Несмотря на прошедшее время никто пока не приписывал себе лавры убийства Ягуры. Орочимару очухался, когда я как раз почти восстановил резервы Чоджуро. Саннин не стал точить лясы, поправил себе физиономию и нацепил свою обычную ухмылку. Осмотрелся и свалил обратным призывом, видимо, не желая ни кичиться свершением, ни заморачиваться отработанным материалом, ни падать прилюдно с чакроистощением. Вероятно, его не заботило, кто из его химер выжил, а кто нет, он тупо провел полевые испытания и сбагрил отбросы, даже не носившие протектора Отогакуре. Но зачем-то ему все же нужна была такая слава, не просто так потешить самолюбие тем, что убил Каге, да к тому же джинчурики — он еще обязательно разыграет эту монету. Выставляться напоказ не в духе Орочимару, но рано или поздно кому надо, те узнают и сделают выводы, выгодные, в первую очередь, подготовившемуся Белому Змею. Мэй тоже не спешила при всех подтверждать или опровергать смерть Ягуры, даже Ао ничего не сообщила, как мне кажется. Когда при ней речь заходила о Йондайме Мизукаге, женщина грустно улыбалась и мягко, но настойчиво съезжала с темы. Но если она сама сейчас не сказала, кто нанес смертельный удар и убит ли вообще кровавый тиран, то вскоре расколется одухотворенный Чоджуро. Он живой свидетель, но малолетний, но боготворит Мэй, но ради его же блага на пару суток введен в глубокий сон перед возвращением в ставку главнокомандующего повстанческих войск, одержавших победу над разделившимся врагом.
Беседу с Ягурой я показал Мэй еще перед возвращением, наложив скопированное безымянное гендзюцу. Получилось немного коряво и с осложнениями в виде обоюдной головной боли — Теруми впечатлило до подкосившихся ног. Второй раз с Мэй состоялся через сутки, у меня благополучно получился коэффициент сжатия выше Ягуры: реальная секунда к трем виртуальным часам, потраченным на обстоятельную приватную беседу, в которой мне удалось от многого отбрехаться — ну не мое и все тут. Мои откровения относительно генного материала Мэй восприняла, как неизбежное зло. Простила или нет, но приняла к сведенью и сменила тему, заручившись моим согласием на участие в расконсервировании ледяных саркофагов. Я вернул Мэй все трофеи с научно-производственного комплекса, кроме слитков чакро— и драгметаллов, наличных денег, чеков и векселей на предъявителя, не так уж и много в сумме — всего семь нулей.
После одного из спонтанных перерывов на обед (а скорее ужин на закате дня), я лично занялся СЦЧ Гая. Заодно с его согласия побывал во внутреннем мире. Никогда бы не подумал... В общем, нам с ним удалось провернуть смелую затею. Пусть контракт с черепахами и не прописан в геноме, но нам совместными усилиями удалось совершить призыв нинкаме во внутренний мир и закрепить эту возможность. Будет теперь прекрасный защитник для предотвращения чужого вторжения в подсознанье.
Кстати, я сам предавался ностальгии, ради трудных пациентов детально вспоминая свою бытность в 4-ом отряде Готея-13, а занпакто от тяжких мыслей о прошлом и судьбе-злодейке отвлекали разбирательства с легендарками, мечом и посохом. Их отдал под утро двадцать девятого июня, когда Мэй насильно меня согнала с насеста, подобру-поздорову заставив убираться восвояси, чтобы мы как следует отдохнули и никуда не опоздали. К этому времени у меня реально голова пухла от медицины, но местные ирьёнины по своей воле никогда бы не отпустили добровольного ударника медицинского труда, которого заочно квалифицировали на "A"-ранг. Практики у меня теперь хоть отбавляй, осталось подтянуть теорию и прикладные дисциплины. Ко мне уже были подкаты с очень заманчивыми предложениями, так что вовремя Мэй спровадила.
Я предварительно предупредил хозяев постоялого двора, потому перемещение прошло без лишнего шума и суеты. Мы заняли стандартный четырехместный номер в "Наруто" под видом команды ниндзя, дезертировавшей из Страны Воды в пик обострившегося конфликта. Напарники сразу отрубились от усталости, едва войдя в номер, а я долго ворочался и не мог заснуть, хотя не хуже их устал, как собака... Пришлось воспользоваться снотворным.
На полное высыпание мне хватило десяти часов кряду, а напарники дрыхли без задних ног все полсуток. Без моей помощи, хотя незавершенные дела требовали тайной отлучки.
— Ты так просто уйдешь, Какаши-сан? Без попытки захвата или убийства? Даже без угроз и лабуды про Волю Огня? — Прищурившись, с нарочитым ехидством спросил Орочимару, которому я только что в одном из условленных мест передал пробирки и у которого одним касанием снял свою метку с души.
Я не был расположен говорить и через силу выполнил условия ранее заключенной сделки, блюдя честность в ущерб. Орочимару, кстати, выглядел не лучшим образом. У меня уже очень наметанный глаз на ниндзя, сходу определил, в какую палатку и к какому доктору направить. Видимо, поглощение Ягуровской ян-компоненты чакры из проглоченного тела прошло с гораздо большими накладками, чем предполагалось саннином. Удивительно, что он вообще смог такое провернуть и уцелеть. Если, конечно, я не ошибаюсь...
— Значит, мм, я ошибся, что ты так просто меня отпустишь?
Глухо растягивая гласные, ученый рассмеялся. Повеяло кромешной жутью. Чего от меня хочет этот прожженный прагматик и циник?
— Решил, что перестал быть инструментом? Думаешь, сможешь кого-то убедить в этом? Хочешь, чтобы считались с твоим мнением?
— К чему все это?..
— Присоединяйся ко мне, Какаши-доно.
— Хм?.. — Я уже не столь категорично мыслю, относительно толерантен и терпелив, но не настолько. И мои моральные принципы более традиционны. — Нет. Прощай.
— До встречи, — зло улыбнувшись, прошипел Орочимару и совершил обратный призыв, лопнув белесым облачком быстро рассеивающейся чакры. За ним и я, подальше отбежав в Сонидо, по-быстрому переместился к своим.
За плотным завтраком с видом на вечернее море все мы трое глубокомысленно молчали. Никому не хотелось говорить. Каждый был погружен в себя, даже гиперактивный Гай, спросонья организовавший жесткую разминку, задумчиво хмурился, поглощая рисовую кашу с отварной красной рыбой. Перед самой трапезой, пока миловидная официантка накрывала на стол, я потренировал регулировку времени в массовом гендзюцу. Не было иного времени и возможности все обговорить и согласовать с друзьями, кроме подобного экстремального способа. Удобство и открывающиеся перспективы при использовании этого гендзюцу все высоко оценили, но в целом разговор вышел сложный, тягостный.
Ирука сдержанно поблагодарил за содействие в передаче наследия Умино и чуточку сверху. Гай же впервые открыто высказал недовольство резкими переменами во мне и беспокойство сим обстоятельством, не сулящим хорошего и безоблачного неба в знакомых красках. А я, помимо прочего, поделился насущными новостями с родины, собранными моим дублем.
Общедоступные полигоны внутри городской черты были приглажены, лишившись любого намека на полосы препятствий и став почти обычными рощицами и большими голыми полянами. Команда-9 обходилась малым и много тренировалась сообща, демонстрируя большую сплоченность. А вот моя команда-7 не могла этим похвастаться. Наруто и Саске, по всей видимости, в который раз рассорились, оставшись без моего пригляда. Набравшийся ума блондин, предоставленный сам себе, уже не устраивал всякие шкоды и каверзы, а искал общий язык с бывшими однокашниками, но всем было не до него. Наруто проявлял любознательность: отправлял своих теневиков под "Хенге" шастать по деревне, в особенности рядом с воротами и моим домом; посещал библиотеку и даже пытался чего-то читать, а не листать картинки. А еще он по очереди залазил на вырезанные в скале лики Хокаге и воображал себя одним из них, важно раздуваясь; возвращался в свою коморку каждый раз грустным и подавленным. Брюнет же большую часть дня не вылезал из своего квартала, довольствуясь обществом собственных теневых клонов и ухайдакивая себя на клановом полигоне. Однако Саске завел привычку прогуливаться по вечерней Конохе и с независимым и неприступным видом коситься на девочек, которые, в свою очередь, заглядывались на него, "брутального кавая", как выразилась одна пигалица, пока еще не воспринимавшая пацана за самца. Сакуру, растранжирившую все деньги за миссию в Стране Волн, мать запрягла на подработку в пошивочной мастерской. Девочка явно расслабилась, но вроде дома прилежно читала учебники из составленного мною списка. Радует, что еще она заботилась о хорошем питании хотя бы Саске, а тот принимал ее заботливо составленные бэнто. Радует, что все трое регулярно встречались на прибранном полигоне-7 и отрабатывали минимальный командный уровень взаимодействия: ровно час совместно метали кунаи и сюрикэны во вражеские команды, состоящие из теневых клонов Наруто. Радует, что парни вняли моим словам и в общедоступных местах не демонстрировали, чего не надо.
О том, что кто-то завалил Ягуру, еще никто не судачил, только об очередной кровавой бойне на туманных островах. Высшее руководство должно знать больше или хотя бы догадываться, но по их поведению никогда нельзя ничего узнать — опытные политиканы держали марку. О нашей гибели или предательстве тоже никто не шептался, хотя мой улучшенный дубль поостерегся излишне высовываться и посещать людные места. В связи с Чюнин Шикен в Конохе уже случился наплыв гостей и кандидатов на повышение ранга через экзамен. Но на самом деле не стоит поддаваться обманчивой легкости пряток в толпе, тем более, всем пришлым настоятельно рекомендовали держаться одного района, в кои то веки специально для них обустроенного, чтобы они могли раскошеливаться в карманы узкого круга устроителей. Правда, основной заработок случится перед финальными боями, на которые приглашены все союзные Даймё со свитскими и охранниками. Так что все как всегда: продукты, выпивка, противоположный пол, азартные игры и всякие сплетни про великих и не очень соседей. В общем и целом, жизнь бурлила без оглядки на нас троих.
Будь благосклонен, Король Душ...
В предместья Конохи, где прятался мой дубль, мы переместились тихо и буднично, минуя врата и постовых, ведущих учет официально прибывших и убывших — отметимся в башне, чтоб некоторые чюнины бодрее стояли. Как-то так само получилось (кое-кто просто слишком долго прихорашивался), что мы прилично опаздывали на отложенное (ради нас) формальное собрание сэнсэев генинских команд, представляющихся к экзамену (некоторые возмущались этим обстоятельством, но Хирузен крепко держал данное слово). Гай ожидал, что я в первую очередь навещу монумент и почту память героев, но я вместе с союзниками без проволочек переместился... Каюсь, была шальная мысль явиться триумфально прямо в зал собраний, даже подумал над визуальной заменой белой ленты "Бакудо-82: Сентан Хакуджа" лозой с листьями. Но нет, лучше проявить скромность и скрытность, потому использовал "Шуншин но Дзюцу", от окраинных предместий по кривым улочкам в обход многочисленных кинетических барьеров, коими светились недавно установленные тории, до самого порога резиденции хокаге, где нас сразу же встретил дежурный наряд АНБУ. Для меня оставался открытым вопрос с реакцией на телепортацию барьерной команды Конохи, которая стопроцентно находилась в полной боевой готовности.
Башня Хокаге полнилась джонинами, потому АНБУшники не стали перегибать палку с идентификацией личностей, удовлетворившись кивком штатного сенсора, узнавшего Гая с Ирукой. Мой бровастый друг, мельком взглянув на постные рожи напарников, залихватски нам подмигнул и первым бодро отправился вглубь резиденции. Я пошел в кильватере оптимистичного Гая, нацепившего радостно-улыбчивую моську. Бровастый успевал громко здоровкаться со знакомцами, приветливо сверкать белоснежными зубами и подмигивать встречным куноичи, как всегда демонстрируя неуемную жизнерадостность, искреннюю, как ни странно, а у меня настроение ни к биджу. Я прятал нижнюю половину лица под черной маской, глаза за полупрозрачными дымчатыми очками, руки в карманах штанов и сутуло плелся за широкой спиной, укоряющей меня своей идеальной выправкой. Нехотя шел, погружаясь в пучины кризиса веры. Ирука неуверенно ступал позади меня, видимо, робея перед встречей с благодетельным хокаге, от которого появились стремные тайны. По моей вине появились — обвинительный взгляд Умино-доно сверлил мне спину.
Зал приемов расслоился задолго до нашего появления. Впереди и по правую руку от восседающего на кресле Сандайме Хокаге кучковались сэнсэи, номинировавшие свои команды на экзамен. По левую руку и подальше от подиума стояли ответственные за организацию мероприятия; в новенькой униформе, опрятные и строгие на вид. Между и посередке все причастные, как то: отряд ирьёнинов; действующий на виду масочный взвод охранения; представители Академии и Школ Шиноби, выпустивших соискателей на звание. Судя по всему, экзаменаторов уже представили: Морино Ибики — первый этап, Митараши Анко — второй, Гекко Хаяте — финальный третий. Все роли распределены, кое-кто явно окажется в пролете.
— Приветствую опоздавших, — произнес Хирузен с улыбкой, выглядевшей для меня приторной и насквозь фальшивой. Все из здесь собравшихся так или иначе почувствовали нас до входа в залу, обернулись и коротко покивали, а в середке слегка расступились с красной дорожки.
— Здравствуйте, Хокаге-сама, уважаемое собрание... — Мы ответили почти стройно. Судя по реакциям, никто из присутствующих, кроме хокаге, не знал о сути и месте проведения нашей секретной миссии "S"-ранга, с которой мы только что вернулись.
— Вот и Зверь-сан заразился опоздунством...
— Ш-ш-ш, как бы Изгой не озверел...
Особо лестные шепотки так и посыпались в толпе чюнинов. Да, верно подмечено: одни не поддержали своего, другие не признали за своего. Обидно, да... Хотя сам виноват, не отрицаю, но все равно обида гложет.
— Командир команды номер девять Майто Гай. Хьюга Неджи, Тиен Тентен, Рок Ли — именем Майто Гая я номинирую их на участие в Чюнин Шикен, — пройдя вперед, джонин-сэнсэй гаркнул фразу согласно протоколу.
— Командир команды номер семь Хатаке Какаши. Учиха Саске, Узумаки Наруто, Харуно Сакура — именем Хатаке Какаши я номинирую их на участие в Чюнин Шикен, — нейтрально повторяю традиционный жест, присоединяясь к Юхи Куренай и Сарутоби Асуме, командующими генинами из последнего выпуска. У сына Хирузена, кстати, после нашего приветствия задергались зрачки, видимо, выискивая наглых шептунов.
— Принимаю. Итого Коноха представляет тридцать команд. Командиры, готовые формуляры для генинов заберете у моего секретаря. — Упомянутый сидел поодаль у стенки, после слов хокаге он начал заполнять новые бланки, сноровисто и вполне каллиграфическим почерком. Хокаге, покосившийся на своего нынешнего помощника, перевел взгляд и стрелки на ирьёнина "A"-ранга: — Куроба-сан, вашему отряду требуется доукомплектация?
— Нет, Хокаге-сама, — твердо ответил глава скромного отряда ирьёнинов, состоящего из двух шиноби-медиков "B"-ранга, одной куноичи и двух шиноби с квалификацией "C"-ранга.
Как я и думал, меня красиво прокатили с Госпиталем, переложив ответственность на другого, типа в наказание за опоздание — сам виноват, что не успел к распределению ирьёнинского состава. В течение считанных минут хокаге закруглился, завершив собрание командой "троим опоздавшим" немедленно проследовать к нему в кабинет.
