— Вот что селяне, — сообщил крестьянам ММ. — Идти нам шестнадцать вёрст, так что я вас сначала накормлю...ээээ.....как говорится...чем Бог послал. А послал он вам много чего. Только, чур, не бояться и в обморок не падать. А то знаю я вас: чуть чёрта увидите, так и перепугаетесь.
ММ не стал говорить, как он сам испугался, когда первый раз увидел чёрта. Да...Такая страсть даже ночью не может присниться, ибо очень страшно.
— Чёрта? — осторожно переспросил Гермоген.
— А что такого, — стал объяснять очевидное ММ. — Черти они специально созданы Богом, чтобы карать грешников. Но вы же не грешники, чего вам бояться.
— Так-то оно так, — почесал затылок Гермоген. — Но, грешен человек. Вдруг, какой небольшой грешок ненароком да совершишь...
— Нууу, — протянул ММ. В теологических вопросах он не силён. — За мелкие грешки черти народ не едят, точно вам говорю. И вообще...Господь Бог сам рассудит, кто грешен, а кто не очень. Вы же человечену не вкушали, людей в рабстве не держали...числа на ноль не делили.
— Ни-ни, — замотал головой Гермоген и перекрестился. — Человечену мы ни вкушали, а с рабства сами бежим, такие дела...барин.
— Господь Бог рабство строго осуждает, — нахмурил брови ММ. — Господь так и сказал: "ММ, увидишь работорговца — мочи его окаянного".
— Ишь ты, — удивился Гермоген. — Торговцев людьми, значит, топить в воде надо...
Кажется, диалог с аборигенами налаживается, сообразил ММ. Можно им уже и птичек демонстрировать, а потом и чёрта предъявить. Может, без инфарктов и обойдётся. Наши мужики народ крепкий: мужик и в аду плюнет на сковороду. Вон они уже немного оттаяли. Девчонка Марфушка так от кошки не отлипает, а та и рада, что её гладят.
Полковник крикнул птичкам, что тем можно показаться людям. Народ опять впечатлился до бледности. Виданное ли дело, чтобы птички выросли выше человеческого роста. А один вид их свирепый чего стоит. Полковник сам поражался мощью птичек. Особенно ему нравился Мефистофель: быстрая машина убийства. Да он одним своим видом и взглядом способен убить самого храброго воина. Другая птичка Малинка тоже не подкачала своей убийственной статью. Хоть и Малинка, а тоже ходячая смерть. Жаль, что они не летают, только высоко подпрыгивают.
Обе птички прошлись мимо людей, демонстрируя людям свою убийственную стать, заглянули в котелок, издали возмущённый клёкот и отошли чуть в сторонку.
— Это и есть черти? — запинаясь произнёс Гермоген, впечатлённый когтями на ногах птичек.
— Ээээ...это совсем не черти, а наши боевые птички. Вон того Мефистофелем кличут, а это Малинка, замечательная девочка, — показал рукой ММ на птиц.
Взрослые остерегались подойти ближе к таким свирепым птицам, а вот Клим, из ревности к Марфушке, что она оказалась храбрее, подошёл к Мефистофелю, закрыл от страха глаза, и осторожно погладил того по перьям крыла. Мефистофель с философским спокойствием перенёс эту процедуру. Конечно, было бы лучше, если бы человеческий детёныш побегал с ним по пустыне. Но этот детёныш очень уж хилый, и сто километров не пробежит, устанет. Мефистофель даже присел на лапах, чтобы детёнышу легче с ним обниматься. Ничего, думал он, откормим детёныша, тогда и побегаем по пустыне. Могу даже носить его на своей спине. Но пока трусоват детёныш и хил.
— А вот и чертяка, — сообщил Полковник крестьянам, пребывающим в некой прострации.
Были бы силы у крестьян, то они бы попытались сбежать. А так пришлось созерцать неведомое создание, сотворённое Богом, когда, наверное, Боженька пребывал в лютом гневе. Это разве можно создать такую страсть. Вот, оказывается, что такое Страсть Господня и Гнев Господень. Теперь не только дети, а мужики, деды и бабы столпились в одну кучу и гадали, что сейчас свершиться. Ничего хорошего они не ждали. Животный ужас забрался под ветхую одежонку крестьян и колючими иголками впился в тела. Сердце Гермогена затрепетало, как хвост испуганного зайчишки.
На людей, своими маленькими, но злющими глазами, смотрела зеленоватая страшная рожа, демонстрируя множество зубов в пасти. Своим носом нечистая сила принюхивалась к крестьянам, наверное, решала с кого начинать их поедать. Примерно, как это существо, так выглядела с перепою бабка Прасковья с их бывшей деревни. Пятьдесят лет стукнуло бабке, а всё с утра глаза заливает. Бродит по деревне, ищет похмелиться — вот точь-в-точь, как этот чёрт выглядит, только у бабки зубов нет.
— Хорошо хоть не обделались, — подумал ММ. Хотя, желудок крестьян давно и прочно прилип к позвоночному столбу и таких вольностей себе не позволял. — А девчонка с пацаном молодцы. Девка вон и двухсоткилограммового чертяку не испугалась. Смотрит на вырвавшегося из адского плена демона с восторгом.
Бывший обыкновенный поросёнок, а теперь модифицированный организм с гордым видом продемонстрировал себя народу. Чертяке дали красивое имя Фиалка. Это имя можно прочесть на кожаном ремне, опоясывающим шею чертяки. Фиалка вышел к людям не сам по себе — он ещё и тащил грузопассажирскую тележку. Для него груз в половину тонны — это ерунда, он и две тонны потянет, скорее тележка развалится, чем Фиалка устанет.
В толпу втиснулся и дед Гермоген. Древнему старичку стукнуло уже почти пятьдесят лет: сухой, лысый, худой с длинными руками. Пальцы на руках у деда уже плохо разгибались от тяжёлого труда. Но в Гермогене ещё оставались внутренние силы, чтобы повести крестьян в бега, да и сам он ходить ещё мог. Пора бы старику на покой, на тёплую печку, но злая судьба погнала его семью и семью соседей по дорогам империи. Хотя приличных имперских дорог он за свою жизнь так и не увидел. Не дороги у нас, а направления. Куда они ведут? Да вестимо куда: к голоду и холоду. Хоть бы выжить. Но, куда там: то разбойники нападут и отберут всё нажитое добро, то вот теперь и черти пожаловали. Попы говорили о конце света. Кажись, правдой их трёп оказался. Вот и смертушка подкралась, а мы даже в чистое не переоделись, ибо нет этого чистого.
Совместное разглядывание друг друга несколько затянулось. Гермоген, видя, что чертяка с именем Фиалка, жрать их не собирается, а только нюхает да пыхтит, перевёл глаза на тележку, которую притащил, прости Господи, чёрт Фиалка.
Вид тележки отвлёк Гермогена от страшных мыслей. Ладно сделанная вещь. Вся тележка умело сварганена из железа. Колёса очень толстые и сделаны из неведомого материала. Телега имеет железные рессоры! Даже бричка барина, и то хуже выглядит. В кузове телеги шесть посадочных мест, ещё и для багажа место имеется. Спереди телега имеет две оглобли, но чертяка в них не впряжен, как лошадь сбруей, а толкает передними лапами толстое поперечное бревно. Ага, стоит на задних лапах и передними упирается в бревно. Вот он опустил бревно на песок и переместился в сторону от телеги. Глупая Марфушка своими ручками дотронулась до морды исчадия ада, а тот её есть не стал. Брезгует, наверное. Пыхтит только. Огромная кошка тоже трётся о бок чертяки. Значит, совсем не боится его. А человек, который назвался Михаилом Михайловичем, что делает? По отчеству назвался. Михайловичем. А я его барином или казаком обозвал, а он, оказывается, из высшего благородного сословия. Может даже князь.
Гермоген присмотрелся над действиями князя: тот вытаскивал из багажного отделения повозки какие-то блестящие штуковины. Гермоген, превозмогая страх, бочком-бочком направился к князю: негоже, когда его сиятельство своими ручками тяжести таскает, для этого холопы есть.
— Это в столовой для вас горячий обед выдали, — объяснил ММ Гермогену. — Сейчас вам с голодухи твёрдое нельзя есть: похлебаете жидкий супчик и лёгкую кашку. Ещё есть жареные овощи и компот. Потом десерт и фрукты. А для младенца вот выдали детское питание: ММ продемонстрировал Гермогену стеклянную бутылку с белым содержимым; бутылка была украшена интересным приспособлением из непонятного материала, ну, прямо как мамкина сиська.
Сначала из этой бутылки кормили младенца. Ефимия, видать с голодухи, вцепилась в бутылку обеими руками и бодро выхлебала всё содержимое бутылки. Князь лично кормил младенца из этой бутылки, а народ терпеливо ждал. Мамка Софья не перечила князю, видать не дура.
— Теперь взрослых кормить будем, — распорядился князь, похвалив младенца за дикий аппетит.
Вскоре для крестьян наступил праздник живота. Из блестящих ёмкостей князь Михаил лично большим черпаком доставал жидкий суп и выливал его в глубокие железные чашки, только железо очень странное. Чашки почему-то отменно блестели от солнечного света. Ложки, выданные князем, тоже поразили крестьян своим блеском. Волшебное железо, не иначе.
Хлеба ММ крестьянам не дал: сказал — вредно им сейчас его есть, глотайте жидкое. Крестьяне, от мала до велика, устроившись на песке, ловко орудовали ложками, поедая божественную еду. Даже без хлеба супчик пошёл с превеликим удовольствием. Оно так, голод не тётка, а холод не дядька. Затем народ ел гречневую кашку, лихо заправленную маслом, жевал жареные овощи и не спрашивал, почему вся еда тёплая, как только из печи. Дают пищу — быстро ешь, без разговоров. Даже молитву перед едой князь не проговорил. Потом крестьян угостили неким "десертом". Наверное, прямо с царского стола. Пирожное называется. С фруктами. А потом, после компота с пирожными, психику крестьян окончательно добили холодным мороженым и огромными кусками из различных фруктов, наверное, с райского сада Эдема. Холодными и вкусными. Разве бывает клубника величиной с ведро?
После такого обеда силы у крестьян резко увеличились. Улучшилось и настроение. ММ не стал говорить аборигенам, что в компоте присутствовала химия от волхва, чтобы народ резво добрался до поселения, а не заснул по дороге. Уже сейчас видно, что в организмах крестьян бурлит энергия. Можно и в путь отправляться. Других вариантов всё равно не имелось.
В багажник повозки отправили невеликий скарб крестьян, а в саму повозку женщин с младенцем и двух девчонок — Галину и Арину. Клим и Марфа отказались ехать в повозке: им интереснее топать рядом с птицами и кошкой. Они уже взрослые, а взрослые и пешком пойдут. Деды тоже объявили, что и пеше могут идти. Тогда, чего ждать. Вперёд. Впереди колонны бежал Мефистофель, потом Фиалка тянул повозку, за повозкой бодро вышагивал ММ, ну, и все остальные. Малинка охраняла колонну со всех сторон. Что такое съели крестьяне, что им стало спокойно и не страшно, а бодрость при этом повысилась? В таком состоянии крестьян, протопавших километров пять, даже не испугал жуткий волчий вой, а затем и сам волк, выскочивший навстречу, только какой-то неимоверно лохматый.
— Сам Ухогрыз пожаловал, — сообщил ММ общественности. — Серьёзный товарищ, но великий обжора.
Гермоген находился в некой прострации, но ноги его исправно несли независимо от состояния головы. Старик олицетворял собой простую философию, уложившуюся в пару строк: "Как бы плохо ни приходилось, никогда не отчаивайся, держись, пока силы есть". Силы пока есть, появилась и надежда. Способность черпать силу из надежды — величайшее качество наших людей.
К поселению приблизились уже в густых сумерках, когда закатное солнце слегка золотило изнанку далёких облаков. Народ ощутил опустившуюся на землю прохладу. Старый нос Гермогена вдохнул принесенные ветром травяные ароматы и запахи жилья. В полутьме он заметил громадные стволы неведомых растений, поднимавшихся к небесам своими острыми вершинами. Что-то переплетало эту тёмную стену, образуя непреодолимое препятствие. Минули по деревянным мосткам невеликую речку. Теперь под ногами местами росла трава. Шли вдоль стены, но к ней не приближались. Вход в поселение по ширине составлял все сто пятьдесят саженей, не меньше. Никаких тебе ворот или защитных сооружений: заходи, кто хочет. Но, Гермоген заметил парочку огромных птичек, стороживших вход. Поселение встретило крестьян яркими огнями, исходившими из ламп на столбах. Волшебный солнечный свет лился, разгоняя мрак и освещая путь. Это явление кружило голову больше, чем даже обильный и вкусный обед. Старик заметил, что в поселении их лапти топчут очень хорошую дорогу.
— Доложите товарищ полковник старшему по званию, где вас четверо суток черти носили, — в обеденный перерыв генерал всё-таки выловил Полковника во внутрикластерной столовой.
Для Генерала и Полковника осталось тайной, почему их приписали к НИИ биологии, соответственно, и жили они в биологическом кластере. К биологам, так к биологам — военные не возражали, всё равно им приходилось выполнять все распоряжения начальства. Куда пошлют, то и делаем. В последнюю неделю Генералу и Полковнику предписывалось заниматься оружием. А именно: складировать, классифицировать, короче, делать всё, что угодно, только чтобы у начальства имелись сведения об имеющимся оружии. Но, вдруг Полковника срывают на специальное задание. Генералу пришлось одному корячиться. Вот такой он Генерал без подчинённых.
— Доложите, как положено, — продолжил Генерал, не забывая работать ложкой. — Выдайте мне все ваши секреты и тайны. Не забудьте выдать все ваши швейцарские счета. Короче, разоружитесь перед следственными органами полностью.
Полковник со всем вниманием углубился в рассматривание содержимого своих тарелок: так-с, наваристый борщик с мясом, котлетка с тушёными овощами, компот, десерт и фрукты.
— Расскажу тащ генерал, — кивнул ММ, окуная ложку в миску с борщом. — Всё, как на духу. Получаю я приказ нашего волхва встретить в пустыне группу крестьян и привести их в поселение. Причём, как всегда, срочно и обморочно.
ММ подробно рассказал, как искал беглых крестьян, как кормил их в пустыне, как вёл в поселение.
— А потом пришлось три дня возиться с ними, — продолжил он. — Сразу признаюсь, что на такой работе швейцарских счетов я не заработал, хоть пытайте. Зато, заработал "спасибо" от самого волхва. С этой группой беглых крестьян мы прорабатывали алгоритм работы с другими аборигенами. Теперь будем и других вылавливать. Замучился с ними, как Савраска. Сначала привёл их в баню. Еле отнял их шмотки, кишащие насекомыми, и их драгоценные лапти. Полночи Ривка, я и банщица объясняли селянам, как пользоваться душем и бассейном. Наша Ривка их всех подстригла, чуть ли не под Котовского. И волка заодно подстригла. Потом к нам подтянулись Доктор и Фомич, наш главный идеолог. Отвели народ в отдельный гостевой коттедж. Я с Ривкой и Доктор с Фомичём потом долго объясняли крестьянам, как жить в этом доме. Унитаз их потряс: божественное откровение. Про электрическое освещение я и не говорю. Еле уложили детей спать, а с взрослыми продолжили общение, хоть и ночь на дворе. Доложу я вам, мой Генерал, что Фомич наш тот ещё иезуит. Может влезть в душу кому угодно. Умнейший мужик. Я так понял, он у нас фактический руководитель секретной службой, а не только главный идеолог.
— И много он от подследственных, пардон, от крестьян узнал компромата? — уточнил Генерал.
— Всю душу им наизнанку вывернул. Может мужик работать. Нам бы в ФСБ таких экспертов. Потом дали людям отдохнуть, а на другой день, уже после обеда отдали их Доктору. Тот устроил им недельный карантин, но к некоторым работам уже будет их привлекать. Сказал, что сделает им прививки от натуральной оспы, туберкулёза, столбняка, полиомиелита, если я не ошибаюсь. Сказал мне Доктор, что придётся лечить крестьян от глистов и вшей, да и хронических болезней у них вагон. Будет лечить их Тибетскими лекарствами, которые доложу я вам по секрету, Савелий Петрович в своих лабораториях варит.
