Метель (новая редакция) дилогия

1

Вячеслав Головнин

Метель (новая редакция, дилогия)

И где же та свирель,

Ну, где же та свирель,

Что пела нам в саду,

На жизнь благословляя.

Не вижу сквозь метель,

Не слышу сквозь метель,

Мой путь засыпал снег,

Моя родная...

(Олеся Воложская)

Авторское предисловие

Автор выражает свою искреннюю благодарность Олесе Воложской за её чудесные стихи, написанные специально в качестве эпиграфа к этому роману. (Ударение в фамилии поэтессы на втором слоге.)

Читать это предисловие совершенно необязательно и можно сразу перейти к Прологу. Всё, что пишет автор далее в этом предисловии предназначено для тех читателей, у которых хватило терпения прочитать первую версию романа. Каюсь, что поторопился с публикацией в интернете, потому что по сути, первоначальная его редакция была ещё сырым произведением, можно сказать черновиком и требовала доработки. Но что случилось, то случилось, будем двигаться дальше.

Вашему вниманию предлагается новая, дополненная и переработанная версия. Основная линия сюжета осталась прежней и не подверглась сильным изменениям. Поэтому новым читателям нет нужды читать первоначальную, черновую версию романа.

Для неискушённых читателей автор поясняет, что под воздействием неверно исполненного магического заклинания, с матрицы личности главного героя, Александра Андреевича Смирнова, снимается копия, которая отправляется в его же детское тело, находящееся в другом времени и другой реальности в момент его клинической смерти, когда жизнь висела на волоске. Это вселение решило судьбу мальчика, душа которого отлетела, а телом овладела душа его двойника из другой реальности. А старый маг, по имени Жерар, пришедший в наш мир невесть откуда, возможно даже из другой галактики или параллельной вселенной за новой телесной оболочкой и допустивший роковую ошибку, исполнил все же свою мечту, захватив управление телом Александра Андреевича, но тут же и погиб вместе с ним под развалинами дома, разрушенного в результате взрыва бытового газа.

* * *

Пролог

Он очнулся и открыл глаза, но ничего не увидел и не услышал. Сплошная темнота, ни лучика света, даже самого крошечного. И полная тишина. Это было странно, потому что обычно, проснувшись посреди ночи и открыв глаза ему что-нибудь да было видно. Блики света на стене и шум от проходящего мимо дома ночного транспорта, отблески светящихся цифр электронного будильника, стоящего на тумбочке, красный ночной огонёк настенного выключателя.

"Значит я не дома, — пришла ему в голову мысль. За ней пришла другая: — Кто я и где нахожусь?"

Он попробовал пошевелиться, чтобы сбросить охватившее его оцепенение и осмотреться. С трудом, но ему это удалось. Такое ощущение, что вдобавок ко всему его чем-то придавило. При попытках повернуться рука куда-то провалилась, а его самого развернуло и лицо уткнулось во что-то мокрое и холодное. Подтащив к себе руку, он попробовал привстать на колени. Попытка увенчалась успехом и одновременно на него свалился снег от разрушенного сугроба, под которым он находился до этого момента.

Непроглядная темень исчезла, уступив место белёсой мути снежной массы, летящей с большой скоростью и залепляющим лицо. Стоя на четвереньках, ему удалось развернуться и теперь ветер дул в спину. Но как только он встал, остатки тепла, ещё остававшиеся где-то под пальтецом, мгновенно выдуло.

Именно в эту минуту на него обрушился шквал воспоминаний и от неожиданности он закричал:

— Аааааааааа!!!

Совсем недалеко от него откликнулся чей-то басок:

— Ау! Кто тут?

— Ау! Я здесь. — Голос у него почему-то был звонким, как у мальчишки. Через минуту сквозь пелену несущегося снега показались очертания темной фигуры, которая показалась ему огромной. Через пару мгновений она приблизилась к нему вплотную и подхватила его на руки.

— Держись крепче, — крикнул ему обладатель баска и зашагал, перехватывая мальца поудобнее и разворачиваясь на ходу так, чтобы ветер не задувал тому в лицо.

Вскоре мальчишка пригрелся на груди своего спасителя и впал сначала в лёгкую дрёму, а затем отрубился окончательно.

* * *

Александр Андреевич проснулся и открыл глаза. В комнате было темно.

"Опять меня угораздило заснуть на закате солнца, — подумал он, — прекрасно знаю, что это вредно, но не могу удержаться. Что поделать, старость не в радость".

Он лежал на диване в гостиной зале и вдруг заметил, что кроме него здесь есть ещё кто-то. За большим овальным столом, стоявшим чуть в стороне от дивана в простенке между окнами, сидел незнакомый ему человек.

Он вздрогнул от неожиданности и резко сел. От быстрого перехода из лежачего положения в сидячее у него закружилась голова. Откинувшись на спинку дивана и прикрыв глаза, он спросил:

— Кто здесь?

Сидящий за столом незнакомец поднял руку и щёлкнул пальцами. Над столом повис тусклый светильник в виде молочного шара, сантиметров десяти в диаметре, который разгораясь медленно поднимался к потолку. Через несколько секунд в комнате стало светло как днём и Саша увидел сидящего на стуле пожилого мужчину.

— Здравствуйте, Александр Андреевич, — произнёс мужчина. Голос у него слегка дрожал.

"А, пожалуй, он постарше меня будет", — автоматически отметил Саша про себя, не успев ещё окончательно проснуться и вследствие этого не выразив ни своего удивления, ни испуга от появления в комнате непонятно откуда взявшегося мужчины, как и необычного источника света.

Незваный гость усмехнулся:

— Да, уж, постарше, это точно. Вы уж простите меня великодушно, но пока вы спали, я слегка порылся в вашей памяти. Хотелось получше вас узнать перед нашим с вами разговором. Я, видите ли, вообще из другой вселенной. У нас даже кое-какие физические законы различные, уж поверьте мне на слово, ибо объяснить подробнее я вам не смогу. Ваших знаний явно не хватит.

Незнакомец посмотрел на Сашу вызывающе, как бы приглашая вступить с ним в полемику.

"Да он псих", — подумал Саша. Спорить с ним ему не хотелось.

"Как он вообще сюда попал?" — мысленно спросил он себя, а вслух ответил незнакомцу мягким, успокаивающим тоном, кивая ему головой в знак согласия:

— Охотно вам верю, уважаемый. Скажите, пожалуйста, как мне к вам можно обращаться?

— Моё имя вы не сможете произнести правильно, но среди земных имён к нему ближе всего французское имя Жерар. Так и зовите.

— Ну, тогда уж и вы зовите меня просто Александр, без отчества, — ответил ему Саша, лихорадочно соображая и пытаясь понять, что вообще происходит.

— Вообще-то, Жерар — это имя моего рода, то есть фамилия, по-вашему. А зовут меня Лео.

— Вот и познакомились, — вздохнул Саша, — можно переходить к причинам, побудившим вас нанести мне визит. Или вас сначала нужно покормить, чаем напоить?

— Спасибо, я сыт. Вот чего у меня мало, так это времени. Сейчас я вам всё объясню, а вы наберитесь терпения и выслушайте меня. Можно, я переберусь к вам на диван, а то на вашем стуле сидеть неудобно?

— Да, конечно, конечно, присаживайтесь и располагайтесь как вам удобнее, — ответил Саша, подвигаясь и освобождая ему место на диване рядом с собой, и сам при этом усаживаясь поудобнее и прикрываясь пледом. В комнате было прохладно, несмотря на то, что отопление уже включили и батареи на ощупь были тёплыми.

— Итак, я начинаю свой рассказ, — сказал Жерар, после того как устроился на диване. — Суть заключается в том, что моё тело состарилось и я нахожусь в поиске нового вместилища для моего разума. Для переноса моей сущности в новое тело существует масса ограничений. Не буду отнимать время ни у вас, ни у себя, перечисляя их все. Ах, да, забыл сказать самое главное — я маг, и довольно сильный маг. И в то же время это является главным ограничением на перенос сущности. Реципиент тоже должен обладать магическим даром. Кроме этого должны совпадать несколько очень важных характеристик магического дара. Но и это ещё не все. Я не могу просто вытряхнуть из тела прежнего хозяина и переместить в него свой разум. Это просто невозможно. Поэтому я искал человека, обладающего неинициированным магическим даром с подходящими для меня параметрами. Такой неинициированный, а значит не состоявшийся маг проживает жизнь обычного человека и тогда магу, желающему занять его тело остаётся просто дожидаться его естественной кончины, и, когда душа покинет тело, быстро его занять. Ну, а дальше дело техники. Производится оживление и ряд оперативных действий по восстановлению жизненных функций. Разрушение тела прекращается, и его вторичная смерть отодвигается. Далее вселившийся маг в течение нескольких лет, а иногда и десятилетий разрабатывает магические возможности доставшегося ему тела. Понимаете, маги способны прожить в три — четыре раза дольше обычных людей, а сильные маги и того дольше. Поэтому на развитие магических способностей тела не жалеют времени, поскольку все затраты и временные в том числе, окупаются сторицей.

Жерар перевёл дух и впервые за все время их общения посмотрел Саше прямо в глаза.

— Теперь вы должны понимать, почему я здесь.

Саша удивлённо поднял брови:

— А я, значит, обладатель неинициированного магического дара?

— Да, и очень сильного дара.

— И моё время подошло к концу? — продолжал допытываться Саша у мага.

— Да, Александр. Сколь ни печально это звучит для вас, но это неоспоримый факт.

Саша в свою очередь тоже впился взглядом в глаза гостя. У него возникло ощущение какой-то неправильности всего происходящего. Было только ясно, что это ощущение лежит в сфере чувств и эмоций, а не логики. Он подумал, что нужно потянуть время и отвлечься, дать своему подсознанию возможность разобраться в чём именно заключается неправильность поведения или рассуждений гостя.

— Надеюсь, у меня есть хотя бы пара часов в запасе? — спросил он мага.

— Да, — кивнул тот в ответ.

— Тогда, давайте перейдём на кухню, попьём чаю и поболтаем.

— О чём вы хотите поболтать со мной? — удивился Жерар.

— О моей несостоявшейся инициации, хотелось бы уточнить кое-что, — сказал Саша, вставая и приглашая мага следовать за ним.

Они прошли на кухню, где Саша, не мешкая, но и не торопясь поставил на газ чайник и накрыл кухонный столик для предстоящего чаепития — два чайных прибора, состоящих из изящных фарфоровых чашек с блюдцами и с чайными ложками, заварочного чайника и сахарницы. Тут же поставил пачку чая с пакетиками, которая в корне разрушала наметившуюся гармонию чайной церемонии, однако возиться с заваркой ему не хотелось, не то настроение у него было в тот момент.

— Скажите, Жерар, — спросил Саша, дождавшись, пока гость усядется за стол и сам устраиваясь напротив него, — а вы можете отсрочить мою кончину или срок моей жизни определён свыше?

— Ну и вопросы у вас, Александр. Не знаю, что и ответить.

— А откуда вам стало известно, что моя жизнь подошла к концу?

— Я просто оцениваю состояние вашего организма по ауре. Перед смертью, с аурой человека происходят определённые изменения, которые я вижу.

— И давно вы за мной наблюдаете?

— Я обнаружил вас в прошлом году, когда вам исполнилось 81 год.

— И тогда умерла моя жена.

— Приношу вам свои соболезнования.

— Принято. Скажите, Жерар, а где вы находились весь этот год?

— Я был на Иссе, так называется моя планета. Мне едва хватило времени, чтобы завершить все неотложные дела и заморозить долгосрочные проекты, в надежде, что придёт время и я смогу их продолжить.

— А как вы отслеживали в это время моё состояние?

— Я оставил на вашей ауре свою метку. Если бы вы внезапно умерли, я бы тут же об этом узнал и смог переместиться к вам, открыв портал. Это дело одной минуты.

— А почему вы перед моей смертью решили поговорить со мной? Ведь вы же могли спокойно дождаться моей кончины и затем занимать моё тело.

— Признаюсь вам честно, Александр. Если сказать в двух словах, то это просто дурное предчувствие. В нашей профессии мага, его чутье, интуиция играют огромную роль. Я не смог его просчитать логически. Слишком много вариантов дальнейшего развития событий.

— Вы знаете, Жерар, — обрадованно воскликнул Саша, — и у меня дурное предчувствие.

Тем временем чайник закипел. Саша положил в свою чашку пакетик чая и такой же предложил магу:

— Попробуйте вот этот чай, Жерар. Это мой любимый сорт.

Он налил в обе чашки кипятка и продолжил разговор с гостем:

— Скажите, Жерар, а вы вообще знакомы с кухней нашей планеты? Или вы впервые пьёте наш чай, нашу воду?

— Я хорошо знаком со всеми достижениями вашей цивилизации, поскольку провёл 10 лет на вашей планете, пока вас обнаружил.

— И сделали ставку на меня одного? Вам не знакома наша пословица, что не стоит складывать все яйца в одну корзину?

— Вы не владеете всей информацией, Александр. Во-первых, в среднем один маг рождается на десять тысяч человек. Подходящий для меня одарённый встречается один на сотню магов. Следовательно, мне нужен один из миллиона человек. На вашей планете мне подходят около 7 — 8 тысяч человек. А если учесть, что нужен маг вашего возраста с не угасшим магическим даром, то скорее всего, вы единственный, кто мне подходит. Если и есть ещё кто-нибудь, то мне его не найти, по крайней мере быстро. Во-вторых, обстоятельства мои сложились таким образом, что погорели все мои "корзины", в которые я складывал свои "яйца". В-третьих, моё время тоже не бесконечно. Случилось ещё кое-что, о чём я не хочу говорить. В результате, у меня образовался страшный дефицит времени. Моё время тоже заканчивается. Правда, не так катастрофично, как у вас, но времени на поиски ещё одного реципиента у меня просто нет.

— А почему вы ищите тело среди жителей нашего мира? У вас найти мага, наверное, значительно проще.

— Проще, да, согласен. Но мне-то нужен неинициированный маг и к тому же умирающий. Где же я такого у себя найду. У нас людей с магическим даром находят практически всех, причём с малолетства.

— А сколько у вас осталось времени, если не секрет? — полюбопытствовал Саша.

— Не больше полугода, если воспользоваться вашими мерками, — немного замявшись, но все же ответил маг.

— Скажите, Жерар, а вы можете отсрочить мою смерть хотя бы на пару месяцев? — спросил Саша.

— Каким образом?

— Вы владеете магией, как я понимаю. Значит вы вообще способны излечить меня и отодвинуть срок моей смерти. Или я что-то не понимаю?

— Боюсь, что дело не в состоянии вашего здоровья. Оно, кстати, у вас вполне удовлетворительное для вашего возраста.

— Значит, кончина наступит скоропостижно. Такое у нас стариков бывает сплошь и рядом. Лёг спать и не проснулся. Образовался какой-нибудь тромбик и всё, что называется приплыли. Наверное, есть и другие причины внезапной смерти у людей. Это я не беру в расчёт всяческие катастрофы и аварии. Но, теоретически, ответьте мне, Жерар, теоретически вы можете починить мой организм, чтобы предохраниться от таких вот тромбиков.

— Ну, конечно, могу. Но я займусь этим только когда завладею вашим телом и буду в безопасном месте и рядом с источником магической энергии.

— Спасибо, за честный ответ, Жерар. Так что там с моей аурой?

— Она стала ещё темней. Жаль, что вы не можете видеть мою ауру. Дело в том, что я тоже не могу. Ни один маг не может видеть свою ауру со стороны. Просто, если бы оказалось, что моя аура тоже почернела, это означало бы, что опасность грозит нам обоим и мы могли бы предпринять некоторые меры. Например, перейти в другое место и там снова посмотреть изменения в наших аурах. Но, что толку говорить о несбыточном.

— А вы проведите мою инициацию, Жерар и я буду способен видеть вашу ауру.

— Вам, в вашем возрасте проводить инициацию смертельно опасно для вас, в первую очередь.

— Так мне все равно умирать через час или сколько там мне осталось?

Саша, затаив дыхание ждал решения мага.

— Час-полтора, пожалуй, ещё есть, — ответил Жерар. Он задумался, допил чай и, поставив пустую чашку обратно на блюдце, нервно забарабанил пальцами по столу. Потом внимательно и каким-то отстранённым взглядом посмотрел на Сашу и, наконец, принял решение:

— Я выполню вашу просьбу. Инициация не требует большого количества маны. Наденьте на палец вот это колечко.

Жерар достал из кармана кольцо с крупным бесцветным камнем и протянул его мне. Я взял его, повертел в руках и вопросительно посмотрел на мага.

— Обычный накопитель магической энергии, — ответил тот на невысказанный вопрос. — Его вполне должно хватить на вашу инициацию. Вообще-то странно, что ваш источник до сих пор не угас. Можно сказать, что он ещё теплится, поэтому надежда на благополучный исход у вас имеется.

Затем, он поднялся со стула и предложил:

— Давайте перейдём в вашу комнату с диваном. Во время инициации вам лучше лежать.

Они перебрались обратно в гостиную. Саша лёг на диван, а маг наклонился над ним и положил свою руку ему на живот, чуть ниже пупка. Саша почувствовал тепло и сообщил об этом Жерару. Тот удовлетворённо кивнул, сказав, что так и должно быть. После чего он сел на стул, прихваченный им с кухни и сказал:

— Теперь остаётся только ждать.

— А чего ждать-то, собственно? — полюбопытствовал Саша.

— Если инициация состоится, то вы увидите мою ауру. А если нет, то ... — Тут маг развёл руками.

— Понятно, — вздохнул Саша.

На некоторое время в комнате установилась тишина. Однако, долго лежать молча и ждать непонятно чего Саша был просто не в состоянии, поэтому вскоре он спросил мага:

— Скажите, Жерар. Вот вы сегодня сказали мне, что рылись в моей памяти. Я думаю, что это просто вольный оборот речи. На самом деле, как я понимаю, вы имеете возможность читать память любого человека. А возможен ли обратный процесс? Можете ли вы передать свои знания мне?

— Могу. Я могу передать вам любую информацию, которой владею.

— Ну, любую мне не надо. Впрочем, смотрите сами. Когда моё тело станет вашим, часть вашей памяти уже будет записана в моих мозгах. И процесс смены хозяев этого тела пройдёт быстрее и проще, или я что-то не так понял?

— Нет, всё вы поняли правильно, Александр. Действительно, к чему терять время.

Жерар подошёл к Саше и дотронулся ладонью до его лба, как бы шлёпнув по нему легонечко. И в этот же миг Саша потерял сознание. Часть из того, что произошло потом он узнал немного позже, когда ему стала доступна память последних минут жизни мага. Но полную информацию о произошедшем не узнал никто.

Пока же, маг усыпил настырного реципиента и начал перекачку ему своей памяти. Он уже один раз менял своё тело, так что опыт переселения у него был и потому действовал гораздо увереннее того, первого раза. Кроме всего прочего, Жерар решил расстаться с большей частью своих воспоминаний, не относящихся к магии.

"Зачем тянуть за собой груз прошлых переживаний, встреч и расставаний? — думал он. — Никаких знаний эти воспоминания с собой не несут. Они только мешают жить и принимать нужные решения. Поменьше эмоций, побольше холодного рассудка и точных расчётов. Вот зачем я вообще разговаривал с этим человеком? Нужно было усыпить его и начать подготовку к захвату тела. И никаких рефлексий, и ненужных эмоций, моральных терзаний этического плана, типа "что такое хорошо, и что такое плохо".

Пока он занимался перекачкой памяти, одновременно с этим произошла инициация магического дара его тела. Да, Жерар называл про себя это тело своим, уже не воспринимая его как отдельную личность. Тем более, что в его память были уже закачены первые полсотни лет его жизни. Самые важные годы становления его как мага, годы учения и познавания окружающего мира, годы формирования его как личности и как мага исследователя.

Жерар, не прерывая процесса копирования своей памяти будущему телу, начал первоначальную прокачку магических каналов — первое, что необходимо сделать после инициации. Увлечённый и захваченный целиком этой работой, он расслабился и не смог вовремя отреагировать на случившееся.

А случилось следующее. За окнами, в давно наступившей темноте ночного города, вдруг на миг стало светло, как днём. За вспышкой света последовала звуковая волна взрыва, больно ударившая его по барабанным перепонкам и практически одновременно с этим пол под ногами, дрогнул, наклонился и поехал вниз. Диван с его реципиентом тоже заскользил в сторону окна. Стены комнаты на глазах разъезжались по сторонам, а сверху на него повалился потолок. Затем плита перекрытия, бывшая ранее потолком комнаты, за что-то зацепилась и её движение замедлилось, но не прекратилось. Ещё несколько секунд и она рухнет прямо на него. Только тут Жерар пришёл в себя и начал действовать. Он скастовал заклинание пространственного переноса и бросился прямо на тело Александра, схватил его и приготовился к встрече с жёстким земляным полом в портальной комнате подвала своего дома. Однако вместо этого его сознание погасло, а тело вместе с телом Александра Андреевича рухнуло вниз, в мешанину камня и бетонных плит, со всем тем, что сопровождает рухнувший пролёт панельного дома, в одной из квартир которого происходит взрыв бытового газа.

Заклинанием телепортации (пространственного переноса) Жерар уже давно не пользовался, так как портал был намного более комфортным способом перемещения и последние несколько сот лет он использовал именно портальный переход. Но в данном случае он принял абсолютно правильное решение, ибо создавать портал было уже поздно. Другой разговор, что подкачало исполнение пространственного переноса.

Нет, многолетнее отсутствие практики плетения этого заклинания в этот критический момент, когда заклинание кастуется на автомате, практически без участия сознания, не отразилось на качестве его выполнения. Учили его очень хорошо и, вбитые во время учёбы в голову, навыки сработали как надо. Однако, маг упустил из виду, что он находится не в своём мире и для правильного исполнения заклинания в чужом мире необходимо было в его плетение внести поправку.

Отсутствие этой поправки привело к необратимым последствиям. Вместо того, чтобы перенести физические тела, заклинание перенесло их сознания. А так как запасных тел для их сущностей не было, то заклинание перенесло сознание Александра вместе с памятью мага, только что записанной в его голову, в его детское тело, находящееся в другом времени и другой реальности в момент клинической смерти, когда его жизнь висела на волоске. Это вселение решило судьбу мальчика. Его душа ушла на перерождение, а телом овладела душа его двойника из другой реальности.

Осталось неясным, куда при этом исчезло сознание мага и размышляя об этом впоследствии, Александр склонялся к тому, что оно перешло в его тело, к чему собственно говоря маг и стремился, и тут же погибло вместе с ним.

Почему все произошло именно так, как произошло, навсегда останется тайной этого мироздания, а нам с вами, уважаемый читатель, остаётся только строить предположения.

* * *

Саша открыл глаза. В комнате было темно. Опять его угораздило заснуть на закате солнца. Прекрасно знает, что это вредно, но не может удержаться. Что поделать, старость не в радость. Правда, что-то есть странное в этом, теперешнем его пробуждении, потому что обычно, даже ночью ему что-нибудь да было видно. Блики света на стене и шум от проходящего мимо дома ночного транспорта, отблески светящихся цифр электронного будильника, стоящего на тумбочке, красный ночной огонёк настенного выключателя.

"Значит я не дома, — пришла ему в голову мысль. За ней пришла другая: Кто я и где нахожусь?"

Тут он вспомнил, что совсем недавно он задавал уже себе эти вопросы. Состояние дежавю, вот как это называется. Или это было во сне? Ему снилось, что к нему в гости пришёл маг, он щёлкнул пальцами и зажёг светильник.

"Вот пижон", — подумал Саша. Откуда-то он знал, что это было совершенно ненужным действием, потому что маги творят свои заклинания исключительно силой своих мыслей и волей.

Впрочем, картины приснившегося сна уже размывались и уплывали в вечность. Вместо них появилась картина метели, снежной пелены кругом и его снова затянуло в этот сон, где он барахтался в снегу и как его кто-то поднимал и нёс на своих руках.

Он опять вынырнул из сна, но глаз не открывал. Ему было тепло, уютно и хорошо. Тишина стояла такая, что уши улавливали даже повизгивание какой-то приблудной собаки, раздававшееся издалека. Ему было хорошо, и он решил, что грех не использовать такие редкие минуты. Он прикрыл веки и не заметил, как снова уснул.

Книга 1. Маленький волшебник

Часть 1. Метель

Глава 1. Хорошо забытое старое

На этот раз Саша проснулся не сам. Его самым беспардонным образом будили, тряся за плечо и приговаривая:

— Вставай, засоня. Санёк, Сашенька, просыпайся, открывай глазки.

Саша открыл глаза и увидел свою маму, сидевшую сбоку на его кровати и будившую его. Он сразу её узнал, несмотря на то, что здесь и сейчас она была молодая, пышущая здоровьем и красотой. Саша смотрел на неё и счастливо улыбался. Он не воспринимал происходящее, как реальность, скорее, как продолжение сна. Ему было так хорошо, что он опять закрыл глаза, чтобы запечатлеть только что виденную картину в своей памяти — его мама, молодая, красивая, в домашнем халате, непричёсанная, с капельками воды застрявшими кое-где на красивых бровях после утреннего умывания, ласково смотрит на него своими зелёными глазами и вновь повторяет, теперь уже с сердитыми нотками в голосе:

— Да проснёшься ты сегодня, в конце концов, или нет. Ну-ка, быстро вставай.

Она потащила с него одеяло и схватив его, легко подняла и поставила на ноги, держа его между ног, повернув к себе и глядя ему в лицо.

— Расскажи-ка, негодник, ты почему вчера из школы сбежал? А? И портфель с учебниками и тетрадками там оставил. Молчишь? Сказать нечего? Пошёл домой один, в метель. Спасибо, тёзке твоему, Саше Пирожкову, принёс тебя. А ведь мог и мимо пройти и занесло бы тебя снегом, так бы и замёрз. Весной бы оттаял. Что же ты делаешь, а? Выдрать бы тебя, как сидорову козу, да вот беда, у отца обострение, как и в прошлом году с кровотечением. Поэтому считай, что дёшево отделался. Иди, умывайся.

Она взлохматила ему волосы на голове, развернула от себя и слегка подтолкнула, шлёпнув его по попе. Саша сделал шаг вперёд и остановился. Сказать, что он был ошарашен — значит ничего не сказать. Он был потрясён, но понимал, что если он не возьмёт себя в руки, то может получиться очень плохо, он напугает маму и сделает ей больно. Он, конечно, слышал и даже читал о попаданцах на войну, был даже фильм какой-то на эту тему. Он пока не понимал, как такое могло произойти, но подозревал, что без вчерашнего мага тут не обошлось. Все события вчерашнего вечера кинолентой промелькнули у него в голове. У него ещё будет время подумать обо всем случившемся, а пока нужно сориентироваться здесь и сейчас. Надо принять как данность, что он снова мальчишка, школьник, и живы его родители.

Он не помнил, где здесь был умывальник и огляделся. Его кровать стояла за большой печкой. У окна небольшой стол, над которым Саша увидел отрывной календарь, прикреплённый к перегородке, разделяющей дом на две комнаты. Саша подошёл ближе. На листке календаря красным цветом выделялась дата: "6 февраля". Сегодня было воскресенье. Проём перегородки был закрыт ситцевой занавеской. Он откинул её рукой и, сделав шаг вперёд, очутился в большой комнате. Слева было ещё два окна, около которых стоял большой обеденный стол. У противоположной стены, напротив печки, расположилась большая двуспальная кровать с железными спинками, в которой сейчас спал отец, отвернувшись к стене и Саше был виден только его коротко стриженный затылок.

На расстоянии пары метров от кровати находилась невысокая печная плита, вплотную примыкающая к большой русской печи, устье которой сейчас было закрыто заслонкой. От печи ощутимо тянуло теплом. Дальше, за ней в углу виднелся деревенский рукомойник, с жестяной раковиной и ведром под ней. Рядом на гвоздике висело полотенце.

Саша подошёл к рукомойнику, сложил ладони лодочкой и толкнул ими сосок. Тот пополз вверх и по нему в его ладошки побежала тёплая вода. Саша уставился на свои маленькие ладошки.

"Господи, сколько же ему лет?" — подумал он про своё нынешнее тело. Кажется, он видел на столе букварь, если ему не показалось. Если это так, то ему семь лет, и он учится в первом классе.

Саша всполоснул лицо. Рядом к стене была прибита полочка, на которой стояла жестяная кружка с тремя зубными щётками — двумя большими и одной маленькой. Саша схватил маленькую щётку и осмотрелся в поисках тюбика с зубной пастой. Тюбика нигде не было. Около жестяной кружки на полочке лежала круглая картонная коробка с какой-то надписью. Саша снял её с полочки, повернул к себе надпись и прочитал: "Зубной порошок". О как! Зубной порошок. Он уж и забыл, когда в последний раз пользовался зубным порошком. Было это в далёком детстве, в котором он сейчас и очутился. Он только никак не мог сообразить, где именно сейчас находится. В его детстве их семья переезжала с одного места на другое чуть ли не каждый год, нигде больше двух лет не задерживаясь. Причину таких переездов Саша понял значительно позднее.

* * *

Оказывается, его мама, окончив перед войной два курса физико-математического факультета педагогического института, не стала продолжать учёбу из-за родившегося Саши и после декретного отпуска пошла работать учительницей в школу. Ей выдали диплом об окончании Учительского института (это было приравнено к педагогическому техникуму и давало среднее специальное образование) и присвоили квалификацию "Учитель математики средних классов".

В деревнях остро ощущалась нехватка учителей и Сашина мама оказалась нарасхват. Особенно не хватало учителей в среднем звене, в 5 — 7 классах.

К слову сказать, старших классов в те годы было раза в три меньше. Учёба в старших классах средней школы и в техникумах была платной в отличие от учёбы в ремесленных училищах и школах ФЗУ (фабрично-заводского ученичества), поэтому процентов 80 выпускников неполной средней школы, если не больше, шли получать рабочие профессии в ремесленные училища или сразу устраивались учениками на заводы и фабрики.

ФЗО (фабрично-заводское обучение) было предпочтительней, потому что учащиеся ремесленных училищ, как и школ ФЗУ находились на полном государственном обеспечении в течение всего срока обучения. А это означало бесплатную выдачу форменной и рабочей одежды и обуви, бесплатное трёхразовое питание и бесплатное проживание в общежитиях (для иногородних).

Вот и переводили Сашину маму из одного села в другое, из районной школы в какую-нибудь глухомань, из глухомани опять куда-нибудь, где образовалась недостача учителя математики в неполной средней школе.

— Каждой дырке затычка, — вздыхая говорила мама. А так как отец был инвалидом Великой Отечественной войны и имел за душой только среднее образование да полугодовые курсы военных переводчиков, то он был вынужден ехать туда, куда посылали мать. Отец пытался изменить сложившуюся ситуацию, но в послевоенной стране с трудовой дисциплиной было строго. Если у него было хотя бы равноценное с мамой образование, тогда главой семьи был бы отец и семья жила там, куда его направили на работу. После войны отец поступил на заочное отделение филологического факультета Казанского государственного университета и окончил первый курс. И все. Дальше учиться не смог. Нужно было обязательно работать по будущей специальности, а у отца была полная инвалидность. Он на войне простудился и заболел туберкулёзом. Умер отец в возрасте 39 лет в 1961 году, когда Саше исполнилось 20 лет.

Но все это было в первой Сашиной жизни. Его впервые посетила мысль о второй жизни здесь, в этом мире, о котором он пока ничего не знал. Является ли этот мир, в котором он очутился таким же, как и его прошлый мир или он сильно отличается от него? Будут ли повторяться события его прошлой жизни или будут отличия?

* * *

Рядом с рукомойником, слева от него, висело небольшое зеркальце, с помощью которого отец брился. Эту деталь, Саша почему-то запомнил. Всю свою прошлую жизнь он хранил в своём письменном столе отцовскую опасную бритву, отечественного производства. Сам Саша ей ни разу не воспользовался, просто хранил, как память об отце.

В зеркальце он не мог себя увидеть. Для этого ему нужно было или снять его, или встать на стул. Саша огляделся, один стул стоял около обеденного стола и у окна стояла табуретка. Кроме этого, два стула стояли в маленькой комнате, в которой он спал. За тем столом они с мамой занимались. Мама готовилась к своим урокам, проверяла ученические работы, а Саша выводил буквы. Он вдруг вспомнил, как за прописную букву "Б" он получил двойку, и ему стало стыдно. Что же он так, поленился написать, как следует. В памяти неожиданно для него всплыла эта злополучная страница из тетради для домашних заданий.

Саша прекрасно помнил, что 2-й и 3-й классы он окончил в начальной школе на железнодорожной станции "Сосновка". А здесь тишина, на железнодорожную станцию уж никак не похоже. Там всю ночь грохочут проходящие поезда и гудят паровозы.

Значит сейчас они живут на конезаводе "Маяк", а он учится в первом классе. А так как сейчас начало февраля, то на дворе 1949-й год. Значит, совсем недавно закончилась война и скоро страна будет праздновать День Победы в пятый раз.

Отец у Саши, к слову сказать, был членом партии, во время войны на фронте вступил. Это, по-видимому, сыграло свою роль в назначении отца директором дома инвалидов, который был расположен на территории конезавода. Из воспоминаний прошлой жизни и рассказов матери Саша помнил, что отец быстро подружился с директором конезавода и они часто квасили вместе, что матери, естественно, не нравилось.

К стоящему рядом с умывальником Саше подошла мама.

— Ну, ты чего тут застыл? Зубы почистил?

Она потрогала рукой его зубную щётку, которую он так и держал в правой руке. В левой он держал коробку с зубным порошком.

— Так, — сказала мама, — щётка сухая. Давай я помогу тебе.

Она взяла у него коробочку с порошком и щётку, смочила её и погрузила в порошок.

— Чисти, чтобы зубки у тебя были белые-белые, как снег, — сказала мама, передавая ему зубную щётку.

Саша послушно чистил зубы, пока мама не остановила его:

— Достаточно, Саша, вот молодец, — похвалила она его и чмокнула в макушку. — Беги, одевайся и будем завтракать.

— А что у нас на завтрак? — спросил Саша, чтобы услышать свой голос. Вопрос его прозвучал неожиданно громко. А так, голос, как голос, тонкий, мальчишеский.

— Тише, Саша, папу разбудишь. Он всю ночь не спал. А на завтрак я разогрела вчерашние ватрушки с картошкой, "с заборчиком", как ты любишь и молоко.

Саша пошёл в свою комнату, продолжая чувствовать себя немного неуверенно.

"Нужно быстрее привыкать к этому телу", — подумал Саша, и тут его накрыло. Он вспомнил всё, что с ним произошло вчера.

"Или это было не вчера, а только ещё будет в далёком будущем, — подумал он. — Или уже никогда не будет? Ладно, все это я ещё успею обдумать".

— Саша, что случилось? Что с тобой? Что ты застыл на месте? Ну, отвечай немедленно, — повысила мама голос.

— Нет, мамочка, со мной все в порядке. Я просто вспомнил, как я вчера заблудился и мне стало страшно.

Мать подошла к Саше, обняла его за голову, прижала к груди:

— Как ты меня вчера напугал, Сашок, кто бы знал. Обещай мне, что больше не будешь так делать.

Мама обхватила Сашу за щеки и подняла его лицо, приблизив к нему своё. Всмотрелась ему в глаза.

— Какой-то ты сегодня странный, не такой, как обычно. Не будешь больше так поступать?

— Не буду, мама, честное слово.

— Ну, хорошо, я тебе верю. Беги, одевайся.

Сашу, наконец, отпустили и он ушёл в маленькую комнату, так называли в их семье этот запечный закуток, где стояла его кровать. Его одежда частью лежала на сидении стула, стоявшего за изголовьем кровати, частью висела на спинке. Сатиновые шаровары, рубашка с длинными рукавами, курточка, носочки. Под стулом обнаружились самодельные домашние тапочки со стоптанными задниками и с подошвами, сделанными из старых валенок. Саша вспомнил, что всю сапожную работу в их семье делал дедушка по материнской линии, Георгий Васильевич.

Одевшись, он вышел в большую комнату и сел за обеденный стол. Мать поставила перед ним сковородку с разогретыми ватрушками и эмалированную кружку с тёплым молоком. У Саши заурчал желудок, и он набросился на еду. Ватрушки показались Саше необычайно вкусными. Именно такими ватрушками кормила его мама в прошлой жизни.

Подождав, пока Саша насытится, мать приступила к его допросу:

— Саша, ответь мне, пожалуйста, почему ты ушёл вчера из школы, никого не дожидаясь. Ушёл прямо с урока. Что случилось? Может быть ты в туалет захотел?

Саша посмотрел матери в глаза и сказал:

— Я не помню, мама. Вот честное слово, не помню. Если вспомню, то обязательно тебе расскажу.

— А что ты ещё забыл? — спросила его мать.

Саша пожал плечами.

— Я не знаю. Ты спроси.

— Учительницу свою, Светлану Анатольевну, ты помнишь, я надеюсь? — сказала ему мать.

Имя учительницы послужила ключиком, открывшим заветную дверку. Воспоминания захлестнули его. Правда, это были воспоминания того Саши, который пришёл в это тело из другого мира. Память же Саши, жившего в этом мире, куда-то исчезла вместе с его личностью. Это Саша отчётливо понял. Если между этими двумя реальностями есть существенная разница, то он может со своими знаниями попасть впросак. По крайней мере он вспомнил даже и то, почему он ушёл из школы, но уже не стал говорить это матери, так как не был уверен, что прежний Саша сбежал с уроков по той же причине, а не по какой-нибудь другой.

Так или иначе, всё, что полагается знать школьнику он знал. Он даже вспомнил навыки письма с помощью деревянной ручки со стальным пером. Правда для этого пришлось потрудиться. Сначала стальное перо совершенно не слушалось Сашу, но потихоньку он приспособился. Проблемы с правильным написанием букв у него остались. Мать только вздыхала, глядя на его закорючки.

— Придётся все же тебя учить дополнительно чистописанию, — сказала она.

Саша опять невозмутимо пожал плечами:

— Я же не отказываюсь, учи.

Мать опять внимательно посмотрела на него, и Саша понял, что он постоянно попадает впросак, отвечая не так, как ответил бы настоящий Саша. Его жесты, по-видимому тоже отличаются.

"Нужно все такие несоответствия объяснять пережитым вчера стрессом", — подумал Саша.

Они с матерью уже давно сидели в маленькой комнате, стараясь говорить шёпотом, чтобы не будить отца. Услышав, что отец проснулся, мать ушла к нему, велев Саше сидеть тихо.

* * *

Саша очень нуждался хотя бы в небольшой передышке. Ему нужно было осмыслить всё, что с ним произошло и определиться с дальнейшим. Он решил прилечь на кровать, которую мать уже успела заправить и продумать свою линию поведения. Однако, совершенно неожиданно для себя, он уснул и когда проснулся, то услышал, как в большой комнате разговаривали и ему все было отлично слышно.

— Ну, что я могу вам сказать, Андрей Григорьевич, — говорил чей-то густой баритон. Кровотечение вам в ближайшее время не грозит. Первые дни будете ощущать слабость. Это от большой потери крови. Регулярно пейте хлористый кальций и ради бога, воздержитесь от употребления алкоголя. Он сейчас для вас подобен яду. Нет, если вы желаете оставить свою жену вдовой, а сына сиротой, то тогда да. В противном случае воздержитесь.

— Спасибо доктор, я оценил ваш чёрный юмор. Я выполню все ваши рекомендации.

Саша понял, что это голос отца. Он был тихим и усталым. Вдруг он зашёлся в кашле. Когда он смог продолжить, то сказал, обращаясь к жене:

— Варя, у нас там бутылка водки в заначке имеется. Отдай её доктору. — И, обращаясь уже к нему, продолжил: — Вам, я думаю никто не запрещает принимать алкоголь. Поэтому возьмите этот яд для меня, и употребите на своё здоровье.

— Спасибо, голубчик. Вы всё правильно сказали. Для вас это яд, а мне только здоровья ради.

Послышался мамин голос:

— Вот доктор, возьмите и не забудьте закусочку-то в сенцах взять. Прямо из кадок набирайте, и капусту квашенную и грибочки. Захватите пару кастрюлек и наберите.

— Спасибо, спасибо, соседушка. До свидания, будьте здоровы, не болейте. Все глядишь мне меньше работы будет.

Послышался звук сначала открывающейся и затем захлопнувшейся двери, и наступила тишина, прерываемая лишь тяжёлым дыханием отца.

* * *

Прошло полтора месяца. Саша ходил в школу, в первый класс. От дома до школы было три километра по чистому полю. На этом поле ничего специально не выращивали, потому что здесь хорошо росла трава из-за протекающей рядом речушки. Летом здесь пасли лошадей и коров. На этом самом поле Саша и заблудился прошедшей зимой в метель и чуть не замёрз насмерть.

Впрочем, почему чуть. Размышляя на эту тему, Саша пришёл к выводу, что прежний владелец этого тела освободил его не по своей воле. Душа его предшественника покинула тело в экстремальной ситуации. Теперешний Саша, попав в это тело, выжил благодаря тому, что его разум — это все-таки разум взрослого человека, да и магическое заклинание непонятно как здесь себя проявило, и помощь быстро пришла.

Кстати, никаких следов своего предшественника Саша так и не обнаружил. Никаких знаний ему в наследство не досталось. Выручала проснувшаяся память о его прошлой жизни. На бытовом уровне никаких отличий от своей прошлой жизни он пока не обнаружил. Те же одноклассники и учительница в школе, все то же окружение и по месту жительства. На самом конезаводе у Саши приятелей не было, так как не было мальчиков его возраста. Дети были, но все они были старше его или на пару лет младше. Играть ему было не с кем. Старшие дети не брали Сашу в свою компанию ещё и потому, что его мать была учительница и они полагали, что она могла через Сашу узнать об их шалостях. А с детьми младше его Саша и сам не хотел играть.

Кстати, происшествие в метель не прошло для Саши бесследно. У него воспалилось правое среднее ухо. Доктор, проживающий с ними в одном доме и занимающий в нем весь первый этаж, поставил диагноз — отит и прописал постельный режим, прогревание и капли борного спирта в ухо. Памятью прошлой жизни Саша знал, что из-за перенесённого отита у него понизился уровень слуха на правом ухе. К шестидесяти годам оно практически уже ничего не слышало. Выручало левое, здоровое ухо, поэтому к врачам он по этому поводу так ни разу и не обратился.

Начальная школа, в которой учился Саша находилась в крошечной деревеньке Усинка, через которую проходил тракт, соединяющий два районных центра. Ближайший районный центр располагался в селе Пушкари километрах в трёх от Усинки. Усинская школа располагалась в одной избе. Весь её преподавательский состав состоял из двух учительниц, которые работали в две смены с двумя неполными классами. В одном классе училось несколько первоклассников вместе со второклассниками, в другом классе были ученики 3-го и 4-го классов, всех вместе не более двух десятков детей.

В Пушкарях тоже была школа, причём, в отличие от Усинской была полноценной средней школой с полными классами и с полным составом педагогов. Село было большим, потому и школа была большая. В ней и работала Сашина мама, куда ездила почти каждый день на рейсовом автобусе, проходящим через Усинку. Если по каким-либо причинам мама не успевала на автобус, то приходилось ей проситься на попутные машины или идти пешком. Три километра по тракту — невелико расстояние, за час можно пройти даже зимой или в межсезонную распутицу. Да и редко приходилось пешком ходить, автобус ходил регулярно и по расписанию.

* * *

Когда Саша немного освоился со своим новым положением он решил узнать, досталось ли ему хоть что-нибудь от мага, но он не знал, как это сделать.

— Нужно начинать задавать вопросы, — подумал Саша и не стал откладывать надолго. В этот же день, вечером, лёжа в своей кровати он стал задавать себе подготовленные заранее вопросы.

— Итак, первый вопрос: как узнать имеет ли человек магический дар? — спросил самого себя Саша, естественно, молча.

Ответ пришёл мгновенно. Получив ответ, он понял, что ничего не понял. Нужно было начинать с самого начала. Тогда он решил проверить, есть ли в его памяти воспоминания мага о своей учёбе, начиная со дня его инициации. Ответ был положительным. Саша пожелал посмотреть их. Потом он подумал, что если будет просматривать память мага в режиме реального времени, то это будет очень долго и задал вопрос, возможен ли просмотр памяти в более быстром темпе. Ещё минут десять диалога самим с собой, и он выяснил, что может просматривать память со скоростью превышающее реальное течение времени в несколько сотен и даже тысяч раз. Можно вообще за один час просмотреть всю записанную ему память мага. Другой разговор, что от такого просмотра толку будет немного. Он просто получит представление о записанной в его память информации. А вот, если он хочет овладеть всеми знаниями и умениями мага, то скорость изучения, доставшегося ему наследства будет зависеть и от насыщенности новыми знаниями просматриваемого отрезка времени и от скорости восприятия уже его мозга.

Саша задумался. Выпадать полностью из жизни даже на пару часов в день ему не хотелось. Мать непременно заметит, опять перепугается и потащит к доктору. Ничем хорошим для него это не обернётся. Учиться по ночам — это значит заведомо обречь себя на хроническое недосыпание, что тоже ни к чему хорошему не приведёт.

"Что же делать, что делать?" — спрашивал он себя и вдруг неожиданно получил ответ. Его сознание раздвоилось. Одна его часть осталась в режиме реального времени, а другая погрузилась в режим проживания воспоминаний, доставшихся ему от мага. Ощущения при этом были очень непривычными, как будто в его голове поселился ещё один человек со своими мыслями. Картины окружающей Сашу действительности перемежались с совершенно незнакомыми ему видами какой-то огромной залы с невиданной ранее мебелью и совершенно незнакомых людей, говорящих на чужом и непонятном языке. И все это замелькало и перемешалось в Сашиной голове разноцветным калейдоскопом. Саша почувствовал нарождающуюся панику и закрыл глаза, что не принесло ему никакого облегчения.

"Поди прочь!" — закричал Саша на чужака, образовавшегося у него в голове. Калейдоскоп картин, возникающих в его мозгу прекратил своё мельтешение и пришла спасительная темнота.

* * *

В течение последующей недели с Сашей ничего не происходило, если не считать ярких снов по ночам, во время которых с ним разговаривали какие-то люди на непонятном ему языке. Незнакомые поначалу звуки постепенно обретали смысл. Во сне Саша был младенцем. В отличие от обычных снов эти не забывались. Саша легко вспоминал лица людей, детали интерьера и даже отдельные слова. По дороге в школу он повторял их вслух дивясь их необычному звучанию и удивляясь, как это он их запомнил и может повторять. Значение некоторых слов он понимал совершенно определённо, некоторых — догадывался. Он понимал, что это знание из памяти мага и оно каким-то образом постепенно распаковывается в его голове. Судя потому, что в конце недели ребёнок из его снов уже передвигался самостоятельно и умел произнести пару десятков слов, ему было уже не меньше двух лет и он откликался на имя Леонас, хотя окружавшие его люди чаще называли его сокращённым именем — Лео.

К началу марта в текущей реальности, Лео исполнилось 7 лет. Саша уже много знал из его жизни, но не отождествлял себя с ним, несмотря на то, что знал практически все, что знал Лео. Самое интересное, что за одну ночь Саша видел не больше одного сна, который длился не больше часа, так что Саша успевал посмотреть и обычные сны, не такие яркие и мгновенно забывающиеся, стоило только Саше проснуться. Однажды Саша проснулся после очередного сна про Лео и пошёл в комнату к родителям узнать время. Саша взял спички, лежавшие на полочке около печки и зажёг свечу, лежавшую там же. Настенные часы показывали половину двенадцатого.

"Значит сны из памяти мага идут не более одного часа", — сделал Саша вывод. Вскоре этот его вывод подтвердился ещё пару раз.

"За три недели я просмотрел первые 7 лет из жизни мага, — размышлял Саша, — интересно, с какой скоростью будет распаковываться память в дальнейшем, когда Лео начнёт учиться в школе".

Саша уже знал, что в его памяти хранится первые 50 лет жизни мага и ему было интересно узнать, сколько времени ему понадобится для изучения всех полученных от него знаний.

Уже сейчас Саша понимал, что он получает во сне только знания мага, а что касается его умений и навыков, то их Саше придётся нарабатывать самому. Такой вывод он сделал из полученных знаний инопланетного языка. Он знал, как правильно выразить ту или иную мысль на раттанском, так назывался родной язык мага, но произнести правильно с первого раза не всегда получалось. Чтобы свободно говорить на нем нужно было тренироваться, что Саша и делал, как только оставался один. Он с нетерпением ожидал, когда же Лео начнут учить письменности и чтению.

День рождения у Лео был осенью, как и у Саши. Через месяц после того как Лео исполнилось семь лет у него произошла инициация магического дара, что явилось полной неожиданностью для его родителей, потому что обычно это происходило годом позже, когда будущему магу исполнялось 8 лет. Нередки были случаи, когда инициация дара происходила в 9 и даже 10 лет. А вот сдвиг инициации на более раннее время был большой редкостью.

Инициация произошла не только у Лео, но и у Саши, причём все происходило одновременно и синхронно. Слава всем богам, что оба в это время спали и организм у обоих справился самостоятельно. Весь процесс прошёл обыденно и без каких-либо неприятных моментов или последствий. Более того, никто из них не только не понял произошедшего, но даже и не заметил.

Первым, кто заметил произошедшую с Лео перемену, был семейный маг Киан. Здесь уместно заметить, что Лео был третьим сыном барона Тиммара Шерарха. Так правильно произносилось имя рода, а не Жерар, как представился в своё время маг Александру Андреевичу Смирнову. Про себя Саша по-прежнему называл погибшего мага Жераром, а вот его же в детстве и в виртуальной реальности он называл его Лео.

Не мешкая, Киан приступил к обучению Лео, получив на то разрешение барона. Это было в обычаях аристократических семей давать своим отпрыскам первоначальное обучение в домашних условиях и только потом, уже в возрасте 10 — 11 лет отдавать на учёбу в учебное заведение соответствующего профиля. Кого в военное училище, кого в гражданскую мастерскую, а кого в магическую школу.

Глава 2. Учёба в двух школах

Жизнь у Саши стала намного интереснее. Каждую ночь он получал определённую порцию знаний. Кем и на каких весах взвешивалась эта порция, Саша не знал, да и не интересно ему это было. Какая разница, кто именно решал, что и сколько может усвоить Саша за один урок. Главное, что полученные знания усваивались им хорошо, голова не трещала от напряжения, сон был спокойный и самочувствие его было прекрасным. Время у Лео по-прежнему опережало скорость течения времени в Сашиной реальности. Саша для своего удобства стал называть реальность Лео Шерарха виртуальной. К тому времени, когда Лео исполнилось 8 лет у Саши прошло всего лишь два месяца.

Постепенно Саша пришёл к выводу, что скорость виртуального времени автоматически регулируется, в зависимости от загрузки его мозга. Время, которое Лео тратил на отдых и другие дела, не связанные с учёбой, пролетало в реальности с огромной скоростью, в отличие от времени, тратившегося на учёбу. Кроме Киана Лео стали учить и другие учителя. Теперь его учили письму, чтению и арифметике. Эти уроки были почти каждый день. Вскоре появились новые предметы: география и история. Но уроки истории были весьма своеобразными. На них Лео рассказывали историю аристократических родов. Но особенно Лео пока не напрягали. Главными уроками оставались уроки магии, на которых основной упор делался на выработку необходимых каждому магу таких качеств, как умение сосредотачиваться и поддерживать внимание на высоком уровне на протяжении длительного времени, умении быстро запоминать и воспроизводить сложные узоры плетений, умение быстро пополнять свой запас магической энергии. Постоянная разработка своих магических каналов и как следствие увеличение объёма вырабатываемой магическим источником магической энергии, которая называлась маной.

Развитый мозг Саши и высокий интеллект позволял ему с лёгкостью справляться с нагрузками в семейной школе Шерархов. Единственно, что требовалось от Саши — это уже в настоящей реальности выполнять выученные плетения и разрабатывать свои магические каналы. Кстати, его магические способности развивались и во сне, в котором он погружался в виртуальную реальность. Собственно говоря, его погружения в виртуальную реальность не были глубокими. Он постоянно ощущал, что это всего лишь познавательный сон. От этого сна у Саши появлялись только знания и ничего более. Он не ощущал боли, когда её ощущал Лео. Его эмоции передавались ему, как в кино. Он мог сопереживать вместе с Лео все его беды и радости, но полного слияния не было. И, наверное, это было хорошо для Саши.

Однако виртуальная реальность оказывала на него влияние. Это проявлялось в его более быстром физическом развитии. Впрочем, тут мог срабатывать другой фактор — его взрослое сознание. Короче говоря, так или иначе, но к маю Саша подрос сантиметров на пять и стал заметно сильнее. Одноклассники и даже более старшие мальчики перестали приставать к нему с предложением померяться силой. В школу Саша бегал на лыжах, пока лежал снег. Но к концу апреля снег сошёл, и Саша перешёл на бег трусцой.

Около дома был просторный дровяник, к апрелю почти опустевший, и Саша устроил там гимнастический зал. Отец поддержал порыв сына и смастерил ему подобие штанги. Два ящика, которые можно было наполнять кирпичами и деревянная перекладина. Также, пожертвовав одним из своих ремней, отец прибил над проёмом двери две петли, в которые продевалась перекладина. Получилось нечто вроде турника, на котором можно было подтягиваться.

Дом стоял на высоком берегу речки, из которой брали воду для всех нужд, кроме питья, разумеется. За питьевой водой ходили на колодец, который был довольно глубоким и мать запрещала Саше даже близко подходить к нему. К реке из дома приходилось спускаться по крутой лестнице, ну и подниматься по ней же с вёдрами с водой. Саша взял на себя обязанность следить, чтобы в доме всегда был запас воды из речки, который сам и пополнял. Таскал по полведра и регулярно. Тоже хорошая тренировка была для его тела.

Искусство плетения заклинаний Саша тоже подтягивал, как только у него выпадало свободное время. Поскольку плетения совершались внутри его личного пространства, да к тому же невидимые посторонним взглядом, то он их мог плести где угодно. Плетения не нуждались в сопровождении какими-либо движениями или звуками, поэтому со стороны любой мог видеть только сосредоточенное выражение Сашиного лица, напряжённо думающего о чём-то. Его мама опять поначалу пугалась, но постепенно привыкла и вскоре перестала обращать на это внимание.

Однако наблюдая за плетениями узоров в виртуальном мире, Саша понимал, что ему требуются регулярные полноценные тренировки в реальности, во время которых нужно наполнять плетения энергией.

После окончания первого года занятий магией у Саши на вооружении было два десятка низкоуровневых заклинаний, не требующих большого количества маны. Это были, в основном, бытовые заклинания, такие как светлячок, очистка одежды и обуви от грязи и пыли, разглаживание той же одежды, создание огонька для розжига костра или печи и другие.

Саша как-то раз попробовал узнать какие заклинания они с Лео будут изучать в магической школе. С этой целью он задал вопрос самому себе и к своему удивлению получил развёрнутый ответ. Число новых заклинаний оказалось небольшим, три десятка, в основном все низкоуровневые, бытовые и защитные. Защитные заклинания от ментальных и физических воздействий. Их познакомят с самыми простейшими заклинаниями почти всех основных видов магии — целительской, боевой, ментальной, магии стихий, артефакторики. В качестве примера применения пространственной магии им расскажут, как устроены бездонные мешки (кошели, сумы) и научат ими пользоваться. Их создание является значительно более сложной задачей, которую изучают в академии магии.

Большое внимание будет уделяться не столько изучению новых плетений, сколько отработке уже выученных, увеличению скорости исполнения, доведении их до автоматизма. Саша понял, чтобы изучить нужное ему заклинание он не обязан ждать, когда они будут изучать его в школе. Его очень заинтересовали два заклинания, которые по программе они будут изучать только в последнем, 4-м классе магической школы. Первое из них, это заклинание исцеления первого уровня (так называемое заклинание малого исцеления), второе — бездонная сумка. И он решил выучить эти заклинания досрочно.

Плетение заклинания малого исцеления было достаточно сложным для Саши, но он справился. Саша тратил на его отработку буквально каждую свободную минутку. Оно позволяло справиться с мелкими ранами, порезами, синяками, а также избавиться от прыщей и бородавок, от веснушек и застарелых шрамов. Оно же останавливало процесс облысения и могло зарастить небольшую лысину, увеличить количество и улучшить качество волос на голове, включая брови с ресницами, и при этом избавиться от излишнего волосяного покрова по всей остальной поверхности тела. Это заклинание могло справиться с лёгким отравлением, было эффективно при диарее и запорах, ну и тому подобные проблемы. Например, обезболить и исцелить больной зуб, задержать развитие каких-либо нежелательных процессов в организме.

Такое вот универсальное заклинание, но эффективность его применения сильно зависит от количества вложенной в него энергии. Если у мага есть заряженные накопители, то даже такой недоучка, как Саша, может применить это заклинание и подключить его к накопителю. Но на это тоже требуется определённый навык и достаточный объем маны в собственном резервуаре.

А вот накопителей энергии у Саши не было. И как их делают он тоже не знал. Зато он знал, что они есть в большом пространственном кармане Жерара, который не имел привязки к материальному объекту и пока был недоступен для Саши. Где физически находилось такое хранилище было неизвестно никому, даже самому магу, который его создавал. Доступ к нему осуществлялся с помощью специального заклинания с добавлением индивидуального пароля, к которому и привязывался пространственный карман, в силу чего пароль изменить было нельзя в отличие от такого же хранилища, но созданного сразу с привязкой к материальному объекту. По этой же причине все содержимое пространственного кармана становилось недоступным после смерти мага, его создавшего, если он никому не успел этот пароль сообщить.

Саша, поняв, что у него есть шанс добраться до пространственного кармана погибшего мага, с энтузиазмом взялся за изучение соответствующего заклинания. Сначала он выучил его основу. Затем нужно было добавить секретный ключ, пароль. Его Саша получил из памяти Жерара. И вот однажды, наступил момент, когда он смог открыть хранилище мага. В его сознании открылся список хранимых предметов. Список был очень большой, но хорошо структурированным. Саша мысленно затребовал список накопителей энергии и тут же получил его. Этот список практически совпадал со списком драгоценных изделий, так как накопители энергии делались в основном из драгоценных и полудрагоценных камней. Неплохо держало энергию золото, но все же хуже, чем даже полудрагоценные камни. Золотые изделия применялись чаще для хранения какого-нибудь одного заклинания в артефактах, рассчитанных на относительно небольшой срок применения. Такие артефакты приходилось регулярно подзаряжать.

У Саши промелькнула мысль, что было бы интересно попробовать в качестве накопителей магической энергии кремниевые монокристаллы, из которых в его не так уж и далёком будущем будут изготавливать микросхемы, чипы и диски флэш памяти. Но сейчас их в природе пока не существует.

Светить драгоценные камни в реальности было чистым безумием, поэтому Саша выбрал простую серебряную цепочку с подвеской в виде слегка обработанного и довольно крупного когтя какого-то зверя, название которого ничего ему не сказало. Ёмкость когтя оказалась фантастически большой — порядка десяти тысяч единиц маны по шкале Йохансона. Накопитель был наполнен на треть. Зато теперь Саше было куда сбрасывать накопленную за день энергию. А с помощью накопителя он сможет более эффективно использовать единственное, пока, ему доступное целительское заклинание.

Большинство бытовых заклинаний Саша уже успел не только испытать, но и освоить. Так печку, например, он уже давно разжигал только с помощью заклинания огонька, а зубной щёткой пользовался только для виду, а на самом деле зубы чистил магией.

Одним из первых заклинаний, которые Саша стал применять, было магическая чистка своего тела, вполне заменяющая ему душ. Хотя и в баню он ходил вместе с родителями достаточно регулярно.

Проверял пищу на предмет ядов практически уже автоматически, на бутерброд, который ему мама ежедневно клала в его ранец он сразу же наносил заклинание сохранности, действующее несколько часов, а больше и не требовалось. При разрушении целостности бутерброда заклинание развеивалось автоматически, так что специально этим заниматься не было нужды.

Когда Саше нужно было сходить в туалет, находившийся во дворе, он защищал себя от запаха тем, что притуплял своё обоняние с помощью соответствующего заклинания, а, чтобы сходить ночью на ведро, ему достаточно было включить у себя ночное зрение. Правда, оно было черно-белым, но Сашу это вполне устраивало (в деревнях, в отличие от города, за окнами стояла темень неприглядная, за исключением лунных ночей при хорошей погоде, а потому и в избах было темно).

А вот испытать заклинание малого исцеления до последнего времени Саше не удавалось — не было подходящего случая. И, вот, наконец, в майские праздники такой случай представился и даже не один.

* * *

Традиционно, Сашины родители праздновали 1 мая в городе у родителей мамы, то есть у Сашиных дедушки и бабушки, а в последующие дни помогали им вскапывать огород и сажать картошку.

Мама договорилась на работе, что ей предоставляют краткосрочный отпуск на неделю — со 2 по 7 мая. В День Победы мама должна была выйти на работу. Саша очень удивился, когда узнал, что 9 мая является рабочим днём. Оказывается, выходным днём он был только с 1945 по 1947 годы, а потом его перенесли на 1 января.

Но это не означало, что страна не праздновала День Победы. Праздновала! Были в этот день и праздничные салюты из артиллерийских орудий и концерты и прочие торжественные мероприятия. Но все это после рабочего дня. Праздничным днём его снова сделали в 60-е годы, уже при Брежневе.

Ну, а папа у Саши вообще был сам себе начальник, поэтому отпрашиваться ему было не у кого. Он написал заявление об отпуске, сам подписал его и отдал в бухгалтерию с наказом, что если нагрянет проверка, то пустить в ход, подписанный им приказ об отпуске за свой счёт. Если же проверки не будет, то обойдёмся без приказа. Главбух заявила, что он и так ей должен по гроб жизни за все свои художества и, если он попадётся, то она его покрывать не будет. Отец сказал, чтобы она не драматизировала ситуацию и не беспокоилась, он в долгу не останется.

И родители 30 апреля после работы уехали в город. На автобусе от Пушкарей до города, было два часа ходу, а учитывая массу остановок, плановых и внеплановых, то на поездку ушло все три часа. Да ещё от автовокзала до дома бабушки и дедушки около часа добирались. Приехали уже к ночи. Наскоро перекусили и легли спать.

Утром встали рано и мама пошла с дедушкой на демонстрацию, папа не пошёл, бабушка тоже не пошла. Бабушка вообще-то не работала, она числилась домохозяйкой, поэтому ходить на первомайскую демонстрацию или нет было её личным делом. Отец же сослался на недомогание.

Его "недомогание" не помешало ему вместе с бабушкой копать огород. Огород был большой, поэтому, когда дедушка с мамой вернулись, была вскопана примерно пятая часть. Огород все вместе продолжали копать ещё два дня. Потом, два дня сажали картошку. Короче говоря, каждый день на огороде какая-нибудь работа обязательно была.

Именно 1 мая Саша окончательно убедился в том, что реальность, в которую он попал не была его прошлым.

В прежней жизни он был у родителей не единственным ребёнком. У него раньше было ещё две сестры и брат. Все они были младше его, и родились друг за другом за три года с 1946 по 1948. Здесь же, на дворе стоял 1949 год, а никаких сестёр и братьев не наблюдалось. Раньше Саша думал, что мама могла их у бабушки оставить. Сегодня он решил спросить маму об этом напрямую. Он подкараулил её во дворе, когда рядом никого не было и спросил:

— Мама, а вы с папой не собираетесь сделать мне братика или сестричку?

— А ты этого хочешь? — в ответ спросила его мама.

— Я первый спросил, — ответил Саша.

— Нет, — сказала мама.

— Что нет? — переспросил Саша.

— Нет, мы с папой не будем делать тебе ни брата, ни сестрёнку. Да и если бы и захотели, то не смогли. У тебя могла быть сестрёнка три года тому назад, но она умерла при родах, а я больше не смогу родить.

— Ну, нет так нет. На нет и суда нет. Не больно то и хотелось, — ответил Саша. И увидев, как искривилось лицо мамы, собираясь заплакать, он торопливо сказал:

— Ну, куда нам ещё ребёнка? Как бы ты смогла работать? Кто бы с ним сидел? Отец вон болеет, мне ещё учиться и учиться. Ты лучше закончи свой пединститут, пока молодая. Поступи на заочное отделение на 3-й курс и учись.

Мама посмотрела на Сашу и сказала:

— Как-то ты у меня быстро повзрослел. А ведь все с той метели началось, когда тебя Саша Пирожков домой на себе принёс.

Саша промолчал и ничего не ответил. Мать присела на стоящую неподалёку лавочку и задумалась, а Саша, вглядываясь в её лицо вдруг обратил внимание на крупную гладкую бородавку у неё на виске.

Он выполнил плетение малого исцеления и подал на него магическую энергию из своего накопителя.

Регулировать количество поданной энергии оказалось легко. Каждое плетение требовало для своей активации определённое количество маны. Плетение при этом меняло свой цвет, становилось ярким и насыщенным. Цвет зависел от назначения заклинания. Так лечебные заклинания имели зелёный цвет, боевые заклинания были красные. Часто цвет заклинания зависел от намерений мага и его эмоций.

Саша подождал, пока плетение нальётся ярким изумрудным цветом и провёл рукой по маминой щеке, выпуская на неё своё заклинание. Мать ничего не заподозрила, схватила его руку и поцеловала в ладошку. Саше стало щекотно, и он завопил, дурачась. Мать засмеялась, и они пошли в дом. А на следующее утро бородавка у мамы исчезла. О чём громко она всем и объявила, разбудив всех своим радостным визгом.

— Как жаль, что я не могу пока исцелить отца, — подумал Саша, — но поддержать его нужно. Пусть заклинание исцеления первого уровня и слабенькое, но даже такое лучше, чем никакое.

Для активации любого заклинания непосредственный контакт между магом и пациентом был необязателен, но расстояние между ними не должно было быть большим. Оптимальным было расстояние в 3 — 4 метра. При этом не требовалось указывать направление рукой или голосом. Мысленного посыла было достаточно, чтобы активированное плетение, представлявшее собой, по своей сути, сгусток структурированной энергии, направлялось к пациенту и впитывалось в него, начиная своё воздействие.

Поэтому Саша осуществил свою задумку прямо за обедом следующего дня абсолютно незаметно для всех присутствующих.

* * *

В субботу, 7 мая случилось еще одно происшествие. К бабушке прибежал их сосед, дядя Миша:

— Яковлевна, выручай, — с порога закричал дядя Миша, — Нина кастрюлю с кипятком на себя опрокинула. Нужно постное масло или жир какой-нибудь, лучше гусиный. У нас ни того, ни другого нет. Галя сырую картошку на тёрке трёт, тоже говорят хорошо помогает.

— Нужно скорую помощь вызвать, — сказал отец.

— Я сбегаю, с вокзала позвоню, — вызвалась мама.

Дом маминых родителей стоял в метрах в трёхстах от железнодорожного вокзала и в помещении дежурного по вокзалу был телефон, которым и пользовались при великой нужде все окрестные жители.

Бабушка, прихватив с собой бутылку с подсолнечным маслом пошла с дядей Мишей к пострадавшей. Саша увязался за ними следом. У тёти Нины и дяди Миши была дочь, Галя. Она была старше Саши на пять лет и была выше его на голову. Увидев его, Галя зашипела:

— А ты куда намылился? Ну-ка, иди отсюда.

Галя вытолкала Сашу взашей из сеней, куда он успел прошмыгнуть, во двор.

— Если хочешь бабу Нюру подождать, то можешь вот здесь посидеть, — показала ему Галя на лавочку во дворе.

Саша подчинился, сел и задумался. Применять к Гале заклинание сна ему не хотелось, он не был уверен, что ему удастся точно рассчитать количество маны, чтобы усыпить её скажем не больше, чем на 5 минут. Галина была крупной девочкой, излишне полноватой.

"Ей бы кушать поменьше, да больше физкультурой заниматься", — подумал про себя Саша.

Он вспомнил из прошлой жизни одну смешную историю, связанную с этим семейством. Эта Галя, уже учась в пединституте, подружилась с парнем, который учился на юридическом факультете. Был такой факультет в педагогическом институте их города. А когда они закончили учёбу, то поженились. Тётя Нина, перед их свадьбой, пришла к Сашиной бабушке хвастаться новой, высокообразованной родней:

— Галька-то моя, за "аблаката" замуж выходит. И вот этот "аблакат" недавно фингал ей поставил под глазом. Приревновал. Галька-то, дура, прибежала ко мне плачет. А я говорю ей: "бьёт, значит любит". Еле успокоила.

Слово адвокат тёте Нине очень нравилось, и она с удовольствием вновь и вновь повторяла его:

— Повезло Гальке, "аблаката" отхватила. Как только Галя родит, ему на работе квартиру обещают. Зять предлагает тогда дом наш продать и переехать к ним. Говорит, что через год-два ему на работе дадут новую квартиру, большую. Не знаю, соглашаться ли нет. А ты, Нюра, что скажешь?

Саше не довелось встретиться с Галиным "аблакатом", как и с ней самой, со взрослой. Но однажды он побывал в квартире её родителей, которую они получили, когда их дом попал под снос. Бабушка тогда попросила Сашу проводить её, она боялась заблудится в новом, незнакомом районе города. Дядя Миша к тому времени уже умер, как, впрочем, и дедушка Егор, и бабушка долго сидела с тётей Ниной за чаем, вспоминая время, когда они были соседями в районе железнодорожного вокзала.

Но сейчас их жизнь могла сложиться по-другому. Внезапно дверь дома открылась и на крыльцо выскочил дядя Миша.

— Галя, нужно в аптеку сбегать, бинты купить. Вот возьми деньги и давай быстро, одна нога здесь, другая там. Быстро, быстро.

Галя, схватив деньги выбежала на улицу. Ближайшая аптека тоже была на вокзале. Саша решил зря время не терять, он подготовил заклинание исцеления и прошмыгнул в дом. Тётя Нина, полуголая сидела на кухне спиной ко входу и отдавала ценные указания дяде Мише, что -то искавшему в соседней комнате. Сашина бабушка стояла рядом с ней и держала её за руку. Она подняла голову, увидела Сашу и махнула на него свободной рукой прогоняя его.

Саша потратил не больше десятка секунд, чтобы запитать плетение маной и запустить активированное заклинание по направлению к тёте Нине, следя за ним магическим зрением. Убедившись, что заклинание достигло цели, он захлопнул двери и вышел из дома. Больше здесь ему делать было нечего.

О результатах своих усилий по исцелению тёти Нины, Саша узнал уже в последний день праздников, перед отъездом. Пришла сама тётя Нина и горячо благодарила бабушку за помощь и лечение. Показывала ей чистые руки и говорила, что и на животе никаких следов не осталось.

— А это все благодаря тому, что ты быстро пришла, Нюра. При ожогах это первейшее дело быстро на помощь прийти. Скорая помощь только через час приехала, да собственно говоря, они и делать ничего не стали, выслушали нас, похвалили, сказали, что помощь оказана правильно, мазь от ожогов прописали и уехали. Так что вот, я тебе подарок принесла. Держи.

С этими словами она протянула бабушке флакончик духов.

— Да ты что, Нина? Не возьму я у тебя ничего, не выдумывай даже.

— Не обижай меня, Нюра. Это французские духи. У Миши на работе знакомый продавал. Был в Москве в командировке и купил в ГУМе два флакона, больше в одни руки не давали. Один флакончик жене подарил, а второй хотел своей начальнице подарить на юбилей и раздумал, потому что на работе отдельно с каждого деньги стали собирать на какой-то дорогой подарок от всего коллектива. Вот он этот флакон и продавал, а Миша мой, молодец, денег не пожалел, купил.

— Слушай, Нина, как-то мне неудобно от тебя подарки принимать.

— Знаешь, Нюра, если ты не возьмёшь, то эти духи Галька на себя истратит, а она мала пока духами пользоваться. И спрятать не получится, все равно найдёт. А ты вон Варе подаришь, ей самое то будет.

Бабушка засомневалась, брать или не брать? Тётя Нина, почуяв сомнения бабушки, усилила натиск и вскоре бабушка сдалась. Приняв дар, она тут же сама надушилась и тётю Нину надушила и маму. Флакон был небольшой, но изящной формы, его тут же водрузили на видное место в комнате, на полочку в простенке между окнами, выходящими на улицу.

Интересен факт, что в прошлой Сашиной жизни тётя Нина духов бабушке не дарила, но флакончик из-под французских духов, стоявший на полочке Саша прекрасно помнил. Он только не знал, откуда он там появился.

"Так это что же такое получается, — подумал Саша, — если по сценарию Джульетта должна выпить яду, то она его обязательно выпьет? А откуда она его возьмёт — это дело второстепенное?"

* * *

В конце мая, у Саши учебный год закончился и его перевели во второй класс. Оценки, по основным предметам были хорошие, а по арифметике так даже пятёрка. По чистописанию Саша получил твёрдую тройку. Тройка также была за пение и рисование. Зато по чтению была оценка пять.

Мать, получив на руки его годовую ведомость, сказала:

— Саша, надеюсь, что эти твои тройки последние и больше их не будет.

— Ну, конечно, мама. Только вот знаешь, я бы с удовольствием позанимался с кем-нибудь пением и рисованием дополнительно. Может быть ты сможешь договориться с учительницей на дополнительные занятия?

— Посмотрим, — уклончиво ответила мать.

Вскоре Сашину маму вызвали в город, в министерство народного образования нашей автономной республики и предложили ей в очередной раз переехать на другое место работы, на сей раз в село Сосновка Пушкарёвского района и одноименную железнодорожную станцию. Там неполная средняя школа, и уроков математики в последней четверти у пятого, шестого и седьмого классов не было вообще, так как учительница ушла в декрет.

Так как со станции "Сосновка" до города добираться было намного ближе, всего-то полчаса езды по железной дороге, то Варя согласилась. Где бы она не работала, жильём её обеспечивала всегда школа, как и дровами, впрочем.

Саша вспомнил, как в прежней жизни он, восьми лет отроду с матерью пилил на дворе старые сырые шпалы, пропитанные креозотом и выданные ей от школы вместо дров. И по прошествии многих лет, когда Саша был уже взрослым, мама любила вспоминать Сашины слова, сказанные ей тогда на станции Сосновка:

— Мама, вот почему ты меня к труду с детства не приучила, мне сейчас не было бы так тяжело.

Варваре было предписано приступить к работе с 1-го августа, текущего 1949 года. Июнь и июль у неё был отпускными месяцами. Но переезжать на Сосновку можно было и раньше, нужно было только съездить и проверить состояние дома, выделенного им для проживания.

Так Варвара и сделала, оставила Сашу у бабушки, отец оформлял увольнение со своей должности директора дома инвалидов, а она выехала на станцию Сосновка. Вернулась на другой день, сказала, что дом хороший, дров правда пока немного, но обещают ещё выделить, так что можно переезжать хоть сейчас.

Слова об пединституте, сказанные Сашей матери в майские праздники, видать, запали ей в душу, и она сходила на свой родной физико-математический факультет, нашла там кое-кого из знакомых преподавателей и всё разузнала. В конечном итоге, её записали на третий курс заочного отделения, выписали студенческий билет, записали в библиотеку, снабдили программой обучения и списком литературы. Сказали, что контрольные задания она будет получать почтой. В январе её вызовут на зимнюю сессию. В течение семестра она может приезжать на консультации, время их проведения можно узнавать по телефону.

Домой Варвара вернулась окрылённая. Отец, глядя на неё тоже задумался. У него за плечами был первый курс заочного отделения филологического факультета Казанского госуниверситета. Последнее время он чувствовал себя неплохо. Туберкулёз никуда не делся, но притих. Обострений после последнего февральского, не было. Отец разумеется не знал, что Саша уже два раза применял к нему заклинание исцеления. Победить оно недуг было не в силах, но притормозить его развитие смогло. Думал отец недолго и в конце июня выехал в Казань.

В Казани жила старшая мамина сестра, Вера. После окончания школы она поступила в Казанский университет на физико-математический факультет и окончила его с отличием. Её оставили в аспирантуре при кафедре алгебры и теории чисел.

Перед войной Вера досрочно защитила кандидатскую диссертацию и сразу же вышла замуж. Её дочь, Лида родилась во время войны, в 1942 году, в октябре, как и её мама с бабушкой, как и Саша. Отец Лиды, Харитонов Матвей Степанович, был хирургом. Когда война началась, его оставили в Казани, там же, где он и работал — в госпитале. На фронт его взяли в 1943 году, а домой он вернулся уже после победы.

Сейчас Вера работала в своей "Альма-матер" на должности доцента и опекала своего младшего брата Володю, который пошёл по её стопам и нынче закончил 3-й курс физмата. Володя жил в общежитии, но и сестру часто навещал. Учился он на "отлично" и мечтал стать профессором. По крайней мере, кличку "профессор" среди своих сокурсников он уже заслужил.

В прошлой Сашиной жизни Вера умерла от менингита в 14 лет, а Володя, оставшись без пригляда, не смог окончить факультет. Он попал в плохую компанию и вляпался в какую-то криминальную историю. Следствие длилось больше года и всё это время Володя находился в СИЗО. Наконец, состоялся суд, который оправдал Володю, но постановил этапировать его домой, в родной город, без права покидать его в течение какого-то срока. Впоследствии, Володя самостоятельно освоил профессию программиста, чем и зарабатывал себе на жизнь вплоть до своей кончины. Умер он, едва выйдя на пенсию. Всю свою жизнь Володя как огня боялся зубных врачей и ходил к ним только для того, чтобы удалить очередной зуб. В результате к 60 годам остался практически беззубым, поранил десны, занёс инфекцию, затянул и скончался, по сути сам себя загнав в гроб раньше времени.

Саша дал себе клятву, что ни один зуб у Володи больше ни разу не заболит за всю его жизнь. Вот дайте ему только ещё немного времени, чтобы выучить нужные заклинания.

Кстати, Саша и виртуальную реальность ухитрился изменить. Как это произошло, он и сам не понял. В прошлой реальности, маг Жерар учился на боевом факультете. Правда, значительно позже, когда ему уже пошёл пятый десяток лет, он окончил ещё два факультета своей родной академии — факультет алхимии и целительства, и факультет артефакторики. Причём учился он по индивидуальной программе, свободно посещая только необходимые ему занятия. Больше учился самостоятельно, много времени проводя в библиотеке. Учился платно, между прочим, но никогда в жизни не пожалел об этом.

Когда в виртуальной реальности перед Сашей встал выбор факультета, то он сразу выразил желание обучаться на целительском факультете и его зачислили. И в дальнейшем Саша посещал лекции и семинары, выполнял лабораторные и практические работы, которые, если Жерар и выполнял, то или самостоятельно, или в другое время. Как-то все странно переплелось в Сашиных мозгах. Так началась уже его виртуальная жизнь, а не повторение жизни Жерара.

Однако, вернёмся к настоящему времени, когда отец Саши уехал в Казань. Остановился он у Верочки, у которой была с мужем большая четырёхкомнатная квартира. Отцу выделили отдельную комнату, а муж Веры, даже устроил ему консультацию у профессора медицины, пульмонолога.

Отец вернулся через неделю, очень довольный. Его восстановили на второй курс заочного отделения, сказали, что ещё два года может нигде не работать. Но, когда перейдёт на 4-й курс, то обязан будет устроиться на работу по специальности. Хоть, дворником работай, но при учебном заведении или редакции печатного издания. Пульмонолог тоже его порадовал, сказал, что туберкулёз его перешёл в закрытую стадию и ему можно работать, но он должен регулярно, раз в полгода или ещё лучше, раз в квартал, проходить обследование и беречься. И ни в коем случае не напиваться как свинья. Можно в праздник выпить пару рюмок коньячка, но помнить, что при малейшем срыве, туберкулёз может вернуться. И работа не должна быть связана с тяжёлыми физическими нагрузками. Желательно регулярно, раз в год отдыхать в санатории, на черноморском побережье, а ещё лучше в Крыму.

* * *

В конце июня Смирновы переехали на станцию Сосновка, обживать их новое место жительства. К началу нового учебного года Саша окончил второй класс магической школы. Арсенал его заклинаний пополнился незначительно, потому что появились учебные предметов, не относящихся к магии. В частности, изучали письменность родного языка и два иностранных языка. Один их них был языком их исторического противника, с которым империя постоянно воевала, другой — древний язык, на котором было написано много книг по магии, и его требовалось знать всем магам, всех специальностей. Появился такой предмет, как алхимия, на котором их обучали составлять различного рода снадобья и эликсиры.

Летних каникул, как таковых у школьников не было. Они все лето провели на природе, собирая лекарственные травы и коренья и проводя их первичную обработку. Несмотря на другую флору чужого мира, Саша прошёл эту практику со всеми наравне. В виртуальном мире Саше исполнилось 10 лет, у него даже появилась подружка, Кира, с которой он подружился на летней практике.

Характерной особенностью магической школы было наличие в одном классе разновозрастных учеников. Причём этот разброс по возрасту мог быть большим. Так в Сашином классе, кроме его сверстников учились несколько парней и девушек значительно старше их. Самому старшему было 18 лет. Наверное, поэтому в их программе обучения присутствовали заклинания определения беременности и её предупреждения, охраняющее молодых людей от нежелательных последствий их экспериментов в интимной области отношений с противоположным полом.

И, кстати говоря, этот мир стал постепенно Саше нравиться. Он пока не стал для него родным, но и чужим быть уже перестал. В школе Саша знакомился с историей и географией этого мира. Потом, в академии это знакомство продолжилось. Он узнал историю империи, в которой жил, соседние страны, войны с ними. На планете, она называлась Исса, кроме расы людей были и другие, но генетически все они были совместимы друг с другом и давали потомство.

Как и на Земле, ассимиляции мешало только компактное проживание каждой расы на местах их проживания и трудности перемещения по планете. Планета была огромной, мало освоенной, свободных земель было много, поэтому войн на грани геноцида практически не было. Противники охотно брали друг друга в плен, выкупали своих и продавали чужих. Процветали межрасовые браки. Причины войн лежали в экономической плоскости, а не в отличиях разумных друг от друга. Кира, как и Саша была человеком. Заклинание, позволяющее определить расу разумного или определить, какие расы участвовали в его создании, в школе тоже давали.

В школе Саша узнал подробнее о системе магического образования в империи Раттана, так называлась страна, в которой родился и учился маг Жерар. Школы магии были практически во всех городах империи. Кроме них в столице империи, Перрайне, была академия магии, в которой учились 6 лет. В школы магии брали всех, у кого обнаружился магический источник независимо от его силы. В академию уже был отбор. Личный резервуар магического источника должен был быть не ниже 10 единиц по шкале Йохансона.

В академии, между прочим учились разумные всех рас, проживающих на планете и их всевозможные гибриды. На двух первых курсах специализации не было. Все вновь принятые студиозусы изучали одинаковые предметы, потому что, как им сразу объяснили, любой маг должен быть хоть чуточку, но универсалом. Все должны были уметь оказать любому разумному первую медицинскую помощь, обладать первоначальными умениями в магии всех направлений. Например, защититься от ментальной атаки, или от атаки с применением оружия, поставить щит, окружить себя абсолютной защитой от всех мыслимых и немыслимых опасностей (хотя, как мы видели, это не уберегло боевого мага Жерара от гибели в панельном доме, рухнувшем от взрыва бытового газа).

Умение создать нужный бытовой артефакт небольшой сложности, всегда пригодится любому магу, поэтому всем давались основные понятия создания артефактов. Маги должны быть на короткой ноге со всеми стихиями, должны уметь справиться с непогодой, или наоборот, вызвать при необходимости дождь, найти водяную жилу в пустыне и не погибнуть, оказавшись в море.

И даже потом, уже на старших курсах, эти общие для всех лекции и семинары с отработкой полученных знаний и умений на практике продолжались практически на протяжении всего курса обучения. Всемерно поощрялось обучение на двух или даже трёх факультетах одновременно. Империя была кровно заинтересована в наличии у себя грамотных и сильных магов.

Соответственно был разработан целый комплекс мер, позволяющих империи вербовать в свои ряды наиболее перспективных магов. Тут и отсрочки в оплате за обучение и выдача кредитов и поощрение при создании семьи, если хотя бы один из супругов был гражданином империи. Всем магам, закончившим полный курс обучения, присваивалось личное дворянское звание. Предусматривались и присвоение дворянских титулов при карьерном росте магов в соответствии с их классификацией, которая была очень простой.

Все маги были разбиты на шесть категорий. Они различались друг от друга своими возможностями. Все маги, не имеющие академического образования, имели звание адепта магии. Окончившие академию получали звание мага первой категории. В академии была постоянно работающая квалификационная комиссия, которая принимала у магов экзамены на получение ими званий более высокой категории. Было чётко определено какими умениями, навыками и силой должны обладать претенденты на следующую категорию. Для получения двух последних категорий претенденты должны были публично защитить диссертации, развивающие магическую науку или предъявить новинки в практической области применения магии, это в основном разработка новых заклинаний, обладающих новыми свойствами. Эти диссертации так и назывались: первая и вторая. При получении каждой категории соискатели получали весомые плюшки от императора и от гильдии магов, в которой состояли все практикующие маги империи. От гильдии обладатели новых категорий получали единовременные денежные вознаграждения и увеличение своей тарифной ставки, а от императора личные или наследуемые звания и титулы. Все маги 5-й и 6-й категорий получали кроме титулов поместья, как правило, на границах империи, их включали в аристократическую элиту, они получали право на создание собственного аристократического рода.

Короче говоря, быть магом в империи было почётно и выгодно. Это хорошо стимулировало всех без исключения студентов. С другой стороны, администрация академии заботилась о комфорте и безопасности обучения и проживания на территории академии. Студенты жили в комфортных общежитиях. На первых двух курсах в одной комнате селили двух разумных, начиная с третьего курса каждый студент получал право выбора — жить в комнате одному или в компании с кем-нибудь. На последних двух курсах студенты получали право проживания в городе.

В академии поддерживалась строжайшая дисциплина в части дуэлей. Работала постоянная дуэльная комиссия, которая на корню гасила половину ссор, выпуская вторую половину на дуэльную площадку и строго следя за правилами проведения дуэлей. В империи существовал дуэльный кодекс, который действовал с небольшими дополнениями и в академии. Дополнения касались в части дуэлей до смерти, которые были запрещены на территории академии. Если дуэль до смерти происходила по правилам дуэльного кодекса вне стен академии, то выживший студиозус исключался из академии на определённый срок, как правило на три-четыре года. Иногда применяли и большие сроки, а иногда и меньшие. Но наказание было неотвратимым. В исключительных случаях отчисление из академии было пожизненным.

Иногда Саша мечтал, что когда-нибудь, окончив академию, он сможет в реальности открыть портал в этот мир и поселиться в нем навсегда. Впрочем, время у него ещё есть. А пока он учился и ему нравился этот процесс.

* * *

В семье Смирновых учились все — папа, мама и сын. Учебный год прошёл быстро и незаметно, потому что все были заняты и упорно трудились. Родители перешли на следующий курс, каждый на своём факультете. Отец, закончив второй курс заочного отделения филологического факультета оказался перед выбором. Ему предстояло выбрать специализацию. Было два направления — русский язык и литература и романо-германские языки, и литература. Так как у отца были за плечами курсы переводчиков с английского языка, которые он прошёл во время войны, то он выбрал специализацию по романо-германской филологии. Более того, его даже взяли в школу учителем английского языка и теперь они с мамой с нового учебного года будут работать в одной школе. Мама была счастлива.

Саша окончил второй класс без троек и даже без четвёрок. В табеле успеваемости стояли одни пятёрки, даже по рисованию.

Интересно вышло с этим рисованием. Нанять репетитора у родителей не было денег, тогда Саша нашёл учителя в виртуальном мире, в столице империи. Кстати, школа магии, в которой Саша учился тоже была в столице. А оплату он нашёл в хранилище Жерара. Тяжёлый кошелёк с золотыми империалами решили проблему. Года занятий оказалось достаточным, чтобы Саша овладел этим предметом на школьном уровне. Художником, конечно, не стал, но рисовать стал вполне прилично. Ему даже стали поручать оформлять стенную газету. Пение Саша подтянул самостоятельно с помощью школьного учителя.

Мама, ознакомившись с Сашиным табелем успеваемости, сделала заявление:

— Я буду добиваться, чтобы в следующем году меня в город работать перевели. Сколько можно по районам мотаться. В четвёртый класс пойдёшь учиться в городе. Я тебя устрою в самую лучшую школу.

Она посмотрела на папу и сказала:

— От тебя это тоже зависит. Если за этот год мы оба перейдём на заочном на следующий курс, то нам обоим это зачтётся. А тебе нужно будет поискать работу в городе. Посильную и где связи можно завести хорошие. Учитель в школе, это не твоё, да и заработки там сам знаешь какие.

— Я постараюсь, лапушка моя, — ласково глядя на маму, сказал папа.

Саша насторожился. Как бы они мне братиков не настругали. Он не знал, не мог пока определить, восстановилась у мамы функция деторождения или нет, поэтому просто проверял время от времени, не беременная ли она. Проверил и сейчас, включив магическое зрение. Слава богу, пока нет. Не теряя времени, он быстро выполнил плетение незачатия, влил туда почти весь свой внутренний резервуар маны, а это уже составляло больше 40 единиц и направил заклинание на маму.

"На месяц должно хватить", подумал он. "Главное, не забывать обновлять раз в месяц."

Разработкой своего магического источника и каналов Саша занимался постоянно. Раньше, не имея накопителей, ему приходилось каждый вечер, перед тем как заснуть, сбрасывать излишек энергии в окружающее пространство. Потом, добравшись до пространственного кармана Жерара и став обладателем мощного накопителя, он перестал впустую тратить энергию. Более того, с помощью накопителя оказалось очень удобно разрабатывать магические каналы, прогоняя по ним ежедневно в качестве тренировки большие объёмы энергии. В результате его личный резервуар вырос за последний год вдвое. Сбрасывая ежевечерне накопленную энергию в накопитель, он за год наполнил его до отказа и на настоящий момент в нем было около 10000 единиц энергии.

* * *

Между тем разница между реальным и виртуальным возрастом Саши достигла четырёх лет. Виртуальный возраст оказывал влияние на физическое состояние тела, и Саша взрослел быстрее своих сверстников. К тому же, он уделял большое внимание занятиям физкультурой. Каждый день совершал прогулки, а потом, когда выучил все окрестности, то и пробежки. Проводил в лесу много времени, занимался гимнастикой, лазил по деревьям, развивая ловкость и гибкость. Не забывал о магических тренировках, выполнял заклинания на скорость, на количество выполнений одного и того же заклинания в единицу времени. К августу Саша окончил магическую школу и поступил на 1-й курс академии магии, на целительский факультет. Поскольку его личный резервуар был около 40 единиц, то его активно агитировали на боевой факультет, но Саша настоял на своём. Пока только целительский факультет, а потом, когда он его окончит можно будет подумать и о других специальностях.

Кстати, определение размера магического резервуара у поступающих определяли с помощью специального артефакта. В то время, как Саша просто задавал себе вопрос о размере его внутреннего резервуара и тут же получал ответ. У Саши не было причин не доверять своему подсознанию.

Когда утихла суматоха первых дней нового учебного года как в этой реальности, так и в виртуальном мире, Саша решил провести окончательное исцеление отца. Он недавно закончил отработку заклинания исцеления второго уровня, которое должно было справиться с папиным недугом. Само плетение было на порядок сложнее заклинания 1-го уровня и для своей активации требовало от 100 до 500 единиц маны. В академии его изучали только на третьем курсе, поэтому Саше пришлось попотеть, пока он разобрался со всеми его тонкостями и хитростями. Оставалось проверить на практике.

Обычно целитель начинал со 100 единиц. Заклинание начинало свою работу и в дальнейшем, как правило, требовалась дополнительная энергия. Поэтому целитель подавал необходимое количество энергии ещё в течение некоторого времени. Однако, в случаях дефицита времени, можно было сразу закачать в заклинание 500 — 600 единиц энергии. Обычно такого количества хватало на исцеление одной серьёзной болезни. Излишки энергии всё равно не пропадали зря и заклинание тратило её на что-нибудь полезное, подлечить зуб, например, или ещё какую-нибудь мелочь.

Был ещё один момент житейского плана, почему Саша не форсировал исцеление отца. Если бы ему удалось это сделать в прошлом году, тогда отца бы лишили пенсии по инвалидности, и он был бы вынужден срочно искать работу. А где он тут, в Сосновке, работу бы нашёл. Разве что конюхом каким в соседнем колхозе или чернорабочим на железной дороге. А сейчас отца уже взяли на работу в школу и лишение пенсии его не страшит. Поэтому Саша смело запланировал лечение отца на ближайшее воскресение.

Итак, позднее утро 10 сентября 1950 года, воскресение. Саша спал на лежанке у окна, родители спали в этой же комнате метрах в трёх от него, недалеко от двери. Слева от неё была большая русская печь, за ней маленькая кухонька с кухонным столом. У стены, напротив кровати, располагался большой обеденный стол. За этой стенкой была ещё одна, маленькая комната, в которой Саша с мамой готовили свои уроки. Отец же занимался или за обеденным столом, или в маленькой комнате, когда Саши с мамой не было дома.

Мама уже встала и тихо шебуршила на кухне. Отец лежал в постели. Саша тихонечко сел на своей лежанке, выполнил плетение исцеления второго уровня, ещё раз проверил все его элементы и пошёл к кровати родителей. Отец лежал на краю кровати, на правом боку и с открытыми глазами. Он увидел Сашу, вытянул руку и схватив его за руку, потянул на себя. Саша от неожиданности развеял плетение, не успев подать на него энергию. Отец поцеловал сына и отпустил его, счастливо улыбаясь. Саша повторил плетение и наполнив его необходимой для активации энергией, выпустил заклинание на отца, следя за этим действом магическим зрением. Он видел, как поток энергии втянулся в тело отца и растворился в нем. Больше пока, от него ничего не зависело. Результат он узнает, только тогда, когда отец съездит на очередное обследование. Оно запланировано, кажется на середину октября, то есть где-то через месяц. Ну, что же, будем отслеживать состояние его здоровья по косвенным признакам. Заклинанием диагностики Саша пока не владел. Его обещали им дать в конце 1-го курса.

Тут Саше пришла в голову интересная мысль, и он тут же её реализовал. Он сказал отцу:

— Папа, а я решил учиться на врача. Вы с мамой только купите мне такой прибор, как у врачей, чтобы твои лёгкие прослушивать и прибор для измерения давления. Я каждый день буду тебя слушать и мерять тебе давление и пульс считать. Результаты буду записывать в тетрадку. Когда поедешь в город на обследование возьмёшь тетрадку с собой и покажешь врачу.

Отец выслушал сына с раскрытым ртом. Выслушав до конца, одобрил его выбор:

— Хорошо, сынок. Только можно сначала в санаторий наш сходить, может у них списанные приборы есть.

Воздух в Сосновке был божественным и рядом с ней, в сосновом бору, был построен корпус санатория для больных костным туберкулёзом.

— Папа, — возмущённо ответил Саша, — списанные приборы дадут неправильные показания, толку от таких приборов. Нужно в городе купить, в специальной аптеке. Должна быть аптека, в которой они продаются и купить новые, а не списанные.

Он ушёл, но все ещё ворчал про себя про некоторых скупердяев. Потом задумался. Как он, Саша, может поучаствовать в увеличении семейного бюджета? Вот о чём нужно задуматься, а не ворчать про скупых родителей.

Глава 3. Станция Сосновка

Изучая на первом курсе академии магии анатомию человека, Саша пришёл к мысли, что было бы очень неплохо знать всю терминологию не только на джехэйнском языке, но и на русском, на латыни и на английском. Опять ему придётся просить деньги у родителей, на сей раз на учебники по анатомии, латинского и английского языка, медицинскую энциклопедию.

"В школьной библиотеке, кроме учебников по английскому языку таких книг явно нет, можно даже не сомневаться", думал Саша. "Может быть у кого-нибудь из санаторных врачей есть хотя бы учебник по анатомии?"

Разговор с родителями решил пока отложить до подходящего момента. Сегодня должен приехать отец, уезжавший на очередное обследование. Мама настряпала пирожков по такому случаю.

В школе у Саши заканчивалась первая четверть, учителя начинали выставлять четвертные оценки. У Саши по всем предметам выходили пятёрки и это никого не удивляло, ни учителей, ни родителей, ни одноклассников. Ни с кем из одноклассников Саша не подружился, что было не удивительно.

Какие у него могли быть общие интересы с этой малышнёй? Дети интуитивно чувствовали, что он им не ровня и сторонились его. За всё время, что Саша учился в Сосновской школе у него произошла только одна стычка с одноклассниками. Как-то раз, несколько мальчишек после уроков окружили Сашу и попытались его отмутузить, поставить его на место, какого он заслуживал по их представлениям. Однако драки не получилось. Саша был физически их сильнее и ему не составило труда, раздав пару-тройку тумаков отбить у них всякое желание продолжать выяснение отношений.

Отец приехал поздно ночью, когда Саша спал, поэтому результаты обследования он узнал только на следующее утро. Андрей был весел, много шутил, мать, глядя на него влюблёнными глазами цвела. Из рассказа отца выходило, что туберкулёза больше у него не было. Его просветили на рентгеновском аппарате, взяли кучу анализов и постановили — здоров без ограничений. Его лечащий врач, у которого отец постоянно наблюдался, только головой качал и говорил о чуде и что такой случай единственный во всей его практике, все допрашивал отца, чем тот лечился, да чем питался, какой вёл образ жизни. Еле-еле отец отвязался от чересчур любознательного врача. Сослался на целительский воздух в районе села Сосновка, где он провёл последний год.

У любого дела, даже очень хорошего, есть две стороны. С отца сняли инвалидность и соответственно он лишился пенсии. Хорошо ему не нужно было искать работу, а то, в противном случае, он уже через месяц оказался бы в рядах тунеядцев, а с теми разговор короток:

— Не можешь найти работу сам? Поможем!

Глядишь, а бывший тунеядец уже и не тунеядец, а в звании "зэка" лес валит где-нибудь в Коми АССР, а то и в ещё более отдалённых местах нашей необъятной родины.

Родители по этому поводу устроили совещание. Отцу на должности учителя платили мало, впрочем, как и маме. Высшего образования у них не было. В селе и на станции хорошо оплачиваемых мест не было. Да и вообще, работу было найти здесь трудно. Кстати, Андрей, как член партии все ещё оставался на учёте по старому месту работы — в министерстве социального обеспечения, в ведении которого находился дом инвалидов.

Короче говоря, на семейном совете родители решили, что после Нового Года, в зимние каникулы Андрей поищет работу в городе и затем постарается вытащить в город и Варю с Сашей. Судя по взглядам, которые кидали друг на друга родители, Саша понял, что заклинание незачатия нужно будет сегодня же обновить. Это по отношению к маме, а к папе это же заклинание нужно будет тоже применить, когда он в город поедет. Это необходимо сделать в профилактических целях, на всякий случай. После войны создался весьма ощутимый дисбаланс в демографической ситуации в стране. Мало мужчин и много незамужних женщин и вдов.

"На отца будет открыта охота, это ясно, как божий день, поэтому не хватало нам проблем с детьми от чужих женщин", — думал Саша.

* * *

Новый, 1951 год, встречали в Сосновке. Предпоследний день старого года выпал на субботу. После работы, ближе к вечеру Саша с отцом сходили в лесок за ёлкой. Подобрали красавицу, метра два высотой, пышную, стройную. Принесли домой и принялись за её украшение. Фабричных ёлочных игрушек и украшений было мало. Один небольшой разукрашенный стеклянный шар, да пара оловянных солдатиков. Они заняли на ёлке самое видное место. На верхушку водрузили бумажную красную звезду. Наделали из бумаги разноцветных гирлянд, развесили бумажные фонарики и флажки. Бумагу красили акварельными красками. Под ёлку поставили большого деда Мороза. Это отец в городе купил. Набросали на ветви кусочки ваты и блестящей мишуры. Мишура осталась с прошлого года. Кроме деда Мороза отец купил коробочку бенгальских огней. Ко встрече Нового Года было всё готово, кроме еды. Праздничный ужин решили готовить в последний день, 31 декабря.

Собственно говоря, единственным, традиционным блюдом на Новый Год были пельмени. Такие продукты, как шпроты, икра, красная рыба — были дефицитом, да и стоили они очень дорого. Из салатов делали сельдь под свекольной шубой и с луком, порезанным кольцами. На этот раз, праздничный стол украшала бутылка шампанского. Маме в школе выдали килограмм мандарин и бумажный пакет с подарками для Саши — яблоки, мандарины, конфеты, среди которых были даже две шоколадных.

Мясо Варя купила у соседей. На станции многие держали птицу и скотину, поэтому к праздникам обязательно кто-нибудь забивал свинью или козу, а то и корову или телёнка. Короче говоря, мясо было. Кроме этого, Андрей из последней поездки в город привёз с собой набор лыток и свиных ножек для студня. Это был подарок от маминых родителей. Поэтому, пока Саша с отцом занимались ёлкой, мать варила холодец.

В последний день уходящего года, все вместе стряпали пельмени и затем выносили их в сени, на холод. Также была традиция — слепить пару пельменей с горькой начинкой. Просто добавляли в сочень несколько горошин перца или вместо мяса клали уголёк. Такие пельмени называли счастливыми.

30 декабря, когда Саша с отцом собирались за ёлкой в лес, в комнату из кухни выглянула мама и позвала отца:

— Андрей, пойди-ка сюда.

Отец подошёл. Мать сунула ему под нос свиную ножку из мясного набора, который привёз отец:

— Понюхай.

Отец тщательно обнюхал ножку и говорит:

— Да, кажется пованивает. Лучше не рисковать. Выкинь на улицу, собаки сожрут.

К родителям подошёл Саша и сказал:

— А можно, я тоже понюхаю?

Мама сунула ножку ему под нос. Саша честно принюхался, но ничего плохого не унюхал. Проверил ножку с помощью заклинания, известного ему ещё со школы. Заклинание показало, что ножка вполне съедобная. О чем Саша и не замедлил сообщить своим родителям.

— Воняет не ножка, а что-то другое, — сказал Саша. Он зашёл на кухоньку и огляделся. Запустил заклинание поиска источника запаха. И тут же получил ответ. В углу была прогрызена маленькая дырка, откуда и тянуло гнилым.

— Вот отсюда тянет, — заявил Саша, показывая пальцем на дырку в углу.

— Да, похоже, что здесь мышь сдохла, — сказал отец. — Сейчас я забью дыру и пахнуть не будет.

— По идее, надо бы здесь угол вскрывать, — сказала мама.

— Мы скоро уедем отсюда, я думаю уже через месяц нас здесь не будет, — возразил отец, — пусть этим занимается школа, это её дом. Эта мышь, может быть сдохла, когда нас тут ещё не было. И вообще, мы не давали подписку, что будем заботиться о проживающих рядом с нами мышах.

Мама засмеялась, её поддержал отец и через пару секунд к ним присоединился и Саша.

Дырку Андрей закрыл, студень получился превосходным, праздник удался. Кстати, проявилось ещё одно небольшое отличие текущей реальности от прошлой, Сашиной. В прошлой жизни, для поедания пельменей они пользовались деревянными палочками, так как вилок у них не было. Палочки настругал отец, заострил их и заскоблил ножом, чтобы они получились гладкими, не занозистыми. Саша помнил, что когда он протыкал такой палочкой пельмень, то из него вытекала горячая жидкость, прямо на пальцы, которые он потом облизывал. В этот раз за праздничным ужином у всех были вилки из нержавейки. Пельмени, конечно, все равно протекали, но пальцы оставались сухими.

* * *

Второе января был рабочим днём, и мама пошла в школу. А отец заранее договорился о предоставлении ему отпуска на две недели за свой счёт, поэтому он ещё вчера вечером уехал в город вечерним рабочим поездом. А сегодня, Андрей приступил к поискам новой работы. Собственно, выбор у него был не очень большой. Так как он учился на филологическом факультете на заочном отделении, то работать он должен был по будущей специальности. А это значит, что он должен выбрать между школой или более общо: между образовательными учреждениями и теми немногочисленными организациями, которым требовались работники с филологическим образованием. К таковым относились, в первую очередь, редакции газет и журналов, в том числе редакции заводских многотиражек.

Конечно, Андрей уже думал обо всем этом и предварительно решил, что в школах ему делать нечего, но прежде чем начать обход редакций, заглянуть в ФЗУ (фабрично-заводские училища) и техникумы. Андрей предполагал, что зарплаты там вряд ли выше, чем в школах, но проверить нужно. Может быть заводы приплачивали преподавателям ФЗУ? Затем он планировал заглянуть в какой-нибудь техникум, а под конец, чтобы поставить точку в этом направлении поисков работы, заглянуть в пединститут. Кроме них, можно было поспрашивать в библиотеках, хотя Андрей подозревал, что оклады там мизерные, поэтому решил зайти только в главную библиотеку республики — республиканскую библиотеку имени В.И. Ленина. И, наконец, на заводах мог быть спрос на переводчиков технической литературы. Но, с техникой у Андрея знакомство было весьма поверхностным. Если не считать стрелкового оружия, то единственная техника, в которой Андрей разбирался, это была мясорубка.

Всё запланированное Андрей сделал за три дня. В четверг он заглянул на филологический факультет пединститута к его декану, которая, выслушав его, направила на кафедру мугромского языка и литературы к заведующей, профессору Пислегиной Маргарите Тукташовне, сказав при этом:

— Кажется Маргарита Тукташовна лаборанта искала.

Должность лаборанта Андрея никак не устраивала, но привычка доводить до конца начатое дело привела его к профессору Пислегиной. Она сидела на кафедре не одна, а с каким-то мужчиной и гоняла с ним чаи. Выслушав его, она сказала:

— Ничем не могу помочь, нам действительно был нужен лаборант, но со знанием мугромского языка. Но ставка уже занята. А вы знаете наш язык?

— К своему стыду нет, — ответил Андрей.

— Ну, стыдиться тут нечему, вы далеко не одиноки. Скорее наоборот, даже филологи, живущие в нашей республике, часто даже двух слов не знают из нашего языка.

— Я даю вам честное слово, что я выучу ваш язык, — сказал Андрей.

— А что вас подвигло на такой подвиг? — спросила профессор.

— Я будущий филолог и живу рядом с вами, муграми, на одной земле. Мне просто раньше в голову не приходило. Спасибо вам за эту подсказку.

— А где вы учитесь? — спросила его профессор.

— В Казанском университете, на заочном.

— На каком курсе?

— На третьем.

— Кафедру уже выбрали?

— Да, кафедра романо-германской филологии.

— А какие языки выбрали для изучения?

— Английский и немецкий.

— А почему именно их?

— Я на войне переводчиком был, в основном по английскому языку. Мне просто повезло попасть на курсы переводчиков английского языка. Так что разговорным английским я владею неплохо. Ну, а немецкий я уже самостоятельно на фронте учил, так что сейчас тоже неплохо на нем объясняюсь.

— Понятно. Ну, что же, спасибо вам за беседу. Кстати, мы так и не познакомились, а ведь вы наш будущий коллега.

— Андрей Григорьевич Смирнов.

— Маргарита Тукташовна Пислегина, очень приятно было познакомиться с вами. Жду вас через год, чтобы поговорить с вами на моём родном языке.

Андрей уже собирался откланяться, как тут неожиданно в беседу вступил мужчина, который до этого спокойно сидел, пил чай и с интересом следил за их разговором:

— Я вижу, вы закончили беседу. Разрешите мне сказать пару слов, — мужчина обратился к профессору.

— Познакомьтесь, Андрей Григорьевич, это Ерофей Данилович Князев, профессор, директор НИИ мугромского языка и литературы.

Из пединститута Андрей вышел вместе с Князевым, который предложил ему должность завхоза в своём НИИ. Как потом выяснилось, НИИ существовал под патронажем Совета Министров Мугромской автономной республики в составе РСФСР. Андрей согласился, даже не спрашивая о величине своего оклада и в тот же день оформился на работу.

* * *

Андрей на новом месте освоился очень быстро, навёл нужные связи в Совете министров и успел за месяц обновить мебель в кабинете директора, что никому до него не удавалось сделать с самого момента открытия института, то есть с 1931 года. С тех пор, он пользовался у директора непререкаемым авторитетом в хозяйственных вопросах.

Андрея даже хотели сманить в чужую организацию также на должность снабженца, обещая ему квартиру. Директор, когда узнал об этом вызвал его и имел с ним серьёзный разговор, после чего пообещал Андрею к лету дать ему жилье, правда, пока в коммуналке, но это только на год-два, затем выделит отдельную квартиру. Кроме того, пообещал поднять ему зарплату, как только Андрей окончит третий курс. Далее, пообещал замолвить словечко за его супругу, чтобы её перевели на работу в город. Оказалось, что у директора хорошие связи в министерстве народного образования. В свою очередь, Андрей дал обещание, что пока он не закончит университет он с этого места никуда не уйдёт. Разве что попросится после окончания университета на должность научного работника, если, конечно, директор, выполнит, что обещает.

С тех пор, до конца учебного года Смирновы жили на два дома. Один на станции Сосновка, другой — в Оружейном (так назывался их город, столица Мугромской автономной республики), у Сашиных бабушки и дедушки, на улице Байдукова около железнодорожного вокзала. Андрей жил пока у тестя с тёщей и каждую субботу уезжал на поезде к семье, в Сосновку.

* * *

Вскоре после окончания школы магии Саша обнаружил, что может вызвать в своей памяти практически любую страницу прочитанной когда-либо книги, любой фрагмент просмотренного в прошлой жизни фильма. Он был способен воспроизвести любой урок из его прошлой школьной и университетской учёбы. С такой же лёгкостью Саша запоминал всё в его теперешней жизни. Магия перестроила его мозги и структурировала память, все было разложено по полочкам и наведены связи между его старыми и новыми знаниями. Значительно увеличилось количество нейронных волокон и увеличилась скорость прохождения по ним сигналов.

Учиться в третьем классе ему стало совершенно неинтересно. Он практически и не учился. Приходя в школу, он привычно разделял своё сознание на два потока и процентов на 90 уходил в виртуальный мир, оставляя в реальности самую малость своего сознания, которого, тем не менее, оказывалось достаточным для учёбы в третьем классе. Со своими одноклассниками Саша практически не общался.

Когда отец устроился на работу в городе, Саша стал просится у мамы, чтобы его тоже перевели в город, так как ему тут совершенно нечего делать. Здесь даже библиотеки приличной нет. Кино, правда, привозили регулярно и до него мама у Саши была очень охоча. Поэтому, по воскресениям они ходили в кино всей семьёй. Саша не мог сказать маме, что все эти фильмы он уже смотрел в прошлой своей жизни и сейчас он помнил их все до малейшей мелочи. Приходилось идти и смотреть в очередной раз. Впрочем, Саша и там ухитрялся почти полностью погружаться в виртуальный мир магии, где он уже заканчивал первый курс академии.

В феврале Саша стал настойчиво добиваться от матери, чтобы она устроила ему разрешение на окончание начальной школы экстерном. Физически он тоже выглядел старше своих девяти с половиной лет, как минимум на год. Наконец, мать сдалась и пообещала ему поговорить с директрисой. К её удивлению, директриса легко на это согласилась. Решили устроить два экзамена. Один за третий класс, второй — по программе 4-го класса. Первый экзамен назначили на следующую субботу, 24 февраля 1951 года, второй — на весенние каникулы, предварительно на 25 марта.

В день экзамена Саша в школу не пошёл, экзамен был назначен на 14:00, и он решил с утра подготовиться. У мамы тоже сегодня уроков не было, и они встали поздно, около 10 утра. После завтрака Саша сел за учебники и пролистал их за пару часов, после чего объявил, что он к экзамену готов.

Экзамен прошёл предсказуемо. В течение одного часа Саше задавали вопросы за 3-й класс по всем предметам. По всем предметам Саша ответил на оценку 5. Физкультурник отметил хорошую мускулатуру мальчика, координацию движений. Он провёл с Сашей четверть часа в гимнастическом зале и высказал своё мнение, что по физическому развитию, мальчик вполне отвечает уровню пятиклассника, то есть мальчика 11-12-тилетнего возраста.

26 февраля у отца был день рождения, и он отпросился на работе заранее. А на следующий день Саша уехал в город с отцом. Весь последующий месяц Саша просидел дома, выходя иногда в библиотеку в доме железнодорожников, куда его записал дядя Миша, их сосед по огороду. Это тот, у которого дочь за "аблаката" потом замуж вышла. Там Саша читал в основном медицинскую энциклопедию и учебник по анатомии, каким-то чудом оказавшийся у железнодорожников.

Через месяц, 25 марта, Саша сдал экзамены за 4-й класс. Спрашивали его очень придирчиво, но придраться было не к чему. Саша отвечал строго по учебникам. Единственно, где допускалось ученикам проявить свою индивидуальность это при рассказе о прочитанной литературе, да и то по заранее утверждённому списку. Но, Саша проявлять свою индивидуальность не спешил и отвечал на вопросы так, как этого ожидали учителя.

Во время экзаменов Саше пришла в голову одна мысль, которую он хотел обсудить с отцом. В ближайшее воскресение, когда отец был дома, после рассказа о состоявшемся экзамене он сказал отцу, что хотел бы с ним посоветоваться по одному вопросу.

— Как ты смотришь на то, чтобы исправить мой год рождения в свидетельстве о рождении? Исправить последнюю цифру на 0. Я могу сделать это очень аккуратно, никто даже не заподозрит.

— А зачем тебе это надо? — спросил Сашу отец. — Сейчас ты развиваешься несколько быстрее своих сверстников, но может получиться так, что в дальнейшем это опережение сойдёт на нет и тогда вернуть все обратно будет сложнее, а так у тебя будет фора, которую при нужде ты сможешь использовать. А документы подделывать, во-первых, это уголовно наказуемо, а во-вторых, свидетельство о рождении понадобится тебе только тогда, когда ты паспорт получать будешь. А до этого ещё далеко. Не торопись, Санёк.

Саша подумал и согласился с отцом. Спешить не стоило.

* * *

С летней сессии Андрей вернулся в субботу, 23 июня и привёз с собой справку о переводе на 4-й курс. Князев слово свое сдержал и отцу с 1 июля 1951 года увеличили зарплату до 900 рублей в месяц. Очень неплохая зарплата по тем временам.

В субботу, 30 июня Ерофей Данилович с утра вызвал Андрея к себе, в кабинет и сообщил ему эту новость, после чего добавив:

— Через год окончишь 4-й курс, тогда у тебя будет незаконченное высшее образование, и я смогу увеличить тебе зарплату ещё на 25%.

— Это я уже знаю, недавно ознакомился тут у вас кое с какими документами, — ответил Андрей. — А за знание иностранного языка нельзя доплату у вас получить?

— Если ты ознакомился у нас с кое-какими документами, как ты говоришь, то должен знать, что это касается только научных сотрудников. Ты говорил, что во время войны окончил курсы переводчиков? Расскажи подробнее об этом и какие документы у тебя есть.

— Меня в армию призвали перед самой войной, в марте сорок первого. И в это же время в военкомат пришёл запрос на набор группы призывников со средним образованием, изучавшим в школе английский язык и с пятёркой в аттестате по нему. С целью дальнейшего обучения на курсах военных переводчиков. Я по этим параметрам подошёл. Потом курсы в Москве и как раз в ноябрьские праздники нас выпустили и всем выпуском отправили на защиту столицы. А потом про меня никто и не вспоминал до сорок четвёртого, пока союзники второй фронт не открыли. Там уж я сам о себе напомнил, что кроме немецкого я ещё и английский знаю. Потом были встречи с американцами, там я уже официально переводчиком числился. Помню, забавный случай был. Как-то раз, уже после окончания официальной встречи, американский генерал спрашивает нашего, кивая на мои ордена:

— Где это интересно ваши переводчики боевые ордена получают?

Тут мой генерал и говорит мне:

— Отвечай, раз генерал спрашивает.

Ну, я и отвечаю, показываю по порядку:

— Орден Славы 3-й степени я получил за немецкого майора из штаба армии. Его мы в плен взяли, когда он с утречка на крылечко выбежал по нужде малой. Я тогда в дивизионной разведке служил. Орден Славы 2-й степени я получил по совокупности за важную информацию, добытую в ходе разведки. Это я уже в армейской разведке был. Кстати, тогда мне действительно знание иностранного языка пригодилось, правда немецкого, а не английского. Орден Отечественной войны 2-й степени я за пленение одного генерала получил. Правда, генерал оказался не боевой, а по части снабжения, и мало чего знал. Медаль "За оборону Москвы" получил совсем недавно, понятно за что. Далее, "За боевые заслуги" дали за удачную разведку. Хорошо тогда сходили. Тихо пришли, тихо разузнали, что хотели и тихо ушли. Медаль "За отвагу" нам всем тогда дали, мы возвращались домой и на выходе приняли неравный бой. Мне повезло, я уцелел.

— Ну, а генерал что?

— Который? Наш или американец?

— Оба.

— Наш спокойно все воспринял, потому что ничего не понял. Отвечал-то я на английском. А вот американец был впечатлён. Даже извинился. А наш потом тоже спрашивал, что я американцу говорил. Я повторил, мне нетрудно.

— А инвалидность ты за что получил? За ранение?

— Стыдно даже вспоминать, по глупости своей великой. Дело было в апреле сорок пятого. Я ехал по железной дороге и отстал от поезда. Уж лучше бы я отстал, — с горечью произнёс Андрей. — Я налегке выскочил на станции в буфет, а когда возвращался, то увидел, что мой поезд набирает ход. Все бросил и успел на последнюю подножку последнего вагона. До следующей станции час или полтора я на этой подножке провисел, ну и простудился, конечно. А вскоре после Победы у меня обнаружили туберкулёз в открытой форме и списали подчистую. Отправили лечиться в санаторий в Ялте. Подлечили там меня и посоветовали года два пожить на море. Ну, а тут набор в стюарды на теплоход "Грузия" подвернулся. Там требовалось знание иностранных языков, я и пошёл. Вот там у меня обширная практика была, почитай каждый день с иностранцами общался. Вот только документов у меня, увы, Ерофей Данилович, не осталось.

— А в первом отделе ты о своих контактах с иностранцами говорил? — спросил Андрея директор.

— Естественно, Ерофей Данилович.

— Тогда почему я об этом узнаю от тебя?

— Вопрос не ко мне, Ерофей Данилович.

— Да, Андрей, в очередной раз ты меня удивил. Вот что сделаем. Я в нашем пединституте устрою тебе экзамен по английскому языку. Разговорная практика, грамматика, письмо, перевод письменных текстов, перевод на слух в режиме текущего времени в обе стороны, то есть с английского на русский и обратно. В любом случае у тебя появится официальное удостоверение переводчика, а уж я на основании этого документа оформлю тебя на полставки в отдел переводов. Сильно они тебя загружать не будут, да и на дом переводы можно будет брать.

Директор замолчал, о чём задумавшись и сказал:

— А если ты, Андрей, как и обещал Маргарите Тукташовне, выучишь наш национальный язык мугров, ты здесь у нас можешь очень хорошую карьеру сделать. Может быть, ты переведёшься из Казанского университета в наш педагогический институт на филологический факультет? Подумай об этом.

Директор встал (они были в его кабинете) и прошёлся вдоль стола, за которым сидел Андрей.

— А пока оставим эту тему и перейдём к следующей. Я, как и обещал, переговорил в министерстве образования кое с кем насчёт твоей супруги. Обещали помочь. Но ты останешься этому человеку должен.

— Сделаю все, что будет в моих силах, — ответил Андрей.

— Вот тебе карточка, тут его номер телефона записан и как зовут. Позвонишь, представишься и скажешь, что ты от меня. Дальше договаривайся сам.

— Спасибо большое, Ерофей Данилович. Вам я тоже останусь должен.

— Ты, Андрей, главное работай. Вот, как ты работал первые полгода, так и продолжай. А за мной не заржавеет. Переходим к моему третьему обещанию.

У Андрея ёкнуло сердце:

"Неужели жилье дадут?" — подумал он и затаил дыхание.

Ерофей Данилович прошёл к столу, выдвинул ящик стола, достал связку ключей и протянул Андрею:

— Руководством института, профкомом и его партийной ячейкой принято решение о выделении тебе, Андрей Григорьевич, жилья. Две комнаты в коммуналке, здесь недалеко, дом на улице Пушкинской. От нас десять минут пешком. Комнаты должны освободить к 8 июля. Ты сходи, поговори с прежними хозяевами, может раньше освободят. Там семья жила из четырёх человек, муж с женой и двое детей. Муж пошёл на повышение, и ему выделили отдельную квартиру. Тут же где-то, недалеко. Ты поспрошай его, может поможешь ему чем, а он комнаты раньше освободит.

Директор, порылся в бумагах на своём столе и протянул ему бумагу:

— Вот держи, это ордер на заселение. Проверь, правильно ли записали фамилии и имена членов твоей семьи. Всё правильно?

Андрей кивнул, изо всех сил стараясь держать в узде свои эмоции. Ему хотелось кричать и прыгать от радости.

— И последнее на сегодня, — сказал директор, — если хочешь иметь дачный участок, то зайди в профком и напиши там заявление. Сейчас имеется возможность получить 6 соток на татар-базаре. Это район так неофициально называется, если ты не слышал. Официально — это Ленинский район города Оружейного. Там разрешается построить одноэтажный жилой дом, но допускается мансарда. Можно также садить плодовые деревья и кустарники, ну и огород, конечно. Но дом будет оформлен, как дача.

Андрей встал, прижал руки к груди и, сдерживая предательски навёртывающиеся на глаза слезы, сказал:

— Я ваш должник, Ерофей Данилович, и за мной тоже не заржавеет, я вам обещаю. Да я за вас Ерофей Данилович, землю зубами грызть буду.

У Андрея перехватило горло. Директор только рукой махнул и сказал:

— Иди уже, жену обрадуй. В бухгалтерии оставь заявление о предоставлении двухнедельного отпуска по семейным обстоятельствам, с сегодняшнего числа, я потом подпишу.

* * *

В министерство образования Андрей позвонил в тот же день, как только вернулся в свой кабинет. Кстати, первое, что он сделал, приступив здесь к работе, это освободил для себя отдельный кабинет и провел туда телефон. Телефон пока был не только его, а параллельный с тем, который стоял на входе у дежурного. Но Андрей прорабатывал этот вопрос и ему уже обещали выделить пару дополнительных номеров.

Дозвонившись и представившись, Андрей договорился о встрече. Чиновник министерства, который мог решить вопрос о переводе жены в город просил его помочь со стройматериалами. Он недавно взял дачный участок, а стройматериалов нет. Сруб ему обещали достать, а вот досок, бруса и даже банальных гвоздей достать было очень тяжело. Шесть лет прошло после войны, а страна все ещё восстанавливала порушенное. Стройматериалы были жутким дефицитом. А ведь Андрею они тоже скоро понадобятся. И Андрей решил рискнуть пообещать достать, но попросил месяц срока. Андрей хотел обратиться за помощью к отцу, который жил в сельском районе и занимался как раз строительством. Понятно, что отец за это с него что-нибудь да стребует. А можно будет предложить ему заказы на строительство дачных домиков в его НИИ? Тут есть, о чём подумать. Так чиновнику и объяснил, что будет доставать для себя, тогда и заодно для него добудет. На том и порешили.

А с переводом чиновник решил тут же. Куда-то сходил и подписал Варино заявление о переводе в городскую школу.

— Смотрите, Андрей Григорьевич, — обратился к нему чиновник. — У нас на сегодняшний день есть три вакантных места учителя математики средних классов. Одна школа в Ленинском районе города, это школа номер 28 в районе татар-базара.

Андрей кивнул, знаю мол.

— Далее, — продолжил чиновник, — другая школа на Старой Мельнице. Это за городом, туда автобус ходит и пешком от трамвайной остановки недалеко. Первый маршрут, идёт на железнодорожный вокзал, остановка называется "Трамвайное депо", дальше спросите, местные жители покажут. А вот третья школа центральная, номер 14 на пересечении бульвара Гоголя и улицы Советской. От вашего места работы, Андрей Григорьевич, пешком пять минут идти. Но мы можем только порекомендовать вашу супругу. Отзывы о ней у нас хорошие. Да и стаж у неё уже десять лет, опыт наработала. Вот образование только подкачало, это, пожалуй, единственный минус.

— Она, Константин Дмитриевич, сейчас четвёртый курс заочного отделения нашего физмата окончила, — заметил Андрей.

— А вот это хорошо, обрадовался чиновник. Тогда я думаю и проблем не будет. Но все же, решать будет директор школы. Так что вы с женой к ней вместе сходите. Поддержите её. Да и директору намекните, чем вы школе помочь сможете. Наши школы постоянно в чём-нибудь да нуждаются. Сами знаете, что я говорить буду очевидные для вас вещи.

— Спасибо вам, Константин Дмитриевич. Наша с вами договорённость останется в силе в любом случае, в какую бы школу мою жену не взяли. Главное, чтобы хоть куда-нибудь, да взяли.

Чиновник, по всей видимости, только и ожидал подтверждения их сделки, потому что после этих слов, он протянул Андрею листок бумаги и сказал:

— Вот возьмите направление от министерства. Тут вписана фамилия вашей супруги, есть подпись министра и печать. Но вы сами ещё подумайте, сходите в названные мною школы, поговорите с директорами. Номер школы потом сами в направление впишите.

Выходя из кабинета товарища Гаврилова, Андрей посмотрел на часы. Было уже время обеда и он решил пообедать в министерской столовой. Спустился на первый этаж и обнаружил закрытые двери с наклеенной бумажкой, на которой было написано одно слово, но зато крупными буквами: "РЕМОНТ".

Плюнув с досады под дверь, Андрей ушёл несолоно хлебавши. Напротив, через дорогу, находился ресторан "КАМА". Деньги у Андрея были и он, решив: "гулять, так гулять", направился туда, по направлению к ресторану.

После обеда, он, не торопясь, прогулялся до работы пешком. Дом, в котором располагался НИИ мугромского языка и литературы находился рядом с деревянным зданием первого кинотеатра города Оружейного, "Одеон", на пересечении улиц Советской и Пушкинской,

Андрей заглянул на работу, его заявление об отпуске было уже подписано и отпускные начислены. Он получил в кассе деньги и заглянул в профком. Председатель был на месте и вопрос с участком под дачное строительство был решён быстро. Андрей написал заявление и дело было сделано. Осталось посмотреть жилье.

До нужного дома он дошёл за 5 минут неторопливого шага. Дом находился за стадионом, который занимал целый квартал, выходя одной своей, огороженной стороной на улицу Пушкинскую. Андрей зашёл во двор. Когда то, вход во двор перекрывался железными воротами, но сейчас они были сняты. Рядом была территория детского сада, тоже огороженная, только в отличие от стадиона не пятиметровыми чугунными прутьями, а простой сеткой рабица.

Андрей нашёл нужный подъезд, вычислил, что квартира находится на пятом этаже. Добрался до квартиры, лифта в этих домах не было. Около двери было две кнопки звонка. Около одной кнопки была привинчена медная табличка с фамилией "Лурье". Около второй кнопки никакой таблички не было, но от неё остался ясно различимый след. Вот на эту, вторую кнопку Андрей и нажал.

Переезд состоялся только через неделю, в понедельник 9 июля. Прежние хозяева выехали в воскресенье. Контакта с ними у Андрея не получилось, с ним даже разговаривать не стали, и он не успел предложить им свою помощь, как перед его носом захлопнули дверь.

Глава 4. Переезд в город

Вечером в субботу, 30 июня, приехала Варя с сыном, и Андрей рассказывал им новости. Как обычно, они остановились у её родителей.

В понедельник 2 июля, они втроём пошли на встречу с директором 14-й школы. Им повезло, и директриса была на месте. Это была чрезмерно полная женщина предпенсионного возраста, одетая в строгое однотонное серое платье. Полнота её была нездоровой и Саша, который в своём виртуальном мире проходил практику после окончания 1-го курса академии, запустил заклинание диагностики. Это было пока ещё не полное заклинание диагностики, которое они изучат только к последнему курсу. Это заклинание, которому их обучили на первом курсе могло определять только самые основные нарушения в организме человека и хронические болезни. У директрисы было явное нарушение гормонального баланса, следствием которого было ожирение. Специальных заклинаний, позволяющих выправить ситуацию Саша не знал, и он решил применить заклинание исцеления 2-го уровня, начав с минимума в 100 единиц маны.

Сколько энергии потребует заклинание Саша тоже не знал, поэтому, распараллелив сознание на два потока, один из них он направил на отслеживание работы заклинания, а вторым потоком контролировал окружающее пространство.

А разговор тем временем пошёл о нем.

— Я могу взять вас, Варвара Георгиевна только на год. Когда наша учительница выйдет после декретного отпуска, я по закону буду обязана взять её на работу, а вы в таком случае останетесь без учебной нагрузки. Если вы согласны на такие условия, то можете хоть завтра приступать к работе. Само оформление займёт не больше часа.

— Я согласна, Елена Львовна. У меня остался ещё один вопрос.

Варвара показала директрисе рукой на Сашу, который стоял и не сводил глаз с директрисы. Она слегка потрясла его за плечо, зная за ним вот эту его способность замереть и вперившись взглядом в одну точку, стоять так долго и неподвижно.

Саша повернул голову к матери, смотря на неё отсутствующим взглядом. Все это не прошло мимо внимания директрисы.

— В каком классе он сейчас учится? — спросила маму директриса.

— Он окончил 3-й класс и сдал экзамены экстерном за 4-й.

Варя протянула директору бумажную папку на тесёмочках с Сашиными документами. Та раскрыла папку и углубилась в их изучение. Она перелистывала бумажку за бумажкой, листок за листком, внимательно вчитываясь в их содержимое, а иногда только окидывая взглядом и переходя к следующему документу. Последним документом в папке лежало его свидетельство о рождении, прочитав которое директриса удивлённо вскинула брови.

— Первое октября 1941 года, — прочитала она. — Значит он пошёл в школу шести лет. Мы таких детей берём только со следующего года. Смотрите, он и так у вас идёт с опережением в один год, а вы хотите, чтобы он ещё на один год вперёд учился. Правда, выглядит он действительно немного старше, это так.

Она посмотрела на маму и сказала:

— Вы сейчас по какому адресу прописаны?

Тут вперёд выступил Андрей. Он кашлянул, привлекая к себе внимание и сказал:

— Мы через неделю переезжаем на новое местожительство. Вот наш ордер, — подал он Елене Львовне ордер на их новом жильё. Та прочитала адрес и не скрывая своего удовлетворения, сказала:

— Это не наш район. Я точно не помню, но этот дом относится или к школе номер 12 или к 20-й школе. Так что вашего Сашу я взять не могу при всём желании.

— Хорошо, — не стала спорить с ней Варя. — Как скажете. Тогда я не хотела бы терять время и уже сегодня пройти процедуру оформления на работу.

Андрей тоже решил зря время не терять, и, взяв папку с документами Саши, пошёл с ним в 20-ю школу, которая находилась напротив их нового дома, через улицу. Но полоса удач, кажется, закончилась и когда они пришли, то директора на месте не оказалось. Андрей решил вернуться. Им пришлось с полчаса подождать, пока Варя освободилась. После этого они вместе пошли домой.

Вечером, после ужина, Саша попросил отца выслушать его.

— Тебе не показалось странным, что директриса 14-й школы прямо-таки обрадовалась, узнав, что она имеет формальное право отказать в моём приёме в свою школу.

— Да, это странно. Я всегда думал, что школа любит хороших учеников, а отличников тем более. А тут она даже не скрывала своей радости, что может тебя отфутболить.

— Я думаю, что и в других школах будет тоже самое.

— Что ты предлагаешь?

— Я предлагаю сходить в министерство и попросить разрешение на сдачу экзаменов экстерном за полный курс начальной школы. Мне кажется, что директриса 14-й школы просто не доверяет уровню деревенской школы. Их может убедить только, если они сами примут у меня экзамены.

— М-да. А ты, значит уверен в себе?

— Да.

— Слушай, ну куда ты торопишься?

— Я не знаю почему, но мне неинтересно с моими сверстниками. Я чувствую себя старше.

— Хорошо, я обращусь в министерство.

* * *

На следующий день, Варя вышла на новое место работы, а Саша с отцом пошли в 20-ю школу и опять их постигла неудача. Правда, на этот раз директор сразу их спросил, по какому адресу они прописаны. Изучив их ордер, он сказал, что этот дом относится не к их школе, а к 12-й, которая находится дальше по улице Школьной. От их дома 12-я школа находилась метрах в трёхстах.

Директором 12-й школы, как и 14-й тоже была женщина, только моложе лет на 10. На этот раз Саша не стал проводить диагностику её здоровья. Директриса тоже в первую очередь поинтересовалась их местом жительства. Убедившись, что посетители из её района, она стала изучать Сашины документы. Все повторилось почти в точности, как в 14-й школе. Только Саше предложили подождать в приёмной.

— Без разрешения нашего министерства я не могу принять мальчика в пятый класс, — твёрдо заявила директриса.

— Хорошо, — вдруг неожиданно сказал Андрей. — Но в четвёртый класс вы его можете записать?

— Формально вы правы, но я бы вам этого не советовала и вот почему. Поймите, наша школа является одной из центральных школ и безусловно входит в пятёрку лучших школ города. У нас работают самые лучшие и высококвалифицированные педагоги. Обучение у нас очень сильно отличается от обучения в школах, в которых учился ваш сын. Если я запишу его сразу в четвёртый класс, то скорее всего, ваш мальчик не справится с программой и всё кончится тем, что он останется на второй год, да к этому приобретёт психологическую травму. И мальчики в классе его дразнить будут. Значит, будут конфликты. И всего этого можно легко избежать, если мы с вами определим его в третий класс. И тогда у него появится фора величиной с год. За год мальчик прекрасно адаптируется, и мы будем иметь хорошего ученика, а вы — послушного и дисциплинированного сына.

— Я вас понял, — вы были очень убедительны. В ваших рассуждениях и выводах есть только один изъян. Вы, не поговорив с моим сыном сразу записали его в "деревенщины". Я могу предположить ход ваших мыслей: "Ну, что может знать мальчик, учившийся в деревенской школе, в глухой дыре?". Так вот смею вас заверить, что тут вы заблуждаетесь. Я не думаю, что среди ваших учеников даже пятого класса, найдётся хоть один, который знает учебный материал лучше моего сына. Я понимаю, в это трудно поверить, но проверить-то в ваших силах. Пригласите ваших педагогов, пусть они в неформальной обстановке пообщаются с ним, поспрашивают и выяснят не только уровень его знаний, но и умение мыслить, наблюдать, делать выводы, то есть то, что мы называем интеллектом. Я заранее соглашусь с любым выводом ваших педагогов.

— Мне жаль, что ваша слепая родительская любовь затмевает вам очевидные факты.

— И вы можете назвать мне хотя бы один "очевидный факт", который не видит моя слепая родительская любовь?

Директор сидела с выпученными от возмущения глазами и широко раскрывала рот и не могла ничего сказать. Наконец, она справилась со своими чувствами и заявила:

— Да вы просто хам!

— У...у, — протянул Андрей, — вот какие у вас аргументы. В таком случае разрешите мне откланяться. Всего вам хорошего, до свидания.

Андрей встал со стула, на котором сидел во время разговора и пошёл на выход. Уже открыв дверь, он остановился, повернулся к директрисе, которая провожала его возмущённым взглядом и добавил:

— Жаль, что мы не поняли друг друга, хотя я не оставил окончательно надежды. Я пока сидел тут у вас, то мысленно расположил в вашем кабинете новую мебель, которой недавно обставил кабинет своего директора. Но, нет, значит нет. Значит не судьба. На востоке в таких случаях говорят "кисмет".

И Андрей вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Проводив посетителя, директриса некоторое время сидела, пытаясь понять, что же сказал ей папа этого вундеркинда. Особенно, что-то о новой мебели. Она встала, подошла к двери своего кабинета и постаралась посмотреть на его содержимое посторонним взглядом. Обшарпанные шкафы с книгами, сразу около входа стоит пустая сейчас вешалка, на которую зимой она вешает свою шубу, стол для совещаний педсовета, далее её стол. Столешница уже не первой свежести, приходится покрывать её скатертью. Ни одного кресла, простые венские стулья и все уже требуют ремонта.

"Может быть, я сделала ошибку, — подумала директриса, — нужно было сначала узнать, где он работает. На первый взгляд, судя по разговору, это интеллигентный человек, правда одет бедненько так, серенько одет. Что можно ожидать от таких родителей?"

В кабинете раздался телефонный звонок. Директриса подошла к телефону и взяла трубку.

— Да, это я, слушаю вас. Ой, Елена Львовна, не узнала вас, богатой будете. Да. Да, были, вот только что ушли. Да? Вот как, с направлением из министерства? И вы её взяли? На год, да? Угу, угу. А я, признаться не поверила этим бумажкам. Ой, да знаю я как эти бумажки делаются. Он вообще произвёл на меня впечатление деревенского дурачка. Стоял, как мешком пришибленный, уставился в одну точку и стоял молча как истукан. Что, и у вас себя также вёл? Ну, что вы хотите, деревенский мальчик, в незнакомой обстановке сразу растерялся. А вы знаете, что мне его отец заявил? В вашей школе, говорит, не найдётся ученика, лучше моего сына. Представляете, такое мне сказать. Да у нас с вами лучшие дети города учатся, а он кто? Дурачок деревенский. Что я ему сказала? Предложила записать его сына в третий класс. Подумала, если он согласится, так и быть, возьму его. А он, вы слышали, что мне заявил. Да, уже уходя бросил фразу, намекая, что мог бы новую мебель в мой кабинет достать. Представляете, Елена Львовна? Может у него родственник грузчиком в мебельном магазине работает? Что я ответила? Я сказала ему, что он хам. Да, так и сказала. Да кому они пожалуются, нищеброды, голь перекатная? Мимо моего мужа всё равно им не пройти. Да, спасибо, Елена Львовна, всего хорошего, до свидания.

Директриса положила трубку и задумалась. Муж её в министерстве образования фигура, конечно, не маленькая, но и не главная. И она снова потянулась к телефону. Но уже сняв трубку, решительно положила её обратно.

"Не буду я играть на опережение, — подумала она, — посмотрим сначала, что они смогут предпринять, да и будут ли они хоть что-то предпринимать".

Внутреннее чувство подсказывало директрисе, что она больше не увидит своих недавних посетителей, и кроме того, её не покидало ощущение, что всё-таки она совершила ошибку.

* * *

— Да, Константин Дмитриевич, взяла на год. Одна из её учительниц ушла в декрет, а потом, она обязана будет по закону взять её обратно, а тогда моя останется без работы. Согласились. Год — срок не малый, а там видно будет, что да как. С сыном? Сына не взяла, сказала, что живём не в её районе. Сказала или 20-я школа, или 12-я. Точно не помнит. Оказалось, что наш дом закреплён за 12-й школой. Нет, не взяла. Точнее сказала, что может взять только с понижением на год, то есть в третий класс. День рождения? Первое октября 1941 года. Ну, да, пошёл учиться с шести лет. Так в деревне же, там на это мало кто смотрит. Он и учился у нас в 3-м классе, а потом сказал, что скучно ему, попросил перевести его в пятый класс. Устроили ему экзамен за 4-й класс. Да, сдал на пятёрки. По всем предметам. Все бумаги в порядке. Переэкзаменовка? Конечно, согласимся. Собственно говоря, я это и хотел вас попросить организовать. Когда? Да хоть завтра. В какую школу? В 20-ю, к 8-ми утра? Хорошо, договорились. Да, Константин Дмитриевич, я свои долги помню и отдаю быстро, на этот счёт не волнуйтесь.

Андрей положил трубку телефона и тяжело вздохнул. Признаться, его тоже глодали сомнения, и он сильно волновался по поводу предстоящего экзамена. Все-таки, в чём-то эта директриса из 12-й школы была права. Одно дело центральная школа столицы республики и другое — простая станционная школа. Как говорят в Одессе в таких случаях Андрею было хорошо известно — это "две большие разницы".

Без четверти восемь Саша с отцом стояли около кабинета директора школы номер 20.

Вчера Андрей опять был в минобразе у Гаврилова. Пока он до него добирался, Гаврилов уже успел подготовить и подписать бумагу о проведении экзамена за полный курс начальной школы для ученика 3-го класса Смирнова Александра Андреевича. Экзамен провести в школе номер 20 силами её педагогического коллектива. Результаты экзамена оформить соответствующим образом в трёх экземплярах, один из которых отправить в министерство, один вручить родителям и третий экземпляр оставить в школе. По результатам экзамена к министерскому экземпляру приложить мнение экзаменационной комиссии в целом и особых мнений её членов, если таковые будут. Окончательное решение о дальнейшей учёбе ученика Смирнова А.А. будет принято министерством образования.

Вот сейчас Андрей и Саша стояли в ожидании директора, держа наготове бумагу из министерства.

Директор пришёл ровно в 8-00. Приёмной, как таковой не было. Дверь в кабинет директора Королева К.Г. открывалась прямо из школьного коридора. Директор прошёл в кабинет и пригласил их заходить.

— Вы ведь были у меня вчера? — спросил он.

— Так точно, Константин Георгиевич. Но сегодня мы у вас по другому вопросу, — ответил Андрей и протянул ему бумагу из министерства.

Королев внимательно ее прочитал и положив её на стол, предложил им присаживаться.

— Скажите, Андрей ...э...э?

— Андрей Григорьевич.

— Скажите, Андрей Григорьевич, а в связи с чем возникла эта необходимость проведения экзамена?

Андрей коротко объяснил, как их встретили в 12-й школе.

— Но почему вы не согласились? Ведь она права, мальчику будет трудно учиться сразу в 4-м классе.

— И вы туда же. Давайте, Константин Георгиевич, дадим слово учителям и послушаем, что они скажут после экзамена.

Директор внимательно посмотрел на него и промолчал. Затем сказал:

— Позовите сюда вашего сына.

Андрей открыл дверь и позвал Сашу. Саша зашёл.

— Подойди сюда, — сказал он Саше.

Когда Саша подошёл, он спросил его:

— Скажи Саша, сколько будет, если число 99 умножить на себя?

Саша задумался и через 10 секунд ответил:

— 9801.

Директор крякнул, но ничего не стал комментировать. Сказал только:

— Вы тут посидите пока, а я пойду комиссию собирать.

* * *

— И что дальше было? — спросила Варя мужа. Был уже поздний вечер, и они лежали в постели, оставшись, наконец-то, вдвоём, и шептались.

— Привели нас в класс какой-то. Директор, завуч и две учительницы, работающие в младших классах. Они в основном и спрашивали. Пока одна задаёт вопрос, другая думает над следующим. А Сашка им сразу отвечает, без подготовки, шпарит, как по писанному. Потом завуч пару вопросов задала, что-то там про кругосветное путешествие Магеллана. Сашка и ей ответил. Потом карту попросил и на карте показывал. А в конце, директор говорит: "А сколько раз от пола отжаться сможешь?" А Сашка, представляешь, говорит: "Сколько скажете, столько и отожмусь". Тогда директор говорит: "Ну, давай для начала полсотни раз отожмись".

— И что? — спросила Варя.

— Отжался, — ответил Андрей. — Сто раз. Потом поднял голову и спрашивает директора, продолжать или нет, а то, говорит, ему уже надоело.

— Вот нахал. А директор, что?

— Тот, махнул рукой и сказал: "Хватит".

Андрей зевнул и сказал, подтягивая жену к себе поближе:

— А потом Сашку заставили что-то писать, затем попросили нарисовать вазу с цветами, слепить фигурку из пластилина. Спрашивали какие книги он уже прочитал, читал ли он что-нибудь у Максима Горького и "Как закалялась сталь" Николая Островского. Кто написал стихотворение про Мальчиша-Кибальчиша, ну и прочую лабуду. Под конец попросили его спеть песню, ну эту "Взвейтесь кострами..." Под конец, возникло ощущение, что обе учительницы вошли в раж и остановиться не могут. Пока Сашка воды не попросил, причём на немецком языке, почему-то. Тут все как-то разом замолчали, а директор сказал:

"Достаточно. Ты, Саша, иди в мой кабинет и жди меня там. Если в туалет захочешь, то спроси кого-нибудь, тебе покажут. А мы здесь бумагами займёмся".

Потом повернулся ко мне:

"Вы, Андрей Григорьевич, не будете возражать, если мы министерство будем просить, чтобы они вашего сына в нашу школу определили?"

— Так и спросил?

— Да, так и спросил.

— Ты это куда ручки свои загребущие тянешь? Андрей! — зашипела Варя, — в доме народу полно, перестань.

— Эх, не прокатило. Но, попытаться всё же стоило.

С этими словами, Андрей отвернулся к стенке и почти сразу засопел.

* * *

Смирновы переехали на новое место жительства в понедельник, 9 июля 1951 года и обустраивали его вплоть до конца недели. Андрей сбегал на работу и отпросился ещё на одну неделю за свой счёт. Он хотел съездить, повидаться с родителями, которые жили в соседнем районе в двух часах езды на автобусе. Село Каменное, Стародубского района. Саша напросился с ним. Он уже забыл свою бабушку Прасковью и дедушку Григория.

Отношения с родителями у Андрея были испорчены. После войны, когда его выписали из Ялтинского госпиталя-санатория и он устроился на работу стюардом на теплоход "Грузия", то отпросился на месяц домой, повидаться с семьёй. Вернувшись домой, обнаружил жену с сыном не в доме своих родителей, а у тестя с тёщей. Поехал на разборки. Выяснил, что после того, как в семье стало известно о болезни Андрея (от него же самого, о чём он написал в письме родителям), его семью мама Андрея попросила съехать из дома и больше к ним не приезжать. Она сказала, что у неё в семье ещё дети есть, которые могут заразиться и поэтому ей в семье чахоточные не нужны. Уяснив, как его семью турнули из родительского дома, Андрей разорвал со своими родителями всякие отношения.

С тех пор прошло 6 лет, и Андрей решил повидать родителей и сообщить им, что он больше не представляет для них угрозы. Выздоровев, он обнаружил, что в его сердце нет больше обиды на родителей и простил их. В прошлой жизни, отец Саши так и не простил родителям и для Саши они так и остались чужими людьми. Он не захотел с ними встречаться даже после смерти отца. Интересно, что и они тоже не захотели с ним встречи.

У обоих Сашиных дедушек во время войны была бронь. Георгий Васильевич работал в Оружейном на машзаводе токарем, а Григорий Михайлович мастером на железной дороге.

Выехали ранним утром, поэтому к 8 утра были уже в Каменном. Встретили их настороженно, и в дом не пригласили. Андрей поздоровался с матерью издали и ближе подходить не стал, в его сердце опять зашевелилась старая обида и он ничего решил ей не говорить. Обе его маленькие сестрёнки, Тоня, 9-ти лет, самая младшая в семье и Нина, старше её на год, с любопытством его разглядывали, но близко тоже не подходили. Андрей поздоровался с отцом и братом, Анатолием. Они устроились во дворе, под яблоней. Там был вынесен летний столик с двумя скамейками. Андрей заговорил с отцом о делах, ради которых он, собственно говоря и приехал.

С Толей Андрея связывала одна история. Дело было перед войной. На лесозаготовках, Андрей ухитрился отрубить Толе передние фаланги двух пальцев на правой руке — указательного и среднего. Шуму было много, и в буквальном смысле, и в переносном. Но, слава богу, нашлись свидетели, которые подтвердили, что это было не умышленное членовредительство, а несчастный случай. В результате, Толя, которого должны были призвать в армию в 1944 году, остался дома и, чего уж греха таить, живым, в отличие от Николая, который был старше его на год, ушёл на фронт по призыву в 1943 году и не вернулся, пропал без вести.

Ещё два брата Андрея, Валентин и Геннадий после окончания Молотовского речного училища, где-то работали, вдали от родного дома. В прошлой Сашиной жизни Валентин лет через 10 вернулся в Оружейный, женился и осел там, а Геннадий уехал на Дальний Восток, где завёл семью и пустил корни. Изменится ли их судьба в этой жизни, Саша не знал. Но, пока отец общался с дедушкой Гришей и дядей Толей, Саша не терял времени даром. Он успел всем своим родственникам повесить на их ауры по метке. Теперь, с помощью меток он всегда мог отследить их состояние здоровья и в экстренных случаях прийти на помощь.

Саша, в отличие от отца не держал зла на бабушку Прасковью, которая была инициатором их изгнания из дома. Он понимал её, будучи сам отцом и дедушкой (в прошлой жизни, разумеется). Ею двигал страх за своих детей, за маленьких Тоньку с Нинкой, в первую очередь, страх за мужа. Чтобы она делала, заболей её муж туберкулёзом? Вон она и сейчас смотрит на них волком. Не нужно их пугать больше и держать в неведение. Он встал и подошёл к взрослым, что-то горячо обсуждавшим.

— Прошу простить меня, дедушка Гриша, папа и дядя Толя, что прерываю ваш разговор. Но пора сказать бабушке Прасковье, что мой папа абсолютно здоров. Ещё осенью прошлого года врачебная комиссия в городе Оружейном, составленная из врачей туберкулёзного диспансера постановила, что папа здоров, чахотка ушла без следа. С папы сняли инвалидность, и он сейчас работает. Я и мама тоже здоровы, и опасности для окружающих никто из нас не представляет.

Саша специально говорил громко, чтобы Прасковья, сидевшая на крыльце и сторожившая девчонок, все слышала.

— Папа, покажи дедушке справку и бабушке покажите.

Андрей послушно вытащил справку и отдал отцу. Тот прочитал её и понёс Прасковье. Та прочитала её и, поджав губы что-то сказала.

Саша подошёл к ним на расстояние пары метров и остановился. Затем обратился к ним:

— Бабушка и дедушка, наша семья не держит на вас обиды и понимает вас. Мы понимаем также, что вам нужно время, чтобы осмыслить и принять новые обстоятельства. Мы не ожидаем, что вы кинетесь нас обнимать и потому сами не торопимся заключать вас в свои объятия. Я призываю вас потихоньку-помаленьку восстанавливать нормальные родственные отношения между нашими семьями. Вот и все. Благодарю за внимание.

Саша выполнил лёгкий поклон и отошёл, не обращая более на них внимания. Он обратился к отцу:

— Пап, я прогуляюсь по селу, хорошо?

— Иди, сынок, — отпустил его отец.

Андрей добился от отца, чего хотел. Тот обещал поставить ему нужные стройматериалы для двух дачных домиков с мансардами и верандами, включая подсобные постройки типа "сортир", но в обмен на металлопрокат и скобяные изделия, которые Андрею придётся добывать в городе. Требовался также цемент и железобетонные блоки под фундамент. Но, тут уж Андрей был на своём поле и чувствовал себя, как рыба в воде. Возвращался он страшно довольный. И смягчением отношений с родителями он тоже был доволен.

— Ты у меня, Сашка, дипломат. Ишь какую речугу завернул. Им теперь на полгода обсуждать хватит. А по осени, а то и в конце лета в гости приедут, вот увидишь.

Андрей ошибся. Первым в гости приехал его отец и всего через две недели. Они осмотрели место под застройку будущей дачи и договорились, что строить будут сами. То есть дедушка Григорий и Андрей с дядей Толей. От Варвары требовалась только кормёжка. Строительство продолжалось весь остаток лета и два месяца осени, но к ноябрьским праздникам дом построили. С Гавриловым из министерства образования Андрей тоже рассчитался.

* * *

В своём виртуальном мире Саше было уже 13 лет и он приступил к учёбе на 2-м курсе академии магии. По-прежнему, целительским техникам пока много внимания не уделялось, но некоторые техники увеличивали его возможности.

Так он освоил заклинание, улучшающее память человека. Особенно эффективно оно действовала на учеников и студентов, как на людей, которые активно её эксплуатировали.

Кроме этого, на одном из первых занятий в новом учебном году, в академии, им показали заклинание исцеления зубов. Был в плетении этого заклинания один коварный момент, до сих пор Саше не встречавшийся. Завершали это плетение два узора, соединяющиеся в хитрый узел. Фишка заключалась в том, что их нужно было плести одновременно. Маг должен был уметь разделять своё сознание на два потока, каждый из которых и выполнял свою часть плетения. Саше пришлось для выполнения этого заклинания полностью отключаться от реального мира, чтобы погрузиться в виртуальный мир обоими потоками своего сознания. Сначала это было неприятно и пугающе, потом Саша к этому привык, а через некоторое время его сознание, без всяких усилий с его стороны стало выделять ещё один поток сознания, избавляя его от необходимости отключаться от текущей реальности.

Тогда же Саша обнаружил в памяти Жерара заклинание повышающее у человека интеллект. Маги Джехэйна использовали для измерения интеллекта нечто похожее на земной IQ (Ай кью) — коэффициент интеллекта. В памяти Жерара сохранилось несколько модификаций этого заклинания. Все они были довольно сложны. Возможно, это были личные наработки мага.

Но было ещё заклинание, совсем несложное, по-видимому, разработанное специально для студентов. Оно повышало уровень интеллекта у человека на 20% независимо от его первоначального уровня и давало этот результат только один раз. Дальнейшее увеличение коэффициента интеллекта с помощью этого же заклинания было невозможно. По-видимому, оно задействовало какие-то внутренние резервы мозга, поэтому и не срабатывало в последующие разы. Саша назвал это заклинание студенческим. Значительно позже он выяснил, что другие заклинания повышения интеллекта становятся эффективнее на 20%, если предварительно человека обработать студенческим заклинанием.

Оба Сашиных родителя продолжали учиться, и Саша подумал, что совсем не будет лишним повысить им обоим интеллект и улучшить память. Что он и сделал.

Основной упор на 2-м курсе, как, впрочем, и на первом, делался на изучении общей теории магии и основ различных её направлений. Некоторые из них вносили в его жизнь приятные новшества. Так, например, пространственная магия подарила ему возможность мгновенного перемещения в пределах видимости, но не более, чем на 300-400 метров.

Эта же пространственная магия позволила Саше создать бездонную сумку. Ну, это только название — бездонная сумка. На самом деле, в сумке создавался пространственный карман небольшой вместимости, весом до центнера. Предмет помещался в сумку, потом на него ставилась специальная магическая метка, на которую нужно было воздействовать плетением перемещения в пространственный карман, под действием которого предмет из сумки исчезал. Чтобы достать какой-либо предмет обратно, снова применялась плетение перемещения, но в управляющем блоке менялось направление перемещения и указывалась метка, стоящая на предмете. Маг подавал энергию на плетение и предмет появлялся в сумке. На создание такой сумки уходило 15 единиц маны. На перемещение груза в любую сторону, в сумку или из сумки требовалось 2-3 единицы маны. Однако, на поддержание сумки в рабочем состоянии ежедневно уходило около 5 единиц маны. Так что для Саши с его 80-тью единицами маны внутреннего магического резервуара это было не так уж и мало.

Отрабатывая создание бездонных сумок, Саша опять решил заглянуть вперёд в своей памяти, то есть в памяти Жерара в разделы пространственной магии и с удивлением обнаружил, что совсем не обязательно засовывать предмет в сумку перед его отправлением в пространственный карман. Сумка вообще была нужна только для его привязки. Маги, изучившие пространственную магию более глубоко, нежели студенты академии 2-го курса обучения в качестве привязки выбирали либо какой-нибудь участок своего тела, либо вообще привязкой служил пароль, как, например, у Жерара.

Обдумав все это, Саша решил, что нужно уметь пользоваться всеми видами привязки и потому дополнительно к пространственному карману, доставшемуся ему от Жерара он добавил ещё один постоянный пространственный карман с привязкой к своему телу. Он решил использовать его для продуктов. Дело в том, что в пространственном кармане время как бы останавливалось или шло гораздо медленнее, по сравнению с текущей реальностью. Поэтому этот карман Саша решил называть стазис-карманом. Кусочек свежего хлеба, помещённый в него оставался таким же свежим и через месяц. А стакан горячего чая за тот же месяц оставался столь же горячим. Причём стазис-карман не требовал от него ежедневной подпитки. Только при перемещении какого-либо груза уходило до 5 единиц маны.

Наигравшись с бездонными сумками, Саша решил от них отказаться. "Увидит ещё кто, — подумал он, — потом замучаешься объясняться, куда исчезла сменная обувь из мешка. Не нужно лишний раз в школе выделяться из общей массы. И так я уже на слуху у всех."

Ещё бы, перепрыгнуть через один класс, это не каждый год происходит, да и не в каждой школе. Это вообще редкое явление в школьной жизни.

А потому, Саша, как и все ученики кроме портфеля таскал с собой мешок для сменной обуви.

Его внутренний резервуар постепенно рос, а его внешние накопители из пространственного кармана Жерара потихоньку наполнялись.

То же самое происходило с ним и в его виртуальном мире. Наполнив стандартный накопитель, Саша сдавал его за небольшую денежку. В академии для этой цели был организован круглосуточный пункт приёма наполненных накопителей. Кроме денег, вместо наполненного накопителя им выдавался очередной пустой накопитель.

Кроме того, Саша использовал ману для тренировки магических заклинаний и для лечения окружающих его людей. Так, он несколько раз применил заклинание исцеления второго уровня к своим бабушке и дедушке, к их соседям — тёте Нине и дяде Мише и даже к их дочери Гале, которая после первого же применения стала стройной и весьма симпатичной девушкой, а весь её лишний вес ушёл в несколько сантиметров дополнительного роста. Бабушка с дедушкой помолодели лет на 10 и забыли про свои недомогания, как и их соседи. Серьёзных заболеваний у них, к счастью, не было.

Одно из заклинаний ментальной магии позволяло Саше вызывать у людей к себе симпатию и доброжелательность, желание сделать ему что-нибудь приятное, оказать услугу, например, выполнить его просьбу. Интересно, что, когда действие заклинания прекращалось, симпатия и доброжелательное отношение к нему ещё долго сохранялось.

Другое заклинание вызывало страх, неуверенность, опасение, желание уйти, убежать, скрыться, спрятаться, исчезнуть. Здесь наблюдалась такая же картина остаточного действия применения заклинания. Человек инстинктивно старался избегать мага, применившего к нему это заклинание.

Пара заклинаний из магии иллюзий позволила Саше маскироваться под других людей. Правда, заклинания иллюзий были энергозатратными и действовали недолго. Но, в сочетании с гримом и соответствующей одежды затраты маны были не такими уж большими. Нужды применять магию иллюзии у Саши не было, и он сделал это пару раз исключительно для тренировки.

Из стихийной магии Саша выучил заклинание, позволяющее находится под водой, освоил заклинание воздушного кулака и защиты от огня. Теперь, Саша мог спокойно и без всякого вреда для себя зайти в горящий дом и пробыть там какое-то время, вполне достаточное для того, чтобы спасти от огня кого-нибудь или что-нибудь. Защита распространялась и на одежду мага. И вообще, защитные заклинания действовали до тех пор, пока поступала подпитывающая их энергия.

Магия земли одарила его заклинанием поиска кладов. Заклинание было настраивающимся, то есть, можно было использовать его для поиска в земле определённых и разнородных предметов. Для Саши теперь не составляло труда выбрать лучшее место для рытья колодца или для постройки дома.

На 2-м курсе магической академии Сашу научили делать простые артефакты. Главное объяснили теорию, на которой зиждется сама наука артефакторика. Стало понятно, что каждый артефакт требует для своего изготовления предварительных расчётов. Саша теперь знал, что именно требуется делать, чтобы получить нужные параметры и свойства артефакта.

Первым артефактом, изготовление которого освоил Саша, была пишущая ручка. Сначала он сделал её в виртуальном мире, а затем и в реальном. Ручка для своей работы потребляла буквально крохи энергии, которую артефакт брал у человека, держащего артефакт в руке. Но человеку больному или старому пользоваться таким артефактом все же не рекомендовалось. Ручка просто оставляла след на бумаге, маскируя его под чернила. Для конспирации, перо ручки можно было макать в чернильницу. Тогда чернила ложились на бумагу ровным слоем, не разбрызгиваясь, перо за бумагу не цеплялось. Нужно было только время от времени не забывать макать перо в чернильницу.

Кстати, очищение кожи от чернил было у Саши наиболее востребованным заклинанием, которое он применял чуть ли не после каждого урока.

Из рунной магии Саша освоил две руны — универсальная защитная руна 1-го уровня и руна подчинения.

Защитная руна наносилась, как правило, на защитный артефакт, носимый на груди. Могла защищать в драке от ударов кулаками и даже ножа. Пулю не держала. Для своей работы требовала 30-40 единиц маны. Этого хватало минут на 10 непрерывной работы или, например, для спасения человека, упавшего с большой высоты, например, с крыши пятиэтажного дома.

Руна подчинения могла быть нанесена на кожаном ремешке или на металлическом браслете и при нужде действовала как готовое заклинание. Её действие на человека было мгновенным, но недолгим. Если после применения руны отдать человеку приказание, то он его выполнял, если при этом не наносил никому вреда. Причём приказание не обязательно было озвучивать. Достаточно было мысленного приказания, оформленного в виде мысленной картинки. От мага здесь требовался тренированный и дисциплинированный мозг, который мог представить желаемый результат и передать созданный образ человеку, попавшему под действие руны.

На практических занятиях по боевой магии Сашу научили пользоваться боевым магическим жезлом. Жезлы, в зависимости от материала, из которого они были изготовлены, могли хранить от 10 и более боевых заклинаний разной мощности. Их активация не требовала больших затрат энергии, но требовала умений и навыков в применении хранимых в жезле заклинаний. Нужно было уметь вытащить и применить именно нужное заклинание, а не какое попало. Управление заклинаниями в жезле происходило силой мысли. Жезл являлся сильным оружием и при умелом использовании мог натворить дел. От неумех спасало только то, что изготовление боевого жезла было очень трудной задачей, которая была не по плечу студентам. Этим занимались специально обученные артефакторы. И каждый боевой жезл был на строгом учёте.

Глава 5. Лучшая школа Оружейного

Первое сентября 1951 года была суббота, поэтому занятий в школе по сути не было. Просто все ученики встретились друг с другом и с учителями после летних каникул. Познакомились с новичками, с расписанием занятий и разошлись до понедельника.

Сашу записали в пятый класс с литерой "Б". В его прошлой жизни, Саша тоже учился в этой школе, только тогда он попал в неё на год позже — в 1952 году и учиться в ней он начал тоже с 5-го класса, но не в 5 "Б", а в 5 "Д". Проучился он в ней три с половиной года и не подозревал, что учится в лучшей школе города. Туда отправляла своих детей на учёбу вся городская элита: партийные и советские работники, хозяйственники, деятели культуры, медицины и образования. То, что Саша об этом даже не подозревал, говорило в пользу руководства школы. Дети высокопоставленных родителей не имели перед другими, "простыми" учениками никаких преимуществ. Тема родителей в обычной жизни школы вообще не обсуждалась и не муссировалась. Саша тогда попал в эту школу по месту жительства. Отцу, как инвалиду ВОВ и больному туберкулёзом, в семье которого растут четверо детей, удалось получить трёхкомнатную квартиру по улице Пушкинской в большом новом доме, только что построенном.

Обычно, в школах, с большим количеством параллельных классов, детей сортируют, зачисляя в классы с литерой "А" и "Б" самых лучших учеников, а также учеников, чьи родители занимали в негласной табели о рангах высокие места. Однако, 20-я школа, по-видимому, таких правил не придерживалась. Уже значительно позже, Саша узнал, что он учился в одном классе с двумя девочками, чьи родители имели всесоюзную известность. У одной из них отец был знаменитым оружейником и когда с него сняли гриф секретности, он получил мировую известность. У другой девочки отец был известным в Союзе композитором.

В 21-м веке прошлой Сашиной жизни, в той реальности, в которой СССР не стало, элита России уже привычно посылала своих детей на учёбу в развитые зарубежные страны, такие как США, Англия, Германия, Франция.

В понедельник, 3 сентября, Настя Морозова пришла в школу немного пораньше. Начальную школу Настя окончила в другом городе и сегодня у неё был первый учебный день в новой школе после летних каникул и никого из своих новых одноклассников она пока не знала. Первого сентября она успела познакомиться только с классной руководительницей, Лопухиной Валентиной Фёдоровной и одним мальчиком, Сашей Смирновым, который тоже, как и она, был новеньким. Валентина Фёдоровна их вместе и посадила.

Он понравился ей с первой же минуты знакомства. Саша был немножко выше её, а Настя считала себя высокой девочкой. Когда они знакомились, то поздоровались за руку. Ладонь у Саши была сухая, тёплая и жёсткая. Несмотря на то, что её руку он пожал осторожно, Настя поняла, что силы ему не занимать. Она это ощутила интуитивно. Через минуту после знакомства Настя вдруг поняла, что её самым беспардонным образом рассматривают и оценивают. Она вспыхнула и покраснела, с трудом отводя от него глаза в сторону учительницы. Их парта была третьей в ряду, около окон.

Тем временем учительница уже уселась за свой стол и раскрыв тетрадь продиктовала тему урока:

— Десятичная система счисления и её отличие от древнеримской системы.

Урок начался, Валентина Фёдоровна рассказывала, писала на доске, диктовала примеры. За 15 минут до конца урока, она решила проверить новеньких. Она взяла учебник и продиктовала классу две задачи.

Задача 1. За сколько минут свет от Солнца доходит до Земли, если считать, что он распространяется со скоростью 300 тысяч километров в секунду, а расстояние от Земли до Солнца равно 150 миллионов километров?

Задача 2. Если предположить, что звук распространяется в безвоздушном пространстве с той же скоростью, что и на Земле, то есть, 340 метров в секунду, то за какое время звук от взрыва на Солнце (а они происходят там постоянно) дойдёт до Земли?

— Я бы хотела послушать, как будут решать эти задачи наши новые ученики. Настя, прошу тебя выйти к доске и решить первую задачу.

Настя вышла к доске и быстро её решила.

— Свет от Солнца до Земли доходит за 8 минут и 20 секунд, — ответила Настя.

— Правильно, молодец, Настя, садись на место. За правильное решение этой задачи я ставлю тебе оценку 5.

Валентина Фёдоровна посмотрела на Сашу и спросила:

— Ты можешь решить вторую задачу?

Саша встал из-за парты и ответил:

— Да, Валентина Фёдоровна. Только, если получать точный ответ, то времени мне не хватит, а если считать приблизительно, то задача решается гораздо легче. Звук в условиях задачи дойдёт до Земли за 14 лет и 8 месяцев.

— Расскажи, как ты получил такой ответ.

— Легко посчитать, что в сутках 86400 секунд. Я посчитал, что в году 365 дней и около 30 миллионов секунд. Расстояние от Солнца до Земли 150 миллиардов метров. Разделив это расстояние на скорость звука получаем приблизительно 440 миллионов секунд. Разделив это число секунд на число секунд в году получаем 14 лет и ещё две трети года.

— Ты просто молодец, — сказала учительница, — твоя оценка тоже пять. Запиши своё решение на доске.

Звонок на перерыв застал Сашу у доски, дописывающего ответ. Он уже давно приспособился к своему существованию в школе. Саша оставлял в реальности лишь самую необходимую часть своего сознания, с помощью которой он выполнял в классе все то, что должен был делать прилежный ученик. Остальные ресурсы своего сознания он переправлял в виртуальную реальность, порождённую памятью мага Жерара. Для постороннего наблюдателя Саша казался тихим скромным мальчиком, послушным. Он спокойно сидел на своём месте, никогда ни с кем не вступал на уроках в посторонние разговоры. Но и активности не проявлял. Никогда не спрашивал ни о чём ни учителей, ни соседей вокруг себя. Отвечал на вопросы учителей только тогда, когда они называли его фамилию или имя. В целом он производил впечатление немного заторможённого человека. Но только до тех пор, пока он не начинал отвечать. Тут оказывалось, что он прекрасно знает материал и упрекать его было не за что. Однако детей не обманешь, и вокруг него всегда образовывалась пустота. Дети к нему не подходили и не заговаривали, считая его странным.

— Он какой-то странный, не такой, как все, — отвечали они учителям и родителям на вопрос, почему они не дружат с Сашей.

В принципе, до сих пор, такое отношение к нему устраивало Сашу. Сейчас, он решил немного изменить своё поведение. Нет, он не собирался носиться по коридорам в перемену, но установить контакты с одноклассниками он попробует. Поэтому, на переменах он возвращался в реальность, если и не полностью, то большей частью своего сознания.

В перерыв Саша спросил Настю:

— Вторым уроком у нас русский язык вроде бы?

В ответ Настя просто кивнула головой. Она была очень впечатлена, как Саша у неё на глазах решил такую трудную задачу. Она тоже решила бы её, но только за гораздо большее время.

Второй урок прошёл аналогично первому. Учительница никого не спрашивала, и объясняла новый материал. В самом конце урока она спросила пару учеников, проверяя как класс понял её объяснения, но оценки не ставила.

Третьим уроком был иностранный язык. Класс разбили на две группы. Одна группа изучала английский язык, вторая — немецкий. Настя изучала немецкий язык, и Саша пошёл с ней.

Учительница немецкого языка сказала, что ученик Смирнов записан в группу английского языка и попросила его перейти. Саша спросил:

— Скажите, а можно я буду изучать немецкий язык?

— Это, в принципе, возможно, но для этого нужно разрешение завуча по учебной работе.

— Тогда давайте сегодняшний урок я посижу у вас, а потом мы официально узаконим наши с вами отношения.

Кто-то из учеников хихикнул, но Саша и ухом не повёл, сохраняя на лице серьёзное выражение.

— Хорошо, — не стала спорить учительница.

Вопрос с иностранным языком решил директор.

— Пойдём навстречу желанию ученика. Хочет изучать немецкий — пусть изучает.

И Сашу записали в группу немецкого языка.

Следующие два урока были трудом. Их разделили по половому признаку. Девочек куда-то увели, а мальчики спустились в подвальное помещение, где была устроена мастерская. Учитель познакомил их с оборудованием, с инструментами, показал где и что лежит и что им предстоит делать. За хорошо выполненную работу им обещали платить небольшую денежку. Мальчишки оживились. Учитель объяснил, что продукцию, которую они здесь производят продают на завод, который платит за неё деньги. Часть этих денег идёт на оплату их труда. Мастер, проводивший урок, рассказал им о правилах поведения в мастерской, о технике безопасности, о рабочей одежде, которую они должны приносить с собой. После проведённого инструктажа их отпустили домой. Так прошёл первый Сашин день в новой школе.

* * *

Выйдя из школы, Саша увидел поджидающую его Настю. Он подошёл к ней и спросил:

— Ты не будешь возражать, если я буду провожать тебя домой и носить твой портфель?

Настя зарумянилась и кивнула, потом замотала головой:

— Нет, я не буду возражать.

Вконец засмущавшись, она гордо вскинула голову и сказала:

— Пошли!

Её дом тоже был на улице Пушкинской, только он стоял по другую сторону улицы Советской и до него от школы было 5-7 минут неторопливого пешего хода. Саша проводил её до подъезда и спросил, в какой квартире она живёт и на каком этаже. На что Настя просто и без затей сказала:

— Если ты не трусишь, то пошли, познакомлю тебя с мамой.

Саша в ответ пожал плечами и пошёл вслед за Настей. Квартира их оказалась на третьем этаже. Дверь Настя открыла своим ключом и крикнула:

— Мама, я дома и не одна.

В прихожую вышла молодая женщина, не старше 30 лет и с интересом стала рассматривать Сашу. Настя обратилась к маме:

— Мама, это Саша.

Затем она посмотрела на Сашу и представила маму:

— Саша, это моя мама, Дарья Борисовна.

Саша посмотрел ей в глаза и представился, говоря короткими отрывистыми фразами:

— Александр Смирнов, одноклассник вашей Насти. Познакомились сегодня, я новичок в классе и в школе. Классная руководительница посадила нас за одну парту.

Саша помолчал, потом посмотрел на Настю и сказал:

— Теперь я понимаю, какой ты будешь через двадцать лет.

— Какой? — спросила Настя.

— Ещё красивей, чем сейчас, — ответил Саша.

— Да он у тебя, Настя, маленький льстец, — заметила Дарья Борисовна.

— Не такой уж и маленький, — ответил Саша, гордо выпячивая грудь вперёд.

— Заметь, Настя, против льстеца он не возражает, — сказала мама.

Все дружно рассмеялись.

— И что мы тут стоим, в прихожей. Так, проходим все в комнату. Ботинки поставь сюда, — показала Дарья Борисовна Саше место для ботинок. Затем нашла и бросила перед ним на пол тапочки:

— Надень шлёпанцы, у нас пол прохладный.

Вскоре все сидели на кухне и обедали. За чаем, Дарья Борисовна выведала у Саши всё о его родителях: и где они работают, и где живут, и где раньше учился Саша. Когда она узнала, что Саша перепрыгнул в пятый класс минуя четвёртый, она была очень озадачена, но заострять эту тему не стала.

Саше понравилась как сама Настя, так и её мама, и он решил их опекать. Первое, что он сделал, это применил к ним обеим заклинание улучшения памяти и повышения интеллекта.

* * *

Заодно, он с помощью студенческого заклинания диагностики, проверил их здоровье. Обе были практически здоровы. У мамы диагност обнаружил у двух зубов начинающийся кариес, а у Насти уже случившуюся близорукость, пока не очень сильную.

Вдруг у Саши в памяти появилось заклинание диагностики, которым пользовался в последние годы Жерар. Он, прожив на Земле десяток лет, не только приобрёл много новых знаний, но и, опираясь на них, усовершенствовал часть заклинаний, некоторые создал сам. И вот теперь, кое-что из этого наследия стало всплывать в Сашиной памяти. Саша сразу ухватил суть усовершенствования и смог повторить новое для себя заклинание диагностики, направив его на Дарью Борисовну. Через минуту его сознание раздвоилось. Одна его часть оставалась контролировать окружающее пространство, вторая принялась за изучение результатов диагностики, которые появились у него в виде картинки человеческой фигуры, как они изображаются в анатомических атласах. На картинке разными цветами были отмечены несколько точек, одна из них, красного цвета пульсировала. Стоило Саше сосредоточить на какой-нибудь из этих точек своё внимание, как это место увеличивалось в размерах и тестируемый орган представал во всех подробностях, и параллельно с видеорядом шло звуковое сопровождение, из которого Саша ничего не смог понять, кроме отдельных слов, не хватало знаний.

Саша был впечатлён и обрадован. Одновременно он был озадачен. Он понял, что пульсирующая красная точка сигнализирует о какой-то серьёзной проблеме в организме Дарьи Борисовны, но его знаний не хватало, чтобы понять, что именно.

— И что теперь делать? — спросил Саша самого себя. И вдруг в его голове всплыло незнакомое заклинание. Саша часть сознания направил на изучение появившегося заклинания, не прерывая разговор с Настей и Дарьей Борисовной.

Чтобы не терять время впустую, Саша решил заняться Настиной близорукостью. Заклинание было довольно простое и не требовало много маны. Результат последовал почти незамедлительно. Настя стала недоуменно вертеть головой по сторонам и тереть глаза.

— Что случилось? — забеспокоилась её мама.

— Да, нет, все в порядке, мама, не беспокойся. Просто, как будто пелена с глаз упала, и я стала лучше видеть.

— Нужно будет показать тебя окулисту, — сказала мама.

Тем временем, Саша ещё раз вызвал в памяти результат последней диагностики Дарьи Борисовны и присмотрелся к зубам. Тут же пошла картинка, из которой стало ясно, что у неё имеется два зуба с начинающим кариесом и один мёртвый зуб под коронкой, не считая одного удалённого зуба мудрости.

У магов Джехэйна было в арсенале четыре зубных заклинания: слабое, одиночное, сильное и полное. Слабое заклинание исцеляло больные, но ещё живые зубы. От 10 до 50 единиц маны и до получаса времени на один больной зуб. Если же зуб был мёртвый или от него вообще оставались одни корни, то такой зуб или его остаток могло исцелить одиночное зубное заклинание. Его можно было применять только точечно, на выбранный зуб. В этом случае оно полностью восстанавливало мёртвый зуб, не задевая соседних, независимо от того, здоровые они или нет. Количество необходимой для этой операции энергии заклинание определяло само, прекращая тянуть её из мага, когда восстановление зуба заканчивалось. Инородные тела, типа пломб или коронок при этом трансмутировались, превращаясь в полноценную зубную ткань. На восстановление одного зуба уходило от 100 до 500 единиц маны и от 30 минут до нескольких часов, в зависимости от его состояния.

Сильное заклинание было нацелено на исцеление всех имеющихся зубов, как живых, так и мёртвых. Абсолютно здоровые зубы такое заклинание не подвергало никаким изменениям. Часто этого заклинания оказывалось достаточно для исправления линии зубов, выпрямляя кривые зубы, выравнивая их, в том числе и по высоте. Это заклинание не могло вырастить удалённый зуб, но оно было способно в некоторых случаях заполнить образовавшуюся дырку в ряду зубов за счёт расширения соседних. Сильное заклинание могло потребовать от 3000 до 5000 единиц маны.

В тех случаях, когда зубы пациента были запущенные или отсутствовали вообще, тогда прибегали к самому сильному зубному заклинанию, которое называлось полным.

Полное зубное заклинание приводило в порядок все зубы пациента самым радикальным образом. Под действием этого заклинания все зубы пациента, если таковые ещё были, выпадали, независимо от их состояния. После очищения ротовой полости происходило восстановление дёсен и в течение 5-6 часов вырастал полный комплект новых зубов. Этот комплект вырастал в основном в точности таким же, какой он был у пациента в молодости, но без природных недостатков в виде неправильного прикуса, выступающих клыков и прочих нарушений линии зубов. Как ни странно, но полное заклинание редко требовало для своей работы более 7 — 8 тысяч единиц маны. Иногда пациент требовал вырастить ему зубы заданной величины и формы. Это было нетрудно сделать опытному зубному целителю. В их арсенале имелось ещё много специальных заклинаний, позволяющих удовлетворить любые причуды пациентов.

В данном случае Саша применил к Дарье Борисовне слабое заклинание исцеления зубов, которое должно было справиться с кариесом двух зубов. Зуб под коронкой решил пока не трогать.

Пока заклинания работали, Саша ещё раз просмотрел картину диагностики Настиной мамы. Кроме пульсирующей точки диагност показал с десяток мест на теле Дарьи Борисовны, которые требовали внимания целителя. Просмотрев их внимательнее, Саша увидел, что это мелкие нарушения кожного покрова. Зубное заклинание работу завершило, и Саша зарядил заклинание исцеления 1-го уровня, оно ещё называлось малым исцелением, которое должно было в течение 10-15 минут устранить все мелкие повреждения, очищая кожный покров от всяческого рода нарушений, типа бородавок и веснушек. Оно же было способно излечить мелкие заболевания. Во время работы, заклинание тянуло энергию из мага. Но так оно в принципе не могло потратить более 100 единиц маны, поэтому Саша был спокоен и контролировал процесс потребления энергии.

Чтобы удержать Дарью Борисовну около себя на эти 10 минут, он рассказал ей и Насте, как его занесло в метель несколько лет тому назад, когда он учился в первом классе, и как его спас старшеклассник, случайно проходивший мимо.

Дочка с мамой слушали его очень внимательно, жалели его, охали и ахали, всплёскивая руками.

Забор энергии прекратился, и Саша понял, что заклинание малого исцеления свою работу закончило.

Диагност показал, что с поставленной задачей заклинание малого исцеления справилось, кожный покров очищен от бородавок, родинок и веснушек. Исчез шрам от операции удаления аппендикса, которую Дарье Борисовне сделали в прошлом году. Но, что самое интересное, этот удалённый отросток слепой кишки был полностью восстановлен, как будто никакой операции не было. У Саши зародились смутные подозрения, и он сосредоточил своё внимание на её детородных органах. Его подозрения оправдались. Девственная плева у Дарьи Борисовны была восстановлена.

— Вот же палево, — подумал Саша, — но, что сделано, то сделано. А он теперь будет знать, что заклинания исцеления имеют побочные последствия.

Тут он вспомнил, что применял заклинание исцеление 2-го уровня к директрисе 14-й школы, Елене Львовне Костылевой и заржал про себя. Надо бы заглянуть к ней, посмотреть, как заклинание сработало. Повод есть хороший, забежать к маме на работу.

Тем временем, Дарья Борисовна убежала из кухни в ванную, а Настя пригласила Сашу в свою комнату.

У Насти в квартире была отдельная большая комната, в которой кроме узкой односпальной кровати стоял двустворчатый шифоньер, напротив него на противоположной стене висело большое зеркало. За шифоньером вдоль стены, ближе к окну, стоял книжный шкафа со стеклянными дверками. Перед кроватью лежал большой ковёр метра два на три. У окна стоял однотумбовый письменный стол с ящиками, настольной лампой с большим абажуром, по всему периметру которого, образуя бахрому, свисали витые шнурки с узелками на концах. С потолка свисала лампочка под почти таким же абажуром. Окно можно было прикрыть шторой, висевшей на крупных кольцах, продетых на круглую подвесную деревянную гардину, проморённую и покрытую бесцветным лаком. Комната была светлой и уютной. Почти четырёхметровые потолки гарантировали хорошую кубатуру комнаты.

Настя принесла ещё один стул, и они расположились за столом. Саша сидел с торца стола, прямо у окна и ему хорошо был виден перекрёсток улиц Советской и Пушкинской. Окно выходило на западную сторону и солнце часто заглядывало в эту комнату в послеобеденное время.

Осмотревшись и устроившись, Саша сидел у Насти в комнате и лечил её тем же самым заклинанием малого исцеления. Пока шла работа заклинания, Саша попросил Настю рассказать ему хотя бы немного о своих родителях:

— У меня твоя мама всё выспросила о моих родителях, а я о твоих ничего не знаю.

Оказалось, что её мама окончила два года тому назад Красноярский медицинский институт, а нынешним летом она поступила в ординатуру нашего мединститута. Отец у Насти был инженером и его ещё в начале этого года перевели в Оружейный на один из заводов оборонной промышленности налаживать какое-то новое производство.

Когда Саша убедился, что от близорукости Настиной не осталось и следа, он распрощался со своими новыми знакомыми и ушёл домой, пока его мама не хватилась. Было уже около трёх часов пополудни. Новое заклинание, которое диагност выдал Саше для лечения заболевания Дарьи Борисовны, Саша так пока и не смог разобрать. Требовалось время. Ну, так Сашу никто и не торопил. Работа над этим заклинанием продолжалась. Таким образом, у Саши одновременно образовалось три постоянно действующих потока сознания. Два из них в реальности и один продолжал учиться в виртуальной школе магии.

* * *

До своего дома Саша добежал за три минуты. Отец был дома. С мебелью у них было пока плохо, спали все на полу, на ватных матрасах. Однако, сегодня отец сходил в мебельный магазин и купил там простой стол за 10 рублей. Просто 4 ножки и столешница. Домой принёс на руках. Нести стол было неудобно, но отец прошёл, что называется, переулками.

Поэтому, придя домой, Саша застал отца, сидящего за столом и усиленно занимающегося.

— Ты знаешь, Саня, я обнаружил у себя недюжинные способности к языкам.

— А то их у тебя не было, — возмутился Саша, — ты про свой английский язык забыл?

— Это не то. Я здесь решил попробовать выучить местный мугромский язык. Взял в библиотеке самоучитель и прочитал его за день. И на другой день уже разговаривал на работе. На меня народ сбежался посмотреть, как на восьмое чудо света, представляешь? Я сам не могу понять, как такое произошло. Все словесные конструкции легко в голове устроились и запомнились. Осталось только лексику накопить.

— Поздравляю! — ответил Саша. — А меня научишь?

— Без проблем. Только прочитай этот самоучитель сначала. Я после сессии вернусь, и мы с тобой начнём на нем общаться.

С этими словами отец протянул Саше потрёпанный учебник.

— Хорошо, папа. Договорились.

— Ты кушал?

— Да, я сегодня в гости ходил. У меня подружка появилась, я её до дому проводил, а она меня в гости пригласила, с мамой познакомила, обедом накормила.

— Серьёзная девушка.

— А то. С другими не водимся.

— Ты молодец, Саня, — сказал отец, — ну, что же, пошли на кухню, я тебя с соседкой познакомлю.

Когда они въехали в квартиру, их соседки не было дома, она отдыхала на юге. Потом Смирновы узнали, что у неё в Крыму есть подруга, у которой она проводит практически все лето. Саша пока не был с ней знаком. Он знал только её фамилию, Лурье, да и ту узнал из таблички на входной двери.

Они вышли из комнаты и прошли на кухню. Кухня в квартире была довольно большой, по крайней мере, там уместились две двухкомфорочные газовые плиты и два небольших кухонных стола. Прежние хозяева оставили Смирновым свой кухонный столик, не пожелав забрать его с собой, а может просто забыли. За одним из этих столиков сидела пожилая женщина, тощая, с прямой спиной, с высокой причёской, открывающей её узкое длинное лицо с длинным же, крючковатым носом. Сколько ей лет, Саша затруднился определить.

— Впрочем, чего это я туплю? — подумал он и сотворил заклинание диагностики, запустив его на соседку. Тем временем, отец подтолкнул Сашу поближе к старушке и сказал:

— Вот, Элен Викторовна, это мой сын, Александр.

У старушки оказались чистые ясные умные глаза. Саше показалось, что она просветила его насквозь, как на рентгене. В этот момент пришёл ответ от диагноста, и Саша частью сознания переключился на него.

Красных точек на изображении её фигуры оказалось многовато, и Саша понял, что тут нужен или квалифицированный целитель, или нужно убрать хотя бы основные проблемы с помощью универсального заклинания исцеления второго уровня. Конечно, было бы лучше применить одно из высокоуровневых заклинаний исцеления, которые ему, увы, пока были не по зубам.

— Начнём с первого уровня, а там посмотрим, — подумал Саша, создавая и активируя заклинание.

Тем временем, Саша успел поздороваться с Элен и имитируя детскую непосредственность, спросил её, посылая одновременно лёгкое ментальное заклинание, вызывающее у собеседника доброжелательное отношение:

— А вы настоящая француженка?

Элен кивнула и ответила:

— Моя мама была француженка, но папа был русский. Он работал инженером на оружейном заводе, давшем имя нашему городу. А мама работала гувернанткой в одной богатой семье в этом же городе. Ей было восемнадцать лет, когда она заключила контракт на пять лет. Однажды, мой будущий папа пришёл в гости к семье, в которой жила и работала мама. Они полюбили друг друга, но, чтобы пожениться им пришлось из-за маминого контракта ждать два года. Они поженились в 1893 году, а через год родилась я. Так что этот город — родной для меня.

Тут Элен заметила, что её соседи так и стоят.

— Садитесь, мальчики за стол, сейчас я напою вас чаем и, заодно, расскажу вам вкратце историю своей жизни.

Через несколько минут, когда Саша с отцом сидели за её столом и пили чай, Элен продолжила свой рассказ:

— Папа погиб в годы гражданской войны. Как только произошла революция, он настоял на том, чтобы мама со мной вернулась во Францию. Сам он хотел приехать немного позже, но не успел. Мы с мамой так и не узнали, что с ним случилось. Я пыталась найти хоть какие-нибудь следы и не нашла ничего. Было только одно свидетельство, что его видели у Колчака. Вы, наверное, слышали, что большая группа рабочих из нашего города вместе с семьями уехала в Сибирь, направляясь к Колчаку, а потом они перебрались в Харбин. Но мне не удалось узнать, ушёл ли отец вместе с ними или погиб. Может быть, он ещё жив, а может нет.

У Элен на глазах выступили слезы, которые она аккуратно промокнула платочком.

— Во Франции я вышла замуж и вступила в коммунистическую партию, а во время Второй мировой войны мы с мужем участвовали в движении Сопротивления. Мой муж погиб, его расстреляли германские фашисты, а я оказалась в конце войны на территории, занятой советскими войсками. Мне предложили в СССР работу переводчика, и я согласилась. Когда закончилась война, мне разрешили выбрать город, в котором я хотела бы жить. Я могла выбрать столицу, но выбрала свой родной город Оружейный, в котором родилась. Затем я несколько лет работала учительницей французского языка в школе номер 25. Эта школа с углублённым изучением иностранных языков. А сейчас я на пенсии. Вот рассказала вам всё про себя, как на духу.

Саша набрался наглости и спросил:

— А вы не согласитесь учить меня французскому языку? А я за это помогал бы вам по хозяйству: в магазин сходить, посуду помыть и уговорю моих родителей освободить вас от уборки мест общего пользования. Да я готов сам убираться, мне пол помыть не представляет труда.

— Какой у вас интересный мальчик, Андре. Я подумаю, Александр. Скорее всего я соглашусь.

Глава 6. Первые конфликты

На следующий день в школе было 5 уроков, и Саша освободился в половине первого. Проводил домой Настю. В школе за их спинами уже шептались и показывали на них пальцами. Саша и Настя в перерывы демонстративно гуляли по коридору вдвоём. Правда, дразнить народ не стали и за ручки не держались. Но и этого хватило, чтобы слух об их дружбе пожаром разнёсся по школе. На большой перемене, после третьего урока, какой-то мальчишка, чуть повыше их и покрупнее, явно из класса 6-го, а то и 7-го, бесцеремонно остановился прямо перед ними и спросил:

— А правду говорят, что вы муж и жена?

— Дурак! — мгновенно отреагировала Настя.

— Подожди, Настя, не спеши с выводами, — сказал Саша. — Этот молодой человек явно непросто так хочет удовлетворить своё любопытство. Не так ли? — обратился Саша к мальчишке.

Тот от неожиданности кивнул.

— Вот видишь, — сказал Саша Насте. — Наверное, он думает, что если мы и вправду муж и жена, то тогда и он может жену себе завести, у него и девчонка на примете поди есть. Я прав? — опять обратился Саша к мальчику.

Тот опять кивнул.

— Увы, молодой человек, — ответил ему Саша, — мы с Настей не муж и жена, и даже не жених и невеста. Мы просто друзья, правда ведь, Настя?

— Ну, конечно.

— Видите ли, — опять обратился Саша к мальчику, — современное законодательство не разрешает нам жениться в столь юном возрасте. Придётся нам с вами подождать до окончания школы.

Неожиданно мальчик протянул руку и с силой толкнул Сашу. Ещё когда мальчишка медленно поднимал руку, у Саши, независимо от его желания, включилось убыстрённое восприятие реальности. Саша мог просто шагнуть в сторону или отвести его руку, или толкнуть его первым, но он подумал, что вокруг него и так ореол необычности. Пусть хоть кто-нибудь разрушит его, показав всем, что он обычный мальчишка, как и все. Саша принял решение ничего не предпринимать и вернулся к обычной скорости восприятия реальности.

Мальчик был крупнее его и толкнул он Сашу сильно, поэтому Саша упал. Правда, упал он все же так, как падают спортсмены, поэтому не ушибся. В это время, Настя завизжала и набросилась на мальчишку. Тот от неожиданности тоже упал, и не так удачно, как Саша. Настя, которая тоже упала, оказалась сверху и продолжала визжать, вцепившись тому в волосы. По-видимому, она сделала ему больно, потому что он тоже заорал. Короче говоря, картина Репина "не ждали". Вокруг них мгновенно образовалась толпа, которую уже расталкивала дежурная учительница с красной повязкой на рукаве, оказавшаяся неподалёку.

Саша встал первым и стал уговаривать Настю отпустить парня. Дежурная учительница уже пробившаяся к ним, подхватила Настю за талию и потянула ее вверх. Наконец, Настя отцепилась от парнишки, оставив его чуб в покое.

Через пять минут они втроём сидели в кабинете директора и объясняли ему в подробностях, что это было. Активнее всех оказалась Настя. Она и изложила своё видение всей произошедшей сцены, которое оказалось далеко от реальности. Вытянув в сторону мальчишки руку с распрямлённым указательным пальцем в обвиняющем жесте, она заявила:

— Мы гуляли по коридору, шли спокойно, никого не трогали, когда этот урод подскочил, толкнул Сашу и обозвал нас женихом и невестой. Саша ему совершенно вежливо объяснил, что мы просто друзья и наше заканодеят... законодавате.. , короче закон запрещает жениться и, если он, — тут Настя опять выставила в сторону парня палец, — хочет жениться, то ему придется сначала школу окончить. И тогда ...

Настя возбудилась и вскочила с места и закричала: — он, он стал драться!

Еле успокоили Настю и разбирательство продолжилось. Наконец, после допросов участников инцидента и свидетелей директор разобрался в случившемся.

— Да, Филимонов, — сказал он парню, оставшись с ним наедине, — не ожидал я от тебя. Откуда у тебя такая агрессивность появилась. Ведь ни одним словом тебя не обидели и не оскорбили. Да, что там, слова плохого не сказали.

Тут, Филимонов вскинул голову и сказал:

— Он насмехался надо мной.

— А что ты сделал бы на его месте? — спросил его директор.

— Я бы просто сказал нет.

— Значит, если бы Смирнов на твой вопрос просто ответил "нет", то ты бы извинился за свой бесцеремонный вопрос и ушёл?

— Ну, я бы просто ушёл.

— Ага, просто ушёл. Удовлетворил, значит, своё любопытство и ушёл. А вот представь такую сцену. Идёшь ты по коридору в перемену, со своей подружкой, никого не трогаешь. Подходит к тебе Смирнов и при девушке спрашивает тебя: "Филимонов, а ты зубы сегодня чистил?" Ты ему спокойно так, вежливо отвечаешь: "Да". Смирнов, не слова не говоря уходит. Вот как ты считаешь, Филимонов, это нормально?

— Нет, — буркнул в ответ Филимонов.

— Значит вопрос о чистоте твоих зубов тебе кажется не нормальным, обидным. Правильно, и я так тоже думаю, что такой вопрос просто оскорбителен. А твой вопрос, значит, нормальный? Нет, Филимонов. Это ты хотел унизить их обоих. И, знаешь почему?

Филимонов поднял голову и посмотрел на директора.

— Ты позавидовал им, Филимонов. Ты тоже хотел бы гулять в перемену со своей подружкой, но ты стесняешься, можно сказать трусишь, а тут увидел их. Вот ты им и позавидовал чёрной завистью. Всё с тобой ясно, Филимонов. Дома скажешь родителям, чтобы в школу ко мне зашли. Можешь идти.

* * *

После уроков Саша опять проводил Настю до дому. Уже подходя к дому, Настя сказала:

— Ты явно благоприятно на меня воздействуешь. Сегодня на уроках математики я, к своему величайшему удивлению, всё поняла, что Валентина объясняла.

— Я в этом не сомневаюсь. Более того, скажу тебе по секрету, кто со мной долго общается, тот умнеет, иногда прямо на глазах. Скоро весь наш класс выйдет на первое место по учёбе, вот увидишь.

— Да? — Недоверчиво спросила Настя, — это ты так шутишь, да?

— Давай вернёмся к этому разговору через полгода, — ответил Саша.

Он протянул портфель Насте и сказал:

— Спасибо тебе за то, что защищала меня сегодня в школе.

Настя засмущалась и, принимая портфель, спросила:

— Ко мне не зайдёшь?

— Я же говорил тебе, я сегодня к маме на работу иду.

— Ну, тогда до завтра.

Они расстались, и Саша пошёл по направлению к 14-й школе, до которой было метров 300.

Мать он обнаружил в учительской, у неё было окно в расписании, и она сидела за столом, проверяла тетради своих учеников. Увидев сына, она встревоженно воскликнула:

— Саша, что случилось? Что-то с папой, да?

Саша успокаивающе поднял руки:

— Ну, что ты мама? Все нормально. Я прямо из школы, посмотреть пришёл, как ты здесь устроилась, не обижают ли тебя?

— Это ваш сын, Варвара Георгиевна? — спросила маму какая-то женщина, сидевшая за соседним столом и судя по стопке тетрадей перед ней, занимавшаяся тем же самым — проверкой тетрадей.

— Да, Юлия Антоновна, сын, Александр. Поздоровайся, Саша.

— Здравствуйте, — слегка наклонив в сторону женщины голову, сказал Саша.

— Про вашего сына рассказывают какие-то странные истории, Варвара Георгиевна. Говорят, что в двадцатке его допрашивали два десятка учителей, каждый по своему предмету и спрашивали вперемешку, а ваш сын на вопросы отвечал на немецком языке. Это правда?

Саша захихикал.

— Извините, Юлия Антоновна. Это я не над вами смеюсь. Слегка перефразируя Марка Твена, я скажу так: слухи о моей гениальности сильно преувеличены. Отвечал я все же на русском языке. А на немецком языке попросил только воды. Наверное, от волнения. У меня папа знает прекрасно немецкий и английский языки, и сейчас, кстати, мугромский язык учит. Я тоже его учу вместе с ним.

Дверь в учительскую открылась и вошла директриса. Саша с интересом посмотрел на неё. Трудно было сказать на сколько килограммов она похудела, но осталось от неё прежней едва ли одна четверть. Перед Сашей стояла женщина лет 45-48 на вид, стройная, с худым продолговатым лицом и высоким лбом. Модная по этим временам причёска, открывающая лоб и шею, делала её ещё стройней и выше. Однако, выражение глаз было тревожным и непонимающим.

Саша активировал заклинание диагностики и направил его на директрису. Тем временем, директриса сделала пару шагов от двери вглубь учительской и сказала:

— Варвара Георгиевна, я прошу вашего разрешения поговорить с вашим сыном. В вашем присутствии, разумеется. Саша, у меня к тебе есть несколько вопросов. Пройдёмте в мой кабинет, пожалуйста.

Директриса развернулась и вышла. На ней было одето явно старое платье, давно вышедшее из моды. Похоже, что это платье директриса носила в своей далёкой молодости. И тем не менее, оно было ей весьма свободно. Саша с матерью последовали за ней.

В кабинете директриса, дождавшись пока Саша с мамой усядутся, начала разговор:

— Я не знаю, совпадение это или нет, но после нашей с вами встречи, которая была в июле со мной стало происходить нечто странное. Странное даже не то, что я вдруг резко стала худеть, хотя свой рацион питания я не меняла. Что раньше ела, то и сейчас продолжаю кушать, в тех же самых объёмах.

Тут директриса замолчала, потом сказала:

— Вру, есть стала меньше, просто наедаюсь меньшим количеством еды. Не так давно была у своего участкового врача. Меня обследовали, ничего не нашли. Говорят, здорова. Хвалили меня, что похудела. Скажите мне честно, вы к этому имеете какое-нибудь отношение? Варвара Георгиевна? Саша?

Варвара честно вытаращив на неё глаза усиленно качала головой, всем своим видом показывая, что она здесь не причём. Директриса перевела свой взгляд на Сашу. Тот пожал плечами и сказал:

— Я только пожалел вас, про себя. Должно быть тяжело жить с таким большим избыточным весом. И всё.

Саша замолчал. Директриса подозрительно смотрела на него.

— Я почему спрашиваю? Ты, Саша, очень необычный мальчик. Не по годам развитый, очень эрудированный и начитанный. Вот я и подумала ...

Директриса замолчала, так и не сказав, что же собственно, она подумала. Затем извинилась и, сказав, что больше вопросов к ним не имеет, выпроводила их из кабинета.

Варвара вскоре ушла на урок, а Саша пошёл домой, размышляя над случившимся. Диагност показал, что директриса практически здорова и заклинание полностью привело её в норму. Девственность, кстати, заклинание ей тоже восстановило, как и вылечило ей все зубы, которые у директрисы к тому времени ещё оставались. Да и выглядеть она стала значительно моложе, в то время, как диагност показал, что её биологический возраст равен 54,5 года.

"Значит она с 1897 года, — подумал Саша, — и день рождения у неё весной".

Оставшись в кабинете одна, директриса вспоминала только что состоявшийся разговор. Варвара Георгиевна явно не имеет к её похудению никакого отношения. Чтобы так сыграть своё удивление нужно быть хорошей актрисой. А вот её сын, Саша, что-то скрывает. Вся её женская интуиция просто вопила, что он что-то знает, но молчит. Он всего лишь её пожалел. Может и так. А вдруг это просто совпадение? А она выдумывает черт-те что.

Елена Львовна вспомнила, как на прошлой неделе в районной поликлинике, разговаривая со своим врачом, та сказала, что у неё был гормональный дисбаланс.

— Гормональный дисбаланс, уважаемая Елена Львовна, мало изучен. Такие случаи, аналогичные вашему, уже встречались во врачебной практике и некоторые из них подробно описаны в литературе. Ваш случай характеризуется лишь небольшими временными рамками. Все произошло очень быстро, в течение полутора месяцев. Вот и все отличие. Удивительно здесь другое, Елена Львовна. Столь быстрое похудение иногда встречается, но ...

Тут врач подняла палец, как это иногда делают профессиональные преподаватели во время лекции, и продолжила:

— оно практически всегда сопровождается отвисанием кожи, которое если и проходит, то уж никак не за месяц, а в лучшем случае за полгода. Это во многом зависит от возраста пациента. В вашем возрасте это подобно чуду. Вашей коже может позавидовать молодая девушка. Ни единого изъяна. Стоматолог выражает своё удивление состоянием ваших зубов. У людей вашего возраста таких зубов не бывает. Но самое интересное сообщила мне наша гинеколог. Она утверждает, что вы девственница. А в вашей больничной карте указано, что вы были замужем. Как это понимать?

Врач с интересом смотрела на неё, а Елена Львовна с трудом удержалась от вскрика. Она закусила губу и пожала плечами.

— По всей вероятности, это какая-то ошибка, — неопределённо ответила она.

— Хм, — хмыкнула врач. — Ошибка в больничной карте или ошибка гинеколога?

Мысли у Елены Львовны лихорадочно метались, но времени на обдумывание ей не давали, врач с любопытством смотрела на неё, не отрывая глаз.

— Я не знаю. Не спрашивайте меня. Я вообще ничего не знаю, что со мной произошло и продолжает происходить.

На глаза Елены Львовны навернулись слезы.

— Ну что вы, голубушка. Это ваше личное дело. Простите меня за нетактичность и неуместное любопытство. Хочу вас обрадовать, Елена Львовна. У нас, конечно, не самое лучшее оборудование, но мы не нашли у вас никаких отклонений. Вы здоровая, красивая женщина, без малейших признаков старости, что весьма удивительно для вашего возраста. Радуйтесь. Непонятный для нас зигзаг вашего гормонального дисбаланса привёл весь ваш организм в идеальное состояние. Живите и радуйтесь. И мой вам совет. Не упускайте такого счастливого случая и выходите замуж. До свидания, Елена Львовна, счастья вам.

Вспомнив этот разговор, директриса тяжело вздохнула. Легко сказать, выходи замуж. За кого? После войны все мужчины были нарасхват. Она была замужем и у неё был сын. Оба погибли в войну. Завести любовника? Ещё два месяца тому назад мужчины не обращали на неё внимания, как на женщину, конечно. Они просто не видели в ней женщину. Да и она, признаться совсем не думала об этой стороне жизни, давно поставив на ней крест. И вот сейчас, судьба дала ей второй шанс устроить свою личную жизнь, и она будет полной дурой, если упустит его. Кстати, надо бы посмотреть личное дело Ивана Петровича, учителя физкультуры, что-то он на неё странно поглядывает, как из отпуска в августе вышел. На вид ему около пятидесяти, а нужно точно знать, и семейное положение надо выяснить, а то знает она кобелей этих. Тут она вспомнила свою старую подругу, Марию Владимировну Корепанову. Та тоже имела избыточный вес, едва ли не больший, чем у неё был. Нужно будет как-нибудь устроить ей встречу с этим Сашей Смирновым. Пусть он её тоже пожалеет. Наверное, будет лучше, если пригласить их семьями к себе в гости по какому-нибудь удобному случаю и познакомить их. Тут она вспомнила о своей девственности и, хотя в кабинете никого, кроме неё не было, покраснела. Вот стыдобище-то. Нужно будет к гинекологу сходить, попросить избавить её от этого непотребства.

* * *

Придя домой, Саша на кухне встретился с Элен Викторовной.

— Здравствуйте, Элен Викторовна.

— Здравствуй, Саша. Сразу хочу сказать, что я согласна на твои условия. Я учу тебя французскому, ты вместо меня дежуришь на кухне и в туалете. Ты не передумал?

— Нет, Элен Викторовна, не передумал.

— Отлично. Когда начнём?

— Да, хоть сегодня. Вот только перекушу и можно будет начинать.

— Договорились. Кушай, не буду мешать.

Она вышла, и Саша остался один.

"Нужно срочно где-то доставать холодильник, — подумал он. — В частных домах ледник на лето набивают, а в городской квартире без холодильника вообще жить невозможно. Его фокусы с пространственным карманом рано или поздно раскроют и призовут к ответу, и что он будет отвечать?"

Саша, воспользовавшись тем, что на кухне никого нет, вытащил из своего пространственного хранилища свой обед, который убрал туда с утра, дождавшись, когда родители уйдут на работу. Мать готовила обеды рано утром, чтобы ничего не успело испортиться до вечера. Когда Саша не мог убрать незаметно еду в свой pocket space (так он иногда называл про себя пространственное хранилище на английском языке), он накладывал на неё заклинание сохранности. Но тогда еда всё равно остывала и её приходилось разогревать, и вкус уже был не тот, что у только что приготовленной пищи. А так еда, только что из pocket space, была горячей и вкусной, и Саша приступил к обеду. На остатки еды Саша наложил заклинание сохранности и оставил обе кастрюли, с супом и с варёной картошкой на их кухонном столе. Три котлеты, которые были приготовлены на сегодня ещё с прошлого вечера, мать пристроила в холодильник соседки. А Саша сегодня обошёлся без котлеты.

Он огляделся на кухне и приступил к дежурству. Через несколько минут, вся посуда была чистой. Осмотрел газовые плиты и решил их тоже почистить. Затем осмотрелся вокруг и почистил пол, стены и потолок. Заклинание очистки помещения, вещей и предметов было основано на воздушной магии. Созданные заклинанием маленькие воздушные вихри втягивали в себя пыль и грязь и относили её в указанное место. Саша направил их на мойку, где открыл кран с водой. Вода на кухне была только холодная. Для получения горячей требовалось разжечь в ванной комнате титан или согреть её на плите.

Для очистки газовой плиты Саше пришлось применить другое заклинание, которое убирало застарелую грязь. Оно сначала размягчало её, а уже потом очищало тем же воздухом. Этим же заклинанием Саша почистил кухонные шкафы, керамическую плитку над мойкой, трубы в кухне, ванной и туалете.

Через четверть часа кухню было не узнать. Она блестела чистотой. Саша осмотрел окно и понял, что тут он бессилен. Краска облупилась и требовала обновления. Такого заклинания в Сашином арсенале не было.

"Значит нужно будет просто купить краску и подкрасить окно", — подумал Саша.

Он подошёл к двери в комнату соседки и постучал. Элен открыла дверь и пригласила его войти. Затем она спросила:

— Ты не будешь возражать, если я буду обращаться к тебе на "ты"?

— Нет, — ответил Саша, — а как вы хотите, чтобы я обращался к вам?

— Когда мы будем общаться на французском, то можешь называть меня по имени: Элен. Если это будет в официальной обстановке, тогда называй меня мадмуазель Элен. Когда мы разговариваем по-русски, то обращайся ко мне как к своей учительнице по имени и отчеству — Элен Викторовна.

— Хорошо, я понял.

— Проходи к столу, садись.

Саша уселся на предложенное место и его первый урок французского начался. Саша распараллелил своё сознание и на втором его потоке произвёл диагностику Элен, так он мысленно решил называть про себя соседку. Диагност выдал почти ту же самую картинку, что и вчера. Заклинание первого уровня только чистит кожный покров и может поддержать силы больного, но не вылечить его. По-прежнему наблюдались множественные точки, окрашенные в различные цвета, некоторые из них пульсировали.

В ресурсах магической энергии Саша не был ограничен, поэтому он выполнил плетение исцеления 2-го уровня и влил в него 500 единиц сразу. Направив заклинание на Элен, он проследил как оно впиталось в неё. Минут через 15 Элен стала проявлять беспокойство.

— Саша, на первый раз достаточно. Вот держи, я тебе даю учебник, можешь одновременно учиться по нему. Выполняй здесь все письменные упражнения. Произношением пока не занимайся, а то привыкнешь что-нибудь говорить неправильно, потом будет трудно переучивать. Только читаешь и пишешь. Договорились?

Элен выпроводила Сашу из комнаты и, не раздеваясь, легла на кровать. Через минуту она уже крепко спала.

* * *

На следующий день Сашу неожиданно вызвал к себе директор школы. Он подумал, что это как-то связано со вчерашним инцидентом с Филимоновым, но не угадал.

— Саша, к нам поступила бумага из нашего министерства. Оказывается, ты находишься на учёте в туберкулёзном диспансере как сын больного туберкулёзом и по плану в первом полугодии этого учебного года ты должен быть в санатории Юськи, который находится на одноименной станции. Добираться туда лучше поездом, отправление с железнодорожного вокзала. Вот твоё направление в санаторий. Завтра ты уже должен быть там.

— Константин Георгиевич, — сказал Саша, — это какая-то ошибка. Отец уже год как признан абсолютно здоровым, с него снята инвалидность. Нас с мамой должны были снять с учёта.

— Саша, я не спорю с тобой, но пойми меня. Я, как директор школы, лицо подневольное. Если я не выполню распоряжение нашего министерства, вот оно, — директор потряс в воздухе листком бумаги, — меня тут же снимут с этой должности, и только потом, может быть, начнут разбираться по существу дела. И даже, если восстановят в должности, то уже не в этой школе. А мне очень не хочется уходить из нашей школы. Я столько уже сил в неё вложил, и коллектив подобрать было совсем не просто.

— Извините, Константин Георгиевич, конечно, вы правы. У меня только просьба будет, напишите для меня бумагу, что я являюсь учеником пятого класса, чтобы меня в санатории в 4-й класс не упрятали.

— Это я прямо сейчас сделаю. Посиди тут, подожди. Или иди, сходи в класс, попрощайся с ребятами. Познакомиться-то успел хоть с кем-нибудь?

Саша вздохнул:

— Только с Настей Морозовой, с Юрой Аничкиным и Татьяной Федотовой. И ещё с Лыковым Серёжей успел пару раз в шахматы сыграть.

— Выиграл?

— Нет, конечно. Он, по-моему, в силу 1-го юношеского разряда играет. Хотя говорит, что у него третий. А мне в доме пионеров нынче весной присвоили четвёртый юношеский разряд.

— Ну, беги. Бумага через 15 минут будет готова. И не расстраивайся. Тебя в санатории обследуют и, если ты здоров, то, скорее всего, отправят домой. А если не отправят, то ты только здоровее будешь. Это же санаторий, а не больница. А мы тебя здесь ждать будем.

Выйдя из кабинета, Саша задумался. Отправка его в санаторий нарушала его планы в отношении класса, о которых он успел сегодня проболтаться Насте. Пообещал ей, что их класс через полгода будет первый по успеваемости. Он хотел каждому своему однокласснику поставить заклинание улучшения памяти и повышения интеллекта. Каждое это заклинание требовало 100 единиц маны. В классе 30 учеников, не считая его самого. 30 раз плести по два заклинания? Да ему час потребуется, и к каждому подойти надо будет. Хорошо бы как-то всем сразу оба заклинания активировать.

Как уже часто бывало, ответ пришёл от его подсознания, которое владело всеми знаниями Жерара. Саша понял, что нужно сделать. Свои метки он всем в классе уже поставил. Осталось сплести заклинание создания кластера и активировать его. Он привычно подключил созданное заклинание к своему накопителю. Кластер был создан за пять минут. Вторым шагом было создание пакета из двух заклинаний — улучшения памяти и повышение интеллекта. Внезапно Саша интуитивно подключил к ним ещё одно заклинание — увеличения физических кондиций. И созданный пакет заклинаний активировал и направил его на созданный кластер учеников, используя для этого свои метки. Заклинания воспринимали кластер из группы людей как единый организм. В результате, тратилось значительно меньше энергии, это раз, и во-вторых, не нужно было создавать одно и то же заклинание 30 раз. Достаточно было одного. И для передачи заклинания не обязательно было приближаться близко. Заклинание не могло промахнуться мимо кластера учеников из 30 человек, каждый из которых имел на своей ауре Сашину метку. Саша подошёл к кабинету, в котором шёл урок в его классе и запустил подготовленный пакет заклинаний.

— Через полгода посмотрим, к чему это всё приведёт, — подумал Саша.

Вечером он "обрадовал" своих родителей своей новостью об отъезде в санаторий. К его удивлению родители почти не возмущались.

"Да, они хотят отдохнуть от меня! — неожиданно догадался Саша. — Ну, конечно. Кстати, нужно мать вылечить. Вот же дурак. Всех кругом лечу, а про мать забыл".

* * *

Заезд в санаторий начался с конфликта.

— Для меня твоя бумажка, — главный врач санатория взмахнул Сашиной справкой из школы, — филькина грамота. Я руководствуюсь своими инструкциями. Вот у меня на столе лежит список фамилий текущего заезда, присланный из министерства здравоохранения. Против каждой фамилии указана дата рождения, где человек учится и в каком классе. Есть и специальные пометки, о которых тебе знать необязательно. Вот есть в списке Смирнов Александр Андреевич, 1 октября 1941 года рождения, станция Сосновка, Пушкарёвский район, неполная средняя школа, 4-й класс. Поэтому прения открывать не будем, проходи в комнату для 4-го класса и устраивайся.

Когда Саша молча повернулся и пошёл из кабинета, ему вдогонку в спину прилетело:

— И скажи спасибо, что я тебя в третий класс не определил, где тебе по возрасту положено быть.

"Ну, что же, пусть будет 4-й класс, так может даже лучше, он не будет отвлекаться на учёбу и сосредоточится на магии", — думал про себя Саша, крутя головой в поисках хоть кого-нибудь, кто мог бы ему подсказать, где находится его 4-й класс.

Язык до Киева доведёт, вот и он вскоре стоял перед дверью с номером 4, через которую пробивался в коридор шум и гвалт. К нему подошла молодая женщина в белом халате и спросила:

— Ты сюда, мальчик?

Саша посмотрел на неё и кивнул.

— Как тебя зовут?

— Александр Смирнов.

Женщина достала из кармана листок, по-видимому со списком 4-го класса и стала его просматривать. Дошла до его фамилии и обрадованно (и чему радоваться, собственно говоря) сказала:

— Да, ты есть в списках. Ты только что приехал?

Саша кивнул.

— А вещи твои где?

— Пока в раздевалке оставил.

— Тогда пошли со мной в каптёрку, получим для тебя постельное белье, а заодно и пижаму с нижним бельём и тапочками.

Так началась его санаторная жизнь. Главврача звали Вадим Лазаревич Левитин, женщину, которая его встретила, звали Раиса Матвеевна, она была простым врачом, прикреплённой к 4-му классу, навроде классной дамы. В санатории они назывались кураторами.

В санатории было семь классов и дошкольная группа. В каждом классе было от 15 до 25 человек, мальчики и девочки. Дошколят было больше сорока человек, да школьников сотни полторы, мальчиков и девочек примерно поровну. Все дети были разделены по возрасту по трём корпусам. Корпус для дошкольников, для начальных классов, для средних классов. Старшеклассников в санатории не было. Самые старшие — это семиклассники. В этом заезде семиклассников было мало, всего 18 человек. Двенадцать девочек и шесть мальчиков.

Врачебные кабинеты были в каждом корпусе. В спальные комнаты детей пускали только перед сном. Мальчики и девочки спали в разных комнатах. Дошколята спали все вместе в огромной комнате с высоченным потолком. По-видимому, первоначально она предназначалась для спортзала, но впоследствии было принято другое решение.

В распоряжении ребят были классы, в которых проводились занятия, игровые комнаты, комнаты отдыха, спортзал и большой зал для общих собраний и концертов. В каждом корпусе была своя столовая.

В санатории был установлен строгий распорядок дня. С утра перед подъёмом в каждую палату заходила медсестра и всем ставила градусники, затем через пять минут подъем, утренняя гимнастика в коридоре, умывание, туалет, завтрак, школьные занятия, обед, послеобеденный отдых, прогулка на свежем воздухе, время для самостоятельных занятий по школьным предметам (самоподготовка), полдник, врачебные процедуры, ужин, подготовка ко сну, отбой, сон.

В течение всего дня проводились индивидуальные врачебные процедуры. Раз в месяц, школьные занятия заменялись глобальными врачебными осмотрами. Проводились коллективные игры на свежем воздухе. Короче, ребята постоянно были заняты и не скучали.

Работали несколько кружков для ребят разного возраста. Для малышни — кружки по рисованию, лепке, вырезанию из бумаги. Дети постарше занимались музыкой, пением, тем же рисованием, доступными видами спорта. Старшие ребята зимой ходили на лыжах, вторая смена в санатории, которая была во втором учебном полугодии, в мае ходила в однодневные походы, собирала майских жуков. Их принимали в аптеках по 5 копеечек за штуку. Работал театральный кружок, он же литературный.

* * *

Прошло две недели. Суматоха первых дней заезда новой партии ребят улеглась, все прошли специальный медицинский осмотр, сдали всевозможные анализы, познакомились друг с другом, с врачами-кураторами и учителями, ознакомились с распорядком дня. Постепенно всё входило в размеренное русло повседневных событий.

Чтобы от его времяпровождения в санатории был хоть какой-нибудь толк, Саша решил начать учиться играть на пианино и, кроме того, записался в кружок пения. Кроме него на фортепиано записались несколько девочек из разных классов — одна из пятого класса, одна из седьмого и трое из шестого. Все девочки, кроме семиклассницы раньше занимались в музыкальной школе. Поэтому Саша часто занимался вместе с Дусей Клёновой, так звали семиклассницу. Они вместе постигали азы музыкальной грамоты. Учителем у них был молодой парень, выпускник Оружейненского музыкального училища. Он же вёл уроки ещё по двум другим музыкальным инструментам — гитаре и аккордеону. Звали его Евгений Павлович. На гитару к нему записались все шестеро парней из седьмого класса и на аккордеоне у Евгения Павловича был один ученик из шестого класса, тоже до этого обучавшийся в музыкальной школе.

Евгений Павлович работал в санатории первый год на полной ставке. А вот кружок пения вела приходящая дама лет 35-ти, Хроменко Наталья Леонидовна. Вообще-то она работала учительницей пения в музыкальной школе и была в городе известной хоровичкой. В санаторий приезжала три раза в неделю после своих уроков уже во второй половине дня. Проводила два урока и уезжала обратно в город. Саша не сразу узнал, что её сын лечится здесь же, в дошкольной группе. Узнав, перестал удивляться, что её привело сюда.

Освоившись в санатории, Саша решил для начала всех ребят подлечить, а потом провести через заклинание улучшения памяти и повышения физических кондиций и интеллекта. Он ещё раз проверил эти три заклинания. Интеллект повышался в среднем на 20%, улучшение памяти трудно было измерять в абсолютных цифрах, но память становилась хорошо структурированной, между различными фактами и отраслями знаний, между пакетами однородной информации устанавливались дополнительные связи, укреплялись ассоциативные цепочки, возрастало общее количество нейронов и нейронных связей. Усвоенная информация собиралась в устойчивые блоки и пакеты знаний.

Растущий организм ребёнка требовал разных веществ и материалов для своего строительства. Заклинание укрепления организма настраивало его определённые органы на выработку необходимых витаминов и минералов, укрепляло основные структуры — кости, суставы, сухожилия, мышцы, убирало излишки жира. Этот пакет из трёх заклинаний Саша решил назвать школьным.

Пользуясь полученным в 20-й школе опытом, он решил создать восемь возрастных кластеров и затем последовательно воздействовать на них подготовленным школьным пакетом заклинаний. Размышляя над всем этим, Саша подумал, что в санатории собрали детей из семей, во многих из которых есть туберкулёзные больные. Значит нужно, во-первых, исцелить самих ребят, чтобы у них не осталось никаких следов палочек Коха, во-вторых, усилить противодействие им, ведь дети вернутся домой и будут жить в среде, где этих палочек много. Идеально было бы сделать из этих ребят убийц палочек Коха. Чтобы они очищали от них все окружающее пространство.

— Возможно ли это? — задал он вопрос своему подсознанию. Вопрос остался без ответа. Саша не стал унывать.

"Нужно экспериментировать, наверное, многие попали сюда не потому что они болеют, а в результате профилактических мер, поэтому нужно для начала провести диагностику".

Саша решил начать со своего класса. Посмотрев журнал учителя, он узнал общее количество учеников в его 4-м классе. У них было ровно 28 человек вместе с Сашей. Себя в кластер Саша не включал. Он начал с того, что на ауру каждого ученика навешивал метку. Сегодня на первом уроке были все ученики, что бывало не так уж часто. Обычно одного-двух учеников снимали с занятий для дежурства в столовой или отправляли на врачебные процедуры.

— А как быть с учительницей? — подумал Саша. Прикидывая предстоящий результат от воздействия его пакета заклинаний, он подумал, что могут произойти изменения, подобные тем, что произошли с директрисой 14-й школы. А ему пока лишний шум ни к чему.

"Всех сотрудников санатория буду сразу собирать в отдельный кластер", — решил он.

Заклинание создание кластера устанавливает связь каждой метки на каждом ученике друг с другом. Создаётся сеть связей, в результате которой весь кластер воспринимается заклинанием как единый крупный организм. В результате, энергии на кластер уходит в несколько раз больше, чем на отдельного его члена, но по совокупности получается неплохая экономия.

Вскоре кластер был создан, и Саша приступил к диагностике, результаты которой поступили Саше как раз к концу урока. В отличие от целительских техник диагност не воспринимал кластер как единый организм, а потому составил ровно 28 отчётов, включая учительницу, затратив на всех 70 единиц маны. Значит в перерасчёте на одного человека работа диагноста потребовала две с половиной единицы маны. Это в два раза меньше, если бы эту же работу провести с каждым по отдельности.

Для просмотра отчётов диагноста Саше пришлось выделить часть своего сознания. Это заняло ещё два урока, после чего класс пошёл обедать, а Саша подвёл итоги. В его классе диагност признал высокой угрозу заболевания туберкулёзом только для двух учеников и рекомендовал применить к ним заклинание исцеление 2-го уровня. Ко всем остальным диагност рекомендовал применить исцеление 1-го уровня, наполняя плетения по возможному максимуму, то есть 50 единиц маны в расчёте на одного человека.

Саша прикинул возможный расход маны. Выходило, что если принять во внимание снижение расхода маны почти в два раза при кластерной обработке, то подготовленный пакет заклинаний потребует не более 2500 единиц на один кластер. Значит 20 тысяч единиц маны ему хватит на основную часть ребят. Остальных, кого диагност отнёс к группе риска придётся объединить в отдельный кластер (Саша решил присвоить ему номер 9) и обработать их дополнительно заклинанием исцеления 2-го уровня. Так или иначе, но запасов энергии хватало. В хранилище Жерара энергии было на порядок больше, да и сам он ежедневно пополнял накопители.

Саша не стал удалять из кластера своего класса их учительницу. "Раз уж диагност её туда включил, пусть там и остаётся", — решил он.

Занимаясь приготовлением пакета из намеченных заклинаний, Саша решил добавить к школьному пакету заклинание исцеления 1-го уровня, подумав, что маны это заклинание требует мало, а пользы от него много и по любому оно будет полезным для школьника. В итоге, школьный пакет теперь состоял у Саши из 4-х заклинаний. Одно повышало интеллект, второе улучшало память, третье исцеляло от нетяжких заболеваний и исправляло некоторые мелкие физические недостатки, четвёртое укрепляло весь организм за счёт усиления его костной и мышечной систем, заодно также исправляя некоторые заболевания и диспропорции тела.

Для индивидуального применения школьный пакет заклинаний потреблял около 120-130 единиц маны. По крайней мере столько он потратил на Дусю Клёнову, ту самую семиклассницу, с которой он встречался на уроках музыки. Она ему понравилась, и он решил поработать над ней в индивидуальном порядке.

Для применения школьного пакета заклинаний к кластеру Саше пришлось добавить управляющий блок, настроенный на метки членов кластера.

Наконец, все было готово и Саше оставалось только наполнить этот магический конструкт энергией, что он и не замедлил сделать. Когда заклинания отработали, Саша выяснил, что он потратил 1820 единиц маны.

На следующий день Саша повторил диагностику своего класса. Все члены кластера, кроме тех двух мальчишек, которых диагност ещё в первый раз отнёс к группе риска, были здоровы. Этих двух Саша занёс в кластер номер 9, которым Саша решил заняться в последнюю очередь, когда он обработает всех детей.

Остальные кластеры так быстро собрать не удалось. Но Саша не торопился. Он последовательно собирал информацию. Сколько всего дошкольников, сколько учеников в каждом классе. Где они занимаются, где спят, где обедают, где отдыхают.

Как только метки на всех учеников того или иного класса были установлены, Саша создавал его кластер, проводил диагностику, намечал кандидатов в группу риска, после чего сразу активировал школьный пакет заклинаний. Главное здесь было наличие метки. Поэтому, не обязательно было, чтобы весь класс сидел вместе, в одной комнате. Где находились члены будущего кластера уже не имело значения. Имело значение перечень меток, объединяемых в кластер.

Единственная девочка, которую Саша исцелил в индивидуальном порядке, была Дуся Клёнова, которая ему очень нравилась. Сначала Саша обработал её сильным зубным заклинанием и заклинанием исцеления 1-го уровня. Зубное заклинание не только исцеляло и восстанавливало зубы, но и выравнивало их линию и высоту, исправляло неправильный прикус. Затем в ход пошли его заклинания из школьного пакета, дополненных заклинанием исцеления 2-го уровня. В результате Дуся превратилась в настоящую красавицу, и Саша втихомолку любовался своим творением.

Глава 7. Юськины чудеса

К середине октября вся намеченная Сашей работа была выполнена. К концу первой четверти все ребята как-то неуловимо изменились, начиная с походки. Они немного подросли, окрепли, личики у всех стали чистыми, симпатичными. Зубки у всех стали ровными и здоровыми, волосы на голове, особенно у девочек, стали заметно красивее, шелковистыми, приятными на ощупь.

Обслуживающий медперсонал санатория (медицинские сестры и санитарки) устал удивляться произошедшим с ребятами переменам. Однако, поохали, поахали, посплетничали и успокоились.

Затем наступил черед учителей. Саша думал, что вряд ли его работа окажет какое-либо заметное влияние на результаты 1-й четверти, но он ошибся. Результаты были. Не ахти какие, но и то, что случилось удивило учительский коллектив санатория. Результаты были заметно выше прошлогодних. Особенно удивило то, что рывок в успеваемости ребята сделали в последние три недели перед ноябрьскими праздниками. Все было спокойно и шло как обычно. И вдруг, ребят словно подменили. Резко возросла активность школьников на уроках, дисциплина в классе заметно повысилась, усилилось внимание, с которым ребята слушали своих учителей. На уроках самоподготовки тоже установился рабочий настрой, без лишнего шума и гама.

На педсовете, подводящим итоги первой четверти, выступила заместитель директора санатория по учебной части. Завершая доклад, она сказала:

— Первый вывод, который напрашивается после изучения результатов учёбы за первую четверть — это удачный набор учащихся. Для каких-то других выводов пока прошло слишком мало времени. Результаты обнадёживают, но не более того. Доживём до Нового Года, а там посмотрим.

Последними удивились врачи после очередного ежемесячного медосмотра. Все ребята были здоровы. Медперсонал во главе с главным врачом был в растерянности. Ребята не просто выздоровели, они окрепли физически, похорошели внешне, исчезли различного рода врождённые недостатки навроде кривых ног, плоскостопия, близорукости или непропорциональность фигуры. На совещании у главного врача пришли к общему выводу, что бить в колокола и шуметь на всю округу о достигнутых результатах не стоит. Мало ли какие фокусы их ещё ждут. Решили выжидать и проводить медосмотры раз в две недели.

Последние недели перед ноябрём Саша занимался развешиванием меток на сотрудников санатория. На всех. На учителей, врачей, санитаров и медсестёр, на поваров и посудомоек, на уборщиц и вахтеров. На всех, кого Саша встретил и увидел на территории санатория. Саша узнал, где находится бухгалтерия и отдел кадров. Особой причины создавать полный кластер всех сотрудников санатория, Саша не видел. Поэтому, пробравшись на общее собрание всех работников санатория, которое проходило 6 ноября, Саша подумал, что дальше ждать не имеет смысла и, добавив метки тем немногочисленным присутствующим, у которых их ещё не было, запустил заклинание создания кластера. Через 15 минут кластер был создан, и Саша активировал заклинание диагностики. Заклинание работало почти час. Саша запросил выдать ему статистику заболеваний и рекомендуемые меры по улучшению здоровья кластера, как единого целого.

Результат был очень интересен и удивил Сашу. На первом месте стояли болезни зубов. Практически у всех членов кластера. Диагност рекомендовал применить сильное зубное заклинание, которое исцелит все больные зубы и восстановит у каждого члена кластера все уже мёртвые, но сохранившиеся и ещё не потерянные зубы. Однако, на это у Саши банально не хватало энергии. Для исцеления и восстановление живого зуба требовалось от 10 до 50 единиц маны. Чтобы сделать то же самое для мёртвого зуба требовалось уже 400-500 единиц. В среднем сильное зубное заклинание тратило на одного человека три-четыре тысячи единиц маны. Даже если за счёт кластерного применения затраты уменьшатся вдвое, то и тогда для обработки кластера в одну сотню пациентов потребуется 150-200 тысяч единиц магической энергии.

А у Саши во всех накопителях набиралось не больше полутора сотен тысяч. Поэтому Саша решил ограничиться слабым заклинанием исцеления зубов. По Сашиным расчётам должно уйти 30-50 тысяч единиц маны, что тоже весьма немало. По крайней мере, это заклинание сохранит и исцелит все живые зубы. И этот факт не должен был произвести какого-либо нежелательного шума. А шум и так поднимется, когда врачи убедятся в том, что все их пациенты здоровы.

На втором месте стояли болезни пищеварения. Третье место заняли болезни сердечно-сосудистой системы и далее по убыванию пошёл практически весь спектр наиболее распространённых болезней от диабета до грыжи. Диагност рекомендует применить заклинание исцеления 2-го уровня, который практически оздоровит весь кластер. Возможно, что останется с десяток индивидуумов, с которыми придётся поработать по отдельности с применением специальных заклинаний. Так у одной женщины наблюдается рак молочной железы, двое мужчин страдают циррозом печени, ещё несколько человек переболели желтухой и требуется устранить её последствия.

Саша затребовал у диагноста потребное количество маны для проведения лечения, которое он наметил. Результат его озадачил — 90 тысяч единиц маны. Что-то получалось всё равно много. Тогда Саша решил сначала ограничиться заклинаниями слабого зубного и исцеления 1-го уровня, после чего снова провести диагностику и вывести из кластера практически здоровых членов.

Так Саша и поступил. Этот этап лечения потребовал от него всего 35 тысяч единиц маны. Проведя повторную диагностику, Саше удалось уменьшить кластер вдвое. После этого Саша провёл лечение оставшихся членов кластера заклинанием исцеления 2-го уровня, потратив на это 15 тысяч единиц маны.

После праздников, Саша решил ещё раз провести диагностику всего кластера обслуживающего персонала. Результаты его опять удивили. Первым делом диагност установил практически у всех членов кластера тяжёлый похмельный синдром и рекомендовал применить заклинание исцеления 1-го уровня, которое потребует всего 100 единиц на весь кластер. Саша, недолго думая, выполнил эту рекомендацию диагноста. Саше показалось, что он физически почувствовал облегчение, которое испытали все работники санатория, когда их исцелили от последствий абстинентного синдрома.

Но это как раз Сашу не удивило. Это он даже ожидал. Он знал, что качество алкогольной продукции, выпускаемой в СССР и предназначенной для массового потребителя, оставляет желать лучшего. А удивило, что оба заклинания исцеления, применённые в кластере сработали даже сильнее, чем применённое индивидуально. Все члены кластера были здоровы. Применительно к своему возрасту, конечно. Осталась только женщина с раком молочной железы и два беззубых старика, да и те чувствовали себя совсем неплохо. Зубы старикам Саша выращивать не стал, больно уж это энергозатратные заклинания. А вот рак молочной железы у женщины попытался исцелить.

Противораковое заклинание пришлось разучивать отдельно, потратив на него в ускоренном режиме кучу времени. Но результат стоил того. Женщина же своего заболевания заметить не успела, как и выздоровления.

Закончив свои оздоровительные процедуры, Саша подсчитал, сколько единиц маны он на них потратил. Оказалось, около 80 тысяч. То есть половина всего его запаса. Вывод лежал на поверхности. Всех людей Саша не исцелит. На планете Жерара этим занимаются куча целителей, а он здесь один. Массовые исцеления нужно прекращать. Для получения практики это было для Саши полезно, но в дальнейшем энергию нужно накапливать на непредвиденные расходы и беречь.

А вот главврача санатория, Саша в кластер включать не стал. Разумом человека прожившего долгую жизнь он понимал, что поступает глупо, но со своей обидой справиться не мог, или не захотел. Главный врач не снизошёл до него, хотя вопрос был совершенно пустяковый и не стоил ему ничего. А теперь, Саша не снизошёл до него. Он здесь вообще никому не обязан. Саша даже диагностику ему проводить не стал.

* * *

Время неумолимо катилось к новому 1952 году. В своём классе Саша сидел тихо и, что называется, не отсвечивал. Ни друзей, ни подружек, кроме Дуси Клёновой он здесь больше не завёл. Зато развернул бурную деятельность в виртуальном мире, обучаясь на 2-м курсе академии магии.

Однажды на врачебном осмотре, Саша заметил в книжном шкафу, стоящему позади письменного стола врачебного кабинета учебник анатомии и попросил врача дать ему почитать. Осмотр уже заканчивался, и Саша был последним.

На вопрос, зачем он собирается читать этот учебник Саша честно ответил, что хочет в будущем изучать медицину. А поскольку он сейчас по второму разу учится в 4-м классе, по воле их главного врача, товарища Левитина, то ему скучно. Выяснив, что Саша учится в пятом классе лучшей школы города и выслушав историю его поступления, врач проводивший медосмотр впечатлился и подарил Саше этот учебник.

— Сейчас, ты всё равно мало что поймёшь, — сказал он, — но вырастешь, тогда этот учебник тебе пригодится, если, конечно, не передумаешь к тому времени учиться на врача.

— Спасибо вам, — ответил Саша, — жаль, что мне нечем вас отблагодарить.

"Все, что мог, я уже сделал", — подумал про себя Саша.

В этот момент дверь кабинета открылась и в кабинет заглянула молодая женщина, оказавшаяся, как скоро выяснилось, женой этого врача. Тогда Саша перенёс на неё свою благодарность и на радостях активировал ей полный пакет заклинаний для школьника, в котором заменил заклинание исцеления 1-го уровня на 2-й уровень, после чего очень довольный ушёл и никогда не узнал, что подправил судьбу этой пары, которая без его вмешательства могла повернуть в другое русло.

Женщине была проведена операция по удалению матки, и она не могла иметь детей. Муж любил её, но все же после операции несколько охладел и подумывал о разводе. Через месяц она сообщит ему о своей беременности, а ещё через 8 месяцев родит ему сына, после чего все мысли о разводе у мужа напрочь испарились и больше не появлялись.

* * *

Евдокия Клёнова родилась за неделю до Нового года десятым ребёнком в семье. Дуся росла слабой девочкой, часто болела, но выжила и вот уже через четыре месяца ей исполнится 15 лет. В школе ей осталось учиться последний год, родители никого из своих детей больше 7 лет не учили. Во-первых, за обучение в старших классах нужно было платить, а в семье каждая копейка была на счету, а во-вторых, дети и сами не изъявляли желания учиться дальше. А Дуся хотела, но родителям сказать об этом боялась. Сразу на работу её, конечно, не пошлют. Отправят в ФЗУ и через год на завод. Токарем или фрезеровщицей, как и большинство её братьев и сестёр. Есть ещё один вариант. Она может попытаться пройти по стопам сестры Клавдии, которая нынче зимой окончила индустриальный техникум и уже полгода работала на машзаводе в должности технолога на инструментальном производстве. Но пройдёт ли она по конкурсу, который был весьма высоким, 2-3 человека на место? В любом случае, она на завод не хотела, мечтая стать учительницей или врачом.

В семье Дуся осталась единственной, не пристроенной к делу. Отец у них работал на машзаводе токарем, а мать, окончательно подорвавшая за время войны здоровье, заболела туберкулёзом и сейчас была на группе инвалидности. Судя по её состоянию, она тихо доживала последние месяцы.

Вообще, из всех десяти её детей выжило только четверо. Один мальчик умер во младенчестве прожив два дня, второй, тоже мальчик, утонул в пруду во время купания ранней весной. Самая старшая из детей, Анна вышла замуж и умерла первыми же родами ещё до рождения Дуси. Старшие братья не вернулись с войны — Иван с 1919 года рождения, Степан — с 1922 года и Пётр — с 1924.

Так что остались у Дуси только две сестры и один брат. Старшая сестра Зоя, 1926 года рождения, была уже замужем и проживала отдельно от них. У неё уже свои дети были, двое, мальчик и девочка. Брат Фёдор был старше Дуси на 8 лет, служил в армии и до дембеля ему оставалось ещё несколько месяцев. В январе его уже ждали домой.

Дом Клёновых опустел после замужества Зои и ухода Фёдора в армию. Сейчас, когда Дусю отправили в санаторий Юськи, в доме проживало только три человека. Глава семейства, Демьян Клёнов, крепкий 54-летний мужчина, после того, как жена его, Устинья, слегла, по вечерам не спешил домой. Часто приходил уже поздно вечером, отговариваясь то срочной работой, которую никто кроме него не может на заводе сделать, то приглашением в гости от товарищей по работе, то ещё что-нибудь придумает. В семье все были взрослые и даже Дуся уже всё понимала. А тут Демьян ещё что учудил. Сказал, что в доме две комнаты из пяти пустуют и он решил одну комнату сдать. Квартиранткой оказалась смазливая сдобная бабёнка, вдовушка 35-ти лет, работающая у них на заводе в конторе. Как только она вселилась, срочная работа у Демьяна сразу же кончилась, и в гости его перестали приглашать. С работы они часто приходили вместе с Глафирой, так квартирантку звали.

Устинья похоже доживала последние дни. Перед ноябрьскими праздниками она позвала Клаву и сказала:

— Клава, видать пришло моё время умирать. Хочу перед смертью Дусятку повидать, попрощаться. Фёдора я уже не дождусь, да и не успеет он приехать, даже если отпустят его проститься с матерью. Служит-то он на Дальнем Востоке. На вас с Фёдором вся надежда, что не бросите вы Дусю, выучите её. Ей немножко уже осталось, один год всего, а там пусть работать идёт. Отцу не до неё, сама видишь.

Мать закашлялась и замолчала, отдыхая после такой длинной речи. Передохнув, продолжила:

— Значит так, сейчас едешь в таксопарк, который на улице Промышленной и находишь там мою старую подругу, Фросю Тарасову. Попроси у неё машину, чтобы меня до Юсек довезли, подождали там меня полчаса и обратно привезли. Деньги возьмёшь мои, похоронные, давно уж приготовила. Шкатулочку мою знаешь, ведь? Вот, возьмёшь оттуда 100 рублей. Их должно хватить. Остатки, если будут, положишь обратно.

Клава заплакала.

— Не плачь, Клава. Не жалей меня, я хорошую жизнь прожила, в любви и согласии. Ты на отца сейчас не смотри. Он любил меня. А что любовницу завёл, так это жизнь такая. Так уж она устроена. Это понять нужно. Ну, всё, иди давай, договаривайся на завтра, после работы. У вас, наверное, завтра рабочий день на час раньше закончится? Вот договорись, чтобы тебя после работы встретили и сюда привезли. Я уж готова буду. Останется сесть и поехать.

— Мама, я завтра после обеда отпрошусь, так что выедем раньше. А то вдруг у них вечером свидания запрещены, мы же не знаем.

— А ты позвони с работы в санаторий этот, узнай.

— И то, какая ты, мамочка, у нас умная.

— Давай, беги уже.

* * *

6 ноября 1951 года, санаторий Юськи, 2 часа пополудни.

Саша направлялся в главный корпус санатория с намерением попасть в концертный зал на общее собрание сотрудников санатория, чтобы завершить создание кластера работников санатория и провести задуманное исцеление. Выйдя из своего корпуса, он вдруг подумал, что на въездных воротах, наверное, кто-нибудь дежурит, в том числе и из врачебного персонала, и их не будет на собрании. Значит, нужно туда заглянуть, сделал он вывод и направился в том направлении.

У ворот была построена будочка для дежурных. Саша только хотел постучаться, как к воротам подъехала легковая автомашина "Победа". Машина была с шашечками такси. Открылась дверка и оттуда выскользнула девушка лет 18-ти. Она зашла в будочку и через несколько минут вышла обратно, но уже не одна, а с дежурным врачом. Сашиной метки на враче не было, и он её тут же ему поставил. Врач подошёл к машине, наклонился к окну и что-то стал говорить. Через две минуты переговоров, задняя дверка машины тоже открылась и оттуда с большим трудом, не без помощи врача, вышла пожилая женщина. С другой стороны, её поддерживала девушка. Саша, действуя на автомате повесил свои метки и на пожилую женщину, и на девушку. Из будки вышел ещё один мужчина, по всей видимости, сторож. Сашина метка на нем уже была.

Вся процессия повернула с главной дороги на боковую дорожку и направилась к чёрному входу главного корпуса. Саша был заинтригован и направился за ними. Идти было метров 50, которые они прошли очень медленно из-за пожилой женщины. Сначала в дверку чёрного хода прошёл дежурный врач. Остальные остановились. Сторож повернул назад и вернулся обратно в свою будку. Вскоре врач вернулся и пригласил оставшихся. Саша просочился за ними.

Это комната была сродни приёмному покою в больницах и поликлиниках. Вдоль одной стены стояла длинная и широкая лавка, на которой устроились приезжие. Напротив, стоял стол с настольной лампой и каким-то журналом. Но врача за столом не было. Саша тоже сел за лавку, только вплотную к двери и стал ждать. Врач пришёл через несколько минут и сказал:

— Сейчас Клёнова придёт, ей уже передали, что к ней приехала мама и сестра.

Тут врач заметил Сашу и спросил:

— А ты кто, мальчик?

— Саша ответил:

— Я местный.

— Давай-ка, местный, иди отсюда.

Он встал, схватил Сашу за шиворот и повёл впереди себя к двери. Уже выходя на улицу, Саша услышал радостный девичий визг:

— Мама, мамочка!

Дверь за ним захлопнулась, отсекая звуки. Но врач его не выпустил, а повёл на выход из санатория. Саша, стараясь говорить спокойно, сказал:

— Скоро вы станете самым популярным врачом санатория.

От неожиданности, врач остановился и повернул его к себе, впрочем, не ослабляя своей хватки.

— Это почему?

— Ну, вы же меня на выход ведёте?

— А куда ещё тебя вести. Ты же сказал, что ты местный.

— Значит, когда меня будут искать, то все сначала захотят поговорить с вами, как последнего, кто видел меня и разговаривал со мной.

— Значит ты соврал, что ты местный.

— Наверное, мы с вами вкладываем разный смысл в это слово. Я полагаю, что все дети в санатории тоже местные, раз они живут тут. А вы нас, видимо, к местным не причисляете.

Врач, побагровел, и сказал:

— Я вот сейчас отведу тебя к главному, там с ним поговоришь.

— Полностью согласен с вами, — сказал Саша, — простите не знаю вашего имени, отчества, но Вадим Лазаревич оппонентов на дух не переваривает. Так, что вряд ли он мне обрадуется. Впрочем, всегда остаётся надежда, что он меня выгонит и я смогу вернуться к нормальной жизни и учёбе. Не может же он всерьёз надеяться на то, что меня из-за него выгонят из школы. Впрочем, если он действительно настолько глуп, насколько выглядит, то да, может действительно надеяться.

Тут врач отпустил Сашу и сказал:

— Так ты Саша Философ из четвёртого класса, что ж ты сразу-то не сказал.

— Философ? Почему вы так назвали меня?

— Это не я тебя так назвал. Это тебя так ребята прозвали: "Саша Философ". Речи у тебя слишком заумные. Не только ребята, но и взрослые не всегда тебя понимают. Откуда только чего берётся.

И врач повернувшись зашагал к воротам и своей будке. Ему до конца дежурства оставалось ещё 3 часа.

* * *

23 декабря 1951 года, воскресенье, санаторий Юськи

Перед новым годом в санатории традиционно проводилась военная игра. Правила были просты и незатейливы. С утра за ограду санатория выходили две команды — белые и красные. У каждого игрока были пришиты к одежде две прямоугольных заплатки соответствующего цвета. Одна — на груди с номером чёрного цвета, вторая — на спине без номера. Были ещё посредники, они отличались от участников белыми повязками на рукавах.

Задача заключалась в обнаружении противника и срыве с него заплатки с номером. Игрок, оставшийся без заплатки с номером, считался погибшим, и раненным, если с него сорвали заплатку без номера или заплатку с номером оторвали не до конца, и она болталась. Таких можно было брать в плен, если они сдавались. Если не сдавались, то заплатку с номером нужно было сорвать до конца, добить противника, так сказать, без сожаления.

Играли 4 часа — с девяти утра до часу пополудни. Затем обед и после него отдых. Подведение итогов, награждение победителей и отличившихся игроков предполагалось провести в общем зале перед началом концерта в один из последующих дней.

Саша в игре участвовал, но был убит коварным противником, Дусей Клёновой. Саша прекрасно видел всех игроков вокруг себя в радиусе сотни метров. Причём этот радиус он мог регулировать. А тут он решил вообще не делать себе никакой поблажки и отключил эту функцию, видеть и чувствовать свои метки. А его метки были на всех ребятах. Раз, и он остался один на один с природой. Вокруг ни души.

Саша тихонечко пробирался по глубокому снегу в направлении дороги, которая проходила вдоль оврага. Впереди мелькнула чья-то фигура. Саша замер. Вокруг было тихо и никого не слышно. Саша решил продвинуться немного влево. Метров через 10 он был в небольшой впадине. Залёг в неё и замер. Впереди опять кто-то прошёл. Пока Саша напряжённо вглядывался вперёд, позади послышался шум. Саша лёжа перевернулся на спину и тут кто-то всей тяжестью своего тела обрушился на него сверху. Весь воздух из лёгких куда-то улетучился.

Пока Саша пытался вздохнуть и протолкнуть в лёгкие глоточек воздуха, на его груди надорвали заплатку с номером, и тяжесть на груди полегчала. Саша, наконец-то смог вздохнуть и открыл глаза. Прямо перед собой он увидел красивое лицо Дуси. Лицо улыбнулось, блеснув красивыми зубами. В последнее время этим в санатории трудно было удивить хоть кого-нибудь. В санатории все дети похорошели. У всех стала чистая упругая и гладкая кожа, красивые зубы, густые волосы и умный взгляд, правильные черты лица.

Саша вспомнил, с какими глазами ходили врачи и учителя. Они ничего не могли понять. Прошло немало времени, пока врачи привыкли к новому облику своих подопечных. Пока взрослые не заметили изменения у себя самих. Не сразу они обнаружили, что у них отсутствуют больные зубы. Все стали чувствовать себя превосходно, прежние болячки куда-то подевались. Даже молодые работники, которые и раньше себя отлично чувствовали, стали чувствовать себя ещё лучше.

У всех без исключения (кроме главврача) улучшилось качество кожного покрова, поисчезали всякого рода родинки, бородавки, шрамы (свежие и старые), у мужчин заросли лысины. Волосяной покров тела тоже был приведён в порядок. У женщин он исчез вообще, празднуя полную и безоговорочную эпиляцию. Исключение составили только волосы на голове. У мужчин густые заросли заметно поредели, длина волос значительно уменьшилась, и они посветлели, так что стали менее заметны.

Но главное, у мужчин исчезли пивные брюшки (кто успел их наесть и напить), все без исключения похудели (кроме главврача, с ним ничего не произошло, каким он был, таким остался). Все женщины, без исключения похорошели, независимо от возраста. У рожавших женщин исчезли все послеродовые травмы и их последствия. Животики подтянулись, кожа разгладилась и стала упругой, как у молодых, нерожавших девушек.

Самое интересное заключалось в том, что исправились многие природные недостатки фигуры. Исчезла непропорциональность фигур, никаких кривых ног ни у кого и в помине не было. Даже те черты лица, которые раньше его, если не уродовали, то и не украшали, теперь были сильно смягчены. Красавцами стали далеко не все, но у всех без исключения черты лица стали приятными. Пожилые работники предпенсионного и пенсионного возраста помолодели лет на 10. Остальные работники тоже стали выглядеть моложе.

Главврач съездил в город, в министерство и привёз оттуда комиссию врачей из партлечебницы (так в народе называли республиканскую больницу, совмещённую с поликлиникой, обслуживающей партийный актив республики). Врачи провели полное медицинское обследование всех работников санатория. Результаты обследования засекретили, со всех работников взяли подписку о неразглашении. На этом всё и закончилось. Оставшееся до Нового Года время врачи отдыхали, предаваясь безделью и пересудам того, что с ними случилось. Выдвигались самые сумасшедшие гипотезы. От космического излучения до инопланетного вмешательства.

Все эти воспоминания промелькнули в Сашиной голове, когда он лежал во впадинке на снегу, придавленный тяжёлым девичьим телом, и не отрываясь глядел в красивые зелёные Дусины глаза.

Вдруг Дуся наклонилась к нему и, снова придавив, поцеловала его в губы. Сочно так поцеловала, с чувством. Саша проникся и захотел продолжения, но тут ему обломилось. Лицо Дуси куда-то исчезло, а с его груди рывком сдёрнули до конца белую заплатку, пришитую к его ватнику на живую нитку. Теперь, по правилам игры он был мёртвый и должен был выйти из игры. Когда он, наконец, смог встать, Дуси нигде не было. Для того, чтобы её отыскать, ему пришлось снова включить магическое зрение и функцию отслеживания своих меток. Дуся быстро удалялась от него в сторону санатория. Саша последовал за ней.

Пошла последняя неделя его пребывания в санатории и ему захотелось в оставшиеся дни сблизиться с Дусей, чтобы потом иметь возможность иногда встречаться с ней в городе. Она по-прежнему нравилась ему, но он никак не мог преодолеть какой-то внутренний барьер. Он был пацаном с душой старика, и все его сверстники были для него несмышлёными детьми. Поцелуй Дуси разбудил в нем осознание того, что он сейчас мальчик, а старик, который живёт в теле этого мальчика не имеет права лишать его детства и юности.

На пятницу, 28 декабря, был запланирован заключительный концерт, который готовили дети. Перед концертом планировались торжественные награждения победителей военной игры, отличников учёбы, и вообще отличившихся чем-либо хорошим. На субботу, 29 декабря, был назначен отъезд. Детей должны были забирать родители или родственники.

А сегодня было воскресенье, 23 декабря. Саша решил, что в последние дни ему можно выйти из тени, где он благополучно просидел все четыре месяца, и принять участие в концерте. Самому себе Саша мог признаться, что он очень хотел, чтобы Дуся гордилась им, а для этого ему нужно выделиться из общей массы детей и сделать это легче всего было, выступив на концерте. Саша знал, что концерт уже месяц, как готовится.

— Что можно успеть сделать за оставшиеся три дня? — спросил себя Саша, и сам же перечислил: — Подготовить песню, танец или выучить стихотворение.

В прошлой жизни Саша много лет преподавал, читал лекции в больших аудиториях и на сцене чувствовал себя уверенно. Оказаться в центре внимания большого скопления людей не представляло для него из ряда вон выходящим событием. С этой точки зрения, у него все было хорошо. Оставалось решить, с каким номером ему выступать. Прежде, чем разговаривать на эту тему с организаторами концерта он должен сам подготовить предложения.

После некоторого размышления Саша решил танец отбросить. Он просто не успеет его подготовить. Далее, выучить стихотворение труда не составит никакого. Взять, например, поэму Твардовского "Василий Теркин", подготовить для чтения наизусть одну главу. Это можно оставить как запасной вариант.

С другой стороны, если он просто споёт какую-нибудь песню или прочитает стихи, то никакого фурора он не произведёт. Дело-то обычное, таких как он в концерте полно ребят выступать будет. А ему нужен громкий успех, чтобы на него обратили внимание.

"Тогда и процесс сближения с Дусей у него пойдёт быстрыми темпами", подумал Саша.

Тут Саша вспомнил одну песню из двухтысячных годов, написанную для сериала "Московская сага" и прекрасно подходящую под текущее время. Песня называлась "Тучи в голубом". Из всех её исполнителей Саше больше других нравилось исполнение певицы Славы. С этой песней были связаны какие-то непонятки. По интернету гуляла легенда, что песня была придумана композитором сериала, Александром Журбиным ещё в 1942 году, но будто бы сам он это отрицал, то есть песня была написана в процессе работы над сериалом. Авторами слов были Василий Аксёнов и Пётр Синявский.

— Если её сейчас исполнить, то возможны два варианта, — размышлял Саша, — первый, наиболее вероятный — похлопают и забудут. Но героем концерта на пару дней я стать смогу, а большего мне и не надо. Второй вариант — песня понравится и вызовет вопросы: где, кто, когда? И что отвечать? Соврать, что услышал по радио? Или, услышал от кого-то? Или приписать себе?

Так ничего и не решив, Саша на следующий день после уроков нашёл главного организатора концерта, Тамару Васильевну Белякову. Она была штатным худруком в санатории, сама вела кружки художественной самодеятельности: песни, танца, театральный кружок.

Саша подошёл к Тамаре Васильевне и представился. Затем сказал, что хотел бы принять участие в концерте. Его спросили, что он умеет делать. Саша ответил, что умеет петь и декламировать стихи. Тамара Васильевна задумалась. Концерт практически был готов. Шли последние репетиции. Ставить без подготовки незнакомого исполнителя Тамаре Васильевне не хотелось. И мальчика обижать не хотелось. Саша, видя её сомнения, которые легко читались на лице, сказал:

— Я знаю одну хорошую, мало кому известную фронтовую песню. Когда я жил на станции Сосновка, то к нам иногда приезжал агитационный поезд с артистами, которые давали концерты. И они несколько раз исполняли эту песню. Я её запомнил. Мелодия простая, её легко можно подобрать с голоса.

Тамара Васильевна заинтересовалась и потащила Сашу к роялю. Саша пропел первый куплет с припевом и остановился.

Снова весь фронт раскалён от огня

Лупят зенитки три ночи, три дня.

А в гимнастёрке на снимке

Ты обнимаешь меня.

Ах эти тучи в голубом

Напоминают море.

Напоминают старый дом, где кружат чайки за окном,

Где мы с тобой танцуем вальс, где мы с тобой танцуем вальс,

Где мы с тобой танцуем вальс в миноре.

Тамара Васильевна сказала Саше:

— Пропой её сначала полностью, до конца, я послушаю.

Саша допел до конца.

Если останусь живым на войне

Встречусь с тобой я в родной стороне.

Только пока я воюю

Ты не забудь обо мне.

Ах эти тучи в голубом

Напоминают море.

Напоминают старый дом, где кружат чайки за окном,

Где мы с тобой танцуем вальс, где мы с тобой танцуем вальс,

Где мы с тобой танцуем вальс в миноре.

"Юнкерсы" кружат и небо в огне

Думай родная всегда обо мне.

Из поднебесья мне виден

Милый твой профиль в окне.

Ах эти тучи в голубом

Напоминают море.

Напоминают старый дом, где кружат чайки за окном,

Где мы с тобой танцуем вальс, где мы с тобой танцуем вальс,

Где мы с тобой танцуем вальс в мажоре.

Потом спел ещё один раз и ещё раз. Тамара Васильевна подбирала музыку. Оба увлеклись и не заметили, как вокруг них стали собираться другие участники концерта. Наконец, Тамара Васильевна сказала:

— Давай Саша, спой ещё раз теперь под музыку и в полную свою силу, громко и на весь зал.

Тут она заметила, что вокруг них скопилась толпа ребят и погнала их в зал:

— А вот и зрители у нас есть. Ну-ка, давайте все в зал, у нас репетиция новой песни. Саша, объявляй свою песню.

Саша вышел чуть вперёд от рояля, ближе к краю сцены и уверенным голосом громко объявил:

— Фронтовая песня, называется "Тучи в голубом". Авторы песни мне неизвестны.

Саша повернулся к Тамаре Васильевне, сидевшей за роялем и махнул ей рукой, подавая знак к началу. Они заранее договорились, что в начале пойдёт небольшой проигрыш музыки без слов. Пока звучало вступление, Саша настраивался на исполнение. Но, вот вступительный проигрыш музыки закончился, и Саша начал петь.

Когда прозвучали последние слова и смолкла музыка, в зале стояла полная тишина. Потом кто-то робко хлопнул в ладошки, и затем захлопали все. В зале не усидели, повскакали с мест, зашумели, загалдели, те, кто постарше, ринулись на сцену, стали хлопать Сашу по плечам, поздравлять с удачным выступлением. Среди поздравлявших его он увидел и Дусю. Она тоже подошла к нему и протянула руку:

— Ты меня, Саша, прости за вчерашнее, я сама не поняла, что на меня нашло. Я, наверное, испугала тебя?

— Я не успел испугаться, но мне очень понравилось, и я надеюсь на повторение.

Дуся покраснела, и Саша решил сменить тему:

— Ты тоже выступаешь в концерте?

— Нет, я просто с подругой пришла, она выступает в акробатическом номере.

Саша стоял и открыто любовался девушкой.

— А у меня вчера день рождения был, — вдруг неожиданно для самой себя сказала Дуся.

— Поздравляю, — сказал Саша, и автоматически, не подумав о последствиях, достал из пространственного кармана крупную белую розу на небольшом зелёном стебле с зелёными листочками, которая неизвестно как там оказалась. Со стороны показалось, что он достал цветок прямо из воздуха.

Саша даже не был уверен, что это земной цветок, а не с планеты Исса, где он сейчас штудирует магию в магической академии. На самом деле, он на самой планете никогда и не был. А магию он учит внутри виртуальной модели этой планеты, порождённой памятью Жерара и его собственной фантазией.

— Ой! — воскликнула Дуся.

Она осторожно взяла из его руки стебель цветка, поднесла к носу и втянула воздух.

— Какой чудный запах, спасибо тебе, Саша. Это самый лучший подарок. Но откуда у тебя он?

— Ко мне вчера родители вечером приезжали, мама подарила. Вечно она ко мне, как к девчонке относится. Она сама мне рассказывала, что, когда я родился, все меня за девочку сначала принимали. Она очень хотела девочку, а родился я.

— Роза такая свежая, как будто её только что срезали.

— Мама говорила, что это какой-то экспериментальный сорт, прямо от Мичурина. У них в школе, где мама работает есть зимняя оранжерея и у них круглый год цветы растут, — самозабвенно врал напропалую Саша.

— Как здорово, а в какой школе твоя мама работает?

— В 14-й. Это недалеко от пединститута. В городе, кстати, я учусь в пятом классе, это я только здесь — в четвёртом.

?

— Все из-за нашего главврача.

И Саша рассказал Дусе свою историю заезда в санаторий. В конце своего рассказа он попросил Дусю:

— Дуся, мы через несколько дней разъедемся, а мне не хотелось бы потерять тебя насовсем. Давай ты мне продиктуешь свой адрес и школу, в которой ты учишься. А потом я тебе продиктую. У нас, кстати, телефон в квартире есть.

— Ух, ты! Здорово, — сказала Дуся, — записывай адрес.

— Ты говори, мне не нужно записывать, я и так запомню.

Они обменялись адресами, а Саша продиктовал Дусе номер домашнего телефона, и они разошлись по своим корпусам. Следующие два дня Саша почти не расставался с Дусей, проводя с ней после уроков все время.

А в пятницу был концерт и был его, Саши, личный успех. Тамара Васильевна поставила его выступление завершающим номером, и не прогадала. Песню заставили повторить на бис два раза. А Хроменко, которая тоже была на концерте, сказала:

— Ну, ты, Саша, даёшь. Раскрылся совершенно нежданно-негаданно для меня. А я-то дура, внимания на тебя не обращала. Ты, вот что, приходи в городе ко мне в музыкальную школу. Хоть ты уже и большой мальчик, но учиться никогда не поздно. А с родителями твоими я сама поговорю.

Она продиктовала Саше два телефонных номера их школы и просила позвонить после Нового Года, не забыв записать номер Сашиного домашнего телефона.

Саша с Дусей нашли в корпусе для младших классов пустую комнату и целовались там. Саше пришлось даже применить магию, чтобы чуть понизить буйство гормонов.

На следующий день, после завтрака всем раздали учебные табели с выставленными оценками за первую и вторую четверти учебного года и всех учеников отправили собираться домой. Сборы заключались в сдаче в каптёрку белья и казённой одежды. Каждому выдали санитарную книжку с заключением врачей, которую дети должны были отдать в свою поликлинику по месту жительства.

Саша с Дусей встретились после завтрака и договорились, что в воскресенье Дуся ему позвонит и они договорятся о встрече Нового Года. Саша хотел, чтобы Дуся приехала к нему, а Дуся хотела встречать Новый Год у себя, тем более, что её мама чудесным образом выздоровела.

Дусина мама, Устинья, приехала раньше Сашиного отца и расписавшись в журнале, забрала дочь. Дуся познакомила её с Сашей, он был принят благосклонно и приглашён в гости. Устинья приехала на такси, поэтому торопилась и толком поговорить не удалось.

Сашин отец приехал на поезде. Обратно они уехали тоже на поезде, который шёл в Оружейный через час. Домой добрались часам к 3 пополудни. Пообедали и завалились спать. Через час пришла мама и разбудила их.

Мама охала и ахала, увидев, как вырос и повзрослел её сын. Весь вечер они общались друг с другом. Родители рассказывали сыну о своих планах, а Саша им рассказывал, что в санатории было скучно и только в конце срока ему повезло познакомиться с чудесной девочкой Евдокией. Рассказал Саша и о своём выступлении на заключительном концерте.

Конец 1-й части

**

Вячеслав Головнин

Метель (новая редакция, дилогия)

Книга 1. Маленький волшебник

Часть 2. Магические эксперименты

Глава 8. Чудеса продолжаются

Утро субботы, 16 февраля 1952 года, квартира Смирновых.

— На завтра наша семья приглашена на день рождения, к моему шефу, — сказал Андрей за завтраком жене и сыну. — Сегодня суббота, короткий рабочий день, поэтому после работы идём по магазинам. Нужно имениннице купить подарок.

— А кто именинник, я не поняла, — спросила Варя.

— А я не сказал?

— Нет.

— Лиза, дочь шефа.

— Сколько ей лет?

— Исполняется тринадцать. Она учится в шестом классе. Но она инвалид, поэтому учится на дому. Между прочим, учителя к ней приходят из вашей школы, Варя.

— Так, Лиза Князева — это дочь твоего шефа? Вот же я дура, не могла сложить два и два. Ведь я же знала, что у твоего шефа фамилия Князев. Я как-то раз была у неё, подменяла учительницу математики. И мать её помню, приятная такая женщина, приветливая. Мы с ней одногодки, кстати. Только она в Казани училась на экономиста. Она, по-моему, на машзаводе работает и не простым бухгалтером.

— А что у них с дочерью, с Лизой? — спросил Саша.

— Я не знаю, — ответил отец.

— Я тоже не медик, — сказала мама, — когда я к ним приходила, она сидела в кресле на колёсиках. У неё ноги не ходят. Наверху-то у неё всё в порядке, руками свободно владеет, говорит тоже хорошо, очень развитая девочка, начитанная и умная вдобавок. А что там у неё с ногами, я не спрашивала. Сами должны понимать, что такие вопросы неэтично задавать.

В виртуальном мире, Саша учился на 2-м курсе академии магии и сейчас у него начинался 2-й семестр. Там ему было уже 14 лет и его отношения с Кирой успешно развивались. Его виртуальная жизнь по-прежнему оказывала сильное влияние на его развитие в реальном мире. Он за первое полугодие подрос и выглядел как типичный семиклассник. В своём классе он был выше и сильнее всех. На уроках физкультуры, которая у них была два раза в неделю по два урока враз, они ходили на лыжах. Прямо у школы весь класс надевал лыжи и шёл на них к пединституту, затем они переходили дорогу и попадали на старое кладбище, закрытое уже больше полувека. За кладбищем было свободное место, где они бегали по лыжне, проложенной по большому кругу, с полкилометра примерно. Саша легко обходил всех — и парней и девчонок. В прошлой Сашиной жизни на этом месте позднее построили стадион и ледовый дворец. При их строительстве машинами вывозили на свалку кости покойников. В городе возмущались, но до открытых выступлений не доходило. Однако, народ в свою копилку памяти этот эпизод отложил и не забыл.

За прошедший месяц, Саша создал полный кластер учителей своей школы и обработал его пакетом из двух заклинаний — улучшение памяти и повышение интеллекта. Индивидуально этот пакет заклинаний требовал 50 единиц маны на одного человека. Однако, на кластер учителей Саша потратил около тысячи единиц маны. Хотя Саша решил экономить ману, но умных учеников должны учить умные учителя, иначе неизбежны конфликты. Поэтому, подумав, Саша решил сделать то, что сделал.

Для класса Саша сделал ещё одно общее заклинание — малое зубное, которое исцеляло и восстанавливало больные живые зубы. У ребят их возраста практически все зубы были живые и здоровые. Магический диагност показал, что в Сашином классе в среднем было полтора больных зуба на человека. Расчёт показал, что для исправления ситуации нужно всего 200-300 единиц маны.

Малое заклинание зубного исцеления было идеальным инструментом профилактики зубных заболеваний. Достаточно было обработать этим заклинанием человека один единственный раз, для того, чтобы он навсегда забыл, что такое зубная боль. Поэтому Саша и применил его для своего класса.

В то же время он не решился применить его ко всем ученикам школы, несмотря на низкую энергозатратность этого заклинания. Это бы обязательно заметили и Сашу могли вычислить с неясными для него последствиями.

Из тех же соображений он не стал больше создавать кластеры из остальных классов школы и вообще применять магию в школе. Тем более, что, судя по результатам экспериментов в санатории Юськи, скоро станет заметно резкое повышение успеваемости в Сашином классе. Такой взрыв успеваемости в одном отдельно взятом классе школьное сообщество города ещё переживёт относительно спокойно, а вот если это же случится со всей школой, пусть и центральной, то это никак не останется незамеченным. Поднимется шум. В школу нагрянут комиссии одна за другой и встречай конец спокойной жизни.

То, что Саша ожидал, случилось уже к концу первой четверти, когда он был в санатории. Его класс в двадцатой школе вышел по успеваемости на первое место и больше не уступал его никому. Успеваемость в классе резко выросла. Неуспевающих учеников в 5-м "Б" классе не было изначально, но троечники были, которые теперь все перешли в разряд хорошистов и отличников.

Этот факт обсуждался на педсовете, их классную Валентину Фёдоровну похвалили, и директор пообещал ей летом бесплатную путёвку в санаторий в Крыму. Валентина цвела и пунцовела, сама, не понимая, что собственно происходит в её классе и отчего все его ученики так враз поумнели.

Говорили и о Саше. Отметили, что мальчик по-прежнему развивается быстрее своих сверстников и опережает их в своём физическом развитии. С учёбой у него всё в порядке, учится на одни пятёрки. Кстати, Саша исправил учебный табель, полученный в Юськах. Он посмотрел на табель 5-го класса и изготовил себе такой же из полученного табеля за 4-й класс, с помощью магии, естественно, и с одними пятёрками по всем предметам. И, не заморачиваясь более по этому поводу, отдал этот табель Валентине Фёдоровне. Так, что никто и не заподозрил, что Саша пропустил полгода учёбы в 5-м классе. Ну, лень было Саше опять подтверждать своё право учиться в этом классе. Он в зимние каникулы, за пару вечеров, пролистал все учебники за 5-й класс и этого оказалось достаточно, чтобы не испытывать никаких затруднений в дальнейшей учёбе.

Недавно Валентина Фёдоровна узнала, что мальчик свободно общается с муграми на их национальном языке и в дальнейших его планах стоит изучение татарского языка. То, что Саша изучает ещё и французский язык, он не говорил никому и своим родителям это запретил.

На педсовете решили, что поскольку класс вышел на первое место в параллели 5-х классов, то, если к концу третьей четверти ничего не изменится, класс нужно будет поощрить экскурсионной поездкой в весенние каникулы в Москву. Сводить их в музей и театр. От Валентины Фёдоровны потребовали выяснить, кто из родителей сможет помочь ей в сопровождении детей и через месяц доложить на педсовете.

* * *

Дома у Саши тоже произошли кое-какие изменения. Его родители словно получили второе дыхание. Они посвежели, похорошели и оба успешно справились со своей зимней сессией. Все экзамены сдали на отлично.

Когда, пару недель назад, Андрей вернулся из Казани с зимней сессии, он обнаружил, что его сын уже вполне усвоил местный язык и говорит на нем не хуже его. Андрей подумал, что нужно поговорить с Князевым, нельзя ли сына устроить в отдел переводов. А пока подкидывать ему переводы, которые он получал на работе. Пусть привыкает потихоньку. Кстати, к зав кафедрой мугромского языка и литературы Маргарите Тукташовне Андрей сходил, как и обещал. Поговорили на мугромском языке. На бытовом уровне Андрей общался свободно. Но, как и в любом деле, были нюансы. Поговорили и о них. Затем Маргарита Тукташовна пожалела о том, что их пединститут является вузом 3-й категории и не имеет право на аспирантуру, ибо в противном случае она бы с удовольствием взяла Андрея на кафедру сначала аспирантом, а после защиты диссертации и преподавателем.

Андрей поблагодарил за тёплые слова и сказал, что пока от Князева уходить не собирается и он ещё не решил будет ли строить научную карьеру или нет.

В семье Клёновых тоже произошли большие изменения. Ещё в ноябре, выздоровев, Устинья устроила мужу скандал и выгнала из дому его любовницу. Муж ушёл вместе с ней. В январе супруги развелись. А тут, как по заказу от Фёдора пришло письмо, в котором он звал мать с сёстрами к нему, на Дальний Восток. И мать недолго думая, продала дом и взяв с собой несовершеннолетнюю Дусю, переехала к сыну, у которого к тому времени подходил к концу срок службы в армии.

Расставались Саша с Дусей тяжело, оба успели полюбить друг друга, но от них ничего не зависело. Дуся обещала писать, но расстояния были большие и письма шли долго. Саша понял, что Дусю он потерял надолго, если не навсегда.

Почти такая же история случилась и в доме Насти Морозовой. От них ушёл отец и потребовал у жены развода. Что там у них произошло, Саша узнал не сразу. Настя ходила мрачная, часто плакала. Домой к себе Сашу больше не приглашала, хотя провожать себя не запретила. Они после школы часто и долго гуляли, прежде, чем приходили к подъезду Настиного дома.

С Настиным отцом Саше так и не удалось познакомиться, пока однажды эта встреча не произошла совершенно случайно. Однажды, они после школы решили пройтись до берега пруда, на котором стоял их оружейный завод, давший название городу. Сейчас он назывался машиностроительным.

Настя с Сашей дошли по переулку до самой последней улицы перед прудом, когда Настя вскрикнула и потянула Сашу в сторону, прячась за ближайший дом.

— Куда ты меня тянешь? Что случилось?

— Папа, — ответила она, — с какой-то женщиной.

— Он ведь меня не знает, — сказал Саша, — я пойду им навстречу и постараюсь разглядеть обоих.

Так и сделали. Саша обоих разглядел очень хорошо. Настиному папе было около пятидесяти лет, а сопровождающей его девушке было не больше восемнадцати. Девушка была молода и красива.

"Все понятно, — подумал Саша, — кризис среднего возраста".

Когда в этот раз они подошли к Настиному подъезду, Настя попросила Сашу зайти к ним. Дарья Борисовна уже была дома. Пока Саша раздевался, Настя шепталась с мамой в ванной комнате. Саша, на правах старого знакомого, прошёл на кухню. Вскоре появились Настя с мамой. Дарья Борисовна поздоровалась с Сашей и без обиняков спросила его:

— Ты её видел?

Саша кивнул.

— Можешь её описать?

— Я лучше нарисую. Дайте мне простой карандаш и лист бумаги.

Вскоре Дарья Борисовна изучала свою соперницу по Сашиному рисунку.

— Молодая и красивая, — вздохнула она.

— Она просто красивая молоденькая девчонка, — сказал Саша, — а вы Дарья Борисовна, красавица в расцвете лет и умница, каких ещё поискать. У вашего мужа кризис среднего возраста. В народе говорят, седина в бороду, бес в ребро.

— Всё-то ты у нас знаешь, — грустно улыбнулась Дарья Борисовна, потрепав Сашу за вихры. И неожиданно для ребят добавила:

— Это меня бог наказывает. Ведь, я Анатолия Савеловича тоже от его первой жены увела. Мы познакомились, когда я на втором курсе мединститута училась, а он к тому времени был уже лет пять как женат. Но у них не было детей. А я почти сразу от него понесла. Он её бросил и женился на мне. А теперь вот её слезы мне отливаются.

Дарья Борисовна заплакала и выбежала с кухни. Настя побежала было за ней, но Саша её удержал.

— Оставь её, пусть поплачет, потом легче будет.

Саша посмотрел на Настю и сказал:

— У меня есть план. На выполнение плана уйдёт месяца два, не меньше. Зато, это должно сработать.

— Какой план? — спросила Настя.

— Извини, Настюша, но прежде времени я не могу говорить. Вдруг что-то пойдёт не так, и ты будешь разочарована.

— Зачем тогда ты мне об этом говоришь?

— Чтобы ты знала, что я не бросил вас в тяжёлую минуту, и продолжаю за вас бороться. Маме пока ничего не рассказывай. Хорошо?

— Хорошо, — кивнула Настя.

Они ещё немного поговорили, и Саша ушёл.

* * *

Дома его, как всегда, встречала соседка, Элен Викторовна Лурье. Тогда, в сентябре, перед отъездом в санаторий, Саша исцелил её заклинанием 2-го уровня совместив его с малым зубным заклинанием, надеясь, что этого будет достаточно. Когда он вернулся домой, то увидел результаты своей работы.

Элен Викторовна помолодела, выпрямилась, лицо разгладилось, фигура слегка округлилась, стала выглядеть более женственной, перестав походить на Кощея Бессмертного. Саму Элен больше всего потрясло даже не это, а состояние её зубов.

Сочетание этих двух заклинаний привело к неожиданному эффекту в части зубов. Немногочисленные сохранившиеся живые зубы полностью восстановились, а мёртвые с пломбами обросли новой зубной эмалью и стали выглядеть как живые, хотя пломбы никуда не делись.

Элен Викторовна долго не могла поверить своим глазам и ощущениям и решила сходить на приём к стоматологу в районную поликлинику по месту жительства, благо она была в сотне метров от дома. Стоматолог тщательно осмотрел её зубы и сказал:

— Интересно, все ваши живые зубы выглядят как новые, да и не только выглядят, они такие и есть. А вот все пломбированные действительно выглядят как новые. Обычно они со временем разрушаются, а у вас словно бы зубная ткань сама восстановилась. Чудеса, да и только. Состояние дёсен для вашего возраста просто идеальное.

Зайдите ко мне через годик, очень хотелось бы посмотреть на ваши зубки и сравнить с сегодняшним состоянием.

Расставаясь, стоматолог, стоя уже на пороге своего кабинета кабинета, сказал:

— Постарайтесь сами докопаться до причин. Что-то же послужило толчком к такому обновлению. Я бы даже сказал, омоложению. Тем более, что вы и в целом выглядите просто замечательно, если не сказать большего.

Обо всем этом, Элен Викторовна подробно рассказала Саше, внимательно наблюдая за выражением его лица. В конце своего рассказа, она даже спросила его в лоб, обратившись к нему отчего-то на "вы":

— Саша, скажите мне честно, я сохраню это в тайне. Вы к этому имеете хоть какое-нибудь отношение?

Саша сделал честные глаза и замотал головой. Элен Викторовна, которая, задавая этот вопрос, глядела Саше прямо в глаза, только разочарованно вздохнула и сказала:

— Ну, что же, Саша, я тебе верю.

Саша ничего ей не ответил, только усмехнулся про себя.

* * *

Утро субботы, 16 февраля 1952 года.

Все эти воспоминания промелькнули в Сашиной голове, пока он шёл из дома до школы. Этот путь занимал у него не больше двух минут, половину из которых отнимал перекрёсток, на котором ему приходилось иногда пропускать машины. Сейчас мозг Саши был занят проблемой, что лучше применить к Настиной маме, какие заклинания. Он склонялся к тому, чтобы применить к Дарье Борисовне заклинание исцеления третьего уровня. Это заклинание помимо полного выздоровления и приведения всего организма в идеальное состояние довольно прилично омолаживало его.

Помимо сложности создания этого заклинания оно требовало прорву энергии, в зависимости от состояния пациента, от 10 до 30 тысяч единиц. На родине Жерара это было весьма дорогое удовольствие, которое могли позволить себя лишь высшая аристократия.

Обычно поступали следующим образом. Пациент носил на себе накопитель с нужным количеством энергии, к которому целитель присоединял заклинание исцеления. Заклинание работало двое-трое суток, беря энергию от накопителя. Целитель, при этом мог заниматься другими пациентами. Но как организовать лечение для Дарьи Борисовны?

Дарья Борисовна могла сбросить со своего возраста не меньше 10 лет. Конечно, она и так молода, но все же выйти замуж девушке в возрасте 20 лет намного проще, чем женщине, которой перевалило за 30. За семь лет, прошедшие после войны, успело подрасти новое поколение мужчин, которые находились сейчас в возрасте от 18 до 25 лет. Это поколение, не тронутое войной. Женщин этого же возраста не меньше, чем мужчин. Вклиниться в их ряды женщинам, которым под тридцать и более, очень трудно. А у Дарьи Борисовны появится шанс выйти снова замуж и ещё нарожать новому мужу детей.

Саша задумался. Он стоял в школьном коридоре около двери в кабинет немецкого языка. Первым уроком в субботу у него был иностранный язык. Саша решил просмотреть все накопители, хранящиеся в пространственном кармане Жерара. Список со всем содержимым высветился перед его мысленным взором и вскоре он увидел то, что ему было нужно — заряженные драгоценные камни, выполненные в виде ювелирных украшений. Он до сих пор не удосужился внимательно изучить доставшееся ему наследство.

Саша очнулся от того, что его трясла за плечо учительница немецкого языка.

— Саша, что с тобой?

Он посмотрел на неё, учительница выглядела испуганной.

— Извините, Маргарита Павловна, я просто задумался.

Саша подошёл к двери кабинета и открыл её, галантно пропуская учительницу впереди себя.

— Нет, Саша, заходи первый и беги на своё место, — сказала Маргарита Павловна. — Это ведь ужас, как ты меня напугал.

Саша давно уже умел разделять поток сознания как минимум на два, каждый из которых выполнял свою работу, независимо друг от друга. Пора такое состояние сделать постоянным и контролировать его, чтобы не пугать окружающих, как это только что случилось с Маргаритой Павловной.

Далее Саша не вызывал у учительницы никаких подозрений в своей неадекватности, активно работал, отвечал на вопросы и даже подсказывал товарищам.

И одновременно, Саша внимательно исследовал отделение, предназначенное для хранения накопителей. Оно было небольшим по объёму, но содержало в себе около сотни разных украшений. Там были перстни, браслеты, кулоны, цепочки, диадемы и даже две короны — одна женская, другая мужская. Обе они были усыпаны бриллиантами и другими драгоценными камнями. Но самое интересное заключалось в том, что все камни были заряжены. Саша не мог прикинуть количество содержащейся в хранилище магической энергии. Похоже на то, что он ошибался в оценке количества хранящейся здесь маны. Возможно оно было чудовищно большим и при неосторожном обращении с ним могло вырваться наружу, натворив немало бед. Саша заметил себе, что нужно быть предельно внимательным и осторожным в обращении со здешними накопителями.

Вскоре Саша выяснил, что было и хранилище драгоценностей, в которых не было энергии. Отдельно была большая шкатулка с обычными накопителями из кварца, каждый из которых мог хранить от 500 до 1000 единиц маны. Таких накопителей было около тысячи. Здесь же, Саша нашёл поясок с нашитыми кармашками под накопители. Около тридцати накопителей в таком пояске под одеждой, и никто их не видит. Как минимум 15000 единиц энергии всегда в его распоряжении. С другой стороны, Саша уже носил на шее цепочку с когтем какого-то зверя в качестве наполнителя. Однако, коготь выглядел не эстетично и вызывал неприятные ощущения. Саша думал, что со временем он привыкнет, но эти ощущения не проходили и он решил заменить его.

Такое же количество энергии и даже больше мог хранить кулон с крупным камнем на цепочке. Одеваешь на шею и прячешь под одеждой. Зато, если такой кулон кто-нибудь обнаружит, то, во-первых, отберут, во-вторых, замучают вопросами, где взял. Тут Саше пришла неожиданная мысль, что кулон можно спрятать с помощью плетения невидимости, которое можно прямо в этот кулон и поместить на постоянной основе и не бояться, что кто-нибудь его увидит.

Саша, помня, как погиб Жерар, решил носить с собой не просто ёмкий накопитель из драгоценного камня, он превратит его в артефакт высшей защиты. По мере учёбы, он будет менять в своём защитном артефакте заклинания на вновь изученные и более сильные, а пока поставит те, что уже освоил. Одного камня для этой цели вполне достаточно.

В перерыв Саша зашёл в кабинку туалета и сняв с шеи коготь, который он носил до этого момента, убрал его в пространственный карман, достав взамен оттуда присмотренный кулон. Нацепил его на шею и просунул под рубашку. Затем создал плетение невидимости и вложил его камень. Затем он озаботился наполнением кулона маной, взятой из хранилища Жерара. Когда кулон наполнился, камень вспыхнул ярким светом и погас, опять принимая обычный вид. Саша выполнил плетение, определяющее количество маны в накопителе. Кулон хранил 30 тысяч единиц магической энергии. Защитные заклинания Саша решил поставить чуть позже, а то он и так долго в туалете находится.

Теперь он озаботился тем, как будет завтра лечить Лизу Князеву. А то, что он будет её лечить, он даже не сомневался. Вечер он проведёт вместе с ней. Но это максимум два-три часа, а если заклинание потребует большего времени, то как он будет его подпитывать на расстоянии? Значит, нужно в квартире оставить накопитель. Тогда, как он его заберёт обратно?

* * *

"Да, болезнь никого красит", — думал Саша, глядя на Лизу Князеву. Это была некрасивая девочка, с худыми недоразвитыми руками и непропорционально большими кистями с широкими ладонями и короткими пальцами. Шея была короткой и толстой. Лицо тоже было круглым, одутловатым, с какими-то грязными на вид красновато-коричневыми пятнами. Только глаза выделялись на её лице, привлекая внимание. В них светился ум и интеллект.

Саша сходу запустил заклинание исцеления и запитал его от своего большого накопителя. Вчера он долго и мучительно искал способ передачи энергии на расстояние, пока его подсознание опять не отыскало ответ в недрах памяти Жерара. Нужно было на ауру пациента навесить метку и открыть с её помощью пространственный канал, соединяющий накопитель с аурой пациента. Это делалось с помощью заклинания из раздела пространственной магии. Саша подвесил на ауру Лизы свою метку. Затем он открыл канал и направил по нему энергию из своего накопителя. Этому тоже вчера пришлось учиться.

Заклинание теперь тянуло необходимую ему энергию из накопителя через пространственный канал и фактор расстояния от целителя до пациента не играл теперь никакой роли. По крайней мере, если целитель и пациент находились на одной планете и в одном временном потоке.

"Ну, вот и все, — сказал себе Саша, — как говаривал в будущем один деятель, не к ночи будь помянут: "главное нАчать и процесс пошёл".

Впрочем, Саша очень надеялся, что в этой реальности, этот деятель останется бригадиром механизаторов в Ставрополе и никогда не станет руководителем их страны.

Вчера Саша тренировался в открытии пространственного канала по метке на своих родителях и соседке.

Сегодня он поставил метку не только на Лизу, но и на её родителей.

Когда их знакомили, Саша смотрел Лизе прямо в глаза и приветливо улыбался. Она первая протянула ему руку, и он осторожно её пожал. После чего, Лиза сказала:

— Мне о тебе рассказывали. По городу про тебя ходят слухи, в которые трудно поверить.

Её голос был низким, оставаясь в то же время женским, и уж никак не девичьим.

— И не верь, потому что врут на сто процентов. Скоро сама в этом убедишься.

— Как?

— Что как?

— Как я смогу в этом убедиться? Для того, чтобы узнать человека нужно время. А мы с тобой только познакомились. Так что скоро вряд ли получится.

— Не буду спорить. Скоро сама все узнаешь.

У Князевых была большая квартира с большой гостиной залой, где спокойно разместились все гости. Кроме Смирновых были приглашены все Лизины учителя и две девчонки близняшки, жившие по соседству. Они подружились на почве приготовлении уроков. Лиза была умной и успешной ученицей. Голова у неё работала очень хорошо. Девчонки быстро поняли, как можно использовать такое соседство себе на благо. А Лизе было скучно одной, поэтому она с удовольствием им помогала.

Вчера, Сашин отец рассказал ему всё, что он узнал о Лизе на работе. Профком НИИ истории, языка и литературы шефствовал над девочкой. Её часто навещали, в основном женщины, рассказывали ей институтские новости, городские сплетни и прочее. Развлекали Лизу как могли. Раз в месяц Лизу навещал лечащий врач. Слушал, мерял давление, считал пульс. Как-то раз он проговорился женщинам из профкома, что болезнь у Лизы неизлечима и с такой болезнью часто не доживают до совершеннолетия. Женщины Лизу жалели и баловали, часто принося чего-нибудь вкусненькое, приготовленное дома.

С утра к Лизе приходила домработница, тётя Клава. Она помогала Лизе с утренним туалетом, одевала её, переносила с кровати в ванную и туалет, затем обратно. Наконец, усадив Лизу в кресло, причёсывала. Все это время они общались. Затем Клавдия кормила Лизу завтраком и уходила на кухню готовить обед.

После завтрака приходили учителя. И Лиза была плотно занята. Четыре — пять уроков ежедневно, с 15-тиминутным перерывом между ними и одним 45-тиминутным, после третьего урока.

После школьных занятий посильные физические упражнения или лечебные процедуры. В хорошую погоду Лизу выносили на балкон, на свежий воздух. Затем обед и часовой отдых.

Вечерами Лиза занималась самостоятельно по школьным учебникам, выполняла домашние задания, читала художественную литературу, рисовала. Пробовала петь, но голоса у неё не было, как и музыкального слуха. Летом её вместе с тётей Клавой вывозили на дачу, где они жили, со средины мая до середины сентября.

Тем временем застолье продолжалось. Лизе дарили подарки, желали ей здоровья и пятёрок в учёбе. Родители подарили дочери большой кляссер с марками и лупу, чтобы эти марки рассматривать и изучать. Соседские близняшки подарили ей набор разноцветных карандашей и чистый альбом для рисования. Смирновы подарили Лизе большой альбом с репродукциями наших и зарубежных художников, стоивший, между прочим, сумасшедших денег, что-то около 300 рублей.

Одна из учительниц, пришедших на день рождения стала рассказывать о чуде, случившемся в их школе. Под чудом она понимала превращение их директрисы в течение пары недель из чудовища в красавицу. При этом она так смешно изобразила реакцию директрисы на эти изменения, что все смеялись. Смеялась и Лиза, своим почти баском. Потом кто-то рассказал анекдот про Вовочку и опять все дружно смеялись. При этом Саша отметил какую-то странность. Что-то резануло его слух. Тут снова раздался Лизин смех, которую насмешила одна из близняшек, что-то нашептав ей на ушко. Тут уже все с удивлением уставились на Лизу, потому что та смеялась звонким заливистым смехом, ничуть не похожим на тот, который был у неё всего лишь пару минут тому назад. С её раскрасневшегося лица исчезли уродливые коричневые пятна. Само лицо разгладилось и вместо привычной круглой, как блин, физиономии гости и родители вдруг увидели милое девчачье личико на тонкой длинной шейке.

Встревоженные родители объявили перерыв и, извинившись перед гостями, увезли Лизу в другую комнату. Гости, оставшиеся без присмотра хозяев, разбились на группы и оживлённо обсуждали случившееся.

* * *

Случай с Лизой наделал в городе немало шума. Заклинание работало двое суток, по истечении которых Лиза была абсолютно здорова. Не просто здорова. У неё сформировалась обычная фигура тринадцатилетней девочки, красивой и жизнерадостной с ярко выраженными характерными чертами, которые были присущи муграм. Счастливая улыбка не сходила с лица.

Врачи разводили руками и говорили, что человеческий организм вообще мало изучен и такие чудеса иногда происходят. В городе только и было разговоров о чудесном исцелении девочки, был отмечен всплеск религиозности, народ потянулся в церковь, а власть забеспокоилась.

В обкоме партии состоялось совещание. Первый секретарь поручил своему заместителю по идеологии в месячный срок разобраться со всеми странными случаями, связанными с чудесными исцелениями, произошедшими в республике и доложить.

Заведующий по идеологии, Корепанов Кирилл Афанасьевич, сам был мугром из местных коренных жителей республики и рьяно взялся за дело. Сначала он поговорил с Князевым Ерофеем Даниловичем, директором НИИ истории, языка и литературы при Совмине их автономной республики, с которым был непросто давно знаком, они были давними приятелями, ещё со времён учёбы в пединституте. Оба они были из его первого выпуска 1934 года.

Затем он последовательно поговорил с каждым гостем Князева, бывшим на Лизином дне рождения. Вскоре он узнал о чудесном похудении директора 14-й школы, встретился и поговорил с ней. Через министра здравоохранения встретился с врачами, лично столкнувшимися со случаями неожиданного оздоровления. Всплыла история с выздоровлением в санатории Юськи всех детей из предыдущего заезда.

Собрали всех ведущих специалистов из местного мединститута. Изучив все материалы, пришли к выводу, что божественного вмешательства не обнаружено. Каждый факт исцеления, взятый в отдельности от других, имеет вполне научное объяснение. С трудом поддавалось объяснению только одновременное наступление выздоровление большого количества детей в санатории Юськи. После длительных дебатов пришли к соглашению, что это просто совпадение, а также грамотная и самоотверженная работа врачей и всего медицинского персонала санатория. Главному врачу санатория, товарищу Левитину объявили благодарность и наградили путёвкой в Крым.

(Примечание автора: "Наказание невиновных и награждение непричастных" является нормой в нашей жизни, и встречается не так уж и редко.)

На вторичном совещании в обкоме партии по этой теме было принято решение, что так как всё случившееся не принесло ни одному человеку никакого вреда, не повлияло на его идейность и лояльность к советской власти, то считать произошедшее положительным фактором. За всеми выявленными людьми, которые в той или иной степени улучшили своё здоровье установить пристальное медицинское наблюдение. Всех их приписать к республиканской партийной поликлинике и регулярно, раз в квартал вызывать на полное медицинское обследование. О результатах таких обследований докладывать в обком партии, товарищу Корепанову.

На этом совещание закончилось, хотя окончательная точка во всех этих событиях не была поставлена.

Глава 9. Весенние каникулы

Прошёл месяц.

В школе наступили весенние каникулы и, как и было обещано директором, 5 "Б" класс в полном составе поехал в четырёхдневный тур в Москву. Два дня в дороге и два дня в столице, с понедельника 24 марта по четверг 27 марта. Оставшиеся три дня каникул дети смогут провести дома, с родителями.

Были ангажированы целых три купейных вагона. Кроме пятиклассников вместе с ними поехали ещё два класса — один восьмой и один девятый, тоже лучшие в своих параллелях. Седьмые и десятые классы решили не трогать, ввиду предстоящих выпускных экзаменов. А в параллели шестых классов не было явного лидера. На эту роль претендовали три класса из пяти. Поэтому их оставили дома.

С учениками ехали их классные руководители и по два родителя из каждого класса, всего девять взрослых. Никого из родителей, кроме Морозовой Дарьи Борисовны, Саша раньше не знал и не встречался. Настина мама, которая только что прошла через бракоразводный процесс, решила развеяться и поехать с дочерью в надежде быстрее прийти в себя. Саша пропустил Дарью Борисовну через заклинание исцеления 3-го уровня, затратив на неё около десяти тысяч единиц магической энергии. Результат проявился уже через три дня. После родов у неё на животе оставались заметные следы, которые недавно напрочь исчезли, как не бывало. Дарья Борисовна помолодела лет на 10 — 12. Однако, в глаза это не очень бросалось. Да и велика ли разница между молодыми и здоровыми женщинами 20-ти и 30-ти лет. Это можно заметить лишь по их поведению и одежде, и то, если специально присматриваться. Дарья Борисовна по внешнему виду и состоянию своего здоровья, если и отличалась от студенток мединститута старших курсов, то разве что в лучшую сторону. Впрочем, на работе она своего поведения не изменила, поэтому никаких вопросов к ней ни у кого не возникло. Конечно, коллеги по работе отметили цветущий вид Дарьи Борисовны, но восприняли это спокойно, без ажиотажа и не отнесли это событие к чудесам.

Сама она была так шокирована произошедшими с ней изменениями, что это событие помогло ей спокойнее пережить и разрыв с мужем и последующий развод. А вообще, Дарья Борисовна задумывалась о возвращении в родной Красноярск, но решила до лета ничего не предпринимать. Да и в ординатуре ещё год учиться.

В академии магии у Саши был в разгаре 2-й семестр 2-го курса, и они начали, наконец-то, изучать специальную целительскую технику. Она отличалась от универсальных заклинаний исцеления тем, что требовала на порядок меньше энергии и воздействовала целенаправленно на больной орган, не затрагивая остальные. Человек выздоравливал и становился в строй. Этот подход оправдывал себя тем, что один целитель мог излечить много людей, не затрачивая на них большое количество дорогостоящей маны и времени. Фактор времени иногда выходил на передний план. Понятно, что массовое исцеление универсальными заклинаниями было просто невозможно. Не хватило бы энергии, за которую к тому же нужно было магам платить.

В Сашиных условиях, применение специальных техник было ему тоже выгодно. Они не оказывали такого внешнего эффекта омоложения и оздоровления как универсальные заклинания исцеления, а значит не привлекали нежелательного внимания. Скажем, страдает человек язвой желудка. Потом излечивается. Никого это особенно не заинтересует и не удивит: "Наша советская медицина творит чудеса!" В лучшем случае заинтересовавшийся этим фактом человек ограничит своё любопытство выяснением образа жизни излечившегося, его питанием и названиями лекарственных препаратов, которыми он пользовался.

С другой стороны, специальные целительские техники Саша только-только начал изучать и многого пока не знал.

Поэтому, Саша решил использовать знания Жерара в этой области и изучать ту технику, которая ему необходима, не дожидаясь, когда они дойдут до неё следуя учебной программе. Кроме того, он решил более широко использовать заклинание исцеления 1-го уровня. Оно вполне справлялось с несущественными заболеваниями или находящимися на начальной стадии.

За время этой поездки в Москву Саша обследовал и подлечил каждого взрослого члена их экскурсионной команды. Почти у каждого обнаружились неполадки со здоровьем.

Первым, подвергшимся Сашиному лечению оказался отец Вити Никитина, Егор Алексеевич, который несмотря на свою молодость, всего 30 лет, был уже известным в городе хирургом, кардиологом. Он приехал в столицу республики по распределению, после окончания московского первого мединститута. Там же он проходил двухгодичную ординатуру. В институт Егор поступил в 1938 году и до войны успел закончить 3 курса. В армию его в сорок первом году не взяли, оставили доучиваться. На фронт он попал через два года, закончив обучение. И в последующие 2 года получил фронтовую практику хирурга. После войны прошёл двухгодичную ординатуру на кафедре кардиохирургии и по распределению попал в город Оружейный.

Егор был женат на москвичке и у него была московская прописка, поэтому он мог отказаться от распределения в провинцию, однако он решил поехать. В провинции с кардиохирургией дело обстояло значительно хуже, чем в столице, хронически не хватало опытных и, главное, грамотных специалистов. С другой стороны, такая ситуация была благоприятной для молодых хирургов, мечтающих сделать карьеру и набрать материала для дальнейшей научной работы.

За четыре года работы в республике Егор провёл больше сотни успешных операций, которые сделали ему имя. Раньше такие операции делали только в Москве. Сейчас, Егор Алексеевич уже возглавлял отделение кардиохирургии в первой республиканской больнице.

Сашин магический диагност обнаружил у Егора Алексеевича банальный гастрит, который грозился перерасти в язву 12-типерстной кишки и к тому же у него во рту свирепствовал кариес. Саша целенаправленно исцелил обе болезни, после чего диагност показал наличие множества мелких нарушений, которые Саша решил устранить заклинанием исцеления 1-го уровня. Через 15 минут все было закончено. Все это Саша сделал за ужином, во время которого он с Настей и её мамой сидели за одним столиком с Егором Алексеевичем. Они отправились в путешествие сегодня в два часа дня и в 7 часов у них по расписанию был ужин в вагоне-ресторане. Дарья Борисовна и Егор Алексеевич ранее друг с другом знакомы не были. Когда выяснилось, что они оба врачи, коллеги, то у них тут же нашлась общая тема для разговоров. Уже вернувшись в свой вагон они ещё долго стояли в коридоре у окна и что-то обсуждали. Дарья Борисовна вернулась в купе очень задумчивая, остаток вечера молчала и быстро легла спать.

Утром, 25 марта, поезд прибыл в Москву, на Казанский вокзал. Высадка прошла организованно. Все дальнейшие передвижения были заранее расписаны по часам. Сначала они на метро поехали на Красную площадь, затем завтрак в какой-то столовой на Арбате. Потом поездка в метро и Третьяковка. После Третьяковки обед, поездка в магазин "Детский мир", затем они разделились по классам. Пятый "Б" пешком прогулялся до площади Маяковского, где в театре кукол Образцова С.В. посмотрел спектакль "Волшебная лампа Алладина". Билеты, конечно, были заказаны задолго до поездки. Старшие классы, разбитые на группы по 5-6 человек, побывали в других театрах. Одна группа сходила в цирк на Цветном бульваре.

Исцеление взрослых Саша провёл на обратном пути. Свои метки на них Саша поставил ещё на вокзале Оружейного при посадке на поезд. Чтобы посадить метку на человека ему не нужно было подходить к нему вплотную. Достаточно было пациенту попасть в зону прямой видимости мага. Затем Саша создавал пространственный канал соединяющий его с нужным ему человеком и отправлял по нему свою метку. Метка представляла собой магическое плетение, закрепляющееся на ауре человека и питающееся его жизненной энергией. Причём потреблял он её в мизерных количествах и служил для создания устойчивого портального перехода или информационно-пространственного канала между ним и магом уже независимо от расстояния между ними.

Диагност представлял собой довольно сложную магическую конструкцию, которую тоже можно было посылать по такому каналу. Короче говоря, всю процедуру исцеления человека, начиная от диагностики и кончая исцеляющими заклинаниями, можно было сделать на любом расстоянии от пациента.

Из Москвы они выехали вечером, 26 марта. Все были настолько умотаны за эти два дня, что многие уснули до отправления поезда, сразу, как добрались до купе. Зато с утра до 3-х часов пополудни, когда поезд прибывал в Оружейный, было куча времени, за которое Саша планировал провести лечение сопровождающих их родителей.

Из четырёх оставшихся без Сашиного внимания родителей, он обработал только трёх. Исцеление ещё одной женщины Саша решил отложить на более поздний срок. У неё было какое-то сложное гинекологическое заболевание. К тому же была одна учительница, недавно переведённая в их школу и не попавшая в кластер учителей. Она болела астмой. Ни астму, ни гинекологию Саша исцелять пока не умел.

Пришлось ему сначала искать в памяти Жерара соответствующие целительские техники, потом учить плетения. Все это требовало времени.

Неожиданно Саше пришла в голову идея попробовать применить заклинание исцеления 2-го уровня с ограниченной подачей магической энергии. Он создал пространственный канал между собой и женщиной, больной астмой. Затем создал заклинание исцеления 2-го уровня и запитал его энергией, подав на плетение всего 200 единиц, что было в два раза меньше, чем обычно. Заклинание послал больной через пространственный канал, который не стал закрывать, а выждав 5 минут перекинул через него заклинание диагностики, с которым не прерывал связи. Буквально через пару минут от диагноста стала поступать информация. Как Саша и предполагал, заклинание исцеления сначала исцеляло самые тяжёлые повреждения в организме. В результате, астмы у женщины больше не было. Остаток энергии заклинание использовало для исцеления больных суставов, тут Саша запитал работающее заклинание к своему накопителю, чтобы завершить исцеление суставов и вообще всей костной системе организма. После чего заклинание работало ещё полчаса, вытянув из накопителя пятьсот единиц маны. Так как больше тяжёлых заболеваний у женщины не было, то после завершения этого этапа, Саша отсоединил свой накопитель от работающего заклинания, после чего оно быстро развеялось, прекратив свою работу. Антонина Петровна, так звали эту учительницу не попала в кластер учителей, поэтому Саша решил долечить её в индивидуальном порядке. Чтобы женщина не выглядела белой вороной в педагогическом коллективе 20-й школы, Саша добавил ей заклинания улучшения памяти и повышения интеллекта.

Саша понял, что такой способ лечения можно и нужно применять, держа весь процесс исцеления под постоянным контролем. Этот контроль вполне может осуществлять постоянно работающий диагност. Продумав ещё раз все свои действия, Саша приступил к лечению второй женщины с гинекологическим заболеванием. На этот раз он сразу подал на заклинание только 100 единиц энергии и стал отслеживать его работу с помощью заклинания диагностики. Ему пришлось ещё два раза передавать энергию заклинанию исцеления. Две порции по 50 единиц. Когда диагност подтвердил исцеление, заклинание продолжало работать и остатки энергии ушли на очищение кожного покрова.

Получив от диагноста эту информацию, Саша чертыхнулся. Опять прокололся. Выход здесь виделся только один. Используя такой метод лечения тяжёлых заболеваний, нужно отслеживать ход исцеления в режимах онлайн и ускоренного восприятия, чтобы своевременно отключить подачу энергии и успеть вовремя развеять заклинание, не дожидаясь, пока оно развеется, использовав до конца все остатки полученной энергии.

Саша решил не откладывать надолго отработку новой методики лечения и пошёл искать пациента, которого обнаружил в лице проводницы их вагона. Она только что сменилась с дежурства и собиралась спать. Саша закрепил на её ауре свою метку, затем заглянув в купе проводников, набросил такую же метку на её напарницу, после чего удалился в своё купе. Залез на верхнюю полку, где было его место и продолжил работу. На каждую проводницу у него ушло около получаса. У Саши все получилось, что он задумывал. Одна женщина перенесла недавно операцию по удалению грыжи, и он успешно залечил все последствия этой операции, потратив на это всего 60 единиц маны. Все остальное было у женщины в пределах нормы. Её напарнице несколько лет тому назад делали кесарево сечение. Наверное, она больше не сможет иметь детей. Кроме этого у неё, несмотря на молодость, были в отвратительном состоянии зубы. Десятка зубов уже не было вообще, а оставшиеся были в пломбах и коронках. Саша принялся за работу. Сначала Саша активировал заклинание исцеления 2-го уровня с подачей 50 единиц маны и направил его на исцеление последствий кесарева сечения. Когда энергия закончилась, а лечение ещё не завершилось, Саша подключил заклинание на свой накопитель. Когда диагност подтвердил, что лечение завершилось, Саша отключил накопитель и развеял заклинание. После этого он скастовал малое зубное заклинание и подключил его к накопителю, продолжая отслеживать ситуацию с помощью диагноста. Когда восстановление немногочисленных живых зубов завершилось, Саша продолжил запитывать заклинание энергией и с удивлением увидел, что мёртвые зубы стали обрастать новой зубной тканью, не затрагивая стоящие пломбы, а только обволакивая и укрепляя их. Вскоре диагност сигнализировал о завершении лечения и Саша закрыл накопитель и заклинание развеялось. Вновь наблюдалась сильная экономия энергии. На восстановление 15 мёртвых запломбированных зубов ушло полторы тысячи единиц маны, в то время, как применение большого зубного заклинания или одиночного на эту же работу маны ушло бы в четыре раза больше.

На обед Саша пошёл чрезвычайно довольный самим собой. Он экспериментировал и получал хорошие результаты.

* * *

На другой день после возвращения из Москвы в 20-й школе прошло совещание педсовета. С отчётом о поездке выступила Антонина Петровна, учительница физики, которая была назначена старшей в их группе сопровождения. Поездка была признана удачной, цели поездки были достигнуты, никаких ЧП во время поездки не произошло.

— А, по-моему, у нас произошло очередное ЧП, — вдруг заявила завуч по учебной работе, Ираида Семёновна Морковина. Все обернулись в её сторону.

— Посмотрите внимательно на Антонину Петровну, — продолжала она. — Куда подевалась ваша одышка, Антонина Петровна?

— А и правда, — ответила та, прикладывая руки к груди и начиная глубоко дышать. Потом изумлённо всех оглядела и её глаза стремительно налились слезами. — Абсолютно свободно дышу.

Она достала платок и стала шумно сморкаться, прочищая нос. Педсовет на глазах превращался в базар. Пришлось делать перерыв.

Продолжить смогли только через полчаса. Далее на повестке дня опять стоял вопрос что делать с пятым "Б" классом. Все учителя, работающие с этим классом, заявили, что программа пятого класса учениками усвоена. Терять набранный темп обучения никому из учителей предметников не хотелось. Было высказано предложение учить детей в 4-й четверти по программе следующего, 6-го класса. Так как это предложение вчерне уже обсуждалось, то директор успел провентилировать этот вопрос в министерстве. Заместитель министра, с которым разговаривал Королев, был очень удивлён, но причин искусственно тормозить обучение не нашёл. Сошлись на том, что на наиболее трудные темы будет отведено большее количество часов и опережение тем самым сойдёт на минимум. Сейчас пока рано делать выводы. Директор доложил педсовету результаты своих переговоров в министерстве и педсовет принял решение перейти в 5 "Б" классе к изучению по всем предметам программы 6-го класса.

В пятницу, 28 марта, дождавшись ухода родителей на работу, Саша встал, переделал обычные утренние дела, включая завтрак и, устроившись поудобнее на диване, относительно недавно приобретённого родителями, принялся за работу. Он задумался над способами передачи информации с помощью магии. Он помнил, как Жерар перекачивал ему свою память напрямую. Вот Саша и задумался, нельзя ли этой техникой воспользоваться или на её основе создать свою технологию передачи информации. Не всего потока информации, что в мозгах имеется, а сформировать блок информации. Информация должна быть чётко структурированной, компактной и быть готовой для передачи. И чтобы получатель информации смог ею воспользоваться, чтобы она стала ему доступной, как книга — открыл, почитал, подумал, сделал выводы и закрыл до следующего раза. Вот чем нужно озаботится. А сначала нужно понять, как и какими средствами Жерар перекачал ему в мозги полсотни лет своей жизни.

И Саша углубился в воспоминания, листая память Жерара, отыскивая в ней нужные ему страницы.

* * *

Между тем, знакомство Дарьи Борисовны с хирургом Никитиным получило продолжение. Оказалось, что его жена два года тому назад уехала обратно в Москву. Она была москвичкой, там жили её родители и все подруги. Поскольку Егор Алексеевич наотрез отказался возвращаться, то жена уехала одна. Витя, их сын остался с отцом. И вот недавно, Егор Алексеевич получил по почте приглашение в суд на бракоразводный процесс, который инициировала его супруга. На возвращение сына супруга не настаивала. На суд Егор Алексеевич не поехал, отправил своё письменное согласие, заверенное нотариусом. Через полмесяца ему пришла официальная бумага о разводе.

Развитию романа между разведёнными Дарьей Борисовной и Егором Алексеевичем более ничего не препятствовало и события в этом направлении понеслись вскачь.

Более всего озадачило Егора Алексеевича осознание того факта, что Дарья Борисовна оказалась девственницей. Дарья Борисовна хохотала как сумасшедшая, а потом рассказала Егору Алексеевичу все странности, которые она знала и которые происходили вокруг неё. И вот во всех этих событиях где-то неподалёку всегда присутствовал мальчик Саша Смирнов. Что наводило на определённые мысли, не замешен ли он каким-либо образом в этих историях. Она знала о чудесном исцелении его отца и Лизы Князевой, о чудодейственном похудании директора 14-й школы, об исцелении всех больных в детском туберкулёзном санатории Юськи.

А она сама! Егор как врач заявил, что ему никакие анализы не нужны, чтобы утверждать, что Даше не больше 20 лет. И он прекрасно знает, каким изменениям подвергается организм женщины к 30 годам.

Ко всем этим фактам добавляются другие не менее удивительные вещи, происходящие в Настином классе. Все его ученики, без исключения стали учиться на одни пятёрки и за третью четверть прошли всю программу пятого класса. Егор подтвердил, что раньше его Витёк нет-нет, да и принесёт домой троечку, другую. Сейчас же в его дневнике одни пятёрки. Даша рассказала, что у Насти были проблемы с математикой, особенно с геометрией. Сейчас они остались в далёком прошлом.

Вывод, который совместно сделали Даша с Егором — все чудеса вокруг них начались с нового учебного года с приходом в школу Саши Смирнова.

* * *

17 мая 1952 года, суббота, 2 часа пополудни, читальный зал библиотеки мединститута.

— Это что за безобразие, я вас спрашиваю?

Около стола, за которым занимались Саша и Дарья Борисовна стояла заведующая библиотекой, Евдокия Артуровна Рыжевская и гневно раздувала ноздри своего немаленького румпеля. Называть иначе в силу своих размеров этот орган обоняния Евдокии Артуровны язык не поворачивался. Только румпель и никак иначе.

— В чем дело, Евдокия Артуровна? — спокойно спросила её Даша, оторвавшись от своих занятий.

— Что здесь делает этот мальчик? — показывая на Сашу указательным пальцем требовательным тоном продолжала вопрошать Рыжевская.

— Саша занимается, сидит тихо, не хулиганит, никому не мешает. Я не понимаю, с чем связан ваш вопрос.

— Кто разрешил ему ЭТО смотреть? — ткнула Рыжевская пальцем в анатомический атлас, который лежал перед Сашей и который он с увлечением рассматривал.

— А какое и от кого нужно получать разрешение на изучение анатомического атласа? — удивлённо спросила её Даша.

— Не держите меня за дуру, Морозова. Несовершеннолетний мальчик изучает строение человеческого тела, в том числе женского.

— Это запрещено? — удивлённо спросила Даша.

— Ну, все, — сказала Рыжевская, — моё терпение иссякло, встретимся в кабинете ректора.

Она развернулась и пошла, широко шагая и размахивая руками.

— У вас воспаление желчного пузыря, — крикнул ей вдогонку Саша.

— Саша! — прикрикнула на него Даша, — веди себя прилично.

Саша промолчал, хотя ему было что сказать по этому поводу. Он провёл диагностику за то небольшое время, что Рыжевская ругалась на них. К сожалению, диагноз, который Саша озвучил, был сущей правдой. На всякий случай Саша оставил на её ауре свою метку.

Их совместные с Дарьей Борисовной занятия начались месяц тому назад. Как-то раз, будучи в гостях у Насти, Саша сказал, что хочет стать врачом. Дарья Борисовна была рядом и услышала его. Дальше Саша стал жаловаться на нехватку учебной литературы. Вот прямо сейчас он нуждался в анатомическом атласе.

— Вы не можете мне помочь в этом вопросе? — спросил Саша Дарью Борисовну.

— Я возьму его для тебя в библиотеке мединститута, — ответила ему Дарья Борисовна.

Вот с этого эпизода и стал Саша водить с ней дружбу. Вскоре он выяснил, что по субботам Дарья Борисовна с полудня до 4-х, а то и 5-ти часов пополудни занимается в читальном зале библиотеки мединститута и навязался ей в попутчики. Там она брала для него литературу, которую он просил, и они вместе сидели и занимались, время от времени делая перерывы, на которые они выходили в коридор, чтобы размяться и поболтать, поделиться впечатлениями. Временами Дарья Борисовна забывала о разнице в возрасте и рассказывала явно лишнее, не предназначенное для детских ушей.

Вот и сейчас, до неё дошло, с какими претензиями обратилась к ней заведующая библиотекой. А вот и она, легка на помине. Да не одна. За ней поспешает ректор мединститута, Воробьёв Семён Иванович.

"Что за вздорная баба", — подумала про Рыжевскую Даша.

— Вот, полюбуйтесь, Семён Иванович, — Рыжевская торжествующе указала на Сашу.

Саша встал и вежливо поздоровался.

— Здравствуйте, Семён Иванович. Меня зовут Александр Смирнов. Я ученик 5 "Б" класса школы номер 20. Разрешите выразить вам Семён Иванович своё восхищение. Я счастлив познакомиться с автором такой интересной методики сохранения и восстановления костной ткани. Безусловно, это открытие мирового уровня. Вы ведь заведуете кафедрой хирургии? Я тоже хочу стать хирургом.

Рыжевская открыла рот и издала какой-то невнятный звук. Саша перевёл на неё взгляд и снова повернувшись к ректору, сказал:

— Семён Иванович, покажите своего главного библиотекаря врачам, по-моему, у неё налицо все признаки панкреатита.

— Вот как? — отмер от удивления ректор. — Вы полагаете?

— У меня нет ни тени сомнения, — ответил Саша.

— А что скажет наша уважаемая Дарья Борисовна? — спросил её ректор.

— Боюсь, что я не готова ответить на такой вопрос, — прокашлявшись от неожиданности, ответила Даша, — это у нас Саша спец по диагностике.

— Вот как? — снова и ещё больше удивился ректор. И обратившись к Саше, спросил:

— Вы не расскажете нам, коллега, как вы определили панкреатит у уважаемой Евдокии Артуровны?

— Как вы знаете, — лекторским тоном начал свой ответ Саша, — внешних признаков панкреатита очень немного, но в данном случае они все налицо. Я начал наблюдать уважаемую Евдокию Артуровну с месяц назад. За этот месяц она сильно и быстро похудела. Это произошло на последней неделе. Я слышал, как она жаловалась своей работнице на отсутствие аппетита и тошноту после приёма пищи. Во-вторых, её кожа приняла явно выраженный желтоватый оттенок. В-третьих, она постоянно держит одну руку на животе. Я заметил, что после обеда у неё идут отрыжки и пару раз заметил, что она пускает газы. Мне кажется, что этого вполне достаточно, чтобы насторожиться и, по крайней мере, сходить в поликлинику. Если пустить на самотёк, то можно будет вскоре ожидать первого острого приступа.

Рыжевская растерянно посмотрела на ректора:

— Семён Иванович, — жалобно проблеяла она, — да что же это, неужели это правда?

— Мне кажется, — ответил ей Воробьёв, — что в данном случае молодой человек абсолютно прав, и я бы на вашем месте не пренебрёг его советом. Идите прямо сейчас, я вам разрешаю покинуть рабочее место. Светочка справится одна, сегодня суббота, народу, как сами видите, практически никого нет, раз-два и обчёлся.

Проводив Рыжевскую взглядом, ректор вновь обратился к Саше:

— А что вы скажете насчёт меня?

— А вам бы я посоветовал проконсультироваться с Никитиным.

— С Егором Алексеевичем?

Саша кивнул.

— Вы видите что-нибудь серьёзное?

— Когда дело касается нашей сердечно-сосудистой системы, то тут несерьёзного бывает мало, — ответил Саша.

— Понятно, — поскрёб затылок Воробьёв.

— Хорошая смена у нас подрастает, — сказал он довольным тоном, обращаясь к Даше. Потом обратился к Саше:

— Я разрешаю вам, Александр, приходить в нашу библиотеку и заниматься здесь в любое удобное для вас время. Пройдёмте, со мной, я распоряжусь выдать вам читательский билет с правом получения литературы на дом.

С этого времени Сашу часто можно было видеть в читальном зале, да и на абонемент он заглядывал практически ежемесячно.

* * *

В тот же день, часом позже, в кабинете Князева.

— Послушай, Андрей, — сказал Князев, обращаясь к Смирнову, — давно хотел тебя спросить. Ты не удивляйся моему вопросу, я его многим задавал. Скажи мне как на духу, ты к выздоровлению Лизы имеешь какое-нибудь отношение?

— Как тебя понимать, Ерофей Данилович? — задал ему Андрей встречный вопрос. Они давно уже в неофициальной обстановке разговаривали на "ты". — Какое отношение я могу иметь к её выздоровлению? Или ты спрашиваешь моё отношение к этому событию? Если так, то я очень рад и за Лизу, и за тебя, Ерофей Данилович. Я знаю, что такое неизлечимая болезнь, сам страдал от такой.

— Да, ты как-то рассказывал что-то такое, но откровенно говоря, я уже забыл. Ты не можешь вкратце рассказать ещё раз, — попросил Князев.

— У меня была открытая форма туберкулёза. На фронте, я однажды отстал от своего поезда. Дело было в апреле 1945 года. На полустанке я налегке, в одной гимнастёрке побежал в буфет, разжиться хоть чем-нибудь и когда возвращался увидел, что мой поезд отходит. Все бросил, что купил и побежал за поездом. Успел вскочить на подножку последнего вагона. Стучался, но никто не открыл. Потом выяснилось, что в вагоне был груз, а людей не было. Сопровождающие ехали в соседнем вагоне. Короче говоря, провисел я на этой подножке час или полтора, пока не прибыли на соседнюю станцию. Там уж меня сняли. Простыл, болел, а потом у меня случился приступ с кровотечением. Врачи поставили диагноз — открытая форма туберкулёза. С тех пор был на инвалидной группе. Спасибо одному врачу. Уже после войны, проходил я как-то медкомиссию. И один врач, пожилой уже мужчина спрашивает меня, как я заболел. Ну, я ему все и рассказал. Он говорит, а почему вы тогда не инвалид войны? Я только плечами пожимаю. Мне-то откуда знать. Оказывается, раз я заболел, будучи на фронте, то имею право на документ инвалида ВОВ. А там пенсия почти в два раза больше. Стал хлопотать, просьбу удовлетворили, бумаги, соответствующие у меня, были в полном порядке. Так с тех пор и был инвалидом ВОВ вплоть до позапрошлого года. Почитай каждую весну, а иногда и осенью, у меня обострение было с кровотечением. Иной раз полный таз крови за один приступ набегало.

Андрей замолчал. Было видно, что воспоминания его гнетут.

— А, сейчас? — осторожно задал вопрос Князев.

— В конце 1950 года инвалидность с меня сняли полностью. Туберкулёза не обнаружили, говорят, как не было. Ещё в начале 1950 года он был, а потом исчез, как отрезало. Все врачи только руками разводят. Говорят, что такие случаи иногда бывают, но очень редко. Как только инвалидность сняли, так сразу и пенсию по инвалидности перестали платить. Ну, вот тогда я к вам и устроился на работу.

— М-да, — задумчиво промычал Князев. — Ещё одно чудесное исцеление в нашу копилку.

— Это вы о Лизе? — спросил Андрей.

— О Лизе и не только о ней. Тут уже десятка два различных случаев неожиданных исцелений набирается. Один только скандал в Юськах чего стоит. Слышали, наверное, о таком?

— Нет. У меня в последнее время работы выше крыши было, и по работе, и по учёбе. Не было времени сплетни собирать.

— В том-то и дело, что это не сплетни, а установленный и задокументированный факт.

— А в чём там дело-то, — заинтересовался Андрей.

— В детском туберкулёзном санатории Юськи в прошлогодний осенний заезд выздоровели все дети и весь персонал санатория. Где-то примерно через два месяца после заезда. Все врачи просто очумели и ничего понять не могли. Тебе сын ничего не рассказывал? Он ведь в это время там был.

— Нет, он об этом ничего не рассказывал. Он там влюбился в одну девочку, Дусю Кленову. Вот об этом рассказывал. Недавно вот опять о ней разговор был. Переехали они с матерью на Дальний Восток, там у Дуси брат живёт и их к себе переманил.

— Как это сын пережил?

— Расстроился до слез. Сейчас потихоньку приходит в себя.

— А ещё мне рассказали об одном враче из этого санатория. У него жена была бесплодна. У неё удалили матку после неудачных родов и понятно, что детей она больше иметь не могла. Догадываешься, что с ней случилось?

— Она забеременела.

— В самую точку.

— Как такое может быть?

— Это не ко мне вопрос. А ещё, это уже почти на уровне слухов, у многих людей перестали болеть зубы. Понимаешь, у них зубы стали как новые, словно кто-то обновил их. А если зуб с пломбой, то она обрастает новой зубной тканью и зуб становится как новенький. Со временем, сам, наверное, знаешь такие зубы быстро крошатся, нужно регулярно к стоматологам ходить, пломбу обновлять.

— Не знаю, Ерофей Данилович, у меня зубы ни разу в жизни не болели, даже молочные.

— Это тебе повезло, а у меня ... — Князев в расстройстве махнул рукой. — Короче, я тоже хочу себе новые зубы. Ты не знаешь, случайно куда нужно обратиться, кому заявку оставить?

Князев шутил, но глаза его оставались серьёзными. Рассказ Андрея Смирнова подтвердил какие-то его мысли и выводы.

Тут Андрей вспомнил о прошлогоднем спасении сына.

"Интересно, — подумал он, — имеется ли какая-нибудь связь между всеми этими событиями. Что-то непохоже все это на простое совпадение".

Открылась дверь кабинета и заглянула секретарша Князева, Илона.

— Ерофей Данилович, тут к Смирнову сын пришёл. Пустить?

— Пусти, — отмахнулся Князев. — Говорят, что твой сын на нашем мугромском языке хорошо говорит. Сейчас я его проверю.

Не успел Саша переступить порог кабинета, как Князев задал ему вопрос на языке мугров:

— Как погода сегодня, Саша?

— Очень хорошая погода, — ответил Саша, тоже переходя на мугромский язык.

— У меня Лиза очень жалеет, что учится на класс старше. Говорит, хочу с Сашей в одном классе учиться.

— Её желание может исполниться, — сказал Саша.

— Поясни, — попросил Ерофей Данилович.

— Наш класс с 4-й четверти стал заниматься по программе 6-го класса и сейчас мы заканчиваем программу первого полугодия за 6-й класс. Я думаю, что в следующем учебном году мы программу 6-го класса за первую четверть закроем и со второй четверти начнём изучать программу 7-го класса. Так что, если Лиза перейдёт в наш класс, то ко 2-й четверти мы её догоним, а дальше начнём перегонять.

— Достаточно, — перешёл на русский язык Князев. — Отличное владение языком. Андрей, ты все понял?

— Да, — ответил Андрей.

— Но, Саша, откуда у тебя такое знание? Акцента вообще нет, словно этот язык тебе родной. Где ты ему научился?

— Ну, сначала по самоучителю, а потом в школе с местными ребятами только на нём и говорим. К вам, в отдел переводов раз в неделю регулярно захожу, переведённые тексты сдаю, новые для перевода получаю, заодно общаюсь со всеми.

— Какие переводы? Андрей, поясни для меня, пожалуйста.

— Гхм, виноват ваше высокопревосходительство, не велите казнить, велите миловать.

— Ты мне кончай тут представление устраивать. А если узнает кто, стукнет куда надо и куда не надо.

— Так кто говорит, что эти тексты он сам переводит. Брешет мальчишка. Я перевожу, дома, в свободное от работы время. Может быть претензии какие к качеству переводов поступали?

— Ладно, проехали, — махнул рукой Князев. — Ты Саша заходи к нам, тебе Лиза просила приглашение передать.

— Хорошо, спасибо, обязательно зайду. А когда ей удобней?

— Так ты звони сначала.

— Спасибо, вы мне только номер телефона скажите.

— Андрей, ты что, телефонный справочник до сих пор не купил?

— Так нет его сейчас в свободной продаже. Обещали мне достать, вот жду.

— Ну, ладно. Сейчас напишу.

Князев написал свой домашний и рабочий телефоны на небольшую картонку и протянул её Саше.

— Держи, можешь позвонить прямо сейчас из приёмной. Ну, беги. Нет, стой, подожди. Ты чего приходил-то?

— Так я переводы приносил.

— А, тогда все, беги, — Князев махнул ему рукой, выпроваживая из кабинета. Потом повернулся к Андрею и глядя ему в глаза, сказал:

— Вот шепчет мне моя чуйка, что не обошлось во всех этих историях без твоего сына. Вот, что хочешь мне говори. Спасибо тебе, Андрей, за твоего сына. Большим человеком он станет, помянешь ещё мои слова не раз, вот увидишь.

Глава 10. Учёба forever

Саша вышел из кабинета в приёмную и попросил Илону позвонить. Илона по отчеству была Матвеевна, но ей это отчество не нравилось. Когда Саша об этом узнал, то предложил ей говорить всем, что она Марковна.

— Вы только послушайте, как это хорошо звучит: "Илона Марковна", — сказал он ей.

— Но ведь это не по документам, — возразила она.

— Это будет ваш псевдоним. Никому не запрещается иметь псевдоним. Многие писатели имеют псевдонимы. Вот, например, вы знаете, что Максим Горький — это псевдоним?

— Да, я слышала об этом.

— Вот. И у вас он будет, Илона Марковна.

— Смеяться будут.

— Посмеются и привыкнут. А через полгода и сами в это поверят.

С тех пор у Саши с Илоной установились дружеские отношения. Правда, когда Илона пыталась завлечь в свои сети его отца, то Саша ей прямо сказал, что он лично эту идею не одобряет и, если ей не хватает мужиков, то он готов подогнать к ней пару-тройку чуваков для лёгких и необременительных отношений. Однако, от его предложения Илона отказалась с негодованием, сказав, что она не такая, её помыслы чисты и она открыта для серьёзных отношений и исключительно из уважения к нему, она отказывается от своих матримониальных планов в отношении его отца. После этого ничто не омрачало их чистой дружбы и взаимной приязни.

Сначала, Саша позвонил Насте. Трубку взяла Дарья Борисовна. Выяснилось, что Морозовы идут в гости к Никитиным и поэтому его визит к ним сейчас будет не к месту.

"Хм, а сидели вместе сегодня в библиотеке, так она ни словом не обмолвилась, что в гости собирается. Значит пригласил он их только что", — сделал вывод Саша, и позвонил домой Князевым. Трубку сняла Лиза, очень обрадовалась, спросила, откуда он звонит и пригласила приходить прямо сейчас.

Дом Князевых был через улицу, напротив 14-й школы. Поэтому через 15 минут он уже звонил в дверь, которая тут же открылась. На пороге стояла Лиза и приветливо улыбалась. Посторонилась, пропуская его внутрь и, захлопнув входную дверь, сказала:

— А мы дома одни. Мама обычно приходит к четырём, но она сегодня идёт в парикмахерскую, поэтому раньше пяти не придёт. Папа приходит в шестом часу.

— Лиза?

Саша удивлённо посмотрел на неё и включил заклинание диагностики. Затем, чтобы выиграть немного времени попросил:

— Мне сегодня пообедать не удалось. Если честно, я рассчитывал у тебя перекусить. Для обеда, конечно, поздно, а для ужина ещё рано. Давай, хотя бы чайку попьём с бутербродами какими-нибудь.

— А чаёк твой подождать никак не может? — спросила Лиза, вплотную подходя к нему. Она прижалась к нему и прижала его к стенке. Ростом она не уступала ему. Лиза обвила руками его за шею и потянулась поцеловать его.

Саша растерялся, к такому приёму он не был готов. В этот критический момент его выручил желудок издав громкую требовательную трель. Лиза поцеловала его в губы и рассмеялась:

— Правильно мама говорит, что соблазнять голодных мужиков — безнадёжное дело. Пошли на кухню, буду тебя кормить.

Саша перевёл дух. К сексуальным отношениям с Лизой он не был готов, и Лиза это отчётливо поняла. Хоть и попыталась скрыть досаду разговорами о голодных мужчинах. В этот момент подошёл отчёт диагноста. У Лизы был повышенный гормональный фон. Рекомендовалось его понизить до нормы и даже сделать чуть-чуть ниже.

— Да как же это сделать-то? — в отчаянии спросил он свою память, и тут же получил ответ. Заклинание оказалось простеньким, было непонятно, почему они прошли мимо него в академии. Может быть его должны были изучить ещё в школе? Впрочем, Сашу это уже не волновало. Он сел за кухонный стол и пока Лиза накрывала на чай, запустил это заклинание. Оно сработало практически мгновенно. Через минуту, поведение Лизы резко изменилось. Она села за стол, напротив него и стала его рассматривать, как будто видя его в первый раз. Потом стремительно покраснела и выбежала с кухни, не сказав ни слова. Из ванной комнаты донёсся звук воды.

Саша встал и стал исследовать содержимое кухни и холодильника. Да, у Князевых был холодильник. Редкая вещь по тем временам. Большой, высотой с Сашу и широкий. Открыв его, Саша обнаружил наверху большой морозильник, в котором был заморожен большой кусок мяса. Под морозильником было несколько полок, на которых обнаружились початая бутылка молока, миска со сметаной, с десяток яиц, подсолнечное масло, сливочное масло, добрый кусок сыра, невскрытая банка сайры. Была банка тушёнки, две банки сгущёнки и жестяная банка с селёдкой пряного посола. Отдельно лежал уже размороженный кусок мяса и небольшая кастрюлька с остатками старого супа. В глубине одной из полок, дальше к задней стенке холодильника Саша обнаружил полтушки курицы, уже разделанной и приготовленной для варки.

В нижней части холодильника, где хранились овощи, нашёлся картофель, лук и морковка со свёклой. Саша прикинул, что из этого изобилия можно сделать за полтора часа. Он достал из морозильника мясо и курицу, от которой отрезал ещё половину. Одну четвертушку положил обратно в холодильник, другую сунул в кастрюлю, налил воды и поставил на огонь. Достал мясо, осмотрел, понюхал и решил, что такой нежирный кусок свинины достоин того, чтобы его запечь. Осмотрел газовую печь, духовку, поморщился. Духовка явно нуждалась в чистке, как, впрочем, и вся плита. Пара бытовых заклинаний и вот уже плита сияет первозданной чистотой.

В последний момент Саша всё же решил мясо порезать на кусочки и пожарить на сковородке с луком. Вскоре с кухни потянуло одуревающими запахами, на которые заглянула Лиза.

— А что ты делаешь? — спросила она, втягивая носом воздух и принюхиваясь.

— Ужин, — коротко ответил Саша, мурлыча себе под нос мелодию "капитана" Дунаевского и тихонечко напевая припев:

"Капитан, капитан, улыбнитесь,

Ведь улыбка — это флаг корабля!

Капитан, капитан, подтянитесь,

Только смелым покоряются моря!"

Саша заглянул в кастрюлю с курицей, потыкал в неё ножом и сказал:

— Можно заправлять.

Лиза, широко открыв глаза смотрела за его действиями:

— Ты умеешь готовить? Да ты находка для любой женщины.

Она подошла к Саше и положив руку ему на плечо, сказала глядя ему прямо в глаза:

— Ты прости меня, за то, что приставала к тебе, всякий стыд потеряв. Сама не знаю, что на меня нашло. Ты ведь не обиделся на меня?

— Забудь, и выкинь из головы. Просто ты вступила в пубертатный период, когда в организме бушуют гормоны и подростки начинают делать глупости.

— Вот откуда ты всё это знаешь? — удивлённо спросила его Лиза, отпуская его плечо и усаживаясь около стенки на стул, стоящий около кухонного стола.

— Из книг естественно. Вот знаешь, куда я пошёл сегодня после уроков?

— Даже угадывать не возьмусь.

— В мединститут, ты же знаешь, он в двух шагах от нашей школы находится.

— И что ты там делал?

— Сидел в читальном зале библиотеки и изучал анатомию человека, смотрел анатомический атлас. Да я его уже давно наизусть выучил. А сегодня я познакомился с ректором, Воробьёвым Семёном Ивановичем, и мы с ним поговорили. Он велел библиотекарше выписать мне постоянный читательский билет. И в абонемент меня записали. Я сразу весь комплект учебников за первый курс домой утащил.

— Ты что, хочешь стать врачом?

— Ну, да. Я, что, не говорил тебе об этом?

— Нет. А что это такое? — спросила Лиза, показывая пальцем на груду очищенного картофеля, лежащего на кухонном столе у неё под носом.

— Ты, что, картофеля никогда не видела?

— Такого — в первый раз вижу.

— Не понял, — сказал Саша, беря одну картофелину в руки и задумчиво её рассматривая.

— Картофелина, как картофелина. Что ты в ней увидела? — спросил Саша Лизу.

— Как ты её очистить так умудрился? Ты только посмотри. Ты с неё снял только кожицу. Вот как с сырой картофелины можно снять только одну тоненькую кожицу я не понимаю. А как ты очистил её от почек? Такие маленькие аккуратные дырочки невозможно ножом сделать. Ты можешь мне объяснить? — Лиза требовательно посмотрела на Сашу.

— Не придирайся, Лиза. Я не знаю, как так получилось. Я даже сам не помню, как я чистил картофель. Мне кажется, он уже был такой. Если тебе что-то не нравится, тогда делай это сама.

— Нет, нет, — испугалась Лиза, — мне все нравится. Просто удивилась, думала может ты секрет какой знаешь?

— Может и знаю. Это мой секрет, и я не собираюсь разбрасываться направо и налево своими секретами.

— Ну, и не надо, — сказала Лиза, обидчиво надув губки.

— Ладно, не обижайся. Когда-нибудь, возможно, я расскажу тебе. А сейчас возьми нож и порежь вот эту пару картофелин на кубики для супа.

Когда пришли родители, то их ждал готовый обед, накрытый в гостиной комнате на большом обеденном столе, который к тому же был сервирован по всем правилам. Благо, у Князевых был большой столовый сервиз на 6 персон.

— Где ты научился так готовить? — спросила Сашу Лизина мама.

— Дома, — ответил Саша.

— Мама учила?

— Нет, соседка по квартире, Элен Викторовна. Она француженка по матери, а по отцу русская. Он у неё инженером на нашем оружейном заводе работал, ещё до революции. И родилась она в нашем городе. Живёт одна, мужа и сына у неё немцы убили. У нас с ней договор. Я за неё слежу за чистотой в квартире, а она учит меня французскому и кулинарии.

Послышался громкий стук вилки, выпавшей из Лизиной руки. Все оглянулись на неё. Лиза широко раскрытыми глазами смотрела на Сашу.

— Как ты всё успеваешь? — спросила она.

Саша пожал плечами.

— Ну, я не люблю время даром терять. Нельзя сказать, что у меня день по минутам расписан. Я же не в армии. Но и не полная анархия. С утра до обеда — школа. Время после обеда до ужина может по-разному сложиться. Сегодня так, завтра иначе. Вечером я дома, общаюсь с родителями, занимаюсь с Лурье. Это фамилия нашей соседки француженки.

— А когда ты уроки учишь? — спросила Лиза.

— Чаще всего днём, после обеда. Но иногда переношу на вечер.

— Давно у нас такого вкусного обеда не было, — сказал Князев. — Вот как домработницу уволили, так с тех пор и ...

Князев не стал договаривать, потому что Лизина мама повернулась к мужу и, ни слова не говоря, стала внимательно на него смотреть. Ерофей Данилович предпочёл не договаривать свою мысль. Что он хотел сказать и так было понятно.

Когда допили чай, Лиза, чтобы разрядить сгустившуюся атмосферу, сказала:

— А ещё Саша прекрасно поёт.

Все снова посмотрели на Сашу.

— Спасибо за комплимент, Лиза, — ответил он, — если не шутишь.

— Как ты сегодня песенку про капитана пел, мне понравилось.

— А давайте её вместе споем, — предложила Лизина мама.

Она встала из-за стола и подошла к пианино, стоявшему тут же, в гостиной, устроилась на круглом крутящемся винтовом табурете и откинула крышку.

После песенки про капитана из кинофильма "Дети капитана Гранта" они исполнили ещё пару романсов, а потом Капитолина Романовна, так звали Лизину маму, сказала, обращаясь к Лизе и Саше одновременно:

— А почему бы вам не записаться в музыкальную школу?

— Я бы с удовольствием, — сказал Саша, — но возьмут ли меня?

— И я с удовольствием, — поддержала Сашу Лиза.

— Вот и хорошо, — сказала Капитолина Романовна. — Я беру это на себя, у меня директор 7-й музыкальной школы хорошая приятельница.

Далее вечер проходил в тёплой дружественной обстановке, более не омрачаемый никем и ничем, и Саша, общаясь на одном потоке своего сознания с Лизой, на втором спокойно занимался лечением обоих её родителей.

Время уже было около восьми часов вечера, когда Саша распрощался со всеми и ушёл домой. Дальнейшее лечение Лизиных родителей он проделал с помощью меток на их аурах. К обоим Саша применил пакет из двух контролируемых заклинаний — малого зубного и исцеления 2-го уровня. За исцелением следил с помощью магического диагноста. Вот тут Саша и обнаружил, что кроме приведения в норму и ликвидации разного рода мелких нарушений и начинающихся болезней, этот пакет не только полностью обновляет зубы, просто это сразу бросается в глаза, но и всю костную ткань и суставы, которые ближе к пятидесяти уже порядком изнашиваются.

Для Ерофея Даниловича Саша выполнил ещё одно специальное заклинание. У него со времён войны остался под сердцем осколок. Тогда, в 1943 году, как позже узнал Саша, оперировать его не стали, побоялись и подчистую комиссовали. Так до сего времени и жил Ерофей Данилович с осколком под сердцем, оберегая себя от излишних физических нагрузок.

Осколок, как любое инородное тело, попавшее в организм, извлекался из него специальным заклинанием, разработанным для таких случаев. Это заклинание создавало пространственный канал необходимого размера, связывающий инородный предмет с поверхностью тела. Следующее заклинание его извлекало по этому каналу, залечивая то место, на котором инородное тело находилось. После переноса инородного тела канал сразу закрывался. Эти заклинания по сути были модификациями аналогичных заклинаний, с помощью которых предметы убирались в пространственный карман и доставались оттуда. Со стороны это смотрелось как внезапное появление на теле пациента постороннего предмета, в данном случае осколка.

У Ерофея Даниловича он выскочил на боку, с левой стороны, поздно вечером, когда они уже легли спать. Ерофей Данилович, которого появившийся осколок уколол, испугался, схватился за сердце, побледнел и громко позвал жену:

— Капа!

Когда она, включив свет вытащила осколок, и они вместе рассмотрели его, то обнаружили, что он весь в крови. На простыне тоже осталось кровавое пятнышко. На боку у Ерофея кожа тоже была запачкана кровью, которая легко стёрлась, обнажив чистую и неповреждённую кожу.

Потом они долго смотрели друг на друга, не понимая, как он мог попасть к Ерофею Даниловичу под одеяло и откуда взялась кровь. Постель внимательно осмотрели и ничего более не обнаружили.

— У меня есть только одна гипотеза, — сказал Ерофей Данилович. — Это проделки Шишка.

(Шишок, ударение на последнем слоге, в поверьях мугров имя домового.)

— Пфф, — фыркнула жена. — А ещё профессор. Ты что серьёзно веришь в существование домового?

— А у тебя есть другое объяснение?

— Нет у меня никаких объяснений, давай спать.

Капа выключила свет, но они ещё долго лежали в темноте без сна, а потом вдруг несколько неожиданно для себя занялись любовью и, совсем как в далёкой молодости, трудились на этом поприще долго и самозабвенно, пока окончательно не выдохлись и уснули, вконец утомлённые и обессиленные.

* * *

В понедельник 19 мая на педсовете было принято решение продлить занятия в 5 "Б" классе на две недели, чтобы без спешки завершить учебный год. Последнюю четверть класс занимался по программе 6-го класса и премного преуспел. Во-первых, учителя здорово сэкономили учебное время на том, что, начиная программу 6-го класса не нужно было повторять материал 5-го класса. Все ещё было свежо в памяти. Во-вторых, на закрепление нового материала учителя тратили раза в два меньше времени, чем обычно. Этим ребятам не нужно было повторять одно и то же по нескольку раз. Все всё понимали с первого раза. Поэтому, набрав хороший темп за последнюю четверть почти все учителя прошли материал первого полугодия следующего, 6-го класса. Можно было планировать, что к ноябрю следующего учебного года программа 6-го класса будет пройдена. И за оставшееся время можно будет изучить программу 7-го класса и сдать экзамены за неполную среднюю школу досрочно, на один год раньше.

Классная руководительница, Лопухина Валентина Фёдоровна доложила педсовету, что, судя по её предварительным переговорам с родителями, все они, без исключения, желают, чтобы их дети продолжали учёбу в восьмом классе двадцатой школы.

Педсовет вынес решение — просить министерство образования республики о продолжении эксперимента с 5 "Б" классом.

* * *

В этот же день, Саша с Лизой были приглашены в музыкальную школу номер 7 на прослушивание к четырём часам пополудни. Об этом Лиза сообщила Саше в воскресенье вечером по телефону, добавив при этом, что она уже давно не видела своих родителей такими счастливыми и благодарила Сашу.

— Лиза, ну при чём здесь я? — ответил Саша на её благодарности.

— Знаешь, Саша, есть такое понятие, как интуиция, внутренний голос, наконец. Так вот, чтобы ты мне не говорил, а моя интуиция просто вопит, что без тебя тут не обошлось. Ты не беспокойся, я об этом вообще никому говорить не собираюсь. Я просто хотела выразить тебе свою бесконечную благодарность.

— Ну, хорошо, Лиза. Спасибо, я принимаю твою благодарность, но прошу тебя не распространяться на эту тему и родителей об этом попроси от моего имени.

— Саша, а ты мне расскажешь, не обязательно сейчас, когда-нибудь, как ты это делаешь?

— Когда-нибудь, может быть, — ответил Саша.

И вот они в музыкальной школе в кабинете директора, Элеоноры Тихоновны, которая устроила им настоящий экзамен. Проверила у них обоих наличие музыкального слуха. Слух присутствовал, причём у обоих был признан абсолютным.

— Какой инструмент выбираете, молодые люди? — обратилась к ним Элеонора Тихоновна.

— Я выбираю скрипку, — сказала Лиза.

— А мне нравится фортепиано, — ответил Саша.

— Ну, что же, отличный выбор. Покупайте инструменты и приступайте к учёбе. Когда вы планировали начать учёбу? — спросила их директриса.

— Я не хочу откладывать, — заявила Лиза, — хоть с завтрашнего дня.

— И я тоже хочу начать как можно скорее, — поддержал Лизу Саша.

— Оставь мне свой телефон, Саша, — сказала ему директриса, — я позвоню сегодня вечером, или в крайнем случае завтра и сообщу тебе расписание занятий. Лизин телефон у меня есть. Ещё один момент, финансовый. Как вы понимаете, ваше обучение будет сугубо индивидуальным, а потому более дорогим. Сейчас я не готова сказать, сколько именно будет стоить ваше обучение, но примерно, оно будет дороже раза в полтора-два по сравнению со стандартной оплатой, то есть от 150 до 200 рублей в месяц. Спросите ваших родителей, готовы ли они платить такие деньги за ваше обучение?

— А я хочу кроме инструмента дополнительно учиться пению, — вдруг сказал Саша, — виновато посмотрев на Лизу.

— А ты, Лиза? — спросила её директриса.

— Так, у меня вроде бы до сегодняшнего дня голоса не было, — ответила Лиза.

— А вот это мы сейчас узнаем, — сказала директриса, — посидите тут немного, я приглашу кое-кого.

Она вышла из кабинета, оставив Лизу с Сашей наедине.

— Саша, раз у меня слух есть, значит я смогу петь?

— Не знаю, Лиза, наверное. Сейчас узнаем, потерпи немного.

Вскоре директриса вернулась с двумя женщинами.

— Саша, познакомься с Еленой Игоревной, — обратилась к нему Элеонора Тихоновна, представляя ему одну из женщин, иди с ней, она тебя послушает, как ты поешь.

Саша вышел за Еленой Игоревной, которая привела его в какое-то небольшое помещение, в котором кроме пианино ничего не было.

— Можешь спеть мне без музыкального сопровождения какую-нибудь песню? На музыкальном языке такое исполнение называется "а капелла".

— Ну, да. Я часто пою, когда один дома и всегда без музыки.

— Спой, я послушаю.

Саша задумался. Петь "Тучи в голубом" профессионалу он опасался, потому что, если эта песня здесь неизвестна, тогда он устанет объясняться, откуда он её знает. И Саша решил исполнить песенку о капитане из кинофильма "Дети капитана Гранта". Тем более, что совсем недавно он исполнял её в гостях у Князевых.

"Жил отважный капитан

Он объездил много стран

.................................

Только смелым покоряются моря!"

— Что ты пела на прослушивании? — спросил Саша Лизу, когда провожал её до дому.

— Песенку про капитана, — ответила Лиза, — а ты?

— Я тоже её выбрал.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись, а потом до самого дома обсуждали перипетии их сегодняшнего похода в музыкальную школу и расстались весьма довольные собой и результатами этого дня.

* * *

Лето 1954 года

Прошло два года. Саша окончил 8-й класс и перешёл в 9-й. Две недели летней отработки на полях пригородного совхоза пролетели быстро. Родители уехали отдыхать на Чёрное море, отцу на работе выделили две путёвки в санаторий до середины августа.

В его учёбе в виртуальной академии магии тоже наступил перерыв. Он окончил бакалавриат и получил звание бакалавра. Перед магистратурой ему магический диагност рекомендовал трёхмесячный перерыв. Его мозг нуждался в отдыхе. Он у него и так в последние годы работал с двойной нагрузкой.

В музыкальной школе тоже наступили каникулы, и Саша изнывал от безделья. На этот период он переехал жить к бабушке с дедушкой.

Кроме того, у него неожиданно наступил период депрессии, который усугубился ещё и тем, что Саша вступил в пору полового созревания. Один раз он уже такое пережил и был подготовлен, но от этого ему легче не стало. Эротические сны каждую ночь, по утрам испачканные трусы, которые он застирывал сам, стесняясь бабушки.

Лето выдалось жарким, но в частном доме сохранялась прохлада и Саша много читал.

Он решил почитать кое-что из русской и зарубежной классики, с чем не успел познакомиться в своё время в прошлой жизни. Тогда он увлекался в этот же период своей жизни Ги де Мопассаном, Эмилем Золя, Джеком Лондоном. В этот же раз он перечитывал Достоевского, Льва Толстого, Чехова, Тургенева, Диккенса. Пришёл в восторг от "Саги о Форсайтах" Голсуорси, а "Портрет Дориана Грея" Оскара Уайльда и "Шагреневая кожа" Оноре де Бальзака добавили к его депрессии хорошую добрую порцию негатива, от которой она только усилилась.

Кстати, книг Бунина и Набокова в доступных ему библиотеках не было, как и в его прежней реальности.

Дед рано уходил на работу, он работал токарем на знаменитом Оружейном заводе, давшем имя городу. Бабушка, проводив дедушку обычно шла на рынок, чтобы купить кусочек мясца с косточкой, из которой она варила обалденно вкусные наваристые супы с мясными фрикадельками. Когда Саша справился со своей депрессией, то впоследствии, анализируя её ход, причины возникновения и как ему удалось выйти из неё, он понял, что бабушкины супы сыграли свою немаленькую положительную роль.

Но, пока до победы над депрессией было далеко и Саша, пребывая в постоянном унынии, погруженный в мрачные мысли, после завтрака отправлялся на городской пляж, который располагался на берегу пруда, на другом конце города, до которого Саша добирался на трамвае, затрачивая на этот путь около 40 минут. Все это время, пока трамвай неторопливо тащился от одной остановки к другой, Саша бездумно пялился в окно и думал: "Вот так бы ехать, ехать и ехать. Говорят, что человеку никогда не надоедает смотреть на огонь и воду. К этому смело можно добавить, что никогда не надоедает смотреть на городскую жизнь из трамвайного окна."

Как правило, Саша добирался до пляжа к полудню, в самый разгар жары.

(Засыпал-то он далеко за полночь и, как следствие, вставал поздно.)

По прибытию, отыскивал себе местечко на плотно забитом разгорячёнными телами горожан пляже и сразу шёл в воду. Купался долго, не менее часа, не вылезая из воды и заплывая иногда довольно далеко от берега. До противоположного берега было в этом месте метров 200 и глубоко. Говорили, что в этом месте стоит затопленный лес и там водятся трёхметровые щуки, ровесницы самого пруда.

Как коренной житель этого города, проживающего здесь вторую жизнь, Саша знал, что пруд, как некий ненасытный монстр ежегодно брал свою жертву, исчисляемую не менее десятка жизней горожан. Брал и летом, и зимой. А чаще всего весной, когда под лёд уходили рыбаки, сани вместе с лошадьми, потом автомобили. Летом тонули больше пьяные или мальчишки, докупавшиеся до судорог. Иногда, ныряли с берега и с разбегу в незнакомых местах и тоже тонули. Поэтому Саша осторожничал, тем более, что удаль свою ему демонстрировать было некому.

Иногда он пополнял запасы ракушек для бабушкиных курочек. Бабуля заказывала их внуку, объясняя это тем, что она их потом толчёт и добавляет в пищу курицам и оттого они несут яйца с более крепкой скорлупой. Ракушек в пруду было много и особого труда собирать их Саше не доставляло.

Накупавшись вдоволь, он отдыхал, лёжа прямо на песке, потом иногда присоединялся к какой-нибудь компании и играл с ними в волейбол. Проголодавшись, он покупал здесь же у лоточницы пару пирожков с бутылкой фруктовой воды. Иногда брал пиво, но тёплое оно обладало отвратным вкусом, и Саша предпочитал ему квас.

Иногда Саша брал водный велосипед и катался на нем по пруду. Но, одному кататься было скучно, а компания подворачивалась редко. Нет, девушки обращали на него своё благосклонное внимание, но общение с ними доставляло Саше мало удовольствия, и он скучал. Ну, дети же ещё, школьницы или ФЗУшницы, что с них взять.

Девушек более старшего возраста привлекали юноши либо их же возраста, либо немного старше. Получалось так, что найти Саше подружку было трудно. Либо они его не устраивали, либо он их.

Позагорав часов до трёх, Саша к четырём пополудни возвращался домой, к бабушке с дедушкой.

В три часа в городе заканчивалась первая заводская смена и в трамваях начиналась давка, поэтому Саша старался оказаться на остановке трамвая чуть раньше, чтобы успеть занять место и желательно у окна. Ехать ему долго и стоять в давке приятного мало, хотя были и исключения, когда в толпе пассажиров к Саше прижимало какую-нибудь симпатичную и фигуристую молодую женщину. Но такое бывало редко, и он всё-таки старался избегать поездки в часы пик.

Однажды Саша услышал в трамвае разговор, из которого он узнал, что в городе начались приёмные экзамены в вузы, которых насчитывалось четыре штуки — механический институт, медицинский, педагогический и сельскохозяйственный.

Тут Сашу посетила мысль, а не поискать ли ему подругу среди абитуриенток. В механическом институте ловить ему было нечего, там парней в два-три раза больше девчат. В пединститут и сельхозинститут приезжали в основном из сельских районов, особенно в последний. А сельские девчата кроме крепко сбитого телосложения и краснощёких физиономий, густо усыпанных веснушками, обладали крепкими моральными устоями. Девушки с пониженной социальной ответственностью встречались в этой среде весьма редко.

А вот в медицинский институт шли в основном городские девчата, парней у них там было мало.

Оружейненские парни мечтали об инженерной карьере. Стать начальником цеха или какой-нибудь другой службы, типа конструкторского, или технологического бюро — едва ли не верх мечтаний и вершина служебной лестницы. Да и родители подогревали этот интерес своим чадам ежевечерними обсуждениями заводских новостей. Город жил жизнью своих заводов, а "светское" общество состояло из высших руководителей советских и партийных органов и заводской элиты.

Кроме обычных инженерных специальностей механический институт готовил чисто оружейников по нескольким профилям. Конкурсы туда зашкаливали.

К слову сказать, механический институт образовался в городе во время войны. Туда эвакуировалась знаменитая Бауманка, а после войны остался в городе её филиал. После того, как он встал на ноги и оброс своими педагогическими кадрами, филиал получил независимость реорганизовавшись в самостоятельный институт, сохранивший, тем не менее, свои связи с породившей его Бауманкой.

Глава 11. Новая подружка

На следующее утро Саша встал рано и к 8 часам подошёл к медицинскому институту. Ещё на подходе он обнаружил перед входными дверями огромную толпу абитуриентов, девушек в основном, хотя встречались и парни.

Когда Саша подошёл к толпе, она как раз втягивалась в дверной проём, и он неожиданно для себя принял решение пойти вместе с этой толпой туда, куда она так стремится.

Вскоре Саша сидел в огромной аудитории, пол в которой, как цирке, амфитеатром вздымался ввысь. Так как Саша зашёл всё-таки в хвосте толпы, то его место оказалось недалеко от столов преподавателей, установленных на невысоком подиуме.

Саша огляделся. Со всех сторон его окружали девчата. Справа от него сидела самая натуральная толстушка, явно за сотню килограммов веса. Сто семнадцать килограммов, услужливо подсуетился его магический диагност, и 165 см роста. Как понарошку, его соседкой слева оказалась худая высокая и тощая девица, страшная, как атомная война, но проявившая к нему интерес. Заметив, что Саша её разглядывает, она улыбнулась ему и состроила глазки.

"Ну, этим, ты меня не испугаешь", подумал Саша, отметив её кривые зубы, странно сочетающимися с большими глазами.

Он наклонился к толстушке и спросил:

— Что сдаём?

Та непонимающе уставилась на него.

— Я спрашиваю, по какому предмету у нас сегодня экзамен?

— Русский язык и литература, пишем сочинение, — ответила она, с недоумением глядя на него. Сейчас темы напишут, смотри, конверт уже вскрыли.

И действительно, одна из женщин-экзаменаторов встала и встав за кафедру, зачитала темы для сегодняшнего сочинения. Другая преподавательница в это время писала их мелом на доске. Первая тема была по роману Льва Толстого "Война и мир", вторая по творчеству Маяковского, третья тема звучала так: "Великая Отечественная война в моей жизни".

Потом кто-то из преподавателей стал объяснять, как заполнить титульный лист, лежащий перед абитуриентами и прочие правила оформления письменной работы по русскому языку и литературе.

Через 15 минут в аудитории установилась тишина, был слышен только скрип перьев. Саша сидел за столом, скучал и уже подумывал тихонько встать и уйти по-английски, не прощаясь, но в это время почувствовал волнение, идущее слева от тощей девицы.

Саша повернулся к ней, улыбнулся, как можно более приветливо и зашептал:

— Ты, чего?

— Я кажется завалила экзамен.

— Когда ты успела? Он только что начался.

— У Толстого я читала только "Анну Каренину", а Маяковского не люблю. Не поэт, а шут крикливый.

— Ну, не скажи. Вот послушай следующие строчки из одного стихотворения, мне кажется, что такое мог написать только настоящий поэт. Нет, лучше я тебе их напишу.

Саша взял один лист бумаги из лежащих перед ним на столе и достав свою авторучку написал:

"Послушайте!

Ведь, если звезды зажигают -

значит — это кому-нибудь нужно?

Значит — кто-то хочет, чтобы они были?

Значит — это необходимо,

чтобы каждый вечер

над крышами

загоралась хоть одна звезда?!"

Затем передал листок девушке и замер в ожидании. Прошло несколько минут, пока девушка переваривала прочитанное. Потом она спросила:

— Ты хочешь сказать, что это написал Маяковский?

— Ну, да.

— Может быть я не права и Маяковский действительно великий поэт, но этих стихов я не читала. И это мне не поможет.

— Так последняя тема практически свободная. Пиши, что в голову взбредёт. В каждой семье кто-нибудь да воевал. Вот и напиши о нем. Что не знаешь присочини.

— Я сирота, у меня никого нет.

— Прости. Тебя как зовут?

— Люся.

— А меня Саша, будем знакомы.

Он протянул ей руку, и она ответила ему рукопожатием. Ладошка у неё была тёплая и сухая, узкая и длинная.

— Люся, у тебя, как у сироты льготы есть при поступлении?

— Я в этом году медицинское училище окончила и меня возьмут даже с одними тройками.

— Люся, расскажи мне немного о себе, мне нужно получить о тебе хоть какое-то представление, тогда я сумею написать за тебя твоё сочинение на свободную тему.

Тут на них стали оборачиваться другие абитуриенты, некоторые шипели, чтобы они заткнулись. Саша придвинулся к девушке ещё ближе и почти положив голову на стол, показал пальцем на своё ухо:

— Говори сюда тихо, шёпотом.

Девушка немного поколебалась, но потом наклонилась и приставив губы к его уху зашептала тихо-тихо. Минут через 15 он сказал:

— Достаточно, я уже придумал, что буду писать. Это будет заготовка для тебя, потом ты её дополнишь, допишешь, что посчитаешь нужным.

И Саша, застрочил на листке бумаги.

"Я сирота и не помню своих родителей. В детдом города Оружейный меня привезли в начале войны и без документов. Мне тогда даже возраст написали на глазок, 4 года. Имя своё я помнила, а день рождения — нет. И мне написали его с потолка, как и фамилию с отчеством.

Однажды, когда я уже была большой и училась в шестом классе мне попал в руки комплект открыток с видами города Ленинграда и меня не оставляло ощущение, что я всё это уже видела. И адмиралтейство, и Петропавловскую крепость, и стрелку Васильевского острова с его ростральными колоннами.

Может быть я уроженка города Ленинграда и была перед самой войной эвакуирована. К этому выводу я склоняюсь из-за ещё одного моего воспоминания. В том же комплекте памятных видов города Ленинграда была открытка с репродукцией картины Петрова-Водкина, "Портрет В.И. Ленина. 1934.", хранящегося в Русском музее. Когда я увидела её, то точно вспомнила, что я эту картину уже видела, поскольку простояла перед ней не меньше часа. У меня тогда даже ноги заболели, и я села прямо на пол.

Три года тому назад перед новым 1952 годом, я навещала свою подругу в санатории Юськи и попала на концерт, подготовленный его пациентами. Мне понравилась одна песня о войне, которую пел какой-то мальчик. Его объявили перед номером, но я не запомнила ни его имени, ни фамилии, в отличие от песни, слова которой врезались в мою память. Мне кажется, что эта песня про меня, что это я в гимнастёрке обнимаю своего парня и даю ему слово дождаться его с войны.

Подводя итог, могу сказать, что Великая Отечественная война в моей жизни — это сама моя жизнь и вот эта песня, и ещё ощущение того, что не вернулся мой парень с той войны, а я всё жду его и жду. Продолжаю надеяться и ждать.

"Снова весь фронт раскалён от огня

Лупят зенитки три ночи, три дня.

А в гимнастёрке на снимке

Ты обнимаешь меня.

Ах эти тучи в голубом

Напоминают море.

Напоминают старый дом, где кружат чайки за окном,

Где мы с тобой танцуем вальс, где мы с тобой танцуем вальс,

Где мы с тобой танцуем вальс в миноре.

Если останусь живым на войне

Встречусь с тобой я в родной стороне.

Только пока я воюю

Ты не забудь обо мне.

Ах эти тучи в голубом

Напоминают море.

Напоминают старый дом, где кружат чайки за окном,

Где мы с тобой танцуем вальс, где мы с тобой танцуем вальс,

Где мы с тобой танцуем вальс в миноре.

"Юнкерсы" кружат и небо в огне

Думай родная всегда обо мне.

Из поднебесья мне виден

Милый твой профиль в окне.

Ах эти тучи в голубом

Напоминают море.

Напоминают старый дом, где кружат чайки за окном,

Где мы с тобой танцуем вальс, где мы с тобой танцуем вальс,

Где мы с тобой танцуем вальс в мажоре".

(музыка: А. Журбин, слова: В. Аксёнов

и П. Синявский)

* * *

Саша закончил писать и передал листок Люсе, которая с любопытством следила за его пером.

— Слушай, а что это за ручка у тебя такая? Ты сколько писал и ни разу её в чернильницу не макнул.

Саша вздохнул: "Опять спалился". И на ходу принялся сочинять:

— Это американская ручка, фирмы "Паркер". Мне её дядя подарил, он сам моряк, живёт и работает во Владивостоке. Там моряки чего только из-заграницы не привозят.

— Здорово.

— Ладно, раз уж она так тебе приглянулась, я тебе её дарю.

Он протянул ручку Люсе и опешил от её преобразившегося лица. Оно осветилось таким счастьем, будто он не ручку ей подарил, а под венец повёл. Её серые и так немаленькие глаза казалось стали в два раз больше, и Саша подумал: "С чего я взял, что она некрасивая?"

И пока она переписывала его сочинение, он пытался воспроизвести на своём внутреннем экране с помощью магического диагноста то самое выражение Люсиного лица, так преобразившее весь её облик. И так увлёкся, что не заметил, как экзамен подошёл к концу. Одна из преподавателей громко объявила конец экзамена и предложила всем абитуриентам сдать свои сочинения для последующей проверки и оценки. В аудитории мгновенно стало шумно. Все зашевелились, вставали, хлопали откидные сидения стульев. Абитуриенты потянулись на выход.

Саша посмотрел на Люсю и увидел, что она заканчивает переписывание набело со своего черновика.

— Ну, как успехи? — спросил он её, подождав, когда она закончит и сложит работу, как требуют правила. Черновик внутрь чистовика, сверху титульный лист.

— Ты знаешь, я тут два часа мучилась и ничего толком больше не придумала. Решила оставить только то, что ты написал и будь, что будет.

— Не волнуйся, как минимум тройку тебе поставят. Сочинение идеологически выдержанное. Тут и про Ленина вставка есть и твои эмоции, и война, куда ж без неё.

— Ты думаешь?

— Ну, конечно.

— Тогда пойдём?

— Пойдём, — легко согласился Саша.

— Подожди, а где твоё сочинение?

— Так я же не абитуриент.

— А что ты тогда здесь делаешь?

— Тебе правду сказать или соврать чего-нибудь?

Перекидываясь словами, они добрались до стола преподавателей, где Люся оставила свою работу, а Саша прошмыгнул мимо. Они вышли в коридор и вскоре выбрались на улицу.

— Вот и все, — тяжело вздохнув сказала Люся. — Экзамены закончились. Теперь ещё три дня ждать результатов проверки и, если оценка будет положительной, тогда придётся ждать ещё столько же до приказа о зачислении. Слушай, я что-то проголодалась, быка бы съела. А ты?

— Давай в столовую сходим, я знаю в мединституте неплохая столовая. Кормят вкусно и недорого.

— Зачем в столовую? Я тут в общежитии живу. Сами приготовим.

— Хорошо, я согласен.

В это время к ним подошла девушка, почти такая же высокая, как Люся, чем-то на неё похожая и сказала, обращаясь к ней:

— Я, кажется, справилась. Остаётся дождаться результатов. Сказали, что оценки вывесят 23-го августа, в понедельник, а приказ о зачислении будет в пятницу, 25-го.

Тут она обратила внимание на Сашу и сказала Люсе, продолжая смотреть на него:

— Люся, познакомь меня с юношей.

Люся вздохнула и сказала:

— Таня, познакомься, это Саша. Саша, это Таня, будущее светило современной медицины. Все экзамены сдаёт только на пятёрки с плюсом.

Таня протянула Саше руку. "Что-то везёт мне сегодня на тощих девиц", подумал Саша, стараясь, чтобы его нелицеприятные мысли не отразились на его физиономии.

— Приятно с вами познакомиться, — сказал он, отвечая на рукопожатие.

— Вот, только давай сразу на "ты" и без лишнего политеса, — предложила Таня, — нам вместе сколько лет ещё учиться.

И, не обратив внимания на Сашину ухмылку, сказала, обращаясь к Люсе:

— Поеду я все-таки домой. К вечеру буду дома. Сидеть здесь, ничего не делать и ждать три дня, а потом ещё два дня — это выше моих сил. Пойду собираться.

С этими словами она снова подала руку Саше и улыбнулась ему:

— Пока, красавчик, ещё увидимся.

Затем она попрощалась с Люсей, обняв её и чмокнув в щёчку:

— Пока подруга, ты мне прямо как сестра родная стала за этот месяц. Проследи, чтобы моё место в общаге никто не занял. Я скоро вернусь. Надеюсь, мы и дальше вместе жить будем.

Таня ушла, махнув им рукой на прощание, а Саша сказал:

— Я предлагаю в магазин сходить, закупить продуктов, вина купим, конец вступительных экзаменов отметим.

— У меня с собой денег нет. Подожди меня здесь, я быстро, деньги возьму и Таню заодно провожу.

Саша кивнул и сказал:

— Я на скамеечке посижу, газету почитаю. А ты давно тут в общежитии живёшь?

— Как после 7-го класса поступила в медучилище, так мне здесь койку выделили. Вот, если не поступлю в мединститут, тогда придётся искать другое жилье.

— Как же ты жила-то? На одну стипендию?

— Мне государство приплачивало немного и если я поступлю, то ещё год приплачивать к стипендии будет. Ну, я побежала, потом поговорим.

И она убежала в направлении общежития, стоящего тут же, неподалёку.

* * *

Привычка ежедневно просматривать газету "Правда" у Саши не исчезла со временем, а только укрепилась. При каждом удобном случае, он просматривал и другие газеты, и журналы, стремясь быть в курсе всех событий, происходящих на этой планете. Газеты он обычно покупал в киоске около вокзала. Киоскёрша его уже знала и всегда оставляла ему "Правду".

Однако проводив глазами Людмилу, скрывшуюся за дверями общежития, он снова занялся её внешностью. Вскоре он точно знал, в каком направлении нужно двигаться. Он понял, что при проведении пластических операций нужно не ломать природу, а подстраиваться под неё. Вот и сейчас, когда он выслушал хотя бы часть её истории, он поверил, что она ленинградка и вполне может быть, что в её крови течёт финская или эстонская кровь. Не зря она так похожа на местных жителей, они тоже к финно-угорской группе относятся. Хотя с этой точки зрения она все же больше похожа на эстонку. Высокая, волосы светло-русые, глаза серые, высокие скулы, прямой нос, лицо продолговатое, подбородок овальный.

Так, посмотрим, что тут можно сделать. И Саша опять выпал из реальности и вернулся буквально за миг до того, как Люся дотронулась до его плеча:

— Пошли.

Саша поднялся со скамейки, свернул газету и сказал:

— Я предлагаю сходить в "чулок", там всё найдём, что нам нужно, — сказал он.

("Чулок" — Прозвище местного гастронома, длинного и узкого.)

Люся согласно кивнула головой и продолжила разговор, начатый ими еще в институте:

— Ты обещал рассказать, что ты делал в аудитории.

— Честно?

— Да.

— В аудитории я сидел и скучал, потом помог одной девушке написать сочинение.

Люся возмущённо посмотрела на него. Саша зафиксировал новое выражение её лица и засмеялся:

— Ты не слышала такое высказывание: "Каков вопрос, таков и ответ"?

— Ну, не хочешь говорить, не говори. Ну, зачем смеяться над благодарной девушкой.

— А ты правда благодарна?

— Если бы не ты, я бы ничего не написала. Нет, конечно, я чего-нибудь написала бы, какие-нибудь штампы о войне. Какая она была тяжёлая для нашей страны, как все трудились денно и нощно, приближая победу над коварным и подлым врагом, ну и так далее, в подобном духе. Я бы постаралась не сделать грамматических и орфографических ошибок, но я знаю кучу примеров, когда преподы писали на работе: "Тема не раскрыта", и ставили двойки. У нас в училище полно таких бывших абитуриентов было.

Тем временем они добрались до магазина и для начала пошли в винно-водочный отдел. Саша предоставил Люсе право выбора. Она выбрала Таманское красное полусладкое. Затем они прошли весь магазин сверху вниз (здание магазина стояло на улице, расположенной на склоне холма), заглядывая в каждый отдел. Насчёт оплаты Саша уговорил девушку, что расплачиваться будет он, а потом, когда они все закупят, подсчитают и все расходы поделят пополам.

В кондитерском отделе они купили коробку шоколадных конфет, ассорти, в бакалейном подкупили макарон и гречки, молочный пропустили, у них всё равно тары не было, ни для молока, ни для сметаны. В гастрономическом отделе были копчёности, они купили полкилограмма рулета ленинградского. (Саша настоял, сказал упирающейся Людмиле, что это его подарок, и он угощает.)

Мяса не было, но были свиные ножки на холодец. Но где его взять, холод-то этот. Нужен холодильник, а это роскошь для студенческого общежития. Немного в стороне стояла небольшая очередь, ждала подвоза мяса. Саша спросил какого-то старичка из очереди:

— Давно ждём?

— Да, нет. Часа два всего, скоро уже обещали привезти.

— А что привезут, сказали, нет?

— Это неизвестно, — грустно вздохнув ответил старичок. — Могут даже куриц привезти. Как по мне, так это бы лучше всего. Бульон сваришь, целую неделю сытый.

Саша купил пару банок консервов, сайра в масле, тихоокеанская. В последнем отделе магазина, соки-воды, они выпили по стакану томатного сока, подсолив его солью из банки, с чайной ложечкой. Рядом стоял стакан с водой, в которой можно было эту ложечку сполоснуть. На прилавке у продавщицы стояло такое сооружение, с пятью конусообразными ёмкостями, куда она выливала сок из трёхлитровых стеклянных банок. Все это сооружение могло вращаться вокруг своей оси, облегчая работу продавщице.

Выйдя из магазина, они завернули за угол и зашли в хлебный магазин. На обратном пути зашли в магазин "Сельхозпродукты" и там им повезло, они купили суповой набор из мясных косточек, десяток котлет по-киевски (осталось только на сковородку бросить и пожарить) и пять килограммов свежего картофеля, чистого, без единого гнилого клубня. Вот морковь была ещё старого урожая и мелкая, но взяли пару килограммов, куда деваться. Во дворе магазина прямо с грузовой машины продавали свежую капусту и к их закупкам добавился небольшой её вилок.

Подходя к общежитию, Люся сказала:

— Ты знаешь, Саша, у меня к тебе много вопросов накопилось. Мы с тобой только сегодня познакомились, а у меня почему-то ощущение, будто мы давно знакомы и просто долго не виделись. А я почему-то вся такая счастливая, что даже страшно становится, что это все сон.

Саша и сам чувствовал нечто подобное, как-то очень быстро он к ней привык. Он ничего не ответил на её слова, но, когда она посмотрела на него, широко улыбнулся ей и подмигнул.

Зайдя в общежитие, они обнаружили, что на вахте, где должна была сидеть дежурная, было пусто и потому прошли беспрепятственно. Комната Люси была на пятом этаже, но лифта не было, и они поднимались по боковой лестнице, которая шла в торце здания.

Потом был их совместный труд по приготовлению обеда. Саша взял на себя чистку и нарезку овощей, Людмила руководила процессом, следила за огнём, солила, перчила, пробовала.

Разглядывая Люсю, Саша понял, что ей нужно и причёску менять. Сейчас волосы скрывают её высокий чистый лоб, тонкие брови. А вот надбровные дуги у неё тяжеловаты и их нужно будет убрать.

В какой-то момент Саше показалось, что он определился с её внешностью и записал в управляющий блок диагноста все необходимые параметры, которых он хотел добиться. Однако, в самый последний момент, он приостановил процедуру коррекции внешности. Ему пришла в голову мысль, что он допускает ошибку, записывая нужные параметры в блок управления. Вполне может оказаться так, что необходимые параметры будут достигнуты, а красоты не будет. Красота, это штука, во-первых, субъективная и не имеет чётких показателей, кроме отдельных элементов. А, во-вторых, нужно добиваться индивидуальности, подчеркнуть нечто, присущее только этому человеку и больше никому.

"Господи, как же трудно понять, что именно составляет эту самую индивидуальность", — подумал Саша и решил не торопиться и продолжить изучение черт Люсиного лица и мимики. Как она говорит, как удивляется, как смеётся, как хмурится. Как у неё на лице отражаются эмоции, которые она испытывает.

В процессе приготовления обеда Людмила рассказывала о своей жизни и учёбе в медучилище. Саша одним потоком своего сознания продолжал изыскания, а другим вёл с ней разговор. Фигура у неё была пропорциональная, но уж больно худая.

"Господи, — подумал Саша, — это же она просто голодала".

И тут у него сложилась картинка того, что и как нужно делать и он принялся магичить, не прерывая разговора.

Уже не сомневаясь, он запустил для своей новой подруги пакет магем ТПИ (тело, память интеллект), причём снял с магемы коррекции тела все ограничения косметического характера.

Далее, Саша подключил зубной магический конструкт и полностью исцелил ей все зубы и выправил их прикус. У Людмилы они имелись в неполном комплекте, поскольку зубы мудрости ещё не выросли. Но и об этом ей уже не придётся волноваться. Все у неё будет в положенный срок.

И, наконец, он приступил к самому главному — коррекции лица. Саша обнаружил причину её некрасивости. Он обратил внимание на чрезмерную толщину лицевых костей черепа по сравнению с остальными. Коррекция заключалась в приведении костной системы к норме и дополнительному усилению, за счёт изменения структуры костной ткани, что позволит ей в будущем спокойно переносить большие нагрузки.

Черты Люсиного лица тут же приняли утончённую форму и перед Сашей возникла как в сказке красавица, сбросившая свою старую лягушачью шкурку. Он сам не ожидал такого эффекта. Он просто балдел, глядя на неё и думал, что такая красавица конечно не будет его ждать. Когда она узнает, что старше его на 4 года их отношения мгновенно перейдут в область отношений типа брат-сестра, причём к снисходительно-покровительственному со стороны "сестры" и это в лучшем случае. С другой стороны, Саша получал чисто эстетическое удовольствие от своей работы.

К трём часам пополудни обед был готов, и они сели за стол. А ещё через час они лежали в постели и неистово любили друг друга. Все произошло буднично и естественно. За обедом они выпили эту бутылку вина, много шутили и смеялись, а когда все было съедено и подчищено, они пошли на кухню, где вымыли всю грязную посуду, пока грелась вода в чайнике. Вернувшись в комнату, Саша заварил чай и пока тот доходил до нужной кондиции в заварочном чайнике, укрытый полотенцем, он подошёл к Людмиле и неожиданно обнял её и поцеловал в щёчку:

— Спасибо тебе за обед, Люся, ты прекрасно готовишь.

В ответ Люся стала целовать его в губы.

Через полчаса, когда они немного утолили свою страсть, Люся, не отпуская Сашу из своих объятий, сказала:

— Саша, ты так красиво написал про меня в сочинении. Я сразу в тебя влюбилась. Ты тот парень, которого я ждала с войны, и ты вернулся, и в моей душе война закончилась. Мне так хорошо и спокойно с тобой, никакими словами не передать это состояние.

Ещё через полчаса они заснули, но Саша оставил часть своего сознания в бодрствующем состоянии, мало ли что случится. Через полчаса они проснулись и снова любили друг друга, пока оба снова не проголодались.

Выбравшись из постели, они оделись и привели себя в порядок. Изменения с девушкой были уже видны невооружённым глазом. Даже её худоба воспринималась уже иначе. "А ведь она и сильнее стала, вон как мускулы играют", — подумал Саша, любуясь фигурой девушки. Тут Люся подошла к большому зеркалу, висевшему у входа, привычно окинула себя взглядом и громко охнув выронила чайник, который захватила, чтобы вскипятить на кухне воды для чая.

Глава 12. Неординарное сочинение

Люся Молчанова проснулась как обычно, в 7 утра и сладко потянулась. Ей приснился удивительный сон, который растаял в её памяти быстрее, чем кусок сахара в стакане с горячим чаем. Зато осталось ощущение, что она скоро встретит своего суженого и у неё все наладится и экзамен она сдаст, и в институт поступит.

Экзамен! Сегодня последний экзамен в мединститут, русский язык и литература. Экзамен письменный, нужно будет написать сочинение на заданную тему. Четыре экзамена она уже сдала. Правда, получила не самые лучшие оценки — одну пятёрку и три четвёрки, потеряв уже три балла. Если бы у неё не было льгот, то она могла бы уже забирать документы в приёмной комиссии. Проходной балл был равен 24. Следующий, на единицу меньший был полупроходным, а с 22 баллами можно было паковать чемоданы.

Однако, у Люси были аж две льготы. Она была сиротой и её обязаны были взять, даже, если бы она все экзамены сдала на тройку. Другой разговор, что вряд ли бы ей поставили тройку на втором экзамене, если на первом она получила три. Скорее всего, на следующем экзамене её бы просто завалили. И закон соблюли, и неподготовленную абитуриентку в институт не пропустили.

Однако она имеет ещё одну льготу — оконченное медицинское училище, диплом медсестры и двухгодичный стаж работы в медицинском учреждении. Все три года учёбы она подрабатывала в больнице. Сначала санитаркой, выполняя самые грязные работы, затем уже работала медсестрой. Первые два года учёбы она работала на полставки, а летние месяцы и весь последний год — на полную ставку в вечернее время. Зато теперь её трудовой стаж на 1 сентября этого года составляет 2 года и 1 месяц. Для получения льготы нужно было иметь два года медицинского стажа. Этот август она не работала, взяв отпуск для сдачи экзаменов.

Люся встала и занялась обычными утренними процедурами. Из трёх её соседок по комнате, которые тоже были абитуриентами, осталась только одна, остальные уже вылетели. Оставшаяся, Таня Павлова, шла пока на одни пятёрки. Она была совхозным стипендиатом, а потому ей было достаточно получить на последнем экзамене тройку и её примут.

Закончив с утренними делами, девушки сели за стол позавтракать. Люся, как обычно на завтрак кроме чая готовила себе овсянку. Дёшево, полезно и сытно. Таня поджарила вчерашний варёный картофель с яйцом. Чай пила со вчерашним же калачом.

Овсянка помогала Люсе дотерпеть до обеда, на котором она позволяла себе съесть полпорции супа и чего-нибудь мясного на второе блюдо. В качестве гарнира предпочитала опять же кашу. На ужин Люся варила себе кашу или картошку. Могла сварить макарон, которые потом жарила с луком на сковородке на постном масле. Кроме того, перед сном она съедала яблоко или грушу, а осенью могла позволить себе кисть винограда. Как медик она понимала пользу витаминов для организма. Когда в магазинах появлялись лимоны, она всегда пила чай с лимоном.

Они вышли из общежития за пять минут до открытия дверей. Особенно торопиться было некуда. Люся не относилась к той породе учеников, что предпочитали места подальше от учителя, поэтому она пристроилась к хвосту толпы, большей своей частью уже просочившуюся внутрь. Рядом с собой она увидела высокого красивого парня, с несколько отрешённым лицом и повинуясь откуда-то взявшемуся внутреннему голосу, посоветовавшему ей держаться поближе к нему, она заработала локтями, стараясь не терять его из виду.

В аудитории она шла буквально за ним и поднявшись на пару ступенек он остановился около ряда, где оставалось ещё несколько свободных мест. Увидев её, шедшую за ним буквально по пятам, он машинально приглашающе махнул рукой и сказал:

— Проходите девушка.

У парня был приятный, мягкий, завораживающий баритон. Она прошла и села, оказавшись слева от него. Справа от парня села какая-то толстуха, непонятно как уместившаяся на последнем в их ряду свободном стуле.

Когда огласили темы сочинений, она поняла, что пропала. "Войну и мир" Толстого она не читала. Не потому, что роман в четырёх томах и каждый том представляет собой толстую книжку, а потому что у неё не хватило на него времени. Единственное свободное время, которое она могла потратить на чтение литературы — это её ночные дежурства, которые она часто прихватывала, чтобы заработать ещё хоть немного денег, которых ей катастрофически не хватало. В тот период времени она продолжала расти и в результате каждые полгода была вынуждена почти полностью обновлять свой гардероб. Включая туфли и зимние сапожки, которые стоили немалых денег.

Вторая тема была о творчестве Маяковского. Что она могла о нем написать, если она читала только два-три самых популярных его стихотворения, а поэтому своего мнения об этом поэте она не имела.

Третья тема вроде бы на первый взгляд была просто замечательная. "Прямо палочка-выручалочка", подумала Люся. "Напиши сочинение о войне. Вставь несколько цитат из "Молодой гвардии" Фаддеева, вот тебе и сочинение на военную тему."

Вот только внимательно прочитав название темы: "Великая Отечественная война в моей жизни", она поняла, насколько трудно будет раскрыть тему и удовлетворить придирчивых экзаменаторов. В её жизни был только детдом и медучилище. Война коснулась её своим краем. Она ничего не знала о своей жизни до детдома, в который попала в возрасте 4-х лет. Была у неё гипотеза, очень шаткая и бездоказательная, основанная на внутреннем ощущении и интуиции, что она была эвакуирована в начале войны из Ленинграда. Вот и все, что возможно было в её жизни из военных лет.

"И что писать? — в смятении подумала Люся. — Вот про эти свои ощущения? И что? А где пафос народа-победителя? А где пережитые трудности тыла и фронта? И как всё это связано с моей недолгой жизнью?"

И в тот момент, когда она уже была готова разрыдаться, её сосед справа вдруг повернул к ней голову и спросил:

— Ты, чего?

— Я кажется завалила экзамен.

— Когда ты успела? Он только что начался.

— У Толстого я читала только "Анну Каренину", а Маяковского не люблю. Не поэт, а шут крикливый.

— Ну, не скажи. Вот я тебе напишу сейчас несколько его строк, которые, по-моему, ставят его в один ряд с самыми великими поэтами.

Он быстро стал писать на своём черновике и через пару минут отдал его мне.

Людмила честно пыталась вникнуть в смысл написанного, но поняла только то, что это красиво и оригинально. Этих стихов она не читала и не слышала. И они её не спасут. Так она ему и сказала. Потом они познакомились и Саша, так он себя назвал, предложил ей рассказать ему о себе, а он потом попытается написать для меня заготовку для сочинения.

Тут на них стали шикать со всех сторон, а он предложил ей говорить тихонько прямо ему в ухо. Людмила думала недолго и стала ему рассказывать свою краткую биографию говоря тихим шёпотом едва касаясь своими губами его уха.

А потом он за 15 минут написал сочинение и отдал листок Людмиле. Пока он писал, она как заворожённая следила за его пером. Он писал и писал, а она все ждала, когда он макнёт своё перо в чернильницу, но так и не дождалась. Ей было стыдно признаться даже самой себе, но она выклянчила у него эту ручку, не подумав, а чем он будет писать своё сочинение.

А после экзаменов они вместе ходили в магазин за продуктами, готовили обед, обедали и вечер закончился в её постели, о чём она ни разу не пожалела. Удачно сложилось, что половина жильцов этой комнаты уже съехали, завалив вступительные экзамены, а Таня Павлова уехала ждать результатов домой. Вот же железные нервы у человека. Она бы не смогла так.

А потом, они с Сашей захотели перекусить, и она пошла на кухню ставить чайник. Проходя мимо большого настенного зеркала, она мимоходом глянула на своё отражение и от неожиданности вскрикнула, выронив из рук чайник. Из зеркала смотрела на неё она, Людмила, но при этом и не она. Это как сестра-близнец, только лишённая недостатков своего оригинала. Людмила из зеркала была красавицей, не то, что она Людмила, стоящая в комнате.

Прошло несколько минут пока её сознание приняло произошедшее, как некую данность и она, подняв с пола чайник вышла в коридор. Поэтому она не видела и не слышала, как Саша, который с любопытством наблюдал за происшедшим, тихо выругался про себя и вполголоса сказал, обращаясь к самому себе:

— Ты, Санёк, идиот. Нужно было девушку хоть как-то подготовить или поработать с её сознанием. Как бы у неё крыша не поехала. Это самое ужасное, что может случиться, потому что не лечится даже магией.

* * *

20 августа 1954 года, пятница, около 3 часов пополудни, одна из аудиторий мединститута, в которой работает предметная комиссия по русскому языку и литературе.

— Аделина Карловна, — обратилась подошедшая ассистентка к своей более опытной коллеге. — Кажется у меня спорный случай.

— Вы сами, Дина Ефремовна уже определились, или ещё нет? — спросила она ассистентку.

— Нет. Уж больно неординарный случай.

— Объемный?

Дина Ефремовна вопросительно подняла брови.

— Сочинение объёмное, ну которое у вас спорное? — переспросила Аделина Карловна.

— В том-то и дело, что нет. Две с половиной страницы.

— Это при том, что мы постоянно им напоминаем, что правилами требуются сочинения объёмом не менее трёх страниц.

— Вы пропустили одно слово, уважаемая Аделина Карловна.

— Да? И какое?

— В правилах написано, что в исключительных случаях принимаются на рассмотрение приёмной комиссии сочинения объёмом меньше трёх страниц.

— А у нас исключительный случай?

— Как по мне, так да, — ответила Дина Ефремовна. — Не желаете посмотреть?

Аделина Карловна Вегнер, доцент кафедры русского языка и литературы Мугромского пединститута тяжело вздохнула и взяла протянутую ей работу. Она привычно пролистала сначала черновик. Тот был весь исписан и содержал восемь страниц текста.

"И она не могла написать ещё два-три предложения, чтобы выполнить норму по объёму? — спросила себя Ада. — Что за ерунда? Это что же такое должно было случиться, чтобы не сделать этого. Несколько нейтральных фраз и объем был бы набран. Вот, что за дуры иногда встречаются? А ты страдай, голову ломай, как их вытащить из той задницы, куда они так стремятся".

Обругав мысленно неведомую ей абитуриентку и облегчив себе тем самым душу, она перешла к чтению собственно сочинения.

"Я сирота и не помню своих родителей ...

.....................................

Подводя итог, могу сказать, что Великая Отечественная война в моей жизни — это сама моя жизнь и вот эта песня, и ещё ощущение того, что не вернулся мой парень с той войны, а я все жду его и жду. Продолжаю надеяться и ждать.

"Снова весь фронт раскалён от огня

Лупят зенитки три ночи, три дня.

А в гимнастёрке на снимке

Ты обнимаешь меня.

........................................

Где мы с тобой танцуем вальс, где мы с тобой танцуем вальс,

Где мы с тобой танцуем вальс в мажоре".

Аделина впала в задумчивость. Мысли сумбурно скакали в её голове и никак не могли вернуться к обычному спокойному логичному анализу прочитанного стихотворения.

— Ну, что скажете, Аделина Карловна?

Та посмотрела на Дину Ефремовну и затем молча аккуратно свернула работу и в правом верхнем углу первой страницы чистовика, где специально было оставлено место для оценок, написала 5/5 и расписалась.

— А что скажет Изольда Мироновна? Вы же знаете, что все двоечные и пятёрочные работы проверяются председателем предметной комиссии.

— Ну, это легко узнать. Отнесите работу к ней и попросите проверить её прямо сейчас.

Дина Ефремовна Конопко взяла работу и пошла к Середе, профессору и заведующей кафедры русского языка и литературы Мугромского пединститута, которая работала в соседней аудитории. Аделина Вегнер смотрела ей вслед и думала: "Если эта грымза снизит оценку, то это будет последней каплей, и я напишу заявление об уходе. Поработаю в школе. Переехать бы в Екатеринбург, ведь приглашали же меня в Уральский университет на филфак, и вакансия была. Осталась здесь из-за мужа. А может всё-таки попробовать ещё раз, пока ещё молода, могу и докторскую написать, причём в Екатеринбурге это будет сделать мне намного проще".

Ушедшую в свои мысли Вегнер вернули к действительности визгливые крики Середы, доносившиеся до них из соседней комнаты:

— Да, что она себе позволяет? Я это так не оставлю. Нужно проверить, нет ли у неё корыстного интереса к этой работе.

Потом послышался успокаивающий голос Дины Ефремовны, которая что-то монотонно бубнила, время от времени перебиваемый высоким неприятным голосом профессора Середы. Но, разобрать слова было уже трудно. Однако, накал страстей не угас и в рабочую комнату, отведённую для членов предметной комиссии вернулась ассистент Конопко, с красным от гнева лицом.

— Я пишу заявление об уходе, — заявила Конопко. — Меня за всю мою жизнь так не унижали.

— Вас не отпустят, — сказала Аделина Карловна. — Вы ещё три года не отработали после аспирантуры. А вот я уйду и меня никто не удержит. Меня, конечно, принудят отработать один семестр, так что до Нового Года мне не уйти. Какую оценку она поставила?

— Двойку, — ответила Дина Ефремовна. — Тема не раскрыта, по её мнению.

В это время в комнату, где работала предметная комиссия зашёл ректор мединститута, товарищ Воробьёв, секретарь приёмной комиссии, товарищ Данилюк, сопровождаемый, секретарём парткома мединститута, товарищем Черепковым.

— Здравствуйте товарищи экзаменаторы, — поздоровался с членами предметной комиссии ректор мединститута, товарищ Воробьёв. — Как успехи наших абитуриентов. Справились ли они с сочинением?

Сидящие в комнате экзаменаторы поздоровались и больше никто не проронил ни слова. Воробьёв недоуменно посмотрел на Данилюка и вопросительно поднял брови:

— Кто у нас председатель предметной комиссии?

— Профессор Середа Изольда Мироновна из нашего пединститута, — ответил Данилюк.

— И где она?

Данилюк пожал плечами.

— В соседней комнате она, — ответила на вопрос Аделина, — очередную порцию нашей кровушки переваривает.

Аделина встала и сказала, обращаясь к ректору:

— Моя фамилия Вегнер, я член предметной комиссии. Обращаюсь к вам официально, как к председателю приёмной комиссии. Я прошу освободить меня от обязанностей члена предметной комиссии по русскому языку и литературе. Я выражаю протест председателю комиссии, профессору Середе и несогласие с её единоличными решениями. Спорные работы не обсуждаются, мнения рядовых членов комиссии не учитываются.

— Я вас выслушал, товарищ Вегнер, — ответил ей ректор. — Я прошу вас не торопиться с решениями. Дайте мне время разобраться в ситуации.

Он вышел из комнаты и за ним последовала вся его свита. Выходящий последним Данилюк бросил напоследок на Вегнер укоризненный взгляд, как бы говоря: "Могла бы сначала мне пожаловаться".

* * *

21 августа 1954 года, суббота, 16-00, кабинет ректора мединститута. Идёт экстренное совещание членов приёмной комиссии. Слово берет ректор.

— Я кратко изложу суть дела, по которому мы сегодня здесь собрались. Вчера наши абитуриенты писали сочинение и вчера же работы были зашифрованы и переданы на проверку. Мы с товарищами Данилюком и нашим парторгом, товарищем Черепковым зашли к экзаменаторам проведать их, пообщаться, узнать предварительные результаты, прочувствовать атмосферу работы предметной комиссии. Ещё на стадии формирования предметной комиссии были сигналы о не простом характере профессора Середы, её нетерпимости к чужому мнению. Однако, она в городе единственный профессор по этой специальности. И мы решили рискнуть, предложив ей возглавить предметную комиссию, хотя обычно мы приглашали профессора из Казани или Екатеринбурга.

Ректор прервался, плеснул себе в стакан водички и сделал пару глотков, после чего продолжил:

— Эта была преамбула. Вчера, доцент Вегнер, член предметной комиссии заявила протест. Она считает, что спорные сочинения нужно обсуждать всем коллективом предметной комиссии и ставить оценку с учётом мнения всех членов комиссии. В некоторых случаях, в которых не было достигнуто единого мнения проводить открытое голосование. Профессор Середа полагает, что её мнения вполне достаточно и оно обсуждению не подлежит. Как вы знаете, окончательное решение в конфликтных ситуациях принимается приёмной комиссией.

Поднялся лёгкий шум. Члены комиссии обсуждали между собой слова ректора. Ректор постучал карандашом по столу и продолжил:

— Сейчас я попрошу нашего декана лечебного факультета, профессора Григорову прочитать нам всем сочинение, послужившее причиной нашего совещания. Пожалуйста, прошу вас, Зинаида Львовна. Вы ведь уже познакомились с этой работой?

Миловидная женщина в возрасте чуть меньше сорока, кивнула головой и сказала:

— Я её наизусть выучила.

— Начинайте, — дал отмашку ректор.

...................

Зинаида Львовна закончила чтение сочинения и в кабинете установилась тишина. Все молчали, переваривая услышанное. Зоя Львовна без сомнения обладала актёрским даром. Она не просто прочитала это сочинение, она его сыграла. А песня была ею продекламирована с таким чувством, что проняло всех до печёнок.

— Мы предполагали такую вашу реакцию, товарищи и напечатали это сочинение на пишущей машинке. Сейчас Зоя разнесёт каждому из вас по экземпляру. Он нажал на кнопку вызова секретаря и тотчас дверь в кабинет открылась, впуская в кабинет молодую девушку со стопкой листов в руке.

Через минуту в кабинете снова установилась тишина. Ректор дал время всем прочитать только что услышанное сочинение, после чего спросил:

— Какие будут мнения, товарищи?

Зинаида Львовна, как школьница подняла руку. Ректор кивнул, давая ей слово.

— Я получила это сочинение на руки ещё вчера к вечеру и у меня было время подумать. И вот, что я надумала. Во-первых, мне осталось непонятным, кто автор текста песни. Ссылка на мифического мальчика из художественной самодеятельности, не выдерживает никакой критики. Посудите сами, если бы мы с вами хотя бы один раз услышали такую песню по радио, разве мы могли её забыть? Ответ однозначный — нет. Такую песню забыть невозможно. Я бы первая написала письмо на радио с просьбой повторить её. Такую песню, наверное, включили бы во все праздничные концерты, посвящённые войне. Если бы она была известна ещё три года тому назад, то сейчас её знали бы все, и она каждый день звучала бы по радио наряду с другими нашими фронтовыми песнями. Поэтому, я не верю автору сочинения насчёт сроков появления этой песни. С другой стороны, мальчик, какой бы он талантливый не был не мог быть автором этой песни, значит, если он был, то он сам в свою очередь где-то услышал её. Но, я на сто процентов уверена, что на радио она не звучала. И что тогда остаётся?

Зинаида Львовна обвела всех присутствующих вопрошающим взором, и увидев в глазах неподдельный интерес, продолжила:

— Остаётся вариант, что автором песни является автор этого сочинения.

Зинаида Львовна легонько пристукнула ладошкой по листочкам, лежавшим перед ней на столе.

— И я охотно допускаю, что автором песни вполне могла быть 17-тилетняя девушка, сирота, хлебнувшая горя в начале войны и потерявшая родителей, воспитывавшаяся в детском доме. И, если это так, тут и обсуждать нечего, я думаю, никто из нас не откажется от такой студентки.

— Но, ведь она отказалась от авторства, — возразил кто-то из присутствующих.

— Хорошо, рассмотрим и этот вариант. Допустим, что она действительно где-то услышала эту песню и запомнила её. Допустим. Обратим внимание на то, как умело она обыграла её текст в своём сочинении, связав со своей, пока ещё короткой жизнью. Как она отождествила себя с персонажем из песни. Можно сказать, пропустила её через сердце, соединила со своими девичьими мечтами и ожиданиями. Честно скажу, я вчера даже всплакнула. Я голосую за оценку пять. И высказываю просьбу к председателю приёмной комиссии: нельзя ли приоткрыть завесу тайны и сообщить хотя бы сколько баллов набрала эта девочка на предыдущих экзаменах, действительно ли она является сиротой и, следовательно, имеет льготу при поступлении.

Зинаида Львовна закончила говорить и откинулась на спинку стула. Тут же взметнулись вверх ещё несколько рук, просящих слова.

Обсуждение длилось около часа. С пятнадцатиминутной речью выступил парторг института, товарищ Черепков, который отметив идеологически выдержанный стиль сочинения, поддержал его автора. Заметив, что народ стал повторяться, ректор взял заключительное слово:

— Ну, что ж, уже можно подвести некоторые итоги нашего совещания. Мы все видели и слышали, что большинству из нас сочинение понравилось. Да, все согласны с тем, что оно нестандартное, а, следовательно, его автор сам является нестандартным человеком, с нестандартным мышлением, что, как вы все прекрасно знаете, весьма ценится в науке. Открытия в науке, товарищи, чаще делаются нестандартными людьми, в том числе и в медицине. Но, все же, наше мнение — это мнение дилетантов. А мнение предметной комиссии есть мнение специалистов. Но, поскольку наша предметная комиссия не смогла прийти к соглашению, то я позволил себе обратиться к предметной комиссии по русскому языку и литературе, работающей в эти дни в механическом институте. Возглавляет эту комиссию тоже профессор, только Казанского университета, Оболенцев Фёдор Максимович.

— А это допускается правилами? — спросил кто-то с места, воспользовавшись небольшой заминкой ректора.

— Мы обратились к нему официально с просьбой выступить в роли эксперта и высказать своё мнение, ответив на один единственный вопрос: "Считают ли они что тема сочинения раскрыта или нет?" Ну, и как-то обосновать свой вывод. Это, кстати, одна из причин, почему мы собрались так поздно. Мы должны были дать время товарищу Оболенцеву и его комиссии. Утром мы отправили в механический институт сочинение нашей абитуриентки, и к 15-00 нам доставили ответ. Вот он, в пакете. С вашего разрешения я сейчас вскрою его и зачитаю.

При этих словах ректор поднял пакет и показал всем целую печать. Затем сломав её, раскрыл упаковку и вынул лист бумаги с напечатанным текстом, затем прочитал его.

"Уважаемые коллеги, отвечая на ваш запрос, сообщаю наше коллективное мнение. Да, тема раскрыта. Наша оценка за сочинение 5/5 (пять по русскому языку, пять по литературе). А теперь наше обоснование ..."

Тут ректор прервал чтение и сказал:

— Я мало что понял из этого обоснования. Оно написано специалистами и для специалистов. Поэтому прошу вас избавить меня от дальнейшего чтения этого текста. Желающие могут ознакомиться с ним сами. Кстати, никто из них не слышал такой песни и тоже выражают своё недоумение по этому поводу. Я могу сказать следующее. Когда мы зачислим эту абитуриентку в наш институт, мы устроим ей допрос с пристрастием, и она нам расскажет всё об этой песне. А пока я обратился к председателю Гостелерадио нашей республики с просьбой выяснить хоть что-нибудь об этой песне и передал ему её текст. Обещали навести справки. Правда, скорого ответа просили не ждать.

Глава 13. Музыкант.

Прошло полтора года. Сегодняшний день, 18 декабря 1955 года был воскресным и выдался свободным для Саши. Он остался дома и предался воспоминаниям.

Совершенно незаметно для Саши его отец стал известным в Мугромской республике поэтом и писателем. Его стихи постоянно появлялись в главной газете республики "Мугромская правда". Писал он сразу на русском и мугромском языках. Причём оригиналом были стихи на мугромском языке, а рядом шёл перевод на русском языке. Так что читатель был уверен, что Андрей Смирнов — мугромский поэт.

Но всесоюзную известность ему принёс сборник его военных рассказов, опубликованных в недавно учреждённом журнале "Юность". А в ноябрьском выпуске за этот 1955-й год была опубликована подборка его стихов о войне. И рассказы, и стихи были замечены и Андрею предложили написать заявление на вступление в союз писателей СССР.

А ведь всё началось с того далёкого уже дня, 20 августа 1954 года, когда Сашу занесло в его поисках новой подружки на письменный вступительный экзамен по русскому языку и литературе в медицинский институт, где он написал небольшое сочинение для одной абитуриентки, Люды Молчановой. И что из этого вышло.

Людмилу в институт приняли и вызвали к ректору, где насели на неё с требованием выдать автора стихов. Девушка оказалась кремень и Сашу не выдала. Сказала, что да, она знакома с автором этих стихов, что это вообще-то песня, и, если он разрешит, она скажет им его фамилию.

Встретившись с Сашей она всё ему рассказала, и Саша попросил у неё пару дней на размышление.

Придя домой, он сказал отцу, что хочет поговорить с ним.

— О чём? — спросил отец.

— Папа, я давно уже сочинил одну песню. Я хочу подарить тебе её текст. Называется она "Тучи в голубом". Если хочешь, я тебе спою.

Андрей согласился послушать. Он уже устал удивляться разносторонним талантам своего сына. Они сидели в его комнате в своей коммунальной квартире в доме, стоящем на пересечении улиц Пушкинской и Школьной. Его сын серьёзно занимался музыкой и в музыкальной школе о нем хорошо отзывались. "Вот и песни уже сочинять начал", — уважительно подумал Андрей о сыне.

— Подожди, Санёк, — притормозил он сына, уже усевшегося за пианино и откинувшего его крышку. — Сразу хочу спросить, если ты сам сочинил слова песни и музыку, то почему её текст ты хочешь подарить мне? Почему не хочешь оставить авторство за собой?

— Папа, первый раз я её исполнил в 1951 году на концерте в Юськах, три года тому назад. Этот факт лучше не скрывать, потому что песня станет известной и об этом всё равно узнают. А три года тому назад мне было 10 лет, никто не поверит, что слова мог сочинить 10-тилетний мальчишка. С музыкой ещё согласятся, что да, мог мальчишка мелодию сочинить, а в моем авторстве текста будут сомневаться до конца моей жизни. Ты послушай сначала и поймёшь, о чём я говорю.

Саша пробежался пальцами по клавишам, разминая пальцы, прокашлялся и запел.

Когда он закончил, Андрей спросил у сына:

— У тебя слова на бумаге есть? Дай мне почитать.

Саша достал приготовленный заранее листок бумаги, на котором этот текст был напечатан. Отец погрузился в чтение, а Саша терпеливо ждал. Наконец, он оторвался от листка и сказал:

— Я тоже не верю, что это ты написал. Скажи, откуда у тебя эта песня. Только не ври.

— Пап, она мне приснилась. Сон такой был, яркий, как будто я сидел на веранде с видом на море, чайки летали, а на самой веранде танцевала пара — парень и девушка. И откуда-то лилась эта песня. Ты же знаешь, у меня идеальная память. И когда я проснулся, она у меня сидела в голове. Конечно, я бы не смог написать этой песни, не тогда, ни сейчас.

— Ну, хорошо. Думаю, что, если бог все-таки есть, он простит меня, если я присвою себе авторство этих слов. Просто жалко такую песню под сукном держать. Надо её к людям выпустить. Я уверен её в каждой семье петь будут по праздникам.

Саша тоже был уверен, что в прошлой его жизни эта песня появилась слишком поздно. Её время — вот это, сегодняшнее, пока жива ещё война в душе и памяти каждого жителя этой страны. Здесь и сейчас у неё есть все шансы стать поистине народной.

— Ты мелодию на ноты записал? — спросил Андрей.

— Да, вот держи, — протянул Саша ему листок с нотами.

— Учти, что автором музыки я оформлю тебя, — заметил Андрей. — Хорошо бы успеть все сделать до Нового Года, порадовали бы людей новой песней.

— А ты покажи песню Клавдии Шульженко, — сказал Саша.

— Да, это идея. Если песня Клавдии Ивановне понравится, и она согласится её исполнять, то ...

Андрей замолчал, но Саша продолжил:

— То песня быстро завоюет известность, а нам в семью будет денежка капать.

А буквально через несколько дней он встретился с ректором мединститута, профессором Воробьёвым Семёном Ивановичем.

Когда он увидел в своём кабинете Сашу вместе с Людмилой Молчановой, то сказал, вставая из-за стола и за руку здороваясь с Сашей:

— Вот почему-то я не удивлён. Словно чувствовал.

Затем посмотрел на Люсю и сказал, идите девушка, учитесь, а мы тут побеседуем.

* * *

Вот с тех пор у Сашиного отца все и началось. Сначала ему удалось найти выход на Шульженко и встретиться с ней. Песня ей очень понравилась, и они договорились, что она поможет им зарегистрировать её в ВУОАПе, а певица получит исключительные права на исполнение.

— Очень хотела она с тобой познакомиться, — сказал отец Саше о Клавдии Шульженко по приезде из Москвы. — Оставил ей наш телефон и адрес, пригласил в гости.

— А она что? — спросил Саша.

— Сказала, что, когда будет с гастролями в нашем городе, обязательно найдёт время повидаться с тобой.

Вернувшись из Москвы, Андрей развил бурную деятельность. Во-первых, он оставил свою работу снабженца и хозяйственника, и перешёл на должность научного работника в этом же институте. У него появилось время, и он стал писать. И вот уже всего через год с небольшим, он известный писатель и поэт и вскоре станет членом союза писателей.

А вот с финансовой стороны стало хуже. Учёного звания у Андрея не было, поэтому зарплата у младшего научного сотрудника в два раза меньше, чем была раньше. Хорошо, что завели огород на своём дачном участке. Хотя бы овощи не покупать. Да и варенье мать за лето на всю зиму заготавливала. Всё это богатство хранили в подполье у Вариных родителей. Холодильника у Смирновых по-прежнему не было.

Саша серьёзно задумался о помощи родителям. За прошедший год он окончил 5-й курс магической академии и сейчас учился на последнем, 6-м курсе и специализировался на пластической хирургии, в которой уже успел получить немалый опыт, как в виртуальной реальности, так и текущей. Но как это все можно обратить в деньги, Саша не знал, не придумал пока.

Зато, совсем недавно ему в голову пришла замечательная мысль. Нужно подтолкнуть отца к написанию пьесы. Драматурги, они хорошо зарабатывают. И он решил поговорить с отцом об этом не дома, где постоянно что-то или кто-то отвлекает, а на работе.

Вспомнив об этом, Саша неожиданно для самого себя, покраснел, хотя никого рядом не было.

"Вот же реакции молодого тела, — подумал он, — прошибает даже такого старого циника, как я".

Дело было в том, что, когда он зашёл в конце рабочего дня к отцу на работу, то повстречался с Илоной Марковной, секретаршей Князева. Увидев Сашу, она расцвела, подбежала к нему, стала обнимать, целовать и тискать:

— Сашенька, как ты вырос, какой большой стал. Забыл меня, не заходишь повидаться, поболтать со старой подругой. Конечно, у такого красавчика как ты, подружек поди "вагон и маленькая тележка".

Илона с удовольствием расширяла свой лексикон за счёт Сашиных словечек и выражений, которые он иногда ляпал из своей старой жизни.

— Ты по делам Сашенька? — спросила она.

— Я к тебе с просьбой, — сказал Саша, озвучивая вдруг неожиданно появившуюся мысль, — мне нужно кое-что напечатать.

— Для тебя, все, что пожелаешь, — сделав томные глаза промурлыкала Илона, прижимаясь к нему. — Какой ты сладенький, Сашенька. Я просто пылаю вся.

В общем закончился этот визит для Саши очень приятно. Любовницей она оказалась опытной и сумела доставить Саше немало удовольствия. Прощаясь, она заявила ему:

— Когда тебе, Сашенька, надоедят эти молоденькие вертихвостки, которые только и думают о замужестве и как бы затащить в постель потенциального жениха, вспомни обо мне. Я ни на что не претендую. А ты молодой, у тебя пербутатный период, тебе разрядка нужна.

— Пубертатный.

— Что?

— Период говорю, пубертатный, ты немножко неправильно произносишь это слово.

Когда-то у них с Илоной был договор о нейтралитете. Но тогда, она заглядывалась на его отца, и Саша мягко и настойчиво её отшил. А на самого Сашу она до сих пор видов не имела. А тут такая атака, такой натиск и Саша не устоял.

Оказывается, у неё есть своя комната отдыха (впоследствии их будут называть комнатами релаксации), крохотная каморка, куда можно попасть прямо из приёмной, где у неё было рабочее место.

"Хорошо устроилась, девушка", — ещё будучи там подумал Саша. В перерыве между любовными утехами он проверил Илону на предмет заболеваний, которых у неё не было и поправил её здоровье с помощью НУМИ-1 (новая универсальная магема исцеления, номер один) с блоком управления, позволяющая задавать параметры исцеления, особенно косметического характера. Зубки ей тоже поправил. Потом спросил:

— Илона, а ты почему замуж не выходишь?

— Очень высокая конкуренция, Сашенька. Мужички, они молоденьких любят, а я уже старая.

— А потенциального жениха у тебя нет?

— Увы, Сашенька, нет.

Саша взял себе на заметку поработать с её внешностью.

— А с какой целью интересуешься, Сашенька?

— Хочу помочь тебе, Илона. Буду работать над этим вопросом.

— А я все хотела спросить тебя, Сашенька, и всё что-то стеснялась. Про тебя по городу слухи какие-то странные бродят. Говорят, ты наложением рук лечишь?

— Илона, ты здорова как не знаю кто, на тебе пахать можно.

— Паши, Сашенька, паши, тебе можно.

Вот в этом месте своих воспоминаний Саша и покраснел. А разговор тогда пришлось перенести все-таки на дом. И он состоялся.

* * *

— Как ты смотришь на то, чтобы написать пьесу? — спросил Саша отца. — Да будет тебе известно, что драматурги самые богатые люди среди пишущей братии. Если пьесу ставят центральные театры, то потом она идёт по всем театрам страны. И с каждого спектакля автору капает денежка, превращаясь в хороший полноводный ручей, причём заметь, не пересыхающий.

— И в кого ты у меня такой умный? — вздохнул Андрей.

— Говорят ещё так, — сказал Саша, подняв назидательно указательный палец: — Если ты такой умный, то почему такой бедный.

— Хорошая фраза, никогда такой не слышал.

— Дарю, — отмахнулся Саша, — так как насчёт пьесы?

— Так ведь я не отказываюсь. Подари мне сюжет, и я сразу засяду работать.

— Папа, а твоя жизнь — это что, не сюжет для пьесы.

— О чём ты говоришь, сынок?

— Хорошо, послушай меня, только не перебивай. Итак, ты возвращаешься домой после войны и обнаруживаешь, что родная мать выставила твою жену с маленьким сыном на улицу, потому что ты заболел туберкулёзом и поэтому вся твоя семья вместе с тобой становятся потенциально опасными для окружающих. И тогда ты уходишь из родительского дома, хлопнув дверью и сказав напоследок, что матери у тебя больше нет. А ведь она боялась не только за своё здоровье, но и за здоровье твоих младших сестёр и братьев. Чем не завязка для сюжета?

— Ну, хорошо, — ответил отец, — завязка есть. А сам сюжет?

— Сам сюжет держится на метании главного героя между матерью и женой. Он любит их обеих. И страдает. Потом свершается чудо и ты, точнее, главный герой (все же отождествлять себя с главным героем не стоит, я думаю) излечивается, то ли благодаря усилиям врачей, то ли наоборот, вопреки им, и он едет к матери мириться. Семья воссоединяется, мир, дружба, жвачка.

— Что? Что ты опять там придумал? Какая жвачка?

— Извини, пап, я сам не понимаю откуда они берутся у меня, словечки эти всякие. Не обращай внимания. Так вот, семья воссоединяется, все счастливы, но через год заболевают туберкулёзом отец главного героя и его младшая сестрёнка, и мать главного героя обвиняет его в этом, проклинает и опять разрывает все отношения.

Андрей с тревогой смотрит на сына и говорит:

— Санек, ты сейчас фантазируешь, ведь да?

— Ну, конечно, папа, ты чего. В нашей семье и семьях наших родственников никто больше никогда болеть не будет.

— Сашок, как ты это делаешь?

— Пап, я просто очень этого хочу, и оно сбывается. Кстати, совершенно не помешает чуток мистики. Я понимаю, что и ты, и главный герой коммунисты, большевики, и не верите ни в черта, ни в бога. Но, в нашей жизни есть всё-таки события и вещи, которых не может объяснить современная наука. Вот ты чуть-чуть мистики и вставь. Народ это оценит.

— А кульминация, она где?

— Отец главного героя умирает, врачи делают вскрытие и выясняется, что источником туберкулёза был отец главного героя. Тут проконсультируешься с пульмонологом, он тебе объяснит, как такое возможно. Человек является носителем палочек Коха, но сам не болеет, до определённого момента, конечно. Представляешь финальную сцену — мать главного героя узнает, что старший сын не виноват в болезни её мужа и дочери, а наоборот, сам является жертвой обстоятельств.

— И что она делает?

— А вот это пусть решает каждый зритель сам за себя. Пусть думает, а что бы он сделал на месте матери главного героя. Я считаю, что не нужно расставлять все точки над "i".

— Это схема пьесы, скелет так сказать?

— Ну, конечно. Начни со сцены вашего знакомства с мамой, ну, то есть, главного героя с его женой. Потом расставание, война, чтение писем с фронта, чтение писем на фронте из дома. Какие-нибудь интересные события происходившие с героями пьесы. Причём, что очень важно для театральных режиссёров, персонажей должно быть много. Кушать все хотят, причём вкусно кушать, в том числе молодые актёры и актрисы. Поэтому, кроме главных персонажей не забудь побольше ввести второстепенных и проходных с небольшим количеством слов.

— Гхм, гхм. Санёк, ты не забыл, что я худо-бедно, но все же филфак Казанского университета окончил, одного из самых старейших и лучших университетов в нашей стране.

— Извини, пап, конечно ты это всё лучше меня знаешь. Желаю тебе творческих успехов.

И они пожали друг другу руки. После чего, Андрей сказал:

— Ты, сынок, там с Илоной Марковной поосторожней. Она бабёнка ещё та, не успеешь оглянуться, как охмурит. А тебе пока рано думать о женитьбе, тебе ещё учиться и учиться.

— Пап, какая женитьба, она же старая.

— Слышал такую поговорку — "любовь зла, полюбишь и козла"?

— Слышал. Не беспокойся, папа, всё будет в шоколаде.

— Опять! Такое чувство, что у тебя не голова, а вместилище всяких несуразиц, словечек и неизвестных никому, кроме тебя выражений.

Андрей махнул рукой и покинул комнату сына, выстраивая в уме схему будущей пьесы. Придя в свою комнату, он сел за письменный стол, и стал быстро писать. Ему никто не мешал, Варя уехала к родителям, повидаться, с ночёвкой, завтрашний день был у неё выходной, и он работал до позднего вечера. Сделал перерыв на ужин, вытащив на него сына. Ужинали молча, каждый был занят своими мыслями. Пили чай с пирожками, которые с утра напекла Варя. В результате, Андрей проработал за столом всю ночь и уснул только под утро.

* * *

Отношения Саши с Люсей Молчановой продолжались недолго. Чуть больше месяца. В сентябре первый курс мединститута отправили на уборку картофеля в деревню. В конце сентября вернулись, а через две недели Люся уехала в Ленинград. Случилось это так.

В мединституте города Оружейного в середине октября проходила научная конференция медицинских вузов РСФСР, на которую приехали делегации из многих медицинских институтов России, в том числе и из ленинградского первого мединститута имени И.П. Павлова. Девушек с первого курса привлекли для обслуживания участников конференции. Их (девушек), одетых в белые медицинские халаты с красными повязками на рукавах, расставили по всем этажам, на коридорных перекрёстках, у дверей аудиторий, которые были выделены для проведения секционных заседаний и общего зала, где проводились общие заседания участников конференции. Впрочем, в белых халатах были подавляющее большинство участников конференции.

Вот тогда и там вспыхнула любовь у одного из участников ленинградской делегации к Люсе Молчановой. Да такая сильная и пламенная, что Люся сдалась уже на второй день осады. А штурмовал эту крепость молодой учёный, кандидат наук, доцент, 28 лет от роду. Был хорош собой и практически не раздумывая, на второй день знакомства предложил ей свою руку и сердце.

Саша в принципе был к этому готов, потому что, ещё в августе, когда у них схлынула первая страсть, Люся сказала ему:

— Ты, Сашенька прости меня, но я ждать тебя не буду. Тебе ещё два года в школе учиться, да потом 5 лет в институте на одну стипендию жить. Даже, если ты на мне женишься, то, когда это будет? Я успею состариться. Девичий век короток, Саша. Поэтому будь готов к тому, что я в любой момент могу от тебя уйти. Как только кто позовёт меня замуж и будет в состоянии содержать семью, я сразу же к нему уйду.

Конференция закончилась, и Люся уехала. Но, Саша недолго оставался один. В тот же день, когда Люся уехала к Саше пришла Таня Павлова. Вообще-то она пришла немного раньше и сказала:

— Люся уезжает. Ты не будешь возражать против моей кандидатуры?

— Куда кандидатуры? — не понял Саша.

— В твою постель, дорогой, на роль твоей любовницы. Я уже про тебя все знаю. Ты одариваешь всех своих любовниц здоровьем и красотой. Я тоже хочу здоровья и красоты.

— И тоже выскочишь замуж через месяц.

— Зато целый месяц у тебя будет верная подруга, — со смешком сказала Татьяна.

Уж на что старый, сидевший в Сашиной шкурке был циником, а тут даже его проняло.

— Интересно, все медички такие?

— Ты имеешь в виду без розовых соплей и до крайности практичные?

— Да.

— Подавляющее большинство. Даже Люся, видишь, сбежала при первой возможности выйти замуж.

— Да, она меня предупреждала. У меня был выбор, я предпочёл Люсю.

— А кто вторая? — поинтересовалась Таня.

— Леди Одиночество, — ответил Саша.

— Так ты ищешь романтики Саша? Или тебе нужна девушка для любовных утех?

— Вообще-то мне нужна подруга, не только для любовных утех, как ты поэтично выражаешься, но и по жизни. Чтобы с ней можно было поговорить, что-то обсудить, вместе что-то делать, иметь общие интересы.

— Я не отказываюсь, Саша. Так даже интереснее. Я вообще-то девушка богатая, за мной хорошее приданое дают. У меня родители весьма обеспеченные и уважаемые люди. А я у них единственная доченька. Вот пока мы в колхозе картошку убирали, они для меня квартиру сняли. Однокомнатную правда, но пока нам больше и не нужно. Не так ли, Саша? Зато в двух шагах от института. Не хочешь посмотреть?

— Хочу.

— Тогда пошли, чего тянуть.

С Татьяной Саша прожил почти год. Они жили как муж и жена. В будущем это назовут гражданским браком. Здесь и сейчас это называли нелицеприятным словом "сожительство". Не приветствовало здешнее общество такой вид отношений между молодыми людьми. В то же время, такое же сожительство для людей более зрелого возраста воспринимали вполне нормально, хотя всё равно предпочтение отдавалось парам, живущим в законном браке.

Из Татьяны Саша тоже слепил красавицу, но совершенно в другом русле. Это была хищная красота, она притягивала мужчин и одновременно отпугивала. Её невозможно было ни с кем спутать. Наверное, если пересмотреть всё человечество, всю её женскую половину, то невозможно будет найти вторую такую же как Таня. Она чрезвычайно была довольна и говорила Саше.

— Если меня в жёны никто не возьмёт, я выйду за тебя Сашенька. Ты не будешь возражать?

— До этого пока ещё далеко, Танюша. Что зря воздух сотрясать. Как говорится: "будет день, будет и пища".

Таня же и общее занятие им нашла — изучение медицины. Она уговорила Сашу сходить к ректору, чтобы он взял Сашу в медучилище, сразу на второй курс и в вечернюю группу. Медучилище было на площадях мединститута и на каждый курс набиралось по две группы. Одна училась по дневной форме обучения, вторая — по вечерней. Готовило медучилище только медсестёр (медбратьев). Фельдшеров, акушеров и фармацевтов готовил мединститут (четыре года обучения на соответствующем факультете).

С тех пор свободного времени на рефлексии у Саши не было. Умная была у него подруга. Примерно через год совместного проживания, она сказала Саше.

— Ты знаешь, я так благодарна тебе. Ты даже не представляешь. Благодаря тебе, я поняла какой мне нужен муж. Ты, Саша, представляешь собой клубок загадок, но одну загадку я отгадала. Внутри тебя сидит пожилой мужчина, лет шестидесяти, не меньше с большим жизненным опытом. И мне с тобой хорошо. Я имею в виду весь спектр наших с тобой отношений. Значит, мне и муж такой же нужен. Точно такого, как ты больше нет, конечно, но для меня вполне подойдёт мужчина лет пятидесяти, самое меньшее — сорока пяти. Человек уже поживший и разбирающийся в этой жизни. Вот с ним мне будет комфортно, как с тобой. И в половом отношении в этом возрасте мужчины ещё хоть куда. Главное успеть ему за это время (пока он хоть куда) нарожать ему детишек. Двух-трёх не больше. Этого вполне достаточно для комфортного проживания. А с более молодыми мужчинами мне будет просто скучно и рано или поздно, но я от такого мужа сбегу, и дети не удержат.

На Татьяну было приятно смотреть. Высокая (Саша увеличил ей рост на 5 см), сильная, гибкая хищная грация. Глаз оторвать невозможно. А глаза крупные, раскосые, ярко-зелёные. Вот, если бы зрачок у нее был жёлтый и продолговатый, как у кошки, то это был бы завершающий штрих в её портрете. Но, на это Саша не пошёл, слишком уж это выглядело бы вызывающе. Первая красавица не только своего курса, но и всего института, а может быть и города.

Саша иногда думал, жаль, что в этом времени пока не додумались проводить конкурсы красоты. Интересно, кто бы победил в таком конкурсе — Люся или Татьяна? А может быть его мама? Тоже со временем стала красавицей хоть куда. Отец вокруг неё бегает, пылинки сдувает и цветёт от счастья.

И училась Таня, понятное дело, на одни пятёрки. Пакет ТПИ он ей почти сразу поставил. Она и так-то от природы была умна, а тут вообще развернулась. Первая студентка на курсе.

— Таня, неужели ты меня бросишь?

— Саша, тебе в школе осталось чуть больше полугода учиться, а потом ты уедешь в Москву. Ты же не будешь в нашем мединституте учиться?

— В Сеченку буду поступать. Ты тоже бы поступила или перевелась.

— Я совхозная стипендиатка, ты забыл?

— Да, забыл, извини. Но, вообще-то это все решаемо. Нужны только связи среди сильных мира сего.

— Вот! — она торжествующе упёрла ему в грудь свой указательный палец. — Вот я и хочу сразу в эту социальную группу проникнуть с помощью замужества.

— Что имеется потенциальный кандидат?

— Да.

— Кто?

— Что ты хочешь услышать? Его паспортные данные или кто он по профессии, его социальное положение, где работает, имеет ли жилье, может ли обеспечить мне достойную жизнь?

— Профессия, возраст и где работает, — ответил Саша.

— Дипломат, 48 лет, работает в МИДе.

— Танечка, ну мне же интересно, расскажи подробнее.

— Приехала я на ноябрьские праздники домой, с родителями повидаться и там встретилась с ним. Высокий, красивый, сильный, мужественный. Родом из нашего села. Когда-то после окончания школы ушёл в армию и вот до сих пор его никто не видел. Все дома живут, в родном селе, он один такой уродился. Родители у него уже умерли, но живы родственники, братья и сестры. Когда родители умерли, он за границей был. Вот только сейчас на кладбище сходил, попрощался.

— А зачем приехал?

— Ты можешь себе представить? Он сказал, что приехал за женой. Сон увидел, сказал, что меня во сне увидел. На другой же день выехал и меня встретил. Ты бы видел, со смеху бы умер. Встал столбом и минут пять стоял, глаз от меня оторвать не мог.

— А ... — открыл рот Саша, чтобы задать следующий вопрос, но Таня его опередила:

— Умерла его жена, рак молочной железы. А он дипломат, их без жены за границу не выпускают. Дали ему на всё-про-всё месяц. Сказали, не найдёшь, место потеряешь. Он какой-то помощник посла где-то то ли в самой Африке, то ли где-то рядом с ней. Королевство Одланд. Слышал про такое?

Саша подумал, если оно действительно существует, то это ещё одно доказательство того, что это другая реальность. В той его прошлой реальности такой страны точно не было.

— Нет, золотко моё, не слышал. Ты знаешь, я уже начинаю скучать по тебе. Как же я без тебя жить буду?

Они бросились друг другу в объятия и долго так стояли, обнявшись.

— Не успела я найти себе замену, Сашенька. Прости меня, Христа ради. Постарайся сам найти. Скоро Новый Год, вот давай, чтобы до Нового Года нашёл. Сделаешь себе красотку ещё лучше меня. Может быть тебе среди старших девушек подругу поискать? Может быть даже с ребёночком взять. Ты же всё равно в Москву скоро уедешь. Там принцессу себе найдёшь. Я же вот нашла себе своего принца. Эх, жаль ты его не видел.

Тут в её голову забрела неожиданная мысль и она спросила:

— Саша, а ты мужчине его мужское здоровье укрепить можешь?

— Не знаю, я не пробовал, — ответил Саша, уже посмеиваясь про себя. — Ты же знаешь, я только с женщинами сплю, с мужчинами спать не буду, даже не проси.

— Тьфу, на тебя, Сашка. Я серьёзно тебя спросила.

— Я серьёзно тебе ответил, не знаю. Никогда такого не просил.

— А ты вот как девушку красивой делаешь?

— Ты меня тысячу раз об этом спрашивала. Отвечаю в одну тысячу первый раз. Смотрю на девушку и прошу.

— Так кого просишь-то?

— Не знаю я. Просто своё желание высказываю в пространство и все.

— Ну, ладно. Может и вправду ты какой-то инопланетянин, не от мира сего. Ты и сам этого не знаешь.

Таня уехала, но арендную плату за квартиру проплатила до лета. На прощание Саша подарил ей хранителя. Так он назвал специальный лечебный артефакт, который отслеживал состояние здоровья своего носителя и при необходимости принимал меры. В артефакт был заключён мощный магический конструкт, который мог работать в режиме магемы исцеления 1-го, 2-го или 3-го уровня, в зависимости от степени повреждения. В качестве тела артефакта Саша выбрал крупный рубин на золотой подвеске и внедрил в него самозаряжающийся накопитель, от которого запитал хранитель. И метку свою и на Татьяну повесил, и в хранитель тоже поместил. Расставаясь, сказал Тане:

— Жизнь она штука длинная, кто знает, как там всё у нас сложится. Может быть и пересекутся ещё наши пути. Эту подвеску не снимай, даже когда моешься или выполняешь супружеские обязанности. Вообще не снимай никогда. У неё свойство есть. С ним разговаривать можно. Когда тебе нужно будет спрятать его от чужих глаз, ты ему мысленно скажи: "Хранитель спрячься". А когда такая нужда пройдёт ты настраиваешься на него мысленно и говоришь: "Хранитель, появись". Дома потренируешься. Этот камень не зря называется Хранитель, он будет тебя оберегать от ран, от болезней, от ядов. От многих напастей он сможет тебя уберечь. Только от предательства он тебя уберечь не сможет. И не говори про него никому. Я его сделал под тебя. Никого другого он хранить не будет. Прощай любовь моя.

Расстались оба в слезах.

* * *

Так Саша за полтора месяца до Нового Года остался опять без подруги. Он решил до отъезда в Москву пожить один.

Тем временем его учёба продолжалась. Он продолжал учиться в 20-й школе, добросовестно отсиживая там уроки, одновременно с этим обучаясь в магической академии. С лёгкой Таниной руки он учился на третьем курсе медицинского училища (год тому назад он упросил ректора взять его сразу на второй курс, куда брали только тех, кто уже имел среднее образование) и должен был его окончить одновременно со школой. От учащихся училища требовались дежурства в больницах, этим Саша занимался в основном по воскресениям. Со своими школьными одноклассниками близко Саша не сошёлся ни с кем. Со всеми был в приятельских отношениях, но не более. Время от времени та или иная девочка предпринимала попытку подружиться с Сашей, но вскоре отступалась:

— Саша давай с тобой в кино сходим?

Саша отвечал:

— Давай.

— Пойдём сегодня после уроков?

— Сегодня не могу, — говорил Саша. Сегодня после уроков я иду в музыкальную школу.

— А после музыкальной школы?

— Иду на занятия в медучилище. Ты же знаешь, я там уже на третьем курсе. Если тебе потребуется поставить укольчик в попу, зови меня.

— А завтра или послезавтра? — не унималась настырная особа.

— Так у меня вся неделя такая, без изменений.

— Ну, давай в воскресенье сходим.

— В воскресенье у меня дежурство в больнице.

— Что весь день?

— Да. С шести утра до 8 вечера.

— Кошмар! Родители тебя хоть иногда видят?

— В субботу после школы я иду к родителям, общаюсь с ними, рассказываю, что у меня за неделю интересного было. К шести вечера ухожу в медучилище или в больницу на дежурство.

— А где ты ночуешь?

— Я снимаю отдельную однокомнатную квартиру. Это очень удобно, мне приходится иногда очень поздно возвращаться или рано уходить. У меня свой режим и я никому не мешаю.

— Как ты это всё выдерживаешь, Саша.

— Ты понимаешь, Маша (Валя, Света, Нина и т.п.), мне интересно всё, что я делаю. И поэтому всё делаю с охотой, с желанием.

— А бывает так, что ты тратишь время зря и ничего не делаешь.

— Практически нет. Если у меня выдаётся свободное время, я занимаюсь переводами, с мугромского на русский и наоборот. Меня отец в НИИ истории, языка и литературы снабжает этой работой. За неё неплохо платят.

Одноклассница с круглыми от изумления глазами отваливает от Саши, потом он видит, как она общается со своими подружками рассказывая им в красках содержание произошедшего разговора и венчает этот рассказ тем, что крутит указательный палец у виска. Это они ещё не знают о его учёбе в магической академии, где Саша учится в основном сидя в школе, иногда прихватывает часок другой от сна.

Если бы Сашу попросили охарактеризовать одним словом, самое главное, что случилось в его жизни за последнее время, он бы ответил — музыка. Неожиданно музыка вышла в его жизни на первый план, оттеснив всё остальное. Случилось это так.

В июне 1955 года Смирновы приехали в Казань по приглашению тёти Веры, которая устроила им культурную программу. Театральный сезон заканчивался, но они успели посмотреть оперу Джузеппе Верди "Травиата", и балет П.И. Чайковского "Спящая красавица". Саша был впечатлён, особенно от балета. В прошлой своей жизни он увлёкся музыкой уже в пожилом возрасте, когда появился интернет и тогда он слушал её каждый день и много слушал. Советское радио тоже несло культуру в массы. Практически каждый день можно было послушать какую-нибудь оперу. А вот балет по радио показать было трудно, телевидение ещё только вставало на крыло.

Так или иначе, но в памяти Саши хранился огромный запас классической музыки, опер, оперетт, балета, огромного количества концертов классической и эстрадной музыки, прослушанных в своё время по радио или просмотренных по телевизору или по интернету. Но, это был багаж слушателя и зрителя. А Саша нуждался в знаниях музыканта, профессионала и он задумал скачать память у одного-двух таких музыкантов, позаимствовав заодно у них и технику игры на фортепиано. И он попросил сводить его в консерваторию на концерт классической музыки.

Тётя Вера пошла ему навстречу и достала билет на выступление какого-то иностранного знаменитого пианиста, лауреата всевозможных конкурсов пианистов, выступавшего с концертами в Казани, как раз в это время. А в нагрузку ему дали сопровождающую, его двоюродную сестру Лиду, дочь тёти Веры. Лиде было 13 лет, и она была в волнении от предстоящего похода в концертный зал консерватории в сопровождении двоюродного брата. Саша выделил для общения с ней отдельный поток сознания, слушал все её бредни и сам нёс соответствующую подростковую чушь.

А вторым потоком организовал копирование памяти знаменитости. Оказалось, достаточно легко скопировать всю память, зато потом предстояла большая работа по очистке полученной информации от всего, не связанного с музыкой. Эта работа отняла у Саши в общей сложности около месяца. В результате осталось не более трёх-пяти процентов от всей скопированной памяти. Зато, кроме памяти ему достались и его навыки пианиста. Правда, это вовсе не означало, что Саша тут же сел и заиграл не хуже знаменитости. Вовсе нет. Просто, когда он играл, то он стал замечать, что осваивает музыкальный материал значительно быстрее, чем раньше. Его пальцы запоминали движения легче и быстрее. Не требовалось, как раньше десятки раз повторять произведение, чтобы добиться нужного звучания. Расставаясь, Саша щедро отблагодарил тётю Веру и всю её семью. Всем был внедрён пакет магем ТПИ (тело, память, интеллект), без всяких ограничений, здоровье поправил магемой НУМИ-1, зубы исцелил полностью, вплоть до восстановления уже утерянных. Тёте Вере и Лиде сделал коррекцию фигуры и лица. Единственное ограничение, которое он заносил в блок управления — это отсрочка по времени. В этом случае магемы запускали процессы в организме, которые время от времени требовали подпитки. С этой целью, он все магемы, поставленные семье тёти Веры привязал к её кольцу, имеющему драгоценный камушек. В камушке Саше устроил накопитель и зарядил его.

Через пару месяцев он установил с ними связь через портальное окно, проверил их всех и обнаружил, что всё идёт по плану. Лида за лето превратилась "из гадкого утёнка в прекрасного лебедя". Подросла, стала просто красавицей. У тёти Веры с мужем наступила вторая молодость и они использовали её на полную катушку. И произошло то, о чем Саша не подумал. Тётя Вера забеременела. Однако, вопреки Сашиным ожиданиям, они страшно обрадовались и теперь всей семьёй ждут ребёнка. Молодой вид тёти Веры отнесли на беременность, во время которой происходит полное обновление организма роженицы. Ну, а Матвей, Верин муж и так сам по себе был моложавый, как всякий брюнет. Так что никакого шума никто не поднимал, все, что произошло с ними они восприняли за естественный ход событий.

А вот Лида ещё должна будет удивить своих родителей в следующем учебном году, а они, в свою очередь, удивят коллег на работе. У Веры, несмотря на её обстоятельства ускорится процесс подготовки докторской диссертации, а Матвей получит новое перспективное назначение.

Через пять месяцев, после копирования памяти и навыков музыканта, в ноябре, вскоре после его расставания с Татьяной, у Саши произошёл прорыв в музыке.

Он и так, без помощи со стороны, успевал пройти программу музыкальной школы и даже немного сверх того за три года вместо семи лет, что учатся нормальные дети. И не сказать, что это давалось ему очень легко. Он вложил немало труда в свои музыкальные занятия, ходил в музыкальную школу пять раз в неделю, а не два-три, как другие. И учился часто по три-четыре урока в день, а не один-два. Результаты стали появляться на третьем году обучения.

А в ноябре у Саши появилась лёгкость в руках, он перестал думать на какую клавишу и каким пальцем нужно нажимать. Пальцы сами знали, что им нужно делать. Задача пианиста думать о музыке, а не о пальцах. Все чаще и чаще Саша, сидя за пианино импровизировал, наигрывая различные новые мелодии, которые вдруг в великом множестве поселились в его голове. Разумеется, это не осталось вне внимания его педагогов.

Однажды его учительница игры на фортепиано во время урока куда-то вышла и Саша, выполнив её задание сидел и наигрывал мелодию, которая преследовала его сегодня с утра, не отпускала в школе и вот сейчас она развернулась в полную силу. Когда он проиграл всю композицию два подряд, дверь открылась и в комнатку, где они занимались вернулась его учительница с какой-то незнакомой красивой женщиной, лет тридцати пяти.

— Саша познакомься, пожалуйста, это Липпмаа Дагмара Паулевна, заместитель директора по учебной работе нашего музучилища, она тоже ведёт класс фортепиано.

Саша встал, как воспитанный мальчик и поздоровался:

— Здравствуйте Дагмара Паулевна.

— Скажи, Саш-аа, что ты только что играа-ал? — сходу спросила она его. В её речи явно прослушивался лёгкий прибалтийский акцент.

— Своё сочинение, Дагмара Паулевна.

— Сыграй пожалуйста эту вещь ещё раа-аз.

— Хорошо.

Саша замер перед фортепиано в предвкушении. Игра стала доставлять ему невероятное наслаждение. Сначала он повторил недавнее своё произведение, потом продолжил. Он вдруг понял, что он не доиграл и теперь навёрстывал упущенное. Он парил, творил и перед его взором проходила череда образов, не всегда понятные ему самому, но пальцы знали, что это и реагировали должным образом. Наконец, он понял, как должна звучать концовка этого произведения и исполнил её.

Музыка стихла, а за дверью послышались хлопки, и кто-то крикнул:

— Браво.

— Никогда не слышала ничего подобного, — сказала Дагмара Паулевна. Затем снова обратилась к Саше: — Ты сможешь записать эту вещь нотами?

— Да, конечно, могу прямо сейчас, мне понадобится минут десять-пятнадцать.

— Мы подождём, — ответила Липпмаа.

"Скорее всего, она эстонка", подумал Саша, доставая свою авторучку и беря листы с уже разлинованным нотным станом. Когда он протянул Липпмаа записанные листы, она спросила:

— Ты не мог бы выступить с этим произведением у нас в музыкальном училище перед учениками и педагогами?

— Я благодарен вам за приглашение. У меня пока нет опыта игры на публике. Когда мне приходить?

— Давайте завтра, в это же время около четырёх часов пополудни, — сказала Дагмара Паулевна.

— А можно мне родителей пригласить? Это всё-таки моё первое публичное выступление.

— Ну, разумеется, — ответила эстонка.

* * *

На следующий день Саша пришёл в музыкальное училище к назначенному времени. Родители должны были прийти заранее. Дом, в котором Саша сейчас жил, располагалась на улице "Десятая".

Когда город зарождался, то названия улиц были немудрёные — от улицы "Первая" и далее по порядку возрастания, поднимаясь от пруда на вершину холма. А перпендикулярно улицам шли переулки, каждый из которых получал индивидуальные названия. Они все выходили на пруд.

Но, со временем все переулки, кроме одного, всё равно стали называться улицами. Остался только один переулок — "Широкий".

До музучилища Саше было идти 5 минут неторопливым шагом. Однако, на улице была ненастная ноябрьская погода. Шёл мелкий колючий снег с сильными порывами ветра. Поэтому, несмотря на то, что Саша добежал быстро, его успело продуть насквозь. Осеннее пальто не спасало от пронизывающего ветра.

На вахте его ждали. Какая-то симпатичная молодая особа, лет 25, не представившись спросила его строгим голосом, словно он опоздал на урок:

— Смирнов?

И получив утвердительный кивок скомандовала:

— Иди за мной.

И зацокала на каблучках впереди него. Саша поплёлся следом. Он решил не обращать внимание на проявленное хамство. Эта молодая женщина, скорее всего педагог, они привыкли к бесцеремонному обращению к своим ученикам. Возмущаться было глупо. Можно было просто уйти, но Саше было интересно, как он справится. Это было его первое выступление как пианиста и композитора перед публикой, тем более перед публикой весьма искушённой.

— Смирнов! — окликнула его ушедшая далеко вперёд девушка, — шевелись быстрее, сколько тебя можно ждать.

Саше вдруг стало легко и весело. Похоже его тут всерьёз никто не воспринимает: "Какой-то доморощенный пианист из обычной музыкальной школы, чего-то там насочинял. Что он вообще может сочинить? Примерно так рассуждают собравшиеся в зале музыканты", — подумал Саша.

— Сюда, сюда, пожалуйста, — перехватила его у входа в концертный зал Дагмара Паулевна, прихватывая его за рукав и направляя в сторону соседней двери, ведущей за кулисы сцены.

Дагмара Паулевна ухаживала за ним, как заботливая мамочка — сняла с него верхнюю одежду, отряхнула, обсмотрела, причесала и заглянула ему в глаза:

— Трусишь? — спросила она его.

Саша отрицательно помотал головой. Эстонка (так Саша стал про себя называть Дагмару Паулевну), не уступавшая ему ростом, отогнула с края занавес и сказала:

— Видишь инструмент. Иди, садись, разомни пальцы, погоняй гаммы, согрейся, приспособься, сколько сможешь к роялю. Потом я выйду и объявлю тебя.

Саша вышел на сцену и по краюшку прошёл роялю. Не то, чтобы играть на таком инструменте, Саша впервые в жизни видел такое чудо вблизи. Он растёр кисти и пальцы. Потом добавил чуть магии, чтобы согреть их и сел за инструмент. И только тут понял, что весь зал был полон. На него смотрели сотни любопытных глаз. Чтобы не терять настрой, Саша, не мешкая открыл крышку рояля и дотронулся до клавиш пальцами.

Сначала он проверил настройку, она была идеальной. Он поднял голову и встретился глазами с Дагмарой.

— Что играть? — спросил он.

— Что хочешь, — ответила она. — Можешь начать со вчерашней композиции.

Эстонка вышла к микрофону, стоящему по центру у края сцены, постучала по нему, проверяя наличие звука и объявила:

— Сегодня у нас в гостях ученик музыкальной школы номер 7 нашего города Александр Смирнов. Он сыграет вам несколько этюдов собственного сочинения. Что ещё ему вздумается сыграть я не берусь предсказывать.

Она отошла от микрофона и махнув рукой Саше, пошла за кулисы. В зале, после такого интригующего объявления стало тихо. Саша кивнул, но начать решил с сегодняшней вещи, которую он сочинил сегодня утром, и не успел пока записать нотами.

Во время игры, он вдруг понял, как вчерашняя его вещь органично продолжает ту, что он только что исполнил. А потом, когда он исполнил и вчерашнюю вещь, он решил сделать небольшой перерыв.

Музыка смолкла, в зале установилась тишина, которую можно было потрогать руками. И вдруг она лопнула и на Сашу обрушился шквал. Тут и хлопали, и кричали, и свистели, топали ногами. В общем музыканты вели себя безобразно. Саша решил, поиграть ещё немного, пока его не выгнали, когда опять доведётся поиграть на таком инструменте.

И музыка вновь зазвучала. Теперь Саша импровизировал. Вот он представил свою любимую Танечку и повёл рассказ о ней, как он с ней познакомился, как они стали жить и учиться вместе, а потом пришла пора разлуки и венчает эту композицию их прощание.

Когда музыка смолкла, и Саша повернулся к зрителям, то увидел, что некоторые особо впечатлительные особы утирали глаза платочками. Саша встал и неуклюже поклонился. Зал очнулся, встал и стал аплодировать.

Саша растеряно огляделся в поисках Дагмары Липпмаа. Её нигде не было видно, а зал не унимался. Тогда Саша сел обратно и стал играть. На этот раз он решил сыграть что-нибудь из репертуара Кейко Мацуи, музыку которой очень любил слушать в своей прошлой жизни.

Глава 14. Дед Мороз

— Саша, ты не хочешь подработать? — спросила его Липпмаа.

С недавнего времени Сашу зачислили в музучилище на отделение фортепиано в класс Дагмары Паулевны с правом свободного посещения и индивидуальным планом занятий. Что это ей стоило, Саша не спрашивал, хотя догадывался, что это было не просто.

— Вагоны разгружать не пойду, — ответил он, ухмыляясь.

Липпмаа тоже улыбнулась:

— Скоро праздник, Новый Год, к нам поступают приглашения от различных организаций и предприятий выступить на новогоднем празднике. У нас сложились несколько пар дед Морозов со Снегурочками и в одной паре освободилась вакансия. Артист решил уйти на пенсию. Я предлагаю тебе занять это место. За две недели праздников можно заработать хорошие деньги.

— Откуда две недели-то? — спросил Саша.

— Организацией праздников для детей сотрудников и рабочих на заводах и прочих предприятиях занимаются профсоюзы. Новогодние представления начинаются за неделю до 1-го января. А потом у детей начинаются каникулы и до 7-го января в школах проходят утренники, на которые тоже приглашают наших артистов. Деньги платят профсоюзы. Они их не лично артистам платят, а перечисляют в те организации, в которых они работают. В частности, за наших артистов перечисляют в наше училище. Ну, а уж оно выплачивает их артистам, не забывая налоги с них снять.

Саша вспомнил выражение, слышанное им по телевизору от артистов, относящееся к этому периоду: "новогодний чёс", но промолчал.

— Ну, Саша, я не слышу ответа?

— Согласен.

— Вот и хорошо, я сейчас пойду, сообщу об этом в наш профсоюз, этими делами он у нас занимается.

— А почему тогда подбором кадром занимаетесь вы, Дагмара Паулевна.

— Я временно замещаю профорга на нашем отделении фортепиано. И педагог, ушедший на пенсию был с нашего отделения, вот мне и поручили найти деда Мороза. А у нас мужчин педагогов больше нет. А, если честно сказать, то вы, Саша, являетесь единственным мужчиной на нашем отделении.

Недавно они с эстонкой отправили по официальным каналам через канцелярию музыкального училища в ВУОАП около десятка музыкальных композиций, автором которых был Саша, причём половину из них он написал во время своей импровизации на своём сольном концерте в музучилище. Вторую половину он дописал в течение нескольких дней после этого концерта.

Потом его голова переключилась на другие заботы, но Саша уже не мог жить без музыки. Она звучала в его голове вне зависимости от того, хотел этого Саша или нет. Он выделил в своём сознании отдельный музыкальный поток, на котором всегда звучала музыка и когда там появлялось что-нибудь, новое и заслуживающее внимания, оно записывалось и хранилось в специально выделенном для этой цели фрагменте его памяти. Уже сейчас там хранились с пяток новых композиций, которые, правда, требовали доводки.

Саша подумал, что, если его музыку будут исполнять по радио, то это может со временем давать неплохой денежный довесок. Но деньги были нужны здесь и сейчас, и Саша был в постоянном поиске, где ещё он мог подработать.

* * *

— Познакомьтесь Лариса Николаевна, это ваш новый дед Мороз, Александр Смирнов, — сказала Дагмара Паулевна, подводя к ней высокого юношу, которого, впрочем, она сразу узнала. Это он давал месяц назад концерт в училище, а она встречала его на входе.

— Впрочем, ты, наверное, уже слышала про него, — продолжала знакомить их Липпмаа. — Саша, познакомься, это наша педагог по теории музыки, Лариса Николаевна Перепелова, блестящий музыковед. Впрочем, она и виолончелист от бога.

— Дагмара Паулевна, вы, право, смущаете меня своими оценками. Очень приятно, — ответила Лариса и протянула юноше руку для рукопожатия.

Совершенно неожиданно для Ларисы, тот взял её руку, повернул ладонь тыльной стороной вверх и поцеловал:

— Вы мне сразу понравились, — сказал Саша, — как только вас увидел. Помните, вы встретили меня на входе в училище и приказали следовать за вами.

— Саша, простите меня, пожалуйста, за ту встречу. Мне никто ничего толком не объяснил. Меня попросили встретить какого-то паренька по фамилии Смирнов и провести его в концертный зал.

— Не нужно извиняться, это был мой первый концерт, и ваша непринуждённая встреча сняла с меня всякое волнение и мандраж. Я успокоился и мне это здорово помогло. Я рад познакомиться с вами, уважаемая Лариса Николаевна и вдвойне рад поработать вместе.

— Ну, я вижу, вы сработаетесь, — сказала Липпмаа, — Саша, ты поскучай немного в одиночестве, в буфет сходи или займись чем-нибудь,, мне нужно с Ларисой Николаевной поговорить.

— А можно, я здесь останусь? Пока вы разговариваете, я поиграю.

Липпмаа хмыкнула, но ничего не сказала. Она встала и ушла, прихватив с собой Ларису Николаевну. У Липпмаа, как у заведующей отделением был свой кабинет, где они и расположились.

— Лариса, я позвала тебя, чтобы рассказать тебе об Александре Смирнове. Он очень необычный мальчик и в городе его многие знают. Я знакома с ним уже больше месяца и в течение всего этого времени собирала все слухи и сплетни, которые гуляют о нём в городе. С ним за руку здоровается ректор мединститута, его знают в обкоме партии. Сашин отец известный в республике писатель и поэт. Но не это самое главное. Есть в нашей стране дети и более известные, и более прославленные, чем Саша Смирнов. Дело в другом.

Липпмаа замолчала и внимательно посмотрев на Ларису, сказала:

— Пожалуйста никому не рассказывай того, что я тебе расскажу. Дай мне слово.

Лариса кивнула, заинтригованная.

— Ты у нас в городе новенькая, а то обязательно бы уже что-нибудь услышала. Так вот, главное заключается в том, что люди, которые окружают Сашу по жизни, постоянно контактируют с ним не болеют и с ними часто происходят удивительные вещи.

Лариса вопросительно подняла брови, и спросила:

— Например.

— В школу номер 20, где Саша сейчас учится, он пришел 4 года тому назад и с тех пор ни один педагог в школе ни разу не заболел. Это установленный факт. А те, кто раньше болел, выздоровели. Кстати, отец у Саши вернулся с войны больным туберкулёзом, а потом чудесным образом выздоровел и никаких следов туберкулёза у него врачи не обнаружили. Класс, в котором учится Саша побил все рекорды успеваемости. Уже давно они все стали отличниками и за два года ухитрились пройти программу за три класса. У всех учеников их физическое развитие опережает на год. Им всем 15 лет, а выглядят они на год старше. А Саша, сама видела, тот вообще выглядит как 17-тилетний юноша, хотя на самом деле он с 1941 года рождения и ему недавно исполнилось 14 лет.

— Вот это новость, — отреагировала Лариса, — я вообще-то думала, что он школу уже окончил.

— Рассказываю дальше. Точно известно, что это Саша исцелил Лизу Князеву. Она была инвалидкой с детства и до 13 лет жила в коляске. Саша был приглашён к ней на день рождения и прямо там, на глазах у всех гостей произошло чудесное исцеление.

— А кто её родители?

— Мать экономист, на машзаводе работает, а отец директор НИИ истории, языка и литературы при Совмине республики. Отец у неё воевал, вернулся с войны с осколком под сердцем, а после исцеления дочери этот осколок сам вышел. Говорят, что выпал весь в крови, а на теле ни одного пятнышка, вообще никаких следов, представляешь?

— Может быть это совпадение, мало ли что в жизни бывает?

— Многие так думали, пока не раскопали историю, случившуюся в нашем республиканском детском санатории для детей, родители которых больны туберкулёзом.

— Что все дети выздоровели?

— Угадала. Именно так все и было. Мало того, там и из персонала все выздоровели. У одного врача жена забеременела, у которой матку удалили.

— Как такое может быть?

— Когда её обследовали, у неё не то, что матка, даже девственная плева была в целости.

Лариса прыснула в ладошку.

— Почти такое же случилось с директором 14-й школы, что напротив нас располагается. Вон, её в окошко видно. Пришла туда трудоустраиваться Сашина мама и сына с собой прихватила. Они тогда только в город переехали откуда-то из деревни и Сашу нужно было тоже в школу определять. Директриса Сашу не взяла, сказала, чтобы обращались в школу по месту жительства, а его мать взяла. Тут нужно сказать, что директриса была предпенсионного возраста, толстая до безобразия. Уже еле ходила. Так вот после этой встречи с Сашей директриса начала худеть и за две недели около 100 кг сбросила. Ты можешь сказать, что ничего удивительного в этом не находишь. Ты знаешь, что случается с такими людьми, которые быстро худеют?

Лариса помотала головой.

— У них кожа отвисает. Так вот, у директрисы никакого отвисания не случилось, а через месяц она замуж вышла за учителя физкультуры из своей же школы. Фигура на свадьбе у неё была как у девушки, да и выглядела она не старше 40 лет. А вспомнила я о ней, потому что у неё тоже девственная плева восстановилась, а ведь она была замужем и сына родила. Оба, кстати, с войны не вернулись.

— Вы рассказываете сказки, Дагмара Паулевна. Всё с чьих-то слов. Вот, если бы вы про свой собственный опыт рассказывали, то это достоверно, а в рассказах через третьи уста, это выглядит, как небылица.

— Дай мне слово, что про меня никому не скажешь?

— Честное слово даю, что никому про вас ни единого словечка не пророню.

— Короче говоря, у меня была вставная челюсть. Своих зубов у меня считай, что не осталось. А сейчас смотри.

С этими словами Дагмара открыла свой рот, полный беленьких ровных зубов.

— Ты смотри, смотри как следует, — и она снова открыла рот.

На этот раз Лариса исследовала её рот более внимательно.

— А это не искусственные зубы? — спросила она.

Дагмара вздохнула:

— Не научились пока наши стоматологи такие зубы делать. Мои это зубы. И к тому же, были у меня проблемы со здоровьем, не буду я их тебе перечислять. Нету уж тех проблем. Как с Сашей стала ежедневно встречаться, так всё словно рукой сняло. И чувствовать себя стала лучше, все таблетки и микстуры из дома повыкидывала. И не поверишь, на мужчин стала заглядываться.

— Вы действительно хорошо выглядите, я отметила это. Вам тоже больше 30 лет трудно дать, вы запросто замуж можете выйти.

— Теоретически, да, могу, только где они мужчины в возрасте от 30 до 40 лет? Во время войны им было от 15 до 30 лет и сколько из них с войны не вернулось? Так что я иллюзий не питаю.

Дагмара безнадёжно махнула рукой и закончила свои наставления:

— Я это всё тебе для того рассказала, чтобы ты не пугалась, если что почувствуешь. И с Сашей попытайся хорошие отношения выстроить, глядишь и тебе чего-нибудь перепадёт. А, если что перепадёт, то не ори во всю ивановскую, про себя тихо радуйся, да думай, как тебе Сашу отблагодарить.

* * *

Лариса вернулась примерно через полчаса и пригласила Сашу следовать за ним. Он внимательно оглядел девушку и привычно, можно уже сказать профессионально, оценил лицо и фигуру, одновременно с этим посылая ей магический диагност. Первое, что бросилось ему в глаза это крупная тёмная родинка на верхней губе, ближе к углу рта. По центру родинки рос волосок, который спиралью обвивался вокруг нее. Выглядела она довольно мило, но мешала, наверное, здорово.

"Ладно, потом спрошу, — подумал Саша, идя вслед за девушкой, которая вела его куда-то по коридорам училища, — сразу неудобно набрасываться на девушку с такими предложениями".

Диагност выставил результаты обследования. В целом девушка была здоровой, но некоторые проблемы уже намечались. Их исцеление Саша решил пока отложить, чтобы потом сделать всё одновременно. Он уже понял, что поскольку она будет его партнёршей на новогодних праздниках, то скорее всего он будет заниматься и её внешностью, и здоровьем.

Вскоре они пришли в комнату, похожую на гримёрную. А может она и была таковой. Лариса достала из шкафа несколько костюмов для деда Мороза и сказала:

— Примерьте халат, Саша.

— Лариса Николаевна, у меня есть предложение. Давайте общаться менее формально, на "ты", хотя бы во время нашей с вами совместной работы. А в училище придерживаться принятой формы общения между учеником и педагогом.

Лариса испытывающе посмотрела на Сашу и, махнув рукой, сказала:

— А давай, буду считать тебя своим младшим братом.

— У меня как раз нет сестры. Есть две двоюродных, но они живут в Казани, и мы редко общаемся.

Саша примерил пару халатов, один из них подошёл по длине, а большего и не нужно. Затем нашли парик, бороду с усами, посох. От валенок Саша отказался, сказав, что у него тёплые ботинки.

Лариса критически осмотрела Сашу в наряде деда Мороза и осталась довольной:

— Костюм бери с собой, не всегда бывает возможность заехать в училище за реквизитом. Встречаться будем прямо на месте выступления.

Потом она протянула ему несколько листков бумаги:

— Здесь твой репертуар. Три детских песенки, которые мы обычно поем с детишками на утренниках. Надеюсь к завтрашнему выступлению выучишь.

Затем Лариса вытащила из кармашка сложенный листок бумаги, развернула его и подала Саше:

— А это график наших выступлений. Время, место, как добираться. Маршрут проложен от училища.

Саша внимательно прочитал все листочки и вернул их Ларисе, сказав:

— Я запомнил. Проверять будешь?

— Проверять не буду, но, если ты сорвёшь хотя бы одно выступление, то я возьму вместо тебя другого. Есть желающие, между прочим.

— Не сорву, а, если и сорву, то не потому что забыл, а по другой причине. У меня с детства идеальная память.

— Везёт же некоторым, я бы тоже такую хотела иметь. Ты же, наверное, и ноты влёт запоминаешь?

— А какая разница, что запоминать, слова или ноты. Я просто фотографирую страницу и запоминаю, а потом, когда мне нужно я её вытаскиваю из памяти и читаю.

Лариса только завистливо головой покачала. А Сашу продолжали интересовать их будущие совместные выступления:

— Я хотел спросить, Лариса, а мы как музыканты не будем выступать?

— Специально это не планируется, но эти праздники характеризуются своей непредсказуемостью. Часто возникают ситуации, в которых приходится импровизировать.

— Я почему спрашиваю, понимаешь, я вот сейчас смотрел на тебя и у меня в голове зазвучала музыка, что-то типа этюда, фортепиано и виолончель. У тебя здесь есть инструмент? Мы могли бы попробовать прямо сейчас. Хотя нет, вру. Я должен идти, у меня через сорок минут дежурство во второй городской больнице.

* * *

Расставшись с Сашей и Липпмаа, Лариса оделась и вышла на улицу. Погода стояла чудная, при лёгком морозце падал мягкий, пушистый снег, создавая праздничное, новогоднее настроение, как бы напоминая, что до Нового Года осталась ровно неделя.

Музыкальное училище имело общежитие, находившееся в одном из больших деревянных двухэтажных домов барачного типа, в квартале, напротив, через улицу. (Этот квартал построили сразу же после войны пленные немцы и последний из этих домов в Сашиной реальности был снесён аж во втором десятилетии 21-го века.)

В этом же доме на втором этаже были четыре однокомнатных квартиры, имеющие отдельный вход. Администрация училища предоставляло их в аренду своим молодым иногородним педагогам.

Своей консерватории в Оружейном не было и педагогические кадры училище пополняло за счёт иногородних выпускников.

Таким пополнением была, в частности, Лариса Перепелова, приехавшая в конце августа этого года из Ленинграда. Она росла в музыкальной семье. Её папа играл на скрипке в оркестре Мариинского театра, а мама была музыковедом.

Сама Лариса окончила консерваторию по специальности теория музыки, но втайне мечтала о певческой карьере. У неё был безупречный музыкальный слух и слабенький голос, совершенно не годящийся для выступления на оперной сцене. Перед консерваторией Лариса окончила дирижёрско-хоровое отделение музучилища, но, при поступлении в консерваторию ей посоветовали идти на инструментальное отделение или на теорию музыки. Лариса выбрала последнее, параллельно занимаясь по классу виолончели.

Лариса глубоко вздохнула чистый свежий и морозный воздух и пошла привычным маршрутом, которым ходила практически каждый день после работы.

В соседнем доме располагался крупный гастроном, который местные жители почему-то прозвали "Чулком". Рядом с ним находился хлебный магазин. Если спуститься по улице Десятой ниже на квартал, то сразу же в первом доме у перекрёстка располагался овощной магазин. Эти три магазина полностью обеспечивали все потребности Ларисы в продуктах питания. Тем более, что, если возвращаться в свой барачный квартал по улице Труда, то по пути можно было заглянуть в магазин "Кулинария", где продавались различные полуфабрикаты и разнообразную выпечку.

Лариса привычно обошла все эти четыре точки по кругу, отстаивая в каждом магазине небольшие очереди. Очереди были в каждом отделе, занимая в среднем минут по 10-15. В общей сложности этот поход занял у неё чуть больше часа.

Всё время обхода своих торговых точек и стояния в очередях, а потом, уже дома, приготовления ужина, у неё не выходил из головы рассказ Липпмаа о Саше, как и он сам. Завтра был выходной день и у них с Сашей было первое совместное выступление на новогоднем вечере, устроенного профкомом завода "Редуктор". Вечер должен был пройти в актовом зале ФЗУ (фабрично-заводское училище), недавно построенном рядом с заводом.

По сценарию было предусмотрено три смены — с 15-00, с 17-00 и с 19-00. Первая смена совсем для маленьких дошколят, вторая для ребят 7-10 лет и третья для детей 11-14 лет. По программе, их выход через полчаса после начала праздника и должен идти в течение получаса. Потом раздача подарков и на этом праздник для смены заканчивается. После чего предусмотрен получасовой перерыв, для приведения зала в порядок и запуск следующей смены. Значит они будут заняты в течение 6 часов, с трёх часов пополудни до девяти часов вечера. Она вчера после работы съездила туда на разведку и знала, что у неё будет два варианта возвращения домой.

Либо ждать автобуса и ехать в страшной давке, либо идти пешком по Десятой улице сначала вверх, поднимаясь до здания бывшего Арсенала, потом спускаясь вниз до улицы Советской, по которой уже рукой подать до её дома.

Если идти пешком, то это займёт минут 35-40. Если же ехать на автобусе, то при удачном стечении обстоятельств можно оказаться дома уже через 20 минут, а при неудачном — через то же время, что и пешком.

Потом её мысли опять вернулись к будущему напарнику. Она вспоминала их сегодняшнюю встречу по минутам. Что она сказала, что он ответил. Что он спросил, как она отреагировала. Но, он ведь совсем ещё молодой. Даже с учётом того, что выглядит старше своих лет.

Она разделась и легла в кровать. Взяла книгу, но не могла сосредоточиться. Мысли её растекались, и она не заметила, как уснула, даже не выключив свет в настольной лампе, которую ставила на прикроватную тумбочку. Она сделала это, проснувшись ночью.

Утром, несмотря на воскресный день, Лариса проснулась в обычное время — в 7 часов утра. И откинув одеяло она спустила ноги на пол и недоуменно уставилась на них. Обычно, ей приходилось сползать с кровати, а сегодня её ноги уже опирались на пол. Она встала и огляделась. В комнате всё было по-прежнему и неуловимо по-другому. Словно поменялся ракурс, с которого всё это она рассматривала.

Наконец, так ничего и не поняв, она нашла свои шлёпанцы, накинула на себя халат и пошла умываться.

Лариса прошла на кухню, открыла газовый баллон и зажгла газ в одной из двух конфорок газовой плиты, на которую поставила чайник. Немного подождав, налила в стакан тёплой воды и выключив газ пошла в ванную комнату, где привычно стала чистить зубы, столь же привычно разглядывая себя в зеркале, висевшее над раковиной.

Что-то вызывало у неё чувство дискомфорта, но её сознание пока не могло понять, что именно. Машинально, она сполоснула рот тёплой водой из стакана, споласкивая лицо остатками воды из него, чтобы не умываться ледяной водой, бегущей из крана.

И тут, по-видимому, окончательно проснувшись, она заметила, что полочка перед зеркалом висит ниже обычного, раковина тоже стала ниже, а вместо лица, которое обычно отражалось в зеркале, когда она стояла, выпрямившись прямо перед ним, она видела шею и грудь. А чтобы рассмотреть лицо, ей пришлось наклониться.

"Значит, — подумала Лариса, — пока я спала, кто-то проник в квартиру и перевесил зеркало, полочку и раковину? Дурдом".

И тут её взгляд зацепился за зубы, которые Лариса лелеяла и холила, берегла и внимательно отслеживала их состояние, чтобы в случае чего вовремя обратиться к стоматологу. Она знала каждую щербинку и неровность на своих зубах. Один клычок на верхней челюсти у неё чуть-чуть выпирал, приподнимая верхнюю губу, как раз над родинкой.

РОДИНКА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Родинки не было от слова совсем. Лариса, уткнувшись в зеркало носом, гладила свою верхнюю губу, внимательно рассматривая то место, где она была ещё вчера. Но, родинки не было, и следов от неё никаких не осталось, словно её и не было никогда.

И тут у неё в голове, что-то щёлкнуло, замкнулось какое-то реле или контакт, и она вспомнила вчерашний день. Он промелькнул у неё перед глазами в мельчайших подробностях. Она вспомнила все, что говорила эта эстонка про Сашу и демонстрировала свои зубы. А теперь и у неё самой такие же. И родинка исчезла.

Если бы не предупреждение Липпмаа, Лариса точно бы упала в обморок. Кроме того, её лицо неуловимо изменилось. У неё от природы были широкие скулы, тонкий прямой нос римской матроны и круглое лицо. А теперь лицо стало уже, чуть-чуть вытянулось, лоб приподнялся, и форма головы немного изменилась. Она выскочила из ванной комнаты и вернулась к себе. В комнате рядом с дверью висело зеркало побольше, чем в ванной и Лариса, сбросив халат и ночнушку стала осматривать своё тело и чуть не упала в обморок. Внизу не наблюдалось привычного треугольника из вьющихся волос. Лариса нагнулась, чтобы исследовать остальное хозяйство. Там все было по-прежнему. Она заглянула в подмышки. И там кожа была гладкая и без единого волоска, как, впрочем, и по всему телу.

Продолжая изучать тело, она обнаружила, что вместо коротких и толстых ног с большой и рыхлой задницей она стала обладательницей длинных и стройных ножек с небольшой упругой попкой. Груди у неё и раньше были красивой формы, так что здесь все осталось по-прежнему.

Лариса стала одеваться и обнаружила, что теперь ей придётся обновить практически весь гардероб, кроме кофточек и бюстгальтеров. Платья стали слишком коротки, пальто тоже не прикрывает даже колени. Туфли теперь ей нужны на пару размеров меньше, ступни стали маленькими и изящными, в противоположность кистям и пальцам, которые наоборот, стали уже и длиннее, и в то же время Лариса чувствовала в них силу. Она с силой сжала их в кулаки и распрямила.

Не удержавшись от проверки, она накинула на себя халат и прошла на кухню. Открыв верхний ящик своего стола, где лежала посуда, она достала стальную вилку и примерившись, попыталась её согнуть. И согнула! К величайшему своему удивлению. Но, когда она попыталась её разогнуть, то вилка сломалась по месту перегиба.

Тут заурчал желудок, напомнив своей хозяйке, что его нужно кормить. Лариса вновь поставила разогревать воду в чайнике и открыв форточку в комнате, вытащила сетку с продуктами, которая висела за окном. Это был обычный способ всех горожан хранить зимой продукты, в основном мясные. Холодильники в домах были большой редкостью.

Ещё вчера, чтобы вытащить сетку Лариса залезла бы на стул, сегодня ей оказалось достаточно встать на цыпочки. На завтрак Лариса поджарила на подсолнечном масле пару кусочков варёной колбасы и залила их сверху парой яиц. Чай она заварила одландский, который получила недавно посылкой от родителей. Родители продолжали помогать ей, присылали посылки с различными вкусняшками, такими, как одландский чай или бразильский кофе, прибалтийские шпроты и салями. Иногда присылали какие-нибудь вещи, так, например, с месяц назад она получила посылку с тёплым вязаным свитером, зимние перчатки из великолепной кожи и женскую шапку из меха чернобурки. Не реже, чем раз в месяц родители посылали ей 500 рублей почтовым переводом, увеличивая в полтора раза её месячный доход. Она эти деньги не тратила и откладывала, всё собираясь положить их на сберкнижку, но до сих пор и не собралась.

"Вот теперь эти деньги мне и пригодятся", — подумала Лариса, допивая чай с бутербродом из булочки со сливочным маслом и сыром.

Шёл уже девятый час утра и ей нужно было успеть до обеда обновить свой гардероб. Лариса набросала список вещей, которые ей необходимо было купить. От трусов до зимнего пальто. Начать она решила с рынка. Там можно было купить валенки самокаты, а если повезёт, то и кожаные сапожки на меху.

* * *

Очередной конфуз случился с Ларисой уже вечером, в разгаре праздничного представления, когда они с детками стали водить хоровод вокруг ёлки. Когда Снегурочка должна была запеть песенку о ёлочке, она её и запела:

**

"В лесу родилась ёлочка,

В лесу она росла,

Зимой и летом стройная,

Зелёная была.

Метель ей пела песенку:

"Спи, ёлочка, бай-бай!"

Мороз снежком укутывал:

"Смотри, не замерзай!"

Мороз снежком укутывал:

"Смотри, не замерзай!"

**

Она успела спеть два куплета, когда почувствовала, что дети остановились и перестали петь. Лариса остановилась тоже и непонимающе огляделась вокруг, ища глазами Сашу. Тот, в костюме деда Мороза с невозмутимым видом стоял рядом. Поймав её растерянный взгляд, он подмигнул ей и громко сказал, обращаясь к детям:

— А давайте все вместе попросим Снегурочки петь дальше. Давайте все хором крикнем: "Пой, Снегурочка, пой".

Дети радостно подхватили его призыв и вразнобой закричали.

— Нет, нет, — громко сказал Саша, — слушай мою команду, просим все вместе разом, и Саша, дирижируя руками добился, что дети хором кричали: "Пой, Снегурочка, пой". Саша крикнул Ларисе:

— Ну, ты чего молчишь? Видишь, народ просит, пой давай.

И Лариса запела, уже понимая, что поёт голосом оперной дивы:

**

"Трусишка — зайка серенький

Под ёлочкой скакал.

Порою волк, сердитый волк,

Рысцою пробегал.

Порою волк, сердитый волк,

Рысцою пробегал ..."

**

Теперь дети уже привыкли к её голосу и радостно подпевая ходили вокруг ёлки.

Отработав номер, они вернулись за кулисы, где Лариса, наплевав на всякую конспирацию бросилась Саше на шею и стала плакать и целовать его.

— Так ты чего плачешь-то, чудо ты моё.

— Спасибо тебе Саша. Я хотела петь, но голоса у меня не было, а теперь он появился, и я смогу стать оперной певицей, о чем всю жизнь мечтала. Я была на всё согласна, даже на всю жизнь остаться уродиной, а ты красавицу из меня сделал. Я в неоплатном долгу перед тобой, Саша.

— Мы с тобой потом поговорим обо всем этом, — сказал Саша, — а пока пошли работать.

И Лариса работала, с удовольствием пела детские песенки, общалась с детишками, дарила им подарки. А под конец праздника произошёл неприятный инцидент. Одной девочке не хватило подарка, и она горько заплакала. Окружающие растерялись. Кто-то из взрослых предложил собрать ей подарок, взяв у каждого ребёнка по конфете из их подарочных пакетов.

Но, Саша придумал другое. Он наклонился к девочке и спросил:

— Тебя как зовут?

— Настя Ромашкина, — всхлипывая сквозь слезы, сказала она.

Потом Саша повернул голову к Ларисе и на ушко спросил ее:

— Ты песню "На крылечке твоём" знаешь?

Лариса её не только знала, но и часто пела, оставаясь одна, поэтому просто кивнула в ответ.

— Дуэтом со мной споёшь?

Лариса удивлённо посмотрела на него и ответила:

— Без репетиции, экспромтом, а капелла?

— Да.

— Ну, не знаю, давай попробуем.

Саша поднял руку и громко сказал:

— Специальный номер, для Насти Ромашкиной исполняется песня "На крылечке твоём", композитор Борис Мокроусов, поэт Алексей Фатьянов, исполняют дед Мороз и Снегурочка.

Взрослые, пришедшие с детьми и сидевшие на стульях, оставшихся вдоль стеночек, захлопали, кто-то даже свистнул.

Тем временем, Саша с Ларисой начали петь:

**

"На крылечке твоём

Каждый вечер вдвоём

Мы подолгу стоим и расстаться не можем на миг.

"До свиданья", — скажу,

Возвращусь и хожу,

До рассвета хожу мимо милых окошек твоих.

**

И сады, и поля,

И цветы, и земля,

И глаза голубые, такие родные твои

Не от солнечных дней,

Не от тёплых лучей -

Расцветают от нашей горячей и светлой любви.

**

Если надо пройти

Все дороги-пути,

Те, что к счастью ведут,

Я пройду — мне их век не забыть.

Я люблю тебя так,

Что не сможешь никак

Ты меня никогда, никогда, никогда разлюбить".

**

Что тут началось, когда они закончили петь. Дети кричали, родители кричали, все хлопали в ладоши, кричали "браво" и заставили-таки их спеть на бис.

В результате освободились Саша с Ларисой уже в десятом часу. Саша предложил пройтись пешком, и Лариса согласилась. Они шли по улице Десятой мимо деревянных изб горожан, по засыпанному снегом тротуарам, расчищать которые входило в обязанность жителей улицы. Кто-то добросовестно исполнял эту обязанность, а кто-то не исполнял вообще и тогда на таком месте вырастал здоровенный сугроб, который приходилось обходить, выходя на проезжую часть улицы.

Они шли и разговаривали. Саша говорил:

— У меня проблемы с финансами, и я подумал, мы с тобой могли бы петь и играть в ресторане и хорошо на этом подрабатывать. Можем и на сцену филармонии пробиться. Данные у нас есть. Нужно только подготовить репертуар и подключить связи. Одна песня у нас с тобой считай есть. Слышала по радио песню, "Тучи в голубом" в исполнении Клавдии Шульженко? Слова моего папы, а музыку я написал. Эту песню мы с тобой где угодно петь сможем. Скоро у нас контракт с Шульженко заканчивается, когда будем продлять, оговорим, что мы тоже её исполнять будем. Есть у меня желание ещё одну песню написать и слова уже есть. Нужно над мелодией поработать. Была проблема с исполнительницей. Может теперь получится.

Саша многозначительно посмотрел на Ларису. Та, широко раскрыла глаза и не знала, как реагировать на то, что она услышала:

— Не знаю, Саша. Это все так неожиданно. Мне нужно подумать, посоветоваться.

Тут Лариса вспомнила, как он вчера перед расставанием говорил, что сочили этюд для фортепиано с виолончелью и спросила Сашу об этом.

— Я придумал ему название, — сказал Саша. — Я назову его "полётом стрекозы над прудом перед грозой".

— Поэтичное название, — сказала Лариса.

Они договорились, что завтра сразу после уроков встретятся в музучилище и попробуют сыграть этот этюд.

Тем временем они уже преодолели вершину холма, прошли здание бывшего арсенала и шли вниз, проходя мимо здания общежития мединститута. Через пару минут, когда они поравнялись с домом, в котором жил Саша, он остановился и спросил:

— Я тебя приглашаю на чашку чая, на полчасика, потом провожу тебя до дома.

Лариса остановилась, захваченная врасплох. Мысли судорожно заметались в её голове. Потом она робко подняла на него глаза и приблизившись к нему вплотную, спросила:

— А ты обещаешь быть нежным со мной?

* * *

На следующий день после уроков, половина училища сидела в концертном зале и слушала концерт двух музыкантов. К микрофону подошла Липпмаа и объявила:

— Романс "Здесь хорошо", музыка Сергея Рахманинова, слова Галины Галиной. Исполняет Лариса Перепелова, аккомпаниатор Александр Смирнов.

И вскоре зал наполнился музыкой и лирико-драматическим сопрано оперной дивы:

"Здесь хорошо...

Взгляни, вдали огнём

Горит река;

Цветным ковром луга легли,

Белеют облака.

Здесь нет людей...

Здесь тишина...

Здесь только Бог да я.

Цветы, да старая сосна,

Да ты, мечта моя!"

* * *

За два дня до Нового Года на имя Ларисы пришла телеграмма:

— Лара немедленно приезжай мама при смерти папа

Телеграмма пришла утром, 29-го января, почтальон принёс её к 10 часам. Лариса немедленно отправилась в училище и поставила в известность Липпмаа. Поезд на Москву отходил в половине второго после пополудни, и Лариса пошла собираться, сказав Липпмаа:

— Поздравьте Сашу от моего имени с Новым Годом. Что-то сердце у меня щемит, боюсь, что не увидимся мы с ним больше.

Лариса не знала, что мама её умерла этой ночью и телеграмма, отправленная отцом вчера вечером, безнадёжно опоздала. Однако на похороны она успела. У матери случился инфаркт. А ведь ей только исполнилось 50 лет. Похоронив мать, Лариса засобиралась обратно, но отец, узнав, что у неё прорезался певческий голос повёл её на прослушивание в свой театр.

Затем отец Ларисы развил бурную деятельность, поднял все свои связи, и они поехали в Москву в министерство культуры РСФСР. Результатом этой поездки стало появление на свет трёх документов.

Документ номер один, который ушёл в музыкальное училище в город Оружейный и ставил в известность его дирекцию, что Перепелова Лариса Николаевна отзывается в распоряжение министерства культуры РСФСР. Никакого объяснения. В соответствие с этой бумагой Перепелову уволили, произвели расчёт, денежные выплаты перевели на её Ленинградский адрес почтовым переводом. Туда же бандеролью ушла трудовая книжка.

Документ номер два, с которым Лариса с отцом вернулись в Ленинград и отнесли его в дирекцию Мариинского театра. В соответствии с этой бумагой Ларису приняли в театр на должность певицы.

Третий документ ушёл в Мариинский театр по официальным каналам. Он оповещал дирекцию театра о том, что они могут послать одного артиста театра на стажировку в театр оперы и балета в Милане. Артист должен прибыть к месту стажировки к 1 февраля 1956 года.

По неофициальным каналам директору Мариинки порекомендовали отправить в Италию на стажировку Перепелову.

Времени было в обрез, а нужно было получить загранпаспорт, разрешение на выезд, оформить кучу самых разных бумажек, получить разрешение на приобретение билета, на получение валюты и т.д., и т.п.

В результате, Лариса с головой окунулась в бюрократические дебри, что не могла выбрать времени ни позвонить в Оружейный, ни письмо написать. Зато ей вскоре пришло письмо от Саши.

**

"Здравствуй моя Снегурочка, сестричка моя любимая! Пишет тебе братец твой названный.

Во-первых, приношу тебе свои соболезнования по поводу смерти матери. Ужасно, когда уходят твои родители, да к тому же такие молодые.

Во-вторых, поздравляю тебя поступлением в Мариинку и стажировкой в Ла Скала. Верю, что тебя ждёт большое будущее, ты обязательно станешь оперной дивой мировой величины. С таким голосом, как у тебя ты просто обречена на успех. Понятно, что придётся вкалывать. Этот мир так устроен, что за все приходится платить. Но, это то, о чём ты мечтала, и я рад за тебя. Я буду следить за твоими успехами. А те несколько дней, которые мы провели вместе навсегда останутся в моей памяти светлым пятнышком. Прощай, навсегда остаюсь поклонником твоего таланта. Александр".

**

Получив письмо, Лариса всплакнула над ним. Потом задумалась, откуда он всё знает, и кто он всё-таки? Может он инопланетянин, владеющий недоступными пока нам, простым смертным знаниями.

Как бы то ни было, она поняла, что перелистывает эту страничку своей жизни. Впереди у неё дальняя дорога и непаханое поле работы.

Вячеслав Головнин

Метель (новая редакция, дилогия)

Книга 2. Прерванный полёт

Часть 3. Целитель и композитор

Глава 15. Экзамен по французскому

Москва, 1 августа 1956 года, среда, 9 часов утра, одна из аудиторий Первого Московского Ордена Ленина медицинского института имени И.М. Сеченова.

Саша только что вытянул экзаменационный билет и приступил к подготовке задания. Ему, как золотому медалисту предоставлялась возможность поступить в институт, сдав только один экзамен, вместо пяти. Однако, для этого он должен был получить на этом экзамене наивысшую оценку, в противном случае он переходил в разряд обычных абитуриентов и участвовал в конкурсе на общих основаниях.

Какой именно экзамен из положенных пяти ему придётся сдавать, ему сказали только сегодня, то есть в день экзамена. Более того, ему никто и ничего не сообщал, а просто предложили взять один билет из десятка других, разложенных на столе. И только вытянув билет и прочитав вопросы в нем, он узнал, что ему предстоит сдавать французский язык.

"Не слабое психологическое воздействие на абитуриента, — подумал Саша, — должно быть расчёт на то, чтобы поставить медалиста в экстремальную ситуацию и лишить его спокойствия, авось наделает ошибок".

При сдаче документов, абитуриент должен был указать из представленного списка тот иностранный язык, какой он хочет сдавать в качестве вступительного экзамена. Впрочем, выбор был небольшой — английский, немецкий или французский.

Саша выбрал французский. Во-первых, он знал его из двух источников — от мага Жерара, и от Элен Лурье, своей соседки по квартире в Оружейном. Практически ежедневная разговорная практика с соседкой привела к тому, что он знал французский язык ненамного хуже родного. Единственно, чего опасался Саша, так это появление в языке новой послевоенной лексики. Но таким недостатком обладали его познания и по другим иностранным языкам.

Слева от него, за стол из соседнего ряда, села симпатичная девушка, и Саша вспомнил свой поход на вступительные экзамены в мединститут в своём родном городе.

"Где-то она сейчас? — вспомнил он Люсю Молчанову и тут же постарался выкинуть из головы все посторонние мысли. — Не время предаваться воспоминаниям", — сказал он себе, сосредотачиваясь на экзаменационных вопросах.

На подготовку ответа Саша затратил чуть больше получаса. Он опустил руки на колени, закрыл глаза, откинулся на спинку стула и расслабился. Через несколько минут на соседнее сидение шлёпнулась свёрнутая в комочек записка. Она была написана на французском языке:

"Прекрасный юноша! Пожалуйста, помоги с переводом".

Саша поднял глаза и, встретив умоляющий взгляд девушки, кивнул ей в знак согласия. Тут же в его сторону полетел кусок свёрнутой в плотный комок бумаги, который на этот раз летел мимо Саши прямо на соседний стол впереди него. Пришлось ему перейти на ускоренный режим и перехватить управление полётом кусочка бумаги, подействовав на него телекинезом, в результате чего послание от девушки попало ему прямо в руки.

Девушка, увидев, свой неудачный бросок зажмурилась от страха, ожидая окрика экзаменаторов, поэтому окончания полёта записки она не видела, как, впрочем, и другие присутствующие. Их, медалистов, сдающих французский язык, было всего четверо и все они в небольшой и практически пустой аудитории у двух экзаменаторов были на виду, как на ладони.

Саша аккуратно развернул бумагу и "сфотографировал" текст. После чего также аккуратно всё свернул и отправил обратно, приписав на первом листочке, тоже по-французски:

— На какой язык перевести-то, прекрасная мадмуазель? Шучу, текст мне больше не нужен, я его запомнил.

Девушка, прочитав ответ, удивлённо уставилась на него. Их переглядывания экзаменаторы заметили, и один из них постучал карандашом по столу, призывая к порядку.

Саша достал из своего pocket space (пространственный карман) чистый тетрадный листок и быстро стал заполнять его своим мелким, но каллиграфическим почерком. Через 10 минут он закончил и приписал на обороте по-французски: "Ровно через 20 минут этот листок станет чистым, у меня специальные чернила".

Он свернул листок с ответом в четверть листа и телекинезом отправил его прямо на колени девушке.

* * *

Даша Косулина сидела, затаив дыхание и следила, как её сосед быстро пишет на листке бумаги, прерываясь иногда ненадолго, но, вовсе не для того, чтобы обмакнуть перо в чернила. Таких ручек Даша никогда не видела, но слышала об их существовании. "Заграничная", — подумала она.

Ей пришлось ждать почти 10 минут. Вот он перевернул листок и что-то дописал. Затем, юноша дважды свернул свой листок с ответом пополам и получившуюся четвертушку ловко закинул ей на колени. Она даже не поняла, как он умудрился это сделать.

Даша аккуратно развернула записку и положила на стол, прикрывая её рукой. И тут один из экзаменаторов, который и так не сводил с неё глаз встал и пошёл прямо к ней. У неё сердце упало куда-то вниз и затрепыхалось, а щеки запылали жаром.

Подойдя к её столу, преподаватель внимательно осмотрел и перебрал все листки бумаги, лежащие на нём, при этом не обращая внимания на тот, на котором лежала Дашина рука, после чего сказал:

— Увижу хотя бы один не проштампованный лист бумаги, выгоню с двойкой, — после чего вернулся на своё место.

И только когда он сел, Даша судорожно перевела дыхание. Но, когда она увидела, что листок с её первой запиской, как ни в чём ни бывало, лежит на столе среди других листков, причём гладкий и без единой складки, несмотря на то, что летал туда-сюда между ней и соседом в скомканном виде, то впала в ступор.

Сосед поднял руку. Преподаватель, который следил за Дашей и продолжал это делать после своего чуть ли не обыска, даже не шелохнулся, зато откликнулся второй:

— Что у вас, молодой человек?

— Я готов к ответу, — на французском языке ответил юноша, — можно мне идти отвечать?

Тот слегка удивился и приглашающим жестом показал на стул напротив него, добавив тоже по-французски:

— Прошу вас.

Юноша встал и пошёл к столу экзаменаторов, а Даша, наконец, очнулась и стала читать выполненный соседом перевод. Когда она дошла до конца и, перевернув листок, прочитала послание соседа на обороте, то тут же начала быстро переписывать записку, не обращая больше внимания на то, что творится за преподавательским столом.

* * *

Экзаменационный билет содержал три задания. Первое из них касалось грамматики. Второе заключалось в переводе на русский язык куска текста, взятого из французской газеты. Ответы Саши на них, по-видимому, удовлетворили экзаменатора, поскольку он только кивал головой и "угукал" в знак согласия.

В Сашином экзаменационном билете третьим пунктом было напечатано: "Устный рассказ о творчестве французских импрессионистов".

Тема эта была Саше хорошо знакома. В прошлой своей жизни он просмотрел по интернету самые известные картины и прочитал несколько статей. Всё это, благодаря его идеальной памяти было ему доступно и сейчас.

При подготовке он набросал план рассказа, и теперь ему оставалось только озвучить его, наполнить конкретным содержанием, перечислить имена самых известных французских импрессионистов и названия некоторых их работ. Он вспомнил, как удивился в своё время, обнаружив в их рядах женщину, Берту Моризо, бывшей замужем за братом Эдуарда Мане.

Он уже заканчивал свой рассказ, когда дверь в аудиторию отворилась и зашла делегация, состоящая из двух мужчин, один из которых был уже в солидном возрасте, второй совсем ещё молодой, и двух женщин среднего возраста, лет 35-40. Как вскоре стало известно всем присутствующим в этой аудитории, старший мужчина был проректором по учебной работе и председателем приёмной комиссии, второй, молодой — секретарём приёмной комиссии. Одна из женщин оказалась деканом лечебно-профилактического факультета, на который и поступал Саша, а вторая — инспектором из министерства здравоохранения.

При их появлении оба экзаменатора встали. Глядя на них, встали и абитуриенты. Идущий во главе группы старший мужчина, сначала махнул рукой абитуриентам, чтобы те продолжали подготовку к экзамену, после чего подошёл к столу и представился сам, и представил своих спутников. Познакомился с экзаменаторами и поздоровался с ними за руку. Его примеру последовали и другие.

После ознакомительных вопросов, типа "Кто сдаёт? Что сдают? Как сдают?", Владимир Семёнович, так звали проректора, попросил у Саши ознакомиться с его билетом. Прочитав вопросы, его брови удивлённо поползли наверх. Заметив его реакцию, с билетом по очереди ознакомились и другие.

— Кто составлял экзаменационные билеты? — спросил проректор, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Председатель предметной комиссии по французскому языку, профессор Левина, заведующая кафедрой иностранных языков в Московском библиотечном институте, — ответил секретарь.

— Хорошо, мы потом пообщаемся с ней, — сказал проректор и поинтересовался у Сашиного экзаменатора: — А сейчас расскажите мне, Борис Иванович, как знают наши абитуриенты творчество французских импрессионистов? Вы, кстати сами, из какого вуза будете?

— Мы с Виктором Петровичем оба из МАИ, кафедра иностранных языков, — ответил Борис Иванович.

— МАИ, — протянул проректор, — Московский авиационный институт.

Саша видел, что мужчина с трудом сдерживает раздражение, обе женщины переглядывались, не скрывая своего изумления содержанием вопросов в билете, секретарь приёмной комиссии, кусал губы, то ли, для того, чтобы не рассмеяться, то ли по какой другой причине.

— А можно полюбопытствовать, какие вопросы у остальных наших абитуриентов? — спросил Владимир Семёнович у экзаменаторов, и не дожидаясь их разрешения пошёл вглубь аудитории.

— Рассказ на тему "Новейшая история Франции", — прочитал он третье задание у Сашиной соседки.

Владимир Семёнович прошёл дальше и ознакомился с билетами у двух оставшихся девушек, громко зачитывая темы устных рассказов:

— "Франция и её колонии", "Вклад французских писателей в мировое литературное наследие".

— Виктор Петрович, скажите мне, пожалуйста, вы способны оценить ответ абитуриента по существу вопроса? Оценить его рассказ на заданную тему, раскрыл ли он её или нет, частично или полностью. Какими критериями вы руководствуетесь при выставлении оценки?

Не дождавшись ответа, проректор повернулся к Саше и спросил его:

— Вы уже закончили отвечать?

— Практически, да. Я хотел рассказать ещё один не всем известный факт, что Огюст Ренуар написал пять портретов актрисы Жанны Самари, и самая известная картина, которая находится в нашей стране, в Государственном музее изобразительных искусств имени Александра Сергеевича Пушкина, является второй в этом ряду. Я был в этом музее и видел её там. Мне удалось убедиться в интересной игре света, связанной с ней. Если смотреть на картину сбоку, то зелёное платье актрисы становится синим под цвет её глаз. Ну, я к тому же мог бы добавить, что из всех картин французских импрессионистов, что я видел, репродукции, конечно, на открытках и в книгах, лично мне больше всех понравилась картина Эдгара Дега, которая называется "Абсент". Завораживающая картина, настолько она реалистичная. Главное её достоинство, по-моему, заключается в том, что она заставляет задумываться о жизни вообще и о своей в частности.

— А вот то, что вы только что сказали, вы можете повторить на французском языке? — спросила неожиданно для него инспектор из министерства.

— Да, — кивнул Саша и повторил сказанное по-французски.

Когда Саша замолчал, все вопросительно посмотрели на экзаменаторов.

— Он правильно перевёл, — ответил Борис Иванович.

— Я не услышал ответов на свои вопросы, — сказал проректор, — но прежде, чем мы к ним вернёмся, я предлагаю закончить с ... э ... э, — он вопросительно посмотрел на Сашу.

— Александр Смирнов, — ответил тот.

— Итак, ваша оценка, Борис Иванович, за ответ Александра Смирнова?

— Моя оценка пять, — ответил экзаменатор.

— Виктор Петрович?

— Пять, — коротко ответил тот.

— Поздравляем вас товарищ Смирнов, — сказал Борис Иванович, — вы можете идти. Зайдите, завтра в приёмную комиссию, вам объяснят, что вам делать дальше.

— Вы оценку в мой экзаменационный лист поставьте, пожалуйста, — попросил Смирнов.

Борис Иванович взял лист, заполнил его, поставил оценку "пять" и расписался. Потом посмотрел на Сашу и спросил:

— Что-то ещё?

— А почему Виктор Петрович не расписался? Ведь в документе должны быть две фамилии и две подписи.

— Вы что же, нам не доверяете? Вот сидит председатель приёмной комиссии, уж он-то проследит за выполнением всех формальностей. Идите Смирнов, не задерживайте нас.

Саша, вышел из аудитории, чтобы тут же зайти обратно, но уже под куполом невидимости.

— Я предлагаю пройти в пустую аудиторию, — сказал Борис Иванович, — оставим здесь Виктора Петровича, чтобы он следил за дисциплиной. Всё-таки, то, что мы с вами собираемся обсудить не предназначено для ушей абитуриентов.

— Хорошо, — согласился Владимир Семёнович.

* * *

Через несколько минут они сидели в пустой и практически такой же аудитории.

— Понимаете, Владимир Семёнович, — обратился Борис Иванович к проректору, — мы оцениваем не содержание рассказа, а саму речь. Как человек говорит, правильно ли строит предложения. Мы не являемся специалистами по теме рассказа и не оцениваем его содержание. Мы оцениваем степень владения абитуриентом разговорной речью. Задаём вопросы, смотрим, как он их понимает, как отвечает. А предмет разговора, это уже второстепенное.

В разговор вступила декан:

— А вы понимаете, что две трети ваших вопросов в экзаменационных билетах выходят за рамки школьной программы? Представьте себя на месте наших абитуриентов. Вы, кстати, какой вуз окончили?

— МГУ, у меня французский основным языком шёл, вторым был английский.

— Так вот, я продолжу. Вы сами-то смогли бы хоть что-то рассказать о французских импрессионистах? Хотя бы и на русском языке? Это предыдущему абитуриенту, Смирнову, повезло, что он так отлично владел темой. Хотя и непонятно, откуда он знал соответствующую этой теме французскую лексику. Но таких абитуриентов единицы.

А вот представьте, вам всего 17 лет, и вы золотой медалист, окончивший сельскую школу, а о Франции вы знаете только то, что это родина мушкетёров, ну, и ещё то, немногое, что успели вам рассказать на уроках французского. Как вы себя будете чувствовать и что скажете своему экзаменатору, например, мне. Я, между прочим, неплохо владею французским.

Борис Иванович ответил на французском языке:

— Да, вы правы, коллега, на все сто процентов. Но, что я мог поделать? Я, кстати, предлагал Левиной заменить третий вопрос рассказом абитуриента на вольную тему. Пусть они рассказывают о том, что хорошо знают, но она упёрлась.

— Давайте, всё-таки, обсуждение вести на русском языке, — сказал проректор.

— Она хоть как-то мотивировала свой отказ? — продолжила разговор Виолетта Фёдоровна, после того, как Борис Иванович перевёл присутствующим свой ответ.

— Да, она сказала, что так нам будет легче выставлять оценки. Абитуриент всё равно будет ощущать свою вину за плохое знание лексики по указанной теме, за неполное её раскрытие. Редко кто из них вспомнит, что это выходит за рамки школьной программы. Такому поставишь оценку "пять" — значит осчастливить его, "четыре" — он уйдёт довольный, что не "тройка". Если поставишь оценку "три" абитуриент будет рад, что не "двойка" и жаловаться не пойдёт. А оценку "два" мы ставим только тогда, когда абитуриент не знает первого вопроса в экзаменационном билете, который составлен в строгом соответствии со школьной программой. Так что сами видите, что у профессора всё продумано.

— Я думаю, — заметил проректор, — что нам удастся вернуть её вопросы в рамки школьной программы. Но, это потом, а сейчас я предлагаю вернуться в нашу аудиторию и продолжить экзамен. Кстати, Борис Иванович, почему вы не отдали экзаменационный лист Смирнова на подпись Виктору Петровичу?

— Я должен объясниться, — начал отвечать Борис Иванович. — Дело в том, что Виктор Петрович вообще не преподаватель и не филолог.

И видя недоумение на лицах, он поторопился с ответом:

— Моя напарница, которая должна была принимать этот экзамен вместе со мной, заболела и попросила своего мужа подменить её.

— А Виктор Петрович её муж и тоже является членом предметной комиссии по французскому языку? — уточнил Владимир Семёнович.

— Да, то есть, нет. В смысле, он муж моей коллеги, но не является членом предметной комиссии, да и не может им являться, поскольку не владеет французским языком.

— А кто он по профессии?

— Инженер, работает в одной из лабораторий МАИ.

— Вот это номер, — высказался проректор. — Я предлагаю вам Борис Иванович немедленно освободить Виктора Петровича от обязанностей экзаменатора. Я надеюсь, что с оставшимися абитуриентами мы разберёмся сами, без поддержки инженеров из МАИ. Я, как председатель приёмной комиссии имею право вносить изменения не только в экзаменационные билеты, но и в состав предметных комиссий.

Проректор обратился к секретарю:

— Григорий Яковлевич, оформите официально, как полагается моё решение. Во-первых, включить нашего декана лечебно-профилактического факультета, Городилову Виолетту Фёдоровну в состав предметной комиссии по французскому языку. Во-вторых, в экзаменационных билетах изменить формулировку третьего задания. Я предлагаю записать так: "Устный рассказ на вольную тему по выбору абитуриента".

Владимир Семёнович обернулся к декану и сказал:

— Извините, Виолетта Фёдоровна, что не спросил вашего согласия, но очень надеюсь на то, что вы не будете протестовать. Вы же видите, в какую ситуацию мы попали.

Виолетта Фёдоровна, махнула рукой и сказала:

— Я согласна.

Тут проректор снова обратился к секретарю приёмной комиссии:

— Григорий Яковлевич, займитесь оформлением моих решений и организуйте нам встречу с профессором Левиной и как можно скорее.

Секретарь вышел. Проректор повернулся к экзаменатору и спросил:

— Ответьте мне, пожалуйста, Борис Иванович, о чём вы думали, когда шли на такой подлог? Вы понимали, чем вы рискуете? А кто бы ставил вторую подпись на документах? Тоже Виктор Петрович?

— Отвечаю на все ваши вопросы, Владимир Семёнович, по порядку. Во-первых, никакого подлога не было. Виктор Петрович, всего лишь помогал мне следить за порядком в аудитории. Присматривал, чтобы абитуриенты не общались друг с другом, не списывали, не обменивались записками. Экзамен принимал я один. Да, формально это нарушение правил, но это делается сплошь и рядом. Ради экономии времени вместо того, чтобы слушать ответ абитуриента вдвоём, каждый из преподавателей принимает экзамены один, а потом они просто обмениваются подписями. После экзамена мы должны сдать экзаменационные листы абитуриентов секретарю приёмной комиссии. Виктор Петрович должен был после завершения экзамена съездить с ними домой, получить подписи жены и вернуться обратно. Единственный подлог намечался в том, что жене Виктора Петровича этот день оплатили бы как рабочий. Вот и всё нарушение. Но, за это полностью несёт ответственность жена Виктора Петровича и только она. Да, не настолько уж это серьёзный проступок, если разобраться.

— Такие истории имеют обыкновение всплывать и приносят всем участникам неприятности. Неизвестно, как эта история закончится для нас всех. Ну, что же, давайте продолжать экзамен. Я останусь ещё ненадолго, послушаю, как отвечают остальные наши медалисты, а вы, Инга Пахомовна, можете располагать собой или подождать нас, и мы продолжим обход аудиторий, в которых сейчас проходят вступительные экзамены.

— Я тоже хочу послушать, — сказала инспектор.

Вся компания вернулась в аудиторию, где к Виктору Петровичу подошёл Борис Иванович, и что-то зашептал ему на ухо, после чего они оба вышли в коридор. Через несколько минут Борис Иванович вернулся один и садясь за стол, сказал:

— Продолжаем экзамен. Косулина Дарья, идите отвечать.

* * *

Под таким плотным контролем со стороны председателя приёмной комиссии и инспектора из министерства, экзамен проходил беспристрастно, оставаясь строго в рамках школьной программы, и Даша чувствовала себя вполне уверенно. Ответила на все дополнительные вопросы Бориса Ивановича по грамматике и перешла ко второму заданию.

Сначала она прочитала текст на французском языке, читая его с газетной вырезки, потом прочитала перевод.

— Как вы видите, — заметила Даша, — здесь лексика тоже весьма специфическая, текст из статьи музыкального обозревателя. Речь идёт о Национальном оркестре Французского радио. Хорошо, что я имею музыкальное образование, окончила музыкальную школу и владею этой лексикой на русском языке и по контексту просто догадывалась о каком инструменте идёт речь или какой музыкальный термин здесь применяется. В русском языке довольно много заимствований из французского языка. В общем, перевела, как смогла.

Она замолчала, ожидая вопросов. Однако, Виолетта Фёдоровна задавать вопросы не спешила, она пока не освоилась в новой для себя роли, а Борис Иванович тоже инициативу проявлять не спешил, тем более под укоризненным взглядом Владимира Семёновича.

— Скажите, пожалуйста, на какую тему был текст у предыдущего абитуриента, Александра Смирнова? — спросил Владимир Семёнович, обращаясь к Борису Ивановичу.

— Текст был по кулинарии. Перевод был письменный, поэтому его можно прочитать. Желаете посмотреть?

— Нет, спасибо. Сообщите всем абитуриентам о замене третьего вопроса.

Борис Иванович встал и громко сказал:

— Внимание всех абитуриентов. Третье задание в ваших экзаменационных билетах меняется. Тему для устного рассказа вы можете выбрать по своему желанию. Это решение председателя приёмной комиссии медицинского института товарища Вальберга Владимира Семёновича.

Проректор обратился к Косулиной:

— Вам понятны изменения в вашем экзаменационном билете?

— Да, спасибо вам, Владимир Семёнович, потому что историей Франции я не интересовалась, ни старой, ни новейшей. Знаю только, что она была оккупирована гитлеровской Германией, что часть населения боролась с фашистами, участвуя в движении "Сопротивления". Слышала, что был французский отряд, "Нормандия-Неман", воевавший с фашистами вместе с нашими лётчиками. Больше, к сожалению, ничего не знаю.

— Вы сказали, что учились в музыкальной школе, — сказал Владимир Семёнович, вот и расскажите на французском языке об этой стороне вашей жизни. Можете рассказать какой-нибудь забавный случай, который с вами приключился, или просто рассказать, как часть вашей биографии. Если желаете подумать и подготовиться, то можете сесть обратно. Думаю, что полчаса вам должно хватить.

— Нет, нет, спасибо. Я без подготовки расскажу.

Даша задумалась и начала рассказывать, перейдя на французский язык:

— Это случилось со мной в нашей обычной школе. Я тогда училась в пятом классе и заболела. Я не знаю, чем именно я болела, врачи называли это какими-то мудрёными словами, и я не запомнила. Короче, у меня местами полезли волосы на голове, и врачи рекомендовали моим родителям постричь меня наголо.

— Очаговая алопеция это называется, — заметила Виолетта Фёдоровна, произнеся свой диагноз на русском языке.

— Вот, вот, спасибо за подсказку. Именно так врачи и говорили. Кстати, именно после этой болезни я и решила стать врачом, — продолжила Даша. — Спустя какое-то время я выздоровела и начала отращивать волосы. А в тот момент, когда со мной произошёл тот случай, о котором я хочу вам рассказать, у меня на голове были короткие волосы, и я внешне походила на мальчика. К тому же, дело было зимой, у меня только что закончился урок физкультуры и на мне был надет лыжный костюм, который я не успела переодеть. После физкультуры я напилась воды, ну и естественно захотела в туалет. В тот, что был около раздевалки стояла очередь, и я поднялась на второй этаж.

Должна добавить к сказанному, что голос у меня низкий, мальчишеский. Впрочем, вы это и сейчас слышите, таким же он был у меня и тогда. Вот и представьте картину. Мальчик, лет 12 заходит в женский туалет, что-то напевая себе под нос и запирается в кабинке. Короче говоря, когда я оттуда вышла, то какая-то чересчур бдительная учительница с фигурой борца тяжеловеса схватила меня за ухо, да так больно, что я от боли чуть сознание не потеряла и повела к директору школы.

Даша замолчала, сидя с задумчивым лицом.

— И что было дальше? — спросил Борис Иванович.

— Разборки, сами по себе тоже очень смешные. Я доказывала, что я девочка, Даша Косулина из 5-го "А" класса и имею право посещать женский туалет. А учительница с директором смеялись и говорили, что пока я не сознаюсь и не скажу, кто я, буду сидеть в шкафу. Тут нужно сказать, что школа, в которой я училась, очень большая, в каждой параллели по пять-шесть классов, учеников больше тысячи и понятно, что меня в лицо не знали ни директор, ни эта учительница. И только, когда я заплакала в голос, они задумались. Директриса вызвала секретаря и попросила найти классную руководительницу 5 "А" класса. Пока её искали, обе продолжали недоверчиво на меня смотреть и заставили меня объяснительную писать, почему я в лыжном костюме по школе разгуливаю. Вот такая история.

— А убедиться в том, что ты девочка они не пробовали? — спросила Виолетта Фёдоровна.

— Пробовали, но я не далась. Я так закричала, что они отступились.

— Перед тобой хотя бы извинились? — спросил Борис Иванович.

— Честно сказать я не помню. Помню, что к врачу потом с мамой ходила, ухо показывала. Болело оно ещё долго.

— И что, им это так и сошло с рук, как мелкое недоразумение? — снова вступила в разговор Виолетта Фёдоровна.

Даша потупилась и сказала:

— Директрису отправили на пенсию, а учительницу перевели в другую школу.

— У меня всё, — добавила она уже по-русски.

— Превосходно, Даша, — сказал Борис Иванович. — Вы прекрасно владеете французским языком. Чувствуется, что вы имели общение с родными носителями языка.

— Да, — согласилась Виолетта Фёдоровна, — у меня сложилось такое же мнение.

Пока Борис Иванович оформлял бумаги, Владимир Семёнович попросил Виолетту Фёдоровну перевести ему Дашин рассказ. Они отошли в сторонку, и к ним присоединилась инспектор.

— Сейчас вы поймёте, почему эта история так закончилась, — сказал Владимир Семёнович, выслушав перевод, и пригласил всех обратно за стол.

После того, как в экзаменационном листе Даши была проставлена оценка "пять", и экзаменаторы расписались в нем, Владимир Семёнович спросил Дашу:

— Дарья Георгиевна, я поздравляю вас с поступлением в наш институт и хочу задать вам один вопрос, который уже ни на что не повлияет. Вы можете не отвечать на него.

— Слушаю вас, — ответила Даша, уже догадываясь, что он хочет спросить и не собираясь ничего скрывать.

— Косулин Георгий Георгиевич, второй секретарь Московского горкома, ваш отец?

На этот вопрос, Даша просто кивнула.

— Ну, что же, ещё раз поздравляю вас с успешной сдачей экзамена. Желаю вам в дальнейшем успешной учёбы.

И, подождав, пока девушка покинет аудиторию, тихо добавил:

— Будьте готовы, товарищи к тому, что нас всех могут вызвать в горком партии и заставить держать ответ за всё, что здесь сегодня произошло. Но, может и пронести, всё зависит от этой девушки, и как она расскажет об этом экзамене своему отцу.

* * *

Через пару минут, Даша, совершенно счастливая стояла в пустом коридоре и искала глазами Сашу. Увидев его невдалеке, появившегося как бы ниоткуда, она бросилась к нему и остановившись в шаге от него сделала книксен, сопроводив его словами:

— О, прекрасный юноша, вы спасли меня от позора. Нас никто не представлял друг другу, но я знаю ваше имя, Александр. Позвольте мне представиться, меня зовут Дарья, друзья называют меня Дашей, а самые близкие мне люди — Дашуней. Вам дозволяется звать меня Дашей, и я предлагаю перейти на "ты".

— Я согласен, Даша и разрешаю тебе называть меня Сашей.

— Пойдём на выход, — сказала Даша, — мне домой нужно позвонить, родителей успокоить, они волнуются за меня.

Но, когда они выбрались из здания института на улицу, их встретила Дашина мама, которая ждала её в машине.

Мама у Даши была настоящей красавицей, ей 36 лет, как доложил Саше его магический диагност и у неё повреждена кисть правой руки. Позже Саша узнал при каких обстоятельствах Софья Филипповна (так звали Дашину маму) покалечила свою руку. Во время эвакуации из Москвы в 1941 году, санитарный поезд, в котором она ехала попал под бомбёжку. Софья Филипповна, как и все врачи того времени была военнообязанной и с началом войны была призвана на действительную службу. С Дашей осталась бабушка, Арина Игоревна. В тот злополучный день, все они ехали в одном вагоне. Серьёзно пострадала только Дашина мама, остальные отделались лёгкими ранениями, ушибами, синяками и испугом.

Не будь Софья Филипповна врачом, кисть бы ей ампутировали, а у её коллег рука не поднялась, тем более что была возможность обойтись без радикального решения. В результате кисть ей оставили, хотя и не в рабочем состоянии. С тех пор, выходя из дома, она на правую руку надевала специально для неё пошитую перчатку. Пришлось ей заново учиться писать и кушать, всё левой рукой.

После заживления открытых ран, её комиссовали, и остаток войны она провела в городе Куйбышеве, работая врачом терапевтом.

Саша тут же дал команду диагносту разработать план восстановления руки.

— Мама! — увидев мать, Даша сорвалась на бег и чуть не стоптала мать. Саша не спешил подходить, решив дать им возможность пообщаться наедине. Он остановился метрах в десяти от них и даже отвернулся, разглядывая окрестности.

Москву Саша не знал и по прошлой жизни. Бывал, конечно, и не раз, но узнать этот город поближе так ему и не довелось.

— Саша! — окликнула его Даша, — иди сюда. — Она махнула ему рукой, подзывая подойти ближе.

Саша подошёл и поздоровался с интересом разглядывая Дашину маму.

— Мама, познакомься, это Саша. Мы сегодня вместе сдавали экзамен, и он меня здорово выручил. Потом я всё расскажу тебе подробно. Саша, мою маму зовут Софья Филипповна.

Софья Филипповна протянула Саше руку в перчатке и сказала:

— Какой красивый мальчик.

На что Саша поцеловал ей руку и ответил:

— Почти, наверное, что вы родом из Ленинграда. Только там встречаются красивые женщины с такими огромными, как у вас глазами и одухотворёнными лицами.

— Да, вы льстец, юноша, — отреагировала Софья Филипповна на его речь. — Однако, вы угадали. Я действительно родилась в Петрограде.

— Ни в едином слове я не польстил, — возразил Саша, — сказал всё, как есть.

Увидев, что Софья Филипповна открыла рот, собираясь что-то возразить ему, он торопливо сказал:

— Вручаю Дашу в ваши руки и разрешите мне удалиться. Меня папа в общежитии ждёт и тоже очень волнуется.

— Давайте, мы вас подвезём, — предложила Софья Филипповна.

— Право, не стоит беспокоиться. Здание общежития отсюда в двух шагах.

— Дашуня, перестань меня щипать, — тихо шикнула она на дочь и сказала, обращаясь к Саше: — Мы с Дашей приглашаем вас, Саша, и вашего папу посетить сегодня вечером вместе с нами ресторан "Метрополь", у нас заказан на сегодняшний вечер стол, будем отмечать Дашуткину успешную сдачу экзамена и её поступление в институт. Форма одежды торжественно-парадная. Подходите сюда ровно к 6-ти часам вечера. Мы вас здесь встретим на машине.

Софья Филипповна повернулась, открыла дверку машины, собираясь сесть, как вдруг повернула голову к Саше, который стоял и наблюдал за ними и спросила:

— Так, из какого города вы говорите к нам приехали, я забыла?

— Из Оружейного, — хмыкнул про себя Саша: "Забыла она, а я и не говорил этого, ни ей ни Даше. Скажет мужу, тот позвонит в Оружейный, первому секретарю обкома и наведёт обо мне справки. Пусть наводит. Интересно, что именно ему расскажут обо мне и об отце".

* * *

Смирновы подошли к оговорённому месту встречи ровно к 6 вечера. Костюмы на них были новенькие, только что купленные в ГУМе. Андрей Григорьевич, которого в начале этого года приняли в Союз писателей СССР не упускал случая потусоваться в Доме литераторов, когда бывал в Москве. Вот и в этот раз, заглянув в ЦДЛ встретился с Алексеем Сурковым, тогдашним председателем правления СП СССР, с которым познакомился, когда ходатайствовал о приёме в Союз писателей. Суркову очень понравилась песня, которую отец и сын Смирновы выдали за свою: "Тучи в голубом". Сам бывший фронтовик и военный корреспондент он быстро нашёл общий язык с бывшим военным переводчиком и разведчиком. Сурков же и рекомендацию дал Андрею, одну из трёх. И, как следствие, никаких проблем в дальнейшем при вступлении в Союз писателей у Андрея Смирнова не было и недостающие две рекомендации быстро нашлись. Его нашли и сами предложили.

Встретились и поговорили на бегу, но, Андрей разжился у Суркова пригласительным билетом на две персоны, на разовое посещение двухсотой секции ГУМа. Было это утром, во вторник, 31 июля на следующий день после приезда в Москву.

В понедельник Смирновы сдавали Сашины документы в приёмную комиссию и устраивались в общежитии, а на следующий день ближе к вечеру посетили эту секцию, которая скрывалась за невзрачной вывеской "Стол упаковок".

Перед отъездом в Москву Андрей заглянул в сберкассу и обнаружил, что недавно на его счёт поступила крупная сумма денег из ВУОАПа (Всесоюзное управление по охране авторских прав). Точнее поступлений было два. Одно за исполнение песни "Тучи в голубом", другое за исполнение Сашиных музыкальных произведений на Всесоюзном радио. Сашины деньги шли на имя отца, потому что композитор был несовершеннолетним. Это было первое поступление с момента регистрации.

Кстати, количество зарегистрированных по всем правилам музыкальных композиций у Саши подошло к полусотне. А то, что их стали исполнять по радио, полностью было заслугой Дагмары Липпмаа. Но Саша не чувствовал себя ей обязанным, поскольку хорошо расплатился с ней. Ей по паспорту пошёл шестой десяток, а она выглядит не старше 25 лет и сейчас находится в активном поиске молодого мужа и собирается завести полноценную семью, и детишек ему нарожать.

Короче говоря, в накладе оба не остались, ни Саша, ни Дагмара. Тем более, что Саша ей год рождения в паспорте подправил, а посему никто не будет знать её истинный возраст.

В Союзе композиторов у Саши связей не было, но Дагмара сказала ему как-то, что, если он захочет туда вступить, то ему нужно будет написать хотя бы одно музыкальное произведение, относящееся к крупным формам, таким, как симфония или концерт для солирующего инструмента совместно с оркестром. Но заниматься сейчас всем этим у Саши времени абсолютно не было, и он отложил создание большого музыкального произведения на более поздний срок. А мысли у него были. Был задел двойного концерта для фортепиано и виолончели с оркестром, который он написал для выступлений с Ларисой Перепеловой. Вчерне, Саша представлял структуру этого концерта.

Короче говоря, в Москву они приехали с деньгами и вот сейчас им представился случай хорошо отовариться. Естественно они его не упустили.

Кстати, как они сдавали в приёмную комиссию Сашины документы — это отдельная песня. Саша был моложе основной массы поступающих на два года, хотя внешне ничем от них не отличался. Наоборот, был даже выше многих и выглядел взрослее. Однако, документы у него приёмная комиссия приняла с трудом, только после звонка из ректората.

Здесь у Саши были три козырных карты. Первое — это диплом выпускника медицинского училища и квалификация медицинского брата. Второе — это рекомендательное письмо ректора мединститута города Оружейного, товарища Воробьёва ректору Первого Московского мединститута, в котором излагалась убедительная просьба допустить до вступительных экзаменов Смирнова Александра, несмотря на его возраст. Ему была дана весьма лестная характеристика, была отмечена его настойчивость и самоотверженность, когда ему приходилось одновременно учиться в двух учебных заведениях — средней школе и медицинском училище.

И, наверное, самый главный козырь — это письмо от обкома партии, подписанное первым секретарём. Не шухры-мухры. Очень убедительная бумага, от которой непросто отмахнуться. В этом письме выражалась уверенность что Мугромская АССР получит через 5 лет дипломированного врача, высококвалифицированного специалиста, в которых республика по-прежнему остро нуждается. Скорее всего это письмо и сыграло решающую роль и документы у Саши взяли.

Глава 16. Обед в "Метрополе"

Машина опоздала на пять минут. Софья Филипповна, выбравшись из "Победы", а именно на ней она с Дашей приехала, оглядев обоих Смирновых придирчивым взглядом, сказала:

— Ах, какие красавцы!

На что Андрей тут же отреагировал:

— Сынок-то у меня пока маленький, а вот я сражён наповал.

Саша счёл нужным вступить в шутливую перепалку:

— Папа! Ты особо не увлекайся, а не то я маме расскажу.

— Да, ты что, сынок. Я же чисто платонически, не каждый день такую красоту встречаем.

Софья Филипповна была одета в лёгкое розовое платье, нежного оттенка и вправду была чудо, как хороша. В белых носочках и белых туфлях на невысоком каблуке. Она протянула Андрею руку, которую он тоже поцеловал, как и Саша сегодня утром.

Тем временем с заднего сидения выбралась Даша, тоже в платье, только жёлтого цвета с небольшим искусственным белым цветком на груди. Саша невольно залюбовался ею.

— Вот так, наверное, и выглядела Наташа Ростова в преддверии своего первого бала, — задумчиво сказал Саша.

Потом, как бы вернувшись из своих грёз на землю он представил Дашу отцу:

— Папа познакомься, это Даша, с сегодняшнего дня моя однокурсница. Даша, это мой папа, Андрей Григорьевич.

Даша протянула руку Андрею, и он её тоже поцеловал.

— Так, все садимся в машину, — скомандовала Софья Филипповна, и первая же села на переднее сидение справа от водителя. Остальные расположились сзади.

От Хамовников, где располагались учебные корпуса и клиники мединститута до площади Свердлова доехали за 20 минут, половину из которых стояли на перекрёстках.

У входа в ресторан их встретил товарищ Косулин, собственной персоной. Опять состоялась процедура знакомства. Георгий Георгиевич встретил гостей как радушный хозяин. Впрочем, так оно и было. Он был в своём родном городе и был его хозяином, пусть и не самым главным, но и не последним в этом ряду. Диагност показал, что он старше своей жены на 10 лет и у него в отличие от Софьи Филипповны была куча проблем со здоровьем, которые, правда, пока не дошли до тех кондиций, когда уже пора бить тревогу, но обещали, что лет через 5-6 они заявят о себе в полный голос.

Прошли в ресторан, где их ждал накрытый стол. Георгий Георгиевич рассадил всех на правах хозяина застолья. Стол был рассчитан на шестерых, и одно место осталось не занятым. Сашу усадили рядом с Дашей, напротив них сел Андрей Григорьевич с Софьей Филипповной. Сам Георгий Георгиевич сидел за торцом большого овальной формы стола. По правую руку от него сидела его жена, по левую — дочь.

Слово взял Джиджи (так Саша стал называть Дашиного папу, про себя, естественно). Он подозвал официантку и попросил налить всем вина. Та шустро открыла бутылку, продемонстрировала пробку и плеснула хозяину застолья пробу. Дождавшись разрешающего кивка, она наполнила вином бокалы присутствующих, не забыв затем открыть остальные бутылки с вином, стоящие на столе.

Джиджи встал и, напомнив дорогим гостям, по какой причине они здесь сегодня собрались, предложил осушить бокалы за успех его любимой и единственной дочери.

Предложение было встречено с энтузиазмом. Зазвенели бокалы, застучали вилки. За столом воцарилось молчание. Минут через пять, Джиджи предложил повторить и махнул рукой, чтобы официанты несли горячее.

Гости повторили, доели салаты и приступили к поеданию запечённой индейки с картофельным пюре. Индейку делил разумеется сам Джиджи. Себе и Андрею положил по ножке, молодым — по крылышку, жене отделил кусочек грудки. Дочке и Саше тоже добавил по кусочку грудки. То, что осталось, он попросил официантов завернуть ему в пакет.

Под индейку выпили снова и за столом стало оживлённее. Когда с птицей было покончено решили сделать перерыв и Джиджи пошёл покурить, пригласив с собой Андрея. Тот не курил, однако согласился "постоять рядышком, за компанию", как он выразился.

Пока они ходили, официанты быстро очистили стол, сменили скатерть и снова накрыли к чаю и десерту. Спиртное, бывшее на столе оставили и даже добавили бутылку шампанского и бутылку вишнёвого ликёра.

Когда за стол вернулись мужчины, Софья сказала:

— Ну, что, Даша, расскажи своему отцу и Андрею Григорьевичу, как тебя Саша спас на экзамене.

— Мама, мы же вроде бы договорились не афишировать эту историю.

— Её здесь только твой отец не знает. Саша своему отцу, если пока не рассказал, то обязательно расскажет. Просто, я думаю, что и им интересно послушать, как это ты восприняла, взгляд на всю эту историю с твоей стороны, так сказать. А потом и Саша, может быть, чего добавит к твоему рассказу.

Даша принялась рассказывать, как она, прочитав вопросы в экзаменационном билете поняла, что экзаменаторы сделали всё возможное, чтобы ни один медалист не получил пятёрки. Более-менее ей была близка музыкальная тема, которая была обозначена во втором вопросе её билета. Но, зная музыкальную терминологию на русском языке, она совершенно не владела ею на французском.

И она обратилась за помощью к Саше, а он с лёгкостью сделал перевод, потратив не более 10 минут.

— Я бы с полчаса возилась, даже если бы у меня не было проблем с лексикой.

— Расскажи, Дашуня, что у тебя было в третьем вопросе, — попросила её мама.

Короче, слово за слово, из Дашуни вытянули все подробности сегодняшнего экзамена. Джиджи сидел злой и напряжённый. Чувствовалось, что он с этой профессорши, составившей такие вопросы для медалистов, шкуру спустит, дай ему только возможность добраться до неё.

Саша, глядя на него, профессоршу даже пожалел. "Ведь, сто пудов, что она выполняла чужой заказ. Ей приказали, она выполнила. А почему бы это и не сказать вслух? — размышлял Саша. — Лично его это никак не затронет, и от Даши отвлечёт внимание, надо ей передышку дать".

Он поднял руку, как школьник, прося слово. Джиджи взглянул на него и кивнул, давай, мол. Саша и выложил свою мысль про заказ.

За столом воцарилась зловещая тишина. Несмотря на прошедший в феврале этого года 20-й съезд партии, на котором был разоблачён культ личности Сталина, в памяти людей ещё были живы случаи, когда людей сажали и за более мелкие прегрешения. А тут, саботажем пахнет или даже чем похуже. Партия и правительство сделали для медалистов послабления при приёме в вузы, чтобы стимулировать учащихся средних школ, а тут явный саботаж.

Джиджи развернулся к Саше и спросил:

— А у тебя, Саша, какие вопросы были?

Саша ответил:

— Мне просто повезло. Текст для перевода мне достался кулинарный, а я всегда покушать любил и вообще интересовался кулинарией и французской кухней, в частности. И с импрессионистами, мне тоже повезло. Я ведь французский откуда знаю? Меня же настоящая француженка учила.

И Саша рассказал про Элен Лурье:

— Она мне много о своей стране рассказывала. О культуре, о музыке, о литературе и об импрессионистах тоже. А картины я потом в библиотеках смотрел в специальных альбомах или на почтовых карточках. Так уж получилось, я бы всё-равно сдал на пять, несмотря на все ухищрения экзаменаторов. Если справедливо оценивать ответ, конечно.

Официанты принесли десерт, два различных торта, кофейник и заварочный чайник. На стол водрузили небольшой самовар с кипятком. Даша попросила мороженое, которое ей принесли в вазочке с джемом. Софья посмотрела на него и тоже потребовала себе такое же. Принесли и ей. Джиджи предложил ей ликёра. Та согласилась. Андрей тоже не отказался от рюмочки.

Пока разливали по чашкам чай и кофе, в зале послышалась музыка, и к подиуму, на котором играли музыканты, потянулись парочки.

Саша, сделав пару глотков чая встал и пригласил на танец Дашу. Во время танца она спросила его:

— Слушай, Саша, а что за ручка у тебя такая была. Ты перо ни разу в чернила не макнул.

Саша ожидал этот вопрос. Было это уже в его нынешней жизни. Но на этот раз ему не пришлось "лапшу на уши" вешать, как в прошлый раз Люсе Молчановой, потому что вчера в ГУМе он увидел французские шариковые ручки и купил с десяток. Это избавило его от необходимости врать.

— Я подарю тебе такую, вчера в ГУМе купил, в двухсотой секции.

— Как ты туда попал? — удивилась Даша.

— Вчера, отец заходил в ЦДЛ (Центральный дом литераторов) по делам и встретил Алексея Суркова, вот тот отцу и подарил пригласительный билет на две персоны. Мы вчера там оттянулись на полную катушку.

— Как ты иногда интересно выражаешься. Никогда не слышала такие обороты речи, как у тебя. Так твой отец имеет такие знакомства? На какой почве интересно?

— Мой отец член Союза писателей СССР. Он написал одну известную песню, несколько рассказов на военную тему, опубликованных в журнале "Юность", там же опубликованы его несколько стихотворений. Ну, и до кучи, он регулярно печатает стихи и рассказы в местных газетах и журналах, причём пишет сразу на двух языках, русском и тут же на мугромском. У нас, кто его знает, уверены, что папа мугромский поэт, который свои сочинения переводит на русский язык. Хотя, на самом деле, в нашей семье все исконно русские. До прабабушек и прадедушек, по крайней мере. А поскольку они у нас все крестьяне, то дальше генеалогия нашего рода не прослеживается.

Между тем, неожиданно для публики на подиуме появилась Клавдия Шульженко. Народ, увидев её стал аплодировать, приветствуя любимую певицу.

Та, видя, что народ не унимается, махнула рукой музыкантам и запела:

**

"Синенький, скромный платочек

Падал с опущенных плеч.

Ты говорила, что не забудешь

Ласковых, радостных встреч".

.........................................................

Шульженко допела, шквал аплодисментов, крики браво. Выждав пару минут и поняв, что тишины она не дождётся, запела следующую песню, "Тучи в голубом". И опять после небольшого перерыва, заполненного аплодисментами, спела романс "Тёмно-вишнёвая шаль", после чего, поклонившись публике, ушла, несмотря на непрекращающийся шквал оваций.

Саша проводил Дашу на место и ознакомился с результатами диагностики Клавдии Шульженко. Той было 50 лет и состояние её здоровья не вызывало опасений. Можно было только укрепить тело с помощью магемы коррекции без косметических последствий, ибо она дама на виду и, если что, тут же всем станет известно. Начнут копать. Тут нужно быть осторожнее. Метку он Шульженко поставить успел, поэтому ночью, когда ему никто мешать не будет, он ей поставит эту магему. А чисто физически нагрузки у неё, конечно, большие. После коррекции, она станет их переносить легче. Может быть станет петь чаще, людям, на радость.

Саша вынырнул из своих мыслей на поверхность. Что-то он расслабился, нужно всегда оставлять хотя бы небольшой поток сознания, для отслеживания текущей ситуации.

В зале опять заиграла музыка и Саша с удивлением узнал свою композицию. Отец встал и пригласил Софью Филипповну на танец.

Как только они ушли, у стола объявился сияющий Джиджи:

— А у нас сюрприз, — объявил он детям. — К нам гостья сейчас придёт. Хорошо, что у нас есть свободное место. Я пересяду сюда, а на моё место мы посадим нашу гостью. Кого? Сейчас увидите.

Джиджи принялся командовать официантами. Принесли чистую посуду, вернули на стол недоеденную индейку, которую было Джиджи попросил упаковать, чтобы унести домой. Добавили салат.

Наконец, убедившись, что всё сделано, как он хотел, ушёл за гостьей. Через несколько минут он появился около стола с Клавдией Шульженко. Та успела переодеться в повседневное платье, на голову надела лёгкую соломенную шляпку с вуалью.

"Понятно, что она устала от назойливого внимания публики", — подумал Саша.

— Ну, Клава, с моей дочерью ты знакома.

— Даша? Боже мой! Какая ты стала большая и красивая. Ты, наверное, уже закончила школу?

— Да, тётя Клава, я сегодня в медицинский институт поступила, а папа решил это событие отметить.

— Вот как? Я присоединяюсь к поздравлениям, Дашенька. С меня подарок.

— Тётя Клава, вы сами по себе самый лучший подарок.

— Спасибо Дашенька, за добрые слова. А как вас зовут юноша? — повернулась Клавдия Ивановна к Саше.

— Александр.

Шульженко вопросительно посмотрела на Джиджи и тот ответил:

— Дашин однокурсник.

Певица, поняв, что тот больше ничего не скажет, обратилась к Саше:

— Скажите пару слов о себе, Александр, мне интересно, с кем меня сегодня судьба свела.

В это время к столу вернулись Софья Филипповна и Сашин отец. Клавдия Ивановна сразу же переключилась на Софью.

— Софочка, дорогая, ты с каждым годом становишься всё краше. И дочка твоя выросла такой же красавицей. А это что за мужчина-красавец рядом с тобой. Познакомьте нас.

— Здравствуйте, Клавдия Ивановна, — укоризненно сказал Сашин папа, подходя к ней и целуя её руку. — Ну, неужели я так изменился за последние полгода, что вы меня не узнали.

— Ох, Андрюша, прости пожалуйста, зато богатым будешь. Вот видишь, начинаю стареть потихоньку, своих песенников начинаю забывать. А где же твой сын? Ты же обещал мне познакомить нас. Почему ты его прячешь от меня.

Тут Клавдия Ивановна повернулась к Георгию Георгиевичу и сказала:

— Представляешь, Георгий, вот перед тобой сидит человек, Андрей Смирнов, который вместе со своим сыном написал замечательную фронтовую песню, которую я теперь пою на каждом концерте, и сегодня пела. "Тучи в голубом" называется. И он уже скоро два года не может меня познакомить со своим сыном. Что ты смеёшься?

— Так вот же он, Клавдия Ивановна, рядом с вами сидит, — показал Андрей на Сашу.

Клавдия Ивановна встала и неожиданно для всех поклонилась Саше в пояс, который оторопев от неожиданности не успел встать вслед за певицей. Он поспешно вскочил, а Шульженко сказала:

— Спасибо тебе Сашенька за прекрасную музыку.

Она шагнула к нему, обняла и расцеловала.

— А я ведь часто слышу твою музыку по радио. Ты молодец, Сашенька. Пиши музыку, пиши и песни тоже пиши. Эх, тебе бы песенника хорошего. Ладно, я подумаю над этим.

Она вернулась за стол и сказала:

— Надо признаться, что я голодна. Я покушаю, с вашего разрешения.

И она принялась за еду. А семейство Косулиных тем временем переваривали информацию о Смирновых, полученную от певицы.

— Папа, — обратилась Даша к отцу, — а Андрей Григорьевич член Союза писателей, и он в приятельских отношениях с самим Алексеем Сурковым.

— А твой новый приятель, Александр Смирнов, случайно не член Союза композиторов?

При этом он смотрел почему-то на Сашу, а не на дочь. Саша сказал:

— Мне в консерватории бы поучиться, так там нет ни вечернего отделения, ни заочного. А на дневном отделении я не могу пополам разорваться между мединститутом и консерваторией.

— А что ты успел окончить по музыке? — спросил его Джиджи.

— Музыкальную школу и музыкальное училище по классу фортепиано.

— Когда ты успел музучилище окончить? — возмущённо спросила Даша, — если ты в этом году среднюю школу окончил.

— Понимаешь, меня взяли в музучилище на дневное отделение, и я учился по индивидуальному учебному плану, составленному исключительно для меня. Приходил после школьных уроков в училище, где педагоги меня уже ждали. Ну, я им приплачивал немного, хотя занятия со мной входили в их учебную нагрузку. Я вообще-то способный, у меня абсолютная память, поэтому, мне удалось окончить музучилище одновременно со школой.

— Как я тебе завидую, — сказала Даша, — я бы тоже так хотела.

— Вот, если бы мне удалось таким же образом договориться с консерваторией, я бы её окончил одновременно с мединститутом.

— Я поговорю кое с кем, у кого там связи есть, — неожиданно вступила в разговор Клавдия Ивановна. — Кстати, Сашенька, а где ты в Москве жить собираешься?

— В общежитии мединститута, — ответил Саша.

— А как ты смотришь, но то, чтобы снять комнату?

— В принципе я не против, если это будет мне по карману. Потом, нужно, чтобы до института было удобно добираться, чтобы хозяева были нормальными людьми. А связей в Москве у меня нет. Со временем, может быть, я и обустрою себе нормальное жилье.

— У меня есть на примете пара знакомых, которые могут сдать жилье, но мне нужно будет предварительно поговорить с ними. Позвони мне через недельку, Андрюша. Ты мой телефон помнишь?

— Да, конечно, помню. Позвоню. А пока сам поищу, мало ли, вдруг повезёт.

— Если не найдёте, обратитесь ко мне, неожиданно подключился Джиджи. — Я могу пристроить в общежитие, но в отдельную комнату. И станция метро рядом.

— Нет, Георгий, давай не будем распыляться, — возразила Клавдия Ивановна, — жильём для Саши мы с Андреем займёмся, а ты устрой человека в консерваторию. Вот когда Саша экзамены туда сдаст и его официально примут на первый курс, тогда ты и поговори с директором насчёт индивидуального плана. Он ведь талант, Георгий. А талантам надо помогать.

Она обратилась к Саше:

— У тебя диплом об окончании музыкального училища есть?

— Да, Клавдия Ивановна, есть.

— Ты ведь сейчас освободился?

— Да, до 1-го сентября свободен.

— Чем заняться хочешь?

— Ну, не думал пока.

— Иди завтра в консерваторию и попытайся сдать документы в приёмную комиссию. Сегодня 1-е августа, а у них приём документов, наверное, уже закончился, а может нет. Вот и узнаешь. В случае чего, звони Георгию Георгиевичу, он поможет. Поможешь ведь?

— Помогу, конечно.

— Папа, я тоже так хочу учиться, как Саша. Днём в мединституте, а вечерами в консерватории.

— Но, у тебя-то диплома об окончании музучилища нет.

— У них при консерватории, наверное, есть училище. Сначала я бы училище закончила, а потом консерваторию.

— А ты школу по какому классу окончила? — спросил её Саша.

— По классу скрипки, — ответила Даша.

— Значит у тебя абсолютный музыкальный слух, да?

— Да.

К их столу подошёл мужчина в форменной одежде работников ресторана и представился:

— Метрдотель, Каршанский Михаил Аристархович. Подошёл узнать, не нужно ли чего. Может быть кто-то хочет сделать заказ на вынос. Есть икорка, есть рыбка.

— Я хочу, — поднял руку Андрей.

Метрдотель подошёл к нему и протянул ему кожаную книжку с меню:

— Вот ознакомьтесь пожалуйста. На вынос у нас скидка десять процентов. Вы пока выбирайте, а я официантку вам пришлю.

Метрдотель ушёл и вскоре вместо него подошла официантка, назвалась Герой (ударение на первом слоге) и Андрей тихо на ушко нашептал ей свой заказ.

На стол поставили две тарелки пирогов, с мясом и с рыбой. Рядом поставили тарелку со сладкими пирогами. Принесли большущую вазу с яблоками. Самовар унесли подогреть и минут через десять принесли обратно с кипятком. Пиршество продолжалось. Распили бутылку шампанского. Официанты принесли бутылку коньяка, который охотно пили все взрослые, включая и Клавдию Ивановну. Даше с Сашей плеснули по полфужера шампанского.

У музыкантов наступил перерыв, и Саша пошёл в зал, искать метрдотеля, чтобы попросить у него разрешение поиграть для публики на фортепиано.

Вскоре его поиски увенчались успехом, и он, получив разрешение уселся за инструмент. Размял пальцы и минут 15 играл попурри на известные мелодии. Потом он решил поиграть свои композиции. Опять увлёкся и выпал из реальности. Примерно через полчаса он вернулся и обнаружил, что около него собралось десятка два слушателей. Некоторые из них танцевали, некоторые просто стояли и слушали.

Саша закончил играть, встал и поклонился. Ему охотно похлопали. В это время к нему подошёл отец под ручку с молодой женщиной, лет 25-26:

— Познакомься, Ада. Это мой сын, Александр. Сынок, познакомься с девушкой. Это Аделаида Браницкая, поэтесса, пензенка, моя коллега, состоит в Союзе писателей СССР. Нас вместе принимали, на одном заседании правления.

Саша спустился к ним в зал и поцеловал протянутую девушкой руку:

— Очень приятно познакомиться.

— Адочка пишет прекрасные лирические стихи, — продолжал отец, — но она хочет попробовать себя в песенном жанре. Недавно она сочинила романс и сейчас ищет композитора. Узнала от меня, что ты сочиняешь музыку и попросила познакомить с тобой.

— А можно ознакомиться с текстом? — спросил Саша поэтессу.

— Да, сейчас, у меня где-то был с собой листок с текстом.

Аделаида зарылась носом в небольшую дамскую сумочку, которая у неё была с собой, но через минуту безуспешных поисков, она сказала:

— Впрочем, лучше я его прочитаю по памяти. Я хочу только предупредить, что мой романс относится к категории салонных романсов, тяготеющих к водевилям. И музыку я хочу здесь соответствующую, лёгкую, воздушную, водевильную.

И она, глядя на Сашу, продекламировала:

**

Я просто кукла в руках твоих,

Но, ты возьми меня за ручку,

Я подарю тебе свой стих,

Ты скажешь, та ты ещё штучка.

**

Мне зайчик солнечный сказал,

Что ты меня совсем не любишь.

Зачем мне этот карнавал?

Ты всё равно меня забудешь.

**

Устрою встречу я тебе

И пусть совсем не у фонтана,

Я покорюсь своей судьбе,

И ... продолжению романа.

**

(По просьбе автора этот романс написала Олеся Воложская)

**

Когда Аделаида закончила, Саша быстро поднялся к инструменту и сев за него стал перебирать пальцами клавиши, казалось совсем в произвольном порядки, просто извлекая звуки, не имеющие ни мелодии, ни музыкальной темы. Однако, прошло всего пару минут и появилась мелодия, а за ней и стала прослеживаться тема. И вдруг Саша запел, негромко, вполголоса. Поиграв словами и музыкой, сказал:

— Можно попробовать, возможно что-нибудь и получится.

— У вас обязательно получится, — убеждённо сказала ему Аделаида.

* * *

По глубоко укоренившейся привычке, Саша проснулся в 6 часов утра. На его плече уютно устроилась девичья головка со сбившимися волосами. Саша тихонько освободился и выскользнул из кровати, стараясь не разбудить девушку.

Вчера вечер в Метрополе закончился неожиданно для него. Они с отцом проводили Аделаиду к её столику на двоих, который она делила со своей подругой Анни. После процедуры знакомства, Андрей ушёл с Анни танцевать, а Саша остался развлекать Аделаиду.

— Прочитай мне что-нибудь своё, — попросил её Саша.

Аделаида согласилась.

— Я прочту тебе последние свои стихи, ещё не опубликованные, — сказала она.

**

Ты нежно обнимал меня,

На ушко ласково шептал,

Как слабый огонёк маня,

О чём ты раньше лишь мечтал.

**

Ах, вечер тот уже далёк

Он в памяти моей навеки.

И срок той давности истёк

Остались только твои речи.

**

Я помню только твои руки

И стук сердец что сквозь года

Несут забвение, и да,

Воспоминания разлуки.

**

(Автор точно может сказать лишь одно, что это не его стихи, а где он их нашёл, у кого позаимствовал, уже не помнит. Олеся от них тоже отреклась.)

**

Потом, вдохновившись одобряющим вниманием Саши, она ещё долго читала ему свои стихи. А Саша заинтересовался её лицом. Когда она читала стихи оно преображалось, становилось мечтательно-восторженным, каким-то детским и беззащитным.

Саше стало интересно, какая мимика, какие черты лица придавали ей это выражение. Подключил к этой задаче свой магический диагност и с его помощью всё разложил по полочкам. Заодно нашёл, как можно сделать её лицо более выразительным, запоминающимся, характерным.

То есть, Саша нашёл то, что он, следуя Айзеку Азимову, называл МНВ (минимально необходимым воздействием).

Аделаида взяла с него обещание, что он проводит её до гостиницы, где она остановилась. Тут вернулись с танцев раскрасневшиеся Андрей с Анни. Саша вернулся с отцом за стол к Косулиным. Клавдия Ивановна уже ушла, и они собирались домой. Смирновы тепло распрощались с Дашей и её родителями, поблагодарили за чудесный вечер, обещали по мере возможности не пропадать, звонить, приезжать. Саша запомнил все продиктованные ему телефоны. Договорились с Дашей на завтра сходить вместе в консерваторию.

Пока Саша провожал Косулиных до машины, его отец куда-то исчез. Саша по метке убедился, что с ним всё в порядке и отключился от него. Следить за ним и его похождениями Саша не имел никакого желания.

Затем Саша вернулся в зал ресторана за Аделаидой и проводил её до гостиницы. Провожать было недалеко, потому что она сняла номер здесь же, в гостинице "Метрополь". Он проводил девушку до самых дверей её номера, но открыв их, она увлекла его за собой.

Когда Аделаида уснула, Саша взялся за то, что откладывал. Он подлечил Клавдию Ивановну, как и хотел, без внешних изменений. Но все внутренние системы организма были исцелены, обновлены и укреплены. То же самое он проделал и с Джиджи. Даше поставил обычный школьный пакет магем — ТПИ (тело, память, интеллект). Внешность её решил не трогать, она и так была красивой девочкой. Тут Саша строго следовал принципу: лучшее — враг хорошего или улучшать хорошее — только портить.

Затем Саша занялся Аделаидой. Как и Даше, он внедрил ей пакет ТПИ, затем провёл коррекцию внешности. Самое сложное — исцеление руки Софьи Филипповны, оставил напоследок. Его диагност давно разработал последовательность необходимых воздействий. Можно было тупо применить магему исцеления второго уровня, но это отразится и весьма сильно на её внешности. Десяток лет с неё сдует, как пылинку, что не останется без внимания. Поэтому пришлось выполнять план, разработанный диагностом. Через полчаса всё было закончено. Саша удовлетворённо потянулся. Словно почувствовав, что он освободился, проснулась Аделаида и потребовала его внимания, и утихомирилась только через полчаса.

Время было уже далеко за полночь, и Саша позволил себе уснуть, зная, что как минимум ещё один час он будет жить виртуальной жизнью и учиться в академии магии, в которой он продолжал учиться. Факультет целительства и алхимии он благополучно окончил вместе со школой и теперь обучался сразу на двух факультетах — артефакторики и ментальной магии.

Факультет артефакторики его привлекал знаниями пространственной магии и построением порталов. А ментальную магию он хотел использовать для создания учебных баз.

Саша уже давно привык спать не более четырёх часов в сутки. Он прошлёпал в ванную комнату и принял душ. К его удивлению горячая вода была. "Интересно, — подумал он, — сколько платит Ада за этот номер?"

Пока он мылся, в голове у него родилась музыка к Аделаидиному романсу. Он выскочил из ванной, но в номере инструмента не было. Саша одевался и вспоминал, где можно получить доступ к пианино. В Москве таких точек у него была только одна — зал вчерашнего ресторана.

У него осталась привязка к музучилищу в Оружейном. Та комната, в которой он постоянно музицировал. В Оружейном сейчас половина седьмого. Здание пустует, сторож спит у себя в сторожке на первом этаже. И даже, если он его разбудит, тот пальцем не пошевелит.

Решено. Нужно строить портал. Так далеко от себя Саша порталы пока в реальности не строил, но в теории всё уже знал.

"Всё равно, когда-то нужно начинать", — подумал он и приступил к работе.

Через 10 минут плетение портала было завершено. Однако, Саша решил подстраховаться. Всё-таки, здесь другой мир, а теория портальных переходов разработана для того, для виртуального мира.

Пользуясь своей привязкой к той комнате в музучилище, Саша открыл туда портальный канал, расширив его до портального окна, а затем, подчиняясь неожиданно, интуитивно возникшему желанию он рядом открыл недавно построенный портал в эту же комнату. Потом прямо с ноги зашвырнул туда шлёпанец, который благополучно пролетел его и оказался в комнате музучилища. Затем, опять подчиняясь интуиции, он совместил портальное окно с большим порталом и уже спокойно шагнул в него.

Подошёл к инструменту, открыл его и пробежался по его клавишам. Это было то самое пианино, за которым он провёл весь последний год. Он сел и заиграл ту музыку, которая родилась у него сегодня утром, когда он принимал душ.

Примерно через полчаса мелодия была готова. И он запел. Слова органично ложились на музыку. Спев пару раз, он внёс несколько мелких исправлений и порталом перешёл обратно в номер гостиницы "Метрополь" и не видел, как буквально через несколько минут после его ухода в комнату ворвалась Липпмаа. Она втянула воздух, принюхиваясь и уверенно поняла, что здесь только что был Саша. Это он играл незнакомый ей романс и это его голос она слышала. Более того, из-под пианино торчал домашний тапок, которому неоткуда было здесь взяться. Дагмара давно уже поняла, что там, где замешан Саша логика бессильна и факты нужно принимать такими, какими они есть, не ломая голову над вопросами типа: "Как такое может быть?"

Между тем, Саша сел за стол и, достав из своего пространственного кармана чистую нотную тетрадь, записал нотами только что рождённую мелодию. А потом пошёл будить поэтессу.

* * *

В 9 часов утра Саша подходил к зданию консерватории на Большой Никитской. К его удивлению, Даша уже была тут. Нашли приёмную комиссию и выяснили, что документы принимаются до 5 августа включительно. Правда, если в рабочие дни приёмная комиссия работает с 9 часов утра до 19-00 вечера, то в воскресенье 5-го августа работа заканчивается в 5 часов пополудни.

Написали заявления по находящимся тут же образцам, приложили карточки медосмотра. У обоих у них было заготовлено по два экземпляра на всякий случай и вот пригодились. Саша предъявил диплом музыкального училища, Даша — удостоверение, выдаваемое музыкальной школой. Фотографий нужных размеров тоже у обоих было с запасом

Документы у Саши взяли без звука. Никого не волновало, что ему даже 15 лет не исполнилось. Здесь такие прецеденты встречаются регулярно. Более того, встречаются и более юные дарования. Так ему объяснили, когда Саша задал вопрос о возрасте.

Сдав документы, они получили на руки экзаменационные листы

Затем он выяснил, когда будут профильные вступительные экзамены по будущей специальности и два общих экзамена — по русскому языку и литературе. Один экзамен письменный (сочинение) и один устный (по литературе). С предъявляемыми требованиями по всем экзаменам можно ознакомиться в библиотеке, куда их допустят по специальному пропуску, выдаваемого каждому абитуриенту.

В этой же комнате взяли документы и у Даши. Экзамены начинались с понедельника, 6-го августа. Первый экзамен был профильный, рекомендовалось приходить к началу, к 8 часам утра.

Пообщались с другими абитуриентами, узнали много интересного про профильные экзамены. Оказалось, что независимо от специальности спрашивать будут у всех одинаково. Тут и игра на инструменте, и сольфеджио и теория музыки и беседы о музыке. Только те, кто идёт на композиторский факультет, те дополнительно обязаны предъявить свои произведения и уметь их исполнить. Перечень музыкальных произведений, которые обязан знать и уметь исполнить абитуриент можно было посмотреть в библиотеке.

Саша с Дашей пошли в библиотеку, по указателям на стенах быстро нашли нужный им читальный зал. Им показали, где они могут ознакомиться с программами вступительных экзаменов. Саша нашёл нужное ему и запомнил, а Даше пришлось кое-что записать.

Выяснив всё, что хотели молодые люди расстались, договорившись встретиться в понедельник. Даша сказала, что со времени окончания детской музыкальной школы она музыкой занималась мало и ей сейчас необходимо плотно позаниматься, чтобы подготовиться к экзаменам в музучилище при консерватории. Придётся нанять репетиторов. Так что она эти дни будет занята.

* * *

Софья Филипповна проснулась поздно, было уже около десяти часов утра. В последнее время её муж не часто вспоминал о супружеских обязанностях, а вчера словно с цепи сорвался. Часа два её не отпускал, измучил вконец. Угомонился, уж под утро.

Софья сладко потянулась. Давно она себя так хорошо не чувствовала. Она села на постели и привычным с детства движением обеих рук закинула волосы назад, пропуская их сквозь пальцы.

И замерла. Потому что так делать, как это она делала в детстве и юности она уже очень давно не могла из-за неподвижности правой кисти. Она поднесла правую ладонь к глазам и внимательно стала её рассматривать, будто видела в первый раз. Почему-то пальцы были ровными, а не скрюченными, как обычно.

Она пальцами левой руки пошевелила указательный палец на правой покалеченной ладони. Тот спокойно послушался и вдруг пошевелился сам. Софья сжала пальцы на левой руке в кулак, потом посмотрела на свою правую ладонь и сделала то же самое правой рукой. Она сидела, пока не убедилась, что от её инвалидности не осталось никаких следов. Правая кисть работала как левая. Все пальцы на правой руке были симметричны пальцам на левой.

Софья упала на постель и заплакала. Сначала она плакала, тихо роняя слезы на подушку, а потом завыла белугой. Истерика продолжалась минуты две. А потом Софья вдруг успокоилась и пошла умываться. Умывшись, она прошла на кухню и поздоровалась с Устиньей, домработницей. Той было около 50 лет, и она выполняла у них всю работу по кухне. Раз в неделю приходила прачка и забирала грязное белье. Так же раз в неделю приходила поломойка. Она же убиралась по всей квартире, стирала пыль, протирала окна. Продукты приносил в дом хозяин, Георгий Георгиевич. Не каждый день, конечно, но раза два в неделю обязательно. Мясо, колбаса, рыба, консервы, фрукты, различные продуктовые наборы, вино и деликатесы. В кухне стояли два холодильника. Кушали там же, на кухне, места хватало.

В обязанности Устиньи было следить, какие продукты подходят к концу и каждое воскресенье сообщать о том хозяину.

Свежий хлеб каждое утро приносила с собой Устинья. Она же приносила всякую мелочь: соль, сахар, спички и прочее, что требовалось по хозяйству.

Приходила она рано утром, к семи часам уже варила Георгию Георгиевичу овсянку или жарила яичницу с колбасой. Он заказывал себе завтрак по пути в ванную. Когда через 15-20 минут он снова приходил на кухню, уже одетый и готовый к выходу на работу, его уже ждали на столе заказанные им блюда.

К двум часам пополудни, Устинья готовила обед, кормила приходящих к этому времени Софью с Дашуней, кушала сама и уходила домой, забрав пару порций приготовленного обеда с собой для мужа и себе на ужин. Её рабочая смена на этом заканчивалась.

Георгий Георгиевич обедал на работе, дома за ужином только слегка перекусывал. А перекусить всегда было что, его же стараниями.

Софья зашла на кухню и сказала:

— Устинья, ты не поверишь, у меня рука восстановилась, за одну ночь.

И показала обернувшейся Устинье свою руку. Повертела у неё перед глазами, сжала в кулак и разжала. Потом сказала:

— Пожми мне руку.

Устинья робко и осторожно взяла её руку в свою. Софья обхватила ладонь домработницы и крепко её сжала.

— Жми и ты, — приказала она.

Устинья сжала ладонь хозяйки, но та спокойно выдержала её крепкое рукопожатие. Потом перекрестилась трижды и сказала:

— Это господь чудо нам явил. Сегодня же вечером в церкви батюшке расскажу.

— А вот этого не нужно делать, — строго сказала Софья. — Я вовсе не хочу, чтобы наш порог обивали страждущие, калеки и нищие. Шум поднимется до небес. Подумай об этом.

— Твоя правда, Софьюшка. Не подумала я об этом, дура деревенская.

— С работы мне придётся уволиться и год дома сидеть, а ещё лучше по курортам поездить. А потом объявить, что лечение помогло и рука постепенно восстановилась. Главное, теперь, это чтобы домашние у меня не проболтались.

Глава 17. Студент двух вузов

Пока Саша сдавал вступительные экзамены в институт, а потом в консерваторию, он жил вместе с отцом в общежитии мединститута. Отец, устроив Саше более-менее приличный быт, целыми днями мотался по Москве, подыскивая сыну подходящее жилье. По крайней мере так говорил. После того случая с Анни, подругой Аделаиды, Саша стал подозрительным в отношении отца. Его похождения, мнимые или действительные Саша молчаливо осуждал, но, с другой стороны вмешиваться в отношения родителей он никоим образом не желал.

Неизвестно, нашёл бы отец хоть что-нибудь подходящее или нет, если бы не Шульженко. Она дала Андрею пару адресов и вот один из них подошёл Саше просто идеально.

Недалеко от станции метро "Краснопресненская", на улице Конюшевской. Сдавалась одна комната в большой трёхкомнатной квартире. Комната сдавалась на условиях, что квартиранты будут ухаживать за одинокой хозяйкой квартиры, которая была уже в преклонном возрасте.

Она была из семьи обрусевших немцев, дворянского сословия, урождённая Беккер Берта Арнольдовна, 1878 года рождения. В 1897 году окончила Бестужевские курсы в Санкт-Петербурге, потом преподавала в гимназии иностранные языки. В том же, 1897 году, вышла замуж за военного, русского офицера, Смирнова Владимира Иннокентьевича, родила от него двух сыновей — Константина и Александра. Муж погиб в первую мировую войну, старший сын — в гражданскую. Младший сын вступил в Красную армию, стал профессиональным кадровым военным и погиб в 1943 году, под Курском, семья его проживала в Сталинграде и пропала без вести. Берта Арнольдовна сразу после революции попала на работу в структуры МИДа, где начала трудиться сначала в качестве переводчицы, а затем перешла на дипломатическую службу. После войны вышла в отставку и с тех пор коротает свой век в одиночестве. И как завершающий штрих — заядлая курильщица.

Всё это Саша узнал значительно позже. Сначала она хотела пустить на квартиру какую-нибудь молодую девушку, способную ухаживать за старой больной женщиной, но когда узнала, что комната нужна для студента-медика, да ещё по фамилии Смирнов, да ещё и тёзка её младшему сыну, то сразу согласилась. И, как потом выяснилось, не прогадала. Ну, да об этом речь ещё впереди будет.

Саша заселился к ней неделю тому назад и в тот же день отец уехал домой. Оставил Саше немного денег и уехал.

"Да, с деньгами нужно что-то сразу решать, — подумал Саша, — нужно искать постоянный и надёжный источник дохода. Пора слазить с родительской шеи".

Проводив отца, он прошёл в свою, с сегодняшнего дня, комнату. Когда-то в ней был устроен кабинет и с тех пор мебель в нем не меняли. Спальным местом служил большой диван.

В комнату постучали. Саша слез с дивана, на котором ещё не успел устроиться и открыл дверь. Берта Арнольдовна требовательно махнула ему рукой, приказывая идти за ней.

На кухне, куда она его привела, стол был накрыт для чая. На плите шумел эмалированный чайник. На столе, кроме чашек стоял на блюдце заварочный чайник и жестяная коробка с индийским чаем. Тут же стояла плоская ваза с сушками.

— Садись, Саша, — пригласила она его, — давай чаю попьём, а потом я тебе расскажу о твоих домашних обязанностях.

Пока чай заваривался Саша успел провести диагностику. Для её возраста она неплохо сохранилась. Тяжёлых хронических болезней не было. Была старость во всем своём неприглядном виде. Лечить надо было всё и сразу.

"Заклинание исцеления третьего уровня, причём на полную катушку, на 15-16 тысяч единиц маны, — подумал Саша, — этого должно хватить, на вид ей будет лет 60, а по состоянию организма не больше 50-ти, главное, чтобы она по врачам не бегала и не светилась. Ладно, попробуем ей сейчас лапши навешать про какой-нибудь чудо-эликсир".

— Берта Арнольдовна, мне не надо объяснять мои домашние обязанности. Я их дома с малых лет выучил. Чистота в доме и продукты, всегда это было моей обязанностью. Кроме того, как подрос, маме на кухне стал помогать, так что я и готовить умею. Стирала мама, но мы с папой всегда ей помогали.

— Вот как, — с интересом посмотрела на него Берта Арнольдовна. Это хорошо, что ты такой хозяйственный. Однако, есть у меня ещё одна проблема. Мне нужно помогать мыться в ванной, одевать меня, раздевать. Я почему согласилась тебя взять? Подумала, что раз ты будущий врач, то для тебя это не составит проблемы, не так ли?

— Вы всё правильно говорите. Но у меня есть для вас одно предложение, которое может решить эту проблему на ближайшую пару десятилетий.

Берта Арнольдовна недоуменно подняла бровь, а Саша продолжал:

— У меня есть эликсир, который буквально творит чудеса, и я готов с вами поделиться. Но при одном очень жёстком условии. Вы никому и никогда о нем не расскажете. То есть, сказать-то об эликсире можно, но вот ни состава этого эликсира вы не знаете, купили его случайно, на рынке, у какого-то дедка в деревенской одежде, в обычном аптечном пузырьке. Пузырёк выкинули. Это всё. В дальнейшем, мы с вами будем его использовать очень ограниченно и только для нужных нам людей. Всё человечество осчастливить не сможем. Что скажете?

Саша говорил очень серьёзно и смотрел Берте Арнольдовне в глаза, которые в свою очередь недоверчиво смотрели на него. После пары минут таких гляделок, она махнула рукой и сказала:

— А что я теряю-то. Я согласна, давай свой эликсир. Да, и Клава Шульженко за тебя ручалась.

И, помолчав ещё чуток, добавила:

— Ты, только помни, Саша, что если я от него помру, то квартира эта отойдёт государству, а тебя выселят. Тебе она в любом случае не достанется.

Заклинание работало сутки, затребовав чуть больше маны, чем планировал Саша. Благо, что это не было для него проблемой. Сейчас Берту Арнольдовну было не узнать. Старухи больше не было. Была женщина старшего возраста, на вид около 60-65 лет. И то, если подчёркнуто надеть одежду, которую носят пенсионерки, да двигаться соответственно. А вот, если одеться чуть ярче, да причёску сменить, да спинку выпрямить, да головку поднять, то легко получаем женщину только что вышедшую на пенсию, то есть, лет 55, не больше.

* * *

Прошло 2 года. Сегодня 1 сентября 1958 года, понедельник, Первый Московский мединститут, 9 часов утра.

Сегодня начало нового учебного года, по всей стране проводится линейка. Это когда перед каждым учебным заведением — школой, училищем, техникумом, институтом, академией, университетом выстраиваются в ровные каре учащиеся, слушатели, курсанты, студенты, поднимаются флаги, звучат торжественные речи и лозунги, приносятся клятвы на верность родине, коммунистическим идеалам, партии и правительству.

Саша стоял бок о бок со своими сокурсниками и привычно разделив сознание на два параллельных и независимых друг от друга потока, слушал и контролировал происходящее вокруг него одним потоком сознания, а на другом перебирал в памяти наиболее значимые события последних лет.

Два года назад он сдал экзамены на аттестат зрелости Вот горячие денёчки того лета 1956 года. В 10 часов утра 25 августа вывесили на всеобщее обозрение списки зачисленных на лечебный факультет. Саша отыскивает свою фамилию. Вот она: Смирнов Александр Андреевич, количество набранных баллов — 5 плюс школьная золотая медаль. Таких набралось всего 7 человек и все они в начале списка. Он в этом списке шестой, по алфавиту, после Косулиной Даши.

А вот ещё один знаменательный день в его жизни — 20 июня 1956 года, когда он в родной школе номер 20, в присутствии своих одноклассников и всего педагогического коллектива школы, из рук самого министра образования автономной республики получает аттестат зрелости, который он заработал, сдав на отлично все экзамены за весь курс средней школы.

Особо нужно отметить, что одновременно с аттестам зрелости он получил дипломы об окончании сразу двух училищ — медицинского и музыкального.

И это ещё не всё. Кроме этого, была учёба в виртуальной реальности, где он тем же летом 1956 года получил диплом об окончании магистратуры академии магии и учёное звание магистра. Если бы он не числился там сыном барона, он ещё после 4-го курса академии получил бы вместе с дипломом бакалавра и личное звание дворянина, а сейчас это звание стало бы потомственным.

Школьные экзамены не представили для него никаких затруднений. Сдавал на одни пятёрки и в итоге вместе с аттестатом зрелости получил золотую медаль. Столь же спокойно и в срок сдал все экзамены в медицинском училище и получил диплом с отличием медбрата.

Беспокойнее всего выдались для Саши экзамены в музыкальном училище. Он ведь проучился в нём неполный учебный год. Но знания и навыки у него были и экзамены он сдал не напрягаясь. Главное здесь было добиться проведения этих экзаменов для него. И тут ему здорово помогла Дагмара Паулевна Липпмаа. Но с ней он рассчитался отдельно, и она в обиде не осталась.

Все экзамены у Саши принимались коллегиально. Специальным приказом директора Оружейненского музыкального училища была назначена экзаменационная комиссия. Из Казани были приглашены три профессора из консерватории, которых соблазнили (кроме заработка) поучаствовать в восхождении будущей звезды мировой величины. Один профессор по классу композиции, другой — по классу фортепиано, третий — по вокалу. Экзамены превратились в праздники музыки. Липпмаа ходила именинником. Смирнов считался её учеником. Так или иначе, это она его нашла. Выпускные экзамены в музучилище прихватили и начало июля, но до начала отпусков успели закончить.

Потом три недели отпуска, во время которых он благополучно завершил своё магическое образование, чтобы тут же продолжить его. Он написал заявление на одновременное обучение на двух факультетах — артефакторики и ментальной магии. Его приняли сразу на 4-й курс и составили для него индивидуальный план занятий.

Не успел Саша передохнуть, как последовал переезд в Москву и вступительные экзамены в медицинский институт. Памятный экзамен по французскому языку, знакомство с Дашей Косулиной и её семьёй, знакомство с поэтессой Аделаидой Браницкой, о которой у него остались самые приятные воспоминания и надежда на будущие встречи. И встречи такие были, но, увы, очень редкие.

С 6-го августа начались вступительные экзамены в консерваторию, куда Саша решил поступить, поверив обещаниям Косулина договориться с ректором консерватории об индивидуальном плане обучения для него.

Экзамены Саша сдал на одни пятёрки. Скопированная память профессионального музыканта с блестящим образованием и огромным опытом концертной деятельности дала Саше толчок для развития его собственной музыкальной деятельности. Неожиданно для него самого Саша стал сочинять музыку и теперь нуждался в специфических знаниях, которые мог получить только в консерватории. Чтобы стать самобытным композитором, он не мог идти прежним путём копирования чужой памяти. Он должен был развиваться сам, торить свою дорогу, не подражая никому.

Всех, кто её знал, удивила Даша. У неё и раньше был голос, который классифицировался как драматическое меццо-сопрано. Правда он был слабым и на карьеру певицы она не могла рассчитывать. А сейчас, в результате применения магемы корректировки физической структуры тела её голос неожиданно окреп и приобрёл красивый тембральный окрас.

Саша не задавался целью укрепления или корректировки её голосовых связок, всё произошло естественным образом. В результате преподаватели на профильном экзамене услышав этот голос готовы были её на руках носить и без дальнейших проволочек приняли в музыкальное училище при консерватории, правда поставили условием, что она меняет музыкальную специализацию со скрипки на вокал. На что Даша, естественно согласилась. Более того, после серьёзных размышлений и консультаций со специалистами консерватории Даша приняла решение оставить учёбу в медицинском институте и сосредоточится на музыкальной карьере. Родители её поддержали.

Оставшиеся два общих экзамена в консерватории прошли для Саши как рядовые события. Пришёл, написал сочинение, сдал. Потом был экзамен по литературе, на котором ему удалось блеснуть своей памятью и эрудицией. Он цитировал отрывки из классики, читал наизусть стихи и не только на русском языке. В результате через два дня после зачисления в медицинский институт он был зачислен в консерваторию.

Во вторник 28 августа ректора консерватории посетил второй секретарь Московского городского комитета КПСС, товарищ Косулин, в ведении которого как раз были все учебные заведения Москвы. У ректора не было ни одного шанса отказать в столь незначительной просьбе, как индивидуальная программа обучения для одарённого студента. Ректор обещал организовать всё на высшем уровне. Время проведения индивидуальных занятий будет с ним согласовано. Педагогам взамен этих неудобных для них часов будут сокращена учебная нагрузка или по их желанию эти часы будут оплачены дополнительно из ректорского фонда по двойной тарифной ставке.

Последние два дня августа прошедшего лета 1956 года, Саша только этим вопросом и занимался. Он узнал, что первый курс мединститута поедет на сельхозработы до октября. Поэтому поставил себе задачу познакомиться со своими педагогами в консерватории и прояснить для себя программу обучения. Он должен чётко представлять себе, что он должен освоить за первый семестр, что изучить и чему научиться. С педагогами договорился, что личные контакты и индивидуальные занятия у них начнутся с октября месяца.

Неожиданно в памяти Саши всплыло ещё одно воспоминание. Воскресенье, 30 июня 1952 года, родители дома празднуют успешное окончание летней сессии. Папа перешёл на пятый курс филфака Казанского университета, а мама окончила пятый курс физмата местного пединститута и через полгода защитила дипломную работу. С января 1953 года ей на работе после предъявления диплома, повысили ставку и уже со следующего учебного года она преподавала математику в старших классах.

А ещё Саша вспомнил, как его "раскусил" отец. После того случая, когда он исцелил Князева, отец взял его с собой в гости к одному из своих многочисленных знакомых. Перед этим у них состоялся такой разговор.

— Саша, мы в это воскресенье приглашены в гости в одну семью. Глава этой семьи — заведующий промышленным отделом обкома партии, Широбоков Арсений Филиппович. Его жена, Валентина Львовна уже много лет страдает от ожирения. А свою жену он очень любит, сечёшь?

— А причём здесь я? — попытался прикинуться несведущим Саша.

— Знаешь, Саня, мозги будешь пудрить другим. Я не спрашиваю тебя, как ты это делаешь? Да, мне это интересно, но больше меня интересует наша семья и наше будущее. Можешь мне ничего не рассказывать. Я понимаю это так, что ты какой-то уникум и получил уникальные способности. И мне хочется, чтобы ты вместе со мной поработал на будущее нашей семьи. Широбоков мне очень нужен. Он может достать всё, строительные материалы для нашей будущей дачи, любую мебель и хозяйственную утварь. А у нас в квартире до сих пор шаром покати. Ни холодильника, ни стиральной машины. Мать до сих пор в ванной вручную всё стирает. Через него я могу обзавестись нужными связями. Так что сынок, ты молчи, но дело своё сделай.

Саша тогда промолчал, но признавая правоту отца, просто кивнул ему, давая понять, что он всё понял и постарается. А потом Арсений Филиппович организовал для Саши вот то самое рекомендательное письмо от обкома партии за подписью первого секретаря, благодаря которому у Саши вообще документы взяли в мединститут.

А нынче летом за неделю до Сашиного отъезда в Москву, отец сказал, многозначительно глядя на него:

— Ты, знаешь, Саня, мать так хочет маленького.

Саша сначала хотел сострить, дескать, это больше от него зависит, но посмотрев отцу в глаза, просто кивнул в знак согласия.

В Москву Саша поехал вместе с отцом. На вокзале их провожала мама и Саша видел магическим взором, что она забеременела.

Лиза Князева, кстати, переехала в Москву на два года раньше Саши. Она поступила в специальную музыкальную школу имени Гнесиных, а нынешним летом перешла в музыкальное училище имени Гнесиных. Примерно через год, после того, как они с Сашей поступили в музыкальную школу, Саша научился работать с голосовыми связками. После Сашиной обработки у Лизы прорезался чудный голос редчайшего тембра, который покорил всех преподавателей музыкальной школы, и они добились её перевода в Гнесинку.

* * *

1 сентября 1958 год, Москва, позднее утро.

Тем временем митинг закончился, и студенты разошлись по аудиториям. На всех курсах прошли общие собрания, на которых студентам рассказывали о предстоящих занятиях, учебных практиках и прочих сопутствующих обучению вопросах.

В частности, третий курс через неделю в полном составе отправляли на сельхозработы, а точнее — на уборку картофеля и в связи с этим занятия на этой неделе отменялись, чтобы иногородние студенты успели съездить домой за рабочей одеждой. Народ зашумел, переваривая новость. Особенно бурно радовались москвичи. Однако следующее объявление поумерило их энтузиазм. Чтобы москвичи не болтались без дела, каждый из них на этой неделе должен отработать по три дежурства в больнице. Кто, когда и где будет дежурить всегда распределял староста группы.

Александр учился в группе номером 362. Первая цифра означала номер курса, вторая цифра — номер группы на потоке, третья цифра — номер факультета (лечебное дело). Иногородних в Сашиной группе было 11 человек из 24, из них 3 юноши. Всего в группе было 6 юношей.

Так как иногородних студентов сразу отпустили, то на собрание группы Саша не пошёл. С самого начала учёбы Саша взял за правило вести себя скромно. Участвовать в общественных делах у него никакого желания не было, поэтому он вперёд не лез, с замечаниями и предложениями на собраниях не выступал, тихо сидел позади всех на задней парте и не отсвечивал, практически всегда поднимая руку "за" при голосованиях, воздерживаясь в редких случаях.

Старостой в их группе была Светлана Мельникова, девушка спортивного телосложения, высокая, с короткой причёской и надменным выражением лица. Совершенно случайно Саша узнал, что она была дочкой высокопоставленного партийного работника из Московского горкома. С ней Саша постарался наладить хорошие отношения, ибо именно староста распределяла дежурства в больницах.

Своих сокурсников Саша не стал обрабатывать магией, решил, пусть всё идёт так, как идёт, без волшбы. По крайней мере пока все молоды и здоровы, а дальше видно будет.

Саша вышел на улицу и пошёл к метро. Привычно разделив сознание на два потока принялся размышлять на дополнительном потоке сознания, как он будет в этом учебном году добывать хлеб насущный.

Дело в том, что первые два года учёбы он подрабатывал переводами, которыми его снабжал отец из своего НИИ истории, мугромского языка и литературы. Регулярно, раз в неделю ему приходила посылка из Оружейного с очередным заданием. Саша, получив новое задание на перевод, отправлял назад предыдущее.

Эта работа была для него очень удобна, потому что переводы он мог делать в любой момент, как только выпадала свободная минутка. Да и в денежном плане она его вполне устраивала. К его ежемесячной стипендии в 250 рублей Саша ежемесячно получал ещё столько же за переводы. Время от времени родители тоже денег подбрасывали, так что Саше хватало, даже оставалось немного. Тем более, что подружкой Саша за эти два года так и не обзавёлся, времени на это у него не было, а потому и трат финансовых тоже не было.

Однако в этом учебном году ситуация резко изменилась. В отделе переводов сменилась начальница, которая привела с собой своего человека, и эта возможность для Саши закрылась. Нужно было придумывать и находить свои источники пополнения бюджета.

Родители, конечно, помогать будут, но мать через полгода уйдёт в декретный, семейные расходы возрастут, а доходы уменьшаться. Поэтому, было бы очень желательно обойтись без их помощи.

Подрабатывать можно было санитаром в больнице или на станции скорой помощи. Это раз. В этой работе есть свои плюсы и минусы, но главный недостаток — жёсткий график работы. Можно подрабатывать переводами с иностранных языков на наш и обратно, но, этот рынок услуг в Москве уже занят профессионалами и влезть туда будет непросто. Хотя при случае поинтересоваться можно будет. Это второй вариант. Дальше, подработка в сфере услуг со свободным графиком работы. Это три.

"Ну-ка, ну-ка, — сказал себе Саша, — рассмотрим подробнее последний вариант".

Он мог подрабатывать массажистом, благо диплом медбрата позволял это делать, но официально на эту работу его вряд ли возьмут, пока ему 18 лет не исполнится.

Можно освоить профессию парикмахера и оказывать услуги на дому, в удобное для себя время. Но, опять же, официально получить разрешение на эту работу он до своего совершеннолетия скорее всего не сможет. Ему нужна работа, на которую он мог бы выходить тогда, когда ему удобно и работать столько, сколько ему будет нужно. Это, как вагоны разгружать. Пришёл на товарную станцию, поработал несколько часов, работу выполнил, деньги получил и свободен. Но, разгружать вагоны Саша не хотел. Работа пыльная, грязная. Да и не один работаешь, а в бригаде.

Объявили его станцию, "Краснопресненская". Саша встал, прошёл к выходу. Народу в вагоне было мало.

"Пора заканчивать с транспортом и переходить на перемещения с помощью порталов", — подумал Саша.

Технику портальных переходов ему в академии дали на 5-м курсе. Впереди у него последний 6-й курс на факультете артефакторики, где он специализируется по пространственной магии. Порталы — его новая специальность и уже сейчас он многое умеет. На 6-м курсе им обещали дать технику межпланетных и межзвёздных портальных переходов. Узнав об этом, Саша загорелся мечтой построить портал на реальную родину Жерара, где он смог бы завершить своё магическое образование. Да и вообще, побродить по иным мирам, это круто.

* * *

Поезд остановился, и Саша вышел в вестибюль станции. Когда он добрался до квартиры, то хозяйки дома не обнаружил. Никакой записки от неё не было. Посмотрел на свою метку на ней и открыл по ней портальное окно. Берта Арнольдовна была в магазине готового платья и занималась тем, что через полвека будут называть шопингом.

Саша свернул окно и занялся уборкой, продолжая перебирать варианты подработки.

"А чем плох вариант уборки квартиры, — подумал он, — особенно, если выбирать время, когда хозяев нет дома, вот, как сейчас".

Любую, даже самую большую квартиру он приберёт за 15 минут. Саше понравился такой вариант. Теперь нужно только узнать, как устроиться на такую работу и сколько ему за неё будут платить.

Из своей прошлой жизни он помнил, что была в СССР такая фирма "Заря", которая предоставляла различные бытовые услуги населению: уборка квартир, мытье окон, их подготовка к зимнему сезону или наоборот, их расконсервация после зимы, стирка одежды и прочее, вплоть до вызова на дом деда Мороза со Снегурочкой перед Новым Годом. Предоставляла помощь больным и инвалидам, нянечку — посидеть с ребёнком, пока молодые родители в кино сходят, ну, и прочее, в этом же духе.

В квартире Берты Арнольдовны был телефон и телефонный справочник по городу Москва. Саша внимательно пролистал его и фирмы "Заря" не обнаружил. Был правда комбинат бытовых услуг, который своих работников на дом не направлял, кроме случаев ремонта бытовой техники. Когда Саша поинтересовался не может ли он заказать у них уборку квартиры, то в ответ раздался гомерический хохот. Саша положил трубку и задумался.

"А что, если подкинуть эту идею комсомольцам, — спросил себя Саша, — пожалуй, это может сработать".

Саша засел за телефон. Он решил сразу звонить в ЦК ВЛКСМ, не размениваясь на комсомольские комитеты более низкого ранга. Через полчаса переговоров ему удалось записаться на приём к секретарю ЦК, товарищу Сильченко, курирующему вопросы семьи и быта. Приём ему назначили на послезавтра, 3 сентября к 14 — 00.

Закончив с телефонными переговорами, Саша пошёл на кухню, попить хотя бы чаю. Не успел он поставить чайник на плиту, как хлопнула входная дверь. Выйдя в коридор, Саша увидел сияющую Берту Арнольдовну с большой коробкой торта в руках. За ней стоял мужчина в кожаной куртке с двумя большими авоськами.

— Оставьте здесь, — показала ему Берта Арнольдовна место, куда нужно опустить поклажу и, протянув ему червонец, добавила:

— Сдачи не нужно, спасибо, голубчик.

Берта сунула коробку с тортом в руки Саше и закрыла за таксистом дверь. Потом подхватила авоськи и понесла их в свою комнату, говоря на ходу:

— Поставь тортик в холодильник, Сашенька. Сейчас я умоюсь, переоденусь и покормлю тебя. Я не ожидала, что ты вернёшься так рано.

— Я смотрю, вы по магазинам пробежались, — сказал Саша.

— Да, такое удовольствие получила, словами не передать. Полпенсии в магазинах оставила.

Через полчаса они сидели на кухне и разговаривали.

— Саша, у меня к тебе серьёзный разговор. Ты вернул мне молодость, а я тоже хочу сделать тебе подарок. Он, конечно, не равноценный твоему подарку, но всё же. Да и по большом счету непонятно кто из нас кому подарок делает. Дело в том, что у меня появилась возможность прописать тебя в своей квартире постоянно, как своего внука. Но, для этого нужно будет сделать один документ.

— Какой?

— Твоё свидетельство о рождении в октябре 1942 года в городе Сталинграде. Жена моего сына, Валя, сама была родом из Сталинграда и проживала там вместе с родителями, и, скорее всего, все они там и погибли. Но могли и выжить, если их успели эвакуировать дальше, вглубь страны, на Урал. Там она могла оставить тебя своей матери, твоей бабушке, дедушка погиб на фронте ещё раньше, а сама уйти добровольцем на фронт, откуда уже не вернулась. А бабушка твоя по линии матери заболела и умерла, и ты остался сиротой. Тебя усыновили соседи. Вот такая могла произойти история. И подтвердить её можно только твоим свидетельством о рождении, в котором чётко прописаны твои родители: Смирнов Александр Владимирович и Смирнова Валентина Геннадиевна. А у меня сохранилось их свидетельство о браке и свидетельства о рождении моих сыновей у меня тоже есть.

— Но я Андреевич, а не Александрович.

— Мне почему-то кажется, что ты с этим справишься.

— А я думаю, что нужно исправлять не моё свидетельство о рождении, а ваши документы, потому что гораздо труднее проверить их истинность, сравнив с соответствующими записями в книгах актов гражданского состояния. Ваш сын, Александр, с какого года рождения?

— С 1902-го.

— А в каком городе родился?

— В Санкт-Петербурге.

— Ну, вот. Поди и архивов-то никаких не осталось. Да и кто проверять-то будет, если документ подозрений не вызывает. А брак они где заключали?

— В Сталинграде, перед войной.

— Ну, вот. Что и требовалось доказать. Сталинградские архивы, наверное, все сгорели. А я вполне мог родиться там, где и родился. Мама с бабушкой могли эвакуироваться раньше начала Сталинградской битвы, ещё до моего рождения.

— А ты справишься?

— Даже не сомневайтесь, ни один эксперт этого мира не сможет отличить от подлинника.

— Вот даже как, — задумчиво сказала Берта Арнольдовна. — Ну, смотри, если испортишь документы, не видать тебе этой квартиры и постоянной московской прописки, как своих ушей.

Она вышла из гостиной залы, в которой они сидели и через 5 минут принесла несколько пожелтевших от времени документов.

Саша взял их и, поблагодарив хозяйку, перешёл в свою комнату. Сел за стол и вскоре документы были исправлены. Изменения происходили на молекулярном уровне. Сохранялись все особенности орфографии.

Таким образом, Берта Арнольдовна получила внука, Смирнова Александра Андреевича.

Когда, выждав для приличия пару часов, Саша, предварительно постучав, открыл дверь в комнату своей будущей бабушки, он застал её стоящей на коленях перед иконой Божьей Матери и истово молящейся.

Услышав Сашу, она легко поднялась с колен и сказала:

— Ну-ка, дай посмотреть, что ты там наворотил.

Минут 10 она внимательно рассматривала документы, смотрела на просвет, через лупу, чуть ли на зуб не пробовала. Затем, посмотрела на Сашу, затем крепко прижала его к себе, поцеловала и сказала:

— Сашенька, внучок. Теперь я не одинока, — она расплакалась, а Саша стоял рядом, обнимал её и растеряно моргал, прогоняя откуда-то набежавшие непрошенные слезы.

— И для твоих родителей ничего не изменилось. Ты как был их сыном, так им и остаёшься. Просто у тебя появилась ещё одна бабушка. У всех две бабушки, а у тебя их три.

"А если кто из властных структур заинтересуется этой историей, то им можно будет скормить версию о совпадении имён, — подумал про себя Саша, — и вся моя вина только в том, что я пожалел бабушку и не стал её уверять в том, что это совпадение".

Вечер они провели, просматривая альбомы с фотографиями, которых у Берты Арнольдовны за всю её долгую жизнь накопилось немало.

* * *

3 сентября 1958 года, среда, два часа пополудни, Москва, Лубянский проезд, дом 13, кабинет секретаря ЦК ВЛКСМ, товарища Сильченко.

— Проходите, товарищ, присаживайтесь, — сказала хозяйка кабинета, махнув Саше рукой в направлении стульев, стоящих вдоль стола. Мебель в её кабинете была расставлена стандартным образом, как и в тысячах других кабинетов в этой стране.

Секретарь ЦК ВЛКСМ товарищ Сильченко оказалась молодой женщиной лет 27-28, в темно-синем женском костюме и с комсомольским значком на груди. Саша тоже одел костюм и на лацкане пиджака у него тоже поблёскивал красной эмалью комсомольский значок. Вчера вечером он внимательно проверил свой комсомольский билет на предмет уплаты членских взносов. Слава Богу, всё было в порядке, иначе бы опять нужно было магию привлекать.

Войдя в кабинет, он с интересом осмотрелся, но, не найдя для себя ничего интересного, переключил своё внимание на его хозяйку.

— Как вас зовут, товарищ? — спросила она. — Представьтесь пожалуйста.

— Александр Смирнов, студент 3-го курса Первого Московского мединститута. Вот мой комсомольский билет, — протянул он его ей.

Сильченко взяла билет, пролистала, потом задержалась взглядом на первой странице. Её брови полезли вверх.

— Так тебе ещё 17 лет нет? — изумлённо воскликнула она.

— Да, меньше месяца осталось. У меня 1-го октября день рождения. Так получилось, я в школу с 6-ти лет пошёл. Дело было в деревне, а мама у меня учительница. Дома оставить было не с кем, вот она меня с собой и взяла. А чтобы я не скучал, она меня к первоклассникам посадила. Так я и начал учиться. А через месяц, когда мне 7 лет исполнилось, меня официально приняли в школу.

— Всё равно не сходится, — сказала Сильченко. — Когда ты успел школу окончить?

— Я четвёртый класс экстерном окончил, — объяснил Саша.

— Ещё одного года не хватает, — заметила бдительная комсомолка.

Пришлось Саше рассказать, как они всем классом за два года три класса одолели. Сильченко подивилась, но приняла рассказ на веру, понимая, что всё, что рассказал ей этот мальчик поддаётся проверке, а потому, скорее всего, является чистой правдой.

— Ну, хорошо. Так с каким вопросом вы пришли ко мне, товарищ Смирнов, — снова перешла она на официальный тон.

Саша вздохнул и начал свой подготовленный и продуманный за прошедшую неделю монолог.

Свою речь он разбил на три части. Первую часть посвятил проблемам подработки студентов и молодых семей, ожидающих ребёнка или имеющих таковых. Когда резко подскакивают расходы, а доходы падают. Как трудно найти временную работу, которую можно было бы выполнить в удобное для студента время, не отрывая его от учёбы.

Вторая часть его монолога, больше похожая на доклад, столь кратко и лаконично он всё излагал, была посвящена трудностям, которые, с одной стороны, испытывают все слои населения, нуждающиеся в определённых услугах и, с другой стороны, имеющие возможность их оплатить.

Третья часть содержала предложение создать под эгидой комсомола предприятие, которое могло бы иметь филиалы во всех крупных городах Союза ССР и которое решало бы обе вышеупомянутые проблемы. Это предприятие должно было приносить хоть и небольшой, но доход в кассу ВЛКСМ. Кроме того, чтобы расценки по оказанию различных услуг были не очень высоки и были по карману большинству населения, можно было попытаться получить налоговые льготы. Также услуги, оказываемые инвалидам и ветеранам ВОВ, тоже могли бы иметь скидки со стандартных расценок. Далее, исполнители заказов должны получать не меньше 85% с полученного дохода, а оставшиеся 15 % шли бы в кассу предприятия. Собственно говоря, работа самого предприятия заключается в приёме заказов и раздаче их своим работникам, исполнителям этих заказов.

— У меня всё, — закончил Саша. Он посмотрел на часы, его доклад длился ровно 7 минут.

Он достал из портфеля тонкую картонную папку с листами бумаги стандартного 11-го формата (формат А4 в будущем) и протянул её секретарю. Вчера он зашёл в деканат и познакомился с машинисткой. Большая плитка шоколада и обаятельная улыбка позволили ему в обеденный перерыв перепечатать свои записи, которые он сделал своим каллиграфическим почерком вчера вечером в простой тетрадке, тезисно изложив свои соображения по этой теме. Печатал сам, в трёх экземплярах. Бумагу с копиркой он купил заранее.

— Вот тезисы моего сегодняшнего доклада. Здесь я прямо на папке написал на всякий случай свои данные и номер телефона. Я у бабушки живу, она у меня москвичка. Сам-то я с Урала. Если вас это предложение заинтересует и у вас появятся какие-то вопросы ко мне, то звоните, всегда буду рад помочь, чем смогу.

Сильченко машинально приняла папку и положила её перед собой. Она молчала, не зная, что сказать. Она совершенно не была готова к этому разговору. Поэтому она сказала:

— Я подумаю над вашим предложением, посоветуюсь кое с кем. И через неделю или две, вам обязательно позвонят и сообщат о нашем решении.

Саша встал и сказал:

— Ближайший месяц меня в городе не будет, наш курс со следующего понедельника на сельхозработы посылают. Куда, я не знаю.

— Понадобится, мы вас найдём, — ответила Сильченко.

— Тогда я пойду? — спросил её разрешения Саша.

На его вопрос она просто кивнула, и Саша пошёл на выход. Когда за ним захлопнулась дверь, она вскочила и стала ходить взад-вперёд от своего стола к двери и обратно. Её мысли беспорядочно метались, лишая возможности спокойно обдумать Сашино предложение. Наконец, она взяла себя в руки и села. Её взгляд упал на папку, оставленную ей посетителем. Она взяла её в руки, развязала тесёмочки и достала тоненькую стопку листов Сашиного доклада, представленного сразу в двух экземплярах. Она нашла первую страницу и углубилась в чтение, читая неторопливо, часто возвращаясь и прочитывая написанное заново.

Интуитивно Аглая понимала, что ей в руки попал шанс. Нет, не так. ШАНС, вот что лежало у неё на столе.

В последнее время она всё чаще думала о том, что она будет делать, когда её комсомольская карьера подойдёт к концу. Конечно, на улице её не оставят, обязательно пристроят куда-нибудь, так что с голоду она не умрёт. Да и образование у неё есть, и не абы какое, Ленинградский финансово-экономический институт за плечами. Но, было бы намного лучше самой позаботиться о будущем.

— Если взять это начинание в свои руки, — думала Аглая, — то она сможет обеспечить себе отличную хозяйственную карьеру. Это предприятие с большим количеством филиалов по всем городам, большим и малым будет просто кладезем для неё. Через это предприятие она сможет обзавестись такими связями, каких здесь, сидя в центральном аппарате, у неё не будет никогда. Этот парень, как его, — Аглая посмотрела на обложку картонной папки, — Александр Смирнов, — прочитала она, — он даже название придумал: "Фирма "Заря". Если она добьётся директорского кресла, то ей здорово должно помочь её экономическое образование. Впрочем, она даже согласилась бы на должность заместителя директора по экономическим вопросам.

— Интересно, а за рубежом есть такие фирмы? — вдруг подумала она. — Если есть, то вполне возможны заграничные командировки для изучения их опыта работы.

Она вернулась к чтению доклада. Ещё через полчаса она решилась и позвонила по телефону:

— Алла Николаевна, здравствуйте, это Сильченко вас беспокоит.

— Здравствуйте, Аглая Семёновна, слушаю вас.

— Запишите меня, пожалуйста, на приём в Владимиру Ефимовичу. Я хочу с ним посоветоваться по одному вопросу. Если будет спрашивать тему обсуждения, то коротко её можно сформулировать так: "Бюджет студента и рациональное использование его свободного времени".

— Не кладите трубку, Аглая Семёновна, к нам подключился Владимир Ефимович.

— Аглая, это Семичастный. У меня сейчас как раз есть полчаса. Подходи ко мне, я жду.

Аглая Сильченко вскочила и, захватив Сашину папку с первым экземпляром его доклада, выбежала из кабинета. Через несколько минут она входила в кабинет первого секретаря ЦК ВЛКСМ, Семичастного Владимира Ефимовича, который всего несколько месяцев тому назад, сменил на этом посту Александра Николаевича Шелепина.

На перерассказ Сашиного доклада ей хватило 5 минут, после чего она, достав из папки 1-й экземпляр доклада, протянула его Владимиру Ефимовичу:

— Вот здесь, тезисно, он всё изложил.

— Ваше личное мнение об этом? — спросил Аглаю Семичастный.

— Я предлагаю попробовать. Посмотреть, как всё это будет работать и будет ли работать вообще. Первоначальные расходы должны быть небольшими. Аренда комнаты с телефоном в одной из наших организаций — это раз. На первых порах будет достаточно одной приёмщицы заказов. Напечатаем брошюру с перечнем предоставляемых услуг — это два. Дадим в газете "Московский комсомолец" рекламу о наборе желающих подработать в фирме "Заря" — это три. И мы должны будем зарегистрировать эту фирму и получить разрешение на начало деятельности — это четыре. И, после этого можно будет дать рекламу для приёма заказов и начинать работать.

— Сама возьмёшься за организацию? — спросил Семичастный.

— Возьмусь, — ответила Аглая.

— Мне кажется, что это стоящая идея и попробовать обязательно нужно. Регулярно мне докладывай, как будут дела идти. А я в ЦК партии кому надо доложу о нашей инициативе. Дай-ка мне эту папку, это его телефон тут записан?

Глава 18. Письмо из будущего

Выйдя из кабинета Сильченко, Саша решил посмотреть, как поведёт себя Аглая. Он свернул в туалет и зашёл в кабинку. Там по своей метке он открыл портальное окно и попал как раз на начало разговора Сильченко с Семичастным. Саша, поняв с кем разговаривает Сильченко, тут же через портальное окно посадил свою метку на ауру Семичастного и затем рассеял портал. Вот теперь, он может кое-что сделать в плане изменения реальности. Но об этом он решил подумать позже. Сейчас же у него была более актуальная тема для размышлений, а именно, как можно подработать бедному студенту, не выходя за рамки существующего законодательства.

Выйдя из здания ЦК комсомола, Саша пошёл по направлению к Лубянке, продолжая размышлять на заданную тему. Что только за прошедшую неделю не приходило ему в голову — разгрузка вагонов на товарных станциях, работа на овощных базах, работа санитаром, массажистом, парикмахером, официантом, переводчиком, уборщиком помещений, сантехником, электриком, радиомастером, почтальоном, дворником.

Что толку от всех его размышлений. Нужно просто пробовать, ибо только практика покажет, что подойдёт ему, а что нет.

Саша прошёл Лубянку и повернул на Театральный проезд. До отъезда на картошку у него ещё 4 дня. Нужно будет сходить в консерваторию и внести коррективы в расписание занятий. Кроме того, придётся посетить рынок, и кое-что прикупить для поездки в колхоз, или куда там их отвезут.

"А что ещё он сумеет сделать за оставшееся у него до отъезда время? — подумал Саша. — Неужели же только вагоны идти разгружать?"

Его взгляд упал на здание Метрополя, выходящее своим фасадом на Театральный проезд, по которому он неспешным шагом прогуливался.

"Может быть здесь стоит попытаться найти какую-нибудь работу, — пришла ему в голову мысль, — а почему бы и нет?"

Саша решительно повернул к зданию гостиницы и зашагал к ней высматривая, где здесь у неё вход.

Швейцар на входе внимательно осмотрел Сашу и пропустил, ничего не сказав. Саша по тем временам был довольно высоким молодым человеком. Его рост 180 см превышало средний рост мужчин того времени на 12 см. Уже одно это производило впечатление. Кроме того, Саша был одет в хороший костюм, при галстуке, комсомольский значок на лацкане и выглядел Саша на пару лет старше своих почти 17 лет.

Зайдя в холл гостиницы, Саша осмотрелся и направился на ресепшен. Подойдя к стойке, он непринуждённо облокотился на неё и спросил, приветливо глядя на дежурную, поднявшую на него глаза:

— Я бы хотел поговорить со старшим администратором.

— А можно узнать, по какому вопросу? — настороженно спросила его дежурная.

— По вопросу трудоустройства, — ответил Саша.

— Какую работу вы хотите у нас получить?

— Любую, которая мне подойдёт. Видите ли, я студент 3-го курса консерватории, мне нужна работа по вечерам. Первую половину дня я занят, как вы понимаете.

Саша опять улыбнулся и послал дежурной лёгкий ментальный посыл, вызывающий у человека сочувствие и желание помочь.

— Меня зовут Саша, — добавил он, придавая своему лицу лёгкий налёт озабоченности. — А к вам я как могу обращаться?

— Антонина Мироновна я, — автоматически ответила дежурная, борясь с непривычным для неё ощущением доброжелательности по отношению к нежданному посетителю. Конечно, сидя здесь, на дежурстве кого только не встретишь. Разные люди встречаются. За свои пять лет работы в этой гостинице Антонина Мироновна привыкла держаться со своими клиентами официально, суховато, не скатываясь на приятельские, запанибратские отношения, которые чаще всего ей же боком и выходили.

— Послушайте, Саша. Старшая администратор у нас сейчас в отпуске, женщина, которая её замещает не возьмёт на себя смелость принять кого-нибудь на работу без разрешения вышестоящего начальства, то есть директора или его заместителя по хозяйственной части. Разве что уборщиком может взять, да и то временно, пока начальница из отпуска не выйдет. Так что идите сразу к директору и записывайтесь к нему на приём.

— Спасибо, Антонина Мироновна. Надеюсь вы мне подскажете как к нему пройти?

— Я могу вас проводить. Нужно только подождать минут пять пока моя помощница с обеда вернётся.

* * *

3 сентября 1958 года, среда, 16-00, кабинет директора гостиницы "Метрополь" Льва Ефремовича Багрецкого.

"На засланного казачка не похож, — думал Лев Ефремович, глядя на юношу, сидевшего перед ним за столом. — Хотя держится слишком уверенно для просителя. Всё же тёмная лошадка. Нужно послушать его".

— Антонина Мироновна сказала, что вы ищите работу, это так?

— Да.

— Расскажите о себе немного.

— Смирнов Александр Андреевич, студент 3-го курса консерватории, живу у бабушки на Красной Пресне, она москвичка, родители живут на Урале, город Оружейный, может быть слышали?

Парень замолчал и посмотрел на Льва Ефремовича выжидающе. Тот промолчал, никак не отреагировав. Парень продолжил:

— Ищу работу, чтобы иметь дополнительный и главное стабильный источник дохода к стипендии. Учиться мне ещё 3 года. Бегать разгружать вагоны или перебирать картошку на овощебазах не хочется. Я вообще-то композитор и пианист, у нас главный инструмент — это руки, ну, после мозгов, конечно.

— Понятно, — ответил Лев Ефремович, — и кем же вы хотите у нас работать?

— В идеале, лучше всего пианистом или певцом в ресторане, но, мне почему-то кажется, что такие места долго вакантными не остаются. Я в вашем ресторане был месяц тому назад, музыкальную группу вашу видел. Играли только музыку. Своего вокалиста у группы не было.

— Кем ещё вы видите себя у нас?

— Официантом, — ответил юноша, — и не потому, что там чаевые и можно хорошо зарабатывать. Если я правильно понимаю, то чаевые ещё нужно заслужить.

Парень опять бросил на директора выжидательный взгляд, на который Лев Ефремович уже благожелательно кивнул, мол правильно понимаешь. После чего, парень продолжил уже немного более вдохновлённо:

Просто для меня, работа официанта очень удобна. Вечерняя смена и руки свои я сберегу. Так-то у меня руки и кисти сильные, мне носить на подносе всю эту посуду никаких проблем не составит. Единственный минус у меня на сегодняшний день — это незнание тонкостей этикета. Как правильно посуду раскладывать, вино разливать, пищу подавать. Но это я быстро усвою. Вы мне только литературу какую-нибудь соответствующую укажите. Меня с понедельника на месяц вместе со всем курсом отправляют на сельхозработы, вот я за это время всю эту науку выучу, можете не сомневаться. Потом с месяц практики и я не буду выглядеть и работать хуже ваших официантов. Кстати, я владею несколькими иностранными языками на весьма высоком уровне.

— Вот как? — заинтересовался Лев Ефремович. — И сколько же вы языков знаете и какие?

— Четыре: английский, немецкий, итальянский и французский.

— Впечатляющий список. Как это вам удалось в столь юном возрасте.

— Английский и немецкий языки — это от папы, он военный переводчик и профессиональный филолог. Я их учил с детства, наряду с русским. Французский — тот от моей соседки по коммунальной квартире. Она сама француженка, но родилась в нашем городе. Я, если желание возникнет, потом вам расскажу её историю. Итальянский я учил в музыкальном училище и продолжаю изучать в консерватории.

— Вам так легко даются иностранные языки?

— В общем-то да, у меня к ним способности.

— Город Оружейный — это ведь столица автономной республики?

— Да, Мугромская автономная республика.

— Что же вы не выучили мугромский язык?

— Я этого не говорил. Я хорошо его знаю. Говорю и пишу. А ещё я владею разговорным татарским. Просто оба эти языка, как и другие языки, на которых говорят народы нашей страны не являются иностранными.

— Раньше официантом работали? — вернул разговор в главное русло Лев Ефремович.

— Нет.

— Ну, что же, Александр. Я вас выслушал и решил предоставить вам возможность попробовать себя в этой профессии. Запишем вас как практиканта до конца недели, начиная с завтрашнего дня.

С этого дня Лев Ефремович навсегда избавился от подагры. Постепенно он стал чувствовать себя лучше, пропали боли в суставах, а его лечащий врач, к которому Лев Ефремович регулярно наведывался не мог нарадоваться происходящим с его пациентом переменам, несмотря на то, что причины этих изменений он установить не смог.

* * *

Это же время, квартира на Конюшевской улице.

Саша вернулся домой порталом, открыв его в своей комнате. Затем вышел на цыпочках в коридор, открыл входную дверь и закрыл её сильно при этом хлопнув.

"Конспирация, — подумал Саша, — чтоб её".

Бабуля вышла из кухни и пригласила его к обеду.

— Сашенька, мой руки и садись за стол. У меня уже всё готово.

После обеда, Саша расположился в своей комнате и стал размышлять. Он уже давно убедился в том, что эта реальность, в которой он очутился не та, что была в его прошлой жизни. Но особенно больших отклонений он не заметил. Историю России, а потом СССР он изучал особенно тщательно и пока никаких отклонений от предыдущей не обнаружил. По крайней мере, все основные исторические фигуры были теми же самыми, даты событий совпадали с теми, что знал Саша. Поэтому у него были все основания полагать, что СССР ждёт та же самая судьба, которая была в его прошлом. И эта судьба ему не нравилась.

В своей прошлой жизни он не был ни коммунистом, ни диссидентом. Но то, что сотворили с его страной в 20-м веке ему решительно не нравилось. Ему не нравился ни большевистский переворот 1917 года, ни развал СССР в 1991 году. Он понимал, что большевистский режим продержался 70 лет только благодаря России, её неисчерпаемым природным богатствам и трудолюбивому народу. А рухнул режим по многим причинам, самой главной из которых Саша считал полное отстранение народа от управления страной, то же крепостное право, только ещё хуже. В царское время была возможность выкупить себя и стать свободным. В СССР невозможно было стать свободным от власти, экономически независимым, не было свободы передвижения. Поэтому основная масса народа была простым безынициативным исполнителем.

Кроме этого, отсутствие конкуренции, как политической, так и экономической, главенство одной идеологии. Всё это привело к загниванию партийной элиты. Кроме того, чтобы сохранить рычаги влияния в своих руках большевики выстроили довольно специфичную систему распределения материальных благ, вследствие которой большинство народа жило на подачках, которые власть время от времени бросала людям.

Сколько лет можно было обманывать его сказками о построении коммунизма, потом о построении материально-технической базы и держать при этом на скудном пайке. Если столицы всех союзных республик имели неплохое по тем временам снабжение, то в глубинке России была нищета. Ну, всё познаётся в сравнении. Конечно, это не нищета царских времён, но по сравнению со столичными жителями — да, нищета.

Саша вспомнил, как он сам ездил в столицу, чтобы купить к защите диплома приличный импортный костюм, ибо то, что висело в местных магазинах одеть на защиту было стыдно. А вторая половина 70-х, когда в их городе, столице автономной республики, к празднованию Великой Октябрьской Социалистической Революции каждому гражданину, достигшему 18-тилетнего возраста продавали по талонам 1 кг мяса. Впрочем, мяса там было мало, в основном кости. На детей не давали даже этого.

Саша помнил времена своей учёбы в аспирантуре ЛГУ, когда коренные ленинградцы в открытую говорили, что блокада, которую они пережили в войну, переместилась в провинцию. Конечно все понимали, что это преувеличение, гротеск, но прилавки магазинов в столице и в провинции отличались друг от друга очень сильно.

И, наконец, Саша помнил, как он 31 декабря 1991 года зашёл в ближайший к дому большой продуктовый магазин, имеющий несколько отделов: хлебный, кондитерский, бакалейный и гастрономический, в которых насчитал аж 7 (семь!) наименований товаров: соль, спички, сахарный песок, пряники мятные по 80 коп за 1 кг, килька, буханки чёрного хлеба и лавровый лист в пакетиках. Больше не было ничего. Прилавки были пусты. В винно-водочном отделе ассортимент был чуток богаче — несколько наименований вин и водка. Но всё это "богатство" продавалось строго по талонам и в определённое время.

И понятно почему в российской глубинке народ абсолютно равнодушно отреагировал на смену власти. Никто ура не кричал, но и никто не возмущался. В прошлой своей жизни Саша не был ни экономистом, ни политиком, ни хозяйственным деятелем. Он всю жизнь работал рядовым преподавателем вуза.

Его мозгов хватало, чтобы понять, что так, как они жили при большевиках, жить нельзя. С другой стороны, в последние годы своей прошлой жизни он видел, как Россия постепенно вставала с колен, пытаясь встроится в один ряд с другими странами, влиться в общемировую хозяйственную деятельность, занимая в ней свою нишу, предлагая мировому рынку те товары и услуги, которые у неё получались лучше других. И в то же время видел, как болезненно на это реагируют ведущие мировые державы: США, Англия, Германия, Франция и весь Евросоюз. Слишком много богатств досталось нашей стране, чтобы остальные спокойно на это смотрели. Мечты о разделе нашей страны, а ещё лучше о лишении её государственности и колонизации никуда не делись. Наша страна просто одним фактом своего существования была и остаётся как кость в горле развитым экономикам, которые хотели бы видеть в России просто колонию, торгующую природными ресурсами. И им абсолютно неважно, какая нынче в России власть. Они всегда находили причины, в силу которых объявляли Россию мировым злом. А США, те вообще во всеуслышание объявили Россию и Китай своими главными противниками, врагами, несущими угрозу их, так называемой демократии. Очень уж ребятам с Капитолийского холма хочется в одиночестве рулить этим миром, одним милостиво разрешая жить, а других уничтожать.

Саша тяжело вздохнул. Он не знал, к чему могут привести его потуги изменить ход истории. Не исключено, что результат будет даже хуже того, что было в его реальности. Но с другой стороны, не попробуешь — не узнаешь. И, кроме того, не нужно преувеличивать свою роль. Да, он может повернуть стрелки на пути истории, и она пойдёт чуток по-другому, а может даже и не чуток. Но люди-то остались теми же самыми. Ему очень хочется, чтобы эти люди получили больше возможностей управлять своей страной, снять с них эти всевозможные и бесконечные "низзя" и "не положено". Сейчас как раз наступает период, когда на смену одним технологиям приходят новые, более производительные и мы, вырвавшись вперёд в одних областях, таких как космос и атомная промышленность, безнадёжно отстали в других, даже ещё более важных, в таких как микроэлектроника и нарождающиеся компьютерные технологии, за которыми будущее, которые преобразят этот мир.

Если руководители государства увидят картину того, к чему они привели страну, пусть и в другой реальности, то, возможно, будет понимание гибельности пути, по которому они идут сами и ведут за собой весь народ. Смогут ли они выбрать другой путь? Найдут ли его? А вот это уже не его проблемы, "мавр сделал своё дело". А он не политик и никогда в политику не рвался, да и не его это дело.

Саша прекратил свои рефлексии и отбросил сомнения. Он просто должен делать то, что должен был сделать, попав в этот мир. Иначе, зачем его сюда забросили, и в чем смысл в его здешнем существовании. И зачем тогда Сашу наделили такими способностями и, в частности, абсолютной памятью о всех событиях его прошлой жизни.

"Нужно написать Семичастному и Шелепину письмо", — подумал Саша. Пользуясь меткой, которую он нацепил на ауру Семичастного, он может в любой момент открыть портальное окно и переправить по нему письмо, положив его прямо перед ним на стол.

"А может положить его в ящик стола или в портфель. Ну, да ладно, об этом ещё будет время подумать", — решил Саша.

Тут ему в голову пришла мысль. А не инсценировать ли это письмо под послание в прошлое из будущего? Чтобы никто и никогда не стал искать автора письма здесь, в этой реальности. Но, тогда он должен писать это письмо на бумаге 21 века и соответствующей ручкой. И где ему всё это взять?

Саше тут же пришёл ответ — в хранилище Жерара. Он открыл хранилище и затребовал список хранящихся там канцтоваров, которые Жерар приобрёл, когда жил на Земле. Из того, что имелось, он выбрал обычную шариковую ручку и средней толщины тетрадь в клетку с твёрдыми корочками. На её лицевой стороне была реклама автомобиля ауди, на задней стороне в её нижней части было написано на русском, белорусском и казахском языках:

"Бизнес-блокнот, 64 листа, формат 163х216 мм. Арт. ЉББ5_7БцИ64_лам_вл 9480. Изготовлено в Российской Федерации. Соответствует техническому регламенту ТР ТС 007/2011 от 23.09.2011 "О безопасности продукции предназначенной для детей и подростков". Декларация о соответствии рег. Љ RU Д-RU.AE83.B.00464.ТУ 5463-002-55978589-2005.Срок годности не ограничен. Изготовитель: ООО Компания "Джи-Джи", Россия, 117326, ул. 2-я Мелитопольская, д. 4C; ОГРН 1027100739039; mmm.gg2001.ru; +7(945)925-6907. Дата изготовления: сентябрь 2013".

Одно изучение корочек такой тетради должно убедить экспертов, что изготовить такое оформление современным технологиям просто не под силу. Да и текст на задней обложке на трёх языках довольно убедителен.

Саша открыл тетрадь на первой странице. Наверху и внизу каждой страницы, ближе к краю было напечатано: D A T E: __ _____ — это по верху и внизу: P A G E: ____.

Он поставил дату: 30 августа 2018 и пронумеровал страницу, поставив внизу цифру 1.

Отступил немного сверху и написал по центру:

"Новейшая история моей страны".

Затем пропустил несколько строк и написал:

"Товарищам Шелепину А.Н. и Семичастному В.Е."

Затем перевернул страницу и ... остановился.

"А как я объясню перенос материальной вещи из одной реальности в другую? — подумал Саша. — Скорее поверят в работу какой-нибудь спецслужбы и секретной спецлаборатории, которой и не такие фокусы по плечу".

Он решительно убрал тетрадь обратно в пространственное хранилище и взял со своего стола обычную тонкую тетрадку в клеточку, свою любимую шариковую авторучку и опять задумался.

"А что мне делать со своим почерком?"

И уже даже мысленно не отвечая на свой вопрос, он переложил авторучку в левую руку и написал на обложке тетради:

Товарищам Шелепину А.Н. и Семичастному В.Е.

Результат его вполне удовлетворил. А левой рукой он научился писать сначала в своей прежней жизни в знак солидарности со своим другом, сломавшим правую руку в колхозе на уборке картошки, кстати говоря. И уже будучи здесь как-то решил проверить, сохранилось ли это его умение в новой жизни. Для восстановления навыков потребовалось два дня, после чего он вернулся к письму правой рукой, чтобы не выделяться из общей массы.

Затем он открыл первую страницу и продолжил с красной строки.

**

Уважаемые Александр Николаевич и Владимир Ефимович. Пишет вам это письмо, бывший гражданин СССР. Не торопитесь осуждать меня, потому что бывшим гражданином я стал не по своей воле и не я один. Все граждане в СССР в один миг стали бывшими, в силу того, что все его республики объявили о своём выходе из него. Официально это печальное событие произошло 26 декабря 1991 года. Верховный Совет СССР принял декларацию о прекращении существования СССР в связи с образованием Союза Независимых Государств. Все бывшие союзные республики приобрели государственную независимость и с тех пор все они, кто успешно, а кто и не очень, строят капитализм, а КПСС объявлена вне закона и запрещена.

И, если лично вы, Александр Николаевич и Владимир Ефимович ничего не сделаете, просто выкинете это письмо, то и вы станете свидетелями этого события, так же, как и в моей реальности.

В связи с уже написанным, самое время предостеречь вас от поспешных выводов о моем психическом здоровье. Слава Богу, пока не жалуюсь.

**

Тут Саша прервался и надолго задумался. Врать не хотелось. Почувствуют ложь и не будет доверия к остальному. И его выстрел будет холостой. Саша мысленно махнул рукой: "Леса бояться — волков не пасти". И он продолжил писать.

**

Я не являюсь вашим потомком, человеком из вашего будущего, как и ваша реальность не является прошлым моей реальности, в которой я прожил жизнь. Так что вы не являетесь моими предками. Однако, есть один настораживающий факт. В вашей реальности я прожил уже 2 года и пока обнаружил всего лишь несколько мелких расхождений на бытовом уровне с моей бывшей реальностью. Всё остальное пока совпадает. А это может означать только одно — история вашего мира повторяет историю моего родного мира.

Вам, безусловно, интересно, как я попал из своего мира в ваш. Мне самому это очень интересно, но я не знаю ответа на этот вопрос. Возможно, это какая-то случайность, а может чей-то замысел. К концу своей довольно длинной жизни я понял одну вещь. Мир, в котором мы живём, устроен не так просто, как мы думаем. Человек склонен к упрощению. Он создаёт какую-нибудь простенькую модель окружающего его мира и довольствуется ею пока не приходит время для более сложной модели. И это движение бесконечно. И познать наш мир изнутри мы просто не в состоянии. Но и выйти из него, чтобы посмотреть со стороны, мы тоже не можем.

В моём мире мне было 83 года и однажды я проснулся в вашем мире в теле самого же себя, только молодого. Я не хочу сообщать подробностей о себе, потому что желаю жить обычной жизнью рядового гражданина, за которым не гоняются толпы агентов спецслужб всех государств мира с целью взять под свой контроль и выдавливать информацию о будущем, а, если не получится, то уничтожить, чтобы никому не достался. И уж тем более не желаю окончить свои дни в психушке. Надеюсь на ваше понимание, а я обязуюсь и дальше жить тихой мирной жизнью простого обывателя.

Теперь о контактах. У нас с вами их не будет. Это письмо будет единственным моим письмом к вам. Думайте сами, вы пока ещё молоды, но уже не столь наивны, и кое-какой опыт уже наработали.

Главное, что вы должны знать — путь, по которому идёт наша страна сейчас, это путь в никуда. К началу 21-го века на планете остались только три страны с коммунистическим режимом. Это Китай, Северная Корея и Куба. Но, Китай под руководством коммунистической партии успешно строит государственный капитализм, давно вернувший своему народу право частной собственности и право на ведение предпринимательской деятельности.

Увы, светлая мечта построить на Земле коммунистическое общество, в котором осуществились бы идеалы равенства, братства и справедливости так и остаются светлой мечтой всего человечества.

Если наша страна, не дожидаясь краха 1991 года, сейчас начнёт поворачиваться лицом ко всему миру и будет проводить политику интеграции нашей страны в мировую экономику, сбросит с себя непомерное иго безвозмездной помощи зарубежным странам, откроет границы, позволит нашим людям свободно перемещаться по планете, перейдёт на рельсы рыночной экономики, сохраняя под своим контролем крупный капитал и основные отрасли производства, отдав мелкий и средний бизнес в частные руки, то не будет и нашего отставания от Запада. А уж свои границы и свою государственность мы сможем отстоять.

Самое главное, необязательно вводить новые производственные отношения сразу по всей стране. Можно учесть опыт Китая. Они начали с введения особых экономических зон, в которых перешли на рыночные отношения. Изучили полученный опыт, внесли коррективы и продолжая этот опыт стали потихоньку распространять его на всю страну, избежав нашего разгула дикого капитализма и небывалой преступности в 90-х годах 20-го столетия.

Наши союзники по Варшавскому договору после развала СССР мгновенно перешли на сторону НАТО. Это нужно учитывать, и прежде, чем выводить свои войска, стребовать с них контрибуцию за всё. За освобождение от фашизма, за братскую помощь в построении социализма, за наши разрушенные города и сожжённые сёла и деревни.

Пусть сначала расплатятся с нами и вернут все наши денежки, что мы в них вложили. И нашу собственность не дарить им "с барского плеча", как это у нас Горбачёв делал, а пусть выкупают или, что ещё лучше для нас, строят в нужных нам местах такие же военные городки, которые были нами у них построены.

Нужно проследить, чтобы Горбачёва Михаила Сергеевича, этого бригадира ставропольских механизаторов, ни в коем случае на партийную работу не допустили. Сейчас он занимает должность второго секретаря Ставропольского крайкома комсомола. А его движущей силой, его локомотивом является его супруга, Раиса Максимовна Титаренко, выпускница философского факультета МГУ и очень амбициозная женщина. Заслуги Михаила Сергеевича в деле развала СССР просто невозможно переоценить. Всё для этого сделал. Уже через четверть века после развала СССР я прочитал в интернете, что у него дед год с лишним в тюрьме просидел по обвинению в троцкизме, но потом его выпустили, оправдали. А Горбачёв как-то признался, что рассказы деда были одним из факторов, склонивших его к неприятию советского режима. Вот так вот, жил, работал партийным руководителем и держал кукиш в кармане. Да он хуже любого диссидента в тысячу раз.

Жалко, что так и не расследовали у нас предательство последнего состава Политбюро ЦК КПСС. Были подозрения, что некоторые члены являлись завербованными агентами ЦРУ. Например, такие подозрения были в отношении Яковлева Александра Николаевича.

Наверное, привели бы ниточки заговора в одну заокеанскую страну. А это означает только одно, что старая и новая власть договорились между собой, что не украшает последнюю, но не нужно забывать, что все они бывшие члены одной партии и входили в партийную элиту СССР.

А уж что страна пережила в 90-е годы, так это отдельная позорная страница нашей истории. Время, когда сколачивался крупный капитал и в очередной раз разворовывалась Россия. А народ был брошен на выживание. Пенсии не выплачивались, или выплачивались, но не успевали за бушующей инфляцией, зарплаты задерживались до полугода и более, предприятия останавливались, безработица росла. Вот ведь времечко было, прости господи, врагу не пожелаешь. И всё это на фоне богатеющих нуворишей, которых народ прозвал "новыми русскими". И каждый выживал, как мог.

Развитие нашей страны всегда сильно зависело от её руководителя. Начиная от Рюрика и до наших дней. Поэтому сообщаю даты смены правления первых лиц нашего государства в новейшей истории СССР:

14 октября 1964

Никита Сергеевич Хрущёв отправлен на пенсию. Первым секретарём президиума ЦК КПСС становится Брежнев Л.И., председатель президиума Верховного Совета СССР.

10 ноября 1982

Смерть Брежнева. Его преемником становится тогдашний председатель КГБ, Андропов Ю.В.

9 февраля 1984

Смерть Андропова. Его преемником становится член политбюро ЦК КПСС, Черненко К.У.

10 марта 1985

Смерть Черненко. Его преемником становится член политбюро ЦК КПСС, Горбачёв М.С.

8 декабря 1991

Президент РСФСР Б. Ельцин, президент Украины Л. Кравчук и председатель Верховного Совета Белорусской ССР С. Шушкевич подписали Беловежское соглашение о прекращении существования СССР и о создании СНГ (Союза независимых государств).

**

И ещё одно предупреждение. После объединения Германии началось расширение НАТО на восток, приближаясь к нашим границам. Вскоре западная Европа начала объединяться, образовав Европейский Союз со своей денежной валютой. Подумайте, может имеет смысл образовать Союз славянских государств? Хотя, если самим распускать СССР, то самостийную Украину не удержать. И хорошо бы перед этим вернуть России, как минимум Крым и Новороссию. И, вообще, учитывайте, что в 2014 году на Украине произойдёт переворот и к власти придут нацисты, которые вновь поднимут знамя Бандеры. США и НАТО сделают из Украины инструмент борьбы с Россией. Донецкая и Луганская области объявят о своей независимости, образовав ДНР и ЛНР (Донецкую и Луганскую народные республики) и на Украине начнётся гражданская война. Россия не сможет остаться в стороне и в 2022 году, 24 февраля начнёт специальную военную операцию с целью прекратить эту войну и провести денацификацию и демилитаризацию Украины и спасти русское население Украины от геноцида.

**

Я думаю этого достаточно. Чтобы вы не думали, что всё это письмо есть бред сумасшедшего, привожу небольшой перечень событий, которые должны произойти в оставшееся до 1959 года время. Написал, что вспомнил из значимых событий этого года.

Год 1958:

7 сентября

Хрущёв Н.С. делает заявление, что любая агрессия США против Китая будет расценена как нападение на СССР.

13 сентября

Французский танкер "Fernai Jilbert" у берегов Омана столкнётся с либерийским танкером "Melika". Оба танкеры потонут. Много жертв.

30 сентября

Французская Гвинея становится независимым государством Гвинейская Республика.

СССР возобновляет ядерные испытания на Новой Земле.

20 октября

Военный переворот в Таиланде.

23 октября

Борису Пастернаку присуждается Нобелевская премия по литературе.

СССР предоставляет Объединённой Арабской Республике заем для возведения Асуанской плотины на Ниле (который, замечу в скобках, нам никогда не вернут)

25 октября

Товарищ Шелепин Александр Николаевич назначается председателем Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР.

27 октября

Заседание правления Союза писателей СССР, рассмотрело вопрос "О действиях члена СП СССР Б. Л. Пастернака, не совместимых со званием советского писателя".

28 октября

Кардинал Анджело Джузеппе Ронкалли избирается римским папой Иоанном XXIII.

29 октября

Б. Л. Пастернак отправляет Шведской королевской академии телеграмму о "добровольном" отказе от Нобелевской премии.

31 октября

Начинаются переговоры в Женеве представителей СССР, США и Англии о прекращении испытаний ядерного оружия.17 ноября

В Судане к власти приходит армия, и генерал Ибрагим АБУД занимает посты главы государства, премьер-министра и главнокомандующего вооружёнными силами.

Б. Л. Пастернак пишет письмо Н. С. Хрущёву.

3 декабря

Индонезия объявляет о национализации работающих в стране голландских компаний.

7 декабря

Открывается Первый учредительный съезд писателей РСФСР.

Провозглашение Республики Кот-д`Ивуар.

14 декабря

Советская экспедиция впервые достигает полюса недоступности в Антарктиде (самой удалённой от побережья материка точки).

**

P.S. Хочу объяснить почему я выбрал именно вас. В моей истории, именно вы свалили Хрущёва. Он сделал одну ошибку. Он дал в ваши руки чересчур много власти и поплатился за это. Судите сами:

31 октября 1961

Тов. Шелепин избирается секретарём ЦК КПСС.

13 ноября 1961

Тов. Семичастный назначается председателем КГБ, вместо тов. Шелепина.

23 ноября 1962

Тов. Шелепин назначается заместителем Председателя Совета министров СССР и председателем вновь организованного Комитета партийно-государственного контроля при ЦК КПСС и Совете министров СССР.

P.P.S. Именно на последней должности тов. Шелепин в моей истории получил в свои руки рычаги реальной власти в стране. Его влияние стало огромным. Именно это, в первую очередь, позволило легко и безболезненно (без крови и жертв) сместить Хрущёва. Ну, и плюс силовая поддержка со стороны Владимира Ефимовича.

А Брежнев сделал вас обоих, как мальчишек. Этот опытный аппаратчик просто переиграл вас, но до конца своих дней не доверял вам и боялся. Лёгкость, с которой вы справились с Хрущёвым произвела на него неизгладимое впечатление.

Постепенно он укрепил свои позиции в партийном руководстве и потихоньку переместил вас обоих на второстепенные должности.

Уже в июле 1967 года тов. Шелепин назначается председателем ВЦСПС, а в 1975 году назначается заместителем председателя Госкомитета СССР по профессионально-техническому образованию, где и проработал до пенсии, на которую вышел в 1984 году.

В мае 1967 года тов. Семичастный переводится с должности председателя КГБ на должность первого заместителя Председателя Совета Министров УССР. С 1981 года тов. Семичастный становится заместителем председателя Правления общественной организации — Всесоюзного общества "Знание". С 1988 года на пенсии.

Кстати, 18 лет правления Брежнева потом назвали эпохой застоя. За это время все ведущие страны Запада обогнали нас технологически. А гонку вооружений мы проиграли.

Период с 1982 по 1985 годы назвали эпохой пышных похорон. В это время, кроме руководителей страны скончалось несколько членов Брежневского Политбюро, а именно: Суслов М.А., Устинов Д.Ф., Пельше А.Я.

Кремлёвские старцы, так называли членов Политбюро в народе. Чтобы вы лучше почувствовали это время приведу один анекдот, популярный в эти и последующие годы.

"На похоронах очередного генсека. Дежурный милиционер останавливает гражданина, пытающего пробраться на Красную площадь:

— Гражданин, а у вас пропуск есть?

— Что вы, товарищи милиционер, какой пропуск. У меня абонемент".

Надеюсь, что эпохи застоя просто не будет и страна с новыми молодыми лидерами рванёт вперёд. Россия просто обязана быть сильной мировой державой, высокотехнологичной, с устойчивой экономикой, самодостаточной, чтобы не зависеть от "цивилизованного" Запада. Другого пути у нас нет, иначе не будет и России.

Пожалуй, достаточно. С надеждой, что вы не упустите свой и наш ШАНС. С комсомольским приветом, ваш Стрелочник.

**

И совсем уж вдогонку. Хрущёв вашими руками приберёт КГБ под себя, запретит собирать материалы на партийных чиновников, начиная с районного звена. Они становятся неподсудными обычному законодательству. Судьбу провинившихся, оступившихся или, проще говоря, проворовавшихся решают в кабинетах вышестоящих партийных товарищей. А безнаказанность развращает. Они начнут борзеть и беспредельничать. А народ и партия окажутся едины только на лозунгах, что и приведёт страну к закономерному финалу, вы уже знаете какому.

* * *

Саша закрыл тетрадку. Был уже поздний вечер, в квартире стояла тишина, бабуля Берта спала. Тихо и незаметно она вползла ему в душу и свила там гнездо. Саша уже не представлял своей жизни без неё. Он расправил постель, лёг и быстро, без сновидений уснул.

На следующий день, 4 сентября, Саша с утра сходил в консерваторию и утряс своё расписание. Проще говоря, заявил в учебной части, чтобы предупредили всех его преподавателей, что он до октября приступить к занятиям не сможет, так как его посылают в колхоз на уборку картошки.

В консерватории Сашу прекрасно знали, как и то, что он занимается по индивидуальному плану, потому его заявлению никто не удивился.

Также порталом Саша вернулся домой. Бабули дома уже не было. Он подсчитал свои ресурсы. У него было ещё 300 рублей. В прошлом году их на картошку не отправляли, а та одежда, в которой Саша ездил на сельхозработы на первом курсе, стала ему мала. Он всё ещё продолжал расти.

Ему нужно было купить резиновые сапоги, ватник и шерстяной свитер. Нужна также вязаная шапочка и перчатки. Две пары хлопчатобумажных для работы и одну пару кожаных. Смена нижнего белья у него есть. Ещё хорошо бы иметь плащ прорезиненный, да с капюшоном. Это на случай дождей. На всё денег не хватит, "это однозначно", как любил говорить один известный политик из его прошлой жизни.

— Ладно, — решил Саша, — надо идти в магазин и купить самое главное, без чего обойтись невозможно, резиновые сапоги. И шерстяные носки обязательно. А значит надо идти на рынок. Перед выходом Саша по маячку открыл портальное окно взглянуть на Семичастного. Тот сидел в своём кабинете и что-то писал. Саша сходил за тетрадкой, в которой он вчера написал письмо. Затем применил к тетрадке бытовое заклинание очистки, чтобы уничтожить на ней какие бы то ни было свои следы, после чего все страницы тетрадки становятся стерильно чистыми. Текст разумеется сохраняется.

В кабинете Семичастного зазвонил телефон и Владимир Ефимович снял трубку.

— Алло, да, я слушаю. Хорошо, хорошо. Я понял, до встречи.

Он положил трубку и потянулся, расправляя спину, затем открыл верхний ящик стола с правой стороны и что-то стал там искать. Саша передвинул окно на левый край стола и телепортировал туда тетрадку, пристроив её на стол между настольными часами и гипсовым бюстом Ленина.

Семичастный с шумом захлопнул ящик и, видимо, не найдя там то, что искал, переключился на левый ящик. Тут его взгляд машинально прошёлся по левому краю стола и зацепился за тетрадку. Он замер, привстал на стуле и потянувшись рукой схватил тетрадь. Недоуменно прочитал надпись на титульном листе.

Саша закрыл окошко. Дело было сделано, а его ждал рынок. Саша вышел из квартиры и захлопнул дверь.

К обеду Саша и бабуля встретились. Саша показал свои обновки, сказав, что в понедельник ему предстоит отправиться на уборку картофеля. Он купил новенькие сапоги и ватник, заплатив за них 170 рублей. Ещё 80 рублей отдал за шерстяной свитер ручной вязки, и 10 рублей за две пары шерстяных носков, тоже ручной вязки. В кошельке осталось 40 рублей. На плащ денег уже не хватило.

— Тебе нужен плащ и рюкзак, — безапелляционно заявила Берта Арнольдовна. — После обеда сходим, я знаю где это можно купить. Тут, недалеко от нас, недавно открыли магазин спортивных товаров.

Они купили не только плащ с рюкзаком, но и шерстяной спортивный костюм за 300 рублей. Хлопчатобумажный, впрочем, тоже купили.

По дороге в магазин Саша рассказал бабушке, что устроился на работу официантом в ресторан "Метрополь". На работу выходит сегодня, велели приходить к 17-00.

* * *

Тетрадь появилась на столе Семичастного в 10 часов 45 минут. Он хорошо это запомнил. К 13 часам он её успел прочитать как минимум три раза, а отдельные места просто помнил уже наизусть. Сказать, что он был ошеломлён, это не сказать ничего. Почему-то он сразу поверил. Придумать такое было просто невозможно. Сам стиль письма, выражения, построение фраз. Анекдот этот. Тетрадь самая обычная, но чернила, которые оставляли на бумаге такой ровный след. Явно это было написано не стальным пером. И не гусиным. Это вообще было не пером написано. Сознание отказывалось принимать очевидные факты. Как такое может быть? Как там у Чехова? "Этого не может быть, потому что не может быть никогда".

— Откладывать больше нельзя, нужно звонить Шурику, — подумал Семичастный и потянулся к телефону.

Глава 19. Официант

Вчера Лев Ефремович сводил Сашу в отдел кадров, где приказал оформить его на должность практиканта в ресторан до конца этой недели и выписать ему временный пропуск. Потом сказал, обращаясь к нему уже на "ты", по-видимому, как к своему работнику, пусть даже и временному:

— Получишь пропуск, найди в ресторане метрдотеля Михаила Аристарховича Каршанского. Скажешь, что я отправил тебя в его распоряжение. Не забудь предупредить, что работать будешь во вторую смену. Если за эти дни проявишь себя хорошо, то я продлю твой пропуск до Нового Года, а там сдашь квалификационные экзамены и сможешь поступить к нам на постоянную работу. Кстати, все чаевые за эти дни будут твои, я с метрдотелем договорюсь, а то у практиканта не зарплата, а кошкины слезы. А так, хоть что-нибудь заработаешь.

В отделе кадров Сашу надолго не задержали и вскоре он знакомился со своим будущим начальником. Вчера метрдотель был занят и разговора не получилось. Он сказал, когда и куда ему приходить завтра и убежал по своим делам.

Сегодня он уделил Саше немного больше своего времени. Михаил Аристархович был представительным мужчиной неопределённого возраста от 45 до 55 лет. Саша отправил к нему свой диагност и вскоре получил вместе со списком его недомоганий и ответ на свой вопрос о возрасте — 48 лет. Самым серьёзным заболеванием у него было наличие камней в почках и поджелудочной железе. Саша отправил ему два специальных плетения, исцеляющие эти недуги. Камни должны были раствориться, не оставив после себя никаких следов.

Уже через 15 минут Саша таскал чистую посуду в банкетном зале, в котором бригада официантов спешно накрывала на столы, готовясь к проведению торжественного свадебного ужина. Старшая официантка, Гера, приставила меня помощником к официантке со звучным именем Октябрина, которое она получила по случаю своего рождения в октябре 1917 года. Я попытался узнать отчество, но она замахала руками и сказала:

— У нас между собой все по имени друг к другу обращаются и на "ты", так что и ты привыкай к этому сразу. Меня чаще Риной кличут. Я к этому привыкла, поэтому ты тоже ко мне так обращайся.

— Как скажешь, Рина, — ответил Саша.

Октябрину Саша тоже проверил своим диагностом. У неё вовсю расцветали все болезни суставов. Одним потоком сознания Саша внимал наставлениям Октябрины, на другом потоке готовил магический конструкт, исцеляющий её суставы и укрепляющий всю костную систему. Кроме этого, Саша присоединил к созданному конструкту усовершенствованную им универсальную малую магему исцеления. Полторы сотни единиц маны, которые потребовались для работы подготовленных плетений, Саша вложил в золотое кольцо Октябрины, которое она носила на безымянном пальце правой руки. Универсальная магема исцеления должна была отработать за час-полтора, а вот основной конструкт, будет приводить костную систему в надлежащий порядок в течение всего вечера. Отправив подготовленные плетения на ауру Октябрины и проследив за ними, Саша сосредоточился на её поручении. Они прошли в посудомоечное отделении, где стояла вымытая и высушенная посуда.

— Бери вот эту стопку плоских тарелок под салаты и неси за мной, — скомандовала Октябрина и пошла впереди Саши, слегка покачивая бёдрами.

Она неожиданно ощутила себя свежей и бодрой, словно её сверху донизу окатила почти осязаемая тёплая волна, смывшая накопившуюся усталость. Одновременно с этим она ощутила желание, как женщина, чего с ней давно уже не было. Она шла и думала, неужели это она распушила свои пёрышки перед этим мальчишкой, который ей в сыновья годился. Однако, нужно было работать и она отбросила эти мысли прочь, которые почему-то не пожелали совсем исчезать, а остались маячить где-то на краю её сознания.

Саша, следуя указаниям Октябрины, накрывал на столы и запоминал, где и что должно лежать. Куда поставить фужеры для вина и рюмки для крепких напитков. Кстати, Сашу здесь заставили надеть униформу. Брюки и рубашку ему разрешили оставить свои, а вот вместо пиджака ему выдали обтягивающий его фигуру чёрный жилет, застёгивающийся спереди на пуговицы. Никто не заметил, как жилет быстро подстроился под его фигуру. Его модный галстук тоже заставили сменить на галстук-бабочку.

Когда столы накрыли и разнесли спиртные напитки с минеральной водой, пришёл черед салатов с закусками. Саша расставлял хрустальные вазочки с солёными огурчиками и маринованными опятами.

— А где ресторан берет солёные огурцы, грибы, капусту? — спросил Саша Октябрину.

— Закупает на рынках города. Кроме того, я слышала, что у ресторана есть постоянные поставщики, чуть ли не на каждый вид продуктов. Например, солёные огурцы поставляют с десяток частнииков. Также и с грибами и ягодами, с овощами и фруктами. Ресторан содержит специальную группу людей, которые только этим и занимаются — закупкой сельскохозяйственной продукции. То же самое и с мясной и молочной продукцией. Спиртные напитки нам поставляют винодельческие совхозы юга России и республик Кавказа. Водка у нас в основном своя, с Московского ЛВЗ. Но, закупаем и заграничные напитки: виски, ром, джин, шнапс, ликёры, коньяки. Рыбу тоже закупаем, где только сможем. Наш ресторан славится своим богатым ассортиментом блюд и напитков. Наши повара — самые лучшие в столице и стране.

— Я гляжу, вы большой патриот своего ресторана.

— Что-то я разболталась с тобой, Саша.

— Всё, что вы рассказываете про свой ресторан мне очень интересно, ведь я тоже надеюсь устроиться к вам на постоянную работу.

— Работай честно, не воруй и старайся. И люди это оценят. Вот такие простые истины.

* * *

Тем временем густо стали подходить гости. До начала ужина, назначенного на шесть часов вечера, оставалось около четверти часа. Те, кто уже подошёл стали рассаживаться за столами, кое-кто уже наливал в рюмки водку и пользуясь суматохой выпивал свой первый тост за молодожёнов, закусывая огурчиками и грибочками. Основная часть гостей пришла на обед после рабочего дня и была голодна.

Тут Сашу с Октябриной выловила Гера:

— На ловца и зверь бежит. Пойдёмте скорее на кухню, там повар помощи просит. Требуется грубая физическая сила. А потом нам нужно будет в подвал за вином сходить. Там тоже твоя сила, Саша, понадобится.

На кухне на горячей плите стоял здоровенный бак на сотню литров и полный на две трети, в котором кипела вода с очищенным картофелем. Картофель нужно было срочно снимать с плиты, а кухонных работников, которые и должны были выполнять все подсобные работы на месте не было. Их кто-то куда-то услал. Повар разволновался и на всю кухню громко вещал:

— Вся картошка разварится и станет водянистой. Вкусное пюре из такого картофеля уже не получить. А новую порцию картофеля чистить и варить времени уже нет.

— А как обычно этот бак с плиты снимали? — спросил Саша.

Повар посмотрел на него, скривил губы, но всё-таки ответил:

— Два работника подтягивали бак к краю плиты, затем наклоняли его и воду сливали в ведро, а уж потом бак с картофелем переносили на разделочный стол для дальнейшей обработки.

Повар был полным мужчиной, невысокого роста с короткими руками и в помощники Саше явно не годился. Здесь нужны были два здоровых, высоких мужика, которые только и могли с этим баком хоть что-то сделать.

— У вас рукавички есть, за горячее хвататься? — обратился Саша к какой-то женщине в белом халате и колпаке, стоявшей здесь же.

Женщина кивнула и быстро принесла две просторные ватные рукавички. Саша надел эти варежки и подошёл к плите.

— Крышка у этого бака есть? — спросил он ни к кому конкретно не обращаясь.

Та же женщина, которая нашла для него рукавички, принесла и крышку. Саша закрыл бак крышкой и схватив за ручку потянул бак на себя к краю плиты, постепенно наращивая тяговое усилие, чтобы бак не тронулся с места рывком, выплеснув при этом кипяток. Наконец, нужное усилие было достигнуто и бак неторопливо пополз по плите под общий вздох всех присутствующих. Когда он оказался на краю, то Саша понял, что сливать воду из этого положения опасно. Надо бак спускать на пол. Хватит ли у него сил?

На всякий случай Саша включил свой артефакт высшей защиты. Теперь он мог вылить содержимое бака себе на голову без малейших последствий. Однако оставались окружающие его люди. Он обернулся и сказал, обращаясь сразу ко всем:

— Отойдите от меня подальше, если бак у меня сорвётся, можете пострадать.

Народ отпрянул кто куда, с испугом глядя на Сашу.

— Саша, ты что задумал? — крикнула Октябрина. — Сейчас воду можно черпаком вычерпать.

Саша, не отвечая подхватил бак за ручки и поднатужившись приподнял бак над плитой. Поняв, что справляется с весом, он быстро повернулся и поставил бак на пол. Народ опять дружно ахнул.

— Воду сливать лучше в таз, — громко сказал Саша, снова обращаясь сразу ко всем.

Тут же кто-то принёс таз. Подскочил повар и они вдвоём осторожно слили воду из бака.

Спускаясь в винный погреб, Гера спросила:

— Саша, как ты смог поднять такой тяжёлый бак?

— Ну, видите ли, Гера, я мальчик немного необычный. Например, у меня практически абсолютная память, абсолютный музыкальный слух и нюх, как у собаки.

— А как у тебя со вкусом? — заинтересованно спросила вдруг Гера.

— А что такое?

— Ты сможешь продегустировать вино? Определить подделку, например.

— Смогу, если мне дадут попробовать оригинал. Тогда я могу сравнить с ним тестируемое вино и точно сказать такое же оно как оригинал или чем-то отличается. Я дегустацией немного увлекался. Так грузинские вина с армянскими или азербайджанскими никогда не спутаю. Крымские вина легко отличу от кубанских или молдавских.

Гера с интересом его слушала, затем сказала:

— У нас есть одна партия французского вина, очень дорогого. Называется "Свет истины". Хотелось бы проверить не подсунули ли нам подделку. У нас осталось несколько бутылок от старой партии. Так вот её тестировал наш профессиональный дегустатор и мы точно знали, что это настоящий "Свет истины". Сейчас его уже нет с нами. Настоящий дегустатор — это большая редкость и найти его не так-то легко. Их мало, и все они известны наперечёт. Когда мы покупали новую партию, то наш дегустатор болел, и мы были вынуждены нанять чужого. С тех пор у нас остались сомнения.

Винный погреб хранил прохладу и немалые запасы вина. Саша шёл вдоль рядов запылённых бутылок, лежащих на специальных ложах, разглядывая этикетки и размышлял:

"Отличную мысль подала эта Гера. Я даже не думал о такой возможности. Работа дегустатора хорошо оплачивается, а работой их особенно не загружают. Это идеальная подработка для студента".

Саша, растрогавшись, отправил Гере магический диагност, который сообщил ему, что Гере 33 года, что у неё уже больше полугода не было секса с мужчиной и она практически здоровая женщина. Диагност рекомендовал провести меры профилактического характера с использованием НУМИ-1 вместе с ЗМК (новая универсальная магема исцеления номер один, зубной магический конструкт)

Саша решил раскошелиться на предлагаемый диагностом вариант. Поскольку было видно, что Гера следила за своими зубами, то их внешний вид можно было не менять, ограничившись исцелением всех зубов. Зато в блок управления магемы исцеления Саша заложил по максимуму все её возможности. Нехорошо, когда молодая по сути женщина заживо хоронит себя. Саша влил, не жалея энергии в подготовленные магемы и запустил их в работу.

Тем временем, Гера сунула Саше в руки корзину и быстро наполнила её бутылками, говоря при этом:

— Это тоже французское вино, полусладкое, марочное. Оно дорогое, конечно, но вполне доступное по цене. Особенно его любят женщины. Отец невесты, высокопоставленный партийный чин, видимо понимает толк, расщедрился и заказал 40 бутылок этого вина, из расчёта по одной бутылке на двух гостей. Мы в таких случаях тоже скидку с цены делаем.

Вскоре они заполнили 4 корзины, две из которых вручили Саше.

— Несём сразу в зал и расставляем по столам. Гостей предупреждаем, что вино дорогое и каждая бутылка наперечёт. Затем поможете открыть и разлить по фужерам. Октябрина, научишь Сашу, как это правильно делать. Серёжа с Зиной вам помогут, а мне нужно по делам отлучиться. Октябрина, как обычно, когда я отсутствую ты остаёшься за старшую. Кстати, ты сегодня отлично выглядишь.

— Спасибо на добром слове, Гера. Занимайся спокойно своими делами, я тут пригляжу.

* * *

— Что случилось, Гера? У тебя такой загадочный вид. Ты что, в лотерею выиграла?

— Не угадали, Михаил Аристархович. Хотя, может быть и выиграла, а может быть все мы вместе выиграли.

— Загадками изъясняешься, Гера. Доложи спокойно, что случилось?

— Ничего пока не случилось. Вам ещё не рассказали о случившемся на кухне, полчаса назад.

— Нет, что там произошло.

— Этот практикант, Саша, которого вы нам прислали ...

— Вот я как чувствовал, что этот парень непростой, что-то в нем есть такое ...

Метрдотель повертел рукой в воздухе.

— Так что он там учудил?

— Он бак с варившей там картошкой один с плиты снял.

— Зачем он это сделал и где повар был?

— Так повар и просил это сделать. Подсобных рабочих не было.

— Так я же сам их услал. Нужно было помочь машину разгрузить, срочно. Я тогда подумал, за полчаса управятся, а на кухне это время без них обойдутся. Не обошлись значит. Никто не пострадал?

— Нет.

— А практикант этот, бак-то он как стащил с плиты?

— Поднял за ручки и аккуратно так на пол поставил.

У метрдотеля брови полезли вверх.

— Поднял? Полный бак с картофелем и кипящей водой? Ты шутишь.

— Если бы сама не видела, то тоже не поверила бы. Михаил Аристархович, я ведь не потому к вам прибежала.

— Что ещё случилось?

— Саша утверждает, что у него очень тонкий вкус, как у дегустатора. И он сможет протестировать вино, если у него будет оригинал. Вот я и подумала ...

Метрдотель поднял руку, останавливая её.

— Я понял, куда ты клонишь. Экспертизу провести, конечно, можно, но ведь это будет неофициальная экспертиза. У него же документов дегустатора нет.

— Михаил Аристархович! Да черт с ней, с экспертизой этой. Нужно проверить этого парня, экзамен ему устроить. Если он не врёт и действительно имеет способности дегустатора, то не мне вам объяснять, что это для нас значит.

— Действительно, что-то я туплю. Ты сама сможешь организовать проверку? Сначала надо нам самим убедиться, прежде чем наверх докладывать.

— Смогу. Можно провести дегустацию в вашем кабинете?

— Да, — кивнул в знак согласия метрдотель.

— Какие вина я могу взять?

— Возьми на своё усмотрение пять бутылок.

— А "Свет истины" можно проверить?

— Давай пока подождём. Если он первую проверку пройдёт, тогда уж и "Свет истины" проверим.

Гера ушла и вернулась в винный погребок, откуда поднялась с пятью бутылками вина четырёх сортов и направилась в кабинет метрдотеля. Достала из шкафа 6 пронумерованных фужеров, с первого номера по шестой. Всего в шкафу их было 12. В первые два фужера налила из одной бутылки — столовое красное полусладкое Таманское. В третий и шестой фужер налила "Букет Кастилии" — испанское белое полусухое, но бутылки взяла из разных партий. В четвёртый бокал налила французское бордо, красное сухое. Пятый бокал наполнила грузинским киндзмараули.

* * *

Кабинет директора гостиницы "Метрополь" Багрецкого. Лев Ефремович слушает рассказ метрдотеля Каршанского.

— Он без труда определил Таманское, сразу же заявил, что вино налито из одной бутылки. Потом взялся за "Букет Кастилии", заявил, что вино с одного виноградника, но с урожая разных лет. Сказал также, что пьёт такое вино в первый раз, поэтому может только утверждать, что вино не наше, заграничное. Грузинское "Киндзмараули" назвал сходу, едва успев понюхать и пригубить. Про французское бордо сказал, что вино хорошее, ему нравится, но такое он пробует впервые, скорее всего заграничное. Про каждое вино безошибочно называл его крепость. Про киндзмараули сказал, что оно слегка разбавлено водой, крепость на один градус ниже, чем должно быть и вкус слабее. Хорошо бы проверку устроить, кто закупал эту партию и допросить с пристрастием.

— Хорошо, я дам поручение, этим займутся, — отреагировал Багрецкий.

— Таким образом парень первоначальную проверку выдержал, — подвёл итог своему докладу Каршанский. — Теперь мы с Герой хотели бы устроить проверку новой партии "Света истины".

— Проверку "Света истины" ты мог и сам провести. Твоих полномочий на это хватает. Только ты же понимаешь, что если нам подсунули подделку, то для судебного иска нам нужно официальное заключение и лучше всего за подписью трёх известных дегустаторов, из которых как минимум двое должны быть французами.

— Вообще-то затеяла всё это Гера, старший официант. Она высказала интересную мысль, с которой я согласился.

— Слушаю тебя, очень внимательно, — с лёгкой иронией ответил директор.

— А нашему ресторану высококлассный профессиональный дегустатор уже не нужен? Мы так и будем нанимать их со стороны и выплачивать им бешеные гонорары. В своём отечестве пророков нет и быть не может?

— Ну, уел, так уел, Михаил Аристархович.

— Это Гера нас обоих уела, потому что я ей то же самое сказал, что и вы мне, почти теми же словами.

— Да...а, женщин иногда тоже бывает полезно выслушивать, у них интуиция хорошо развита. Они часто интуитивно сразу видят суть проблемы, самое главное, пока мы, мужики логикой своей блистаем друг перед дружкой, копаясь во второстепенном.

Директор помолчал и подытожил:

— В перспективе, его нужно будет отправить на учёбу, чтобы прошёл квалификационные испытания, получил документы и право занимать должность дегустатора. Он студент, поэтому учёбу ему нужно организовать летом, а пока пусть работает официантом и негласным, тайным дегустатором. Кстати, примите меры, чтобы о нем, как о дегустаторе никто не узнал, или, по крайней мере, чтобы знало об этом как можно меньше народу. Иначе наши конкуренты могут пронюхать и переманить парня.

Метрдотель при этих словах вздохнул и сказал:

— Мы попробуем сохранить это в тайне.

— Дайте ему продегустировать все вина, которые у нас есть и те, которые будут поступать, — продолжал Лев Ефремович. — Пусть развивает свой дар и накапливает свой запас известных ему вин. А я дам распоряжения отделу кадров, чтобы подыскали ему подходящие курсы у нас в Москве, а летом — во Франции где-нибудь. Он говорил тебе, что владеет иностранными языками?

— Нет, ни словом не обмолвился.

— Четыре иностранных языка плюс два языка народностей СССР.

— Ничего себе.

— Вот такой уникум к нам случайно забрёл. Я уверен, что он нас ещё не раз удивит.

— Так уже удивляет. Я вам не стал рассказывать, но повар попросил его бак здоровый со сварившимся картофелем с огня снять, так Саша его легко поднял и спустил на пол.

— Никто не пострадал?

— Разве что у кого челюсть от удивления выпала.

— Интересно, чем он нас снова удивит? — задумчиво задал директор риторический в общем-то вопрос и метрдотель не стал на него отвечать.

* * *

Между тем свадьба была в самом разгаре. Злополучное пюре, которое спас Саша, гостями было полностью съедено, и они требовали добавки. Ещё бы они его не съели. Когда Саша с поваром слили воду, он запустил в картошку плетение улучшения вкуса. Простенькое плетение, 2 единиц маны на обычную порцию. В бак Саша вбухал около 200 единиц магической энергии. Он понимал, что пюре будут готовить. Картошку растолкут, добавят молока, яиц, масла, соли. Всё это не раз растолкут и перемешают. Но магия впитается в каждую молекулу этого продукта улучшая и придавая ему специфический привкус.

Гера наехала на повара:

— Григорий, ты почему мало пюре сделал?

— Гера, ты в своём уме? Я приготовил 100 порций вместо 80. Кто мог подумать, что тут одни картофелефилы соберутся. Давай я им макарон сварю?

— Нет, Григорий, ты неправильно понял. Тебя никто не ругает. Наоборот, только хвалят. Все гости, без исключения все, требуют добавки пюре. Говорят, что никогда в жизни такого вкусного пюре не едали. Все тарелки вылизали, мыть не надо.

— Ну, не знаю, что и сказать, — растерянно ответил повар. — Готовил я его как обычно готовлю и продукты обычные клал. Может сорт такой попал? Так я и вчера из такой же пюре делал, никто не восхищался. Я и говорю, картофелефилы какие-то. Может у соседей попросить?

Но, Гера, махнув на него рукой, уже выходила из кухни почти не слушая его.

Тем временем в зале, где гуляла свадьба зарождался скандал. Гости сидели за столами, выстроенными буквой "П", по внешнему периметру. С одной стороны, сидели гости со стороны жениха, с другой — со стороны невесты. Невооружённым взглядом было заметно, что обе стороны резко отличались друг от друга. Гости со стороны жениха были попроще. Это было видно по их одежде и поведению. Жених явно происходил из пролетарской семьи, это их представитель сейчас играл на гармони, сидя на стуле у противоположной входу стены.

Гости со стороны невесты явно выглядели более респектабельно. Мужчины в костюмах из дорогой ткани, галстуки с дорогими заколками, причёски, холеные лица, презрительные взгляды свысока, бросаемые на противоположную сторону. Женщины в дорогих платьях и костюмах, с причёсками, которые не сделаешь за пять минут до выхода из дома, украшения, явно не из дешёвой бижутерии. Но, главное — всё то же почти не скрываемое презрение, сквозившее в каждом их взгляде.

Саша, который сразу же обратил на это различие внимание, подумал: "А ведь, наверное, и у тех, и у других отцы и матери происходили из крестьянского сословия, в лучшем случае — из мещанского".

В конце зала, за обеденными столами было свободное пространство, предназначенное для танцев. У самой стены был невысокий подиум с фортепиано, предназначенный для музыкантов. Именно на этом подиуме играл гармонист, наяривая что-то этакое разухабистое. Перед ним танцевали с десяток пар. Все явно со стороны жениха.

В воздухе ощутимо нарастало напряжение. "Быть драке", — подумал Саша. Он перебрался ближе к танцевальному пятачку, готовый пустить в ход магию. Он уже подготовил парочку ментальных плетений, одна из которых погружала человека в неглубокий сон на пять минут, а другая замедляла его реакцию. Кроме того, приготовил для особо буйных плетение, вызывающее расстройство желудка, требующее немедленного посещения туалета. Оно прекращало своё действие только после того, как клиент успокаивался.

С обеих сторон, в самом конце столов сидела молодёжь, в основном одни парни. На всякий случай Саша развесил на их ауры свои метки.

Для драки не хватало лишь повода. И этот повод появился. Со стороны невесты встал солидный мужчина и громко крикнул, стараясь перекричать гармонь и шум в зале:

— Прошу внимания!

Гармонь продолжала играть. Тогда мужчина обратился напрямую к гармонисту:

— Эй, гармонист! Отдохни немного, я хочу тост сказать.

Однако, гармонь продолжала играть. С конца стола сорвался какой-то парнишка и расталкивая танцующие пары подбежал к гармонисту и положил обе руки на меха гармони. Гармонь взвизгнула и замолкла. Наступила тишина.

Мужчина, просивший тишины, негромко сказал, по-видимому, не предназначая сказанное для всех, и не понимая ещё, что в зале наступила тишина и все его хорошо слышат:

— И хоть бы играть-то умел, неуч. Ведь одну и ту же музыкальную фразу повторяет бесконечно.

С противоположной стороны молодёжь вскочила на ноги и тут уж неизбежно завязалась бы драка, если бы не Саша. Он пустил в ход ментальное воздействие, замедляющее реакцию. Молодёжь, уже готовая выскочить из-за стола и начать творить всяческие безобразия, застыла на одном месте.

Саша выступил вперёд, так что его хорошо все видели и поднял руку, привлекая к себе внимание, после чего в полной тишине произнёс:

— А вот оба мои дедушки и обе бабушки были крестьянами. Так что я, крестьянский внук, хочу вам кое-что показать.

Он повернулся и сел за фортепиано. Открыл крышку, пробежался пальцами по клавишам, проверяя настройку инструмента и заиграл вступление. Потом, продолжая играть запел:

**

Снова весь фронт раскалён от огня

Лупят зенитки три ночи, три дня.

А в гимнастёрке на снимке

Ты обнимаешь меня.

**

Ах эти тучи в голубом

Напоминают море.

Напоминают старый дом, где кружат чайки за окном,

Где мы с тобой танцуем вальс, где мы с тобой танцуем вальс,

Где мы с тобой танцуем вальс в миноре.

**

Если останусь живым на войне

Встречусь с тобой я в родной стороне.

Только пока я воюю

Ты не забудь обо мне.

. . . . . . . . . . . . . .

**

И пока Саша играл и пел в зале стояла оглушительная тишина, которая продолжалась какое-то время даже после того, как Саша закончил своё выступление. Потом кто-то робко хлопнул пару раз в ладоши, потом ещё и ещё. Скоро весь зал стоя аплодировал. А потом слово взял отец невесты:

— Спасибо тебе парень, вразумил всех. Одиннадцать лет прошло, забывать стали, как на фронте рядом плечом к плечу стояли и не важно было твоё происхождение, из крестьян ты вышел или из рабочих, или из служащих. Совсем другое было важно. Дрогнешь ты в бою или нет, бросишь ты раненного товарища в поле или потащишь его на своём горбу до своих. Тут кое-кто стал забывать, что наша страна — это государство рабочих и крестьян. Я предлагаю тост — не забывать своих предков и не кичиться своим социальным положением.

Пока народ пил и закусывал, Саша решил поиграть свои композиции. Тут его и обнаружила Гера. Она постояла несколько минут глядя на то как порхают Сашины руки над клавиатурой, прежде чем решилась остановить его.

— Саша, прости меня, пожалуйста, но нас ждёт работа. Нужно собрать со столов всю грязную посуду, сменить скатерти и накрыть столы к десерту.

Саша ушёл в сопровождении Геры, а отец невесты наклонившись ближе к уху жены сказал:

— А ведь он мне репутацию спас.

— Кто? — не поняла его жена.

— Парень этот, официант, певец и пианист. Если бы не он, была бы драка. Завтра бы об этом узнали в горкоме. А на следующей неделе Зеленин завёл бы на меня персональное дело и неизвестно, как бы это всё закончилось.

— Сталинские порядки осуждены и ушли в прошлое, — ответила жена.

— Зато борьбу за власть никто не отменял, — парировал муж. — А методы этой борьбы хорошо известны с древних времён и мало изменились.

* * *

К одиннадцати вечера гости съели всё, что было заказано. После выступления Саши на подиум для музыкантов притащили столик, водрузили на него патефон и принесли кучу пластинок. Так что остаток вечера музыка звучала постоянно, и кто хотел, тот натанцевался вволю.

Потасовка между двумя группами молодёжи всё же произошла, как можно было догадаться тем, кто видел их побитые физиономии, но, вдали от посторонних глаз, скорее всего, в курилке, перед туалетом. И большинство гостей, как и Саша, об этом никогда не узнали, потому как никаких тяжких последствий это событие за собой не повлекло. Просто молодые петушки выпустили пар.

Саша нашёл время и позвонил домой, предупредив Берту Арнольдовну (он ещё не привык называть её бабушкой), что сегодня он задержится на работе. Обещал рассказать всё подробно завтра утром и пожелав ей спокойной ночи, положил трубку.

Где-то в районе одиннадцати часов вечера Гера пригласила Сашу в кабинет метрдотеля для дегустации "Света истины". Сначала ему налили этого вина из старой партии. Саша внимательно посмотрел вино, долго его нюхал, запоминая все нюансы его запаха, затем пригубил, пробуя его на вкус. Затем не торопясь допил маленькими глоточками. Он запомнил все оттенки вкуса, но всё же решил привлечь и магический диагност, который провёл свой анализ этого вина.

Затем, Саша тщательно прополоскал рот тёплой кипячёной водой и приступил к дегустации этого же вина, взятого из новой партии. Проделал всё то же самое, что он только что делал при дегустации первой порции, и замер в задумчивости. Просмотрел на своём внутреннем экране сообщение диагноста и сообщил свой вердикт:

— Вино из новой партии с того же самого виноградника, что и из старой партии. Небольшие отличия, которые я обнаружил, я отношу к тому, что последняя партия этого вина была приготовлена из винограда, собранного с более молодой лозы. И оба образца изготовлены из урожая винограда разных лет. Но, меня смущает одно обстоятельство. Оба образца содержат чётко выраженный привкус ещё одного вина, которое я уже сегодня дегустировал. Это французское бордо. Боюсь, что обе партии "Света истины" были примерно на 10-15 процентов разбавлены этим бордо. Если бы мне дали продегустировать стопроцентный оригинал "Света истины", я смог бы гарантированно ответить на вопрос: разбавляют "Свет истины" другим вином, или же этот привкус изначально присущ этому сорту вина.

Гера с Михаилом Аристарховичем удивлённо уставились друг на друга, потом опять повернулись к Саше. Такого они не ожидали. Они на сто процентов были уверены в первой партии этого вина.

— Саша, ты допускаешь, что можешь ошибаться?

— Гера, принеси мне бутылку этого вина из другого ресторана. В Москве найдётся хотя бы одна бутылка из другой партии?

Гера растеряно оглянулась на метрдотеля. Тот, грустно вздохнув, сказал:

— Найти-то может быть и найдётся. Только ты знаешь, сколько стоит одна такая бутылка? Я не уверен, что нам дадут денег на продолжение наших экспериментов.

— Были бы у меня деньги, я бы обязательно купил себе бутылочку, — сказал Саша.

Тут его посетила одна мысль, и он попросил у метрдотеля уделить ему пару минут внимания наедине. Гера ушла, сказав, чтобы Саша через 10 минут был в банкетном зале. Нужно было убирать со столов грязную посуду.

— Слушаю тебя, Саша, — сказал Каршанский, когда они остались в кабинете вдвоём.

— Михаил Аристархович, у меня очень плохо с деньгами, но имеется золотишко. Я бы его сдал в ломбард, но там такие жуки сидят, обязательно обманут, полцены не выручишь. У вас случайно нет связей в таких кругах? Я слышал, стоматологи золотишко скупают, коллекционеры всякие.

— Связи такие есть. Много у тебя золота?

— Массивная золотая печатка и браслет.

— С собой что-нибудь есть?

— Нет, дома лежат.

— Принеси для начала печатку, а там посмотрим.

— Завтра принесу.

На том и разошлись.

Официально ресторан работал до полуночи. Но, в свадебные дни официантам редко удавалось освободиться раньше часа ночи. Так вышло и сегодня.

— Как ты добираешься до дому в такое время? — спросил Саша Октябрину, с которой они вместе вышли на улицу. Ночью было уже свежо и лёгкий плащ явно бы не помешал. Саша взял это себе на заметку.

Тем временем, Октябрина добросовестно отвечала на его вопрос:

— Для работников Метрополя, заканчивающих свою работу после полуночи есть возможность снять номер практически бесплатно, за символическую плату. Можно вызвать такси. Сейчас не так уж поздно и метро пока работает. Я, например, звоню мужу, чтобы выходил меня встречать, а сама бегу на метро.

— А я, пожалуй, пройдусь подышу свежим воздухом, — сказал Саша.

Они расстались, и Саша не спеша двинулся вслед, держа курс на ближайшую станцию метро "Площадь Свердлова", до которой было пять минут спокойной ходьбы. Подойдя к зданию станции, он не пошёл на вход, а свернул в сторону, ища неприметный уголок, откуда можно было уйти порталом. Такой быстро нашёлся и через минуту Саша стоял перед дверью квартиры. Саша осторожно, стараясь поменьше шуметь, открыл дверь и зашёл. В квартире было темно. Он решил не зажигать свет, а включил ночное зрение. Скинул ботинки и тихонечко, на цыпочках прошёл в свою комнату. Расправил постель, разделся и создал плетение очистки, которое вполне заменяло душ. Через несколько минут Саша спал крепким сном, причём без всякой магии.

* * *

5 сентября 1958 года, пятница, позднее утро, квартира на Конюшевской.

За завтраком Саша подробно поведал своей новой бабушке, как у него вчера прошёл первый рабочий день. Потом до обеда занимался виртуальной учёбой в магической академии.

После обеда он вспомнил, что обещал показать золотую печатку метрдотелю. Как бы жалко ему не было расставаться со столь уникальными вещами, доставшимися ему в наследство от мага-инопланетянина, деньги ему были нужны позарез.

Подумав немного, Саша взял из шкатулки широкий золотой браслет, украшенный парой десятков мелких бриллиантов и положил его в свой пространственный карман, создав там небольшое отделение для драгоценностей и денег, которых у него было пока очень негусто. Что-то около 300 рублей.

До работы у него оставался один час, который он посвятил пластической хирургии, своему давнему увлечению. Его любимым занятием было искать для конкретного женского лица точки воздействия, после которых оно меняло своё очертание и становилось красивее. Задача была в том, чтобы найти минимальное воздействие, как с энергетической точки зрения, так и с изменением структуры лица. За два последних года, что Саша занимался этой задачей у него накопился немалый опыт и запас готовых результатов. Он уже знал, где и на что именно лучше воздействовать, что изменить, а что лучше не трогать ни в коем случае. Сейчас Саша работал над лицом Геры, прорабатывая различные варианты, запоминая и откладывая в сторонку удачные, чтобы потом выбрать из них наилучший.

До 5 часов пополудни оставалось уже минут 15, когда Саша вышел из портала у входа в станцию метро "Площадь Свердлова" под магемой скрыта и подошёл к небольшой толпе, стоящей на перекрёстке и собирающейся переходить улицу. Когда светофор загорелся зелёным и толпа пришла в движение, он пошёл вместе с ней, одновременно сняв с себя невидимость. Его появления никто не заметил, и Саша спокойно дошёл до дверей ресторана "Метрополь". Воистину, хочешь спрятать листок растения, спрячь его в лесу, а человека легко потерять в толпе.

В ресторане Сашу уже ждали. Не успел он зайти, как к нему подошёл Каршанский:

— Здравствуй Саша. Принёс колечко?

— Здравствуйте, Михаил Аристархович, принёс, только не колечко, а браслет. Где будете смотреть?

— Пошли ко мне в кабинет.

В кабинете Саша выложил на стол браслет.

Метрдотель, увидев бриллианты ахнул.

— Откуда это у тебя?

— Это военный трофей, отец с фронта привёз, после войны. Когда я поступил учиться в Москву, он отдал его мне. Сказал, в Москве больше возможностей продать его за хорошую цену.

Пока Саша всё это ему рассказывал, Каршанский внимательно рассматривал бриллианты.

— Теперь понятно, почему пробы нет. Не наша это работа, зарубежная. В общем так, Саша, я покажу этот браслет знающим людям и всё тебе обскажу, как есть. Согласен?

— Конечно, Михаил Аристархович. Спасибо вам, что вообще помогаете мне. Кстати, хочу сразу сказать, что пятая часть с суммы продажи — ваша. Я прекрасно понимаю, что сам я и половины не выручу. Или вы хотите больше?

— Нет, нет, Саша. Этого вполне достаточно.

Михаил Аристархович убрал браслет в кожаный мешочек и положил его во внутренний карман пиджака.

— Так, с этим пока закончили, а сейчас идём к директору, он нас уже ждёт.

* * *

Кабинет директора гостиницы "Метрополь" Багрецкого Льва Ефремовича.

— Здравствуйте, проходите сюда ближе, — показал Багрецкий рукой на ближайшие к нему стулья. Подождав пока посетители устроятся на стульях, директор обратился к Саше:

— Саша, ты вчера тестировал "Свет истины". Мне вкратце рассказали о твоих выводах, но я хотел бы их услышать от тебя лично.

Саша подробно рассказал, к каким выводам он пришёл, в том числе и о своих сомнениях.

— Даже, если вы принесёте ещё одну бутылку этого вина, купленного в соседнем ресторане, и оно будет такое же, как у вас, то это всё равно ничего не доказывает. Нужно обращаться к дипломатам и просить их купить несколько бутылок в различных магазинах или ресторанах Парижа. Например, я думаю, что в парижском ресторане "Максим" это вино уж точно подлинное. Или ехать в провинцию, туда, где его делают и доставать там. Или добиваться заграничной командировки и посылать кого-нибудь от нашего ресторана.

При последних словах директор с метрдотелем многозначительно переглянулись.

— Приятно слышать, что ты уже считаешь наш ресторан и своим тоже. Я уже принял решение о продлении срока твоей практики до конца года. Как я говорил тебе при нашей первой встрече, в конце года сдашь квалификационный экзамен, и мы примем тебя на постоянную работу. Наши постоянные работники имеют много привилегий. Ну, это тебе и наши девушки расскажут.

Тут Багрецкий настроился на торжественный лад и сказал:

— Мне уже сегодня звонили из горкома партии и выразили благодарность за образцово-показательный свадебный ужин, проведённый вчера в нашем ресторане. В качестве поощрения нам выделено пять легковых автомобилей, две Победы из третьей серии, ГАЗ-М20В и три Москвича 402, причём три автомобиля на наш выбор, нам разрешено приобрести в личное пользование. Я вполне осведомлён о твоей роли, Саша, по умиротворении гостей и предотвращению драки и официально объявляю тебе благодарность с занесением в трудовую книжку с выплатой премии в размере месячного оклада. Поздравляю тебя, Саша, с хорошим началом твоей трудовой деятельности.

Багрецкий встал и пожал Саше руку. Каршанский тоже соскочил с места и присоединился к поздравлениям директора, с энтузиазмом тряся Саше руку. Потом все сели на свои места, и Лев Ефремович продолжил:

— Теперь неофициально. Месячный оклад официанта практиканта составляет у нас 300 рублей. Кошкины слезы, поэтому неофициально, из моего специального фонда, созданного для поощрения сотрудников "Метрополя", вот получи.

Он, уже не вставая, сидя протянул Саше конверт. Он взял его также сидя, вопросительно глядя на него. Багрецкий, отвечая на его не высказанный вслух вопрос, ответил:

— Тут полторы тысячи.

Саша удивлённо-обрадовано вскинул брови:

— Спасибо, вам большое, Лев Ефремович. Право, я тронут.

— Я надеюсь, Саша, что на автомобиль ты претендовать не будешь. Или будешь?

— Нет, не буду, Лев Ефремович. Мало того, что автомобиль сам по себе вещь очень дорогая, так к тому же требует постоянного обслуживания и соответственно время и денег на это обслуживание. А у бедного студента ни того, ни другого нет. Так что рано мне пока автомобили покупать.

— До чего приятно иметь дело с умным человеком. Всё понимает правильно и с полуслова. Тогда, найди сегодня время и до шести часов успей заглянуть в бухгалтерию, получишь там свою премию в размере месячного оклада. Если сегодня не успеешь — не расстраивайся, она тебя дождётся, получишь, когда с сельхозработ вернёшься. Только будь готов к тому, что из неё подоходный налог вычтут и налог на холостяков.

Директор встал и подошёл к своему сейфу. Открыл его и с торжественным видом вынул оттуда бутылку вина, потрясая ею в воздухе.

— Два года хранил, думал для какого-нибудь торжественного случая пригодится. Вот и пригодилась.

Он поставил её на свой стол и сказал:

— Эту бутылку "Света истины" привезли мне два года тому назад как раз из ресторана "Максим". Тут на этикетке и печать его стоит. Так что открывайте, будем дегустировать.

Через несколько минут все трое сидели и наслаждались самым лучшим коллекционным вином Франции. Начальство наслаждалось, а Саша напряжённо работал. Всё оказалось так как он предполагал. В этом вине, что он сейчас дегустировал никаких примесей бордо не наблюдалось. О чем Саша и объявил.

— Причём, как я понимаю смешивают "Свет истины" не с марочным или коллекционным бордо с целью получения нового букета вкуса, а с дешёвым молодым вином, которое добавляют в количестве от пяти до десяти процентов. Отличить от настоящего нелегко, поскольку там десятка полтора-два оттенков, которые зависят от года урожая. Одновременно отследить их все та ещё задача. А самый характерный, основной привкус "Света Истины" чувствуется сразу, вот дегустаторы на это и покупаются. Совсем немногие дегустаторы, я полагаю, смогут выявить эту очень умно подобранную добавку. А поскольку вино очень дорогое, то увеличение его количества даже на пять процентов даёт хорошую прибавку к прибыли.

— Ну, вот теперь всё ясно, — сказал Багрецкий, хлопнув ладонью по столу. — Я думаю, нам удастся их засудить. Они нам лет пять бесплатно это вино поставлять будут, и не бутылками, а бочками. Спасибо тебе, Саша. За эту работу я выплачиваю тебе дополнительно ещё две тысячи рублей и это только аванс. Когда мы выиграем у поставщиков судебный иск, то ты получишь в 10 раз больше и сразу сможешь купить "Победу".

Саша ошарашенно смотрел ещё на один конверт с деньгами, лежащий перед ним и вдруг, совсем неожиданно для себя захлюпал носом. Эмоции молодого тела плюс никуда не девшаяся сентиментальность старика породили неожиданный эффект.

— Саша, Саша, что ты, что ты, ты чего ...

Оба мужчины повскакали со своих стульев и принялись как могли обхаживать и успокаивать мальчишку. Именно в этот момент Саша понял, что у него в этом городе появились первые друзья.

Расставаясь, Лев Ефремович подарил Саше большую книгу "Ресторанное дело" некоего Ерёмина П.Х. дореволюционного издания и богато иллюстрированная фотографиями и рисунками художников.

Саша, расчувствовавшись, наделил директора магемой исцеления 2-го уровня, не пожалев на это полторы тысячи единиц маны, фактически омолодив его, если не на добрый десяток лет, то лет на 5-6 уж точно.

* * *

В бухгалтерию Саша успел и получил 252 рубля, столько осталось после вычетов подоходного налога и налога на холостяков. Итого, на руках у него была внушительная сумма в 4052 рубля. Это он приплюсовал сюда остававшиеся у него 300 рублей. Теперь на жизнь Саше должно надолго хватить, особенно, если он здесь в ресторане стабильно зарплату получать будет. Значит, можно будет всё, что он выручит за браслет перевести родителям. Им скоро деньги понадобятся.

Однако, надо было работать и Саша выбросил все посторонние мысли из головы.

Банкетный зал сегодня был ангажирован всего на три часа. Праздновали защиту докторской диссертации. Гостей собралось человек сорок. Диссертант был из Ленинградского государственного университета, но защищался почему-то в МГУ, почему именно, Саша не понял. Среди гостей большинство составляли работники Московского университета, но были и студенты.

Пока шло чествование новоиспечённого доктора наук, Саша вместе с Октябриной разносил второе блюдо — всё то же пюре, только на сей раз с котлеткой, типа шницеля. Увидев это убожество Саша удивился, зачем нужно было устраивать празднование в ресторане "Метрополя", одного из лучших ресторанов столицы. Такое меню им могли бы сделать и в студенческой столовой и гораздо дешевле. Похоже на то, что "понты" превыше всего во все времена, начиная от Юлия Цезаря (а может быть и с более ранних времён) и до наших дней.

Саша пожалел гостей и, приготовив плетение усиления вкуса зарядил им на кухне все противни с этими шницелями. Затем точно также, как и вчера обработал бак с уже готовым картофельным пюре.

Только Саша поставил последнюю порцию второго блюда на стол, как с первого стола потребовали добавку. Через 15 минут добавку попросили все. Пришлось выступить организатору и заявить, что добавки не будет в силу ограниченности бюджета данного мероприятия. Желающие могут заказать это блюдо персонально и на свои деньги.

Из большого зала прибежала Гера и принесла с собой несколько книжек меню. Когда учёная братия ознакомилась с меню поближе, количество желающих сделать персональный заказ значительно уменьшилось. Однако, всё же, человек 10 заказ сделали. Гера записала заказ в свой блокнотик и попросила Сашу помочь ей.

Саша решил не разочаровывать людей и пока они с Герой загружали свои подносы тарелками, он успел зарядить их своим плетением вкуса.

Без инцидента всё же не обошлось. За полчаса до конца ужина, хорошо подвыпившая группа молодых гостей затеяла игру. Человек 6 выстроились в шеренгу, изображая солдат или курсантов, а один изображал сержанта, а может быть офицера. Сначала он шёл вдоль шеренги внимательно осматривая каждого, стоящего в строю и проверял чистоту воротничка у рубашки, наличие комсомольского значка на лацкане пиджака. Осмотрев, объявлял:

— Курсант Петров! Три наряда вне очереди!

Тот, отвечал:

— За что товарищ майор?

— Опять носки разного цвета надел. Немедленно поменять!

— Так они же от этого цвет не поменяют.

После чего вся шеренга заходилась хохотом. А "товарищ майор" переходил к следующему "курсанту" и всё повторялось.

— Курсант Иванов! Три наряда вне очереди!

— За что, товарищ подполковник!

— Ты сегодня опять без приказа от нуля 2 процента отнял, я сам видел.

— А Сидоров вчера его на 10 процентов увеличил, и ему за это ничего не было.

— Так он в отличие от тебя увеличивал, а не уменьшал, да ещё и без приказа.

Шеренга начинала ржать во всё горло. Завершила эту мизансцену команда "товарища полковника":

— Взвод! Слушай мою команду. Нале...во!

Стоящие в шеренге выполняли поворот, кто куда. Между тем "товарищ полковник" продолжал командовать:

— По большой стороне квадрата, равнение на квадратуру круга, соблюдая трисекцию угла, шаго...ом арш!

Тут к хохоту веселящейся молодёжи добавились смешки остальных присутствующих.

Саша не выдержал и спросил одного из них:

— Что это они изображают.

— Да, это традиция у нас такая. Перед выпуском старшие курсы военные сборы проходят, вот они о тех временах и ностальгируют.

— А вы вообще откуда?

— МГУ, мехмат.

— Понятно, — ответил Саша, на самом деле мало что понимая. Так же слыша обрывки фраз, уважаемых гостей он ничего не понимал, ни единого слова:

— Ну, так и последовательность-то у него сходится неравномерно, чего же вы хотите ...

— В создавшейся ситуации я предлагаю поиграть с краевыми условиями ...

— Ха-ха, батенька, если вы докажете этот изоморфизм, считайте, что следующая Филдсовская премия будет ваша.

Однако в целом ужин прошёл спокойно и благочинно, что не помешало части гостей наклюкаться до состояния нестояния и их пришлось провожать и рассаживать по вызванным такси.

Вторую половину вечера Саша провёл в большом зале, помогая официантам и наблюдая за их работой. Ему было интересно всё — и как они двигаются, как разговаривают с клиентами, как нагружают свои подносы на кухне, их реплики, разговоры между собой. Всё это Саша впитывал в себя, как губка.

После десяти часов вечера в зале появились десятка два артистов из ближайших театров, сопровождаемые раза в два большим количеством своих поклонников. Работы официантам резко добавилось, и Гера разрешила Саше взять персональный заказ с одного стола, за которым устроились, две пары, одна молодая, вторая — на четверть века постарше.

Молодая женщина лет 22-23, по имени Мария, была сильно расстроена и говорила, что свою роль она сегодня завалила. Как понял Саша, у неё был сегодня дебют в театре и не очень удачный. Сопровождающий её молодой человек претендовал на роль жениха, а старшая пара — были родителями молодой актрисы. Заказ сделал отец Марии.

Пока он диктовал Саше наименования заказываемых блюд, мать продолжала успокаивать дочь:

— Прекрати своё нытье, Машенька. Все понимают, что это был твой дебют. Волнение и всё такое. Публика же приняла тебя вполне благосклонно. Ну, да. На бис тебя не вызывали, но и не освистали. Даже похлопали в конце твоего монолога.

— Только вы с папой и хлопали, мама. Даже Виталий ни разу не хлопнул.

— Как это я не хлопал, — возмутился молодой человек. — Хлопал я. Браво не стал кричать, чтобы публику не смешить, но хлопать похлопал.

— Да похлопал, целых два раза хлопнул.

— Дети не ссорьтесь, — сказала мама. — Мы не дома. Вон на нас оглядываться уже начинают. Коля, закажи бутылочку французского, помнишь, которое в последний раз брали.

— Сухое или полусладкое?

— Маша, ты какое вино будешь пить, сухое или полусладкое?

— Сухое. Папа, я надеюсь ты мне мясо заказал, я жутко проголодалась.

— Заказал, Маша.

— Тогда сухое красное. Вы же знаете, я люблю бордо.

— Знаешь, Машенька. Сегодня всё-таки состоялся твой дебют и мне хочется его отметить самым лучшим вином, которое есть в этом ресторане. А давайте спросим нашего молодого официанта. Как вас зовут молодой человек?

— Саша.

— Скажите нам, Саша, какое вино вы считаете лучшим в вашем винном погребе?

— "Свет истины", конечно.

— Вот его и несите.

— Надеюсь, Коля, ты знаешь, что делаешь, — заметила мать.

— Не волнуйся, Лизонька, я вчера за последний рассказ получил гонорар.

— А мне не сказал! — упрекнула она мужа.

— Я хотел сделать тебе сюрприз.

— Интересно, мне от этого сюрприза хоть что-нибудь достанется?

Они просидели до самого закрытия и рассчитываясь, Николай оставил ему чаевые в размере 50 рублей. Он даже не подозревал, что они все получили в ответ. У Саши тоже был дебют и потому он расщедрился и поставил Марии полный школьный пакет ТПИ (тело, память, интеллект) и добавил к этому малую магему исцеления и зубной магический конструкт, настроив его на полное исцеление всех её зубов, рассудив, что кто-кто, а артисты нуждаются в красивой внешности, а уж артистки особенно. Память нужна для запоминания большущих кусков текста, часто бессмысленных и логически бессвязных, ну а интеллект нужен всем, кто занимается умственной деятельностью.

(Сейчас уместно заметить, что, окончив факультет целительства академии магии, Саша произвёл корректировку и обновление многих плетений, которыми ранее пользовался. Эти изменения затронули и их названия. Автор надеется, что в отличие от него, читатель не запутается во всем этом.)

Родителям Марии Саша поставил магему исцеления 2-го уровня, возвращая им здоровье и молодость. Машин жених Саше не понравился, и он оставил его без подарков, если не считать один исцелённый мимоходом зуб, который его беспокоил, избавив его тем самым от визита к стоматологу.

Как и вчера, Саша вернулся домой поздно, в квартире стояла тишина, бабуля Берта спала. Он расправил постель, лёг и быстро, и без сновидений уснул.

Глава 20. На картошке

Утром, в субботу, он встал поздно, бабули дома уже не было. После проведённого им исцеления, Берта Арнольдовна стала весьма подвижной и стала часто уходить из дома. На кухонном столе его ожидал остывший завтрак и записка.

После завтрака, Саша взял листок бумаги и набросал список необходимых ему в колхозе вещей. Самое необходимое он уже успел купить, осталось запастись по мелочи. Кроме вещей Саша задумал запастись и продуктами, благо его пространственный карман давно уже позволял загружать его, не заботясь ни об объёме груза, ни о его весе. За сохранность продуктов тоже можно было не волноваться, pocket space работал в режиме стазиса, то есть, практически время там останавливало свой бег.

Продуктами Саша запасался на рынке, выделив для этого воскресное утро. Овощи, крупы, приправы, мясо и мясные полуфабрикаты, колбасы, копчёности, рыба мороженная, солёная и копчёная, сыр, творог, молоко цельное и топлёное, простоквашу, хлеб свежий, печенье, пряники, конфеты, чай, кофе, фрукты, сухофрукты. Старался брать понемногу, но всего. Килограмм того, пачку этого, бутылку подсолнечного масла и несколько бутылок вина. Бутылку водки и несколько бутылок минеральной воды. В общей сложности потратил почти две тысячи рублей.

К вечеру следующего дня Саша уже был в каком-то колхозе и устраивал свой быт. Он не знал, как местные жители называли свой населённый пункт. Раньше, до революции селом называли любую деревню, в котором была церковь. А сейчас церкви все посносили и, если следовать прежней логике названий, этим действием превратили все сёла в деревни.

Девушек по два-три человека разместили по домам колхозников, а парней поселили на чердаке какой-то пустующей хозяйственной постройки, то ли сарая, то ли конюшни, то ли ещё, не пойми, чего. Там было много сена, на котором они спали. Первая половина сентября выдалась сухая и тёплая, поэтому парни не жаловались.

Бригадир, которого назначили ответственным за расселение студентов, пообещал, что за неделю всем найдут место в домах. Утренние процедуры предложили совершать около столовой, невдалеке от которой был устроен туалет в виде небольшой деревянной будочки с двумя отделениями. Умываться можно было прямо в столовой. Сразу за входной дверью в углу стоял рукомойник, в который работники столовой по утрам наливали тёплой воды. Рядом висела полочка с хозяйственным мылом.

На другое утро сразу после завтрака студентов вывели на картофельное поле, которое уже обработала картофелекопалка. Были хорошо видны ряды с картофельными клубнями. На каждый ряд поставили по два человека. Всем выдали по ведру. Сначала картофель собирали в кучи. Потом кто-то привёз на колёсном тракторе с тележкой пустые мешки для картофеля. После обеда приезжали грузовые машины с пустыми кузовами, куда студенты поднимали мешки с картошкой, после чего машины куда-то уезжали.

Вскоре после обеда, как правило, мешки заканчивались и тогда картошку стали прямо с грядок в вёдрах сносить к машинам и вываливать в кузов. Один из парней стоял в кузове и принимал вёдра, другой стоя на земле брал их у девчат и поднимал тому, кто был в кузове. Когда нагруженная машина уезжала, а другой ещё не было, парни подключались к сбору картофеля, помогая девчатам.

Бригадир, расселявший студентов по домам, был прикреплён к Сашиной группе, он же распределял работу и следил за графиком рабочего дня. Трактора и машины тоже были в зоне его ответственности.

Со студентами были и преподаватели, по одному на каждую группу. Их называли кураторами. Был такой куратор и у группы 362. Собственно, он был не преподавателем, а аспирантом. Но держался от студентов обособленно, не панибратствовал с ними, держал дистанцию. Требовал, чтобы называли его по имени и отчеству.

Он следил за трудовой дисциплиной в группе, решал бытовые и производственные вопросы, связанные с бухгалтерией и нарядами на выполнение работ. Связь с институтом тоже была на нём. Он должен был регулярно звонить в деканат и докладывать о текущем положении дел. В поле выходил редко. Придёт, постоит, посмотрит кто как работает, что-то пометит в своём блокнотике и уйдёт. Ни к кому не подойдёт, ни с кем не пообщается. Замечаний никому не делал, но и вопросов не задавал, ни с кем ближе познакомиться не стремился.

Насмотревшись на мучения девчонок, Саша решил помочь своим одногруппникам магией. Сначала он хотел ограничиться магемой коррекции тела, но подумав, решил не жадничать и выдать всем по школьному пакету, давно переработанному и обновлённому, который он кратко называл пакетом ТПИ (тело, память, интеллект).

С тех пор прошла почти неделя и результаты не замедлили сказаться. Все работали дружно, без "перекуров". Кстати, все парни, кроме Саши курили. Курили также две девочки, которые скрывали этот факт. Саша применил простое заклинание из целительских техник и одно из ментальной магии, после чего курить бросили все. Никаких "ломок". Просто организм более не нуждался в никотине, а то, в чём нуждался, он вырабатывал сам.

В силу молодости, сама привычка курить, то есть совершать определённые действия, связанные с процессом курения, ещё не успела перерасти в непреодолимую тягу. Небольшое ментальное воздействие помогло курильщикам и курильщицам забыть об этих своих привычках.

Вот с Бертой Арнольдовной в этом плане было сложнее. Саша не стал грубо вмешиваться в её психику и позволил ей держать в зубах пустой мундштук и время от времени его сосать, имитируя процесс курения. Потребности в никотине у неё тоже не было, но привычки остались. Бороться с этим оказалось гораздо сложнее. Саша решил вернуться к этому попозже, когда освоит ментальную магию более основательно, нежели сейчас.

* * *

Объявили перерыв на обед, и Вера тяжело выпрямилась. Прошло уже полторы недели, как они тут. В первые дни было особенно тяжело, сейчас уже полегче, постепенно организм привыкает к новым нагрузкам.

Она посмотрела на своего напарника, Сашу Смирнова. Красивый, немногословный, дисциплинированный мальчик, он ей давно нравился, пожалуй, что с первого курса. Куда скажут идти работать, туда и идёт, без пререканий и ворчания.

Как-то незаметно для неё самой он стал работать с ней в паре. Относил её наполненное ведро на общую кучу картофеля, вместе со своим. Пока он ходил освобождать ведра, она успевала собрать небольшую кучку клубней. Вскоре они стали наполнять вместе сначала одно ведро, затем другое. Переносил вёдра только Саша и Вера стала меньше уставать, а производительность у них стала выше, и они стали обгонять соседей. Глядя на них, также стали делать и другие пары. Но так как другие пары были в основном девчачьи, то их всё равно никто обогнать не сумел.

Как само собой разумеющееся, они и на обед стали вместе ходить, и в столовой за одним столом обедали. Так незаметно и подружились.

Сегодня после обеда неожиданно пошёл дождь. Студенты были около столовой и в поле выйти не успели, за исключением нескольких девчонок, которые сейчас сломя голову мчались обратно. Группа просидела под навесом ещё с полчаса, пока не пришёл бригадир и всех распустил по домам.

Саша сначала проводил до дома Веру и только потом пошёл домой. До Вериного дома они шли, накрывшись её плащом. Потом он шёл под ним же обратно, дав обещание вернуть, как только закончится дождь.

"Хорошая девочка, эта Вера", — думал Саша.

Он уже успел привязаться к ней. Тяжело всё время быть одному. Так не хватает рядом живой души, с которой можно обсудить текущие проблемы, да и просто помолчать вместе.

Конечно, Сашу постоянно окружали люди. Он не находился в вакууме, но разница в два года со своими однокурсниками сказывалась. Парни считали его салагой и не брали его в свою компанию. Девушки не рассматривали его всерьёз, как кандидата в мужья и не хотели тратить на него своё время. А найти себе подругу где-нибудь на стороне у Саши просто не было времени. Учиться сразу в двух вузах, это вам не веники вязать. Это, не считая виртуальной учёбы в магической академии. Была у него там подружка, Кира, но она давно уже окончила академию и выпустилась в звании бакалавра. А новых подружек он там не завёл.

Пубертатный период у него в общем-то прошёл и, кроме того, ему здорово в этом отношении помогала магия, легко и без последствий гася нежелательные возбуждения и гормональные обострения. Соответствующее плетение давно было разработано студиозусами академии магии. Оно снижало уровень тестостерона в крови и хорошо прочищало мозги.

Саша взобрался на чердак сарая, в котором он пока продолжал жить и залез в своё гнездо, которое он тут свил. За прошедшее время всех парней, кроме него потихоньку расселили. Бригадир пообещал ему, что в ближайшее воскресенье найдут жилье и ему. А пока он принёс два овчинных тулупа, из которых Саша соорудил себе спальное место. Устроившись поуютнее, Саша не заметил, как уснул.

Проснулся Саша от того, что его целовали прямо в губы. Ещё не проснувшись, Саша ответил на эти поцелуи. Он узнал Веру по запаху, ему не нужно было открывать глаза, чтобы убедиться в этом. Однако, он не хотел, чтобы их отношения заходили слишком далеко и отстранился, свалив её с себя. Однако, Вера уже вошла во вкус и распалилась. Пришлось обратиться к магии. Через минуту Вера слезла с него и, налившись краской, как спелая морковка, стала что-то объяснять и признаваться в любви.

С трудом Саше удалось успокоить её и убедить, что ничего страшного у неё с ним не произошло, что они по-прежнему друзья, но любовниками им становиться пока рано.

— Вера, ты мне очень нравишься, но ты не учитываешь одно обстоятельство. На сегодняшний день мне всего 16 лет. И то, что ты сейчас пытаешься сделать, если не тянет на статью уголовного кодекса, то с высоким званием комсомолки оно явно несовместимо. Я, конечно, никому о нашей сегодняшней встрече не скажу и, если ты дождёшься моего 18-тилетия, то у нас с тобой может получиться семья. С другой стороны, ты должна понимать, что, если мы с тобой начнём сейчас встречаться как любовники, то рано или поздно нас застукают и тогда будет большой скандал, после чего нас выгонят из института. Поэтому, пока я предлагаю тебе свою дружбу, просто дружбу.

Вера слушала его и не верила.

— Свидетельство о рождении покажешь? — спросила она.

— Вернёмся в Москву — покажу.

Неожиданно Вера вновь заплакала и всхлипывая, сквозь слезы, она торопливо, проглатывая слова объяснялась ему в любви. Пришлось Саше утешать её и идти провожать до дому.

Вечером, лёжа в тёплой комнате, Вера быстро согрелась и заснула. И уже находясь на грани сна и бодрствования, она подумала, что будет последней дурой, если не сделает хотя бы попытки дождаться его. Ведь он запросто мог воспользоваться ситуацией и лишить её девичества без всяких обязательств, со своей стороны. Мог воспользоваться, но не воспользовался. Вариант, что она ему не понравилась, Вера даже не рассматривала, поскольку это ей в голову не приходило. Ведь выбрал же он её в партнёры по работе. Разве он сделал бы это, если бы она ему не нравилась?

Саша, вернувшись к себе, тоже пока не спал. Он крутил перед своим внутренним взором Верино лицо и думал на тему его улучшения. Физиономия у неё была самая, что ни есть классическая ярославско-рязанская, приделанная к довольно крупному телу с не менее крупными формами. Ясно, в каком направлении нужно было работать. Кость у неё широкая, поэтому худеть ей бессмысленно. Нужно её вытянуть сантиметров на 5-7 и придать лицу некую индивидуальность, которая бы сразу бросалась в глаза. А что, если её череп чуть-чуть вытянуть, сделать лицо продолговатым, скулы чуток приподнять, а глаза сделать слегка раскосыми, миндалевидными.

Подчиняясь его мысленным командам диагност, с помощью которого и производил все эти манипуляции Саша выдал результат.

"Ну, как вариант пойдёт", — подумал Саша и с этой мыслью заснул.

* * *

В субботу с утра зарядил дождь. Земля размокла, картофелекопалка увязала в грунте и группе дали два дня на отдых и, вдобавок, организовали баню. Правление колхоза оплатило для них три бани. Две для девчонок и одну для парней. Возвращаться после бани на чердак Саше не хотелось, о чём он и сообщил бригадиру, сразу после обеда:

— Или вы находите для меня человеческое жилье или я уезжаю в Москву и сразу же иду в ЦК комсомола. У меня там знакомая секретарь есть, Аглая Сильченко, она как раз курирует быт молодых семей и студентов, в частности. Расскажу ей, в каком хлеву вы меня две недели держали.

Тот почесал голову и сказал, что он рассчитывал пристроить его в одну семью, но к ним неожиданно нагрянули гости из города и его переселение откладывается. Есть у него один вариант, но хозяйка вдова и бедовая к тому же, как бы до греха не дошло.

— А если я улажу этот вопрос? — спросил Саша бригадира.

— Хотел бы я на это посмотреть, — ответил бригадир, и добавил:

— Впрочем, как скажешь. Главное, чтобы потом скандала какого не было. Меня тогда с гов*ом съедят.

Хозяйкой оказалась симпатичная молодая женщина лет 25-ти. Жила она с двумя детьми, погодками. Сын пяти или шести лет и девочка на год младше. Работала она экономистом в правлении колхоза и имела возможность брать работу на дом. В её доме была одна большая комната, русская печь и кухня за деревянной перегородкой с ситцевой занавеской. В комнате стояли две кровати. Одна кровать была двуспальной, на ней спала хозяйка, другая была скорее лежанкой, а не кроватью. На этой лежанке спали дети. Она плотную прилегала к печи. Около окна, выходящего во двор, было место ещё для одной кровати или раскладушки.

Хозяйка, показав бригадиру на это место, с невозмутимым видом сказала:

— Вот здесь можете поставить кровать.

Но её хитро блестевшие глаза потешались над бригадиром.

— Анфиса Зиновьевна, здесь можно постелить пару тулупов и тогда тут трое поместятся, не то что один.

— Шесть человек в одной комнате. А ты подумал, чем мои дети дышать будут? Или одного или никого, — отрезала Анфиса и рукой махнула, как отрубила.

— Ну, одного, так одного, — сказал бригадир, и повернувшись к Саше добавил:

— Пойдём со мной к завхозу, я для тебя раскладушку выпишу.

— Не надо никуда ходить, — сказала Анфиса, — у меня есть раскладушка. В чулане стоит. Пойдёмте, поможете мне вытащить её.

Вскоре, общими усилиями, раскладушку достали. Она была в весьма приличном состоянии. Не работал только регулятор наклона изголовья. Саша просто откинул его на максимум и закрепил куском проволоки, а сверху хотел обмотать бинтом. Увидев такое расточительство, хозяйка всплеснула руками:

— Подожди, мальчик, я тебе тряпочку дам, не переводи бинт на ерунду.

— Меня Саша зовут, — сказал Саша.

— А меня Анфиса, — тоже представилась хозяйка.

— Ну, я гляжу, вы поладите друг с другом, — сказал бригадир, — Анфиса, проводи-ка меня.

Они вышли в сени, плотно прикрыв за собой дверь, но Саша через созданный им из любопытства портальный канал прекрасно расслышал весь их короткий разговор.

— Ты, это, учти, Анфиса, этому парню всего 16 лет. Если что сама понимаешь, не маленькая.

— Ну, спасибо, Захар, удружил. Я тебе это припомню. Вали отсюда.

Послышался смешок бригадира и шлепок полотенца, который держала в руках Анфиса. Хлопнула, закрываясь входная дверь, и в дом вернулась хозяйка.

— Где твои вещи? — спросила она Сашу.

— На чердаке остались, — ответил Саша.

— На каком чердаке?

— Я не знаю, как вы называете это строение, недалеко от столовой. Сарай или конюшня, а может быть коровник.

— Дровяник это, — ответила Анфиса. — По крайней мере, по бумагам оно под таким названием проходит.

— В баню пойду, заодно и вещи заберу, — сказал Саша.

— Зачем ты куда-то пойдёшь? Сегодня же суббота, банный день. У меня баня готовая, протопленная, воды я натаскала, на всех хватит. Сейчас пойду, сначала детей помою, потом ты можешь идти, а я уж последняя схожу. Пока я детей мою, ты за вещами сходить можешь.

— А у вас радио есть? — спросил Саша. — А то мы живём тут у вас, как Робинзон на необитаемом острове, что в мире творится не знаем.

— Радио есть, а радиоприёмник сломался. Может быть ты сможешь починить? — с надеждой посмотрела она на Сашу.

— Я попробую, несите.

Анфиса вышла в сени и минут пять её не было. Саша между тем проверил диагностом состояние здоровья Анфисы и её детей. Слава богу, все были здоровы. Ни у кого никаких отклонений. Если не считать у хозяйки несколько плохо залеченных зубов и один косой зуб. Саша приготовил программу исцеления её зубов и исправления прикуса, чтобы косой клычок занял своё место и когда Анфиса вернулась с радиоприёмником в руках, Саша сразу же активировал заклинание.

— А тебе в самом деле 16 лет? — спросила она его. — Выглядишь ты старше.

— Через две недели 17 стукнет, — ответил Саша, забирая у неё приёмник и насмешливо глядя на неё сверху вниз, поскольку был на голову выше.

Анфиса ни капельки не смутившись, не отвела глаз, продолжая рассматривать его, как редкое чудо, заглянувшее к ней в дом. Потом, как-то по-особенному изогнувшись как кошка, повернулась и покачивая бёдрами вышла из комнаты со словами:

— Ну, я пошла детей мыть, а ты, если пойдёшь за своими вещами, калитку во двор за собой прикрой на щеколду.

Анфиса ушла, и Саша переключился на радиоприёмник. Достал заднюю стенку, вся его внутренность была покрыта толстым слоем пыли. Саша запустил заклинание очистки с устранением пыли и грязи, убирая её через специальный портал, выходящий в овраг на краю картофельного поля, которое они убирали.

Кстати говоря, туда же Саша переместил содержимое общественного туалета около столовой. Вонь там до этого стояла несусветная. А в овражке Саша приготовил просторную отхожую яму на глубине пяти метров, закрытую сверху трёхметровым слоем земли. После очистки туалета, Саша отмыл его со всех сторон и удалил запах, намертво въевшийся, казалось бы, в доски строения.

Более того, Саша проявил чудеса изобретательности, отправляя в отхожую яму в овраге все новые поступления отходов человеческой жизнедеятельности. А чтобы ни у кого не возникало вопросов, почему в туалете не пахнет и куда подевалось гуано, он создал иллюзию туалета со всем его содержимым и запахом. Затем отрегулировал воздействие иллюзии. Стопроцентное для местных жителей и на порядок меньше для студентов, у которых была его метка. Для отдельных субъектов, которые решат сунуть свой нос в отверстия, Саша предусмотрел усиление воздействия иллюзии в несколько раз, так что у особо любопытных глаза заслезятся.

Маны на всё это у него ушло совсем немного, и он оставил её запас, чтобы хватило на месяц работы как портала, так и иллюзии. Таким образом, Саша не только сделал полезное дело, но и отработал навыки артефактора, которые на пустом месте не образуются.

Разбирая радиоприёмник, Саша заодно, воспользовавшись отсутствием хозяйки и детей, почистил дом. Крупный мусор свалил около умывальника и параши, стоявшей под умывальником. Обрывки ткани, каких-то верёвок, листов бумаги и даже осколков посуды. Взял своё рабочее ведро и сгрёб весь мусор туда. Подумав, выставил его в сени, поставив около выходной двери. Затем организовал чистку печи и дымохода. Всю грязь и копоть отправил порталом в тот же самый овражек на краю картофельного поля. И ещё освежил атмосферу в доме, устроив постоянно действующее портальное окно в ближайший лесок, через которое свежий воздух поступал в избу. На входе Саша соорудил что-то типа калорифера, так что поступающий воздух избу нагревал. Понятно, что калорифер требовал энергии, поэтому Саша создал артефакт, включающий калорифер только когда температура в избе опускалась ниже 20 градусов по Цельсию. Артефакт поместил в железную скобу, которую обнаружил в углу за печью. В этом же углу Саша сделал и вход для поступающего воздуха.

Закончив возиться с проветриванием избы, Саша открыл портал на своё прежнее жилище на чердаке дровяника и, забрав свои вещи вернулся обратно. Один тулуп прихватил с собой, не забыв его почистить в очередной раз, другой оставил на чердаке.

В радиоприёмнике обнаружился оторвавшийся проводок, который нужно было припаять к одному из двух стержней. Паяльника естественно не было, помогла магия. Воткнув вилку в радиорозетку услышал играющую музыку. Нашёл регулятор громкости и вскоре выслушал последние известия.

А тут и Анфиса вернулась с детьми. Глядя на неё, с трудом несущую обоих мальцов, Саша подумал, что, если он добавит женщине сил, то это ей никак не помешает и активировал ей пакет ТПИ (тело, память, интеллект).

"Умных людей много не бывает", — пробурчал он себе под нос, да и хозяйка ему понравилась, что уж тут скрывать.

Тем временем, Анфиса уложила детей и обратилась к Саше:

— Бери полотенце, чистое белье и иди за мной. Я тебе всё покажу и расскажу, что, где и как. Ты за вещами сходил? Вот и молодец.

Она повернулась и вышла из дома во двор. На улице смеркалось. Дождавшись Сашу, она повела его по двору, показывая своё хозяйство и рассказывая, где у неё дрова лежат, где курицы ночуют, где огород, где помойная яма, где туалет. Затем они вышли в огород, и Анфиса повела Сашу вдоль забора. Дорожка до бани, которая была метрах в двадцати от дома, была выложена досками.

— Иди за мной, — она открыла дверь и зашла в предбанник, в котором слева от входа стояла низкая широкая лавка во всю его длину. Над лавкой прямо в бревно были забиты гвозди, на которые можно было подвесить одежду. На правой наружной стенке впритык к углу висела полочка. На ней лежало пару кусков разного мыла.

— Вот это мыло, видишь оно розовое — им можно голову мыть, волосы будут приятно пахнуть, а этим мылом можно мыть остальные части тела. — Анфиса хихикнула, — оно так и называется, мыло банное. Теперь раздевайся, я покажу тебе, как можно пару поддать, где горячая вода, где холодная. Короче всё тебе покажу. Ну, раздевайся, что ты стоишь. Никак стесняешься? А ещё медик будущий.

Она сняла ватник, в котором была и осталась во фланелевом халате, туго обтягивающим её грудь и всё остальное.

Саша начал раздеваться. Начал с туфель. Резиновые сапоги он оставил в сенях дома. Снял носки. Затем спортивный костюм, в который он переоделся, когда Анфиса детей мыла. Остался в семейных трусах. Ничего другого из нижнего белья у него не было. Он посмотрел на Анфису. Та смотрела на него, не отрывая от него глаз. Она глубоко дышала, на лице застыла гримаса. Похоже, что она теряла над собой контроль. Тот взрослый мужчина, который был в сознании юного Сашиного тела, вдруг напомнил о себе.

— Не мучай женщину, Саша, и не будь придурком. Ты, ведь видишь, чего она хочет, и она готова.

Саша решительно расстался с последним предметом своего туалета и сказал:

— Я готов, Анфиса.

Голос его подвёл, и Саша сказал это с неожиданной для себя хрипотцой. Анфиса вздрогнула всем телом, отходя от оцепенения, в котором пребывала и, потянув за поясок, повела плечами скидывая халат на пол. Под халатом одежды не было. Затем, замерев на минуту, давая Саше рассмотреть себя под светом тусклой электрической лампочки, свисавшей с потолка, она повернулась к нему спиной и, открыв дверь в моечное отделение, шагнула в его горячее нутро. Саша шагнул следом.

Баня оказалась неожиданно большой. Сразу налево от входа была печь, на плите стоял бак с горячей водой, справа от входа на полу была алюминиевая фляга на 40 литров с холодной водой и полная на три четверти. Над флягой на гвоздике висел ковшик. Дальше по правой стороне в срубе бани было маленькое окошко с узеньким подоконником, на котором в глубокой плошке горела толстая свеча, дающая тусклый свет, впрочем, вполне достаточного для помывки. С левой стороны, за печкой в метре от неё были полки, во всю ширину бани, от стенки до стенки, чуть меньше двух метров длиной.

Полки были на трёх уровнях, каждая из которых была шириной сантиметров 60, а самая верхняя — на четверть шире. На нижней полке стояли на боку, прислонившись к наружной стенке два круглых тазика из оцинкованной жести с ручками.

Всё это мгновенно, как фотовспышкой было запечатлено в Сашиной памяти. Анфиса стояла перед окошком, подсвеченная горящей свечой, обернувшись лицом к нему. Её волосы уже были распущены и покрывали плечи, немного не доставая до набухших сосков. Саша шагнул вперёд и время для них остановилось.

* * *

Когда они вернулись домой, дети спали, и Саша предложил перекусить что-нибудь. Он сделал вид, что достаёт из сумки, а на самом деле из своего пространственного кармана круг чайной колбасы и полкаравая хлеба. Колбасу умяли всю, запив тёплым жиденьким чайком.

Затем легли спать. Время было около одиннадцати. Часа через три Сашу разбудили и заставили опять трудится. Впрочем, на сей раз ему делать ничего не пришлось. Анфиса всё сделала сама. А Саша, можно сказать и не просыпался. На утре, сбегав на ведёрко они ещё раз любили друг друга и затем спали почти до девяти утра.

Утром Сашу разбудили дети. Маленькая, Анютка, хныкала, описавшись в постель. Старший, Антошка, сидел на горшке и ругал её.

Анфиса спала, не выпуская Сашу из своих объятий. Саше это нисколько не мешало, и он приступил к работе. Сначала он проверил заклинанием диагностики Анютку и обнаружил, незамеченную им вчера болезнь — энурез. Целители Раттаны (империи, в которой находилась академия магии и в которой продолжал учиться Саша) успешно исцеляли это заболевание применяя универсальную магему исцеления 2-го уровня. Эта болезнь вызывалась не одной причиной, а была результатом неправильного взаимодействия многих структур человеческого организма. Это был серьёзный сбой почти всех его систем. Причём здесь речь шла именно о взаимодействии разных систем друг с другом. При этом, каждая из них по отдельности могла быть абсолютно здоровой и не вызывать никаких нареканий. Поэтому лечение состояло в отладке взаимодействия и требовала комплексного решения.

Саша создал нужную магему и активировал её для девочки. Как любая универсальная магема, она работала медленно и требовала постоянной подпитки. Он повесил на Анюту свою метку и открыл по нему портальный канал, через который подключил работающую магему со своим накопителем. Когда магема полностью отработает, она сама отключится от накопителя и прекратит своё существование.

Затем он также тщательно проверил Антошку. Там было всё в порядке. Анфиса неожиданно открыла глаза и внимательно вгляделась в него.

— Спасибо тебе, Сашенька. Ты вернул меня к жизни, а то я уже крест на себе поставила. Теперь я знаю, что мне надо делать. Я поняла, как мне надо жить дальше.

— Нет, уж, милая. В этом не я виноват. Ты подспудно давно была готова изменить свою жизнь. Я просто подтолкнул тебя чуток, наверное.

— Куда интересно девки смотрят из твоей группы?

— Не волнуйся, они смотрят туда же, куда и ты. Так что будь осторожна, не скомпрометируй меня. Есть там одна девочка, которую не хотелось бы обижать.

— Не беспокойся на мой счёт, сам будь осторожен. Слушай, в твоей сумке нет ещё такой же вкусной колбаски, которой ты меня вчера вечером кормил?

— Такой же нет, но есть другая, ливерная.

— Так что мы тут валяемся. Это же моя любимая колбаса. Встаём, встаём, встаём.

* * *

Оставшаяся неделя сентября пролетела быстро. Из колхоза их отпустили в четверг 2 октября и в этот же день они были в Москве. Занятие на их курсе возобновились с пятницы.

Вера на занятиях не отходила от Саши ни на шаг. Сразу же после занятий, она попросила его проводить её до дому.

— Я хочу познакомить тебя с родителями, — сказала она, — они тоже хотят на тебя посмотреть.

— Ты в курсе, что у меня в среду был день рождения?

— Да, я же тебя поздравляла, ещё в колхозе.

— А бабушка моя не имела такой возможности. Приехали вчера к вечеру, сегодня с утра в институте. Поэтому, ты меня прости, но сегодня я не могу. Я обещал бабушке.

Заявление в паспортный отдел, Саша с бабушкой отнесли ещё до Сашиного отъезда в колхоз. Поэтому, сегодня у них был праздничный день — Саше выдали справку для предоставления в институт о его московской прописке. Так он официально стал москвичом. Его шансы как потенциального жениха в институте несомненно вырастут, как только об этом там станет известно.

Вернувшись домой, Саша с бабулей отметили его день рождения и получение московской прописки. Впрочем, отметили очень скромно. Посидели, поужинали, выпили по бокалу сухого красного вина, на десерт откушали тортик и легли спать. К Вериным родителям придётся пойти в воскресенье, потому что на субботу Саша запланировал посещение "Метрополя".

Саша появился там в 4 часа дня. Зашёл сначала в отдел кадров, где он узнал, что Багрецкий ушёл в отпуск и его направили к директору ресторана товарищу Небойше Ивонне Карловне.

Саша, однако, сначала зашёл в ресторан и встретился с Каршанским, от которого и узнал все последние новости. Директора гостиницы "Метрополь" товарища Багрецкого переводят на другое место работы. Скоро откроется недавно построенная гостиница "Украина" на Кутузовском проспекте, последняя сталинская высотка. Более тысячи номеров. Сейчас там ведутся отделочные работы. Открытие планируется на лето следующего года.

Гостиница будет ориентирована, в основном, на иностранцев. Льву Ефимовичу предложили возглавить её. Он зовёт с собой Каршанского. На ту же самую должность — метрдотеля ресторана. Михаил Аристархович решения пока не принял, но думает. Сашу он предупредил, что скорее всего ему сейчас здесь ничего не светит. В заключение разговора, он сказал:

— Будешь уходить, загляни ко мне, я твой браслет продал, хочу отдать тебе твою долю.

Потом Саша встретился с Октябриной и попросил её рассказать о директрисе и где она раньше была. Октябрина рассказала, что знала.

Ивонна Карловна была русская, как ни странно, но с какими-то неясными корнями. Один из её дедушек, вроде бы был не то сербом, не то шведом, а мать — украинкой. Саша не видел её раньше, потому что она была в отпуске, который она всегда брала в бархатный сезон.

Директриса оказалась ярко выраженной хохлушкой, высокой, довольно симпатичной, с умными глазами и слегка оплывшей фигурой. Диагност доложил Саше, что ей 36 лет и она страдает лёгкой формой ожирения, чему способствует нарушение гормонального баланса.

Приняла она Сашу довольно прохладно и задав приличия ради несколько вопросов, ответы на которые она, скорее всего и так знала, после чего сказала:

— Я не могу принять вас на работу, как несовершеннолетнего, тем более на должность официанта, тем более в вечернюю смену. Нет у меня таких прав. Поймите меня правильно, товарищ Смирнов. Я в курсе, что вы обладаете способностями дегустатора. Давайте, мы с вами договоримся так. Мы направим вас на курсы дегустаторов. Когда вы их окончите, мы будем время от времени приглашать вас для выполнения дегустационных работ. Как официально, так, по возможности и неофициально. Когда вам исполнится 18 лет, мы сможем принять вас на работу. Разумеется, сначала в качестве ученика. Возможно, удастся даже решить вопрос о работе во вторую смену. Но давайте перенесём наш разговор, хотя бы на год.

Несмотря на провальный приём, Саша приступил к её исцелению, создав соответствующую целительскую магему, решив для начала восстановить ей гормональный баланс, ну а потом видно будет, что диагност подскажет.

На выходе из директорского кабинета Сашу поджидал метрдотель Михаил Аристархович, который затащил его в свой кабинет, где выложил перед Сашей 16 тысяч рублей.

— Спасибо вам, Михаил Аристархович.

— Всегда к твоим услугам, Саша. Надеюсь ты не в обиде.

— Как можно? Конечно, не в обиде. Половину я отцу отдам, половину себе оставлю. На год мне хватит, плюс стипендия. А через год, когда мне 18 лет исполнится, Небойша обещала взять меня учеником. Ещё она обещала иногда мне работёнку подбрасывать, как дегустатору.

— Значит, ещё не раз увидимся, — подытожил Михаил Аристархович. — Кстати, Багрецкий просил передать тебе, что всё, что он тебе обещал остаётся в силе и приглашал тебя на открытие гостиницы "Украина". Как только её ресторан заработает, он будет рад принять тебя на работу.

— Передайте ему при случае, что я благодарен ему за приглашение и принимаю его, — ответил Саша.

Расстались они довольные друг другом.

* * *

— Бабуля, — обратился Саша к Берте Арнольдовне за ужином, — как вы посмотрите на то, что я куплю пианино?

— Покупай, конечно. Раз тебе нужно и музыкой ты серьёзно занимаешься, то покупай. Только у меня, Сашенька, денег нет. На похороны у меня отложены 500 рублей, давно уж лежат на сберкнижке, но я их трогать не хочу.

— Деньги у меня есть, бабуля, ты не волнуйся.

— Откуда у тебя деньги?

— Мне отец оставил свой военный трофей, золотой браслет с кучей мелких бриллиантов. Он разрешил при подходящем случае продать его. Вот я и продал через одного знакомого метрдотеля ресторана "Метрополь".

— Сколько он с тебя за это содрал?

— Пятую часть.

— А ты сколько получил?

— Шестнадцать тысяч.

— Ого!

— Отцу-то хоть что-нибудь дашь?

— Половину хочу отдать.

— Вот это правильно, внучок. Это правильно.

В тот же вечер Саша порталом вышел в музыкальном училище. Время было 8 часов местного времени, за окнами уже было темно. Саша прошёл пустыми коридорами до кабинета директора. В приёмной тоже был телефон и в кабинет Саша не пошёл. Позвонил домой, трубку взяла мать. Всего лишь за полчаса она его выпотрошила до донышка. Во время разговора Саша открыл для себя портальное окошко и внимательно обследовал мать. Со здоровьем всё у неё было в порядке, беременность протекала нормально, артефакт-хранитель своё дело делал.

"Вчера же у неё день рождения был", — вспомнил Саша и треснул себя по лбу. Матери исполнилось 36 лет. Он тут же принялся поздравлять её, проговорили в общей сложности минут 40.

Наконец, трубку взял отец. Саша разделил своё сознание. Одной её половинкой он общался с отцом, а с помощью другого передвинул портальное окно на тумбочку в верхний ящик. Тот был пуст, если не считать какого-то ключа. Саша взял приготовленную пачку денег, 8 тысяч рублей и сбросил их в ящик тумбочки через портальное окно. Затем отключил телефон, но связь с отцом оставил через портальное окно. Тот ничего не заметил и продолжал говорить в трубку. Дождавшись паузы в разговоре со стороны отца, Саша сказал:

— Папа, я тут на сельхозработах был, нас всем курсом посылали, и меня поселили в одном бывшем купеческом доме. Совхоз из него гостиницу сделал на четыре номера. Я в своём номере нашёл тайник с золотишком. Немного, но 16 тысяч мне выручить удалось. Половину я оставил себе, а вторую половину посылаю вам с мамой. Ты верхний ящик тумбочки открой. На которой телефонный аппарат стоит. Открыл? Деньги видишь? Маме купи что-нибудь от меня. Хотя, подожди, я сейчас ещё тебе кое-что в ящик положу, отдашь маме, скажи ей, что я этот подарок для неё в Москве купил, а ты вчера позабыл отдать, а я тебе сейчас напомнил.

Саша открыл второе портальное окошко прямо в ящик тумбочки и сбросил в него чистую толстую тетрадь в клеточку с твёрдыми корочками и двухцветную французскую шариковую авторучку с запасными стержнями. Саша прошлым летом случайно увидел в ЦУМе и купил несколько таких комплектов специально для подарков.

Потом он договорился поддерживать с отцом постоянную связь через ящик Сашиного письменного стола, который так и стоял в его комнате. Саша обещал заглядывать туда перед сном и если отец бросит туда для него записку, то он её прочитает. Сам же, он, всегда может вызвать их по телефону. Но, если что очень срочное, то пусть тоже по телефону звонят. Обещал составить список всех телефонов, по которым его можно застать.

Он попрощался с отцом и положил трубку телефона в приёмной директора музучилища. Свет он нигде не включал, чтобы не привлекать лишнего внимания, да и не нужен он был ему. Обходился ночным зрением. Ещё некоторое время он просто сидел, отдыхая и приходя в себя после разговора.

Итак, перед отцом он почти полностью раскрылся. Конечно, он и так догадывался о его сверхспособностях, но сегодняшний разговор и перемещение предметов даст ему новую пищу для размышлений. Он подумал: "Может быть пришла пора уже всё ему рассказать?"

Тут ему пришла в голову идея об установлении с отцом телепатической связи, и он отложил её, чтобы потом как следует обдумать.

Не мешкая более, он перешёл в свою комнату в Москве и лёг спать. Лёжа в постели, он обдумывал пришедшие ему сегодня в голову идеи. И в первую очередь с телефоном. Ведь всё предельно просто. С помощью телефона можно открыть портал всюду, где стоит действующий телефонный аппарат. Сначала звонишь по нужному номеру. Когда абонент берет трубку и отзывается, в это время легко на голос открыть портальный канал, по которому можно послать свою метку. А дальше техника уже отработана. Открываешь окошко, затем портал и шагаешь туда.

Если в телефонный аппарат внедрить метку с накопителем, для её поддержания, то на него можно звонить даже тогда, когда аппарат от телефонной сети отключён. По метке открываешь портальное окно, замыкаешь нужный контакт и аппарат звонит. Абонент берет трубку, а ты открываешь ещё один канал, уже звуковой, из трубки в трубку и общайся, сколько твоей душе угодно. Можно предусмотреть накопитель магической энергии самозаряжающийся от внешних источников магии или использующий электрическую энергию, когда аппарат подключён к телефонной сети.

По крайней мере два телефона нужно таким образом оборудовать, здешний и в Оружейном домашний. С этой мыслью Саша уснул.

* * *

Москва, 4 октября 1958 года, субботний вечер, спальня супругов Косулиных за час до полуночи.

— Гера, — обращается к мужу Софья, — что ты всё-таки думаешь по поводу всей этой истории с Дашиным голосом, моим внезапным исцелением и твоей активностью как мужчины, в конце концов.

— Что тебе не нравится, дорогая?

— Ну, что ты милый. Мне всё нравится. Просто хочется докопаться до сути. Откуда всё это? Ну, не может же быть это простым совпадением? Ты обещал мне, кстати, позвонить в этот Оружейный, (странное название для города, ты не находишь?) и узнать подробности о Смирновых. Они местные уроженцы (оружейненцы, да?) и там их должны знать, как облупленных.

— А почему ты связываешь все перечисленные тобой события именно со Смирновыми?

— Ну, Гера! Подумай сам. Всё произошло на другой день после Дашиного экзамена и нашего похода в ресторан "Метрополь". Мы с тобой проснулись здоровыми. Я, кстати, позвонила Шульженко и выяснила, что она тоже прекрасно себя чувствует, словно ей вторую молодость вернули. Весь вечер мы общались со Смирновыми.

— Ты не права. Мы в тот вечер общались с кучей народу. Но, я не буду с тобой спорить. Звонил я в Оружейный. Семья эта едва ли не самая известная в городе. С ней связывают многие странные случаи, произошедшие в последнее время. Мне посоветовали поговорить с заведующим отделом идеологии обкома, товарищем Корепановым, который специально занимался этим вопросом.

— И как?

— Поговорил. Тот сказал, что ни один слух, который ходил в городе про Александра Смирнова не подтвердился.

— А какого рода слухи про него ходили?

— Будто он лечит людей наложением рук. Как этот, ну сама знаешь кто. Не могу я имени его вслух произносить, должна понимать.

— Да, поняла я, поняла. На пустом месте слухи не возникают.

— Ага, рассказал мне этот товарищ пару таких слухов про нашего Александра Смирнова.

— Ну, расскажи мне, не томи. Вот куда ты свои ручонки тянешь? Гера! М...м ...

**

Разговор продолжился минут через 15.

— Гера, ты обещал мне рассказать какой-то случай про Сашу Смирнова.

— Хорошо, слушай. Ты ведь знаешь, что он окончил школу с золотой медалью?

— Да, как и наша Даша.

— Таких, как наша Даша, в её классе оказалось всего лишь двое, а Сашин класс получил золотые медали в полном составе.

— Это как? Такого не бывает.

— Вот случилось. Единственный случай на всю страну за всю историю нашей системы образования.

— И что, они как, подтвердили свою медаль?

— Все подтвердили, в том-то и дело. Полкласса в Москву поступило, кто куда. Кто в МГУ, кто в Бауманку. Трое в физтех подались. Несколько человек из класса в Казанский университет поступили, В Ленинградские вузы пять человек поступили, два человека в Екатеринбург подались, остальные остались в Оружейном.

— Невероятно!

— Слушай дальше. Много шума наделал в городе случай в детском санатории для детей из семей туберкулёзников. За четыре месяца около сотни детей поправили своё здоровье весьма кардинальным образом. Все выздоровели, как один. Никаких признаков палочек Коха. Все вернулись домой здоровыми, без единой болячки. У кого шрамы были, так и те исчезли.

— Тоже уникальный случай?

— Да, и это ещё не всё. Врачи-то и обслуживающий персонал, тоже лишились своих болячек. Самый скандальный случай произошёл у жены одного врача. У неё была удалена матка в результате неудачной беременности. Так вот, эта женщина забеременела и родила.

— А причём здесь Саша Смирнов?

— Андрей Смирнов, Сашин отец, кстати, действительно известный в республике поэт и писатель, болел туберкулёзом. Вернулся больным с войны. Потом в одночасье чудесным образом выздоровел, а сын его остался на учёте в туберкулёзном диспансере и был в этом санатории как раз тогда, когда вся эта катавасия и приключилась. Тебе достаточно примеров? Продолжать или спать будем?

— Ну, давай ещё одну какую-нибудь историю расскажи и будем спать.

— Андрей работал заведующим по хозяйственной части в научно-исследовательском институте истории, языка и литературы при Совмине республики. И однажды был приглашён директором этого института в гости, вместе с сыном на день рождения дочери Лизы. Лиза была инвалидом с рождения.

— Была?

— Именно была. Вся её жизнь проходила в инвалидной коляске. Выздоровела прямо на глазах у гостей.

— Чудесное исцеление? А гости видели, как Саша на неё руки накладывал?

— Ты знаешь, я тоже этот вопрос задавал. Этого не подтвердил ни один из гостей. Но, на этом история Лизы Князевой не закончилась. Вскоре после выздоровления они оба записались в детскую музыкальную школу, где занимались по индивидуальному плану на платной основе. У Лизы раньше, до выздоровления вообще не было музыкального слуха, представляешь. А через год у Лизы открывается певческий голос необыкновенной красоты, и она переезжает в Москву и поступает в Гнесинку, где и продолжает сейчас учиться.

— А Саша?

— А Саша остаётся в Оружейном и за три года оканчивает с золотой медалью среднюю школу, медицинское училище с отличием, получая специальность медбрата и с отличием же музыкальное училище.

— И к тому же становится композитором, — добавила Софья. — Но, ты мне так и не сказал своего мнения.

— Пока от него не пострадал ни один человек, — сказал Георгий, — поэтому я предлагаю ничего не предпринимать. Давай будем жить, а со Смирновыми дружить семьями. Мы сейчас Саше немного помогли, и с консерваторией, и с жильём. Вывели его отца через Клавдию Ивановну на нашего человека. Так что он находится под нашим плотным присмотром.

— Он не догадывается?

— Надеюсь, что нет. Кстати, он свою квартирную хозяйку омолодил лет на 20. Ей около 80 лет, а сейчас 60 лет с трудом дашь.

— И как он это залегендировал?

— Повесил бабуле лапшу про чудо-эликсир.

— А та что?

— А та вообще фортель выкинула, "увнуковила" его и прописала на своей квартире, как внука.

— А документы?

— Провели экспертизу: бумага, фактура, чернила, почерк — все подлинное. Глубже копать не стали, многие архивы во время войны сильно пострадали.

— Значит, ты всё-таки думаешь, что это всё Саша делает?

— Ну, а кто же ещё?

— А как он это делает?

— А вот этого никто не знает, даже его отец, но, те, кто догадываются пользуются этим уникумом.

— А, если сообщить о нем в органы?

— Да ты что, они же костоломы к тонкой игре неспособны по своей сути. Ну, да ничего, их время подходит к концу, скоро за них серьёзно возьмутся.

— А, если они сами на него выйдут?

— Если мы не успеем вмешаться, то всё может закончиться тем, что он просто исчезнет, сбежит за границу, и мы его больше никогда не увидим.

* * *

Москва, Кремль, кабинет Никиты Сергеевича Хрущёва, 15 октября 1958 года, 11 часов утра.

Хозяин кабинета сидит за письменным столом и что-то пишет. В огромной комнате больше никого нет. Настольные часы пробили 11 часов. Хрущёв включил связь с секретарём:

— Шелепин пришёл?

— Да, Никита Сергеевич.

— Пусть заходит.

Дверь кабинета открывается и заходит Шелепин, здоровается:

— Здравствуйте товарищ первый секретарь ...

Хрущёв, продолжая сидеть за столом, машет руками и прерывает его:

— Александр Николаевич, мы же с тобой договорились, что официоз мы оставляем для пленумов и съездов, а в остальных случаях вполне достаточно обращения по имени и отчеству.

— Прошу прощения Никита Сергеевич.

— Проходи, садись.

Хрущёв встал со своего стула и опираясь на стол левой рукой, подался вперёд, протягивая правую руку Шелепину для рукопожатия. Тот пожал протянутую ему руку и сел на ближайший к хозяину кабинета стул. Хрущёв шлёпнулся на своё сидение и откинувшись на его спинку, сказал:

— Ознакомился я с твоей запиской и твоими предложениями. Я и сам об этом много думал, аж голова гудит от дум. Я рад, Александр Николаевич, что мы с тобой в одной лодке и гребём в одну сторону.

Хрущёв позвонил секретарю и попросил чаю с сушками. Судя по тому, что требуемое принесли тотчас же, и при этом не забыв про посетителя, это время у Хрущёва было отведено для чаепития.

Некоторое время они сидели и молча пили чай. Потом Хрущёв, продолжил начатый разговор:

— Мы культ личности осудили, преступления, совершенные НКВД против своего народа тоже осудили и пересмотр всех их дел обязательно проведём. Я думаю на это дело Шверника нацелить, Николай Михайлович должен справиться. Это годы займёт, дерьмо за НКВД разгребать. Но, посмотри и подумай, Александр Николаевич, что получается. Сталин с помощью НКВД всех держал в страхе. Мы сейчас эту организацию приструнили немного. Я лично хочу, чтобы они занимались только контрразведывательной деятельностью. Вот, смотри, как у Гитлера всё устроено было. Несколько спецслужб и все они друг с другом грызлись, конкурировали, а он был над ними. Руководители этих спецслужб жаловались ему на своих конкурентов и доносили ему на все их огрехи. А он был арбитром во всех их спорах и ссорах. В таком устройстве есть рациональное зерно и кое-что можно у них позаимствовать. Только говорить об этом вслух не нужно. Сам понимаешь, почему.

— У вас уже есть конкретные предложения? — спросил Шелепин.

— Да, пожалуй, что и есть, — задумчиво ответил Хрущёв, допивая свою чашку чая и наливая в неё новую порцию. — Подливай себе, если хочешь.

— Спасибо, я воздержусь.

— Ну, как хочешь. Слушай моё предложение. Во-первых, выделить в отдельную организацию службу охраны первых лиц государства и партии. Сейчас эта служба подчиняется КГБ. Назвать её службой охраны высших руководителей партии и государства, сокращённо СОВР. Подчиняться она будет только мне, то есть Первому секретарю ЦК КПСС и больше никому. С другой стороны, чтобы избежать повторения культа личности, руководители этой службы должны подчиняться решениям пленумов ЦК КПСС, в том числе об отставке Первого секретаря.

Шелепин согласно кивнул головой, продолжая внимать шефу. Хрущёв продолжал:

— С другой стороны, отстранив КГБ от внутренних дел, мы теряем ощутимый рычаг воздействия на всю вертикаль власти, от районного звена до верхушки. Это неизбежно приведёт к бардаку и воровству. На местах появятся местные князьки в лице первых секретарей райкомов, горкомов и обкомов. Мне почему-то кажется, что это добром не кончится. Это может развалом всего нашего государства закончиться.

При этих словах Шелепин вздрогнул и внимательно посмотрел на Хрущёва. "А вдруг то письмо, это дело рук Хрущёва? — спросил он себя и тут же отбросил эту мысль, — да ну, нет, предусмотреть точную дату столкновения двух танкеров с многочисленными жертвами, которое произошло в прошлом месяце, просто невозможно. Это кроме самого факта столкновения. Здесь нужно отдать должное Никите, он хорошо знает наших руководителей на местах и понимает, куда может завести потеря контроля за ними".

— Так вот, — продолжал Хрущёв, — чтобы эту свору сволочей держать в ежовых рукавицах нужна отдельная служба. Я предлагаю назвать её Тайной канцелярией при ЦК КПСС, или просто Тайной канцелярией. Как в царские времена. В каждом партийном комитете, начиная с районного уровня и кончая областными и республиканскими, должен быть человек от этой службы в ранге, скажем, третьего секретаря. Возложить на него там необременительные обязанности, скажем, ответственного за культуру. Музеи, библиотеки, театры, кино, филармонии и прочее из этой области. Но основной его обязанностью будет другое. Он должен будет следить за атмосферой на местах и отвечать за все безобразия, которые творятся на его глазах, если он не предпринимает никаких мер, чтобы их прекратить. В составе этой канцелярии нужно будет предусмотреть службу внутренней безопасности, которая будет отслеживать все случаи коррупции среди своих сотрудников.

Тут Хрущёв остановился и внимательно посмотрел в глаза Шелепину:

— Эту Тайную канцелярию я предлагаю создать и возглавить твоему другу, Володе Семичастному. Контора будет новая, задача перед ней будет стоять только одна — это заставить всех партийных и хозяйственных работников соблюдать законы. Проворовался — держи ответ в суде, а не в кабинете вышестоящего партийного руководителя.

Шелепин с уважением посмотрел на Хрущёва. Ему понравилась его идея.

— Пусть набирает туда своих комсомольцев и, если из других спецслужб кого и брать, то только технических спецов, типа экспертов-криминалистов и подобных им. В оперативники набирайте молодёжь. Пусть она будет неопытной и на первых порах возможны ошибки. Со временем опыт придёт, зато они не принесут с собой и негативный опыт работы в милиции или КГБ. Никакого нарушения законности. Эта служба должна будет работать исключительно в рамках закона, исходя из своей основной задачи.

Хрущёв не торопясь допил свою вторую кружку чая и продолжил:

— Значит, теперь по твоему вопросу. У нас есть две контрольных организации — это Комитет государственного контроля при Совете министров СССР и Комитет партийного контроля при ЦК КПСС. Я предлагаю их объединить и назвать новое образование Комитетом партийно-государственного контроля при ЦК КПСС и Совете министров СССР, сокращённо КПГК. Всё их финансирование отойдёт к тебе. Руководящие кадры мы пристроим на новые места. С рядовым составом разберёшься сам. Я думаю, всякого рода секретарши и прочий вспомогательный персонал можно будет оставить, впрочем, теперь это ты будешь решать. С помещением тоже решим. Давай, готовься к заседанию Президиума ЦК КПСС, приблизительно через месяц. Нужно будет приготовить примерный штат работников, обрисовать круг решаемых задач. Всё, что контролировали эти два комитета ты берёшь на себя. Посмотри, что у них было в планах, скорректируешь и включишь в свои планы.

— Что скажешь, Александр Николаевич?

— Я согласен, Никита Сергеевич. Я думаю, что это будет сложная, но интересная задача. Если я не смогу справиться, я первый к вам приду за отставкой.

— Вопросы ко мне есть?

— Не получится так, что наша новая служба КПГК с Тайной канцелярией конкурировать будет?

— Я думаю, что Тайная канцелярия в первую очередь будет контролировать низовое и среднее звено партии — районные и городские комитеты КПСС, а высшее партийное звено — это будет твоя епархия. Ну, а если где и пересечётесь, то уж как-нибудь договоритесь между собой. А потом практика покажет, проведёт размежевание ваших сфер влияния.

Хрущёв помолчал и добавил:

— За вашими службами тоже будут присматривать. У меня в планах реорганизация всего министерства внутренних дел. Мне уже советовали выделить следствие и прокуратору в отдельные конторы. Прокуратура должна быть главным надзорным органом и отслеживать, и принимать меры по любому случаю нарушения законности, не взирая на занимаемые должности. Следствие должно вестись объективно и независимо от милиции. И ваши службы должны будут научиться взаимодействовать как друг с другом, так и со всеми другими правоохранительными органами. Вот тогда, мы будем держать руку на пульсе страны и работать на благо народа, чтобы он жил лучше, и чтобы его не обворовывали всевозможные сволочи, ворюги и мошенники.

Шелепин вспомнил, что писалось об этом в письме из другой реальности и подумал: "Значит Хрущёв уже сейчас об этом думал, но откладывал на потом, то ли ждал удобного случая, то ли ещё чего. Короче говоря, очень похоже, что это письмо уже своим фактом своего появления изменила нашу реальность. Интересно, что же он такого наворотил, что мы с Володькой его скинули?"

Вячеслав Головнин

Метель (новая редакция, дилогия)

Книга 2. Прерванный полёт

Часть 4. Принцесса или зигзаг судьбы

Глава 21. Фирма Заря

За последний месяц Аглая Сильченко регулярно, два раза в неделю заходила к Семичастному с отчётом по фирме Заря. Поразмыслив, она решила название, придуманное Смирновым не менять. Семичастный тоже его одобрил.

Аглая целиком и полностью, с головой, ушла в новый проект. Вся предварительная работа к ноябрю была ею проделана. Найдено подходящее помещение с двумя телефонами, с отдельной большой комнатой отдыха для сотрудников, кладовка под инструмент. Там же была небольшая кухня, туалет и комната, которую она наметила под свой кабинет. Она даже табличку заказала, с надписью: "Директор". На входную дверь тоже заказала табличку: "Фирма Заря".

Но, самое главное, Аглая запустила процесс оформления необходимых документов, без которых в СССР не могло существовать ни одно предприятие. Она надеялась, что к ноябрьским праздникам этот процесс завершится и они смогут приступить к работе.

Однако, работников следовало подбирать заранее. Учитывая их специфику нужно было обеспечить выполнение поступающих заказов в сроки, удобные как для заказчиков, так и для исполнителей. Поэтому исполнителей должно быть много и для работы с ними ей необходим помощник. Однако, сразу брать человека на постоянную работу она пока не хотела. Ей нужно было сначала самой вникнуть во все тонкости дела, начать работать, отладить и устранить возникающие неувязки, а в том, что они будут Аглая не сомневалась.

Короче говоря, на первое время, должность своего помощника Аглая решила предложить автору идеи, Александру Смирнову. Она позвонила ему домой и пригласила его в четверг 9 октября в свой кабинет. Точного времени не назначала, пригласила его во второй половине дня после его занятий в институте.

На встречу Саша пришёл, выслушал Аглаю, почесал затылок и сказал:

— В принципе я не возражаю, но мне нужно будет разрешение на свободное посещение занятий, хотя бы до ноябрьских праздников. Если вы такое разрешение для меня получите, то я согласен.

Аглая сказала, что это не вопрос. Разрешение будет. После этого они обсудили вопросы набора персонала. Решили, что лучше всего действовать через институтские комитеты комсомола. В каждый вуз, техникум, училище столицы, послать письмо, в котором объяснить их инициативу и помочь с набором желающих подработать. В конце концов, предприятие создаётся под студентов и для них. Если студентам подработка не нужна, то и задуманное ими предприятие тихо умрёт, не родившись.

К письму нужно приложить перечень предполагаемых работ. Поскольку Аглая сейчас была занята оформлением документов на открытие их предприятия, то вопросы набора работников придётся решать Александру.

— Аглая Семёновна, — сказал Саша, — нам все равно понадобится человек, который должен будет сразу же вести бухгалтерию. Я предлагаю принять такого работника, который на первых порах совмещал несколько обязанностей. Это приём заказов, их распределение, оформление нарядов на выполнение работ, работа с деньгами, оформление соответствующих документов, чтобы всё было в пределах законов и нормативов.

— Я согласна с тобой, Саша. У тебя есть на примете такой человек?

— Нет.

— Ищи. Когда найдёшь, приводи его ко мне.

— И вот ещё что. Наши работники будут приходить в квартиры, дома, возможно предприятия. Кстати, Аглая Семёновна, предприятия ведь тоже могут заказывать у нас выполнение определённых работ. Разовая или регулярная уборка производственных помещений, например, мытье окон в цехах, уход за прилегающими территориями. Как вы думаете?

— Думаю, что это возможно.

— Вот, что я хотел сказать, нашим работникам нужен документ, удостоверение личности, с печатью и подписью, с фотографией. И какой-нибудь дополнительный знак отличия. Значок на груди, рабочая блуза или халат, а может быть матерчатый жилет с логотипом фирмы "Заря". Эту работу можно студентам художественных вузов поручить. Чтобы люди сразу видели, что это работник нашей фирмы. Рабочая одежда одновременно будет служить и рекламой предприятию. После выполнения определённого количества заказов, значок и одежду с логотипом можно будет передать работнику в личную собственность, безвозмездно.

— Слушай, Смирнов, ты идеи прямо на глазах рожаешь, как пирожки печёшь, откуда только чего берётся. Ладно, хорошо, поняла я и даже записала. Мне нужен помощник для мелких поручений. Не хватает у меня времени всем самой заниматься. Может быть, ты эти вопросы на себя возьмёшь?

— Нет, Аглая Семёновна, тут лучше подойдёт работник из вашей конторы с соответствующим документом и полномочиями. Мне хватит работы по подбору кадров. И у меня есть ещё одно предложение.

— Слушаю тебя, Смирнов.

— Я предлагаю, чтобы комитеты комсомола в вузах и организациях назначили ответственных за работу с нашей фирмой. Пусть в каждом комитете сидит дежурный и регулярно звонит нам сюда. На первых порах мы, получив заказ будем искать исполнителя и звонить в те же комитеты. Но со временем, я думаю, это исполнители должны искать заказы и звонить нам, а мы их будем выстраивать в очередь. Так что нам двух телефонов явно не будет хватать, вот увидите, но организацию приёма заказов и их распределение нужно организовывать уже сейчас.

— Хорошо, Смирнов, я тебя услышала, наверное, ты прав. Но давай всё же подождём начала нашей работы.

Кстати, если заказов будет очень много, то в самых крупных вузах столицы мы сможем организовать наши филиалы, которые будут работать с нами в тесной связке.

— Это дело будущего, а нам нужно сейчас решать текущие проблемы, — заявила Аглая.

— Вы, безусловно правы, но я тоже хочу сначала проверить жизнеспособность этой идеи. Мне нужно от вас, от ЦК комсомола, два письма комитетам в наш мединститут и в консерваторию, а дальше я всё организую сам.

— В мединститут понятно, ты там учишься. А в консерваторию почему?

— Так я тоже там учусь, и тоже на третьем курсе.

— Не поняла. Как такое может быть?

— Ну, в консерватории мне по блату индивидуальную программу сделали. Я там по классу композиции обучаюсь, и заодно по классу фортепиано.

— И кто за тебя хлопотал, если не секрет?

— Второй секретарь Московского горкома, товарищ Косулин Георгий Георгиевич по просьбе Клавдии Шульженко.

— Час от часу не легче. А откуда тебя Шульженко знает?

— Она песню мою поёт, "Тучи в голубом" называется. Слова мой отец написал, а музыка моя.

Аглая не могла сдержать своего удивления и глядела на Сашу с отвисшей челюстью и вытаращенными глазами. Только и могла сказать, придя в себя:

— Ну, удивил, так удивил.

— Так сделаете мне два письма, о которых я говорил?

Аглая в ответ лишь кивнула в знак согласия.

* * *

Этот же кабинет, понедельник, 13 октября, три часа пополудни.

— С 30 октября фирма "Заря" начинает работу, — сказала Аглая Саше. — С 24 октября и до конца месяца в "Московском комсомольце" выходит наша реклама. С понедельника 27 октября начинаем приём заказов. Что у тебя с кадрами?

— Письма разосланы по всем учебным заведениям столицы, кроме школ. Причём в каждое такое учреждение мы рассылали с вашим помощником по два письма. Одно в комитет комсомола, другое в студенческий профком. В письмах излагалась просьба провести разъяснительную работу среди студентов о новой инициативе комсомола и составить список желающих работать во внеурочное время с указанием вида желательной работы. Уже начинают поступать первые отклики.

— Какие возникают проблемы? — спросила Аглая.

— Главная проблема — это связь между пунктом приёма заказов и исполнителем. В идеале, исполнитель должен заранее сообщить номер телефона и время, в течение которого он ожидает звонка от фирмы "Заря" с предложением работы по его профилю. У подавляющего большинства студентов, живущих в общежитии (а это тот самый наиболее нуждающийся в подработке контингент) единственная возможность — это телефон на вахте. Возможны конфликты. Значит, нужно обратиться к руководителям, в чьём ведении находятся вахтеры с просьбой помочь студентам, которые обратятся с такой просьбой и которые имеют наши удостоверения. Или переложить этот вопрос на местные комсомольские комитеты. Они, кстати, тоже могли бы предоставлять свои телефоны для связи наших работников с приёмщиками заказов.

Аглая сделала запись в своей записной книжке.

— Ты же в своих вузах сам хотел организацией приёма и распределения заказов заняться?

— Так я там всё уже организовал. От вузовского комитета комсомола назначен ответственный за эту работу. Уже составлен список желающих выполнять наши заказы. В меде таких набралось 72 человека, в консерватории — 31. Они же будут дежурить на телефоне. Регулярно, один раз в час они будут звонить нам и интересоваться, нет ли для них заказов. А получив заказ, исполнителя уже находят сами. За свою работу они будут получать один процент от исполнителя. Нашу долю будут сдавать в свою бухгалтерию, которая будет перечислять их на наш счёт. Эту же схему я продвигаю и в других вузах, но реального исполнения пока нет. Ни один вуз, кроме двух моих, списка исполнителей пока не представил. Да и рано ещё, ждать результатов. Письма только-только разослали.

Аглая опять что-то записала в своём блокноте.

— Так, с этим понятно, — сказала она, — что ещё?

— Из первых откликов ясно, что процесс набора желающих подработать сдерживается отсутствием информации о расценках.

— Да, расценки, — вздохнула Аглая, — аналогов у нас пока не было, это первый опыт, поэтому было много различных мнений, но в качестве эксперимента нам разрешили самим определять расценки на свои услуги. Рекомендовали опираться на расценки, основанные на повременной оплате труда.

Аглая протянула Саше кипу листов и сказала:

— Вот, можешь ознакомиться. Это только рекомендации. Мы должны сами найти величину этих расценок, опираясь на свой опыт. Расценки должны быть таковы, чтобы с одной стороны были довольны наши работники, а с другой стороны, чтобы они были по карману нашим заказчикам.

Саша внимательно прочитал первый листок и пробежался глазами по другим, после чего сказал:

— Это гибельный путь. Если мы начнём нормировать каждый чих наших работников, то мы утонем в бумагах. Потребуется содержать толпы нормировщиков труда и бухгалтеров, которые только поднимут цену за наши услуги. Труд наших работников это в массе своей домашний труд, который просто невозможно нормировать. Я предлагаю начать с договорных цен.

— Это как у капиталистов что ли?

— Я не знаю, как у капиталистов, за рубежом не был. Приёмщик объясняет заказчику, что у нас цена за услугу договорная. То есть, заказчик объявляет цену, которую он готов заплатить за оказанную услугу, а мы ищем работника, который согласится работать за предложенную цену. Лучше сразу указывать диапазон оплаты услуги. Например, заказчик просит провести влажную уборку своей квартиры и оценивает эту работу в диапазоне от 10 до 12 рублей. То есть, заказчик оплачивает 10 рублей за работу и до двух рублей как поощрение за качество. Выплачивать это вознаграждение или нет решает заказчик. Плюс пять рублей за вызов работника. Если мы работника не находим, то звоним заказчику и отказываемся от его заказа, объясняя причину отказа. Заказчику предоставляется выбор или поднять оплату, или отказаться от заказа. Кстати, если заказчик будет возмущаться, то нужно будет предложить ему работать у нас на его условиях оплаты труда.

Саша замолчал. Аглая тоже молча смотрела на него.

— Ну, вот как-то так мне это всё видится, — сказал Саша, — постепенно у нас наберётся опыт, и мы будем иметь представление о стоимости наших услуг на этом рынке труда. Причём, я предлагаю брать с работников в пользу фирмы от 5 до 10 процентов с суммы заказа. Эти деньги он сдаёт в кассу предприятия вместе с 5 рублями, которые заказчик выплачивает за вызов, за вычетом транспортных расходов исполнителя.

— В любом случае, нам обязательно нужен экономист по труду, который разбирается во всех этих вопросах, — добавил к сказанному Саша.

— Может поискать среди старшекурсников экономических факультетов? — спросила Аглая.

— Я думаю, наоборот, нужно поискать среди пенсионеров, — ответил Саша. — Нужно дать объявление о приёме на работу с укороченным рабочим днём и желаемым возрастом от 55 до 65 лет. Главное требование — большой стаж работы, не менее 10 лет, по специальности экономист по труду.

— А зарплату не указывать?

— Пока нет, а то набежит куча лишнего народа. Что мы с ними делать будем?

— Так, этот вопрос обсудили. Что ещё, Саша?

— Едва ли не самая главная должность в фирме "Заря" — это приёмщица заказов. На эту должность хорошо бы нанять студентов, которые серьёзно изучают психологию. Они первые вступают в контакт с нашими заказчиками. По ним, в первую очередь, будут судить о всей фирме. Они должны быть всегда вежливы, доброжелательны, не поддаваться на провокации, а такие заказчики будут, можете даже не сомневаться. Поэтому, у них как у особо тяжких профессий должны быть соответствующие льготы. Однако, льгот нет и не предвидится, поэтому я предлагаю стимулировать их труд материально.

— Как именно?

— Во-первых, продолжительность смены установить им не более 4-х часов, а во-вторых, предлагаю, чтобы исполнители платили своей приёмщице заказов один-два процента от суммы заказа. Со временем эта цифра тоже стабилизируется. Или будет плавающей, в зависимости от заказа. Ведь понятно, что заказы будут как выгодными, так и не очень, а то и совсем невыгодными. Брать с них одинаковый процент будет не справедливо.

Внезапно дверь распахнулась и в кабинет вошли Семичастный с Шелепиным. Аглая вскочила с места. Саша тоже поднялся.

— Здравствуйте, товарищи комсомольцы, — сказал Семичастный, — что обсуждаем, если не секрет?

— Здравствуйте Владимир Ефимович, здравствуйте Александр Николаевич, — поздоровалась Аглая, — нет у нас никаких секретов. Вот познакомьтесь, это тот самый Александр Смирнов, автор проекта "Фирма Заря".

Семичастный и Шелепин, успевшие за это время поздороваться с Аглаей за руку, пожали руку и Саше.

Саша, узнав посетителей, укрепил свою метку на ауре Шелепина и поставил такую же Семичастному, после чего активировал заклинание диагностики. Так как он имел на них в дальнейшем свои виды, то он решил их немного подлечить.

Тем временем, Аглая подробно рассказывала о новом проекте, с какими трудностями они столкнулись на первых этапах. Её с интересом слушали. Затем Сашу отпустили (считай выпроводили), а сами что-то продолжили обсуждать. Саше их разговоры были не интересны, он только посмотрел результаты диагностики. Александру Николаевичу было сорок лет и состояние его здоровья было вполне удовлетворительным. Только, как практически у всех людей в этой стране, к сорока годам состояние зубов оставляло желать лучшего. Несколько зубов было пломбированы, пары зубов уже не было. Семичастный был на 6 лет моложе Шелепина, и он выглядел получше.

Саша подумал, что обоим им пора сделать коррекцию тела, улучшение памяти и повышение интеллекта. Исцелить больные зубы и зарастить пломбированные. Создав пакет из требуемых магем и плетений, он объединил обоих в один кластер, открыл к ним портальное окно и запустил лечение, как всегда в таких случаях запитав всю конструкцию от своего накопителя.

Саша завернул из пустого коридора на лестничную площадку и оттуда ушёл порталом домой. Так как он и пришёл в здание ЦК порталом, то на вахте его посещения не зафиксировали.

— Ба! — крикнул Саша, заходя в квартиру, — ты дома?

— Ты поздно сегодня, Саша. Я уже устала тебя ждать.

— Извини, бабуль, — сказал Саша, целуя её в щёчку, — сегодня опять в ЦК комсомола вызвали, с 1 ноября начинаем работать.

Берта Александровна старалась быть в курсе всех Сашиных дел.

— Хоть кто-нибудь уже изъявил желание работать у вас? — спросила она, проходя вслед за внуком на кухню.

— Нет. Я говорил тебе, бабуля, что Аглая набор работников свалила на меня. А я только начал этим заниматься. А у тебя есть кандидатура?

— Есть. Только мне сначала нужно с ней самой поговорить. Мой руки и пошли кушать.

* * *

После лекций в медицинском институте и обеда в местной столовой, Саша шёл в консерваторию. Его расписание, наконец-то, установилось и он начал регулярно заниматься. Литературу за 5-й семестр он уже прочитал всю. Другой разговор, что не все понял, зато расставил приоритеты и шаг за шагом выяснял для себя неясные моменты. Музыкальные произведения, которые он должен был выучить наизусть, его нисколько не напрягали, благодаря его идеальной памяти. Произведения, которые он должен был выучить и сыграть на фортепиано у него практически были готовы, благодаря скаченной памяти музыканта. Достаточно ему было самому исполнить их несколько раз, чтобы потом играть безупречно.

Ещё когда он только поступил на первый курс, некоторые педагоги предлагали ему проходить курс обучения ускоренным темпами, но Саша не торопился. Выслушав их, Саша задумался, а вот надо ли ему это. Дело в том, что обучение музыке имеет свою специфику по сравнению с обычным инженерным вузом или университетом. Студенты консерватории очень много времени проводят в своих классах в одиночестве или со своим педагогом. С другой стороны, они постоянно участвуют в концертах, устраиваемых консерваторией по любому поводу и без повода. Не говоря уж о всевозможных конкурсах среди музыкантов самых различных профилей. И для становления музыканта, певца, композитора или музыковеда участие во всех этих мероприятиях имеет чрезвычайно важное значение. Здесь и общение друг с другом, споры, обмен мнениями, завязывание знакомств, встреча с авторитетами и мировыми звёздами.

И Саша подумал, что пропустить вот всё это мимо, будет для него большим упущением. Он ведь не ради диплома учится. И решил сбавить обороты. Пора уделять больше внимания своим композициям и приняться, наконец, за двойной концерт виолончели и фортепиано с оркестром. Неожиданно, этот концерт вдруг у него "пошёл". В голове у него постоянно звучала музыка, оркестр и каждый инструмент в отдельности. Саша на полную катушку использовал свои возможности ментального мага. Часть его сознания была постоянно занята музыкой и, если у него не было возможности сразу переложить на ноты очередную свою находку, то он оформлял её в виде отдельного файла и запоминал в памяти, в которой выделил область исключительно для музыки. Поэтому часто можно было видеть Сашу, записывающего в нотную тетрадь свой очередной "шедевр" буквально на коленке, где-нибудь в коридоре мединститута в перерыве между лекциями или в столовой прямо за обеденным столом.

Так или иначе, но его работа над двойным концертом вчерне подошла к концу, и он решил показать её своему педагогу по композиции, Валерию Евгеньевичу Санько. Тот, просмотрев всю партитуру концерта и высказав несколько замечаний, сказал, что нужно его сыграть вживую, с оркестром. Если все пройдёт благополучно и явных ляпов не обнаружится, то эту вещь можно будет выставить на праздничный студенческий концерт, посвящённый 41-летию Великой Октябрьской Социалистической Революции, намеченный на четверг 6 ноября 1958 года.

Предварительное прослушивание, оно же служило генеральной репетицией, для всех кандидатов на участие в праздничном концерте, было назначили на субботу 25 октября, с 15-00 в большом концертном зале консерватории.

Валерий Евгеньевич познакомил его с дирижёром студенческого оркестра, Арсением Чум. Саша передал ему всю партитуру, и они согласовали совместные репетиции.

— В моём двойном концерте виолончели отводится особая роль и за этим инструментом я вижу девушку, — сказал Саша. — Я писал её партию для одной моей знакомой виолончелистки, а она переквалифицировалась в певицы. Сейчас на стажировке в Ла Скала совершенствует свой вокал. У вас найдётся приличная виолончелистка?

— Приходи на наши репетиции, послушаешь и сам решишь, есть ли в нашем оркестре виолончелистка достойная исполнять твоё произведение, — ответил ему Арсений. — Если у тебя есть время, пойдём со мной прямо сейчас. У нас репетиция начинается через 15 минут.

Сначала Саша послушал, что репетировал оркестр. Послушал их в целом, потом послушал каждый инструмент в отдельности и проставив им всем свои метки создал из них кластер, которому запустил ТПИ (тело, память интеллект), внешних косметических последствий не планировал, но иногда они все-таки сами происходили в результате воздействия магии на организм. Предсказать это заранее было невозможно. Немного подумав, Саша добавил магему улучшения слуха. Саша до сих пор не разобрался что именно она делает, но её результат был неизменным, у человека появлялся абсолютный музыкальный слух, если его даже вообще не было. Музыкального слуха имеется в виду.

Однако его применение к кластеру из участников оркестра дало неожиданный эффект. Половина музыкантов засбоила и потребовалось не меньше получаса, чтобы оркестр смог продолжить игру, как единое целое. Когда репетиция окончилась к Саше подошёл Арсений:

— Саша, ты понял, что случилось с оркестром?

— Нет, — честно признался Саша.

— Сначала все играли, как привыкли, половина отчаянно фальшивила и даже не понимала этого. Вдруг они словно прозрели и стали пытаться играть, как положено, но у них ничего не получалось, потому что теперь их подводили руки. Через полчаса они приспособились и сыграли так, как не играли никогда в своей жизни. Я в полном смятении, не знаю, что и думать.

Тут он вспомнил зачем пригласил Сашу и подвёл к нему виолончелистку:

— Познакомься, Дина, это Саша Смирнов, он композитор и мы будем разучивать к праздничному концерту его произведение. Двойной концерт для фортепиано с оркестром.

— А...а, понятно. Познакомься Саша, это Дина Леванова, наша ведущая виолончелистка.

— Очень приятно, — сказал Саша, автоматически отмечая, чтобы он поправил в её фигурке и лице. Дина была красива, но имела широкий нос, опускающийся треугольником на верхнюю губу, впрочем, смотрящийся на её лице вполне органично, за счёт слегка тяжеловатого подбородка. Но, верхняя часть лица была хороша. Высокий чистый лоб, тонкие брови над слегка миндалевидным разрезом глаз. Чувствовалось, что русская кровь здесь хорошо разбавлена азиатской.

— Ваша игра безупречна, — сказал Саша. — Недостатки, которые я для себя отметил — они не ваши, а дирижёра.

— А я несколько раз слышала по радио ваши композиции, они мне очень нравятся, — вернула комплимент Дина.

— Тогда может быть мы проведём свою первую репетицию? — спросил её Саша, выдавая ей тетрадочку с нотами для партии виолончели.

Кстати, именно во время работы с оркестром, готовя своё произведение к первому публичному исполнению, Саша понял, что ему обязательно нужно овладеть профессией дирижёра или хотя бы её азами.

Почти две недели чуть ли не ежедневных репетиций позволили получить тот результат, который удовлетворил и Сашу, и его педагога по композиции, Валерия Евгеньевича. На генеральной репетиции присутствовали все желающие студенты консерватории и её педагогический коллектив. И само произведение, и его исполнение было признано удовлетворительным и этот номер был включён в программу ноябрьского праздничного концерта. Партию фортепиано исполнял Саша сам, а партию виолончели исполняла Дина Леванова, которую единогласно, но неофициально, признали первой красавицей на этом празднике музыки.

* * *

Другая и не малая часть его сознания была постоянно занята медициной. Многие дисциплины Саша хорошо уже знал по книгам, тоже сначала хотел сдавать их в опережающем темпе, экстерном, пока не прослушал несколько лекций, которые выгодно отличались от учебников стилем изложения.

Саша обнаружил, что лекции высококвалифицированных преподавателей, профессионалов высшей пробы, зачастую являвшимися живыми классиками медицины доставляли ему настоящее наслаждение. Он открывал для себя тонкости, на которые раньше не обращал внимания или узнавал те или иные веяния современной медицинской науки, касающиеся старых и до сих пор пока не решённых проблем.

И однажды, Саша сам не заметил, как и когда это произошло, у него медицина соединилась с музыкой. Рассматривая те или иные органы человеческого тела магическим взором, он обнаружил, что каждый орган имеет своё звучание. В результате, человек предстал перед Сашей, как ходячий оркестр. Причём, если что-то начинает звучать фальшиво, возникает дисгармония, значит в работе этого оркестра произошёл сбой и нужно искать, и находить причину возникшего нарушения.

Саша решил подключить к этому свой магический диагност, добавив к нему музыкальный блок. Первая же проверка показала, что возможности диагноста усилились. Проверку он смог провести в больницах на дежурствах.

Эти дежурства начались у студентов буквально с первых же занятий. Студенты первых двух курсов выполняли на дежурствах работу санитаров. Студенты третьего курса и четвёртого курсов выполняли уже работу медсестёр. Студенты старших курсов дежурили в качестве фельдшеров и помощников врачей.

В тот раз, когда он решился испытать свой усовершенствованный диагност, он дежурил в роддоме в послеродовой палате. В его обязанности входило наведение чистоты. Роженицы, освободившиеся от бремени, спали, в палате лежало 6 женщин, две кровати были свободны и ждали своих пациенток.

Саша привычно подключил магию и сделал влажную уборку в палате с проветриванием. Комфортная для сна температура в плюс 18 градусов по Цельсию и постоянно действующий портал, нагнетавший свежий морской воздух из южной Атлантики целебно воздействующий на измученных, уставших женщин. Саша перешёл на магическое зрение и включил музыкальный блок диагноста. Затем провёл диагностику каждой женщине. Каждый организм звучал по-своему, но Саша быстро приноровился. В результате он выяснил текущее состояние каждой своей пациентки и для каждой из них выполнил необходимое целительское плетение.

Вот тут-то Саша и оценил полученные им в магической академии знания. Если бы он работал с помощью универсальных магем, то для исцеления этих шести женщин он потратил бы свою недельную выработку магической энергии. А так он был способен сейчас исцелить всех пациенток этого роддома, затратив на это всего лишь свою дневную норму.

Да и его магический диагност начал, наконец-то, составлять свою базу данных, которая в дальнейшем помогает поставить правильный диагноз. Ибо человек, это не машина, выпущенная с конвейера, и каждый из нас обладает своими уникальными свойствами, присущими только нашему организму. Что и подтверждала музыка, звучавшая в Сашиной голове, когда он проводил диагностику.

"Каждый человек представляет собой уникальный оркестр со своим репертуаром и звучанием, — сделал свой вывод Саша. — Вот интересно, а страна, как единое образование, как единый организм имеет своё индивидуальное звучание? И, если да, то как бы это послушать? Может быть для этого нужно выйти в космос? Интересно было бы послушать, как звучит его страна? А вся планета? Есть ли в этом звучании дисгармония или фальшивые ноты? По крайней мере, СССР рухнул под безупречную музыку Петра Ильича Чайковского".

Глава 22. Фирма Заря (продолжение)

Чтобы вечер 17 октября 1958 года у Саши оказался свободным, он позаботился заранее. И после занятий сначала в мединституте, а потом в консерватории, он, нигде не задерживаясь, вернулся домой и после ужина попросил Берту Арнольдовну его не беспокоить. Чтобы зря не тревожить женщину своим нестандартным поведением, сказал ей, что с полуночи идёт на дежурство в больницу и хочет предварительно выспаться.

Оказавшись в одиночестве в своей комнате, он вышел половиной сознания из тела и взлетел высоко над землёй, чтобы оценить состояние погоды на трассе самолёта ТУ-104А с бортовым номером 42362, летевшим сегодня чартерным рейсом по маршруту Пекин-Москва (Внуково) с двумя промежуточными посадками в Иркутске и Омске. Весь маршрут его не интересовал. Ему нужно было выяснить погодные условия на участке этого маршрута от Москвы до Урала.

Над Москвой висел густой туман, который захватил довольно большую территорию. От Москвы вплоть до Казани была сильная облачность, а по земле стелился густой туман, практически соединяя небо с землёй.

В старой реальности Саши, самолёт долетел да города Канаш Чувашской АССР, когда ему отказали в посадке в Москве, в Горьком и Казани, направив его на Свердловск. За Уралом небо было безоблачным. Катастрофа произошла, когда самолёт стал разворачиваться, чтобы лечь на курс к Свердловску.

"Значит, чтобы этого не произошло, — размышлял Саша, — нужно устранить причину, по которой самолёту отказали в посадке во Внуково".

Саше стало ясно, что нужно разогнать туман и расчистить небо на всём пути от Урала до Москвы. И он принялся за работу. Он соединил две свои половинки сознания информационно-пространственным каналом, затем той частью сознания, которая оставалась дома, в его физическом теле, он стал плести нужные ему магемы и конструкты. Затем наполнял их магической энергией, которую брал из своего накопителя и отправлял по созданному каналу своей второй половинке сознания, которая висела над землёй. И только потом, с её помощью, Саша направлял созданные заклинания, куда считал нужным.

Несмотря на то, что Саша не был стихийным магом, но всё же магическая академия, в которой Саша учился, готовила в некотором смысле универсальных магов, владеющих основами всех направлений магии. Учили его и стихийной магии. Разогнать облака на каком-то участке небесной сферы мог любой выпускник академии и Саша не был исключением. Всё время, оставшееся в его распоряжении, он расчищал путь для ТУ-104А, бортовой номер 42362.

Саше было известно место крушения самолёта — неподалёку от города Канаш и время — примерно половина десятого вечера по московскому времени. И действительно, он засёк авиалайнер примерно в 21-30, когда он пролетел мимо предполагаемого места крушения и беспрепятственно проследовал на Москву.

Саша проводил его до самого приземления во Внуково, после чего вернулся домой в своё тело. Похоже, что он поставил личный рекорд пребывания частью сознания вне тела — почти 4 часа.

Саша посмотрел расход маны в своём нагрудном накопителе. Он составил около 10 тысяч единиц. Ещё бы, поддерживать в течение нескольких часов безоблачную погоду на таком огромном участке, протяжённостью почти полторы тысяч километров, да к тому же, не будучи стихийным магом.

Саша был доволен собой. Во-первых, он спас от смерти 80 человек — 71 пассажир и 9 человек экипажа, во-вторых, СССР избежал больших репутационных потерь, ибо на борту лайнера из всех пассажиров было только 17 граждан СССР, остальные были иностранцами из 13 стран, включая 16 сотрудников министерства иностранных дел Китая. Ну, и, в-третьих, Саша получил уникальную практику работы со стихийной магией.

Саша изменил судьбу у 80 человек. "Как это отразится на текущей реальности? — подумал он. — Пусть она сама решает, реальность эта, а мне не стоит голову над этим вопросом ломать. Главное, люди живы остались".

* * *

Бабуля 25 октября, на генеральную репетицию вместе с Сашей не пошла, хотя он её приглашал. Отговорилась тем, что придёт с ним на праздничный концерт 6 ноября.

Вместо этого, она весь вечер провела в телефонных переговорах, и перед сном объявила вернувшемуся из консерватории Саше, что завтра они идут в гости к её подруге и бывшей сослуживице и, чтобы завтра Саша никуда не убегал.

Утро после завтрака вышло насыщенным. Бабуля позвонила своей подруге и уточнила время прихода в гости. До трёх часов пополудни они были свободны. Точнее до двух часов, один час нужно было зарезервировать на дорогу. Саша отпросился погулять и вышел на улицу. Он хотел потренироваться в пространственном перемещении из идущего транспорта в назначенный пункт прибытия, как живых, так и неживых объектов. Магическая теория допускала и то, и другое, но при условии, что пункт отправления и пункт прибытия были неподвижными друг относительно друга.

Сначала Саша хотел попробовать сам переместиться из идущего транспорта, например, в свою комнату. Для начала Саша хотел попробовать переместиться из идущего автобуса на улицу, в пределах видимости. И уже потом изучить работу плетения перемещения (телепортации) в разных режимах.

Применяемое плетение требовало либо работы метки в пункте прибытия, либо точных координат, либо пункт прибытия должен быть в прямой видимости. Если пункт прибытия был вне прямой видимости и не имел метки, то тогда перемещение могло состояться только в том случае, когда были точно известны его координаты в довольно специфической системе координат, которые рассчитывались по специальной методике.

Кроме того, алгоритм телепортации был отработан не на Земле, а на Иссе — родной планете Жерара. Саша не забыл, как он здесь очутился. Он разбирался с этим случаем и понял, какую поправку в заклинание телепортации не сделал Жерар. Сейчас он не собирался совершать такую же ошибку. Саша решил вообще не доверять перемещению по координатам.

Допустим вы маг и хотите переместиться в пункт А, не важно откуда. Берете стандартный накопитель, изготавливаете из него простейший артефакт, который работает в режиме метки, и перемещаете (телепортируете) его в пункт А. Затем, открываете по этой метке, как по маяку портальное окно, которое является односторонним, то есть вы видите, что происходит в пункте А, но любой человек, находящийся там этого портального окна не видит. После чего с помощью работающей метки открываете портал в пункт А или телепортируетесь туда.

Единственно, что смущало Сашу, это невыясненный вопрос. Куда исчезала кинетическая энергия его тела при перемещении из быстро двигающегося транспорта в неподвижный пункт А? Вот с этим моментом Саша хотел разобраться подробнее, чтобы не попасть впросак.

Здесь нужно отметить важный нюанс. Спрашивается, зачем вообще пользоваться телепортацией, когда имеется возможность построить полноценный портал? Ответ очень прост — телепортация на порядок экономичней портала и происходит мгновенно. В то время, как на построение портала затрачивается время, иногда исчисляемое минутами. А для построения стационарного портала уходят часы. Правда они и работают годами, при соответствующей подпитке, конечно, и регулярной корректировке, особенно для межмировых порталов.

Впрочем, телепортация имеет ограничение по массе. С её увеличением растёт расход маны. Для перемещения грузов экономичнее становится портальный переход.

Отработке нюансов телепортации Саша посвятил все воскресное утро. Домой он прибыл к половине второго пополудни, как и обещал бабуле.

Полчаса на приведение себя в порядок, переодевание и они с бабушкой вышли из квартиры вовремя. Добирались на метро с пересадками. Затем минут двадцать езды на трамвае. Пока ехали, Саша вспомнил свои утренние эксперименты и не смог сдержать смеха. Он вспомнил выражение лица одного толстяка, сидевшего в автобусе рядом с ним, когда он, только что поговорив с Сашей вдруг не обнаружил его рядом на сидении, а увидел его стоящим на остановке, к которой автобус подъезжал. Саша невозмутимо прошёл в автобус и снова сел рядом с толстячком. Второй раз заговорить с ним толстяк не рискнул. Сидел, таращил глаза и смешил Сашу.

Короче говоря, Саша выяснил, что кинетическая энергия, которой обладает движущийся объект при перемещении поглощается заклинанием перемещения, экономя магическую энергию, которой в этом случае требуется меньше. Её остатки развеиваются после прибытия в пункт назначения, не причиняя вреда перемещаемому объекту.

В дальнейших планах у Саши была отработка перемещения из быстро движущегося транспорта — легкового автомобиля, поезда, самолёта. Затем ему очень хотелось узнать возможно ли обратное перемещение из постоянного пункта отправления в движущийся пункт прибытия. Например, прыгнуть из автобуса на улицу, а потом обратно. Ясно, что это желательно делать при пустом или почти пустом автобусе.

* * *

Тем временем, они с Бертой Арнольдовной прибыли на место. Её подругой была тоже бабушка, лет 65 — 70, из семьи обрусевших немцев, Нолькен Клара Иосифовна.

После того, как подруги обменялись комплиментами друг другу, по поводу их внешнего вида, они представили своих внуков. У Клары Иосифовны была внучка, Милана — высокая, тощая и некрасивая девица с вытянутым лицом и крупными неровными зубами. А вот волосы у нее были красивые, каштанового цвета, заплетённые в одну толстую косу, свисавшую сзади до пояса.

Милана была студенткой 1-го курса МГПИИЯ (Московского государственного педагогического института иностранных языков), училась на переводческом факультете и изучала немецкий и французский языки.

— Саша, расскажи нам всем о твоей фирме "Заря", — попросила бабушка Берта.

— Ну, она такая же моя, как и любого другого. Это предприятие ЦК ВЛКСМ, которое будет оказывать населению бытовые услуги самого различного характера. От уборки квартир и мойки окон до предоставления вполне профессиональных услуг парикмахеров, учителей, поваров, врачей, артистов. Задумывалось оказывать просто огромный спектр услуг на дому.

— Как интересно, — сказала Клара Иосифовна, — никогда не слышала о таком. — А Саша какое отношение имеет к этому предприятию?

— Мне поручили набрать штат исполнителей, — ответил Саша. — Все предприятие задумывалось в помощь студентам, которые могли бы в удобное для себя время подработать. По указанному в газете телефону принимаются заявки как на услуги, так и на работу. Например, Милана может оставить заявку на репетиторство по немецкому и французскому языку. Если такая заявка поступит, то вам сообщат адрес заказчика. Ну, а дальше все просто, вы связываетесь с заказчиком и договариваетесь обо всем, когда и где вы будете встречаться и сколько стоят ваши услуги. Цена на все услуги пока договорная. На это получено официальное разрешение. Фирма берет с исполнителя за заказ 5 рублей единовременно. Впрочем, эти деньги должен заплатить заказчик. Так как репетитор работает под прикрытием фирмы, то он должен отчитываться раз в месяц о полученных доходах. Возможно, в дальнейшем репетитор будет выплачивать часть доходов фирме. Небольшую часть, 5% — 10%, не больше. Тогда к нему никаких претензий у налоговых органов не будет и преследований со стороны закона не будет. Понимаете, это эксперимент. Всем интересно, получится из этого хоть что-нибудь или нет.

— Эта идея принадлежит Саше, — не выдержала и похвасталась бабушка Берта. — Он пришёл с этой идеей в ЦК комсомола и его поддержали.

Милана с бабушкой Кларой с интересом посмотрели на Сашу.

— Завтра фирма начинает принимать заказы, — сказала бабушка Берта и достала из сумочки газету. Вот посмотрите, здесь на 4-й странице фирме "Заря" отведена целая колонка. А внизу указан телефон, по которому можно будет сделать заказ. А приёмщицы заказов пока нет. Мы с Сашей предлагаем вам поработать на телефоне, до обеда Клара Иосифовна, после обеда — Милана.

— Это так неожиданно, нам нужно подумать, — ответила бабушка Клара.

— Думай, только недолго. Если надумаете, то мы с Сашей вас проводим.

— Я думаю, что со временем на телефоне будут сидеть студенты и будет составлено расписание, кто и когда будет работать, — добавил Саша. — Кроме того, я предложил, чтобы исполнитель заказа платил приёмщице процент от своего заработка. Такая материальная заинтересованность обеих сторон. Исполнителю интересно получить выгодный заказ, приёмщице выгодно отдать его тому исполнителю, который лучше других справится с заказом, а значит заработает больше денег и процент, уплаченный ей будет весомей.

— Я заслушалась, что даже про обед забыла, — сказала бабушка Клара. — Приглашаю всех за стол.

Все поднялись и прошли на кухню, которая у бабушки Клары была просто огромной, поэтому все разместились свободно вокруг большого обеденного стола. Бабушка Клара попросила Сашу открыть бутылку вина. Вскоре все уплетали обед за обе щеки и разговоры временно стихли.

Саше понравились новые знакомые, и он активировал для Клары Иосифовны плетение исцеления второго уровня. Оно должно подтянуть здоровье бабушки Клары до приемлемого уровня, подлечит ей все системы её организма в комплексе, освежит внешний вид.

Для Миланы, он не задумываясь задействовал пакет магем ТПИ — тело, память, интеллект (магемы коррекции тела, улучшения памяти и увеличения интеллекта).

Однако, главное, что он задумал сделать для девушки — это подкорректировать ей лицо. "Фигура у неё, в коррекции не нуждается", — отметил про себя Саша.

Он решил создать магический конструкт, которому решил дать название "Пластика". Ему было понятно, что сразу создать его не удастся. Нужно начинать с самого основного, создать задел, магему пластики, которая ляжет потом в основу задуманного магического конструкта. За основу он решил взять свою новую универсальную магему исцеления 1-го уровня. Ему не требовались кардинальные изменения. Он хотел достичь изменения во внешности с помощью точечных воздействий.

Нужно было научиться выявлять точки воздействия, чтобы совершить минимум изменений при максимальном эффекте. Со временем Саша надеялся создать обширную базу данных, которая облегчит ему работу в этом направлении.

Собственно говоря, эту тему Саша разрабатывал уже два года, набирал опыт. Теперь же он почувствовал, что может создать нечто новое, до сих пор в целительстве не применявшееся.

Сейчас он вывел на свой внутренний экран лицо Миланы, крупным планом и пытался понять, что именно требуется изменить и в какой степени, чтобы лицо стало привлекательным и может быть даже красивым. Для этой цели он уже давно привлекал свой диагност, над которым, кстати, неустанно работал, наделяя его все новыми и новыми функциями и оттачивая старые.

Саша привычно разделил своё сознание на два потока, один из которых пытался с помощью магического диагноста выявить эти самые точки воздействия, а на втором оставался в гостях у своих новых знакомых.

* * *

После обеда, бабушки остались поболтать на кухне, а молодёжь вышла погулять на улицу. День был не самый удачный для пеших прогулок, но они не замечали ни мелкую дождевую морось, висевшую в воздухе, ни резких порывов ветра, достававших их, когда они выходили на открытые места.

Милана неожиданно оказалась интересной собеседницей. Она была начитанна, умна и напрочь лишена романтических бредней. Она глядела на мир без розовых очков и была практична в своих желаниях. Для девушки в 17 лет это было несколько непривычно.

— А где твои родители? — спросил её Саша.

— В командировке, — ответила Милана, и добавила, — в зарубежной. Они сейчас в КНР и к Новому Году должны вернуться. Папа у меня востоковед, а мама переводчица, её основные языки это китайский, корейский, японский, вьетнамский. Кроме них мама говорит на лаосском, кхмерском и тайском языках. Неплохо знает английский и французский языки.

— Твоя мама — это супер! — восхищённо воскликнул Саша.

— Как ты сказал? — переспросила Милана, — супер? Интересное выражение, никогда не слышала, чтобы так выражали свой восторг. Надо взять на вооружение. Звучит красиво.

— Как зовут твоих родителей? — спросил Саша.

— Мария Николаевна и Сергей Алексеевич, — ответила Милана.

— А ты у нас, значит, Милана Сергеевна, — сказал Саша, — красивое имя они тебе нашли.

— Спасибо тебе, Саша, — ответила Милана, — хоть что-то красивое у меня нашёл.

("Пока не нашёл, но обязательно найду и скоро", — подумал Саша про себя и решил на втором потоке сознания, который как раз и трудился над этой проблемой перейти на ускоренный режим работы.)

— Если хочешь, то мы можем поговорить на эту тему завтра, — сказал Саша.

— Почему не сегодня?

Они уже вернулись и стояли около двери в подъезд. Саша открыл дверь, пропуская Милану вперёд, и заходя следом. Квартира Миланы была на третьем этаже, поэтому пошли пешком, проигнорировав свободную лифтовую кабину.

— Можно и сегодня, — ответил, наконец, Саша на вопрос Миланы и добавил, помолчав минуту: — Кроме того, у тебя красивые волосы и губы.

— Ты ещё скажи, что тебе их поцеловать хочется.

— Да, — воскликнул Саша, улыбаясь,— а как ты догадалась? Ты умеешь читать мысли, да?

— Ну, хватит, Саша, перестань, не порти впечатление от прогулки.

— Извини, — буркнул Саша.

Они подошли к двери её квартиры. Милана достала из кармана пальто ключ и открыла дверь. В прихожей было темно. Она шагнула вперёд, протянула руку и щёлкнула выключателем. Саша зашёл следом и захлопнул за собой дверь. В прихожей было темно, свет в ней не загорелся. Милана снова пару раз включила и выключила выключатель. Безрезультатно. Между тем Саша подошёл к ней вплотную и сказал вполголоса:

— Позволь, я помогу тебе раздеться.

Саша расстегнул на девушке пальто и помог ей снять его и повесил на вешалку, действуя наощупь. Затем снял своё пальто и также нашёл ему место на вешалке.

— Ты где? — спросил Саша Милану, — иди сюда, я тебе твои тапочки нашёл.

Саша прекрасно все видел в темноте. Ночное зрение у него включилось само, через полминуты темноты, ему даже ничего делать не пришлось. Он видел, как вытаращив глаза и поводя перед собой руками двигалась в его сторону Милана. Это было очень смешно, и он еле удержался от смеха. Однако, девушка что-то почувствовала, потому что остановилась прямо перед ним и сердито спросила:

— Тебе смешно, да?

Саша подшагнул к ней и обнял за плечи. Затем поцеловал, чуть-чуть прикоснувшись к её губам своими. Затем поцеловал её в губы ещё раз, теперь уже прикосновение длилось значительно дольше. Милана обхватила его за шею и прижалась к нему всем телом. Несколько минут они стояли так и целовались. Но войти во вкус им не дали. Открылась дверь, ведущая из прихожей в коридор и полоса света хлынула в открывшуюся дверь, освещая вешалку и стоявших около неё Милану с Сашей.

Они отскочили друг от друга, причём Милана при этом запнулась и пошатнулась, вскрикнув и схватившись рукой за чьё-то пальто, которое, не выдержав такого бесцеремонного обращения рухнула прямо ей на голову. Милана взвизгнула и рухнула на пол, приземлившись на свою пятую точку. Тут же поднялась суматоха, в прихожую с криками "Что случилось?" прибежали обе бабушки. Неожиданно в прихожей вспыхнула лампочка, не загоравшаяся почему-то до этого момента.

Чуть позже, сидя на кухне за чаем, вспоминали этот эпизод они смеялись. Бабушки многозначительно переглядывались между собой, бросая лукавые взгляды на молодёжь, Милана мило смущалась и хихикала в кулачок, а Саша откровенно веселился. От его взгляда не укрылись начавшиеся с Кларой Иосифовной перемены.

По дороге домой, Саша спросил Берту Арнольдовну:

— Ну, вы с Кларой Иосифовной договорились хоть до чего-нибудь?

— Что ты имеешь в виду, Саша? — непонимающе спросила Берта Арнольдовна внука.

— Я про завтрашний день. Придут они или нет?

— Ой! — на ходу пыталась всплеснуть руками Берта Арнольдовна. — Откровенно говоря, мы с ней напрочь об этом забыли.

Саша забрал у неё печёный пирог с яблочной начинкой, которым за чаем их угощала Клара Иосифовна и остатки которого она отдала им при расставании.

— Дай, я понесу, — попросил он бабушку, отбирая у неё кошёлку с пирогом и тихо пробурчал себе под нос, — пока он ещё цел. Забыл я, с кем имею дело, — продолжал он бурчать, — чувствую, что завтра мне самому придётся на телефоне торчать. А у меня на завтра были грандиозные планы.

Саша наметил на завтра обзвонить все вузы и училища, куда они отправляли письма и собрать все списки желающих подработать со всеми их данными. Создать в своей голове банк данных по всем работникам, структурировать его, обкатать и потом уже выдать письменную версию, которой и должны будут пользоваться приёмщицы заказов.

Саша поймал себя на мысли, что он кажется начинает жалеть о своей инициативе.

"Вот так, на своей шкуре познаешь суть русских поговорок. В данном случае вот этой: "Не было у бабы забот, купила баба порося".

И только ночью, когда он уже лежал в постели и дремал одной половинкой своего сознания, у него, наконец, получилось то, над чем работала его вторая половинка.

Любуясь на то, что получилось на его внутреннем экране, Саша понял, почему у него сразу ничего не получалось. Он был в плену своих шаблонов о красоте. Он пытался укоротить нос, делая его курносым, пытался округлить личико, и тому подобные попытки привести его к "рязанско-славянскому" эталону красоты. И только когда он решительно отказался от этого направления и перешёл к прямо противоположному, его посетила удача.

Воистину, наши достоинства есть продолжение наших недостатков. Когда он с помощью диагноста на своём экране удлинил Милане лицо ещё больше, вдруг всё сразу стало на своё место. Всё, что раньше Милану уродовало, теперь стало украшать — её высокие скулы, длинный нос, тяжеловатая нижняя челюсть, большой рот и крупные зубы. Все черты её лица вдруг стали настолько естественными и органичными, и при этом необычайно привлекательными своей неповторимостью, что от неё невозможно было оторвать взгляда.

Проверив всё ещё раз с помощью магического диагноста и записав требуемое воздействие в блок управления магемы, Саша подал на неё энергию и отправил её по информационному каналу, открыв его по метке на ауре Миланы. Саша решил пронаблюдать за ходом операции в режиме онлайн, чтобы иметь возможность вмешаться, если что-то пойдёт не так. Однако, магема отработала быстро и все получилось. Единственно, что диагност тут же порекомендовал применить магему исцеления 1-го уровня, теперь уже в привычном исполнении с косметическими эффектами. Однако, Саша решил пока от этого воздержаться. Пусть девушка сохранит свою индивидуальность во всем остальном, со всеми своими родинками и веснушками, со своей бурной растительностью и шрамом от удалённого аппендицита. Вот сам аппендикс восстановить стоит, позаботившись чтобы не было его повторного воспаления.

Саша снова внимательно прошёлся по всему телу девушки и решился лишь на изменение формы кистей рук, пальцев и ногтей, как на руках, так и на ногах. Ступни на ногах немного уменьшил. Пусть всё это тоже у неё будет красивым. И, кстати, кроме этого записал в управляющий блок указание о восстановлении целостности девственной плевы, бог ведает, когда и при каких обстоятельствах порушенной. И разумеется, оставил магеме все её целительские функции, лишив только косметических эффектов, кроме записанных в блок управления.

Подсоединив магему к своему накопителю, Саша отправил по каналу и эту магическую конструкцию. Окончательный результат он увидит только завтра, если она придёт поработать приёмщицей заказов.

* * *

Четверг, 30 октября, 1958 года, 8 часов утра, офис фирмы "Заря".

К началу рабочего дня в офисе фирмы "Заря" собрались Саша с Миланой и Аглая со своей помощницей. С сегодняшнего дня они работают официально.

Все три предыдущих дня обе бабушки и Милана сидели по очереди на телефоне и принимали предварительные заказы. В первый день было принято два десятка заказов, на следующий день около тридцати, вчера — уже около пятидесяти. Из принятой сотни заказов 90 процентов хотели проведения капитальной уборки квартиры перед ноябрьскими праздниками. Расценки за эти три дня установились следующие: генеральная уборка жилой комнаты — 25 рублей, всех остальных помещений квартиры — кухня, туалет, ванная, коридор — 100 рублей, тёмная комната и балкон — 100 рублей. Мытье окон шло по отдельному тарифу и колебалось от 25 рублей за окно до 50 рублей. Таким образом, генеральная уборка трёхкомнатной квартиры обходилась в среднем заказчику около 400 рублей. Четверо работников смогли бы справиться с ней за 3-4 часа, при наличии у них нужных инструментов, моющих средств и вспомогательных материалов.

Оставшийся десяток заказчиков были разнообразными в своих желаниях. Одному заказчику была нужна няня для маленького ребёнка на весь рабочий день, второму требовался парикмахер, третьему — сиделка для больного, четвёртый пожелал, чтобы ему доставили продукты на дом. И так далее и тому подобное.

Заказы принимались и записывались желательные для заказчика сроки исполнения. Поиск исполнителей возложили на Сашу, который сидел в соседней комнате на втором телефоне и обзванивал комитеты комсомола и профкомы учебных заведений. За три дня он составил банк данных на 543 исполнителя. Благодаря Сашиной памяти, он легко распределял заказы, подбирая для каждого исполнителей, проживающих поблизости.

На третий день Аглая выделила Саше помощницу, которая, под диктовку, записала все собранные Сашей данные в отдельную тетрадь.

Нашлись желающие поработать приёмщицами заказов. Тех Саша сразу же приглашал посетить офис фирмы для проведения инструктажа и уточнения времени работы. Так что, уже на третий день Саша бабушек смог отпустить по домам, а у Миланы появились помощницы.

Саша вспомнил, как в понедельник, увидевшись с Миланой, он пришёл в восхищение. Все задуманное им получилось. На её лицо хотелось смотреть вновь и вновь.

— Какая ты, Милана, стала очаровательной, — не удержался он от комплимента.

Милана смутилась и покраснела.

"Ха, да она сама пока не поняла, что с ней случилось", — подумал тогда Саша.

Ровно в 8 часов 5 минут раздался первый телефонный звонок. Все посмотрели на Сашу. Тот пожал плечами и взял трубку:

— Алло, фирма "Заря", мы слушаем вас очень внимательно. Да, да, ну конечно, правда, да, да, да, цены договорные. Да, вы нам говорите, что вы хотите от нас и называете цену, которую вы готовы уплатить нашему работнику за исполнение этого заказа. Да, плюс 5 рублей за заказ и приход к вам нашего работника. Да, заказ можно сделать за несколько дней, это только приветствуется. Думайте, спасибо за звонок, всегда будем рады услышать вас, всего доброго, до свидания.

Саша положил трубку. Все присутствовавшие продолжали смотреть на него.

— Звонила женщина, предположительно средних лет, проявила интерес к нашему объявлению в газете, кое-что решила уточнить, обещала подумать. Очень удивилась договорным ценам. Я думаю, что по этому поводу наши бдительные граждане будут звонить не только нам, но и в милицию, и в КГБ. Аглая Семёновна, нужно сыграть на опережение, позвонить в наши органы и предупредить. И чем раньше мы это сделаем, тем меньше нам же будет хлопот.

Аглая Семёновна сказала:

— Верно, Саша. Сегодня же этим займусь. Вот только немного посижу с вами, дождусь первого заказчика. Кстати, и о форме для наших работников обязательно будем думать, нужно, чтобы она была красивой и запоминающейся.

Аглая открыла блокнот и что-то записала туда. Снова зазвонил телефон. На этот раз Аглая сама сняла трубку.

— Алло. Да, это фирма "Заря". Вас слушает директор фирмы, меня зовут Аглая Семёновна. Ну, конечно, нет. Просто сегодня вы у нас самый первый заказчик. Для нашего первого заказчика у нас приготовлен сюрприз. Но, вы то пока ничего не заказали, а сюрприз у нас приготовлен для заказчика. Нет, нет, нет. Вот когда надумаете, тогда и звоните. До свидания.

Аглая положила трубку и сказала:

— Второй звонок тоже вхолостую. На сей раз звонил мужчина и тоже просто удовлетворял своё любопытство.

— О каком сюрпризе вы говорили, Аглая Семёновна, я не в курсе, — спросил Саша.

— Просто ещё не успела. Нашему предприятию выделили 5000 рублей из кассы ЦК комсомола. Это безвозмездный кредит, подъёмные, так сказать. Я подумала, что самого первого заказчика обслужить бесплатно. С исполнителем рассчитаемся сразу же.

Телефон зазвонил в третий раз.

— Можно, я попробую, — спросила Милана Аглаю. Та кивнула и Милана сняла трубку.

Состоялся следующий разговор.

— Алло, это фирма "Заря"?

— Да, говорите, вас слушают.

— Скажите, вы можете прислать сиделку к больной девочке?

— Да, такая услуга есть в нашем ассортименте. Когда вам нужна сиделка?

— Сегодня, прямо сейчас.

— Прямо сейчас? Одну минутку, подождите, не кладите трубку.

Милана повернулась к Саше и спросила:

— У нас есть сиделка к больному?

— Ты спроси, кто больной и что от сиделки требуется?

Милана продолжила разговор.

— Видите ли, профессиональной сиделки у нас сейчас нет. Скажите сколько лет девочке и что вы хотите от нашей сиделки, каких услуг?

— Девочке 8 лет, учится во втором классе. Только что у неё побывал врач, прописал лекарство и сон. Ничего особенного делать не нужно. Посидеть с девочкой, пока я на работе.

— Мы можем прислать студента медицинского института, — тут Милана покосилась на Сашу и вопросительно подняла бровь. Саша кивнул в знак согласия.

— Вас устроит такой исполнитель? — продолжала разговор Милана.

— Да, пожалуй, но я хочу сначала поговорить с ним.

— Ну, разумеется.

— Тогда пусть приезжает. Как быстро он сможет приехать?

— Скажите вашу фамилию и адрес.

Заказчик диктует адрес, Милана записывает в тетрадь.

— Вы в курсе, что цены за наши услуги договорные?

— Да, назовите вашу цену.

— По нашим правилам, цену должен назвать заказчик.

— Ну, хорошо. Вас устроит 5 рублей за один час?

— Да, эта цена нас устраивает.

— Скажи, что передаёшь трубку мне, — попросила Аглая.

Милана сказала в трубку:

— Сейчас с вами будет говорить наша директор, Аглая Семёновна.

Она протянула трубку Аглае. Та взяла трубку и обрадовала собеседницу, что она, как самая первая заказчица освобождается от уплаты.

Положив трубку, она посмотрела на Сашу и спросила:

— У тебя есть кому предложить этот заказ? Давай, сейчас не будем терять время. Ты поезжай, а потом, когда мамаша уйдёт на работу, ты поищешь, кто тебя подменить сможет.

Аглая сказала:

— Милана, я объявляю тебе благодарность за твой ударный труд в предыдущие дни. Ты нас здорово выручила. Благодарность я оформлю как полагается на фирменном бланке, с моей подписью секретаря ЦК и печатью. Ты в каком институте учишься?

— В московском государственном педагогическом институте иностранных языков, сокращённо МГПИИЯ.

Вот, отнесёшь наш бланк в комитет комсомола. Там такую бумагу оценят, и в твоём личном деле отметку сделают. Когда характеристику тебе писать будут этот факт тебе добрую службу сослужит.

— Спасибо вам, — ответила Милана, и тут же, как по заказу, зазвонил телефон.

— Ну, я побежал, — сказал Саша, — дайте мне адрес заказчицы.

Он потянул на себя журнал, куда Милана записала адрес заказчицы и прочитал адрес и номер телефона.

Москву Саша знал плохо. Точнее говоря, он её совсем не знал. Поэтому, дождавшись, когда телефон освободится, он позвонил своей заказчице и попросил рассказать, как ему лучше и быстрее добраться до них. Затем слушал, кивал головой, рисовал на листочке какие-то схемы, а закончив разговор, тут же позвонил в таксопарк и заказал такси.

На недоуменный взгляд Аглаи, он только плечами пожал. Аглая вздохнула, и достав из своего кошелька десятку отдала её Саше. Такси пришло быстро и через полчаса он был у заказчицы. Её квартира была в многоэтажном доме в районе Рижского вокзала в Напрудном переулке. До Рижского вокзала можно добраться на метро, но потом, на поиски дома у Саши ушло бы не меньше часа.

Глава 23. Знакомство с принцессой

Первой заказчицей оказалась дородная тётя, лет 35-ти. Она внимательно изучила Сашино удостоверение личности, выданное ему фирмой "Заря", что-то выписала из него в свою записную книжку и спросила:

— А студенческий билет у вас есть?

Саша кивнул и выдал ей свой студенческий билет, полученный в мединституте. Тётя внимательно изучила и его.

Как выяснилось, заказчица является директором комиссионного магазина и сегодня у них как раз назначена ревизия. Если она не придёт, могут быть неприятные последствия. Звали её Татьяной Филипповной. Она продиктовала Саше номер своего рабочего телефона и номер телефона в бухгалтерии и провела его к своей дочери. Малышку звали Эльвирой, и она спала.

— Не хочется будить, но нужно, — сказала Татьяна Филипповна, и безжалостно разбудила дочь.

— Эля, посмотри на меня. Я ухожу на работу, с тобой будет сидеть вот этот юноша. Его зовут Саша. Ты все поняла?

Эля кивнула головой, и тут же снова уснула.

— Пожалуйста, Саша, постарайтесь не испугать её, когда она проснётся. Пройдёмте на кухню, я покажу, что вам с Элей можно будет покушать.

Проведя подробный инструктаж, Татьяна Филипповна, ушла и Саша с облегчением вздохнул. Прошёл к Эльвире и провёл диагностику. У девочки была тривиальная простуда. Вылечив девочку в пять минут, Саша разбудил её и быстро собрал в школу. Пока девочка умывалась и одевалась, он сварил для неё кашу, овсянку-пятиминутку. Девочка оказалась не капризной и, как все дети, любопытной. Саша терпеливо отвечал на её вопросы, сам спрашивал, налаживая контакт с ребёнком.

Школа у Эли была в сотне метров от дома. По дороге он спросил её:

— Тебе нравится учиться, Эля?

— Да, Саша, очень нравится, хотя учительница иногда обзывается. Говорит, что я умна, как дуб зелёный, тот самый, по которому ходит кот учёный. Вот почему-то это мне обидно слушать.

— А почему маме не пожалуешься?

— Да говорила я.

— И что?

— Смеётся, говорит, что в её время учителя ещё не так обзывались.

— А где твой папа, Эля?

Эля вздохнула, совсем как взрослая.

— Бросил нас папка. К молодой ушёл.

— Так твоя мама совсем не старая.

— Ага, не старая, но толстая. А та "выдра", как её мама называет, тощая и совсем молоденькая, вот папка к ней и ушёл.

— М-да, — только и смог сказать Саша. Эта девчонка Саше нравилась все больше и больше. Он активировал стандартный пакет школьных заклинаний ТПИ — тело, память, интеллект и прицепил его на ауру девочки, запитав его, как обычно, на себя через портальный канал. Когда плетения отработают и канал закроется, то на ауре девочки останется Сашина метка. Кстати, любая метка сохранялась не больше недели, постепенно развеиваясь без следа, если, конечно, не подпитывать её специально.

— Саша, а у тебя есть жена? — спросила Эля.

— Нет.

— Тогда, я на тебе женюсь, — сказала Эля оторопевшему Саше, — ты мне подходишь. И каша у тебя вкуснее, чем у мамы получается. Нет, ты не подумай, что я дурочка безмозглая. Я понимаю, что мне нужно подрасти. Но ты меня дождись, Саша, ладно?

— Я не могу тебе дать такого обещания, Эля. Пока я тебя дождусь, стану старым и ты меня разлюбишь.

— Эх! — разочарованно вздохнула девочка. — Придётся жениха в школе подыскивать.

В школу они пришли как раз к концу второго урока. Эля привела Сашу в свой класс, показала ему, где и с кем она сидит. Затем они пошли в учительскую к Ирине Романовне, так звали учительницу Эльвиры.

Ирина Романовна вела у Эльвиры не только уроки. Она же была воспитательницей в группе продлённого дня, в которой Эльвира проводила остаток дня после уроков, пока за ней не приходила мама. Ирина Романовна сама была очень молода. Она работала первый год после окончания педучилища и было ей 18 лет. Саша её попросил больше не обзывать Элю ни зелёным дубом, ни как иначе, потому что Эля девочка очень умная и такое сравнение её обижает.

К чести Ирины Романовны, она не стала препираться с Сашей, а попросила извинить её. Она тогда не сдержалась и сказала это в сердцах, и думала, что девочка давно уже это забыла. Больше она себе такого не позволяла. Такой ответ Сашу растрогал, и он тоже активировал ей школьный пакет заклинаний ТПИ.

— Пусть у Эльки учительница будет не только красивой, но и умной, — решил он.

Расставшись с девочкой и её учительницей, Саша решил позвонить Татьяне Филипповне и доложить ей, как обстоят дела. Позвонить удалось с вахты. Саша решил не пользоваться магией там, где можно легко обойтись без неё.

Татьяна Филипповна, выслушав Сашин отчёт, сказала:

— Я верю вам, Саша, как будущему врачу, но всё-таки прошу вас навестить часа через два Эльвиру и проведать её в школе. Это возможно?

— Не волнуйтесь, Татьяна Филипповна, я так и собирался сделать. Если желаете, я могу её из школы забрать сегодня. Вы только скажите, когда, и я заберу.

— Всё сегодня у нас вверх тормашками, никакого графика. Ревизия на полном ходу, когда они сегодня закончат, если закончат вообще, никому не известно. Помните только, что Элю надо из школы забрать до 6 часов вечера. В 18-00 школу закрывают. Остаётся только сторож.

— Понял, Татьяна Филипповна. Не волнуйтесь, всё будет сделано. Я обязательно позвоню вам в течение дня. До свидания, Татьяна Филипповна.

Время было около одиннадцати утра и Саша позвонил в фирму.

— Алло, фирма "Заря" слушает, — услышал Саша голос Миланы.

— Привет, Милана, это я Саша. У меня сейчас перерыв и часа два -три свободного времени у меня есть. Если у вас завал, то я готов к работе.

— Как здорово, у нас срочный заказ, а послать некого. Пиши адрес.

— Диктуй, я запомню ... Господи, где это?

— Не знаю, Саша.

— Ладно, ещё на одну поездку в такси у меня деньги есть. Ты мне не сказала, что делать-то надо. И сколько денег платят?

— До 15 часов нужно приготовить обед на четыре персоны. Оплата труда повара — 100 рублей, продукты оплачиваются отдельно.

— Отличный заказ, я берусь, пока.

Саша отключился и тут же вызвал такси. То ли удача была на стороне Саши, то ли тот факт, что машину просили прислать к школе, но такси прибыло быстро. По адресу доехали за 20 минут.

Заказчиком оказалась молодая красивая девушка. Представилась Настей и объяснила задачу:

— К 16 часам жду в гости своего жениха и его родителей. Сама готовить не умею, родители держали домохозяйку, учиться было не у кого. Лицом в грязь ударить не хочется, поэтому буду приготовленный вами обед буду выдавать за свой. Если вы не просто приготовите обед, а ещё и обучите меня, чтобы я смогла повторить его самостоятельно, то я удвою ваш гонорар.

— Договорились, — охотно согласился Саша, — давайте начнём с составления меню. Я гляжу, у вас есть духовка, поэтому в качестве основного блюда предлагаю запечь индейку. Это очень вкусно и несложно в приготовлении.

* * *

Там же, через два с половиной часа.

— Саша, скажи, пожалуйста (они почти сразу перешли на "ты"), у тебя девушка есть?

— Настя, тебя этот вопрос не должен волновать. У тебя Костик есть.

— У меня-то есть, а вот у моей лучшей подруги никого нет.

— Она что, уродина?

— Да, нет, конечно.

— В чём тогда дело? Почему девушка одинока?

— Понимаешь, у неё был парень, ещё со школы. Они долго дружили, а потом она его переросла, я имею в виду в духовном плане, и недавно они расстались.

— Недавно, это когда?

Настя задумалась и сказала:

— А ведь уже год прошёл. Вот время летит.

— Настя, дай ей телефон нашей фирмы, я не отказываюсь от знакомства. Пусть закажет что-нибудь и попросит меня в качестве исполнителя.

— Ой, Саша, я же не знаю твоей фамилии.

— Смирнов, моя фамилия. А твою знакомую как зовут?

— Кристина. Саша, а может ты дашь номер своего домашнего телефона? Ну, вот как ты себе представляешь? Девушка будет носиться в поисках тебя, не видев тебя ни разу, не поговорив? В какое ты положение её ставишь?

— Ну, хорошо, — сдался Саша, — записывай, диктую ... И пусть вечером звонит, после работы.

Получив у Насти расчёт в размере 205 рублей, Саша решил перекусить и, выйдя за дверь Настиной квартиры, тут же телепортировался домой. Бабули не было, но обед был приготовлен ещё вчера, поэтому его требовалось только подогреть. Пока обед разогревался, Саша решил посмотреть на своих подопечных. Состояние здоровья можно было узнать просто, настроившись на метку, закреплённую на ауре.

У Эльвиры состояние здоровья не вызывало никаких нареканий. Пакет заклинаний ТПИ свою работу давно завершил, как и у её учительницы, Ирины Романовны. У обеих все было в полном порядке. А вот у Татьяны Филипповны Саша обнаружил сильное сердцебиение и насторожился:

"Ну-ка, ну-ка, запустим заклинание диагностики, нужно выяснить что там у неё случилось. Ба! Вот в чём там дело! Да, это я тут не вовремя сунулся. Хорошо хоть то, что она не заметит моего присутствия, а дальше меня эта информация никуда не пойдёт. А понять её можно. В конце концов, она свободная, незамужняя и здоровая женщина и тоже нуждается в мужском внимании".

Саша разорвал связь с Элиной мамой. Насте, недавней своей заказчице он, не особо задумываясь, переписал в память все знания Жерара, полученные им за 10 лет пребывания на Земле, в том числе и о кулинарии. С красотой, здоровьем и интеллектом у неё было все в порядке, поэтому он только улучшил ей память. Полностью новые знания проснутся у неё через неделю, вряд ли раньше. Отслеживать её нужды не было.

"Кстати, — подумал Саша, — телефончик она у него выпросила действительно для подруги или для себя зарезервировала?"

Он как-то сразу не сообразил проверить, правду она говорит или врёт. Интересно у него первый рабочий день складывается, уже две девушки на него запали. И ничего, что одна из них маленькая. Тенденция, однако.

Пообедав и придя в благодушное настроение, Саша решил посмотреть Милану и настроившись на неё, выяснил, что та была голодна.

"Они там что, перерыв не делали что ли", — подумал Саша. Он взял кастрюлю с остатками супа, ложку, хлеб и алюминиевую чашку, и со всем этим хозяйством перешёл порталом в офис. Зайдя в помещение он офигел. Там было полно народу, в кабинет директора стояла очередь.

В комнате приёмщицы заказов сидели за столом Милана и какая-то девушка. Милана с телефонной трубкой в руке что-то диктовала девушке. Та заполняла журнал, одновременно под копирку делая второй экземпляр заказа.

Записав заказ, девушка вставала и относила второй экземпляр в кабинет Аглаи и тут же возвращалась.

— Мила, привет, вы тут что, без перерыва работаете?

— Ой, Саша. Сегодня какой-то суматошный день. Телефон звонит без перерыва. Аглая, увидев такой наплыв, сюрприз отменила, сказала, что такой сюрприз нам самим не помешает. Заказчики платят сами. Одного телефона не хватает. Аглая сама сидит на телефоне и пристраивает заказы.

Саша поставил обед перед Миланой и сказал:

— Ты перекуси, я тебя подменю.

Мила благодарно кивнула ему и принялась за обед. Девушка, что помогала Милане тоже отпросилась покушать и ушла.

— А чего ты удивляешься? — продолжил разговор Саша, — Мы сами сделали ставку на студентов, что они будут выходить на работу в удобное для них время, вот и получается, что первая половина дня у нас всегда будет проблемным временем. Кстати, чуть не забыл.

Саша достал 25 рублей и положил перед Миленой со словами:

— С первого заказа мне ничего не перепало, он и для нас оказался бесплатным, а вот со второго заказа я взял 205 рублей. Пять рублей в кассу, а двадцать рублей — это твоя доля за выгодный заказ.

Милана чуть не подавилась, Саше пришлось даже магию применить, иначе неизвестно, сколько бы она ещё кашляла. Только она открыла рот, чтобы что-то ответить Саше, как вновь зазвонил телефон. Саша взял трубку, а Мила была вынуждена промолчать.

— Алло, это фирма "Заря"?

— Да, слушаем вас.

— Я хочу сделать заказ.

— Говорите.

— Мне срочно нужен кавалер для моего сопровождения, ориентировочно на несколько дней.

— Вы имеете в виду эскорт-услуги?

— Да. Вы знаете, что это такое? А мне говорили, что в СССР нет эскорт-сервиса.

— Правильно вам говорили, такого сервиса у нас нет. Сразу же хочу предупредить, что интимные услуги у нас приравниваются к проституции, которая в СССР запрещена законодательством.

— Нет, нет. Никакого интима. Я, по вашему законодательству ещё несовершеннолетняя, мне только 16 лет. Поэтому никаких интимных услуг. Со мной даже разговаривать на эту тему нежелательно. Простое сопровождение девушки, то есть меня повсюду, где мне придётся бывать всё время, пока я буду находиться в вашей стране. Кстати, а вы русский?

— Конечно, я русский. А почему вы это спрашиваете?

— Ваш французский безупречен.

— Спасибо за комплимент, мадмуазель.

Только тут Саша сообразил, что, услышав в трубке французскую речь, он автоматически ответил по-французски и дальнейший разговор шёл на нем же.

— Так мы договорились, месье?

— По-моему, мы только выяснили, что именно вы хотели у нас заказать, да и то не до конца.

— Спрашивайте, я готова ответить на ваши вопросы. Что ещё вы хотели узнать?

— Почему вы обратились к нам, а не в МИД, к нашим дипломатам. По-моему, они у нас в обязательном порядке обеспечивают всех иностранцев гидами-переводчиками, которые и сопровождают их в течение всего времени пребывания в нашей стране.

— Во всём мире знают, что ваши гиды следят за каждым нашим шагом и обо всем докладывают в кегабе.

Последнее слово она произнесла по-русски с нарочитым акцентом.

— Вот скажите, кому это понравится? К тому же они мешают общаться нам, иностранцам с вашими людьми. Мне такие гиды и даром не нужны. Скажите, а вы можете прислать гида-переводчика? Или вам запрещено работать с иностранцами.

Саша тихо офигевал. Потом подумал, что вызов гида может быть вполне допустимым заказом и ответил согласием:

— Мы сегодня работаем первый день и нам это пока не успели запретить.

— Вот и прекрасно. Итак, я повторю свой заказ. Я хочу получить от вас гида-переводчика со знанием французского языка, сроком, ну, скажем, для начала, на весь остаток сегодняшнего дня.

— У вас есть какие-нибудь особые пожелания в отношении гида?

— Да, конечно, он должен быть русским.

— Что-нибудь ещё?

— Хотелось бы, чтобы гид был молодым мужчиной.

— Насколько молодым?

— Я уже говорила, что мне 16 лет. Хотелось бы, чтобы гид был моим ровесником или чуть постарше, но не старше 25 лет.

— Что-нибудь ещё?

— Ну, я высокая, 6 футов ровно.

— Хорошо, по возможности учтём и это. Ещё какие-нибудь пожелания?

— Я боюсь, что чем больше я их выставлю, тем меньше у вас будет выбор.

— Хм, в чём-то вы правы. Наш основной контингент работников — это студенты.

— Что ж, меня это вполне устраивает.

— Вы в курсе, что наши цены договорные?

— Да.

— Какова ваша цена?

— 50 долларов в час вас устроит?

— Вполне. Только расчёт нужно будет произвести в рублях. Вы, наверное, знаете официальный курс нашего рубля?

— Да, конечно, на сегодняшний день он составляет 25 центов США за один рубль.

— Значит, ваша цена составляет 200 рублей за час. А что касается долларов, то гражданам СССР запрещено иметь валюту. Это расстрельная статья уголовного кодекса. Вам это тоже полезно знать, а то сунете ещё какому-нибудь бедолаге долларовую банкноту в карман, а его из-за вас расстреляют.

— Нет, нет, что вы, что вы! Со мной провели не одну беседу о том, как я должна вести себя в СССР. Я не буду для вас проблемной клиенткой.

— Вы желаете оформить заказ только на сегодняшний день или сразу на весь срок пребывания у нас?

— Это зависит от того, кого вы мне пришлёте. Давайте для начала оформим заказ только на сегодня. Сегодня я иду в Большой театр, потом можно будет пообедать в ресторане. Давайте, с небольшим запасом, оформим заказ на 5 часов. Скажем с 18 часов до 23 часов по московскому времени. Продиктуйте свой адрес, я пришлю машину к 18 часам. Вашего человека доставят по его домашнему адресу к 23 часам.

— Хорошо, мадмуазель, я вас понял. Сейчас мы оформляем предварительный заказ. Это заказ на вызов гида по городу Москва длительностью на пять часов. Ваша цена 250 долларов или 1000 рублей по официальному курсу.

Затем Саша продиктовал адрес фирмы Заря и сказал:

— Теперь ваша очередь. Как я понял, вы иностранка?

— Да, я одландка из королевства Одланд. Я звоню вам из нашего посольства. Я прилетела в Москву вчера утром и через две недели улетаю обратно. Я должна быть дома не позже 15 ноября.

Саша уже слышал об этом королевстве. Когда он в первый раз узнал о нем, то сначала не поверил. Он прекрасно знал все государства на планете Земля. В его реальности королевства Одланд не было никогда. Таиланд был, Одланда не было. Это было первое, существенное, не бытовое различие между прошлым Сашиным миром и настоящим.

— Говорите свой адрес, нам нужно занести его в журнал заказов и скажите своё полное имя.

— Моё имя — Алейна Мелани де Руссе из королевства Одланд. Адрес посольства ...

— Спасибо за заказ мадмуазель де Руссе. Вы говорили, что можете прислать машину. Это предложение остаётся в силе или...?

— Да, да. Я уже договорилась. Машина подъедет по вашему адресу ровно к 6 часам вечера. Вы только встретьте его. Машина марки "Фольксваген", на капоте машины флажок нашего королевства — три разноцветные вертикальные полосы равной ширины. Цвета от древка к краю — красный, оранжевый и голубой. Голубая часть флага имеет красный диагональный крест.

— Ваш заказ принят к исполнению, мадмуазель де Руссе.

— Одну минуту, месье. Скажите ваше имя.

— Александр Смирнов.

— Я жду вас, Александр.

— Но, мадмуазель, почему вы решили, что приеду именно я.

— Это мне подсказывает моё сердце. Оревуар, Александр.

* * *

Саша положил трубку и увидел удивлённый взгляд Миланы. Она сказала:

— Саша, у тебя прекрасный французский. А какие ты ещё иностранные языки знаешь?

— Мила, давай мы это обсудим позже, а пока запиши, пожалуйста, заказ на предоставление услуг гида по городу Москва, длительность пять часов, оплата 1000 рублей, заказчица — мадмуазель Алейна Мелани де Руссе, королевство Одланд, адрес посольства в Москве ..., два контактных телефона ..., все записала?

Саша посмотрел Милане в глаза и сказал:

— Прости, но этот заказ я хочу взять себе, пропустить такой выгодный заказ я никак не могу, сама понимаешь. Половина оплаты твоя. Можно сказать, что я увёл у тебя из-под носа выгодный заказ. Ведь ты его могла взять себе. Ты же владеешь французским?

— Ну...у, — протянула Милана, — основной язык у меня немецкий, но в принципе, в чём-то ты прав.

— Милана, у меня заказ начинается здесь и через два часа. Я сегодня сопровождаю заказчицу в Большой театр, а потом в ресторан, а у меня нет ни одного приличного костюма для такого выхода. Вызови мне такси, пожалуйста, я поеду в ГУМ.

— Ничего ты там не купишь, — сказала Милана. Посиди чуток, я тут с одним человеком переговорю.

Тут телефон разразился очередной трелью и Милана занялась очередным заказом. Записав что-то в журнал заказов, она повернулась к нему и сказала:

— Просят письмо перевести со шведского на русский, срочно, в течение часа, обещают заплатить 100 рублей. Почти половина месячной стипендии за один час, представляешь? Ну где я сейчас найду переводчика со знанием шведского языка. Заказ записала и все.

— Я знаю шведский, — сказал Саша.

— Сегодня день открытий, — изумлённо глядя на Сашу, ответила Милана. — Возьмёшь заказ?

— Возьму.

— А в чём в Большой пойдёшь?

— Ну, вообще-то костюм у меня есть. Я в нём на приём к Аглае ходил и в ресторан "Метрополь", повсюду пускали, никто даже не косился.

— Тогда я вызываю такси и звоню заказчику, что переводчик будет в течение часа.

— Звони. Только, Милана, на мне висит одно обязательство. Я должен до 18-00 забрать девочку из садика. Её зовут Эльвира, это дочка нашей первой заказчицы. Ты помнишь наш самый первый заказ?

— Да, да. Я вспомнила.

— Адрес и телефон записаны в тетради. Запиши ещё телефоны в школе и рабочий телефон заказчицы, Татьяны Филипповны. Пообещай мне, что проконтролируешь, чтобы девочка не осталась одна в школе со сторожем. Подстрахуй меня, пожалуйста.

— Ну, конечно, Саша, работай спокойно, я всё сделаю, обещаю.

Саша попал к заказчику через 40 минут. Им оказался пожилой еврей, где-то в районе между 60 и 70 годами. Представился как Абрам Викторович Ример.

Письмо Саша перевёл за 20 минут и то, только потому, что Ример постоянно переспрашивал, заставляя читать каждое предложение по нескольку раз. Абрам Викторович оказался заядлым коллекционером и имел обширную переписку со всем миром, главной целью которой являлось, понятное дело, обмен почтовыми марками и открытками, значками, монетами, книгами, картинами и вообще всем, что может представлять интерес как объект коллекции. Например, его зарубежные коллеги постоянно просили его такие предметы, как ёлочные игрушки, куклы, матрёшки, самовары, отдельные детали военной формы военных лет, такие, как пилотки, ремни, пряжки со звездой и прочее.

Ример жил одиноко и слушателю был рад. Если бы у Саши было время и желание, то он просидел бы у него весь вечер. Однако Саша торопился и попросил рассчитаться с ним и расписаться в квитанциях об уплате.

Тут Ример замялся и предложил Саше в уплату его услуг свои услуги. Саша согласился:

— Только, если срочно выполните мой заказ, тогда я ни копейки не возьму за выполнение вашего.

— Говорите, — оживился Ример.

— Мне срочно нужен костюм, я сегодня в 18-00 встречаюсь с девушкой и иду с ней в Большой театр, а потом у нас запланирован ресторан.

— Вы, молодой человек обратились, таки, по адресу, — с нескрываемым торжеством в голосе сказал коллекционер.

Он подошёл к телефону и набрал номер:

— Алло, Яша? Да, Яша, это я. Ты, как всегда прав. Яша, извини, что прерываю тебя, но у меня срочное дело. Да, я буквально через полчаса тебе перезвоню и расскажу во всех подробностях. Яша, срочно нужен мужской костюм для молодого человека, 18-19 лет, рост 6 футов, 1 дюйм. Сложен как Аполлон. Да, у юноши свидание с дамой, потом Большой, потом ресторан. Да, Яша. На тебя вся надежда. Кто ещё, если не ты. Жду, Яша, не прощаюсь.

После этого, Ример ещё минут 15 развлекал его разными байками, пока не зазвонил телефон. Он взял трубку, выслушал и сказал:

— Я тебе сейчас перезвоню, как и обещал.

Потом повернулся к Саше и сказал:

— В ЦУМе подойдёте к отделу женской обуви и у любой продавщицы спросите Виктора Ивановича. Скажете ему, что вы пришли от Якова Айзиковича. После этого изложите ему свою просьбу. Чаевые составляют 10 процентов, это обычная такса. Всё, желаю успехов, всех вам благ, молодой человек.

Саша вышел в подъезд и как только за ним закрылась дверь, открыл портал на станцию метро "Площадь Свердлова", от которой до ЦУМа было 400м. Через 5 минут он заходил в магазин. Время было четверть шестого вечера. До приезда машины к дверям фирмы Заря оставалось ещё 45 минут. Путь до секции женской обуви занял 10 минут. Пока зашёл, пока огляделся, прочитал указатели, разобрался где эскалатор, ведущий на верхние этажи. Как назло, в нужной секции стояла толпа возбуждённых женщин и Саша понял, что без магии он не справится. Он накинул на себя магему скрыта и телепортировался на свободный пятачок на территории обувной секции. Затем прошёл за занавес, попав в какое-то служебное помещение, где стал свидетелем интересного разговора между мужчиной лет 50 и молодой женщиной лет на 20 моложе.

— Ирен, сейчас к нам должен подойти один паренёк, спросит меня. Ты его сначала промурыжь, скажи, что я отошёл, и чтобы он подождал. А он будет торопиться. Ты ему намекни, что мол, за все надо платить. Пусть отстегнёт тебе хотя бы десятку, тогда проведёшь его сюда.

Саша сбросил с себя магему невидимости и шагнул к ним из полутёмного коридора на свет:

— Давайте считать, что вы меня уже достаточно помурыжили, — сказал Саша и протянул девушке десять рублей, которые она автоматически взяла. — Я лучше многих знаю, что бесплатным бывает только сыр в мышеловке.

Саша повернулся к мужчине:

— Виктор Иванович, насколько я понимаю? Я от Якова Айзиковича. Разрешите представиться, Александр Смирнов, будущий медик, студент третьего курса Первого Московского медицинского института. Знакомство со мной вам тоже может оказаться полезным. Я как-нибудь к вам забегу поболтать, а сейчас извините, время действительно поджимает. Нужен приличный костюм для меня. Сегодня я иду с девушкой в Большой, а потом в ресторан. Чаевые для вас как обычно.

Вместо одного костюма Саша купил сразу два. Один строгий, чёрный, для официальных приёмов, второй серый в белую вертикальную полоску. Оба сидели на нем безупречно. За костюмы отдал по 400 рублей и сотню на чай, сказав Виктору Ивановичу:

— Здесь чаевые ещё за одну услугу. Нужна кожаная сумка, типа небольшого саквояжа. Не в авоську же мне второй костюм класть. Да и старую одежду тоже куда-то положить нужно.

Из верхней одежды на Саше было импортное чистошерстяное чёрное пальто с отстёгивающейся тёплой подкладкой, на голове меховая шапка пирожком, согласно тогдашней моде.

Саша спустился на первый этаж и зашёл в туалет. Из кабинки под скрытом перешёл ко входу фирмы Заря. Сбросив с себя магему невидимости и оглядевшись, он сразу увидел Фольксваген.

Он как раз парковался к тротуару на его стороне улицы. Саша взмахнул рукой и пошёл навстречу.

Через 15 минут они въехали в открытые ворота посольства. Выходя из машины, Саша сразу же увидел высокую, темнокожую девушку в белой песцовой шубке и без головного убора, не сводящую с него взгляда.

— Месье Александр?

— Да. Мадмуазель де Руссе?

— Это я.

Она протянула Саше руку для рукопожатия:

— Рада видеть вас, идите за мной.

Алейна повернулась и вошла в здание посольства. Саша последовал за ней, привычно активируя заклинание диагностики и отправляя его девушке.

Вскоре они сидели в удобных глубоких кожаных креслах лицом друг к другу. Их разделял невысокий столик на изящных гнутых ножках с полированной столешницей из чёрного дерева, на которой были расставлены пара изящных кофейных чашек на блюдечках, высокий и узкий кофейник, сахарница с кусочками сахара и невысокий пузатый молочник.

Усевшись в кресло, Саша стал изучать свою собеседницу. Кроме высокого роста и гибкой, хорошо сложенной фигуры господь одарил Алейну правильными красивыми европейскими чертами лица. Её красоту обрамляли высокий лоб, медного цвета волосы и умный взгляд слегка раскосых на восточный манер больших изумрудных глаз, наполненных чувством собственного достоинства. Безупречной формы губы и чуть выпирающий вперёд клычок с правой стороны рта добавляли её улыбке неуловимый и притягательный шарм, придающий ей неповторимость и индивидуальное своеобразие. Кожа у неё была светло-коричневого цвета, и добавляла её красоте восточного колорита.

Впервые в своей жизни Саша понял выражение "утонуть в глазах". Он смотрел ей в глаза и не мог оторваться. Саша понимал, что ведёт себя неприлично и ничего не мог поделать с собой. Но и Алейна смотрела в его глаза не отрываясь. Только величайшее самообладание и внутренняя дисциплина, присущая магам, нарабатываемая ими годами, позволила Саше взять себя в руки. Он разделил своё сознание на два потока. Одним потоком сознания он продолжал изучать свою собеседницу, а на втором его потоке начал разговор:

— Прошу прощения, мадмуазель де Руссе, за свою бесцеремонность. Меня может извинить лишь то, что не каждый день случается встретить столь безупречную красоту.

И Саша наклонил голову в знак того, что он сражён наповал, после чего перешёл на деловой тон:

— Я в вашем распоряжении, мадмуазель де Руссе. Если я правильно понял, то сегодня у нас поход в Большой.

Она испытывающее посмотрела на Сашу и сказала:

— Обращаясь ко мне, называйте меня просто по имени, Алейна.

— Тогда уж и вы, обращаясь ко мне называете меня просто Саша.

— Подождите меня здесь, Саша, я сейчас переоденусь, и мы поедем, — сказала Алейна и вышла, оставив его одного.

Саша воспользовался перерывом и углубился в изучение только что поступивших результатов диагностики. Результаты его огорчили. У девушки была прогрессирующая лейкемия, метастазы наблюдались уже повсюду. Если ничего не предпринять, то, скорее всего, смерть наступит через 3 — 4 месяца, а то и раньше.

Саша затребовал рекомендацию. Через пару минут заклинание диагностики выдало результат. Гарантированно спасти больную может только заклинание исцеления высшего уровня. Для его активации необходимо единовременное вливание пяти тысяч единиц маны и для дальнейшей своей работы заклинание потребует в течение суток ещё от 15 до 20 тысяч единиц. Причём, придётся постоянно держать её под наблюдением, чтобы иметь возможность вмешаться, если что-то пойдёт не так. Впрочем, последнее не предоставляло трудности. Постоянно действующий портальный (информационно-пространственный) канал с пациенткой, и, выделенная для наблюдения за её состоянием часть его потока сознания, предоставляли ему такую возможность.

На практике Саша такое заклинание применял только один раз, когда ставил на ноги Берту Арнольдовну. Однако, ни тогда, ни сейчас Саше не было жалко маны. Такая красивая девушка не должна была умереть в столь раннем возрасте. У неё ещё должны родиться не менее красивые дети.

Такие случаи всё-таки редки, а энергии у него в хранилище Жерара пока много. Не меньше полутра сотен тысяч единиц. Да и в том изумруде, в кулоне, что висит у него на груди прямо сейчас около 20 тысяч единиц маны. Потраченные декаду тому назад 10 тысяч единиц он сразу же восполнил из этого хранилища. Теперь нужно достать столько же, чтобы гарантировано хватило на исцеление.

Он открыл хранилище и взял два браслета с бриллиантами, подобные тому, что он продал с помощью метрдотеля ресторана "Метрополь". Каждый из браслетов хранил по 10 тысяч единиц маны. Саша натянул браслеты на руки, скрыв их за манжетами рубашки.

Он старательно и не торопясь создал магему исцеления высшего третьего уровня и подвесил её на свою ауру. Всё было готово. Осталось лишь наполнить магему энергией и отправить по назначению. Однако Саша решил не торопиться. Время ещё было. Он прислушался к себе и понял, что хочет попытаться хоть что-нибудь получить с этой красотки за её исцеление. Он даже придумал, как он это сделает.

* * *

— Я, Саша, принцесса и наследница престола. Более того, если бы у вас сохранилась монархия, то я смогла бы претендовать на трон в России. Дело в том, что мой отец, а вместе с ним и я с братом, являемся прямыми потомками вашего царя, Ивана IV, Грозного, о чём у нас есть неопровержимые доказательства.

Заметив, что Саша проявил интерес к её словам, она продолжила:

— Если вкратце, то мы являемся потомками первого сына Ивана Грозного, Дмитрия, который был рождён в законном браке с Анастасией Романовной Захарьиной-Юрьевой. Их первенец вовсе и не утонул во младенчестве, как пишут в ваших летописях, а был подменён церковниками, преследующими какие-то свои цели.

— Ваше Высочество, — склонил голову Саша. — Я уже догадывался о вашем высоком положении. Постоянные оговорки вашего окружения и его отношение к вам. Кому, как не вам известно, что "короля играет свита".

— Я уже успела убедиться в вашем уме, Александр. Но моему окружению недолго осталось "играть меня".

Увидев в его глазах невысказанный вслух вопрос, она сказала:

— То, что я хочу вам сказать, относится к государственным тайнам нашего королевства. Но, я доверюсь вам, если вы дадите мне честное слово, что никому её не раскроете.

Саша был не настолько любопытен, чтобы взвалить на себя обязанность хранить государственные тайны чужого государства, но в то же время он видел, что принцессе хотелось высказаться, поплакаться ему в жилетку. В конце концов, это входило в его обязанности, как гида и эскортёра. Кроме того, он догадывался, что она хочет сообщить ему.

— Моё слово, Ваше Высочество.

— Я больна, Саша. Больна неизлечимо. У меня лейкемия и жить мне осталось всего несколько месяцев.

— Вот как! — воскликнул Саша, изо всех сил играя удивление. — Само провидение привело вас ко мне, потому что я единственный человек на Земле, который может помочь вам.

Пришёл черед Алейне вопросительно глядеть на Сашу, молчаливо задавая очевидный вопрос.

Они сидели за отдельным столиком в ресторане "Метрополь", где ужинали после посещения театра. Невдалеке от них сидели, наверное, все сотрудники посольства королевства Одланд в СССР, кроме дежурных. Похоже, что на сегодня у них было давно запланированное посещение Большого театра, а потом и ресторана. Вон, Нари (ударение на последнем слоге), её служанка, сидит за соседним столом и "греет уши". Однако никому сегодня в этом смысле не повезёт услышать хоть что-нибудь, ни обрывка разговора, ни реплики, ни случайно оборонённого слова. Саша накинул на столик магему поглощения звука. Так что ни одного звука не доносится из-за окружающей их с Аллейной завесы. Завесу он снимал только, когда к столу подходила Гера, которая сегодня их обслуживала. Она, разумеется, узнала Сашу, но, как профессионал высочайшего уровня, не показала этого ни единым взглядом, ни жестом.

Алейна, кстати, была в полном восторге от нашего балета. Большой театр, вновь после длительного перерыва поставил "Лебединое озеро". У Саши, как и у многих бывших граждан СССР было после лета 1991 года особое отношение к этому балету, однако это не помешало ему насладиться представлением.

Волшебная музыка Чайковского, исполняемая живым оркестром, сразу погружающая зрителей в мир сказки, блестящие костюмы танцоров и их завораживающие позы и движения, рассказывающие зрителям языком танца историю любви и верности, ниспровергающую зло и несправедливость, постепенно захватила всю публику в зале. Покидали театр переполненные незабываемыми впечатлениями и эмоциями.

И вот сейчас, под конец обеда, между ними завязался интересный разговор.

— Ваше Высочество, — обратился Саша к Алейне по всем правилам, но был прерван:

— Саша, я вас умоляю, обращайтесь ко мне по-прежнему только по имени.

— Я хочу сказать, что у меня есть лекарство, которое способно вас исцелить.

Алейна удивлённо посмотрела на Сашу.

— Да, да. Это лекарство очень редкое. Это эликсир из Сибири. Очень сложная спиртовая настойка на местных травах и корешках растений и бог знает на чём ещё. Флакончик на 50 миллилитров представляет собой ровно 5 доз этого чудодейственного лекарства. У меня осталось 2 дозы. Одна доза — это две чайные ложки на рюмку воды. Выпивается залпом. Уже через два дня ваша болезнь отступит, а к понедельнику вы будете абсолютно здоровы. Произойдёт полное обновление организма. Изменения происходят на клеточном уровне, исцеляются даже наследственные болезни. Я не знаю подробностей изготовления этого чуда-лекарства. Знаю только, что на приготовление одного флакона с 5 дозами уходит около 10 лет. Из этого времени 7 лет лекарство вылёживается, доходит до полной готовности в каком-то потайном месте, чуть ли не пещере, но, возможно, что это уже слухи. Рассказывают, что эликсир готовят сибирские шаманы, но кто из них является посвящённым, никто не знает.

— А откуда этот эликсир у вас?

— Это плата за спасение ребёнка на пожаре. Человек, который дал мне это лекарство сменил место жительства, и никто не знает, где он теперь живёт.

— Вы израсходовали уже три дозы. На кого, если не секрет?

— Отца я излечил от открытой формы туберкулёза, которым он заболел на фронте во время Второй мировой войны. Мать исцелил от бесплодия, которым она страдала после неудачных родов, и сейчас наша семья ждёт прибавления. Почти 80-тилетняя бабушка помолодела на четверть века.

— Вы рассказываете вещи, в которые очень трудно поверить.

— Зачем верить или не верить. Вы прямо сейчас пьёте лекарство, а когда, через неделю, ваши врачи констатируют ваше идеальное здоровье, вы мне оплачиваете лечение.

— И во сколько вы его оцениваете?

— Ну, ваша семья, наверное, богатая, не так ли?

— В моем личном распоряжении денег практически нет. Если мне чего хочется, то я говорю об этом родителям. И мне это покупают или не покупают. Но у меня есть немного драгоценностей, которые, наверное, стоят каких-то денег.

— Давайте, Алейна, вы сначала выпейте лекарство. А когда вы выздоровеете, то поговорите о моей награде с вашими родителями. Уверяю вас, в мои планы не входит разорение вашего королевства. У меня довольно скромные запросы. Я студент. Моя стипендия составляет 250 рублей в месяц. На эти деньги очень трудно достойно прожить молодым людям, желания которых значительно превышают их возможности, предоставляемые стипендией. У меня такое предложение. Мне учиться практически ещё 5 лет. Четыре года в институте и год интернатуры. А если я надумаю делать научную карьеру, то ещё 3 года аспирантуры.

Если ваши родители, будут платить мне стипендию в 2500 рублей в месяц в течение этого строка, то я вполне буду удовлетворён. В общей сложности это составит 150 тысяч рублей или 37500 долларов по нынешнему курсу. Мне кажется, что для наследной принцессы целого королевства это не очень большая сумма. Кроме родителей вы можете посоветоваться с вашим послом. Он уже какое-то время прожил в нашей стране, имеет представление о реальной стоимости наших рублей внутри страны. Что скажете?

— А вдруг на меня ваш эликсир не подействует. Что тогда?

— Мы будем молиться, чтобы этого не случилось. Но, разумеется, вы оплачиваете только положительный исход.

Он поднял голову, отыскивая взглядом Геру и увидев её, махнул ей рукой, подзывая к себе.

— Гера, принеси, пожалуйста, чайную ложку, рюмку, минеральной воды и счёт.

Та кивнула и отошла.

— Счёт оплатит мой секретарь, — сказала Алейна.

— Как скажете, Ваше Высочество. Только не забудьте ей сказать, чтобы выплатила мне мой сегодняшний гонорар в одну тысячу рублей и ещё 5 рублей в кассу фирмы Заря за исполнение вашего заказа.

Саша порылся в кармане, доставая квитанции и подавая их Алейне:

— Пусть заполнит и один экземпляр вместе с деньгами отдаст мне. Второй экземпляр может оставить у себя.

— Скажите, Саша, а вот эта Гера, наша официантка, вы с ней раньше были знакомы?

Саша с удивлением и интересом посмотрел на принцессу. "Да она никак ревнует", — подумал он. Гера, над внешностью которой он немало потрудился в своё время, расцвела и помолодела. Старше 25 лет ей никто бы не дал. Восемь лет, как с куста. Красивая стала, глаза блестят, улыбка белоснежная, а фигура и раньше у неё была хороша.

"Однако принцесса ждёт и что-то нужно ответить. А отвечать всегда лучше правду, хотя и не обязательно всю".

* * *

Ещё в театре Саша ухитрился в антракте сходить порталом домой и в аптечных запасах бабушки Берты нашёл чистый флакончик на 50 мл. Налил в него 4 чайных ложки сибирского бальзама, который нашёлся там же и убрал флакон в пространственный карман.

Когда Гера принесла минеральной воды и отошла к Нари за расчётом, Саша налил в рюмку минеральной воды и добавил две полные чайные ложки сибирского бальзама из флакончика. Поставил рюмку перед принцессой и сказал:

— Пейте, Ваше высочество.

Алейна взяла рюмку, принюхалась, как дегустатор, чуть пригубила и зажмурив глаза залпом выпила.

В это время Саша наполнил подготовленную магему исцеления, влив в неё сразу 5000 единиц маны. У этой магемы не было блока управления, зато был накопительный. Вот он сразу же и заполнился. Саша подсоединил его со своими браслетами и отправил магему к Алейне. Проследил магическим зрением, как она впиталась в тело принцессы и открыл между ней и собой портальный канал. Теперь его магический диагност будет вести постоянное наблюдение за состоянием здоровья принцессы и регулярно слать ему свои отчёты.

Глава 24. Прощальный вечер

Поздний вечер 5 ноября 1958 года, четверг. Саша только что вернулся домой из консерватории с последней репетиции перед концертом.

Он разделся и собирался пройти в свою комнату, как его взгляд упал на телефонный аппарат. Он вспомнил, что забыл пригласить Милану на завтрашний концерт. Поскольку время уже было половина десятого, он сначала решил взглянуть одним глазком, что она делает.

Милана сидела в гостиной и общалась с родителями. Саша уже знал, что её родители приехали раньше, чем это предполагалось. Они прибыли бы ещё раньше, но на реактивный самолёт ТУ-104А, который две с половиной недели тому назад вылетал на Москву из Пекина, им не досталось места, рейс был чартерный и в свободной продаже билетов не было.

Так что пришлось родителям две недели трястись на поезде. Приехали буквально пару дней назад и всё это время не расставались с дочкой, которая за время их отсутствия так неожиданно расцвела и похорошела.

"Они остались бы в живых и без моего вмешательства", — подумал Саша.

Саша набрал на диске телефонного аппарата их номер и увидел, что к телефону устремилась Милана.

— Добрый вечер, Милана.

— Добрый вечер, Саша. А как ты узнал, что это я взяла трубку.

— По запаху, конечно.

— Всё шутишь, а я вот перед родителями ответ держу за свою красоту.

— Мила, прошу тебя, не начинай всё сначала. Я что звоню-то. Я приглашаю тебя и всю вашу семью на праздничный концерт. Завтра, в большом зале консерватории, начало в 18-00. Подходите за полчаса до начала к главному входу, я вас встречу. Вход по пригласительным билетам, и они у меня есть. Концерт дают студенты консерватории. Я тоже буду выступать.

— Ты? Ты же в меде учишься.

— Извини, Мила, у меня просто времени не было рассказать тебе, что по вечерам я учусь в консерватории. И к слову не пришлось ни разу. Приходи, я буду рад сыграть для тебя.

— Вот это новость, ты, Саша, просто шкатулка с сюрпризами. Спасибо за приглашение. Я приду с родителями, они очень хотят с тобой познакомиться. Может бабушка тоже захочет прийти.

— Кроме родителей и бабушки можешь привести с собой подругу. — Спасибо, Саша, я обязательно приду, — ответила Милана, проигнорировав его предложение насчёт подруги. — Скажи, а принцесса твоя придёт?

— Не знаю, сегодня днём она была ещё в больнице, а потом не было времени позвонить.

Закончив разговор, Саша открыл по метке на принцессе портальное окно, чтобы узнать её местонахождение. Она оказалась дома, лежала в кровати и читала книгу. Саша заглянул на обложку и прочитал: "Georges Simenon. Un echec de Maigret".

"Жорж Сименон. Неудача Мегрэ" — перевёл Саша. Он уже знал, что её выписали из больницы с диагнозом "здорова". Однако на автомате отправил ей свой магический диагност, который вскоре подтвердил этот диагноз, приложив к отчёту несколько рекомендаций профилактического характера.

Однако Саша проигнорировал их и запустил ей стандартный комплекс ТПИ (тело, память, интеллект). Так как все изменения внешнего характера можно было списать на чудо-эликсир, то никаких ограничений по косметическому воздействию Саша не стал ставить. Единственно, что запретил трогать — это клычок, её отличие и неповторимость.

Закончив с установкой комплекса, Саша подождал, пока он отработает и установил с принцессой телепатическую связь, после чего мысленно и целенаправленно произнёс: "Спокойной ночи, Ваше Высочество".

Саша положил трубку и подумал, что было бы неплохо подключить Джиджи, чтобы дал указание подбросить завтра вкусняшек для буфета консерватории. И лучше бы сделать это через Дашу.

Прежде, чем звонить, он убедился, что она дома и позвонил. Трубку взяла Софья Филипповна.

— Алло, здравствуйте, это Александр Смирнов звонит. Могу я поговорить с Дашей?

— Здравствуй Саша, — ответила Софья Филипповна. Совсем ты нас забросил, не звонишь, в гости не заходишь.

— У меня время не по минутам даже, а по секундам расписано, Софья Филипповна. Вы же знаете, я на два фронта учусь, и в меде, и в консерватории. Даша вас уже пригласила на завтрашний концерт в консерваторию?

Саша проверил её состояние своим диагностом. Кисть у неё восстановилась полностью. Тем временем их разговор продолжался.

— Да, она тоже участвует. Очень волнуется. Это у неё первое публичное выступление. Доверили ей петь романс Чайковского, "Я тебе ничего не скажу". А ты, Саша, будешь что-нибудь исполнять?

— Да, у меня партия фортепиано из двойного концерта для виолончели и фортепиано с оркестром.

— Молодец, Саша, я восхищаюсь тобой.

— Вы смущаете меня, Софья Филипповна.

— Передаю трубку Даше, она уже подошла и щиплет меня.

Переговорив с Дашей и успокоив её, как мог, Саша изложил свою просьбу насчёт буфета. Даша сказала:

— Вот все вы, мужики, такие. У вас на первом месте стоит жрачка, на втором месте — еда, а на третьем — перекус. И только потом всё остальное.

— Ты не совсем справедлива к нам, Даша.

— Да ладно, не переживай. Я же понимаю, что ты не о себе заботишься. Я поговорю с папой, думаю, что он не откажет и что-нибудь предпримет в этом направлении.

* * *

6 ноября 1958 года, четверг, Москва, Первый мединститут, 10 часов утра, одна из тех лекционных аудиторий, в которых сидения расположены амфитеатром.

Только что прозвучал звонок на начало второй пары. Сейчас должна состояться лекция по политэкономии капитализма. В аудиторию вошёл лектор и все встали, приветствуя профессора.

Саша вспомнил, как он хотел сначала сдать все экзамены за первый курс досрочно, думая, что учиться на первом курсе — это время терять. Основными предметами на первом курсе были анатомия и физиология. Саша полагал, что он знает эти дисциплины достаточно хорошо, чтобы тратить на них драгоценное учебное время. Однако, хорошо поразмыслив он решил отказаться от досрочной сдачи экзаменов и не пожалел потом ни разу.

Слушать живую речь профессионала, увлечённого своим предметом, оказалось намного интереснее, чем продираться через дебри сухого академического стиля изложения, принятого в учебниках.

Почти на каждой лекции Саша узнавал нечто новое, о чём не писали в учебниках. Кроме того, часто профессор приводил новейшую точку зрения на тот или иной спорный вопрос.

Так как Саша решил не выделяться на фоне остальных студентов, то и вёл себя соответственно. Сидел тихо, вопросов во время занятий задавал мало, предпочитая разбираться самостоятельно, ну, или хотя бы сначала попытаться разобраться самому. Иногда спрашивал преподавателей, приходя для этого в часы, отведённые для консультаций студентов.

Однако, тем временем лекция уже началась и Саша, привычно разделив своё сознание на два потока, переключил один из них на лектора, продолжая другой половиной свои размышления.

Его мысли вернулись к тому дню, когда он познакомился с Алейной, принцессой Одландского королевства, первая встреча, балет в Большом, ужин в Метрополе и её исцеление.

Внезапно дверь в аудиторию отворилась и зашла декан их факультета, Виолетта Фёдоровна, с которой он познакомился на вступительном экзамене по французскому языку. Профессор, стоящий за кафедрой её не заметил и продолжал чтение лекции. Пришлось Виолетте Фёдоровне пройти вплотную к кафедре и затем что-то тихо ему сказать. Профессор кивнул головой, и декан развернулась лицом к студентам и громко спросила:

— Андрей Смирнов из 362-й группы присутствует на лекции?

Саша встал и помахал рукой, показывая декану, что он тут. Увидев его, Виолетта Фёдоровна махнула ему рукой, чтобы он спускался к ней вниз и вышла из аудитории, на ходу кивком поблагодарив лектора. Когда Саша вышел вслед за ней, она сказала:

— Тебя к телефону, срочно. Звонят из МИДа. Что ты натворил, что тебя МИД разыскивает?

— Сейчас узнаем. Предполагаю, что меня разыскивает одна неугомонная принцесса.

— Шутник, — прокомментировала его ответ Виолетта Фёдоровна. — Впрочем, мечтать не вредно, и где-то даже полезно, — добавила она спустя пару минут.

* * *

Аглая Сильченко, как и обещала добилась для него свободного посещения занятий вплоть до Нового Года, но Саша этим разрешением не злоупотреблял и старался занятия не пропускать. Однако последние дни октября и первое ноября занятия пришлось полностью пропустить. Первый день работы фирмы "Заря" был для Саши занят с самого утра до позднего вечера. Затем два дня подряд Сашу ангажировала принцесса. Они, начиная с утра, гуляли по Москве, ходили в музеи, вечером посещали театры и рестораны. На третий день их знакомства, когда Алейна стала чувствовать себя прекрасно, она пригласила его на зимние каникулы приехать к ней в гости, в Одланд.

— Заодно познакомишься с моими родителями, — лукаво улыбаясь сказала она. В своём общении они почти сразу перешли на "ты".

— У нас это сложно, — ответил Саша, но я попытаюсь. "В крайнем случае съезжу нелегально", — подумал он.

— Предоставь это нашим дипломатам, — отмахнулась Алейна, — это вообще не проблема.

Вечером того же дня Алейна заявила посольскому врачу, что она чувствует себя совершенно здоровой. Тот назначил на следующий день медосмотр и взял у неё анализ крови. Утром после осмотра её увезли в больницу, к которой было прикреплено посольство королевства Одланд. К концу рабочего дня усилиями посла Одланда в СССР и нашего МИДа был созван консилиум, который обследовав принцессу и ознакомившись с её анализами вынес вердикт — здорова. Никаких признаков лейкемии не обнаружено.

Утверждению, что принцесса была больна лейкемией ни один врач из консилиума не поверил. Однако, решили перестраховаться и провести дополнительные исследования, продержав Алейну в больнице ещё три дня, выписав её только утром 5 ноября.

Принцесса, вернувшись в посольство, связалась по рации с родителями (связь с королевством Одланд осуществлялась только по рации) и рассказала им о Саше, его чудодейственном эликсире и своём выздоровлении.

Так как она была официальной наследницей, то понятно, что это известие вызвало в королевстве переполох. Родители потребовали её немедленного возвращения в Париж, где она инкогнито, под именем Люси Валуа, училась на первом курсе экономического факультета Сорбонского университета. К её приезду для неё будет приготовлена отдельная палата в национальном медицинском центре Франции и собран консилиум из лучших его врачей.

Тут будет уместно заметить, что Одланд, как бывшая колония Франции была связана со своей метрополией тысячами хозяйственных и культурных связей. Французский язык в королевстве был государственным языком, наряду с одландским.

Между республикой и королевством существовал безвизовый режим. Паспорт одландца во Франции давал человеку практически все права француза, за исключением права избирать и быть избранным в государственные структуры власти. Франция охотно выдавала одландцам своё гражданство. Обычно, для этого было достаточно прожить в метрополии безвыездно (допускались поездки в королевство на срок суммарно не превышающий одного месяца в год) в течение трёх лет.

Значительно реже, но случались и обратные переходы, когда французский гражданин принимал гражданство королевства. Здесь процедура была ещё проще. Для этого было достаточно простого заявления с указанием причин такого решения. Заявление рассматривалось в течение месяца и, если за человеком не тянулся криминальный след, то прошение удовлетворялось. В основном это были бывшие граждане королевства, решившие вернуться на родину.

Немало молодых одландцев, получив у себя на острове базовое образование, завершали его во Франции. Многие возвращались на родину, поскольку они здесь были востребованы, быстрее строили свою карьеру и довольно неплохо оплачивались по местным меркам. Хотя, конечно, зарплаты в метрополии были выше, но там и расходы были большие.

С большим трудом Алейне удалось уговорить родителей не нарушать план её поездки, по которому она должна была улетать рейсом Москва — Лондон утром 7-го ноября.

Освободившись после переговоров с родителями, Алейна пошла отдыхать. Уже лёжа в постели, она решила почитать, чтобы отвлечься от происходящих вокруг неё событий. Взяв недавно купленный роман Сименона, она стала читать. Постепенно сюжет увлёк её, и она погрузилась в атмосферу романа. Вдруг у неё в голове раздался голос, который она сразу узнала, это был голос Алекса (так она стала называть Александра Смирнова, её гида по Москве после того, как они в своём общении перешли на "ты"): "Спокойной ночи, Ваше Высочество".

Алейна подумала, что она зря не позвонила ему сегодня вечером и решила исправить свою ошибку завтра с утра, сразу после завтрака. Однако на следующее утро выяснилось, что единственная ниточка, которая их связывает — это телефон фирмы "Заря". Правда, водитель посольства знал его адрес, точнее его часть — название улицы и номер дома. Номера квартиры он не знал. В фирме "Заря" был известен только номер домашнего телефона, трубку которого никто не поднимал.

Алейна знала, что он, учится на медицинском факультете, но не знала точного названия учебного заведения. Городская справка запросила дополнительные сведения — отчество, дату и место рождения, и раньше, чем через сутки она ответа дать не сможет.

Пришлось подключать посла и МИД СССР.

* * *

В деканате, взяв телефонную трубку, Саша узнал, что его разыскивает принцесса Алейна и просит его срочно позвонить в посольство. Саша позвонил и ему выслали машину, которая доставила его в посольство, где он получил от принцессы первые благодарности. Во-первых, она без стеснения расцеловала его насколько это допускали приличия и даже чуть-чуть больше. Впрочем, свидетели этого действа деликатно отворачивались, а Саша ничуть не возражал и даже принял самое активное участие. Затем они уточнили друг у друга свои планы на ближайшее будущее.

Саша пригласил Алейну и все посольство на студенческий концерт в консерваторию. Приглашение было с благодарностью принято. В свою очередь, Саша был приглашён на официальные проводы принцессы. Она улетала 7 ноября в 7 часов утра из аэропорта Внуково рейсом Москва — Лондон.

— Почему в Лондон? — спросил её Саша.

Алейна рассказала ему о своей учёбе в Сорбонне под вымышленным именем. На этом настояла служба безопасности королевства. Она учится там вместе с группой молодых людей, которые обеспечивают её безопасность. По легенде, они все граждане Франции, дети богатых родителей. В Лондоне она превратится в рядовую француженку и ближайшим рейсом переберётся в Париж.

В больнице её будут обследовать тоже под вымышленным именем, ибо здоровье принцессы королевства тоже является государственной тайной.

* * *

Праздничный концерт студентов консерватории прошёл с огромным успехом. В зале сидели в основном студенты консерватории, которые привели с собой своих родных и знакомых. В итоге, зал был полон, свободных мест практически не осталось.

Каждого исполнителя объявляли конферансье, ведущие концерт. Было два отделения с 15-тиминутным перерывом между ними.

Лёгкое оживление в зале вызвало объявление Сашиного номера:

— Двойной концерт для виолончели и фортепиано с оркестром. Исполнительница партии виолончели — Дина Леванова, 5-й курс, оркестр под управлением дирижёра Арсения Чум, 5-й курс.

В этом месте ведущая сделала паузу, после чего торжественно объявила:

— Композитор и исполнитель партии фортепиано Александр Смирнов, третий курс.

Зал, выслушав это объявление сначала замер, переваривая услышанное, а затем сдержанно похлопал. Дирижёр взмахнул палочкой и запела виолончель.

* * *

Саша договорился встретиться с Алейной после концерта в ресторане "Метрополь", где она попросила заказать для них отдельный столик. Однако посольство заказало в ресторане не отдельный столик, а небольшой отдельный банкетный зал, на полдюжины столиков, рассчитанных на две-три персоны.

Вот в этом зале у них и состоялось прощание. Разумеется, их ни на минуту не оставляли вдвоём. Как и в первый вечер их знакомства они сидели за отдельным столом, а в нескольких метрах от них за другими столами сидело полтора десятка посольских.

Разговор у них начался с ожидаемого Сашей вопроса принцессы:

— Алекс, ты мне ни разу не сказал, что ты учишься в консерватории. Почему?

— Просто не успел. Мы ведь с тобой не так уж и много времени общались. Всегда находилась тема для разговора.

— Ты меня удивил. Как ты успеваешь?

— В консерватории я учусь по вечерам. Педагоги специально остаются, чтобы позаниматься со мной.

— Сколько ты платишь в год за своё обучение?

— Алейна, разве тебе не говорили, что образование у нас в СССР бесплатное, как и медицинское обслуживание.

— Говорили, но я не верила, думала, что это пропаганда.

— Что сказали тебе наши врачи? — в свою очередь спросил Саша.

— Говорят, что я здорова. Я до сих пор в это не верю.

— Ну, вот, вернёшься домой, там пройдёшь окончательное обследование, тогда поверишь.

— Алекс, мне родители разрешили частично расплатиться с тобой. Ты просил ежемесячную стипендию в 625 долларов США или две с половиной тысяч рублей в течение пяти лет, пока ты учишься. Для тебя приготовлена сумма в 30 тысяч рублей. Это сумма твоей стипендии за первый год.

Алейна обернулась к послу, сидевшему за её спиной и кивнула ему. Тот подошёл и передал Саше кожаный портфель. Алейна прокомментировала:

— Здесь вся сумма мелкими банкнотами, не крупнее 25 рублей. Мы подумали, что так будет для тебя удобнее.

— Это вы правильно подумали, спасибо.

Саша, приняв портфель из рук посла, невольно им залюбовался. Портфель имел отличный дизайн и превосходно смотрелся. Саша открыл замки и заглянул во внутрь. Портфель был забит упаковками денег. Столько денег сразу Саша в руках ещё не держал. Те 16 тысяч, что он выручил за браслет, он получил банкнотами по 50 рублей и они не выглядели столь внушительно. Сейчас же в портфеле лежали несколько десятков банковских упаковок банкнот разного достоинства.

Алейна с улыбкой наблюдала за ним, но не могла увидеть, как все её деньги исчезли из портфеля. Саше сейчас даже не требовалось прикасаться к предмету рукой, чтобы отправить его в пространственный карман. Достаточно было направить на убираемый предмет соответствующую магему. Мелкие предметы можно было объединять мысленно в одну упаковку и затем уже убирать её в пространственный карман. Правда, тогда он и достаётся оттуда той же самой упаковкой.

Чтобы портфель не стал выглядеть подозрительно пустым, Саша заполнил его двумя толстыми стопками чистых тетрадей, вытащил пару пеналов с ручками для письма и карандашами. И добавил туда полулитровую бутылку лимонада. Так что ни по объёму, ни по весу портфель с виду не изменился, и Саша поставил его рядышком на сидение соседнего стула.

— Алекс, ты не подумай, что это вся твоя награда за моё здоровье. Это только первый транш, как говорят финансисты. Когда диагноз ваших врачей подтвердят их французские коллеги, тебя ожидает достойная награда. А то, что ты сейчас получил, это тебе просто на карманные расходы. И ещё, я, как наследница королевства, имею право выдать тебе Одландское гражданство, если ты захочешь, конечно.

— Я соглашусь, Ваше Высочество, только если это останется в тайне от наших властей. Наши законы не разрешают двойного гражданства.

— Я не могу гарантировать на сто процентов, но, если ваше КГБ узнает про это, то не от нас. Запись об этом акте будет сделана в столице нашего королевства в специальном секретном реестре. Во всех странах наше королевство содержит либо посольство, либо консульство, и в любом из них с нашим паспортом, и даже без него ты, по желанию, сможешь получить политическое убежище.

— Я согласен, — ответил Саша, подумав, что в пространственном кармане его хрен кто обнаружит, а обратно он сможет его вернуть из любого сейфа или прямо из чужих рук.

Алейна сказала несколько слов послу на незнакомом Саше языке, по-видимому, на одландском. Тот кивнул и отошёл к своему столу и достав из своего портфеля какие-то бумаги вернулся к ним с помощницей. Несколько минут Саша заполнял бланки, отвечая на вопросы анкет, написал заявление с просьбой о предоставлении ему гражданства Одландского королевства, подписал ещё несколько бумаг. Потом на его глазах в бланк паспорта помощница посла вклеила его (!!!) фотографию (когда только успели сделать), заполнили его графы и передали Алейне на подпись. Та взяла паспорт в руки и поставила свою подпись. Затем, посол передал ей шкатулку, которую она открыла своим ключом. В шкатулке хранилась печать королевства. Алейна взяла её в руки, приложила сначала к специальной подушечке и потом сделала оттиск в паспорте. Затем наступила торжественная минута. Все присутствующие встали вслед за своей принцессой.

— Александр Андрей Смирнов, — громко сказала Алейна. — Я, наследная принцесса королевства Одланд, Алейна Мелани де Руссе, вручаю тебе паспорт гражданина нашего государства и выражаю уверенность в том, что ты будешь достойным подданным нашего короля.

Она передала ему паспорт и протянула ему руку для рукопожатия. Александр принял паспорт и пожал руку принцессе, сказав:

— Спасибо, Ваше Высочество. Надеюсь, стать достойным гражданином королевства Одланд. Вы не пожалеете об этом, Ваше Высочество.

Все присутствующие зааплодировали. А Алейна шагнула к нему и поцеловала. Ужин продолжился, и Саша снял свой запрет на посещение зала извне и купол, защищающий помещение от прослушки, который он успел поставить сразу же, как только Алейна заговорила о наградах и выплатах. Тут же открылась дверь и зашёл кто-то из официантов. Но все следы произошедшего действа были уже убраны, и никто из посторонних не мог даже догадаться о том, что же здесь произошло, за закрытыми дверями. Паспорт Саша незаметно убрал в своё пространственное хранилище, в котором хранил драгоценности и деньги.

Саша с Алейной поужинали, несколько раз выходили в общий зал потанцевать, где её появление неизменно вызвало оживление, несмотря на довольно скромный наряд, если не считать, конечно, ювелирных украшений. Просто народ в зале уже знал, кто она такая.

В их банкетном зале стояло пианино, и Саша немного поиграл для принцессы, а под конец даже спел для неё романс "Три года ты мне снилась" (Н. Богословский, стихи А. Фатьянова).

Смирнов не знал, что в его реальности фильм "Большая жизнь", снятый сразу после войны, в котором впервые прозвучала эта песня был запрещён к показу и до премьеры этого фильма ещё два года. Поэтому широкой публике эта песня была известна мало. Публично и официально она не исполнялась, но по кабакам ходила и музыканты её, конечно, знали. Собственно говоря, несмотря на резкую критику фильма и песен, в ней прозвучавших, сами песни никто не запрещал. Но, в СССР не переводились любители перевыполнять самые различные планы, вот и песни из запрещённого ЦК партии фильма партийные чинуши более мелкого ранга запрещали уже сами, своей властью.

Впрочем, после премьеры фильма её стали исполнять самые известные и популярные артисты того времени, и она стала любимой в народе.

Саша эту песню прекрасно знал, и исполнил её на слух, по памяти:

**

"Мне тебя сравнить бы надо

С песней соловьиною,

С майским утром, с тихим садом,

С гибкою рябиною.

С вишнею, черёмухой,

Даль мою туманную,

Самую далёкую,

Самую желанную.

**

Как это всё случилось,

В какие вечера,

Три года ты мне снилась,

А встретилась вчера.

Не знаю больше сна я,

Мечту свою храню,

Тебя, моя родная,

Ни с кем я не сравню.

**

Мне тебя сравнить бы надо

С первою красавицей,

Что своим весёлым взглядом

К сердцу прикасается.

Что походкой лёгкою

Подошла нежданная

Самая далёкая,

Самая желанная.

**

Как это все случилось,

................................

Тебя, моя родная,

Ни с кем я не сравню.

**

Посольские вежливо аплодировали, зато наши официантки, столпившиеся в дверях, отреагировали более бурно, а некоторые так даже всплакнули.

Именно тогда выяснилось, что Алейна практически не знает русского языка, несмотря на то, что её мама наполовину украинка, наполовину полька и что-то, наверное, смогла передать дочери. А может быть, как раз вследствие этого. Она понимала отдельные слова, но не более. Кроме того, её словарный запас был весьма скуден.

Саша понял, что загрузить её память знанием русского языка его святая обязанность. Но он сможет сделать это незаметно для всех после её отъезда. А пока, пришлось ему на скорую руку перевести этот романс на французский язык.

Но, вот наступило время прощания.

— Саша, я как доберусь до Парижа, сразу напишу тебе письмо и буду ждать от тебя ответное.

— Хорошо, Алейна, только ты помни, что вся частная зарубежная переписка у нас перлюстрируется.

— Да, мне говорили об этом. Это ужасно. Но, я воспользуюсь дипломатическим каналом. А когда моё письмо будет в посольстве, тебе позвонят, и ты сможешь забрать его.

— Если я буду часто приходить в ваше посольство, то тогда меня возьмёт под своё наблюдение КГБ. С них станется объявить меня вашим шпионом. У меня есть другое предложение, но я обсужу его с месье Вонгратом, вашим новым послом у нас.

— Я уверена, что наша встреча была не случайна, — продолжила принцесса, — и предопределена свыше, мы с тобой ещё не раз встретимся и более того, будем встречаться регулярно. Я хочу сделать тебе подарок, я купила его на свои деньги.

Она достала из своей сумочки небольшую коробочку и передала её Саше:

— Открой.

Саша открыл коробочку, внутри была мужская золотая печатка. Саша достал печатку из коробочки и надел его на безымянный палец левой руки. Посмотрев на Алейну, он увидел на её лице нескрываемую радость и улыбку "от уха до уха". Саша понял, что, надев кольцо он совершил какой-то ритуал, ему неизвестный, но который очень пришёлся по душе принцессе.

Саша тоже подготовил прощальный подарок, поэтому он просто достал из бокового кармана пиджака маленькую плоскую коробочку для драгоценностей, которую специально купил в ювелирной мастерской (в магазинах их почему-то не было) и протянул принцессе:

— А это мой подарок тебе. Носи его постоянно. Это амулет, он будет охранять тебя.

Алейна блестя глазами, открыла коробочку и улыбнулась. Это была золотая цепочка с подвеской из крупного рубина. (Саша сделал из своего подарка артефакт хранитель, в который вложил около 10 тысяч единиц маны). Она достала цепочку, полюбовалась рубином и попросила Сашу надеть ей украшение на шею, после чего страстно поцеловала его, не обращая никакого внимания на своё сопровождение.

Попрощавшись с Сашей, Алейна вышла из банкетного зала в сопровождении нового посла, месье Вонграт. Ещё в первые дни своего знакомства с принцессой Саша узнал, что основной целью её визита в СССР была смена послов. Да к тому же её отец решил, что её нужно отвлечь от мрачных мыслей о своей неизбежной смерти и возложил эту процедуру на неё. Предыдущий посол возвращался домой. Сейчас он шёл за принцессой следом, и Саша придержал его:

— Месье Кьет, я плохо знаю ваши обычаи. Объясните мне, почему принцесса так обрадовалась, когда я принял её подарок?

— У нас есть такой обычай. Девушка может выбрать себе жениха. Для этого она дарит ему колечко. Какое оно, не имеет значения, хоть соломенное. Если парень принимает его и надевает на любой палец, кроме левого безымянного, это означает, что он не отвергает её и будет думать над её предложением, которое остаётся в силе один год. За это время сама девушка больше не может делать таких предложений другому парню. Как только парень надевает подарок на левый безымянный палец, это означает, что он согласился с предложением девушки и официально становится её женихом. Вы же сразу надели печатку на левый безымянный палец и тем самым дали понять принцессе, что вы согласны стать её женихом.

— По отношению ко мне это не совсем честно. Ведь она должна была понимать, что я не знал о таком вашем обычае.

— Успокойтесь, месье Смирнов. Это давно уже всего лишь забава, в которую любит играть наша молодёжь. Но, как говорят у вас в России, "в каждой шутке есть доля шутки". Так что будьте готовы к тому, что вам могут сделать это предложение вполне официально. Принцесса кажется влюбилась в вас и не скрывает своих чувств.

Они вышли из ресторана и посол откланявшись, присоединился к своим соотечественникам. Саша остался один и наблюдал, как тронулась с места первая посольская машина с маленькими одландскими флажками по обоим сторонам капота, за ней потянулись и другие. Вскоре кавалькада, бликующих в отражённых лучах света, машин с зажжёнными передними фарами и красными задними фонарями, выехала на Театральный проезд, притормозив у ближайшего перекрёстка. А Саша ещё некоторое время стоял в глубоком раздумье и глядел ей вслед, хотя она уже давно скрылась из виду.

Глава 25. Государственный переворот

Москва, 7 ноября 1958 года, 2 часа пополуночи, резиденция посольства королевства Одланд в СССР, комната охраны перед апартаментами принцессы, освещаемая ночником, дежурный охранник спит в кресле.

Охранник просыпается от негромкого звука дверного замка и открыв глаза видит в проёме открывшейся двери фигуру человека в маске и пистолет с глушителем, направленный прямо на него. Подчиняясь вбитым в него рефлексам, он тянется к тревожной кнопке, пытаясь одновременно уйти с линии огня, но не успевает, раздаётся сухой щелчок и на его белой рубашке, на груди, появляется красное пятно.

Человек в маске не торопится, закрывает за собой дверь на задвижку, подходит к охраннику, так и оставшемуся в кресле, и производит контрольный выстрел в голову. Затем он тянет на себя двери, ведущие в апартаменты принцессы. Дверь оказывается запертой, но убийцу это не смущает. Похоже, что ключами его снабдили, и он быстро находит нужный. Этот замок тоже издаёт мягкий щелчок, и убийца проникает внутрь, попадая в прихожую, освещённую, как и комната охраны тусклым светом ночника.

Убийца прекрасно знает расположение комнат и сразу направляется в спальню, дверь в которую оказалась не запертой. Он резко распахивает дверь, отчего в комнате возник сквозняк и ему показалось какое-то шевеление в постели. Его нервы не выдерживают и он, вскинув пистолет, с порога открывает стрельбу, целясь по силуэту фигуры, лежащей на кровати и продвигаясь одновременно вглубь комнаты. Его последние выстрелы звучат гораздо громче первых, глушитель на его пистолете рассчитан на 4-5 выстрелов, после чего его нужно менять.

Подойдя к кровати принцессы вплотную, он обнаруживает, что её там нет, а то, что он принял за тело принцессы оказалось скомканным одеялом и подушкой.

Одновременно с этим послышался звук спускаемой в туалете воды и шум открываемой и закрываемой двери.

Убийца развернулся лицом к двери и стал ожидать принцессу с поднятым на уровень глаз пистолетом. Когда в проёме двери показалась принцесса, убийца понял, что палец, лежащий на спусковом крючке пистолета онемел и его не слушается. Потекли мгновения, медленные, как никогда в его жизни. Он видел, как принцесса не спеша перешагнула порог спальни, сразу смещаясь вправо от него. Он попытался тоже повернуться, чтобы держать принцессу на линии стрельбы, но с ужасом понял, что тело перестало его слушаться.

Убийца не мог знать, что это было результатом воздействия на него хранителя принцессы, сложнейшего артефакта, по сути своей предтечи искусственного интеллекта, который отследив направленную на охраняемое тело угрозу, выпустил одно из заложенных в него заклинаний, замедляющее на несколько секунд все реакции агрессора, практически парализующее его на это время. Одновременно охраняемое тело переводилось в боевой режим, при котором все реакции организма убыстряются в несколько раз.

Благодаря этому воздействию, принцесса, имеющая не только чёрный пояс по дзюдо, но и обученная армейскому рукопашному бою, столбом не стояла и пошла на сближение с ним. Мгновения рванули вперёд с прежней скоростью, и убийца почувствовал, что управление телом возвращается к нему, но это его уже не могло спасти. Пистолет отлетел в сторону после удара принцессы, а сам он потерял сознание.

О соответствующем обучении принцессы в своё время позаботился её отец. В результате, она получила очень неплохую физическую и военную подготовку, владела не только приёмами рукопашного боя, но и прекрасно стреляла из всех видов стрелкового оружия.

Принцесса, действуя на рефлексах, выбила пистолет и ударила убийцу в горло, затем, захватив его за руку, уложила на пол лицом вниз, удерживая его в этом положении. Убийца не сопротивлялся и стал хрипеть, задыхаясь. Удар принцессы оказался для него смертельным.

Девушка подобрала с пола пистолет и, проявив милосердие, добила убийцу, выстрелив ему в голову.

* * *

Сашу разбудил телефонный звонок. Часы показывали половину третьего. Он сразу понял, что-то случилось. Подбежав к телефону и подняв трубку, услышал голос принцессы:

— Саша, у нас беда, в посольство по дипломатическим каналам пришло сообщение из Одланда, что в королевстве произошёл государственный переворот, моих родителей и брата убили, власть захватили заговорщики во главе с дядей Георгом. На меня тоже было совершено покушение, слава богу, неудачное, я осталась жива, а убийца мёртв.

— Ты не пострадала? — встревоженно воскликнул Саша.

— Нет, со мной всё в порядке, но мне нужна твоя поддержка, приезжай пожалуйста, машину я уже послала.

Первое, что сделал Саша, это открыл портальное окно на метку принцессы и отправил ей магический диагност. Сведения от него стали поступать через несколько секунд. Принцесса была здорова, но встревожена и в некоторой степени угнетена. Впрочем, хранитель отслеживал её состояние и был готов принять при необходимости соответствующие меры.

Саша разделил сознание и одной его частью стал прослушивать эфир в надежде услышать хоть что-нибудь о событиях в королевстве Одланд. Эту свою способность, прослушивать эфир, Саша обнаружил у себя в прошлом году и с тех пор пользовался ею на регулярной основе. Те радиостанции, которые он регулярно слушал ничего про Одланд не сообщали.

Одновременно с этим он быстро оделся, всполоснул лицо холодной водой и вышел в прихожую. Туда же из своей комнаты выглянула полуодетая Берта Арнольдовна.

— Саша, куда ты собрался на ночь глядя, что случилось?

Саша знал, что его названная бабушка стучит на него в КГБ, но не сердился на неё. Он понимал, что его всё равно рано или поздно вычислят и будут держать на контроле.

"Пусть контролируют через Берту Арнольдовну, сделаю вид, что ни о чём не подозреваю", — решил тогда Саша, когда узнал о неблаговидной роли своей квартирной хозяйки.

— У моей принцессы беда, — ответил Саша, — власть в королевстве захватил её дядя, король и королева убиты. Она просит у меня поддержки.

— Но чем ты ей поможешь?

— Добрым словом, бабушка. Я пошёл, буду держать тебя в курсе по телефону.

Саша поцеловал, подошедшую к нему бабушку в щёку и вышел в подъезд. Выйдя на улицу, он сразу увидел знакомую машину посольства, уже ожидавшую его.

Нырнув в тёплое нутро фольксвагена, он сразу же услышал голос диктора, вещавшего на английском из радиоприёмника автомобиля.

— Экстренное сообщение. Наш корреспондент Катрин Аркади сообщает из королевства Одланд. Катрин, как слышите нас, приём.

Затем послышались посторонние шумы и взволнованный голос журналистки:

— Слышу вас хорошо, приём.

— Катрин, говорите, вы в эфире.

— Работает радиостанция корреспондентского пункта Би-би-си в королевстве Одланд. Экстренное сообщение. Из достоверных источников нам только что, буквально десять минут тому назад стало известно, что сегодня в королевстве произошёл государственный переворот. Король Северин третий, его супруга, королева Анастасия и их 14-летний сын Дмитрий убиты. Подробности пока не известны, как и имена заговорщиков и исполнителей убийств. В то же время, нам стало известно, что единственная, оставшаяся в живых наследница престола, принцесса Алейна Мелани де Руссе находится с неофициальным визитом в России. Нетрудно догадаться, что её жизнь находится сейчас в опасности. Дотянутся ли руки заговорщиков до принцессы? Удастся ли коммунистическому режиму в России оградить принцессу от наёмных убийц? И предпримут ли они какие-либо меры для обеспечения её безопасности или, наоборот, сдадут новым властям на расправу? Мы вместе с вами, уважаемые радиослушатели с нетерпением будем ждать новостей. Официальной реакции от государственных чиновников высшего эшелона власти пока не поступало. Королевство ещё спит, местное время 4 часа 53 минуты утра. Постараемся выходить в эфир каждый час. С вами была корреспондентка Би-би-си Катрин Аркади. До следующего эфира, уважаемые радиослушатели.

* * *

— Но на что рассчитывает твой дядя? — спросил Саша принцессу.

Они сидели в одном из свободных помещений, предоставленное принцессе, поскольку в её апартаментах работала служба безопасности посольства и бригада из убойного отдела МУРа, приглашённая послом через каналы МИДа.

— Я помню, — продолжал Саша, — ты говорила, что по закону он не может стать королём. Если король с королевой и все их дети умрут, то Королевский Совет должен начать процедуру избрания нового короля, и он должен быть из другого рода. Представители прежней королевской династии не допускаются к избранию. Или я что-то неправильно понял?

— Всё ты понял правильно, Саша. Но дядя Георг нашёл лазейку в законодательстве. Вчера он в Париже публично отрёкся от рода де Руссе, перейдя в род Валуа. Когда-то этот род принадлежал к королевской династии во Франции. Сейчас это весьма богатый и представительный род в нашем королевстве и многочисленный к тому же. Его представители служат во всех государственных структурах. Они есть и в Королевском Совете, и в обеих палатах парламента. Зачем им понадобился дядя Георг, я не понимаю. В роду Валуа немало представителей, достойных возглавить королевство.

— Возможно, они его просто используют? — предположил Саша. — Если бы покушение на тебя состоялось, то твой дядя тут же бы умер от инфаркта или инсульта, или какого-нибудь несчастного случая. А род Валуа тут же бы отрёкся от него.

— Однако же процедура перехода состоялась, новый род принял его и теперь дядя Георг мне не дядя вовсе, а совершенно чужой человек. Он отрёкся от нашей династии, от нашего рода, от нашей семьи. Зато теперь он может претендовать на трон.

— Вот оно как, — задумчиво сказал Саша, — значит не всё так просто, как мне показалось сначала. На что-то же он рассчитывает? Возможно род Валуа тоже замешан в убийстве королевской семьи? Расскажи, как ты видишь сложившуюся ситуацию. Ты ведь по-прежнему остаёшься наследницей и имеешь полное право на трон.

— Да, по закону о престолонаследии, я уже королева, с момента смерти моих родителей.

Саша встал и склонил голову:

— Как гражданин Одланда я хочу принести присягу моей королеве.

Саша посмотрел на принцессу и дождавшись от неё согласия, выразившегося благосклонным наклоном головы, встал на одно колено и продолжил, на ходу сочиняя текст присяги. Удачно получилось, что он вовремя вспомнил, что Одланд изначально являлась православной страной и оставалась таковой несмотря на почти три века французского владычества. Но и католическая церковь имела в королевстве множество своих сторонников. В итоге у Саши получилось следующее:

— Я, Александр Андреевич Смирнов, гражданин королевства Одланд, признаю Алейну Мелани де Руссе королевой Одланда, присягаю ей на верность, и целую в том крест.

Саша вытащил висевший на его шее под заклинанием скрыта православный крестик и поцеловал его. (История его крещения достойна отдельного рассказа, но сейчас не время и не место для этого и уводит нас далеко в сторону от нашего повествования.)

Дверь, ведущая из помещения в коридор, открылась и показалась Нари, личный секретарь, теперь уже королевы Алейны.

— Ваше величество, — обратилась она к королеве, переступив порог и встав на колени, — разрешите и мне присягнуть вам на верность.

— Одну минуточку, — поднял руку Саша, — я предлагаю провести эту процедуру в каком-нибудь большом зале посольства. У вас есть зал приёмов?

— Да, есть. Отличная идея, Саша. Давайте перейдём все туда.

В следующие полчаса, присягу королеве принесли все работники посольства, без исключения.

* * *

Королева вернулась в предоставленный ей кабинет, сопровождаемая Сашей, бывшим послом Кьетом и новым послом Вонгратом. Они расположились в креслах, доставленных туда вместо столов и стульев и продолжили обсуждение сложившейся ситуации.

— Ни Королевский Совет, ни парламент никогда не утвердят вас, Ваше величество, на троне Одланда, — сказал Вонграт, начиная разговор.

— А что помешает им это сделать? Ведь я, как законная наследница короля действую в полном соответствии с законом о престолонаследии. Я не выхожу за рамки правого поля.

— Вы лукавите, Ваше величество. Вы прекрасно знаете, что по закону король должен быть совершеннолетним, а вам только 16 лет.

— Ну, так что помешает Королевскому Совету назначить мне регента, а парламенту утвердить его?

— Здесь вы правы, ничто не помешает, кроме вашей кончины.

— Но я выздоровела, — воскликнула Алейна.

— И вы, Ваше величество, действительно верите, что благополучно доживёте до своего совершеннолетия? — иронично спросил Вонграт. — Сегодня вам просто повезло. Вас всё равно достанут, рано или поздно. Вот, если бы вы получили полную власть в свои руки и смогли калёным железом выжечь это осиное гнездо заговорщиков и всех их приспешников, тогда у вас появился бы шанс удержаться на троне. Но что толку мечтать о несбыточном?

— Вы полагаете, что покушения на меня продолжатся?

— Я в этом не сомневаюсь.

— Может быть Вашему величеству следует исчезнуть на пару лет, до совершеннолетия? — вступил в разговор Кьет.

— Наследная принцесса обязана присутствовать на всех официальных мероприятиях, — возразил Вонграт, — в противном случае, ей быстро найдут замену.

— Вы правы, месье Вонграт, но у меня есть ещё одна возможность, о которой вы не упомянули. Я могу выйти замуж, что даст мне право обратиться к Королевскому Совету и парламенту о признании меня совершеннолетней. Решения парламента стоят выше решений Королевского Совета. Я могу обратиться к нему минуя Королевский Совет, и, если народ будет за меня, парламент не посмеет проголосовать против. По крайней мере шансы на это у меня достаточно велики.

— По закону вы в своём праве, Ваше величество, но и здесь я вижу два препятствия, — ответил Вонграт после небольшой паузы. — Первое, у вас очень мало времени для этого. Никто не будет ждать, пока вы найдёте себе мужа и заговорщики успеют привести к власти регента, после чего я не дам за вашу жизнь и ломаного гроша. Правда, после вчерашней вашей демонстрации с кольцом в ресторане Метрополь ваши шансы на преодоление первого препятствия сильно выросли, но второе препятствие практически не оставляет вам никаких шансов.

— Что именно? — спросила Алейна

— Второе препятствие ждёт вас в лице заговорщиков, — сказал Вонграт. — Вы вместе со своим мужем вряд ли сможете добраться живыми до здания парламента, чтобы лично подать прошение о признании совершеннолетия. Шанс на то, что вам это удастся я оцениваю, как один к ста. Значит, вероятность, что вам, Ваше величество, удастся преодолеть оба указанных препятствия не превышает одного процента.

Вонграт замолчал, обдумывая какую-то мысль, и продолжил:

— Честно сказать, я нахожусь в крайнем удивлении, как вам, Ваше величество удалось выжить при сегодняшнем покушении. Без божьего благоволения здесь явно не обошлось. Но надеяться только на него было бы неблагоразумно с вашей стороны. У русских на этот счёт есть хорошая пословица. "На Бога надейся, но сам не плошай".

— И что вы, месье Вонграт, посоветовали бы мне с высоты вашего возраста и опыта?

— Просить политического убежища в одной из великих держав, изменить внешность, имя и постараться прожить жизнь обычного гражданина, забыв о своём происхождении. Я думаю, что ваши родители предусмотрели возможность подобного развития событий и позаботились о вашем финансовом благополучии. Всё остальное решается без проблем.

— А что скажете вы, месье Кьет?

— Я склонен согласиться с месье Вонгратом, Ваше величество.

— Спасибо, господа, за беседу и советы, я сообщу вам о своём решении. А сейчас я попрошу вас оставить меня наедине с моим другом. Я попытаюсь преодолеть первое препятствие на моём пути к трону.

— Согласен ли ты, Саша, стать моим мужем? — спросила Алейна, как только оба посла покинули её апартаменты.

— Несколько неожиданно, но всё же ожидаемо, — ответил Саша. — Я-то согласен, но ты не всё про меня знаешь. И я не знаю, как ты отреагируешь, когда узнаешь мою тайну.

— Ты уже женат? Или был женат, и у тебя есть дети от этого брака? Ну, скажи же быстрее, не мучай меня.

— Поклянись, что никогда и никому не расскажешь то, что сейчас узнаешь обо мне.

— Ты начинаешь пугать меня. Клянусь, что никогда и никому не раскрою твою тайну.

— Тогда слушай.

Саша не стал рассказывать ей в подробностях историю своей жизни, ограничившись самым главным, как он стал магом и как после этого изменилась его жизнь. Рассказал и о том, что проживает вторую жизнь. Рассказал о некоторых своих способностях, но далеко не обо всех. Повинился в том, что ему пришлось обмануть её с этим сибирским чудодейственным эликсиром.

Когда Саша замолчал, они ещё несколько минут провели в молчании. Алейна сидела с раскрытым ртом и распахнутыми глазами смотрела на него. Наконец, она пришла в себя и нарушила тишину:

— Я полюбила тебя, Алекс, и свой выбор сделала. А то, что ты не такой юный, как кажешься, так это даже хорошо. Теперь ты можешь ответить на моё предложение?

— У нас, у русских, принято, чтобы предложение делал мужчина. Скажи мне, любовь моя, согласна ли ты выйти за меня замуж?

— Да, мой любимый, я согласна.

* * *

7 ноября 1958 года, апартаменты королевы Алейны в резиденции посольства королевства Одланд в Москве, 4 часа 55 минут утра по местному времени.

Алейна с Сашей вернулись в апартаменты принцессы, работу в которых служба безопасности уже завершила.

— Саша, я пойду приму душ и мне необходима передышка. Столько значимых событий за столь короткий срок, у меня голова раскалывается на части.

Королева прошла в ванную комнату, а Саша подошёл к радиоприёмнику и включил его. Подождав, пока он нагреется, он настроил его на волну радиостанции ВВС (Би-би-си). Звучала лёгкая музыка. Саша развалился в кресле и привычно разделил сознание на две половины. Одной из них он устремился в космос, а второй оставался в теле, слушая музыку, лившуюся из радиоприёмника.

Поднявшись на высоту в 100 км над поверхностью Земли, он направился на поиски королевства Одланд, о котором он практически ничего не знал, кроме того, что оно располагалось на одноимённом острове в нескольких тысячах километров к юго-востоку от острова Мадагаскар. Он определился в пространстве и взял курс на Африку.

Тем временем радиостанция Би-би-си начала передавать новости.

— В нашей студии, в Лондоне, работает для вас Эдуард Найман. Слушайте последние новости из Одланда, с нами на связь вышла Катрин Аркади, — послышался из радиоприёмника голос диктора.

— Здравствуйте уважаемые радиослушатели, я веду свой репортаж из королевского дворца Одланда в столице Джакка. Сегодня я хочу познакомить вас с королевством, рассказав о нём некоторые подробности.

— Только сильно не увлекайтесь, Катрин, — послышался голос ведущего Би-би-си.

— Нет, нет, я кратенько, -засмеялась Катрин, — минут на пять, не более. Итак, королевство Одланд располагается на одноимённом острове в западной части Индийского океана в двух тысячах километров к юго-востоку от острова Мадагаскар. Остров Одланд (что в переводе означает богатая земля) имеет форму неправильного четырёхугольника, похожего на трапецию. Центр этого четырёхугольника находится на сороковой параллели южной широты и семидесятом меридиане восточной долготы, который, в свою очередь, служит (примерно, конечно) осью симметрии этого острова. Площадь острова составляет 2 миллиона 917 тысяч 905 квадратных километров, численность населения королевства по последней переписи, проведённой три года тому назад, составляет немногим менее 125 миллионов человек. Свою независимость королевство получило после французской революции 1848 года, когда на остров хлынули толпы эмигрантов из Франции, в большинстве своём дворяне и аристократы, нашедшие приют в своей колонии. Именно они инициировали создание независимого монархического государства, в котором все французские бунтари и революционеры были объявлены вне закона. С тех пор в королевстве два государственных языка — одландский и французский. В столице Джакка и её пригородах проживает около 12 миллионов жителей. В списке стран по величине ВВП (внутреннего валового продукта) королевство занимает десятое место, опередив свою бывшую метрополию, Францию. Недра острова богаты разнообразными ископаемыми, позволяющими развивать свою национальную экономику и быть конкурентно способными на мировом рынке. Плодородная почва, благодатный климат и современные сельскохозяйственные технологии дают богатые урожаи, что позволяет королевству занимать лидирующие позиции в мировой торговле продовольствием и природными ресурсами. Но основной упор во внешней торговле королевство делает на морских перевозках и продаже широкого спектра морских судов гражданского и военного назначения. От сухогрузов до авианосцев, включая подводные лодки. Одланд является высокоразвитой технологической державой, имеет многочисленный военно-морской флот, не уступающий по своей мощи флотам крупнейших морских держав. Каждый третий сухогруз в мире и каждый второй океанский пассажирский лайнер принадлежат одландским компаниям. И заканчивая для радиослушателей свой краткий экскурс в историю королевства, добавлю, что Одланд вот уже почти 10 лет является ядерной державой и обладает крупнейшим научным потенциалом. Это позволяет ей проводить свою независимую внешнюю политику, основанную на международном праве и решениях ООН, что, судя по случившемуся государственному перевороту, далеко не всем нравится. Явно, что кое-кто сильно завидует успехам Одланда и желает дестабилизировать обстановку в королевстве, вставить палки в колёса успешно развивающегося государства.

— Спасибо, Катрин за столь блестящую справку о королевстве, но не забывай, что наше время не резиновое, — поспешил прервать репортаж диктор Би-би-си, чтобы вернуть его в русло последних событий и избежать при этом политических оценок, которые могут не понравиться их руководству. — Ждём от тебя свежих новостей. Появилось ли что-нибудь новенькое за последний час?

— Да, наши источники сообщают, что вчера утром принц Георг, младший брат короля Северина третьего, тайно провёл в Париже процедуру отречения от своей королевской семьи, рода и династии. Сразу после этого он был принят в род Валуа.

— И что толкнуло его на такой шаг — семейная ссора?

— Нет, тут дело не в семейной ссоре. Дело в том, что это отречение позволит ему участвовать в выборах нового короля, если прежняя династия прекратит своё существование. Напрашивается очевидный вывод. Достаточно задать вопрос — кто будет главным бенефициаром от смерти королевской семьи.

— Сейчас мы можем только гадать, — сказал ведущий, — в этом вопросе легко ошибиться, не будем делать поспешных выводов. Известно ли вам что-нибудь новенькое о принцессе Алейне?

— Нет, Эдуард, про это мне ничего не известно. Я полагаю, что в данном случае отсутствие каких-либо новостей о принцессе само по себе является хорошей новостью.

— А вот я могу порадовать наших радиослушателей. Мы получили достоверные сведения, что принцесса Алейна жива и здорова. Но об этом будет наш следующий репортаж. У вас всё, Катрин, или есть ещё какие-нибудь новости?

— Да, есть. Из достоверных источников нам стало известно, что военно-морская пограничная служба Одланда перехватила сегодня гражданское судно, пытавшееся нелегально пересечь государственную границу. Среди пассажиров этого судна был задержан один из сотрудников службы охраны короля, пытавшийся сбежать из королевства. Какую информацию он сообщил при этом пограничникам, нам осталось неизвестным. У меня всё на данный час.

— Спасибо, Катрин. Это была наша корреспондентка в Одланде, Катрин Аркади. А сейчас главная новость часа. Слушайте прямой репортаж из Москвы нашего корреспондента, Майкла Келли.

Послышался шум помех, который быстро исчез.

— Алло, как меня слышно? Эдуард, вы меня слышите?

— Да, Майкл, вас отлично слышно, вы в эфире, говорите.

— У нас сногсшибательная горячая новость! Получена только что из достоверных источников. Три часа тому назад около двух часов пополуночи на принцессу Одланда, Алейну Мелани де Руссе было совершено покушение, прямо в резиденции посольства в Москве. Но покушение не удалось, принцесса осталась жива, а убийца погиб. Подробности пока не сообщаются, идёт следствие, которое ведёт служба безопасности посольства совместно с Московским уголовным розыском.

— Майкл, а что известно о состоянии здоровья принцессы, пострадала ли она при покушении на неё.

— Я как раз собирался сказать об этом. Сразу хочу успокоить радиослушателей. Принцесса при покушении на неё не пострадала. А теперь слушайте ещё одну сногсшибательную новость. Про это знают пока только в Москве, всего несколько человек. Мне она стала известна ещё вчера, но я решил проверить эту информацию и немного придержал её. И вот она подтвердилась. Слушайте. Оказывается, принцесса Одланда приехала в Москву не просто с дружеским визитом и не в связи со сменой посла. У неё на это были свои, личные мотивы. Как оказалось, принцесса Алейна Мелани де Руссе была тяжко, неизлечимо больна. Врачи поставили ей диагноз рак крови, лейкоз. Срок её жизни подходил к концу. Врачи давали ей не больше трёх месяцев. Эта информация была строго засекречена. Но это ещё не вся новость. Главное, это то, что на данный момент принцесса абсолютно здорова. Позавчера, 5 ноября 1958 года принцессу выпустили из кремлёвской больницы с диагнозом "здорова", без каких-либо последствий после столь тяжёлой болезни.

— Так её исцелили русские? — решил уточнить Эдуард Найман, ведущий ВВС.

— Нет, то есть, да, её исцелили не врачи, а какой-то колдун из Сибири, с помощью некоего чудодейственного средства, а в больнице только зафиксировали и подтвердили этот результат. Говорят, что за своё исцеление принцесса выплатила крупную сумму, не меньше миллиона долларов. Но эта информация не подтверждённая. Единственная достоверная новость, это то, что принцесса здорова. В посольстве Одланда в Москве лежит справка об этом из кремлёвской больницы. У меня пока всё на этом. Эдуард?

— Да, спасибо, Майкл. Вот это новости, так новости, есть чему удивиться и над чем подумать. В силу важности этих новостей, я кратенько повторю самое главное, в хронологическом порядке. Принцесса Одланда заболела неизлечимой болезнью, рак крови. Несколько дней тому назад она приезжает в Москву, где за миллион долларов её исцеляет какой-то колдун из Сибири с помощью чудодейственного эликсира. Факт её исцеления подтверждают самые лучшие врачи Советского Союза, работающие в кремлёвской больнице. Из больницы она выходит 5 ноября абсолютно здоровой. А сегодня ночью в королевстве Одланда происходит государственный переворот, королевскую семью убивают, а на принцессу происходит покушение, слава богу неудачное и принцесса остаётся живой, невредимой и самое главное здоровой. Вот, дорогие радиослушатели, такие дела творятся в нашем мире. Следующие новости будут ровно через час. Не уходите с нашей волны, сейчас для вас споёт знаменитая Сюзанна.

Саша услышал, что Алейна выходит из ванной и, выключив радио, пошёл ей навстречу, продолжая слушать эту радиопередачу, небольшой частью своего сознания.

"А ведь новость об исцелении принцессы могла послужить причиной (или, как стали говорить значительно позже, триггером), запустившей маховик заговора, приведшим к убийству королевской семьи", — подумал Саша.

Впрочем, навстречу ему уже шла принцесса, и Саша всё своё внимание переключил на неё.

Глава 26. Государственный переворот (продолжение)

7 ноября 1958 года, апартаменты принцессы Алейны в резиденции посольства Одланда в Москве, 5 часов 20 минут утра.

Знакомство с Одландом Саше тоже пришлось временно прервать, поскольку его вниманием всецело завладела принцесса. Их первая близость была недолгой, после чего принцесса быстро уснула, а Саша, наоборот, решил вставать и выбрался из постели. Утренние процедуры, как и уборку следов их близости, он исполнил с помощью магии, не потревожив принцессу.

"Кого здесь интересует, была ли принцесса девственницей или нет?" — с грустью спросил себя Саша. Но простынь на всякий случай убрал в своё пространственное хранилище, достав оттуда же вместо неё новую. "Кто их знает этих одландцев? Пусть лежит, хлеба не просит. Выкинуть всегда успею".

Закончив с уборкой, подготовился к продолжению путешествия по королевству Одланд. Надел на себя полевую форму военнослужащего российской армии, найденную в своё время в хранилище мага Жерара. Вытащил и проверил оружие, которое прилагалось к форме — нож, пистолет и автомат с двумя запасными рожками. Бронежилет, каску и накладные щитки он надевать не стал. Его магическая защита высшей категории справится с любой угрозой. Немного подумав, нож и пистолет с запасными магазинами убрал обратно в хранилище. Оттуда он мог достать их быстрее, чем выдернуть из карманов разгрузки.

Саша перешёл в кабинет и устроился на диване. Затем вышел половиной сознания из тела и устремился ввысь, в космос.

Остров он отыскал быстро. Собственно говоря, Саша нашёл его ещё в свой первый выход. Поэтому над островом он оказался за пару мгновений. Всё оставшееся время он последовательно и тщательно исследовал сам остров, его столицу и добрую пару дюжин других его городов, разбросанных как по самому острову, так и по его побережью, протяжённость которого составляла не менее шести-семи тысяч километров, и то, если считать по прямым отрезкам, соединяющим реперные точки.

Облетая остров, нигде подолгу не задерживался, составляя в памяти подробную его карту. Не забывал отметить положение военных кораблей, которых было великое множество и не только около острова. Саша полагал, что военно-морские силы Одланда контролировали большую часть акватории всей планеты во всех его ключевых точках.

Саша пришёл к такому выводу, после того, как потратил несколько минут, чтобы проверить несколько таких точек. Он заглянул на Гибралтарский пролив, Суэцкий канал, Бабель-Мандебский пролив, Панамский канал и ещё несколько аналогичных точек мирового океана.

Десятки самолётов бороздили небо над островом и его прибрежными водами.

Составив более-менее подробную карту острова, Саша перешёл к изучению столицы королевства, города Джакка. С высоты особенно было заметно, что город рос без плана. Широких магистральных проспектов было мало. Центр города был густо заселён и забит автотранспортом. Тем не менее, королевский дворец Саша обнаружил быстро. Он занимал приличную площадь и был окружён зелёными насаждениями с чётко прослеживаемыми аллеями и просеками, отдельными строениями.

Напоследок, Саша уделил своё внимание королевскому дворцу. Облёт всех его помещений, сверху донизу, он производил в ускоренном в несколько раз режиме и всё равно потратил на это четверть часа. В маленькой подвальной комнате, которая представляла собой большой холодильник, он обнаружил тела убиенной королевской семьи.

Вот туда Саша перешёл сам, построив портал. В своём пространственном хранилище он нашёл фотоаппарат с заряженной плёнкой, готовый к съёмке и в очередной раз помянул добрым словом мага Жерара и его запасливую натуру. Это экономило Саше немало времени.

Затем он сделал кучу снимков, использовав всю плёнку, что была заправлена в фотоаппарат. Общий вид с разных ракурсов, каждое тело по отдельности. Съёмки крупным планом. Отдельные участки тела, на которых отчётливо видны следы пулевых ранений. Никто из них не избежал контрольных выстрелов в голову, но их лица остались неповреждёнными.

Отсняв плёнку, Саша аккуратно, в полной темноте, убрал её в предназначенную для неё кассету и зарядил фотоаппарат новой плёнкой.

Саша хотел, чтобы фотографии, которые он только что сделал попали на полосы крупных зарубежных газет и на телевидение. С этой целью он планировал продать плёнку какому-нибудь корреспонденту крупной зарубежной газеты или телерадиокомпании ВВС. Если эти снимки станут достоянием широкой общественности, тогда заговорщикам не удастся выдать убийство королевской семьи за несчастный случай, типа отравления.

Однако время поджимало, и Саша, оставив часть своего сознания в Одланде, присматривать за текущей обстановкой, вернулся в спальню к принцессе и разбудил её. При этом пришлось применить магию, наполнив её добрым зарядом бодрости.

Пока принцесса была занята утренними процедурами, Саша обнаружил у входа в апартаменты её секретаря, Нари и выпытал у неё номер справочного телефона в Джакке. Он тут же соединился с ним с помощью своего виртуального телефона и получил в ответ не меньше двух десятков номеров телефонов корреспондентских пунктов зарубежных газет, в том числе и ВВС. Подчиняясь своей интуиции, он не стал звонить в редакции газет, а сразу связался с корпунктом ВВС.

Ему повезло, трубку телефона подняла Катрин Аркади. Выслушав Сашу, она сказала, что если его материал её заинтересует, то она готова хорошо за них заплатить и они договорились о встрече через час. Она сообщила Саше адрес корпункта и положила трубку, сказав ему на прощание, что ждёт его ровно через час.

Саша частью сознания вышел из тела и нашёл ближайший к королевскому дворцу магазинчик. Оставил сам метку и вернулся в тело. Через пару минут он заходил в магазин и узнал от продавца его точный адрес, затем вызвал такси, на котором доехал до корпункта ВВС.

Одландских франков у Саши не было, поэтому пришлось немного переплатить, расплатившись долларами США, чему таксист только обрадовался.

Найдя неподалёку укромное место, порталом перешёл оттуда в апартаменты принцессы в Москве.

* * *

7 ноября 1958 года, Москва, 7 часов 10 минут утра.

— Дорогая, скажи мне, пожалуйста, что нам нужно сделать, чтобы наш брак признали в твоём королевстве официально? Достаточно ли зарегистрировать его в одном из наших ЗАГСов или необходимо венчаться в церкви? Или нужно обязательно зарегистрировать его в королевстве?

— Давай спросим об этом мсье Кьета. Он опытный государственный чиновник и много знает. А, если что не знает, то знает где, как и от кого можно получить нужную информацию.

Алейна сняла трубку телефона и пощёлкала по рычажку, вызывая своего личного секретаря, и попросила пригласить к ней месье Кьета.

Бывший посол Одланда в СССР, месье Кьет, появился быстро. Посмотрев на него, Саша понял, что тот вообще не ложился спать сегодня и послал ему заклинание бодрости. Его услуги нужны были ему с Алейной постоянно. Узнав, по какому вопросу он понадобился, месье Кьет ответил мгновенно.

— Поскольку ваш жених, месье Смирнов, уже официально является гражданином королевства Одланд, то для признания вашего брака действительным вполне достаточно зарегистрировать его здесь, у нас в посольстве. Таким правом наделён действующий посол, каковым является на текущий момент месье Вонграт. Более того, мы можем пригласить сюда священника, и он проведёт обряд венчания. И ещё я советую вызвать к нам в посольство съёмочную группу с телевидения и заснять всю процедуру бракосочетания на плёнку с последующим выпуском в эфир. Тогда никто ни в Королевском Совете, ни в парламенте не осмелиться не признать ваш брак.

— А то обстоятельство, что мне ещё нет 18 лет не сможет послужить причиной для непризнания нашего брака?

— Наше законодательство разрешает женщинам браки с 16 лет и согласия родителей для этого не требуется.

— А мужчинам? — тут же спохватился Саша.

— А если жениху нет ещё 18 лет, то он должен быть хотя бы на один день старше невесты. Как я понимаю, вы старше её величества на год, так что и в этом пункте никаких препятствий нет.

— Месье Кьет, — обратилась к нему принцесса, — вы не могли бы взять на себя роль организатора нашего с месье Смирновым бракосочетания?

— Почту за честь, — без колебаний ответил месье Кьет. — Только мне нужно получить от вас соответствующие полномочия.

— Если я своим указом назначу вас своим помощником по общим вопросам, то этого будет достаточно?

— Более чем, Ваше величество. Спасибо за доверие, вы не пожалеете о своём решении.

— Тогда немедленно подготовьте проект такого указа, месье Кьет. Скажите, сколько времени вам понадобится для этого?

— Мне придётся прописать там мои полномочия, как вашего помощника, не так ли, Ваше величество?

— Давайте сделаем так. Полностью этот документ мы с вами вместе доработаем потом, когда Королевский Совет и парламент утвердят меня королевой. А пока, подготовьте проект указа о назначении вас моим помощником по общим вопросам, без упоминания о ваших полномочиях. Включите туда просьбу ко всем государственным чиновникам оказывать вам всемерную поддержку и предоставлять нужную информацию. Думаю, что на первых порах этого будет достаточно.

— Тогда, пожалуй, за полчаса я управлюсь, — ответил месье Кьет.

— Вот и хорошо, ступайте, я жду вас через 30 минут. И приведите с собой месье Вонграта. У меня для вас обоих будет ещё ряд поручений.

— Будет исполнено, Ваше величество, — склонился в глубоком поклоне бывший посол и, выпрямившись, по-военному чётко развернулся и покинул апартаменты королевы.

* * *

— Мне нужно отлучиться минут на 15, — сказал Саша принцессе.

— Куда? Что ещё случилось?

— Пока ты спала, я побывал в королевском дворце в Джакке, и кое-что там сфотографировал.

Он вытащил из кармана кассету с плёнкой и показал её Алейне:

— Здесь фотографии твоих мёртвых родителей и брата. Ещё раз прими мои соболезнования. Я скорблю вместе с тобой. На этих снимках хорошо видны следы от выстрелов. Их безжалостно расстреляли. Это документ. Их нужно показать по телевидению и напечатать в газетах. Это будет подтверждением того, что это не несчастный случай, а преднамеренное убийство. Кроме этого на телевидении покажут наше с тобой венчание и регистрацию брака. После всего этого, заговорщики не осмелятся тебя проигнорировать. Самое большое, они будут ждать нас в Королевском Совете до 10 ноября, прежде, чем что-нибудь начать предпринимать против тебя.

— Подожди, кому ты хочешь отдать кассету с плёнкой?

— Корреспонденту телерадиокомпании ВВС в Джакке. У меня с ней встреча через 10 минут.

— Но как?

— Ты не забыла, что твой жених волшебник? Я могу перемещаться порталами.

— А почему ты не отдашь кассету месье Кьету? У нас в посольстве есть штатный фотограф и фотолаборатория.

— А как я смогу объяснить ему её наличие у меня?

— Да, извини, глупый вопрос. Ты сейчас сказал, что Королевский Совет будут ждать нас до 10 ноября. Объясни. Почему до 10 ноября?

— Твои родители ведь были православными?

Принцесса кивнула.

— Их убили сегодня в полночь по вашему времени. Значит, сегодня первый день. По православному обычаю их похоронят на третий день, то есть послезавтра, 9 ноября. Заговорщикам это на руку и тут они тянуть не будут. Королевский Совет в день похорон они вряд ли соберут. Народ их просто не поймёт и не примет, если они так поступят. Следовательно, собраться раньше 10 ноября они не смогут.

— Но ты ведь сможешь провести меня порталом раньше?

— Да, это мне под силу, но стоит ли это делать, вот в чём вопрос ...

После небольшой паузы, Саша продолжил:

— Мы с тобой с сегодняшнего дня будем жить, как под микроскопом. Все наши действия и перемещения будут отслеживаться. Наш реактивный самолёт ТУ-104, а других у нас под рукой нет, сможет доставить нас в Одланд самое малое за 22 часа. Меньше не получится, не стоит даже и рассчитывать. Так, что для того, чтобы появиться там до полудня 9 ноября и успеть на церемонию похорон твоих родителей и брата, нам нужно вылететь из Москвы не позже завтрашнего полудня, чтобы иметь в запасе хотя бы пару часов. А в идеале, нужно вылетать завтра с утра пораньше или даже сегодня вечером. Если мы не сможем прибыть вовремя на похороны, ты потеряешь массу своих сторонников или, как минимум, колеблющихся между тобой и принцем Георгом. Это тоже нужно учитывать.

— У нас тоже есть реактивная авиация, правда только пока военная, — робко заметила принцесса.

— Проложить маршрут для военного истребителя тоже время нужно, не так ли, — возразил Саша. — Пока пробьёшь все эти бюрократические препоны, сколько времени уйдёт. Поэтому делаем ставку на наш ТУ-104.

Саша обнял всплакнувшую принцессу и сказал:

— Не плачь, прорвёмся. Жди меня здесь, я ненадолго, вернусь минут через 15. Я открою портал из нашей спальни.

С этими словами Саша вышел из кабинета и перешёл в спальню. Там подошёл к зеркалу и наложил на себя иллюзию Лео Жерара, что далось ему с необычайной лёгкостью. Иллюзия сама появилась в том возрасте, в котором Лео Жерар пребывал сейчас в Сашином виртуальном мире, где ему было около 30 лет.

Он даже удивился. И поддерживать эту иллюзию оказалось очень легко, практически не тратя магической энергии. Ещё раз посмотрел на себя в зеркале.

"Очень удачная иллюзия", — подумал он, открывая портал в Джакку, неподалёку от корпункта ВВС. Нашёл вход, где сразу же наткнулся на консьержку.

— Вы к кому, месье? — спросила она его.

— У меня назначена встреча с мадмуазель Аркади, — ответил Саша.

— Первый этаж, вторая комната направо, — махнула рукой консьержка, показывая ему направление.

* * *

7 ноября 1958 года, Москва, резиденция посольства Одланда, рабочий кабинет принцессы Алейны, 7 часов 50 минут.

Принцесса подписывает указ и вручает его месье Кьету:

— Поздравляю вас месье Кьет с назначением на новую должность и прошу вас незамедлительно приступить к выполнению моей просьбы об организации нашего бракосочетания с месье Смирновым.

Господа Смирнов и Вонграт, находящиеся тут же, бурно аплодируют, поздравляя месье Кьета.

Месье Кьет принимает из рук принцессы указ и кланяется ей, благодаря.

— Благодарю вас, Ваше величество, я приложу все усилия, чтобы оправдать ваше доверие.

Он поворачивается к Вонграту с Сашей и благодарит их кивком головы:

— А теперь, — продолжает принцесса, — месье Смирнов изложит своё видение предстоящих перед нами дел.

Саша кратко излагает доводы, из которых следует, что им с принцессой необходимо попасть в Джакку до завтрашнего полудня, а потому в их задачу входит как можно быстрее зафрахтовать реактивный самолёт ТУ-104, который сможет доставить их в Одланд вовремя.

— Я понимаю, что это будет нелегко, ввиду того, что сегодня и завтра в СССР праздничные дни, а потому нужно подключить все имеющиеся в нашем распоряжении связи. Экипажу корабля заплатить по двойному тарифу.

— Спешу доложить Вашему величеству, — сказал Кьет, — что вместе со сменой послов у нас обновляется три четверти состава работников посольства. Их вылет планировался на 9 ноября, время можно будет уточнить. А вылет Вашего величества планировался на сегодня, рейсом Москва — Лондон на 7 часов утра. И самолёт улетел без вас.

— От Лондона до Джакки дальше, чем от Москвы, так что этот вариант мы обсуждать не будем, — заметила Алейна. — Я предлагаю сосредоточить все наши усилия на изменение сроков вылета уже зафрахтованного самолёта. На нём и полетим все вместе. Какой самолёт нам выделили?

— Реактивный, Ваше величество, ТУ-104А, — ответил Кьет.

— Какой маршрут?

— Москва — Сталинград — Эр-Рияд — Могадишо — Антананариву — Джакка. Четыре промежуточных посадки. Дальность маршрута 10 тысяч 300 км. Время полёта в воздухе 14-15 часов. Если на промежуточных аэродромах не будем задерживаться более двух часов, то за сутки точно долетим.

— Нужно будет предусмотреть премию для экипажа, если уложимся во времени, — заметила Алейна.

— В моём распоряжении есть определённые финансовые средства, но для их использования необходимо ваше распоряжение, Ваше величество, — сказал месье Вонграт, — нужно будет подготовить и подписать несколько бумажек.

— Готовьте, — коротко кивнула Алейна.

— Имеется ещё один совершенно неясный для меня момент, — снова заговорил Саша, — как я пересеку государственную границу СССР? Нужен ли мне заграничный паспорт СССР? Нужна ли мне виза? Как быть с тем, что в СССР запрещено двойное гражданство? Нужно ли мне писать какое-то прошение или заявление? Куча вопросов и ни одного ответа.

— Будем работать через МИД СССР, совместно с господином послом, — сказал месье Кьет. — У меня есть выход на господина Хрущёва, 1-го секретаря ЦК КПСС.

— А я лично знаком со 2-м секретарём Московского горкома партии, товарищем Косулиным Георгием Георгиевичем, — сказал Саша. — Если по линии МИДа возникнет какое-нибудь препятствие, то возможно сможет помочь товарищ Косулин.

— Будем это иметь в виду, — сказал посол. — Если получить разрешение на ваш выезд за границу по официальным каналам нам не удастся, мы сделаем это по поддельным документам. Вывезем вас как нашего гражданина, работника посольства, например, переводчика.

— В таком случае, я предлагаю вариант с нелегальным пересечением границы, — сказал Саша. — Всем объявить, что молодожёны расстаются по причине того, что принцессе необходимо быть на похоронах родителей, а я не могу её сопровождать ввиду отсутствия у меня необходимых для выезда за границу документов.

— Вам нужно будет немного изменить внешность, — заметил Кьет.

— Это я беру на себя, — ответил Саша. — Вы только покажите мне образец вашего паспорта.

— Не нужно вам самим этим заниматься, месье Смирнов. Мы выдадим вам настоящий паспорт, только на другую фамилию. И вклеим в него вашу фотографию. А немножко изменить вашу внешность предоставьте нашим специалистам. Как вы русские говорите — комар носа не подточит.

На том и порешили. Когда оба посла ушли, Саша сказал:

— А я сейчас отправляюсь в Джакку, в здание Королевского Совета. Там, в зале заседаний собирается интересная публика, хотелось бы послушать, что они там затевают.

— Саша, а ты не можешь проредить ряды заговорщиков? Уничтожить хотя бы верхушку заговора. Так, чтобы они все испугались и притихли. Часть из них сбежит за границу, часть затаится до лучших времён. Но это позволит нам без большой крови взять власть в свои руки, а уже потом тщательно и вдумчиво разворошить это осиное гнездо. Ведь ты же маг, ты смог бы это сделать?

— Мне нужны неопровержимые доказательства. Я могу это сделать в любой момент, хоть прямо сейчас. Но тогда они начнут разбегаться как крысы и заметать за собой следы, подчищая и уничтожая документы. А я хочу, чтобы все основные заговорщики засветились, чтобы прихлопнуть их одним ударом.

— Саша, ты только не пропадай надолго, а то придёт батюшка, чтобы обвенчать нас, а жениха-то и нет, конфуз, однако.

— Так я же с тобой постоянно на связи, — удивился Саша, — я что забыл тебе сказать? Как только я тебе понадоблюсь, ты мысленно обращайся ко мне, и я тут же откликнусь. Или сам появлюсь, или позвоню тебе по ближайшему телефону.

* * *

Здание Королевского Совета в Джакке, столице Одланда, зал заседаний. Десять часов утра местного времени (8 часов утра по московскому времени). Идёт заседание членов Королевского Совета, которое ведёт принц Георг, младший брат короля Северина третьего, он же заместитель председателя Королевского Совета, он же начальник национальной гвардии королевства. В совещании принимают участие члены Королевского Совета — заместитель начальника СОК (служба охраны короля), начальник СБКО (службы безопасности королевства Одланд) и по совместительству племянник короля, главнокомандующий СВСО (сухопутные вооружённые силы Одланда), премьер-министр королевства, спикер нижней палаты парламента и заместитель председателя верхней палаты парламента. Кроме них присутствуют ещё около дюжины человек, не входящих в Королевский Совет и занимающих более низкие должности в королевстве, но входящих в правящую элиту страны.

Слово взял принц Георг.

— Разрешите мне открыть наше срочное, закрытое и расширенное заседание Королевского Совета. Все мы здесь единомышленники и составляем оппозицию партии короля Северина третьего, мир праху его, — перекрестился на католический манер докладчик.

— Господин премьер-министр, — продолжил принц, — доложите готовность техники и людей.

— Ваше высочество, — начал было премьер-министр, но его бесцеремонно перебил принц:

— Величество, Шаро, величество. Пора начинать привыкать к новым реалиям. Мы же договорились, что новым королём буду я, Георг де Валуа. Каждый из вас получит свою награду.

— Простите, Ваше величество, это я по привычке, больше не повторится.

— Продолжайте, — махнул ему рукой Георг.

— Ваше величество, — снова начал премьер-министр, — к записи вашего обращения к нации и проведения пресс-конференции всё готово. Теле и радиоаппаратура уже на месте, операторы тоже готовы. Большая часть приглашённых журналистов уже прибыла.

— Служба безопасности? — Георг повернулся к племяннику.

— Мои люди готовы, — коротко ответил тот.

— И много их, твоих людей?

— Отряд спецназа "Анаконда", около 150 бойцов.

— Хорошо, Тибо. Генерал?

— Скажу прямо, военно-морской флот на стороне короля, Северина третьего. Как они поведут себя, узнав о смерти короля, я предсказать не берусь. Наши сухопутные войска скорее всего подчинятся моему приказу не вмешиваться и останутся в казармах.

— Полиция? — принц посмотрел на премьер-министра.

— У нас здесь присутствует заместитель министра внутренних дел, пусть он и доложит, — ответил премьер-министр.

Названный господин встал со своего места и доложил:

— Полиция получила обычное задание, не допускать беспорядков, скоплений народа, сожжения автомобилей и грабежей магазинов. Отсечь толпы митингующих от королевской резиденции. Но стрелять по толпе они не будут. Только вода из брандспойтов и стрельба резиновыми пулями, да и те рекомендовано применять только в крайних случаях и стрелять по корпусу.

— Значит, если народ выйдет на улицы и прорвётся сюда, то нас тут разорвут в клочья, — подытожил принц.

— "Анаконда" получила приказ стрелять на поражение в случае проникновения на территорию королевской резиденции, — сказал племянник бывшего короля, Тибо.

— Если дело дойдёт до стрельбы, то может вмешаться морская пехота и остановить их нам будет нечем и некем, — сказал генерал. — А толпу могла бы остановить и успокоить принцесса, как, впрочем, и морпехов.

— Ваше величество, — обратился он к Георгу, — из Москвы никаких новостей нет?

— Нет, — покачал головой принц, и посмотрел на заместителя начальника СОК. — А что скажете вы, месье Савар?

— Я послал на это задание лучшего из тех агентов, что имелись в моём распоряжении. Задание-то было, проще не бывает. Ночью, получив от нас сигнал на начало операции по ликвидации принцессы, проникнуть в её апартаменты и пристрелить из пистолета. Охраны у неё практически нет. Один дежурный, который обычно спит и ликвидировать его труда не составляет. Нужными ключами его обеспечили.

— А её личный телохранитель?

— У него неожиданно заболела супруга, и он остался дома, присматривать за единственной двухлетней дочерью. Так что в Москву она приехала без него.

— Я знаю, что Алейна опасный боец, её тренировали по программе нашего спецназа, — заметил Георг. — Она вполне могла завалить вашего агента.

— Ну, оружия она с собой не носит, в спальной комнате его тоже нет. Это проверенный и достоверный факт. Да и агент наш, тоже хорошую подготовку прошёл. Получение сигнала от нас на выполнение задания он подтвердил. С тех пор прошло уже 8 часов. За это время можно было вырезать всё посольство и не один раз. Думаю, что мы недооценили принцессу и покушение на неё не удалось.

— А если вашего агента захватили живым? — спросил Георг.

— У него была с собой ампула с ядом. Но сейчас я уже ничего не исключаю.

— Значит, мы ошиблись, месье Савар, доверив вам столь важное задание, ликвидировать принцессу, которая сама должна через пару месяцев сдохнуть. Наше намерение ликвидировать её есть ни что иное, как акт милосердия.

— Простите, Ваше величество, но эта операция ещё не закончена. У меня есть в запасе план "Б" и ещё пара сюрпризов.

— Ну, что же, тогда не будем торопиться с окончательными выводами, месье Савар. У вас есть ещё пара дней, чтобы реабилитировать себя и свою службу. Кстати, а радиограмму о смерти королевской семьи вы в посольство отправили?

— Как договаривались. Как только мне доложили о ликвидации королевской семьи, я лично отправил шифровку своему агенту и только через полтора часа после этого ушла радиограмма о случившемся несчастье в посольство. Разумеется, тоже шифрованное. В ней сообщалось, что королевское семейство было подло отравлено. Кроме них умерло ещё 6 человек, приглашённых на тот злосчастный ужин. Ночью им стало плохо, и они все скоропостижно скончались.

Почему-то собравшимся это показалось смешным, и они дружно засмеялись. Кто-то хохотал во всё горло, кто-то просто ухмылялся, а кое-кто похрюкивал и повизгивал, как свинья. Это больше походило на истерику. По-видимому, они так сбросили напряжение, в котором находились.

— Я считаю, что тянуть дальше время не нужно, — сказал бывший принц, — американское радио Би-би-си успела растрезвонить на весь мир о нашем несчастье и молчать далее бессмысленно и даже опасно для нас. Я выступлю с речью, как заместитель председателя Королевского Совета и сделаю заявление от лица правительства, как начальник национальной гвардии королевства.

* * *

Катрин Аркади ещё некоторое время слушала трубку телефона, которую держала в руке, прежде чем положить её на место. Этот парень, что был у неё недавно и продал ей за хорошие деньги целую плёнку фотографий убитых членов королевской семьи. Она вспомнила, как он спросил её:

— А у вас есть техническая возможность записать телефонный разговор.

— Мы не занимаемся такими делами, — с ходу отрезала Катрин, — обращайтесь в частные детективные агентства.

— А если это запись совещания заговорщиков, которые устроили государственный переворот? Неужели вы откажетесь от возможности сначала записать, а потом выдать в эфир, чтобы у заговорщиков земля под ногами горела? И, кроме того, вам же решать, что пускать в эфир из записанного, а что придержать.

— Сколько это будет мне стоить?

— Для вас бесплатно, вы и так мне хорошо заплатили.

— Что я должна сделать?

— Пусть ваши техники подключат вот этот ваш телефон к магнитофону. Когда он зазвонит, просто поднимите трубку и слушайте. И чтобы звук шёл не только в трубку, но и на магнитофон.

Гость, который кстати так и не представился, уже стоя у порога сказал:

— Кстати, через час-полтора в Москве на территории посольства Одланда состоится акт бракосочетания принцессы Алейны Мелани де Руссе с одним молодым человеком, сразу после которого пройдёт их венчание по канонам православной церкви. Всё это будет транслироваться по местному телевидению. Если вы подсуетитесь, то у вас появится возможность присоединиться к этому празднику жизни. Нужно ли мне говорить вам, что после таких репортажей авторитет вашей компании в мире достигнет небывалых высот? А вы получите мировую известность.

Он повернулся и вышел. А сейчас, прослушав запись совещания заговорщиков, Катрин окончательно поверила этому парню и срочно стала звонить своему начальству, чтобы сообщить о венчании принцессы в Москве. Ещё через 15 минут запись совещания заговорщиков пошла в открытый эфир.

* * *

7 ноября 1958 года, Одланд, Джакка, здание Королевского Совета, зал для пресс-конференций.

Пресс-конференция, которая транслировалась на всю страну, началась ровно в 11часов утра по местному времени.

С речью, выступил бывший принц Георг. О том, что принц он бывший, широкая общественность пока ещё не знала. Речь его была выслушана при гробовом молчании собравшихся в зале журналистов.

Тем временем телерадиокомпания Би-би-си одновременно с телетрансляцией пресс-конференции начала по радио беспрерывно передавать совещание заговорщиков. Только запись заканчивалась, как тут же начиналась снова. Она накладывалась на речь бывшего принца.

Неожиданно к докладчику подбежал какой-то человек и стал ему что-то говорить. Выслушав его, бывший принц развернулся и сошёл с трибуны, собираясь покинуть зал, но вдруг остановился и, задрав голову, посмотрел на одну из множества отдушин на стыке потолка и стены, за которыми когда-то в далёкие времена стояли стрелки из лука, готовые пустить в ход своё оружие по знаку своего повелителя. Докладчик сделал движение собираясь выйти, но не успел. На его высоком лбу расцвёл красный цветок, и он упал.

Тут же друг за другом раздались ещё два выстрела. Невидимый стрелок поразил ещё две цели — начальника службы безопасности королевства, племянника короля господина Тибо и господина Савара, заместителя начальника службы охраны короля. Оба они сидели за столом, стоящим на подиуме, рядом с кафедрой, с которой читал свою речь принц Георг.

Люди в зале повскакали с места и бросились на выход. Возникла свалка. Через несколько минут в зале остались только телеоператоры, продолжающие, как ни в чём ни бывало вести съёмку и ещё два комментатора, невозмутимо ведущие свои репортажи.

"Хорошая, однако, интуиция была у бывшего принца, — подумал Саша, убирая винтовку в свой pocket space. Только голова его на перекрестье прицела попала, так он сразу среагировал". Он подобрал гильзы от использованных патронов и сунул их туда же, в отдел для мусора.

Других заговорщиков, Саша расстреливать не стал, хотя мог положить их тут всех.

"Нужно будет посмотреть, насколько глубоко проросли корни заговора. Глава заговора, принц Георг ликвидирован вместе со своими основными помощниками из службы охраны короля и СБ королевства. Если остальные заговорщики разбегутся, то это одно, а вот если упавшее знамя подхватят другие, то это совершенно другой расклад. Вот тогда будем принимать более радикальные меры. Жаль, что уже нельзя будет узнать, какую пакость приготовил нам этот "мусьё" Савар в своём плане "Б", но даст бог справимся. Кто предупреждён, тот вооружён".

Свои метки у заговорщиков Саша оставил, с полгода должны продержаться. Он огляделся, не забыл ли тут чего-нибудь и открыл портал, возвращаясь в Москву. У него женитьба на носу, а он неизвестно где шляется.

Глава 27. Заключительная

Бракосочетание

Вернулся Саша туда, откуда уходил — в спальню невесты. Алейна лежала на кровати и дремала. Как только Саша вышел из портала, она сразу открыла глаза и сказала:

— Я уже стала думать, что ты сбежал.

— Извини, задержался чуть дольше.

Потом он вкратце рассказал ей о своей встрече с корреспонденткой ВВС, Катрин Аркади, о событиях, произошедших на совещании заговорщиков и в зале для пресс-конференций.

— Ты мой защитник, Алекс, — сказала принцесса, целуя его.

— Теперь твоя очередь, что-нибудь новенькое есть?

— Церемонию бракосочетания назначили на 10-00 утра. Как и решили, она пройдёт в нашем посольстве. Съёмочная группа с центрального телевидения должна подъехать уже через 15 минут. Священника пригласили к 11 часам утра. Так что, мой дорогой, до полудня мы с тобой будем заняты. Первые новости, я думаю, появятся не раньше этого времени. Месье Кьет уже успел связаться с заместителем главы МИДа, и поговорил с ним по телефону. Тот обещал ему своё содействие.

— Я хочу пригласить своих родителей, — сказал Саша. — Ты не будешь возражать?

— Нет, конечно. Ты проведёшь их сюда через портал?

— Ну, конечно, а как иначе. У нас есть почти час. Сейчас я поговорю с ними по телефону.

— Подожди, Саша, не торопись. Ты забыл, что наша церемония бракосочетания будет писаться на киноплёнку, а потом будет показана по телевизору. Как ты объяснишь людям, что твои родители были в Москве 7 ноября утром, а вчера вечером их люди видели в Оружейном? Выяснят, что самолёт ночью не летал. Возникнут вопросы. Наши недруги тоже будут раздувать эти непонятные события. Может быть мы просто сейчас сходим к ним и посидим с ними полчаса.

— Ты права, Лея, я об этом не подумал.

— Ой, как ты меня интересно назвал? Мне нравится.

Перед портальным переходом в Оружейный, Саша выделил часть сознания, которую оставил в посольстве, чтобы постоянно быть в курсе происходящих там событий. Потом позвонил родителям:

— Папа, это Саша, доброе утро и с праздником тебя и маму тоже от меня поздравь.

— И тебе того же, Сашок? Ты чего так рано звонишь-то, случилось что?

— Случилось, папа, очень даже случилось. Женюсь я.

Родители Саши познакомились с Алейной и были сражены её красотой. А когда они узнали, что та недавно осиротела, так и вовсе, жалеючи, исцеловали её всю. Отец у Саши тоже попытался внести в этот процесс свою лепту, но получил от матери ощутимый толчок в бок, после чего оставил свои попытки.

Алейна сразу же стала называть мать Барбарой, а отца — Эндрю.

— Саша, вылитый Эндрю, весь в папу, — сказала она сразу после знакомства, — а мама Барбара настоящая русская красавица.

— Сынок, переведи нам, что она сказала? — спросила мама. Саша перевёл.

Этими словами Алейна завоевала сердце Варвары Георгиевны раз и навсегда. Она взяла Алейну за руку и более не сводила с неё влюблённых глаз. Глядя на мать, Саша вздохнул, он знал, что втайне, мать мечтала о дочке, что, впрочем, в их семье тайной не являлось. Саша перешёл на магическое зрение и сотворил заклинание диагностики. Как он и ожидал, мать была беременной, скоро два месяца уже как, но предсказать какого пола будет ребёнок было ещё нельзя.

Время их встречи пролетело как единый миг и расставаясь Саша с принцессой дали торжественное обещание, что как только в их королевстве всё утрясётся, то они обязательно приедут в Оружейный и устроят тут свадьбу, на которую пригласят весь город.

Вернувшись в Москву, они почти сразу пошли на церемонию заключения брака, которая прошла торжественно, в большом зале для приёмов. Присутствовали все работники посольства, и старые, и вновь прибывшие. По центральному телевидению велась прямая трансляция на всю страну. Не во всех районах этой огромной страны она принималась, но там церемонию обязательно покажут в записи.

Всё было организовано великолепно. Играл патефон, крутилась пластинка и звучал марш Мендельсона. Саша в чёрном костюме и белой рубашке, в черных летних ботинках, смуглая принцесса в ослепительно белом платье с фатой и белых туфельках с золотой пряжкой на высоком каблуке и ожерельем в два витка из природного жемчуга на шее.

Не менее празднично был одет посол. Именно он имел право регистрировать браки. Рядом с ним была его жена. Она была в бежевом костюме и в строгой белой блузке без излишеств, но с жемчужными пуговицами, которые, впрочем, прятались под длинным узким чёрным галстуком, закреплённым изящным позолоченным зажимом. Лакированные туфли цвета топлёного молока и строгая причёска дополняли её образ деловой женщины. Единственным отступлением, подчёркивающим её женственность, были небольшие золотые серёжки.

Все посольские были хорошо одеты и имели богатые украшения из золота и драгоценных камней. Между тем, действо уже началось. Звучали вопросы и ответы. Жених и невеста обменялись обручальными кольцами и оставили свои подписи на каких-то листах бумаги.

Там же подписались посол с супругой и по два человека со стороны жениха и невесты в качестве свидетелей.

Затем, когда в зале наступила полная тишина, зазвучала торжественная речь посла, венчающая брачную церемонию, которая заканчивалась словами:

— Объявляю вас мужем и женой. Поздравьте друг друга с законным браком.

Присутствующие захлопали в ладоши, а молодожёны поцеловались. Снова зазвучала музыка, все присутствующие подходили к молодым и поздравляли их. Затем посол вручил молодожёнам свидетельство о браке и вернул паспорта, в которых были сделаны соответствующие пометки. На всю церемонию ушло не более 15 минут.

Затем всех пригласили пройти в зал, где был организован небольшой "шведский стол". Шампанское, конфеты, бутерброды с чёрной икрой и красной рыбой. Здесь же была мясная нарезка. Голодным не остался никто.

К 11 часам, строго по расписанию подъехал священник.

.............................................................

— Согласен ли ты, раб божий, Александр, взять в жёны рабу божью, Алейну?

— Да, батюшка, согласен.

— Согласна ли ты, раба божья, Алейна, выйти замуж за раба божьего, Александра?

Стоящая сзади принцессы Нари, шёпотом перевела ей вопрос, и та ответила, произнеся заранее выученную фразу по-русски:

— Да, отче, согласна.

.............................................................

* * *

Кульминация провала государственного переворота.

К часу после полудня по московскому времени события в королевстве Одланд стали новостью номер один в мире. По телевидению показывали жуткие кадры убитых членов королевской семьи и самого короля. На них отчётливо были видны пулевые ранения, что в корне противоречило официальному заявлению, сделанное принцем Георгом, младшим братом короля. По радио крутили записанное совещание заговорщиков в здании Королевского Совета. В Джакке и других городах королевства проходили митинги и шествия, на которых народ требовал немедленно арестовать и отдать под суд всех заговорщиков.

Те же митингующие обращались к принцессе Алейне с просьбой немедленно вернуться домой и возглавить королевство. Вскоре в СМИ прошли репортажи о бракосочетании принцессы с каким-то русским парнем в Москве. Состоялось экстренное заседание членов Королевского Совета, не поддержавших заговор, на котором было принято решение об официальном признании принцессы Алейны совершеннолетней на основании факта её замужества, что открывало ей дорогу к трону.

Срочно собрались обе палаты парламента, которые утвердили решения Королевского Совета. К трём часам пополудни по московскому времени, обе палаты парламента на основании закона о престолонаследии объявило принцессу Алейну Мелани де Руссе королевой Одланда и назначило дату коронации на 1 января 1959 года. За её мужем, господином Смирновым Александром Андреевичем закрепить титул кронпринца и титулование ЕГО ВЫСОЧЕСТВА. И королеву Алейну и её мужа, кронпринца Александра, ввести в состав Королевского Совета. Отныне, все его решения, и решения парламента вступают в силу с момента их утверждения ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВОМ королевой Алейной де Руссе. Одновременно в королевстве был объявлен трёхдневный траур с 8 по 10 ноября. Погребение убитого короля, королевы и принца было назначено на 10 ноября.

К 4 часам пополудни все проблемы относительно переноса рейса Москва-Джакка и личные проблемы Александра Смирнова были решены положительно. Разрешение поступило с самого верха.

Глава СССР, товарищ Хрущёв Н.С. лично дал указание удовлетворить все просьбы посольства и принцессы Одланда. Кроме того, он поручил МИД СССР выразить принцессе глубокое соболезнование по случаю трагической кончины её родителей и брата. Одновременно с этим он поздравил принцессу Алейну Мелани де Руссе с признанием парламентом Одланда и его Королевским Советом королевой страны. Дополнительно, товарищ Хрущёв дал разрешение оставить товарищу Смирнову Александру Андреевичу гражданство СССР и выдать ему бессрочный заграничный паспорт СССР с правом свободного въезда на территорию СССР и выезда из неё.

Вылет самолёта ТУ-104А был назначен на 7 ноября в 21-00 московского времени с аэропорта Внуково. Прибытие в Джакку ожидалось не позже 7 часов пополудни следующего дня, 8 ноября 1958 года.

* * *

Однако маховик заговора был запущен и остановить его оказалось не так просто, несмотря на ликвидацию его ключевых фигур.

Выезд из посольства был запланирован на 19-00. Вместе с королевой и её мужем возвращались на родину работники посольства, многие из которых были со своими семьями. Всего около 40 человек. (Смена им прибыла незадолго до этого вместе с принцессой Алейной и новым послом Вонгратом.)

В посольство СССР в Саудовской Аравии направлялись два дипломата из МИД СССР. Они летели до Эр-Рияда. Других попутчиков не предполагалось.

Посольский кортеж состоял из 4-х легковых автомашин и одного туристического автобуса дальнего следования. Это, не считая машин сопровождения сотрудников дорожной милиции. Выезд состоялся в точности по расписанию, когда у Саши засвербела интуиция. Где-то неподалёку притаилась опасность.

Саша привычно разделил сознание и одной половинкой вышел из тела, взлетев над дорогой. Он быстро пролетел до самого аэропорта. Их самолёт, красавец ТУ-104А уже стоял на ближней к аэровокзалу стоянке, готовясь к приёму пассажиров. Вокруг него крутились техники. Саша подлетел ближе и стал внимательно отслеживать их перемещения. Вскоре он заметил, что один из них спустился по короткой лестнице из люка в центральной части фюзеляжа самолёта с пустыми руками, хотя буквально несколько минут тому назад поднимался туда с чемоданчиком, в котором техники обычно переносят свой рабочий инструмент. Этот момент Саша чётко зафиксировал. Он переместился в этот люк и осмотрел все закутки, куда этот чемоданчик можно было упрятать. Вскоре его поиски увенчались успехом. Чемоданчик обнаружился в недрах самолёта неподалёку от одного из его крыльев. Если это бомба, то она гарантированно повредит место крепления фюзеляжа с крылом. Последствия этого были очевидны.

Саша оставил на чемоданчике метку и вернулся в тело, после чего сразу же открыл портальное окно и с его помощью убрал предполагаемую бомбу в пространственное хранилище в отделение для мусора. Потом он решил проследить за техником, который "забыл" свои "инструменты" в самолёте.

Метку ему он поставил автоматически, как только обратил на него внимание. Саша снова вышел из тела частью сознания и переместился в район аэропорта поднявшись над ним на стометровую высоту. Техник был уже за пределами аэропорта и направлялся па служебную автостоянку. Саша подождал, пока он подойдёт к одной автомашине и завис над ней. Это была "Победа" и там техника уже ждали.

Саша едва успел. Только подошедший техник уселся на заднее сидение машины, как сидевший за рулём водитель повернулся к нему с пистолетом в руке, собираясь выстрелить тому в голову. Хорошо, что на ауре у Саши висела наготове магема временного паралича и он успел применить её. После чего и техника и водителя отправил в глубокий сон. Если бы Саша сразу применил магему сна, то водитель ещё успел бы выстрелить. Так что Саша сделал всё правильно и действовал автоматически, на рассуждая. Боясь, что кто-нибудь случайно наткнётся на них, он набросил на автомашину плетение отвода глаз.

Затем Саша применил технику ментальной магии, чтобы порыться в мозгах обоих пленённых им мужчин. И быстро выяснил, что и техник, и водитель составляли единую боевую единицу, получившие задание зачистить убийцу принцессы, после её ликвидации, естественно. Однако убийство провалилось и в силу вступил план "Б", в соответствии с которым боевая двойка ликвидаторов должны были подложить бомбу в самолёт принцессы.

Старшим у них был Шарль Сигаль, он должен был ликвидировать своего напарника и подать радиосигнал на подрыв бомбы в самолёте в момент его взлёта.

Полученная информация не оставила в Саше ни тени жалости к этим уродам, и он умертвил их, а тела убрал в пространственный карман в отделение для мусора.

Регистрация пассажиров и посадка прошли в штатном режиме, без происшествий, хотя бдительности Саша не терял, частью сознания постоянно находясь вне тела, отслеживая регистрацию пассажиров, их лица, проверяя багаж на наличие оружия и взрывчатки. Он приспособил для этой цели магический диагност и тот прекрасно справился с новой для себя задачей.

* * *

Начало полёта.

Наконец, посадочная суета закончилась и все расселись по своим местам. Из 70 посадочных мест, свободными оказались ровно тридцать кресел. Ещё при регистрации месье Кьет выявил двух работников посольства, не явившихся на регистрацию и доложил об этом Саше.

"Это, наверное, Шарль Сигаль со своим напарником", — подумал Саша.

Он оказался прав, месье Кьет подтвердил его предположение. Посол Вонграт был проинформирован об этом событии и тут же отреагировал:

— Если пропавшие не найдутся, объявим их в розыск, — пообещал он.

В передней части салона были оборудованы 4 изолированных купе первого класса. Одно купе заняла королевская чета, ещё одно было отдано месье Кьету и его семье, двумя оставшимися пользовались члены экипажа, они спали там в пути по очереди.

Саша только сейчас понял, что судьба вновь свела его с экипажем самолёта ТУ-104А с бортовым номером 42360, который ему удалось спасти от гибели в прошлом месяце.

Командиром воздушного судна был Григорий Дмитриевич Ковалёв. После этого рейса в Одланд им предстоял обратный путь в Москву и сразу же по прилёту самолёт должен отправиться в рейс Москва — Пекин, возможно уже с другим экипажем, ибо нагрузка на лётчиков за эти дни выпадала чересчур тяжёлой. Предусматривалась также небольшая задержка со временем вылета. Это зависело от технического состояния самолёта и окончательное решение должна была принять специальная комиссия с учётом мнения экипажа, которое представлял их командир. Самолёт ТУ-104 был первым реактивным самолётом в СССР и практика полётов на нем ещё только нарабатывалась. А Григорий Ковалёв был лётчиком-испытателем Аэрофлота и был специально прикреплён к этому самолёту с дополнительными полномочиями инструктора. Именно он имел регулярные встречи с генеральным конструктором самолёта, Туполевым Андреем Николаевичем, докладывая ему все свои замечания по эксплуатации пассажирского лайнера.

В каюте было два лежачих места. Алейна уснула почти сразу, как только они взлетели и набрали высоту. Прошлую ночь она практически не спала. Саша тоже прилёг отдохнуть, вспоминая последние часы сегодняшнего суматошного дня.

Сегодня, ближе к вечеру, Саша выделил немного времени, чтобы позвонить Берте Арнольдовне и посвятить её в суть происходящих событий.

— Ба, только ты не думай, что я тебя бросаю. Я освоюсь там, в королевстве и возьму тебя к себе. Там тепло, море, много солнца. А потом видно будет, что и как. Надолго вперёд загадывать не будем. А пока, пару недель поживёшь одна.

Берта Арнольдовна и обрадовалась за внука и огорчилась одновременно, поэтому его слова её подбодрили. После разговора, Берта Арнольдовна ушла в свою комнату, села за письменный стол и долго писала своему куратору в КГБ последний, как она понимала, отчёт о своём подопечном.

Потом Саша ещё раз позвонил родителям, сообщил последние известия. Оружейный пока не принимал прямые телевизионные трансляции из столицы, поэтому процесс бракосочетания сына они видеть не могли, зато слушали прямой радиорепортаж, который вела радиостанция "Маяк". У его работников был наработан опыт ведения прямых передач с футбольных полей, так что они блестяще справились и с этим нестандартным репортажем.

Затем он рассказал отцу, как через посольство можно заказать с ним телефонный разговор. И сам обещал звонить регулярно, дал честное слово, что как только ситуация в Одланде войдёт в норму, он обязательно пригласит их в гости. И не только их, но и всех своих родственников, как со стороны мамы, так и со стороны отца. Если понадобится, то зафрахтует для этой цели самолёт или морской лайнер.

За воспоминаниями Саша не заметил, как уснул.

* * *

Тот же день, 7 ноября 1958 года, пять часов пополудни. Где-то в одной подмосковной даче звонит телефон правительственной связи.

— Алло, — говорит в трубку хозяин дачи.

— Передайте племяннику, что тётушка заболела, срочно требуется лекарство, — слышит он в трубке незнакомый мужской голос, произнёсший хорошо ему знакомую условную фразу.

— Какого типа лекарство требуется? — задаёт хозяин, заранее обусловленный вопрос.

— Самое радикальное, — слышит он в ответ.

— Говорите, вас внимательно слушают.

— Сегодня в 21-00 с аэропорта Внуково вылетает рейсом на столицу королевства Одланд, Джакку, самолёт Аэрофлота Ту-104А, бортовой номер 42360. Предполагается, что на борту будет новая королева Одланда, Алейна Мелани де Руссе. Королева не должна пережить этот перелёт. Любой ценой. На кону не только ваша карьера, но и ваша жизнь и жизнь ваших близких. Единственное пожелание — крушение авиалайнера должно произойти за пределами Советского Союза. Вы всё поняли?

— Да, — только и смог выдавить из себя хозяин дачи.

В трубке послышались короткие гудки.

.....................................................

Первая нестыковка.

Саша выглянул в иллюминатор, прикрытый шторкой. Стояла беззвёздная ночь, но аэропорт был ярко освещён. Температура за бортом была явно минусовая, тихо падал снег, отчётливо видимый в лучах многочисленных прожекторов. Часы показывали 22-40 московского времени.

Бортпроводница, представившаяся Аллой, просила всех пассажиров пройти на выход.

Когда все пассажиры собрались около трапа, к ним подошла молодая служащая, одетая в форму Аэрофлота и пригласила всех следовать за ней в здание аэропорта. Там у Саши появилась возможность умыться и привести себя в порядок. Остаток времени до посадки Саша провёл вместе с Алейной в зале ожидания. Тут же были её соплеменники, а вот наших двух дипломатических работников рядом не наблюдалось.

"Да, они, наверное, агенты КГБ под дипломатическим прикрытием, — подумал Саша, — сейчас сидят где-нибудь, отчёты пишут".

В аэропорту, ввиду ночного времени народу было немного, да и те дремали сидя на скамейках. С точки зрения наших людей Алейна была негритянкой, которые в те времена в СССР встречались редко, да и те только в Москве, реже в Ленинграде или Киеве. Саша с Алейной сидели в окружении одландцев, и вскоре его молодая жена снова спала, прислонившись к его плечу.

Сталинград задержал их вылет почти на три часа и на регистрацию они пошли лишь в половине третьего после полуночи. Два наших дипломата почему-то остались в Сталинграде.

Проходя через пост пограничников, Саша немного волновался, но всё прошло без сучка и задоринки. Получили в паспорта отметки о пересечении государственной границы СССР, затем полчаса ожидания и вскоре они с Алейной вновь сидели в своём купе.

Алейна очень быстро опять уснула, а Саша половинкой сознания вышел из тела и произвёл тщательный осмотр лайнера, заглядывая не только во все щели, но и сканируя все свободные ёмкости в промежутках между перегородками, куда можно засунуть взрывчатку. И таки обнаружил её. Именно в пространстве между внешней обшивкой и внутренней перегородкой, в обычной матерчатой хозяйственной сумке.

Обследовав её, Саша обнаружил, что самолёт уже давно можно было взорвать. К подрыву всё было готово. Не было только радиосигнала, от которого должен был сработать детонатор. Саша сразу вспомнил о тех двух лжедипломатах, что остались в Сталинграде.

Саша аккуратно окутал сумку со взрывчаткой своей энергией и убрал её пространственный карман, всё в то же отделение для мусора.

Тем временем их самолёт вырулил на взлётную полосу и после длинного разбега взмыл в воздух, набирая высоту и продолжая свой полет к следующей цели — столице Саудовской Аравии, Эр-Рияду. Маршрут, длиной без малого в три тысячи километров был проложен по кратчайшему пути, проходя над кавказскими горами, над Владикавказом, Тбилиси, озером Севан, Нахичеванью и далее над Аравийским полуостровом, оставляя в стороне Багдад и Басру с Персидским заливом. Планировалось преодолеть этот участок пути за три с половиной, максимум за четыре часа.

Но человек предполагает, а всевышний располагает. Незапланированные события уже начались, но Саша об этом пока ещё не подозревал.

* * *

Авиалайнер ТУ-104А, бортовой номер 42360, 3 часа 55 минут по московскому времени сразу после вылета из Сталинграда.

— Борт 42360, борт 42360, вас вызывает Ростов-на-Дону, вас вызывает Ростов-на-Дону, примите радиограмму из Москвы: "Совершите посадку в аэропорту города Адлер, возьмите на борт дипломата Талипова и доставьте его в столицу Турции, Анкару". Как приняли, приём.

Бортрадист: — Командир, получена радиограмма из Москвы через Ростов-на-Дону.

Командир: — Зачитай.

Бортрадист, Саша Федотов, зачитывает принятую радиограмму.

Командир: — Запроси Адлер.

Он повернулся к штурману:

— Евгений Андреевич, как вариант, проложи курс прямо на Адлер.

Несколько минут в кабине стоит тишина.

Командир: — Ну, что там, Саша?

Бортрадист: — Они дают разрешение на посадку, но через два часа у них ожидается ухудшение погодных условий. Если мы успеем, то они нас примут.

— Что будем делать, Антон? — спросил Ковалёв второго пилота.

Второй пилот: — Если прямо сейчас мы повернём на Адлер, то будем там через 40 минут, и, если погода не изменится, то мы вполне успеваем, чтобы взять на борт дипломата и смыться оттуда.

Командир: — Я тоже так думаю. Только предлагаю подстраховаться и лететь через Минводы. В случае чего мы там сможем переждать непогоду. И вообще, возможны варианты. Евгений Андреевич, можем мы сейчас повернуть на Минводы?

Штурман: — Конечно.

Командир: — Тогда, поворачиваем и с богом!

Самолёт накренился подворачивая вправо, беря курс на Минводы.

Командир: — Саша, запроси погоду в Минводах и в Адлере.

Некоторое время в кабине все молчали, кроме бортрадиста, который прижав микрофон рации к губам общался с диспетчером в Минеральных Водах.

Бортрадист: — И там, и там ожидают непогоду через полтора-два часа.

Командир: — Поворачиваем на Адлер.

Прошло 15 минут, время 4:35.

Штурман: — Командир, через 20 минут Адлер.

Командир: — Начинаем снижение.

Второй пилот: — Высота 9500 метров.

Прошло 10 минут, время 4:45.

Второй пилот: — Высота 5000 метров.

Командир: — Остаёмся на этой высоте, пока не выйдем на море. Заходить на посадку будем с моря.

Бортрадист: — Командир, Адлер запрещает посадку. У них там гроза начинается. Грозовой фронт идёт с моря.

— Чёрт! — ругнулся Ковалёв. — Я предлагаю покинуть район грозового фронта и повернуть на Тбилиси, а там возвращаемся на прежний курс, на Эр-Рияд.

Второй пилот: — Командир, а как же дипломат?

Командир: — К чёрту дипломата, мы королеву домой доставить должны, причём вовремя. Нам за этот полёт хорошую премию обещали. А вот если мы это не сделаем, то хрен нам будет, а не премия. Саша, радируй в Москву, что дипломата взять не можем, над Адлером гроза, проходим мимо и продолжаем полёт в Эр-Рияд. Всё, решение принято. Евгений Андреевич, как понял?

— Всё понял, прокладываю курс.

Через несколько минут, Ковалёв нетерпеливо спросил:

— Штурман, как у тебя?

— Всё готово, — ответил тот.

— Ложимся на новый курс, — приказал Ковалёв.

Самолёт накренился поворачивая налево.

Прошло 5 минут, московское время 4:50.

Штурман: — Через 5 минут выходим на горы. Проходить будем прямо над Эльбрусом. Предлагаю подняться повыше.

Второй пилот: — Заняли эшелон 9500 метров.

Командир: — Давай ещё выше.

Второй пилот: — Заняли эшелон 10500 метров.

Прошло 12 минут, московское время 5:02

Штурман: — Через горы благополучно прошли.

В этот момент самолёт резко встряхнуло.

— Владимир Иванович, что случилось? — спросил Ковалёв бортмеханика Васильева.

Бортмеханик: — Правый двигатель забарахлил, командир, фактически летим на одном левом движке.

Второй пилот: — Высота 10000 метров, снизились рывком на 500 метров. Мы уже фактически в зоне грозового фронта.

— Что за невезение! — с досадой воскликнул Ковалёв.

С минуту он молчал. Молчали и другие члены экипажа, понимая, что командир взял паузу для принятия решения.

— Придётся просить посадку в Тбилиси, — сказал Ковалёв.

Он развернулся к бортрадисту:

— Саша, свяжись с Тбилиси и запроси у них разрешение на посадку.

Через минуту в кабине раздался голос бортрадиста:

— Аэропорт города Тбилиси, я Ту-104А, борт 42360, приём, как меня слышите.

— Понял, ваш позывной Гела, я борт 42360, у нас проблемы с двигателем, разрешите у вас посадку. Повторяю, Гела, я Ту-104А, борт 42360, прошу посадку в аэропорту города Тбилиси.

Бортрадист: — Диспетчер не даёт разрешения на посадку, говорит, что у них ВПП для нашего самолёта не приспособлена.

Командир: — Сейчас, я сам с ним поговорю.

Ковалёв надел наушники с микрофоном и включил тумблер на панели, подключаясь к рации:

— Гела, Гела, я командир борта 42360, прошу разрешение на посадку, посадку на ваш ВПП гарантирую. Мы летим без груза и практически без пассажиров. Как слышите меня, приём.

Через минуту Ковалёв услышал ответ:

— Борт 42360, борт 42360, говорит Гела, диспетчер аэропорта города Тбилиси, как слышите меня, приём.

Командир: — Гела, слышу вас хорошо, я борт 42360, прошу разрешения на посадку.

Гела: — Борт 42360, я Гела, посадку запрещаю, идите на Ереван

Командир: — Гела, я борт 42360, вас понял, ухожу на Ереван.

Через несколько минут самолёт стал поворачивать вправо и в этот момент произошло то, что лётчики называли "подхватом". Самолёт попал на восходящий поток воздуха, который подхватил его и протащил вверх почти на 3 километра. Буквально через несколько минут они достигли высоты 12800 метров и с этой высоты самолёт сорвался в штопор. В течение всего этого времени в эфире были слышны обрывки голосов диспетчера Тбилиси, позывной Гела, и командира ТУ-104А борт 42360.

Командир: — Гела, я борт 42360, бросило машину, бросило машину, не могу справиться с управлением. Машину тащит вверх, не хватает угла стабилизатора.

Гела: — борт 42360, я Гела, борт 42360, я Гела, не вижу вас, не вижу вас, куда вы пропали, где вы сейчас находитесь, где вы находитесь?

Командир: — Гела, я борт 42360, машина не слушается штурвала, сильно отрицательные перегрузки, валимся в крен, погибаем, конец ... передайте родным ...

Гела: — Борт 42360, борт 42360, я Гела, ответьте, я Гела ...

Время 5:19.

Воздушное судно ТУ-104А, бортовой номер 42360 исчез со всех радаров. Его бортрадиста в эфире не было слышно. На радиовызовы от диспетчера города Тбилиси, позывной Гела, борт 42360 не отвечал.

* * *

Семнадцать минут тому назад на борту лайнера ТУ-104А с бортовым номером 42360 в пассажирском салоне.

Самолёт сильно тряхнуло, и Саша понял, что что-то случилось. Его метки стояли на всех членах экипажа и бортпроводницах. Он настроился на метку командира и вскоре был в курсе всего происходящего.

"А ведь скорее всего двигатель был выведен из строя заранее", — подумал Саша.

Прямую угрозу в виде закладки бомбы Саша смог устранить, но в работе двигателей он ничего не понимал и заранее проверить, и установить неисправность было не в его силах. Однако принять меры и подготовиться к самым худшим вариантам развития событий он успел. Ещё, когда они сидели в Сталинграде, то один поток его сознания активно работал, подготавливая несколько сценариев эвакуации. Он решил подготовить несколько различных мест для эвакуации как пассажиров, так и членов экипажа.

Двух дипломатов, летящих в Эр-Рияд, Саша решил эвакуировать в Сталинград (он тогда ещё не знал, что они эвакуируются сами и значительно раньше, не дожидаясь крушения самолёта), причём спящими, чтобы, проснувшись они подумали, что самолёт улетел из Сталинграда без них. Пусть оправдываются перед своим начальством, как могут.

Далее Саша предусматривал три варианта. План "А" — самолёт удастся посадить. Тогда эвакуация вообще не потребуется. План "Б" — самолёт развалится в воздухе или рухнет на землю. Тогда экипаж и пассажиры эвакуируются рядом с обломками. И, наконец, план "С" — самолёт взрывается от удара на землю, а люди эвакуируется либо рядом с его обломками, либо в королевство Одланд.

"А ведь есть ещё один вариант спасения, если самолёт останется цел, но, например, откажут двигатели или он потеряет управление и начнёт падать, как собственно говоря и было в его прошлой реальности. Тогда остаётся шанс телепортироваться вместе с самолётом".

Открывать портал по земным географическим координатам Саша научился, но результат всегда получался неожиданным. Портал мог открыться на высоте до километра над поверхностью земли или наоборот, под землёй. Такие же разбросы были и по сторонам света. Поэтому Саша сначала открывал портальное окно, а затем корректировал его положение, находя удобное место. Затем выбрасывал через окно свою метку и уже по метке открывал портал. Имея метку на местности, можно было осуществлять мгновенное перемещение на заранее подготовленное место.

Координаты острова Одаланд Саша узнал заранее. Место для эвакуации он успел подобрать ещё до прилёта в Сталинград. Полчаса поисков и Саша нашёл удобное место рядом со столицей Джакка, на пологом берегу моря. Затем он пометил своим маяком найденное место и теперь был способен мгновенно открыть туда портал в любой момент или произвести перемещение группы людей.

Поскольку Саша не знал, как поведёт себя самолёт после пролёта через портал, то он решил выход из портала сделать на высоте около 10 км. Тогда он в любом случае сможет телепортировать сам самолёт или всех его пассажиров вместе с экипажем на заготовленное заранее место. Так или иначе, но приходилось идти на риск.

Теперь ему предстояло подготовить заклинания перемещения на каждую группу эвакуируемых, чтобы быть готовым провести эвакуацию за секунды. Для этого, необходимо было объединить каждую группу людей в единый кластер. Но, это умение Саша уже давно отработал и здесь никаких сложностей не ожидалось. Через несколько минут такие кластеры были созданы. Для заклинания каждый кластер выступал как единый организм, поэтому на кластер уходило меньше энергии, чем ушло бы, при эвакуации этого же количества людей по отдельности.

Всего было создано 3 кластера, не считая самого Сашу и принцессу. Первый кластер образовывали два дипломата, летящие до Эр-Рияда, второй — все пассажиры. Третий кластер — состоял из членов экипажа и бортпроводниц, семь человек.

Тем временем самолёт пролетел над Эльбрусом, и Саша вышел из тела половинкой своего сознания, чтобы взглянуть на самую высокую гору Кавказа сверху. Горы впечатляли, но вскоре они оказались позади. Внизу показалась автомобильная трасса.

"Вот удобное место для эвакуации", — подумал Саша, отправляя вниз метку.

— Если самолёт грохнется в этих горах, то лучшего места для эвакуации желать не надо, — подумал Саша. — Эвакуирую их сюда при случае. И они живы останутся и ко мне вопросов меньше. А, как и почему, это не ко мне. Как вариант годится, — решил Саша.

Тут самолёт капитально тряхнуло, и Саша переключил своё внимание на происходящее на борту. Начались переговоры с диспетчером в аэропорту Тбилиси.

Саша вернулся в тело и тут же принял решение контролировать самолёт половиной своего сознания и вновь отделился сознанием, поднявшись над самолётом.

В этот момент самолёт неожиданно стал подниматься вверх, поглощая собой сознание Саши. Он от неожиданности испугался и что-то сделал, после чего почувствовал, что сам стал самолётом. Он словно расплылся по его корпусу пребывая одновременно в любой его точке. При этом он ощущал связь со своим телом и оставшимся в нём второй половинкой сознания. Он приготовил плетение телепортации и запитал его энергией, пришедшей к нему из тела от источника.

Однако удивиться этому он не успел, поскольку дальнейшие события не оставили ему для этого времени. Всё произошло очень быстро. Поднявшись, самолёт на мгновение как бы замер в верхней точке, затем наклонился и пошёл вниз к земле, закручиваясь вдоль своей оси штопором по часовой стрелке.

Первое, что сделал Саша, это автоматически выполнил заклинание высшей защиты, которое едва видимой плёнкой обволокло его тело. "Тело?" — подумал Саша, удивившись и тут же понял, что его телом стал весь самолёт. Он посмотрел вверх и выпустил подготовленное заклинание телепортации, наметив точку перемещения высоко в небе.

Тем временем в салоне самолёта происходили удивительные события. Саша покинул каюту и вышел к пассажирам, намереваясь начать эвакуацию. В этот момент в пассажирский салон вышла Алейна.

— Алекс! Алекс! — кричала она. — Где ты? Я боюсь.

Саша понял, что сделал ошибку, не включив её в один кластер вместе с её подданными, но исправить её уже не успел, так как внезапно в салоне установилась невесомость и с десяток пассажиров, которые оказались не пристёгнутыми к креслам, взлетели под потолок. К ним присоединились обе стюардессы.

Саша растерялся, не зная, что делать. В этот момент он почувствовал, что его магический резервуар чувствительно просел и он испугался. Но схватившись за кулон, висевший на шее, он понял, что тот полнёхонек и мгновенно успокоился, беря себя в руки. Затем быстро пополнил свой резервуар и снова подготовил плетение для эвакуации, но снова не успел его наполнить энергией, она куда-то ушла.

Наконец, до него дошло, что это проделки второй половины его сознания и он попытался соединиться с ней. И связь между ними установилась, но обе половинки не соединились в единое целое.

Самолёт висел высоко над землёй. Судя потому, что Саша прекрасно видел южные очертания Африки и Мадагаскар вместе с Одландом, то они были в космосе. В тот же миг та половинка Сашиного сознания, что управляла самолётом телепортировала его в район западного побережья острова Одланд и зависла над ним. Прямо под ними был отчётливо виден аэропорт и ВПП.

После чего самолёт ожил, заработали оба двигателя и самолёт устремился вниз, делая вираж, нацеливаясь на посадочную полосу.

Сразу после приземления Саша освободился от самолёта. К его удивлению это удалось сделать ему не сразу. Пришлось собирать своё сознание по кусочкам. Пока он занимался этим, все пассажиры успели покинуть самолёт и нестройной толпой направлялись к зданию аэропорта.

"Мы прилетели слишком рано и нас не ждали, — догадался Саша, — и это очень хорошо, значит и снайперов можно не опасаться. Даже, если они собирались их выставить на пути к королевскому дворцу, то теперь уж явно не успеют это сделать".

Он стоял на головной части фюзеляжа и глядел вслед удаляющейся толпе пассажиров. Возглавляли эту толпу Саша с Алейной. Вот они остановились и Саша, обернувшись посмотрел прямо на него. Потом он махнул ему рукой, призывая его к себе.

Но тот Саша, который бестелесно находился на фюзеляже самолёта неожиданно даже для него самого не захотел возвращаться. Неожиданно он почувствовал пленительный запах свободы. Он помахал Саше прощальным жестом. Что-то неудержимо потянуло его куда-то ввысь, и он не сопротивляясь подчинился этому желанию.

Сначала далеко внизу оказался аэропорт, потом огромный остров Одланд, затем планета, которая стремительно превращалась в небольшой шар, а затем в маленькую тусклую звёздочку. Саша и сам превратился в крошечный сгусток энергии, который устремился куда-то к неизвестной ему цели.

Эпилог

— Где ты спрятался, несносный мальчишка?

Визгливый голос нянечки ввинтился в его уши, и он затаился, ожидая, пока она не покинет эту кладовку.

— Лео, Леонас, — продолжала вопить женщина, — я оставлю тебя сегодня без сладостей. Выходи немедленно.

Она с трудом пробиралась по захламлённой комнате, заглядывая в шкафы и под полки. Но горы рухляди, хранившейся в ней, не оставляли ей шансов обнаружить здесь семилетнего мальчишку.

Тогда она сменила тактику. "Там, где не помогает кнут, нужно применить пряник", — подумала она.

— Леонас, — к нам по приглашению твоего отца, господина барона, приехал магистр магии, мессир Луавье. Он будет проверять тебя на наличие магического дара. Неужели ты не хочешь узнать, есть он у тебя или нет?

Пока женщина уговаривала неведомого Леонаса, Саша успел понять куда он попал. Он вспомнил, что когда он учился в виртуальной школе магии, то он был там памятью Леонаса Шерарха, когда тот был мальчишкой и учился там. А вот сейчас, он похоже попал в его тело не в виртуальной реальности, а в самой, что ни на есть настоящей.

"Это что же, — думал он, — мне предстоит снова прожить ещё раз его жизнь? Ну, я же один раз уже попадал в тело самого себя, но не стал повторять свою прошлую жизнь. Да и сейчас, тот Саша, который остался с принцессой проживёт свою вторую жизнь, ни капли не похожей на нашу прошлую. А теперь и мне выпало прожить новую жизнь".

— Леонас, ты же не боишься мессира Луавье? Или ты маленький трусишка?

— И ничего я не трусишка, — ворчливо сказал Саша (или всё же Леонас?), вылезая из своего убежища и направляясь к нянечке.

— Вот молодец, — похвалила его няня и добавила: — В награду я почитаю тебе на ночь балладу о рыцаре Роланде.

И взявшись за руки они покинули кладовку, направляясь в кабинет барона, где Леонаса ожидал мессир магистр.

Ижевск, Воложка, 17 марта 2018 — 27 марта 2024.