|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 172: Тот, у кого есть Любовное зелье
Текст главы
Ремус вздохнул, наблюдая, как Гарри уходит со своими друзьями.
— Он действительно был великолепен там, на озере. Только сейчас я вижу все это.... он блестяще справился с собой и с тем заклинанием, которому ты его научила, Зи. Это сработало лучше, чем я мог себе представить.
Зи ухмыльнулась.
— Это действительно сработало! Мерлин, я так гордилась им там, внизу. И то, как он бросился прямо к Флер и вдохнул в нее жизнь... Спасибо Мерлину, Сириус, ты дал ему эту Жаберную траву.
Сириус кивнул, вытягивая ноги и кладя их на кофейный столик.
— Слава Мерлину, я уговорил Снейпа дать мне кое-что из его личных запасов.
Ремус усмехнулся.
— Это было неожиданно. Есть какие-нибудь новости от него с тех пор, как он вызвал Питера?
Сириус покачал головой.
— Насколько мне известно, ничего. Я знаю, что он планирует залечь на дно, пока не разработает свой план действий. Но когда он вступит в первый контакт, я предполагаю, что он обратится к кому-нибудь из нас, если не к Дамблдору.
Зи кивнула и встала, протягивая Сириусу руку.
— Что ж, нам пора домой. Гарри будет занят празднованием со своими друзьями, и я знаю, что Ремус упоминал, что у него много работы.
Тонкс улыбнулась, целуя своего приятеля в щеку.
— Да, это так. Мне самой нужно идти на работу. Я сказала Кингу, что вернусь после задания и закончу свои собственные дела. В семь вечера у меня также запланирована тренировка по А3 с аврором Этвеллом.
Ремус нежно поцеловал ее.
— У тебя все получится потрясающе.
— Я надеюсь на это, — сказала она с улыбкой. — После того, что случилось с Краучем, все отодвинулось на второй план. В связи с пытками и убийством такого высокопоставленного чиновника министерство все еще в шоке.
— Что сказал Кинг, когда вы сказали ему, что это был Крауч-младший? — Сириус спросил.
Тонкс пожала плечами.
— Он начинает задаваться вопросом, откуда я черпаю информацию. Послушайте, я знаю, что это не мое дело, но Брилл из Кинга, и он определенно должен быть первым в списке кандидатов в Орден.
Сириус кивнул.
— Я согласен. Я посоветуюсь с Дамблдором. Мы все еще думаем о том, чтобы набрать людей и начать все сначала, официально. Пока что в дело вовлечены только Молли и Артур.
Она улыбнулась и встала, наклонившись, чтобы нежно поцеловать Ремуса.
— Я опоздаю. Зная Этвелла, она проведет меня по курсу минимум три раза. Это будет как минимум после двух.
Он улыбнулся ей.
— Иди, надери кому-нибудь задницу, мой крутой аврор.
Тонкс улыбнулась ему и шагнула в огонь, исчезнув во вспышке зеленого света.
Сириус улыбнулся Ремусу.
— Ты можешь вернуться с нами в дом, если хочешь? Мы просто собираемся поужинать и посмотреть кино?
Зи кивнула.
— Мы взяли напрокат фильм "Скорость", который выглядит довольно забавно.
Ремус улыбнулся им.
— Наслаждайтесь, вы двое. Мне нужно проверить тридцать заданий и провести контрольные по трем предметам. Думаю, я просто побуду здесь и постараюсь с этим справиться.
Зи улыбнулась ему.
— Что ж, если передумаешь, можешь заглянуть.
— Если перекроют этажи, мы займемся сексом в гостиной, — сказал Сириус, рассмеявшись, когда Зи шлепнула его. — Что? По крайней мере, я его честно предупреждаю?
— Дурочок, — сказала Зи, помахав на прощание, прежде чем тоже исчезнуть в камине.
Сириус помахал на прощание и последовал за своей девушкой в огонь, а Ремус только покачал головой. Некоторые вещи никогда не меняются, подумал он с усмешкой. Он вздохнул и встал, вытянув руки над головой. Он собирался забрать свои вещи из кабинета и устроиться прямо здесь, за кофейным столиком, с чашечкой ароматного чая и послушать какого-нибудь Билли Джоэла, подумал он.
Это показалось ему неплохим планом.
* * *
Фигура стояла в темном переулке за пабом, нетерпеливо постукивая пальцами по столу. Он опаздывал почти на полчаса, и то, что он ждал его на улице, на холоде, слегка раздражало фигуру. Единственным источником света была сигарета, свисавшая с пересохших губ.
Когда мужчина аппарировал в переулок, фигура слегка вздрогнула, наступила на сигарету ботинком и медленно сглотнула.
— Ты опоздал, Малфой.
Абраксас Малфой лишь приподнял идеально уложенную бровь.
— Правда? не забывай, кто здесь главный.
Эти слова были встречены испуганным молчанием, и Малфой ухмыльнулся.
— Как успехи у Поттера?
— Второе место. Я думал, что мы потеряли его в озере, но оказалось, что он изображал героя, и это понравилось судьям. Послушайте, я думаю, мы можем поступить по-другому. Он яркий и талантливый молодой человек. Я не думаю, что нам нужно обрекать его на смерть.
Абраксас холодно улыбнулся.
— Не так ли? Темный лорд восстанет снова, и он сделает это с кровью Поттера на руках. Ты хочешь сказать, что больше не хочешь помогать? Ты без проблем представил его имя. Почему ты сейчас отказываешься?
— А я и не собираюсь!
Абрахас фыркнул.
— Похоже на то. Никто не отказывается от сделки со мной, гребаный придурок! Если ты не убедишься, что Кубок трех волшебников — это портключ и что Поттер прикоснется к нему, я сделаю нечто большее, чем просто убью тебя. Я сделаю так, что случившееся с Краучем покажется детской забавой, ты понимаешь?
Фигура стала призрачно-белой и кивнула.
— А что насчет других чемпионов? Как я могу вмешаться, не вызвав подозрений? Что, если они доберутся до кубка первыми? Я не могу просто навязать себя Третьему заданию?
Абраксас только начал.
— Я верю, что ты найдешь способ. За тобой наблюдают. О, и еще кое-что?
Бледная фигура внимательно посмотрела на Абрахаса.
— Что это?
— Если кто-то, кроме Поттера, выйдет из этого портала, независимо от исхода, вся ваша семья будет мертва в течение часа, и когда я приду за вами, о, я приду за вами... Темный Лорд позволит нам всем поиграть, потому что знаете ли вы, кого мы ненавидим больше, чем трусов?
Фигура только появилась.
— Предателей, — холодно произнес он. — Приведите ко мне Поттера и больше не связывайтесь со мной.
Фигура неуклюже попыталась прикурить еще одну сигарету; дрожащие пальцы на палочке высекли искры и опалили низ брюк, когда они поднесли сигарету к губам и глубоко затянулись.
Беспокойство о Поттере теперь не имело значения. Кубок трех волшебников нужно было превратить в портключ, и, несмотря ни на что, Поттер должен был быть тем, кто прикоснется к нему.
На хрен остальных чемпионов.
Личное выживание было на первом месте, и только.
* * *
Гермиона наблюдала, как Гарри затащил Джинни в класс, чтобы поговорить с ней. Она нисколько не удивилась, узнав, что именно по ней он будет скучать больше всего, но она видела, что ему было не по себе. Она всегда восхищалась тем, как сильно они оба полагались друг на друга. Они были по-настоящему большими друзьями, и Гарри начал воспринимать Джинни как нечто большее, и она задалась вопросом, как долго еще он сможет убеждать себя в обратном.
Она улыбнулась, увидев фигуру у Гриффиндорской башни. Он расхаживал взад-вперед и выглядел довольно раздраженным, погруженный в свои мысли.
— Виктор? — позвала она.
Он быстро вскинул голову, и на его лице появилась озорная ухмылка, когда он сделал четыре шага к ней, схватил ее за руки и слегка сжал. Он кивнул Рону, Невиллу и Луне, когда они проходили мимо него через проем в портрете.
— Мы можем говорить?
Гермиона кивнула, сказала своим друзьям, что догонит их, и взяла его за руку. Она провела его по коридору в одну из пустых комнат для занятий, закрыла за собой дверь и села в одно из больших удобных кресел у камина. Виктор тут же сел на стул рядом с ней и медленно выдохнул.
— Я сходил с ума, ожидая тебя.
— мне жаль. Гарри попросил нас просмотреть его воспоминания о пребывании на озере. Я видела тебя наполовину акулой; это была очень впечатляющая работа по преображению, — сказала она, протягивая руку, чтобы убрать мокрые волосы с его глаз. — Спасибо, что спас меня.
Он схватил руку, касавшуюся его волос, и прижался губами к ее ладони.
— Мне жаль, что это ты была там, внизу.
Она улыбнулась.
— Человек, по которому ты бы скучала больше всего? Это, конечно, было неожиданно.
Виктор кивнул, не сводя с нее своих темных глаз.
— Ты мне очень дорога, моя прекрасная красавица.
— Я тоже о тебе забочусь, — прошептала она, когда он снова поцеловал ее ладонь, поднеся ее к щеке, где она почувствовала, как на нее набегает пятичасовая тень.
— Я не умею говорить то, что хочу тебе сказать.
— Но ты же используешь свои звуки "ти"!
Он улыбнулся.
— У меня хороший учитель.
— У тебя хороший учитель, и да, ты это делаешь.
Он улыбнулся и наклонился, чтобы нежно поцеловать ее.
— Да?
— Да, — сказала она, улыбаясь ему в губы. — Но ты можешь продолжать говорить "да". Я думаю, это даже сексуально, — призналась она, прикусив нижнюю губу.
Виктор наклонился, втянул ее нижнюю губу в свой рот и нежно пососал, прежде чем прижаться губами к ее губам. Она скользнула руками по его спине, когда он поцеловал ее, и когда он углубил поцелуй, она застонала ему в рот. Она не была уверена, кто из них пошевелился, но вскоре она оказалась у него на коленях, и они поцеловались, его губы скользили по ее шее и щекам. Его мягкие губы скользили по ее губам, вдоль подбородка и вниз по шее, прежде чем вернуться к ее губам и повторить процесс. От него у нее перехватило дыхание, ей стало жарко и она почувствовала себя взволнованной, и когда его бедра подались вперед, ощущение его твердого, как камень, тела сквозь брюки, соприкоснувшегося с ее собственным жаром, послало электрический разряд по всему телу.
Она лизнула мочку его уха, втягивая ее в рот, и ахнула от удивления, когда его руки скользнули вверх по спине ее джемпера и смело расстегнули лифчик.
Виктор прижался лбом к ее лбу, и она была рада, что он затаил дыхание так же, как и она.
— Прости, я слишком тороплюсь, да?
Она кивнула, слезла с его колен и села рядом с ним.
Виктор наклонил голову, чтобы снова поцеловать ее.
— Ты такая красивая, я хочу увидеть тебя всю.
Гермиона покраснела под его мрачным взглядом.
— Виктор... Я никогда... ты первый, кого я когда-либо целовала.
Он улыбнулся, наклонил голову и крепко поцеловал ее.
— Мне это нравится, да? Все твои удовольствия исходят только от меня.
Она улыбнулась и поправила лифчик, прежде чем ее руки заскользили по его широкой груди, чувствуя, как подрагивают мышцы под ее ладонями, и прикусила нижнюю губу, когда он просто стянул рубашку через голову. Его кожа была бледной после зимних месяцев, но нежной. Она зачарованно провела пальцами по темным вьющимся волоскам на его груди, проследив за ними до того места, где они заканчивались на груди, чтобы продолжить свой путь по темной дорожке под пупком и под брюками.
Она постучала по пряжке его ремня, прежде чем снова провести рукой по его груди.
— Ты такой красивый.
Он улыбнулся.
— Я не думаю, что слово "красивый" подходит для моего описания.
Гермиона снова прикусила губу, когда ее руки скользнули по напряженным мышцам на его шее.
— Я бы так и сделала. Она наклонила голову и прижалась губами к его плечу, к шее, покрывая нежными поцелуями его кожу. Она поцеловала его в сердце, в центр груди, а затем смело скользнула языком по соску, и он застонал.
— Моя прекрасная красавица, ты убиваешь меня.
Гермиона улыбнулась, снова целуя сосок и зачарованно наблюдая, как он твердеет, и, прежде чем она смогла отговорить себя от этого, начала сосать.
Виктор простонал ее имя, его руки скользнули вверх по ее спине; они скользнули под джемпер, пальцы медленно поглаживали ее спину, вверх и вниз.
— Можно мне?
Его пальцы держали подол ее джемпера, когда она посасывала его сосок, поэтому она кивнула и убрала губы, когда он стянул с нее джемпер через голову, обнажив ее симпатичный хлопчатобумажный лифчик в бело-голубую полоску.
Гермиона смущенно скрестила руки на груди, и он улыбнулся, опуская их. Она все еще не привыкла к тому, что у нее вообще есть грудь, не говоря уже о том, что она носит что-то настолько откровенное перед ним.
— Ты прекрасна, — тихо сказал он. — Прекрасна. Не стыдись.
Он наклонил голову, целуя округлости ее грудей, лаская их своими большими ладонями, и она откинула голову назад от удовольствия.
А потом его губы снова прижались к ее губам, и она поняла, что никогда в жизни не чувствовала себя такой счастливой.
* * *
Джинни улыбнулась, когда Майкл притянул ее к себе и поцеловал, как только она вошла в гостиную. Она глупо улыбнулась ему.
— Что ты здесь делаешь? — спросил она.
— Я пришел с Мэтьюзом. Он сказал, что его парень — гриффиндорец и что он поможет мне поступить и присоединиться к празднованию. — Майкл нежно поцеловал ее. — Ты в порядке? После того, как чемпионы нырнули в озеро, Бэгмен рассказал, кого каждый из них должен был спасти, и когда я услышал твое имя... с тобой все в порядке?
— Я в порядке. Я совсем не пострадала.
— Я рад, — сказал он, вздохнув с облегчением. — Ждать, пока Поттер спасет тебя, было ужасно. Я хотел спуститься туда сам.
— Это мило, Майкл. Но я была в порядке. Дамблдор привел нас в свой кабинет, чтобы поболтать, а потом, я полагаю, он, должно быть, повел нас вниз, к озеру. Он угостил нас чаем, и, честно говоря, я больше ничего не помню, пока мы с Гарри не вышли на поверхность озера.
Он кивнул, его глаза сузились.
— Это было неожиданностью, ведь я знала, что Гарри будет скучать по мне больше всего, но он один из моих лучших друзей, так что в этом есть смысл.
Майкл нахмурился, услышав это.
— Мне кажется странным, что это ты, а не другие его друзья.
Джинни лишь приподняла бровь.
— Ну, так оно и было.
Майкл, казалось, заметил ее раздражение, потому что прочистил горло.
— Итак, эм, каково это было — кататься на водяном демоне?
— Келпи?
— да.
— Это было потрясающе, — призналась она с улыбкой. — Конечно, не так здорово, как летать на метле, но это было здорово! Мне казалось, что я лечу над водой на облаке или что-то в этом роде.
Майкл обнял ее за плечи.
— Расскажи мне об этом.
Джинни улыбнулась ему и начала описывать подводное приключение так, как оно ей было знакомо, Майкл не сводил с нее глаз. Ей показалось, что она уловила легкую нотку ревности в голосе своего парня, но то, как он смотрел на нее сейчас, заставило ее подумать, что ей это показалось. Он понял, что они с Гарри были друзьями и не более того.
Когда она закончила говорить и он притянул ее к себе, чтобы поцеловать, она улыбнулась ему в губы. Да, у них с Майклом все было просто замечательно, подумала она.
* * *
Празднование проходило в Башне, и Гарри с облегчением услышал, что на этот раз не все хотели с ним разговаривать. Джинни и Гермиона были одинаково востребованы. Особенно Гермиона, поскольку все хотели знать, что же такого сделала Гермиона, чтобы стать достойной того, чтобы быть человеком, по которому Виктор Крам будет скучать больше всего; тем более, когда они осознали, что она пропала. Гарри знал, что она разговаривала (и, скорее всего, праздновала) с Виктором.
Ее празднование определенно включало в себя и поцелуи, подумал он, когда некоторое время спустя увидел, как она протаскивает Виктора через отверстие для портрета. Ее волосы были немного растрепаны, и волосы Виктора тоже стояли дыбом, но они оба широко улыбались.
В гостиной было много еды и напитков, и Гарри направился к одному из столиков, чтобы налить себе еще тыквенного сока. Он ласково улыбнулся симпатичной темноволосой девушке, которая медленно приближалась к столу. Он довольно часто видел ее здесь. Она часто бывала в компании фанаток, которые ходили за ним по пятам, или так Гермиона называла стайку хихикающих девчонок.
Девушка просияла, когда он улыбнулся ей, и придвинулась к нему поближе.
— Гарри, то, что ты сделал на озере, было действительно храбрым поступком.
Он улыбнулся ей.
— спасибо. Я и сам считаю, что это было довольно глупо. Я должен был знать, что все пленники будут в безопасности.
— Нет, это показывает, что у тебя большое сердце, и я думаю, это очень храбро. Я Ромильда, — сказала она, слегка запыхавшись. — Но большинство людей зовут меня Роми.
— Что ж, приятно познакомиться, Роми.
— В прошлом месяце у меня был день рождения.
— О, ну что ж, поздравляю, — сказал он. = В смысле, с днем рождения.
— Мне исполнилось четырнадцать, — сказала она ему, широко улыбаясь.
— Что ж, рад за тебя, — сказал он, не совсем понимая, к чему она клонит.
Она лучезарно улыбнулась ему. Гарри наблюдал, как она взяла его стакан и долила в него тыквенного сока. Она повернулась, держа его бокал в руке, и взяла кекс, положив сверху маленькую шоколадную конфету, прежде чем с улыбкой передать их Гарри.
— Для тебя, чемпион Хогвартса.
— спасибо.
Он откусил от шоколадного кекса и конфет, подумав, что от них у него потекли слюнки, прежде чем допил сок и опустошил стакан. Его желудок сжался, что удивило его самого. Он внезапно почувствовал себя довольно странно, подумал он про себя.
И тут его взгляд упал на нее.
Она была более чем хорошенькой, подумал он. "Хорошенькая" — не совсем подходящее слово. Ее длинные темные волосы были блестящими и мягкими, а голубые глаза искрились, глядя на него. У нее была нежная улыбка и ямочка на левой щеке. Ее глаза были обрамлены длинными темными ресницами. Она была прекрасна.
Он широко улыбнулся ей и взял за руку.
— Хочешь пойти со мной на прогулку?
Ромильда с готовностью кивнула.
— Да, я бы этого хотела.
Он вплел свои пальцы в ее, чувствуя себя счастливым оттого, что ему посчастливилось держать ее за руку, и они вдвоем покинули гриффиндорскую гостиную.
— Как же я раньше тебя не замечал? — спросил он, окидывая взглядом каждую клеточку ее тела.
Она пожала плечами.
— Может быть, ты недостаточно внимательно приглядывался.
— Мне нужно немедленно это исправить, — сказал он, увлекая ее в пустой класс слева и нежно целуя, заставляя ее застонать ему в губы. — Скажи мне, что у тебя нет парня, — прошептал он.
— У меня нет парня, — застенчиво призналась она.
Гарри снова поцеловал ее. Ее губы были мягкими и податливыми под его губами.
— Будь моей девушкой, Роми, пожалуйста
— Да, — простонала она, обвивая его шею руками и глубоко целуя.
Это было идеально, подумал он. Это было именно то, что ему было нужно. Кто-то, кто ценил бы ту тяжелую работу, которую он проделал как чемпион; кто-то, кто ценил бы его. Его руки скользнули в ее волосы, и она ответила на его поцелуй, жадно, ее собственные руки скользнули по его спине.
Гарри не мог выразить словами, каково это было — быть с Ромильдой, но когда она отошла от него, он почувствовал, что вот-вот развалится на части.
Ему нужно было быть с ней.
Ему нужно было прикасаться к ней.
Ему нужно было быть рядом с ней.
Когда она поцеловала его, он почувствовал, что его жизнь наконец-то наладилась.
Но он не мог объяснить почему.
Она продолжала угощать его конфетами в шоколаде, и когда она клала их ему в рот, он улыбался, проглатывал, а затем целовал ее. Они провели почти два часа, страстно целуясь в пустом классе, и Гарри ни на минуту не переставал прикасаться к ней.
Они сидели на полу, и Ромильда, свернувшись калачиком в его объятиях, счастливо вздыхала.
— Это все, чего я когда-либо хотела, Гарри, — сказала она, улыбаясь ему.
Он наклонил голову и снова поцеловал ее, задержавшись на ее губах. Он не мог перестать целовать ее. Она перебралась к нему на колени, обвила руками его шею, удерживая на месте, и они страстно поцеловались. Гарри знал, что хочет продолжать целовать ее, просто целовать без конца, прижимая свои губы к ее губам, но вскоре у его тела появились другие планы. Ромильда тоже заметила это, потому что улыбнулась ему.
— Рановато для этого, не так ли?
Гарри ответил поцелуями на ее шею, посасывая пульсирующую жилку, и она откинула голову назад от удовольствия. Она была такой нежной на вкус, подумал он, такой приятной. Как Харли, вспомнил он.
Харли. Мысль о ней заставила его улыбнуться. Харли давно ушла, и с тех пор он ни разу по-настоящему не целовался, это правда, а потом в последнее время у него появились странные мысли и сны о поцелуях с Джинни, что было нелепо, потому что Джинни была его подругой.
Джинни! Она была под водой, и он спас ее, а потом...
— Джинни! — воскликнул он вслух, широко раскрыв глаза и отстраняясь от Ромильды. — Где Джинни?
Ромильда покачала головой.
— Не беспокойся о Джинни, Гарри. С ней все в порядке, — сказала она, кладя ему в рот еще одну конфету в шоколадной глазури.
Гарри задумчиво пожевал ее, а затем его глаза заблестели, и он наклонился, чтобы снова поцеловать ее.
— Ты такая красивая, Роми. Такая идеальная. Такая чудесная. Такая нежная.
Ромильда улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ, выражение его лица было довольно мечтательным.
— Гарри, уже почти комендантский час. Как ты думаешь, может, нам стоит вернуться в дом и посмотреть, продолжается ли вечеринка?
Он кивнул, беря ее за руку.
— Пока мы вместе, я буду ходить туда, куда ты захочешь.
Она улыбнулась.
— конечно.
Он позволил ей отвести себя обратно в гостиную Гриффиндора, крепко сжимая ее руку. Он увидел Рона и Невилла и тут же обнял Ромильду за плечи.
— Рон! Невилл! Ты ведь знаешь Роми, правда?
Невилл покачал головой.
— нет. Роми, не так ли?
— Ромильда, вообще-то, Ромильда Вэйн, но все зовут меня Роми.
— А вы с Гарри...?
Гарри нежно поцеловал Ромильду в щеку.
— Она моя девушка, новенький.
— Блядь, Поттер, ты быстро работаешь, — с ухмылкой произнес Дин, не отрывая взгляда от того места, где он сидел, а затем перевел взгляд на Парвати и Лаванду, которые о чем-то разговаривали. — Спас Джинни, а теперь еще и нашел девушку за одну ночь. Впечатляет
Гарри крепче прижал Ромильду к себе.
— Она само совершенство. Мне так повезло, что я встретил ее.
Рон нахмурился.
— Э-э, конечно. Если ты так говоришь. Как вы вообще познакомились?
— Она из гриффиндора, Рон, очевидно, они познакомились на вечеринке, — сказал Симус, улыбаясь, когда Уилл обнял его и поцеловал в щеку.
Гарри улыбнулся своим друзьям.
— Она потрясающая.
Ромильда притянула его лицо к своему и принялась страстно целовать, вызвав общий стон его друзей.
Фред побледнел при виде этого и потянулся за пригоршней чипсов, обойдя целующуюся парочку.
— Эй! Гарри! Иди пососись где-нибудь в укромном месте! Чемпион ты или нет, но некоторые из нас предпочитают воздерживаться от ужина!
— Слушай, слушай! — Сказал Джордж, когда смех прокатился по общей комнате. — Достаточно того, что мы видели, как Икл Ронникинс прижимался губами к губам Брауна, словно умирал с голоду.
— Ой! — воскликнул Рон. — Это моя девушка.
Фред только многозначительно посмотрел на брата.
— Мы знаем. Мы интересуемся ее вкусом, а не твоим.
Лаванда услышала их разговор и бросилась к Рону, обхватила его руками и притянула к своим губам для долгого поцелуя.
— Он идеален! Мой Вон-Вон!
Джордж издал сдавленный звук, который Рон и Лаванда тут же проигнорировали.
— Ха-ха, — сказал Гарри, усаживаясь в кресло у камина и заключая Ромильду в объятия. Она поцеловала его в щеку, и он улыбнулся своим друзьям широкой глупой улыбкой. Он повернул голову, чтобы снова поцеловать ее, и она улыбнулась ему.
Невилл громко прочистил горло.
— Итак, Ромильда, не так ли? Что ты думаешь о Втором задании? Гарри был просто великолепен, пытаясь спасти всех, не так ли?
— Он всегда великолепен, — мечтательно произнесла она. — И он всегда был героем.
Невилл кивнул.
— Ну, конечно, да, но это было довольно героично даже для него. Спуститься на дно озера и спасти Джинни — это здорово, и он даже спас сестру этой девочки Делакур.
— Джинни, — позвал Гарри, его глаза слегка сузились, когда он огляделся в поисках нее. — Где Джинни?
Рону удалось высвободиться из объятий Лаванды, когда Парвати позвала ее. Она легонько потрепала Рона по щеке и поспешила прочь, а Рон повернулся к Гарри и Невиллу и сел на стул напротив Гарри.
— Она пошла гулять с этим тупым ублюдком, — угрюмо сказал Рон, заставив Невилла рассмеяться.
— Ей разрешено иметь парня, Рон.
Рон нахмурился.
— Нет, это не так! Он идиот. Джинни никогда не разрешалось ни с кем встречаться. Уверен, что это правило.
— Уверен, что это не так, — сказал Невилл, заставив Рона зарычать на него.
Гарри ухмыльнулся и начал вставать.
— Я пойду и скажу ей об этом. Мы можем пойти вместе и сказать ей, что Майкл недостаточно хорош для нее. Я собираюсь пойти и найти ее.
Ромильда притянула его к себе и сунула ему в рот конфету, прежде чем поцеловать.
— Лучше останься со мной.
Гарри, казалось, хотел возразить, но затем его взгляд смягчился, когда он посмотрел в глаза своей девушке.
— Да, хорошо. Он снова поцеловал ее, задержавшись на ее губах, пока она мечтательно смотрела на него.
Невилл искоса взглянул на Рона, который в ответ пожал плечами.
К тому времени, когда они решили отправиться спать, Гарри провел большую часть вечера, целуясь со своей новой девушкой и глядя ей в глаза, пока люди поздравляли его с хорошо выполненной работой. Рон и Невилл оставили их в общей комнате и поднялись по лестнице.
Дин хмурился, когда они добрались до общежития.
— Как дела, приятель? — Спросил Рон, стягивая рубашку через голову.
Дин потер лицо ладонями.
— Вати только что порвала со мной.
— Вот дерьмо, приятель, — сочувственно сказал ему Рон.
Невилл кивнул.
— что случилось?
— Я даже не знаю. Я думал, что мы были счастливы!
Рон переоделся в пижамные штаны, бросив грязную одежду на пол рядом с корзиной для белья.
— мне жаль.
— Она придумала какую-то глупую отговорку, — пробормотал он.
— Например, какую?
Дин пожал плечами, выглядя смущенным.
— Ничего страшного. Это... ерунда. Это было глупо.
— Где Симус? — спросил я. — Спросил Рон, подавляя зевок.
— В последний раз, когда я его видел, они с Уиллом все еще целовались возле отверстия для портрета, — сказал Невилл.
Дин мрачно нахмурился, забираясь в свою постель и задергивая занавески.
Говоря это, Невилл переоделся в свою пижаму.
— Рон, тебе не кажется, что Гарри внизу вел себя немного странно?
Рон пожал плечами.
— Да, немного. Но Ромильда, похоже, делает его счастливым, судя по тому, как часто они целуются.
Невилл одобрительно хмыкнул.
— Ты так не думаешь?
— я не знаю. Он выглядит слишком счастливым, почти притворно счастливым, что, я знаю, не имеет смысла, но это так.
Рон нахмурился.
— Нет, я подумал то же самое, если честно. Но каждый раз, когда я пытался рассмотреть его поближе, он и Роми были слишком заняты поцелуями. Я думаю, близнецы могли стащить для него немного огневиски.
Невилл кивнул.
— И я имею в виду, что вдруг она просто его девушка, я имею в виду, что он даже не знал ее до сегодняшней вечеринки?
— я знаю. Все это действительно странно, — признался Рон, обернувшись, когда они услышали движение за дверью.
Гарри вошел в комнату, пытаясь расстегнуть рубашку, но безуспешно. Увидев своих друзей, он перестал это делать и тупо уставился перед собой.
— Я должен пойти найти Роми.
Невилл приподнял бровь.
— почему? Она идет спать, Гарри. Ты увидишь ее утром за завтраком.
Гарри нахмурился.
— Я скучаю по ней.
Рон фыркнул.
— Ты буквально целовал ее меньше минуты назад. У тебя припухшие губы, а лицо, губы и шея покрыты розовой помадой.
— Но она нужна мне.
— Гарри, ты знаешь ее буквально весь сегодняшний день; тебе не обязательно быть с ней круглосуточно, — сказал Рон довольно язвительным тоном.
— Но я знаю! Она нужна мне здесь! Как я могу уснуть, Рон, если я не держу ее на руках?
Рон с беспокойством посмотрел на Невилла.
— Точно так же, как ты спал прошлой ночью, приятель. Ну, я бы подумал, что так будет лучше, потому что тебе не придется беспокоиться о втором задании.
— Пошли Гермионе Патронуса, Гарри, — предложил Невилл. — Она приведет сюда Ромильду.
Гарри просиял, но, когда он взмахнул палочкой и произнес нужные слова, ничего не произошло. Он нахмурился.
— Это странно. Мой Патронус не хочет работать.
— Попробуй еще раз, — предложил Рон.
Он так и сделал, взмахнув палочкой и громко крикнув
— Экспекто Патронум!
Но ничего не произошло.
Гарри выглядел совершенно сбитым с толку, как будто весь его мир перевернулся, и он не знал почему.
— Попробуй еще раз, Гарри. Думай о чем-нибудь радостном, — ободряюще сказал Невилл. — Если ты не сможешь создать Патронуса, Гермиона не узнает, что ты хочешь увидеть Роми.
Гарри кивал и пытался снова и снова, но ничего не получалось. Его палочка просто создавала серебристо-голубой туман.
— Почему это не работает? — Спросил Невилл, с беспокойством глядя на Рона.
Дин высунул голову из-за кровати, заинтересовавшись переполохом.
— Гарри не может создать Патронуса? Может, он недостаточно счастлив?
— Но я так счастлив! — запротестовал Гарри. — Я никогда не был так счастлив! Роми — это самое замечательное, что когда-либо случалось со мной! Она идеальна, и я люблю ее больше всего на свете! Почему я не могу создать Патронуса?
Рон нахмурился, глядя на Невилла и Дина.
— Мы не уверены, Гарри. Послушай, может быть, ты просто устал. После второго задания и приключения под водой, а также проведенного вечера с Ромильдой, я думаю, ты просто устал. Почему бы тебе не лечь в постель и не попытаться немного поспать, хорошо?
Гарри кивнул, снова пытаясь справиться с пуговицами. Рон сжалился над ним и расстегнул рубашку. Когда Гарри тупо уставился на него, Рон нахмурился и расстегнул брюки друга, стягивая их вниз по бедрам. Он помог Гарри надеть пижаму, как будто тот был беспомощным ребенком, прежде чем уложить друга в постель. Как только полог на кровати был задернут, он хмуро посмотрел на Невилла.
— Если бы я не знал его лучше, Нев, я бы подумал, что он пьян. Мы уверены, что близнецы ему ничего не подсунули?
Дин, который подошел к кровати, скрестил руки на груди.
— Он пил только тыквенный сок, немного сливочного пива и какие-то шоколадные конфеты, которыми эта-как-ее-там-кормила его в перерывах между поцелуями.
Невилл нахмурил брови.
— С ним что-то не так. Он говорит, что любит ее?
Рон кивнул.
— Я согласен. Мы уверены, что он не просто пьян?
Дин закатил глаза.
— Я только что сказал тебе — он не пил ничего необычного.
Шеймус вошел в спальню, глупо улыбаясь.
— Отличный праздник, да? Гарри действительно был великолепен! Он уже спит?
Невилл покачал головой.
— Нет, но он ведет себя довольно странно. Мы думаем, он пьян или что-то в этом роде? Но Дин клянется, что не видел, чтобы он предпринимал что-то необычное. Ты знаешь Ромильду Вэйн?
— Нет, а мне стоит?
— Она новая девушка Гарри, и он в нее влюблен, — пояснил Дин.
Симус кивнул, раздеваясь и натягивая пижамные штаны и футболку.
— Точно, та симпатичная темноволосая девушка, с которой он целовался. Молодец.
Гарри высунул голову из-за полога своей кровати.
— Ты назвал имя Роми? Она здесь? Могу я ее увидеть?
— Она идет, Гарри, — сказал Невилл, мягко улыбаясь. — Но она расстроится, если ты не отдохнешь. Тебе нужно поспать. У тебя был тяжелый день.
Гарри кивнул.
— Но она поднимется сюда? Я могу подержать ее, пока буду спать?
— Э-э, конечно, — успокаивающе сказал Невилл. — Но сначала тебе нужно поспать.
Гарри просиял и откинулся на подушки.
— хорошо. Мне нравится держать ее на руках. Она само совершенство. Я люблю ее.
Невилл покачал головой, его взгляд переместился туда, где Симус и Дин в замешательстве смотрели на Гарри.
— Он, кажется, пьян, верно?
Симус кивнул.
— Он немного невнятно произносит слова и, кажется, не смотрит на тебя, когда говорит. Если бы я не знал его лучше, я бы определенно сказал, что он пьян.
Невилл глубоко вздохнул.
— Будем надеяться, что он проспится.
Дин прикусил нижнюю губу.
— Я думаю, сначала нам следует немного понаблюдать за ним, убедиться, что он спокойно уснет.
Рон кивнул, почесывая подбородок.
— Хорошее решение. Не нужно, чтобы он заболел в своей постели или что-то в этом роде.
Дин поудобнее устроился на краешке кровати Гарри.
— Гарри, приятель, почему бы тебе не рассказать мне о своей Роми? Как ты с ней познакомился?
Гарри широко улыбнулся, садясь.
— На вечеринке. Она такая красивая. У нее идеальные волосы, красивые глаза, мягкие губы и эта маленькая родинка на щеке. Мне нравятся ее губы. Мне нравится чувствовать ее губы на своих. Я бы хотел поцеловать ее прямо сейчас. Я люблю ее. Она потрясающая. Она — лучшее, что когда-либо случалось со мной. Я не заслуживаю ее, она слишком невероятна. У нее нежная и красивая кожа, и у нее прекрасная улыбка.
Дин приподнял бровь, пока Гарри продолжал разглагольствовать о совершенствах некоей Ромильды Вейн.
— Ночь обещает быть долгой, — пробормотал он, пока все мальчики беспокойно переглядывались.
* * *
Потребовался час, чтобы Гарри наконец успокоился и заснул. Четверо мальчиков все еще не были уверены, что с ним не так, но Дин вернулся на ночь в свою постель, и они все улеглись, чтобы попытаться немного поспать.
Гарри лежал в постели и слушал, как его соседи по комнате устраиваются поудобнее. Когда Ромильда так и не появилась, он решил, что друзья просто ждут, когда он ляжет спать. Он не мог этого допустить и притворился спящим, чтобы они перестали за ним наблюдать.
Теперь он знал, что они скрывают от него Ромильду.
Он не знал почему, но не мог им доверять.
Они лгали ему.
Ему нужно было уйти.
Он лежал в своей постели с закрытыми глазами и слушал, как они болтают. Судя по голосу, Дин был немного убит горем из-за Парвати, а Симус — по-дурацки счастлив из-за Уилла; Рон и Невилл пытались понять, когда Гарри успел напиться.
Он не был пьян, с горечью подумал он. Он выпил сливочное пиво и стакан тыквенного сока. Он просто скучал по ней. Она была любовью всей его жизни. Она была самой удивительной и самой красивой девушкой, которую он когда-либо знал. Он просто хотел быть с ней. Что в этом было плохого? Он взбивал подушку, с нетерпением ожидая, когда его друзья уснут. С ее стороны было неправильно вот так просто отпускать его одного. Они были созданы друг для друга. Любой мог это увидеть.
Казалось, прошли часы, но на самом деле прошло всего около десяти минут, и в комнате наконец воцарилась тишина. Гарри распахнул полог кровати, схватил волшебную палочку и выбежал из спальни.
Он должен был добраться до нее.
Он должен был сказать ей, как сильно он ее любит.
Общая комната была пуста и темна, тлеющие угли в камине излучали мягкое тепло по всей комнате. Он немного подождал, прежде чем превратиться в Анимага и взбежать по лестнице в спальни девочек. Он был удивлен, поняв, что это сработало, и снова превратился в самого себя перед дверью с надписью "Третьекурсники" и толкнул ее.
Его взгляд блуждал по комнате, отчаянно ища эти длинные темные волосы. Если бы он только мог увидеть ее хоть на мгновение, он был уверен, что с ним все было бы в порядке. Он не успел сделать и двух шагов, как из ванной вышла Джинни в мешковатой футболке до колен и с мокрыми волосами, рассыпавшимися по спине.
— Гарри? — потрясенно прошептала она.
Звук ее голоса пронзил его, и он двинулся к ней.
— Джинни? Я-я— где Роми? — тихо спросил он.
Джинни приподняла бровь.
— Я слышала, что вы с ней теперь встречаетесь. Она та, что в конце, с огромным плакатом, на котором ты в прошлогодней форме для квиддича.
Гарри обернулся и с тревогой увидел свой огромный постер на стене напротив кровати.
— Куда она делась?
— Это была одна из фотографий, которые Колин сделал в прошлом году во время матча за звание чемпиона. Она умоляла его об этом.
Он кивнул. Ее волосы казались слишком светлыми, слишком трепещущими, слишком красивыми. От одного взгляда на нее у него начинала болеть голова. Она была такой четкой и совершенной, а комната казалась размытой по сравнению с ней.
— Джинни... Джинни... Джинни...
Джинни нахмурилась и шагнула к нему.
— эй! Ты в порядке, Гарри?
Он приложил руку к ноющему виску.
— Что-то не так, — прошептал он. Его желудок снова скрутило. Зачем он сюда пришел?
Джинни подошла к нему и взяла его за руку, когда он начал учащенно дышать. Она положила его руку себе на сердце.
— эй! Посмотри на меня. Чувствуешь, как бьется мое сердце? — Когда он кивнул, она улыбнулась. — Сосредоточься на этом. Раз, два, глубокий вдох, Гарри, давай. Раз, два, вдох и выдох, вот и все.
Ему потребовалось всего мгновение, чтобы выровнять дыхание.
— Вот, — сказала она, улыбаясь ему. Она протянула руки и обхватила ладонями его щеки. — С тобой все в порядке?
Он кивнул, накрывая ее руки своими.
— Я... я неважно себя чувствую.
— Гарри?
Он повернулся, его глаза затуманились, когда он оторвал взгляд от Джинни и увидел, что Ромильда смотрит на него, сидя на кровати.
— Что ты здесь делаешь?
— Роми, — сказал он. — Я... почему я здесь? Как я мог... — он в замешательстве огляделся. — Что-то не так, — пробормотал он снова.
Ромильда вскочила на ноги, а Джинни схватила его за талию, когда он пошатнулся.
— Гарри, давай отведем тебя в больничное крыло, — сказала Джинни, обеспокоенно глядя на него. — С тобой что-то не так, я согласна.
Он кивнул, наклоняясь к ней, и зарылся носом в ее волосы.
— Твои волосы приятно пахнут.
Она усмехнулась.
— спасибо.
Ромильда вскочила, чтобы взять Гарри за руку.
— Я возьму его, Джинни. В конце концов, он мой парень!
Джинни, казалось, хотела возразить, но Гарри уже наклонился к Ромильде с широкой глупой улыбкой на лице.
— конечно. Тебе помочь доставить его в больничное крыло?
Ромильда покачала головой.
— нет. Я разберусь с этим. Он мой парень, а не твой!
Джинни смотрела, как Ромильда выводит Гарри из общежития, а потом услышала, как Гарри хихикает, когда лестница превратилась в горку и они заскользили по ней вниз. Она собралась было лечь в свою постель, но потом передумала. За все время, что она знала Гарри, она никогда не видела, чтобы он вел себя так странно. Не говоря уже о том, как он прижимался к ней... он нюхал ее волосы! С ним определенно что-то было не так. Она осторожно выскользнула из комнаты, поднялась на следующий уровень и прокралась в общежитие четвертого курса.
Если кто-то и знал, что происходит, так это Гермиона.
* * *
Гарри все еще улыбался, глядя на горку, когда прижал Ромильду к стене гостиной и крепко поцеловал ее, как только они спустились вниз. Его руки скользнули по ее бокам, касаясь грудей, пока они целовались.
— Гарри, — сказала она в перерыве между поцелуями.
Но он не переставал целовать ее. Он целовал ее все глубже и дольше, и с каждым поцелуем ему казалось, что он тонет.
Ромильда оттолкнула его от себя.
— Шшш, все в порядке. Я рядом.
Звук ее голоса, казалось, успокоил его, и он позволил ей отвести себя к стулу, где она свернулась калачиком у него на коленях. Гарри уткнулся лицом в ее мягкие груди, прижавшись к ним головой.
Она раскрыла ладонь, чтобы дать ему сердечко, засахаренное шоколадом.
— Это тебе.
Он поцеловал ее руку.
— Нет, я больше не хочу шоколада. У меня болит голова, Роми, и живот... Меня тошнит.
— От этого тебе станет лучше, милый, я обещаю, — она положила ему в рот маленькую шоколадную конфету, и он вздохнул в ее рот, мягко пережевывая. — видишь? Уже лучше.
Когда она снова поцеловала его.
— Гарри?
Он оторвал взгляд от Ромильды, которая, моргая, оглядывала комнату, и его взгляд сосредоточился на густых каштановых кудрях его подруги. Все казалось размытым по краям, кроме его Роми — она была само совершенство. Он повернулся к ней и поцеловал в шею.
— Я люблю тебя, — сказал он невнятно.
— Гарри!
Он вздрогнул и повернулся туда, где стояла Гермиона.
— Привет, Гермиона, — сказал он, уткнувшись носом в плечо Ромильды. — Ты уже познакомилась с Роми? Она такая хорошенькая.
Гермиона нахмурилась.
— Да, она такая. Гарри, можно тебя на минутку?
Гарри крепче обнял Ромильду.
— хорошо.
— Только ты и я, Гарри. Ты сможешь увидеться с Роми после.
Гарри покачал головой, снова уткнувшись носом в ее плечо.
— Не-а. Она остается.
Ромильда бросила на Гермиону неодобрительный взгляд.
— Он мой парень, а не твой, так что отвали!
Гермиона сердито посмотрела на нее.
— Он твой парень, ты права. Она подошла и схватила Ромильду за руку, сдернула ее с колен Гарри и толкнула на пол, когда та закричала. — А теперь отстань от него!
Гарри уставился на то место, где Ромильда упала на пол, его глаза то мигали, то расфокусировались. "Роми, почему ты ушла?"
Невилл и Рон спустились по лестнице как раз вовремя, чтобы подхватить Ромильду, прежде чем она оттолкнула Гермиону.
— Он, кажется, пьян, да? — В сотый раз повторил Рон. — Мы думали, что уложили его спать! Мы только сейчас поняли, что он улизнул.
Гермиона покачала головой, прижав ладонь к щеке Гарри.
— Нет, он не пьян. Он покраснел, а его зрачки расширились до размеров блюдец! Я думаю, ему что-то подсыпали!
Джинни, которая поднялась наверх, чтобы найти Рона и Невилла, протиснулась мимо Гермионы и села на диван рядом с Гарри. Она взяла его руку в свои и снова приложила к своему сердцу.
— Чувствуешь, как бьется мое сердце, Гарри? Помни, вдыхай и выдыхай, вдыхай и выдыхай.
Он уставился на нее, слегка приоткрыв рот, но сделал, как она велела, и его глаза утонули в ее шоколадно-карих глазах.
— Отпусти меня! — Воскликнула Ромильда, пытаясь высвободиться из объятий Невилла.
— Рон, сходи в номер профессора Люпина и проверь, здесь ли он еще, или воспользуйся камином, чтобы позвонить ему.
— Хочешь, я принесу зеркало?
Гермиона заколебалась.
— Нет, давай сначала позовем профессора Люпина. — Гарри говорит, что Сириус склонен к чрезмерной реакции. Я думаю, что Люпин — лучший выбор на данный момент.
Рон кивнул и поспешил выйти из-за портрета.
— С ним все в порядке! — Ромильда сердито воскликнула со слезами на глазах. — Мы любим друг друга, и он просто хочет быть со мной!
— Роми? — спросил он, и его глаза расширились, когда он увидел ее. — Посидишь со мной?
Джинни встала на колени на своем месте на диване, высоко подняв колени, закрывая Ромильду от его взгляда и все еще прижимая руку Гарри к своему сердцу.
— Эй, посмотри на меня, Гарри.
Он по-совиному моргнул.
— У тебя такие красивые волосы. Это как открытое пламя. Оно танцует на свету, переливаясь красным, золотым, оранжевым и солнечным светом.
Джинни улыбнулась ему. Она все еще прижимала его руку к своему сердцу.
— Да, посмотри на мои волосы. Сосредоточься на моих волосах, Гарри.
Гермиона нахмурилась и, широко раскрыв глаза, уставилась на Ромильду.
— Ты дал ему любовное зелье!
Ромильда побледнела.
— Как ты смеешь! Я бы никогда! Он влюблен в меня! И я люблю его!
Гермиона усмехнулась.
— Он даже не знал, кто ты такая, до вечеринки! Ты месяцами ходила за ним по пятам, как какой-то жуткий маленький преследователь, а теперь он вдруг влюбился в тебя? Я на это не куплюсь.
— Он сказал, что у него недавно болела голова и что у него было расстройство желудка. Он сбит с толку. Он едва удерживает равновесие, — сказала Джинни, наблюдая, как его взгляд скользит по ее волосам, словно в трансе. — И он совершенно очарован моими волосами... это не Гарри.
Невилл кивнул.
— Раньше он не мог раздеться сам. Рону пришлось ему помочь. Как будто он забыл, как расстегивать пуговицы, и тогда мы попытались заставить его сделать Патронуса, чтобы посмотреть, сможет ли Гермиона найти для него его девушку, потому что он все время просил о ней, но у него ничего не получалось.
Брови Гермионы поползли вверх.
— Он не мог вызвать Патронуса?
Невилл покачал головой.
— Вовсе нет. Это было едва заметное заклинание.
Джинни повернулась и сердито посмотрела на Ромильду.
— Как ты посмела так с ним поступить!
Ромильда сердито посмотрела на нее в ответ.
— Ты просто ревнуешь, потому что он со мной!
Гермиона обернулась и заставила Ромильду замолчать, прежде чем обратить ее в камень. Девочка упала обратно на пол, а глаза Невилла расширились от шока.
— Гермиона!
Гермиона пожала плечами.
— Ей нужно было заткнуться. Джинни, ты можешь заставить его встать? Нам нужно проверить, как он держится.
Джинни кивнула, все еще прижимая его руку к сердцу, и встала, потянув его за собой.
— Как ты себя чувствуешь, Гарри?
— Забавно, — сказал он.
За их спинами открылась дверца портрета, и вошли Ремус с Роном. Его взгляд упал на окаменевшую девочку на полу, прежде чем он перевел его на Невилла, Гермиону, Джинни и Гарри.
— Что происходит? Почему мисс Вейн окаменела?
— Я сделала это, профессор, — сказала ему Гермиона. — Я думаю, что она опоила Гарри любовным зельем.
Глаза Ремуса сузились.
— Конечное заклинание, — сказал он, указывая палочкой на Ромильду.
Она вскочила на ноги, глаза ее сверкали от ярости.
— Эта сука просто ошеломила меня!
Ремус лишь приподнял бровь, а когда заговорил, его голос был холоден.
— Правда? Вы все, следуйте за мной, сейчас же!
Джинни держала руку Гарри на своем сердце.
— У него учащенное дыхание, профессор. Я пытаюсь заставить его считать удары моего сердца.
— Это хорошо, Джинни, это отличный совет. Просто продолжайте в том же духе. Мы спускаемся в подземелья. Мисс Вейн, вы тоже.
Ромильда грозно посмотрела на Гермиону, но та неохотно последовала за ними через проем в портрете и спустилась по лестнице в подземелья. Ремус оставил их ждать в коридоре, а сам направился к дальней двери слева от кабинета зелий. Он что-то сказал двери, потому что она открылась, и он шагнул в нее.
Ромильда немедленно оттолкнула Джинни с дороги и обняла Гарри.
— Роми, — радостно воскликнул он, целуя ее в шею.
— Я люблю тебя, Гарри! — в отчаянии воскликнула она.
Он только кивнул и поцеловал ее.
Гермиона снова схватила Ромильду и оттащила ее от Гарри, в то время как Рон и Невилл попытались схватить Гарри за руки.
— Нет, — упрямо сказал Гарри. — Я хочу ее! Верните ее мне!
Ромильда самодовольно уставилась на них.
— Он мой. Он хочет быть со мной! Позволь нам быть вместе!
Джинни сердито посмотрела на нее.
— Если мы не правы, мы извинимся, но пока не доказано обратное, держи свои паршивые лапы подальше от него!
Гарри надулся, когда Рон и Невилл крепко обняли его, а потом вспыхнул красный свет, и Рон с Невиллом отлетели друг от друга, врезаясь в стены, как будто их оглушили, а Гарри подошел к Ромильде, схватил ее и притянул к себе на руки.
— Она моя, — сердито сказал он.
Ромильда ухмыльнулась им, обнимая Гарри.
— Я здесь, милый.
Гарри радостно уткнулся носом ей в шею, когда Ремус и Снейп появились из двери в конце коридора.
Снейп с отвращением уставился на них.
— Кажется, здесь какая-то проблема?
— Я думаю, Ромильда опоила Гарри любовным зельем, профессор! — Воскликнула Гермиона, с тревогой глядя на Гарри.
Это был не ее друг. Он был не из тех парней, которые могут так оглушать своих друзей, и сила только что вырвалась из него. "Он даже не воспользовался своей волшебной палочкой", — подумала она.
Ремус, который подошел, чтобы помочь Рону и Невиллу, нахмурился.
— Что здесь произошло?
— Они пытались забрать его у Ромильды, и он оглушил их.
Ремус кивнул, его глаза сузились.
— Он определенно был заколдован, Северус.
Снейп уставился на Гарри, все еще обнимая Ромильду.
— У меня в кабинете зелий есть противоядие. Кто-нибудь из вас знает, как он его проглотил?
— Это не любовное зелье! — Ромильда заплакала. — Он действительно любит меня!
Снейп только посмотрел на нее и усмехнулся.
— Я в этом сильно сомневаюсь.
— Она все время кормила его шоколадными конфетами! — воскликнул Невилл. — Дин упомянул, что она всю ночь запихивала их ему в рот в перерывах между поцелуями!
Гермиона подняла руку.
— Шоколадные конфеты "Акцио"!
Ромильда ахнула, когда десять шоколадных конфет вылетели из ее карманов прямо в руки Гермионе.
— Это мои! Верни их!
Гермиона протянула их Снейпу. Он кивнул ей и наклонил голову, приглашая их следовать за ним. Снейп несколько мгновений походил по кабинету, прежде чем достал пузырек с прозрачной жидкостью.
— Он должен выпить все это, чтобы лекарство подействовало, — сказал Снейп.
Гермиона взяла у него флакон и поднесла к губам Гарри.
— Если ты выпьешь это, Гарри, вы с Роми сможете уйти вместе.
Гарри улыбнулся ей и, скорчив гримасу, выпил жидкость.
— Вкус отвратительный.
А затем его плечи опустились, признавая поражение.
— Гермиона, я... я чувствую себя... ужасно.
Гермиона обняла его и поцеловала в щеку. Его руки тоже обвились вокруг нее, крепко прижимая к себе.
— все в порядке. Мы здесь.
Ромильда закричала.
— Как ты смеешь!
Снейп повернулся к ней, его глаза опасно сверкали.
— Ты глупый ребенок! С Аморенцией шутки плохи! Ты заразила этого мальчика похотью и ничем больше!
Ромильда побледнела, по ее щекам покатились слезы.
— Я просто... Я просто хотела понравиться ему.
Ремус впился в нее взглядом.
— Ты когда-нибудь пыталась заговорить с ним? Пятьдесят баллов с Гриффиндора за такое отвратительное поведение! Остаток учебного года ты будешь отбывать наказание вместе со мной. Я поговорю об этом не только с деканом вашего факультета, но и лично свяжусь с вашими родителями!
— Вы недостаточно сообразительны, чтобы приготовить это самостоятельно, — злобно заявил Снейп. — Ты едва ли можешь приготовить подходящее противоядие от обычных ядов, где ты взяла... — усмехнулся он. — Рея.
Ремус с любопытством взглянул на Снейпа.
— Кто?
— Рея Вейн. Одна из моих самых одаренных учениц, изучающих зельеварение. Она и ее сестра Реджина владеют магазином косметики "Венус Копиа" в Косом переулке. Она приготовила для вас Аморентию, не так ли?
Слезы катились по лицу Ромильды, когда она кивнула.
— Она-она-она послала это вместе с конфетами. Она сказала, что ему придется съесть их много, чтобы это подействовало.
— Сколько же ты ему скормила, девочка? — Спросил Снейп.
Ромильда фыркнула.
— Она-она-она дала мне сотню.
— Осталось всего десять, — сказала Гермиона.
Снейп усмехнулся.
— Безмозглый придурок.
— Северус! — Воскликнул Ремус, свирепо глядя на него. — С Гарри все будет в порядке?
— Он будет чувствовать себя невероятно подавленным, по крайней мере, в течение следующих двенадцати часов и, скорее всего, будет страдать от потери памяти, пока депрессия не пройдет. Я бы посоветовал вам, мальчики, отвести его обратно в общежитие или отвезти к Блэку. Его не следует оставлять одного. Скорее всего, он проспится, но кто-то должен присмотреть за ним на всякий случай. Но после этого с ним все будет в порядке, — сказал Снейп.
Ремус кивнул.
— Ребята, вы можете присмотреть за Гарри? Мне нужно ввести Сириуса в курс дела и разобраться с мисс Вейн.
Гермиона кивнула, обнимая его.
— Он будет не один, профессор.
Ремус улыбнулся ей.
— Спасибо, что позвола за мной. Ты молодец. Ромильда, ты идешь со мной. Мы собираемся поговорить с Макгонагалл, а затем свяжемся с твоими родителями, и я отправлю агента из DMLE на Венеру Копию. Я думаю, что запасы твоих сестер необходимо тщательно проверить на наличие любых запрещенных или опасных веществ.
— Но, профессор...
— ...Не разговаривай, — строго сказал Ремус. — То, что ты сделала, неправильно и вредно не только для Гарри, но и для тех, кто его окружает. Пытаясь добраться до тебя, он мог навредить своим друзьям. Приворотные зелья чрезвычайно опасны!
По щекам Ромильды потекли слезы.
— Я— пожалуйста, не отправляйте агента в магазин моих сестер, профессор, пожалуйста!
Снейп кивнул ему и повернулся к Рону, Невиллу, Гермионе, Джинни и Гарри.
— Уложите Поттера в постель. Мисс Вейн, следуйте за нами с Люпином.
Гермиона обнимала Гарри за талию, пока они впятером возвращались в Гриффиндорскую башню. Джинни обняла его с другой стороны.
— что случилось? — Спросил Гарри, в замешательстве оглядывая своих друзей.
— Тебе дали любовное зелье, Гарри, — сказала ему Джинни.
Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами.
— Разве я не должен чувствовать себя счастливее после этого?
Она улыбнулась и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку.
— Ты будешь счастлив. Я обещаю. Ты был великолеп сегодня во втором задании. Ты спас меня и Габриэль Делакур. Это было великолепно.
Рон кивнул, улыбаясь своей сестре.
— Все болели за тебя, друг.
Гарри улыбнулся, немного ошеломленный.
— Это весело.
Они продолжали говорить ему, как здорово он справился со вторым заданием, пока не вернулись в спальню. Гермиона и Джинни пожелали Гарри спокойной ночи и позволили Рону и Невиллу сменить их. Они помогли Гарри забраться в постель.
— Поспи немного, Гарри, мы будем рядом, если понадобимся, — заверил его Рон. — Мы будем спать прямо здесь.
Гарри кивнул, наблюдая, как они соорудили форт из одеял и подушек между их с Роном кроватями, а затем они с Невиллом улеглись на полу под одеялами.
— Можно, я тоже там останусь?
Рон улыбнулся.
— Конечно, приятель, заходи.
Гарри ухмыльнулся и уютно устроился под одеялом между своими друзьями.
— Я действительно был под действием любовного зелья?
— да.
— В кого я был влюблен?
— В Ромильду Вэйн, — с ухмылкой произнес Невилл.
Гарри нахмурился.
— Кто это, блядь, такая?
Рон и Невилл улыбнулись друг другу, а затем расхохотались.
— Не волнуйся, приятель. Утром мы все объясним. Мы обещаем.
Гарри пожал плечами и поудобнее устроился на подушке.
— Хорошо. Как скажешь.
Через несколько минут он уже крепко спал, а Рон и Невилл улыбались друг другу. Невилл подавил зевок.
— Хочешь, я посторожу первым?
Рон покачал головой.
— Нет, ты спи. Я разбужу тебя через час.
Невилл кивнул, улыбаясь своему другу.
— Хорошо. Если он проснется, дай мне знать.
Рон кивнул и откинулся на спинку кровати, наблюдая, как спит его друг. Он будет дежурить. Он не спускал глаз со своего друга и следил за тем, чтобы тот спокойно спал, пока антидот полностью не подействует на его организм и он не сможет вспомнить все, что произошло, не испытывая чувства подавленности. Это было самое малое, что он мог сделать.
В конце концов, его друг определенно не был пьян.
* * *
Ремус был вне себя от ярости, когда проводил Ромильду в кабинет Снейпа и вызвал туда Макгонагалл и Дамблдора. После того, как он объяснил ситуацию, Ромильда была в слезах, а Макгонагалл и Дамблдор говорили с ней о последствиях ее действий. К тому времени, как он связался с Сириусом, его ярость немного улеглась, но он все еще был в бешенстве.
Сириус зевнул, когда его голова показалась в камине.
— Привет, Лунатик. Уже поздно, что происходит? С Гарри все в порядке?
— Первое, что я хочу вам сказать, это то, что с ним все в порядке. Рон и Невилл заботятся о нем, и к утру с ним все будет в полном порядке.
— Ну же, что случилось? — Спросил Сириус, и его серые глаза прояснились после того, как он ответил на вызов Патронуса с помощью камина.
Ремус медленно выдохнул.
— Гарри дали любовное зелье, из-за которого у него возникли некоторые проблемы на вечер.
— Любовное зелье? — Спросил Сириус, слегка усмехаясь. — На самом деле?
Ремус нахмурился.
— На самом деле. Третьекурсница с Гриффиндора подсунула ему это в виде конфет, и он почувствовал к ней такое безумное влечение, что его магия сработала и отбросила от него Рона и Невилла, когда они попытались помочь.
Глаза Сириуса потемнели.
— Подожди, неужели какая-то птица набросилась на него силой?
— Сири, ты не хуже меня знаешь, что все, что ты делаешь под воздействием любовного зелья, тебе неподвластно. По сути, это зелье для изнасилования на свидании. К счастью, его друзья поняли, что с ним что-то не так, и пришли за мной. У Снейпа было под рукой противоядие. С ним все будет в порядке, но, насколько я понял, он провел большую часть вечера, целуясь с этой девушкой.
Сириус и Зи прибыли через две минуты, и Ремус рассказал им о том, что произошло. Он объяснил, что он, Макгонагалл, Снейп и Дамблдор согласились с тем, что отстранение ее от занятий на две недели — это только начало. На эти две недели ее отправили домой, а когда она вернулась, то каждый вечер должна была оставаться после уроков, чередуясь с Ремусом, Снейпом и Макгонагалл. Она потеряла сто баллов со своего факультета, и Макгонагалл наложила на нее сдерживающие чары, которые не подпускали ее ближе чем на метр к Гарри.
Ромильда все это время плакала, отчаянно извиняясь. Снейп прочитал ей лекцию о вреде приворотного зелья и о том, что это может быть расценено как изнасилование на свидании. Он даже зашел так далеко, что сказал ей, что Гарри мог изнасиловать ее под действием зелья, что заставило Ромильду удивленно округлить глаза.
— Люди, находящиеся под действием любовного зелья, готовы на все, чтобы быть с объектом своего вожделения, и если бы это вожделение достигло в Поттере соответствующего уровня, он мог бы потерять контроль; вожделение может заставить человека нуждаться в большем контакте с объектом своих желаний. Если бы вы дали Поттеру приворотное зелье, а он решил принудить вас заняться с ним сексом, его бы за это не наказали, — злобно заявил Снейп, глядя в полные слез глаза Ромильды. — Вы понимаете всю серьезность этого? Он мог бы причинить вам такую же боль, как и вы ему, и все же вы были бы виноваты в этом, потому что ввели ему запрещенное вещество без его ведома.
Макгонагалл продолжала объяснять, как любовное зелье изменяет психическое состояние человека и заставляет его думать, что он влюблен в человека, который сварил это зелье, или, в случае Ромильды, в зелье, сваренное для нее. Они узнали, что Снейп был прав: именно Рея Вэйн не только сварила зелье, но и добавила в него немного волос Ромильды, что сделало Гарри восприимчивым к чарам Ромильды, а не Реи. Именно Регина Вейн тогда дала зелье своей сестре через конфеты.
Мистер и миссис Вейн были совершенно потрясены поведением своей дочери, когда прибыли в Хогвартс, чтобы поговорить с профессорами и Сириусом. Вэйны попытались извиниться за нее, но Сириус только сердито посмотрел на них. Он сказал им, что если Ромильда когда-нибудь снова предпримет что-нибудь подобное или приблизится к его сыну, он позаботится о том, чтобы она провела остаток своей жизни в Азкабане. Когда они узнали, что это было сделано с помощью двух их старших дочерей, они были шокированы и еще больше раскаивались. К восьми утра следующего дня Ремус вызвал авроров из DMLE, чтобы они поговорили с Ромильдой Вейн, а затем продолжили осмотр Винус Копиа.
К полудню все три сестры Вейн оказались в серьезной беде. Авроры из DIS нашли две бочки, полные Амортенции. За приемлемую цену сестры Вейн добавляли его в любые косметические средства, которые заказывал покупатель. Это было расценено как продажа запрещенного вещества, способного причинить вред, и Регина и Рея Вейн были немедленно арестованы.
Рее и Регине были предъявлены обвинения в распространении запрещенного вещества, применении ядовитого вещества без согласия, нападении второй степени тяжести на несовершеннолетнего, а также в незаконном изготовлении запрещенного вещества с намерением продать. Обоих оштрафовали, их магазин закрыли, и они были приговорены к пяти годам заключения в Азкабане. Ромильда, будучи несовершеннолетней, получила триста часов общественных работ, и это было внесено в ее послужной список. Четырнадцатилетняя была объявлена еще достаточно взрослой, чтобы понимать серьезность своих поступков, и сдерживающие чары должны были действовать в течение шести месяцев, если только Гарри Поттер не захочет, чтобы они оставались на ней дольше.
Сириус, Зи и Ремус пригрозили подать в суд на Вэйнов, если из-за действий Ромильды Гарри причинят какой-либо вред. К концу рабочего дня, когда авроры приступили к работе, Ремус чувствовал себя опустошенным и знал, что Сириус и Зи чувствуют то же самое. Виновные были наказаны, и Гарри был в безопасности.
Это было все, что имело значение.
* * *
Гарри был потрясен тем, что позволил кому-то подсыпать ему любовное зелье, и очень зол на себя за то, что оказался настолько глуп, что принял еду и питье от незнакомого человека. Тем утром Ромильда пришла извиниться перед ним, а за ее спиной стояли ее родители, и он только коротко кивнул ей. Меньше всего ему хотелось разговаривать с девушкой, которая совершила такой ужасный поступок. Известие о том, что произошло прошлой ночью, было ужасным, и он почувствовал себя оскорбленным. Он целовал ее почти всю ночь, и это было не по его воле.
Он сказал об этом Сириусу, когда отец отвел его в сторону после того, как Вейны извинились перед ним.
— Как ты держишься? — спросил он.
Гарри пожал плечами.
— Я в порядке, я просто... Я чувствую себя немного грязным.
Сириус покачал головой.
— Не надо. Я знаю, что гораздо проще сказать это, чем сделать, но не надо. Ты не сделал ничего плохого, Гарри. Тебе дали любовное зелье, и поэтому ты не несешь ответственности за свои действия, связанные с этим зельем. Вы поцеловали симпатичную девушку под воздействием зелья, которое она вам дала. Вы ни в чем не виноваты. Это вина ее и ее назойливых сестер, которым предъявлены соответствующие обвинения в их преступлениях. Тебе повезло, что у тебя такие замечательные друзья и что они знали, что что-то не так.
Он кивнул. Он знал это и горячо поблагодарил их, когда узнал, что они сделали. Рон продолжал извиняться, поскольку был убежден, что Гарри был пьян и не понял, что ему подсыпали любовное зелье, но он не винил своего друга. Он бы и не подумал о любовном зелье, если бы увидел, что кто-то из его друзей ведет себя так же, как он.
Сириус, Зи и Ремус рассказали ему об обвинениях, выдвинутых против Ромильды Вейн, и о том, что СОП выяснило о Венере Копии. Гарри был рад узнать, что магазин закрывается, но он не мог не задаться вопросом, кто еще мог стать жертвой любовного зелья из-за выходок сестер Вейн. У авроров, очевидно, возникли те же вопросы, и они продолжили изучение записей магазина, чтобы попытаться найти других жертв.
Гарри стало немного легче от осознания того, что к этому отнеслись серьезно, но он все равно чувствовал, что его немного использовали. Он был просто рад, что, по крайней мере, для него все закончилось.
Прошло несколько дней после того, как все произошло, и он сидел на трибунах для квиддича с метлой на коленях, когда Гермиона нашла его. Она скользнула на сиденье рядом с ним и посмотрела на поле.
— Скоро наступит теплая погода. У тебя будут лучшие условия для полета.
Он украдкой взглянул на нее из-под ресниц.
— А что ты знаешь об улучшении условий полета?
Гермиона ухмыльнулась ему.
— Виктор говорит, что в идеале, чтобы день был пасмурным, потому что солнце не слепит игроков, а золотой снитч легче заметить в небе.
— Посмотри на себя, ты учишься квиддичу.
Она улыбнулась и взяла его под руку.
— Он пригласил меня навестить его в Болгарии этим летом.
Глаза Гарри расширились.
— действительно?
Гермиона кивнула, прикусив нижнюю губу.
— Да. Он сказал, что собирается пригласить и меня на игру. Первая игра сезона, по-видимому, состоится в середине июля. Его семья должна присутствовать на Третьем задании, и они хотят встретиться со мной. Что-то случилось, и они не пришли на второе задание.
— Ты нервничаешь?
— Невероятно. Гарри, а что, если я им не понравлюсь?
— Ты не нравишься только странным людям. Ты самая умная ведьма нашего времени.
Она улыбнулась.
— Он мне очень нравится, Гарри. Он мне нравится, правда нравится. Он заставляет меня улыбаться, он умный, и у него есть все эти планы стать исследователем трансфигурации, когда закончится квиддич.
— Мне нравится, что он заставляет тебя улыбаться, — сказал он.
Гермиона прижалась к нему, и он обнял ее одной рукой и поцеловал в макушку.
— Гарри... если я решу уйти... в Болгарию, то есть... ты бы пошел со мной?
Гарри удивленно посмотрел на нее сверху вниз.
— что?
Она отбросила волосы с глаз.
— Я знаю, что мои родители никогда бы не отпустили меня одну, и, честно говоря, я не хочу ехать одна. Болгария не совсем рядом, и я не знаю никого, кроме семьи Виктора и, возможно, Андрея и Димо, но... если бы ты пришел, мы могли бы пойти на его матч вместе и... не мог бы ты, пожалуйста?
Он улыбнулся ей.
— Если ты захочешь, чтобы я был там, я буду там. Держу пари, дядя Сириус и Зи могли бы даже присоединиться.
Гермиона улыбнулась ему и крепко обняла.
— Спасибо, Гарри. Я дам тебе знать, что я решу, я имею в виду... ... кто знает, что произойдет между мной и Виктором в ближайшие месяцы. Но если я все-таки решу пойти, мне бы очень хотелось, чтобы со мной был друг.
— Эй, любой друг, который оттолкнет от меня сумасшедшую девчонку, затем превратит ее в камень, а затем украдет у нее конфеты с приворотным зельем в попытке освободить упомянутую подругу из лап сумасшедшей девчонки, — это лучший друг, о котором только может мечтать парень!
Она покраснела.
— Я... я просто хотела, чтобы ты мог ясно мыслить, не опасаясь, что она повлияет на твое присутствие.
Он ухмыльнулся.
— И тебе это удалось. — Он крепко обнял ее. — Спасибо, Гермиона.
Гермиона улыбнулась ему в ответ.
— Не за что. Я познакомила Виктора с мамой и папой через зеркало. Мама говорит, что он очаровательный, а папа недовольно на него смотрит, но он нравится им обоим.
— Это хорошо.
Она улыбнулась.
— Думаю, да. Мама сказала, что я тоже могла бы пригласить его погостить у нас недельку летом, и когда я предложила это, он был так рад. Он мне действительно нравится.
— Я знаю, — с усмешкой сказал Гарри. — Ты уже несколько месяцев светишься от счастья.
Гермиона улыбнулась ему в ответ.
— Итак, ты собираешься полетать на метле или просто будешь на нее пялиться?
— Зависит от того, хочешь прокатиться?
— О нет! — Воскликнула Гермиона, широко раскрыв глаза. — Я здесь только в качестве строгого наблюдателя!
Гарри рывком поставил ее на ноги.
— Давай, просто немного покружим по полю?
Гермиона высвободила руку.
— Сделай это и умри, Поттер!
Гарри рассмеялся и, запрыгнув на метлу, взлетел над ней.
— Ты не представляешь, что теряешь!
Гермиона смотрела, как он удаляется, быстро описывая в воздухе мертвую петлю, и ее желудок сжался. Она точно знала, чего ей не хватает, и земля была тем местом, где она была наиболее счастлива.
Но она была рада снова увидеть своего лучшего друга с улыбкой на лице.
Конец примечания автора:
Как упоминалось в примечании автора к главе 114, я перевел Ромильду Вэйн в один класс с Джинни, потому что у меня была такая идея. Я чувствовал, что это должно было случиться, потому что в книге это не обсуждалось, и я хотел, чтобы это случилось с Гарри, а не с Роном. Я хотел написать эту главу по нескольким причинам, но главная из них в том, что я не думаю, что любовное зелье — это шутка. По сути, это наркотик для изнасилования на свидании, поскольку человек, принимающий его, находится не в своем уме. Я хотел это подчеркнуть; чтобы профессора отнеслись к этому серьезно и сообщили в Департамент магического правопорядка, потому что это на самом деле преступление, и чтобы Ромильда Вэйн была должным образом наказана, чего не было в "Принце-полукровке", и это всегда беспокоило меня. Да, это было омрачено попыткой Драко убить Дамблдора, когда Рону дали отравленный мед Слизнорта, но все равно это было очень серьезное правонарушение, и я чувствовал, что его необходимо устранить. Надеюсь, я правильно это изложил.
Спасибо, что прочитали, и, пожалуйста, просмотрите :D
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
