Ты лети, лети... глава 2

Глава 2

Никто из мужчин, принимавших участие в расправе над девушкой, не видел и не слышал, как отъехали в сторону массивные ворота. А уж Свете тем более не до наблюдения за окружающей действительностью было. На закрытую территорию частной компании въехали две дорогие машины. Но вот выскочивший из первой машины человек, обычный представитель хорцев. средний, светловолосый, скорее лысеющий, в хорошей физической форме, интеллигентного вида. Всыпал оплеуху, первому попавшемуся под руку, подчиненному.

— А ну, прекратить! — рявкнул он. — Что здесь происходит? — Это он уже возмущённо обратился к типчику в белом, немного запачкавшемся костюме.

Типчик начал заикаться. Начал говорить, что это девушка сама виновата. На собаку набросилась. А они их растаскивают. Но его запачканные кровью белые ботинки и штанины кричали об обратном. Собачник, всё ещё придерживающий собаку за длинный поводок с одного края, подбежал к своему псу и с усилием разжал его пасть, высвобождая голову девушки. Потом, взял своего запыхавшегося, хрипящего питомца за ошейник и отвел за машины. Не причём он?

А хорец, вроде бы курировавший всех 'пациенток' в этом корпусе, не смог опознать пострадавшую. Окровавленное лицо, одежда... Да и по всему женскому телу отчётливо наблюдались кровавые травмы. Бррр... недовольно хорец скривил рот с узкими ниточками губ.

Света с горем пополам села, облокотившись травмированными руками о ровную поверхность дороги с бурыми разводами её крови. И кровь продолжала обильно сочиться из ран. Она понимала, что если ей срочно не окажут первую помощь, то она просто истечет кровью и умрёт. А умирать не хотелось. Совсем не хотелось. Больно это! Очень!

Со второй машины тоже вышел мужчина, равнодушно поинтересоваться происходящим. Своих у него проблем хватает! Чтобы он ещё за чернь переживал. Потом уже Света узнает, что он сам связался с начальником этой специализированной частной клиники. Мол, у него форс мажор. Срочно нужна подходящая рабыня. Но...

Откуда-то набежал народ. Света слышала, как по дороге катится каталка. Её заберут, увезут, и всё! Она никто! Ничто! И звать её никак! Теперь её запрут, и она это знала. А вообще... кому она теперь нужна будет изуродованная? Даже если сейчас её быстренько подлечат. Наверное, опять предъявят ей энную сумму. Кости, она чувствовала, что целы, а вот кожный покров, особенно лицо, но котором она до сих пор ощущала зловонное дыхание псины...

А с другой стороны, закралась у неё мысль, что может, то, что случилось, к лучшему. Теперь-то её точно никто не купит.

Света попыталась высмотреть злобного пса и его хозяина. Увидела белобрысого охранника, отошедшего чуть за машины, и который быстро и незаметно пытался смотать распущенный поводок, тонкий трос которой видимо, в механизме или заел, или перекрутился. Торопился же человек скрыть своё участие. А вот пёс...

Света заметила, как собака, морда и брюхо которой были перепачканы в её крови, обошла машину гостя начальника. Гость дверцу машины прикрыл, но не захлопнул, этим зверюга и воспользовалась, она поддела мордой дверь и полезла внутрь. Света усмехнулась. Вот, сейчас шавка получит. Или собачник, так как это его милый пёсик прямо сейчас перепачкает белые сидения в дорогой машине.

Улыбнулась? О нет! Света сжалась. Почудилось? Нет? Ей показалось, что из машины, в которую полезла собака, раздался детский плач. А она мать! У неё сработали инстинкты. Она не думала. В одну долю секунды она вскочила на ноги и в два прыжка оказалась у машины. Ухватилась руками за поводок, потянула на себя, и как раз её потуги совпали с рывком пса, который уже собирался прыгнуть дальше вглубь машины.

Свету кровавым пятном впечатало в машину, зажав её дверью, но поводок она не выпустила. А пёс упорно скрёб по сиденью, окровавленными когтями, пытаясь пролезть между спинок на заднее сиденье, туда, где стояла люлька.

Через секунду, Света вновь осознала себя сидящей на земле, кто-то её отшвырнул, с силой дёрнув за поводок. Вокруг раздавались громкие голоса и ругань, но сознание девушки отказалось воспринимать происходящее. Словно мешок, загрузили её изувеченное тело на каталку и повезли в приёмный покой, куда уже был вызван настоящий врач, который, ругаясь, почти час обрабатывал и накладывал швы.

За этот час, Света отрывками вспоминала свою жизнь. Особенно ту часть, когда она первый раз серьёзно попала в больницу.

Ужас? Горе? Трагедия?" Да кто его знает?! Она стояла за порогом врачебного кабинета, за неплотно прикрытой дверью, молодая, цветущая женщина, лет так чуть за двадцать семь. Гордость родителей, спортсменка, умница, и просто красавица. Была... пока просто не упала на скользкой улице. Неудачно так упала, всего-то ударилась головой и потеряла ненадолго сознание. А вот врачи, которые провели томографию, выявили у неё нарушение, сосуд какой-то в голове лопнул, вроде бы. И после обследования ей предложили лечь на операционный стол, напугав, что всё очень серьёзно.

Девушка посмотрела на своё смутное отражение в рядом находившемся окне. Ничего особенного в её внешности нет. Таких как она девять из десяти проходит по улице города. А ей хотелось выделиться. Вот и прядь тяжёлых прямых волос выбилась из хвоста. Девушка заправила её за ухо. Сейчас волосы у неё смоль чёрная и брови так же выкрашены, но... её реальный цвет — поле пшеничное. Отражавшаяся смуглая девушка тяжело вздохнула. И почему она себе никогда не нравилась? Может, потому что про блондинок ходят анекдоты? А она... Одни яркие голубые глаза на лисьей мордочке чего стоили. Раньше. Если бы она себя ценила. Но ведь и цвет глаз она скрыла специальной чернильной краской. Один укол в глазное яблоко, и целый год ты фантастическая черноглазая тварь, даже белок у неё был закрашен. Дань моды! Молодость, глупость, неудовлетворённость!

И тату у неё одно имелось, после прохождения срочной службы, набила она себе на левую грудь группу крови и резус фактор. А-то! Четвёртая положительная. Редкая.

А ведь когда-то на внешность блондинки и её бывший молодой человек повёлся. Хотел он погулять, а она думала у них всё серьёзно. Сама виновата! Когда она сказала ему, что в положение, он просто посмеялся, швырнул ей в лицо несколько бумажных купюр, и сказал, что это её проблема, что она правда блондинка, раз не предохранялась.

Повезло ей, что хоть родители оказались любящие и понимающие. "Бывает в жизни огорчение. А вот ребёнок. Да разве он может быть трагедией. Ребёнок — это радость!" Так у неё появилась дочь. В её-то годы за двадцать, ребёнок для себя не осуждался. Да и вообще, рождение ребёнка у незамужней женщины в обществе не осуждалось. Время у них небольшого затишья между вспыхивающими на планете войнами.

Света смахнула слезу, гордо вскидывая голову. Если что с ней случится, так хоть внучка у родителей останется. А она... врачи сказали, что операция трудная, но бояться ей нечего.

День операции она хорошо помнила. Да, нервничала! Врач даже таблетку какую-то дал. И темнота... Почти. Один раз она, сквозь чёрную пелену помутнившегося сознания расслышала, как переговаривались рядом с ней люди, что операция прошла успешно. Тогда она очень удивилась, что предоперационную подготовку не помнила. Операционный кабинет?

— Ну, нет! — возмущался седой мужчина. — Какой товар испортили. Доверили дураку.

Света молчала. Её никто ни о чём не спрашивал. Им достаточно было камеры видеонаблюдения посмотреть, чтобы всё понять. Не первый раз бесправные девушки у них пытаются права качать. Бывает! И ведь всё можно было решить, справиться трём мужчинам с одной девушкой, а они... "фас".

И этот врач был типичным представителем хорцев, но его волосы были уже не белыми, а седыми. Так себе мужчина средних лет не выдающейся наружности. Крокодил! Сказала бы раньше Света. И это раньше. А теперь... она всех белобрысых ненавидеть была готова. Хорцы!

Врач сам посадил пострадавшую в коляску и повёз жаловаться начальнику. Он предусмотрел некий нюанс, чтобы её видом никого не напугать. Набросил на девушку простынь, на которой и так одна полупрозрачная распашонка ничего не скрывала. И получился такой призрак в белом. Нет! Если бы он вёз её, не скрыв простынью, её и так бы не рассмотрели под слоем бинтов. Мумия!

Даже заплывших кроваво-красных глаз видно не было. Тихий ужас! Бррр...

Проехали они несколько этажей в лифте, в крыло, куда у Светы доступа не имелось. Только осматриваться девушке совсем не хотелось. А посмотреть было на что. Отделка, мебель на заказ, — всё кричало о богатстве и благосостоянии хозяев компании.

Величественные хорцы нашлись в одном помещении, сам начальник сидел, беззаботно развалившись в дорогом кресле, попивая дорогое вино. Вся обстановка комнаты отдыха, выдержанной в белях и золотых тонах, смотрелось фантастически. Дорого и со вкусом. И на столах перед сидящими мужчинами стояли подносы с неизвестными Свете вкусностями, а по высокой подиумной дорожки, проходящей прямо у столов отдыхающих, ходили полуголые девицы, демонстрируя себя во всей красе.

Врач вошёл в помещение, быстро толкая перед собой коляску, подходя к отдыхающим, он небрежно пихнул от себя колёсное средство, так, что пациентка самостоятельно проехала ещё около трёх метров и оказалась почти перед сидевшими. Узрите!

— Ну и что мы теперь будем с этим делать? — зло возмутился седой врач, взял он со стола бутылку дорогого алкогольного напитка и налил себе. Выпил залпом. Начальник молчал. Ждал предложения. Заключения. — Арик это допусти, вот пускай и компенсирует компании потери. Это же... кошмар! Её же теперь ни то, что продать, показать никому нельзя. Мы просто репутацию с таким товаром потеряем.

Света сидела и понимала, что к чему. Обезболивающее действовало хорошо. Мозг работал. Она, даже если захотела бы, могла сама передвигаться. Но не хотелось пока. Решила спокойно посидеть, молчаливой и беспомощной статуей. Может, ещё чего интересного узнает. А то, что догадка, о том, что продать её не получится, её устраивало. Под слоем бинтов она радовалась.

Перед ней сидели хорцы — элита, и они решали её судьбу. И прямо сейчас. Типичные представители своей расы: светлая кожа, светлые глаза, волосы всех оттенков русых тонов, подходящие под особый стандарт. Ну, если стандарт немного не соответствовал, осветлители решали проблему. Но немного. Чтобы подправки внешности уж сильно в глаза не бросались. А-то могли бы быть проблемы.

Правящая элита для сохранения своих стандартов, чтобы не раствориться в многочисленном многообразии рас, приняли закон, что светлые люди, к которым они относятся, не могут быть рабами. И те чужие люди разных рас, что подходили под их стандарты, тоже не становились рабами, а супругами с ограниченными правами. Но и те и другие — товар. И тут неизвестно, кому из таких людей больше не повезло. И тех и других продавали на аукционах. А что стало с теми людьми, которые отказались от предлагаемой бесправной роли, она пока не знала. Но это пока!

Ей удалось выяснить, что планета Хорц со своими типичными представителями не стала однородной массой, слившись в одно государство. Это Свете просто не повезло, и попала она в одно из восьми государств, и как раз в то, что рьяно отстаивало внешние особенности своей расы. А ведь были и другие. И вспыхивающие между ними конфликты время от времени разгорались не детские.

Автомобильная люлька стояла прямо на полу у стола гостя. На узком диване ей места не нашлось. Света, из женского любопытства, хотела бы посмотреть на младенца, но козырёк был раскрыт, прикрывая того от яркого света. Но и к отцу ребёнка люлька не была повернута, что Свету просто возмутило. Он, папаша, час назад чуть ребёнка не потерял, и сейчас сидел, не контролируя его. А ребёнок не спал, махал ручками, дёргал ножками, но не хныкал. Света видела только, как шевелится лёгкое покрывало в люльке.

Мужчины разговаривали о женщинах, представители "возрождения" рассказывали гостю о перспективах вот таких, указывали они на свой "товар". И дом в порядке будет, не любимой же жене убирать грязь. Ни всё же оплачивать приходящих уборщиц. Это же какая выгода? А еду приготовить? Есть у них и девушки с определёнными навыками. Даже специалистки по кулинарному делу, повара. А ведь такие девушки, со специализацией, дороги. Вот будет аукцион. Он сможет прицениться. Понять, как щедры они, согласившись вот так, исходя из его ситуации, пойти ему навстречу. Продать ему по бросовой цене рабыню. И каждая из их предлагаемых девушек прекрасно танцует, мол, они "возрождение", в такое вложились.

Вот тут Света не выдержала, с ними — пациентками "возрождения", правда, работали. Только все девушки, которые попали в "возрождение" уже имели кое-какие навыки пластики. Скольких она видела в этих стенах, таких же, как и она. Все они танцевали. И ведь практически все были с Земли. Правда, все с разных стран, видимо, чтобы не сговаривались. Так что и об общение, и об какой-то дружбе по несчастью, говорить не приходилось. С каждой из пациенток по отдельности работал психолог, и если такие же психологи работали и со стоящими на подиуме... А может, вообще, с ними со всеми один психолог работал? Начало доходить до неё, почему все девушки друг от друга нос воротили. Каждую девушку настраивали на то, что любая другая в её положении это соперница. А ей, несказанно повезло. И ведь они верили, что им повезло, и ведь они, как видела сама Света, рады демонстрировать себя. О них будут заботиться, а работа по дому, а развлекать господина... дома могло быть и хуже.

Света, развернув своё колёсное средство передвижения к хорцам, хотела высказаться, как они в неё вложились. Кто-то, по всей видимости, присмотрел подходящую незамужнюю девушку, танцующую в фитнес кружке. Необычную. И её выкрали. Ведь она обследовала своё тело на предмет вмешательства, но ничего подобного не обнаружила. Ни шрамика не нашла!

— Что, девочка? — поймал седой врач возмущённый взгляд пострадавшей. — Не переживай, устроим мы твою жизнь. Нет! Арика заставим тебя забрать. Он, конечно, взбалмошный, но мы его припугнём, будешь нормально жить.

У Светы волосы на затылке от такой новости зашевелились. Арику, это тому жеманному типу, который чуть не убил её. Нет-нет! Спасибо! Удружили!

— А можно один тест? — невинно взмолилась пострадавшая, раз с ней заговорили, значит, дали добро. — Вашему же гостю няня для ребёнка нужна? Так выбрать очень просто. Если специфических наработок няней нет. Например, может у кого-то из девушек дети есть, значит, они имеют представление, что делать с малышами.

— Да, да! — как будто вспомнив нечто важное, согласился начальник. — Вон та, третья с краю, уже рожавшая. Один, по-моему, у неё точно есть. Посмотри, если приглянётся...

— А проверить, сможет ли она присматривать за ребёнком ещё проще, — перебила господина Света. — Пригласите её к столу и попросите разлить всем вина, и себя не забыть. Сразу будет видно, что для неё важнее: мужское внимание или... она споткнётся об люльку.

Результат оказался предсказуемый. Света подозревала, что засуетившаяся девушка, зардевшаяся от важности доверенного ей дела, возгордившаяся, что на неё обратили внимание, споткнётся за стоявшую на полу люльку. И ведь стояла она так неудобно для подошедшей, мешая красоваться перед гостями.

Света не выдержала, когда люльку с малышом задели. Ребёнок, испугавшись, захныкал. И этот плач грозился вот-вот перерасти в крик. Тут уже Света не выдержала, встала и подошла к покачивающейся люльке.

— Можно? — спросила она разрешения у папаши взять ребёнка на руки. — И не переживайте, они (указала она на седого врача) знают своё дело. После собачих слюней меня таким антисептиком обработали, что ещё долгое время ни одна зараза близко не приблизится. А насчёт девушки, не сердитесь на неё. Господа начальники знают, что надо клиентам в первую очередь, а потому, няню для своего малыша вам здесь не видать. А если и возьмёте любую из них, так пока будете её отжаривать, малыш десять раз с кроватки упадёт. Пронесёт с кроваткой. Так до лестницы доберётся. И всё равно свалится, потому что некогда ей будет из-под вас за малышом следить. Пронесёт с лестницей, в бассейн улетит. Зато у вас будет кого...

Света не дожидаясь разрешения, опустила козырёк, всмотрелась в новорожденного. А ведь ему всего пару дней? С ума сошёл? Мать где?

— Почему шапочки нет? — упрекнула она мужчину. А взяв в руки лежавшую рядом с ребенком бутылочку, заявила, что это вообще никуда не годно. Читал ли он, сколько времени годна разбавленная смесь. И с подгузника попахивает. Менять срочно надо, а запасного варианта что-то не видно. Да и ребёнка помыть надо. А у него нет одноразовых полотенчиков с собой. И сумки рядом, со всякой детской мелочью, она не наблюдает. — Слушай, молодой папаша, я, конечно, не спрашиваю, почему так случилось, что ребёнок у тебя в таком виде? Но ведь должны же быть у тебя родные: мать ребёнка, твоя мама, бабушки со стороны обоих родителей, сёстры, тётки. Кто-то же должен был, прежде чем у тебя ребёнок на руках окажется, сказать о самом необходимом?

На вопросы Света и не ждала ответов. Она выговорилась. И попросила у мужчины разрешение сходить и помыть ребёнка. Умывальники с тёплой водой, благо, имеются в туалетах.

Мужчина думал, а малыш, за это время, успокоился на руках забинтованной девушки.

— Ладно! — согласился светлый хорц. — Иди!

Свою жизнь надо устраивать. Вот личной рабой Арика её никак не устраивало стать. Это же смертельно опасно, для одного из них. А вот если договориться...

Если получится. То будет время подумать.