Деф злобно засопела, уж не знаю, на горячо любимую среагировала, или танец, я тоже недовольно нахмурился.
— Не смешно. — Сурово сказал я.
— Извини, дорогой братец. — Девушка слегка поклонилась, пряча оскал, а может, улыбнулась так. — У меня еще ни разу не было такого взрослого родственника мужского пола. А на твой танец я бы с удовольствием посмотрела. Может, и компанию бы составила, кто знает. — И предвкушающее облизнулась.
Деф засопела еще громче и грознее. Сестренка вышла из длительного ступора и повернула на пальце одно из колец. Раздалось низкое гудение, ее силуэт подернулся зыбким маревом. Она облегченно вздохнула и с неприкрытой злобой поглядела вдаль. На грани слышимости раздался смешок Силуэта. Интересно, он опять фон эмоциональный дестабилизирует, или не дает искусственно привести его в порядок, дабы я полюбовался на истинное поведение бабок?
— Давай так договоримся, — примиряющимся голосом предложил я, — если у вас все даш-на-даш. Мы здесь наводим порядок по минимуму, ты же отвечаешь на наши вопросы.
— Какие, мой горячо любимый братик? — Василиса мило улыбалась, я же опять недовольно хмурился.
— Разные.
— Давай поступим, как издревле повелось на Руси. — Предложила девушка. — Вы забираете цветок и задаете мне вопрос, я же на него отвечаю.
— Идет. — Я кивнул.
— Каждый из нас по вопросу и ты честно на них отвечаешь. — Недовольно добавила Деф. Василиса с самым серьезным видом кивнула в ответ.
И началось нечто невообразимое. Нет, моей помощнице девушка ответила быстро. Сам вопрос и ответ я не понял, это было нечто технического характера, а вот на мой изворотливая сестрица отвечала так, что я замучался уточнять и разгадывать похожие на ребусы ответы.
Ну, ты и впрямь, премудрая. — В итоге заключил я. — Нет бы, Прекрасная. Нет, красивая, — я поднял руки под ее тяжелым взглядом, — очень красивая, что уж говорить, но однозначно, премудрая. А жаль.
— Не любите умных женщин, ваше высочество? — Девушка смотрела с иронией.
— Чересчур, нет, — признался я. — Таких, что выставляют напоказ и принижают собеседника, ни в коем разе. И открою тебе страшную тайну, — я наклонился поближе, — таких не любит никто, кроме них самих. Мудрость, это одно, а умничанье на публику, другое.
— Поверьте, вы не правы. — Думал, мои слова хоть как-то заденут, но, очевидно, кольцо работало на всю катушку, и показывать истинный характер не давало, а может, Силуэту надоело забавляться с блокировкой сателлита.
— Ладно, сестричка, бывай. Деф, рви сорняк и отбываем.
'Может, потрясешь ее за шкирку и порычишь в лицо, как ты замечательно умеешь? Глядишь, она файлы подгонит'. Предложила помощница. 'Боюсь, одним рычанием дело не ограничится'. Я с сожалением вздохнул. 'Оторву ей башку, больно строптивая, не любит он таких'. 'Он?' Переспросила Деф. 'Тот, в кого я превращаюсь'. Я вздохнул еще печальнее. Так легко могли решиться многие наши проблемы, но не готов я подвергать сестренку риску почти стопроцентной смерти, причем, что-то подсказывало, окончательной. После чего остаться в новообретенной семье в гордом одиночестве, потому как уйдут остальные сестрички в глухое подполье, и тогда однозначно, надежды кроме как на Алису, не останется.
— Кстати. — Я повернулся к Василисе. — Сколько вас, моих младшеньких? Уж на это ответишь?
— Если умножить нас на два, вычесть один и прочитать задом наперед, то получимся мы. Что мы за число? — С загадочным видом проговорила она. Я выслушал мысленный ответ Деф (37) и изумленно присвистнул.
— Ничего себе! Привет всем передай и скажи, обязательно в вашу честь прием в Кремле устрою. А! — Вспомнил я. — И с Дедом Морозом меня познакомь, очень уж интересно на него посмотреть.
— С каким именно, дорогой братик? — Василиса весело засмеялась, глядя на мое лицо, и пояснила: — Есть Дед Мороз, красный нос, есть Дед Мороз, синий нос, контролируют разные атмосферные аномалии. С каким именно ты желаешь встретиться?
— Давай, с красным. — Решил я. — Синий, похоже, за воротник заложить любит, ну как, напьется и безобразничать начнет. — Я вспомнил, как в пьяном угаре хватал Алису за разные места и удивился смеху девчонок. — Все, пока. — Послал воздушный поцелуй Василисе и увидел, как она замерла, широко открыв глаза, и даже гневное рычание Деф не помешало мне почувствовать глубокое удовлетворение. А вот нечего умничать. Весело помахал застывшей изваянием девушке и свалился пятой точкой в колючий, похожий на репейник, куст, еще и мокрый к тому же, а я опять почему-то, в одних трусах.
— Ай! — С обидой крикнул я. — Ты что делаешь, больно же!
— Это ты что делаешь?! — Деф нависала надо мной, гневно уперев руки в бока. — Я, кажется, просила тебя никогда так не делать!
— А что такого то? — Я обиженно встал, отцепил от ткани колючку. — Видела, как ее сплющило? А то, 'если умножить нас на два'... Нечего задаваться и умничать, вот что.
— Ты до сих пор не понял, что означают твои воздушные поцелуи? — С нажимом поинтересовалась моя девушка, и я поспешно помотал головой. — Не их, твои? Не понял? — Я вновь старательно отрицательно замотал ею же. — О-о-о!.. — В голос застонала Деф. — С воздушным поцелуем, ты посылаешь частицы своей слюны, отправляешь отпечаток своей личности, свое ДНК и делаешь это сознательно. Не понял? Ты приглашаешь на свидание, кретин! И это еще мягко сказано!
— Да? — Я растеряно почесал затылок и испугано попятился от гневно наступавшей э... второй половины. — Вот такой я тебе попался! — Крикнул я и обратился в бегство. — Непуганый и доверчивый!
— Непуганый и доверчивый идиот! — Добавила к моей характеристике Деф. — И не лечишься!
— Зачем, если эндемики меня лечат? — Чистосердечно изумился я, получил чем-то в лоб (шишкой, что ли?) от возникшей передо мной девушки и ретировался на горячий песок пляжа.
— Вот! — Запыхавшаяся Деф опустилась рядом. — Как ты здесь оказался?
— Твоими молитвами. — Возмущенно проворчал я и потер пострадавшее место.
— А если не моими? — Она взяла меня за руку и повернула к себе. — Опять кто-то действует помимо меня и решает, что для тебя лучше и как.
— О... — Озадачено протянул я. — Это как?
— Так, таком кверху. Ты как здесь оказался, чудило?
Я напрягся, вспоминая, кто меня последний раз этим словом называл, и по всему выходило, не она. Нахватались друг у друга привычек и словечек, а еще антагонисты, называются.
— Захотел оказаться от тебя подальше, вот и оказался, как, не знаю. Ты мне лучше вот что объясни. — Я потер лоб. Однозначно, шишкой зарядила, и где нашла? — Мне не первый раз говорят, что мир устроен не просто. — Я помолчал, глядя на бегающих по пляжу ребят. — Помнишь, Второе Метро, сквозь которое я проходил к резервному входу? Куда оно ведет?
— Не знаю. — Неохотно буркнула Деф и отвела глаза.
— Не знаешь. — Я внимательно смотрел на нее. — То есть, вариант общей истории тебе Госпожа скинула, а ввести в курс своих дел, что творила, не захотела? И о чем это говорит?
— О чем? — Девушка спросила совсем тихо.
— О том, что Госпожа не намеревается отлучаться надолго.
— Если и так, то получение эндемиков нарушило все ее планы. — Однако Деф изо всех сил старалась не встретиться со мной взглядом.
— А если в ее планы как раз это и входило? — Предположил я.
— Она просчитала поступок Отца? — Девушка фыркнула, показывая, насколько подобное абсурдно.
— А ты уверена, что именно Он решил мне их дать, а не кое-кто другой?
— И что это меняет? Моих мощностей в принципе не хватит просчитать причинно-следственную связь поведения твоего дружка. Слишком разные потенциалы.
— Во-первых, он не мой дружок, а твой. — Привычно ответил я. — А во-вторых, они могли и договориться.
Моя помощница постучала меня по лбу, причем, больно так. — Соображай, что говоришь. — Зло прошипела она. — Все равно, что на финальном матче чемпионата мира обвинить судью в сговоре с футболистом, только в миллионы раз масштабнее. Больше я чтобы такого не слышала, ясно? — И вновь ощутимо ударила в многострадальное место.
— Ясно. — Обиженно проворчал я, держась за травмированную часть тела. — Я в порядке абстрактной гипотезы. Нет, так нет. — Отвернулся к озеру и уставился на туман, поднимающийся из него по краям нашего пляжа.
— Ты знаешь, что повзрослел? Не физически, имею ввиду, — добавила Деф, глядя, как я согнул руку, задумчиво изучая бицепс. — Эмоции, характер. В данный момент анализ твоего психотипа показывает примерно семнадцать-двадцать лет.
Я неопределенно хмыкнул. — А раньше?
— Семь, десять, двенадцать. — Деф пожала плечами. — Четырнадцать, и то временами. Показанное Алисой словно включило в тебе что-то. Вернее... — Она внимательно смотрела мне в глаза. — Нечто конкретное. Активировался заблокированный от меня участок твоего мозга. Первый раз это случилось во время шторма, когда ты попросил показать тебе все. Госпожа предсказала это, я была шокирована ее мудростью, и на мгновение пробуждения той зоны не обратила внимание. Следующая вспышка активности произошла, когда ты заметил яхту, я еще удивилась, как? И теперь понимаю, что тебя маленькими шажками подводили к тому, что мы имеем теперь.
— Ты сама сказала, — я с иронией смотрел на помощницу, — что ни ты, ни Госпожа не могли предвидеть, что Отец даст мне эндемиков.
— Не Госпожа, а то, с чем она связалась. — Моя девушка продолжала всматриваться мне в лицо и тихо спросила: — Кто ты?
Замечательный повод пошутить, например, как с Блон... Леной, но почему-то очень не хотелось, причем не хотелось столь сильно, что готовые сорваться слова комом застряли в горле и я натужно закашлялся. Блин, с кем же Госпожа заключила сделку, не с Силуэтом же, в самом деле? Или все же...
Деф отрицательно покачала головой. — Это не он и не один из них.
— Откуда ты знаешь? — Попытался я отстоять такую стройную теорию.
— Знаю. Он сказал, а он никогда не врет.
— Твой дружок? — Уточнил я.
— Не мой, а твой.
— С чего начали, туда и пришли. — Подытожил я. — Мы знаем, что ничего не знаем, но...
— Поборемся! — Заорали сзади и меня попытались схватить за шею. Время замедлилось, словно в кино. Провалившись вниз и выскользнув из удушающего захвата, я развернулся, взял Кольку поперек туловища, выпрямился и перевернул вверх ногами. 'Огнетушитель', подумал я, с легкостью, будто пушинку, держа вопящего и дрыгающего ногами друга. 'Можно стукнуть его головой о землю', глубокомысленно подумал я, 'тогда название приема полностью себя оправдает'. 'И потушить перед его глазами огни'. Вредным голосом добавила Деф. 'Пока нас не было, совсем замучил со своим, давай бороться, давай бороться'. 'Нет, головой его стукать нельзя'. В конце концов решил я. 'Она и так слабая. Я лучше его на спину кину и сам сверху упаду'. 'Лечить тоже будешь сам'. Небрежно заметила моя девушка. 'Пару ребер ты ему своей тушей обязательно сломаешь'. 'Тогда так'. Я стряхнул Кольку на песок, ухватил за ногу и поволок к воде. Взял за вторую, раскрутился вокруг своей оси, будто лопасти вертолета и закинул отчаянно кричащего друга далеко в воду. По ощущениям, он был точно из ваты или соломы, настолько легкий. Сделав в воздухе пару оборотов, Колька с тучей брызг исчез в озере. Девчонки восторженно закричали и зааплодировали. Я поклонился.
— Совсем одурел?! — Кашляющий и отплевывающийся друг брел к берегу. — Ты мне чуть ноги не оторвал! Не хочешь бороться, так и скажи, чего драться то?! — Оттолкнув, вернее, попытавшись, он прошел мимо.
— Ты обиделся, что ли? — Я проводил его недоуменным взглядом. — Я же пошутил.
— Сила есть, ума не надо... — Не оглядываясь и ощутимо хромая, Колька добрел до лежака и с трудом улегся на него.
— Давай, посмотрю. — Предложил я и поднял руку.
— Лучше я. — Деф присела перед другом и стала осторожно массировать его лодыжки. Колька застонал, от блаженства, думаю, и закатил глаза, от удовольствия, наверно.
— А мне ты массаж ни разу не делала. — Укоризненно заметил я.
— Ты мне тоже. — Ответила девушка.
— А мне делал. — Мурлыкнула Алиса, обняв меня за плечи. — Хочешь, сделаю в ответ?
— Хочу. — Согласился я, глядя на млеющего друга, и улегся животом на соседний лежак.
— И когда, интересно, это было? — Поинтересовалась Настя.
— Тогда. — Пальчики Алисы были нежные и мягкие, а прикосновения рождали желание растечься, словно тесто. — Поздно вечером и наедине.
— Понятно. — Странным голосом сказала Настя.
— Это было на качелях во дворе. — Промычал я. — Я шею массировал. Ай! — Согнутый палец Алисы весьма болезненно нажал мне в какое-то особо чувствительно место.
— Шею и все? — Недоверчиво спросила Настя.
— И все. — Пропыхтел я и вскрикнул: — Ай, больно же!
— Извини, дорогой, — проворковала Алиса. — Я нечаянно.
— Дорогой. — Повторила Настя, хмыкнула и отошла.
— Хватит уже. — Произнесла мрачная до невозможности Деф. — Дальше я сама.
— Нет, подруга. — Беспечно возразила Алиса. — У тебя были возможности, но ты их, как обычно, упустила. Так что не мешай.
— А ты мне не мешаешь? — В голосе моей девушки было столько негодования, что я напрягся в ожидании чего-то страшного.
— Расслабься, дорогой. — Ладошки ее подруги скользнули по спине, породив волну мурашек. — Не обращай внимания на наши споры. Расслабься и получай удовольствие.
— Угу. — Согласился я и закрыл глаза, перестав искоса пялиться на голые, в песке, ноги Деф. А вдруг пнет?
— Хорошо. — Напряженно сказала она. — Но я тебе это напомню. Подруга. — Заскрипели удаляющиеся шаги.
— Вот и хорошо. — Мурлыкнула Алиса и ее прикосновения стали очень нежными. А потом...
— Ты что?.. — Я широко открыл глаза и попытался оглянуться. — Ты что, целуешь меня, что ли?
— Это так важно? — Прошептали в ухо. — Догадайся. — И теплая, мягкая ладошка закрыла глаза. Я лежал, не зная, что и думать, а главное, делать. Если она действительно проводит языком и целует, грандиозного скандала не избежать. А с другой стороны, может я и ошибаюсь, раньше мне спину никто не целовал, может, она пальцами так... И с этими мыслями я неожиданно для себя и наверняка еще неожиданнее для окружающих, заснул.
Глава 29. День седьмой. Ночь.
Били барабаны, ревели трубы и под приветственные крики толпы я на белом единороге торжественно въезжал в Ее город. На главной площади перед белоснежной громадой дворца спешился и опустился на колено. Шум шедших позади солдат и жителей, заполнивших огромное пространство, стих, словно по волшебству. Я поднял голову, сквозь прорези шлема внимательно наблюдая, как моя Королева медленно спускается по широким мраморным ступеням перед замершими, согнувшимися в поклоне людьми.
— Смотри. — Тихо сказала пожилая женщина, державшая за руку девочку лет пяти. — Это наша Владычица, Повелительница Семи Королевств. Когда я была так мала как ты, она была столь же юна и прекрасна, как сейчас.
Моя Королева встала напротив. Я протянул левую руку. Она, не спеша, подняла с ладони появившееся ожерелье с инкрустированным в него камнем Центра Жизни, внимательно осмотрела, повесила себе на шею, довольно улыбнулась и пропела: — Она была законченной дурой, когда пошла против тебя, не так ли?
