофы долго оставалась тайной.
Ранним июньским утром 1855 года заговорила наша артиллерия, перемалывая вражеские позиции под Галлиполи. Одновременно с этим был высажен десант на азиатский берег Мраморного моря неподалеку от Дарданелл. При поддержке кораблей Черноморского Флота он быстро расширил плацдарм и начал продвижение на запад, обратив в бегство находившиеся здесь турецкие войска, состоявшие большей частью из резервистов и башибузуков. Все элитные турецкие части уже были уничтожены, поэтому турецкое командование пыталось поставить под ружье всех, кого только можно. Но качество этих набранных с бору по сосенке подразделений было соответствующее. Особенно у башибузуков. Этим было вообще наплевать на "святую землю". Поэтому российская армия продвигалась вперед, практически не встречая сопротивления. На европейском берегу ситуация сложилась более драматичная. Если французы сразу "сделали ноги", то вот англичане пытались огрызаться. Но это привело лишь к огромным потерям среди них, и ненадолго задержало наступление наших войск. Английский флот, стоявший на якоре возле Галлиполи, попытался оказать сопротивление высадке нашего десанта. Но, вступив в артиллерийскую дуэль с "Ростиславом", быстро счел за благо отказаться от этой идеи, и сбежал в пролив. А французский флот, похоже, вообще не собирался воевать. Поэтому обосновался возле Чанаккале, подальше от входа в Дарданеллы со стороны Мраморного моря. Адмирал Гамелен имел на этот счет разговор с адмиралом Оммани, заявив, что не собирается делать из французских кораблей плавучие мишени для русского броненосца. Но, если его английскому коллеге так хочется повоевать, то ради бога! Он мешать не будет. Былые разногласия между англичанами и французами проявлялись все чаще и чаще. Все шло к тому, что союз между ними скоро станет фикцией. Как бы еще друг с другом не передрались.
Есть выражение — эксцесс исполнителя. Когда боссы задумывают одно, но в результате криворукости, или тупоголовости исполнителей, получается не совсем то, что задумали. При "союзе" давних и непримиримых соперников, англичан и французов, вероятность такого развития событий вырастала многократно по мере "успехов" на фронте. У кого-то давние обиды взыграют, у кого-то нервы не выдержат, а кому-то что-то померещится. Это в Лондоне и Париже в высоких кабинетах до сих пор мечтают решить "русский вопрос". А тем, кто непосредственно решает, все уже порядком надоело. И им плевать как на свою "высокую" миссию по "сдерживанию" России, так и на свое начальство, находящееся за тридевять земель. А уж на Турцию — тем более.
Хоть я особо и не рассчитывал на такое развитие событий, но оно все же произошло. Честное слово, ни я, ни Ганс, ни моя разведгруппа, заранее перебазировавшаяся в Чанаккале, к этому руку не прикладывали. Поводом послужило стремление французов удрать при первом же обострении ситуации. Что они успешно продемонстрировали, покинув свои позиции при начале артподготовки на подступах к Галлиполи, бросив англичан. Что тем, ясное дело, не понравилось. Когда англичан как следует потрепали, и вынудили отойти, начались разборки и поиски крайнего. Градус недовольства повышался очень быстро. Но если между генералами дело ограничилось выяснением отношений на повышенных тонах, то между солдатами и младшими офицерами дошло до мордобоя и вызовов на дуэль.
Кончилось вообще печально. Как оказалось, французы время не теряли, и заранее подготовили себе пути отступления. Секретный приказ из Парижа прибыл очень вовремя, поэтому командующий эскадрой адмирал Гамелен и командующий тем, что осталось от армейской группировки, генерал Лафайет договорились о дальнейших совместных действиях. Когда начнется штурм позиций под Галлиполи, армейцы быстро отходят к крепости Килитбахир, расположенной на европейском берегу Дарданелл напротив порта Чанаккале, и занимают там "последний рубеж" обороны. Если по каким-то причинам русская армия не дойдет до Килитбахир и Чанаккале, хорошо. Продолжат "оборонять" Дарданеллы дальше. Если же дойдет, то армия быстро грузится на корабли и покидает Дарданеллы ввиду невозможности дальнейшего сопротивления из-за недостатка боеприпасов. Что в значительной мере было правдой, поскольку французская армия уже сидела на голодном пайке. Если продовольствие, хоть и с большими трудностями, еще удавалось найти у местного населения, то вот с порохом ситуация была безвыходная. Англичане не торопились делиться своими запасами с союзниками, так как тоже не шиковали. Поставки снабжения из Англии едва покрывали расходы на фронте. Восточная война, казавшаяся вначале легкой прогулкой, и сулившая большие преференции, на деле легла тяжким бременем на английскую экономику, и поставила английскую армию и флот на грань катастрофы из-за очень высоких потерь. А рассчитывать на турецкие арсеналы было и вовсе бесполезно. Их давно выгребли подчистую. И вот в такой обстановке начались массовые "эксцессы исполнителя". Когда каждая сторона считает другую виноватой в сложившейся ситуации, и благоприятного решения вопроса не предвидится. А тут еще и русские на пятки наступают. Кончилось тем, что англичане и французы разругались вдрызг. После чего представители прекрасной Франции погрузились на корабли французской эскадры и покинули Дарданеллы, пожелав своим союзникам успеха в войне с Россией. Оставшись одни, поскольку на реальную помощь со стороны турок уже никто не рассчитывал, англичане тоже засомневались в целесообразности своего дальнейшего нахождения в Дарданеллах. А подошедшие к Килитбахир и Чанаккале русская армия и Черноморский Флот окончательно убедили их в том, что в деле "сдерживания" России появились непреодолимые препятствия. Поэтому высланные английские парламентеры предложили командованию русской армии вполне приемлемый компромисс. Английские войска грузятся на корабли и покидают территорию Османской Империи в течение двух суток, а русская армия и Черноморский Флот им в этом не препятствуют. После чего русские могут делать здесь, что хотят. Разумеется, обе стороны это устраивало, поэтому к соглашению пришли быстро. И через два дня последние английские корабли покинули Дарданеллы, скрывшись в синеве Эгейского моря. После чего оборона Дарданелл рухнула.
Остатки турецких войск, видя такое отношение "союзников", сочли за благо воспользоваться двухдневным перемирием и покинуть позиции. Те, кто находился на европейском берегу Дарданелл, вовремя успели переправиться на азиатский берег и ушли вглубь Турции. Те, кто находился на азиатском берегу, сделали это еще раньше. Русская армия, двинувшаяся вперед после истечения срока перемирия, не встретила никакого сопротивления. А Черноморский Флот снова вышел в Эгейское море. Восточная война, так и не ставшая в истории этого мира Крымской, подошла к концу. Еще не был подписан мир, но исход войны был уже ясен. Англия не хотела воевать с Россией в одиночку, и в очередной раз доказала, что английский джентльмен — хозяин своего слова. Захотел — дал. Захотел — забрал назад. Банкротом в этой ситуации оказалась лишь Турция, поверившая обещаниям своих европейских "друзей". Но когда господ европейцев волновали какие-то "туземцы".
