Попаданец в Скайрим

Попаданец в Скайрим

Головная боль, тряска, шум... Я вчера перепил и меня сейчас будит брат? Уххх, голос не его. И чего трясет так, будто еду в прицепе по бездорожью?

— Эй, ты, не спишь? — спросил кто-то, стоило мне открыть глаза. Ответ его, похоже, не интересовал, поскольку за первым последовал второй вопрос: "Ты — нарушитель границы, так? Надо ж тебе было налететь прямо на имперскую засаду — они и нас поймали, и ворюгу этого".

— Ммм... — говорить я, похоже, не в состоянии.

— Проклятые Братья Бури. В Скайриме было тихо, пока вас сюда не принесло. И Империи ни до чего дела не было, — второй не знакомый голос.

— Тише... ткх... — определенно я вчера напился. Ничего не помню и жуткое похмелье... Стоп! Он сказал Скайрим? Бред, я ослышался, но стоило мне оглядеться по сторонам, а особенно взглянуть направо, как я сразу поверил в реальность окружающего мира. Ульфрик Буревестник. Я сразу узнал его, но не это убедило меня в том, что я не сошел с ума, что меня не разыгрывают. Меня убедила рана на его предплечье. Кровь на ней еще не успела толком свернуться, и запах соли и железа был легко уловим для носа с полуметрового расстояния между нами. Почему стоило мне увидеть кровь, я тут же отверг версию о розыгрыше? Я не богат и друзья у меня тоже. Денег на хлеб с маслом хватает, а вот на розыгрыши такого уровня нет, ведь не только у Ульфрика рана была. У норда передо мной подбит глаз, у того что сидит перед ярлом сукровица под носом. Увы, но не розыгрыш это. Впрочем, скоро точно узнаю — Алдуина не отыграешь.

— Если бы они вас не искали, я бы сейчас украл вон ту лошадь и рванул в Хаммерфелл. Эй, ты! Нам с тобой здесь не место. Это за Братьями Бури Империя охотится, — продолжал второй.

— Мы сейчас, все братья и сестры по судьбе, ворюга, — ответил ему первый.

— А ну, все заткнулись! — окрик стража позади нашей повозки.

Мы 'ехали' в третьей повозке, а всего их было шесть штук, по четверо-шестеро заключенных в каждой. На каждую повозку приходилось по трое стражей на лошадях, двое по бокам и один сзади. Повозки ехали одна за другой и, выходило, что с каждой стороны было по стражу, плюс по десятку стражей в начале и в конце колонны. О побеге даже смысла нет думать, а в Хелген я не хочу. Очень.

— А с ним-то, что не то, а? — не унимался второй, похоже, любитель поболтать.

— Попридержи язык. Перед тобой Ульфрик Буревестник, истинный король Скайрима, — ответил ему первый.

— Ульфрик? Ярл Виндхельма? Но ты же вожак восстания. Если тебя схватили.... О боги, куда нас везут?! — не на шутку испугался второй. И я его понимаю. Любые власти бунты подавляют максимально жестко, так чтобы никому в голову больше не пришла сама мысль о восстании. А тут вор обнаруживает, что с ним в одной повозке едет вожак бунта. И куда в таком случае можно ехать? На казнь и никаких тебе судов.

— Я не знаю, куда нас везут, но Совнгард ждет, — 'утешил' его первый.

Угу, загробный мир приветствует своих героев.

— Нет, не может быть. Я сплю. Я сплю... — продолжал нудить вор.

— Да закрой ты уже свой рот, — наконец пришел я в себя, — на казнь мы едем, помолчи хоть немного.

— Верно, говоришь, бретонец. Я, кстати, Ралоф из Ривервуда, а тебя как зовут? — представился он.

— Редан, я Редан Керр из Хай Рока, — ответил я.

Конечно, глупо называть местом своего рождения целую страну, но Ралоф не дурак, лишних вопросов не задал, хоть и покосился.

— Эй, конокрад, а ты из какой деревни? — спросил Ралоф.

— Тебе-то что? — выплюнул он.

— Последние мысли норда всегда должны быть о доме, — от этих слов Ралофа бедняга вор аж завыл от отчаянья, но все же ответил:

— Рорикстед. Я... я из Рорикстеда.

Тем временем мы подъезжали к деревушке, или это город? Домов пятьдесят примерно.

— Здравия желаю, генерал! Палач уже ждет, — послышался голос от головы колонны. Взгляд вора заметался. Ну не думает же он бежать-то, в самом деле? Мы уже въезжаем в поселение. Поздно для побега.

— Хорошо. Покончим с этим, — судя по всему, ответил генерал Туллий.

Вор начал призывать богов себе на помощь, и взывал ко всем, кого сумел вспомнить.

— Смотри-ка, генерал Туллий, военный наместник, — оживился Ралоф, — А с ним, похоже, талморцы. Проклятые эльфы! Наверняка это все они подстроили.

— Это Хелген, — заговорил он вновь, — Был я как-то влюблен в одну девчонку из этих краев. Интересно, Вилод еще варил мед с можжевеловыми ягодами? — помолчав немного, Ралоф продолжил, — Когда я был мальцом, мне казалось, что нет ничего безопаснее имперских крепостей. Смешно.

— Когда я был мальцом, считал, что мой батя самый сильный, — сказал я, чтобы не молчать.

— И что же? — заинтересовался он.

— Вырос, — одно слово ответил я.

Тем временем, горожане оживились. Начали отпускать шутки, присвистывать. Идиоты. Тут народ на казнь везут, а у них праздник. Ну как же, целыми днями в поле пашут, все про всех знают, даже сплетничать не интересно. Приезд барда с абсолютным отсутствием слуха для них событие, а тут целая казнь! Да еще человек двадцать легионеры привезли. Вот потеха! Хорошо хоть эти мертвецы самых мелких детей по домам закрыли, так может и выживет кто.

— Почему мы остановились? — спросил вор.

— А ты как думаешь? — усмехнулся Ралоф, — Приехали.

— Пошли. Не будем заставлять богов дожидаться.

Позитивный человек. Не теряет присутствие духа даже перед казнью.

— Нет! — закричал конокрад, — Постойте! Мы не повстанцы!

— Прими смерть с достоинством, вор, — вновь усмехнулся Ралоф.

— Скажи им правду! — взмолился он перед Ульфриком, — Мы не с тобой! Это ошибка!

— Успокойся, — прикрикнул я на этого идиота, — им, — кивок в сторону легионеров, — плевать.

И словно в подтверждение моим словам заговорила редгардка в офицерских доспехах легиона:

— Когда вызовем, делайте шаг вперед. По одному.

— Ох, и любят имперцы все делать по списку... — проговорил Ралоф.

А я тем временем всматривался в лицо этой суки, что решила меня казнить. В игре ей было плевать, сомневаюсь, что тут что-то изменится. Стоит ее запомнить, как пересечемся, верну ей должок.

— Ульфрик Буревестник, ярл Виндхельма, — зачитал 'наш' писец из книги. Рядом с ним стояли и другие. У каждого свои списки.

— Я горжусь тем, что служил тебе, ярл Ульфрик! — с достоинством произнес Ралоф.

Ульфрик кивнул, не оборачиваясь, при этом сделав несколько шагов вперед.

— Ралоф из Ривервуда, — продолжил писец.

Ралоф подошел к своему ярлу.

— Локир из Рорикстеда, — стоило только произнести легионеру, как вор побежал без оглядки.

Сошел с ума бедняга. Один из легионеров вскинул лук. Локир упал. Стрела пробила сердце. А я стоял в шоке. Вот как? Я не верил, когда читал в различных книгах, что можно попасть из лука в яблоко с пятидесяти шагов. Но я видел своими глазами! От лучника до вора было метров 25, тот своей попыткой побега удивил всех. Этим он выиграл себе пару секунд и несколько метров. Так вот, расстояние между ними было около 25 метров, при этом вор шатался то влево, то вправо, ноги то затекли от долгого сидения, а тут лучник, потратив меньше секунды на прицеливание, попал в сердце. Вот как?

— Кто еще хочет стрелу в спину? — грозно вопросила эта стерва.

Желающих не нашлось. Захотелось, вдруг, улыбнуться, но мало ли, жить то еще хочется, несмотря на вероятную казнь.

— Эй, ты! Шаг вперед, — обратился ко мне писец, — А кто ты?

— Редан Керр из Хай Рока, — а что еще говорить?

Легионер поискал мое имя в списке, перевернул несколько страниц, но закономерно ничего не нашел в своей книге.

— Капитан, что с ним делать? Его нет в списке, — спросил он у своего офицера.

Ну а что? Все правильно. Если какая ошибка, так он не виноват — приказ капитана.

— В бездну список. Давай его на плаху, — ожидаемо.

— Капитан, постойте! — попробовал я сделать хоть что-то.

— Молчать, заключенный! Или плетей перед казнью захотелось?

Ну что тут ответишь. Ей плевать. Скорее всего, есть родственники при дворе императора и за казнь невиновного ничего не будет.

— Как прикажите капитан, — ответил ей, — Мне очень жаль. Мы отправим твои останки в Хай Рок. Иди за капитаном, — это уже мне.

Ну, да, так я вам и поверил. Максимум на что можно рассчитывать, так это на братскую могилу.

Нас выстроили в колонну по одному. Я стоял вторым. Рядом генерал Туллий что-то говорил Ульфрику Буревестнику. Хоть бы рот ему развязал, ярл только мычит что-то. Интересно было бы узнать, что он думает о данной ситуации. Хех, забыл. Он же Язык, вроде короля Скайрима Голосом убил, хоть я и не верю. Ну не владеет же он Огненным дыханием, а даже если и владеет, бой бы не сочли честным. Говорили бы, что Ульфрик убил короля магией, а магию норды не любят. Максимум, что он мог себе позволить, так это выбить двери тронного зала криком, иначе его бы не называло столько народа Истинным королем Скайрима.

Наконец случилось это. Рык дракона.

— Что это было? — спросил кто-то из легионеров.

— Ничего. Продолжайте, — ответил ему генерал.

— Да, генерал Туллий, — ответила офицер.

— Подготовьте их в последний путь, — обратилась она к жрице.

— Ныне же вверяем мы ваши души Этериусу, и да пребудет с вами благословение Восьмерых..., — начала она.

— Во имя Талоса могучего, заткнись и давай к делу! — прервал ее один из братьев бури, что стоял передо мной, — Я что, все утро ждать буду?

— Как скажите, — ответила жрица.

— Нет, нет, продолжайте, — обратился я к ней, и уже Брату Бури, — Дай нормально последние мгновения перед казнью провести.

Тот ничего не сказал, только кивнул. Жрица продолжила свою проповедь, хоть и не долго. Прилетел Алдуин и начался хаос.

Громкий, оглушающий, рев дракона дезориентировал.

— Это что еще такое, Обливион его побери? — послышался чей-то пораженный голос.

Скорее всего, это риторический вопрос, поскольку Алдуин приземлился на башню возле площади, а я ощутил мощь, исходящую от него. Когда очнулся в повозке, почувствовал то же самое от Ульфрика, только намного слабее, хоть не обратил на это внимание. Интересно, все ли владеющие Голосом ощущаются одинаково?

— Дракон! — панический голос позади.

Новый рев дракона повалил на землю практически всех, не упали только те из горожан, кому не хватило места у помоста — эти залезли на крыши домов! И это вовсе не от крика! Простой выброс силы. С чего я решил, что Алдуин не кричал? Так не было слышно Слов, только рев, ну не верю я, что всех раскидало простой звуковой волной. И да, в центре Хелгена есть специальное возвышение. Сейчас его приспособили для казни, а обычно, думаю, ярл или его окружение толкают тут свои речи народу.

Генерал Туллий начал отдавать команды. Он еще пытается что-то сделать, наивный. Это Алдуин, первенец Акатоша. Тут сбежать бы получилось, а он обороняется.

— Ро.... Да! — начало крика я не расслышал, но мне этого и не нужно.

Безжалостная сила Алдуина попросту смела все на своем пути. Те, кто успел встать, отлетели метров на десять. Соломенные крыши ближайших домов смело словно перья...

Новый крик и небо заволокло облаками. Через мгновенье из них пролился дождь. Огненный дождь. Ужас. Все вокруг запылало. Как я в этом хаосе умудрился не отставать от Ралофа, я не знаю.

— Ярл Ульфрик! Что это? Неужели легенды не врут? — стоило нам забежать в ближайшую башню, спросил Ралоф.

— Легенды не сжигают деревень, — словно сам себе сказал Ульфрик, — Нужно уходить. Быстро!

Так все-таки Хелген деревня, а ярл тогда тут откуда? Город вроде.

— Наверх, через башню, бежим! — сказал мне Ралоф.

— Какую башню, в небе дракон! — отверг я этот бред, там, через минуту Алдуин появится.

Ульфрик нахмурился. Ралоф, уже было начавший подниматься наверх, остановился. Они переглянулись. Так вот почему в игре нужно пониматься на башню! У них тут что-то спрятано.

— Люди, — привлек я их внимание, — мне нет дела до ваших тайн. Мне бы выжить.

Снова переглянулись.

— Дорн, — окликнул ярл одного из братьев бури, — бери Слома и Редана. Пробивайтесь к входу в подземелье под донжоном, но не рискуйте. Если там будут легионеры, возвращайтесь к нам, попробуем вырваться через въезд в Хелген.

— С нами Талос, — крикнул Дорн и ударил себя в грудь правым кулаком.

— Стой, — подошел я к нему, — руки развяжи, иначе я вам не помощник.

Сильнейший удар потряс башню. С потолка посыпались куски штукатурки. Глыбы камня покатились с лестничного пролета. Следом полыхнуло огнем. Кто-то икнул. Алдуин рыкнул напоследок и улетел.

Тем временем Дорн развязал бечевку на моих руках, и я завыл. Руки были связанны несколько часов и пальцы я почти не чувствовал. Легионерам не было смысла вязать нас аккуратно. Нас везли на казнь.

А снаружи все полыхало. Запахи сгорающей человеческой плоти, строений и различного скарба резанули по носу, стоило только выйти из башни; глаза заслезились от едкого дыма. Хелген уничтожен. В игре я возвращался в Хелген. От поселения остался один камень, тут будет то же самое. Жаль, но что-то изменить я не мог. Мне бы не поверили, расскажи я правду.

Норды взяли в руки по камню. На мой вопросительный взгляд Слом пробормотал, мол, не с голыми руками же ходить. Вооружился и я, хех.

Хорошо, что в поселении царил хаос. На трех беглых заключенных никто не обратил внимание, только у входа в крепость нам встретился один легионер. Это был тот писец, что зачитывал наши имена по списку.

— Проклятые Братья Бури! С дороги! — прокричал он на бегу.

— Мы бежим и сбежим, имперский ублюдок! Тебе нас не остановить, — крикнул ему в ответ Дорн.

— Отлично, — остановившись, сказал легионер, — Надеюсь, дракон вас всех в Совнгард заберет.

— Хватит болтать, быстро в крепость! — прикрикнул я на этих спорщиков и взглянул на небо.

В Алдуина постоянно летели десятки стрел. Три мага с доступной им скоростью бросали в него огненные шары, молнии и что-то из ледяной магии. Дракон вообще не обращал на их потуги внимания. Вот как довакин его убьет? Это не реально. С Алдуином и архимаг не справится.

— Я вас не пропущу, — решил свою судьбу легионер.

Не говоря ни слова, я бросил камень в лицо безымянного легионера. Он, конечно же, уклонился, но это не помешало мне рывком, приблизиться и ударить его в пах. Дорн, тем временем, ухватился голыми руками за лезвие меча писца. Я обхватил руками шею, а Слом пробил в живот несколько раз этому неудачнику. Тихо умирать он, почему-то, не хотел. Хрипел, дергался и пытался отбиваться еще секунд двадцать, но, в конце концов, он затих, а я впервые обагрил свои руки кровью.

Я, оглядевшись по сторонам, не заметил ли кто, и кивком головы указав на убитого нами легионера Слому, сказал:

— Берем его и бегом в крепость.

У входа никого не было. Я успел перевязать руки Дорну, как внутрь вбежали двое имперцев. Нас заметили. А меч все один, у Слома. Дорн ранен, а я не боец... Конец?

Нет, нам, кое-как, удалось отбиться. Дорн в этом бою новых ранений не заполучил. Мне рассекли правое бедро и разбили нос шлемом, хоть и больно, но терпимо, а вот Слому один из легионеров мечом проткнул грудь.

— Пробито легкое, — сказал Дорн, после осмотра, — увидимся в Совнгарде, друг.

Слом умер от потери крови еще до прихода Ульфрика с остальными Братьями Бури, а ведь мог бы и выжить. Братья Бури раздобыли где-то не только оружие, но и целебные зелья.

Расспросив нас с Дорном, о том, как погиб Слом ярл коротко помолился Талосу и дал мне маленький пузырек с целебным зельем.

— Выпейте по одному глотку, нужно экономить зелья, — ответил он на мой вопросительный взгляд.

Сделав глоток и передав пузырек Дорну, я спросил у Ульфрика:

— Может, обработаем раны?

— Ты что никогда не пил целебные зелья? — вместо ответа переспросил ярл.

— Нет, как-то не приходилось раньше, — не вдаваясь в подробности, ответил я.

Он хоть и удивился, но пояснил:

— Раны нужно обрабатывать после боя, когда есть возможность полежать пару часов и не двигаться, иначе мышцы не правильно срастутся. Можно, конечно, потом сходить к целителю и тот магией все поправит, вот только дорого это. На те же деньги можно купить полный комплект стальных доспехов и меч в придачу, — пояснил он.

Эффект от применения зелья не заставил себя ждать. Теплая волна прошлась по телу, прогоняя усталость, но при этом захотелось есть. Логично, зелье, скорее всего, усиливает регенерацию, на что нужна энергия — еда. Рана на бедре хоть и перестала кровоточить, но не зарубцевалась, пришлось перевязать куском какой-то грязной тряпки, да и болела по-прежнему. Выходит зелья не панацея, нужно быть осторожней. Плохо, конечно, что не нашлось никакой чистой ткани, не хотелось бы умереть от заражения крови или какой-нибудь инфекции, но чем богаты, тому и рады.

Ульфрик обошел всех раненных и дал целебного зелья, бережет своих людей. Тем временем ко мне подошел Ралоф и протянул меч со словами:

— Вижу, что ты не воин, но подземелья под Хелгеном большие, легионеры нам еще повстречаются.

— Спасибо, пригодится, — поблагодарил я.

Меч мне действительно пригодится, не дело ходить с голыми руками. Пока есть несколько свободных минут, нужно обыскать писца, солдаты всегда носят деньги с собой. Кошель нашелся, а заглянув внутрь, я заметил монеты из золота, серебра и меди. Потом нужно будет их пересчитать и разобраться в денежной системе, в игре были только золотые монеты, а сейчас я заткнул кошель за пояс и присел у стены передохнуть.

— Мой ярл, решетка в подземелье заперта, нужно выламывать, — расслышал я голос одного из воинов.

В комнате было три выхода: через первый мы вошли, второй вел вглубь крепости, третий — вниз, в подземелья и был перекрыт стальной решеткой. Ульфрик велел самому крупному, под два метра ростом, норду выбить замок молотом из паза, но тот не успел. Из второго прохода послышался шум. Подъемный механизм, которым он был перекрыт, опустился и оттуда выбежал десяток легионеров в колонне по двое во главе с той редгардкой, что приговорила меня к казни. Моя месть свершится раньше, чем я думал.

— Редгардка моя! — крикнул я остальным.

— Фус! Ро! Да! — Крик Ульфрика опрокинул передних двух воинов и офицершу на позади стоящих.

— Смерть имперцам! — возглас Дорна.

— Смерть мятежникам! — ответный крик одного из легионеров.

Первым погиб легионер справа, кто-то попал ножом в горло. Ралоф, ударом булавы по шлему, убил левого, а я в прыжке ударил офицершу в грудь коленями, тем самым повалив ее на пол. Свою ошибку я понял уже в прыжке. Офицерские доспехи ведь из железа или стали, я в металлах не очень разбираюсь, и колени я отбил, что впрочем, не помешало мне вынуть из ножен на поясе редгардки кинжал и им же ее и прирезать. Мимо меня, вперед по коридору, пробежали воины Ульфрика, еще восемь легионеров ждало своей очереди отправиться к богам.

Бой длился секунд десять от силы. Новых ранений с нашей стороны не получил никто, один я отбил колени. Своим Криком ярл дезориентировал легионеров, они, конечно, пытались защищаться, но в бою этого мало, чтобы выжить. Вообще не понятно на что они рассчитывали, нападая на нас то, что Ульфрик владеет Голосом известно всем, а голос та же магия, как я понял по игре, хоть и есть отличия.

После схватки, я заметил за собой легкую тошноту. Запахи крови и содержимого желудков легионеров приятными назвать трудно. Слишком много крови, гораздо больше, чем я видел за всю свою жизнь на Земле, но не время об этом думать.

Подобрав трофеи, в основном оружие и украшения да кошели, доспехи сняли только с офицерши, ярл велел спускаться вниз, в подземелье, благо у редгардки на поясе нашлась связка ключей. Трофеи делили просто — кто убил, тот и забирает. Мне, соответственно, отошел, меч, щит, кинжал, и кошель. От доспехов я отказался, не унесу, а в кошеле обнаружил десяток золотых монет и немного серебра с медью. Старый меч отдал Ралофу, он был выкован из железа, а у имперки — из стали, он светлее, и легче и прочнее. Ну и пояс себе взял, на него повесил оружие и мешочек с деньгами. Щит взял в левую руку, правую оставил свободной для меча. Все, я воин, правда, без доспехов.

Первой комнатой в подземелье оказалась столовая. Глупость, но это так. Камин, стол на десять человек и множество припасов однозначно указывали на это. Два легионера закидывали в мешки все ценное, что попадалось на глаза. Ярл и тот двухметровый воин атаковали их без разговоров.

— Все ценное собираем в темпе и, если кто заметит зелье, восстанавливающие магию, бегом ко мне, — отдал приказ Ульфрик Буревестник.

Заметив, что доспехи сняли только с офицера, я спросил у Дорна:

— Почему доспехи с рядовых воинов не снимаем?

— А на кой они? Никто из Братьев Бури доспехи легиона на себя не оденет, да и не продашь их, разве что легионерам, — ответил он со злорадной усмешкой, — а офицерские пойдут кузнецам, на переплавку.

Логично, как я сам не догадался. Сколько же еще расхождений с игрой я встречу, там без разницы было кому и что продавать.

— Ясно, а зелье ярлу для чего? Он вроде не маг, — задал я еще один вопрос Дорну.

— А силу для Криков, откуда ему брать? — пожал плечами воин.

Опять логично, в игре энергия на Крики не требовалась, а объяснения, почему так я не нашел.

Нагруженные провиантом и вином, которого нашлось на удивление много, мы спустились глубже в подземелье. Когда впереди идущий вошел в помещение, оказавшееся пыточной, его в грудь ударила молния. Бедняга умер, но и мастер пыток не прожил долго. Метательный топорик, брошенный одним из воинов, убил мага мгновенно. Двое легионеров находившиеся в помещении решили сдаться, но Ульфрик пленных не брал. Может потому, что погиб один из его воинов?

На пыточном столе лежало тело мертвого мага. Беднягу пытали, похоже, молнией. Нет, возможно, чем-то другим, я в магии пока не разбираюсь. Если получится поступить в Коллегию, смогу сказать точнее. Сейчас же, судя по отсутствию ожогов от огня или кислоты, а также ран на теле, все указывает на молнию. А на то, что маг умер от пыток, однозначно указывает амбре кала и мочи от тела.

Его мантия обнаружилась на складе конфискованных вещей среди прочих трофеев. Оружие и доспехи поделили между собой воины. Вещи мага, к которым присоединились две книги, достались мне. Первая называлась 'Учебник для освоения базового заклинания школы Разрушение: Искры'. Ниже названия был изображен символ школы Разрушение — пылающий огненный шар. Вторая книга отказалась журналом начинающего некроманта, теперь ясно, что маг делал в пыточной. Журнал полетел в огонь, ковыряться в чужих потрохах я не собираюсь.

— Ты маг? — сурово спросил меня ярл.

— Нет, но собираюсь поступить в коллегию, — поспешно ответил я.

В игре Ульфрик магов не любил, не прихлопнул бы меня сейчас, но пронесло. Как он уживается со своим придворным магом для меня загадка.

Пройдя по коридору мимо пустующих камер, мы вышли большую природную пещеру с высоким потолком, пол и стены которой были выложены вручную. Тут мы обнаружили дюжину дезертиров. Почему дезертиров? Так каждый из них тащил по мешку за спиной.

Этот бой выдался тяжелым. Из-за риска обвалить потолок, Ульфрик не кричал, а четверо из легионеров оказались лучниками. Двое воинов с нашей стороны погибло от стрел, даже не добежав до противников, еще четверо погибло от других ранений, один потерял руку. Нам повезло. На нашей стороне было на пять воинов больше.

После боя настроения не было ни у кого. Я получил две новые раны: в правое плечо и правый же бок, хорошо, что додумался щит прихватить, иначе так легко бы не отделался. Ульфрик потерял шестерых воинов, Братья Бури товарищей. Даже новые трофеи никого не порадовали, имущества прибавилось, а людей убавилось. От чего мне так гадко на душе?

Наскоро обработав раны, и попрощавшись с погибшими, мы продолжили путь. Противников, кроме одного медведя, нам больше не встретилось. Пауков, как было в игре, я не нашел. Это ведь тайный ход из крепости. Имперцы, наверняка, проверяют его, как минимум раз в месяц. Никто бы не дал паукам устраивать тут логово, а медведь мог и недавно пещеру найти.

В итоге, проплутав еще с полчаса, мы вышли на свежий воздух.

От яркого света заслезились глаза, а от чистейшего воздуха Скайрима закружилась голова. Горы, всюду снег, красота!

— Свобода! — одновременный выкрик двоих воинов, поднял всем настроение.

Я же на радостные выкрики Братьев Бури никак не отреагировал. Я устал, голоден, у меня три раны, которые требуют скорого лечения, а еще я жутко хочу спать.

Ярл нам несколько минут на переодевание. После нескольких стычек с легионерами у всех появились раны и, соответственно, дыры в одежде, а в Скайриме холодно. Запасная одежда нашлась у всех, кроме меня. Мой просчет, но сегодня мне простительно, главное в будущем таких ошибок не допустить. Так, что закутавшись в мантию мага, я был готов выдвигаться. Не прошло и минуты, как я надел мантию, а уже почувствовал, что согреваюсь. Тут одно из двух: или лихорадка, или мантия зачарованная.

— Ралоф, я слышал, что маги Скайрима зачаровывают свои мантии на согревание. Это правда? — отвлек я отдыхающего воина, видать уже успел переодеться. Пока я возился с застежками на мании, не смотрел по сторонам.

— Ну да, они ведь мех и кожу не носят, а в тканевые вещи не особо спасают от морозов Скайрима. Тебе повезло с трофеем. Твою мантию зачаровывали в Коллегии, значит работа на совесть, — ответил он.

Ну, главное, что не лихорадка, мне сейчас не до ценности трофеев.

Через минуту Ульфрик, заметив, что все готовы к походу, приказал двигаться в сторону Ривервуда. Там живет сестра Ралофа с мужем и сыном. Дом у них большой, на денек примут наш отряд, хоть и придется потесниться. Со слов Ралофа идти нам до заката минимум. Сейчас же, судя по звезде, полдень. Значит, идти нам от семи до девяти часов. На мой вопрос, выдержим ли мы путь, раны-то есть у всех, ответил мне ярл:

— Выдержим, только будем пить по глотку целебного зелья раз в пару часов.

В общем, шагали мы отсюда и до заката. Устали все, даже тот двухметровый гигант Стен, которому все нипочем, к концу пути приосанился. В пути, хоть и не особо поболтаешь, я познакомился со всем отрядом. Теперь каждого знаю по имени и кто, откуда родом. Здоровяк Стен, к примеру, родом из маленькой деревушки под названием Анга. Хоть деревушка и маленькая, но гордая. Она является самой крупной лесопилкой холда Виндхельм. Так, перебрасываясь редкими фразами, мы и дошли до Ривервуда.

Гердур, сестра Ралофа, в ночлеге и отдыхе нам не отказала. Обнявшись с братом и пригласив всех в дом, она поставила воду на огонь, после чего в две пары рук вместе с мужем обработала наши раны. Убедившись, что больше никто в ее помощи не нуждается, нордка накрыла на стол. Стоило всем насытиться, как мальчишка, племянник Ралофа, пожелал узнать, в какой битве его дядя получил очередные ранения. Рассказ о сегодняшних событиях в Хелгене хозяева слушали, раскрыв рты. Легенды, то, во что почти никто и не верит в наше время, выходит вовсе и не легенды. Они еще сидели некоторое время за столом, а я, поблагодарив хозяев за и кров и пищу, улегся спать. Сегодня был долгий день. В доме на ночь все не поместились. Четверым пришлось ночевать в хлеву, но никто не жаловался после сытного ужина и бутыли вина. Самые тяжелораненые остались спасть в доме, хоть и на полу, зато в тепле. Ярлу даже кровать Фроднара, сына Гердур, уступили. Уважают.

Разбудил меня шум. Гердур разливала по мискам ароматно пахнущий суп. От звуков смачно чавкающих нордов мой рот заполнился слюной, а в животе заревел дракон. Воины беззлобно рассмеялись. Женщина сказала мне идти умываться на речку и уже сидящим за столом:

— Ну, чего ржете, остолопы. Бедняга после излечения трех есть хочет так, что суп вместе с миской и ложной съест и не заметит.

Уже по пути на улицу, я заметил лукавую улыбку на лице Гердур, а Дорн таким серьезным голосом говорит:

— Ты это, Редан, ты по пути на речку осторожнее там.

— Что-то случилось? — встревожился я.

— Случилось, — отвечает, — деревья случились.

— Деревья? А с ними, что не так?— видать еще не проснулся, не могу понять, что от меня хотят.

— Ты их того, не объедай с них кору. Зайцам оставь, они тоже есть хотят.

Остальным понадобилось меньше секунды, и дружный взрыв хохота заполнил дом. Ну что тут скажешь, Дорн не хороший человек. Не хорошее это дело насмехаться над голодными бретонцами, тем более спросонья. С другой стороны, вчерашний день мы пережили чудом. Смех хорошая разрядка после такого стресса, так что пусть смеются. И мне, и им это только на пользу.

Умывшись ледяной водой, я почувствовал, что проснулся. В отражении воды я увидел молодого черноволосого голубоглазого мужчину — себя. Волосы немного длиннее, чем я привык, но лицо точно мое. Вроде и рост, метр восемьдесят, и вес, семьдесят пять кило, мои. Значит, попал я в своем теле, а не заменил кого-либо и шизофрения мне не грозит.

После быстрого осмотра, убедился, что раны зажили. Остались только тонкие полосы шрамов. Хорошая штука зелья. Нужно будет освоить парочку простейших рецептов, постоянно корпеть в лаборатории я не намерен, но зелья регенерации и восполнения манны пригодятся всегда.

Готовит Гердур великолепно. Вчера я этого как-то не заметил, но сегодня оценил. Умял и суп, и жаркое, на десерт орехи в меду и рулет с ягодами, два кубка меда и понял, что сыт.

— Не помню уже, когда ел что-то настолько вкусное в последний раз. Спасибо тебе, хозяюшка, — выразил я свою благодарность хозяйке дома и стола.

— Ты это, не разливайся тут соловьем. Дорн, верно, сказал, тебе выложи на стол коры, ты и за нее благодарить будешь, — с улыбкой ответила нордка.

— Не, кору я еще не пробовал, — под усмешки остальных, ответил я.

Когда все насытились, Ход, муж Гердур, предложил нам задержаться на денек в деревушке.

— Отдохнете, медку попьете, — сказал он.

— И вправду, вечером баньку растопим, попаритесь, — продолжила нордка мысль мужа.

— Мой ярл, баня у нас хороша, жаром аж до нутра проберет, — с надеждой сказал Ралоф.

Воины воодушевились, Ульфрику ничего не оставалось кроме как сказать:

— Ну, раз банька хороша, отдохнем денек. Оружие, броню да одежду поправим, и будет вам отдых.

Вот и хорошо. Я как раз собирался учебник по магии почитать. Одежду согласилась Гердур подлатать. За свою работу она взяла всего пару медяков, зато швы ровные. У меня, определенно вышло бы хуже. Еще одну серебряную монету я дал молчуну Стену. Он сразу после завтрака собирался к кузнецу, вот я и попросил его прихватить с собой мой меч. За оружием нужно следить, от этого может зависеть моя жизнь в любую минуту. Кстати, денежная система довольно проста и едина для всей империи. Один золотой равен десяти серебряным монетам или сотне медных. У меня только золотых монет двенадцать плюс серебро и медь. Хороший железный меч стоит от четырех до пяти золотых монет, как сторгуешься. Дом в городе уже от пятидесяти золотых, так что я хоть не богат сейчас, но и не беден. Учитывая, что проживание в таверне стоит одна-две серебрушки в день. Тройное питание, без излишеств, и чистая постель прилагается.

Стоило мне устроиться в углу на лавке за книгой, как ко мне подошел Дорн.

— Редан, ты мне жизнь спас, — начал он, — Я чту старые обычаи и признаю за собой долг жизни. С ярлом я поговорил. Он отпустил меня со службы, пока я не верну тебе долг.

— В боях с легионерами скорее ты мне жизнь спасал, да и остальные тоже. Получается, что я должен жизнь всему отряду, — с сомнением произнес я.

— В бою не в счет, там мы сражались вместе. Жизнь ты мне спас во время казни. Если бы ты не захотел послушать жрицу перед казнью, я бы тут не стоял, — ответил Дорн.

Это конечно верно, но отказать ему сейчас, все равно, что оскорбить. Не говорить же ему сейчас, что такова моя жизненная позиция: могу — помогу, ну а нет, так и думать не о чем. Вот во время казни, смог — спас, просто так.

— Я принимаю, твой долг жизни, Дорн. Я тоже чту старые обычаи, — ответил я.

Если честно, кроме долга жизни из старых обычаев я ни о чем больше не знаю. На земле и на Нирне ценности разные. Придется мне многое узнать о Нирне, если я захочу заслужить уважение окружающих.

Очень кстати пришелся долг Дорна. Проверить довакин ли я нужно. И мне известно лишь два способа. Первый — поглощение души дракона мне не подходит. Боюсь. Второй способ узнать наверняка — это поиск слова силы. Он намного проще. Я даже раздумывал сходить в Ветреный Пик, но отбросил эту идею. Один против толпы драугров и разбойников я ничего не стою. Вдвоем может и получится пробиться к стене со Словом. Можно, также, уговорить лесного эльфа пойти с нами. Он с бардом должен соперничать за руку сестры местного торговца, у которого, в игре, был украден золотой драконий коготь. Если все получится, каждый из нас троих будет в плюсе. Эльф станет героем в глазах девушки, Дорн отдаст долг жизни, а я, наконец, узнаю довакин ли. Если нет, поступлю в Коллегию магов, а дальше видно будет. Если же я окажусь довакином, тяжело придется. Стоять в стороне и наблюдать за тем, как гибнут люди я не смогу. Попытаюсь сделать все, что в моих силах, чтобы помочь местным. Сейчас, увы, я драконам не соперник. Тяжело придется.

Пока мы с Дорном общались, вернулся Стен. Он сказал, что у кузнеца много работы и оружие раньше вечера ждать не стоит, также поделился с нами местными новостями. Торговца, Лукана Валерия, обокрали. Он платит пять золотых тому, кто вернет украденную вещь. Эльф и бард, в очередной раз подрались, выясняя, кто достоин такой девушки как Камилла Валерия.

Дорн идею помочь торговцу одобрил, даже пообещал поговорить с остальными нордами, может, кто и пойдет с нами.

— Когда ярл Ульфрик восстал, многие воры и разбойники совсем страх потеряли. Говорят, в Рифтене их вообще без счету. Регулярным войскам сейчас не до них. Кто присоединился к Ульфрику и воюет против империи, кто, наоборот, за, вот и выходит, что управы на бандитов сейчас нет. Ну, ничего, когда ярл закончит эту войну и станет королем, быстро наведет порядок в Скайриме, — сказал он.

Войдя в лавку торговца, я застал забавный разговор между родственниками. Девушка собиралась сама пойти за ворами и вернуть коготь. Одна худенькая девушка против неизвестного количества воров.

— Ну, кто-то должен что-то сделать! — негодовала бретонка.

— Тише Камилла, у нас посетитель, — попытался успокоить свою сестру торговец.

— Но если стража не хочет нам помогать, я пойду за ворами сама! — повысила она голос.

— Спокойнее, красавица, я как раз пришел к твоему брату поговорить о ворах, — как можно миролюбивее произнес я.

— Вот видишь сестренка, нашелся добрый человек. Он нам поможет. Сходи пока за медком, — попросил Лукан девушку.

— Ты ведь убьешь этих воров? — с надеждой в голосе спросила она, а после моего положительного кивка продолжила, — Я мигом, и копченой рыбки принесу.

После того как я представился и мы уселись за стол, Лукан задумчиво спросил:

— Ты случайно не из Даггерфолла? Сбежал от дворцовых интриг?

— Нет, ну какие дворцовые интриги, я простой человек, — ни к чему мне репутация труса, — Вот, в Коллегию поступать собираюсь. Я слышал, маги Скайрима охотнее знаниями делятся, поэтому я тут.

— Тогда ясно, но от тутошних магов одни беды. Недавно почти весь Винтерхолд под землю ушел, — хмуро ответил мне Лукан.

— Не верю я, что маги виноваты. Не зачем им это, — возразил я.

— Так может и не хотели они, но мало ли что с магией намудрили. А простой люд страдает, — уже миролюбивее сказал торговец.

Подошла Камилла с кувшином меда и связкой рыбки.

— Знакомься, сестренка, это Редан Керр, он из Хай Рока прибыл. Будет поступать в Коллегию магов, — представил меня Лукан, разливая мед по кубкам.

— А это вот сестренка моя Камилла, — это уже ко мне.

— Приятно встретить сородичей на чужой земле.

— Нас, бретонцев, в Скайриме не так уж и мало, да ты и сам увидишь. Ну, за знакомство! — пригубил он кубок с медом.

— За знакомство! — выпил и я.

Мед на Нирне то же, что и пиво на Земле. Отличия во вкусе есть, но большой разницы я не заметил.

— Так что, ты, стало быть, один решил расправиться с ворюгами? — с сомнением спросил он.

— Нет, со мной пойдет еще норд и может, уговорю эльфа, что ухаживает за твоей сестрой. Втроем должны управиться, — ответил я.

— Эльфа, — с презрением сказал Лукан, — ты сейчас не найдешь. В лесу он. Всегда как Свен ему между глаз засветит на охоту уходит. Да и слабак он, только и может из засады по животным стрелы свои пускать.

— Хмм, вдвоем мы, конечно, не пойдем. За пять монет точно, — призадумался я.

— Больше десяти золотых не дам, — закинул удочку торговец.

— Десять монет ни на троих, ни на четверых не поделишь, — прищурился я.

— Вот двенадцать монет делится и на троих и на четверых и даже на шестерых, — подсластил он.

— За двенадцать золотых монет можно и бандитов погонять, — согласился я, пожимая руку Лукану.

Дорн, как и обещал, с нордами поговорил. С нами согласились пойти Стен и его побратим Ролт из деревушки близ Анги, забыл название. Они под знамена Ульфрика пошли вместе, с тех пор не расстаются. А вот ярлу моя идея не понравилась.

— Ворами и разбойниками, конечно, нужно заниматься, но если хоть один из моих воинов погибнет, укорочу на голову, — свою угрозу в голосе и, не подумав скрывать, пригрозил мне Ульфрик.

— Не допущу гибели, доверившихся мне воинов, — серьезно ответил я.

Уважение, а не страх, вот, что я сейчас чувствовал. Теперь я понимаю нордов, что пошли за ним. Этот человек борется за лучшее будущее для своего народа, для всего Скайрима. И даже гражданская война меня не смущает. Похоже, Ульфрик раньше других понял, к чему стремится Альдмерский Доминион, к правлению империей. Если эта раса нацистов получит в свои руки империю, остальные станут их рабами. Может именно этого стремится избежать ярл Ульфрик? Многие считают его мятежником, но когда я в игре посещал город Солитьюд, присутствовал на казни. Имя того бедняги я не помню, но перед смертью он сказал, что Ульфрик убил короля Торуга в поединке чести, по старым обычаям. Не думаю, что тот норд врал перед смертью, не было смысла.

— Ралоф, принеси два пузырька целебных зелий, — окликнул ярл своего подчиненного.

— Редан, вижу, тебе не сидится на месте, но дело благое задумал. Вот, держи еще и меч, свой-то Алвору на починку отдал? — спросил он.

— Да, Стен поутру к кузнецу шел, вот я попросил его мой меч с собой прихватить. Спасибо, — поблагодарил его, принимая меч из железа и пару пузырьков с зельем.

Разыскав трех нордов и уточнив, все ли готовы к походу, я сказал:

— Тогда пойдем, чего время зря тянуть.

Ветреный Пик располагался в часе ходьбы от Ривервуда. По пути к древнему могильнику мы натолкнулись на скрытую башенку.

— Пригнитесь, — неожиданно сказал Дорн.

— Что там? — спросил я, упав плашмя на землю, мало ли.

— Вон, на башне, страж стоит. Видишь? Скорее всего, лучник, — ответил он.

— У входа виду еще одного, — заметил Ролт.

— И верно, — сказал я, приглядевшись, и добавил, — Наверняка есть еще один или двое.

По игре я не помню этой башни. В Скайрим я играл три года назад. В далеком, для меня, 2011 году. Все игры от Беседки, в свое время, являются шедеврами. Вот и я не пропустил. Раньше я много играл, до 31 декабря 2011 года. Тогда, в канун нового года, я стал сиротой. Гололед, водитель такси не справился с управлением. Мои родители погибли. В 22 года из весельчака и балагура, я превратился в угрюмого и нелюдимого, призрака себя прошлого. Некоторое время пил, но алкоголь не принес мне облегчения. Двоюродный брат пытался помочь мне пережить трагедию, но и у него ничего не вышло. Дом — работа, работа — дом. Последние пару лет у меня не было жизни. И вот я на Нирне. Спасибо, не знаю, кому или чему я должен быть благодарен, но спасибо, что я больше не увижу сочувствующих взглядов знакомых. У меня всегда так, в экстренных ситуациях мысли скачут куда хотят, то, что хочется забыть всплывает в памяти не вовремя. Не думать, сейчас есть чем заняться.

— Рассредоточиваемся, чтобы лучнику было труднее целиться. Я с Дорном бежим сразу в башню. Стен и Ролт, ваши те, кто окажется у подножия, ни и по обстоятельствам, — распределил я роли в грядущей схватке.

Стремительный бег к башне, толчок щитом по подвернувшемуся бандиту, быстрый подъем на крышу и вот, я стою перед лучником. Он достает кинжал, я, не раздумывая долго, прикрываюсь щитом и бегу на него. Рывок, удар и лучник летит вниз с десятиметровой высоты. Спускаюсь к Дорну, он схватился с одним бандитом на втором этаже башни. Я же побежал наверх к лучнику, он не должен попасть из лука по Стену и Ролту, им и так достались трое головорезов. Дорну моя помощь не понадобилась, со своим противником уже справился и бежал вниз, на помощь к нашим.

Внизу все оказалось намного лучше, чем я ожидал. Стен, взял у запасливого Ралофа молот, меч-то он к кузницу отнес еще утром. Вот один из бандитов и испробовал молота Стена. Его грудина от удара приплюснулась к позвоночнику, второй валялся на снегу без головы, а третьего на моих глазах добили норды. М-да, ну и кровища тут.

— Никто не ранен? — спросил я, оглядевшись по сторонам.

— Пустяки, у Стена одна царапина, на него двое сразу набросились, — ответил мне Ролт.

— Это мне решать, пустяки или нет. С меня, ярл, спросит, — сказал я, уже доставая бинты, заранее припасенные на случай ранения. Я не забыл, как под Хелгеном пришлось перевязываться, чем попало под руку.

— А вообще, молодцы, одно легкое ранение. Думал, будет хуже, бандитов-то пятеро против нас четверых было, — похвалил я нордов.

— Ворье оружие в руках держать не умеет, мы бы и восьмерых одолели без потерь, — пробасил молчун, пока я перевязывал ему рану.

— Вот, один глоток, — протянул я ему пузырек с зельем.

— Так пустяк же, — растерялся он.

— Может и пустяк, но я не хочу, чтобы ты кровью истек, — настоял я.

— Редан, верно, говорит, не дело кровью истечь, к тому же бандиты не редко свое оружие ядом смазывают, — поддержал меня Ролт.

Стен, послушав своего побратима, отхлебнул глоток зелья и вернул мне пузырек, а яды это плохо. Не припоминаю по игре, чтобы бандиты оружие ядами смазывали. Вот ловушки с отравленными шипами помню, а насчет оружия нет.

— Так, значит, собираем трофеи, ищем золотой коготь, может, повезет и в могильник не придется лезть, — я-то знаю, где коготь, но остальные ведь нет.

— Не хочется в могильник, к нежити, лезть, — по телу Дорна прошла дрожь, не любят норды магию, боятся.

Когтя среди трофеев не оказалось, зато на втором этаже башни нашли бандитский общаг — сундук, запертый на замок. Ключ не нашли, воров среди нас не было, чтобы вскрыть замок отмычкой, вот Стен и сказал:

— Ну-ка дайте мне попробовать. Думаю, у меня есть подходящий ключ.

Пара ударов молота и замок сдался.

— И чего ты в воры не подался? В миг бы прослыл мастером взломщиком, разбогател бы, — пошутил я.

— А он красться не умеет, вот и не взяли, — улыбнулся Ролт.

Дорн усмехнулся и поднял крышку сундука.

— Неплохо живут бандиты, неплохо, — присвистнул он.

Внутри обнаружилась дюжина серебряных кубков, несколько золотых украшений с драгоценными камнями, пара свитков с заклинаниями и мешочек с полусотней золотых.

— И зачем им коготь, при таких деньгах, — задумчиво проговорил я.

— Ворью всегда мало, — хмуро сказал Дорн, видимо тоже понял, скольких нужно убить, чтобы столько денег собрать.

— Самые ценные трофеи складываем в мешок к Стену. Оружие и тряпье прикопаем вон под тем валуном, — указал я на ближайший крупный камень и продолжил, — Вот только булаву прихвачу, пригодится. Делить трофеи будем по возвращению. Возражения?

— Ты в походе командир, тебе и указ давать, — пробасил Стен.

Так и поступили.

У входа в могильник нас поджидало еще пятеро бандитов. Засаду обнаружил зоркий Дорн. Сначала одно, а потом и второго лучника. Трое бойцов ближнего боя и вовсе не прятались.

— Ловушка? — с сомнением проговорил он.

— Скорее всего, у башни мы нашумели прилично, в горах звуки расходятся далеко. Могли услышать, — ответил ему Ролт.

— Не думаю, — возразил я, — Смотрите, в башне было пятеро, тут еще пятеро. Сколько в этой банде их, по-вашему? Полсотни?

— Не, такой отряд ни ярлы, ни имперцы бы не пропустили. Хоть бандитов сейчас и не очень гоняют, но полсотни это слишком. Вот на полторы дюжины можно рассчитывать, — ответил Дорн.

— Плохо, с таким большим отрядом может и маг быть, — сказал я.

— Маг вряд ли, а вот колдун может быть или некромант какой, — при слове некромант ноздри Стена расширились, взгляд прищурился.

Плохие воспоминания? Сейчас не время лезть в душу.

— Первым делом выбьем лучников. Мы с Дорном возьмем на себя того, что слева. Ваш тот, что справа, — Стену и Ролту, — будет маг, бьем все. Вопросы?

— А если засада? — спросил Дорн.

— Тогда так, я прикрываюсь щитом, ты бежишь за мной. Стена прикрывает Ролт. Если будет больше восьми противников, отступаем, — скомандовал я.

Норды кивками подтвердили мое решение.

Очередной скоротечный бой и мне прострелили колено. Ну, не совсем колено, стрела попала в икру на левой ноге, но было близко. Думаю, в стражу меня бы приняли.

Мага с бандитами не было. Одного лучника убил Дорн, голову второго размозжил Стен. Молот в ближнем бою страшное оружие. Остальных бандитов убили быстро и без ранений. Большинство бандитов это кто? Вчерашние крестьяне, хорошо, если топор умеют в руках держать. Я в это время матерился, валяясь на снегу. Не додумался, гений тактики, прикрыть свои ноги шитом. С другой стороны стрела в ногу лучше, чем в грудь.

— Стража зовет, — усмехнулся Ролт, перевязывая мою ногу.

— Да иди ты, — беззлобно буркнул я.

— Стен, Дорн, — окликнул я воинов, — оглядитесь пока по сторонам, не притаился ли кто.

Отхлебнув зелья и через пару минут, когда почувствовал, что смогу встать на ноги, скомандовал собирать трофеи и выдвигаться к входу в могильник. Когтя у этой группы бандитов, закономерно, не нашлось.

— Не хорошо это, тревожить покой предков, — поежился Дорн.

В первом от входа помещении горел костер. Вокруг костра была разбросана грязная посуда и тара от алкоголя. К костру мы прошли по крови. Крови было много.

Стены всего помещения были изрыты ходами грызунов. В ширину ходы были сантиметров тридцать навскидку. Крысы на Нирне немногим меньше собаки. Не знаю, сколько бандитов полегло в битве с грызунами, но туда им и дорога.

— Ну и сеча тут была, — струхнул Дорн, — Может ну его, этот коготь, десяток воров положили и хватит. Не хочется встречаться с драуграми.

— Приглядись, это не предков работа. Вон видишь, хвост, а вон шерсть, это злокрысы бандитов потрепали, — постарался ободрить норда я.

— Редан дело говорит, Дорн. Вон, сколько нор, крысюки это, — поддержал меня Стен.

— Не нравится мне тут, — угрюмо сказал Дорн.

— Нам тоже, — ответил ему Ролт.

Спускались вглубь осторожно. Бандиты, конечно, прошли перед нами и ловушки все должны были обезвредить, но мало ли. Вон нажимная пластина, а из-под завала из камней впереди торчат ноги какого-то неудачника. Вдруг разбойники пропустили одну ловушку, под очередным завалом мы и погибнем. Так что шли осторожно, простукивая каждый подозрительный камень длинной палкой. Остановились мы только у входа в комнату с очередной ловушкой. На полу, в центре помещения, был расположен железный рычаг, а рядом два мертвых тела.

— Это их что иглами посекло? — не поверил я своим глазам.

Одно дело в игре встретить ловушку, которую установили сотни лет назад, и обнаружить, что она работает, тут-то не игра. Стены усыпальницы пронзены сотнями корней, паутину можно наматывать на руку, а на слое пыли и трухи можно спать с удобством. Полная разруха кругом и рабочая ловушка, стреляющая иглами.

— Магия, — сказал Стен безмятежно.

Для него это обыденность. Он вырос на Нирне и привык к магии. Я же из другого мира, магию видел только раз, зелья не в счет. Привык, что любой механизм за века рассыплется в труху. Какая магия? Вот и дернул бы рычаг, будь на месте этих бандитов, и был бы мертв. Если я хочу, чтобы у меня было 'завтра', стоит привыкать ко всему для меня новому. И что на Нирне есть магия. Я ведь собираюсь поступать в Коллегию! Любое освоение магии впредь только под руководством наставника. В Вайтране есть маг, не помню уже его имя. Надеюсь, он не откажет дать мне пару уроков.

— Дальше идем еще осторожнее, тела не трогайте, мало ли, — сказал я.

Винтовая деревянная лестница, ведущая вниз, в следующем помещении меня уже не удивила. Магия.

Внизу мы обнаружили несколько мертвых крыс и отпечатки как минимум четверых человек. Тут пыли и паутины было больше и, даже мне, не привыкшему к чтению следов, было ясно, что схватки с разбойниками на сегодня не закончились.

С каждым шагом паутины становилось все больше и больше. За поворотом, в зале с отсутствующим потолком, на полу лежал паук. Гигантский мертвый паук. Левая половина туши была сожжена пламенем. Множество колотых ран покрывало хитиновый панцирь монстра. Передние лапы и голова отрублены.

Рядом с монстром лежал мертвый воин. Даже после смерти он не выпустил топор из своих рук. И плевать, что этот мертвец был бандитом. Он вышел против монстра и погиб в бою, значит, был воином.

— С ними маг, — молвил Дорн.

Мы согласно кивнули.

Приметив белые коконы паутины, я спросил у воинов:

— Это яйца морозного паука? Его кладка?

Отвлекшись от созерцания туши гигантского монстра, ответил мне Ролт:

— Да, нужно их уничтожить, не хочется оставлять ничего живого за спиной.

Паутина оказалась прочной, сил, чтобы уничтожить кладку, пришлось потратить много, но мы справились и продолжили наш путь.

За логовом паука начали попадаться останки драугров. Часть из них была сожжена огнем, часть булавой или молотом. Дорн, увидев, что даже ворье может совладать с не мертвыми, приободрился. Он стеснялся своей слабости, хотя над ним никто не насмехался. Это потом, за кубком меда, можно будет пошутить, но не сейчас.

Я шел первым и первым же расслышал голоса из-за поворота. Обернувшись к нордам, я прижал палец к губам и как можно тише, почти шепотом, сказал:

— Слышу голоса.

Дорн, разведавший, что нас ожидает впереди, вернулся и начал перечислять:

— За поворотом длинный коридор. В конце его у непонятных ворот стоят: маг, не из Коллегии, — Стен и Ролт выдохнули.

— Это хорошо, что не из Коллегии? — тихо спросил я.

— Маги за убийство своих мстят, а то, что мы пошли за ворами знает всякий в Ривервуде. Этот самоучка, за него маги и не почешутся, — ответил мне Дорн.

— Дальше, — продолжил он, — данмер, с луком за спиной и коротким мечем на поясе, и орк, с двуручным молотом. Все.

Я призадумался. Если бы не маг, отдал бы приказ, и мы бы убили последних бандитов. Как бы узнать, сколько сил осталось у мага. А может просто подождать пока они дойдут к стене со Словом?

— Ждем, — отдал я приказ.

— Чего? — уточнил Ролт.

— Непонятная стена ведь идет кругами? — обратился я к Дорну.

После его утвердительного кивка, продолжил:

— Я читал, что некоторые нордские захоронения запечатаны. Там же я прочитал про дверь с кругами, на которых изображены звери. Только как открывать эти двери я не знаю, но за ними должен быть Страж, — ну не говорить им, что я когда-то проходил Ветреный Пик в игре.

— Страж? — переспросил Стен.

— Понятия не имею, кто такой этот страж, — соврал я, — просто ждем.

Ожидание не затянулось. Волна силы, или магии, не знаю точно, но что-то похожее я ощущал радом с Ульфриком и Алдуином, прошла со стороны двери.

— Вы это почувствовали? — спросил я у нордов.

— Что, это? — вопросом на вопрос ответил мне Дорн.

— Не знаю, что-то изменилось, — сам в себе не разобрался я.

Дорн пошел на разведку, остальные приготовились к бою. Надеюсь, что это не сканирующее заклятье мага.

— Дверь открыли, — прошептал Дорн.

— Ждем еще немного, потом пойдем следом за ними, — скомандовал я.

Когда мы вошли в зал со Словом, драугр Криком заморозил орка. Маг что-то бубнил себе под нос в стороне. Данмер вертелся вокруг Стража, пытался отрубить тому то руки, то голову, но страж оказался прочнее. Короткий меч данмера был бесполезен.

— Стен, Ролт, ваши страж и данмер, — два кивка были мне ответом.

— Дорн, — начал я, но не успел договорить.

Маг заметил нас. Заклятие молнии, приготовленное для драугра, прилетело в меня.

Очнулся я, отплевывая какую-то жидкость. Горло саднило, жидкость попала не в то горло. Конечности дрожали, толком не поддавались моему управлению. Чувствую себя как резиновый мяч, который все надувают и надувают насосом. За ушами, по волосам, щелкали разряды электричества. Стоп. Не электричества, молнии. В меня маг, сука, молнией запустил! Почему я еще жив. От подобного погиб Брат Бури под Хелгеном, я видел. Его кожа спеклась за мгновенье! Я же чувствую себя не на отлично, но жить определено буду.

— Живой! — услышал я голос.

Кто-то, добрый человек, ударил меня по спине так, что аж челюстью щелкнул. В ушах загудело. Этот добрый человек приподнял мое скрюченное тело в полусидящее положение.

— Стен, не мучай меня. От твоего хлопка по спине в ушах до сих пор гудит, — хрипящим голосом пополам со стонами попросил я.

— Ты это, Редан. Зелье вот выпей, полегчает, — протянул мне пузырек.

От глотка зелья я через пару минут пришел в норму. Ну как в норму, встать смог и то хорошо. За ушами до сих пор искрило. Будет нам подсветка в темноте древней усыпальницы. Факел то мы не зажигали, боялись привлечь внимание бандитов, а теперь можно. Со всеми удобствами, так сказать.

— Вы как? Целы все? — только бы никто не умер.

Не хочу терять никого из ребят. Мы вместе столько прошли. Не уверен, что я могу их назвать друзьями, но близко.

— Да что с нами станется. Тебя как молнией маг приложил, так Дорн заорет. На мага с мечом наголо кинулся. Так мак и закончился. Без головы не сподручно жить, — начал рассказ пропущенных мною событий Ролт, — Стен на драугра бросился и молом в грудину так треснул, что обух сломался, а я за данмером погнался. Тот, нас приметив, сразу по лестнице наверх побежал. Только по пути обрыв не приметил, так голову себе и подвернул. За обрывом выход виден, не придется нам по могильнику наружу выбираться.

— То, что выход, это хорошо. Мне самому среди могил неудобно. Будто по костям своих предков хожу, — передернуло меня, — У выхода ловушек не приметил? Может чего странного?

— Нет, только две каменные плиты. На одной вроде карта Скайрима, древняя похоже. Сейчас там городов нет, где отметки на карте, может пара деревень найдется.

— Карта? — изобразил я удивление, — Зачем карта в усыпальнице?

— Значит, древний ярл тут похоронен, — задумчиво проговорил Дорн.

— Если ярл, тут сокровищ немерено должно быть, только где они? — ответил я.

— Тайники? — высказал идею Стен.

— Возможно, нужно будет поискать. А вторая стена? — спросил я у Ролта.

— На ней написано что-то, но не по-нашему и не по-сиродильски, — сказал он.

Сиродил родина сиродильцев. Столица империи находится в провинции Сиродил и называется просто — Имперский город. Отсюда и язык сиродильцев и является общеимперским, а кто говорит на нем, нигде не пропадет на всем Тамриэле. Вот Ролт его и выучил, полезно.

— Тогда вот что: вы поищите тайники, только смотрите, в ловушки не попадитесь. Я гляну на плиты эти, может чего и разберу. Вот, Стен, — протянул я ему свою булаву, — держи отмычку, твоя-то сломалась.

Под усмешки нордов Стен принял инструмент, а я подошел к карте драконьих захоронений. Как нести ее в Вайтран, понятия не имею. Может перерисовать? Только не ясно на что. На магические свитки не хочется, вдруг чего подпорчу, и будет большой бабах. Потом решу, сейчас важнее Стена, а точнее Слово.

Подойдя к Стене, я не сразу понял, что не так. В игре на подобных Стенах изображены непонятные символы. Тут же, я увидел руны драконьего языка. Их смысл был мне понятен.

'Здесь покоится страж.

Хранитель драконьего камня

И силы бесконечной,

Ярости и тьмы' — гласила надпись на Стене.

Судя по всему Словом Крика является руна 'Сила', на драконьем звучащая как 'Фус'. Не понятно, почему руна не выделяется как в игре. Также, не было никаких спецэффектов. То есть, вообще ничего. Я подошел, прочитал и ни тебе потоков воздуха, ни завихрений магии. Выходит, что я не довакин. Тогда кто? С чего я вообще решил, что довакин будет ехать на казнь в одной повозке с Ульфриком? Тогда драконорожденным может быть любой. Так и вижу, сидит себе сейчас, пьет мед в таверне и жалуется знакомым, что урожай в этом году никуда не годится. От размышлений меня отвлек возглас Дорна из-за карты драконьих захоронений:

— Эй, Стен, подойди сюда. И отмычку, — на этом слове он усмехнулся, — свою прихвати. Я тайник нашел, сам не открою.

Первым к Дорну подошел я, интересно на тайник посмотреть. Он ковырял кинжалом камень, а судя по ширине, плиту на уровне груди. Пыхтел так, что не заметил меня за спиной, внимательно рассматривающего стену залы. Плита с тайником ничем не выделялась на фоне остальных.

— Ну, — спросил подошедший Стен, — где твой тайник?

— Не мой, а наш. Вот, — постукал Дорн рукоятью кинжала по плите, — ломай.

За плитой оказалась ниша с надписью на драконьем языке:

'Не ищи то, чего нет.

Слово есть твоя награда'.

Какого? Где сокровища?

Видимо я сказал это вслух, поскольку Ролт за спиной, которого я не заметил, сказал:

— Первый раз ищу сокровища древних и больше этим заниматься не буду.

В словах Стена и Дорна звучали те же мысли. А кому захочется идти сквозь ловушки, завалы, толпы драугров и в конце не найти ничего.

— Так, не унываем, — попытался взбодрить я нордов.

— Чего хоть написано тут, может место указанно, где золото зарыто? — прервал меня Дорн.

Он поборол свой страх, пошел против нежити. Хочется увидеть зримую награду за свои усилия, а ее, награды, нет.

— Не знаю, — сказал я, — Найдем на что, перерисуем и эту надпись, и со стены, и карту эту.

— Верно, — одобрил мою идею Дорн, — Маг из Вайтрана разбирается в древних. Что-то да посоветует.

— Сейчас осматриваем тела мага и орка с данмером, собираем трофеи, потом возвращаемся в Ривервуд. В баньку сходим, попаримся.

Так и поступили. Телом мага занялся я, Стен пошел разбивать глыбу льда вокруг орка, приглянулся ему орочий двуручник. Ролт с Дорном, прихватив моток веревки, направились в сторону места гибели данмера. И да, веревка у нас есть, в горы шли.

Рядом с магом лежал посох. По слабому ощущению силы, было понятно, что это не просто палка для ходьбы, а палка с зачарованием. Выходит, он разряжен, раз маг им не пользовался в последней битве.

Еще один момент. Сила, исходящая от Алдуина, Ульфрика и посоха, похожа. Выходит, я чувствую магию. И что это мне дает? Ладно, потом подумаю.

В поясной сумке мага нашлись несколько пузырьков с зельями и магический свиток. В заплечной сумке, помимо продуктов, были кошелек с монетами, золотой коготь, точнее золотая лапа, и дневник мага. Также, на правой руке мага был надет золотой перстень с треснувшим камнем. От мантии и одежды я магии не почувствовал, вот и не взял, крови много, а стоить должны не дорого. У нас итак трофеев много.

Из записей в дневнике выходило, что маг нашел в древних легендах упоминание о ключе к Ветреному Пику. Ключ он искал несколько лет и нашел только сейчас у Ривервудского торговца, вот и собрал экспедицию из бандитов. Странно, что никаких записей о магии в дневнике не было. Так оберегал свои секреты? Бред, а в то, что он все заклинания знал наизусть, что-то не верится. Ну, хоть чистая бумага есть для карты и записей. Перерисовкой карты и надписей я и занялся дальше. Возился долго, остальные со своими делами уже покончили, а я все черкал угольком по бумаге. Во-первых, неудобно, а во-вторых, рисовать не умею. Хорошо, что с записью рун все быстро вышло. Я знал драконий язык, рука сама выводила нужные закорючки. Откуда я знаю драконий, сиродильский и нордский языки? Понятия не имею, будет время, разберусь.

— Возвращаться будем через весь могильник, — сообщил Дорн, когда я покончил с картой.

— Слишком высоко и неудобен спуск, разобьемся, — добавил Ролт.

— Хорошо, — согласился я, — Нашли что-нибудь интересное?

— Только меч драугра древней нордской работы, от удара прожигает огнем, — по тому, как на меч посматривали Ролт с Дорном, стало понятно, что он им приглянулся, но без моего слова не могут решить, кто им будет владеть.

Мои симпатии были на стороне Дорна, но и Ролта обижать не хотелось, так что я достал монету. Пусть решит случай.

— Я подкину монету вверх, упадет одной стороной — меч достанется Ролту, другой — Дорну.

Меч достался Дорну, Ролт хоть и обиделся, но виду не подавал. Я не знал, как сделать так, чтобы все были довольны, поэтому и предложил Ролту выбрать любую из оставшихся вещей.

— Так не из чего больше выбирать, — ответил Ролт.

— Возьми посох мага, — предложил я.

Посох мне и самому нужен, но на трофеи он имеет такое же право, как и я.

— Да на что он мне? — спросил он.

— Выменяешь у магов на меч или броню с чарами.

— Нет, себе лучше оставь, ты же в Коллегию поступать будешь, — не согласился он.

— Тогда на долю больше остальных золотом получишь, — предложил я.

— Пойдет, — кивнул Ролт, остальные не возражали.

Обратный путь выдался не таким легким, как все рассчитывали. Причиной этому были драугры. По пути к стене бандиты всех мертвецов уничтожили, так откуда эти взялись? Может их, подняла волна магии, когда дверь к Стражу Слова была открыта. Ну а что. Пришел мародер могильник пограбить, а в конце пути ничего нет. Обратный путь стерегут драугры, второй выход не пригоден для спуска. Хорошая ловушка. Но мы выбрались. Оружия то у мертвецов не было, часть собрали бандиты, не замеченное ими собрали мы. Так что шли впереди я с Ролтом, прикрываясь щитами. Дорн со Стеном из-под нашей защиты атаковали драугров. Немного задержались, зато без новых ранений выбрались на свежий воздух.

К вечеру уже были в Ривервуде, по пути прихватив оружие и пожитки бандитов из башни.

Все хорошо, когда хорошо заканчивается: все целы и живы — понял, когда отходил после бани за кубком меда и почитывая учебник по магии. Дорвался, называется, скоро спать, а завтра с рассветом выступаем на Вайтран. Коготь отдали, награду получили, даже у оружия, которого мы принесли из похода на Ветреный Пик крайне много, еле донесли, нашелся покупатель — Ульфрик. Ему своих воинов вооружать надо, а у нас купил по приемлемой, для обеих сторон, цене. Жаль только, что на магию сегодня нет времени. Лучше на лишний час посплю больше, путь до Вайтрана не близкий.

Хорошо хоть Ульфрик все же послушал меня.

Идея хотя бы приостановить войну ко мне пришла, когда вернулись из Ветреного Пика. Я посмотрел на ребят и понял, что Скайрим мой дом. Мне некуда возвращаться, что важнее не хочется. Вот я и решил попробовать уговорить ярла. И момент подобрал удобный. В бане, когда все воины слышали наш с Ульфриком разговор.

— Послушай меня ярл, хоть я не норд и знакомы два дня, послушай меня, — начал я наш разговор.

— Говори бретонец, — кивнул он.

— Прежде всего, скажу, что мне некуда возвращаться, я буду жить в Скайриме.

Одобрительные возгласы нордов приятно обогрели мое сердце. Если не выгорит дело с Коллегией магов, я знаю куда подамся.

— Я, уже, считаю Скайрим своим домом, — продолжил я.

— И, как житель Скайрима, я тебя прошу: останови войну ярл!

— Что?! — взревел Ульфрик.

— Стой, — остановил я его ярость, — ты обещал меня выслушать, так выслушай! Я не закончил, — понизил я голос.

— Говори, но не испытывай моего терпения больше, чем его есть, — хмуро ответил ярл.

Норды притихли, каждый слушал наш с Ульфриком разговор.

— Ты был в Хелгене, ты видел дракона, — на мои слова он кивнул, но я ждал вопроса.

— К чему ты клонишь, — после нескольких мгновений тишины, наконец, спросил ярл.

— Пророчество, — одно слово, но как много в нем для сведущего.

— О Пожирателе Мира? — риторический вопрос.

— Именно, Ульфрик. Если вчера в Хелгене был Алдуин, то придут и другие, — сказал я и замолчал вновь.

— Продолжай, — не утерпел он, — к чему ты клонишь?

— Каким ты видишь будущее Скайрима, если нордам придется биться не только с драконами, но и с империей? — не простой вопрос, но мне и не нужен на него ответ.

Ульфрик нахмурился, задумался.

— Ты предлагаешь мне сдаться легионерам? — пришел он к не правильному выводу.

— Нет! — быстро ответил я, пока остальные не подумали то же.

Своим я стал только для троих, но даже для них кто — я и кто — Ульфрик? Зарубят за ярла, на месте, не задумываясь. Оружие то вот, руку протяни. Никого не волнует угроза ржавчины. Меч проще лишний раз смазать жиром, чем, в случае угрозы, отбиваться голыми руками.

— Я предлагаю остановить гражданскую войну, — твердо сказал я.

— Но Скайриму нужен общий лидер, король! — не менее твердо ответил он.

— Норды сами провозгласят тебя своим королем. — Ульфрик хотел было что-то возразить, но был прерван мною. — Для этого, я предлагаю тебе стать тем, кто защитит Скайрим от Драконов!

Судя по тишине в бане, мои слова оказались грому подобны. Ульфрик задумался. Норды молчали, ждали решения своего ярла. Я тоже молчал, тоже ждал.

— Завтра направляемся в Вайтран. Я поговорю с ярлом Балгруфом насчет взаимопомощи против драконов, — принял решение Ульфрик, — но это только пока угроза не будет устранена!

Воины поддержали решение ярла одобрительными возгласами, но тот ушел в себя. Ему много нужно переосмыслить и столь же многое обдумать. А на рассвете, позавтракав и отблагодарив родственников Ралофа за гостеприимство, мы отправились в Вайтран.