Naruto: Незнакомая Коноха. Часть 2

II часть

Глава 15. Намиказе Минато

Пора откровений — 2

  Последний раз такую суматоху стены особняка Намиказе видели много лет назад. Везде горел свет; на кухне гремела посуда, в ванне набиралась вода, со второго этажа доносилось хлопанье дверей... В холле в спинку дивана врос глава семьи, даже дыша через раз, дабы ненароком о себе не напомнить. Только на лице старшего блондина блуждала совершенно неподходящая поведению блаженная улыбка.

  На втором диванчике притулилась, обалдело хлопая глазами, его мелкая копия. Маску АНБУ и капюшон сын неуверенно теребил в руках и рваными, дёргаными движениями крутил головой. То ли с обстановкой знакомился... то ли пытался отследить, откуда появится очередная мама.

  По лестнице скатилась увешанная одёжкой фигура, идентифицируемая только благодаря цвету волос. Подлетев к сыну, куноичи скинула гору вещей на соседнее сиденье и тут же принялась их по одной прикладывать к парню, кратко комментируя: "Не то! Длинный! Женский! О, подвернёшь!.." Наруто не успел и слова вставить, а стог одежды уже поделился на два, и оба испарились в неизвестном направлении. Вместе с Кушиной.

  Только ребёнок перевёл дух, как из кухни высунулся следующий клон:

  — Морковку любишь?.. О! Огурцы или помидоры?! А рамен — унаги или сякэ?! — засыпала она мелкого вопросами кулинарного характера.

  — Рамен!!! — мгновенно выпалил тот. Очень эмоционально, хоть и неинформативно. Но любимой, видимо, хватило:

  — Принято! — отсалютовала она ножом для резки рыбы и скрылась, только фартук мелькнул.

  Минато беззвучно хихикнул. Блуждающий обалделый взгляд сына наткнулся на него, запнулся и осветился искрой разума:

  — Пап! Мама... эээ...

  — Расслабься! — уже в голос рассмеялся родитель. — Пока она не решит, что ты помыт, одет, накормлен и ухожен — можешь даже не пытаться!

  — Но я-а-а... эээ...

  — Считай, что ты ещё легко отделался!

  — Хаа?..

  — Что такое один день, по сравнению с десятком лет?..

  — ...т-тебаё! — проглотил мелкий всё, что хотел сказать.

  Минато одобрительно поднял большой палец.

  — И что, так всегда?! — в тихом ужасе вопросил сын, став до изумления похожим на Кушину. Та тоже так выпучивала глаза и корчила рожу, когда её не устраивали озвученные перспективы.

  — Нет-нет! — поспешил успокоить мужчина, опасаясь, что и дальнейшая реакция будет соответствующей. Второй разборки за час он может и не пережить. — Только пока она не поверит, что ты и сам справляешься!

  — А-а-а... — озадачился Наруто, но времени развить мысль ему не дали.

  Любимая — на этот раз точно оригинал! — появилась, кажется, из ниоткуда. Отобрав у мелкого маски, она потянула его в сторону ванной, на ходу с профессиональной сноровкой избавляя ребёнка от брони и прочего снаряжения. Уже из коридорчика приглушённо донеслось:

  — Конечно, надо!.. — ответное бурчание Хорька разобрать не получилось, зато кушины инструкции, наверняка, были слышны и на улице: — Вещи — сюда! Так: шампунь, мыло, мочалка... Вот полотенце, там — чистая одежда... Футболка моя, не обессудь — зато красивая!

  Сын отбивался, как мог, но его робкое "Я не в ванну, я в душ!.. Я понял!.. Я сам!.. Не надо помогать!!!" — совершенно не котировалось рядом с командным тоном матери.

  Однако ж как-то он всё же смог выпихнуть Кушину в коридор и запереться изнутри. У куноичи будто внезапно кончился завод — она, как сомнамбула, добрела до диванчика, где раньше сидел сын, и притулилась на краешке, растерянно разглядывая собственные мокрые руки.

  Минато беззвучно опустился рядом и положил ладони ей на плечи, осторожно массируя:

  — Всё хорошо, солнышко, ну что ты?..

  — Но... он... — невнятно пробормотала женщина.

  — И с ним всё хорошо. Он тебя очень любит и не хочет обижать... Потому и не напоминает, что он уже большой мальчик — старше Торы — и, к тому же, полноценный шиноби-АНБУ... А ты с ним возишься, как с младенцем.

  — Но... я...

  — Он действительно самостоятельный. И уже давно. Так что постарайся на него не слишком давить...

  — "Уже давно"?! Минато, что ты знаешь?!! Откуда он взялся?!

  Мужчина вздохнул и собрался. Что ж, рано или поздно, этот разговор всё равно бы состоялся.

  — У меня пока только предположение, и оно в корне не совпадает с мнением самого Наруто. Нам не удалось ни подтвердить, ни опровергнуть оба варианта. Возможно, ты сможешь помочь... Попросим его опять рассказать...

  — Но почему ты молчал?!!

  — Мы боялись, что он засланец-шпион или вообще не тот, за кого себя выдаёт... Я помню про Сёко! — перебил Минато открывшую было рот жену. И решил ненавязчиво сменить тему: — Но мелкий много опаснее из-за чакры Биджу!.. Кстати, ты видела, что он с ней вытворяет?! Как он это делает, я не пойму?! Отделить полностью ян-чакру Девятихвостого от инь — и высвободить только одну из составляющих?!! Я о таком даже не слышал!

  — Я тоже, — задумчиво пробормотала любимая. — И в хрониках такого не было, я бы запомнила... Ты не ошибся?

  — Ты же сама это видела!.. И я уже сомневаюсь в том, что в нём только чакра...

  — Почему только чакра?! — удивилась Кушина.

  — Ну, я так думал. Раньше. Что давления Ки практически нет — а значит, это чакра Лиса, но без самого Биджу... А теперь я не знаю. Если мелкий выделывает такие фокусы, что ещё ему подвластно?..

  — Думаю, Кьюби в нём есть, — несогласно мотнула головой куноичи. — И эти "фокусы" они "выделывают" вдвоём — не себя же он упоминал во множественном числе?.. Иначе как объяснить, что ему удаётся то, о чём мы даже не слышали?! А ведь мы знаем о джинчурики всё, что только можно!

  "Как выяснилось, не всё", — сумрачно подумал Намиказе, на долю секунды вспомнив о невероятной краже носителя Пятихвостого.

  — Как выяснилось — не всё, — повторил он вслух, постаравшись, чтобы это прозвучало как можно безобиднее. Не вышло: Кушина тут же обернулась, бросив на него через плечо тревожный взгляд.

  — Но для Наруто?.. — озвучила она причину волнения. — Для него же это не несёт... дополнительной опасности?

  — Если верить его словам, нет. И сомневаться в них пока не приходилось, — успокоил блондин.

  Разговор прервало появление сына. В аккуратно подвёрнутых штанах самого Минато и выглядящей почти впору тёмно-синей в бело-жёлтые звёздочки футболке Кушины он смотрелся настолько уютно и уместно, что взрослые снова невольно выпали в астрал.

  

  Аппетит у Наруто оказался воистину узумаковским. По достоинству оценив усилия матери, мелкий сметал со стола всё, что имелось в наличии, чем вводил куноичи в натуральный экстаз. Особенно, когда, по примеру Минато, не делал разницы между огурцами и помидорами.

  А когда наевшийся счастливый мальчишка отвалился от стола и поднял на них взгляд, взрослые смогли воочию увидеть его самую удивительную трансформацию: мирный, сытый и довольный ребёнок внезапно превратился во взрослого, собранного и серьёзного шиноби.

  Намиказе невольно подтянулся. Кушина прерывисто вдохнула и напряглась.

  — Простите, — неловко улыбнувшись и взъерошив вихры на затылке, сообщил сын. — Просто всё было слишком вкусно! Зато теперь я полностью готов к разговору...

  Любимая, не сумев совладать с голосом, умоляюще посмотрела на мужа. Минато вздохнул:

  — Расскажешь маме всё с самого начала?.. Я пока ничего не говорил...

  — Конечно! — просиял парнишка.

  И чему он радуется, мужчина, слушая уже привычный рассказ, осознал в полной мере.

  Наруто безумно скучал. Ведь, как бы то ни было, для сына вся жизнь прошла именно там — в этом то ли выдуманном, то ли существующем другом мире. Там остались его друзья, учителя... Его Коноха. И даже такая эфемерная встреча, как рассказ о них кому-то другому, давала мелкому возможность почувствовать себя не одиноким.

  Минато грустно улыбнулся. Что такое — расстаться навсегда с близкими людьми, даже если они остались живы, он понимал прекрасно. Как и то, что мальчишка изо всех сил гонит прочь от себя эти мысли, со всей энергией детства стараясь окунуться в новую жизнь.

  Ему просто нужно время и душевные силы. Нужна опора и хотя бы сиюминутная цель... Что ж, с этой задачей они с Кушиной должны справиться.

  Когда это началось, он упустил. Слишком задумался. Любимая уже ревела вовсю, мелкий ещё держался, сквозь перекошенную улыбку и шмыганье продолжая рассказ... Глава семьи мысленно дал себе затрещину и побежал спасать ситуацию:

  — Наруто!.. Давай ты подробно... потом расскажешь, ладно? А то это слишком долго, а нам ещё многое надо решить...

  Совладав с дрожащими губами, сын кивнул: "Угу", и кулаком растёр сопли и слёзы.

  Минато благостно улыбнулся... и глазами показал на него Кушине. Пары секунд хватило куноичи, чтобы осознать происходящее и сорваться с места:

  — Наруто! Перестань сейчас же, это некрасиво! Иди умойся! Хотя нет — пойдём-ка вместе!..

  Спустя ещё несколько минут порядок и спокойствие были восстановлены. Сын, покосившись на родителя, уложил всю оставшуюся часть истории в десяток предложений. Кушина ахала, охала, но тоже держала себя в руках и не теряла серьёзного настроя... Что ж, теперь можно и заняться делом.

  — Наруто, — мужчина решил начать с самого насущего, — у тебя действительно в печати сам Кьюби? Не только чакра?..

  — Конечно! — пренебрежительно фыркнул сын. — И его зовут Курама, помнишь?

  — Демона-Лиса?! — изумилась Кушина.

  — У Биджу тоже имена есть, — обиделся за друга Наруто.

  Минато поспешил вмешаться:

  — И это он тебе помог тогда, на побережье? И сейчас, в башне?

  — Ага!

  — А доказать как-то можешь?..

  Мальчишка задумался. Взрослые затаили дыхание.

  Наруто хихикнул и подозрительно радостно озвучил:

  — Курама просил передать, что пообщаться с ним пока не получится — надо сначала печать открыть! Или Учиху попросить проводить в мой внутренний мир... Зато он может сказать, когда первый раз пытался из мамы вырваться! — и, уже видя, как заливаются краской родители, счастливо выпалил: — Когда ты ей... предложение делал!!!

  Мелкий не вынес и расхохотался в голос, схватившись за живот и едва не падая с табуретки.

  — Наруто-о-о!!! — подскочила красная, как рак, Кушина.

  Минато хрюкнул и рассмеялся:

  — Уел! Ха-ха-ха!.. Уел, гад Хвостатый!..

  Когда первые эмоции схлынули, Намиказе поймал довольный взгляд сына и уточнил:

  — Значит, он действительно твой... друг?! Чего нам от него ждать?..

  — Друг! — ни секунды не сомневаясь, подтвердил мелкий. — А ждать... Что он не будет больше нападать?

  — Это он сказал?

  — Это я и так... знаю, — улыбнулся Наруто. Настолько спокойно и... серьёзно, что нужда в переспрашивании отпала.

  — Ладно, — выдохнул Минато. — Теперь о тебе. Как шиноби Конохи и член АНБУ ты уже зарегистрирован... Солнышко, как думаешь, лучше усыновить или...

  — Зачем? — перебила Кушина, склонив голову к плечу.

  — Но...

  — Ещё раз: Минато, зачем — нам — усыновлять — нашего собственного — сына?!

  Мелкий часто захлопал глазами и чуть отвернулся. Хокаге почувствовал себя идиотом... и последней сволочью.

  — Прости! — улыбнувшись ребёнку, покаялся он. — Это я не подумал! Пожалуй, документы пока ещё не поздно... немного поправить!

  Наруто замер в движении, широко распахнув глаза.

  — А по поводу фамилии... ну, придумаем какое-нибудь объяснение...

  — А что с фамилией? — удивилась Кушина.

  — Он Узумаки...

  — Конечно, Узумаки! — куноичи с нежностью посмотрела на сына. — Ведь он же посвящённый! И наследник клана!

  — Эээ... — протянул впервые услышавший об этом наследник.

  — Ты лучше скажи, — перебила распалившаяся любимая, — может, уйдёшь из АНБУ? Работа и так найдётся! Зачем тебе это... подразделение?!

  Минато даже не успел вмешаться.

  — Не-а! — выдал Наруто, закинув руки за голову и качаясь на табурете. — Мне там нравится! И миссии, и тренировки!

  — И никто не видит его в лицо, — дополнил глава семьи. — Пока широкая общественность о нём не знает, так лучше и безопаснее.

  — Ладно! — пожав плечами, легко согласилась Кушина, и муж понял, что к этому вопросу они ещё вернутся. Попозже, когда она найдёт аргументы. — Но сюда-то ты переедешь?.. Минато, всё-таки придётся твой кабинет перенести в башню!..

  

  

  взгляд со стороны

  Однажды, в порыве дружеских чувств, Наруто сообщил Саске: "Ты такой же, как я...". Он имел в виду отверженность и одиночество, довлеющие над ними в ту пору, и как же ему стало обидно и больно, когда Учиха в ответ взвился: "Я не такой же! Да как ты смеешь сравнивать нас?!!".

  Узумаки потом часто вспоминал этот момент, глядя на друга и пытаясь разобраться, что тот имел в виду. Но вся разница, которую он смог осознать — заключалась в том, что у Саске всё же была семья. Когда-то. Изначально... Но на момент их работы в команде она осталась в прошлом! Они оба одиноки!

  Недоумение и растерянность заставляли блондина только больше цепляться к Учихе, пытаясь его понять... А потом они повстречали Итачи, и Наруто с изумлением увидел, как резко, остро отреагировал на него Саске.

  Это уязвило сильнее, чем просто непонимание, и джинчурики в обиде махнул на друга рукой, больше не пытаясь с ним сблизиться... Как же он жалел об этом потом!

  Позже, обретя множество друзей, пережив встречи и расставания, Узумаки вспомнил то детское время и подумал, что наконец-то понял Саске — глубину его переживаний, силу и всеобъемлемость чувств...

  И только теперь понял, насколько ошибался.

  Если собрать всё дружеское участие, что он видел за всю свою жизнь... если сложить вместе все улыбки знакомых — радостные, грустные, нежные и ободряющие... если вспомнить все рукопожатия, похлопывания по плечам, объятия и другие жесты поддержки... а потом усилить впечатление вдвое, если не втрое, — тогда, наверно, он будет чувствовать себя так же, как сейчас.

  Возможно, это повышенная концентрация чакры Биджу в каналах, оставшейся после башни, сыграла с ним злую шутку, добавив эмпатии. Возможно, он просто слишком давно и безнадёжно об этом мечтал... Но с момента, когда он обнял маму и увидел слёзы в её глазах — весь мир будто потонул в тёплых, сияющих лучах невидимого солнца.

  Он купался в этом ласковом свете, когда смеялся и улыбался вместе с мамой; он нежился на волнах теплоты и участия, всего лишь чувствуя рядом отца; он моментально откликался на мамины слёзы и папину серьёзность, стремясь подарить им то же тепло, окутать тем же сиянием и вниманием, каким они щедро делились с ним самим...

  Он никогда не чувствовал себя настолько цельным и сильным.

  Даже когда время дурачиться прошло; когда заботу и теплоту потеснил деловой настрой — сквозь собранность и серьёзность разговора Наруто ощущал всеобъемлющую поддержку и абсолютное внимание.

  Они были готовы принять его. Всего. С его загадочной историей появления, со всеми чертами характера и недостатками; с целым ворохом вопросов и проблем; с возможной опасностью, конфликтами и непониманием...

  И меньшее, что Наруто мог сделать — это ответить им тем же.

  

  Разговор о Кураме, о наследстве и фамилии прошёл будто фоном. Вопрос о работе в АНБУ джинчурики вообще воспринял скорее как шутку... Но когда, ведомые решительной энергичностью мамы, они все вместе поднялись на второй этаж и зашли в одну из комнат, реальность внезапно нахлынула, поборов эмоциональную отстранённость.

  — Ух тыыыы!.. — не удержался парень, застывая на пороге.

  Уже прошедший вглубь комнаты папа удивлённо обернулся; стоящая за спиной мама приобняла Наруто за плечи, довольно прокомментировав:

  — Ну, Минато — Хокаге, всё-таки...

  Большая светлая комната оказалась заставленной больше, чем наполовину — так, что просторной её назвать уже язык не поворачивался. Но за счёт нейтрально-тёплого цвета мебельного гарнитура и светлых отделочных тканей все эти горы шкафов, столов и полок совсем не давили на восприятие.

  Наоборот, они приковывали взгляд — один за другим, по порядку, постепенно раскрывая разные грани личности своего хозяина. С такими подробностями и затаённой гордостью, что их хотелось читать, точно диковинную книгу... И Наруто не стал себе в этом отказывать.

  Слева от двери стояли высокие стеллажи, заставленные папками из самых разных материалов. Тут были и обычные картонные, и с твёрдой обложкой, и даже с деревянной; одни перевязывались простыми верёвочками, другие парадными лентами и даже чакропроводящей тканью. С ними соседствовала разделённая на секции стойка, забитая свитками так, что вытащить один, не уронив соседей, просто невозможно... Оставив лишь узкий проход, вдоль них тянулась высокая узкая столешница. Работать за такой, пожалуй, можно только стоя — но назначение её явно не в этом. Почти всю поверхность стойки покрывали раскрытые папки и свитки; на дальнем конце виднелись чернильница и стопка чистых листов бумаги... Уголок архива. И, судя по редким строчкам заглавий, — в нём содержится информация по всем изведанным землям и странам.

  Ближе к окну, и, соответственно, к свету — виднелся большой наклонный щит, похожий на мольберт художника. К нему крепились огромные листы карт и каких-то схем; множество цветных булавок дырявили бумагу, придерживая заметки или просто обозначая нужные места.

  Перед ним стоял рабочий стол, с полным набором писчих принадлежностей, широким выбором кистей, печатей и чистых свитков; ящички стола даже издалека фонили чакрой, напоминая плотностью барьеров стены башни.

  Правая часть комнаты оказалась разнообразнее. У самой двери высокий шкаф надёжно скрывал содержимое за деревом створок, укреплённым и, похоже, запертым с помощью фуин. Наруто чуть приложил к нему руку и усмехнулся, скорее догадавшись, чем почувствовав множество знакомых трёхлезвийных кунаев.

  Из-за шкафа выглядывала оружейная стойка с мечами. Над ней, на стене, висели сюрикены и кунаи самых причудливых форм и различных материалов.

  Всю дальнюю правую стену подпирали стеллажи, посвящённые чакре и дзюцу. К ним Наруто бы даже подойти не рискнул — поверх беззащитных свитков и книг так и ощущалось присутствие чего-то опасного, предупреждающего о самых худших последствиях...

  Обезоруживающим контрастом перед окном лежал небольшой жёлтый коврик в какой-то цветочек. Работа Хокаге явно требует много усилий и полной самоотдачи; иногда стоит прерваться и дать отдых телу и мыслям — и медитация подходит для этого как нельзя лучше...

  А в центре правой части комнаты, точно жемчужина коллекции в достойном обрамлении, угадывался низкий столик, полностью скрытый несколькими слоями листов чакропроводящей бумаги. Карандашные наброски схем и частично выжженные узоры однозначно указывали на глубину познания искусства печатей человеком, который первым после краха Узумак смог претендовать на звание мастера в этой области...

  — Кхе-кхм, — кашлянул Минато, привлекая внимание и кивая на коробку, которую уже успел то ли собрать, то ли просто откуда-то вытащить. — Отнесёте во флигель?.. А я пока тут... разберусь...

  — Конечно, — кивнула мама. Наруто тоже кивнул, пряча улыбку. Не разглядеть, что папа смутился, мог бы только слепой.

  Мама такой не была и, пока они спускались и шли коридором, весело пояснила, что Минато почти никого в кабинет не пускает, и запирает его всегда печатями... В общем, не привык демонстрировать свою епархию.

  Парень понимающе кивал. Для него кабинет как-то сразу стал папиным священным местом. И при мысли, что он перестанет таким быть, что там поселится сам Наруто — неприятно бунтовало нутро. А уж когда мама отперла ключом небольшую дверцу в дальнем конце коридора, открывая взгляду большое круглое помещение, оказавшееся основанием башни — джинчурики понял, что выход найден, и надо только объясниться.

  — Ма-а-ам, — с придыханием подал голос он, — это — флигель?..

  — Ну да, — деловито кивнула Кушина, оторвавшись от разыскивания ламп и зажигания света. Высокие узкие окошки, опоясывающие комнату, полного освещения не давали. — А что?

  — А мо-ожно мне-е?.. — просяще протянул джинчурики, пояснив: — Тут так классно!

  Куноичи удивлённо похлопала на него глазами, потом нахмурилась и задумчиво обвела взглядом комнату.

  В рассеянном дневном свете округлое помещение смотрелось мечтой любого ребёнка. Нагромождение мебели и коробок, свёртков, вешалок и прочего барахла, тонущее в глубоких тенях, так и навевало мысли о необходимости археологических раскопок. Например, небрежно болтающаяся на каком-то выступе грязная ткань при толике внимательности оказывалась плащом с надписью "Четвёртый Хокаге", забавно подпалённым в нескольких местах. А световой отблеск из дальнего угла был порождён сюрикеном, воткнутым в доску для дартс...

  Кушина фыркнула и рассмеялась:

  — Туше! Это я как-то не подумала!

  Наруто изо всех сил просиял. Не то чтобы его радовали горы хлама, пусть даже примечательного весьма — зато парня совершенно устраивала сама комната. Большая, круглая, собственная... А порядок и потом навести можно!

  Мама явно думала также:

  — Беги, папу обрадуй!.. Ааа, стой! Коробку ему верни!

  

  Откосить от сиюминутного наведения порядка в своей новой комнате Наруто не удалось. Хорошо папе — заявил, что "подправлять" документы надо срочно и смылся хирайшином, не успев даже договорить фразу. Во избежание, видимо... Мама только рукой дёрнуть и успела.

  А Наруто пришлось отдуваться... Вернее, дюжине клонов, конечно. Мамин восторг от такого количества помощников был сравним, наверно, только с её же энтузиазмом. Пользуясь поднявшейся суматохой и профессиональными навыками АНБУ, сам блондин по тихому выполз в гостиную, а оттуда — на кухню. Она осталась единственным спокойным местом в доме; к тому же, залитая солнечным светом, настолько напоминала свою хозяйку, что воскрешала в душе самые тёплые чувства...

  "Никогда не думал, что скажу это про тебя, — нарушил тишину постепенно набирающий силу голос Курамы, — но ты там что, вконец оболванился?.. Или последние мозги расплавились — от кушиного присутствия?!.. Всё рассказал, показал, продемонстрировал... да ещё и переехал — не куда-нибудь, а под бок к своему папаше!!!"

  Наруто обалдело молчал.

  "Ты понимаешь, что сдал нас с потрохами?!! Что захоти Четвёртый — и завтра он запечатает меня так, что я до самой твоей смерти и хвостом не дёрну! Или думаешь, раз эта парочка — твои родители, так у них нет своих понятий о том, что правильно?! Что они не выберут гарантированную безопасность?!! Что слово малолетки и врага-Демона для них не пустое место?!!"

  Джинчурики тягуче сглотнул... и улыбнулся. Ярость Девятихвостого быстро сходила на нет, да и язвительность с каждой новой фразой сползала с Биджу, как шелуха — обнажая кровоточащую сердцевину из тоски и обиды.

  "Что ж! Было... приятно... пообщаться, так сказать, да! Жаль, тебя хватило ненадолго! Желаю счастливого дальнейшего прозябания... в компании родственничков!!!"

  "С чего ты взял, что я тебя брошу, Курама?! — мягко ответил Наруто, безудержно улыбаясь. — Ты мой друг! Мы столько пережили вместе! Родители нас поймут, и тебя примут! Тем более... ты сам не веришь в то, что говоришь!"

  Лис молчал.

  "Папа сильный, это правда... но он никогда не обидит того, кто не желает ему зла. Кто не причинит..."

  "Вот-вот!"

  "Кхе! Мммм... — Наруто аж поперхнулся от неожиданности. Как-то ему подзабылось, что история Девятихвостого и родителей вмещает в себя не только те годы, которым он был свидетелем. Что ещё до его рождения произойти успело многое, а уж сам день рождения... М-да... — В любом случае, он тебя не обидит — я защищу! Да и ты — ты ведь уже не тот, верно, Курама?!"

  "Не знаю", — буркнул Лис, которому, похоже, стало стыдно за свою внезапную истерику.

  "Зато я знаю! — рассмеялся Наруто. — Всё будет круто! Вот увидишь!"

  И открыл глаза, завершая разговор. Чтобы тут же наткнуться на мамин лукавый взгляд. В упор.

  — Эээ... ой, — выдал от неожиданности младший Узумаки и удивлённо прислушался.

  Из коридора продолжали доноситься звучные команды и комментарии. Кушина усмехнулась:

  — Клонами не только ты балуешься!

  — Аааа... Ну да... — растерянно согласился парень, пытаясь понять, влетит ему за такое самоуправство или нет.

  Спас его папа, как ни в чём не бывало явившийся посреди гостиной. Кивнув в ответ на вопросительный мамин взгляд, Минато одним слитным движением просочился на кухню и встал перед сыном.

  Сглотнув, Наруто неуверенно поднялся. Нервы сыграли с джинчурики злую шутку, и от внезапных объятий он едва не увернулся. Сдержался в последний момент и замер, не понимая, чего ждать и как реагировать.

  — Добро пожаловать в семью, сын, — папа пощекотал ему дыханием висок и наконец выпрямился. Подмигнул всё ещё растерянному парню и официальным тоном представил: — Наруто Узумаки-Намиказе, двенадцать лет, чунин Скрытого Листа! Прошу любить и жаловать!

  В глазах всё поплыло. Руки дрожали так сильно, что личное удостоверение и свиток с копией приказа о присвоении ранга Четвёртый вложил в них сам. Удостоверение тут же отобрала мама, изобразив с ним что-то вроде победного танца. Наруто достался свиток, и, с третьей попытки кое-как его развернув, парень без малейшего проблеска мысли уставился на вычурный шрифт. "Беспримерное мужество", "выдающиеся умения", "полевой патент"...

  — Только не думай, — на долю секунды показательно нахмурился папа, — что получение ранга связано с тем, что ты мой сын. Это было решено объективно и много раньше. Просто, раз уж я зашёл в бухгалтерию, то забрал и патент...

  — Зато поводов для празднества будет сразу два! — мама радовалась, кажется, даже больше самого Наруто. — Воссоединение семьи и твоё повышение!

  Что-то царапнуло, вызвало недоумение, и новоиспечённый чунин не сразу понял, что именно.

  — "Воссоединение"?..

  Минато как-то замялся и чуть отвёл глаза:

  — Понимаешь...

  — Мы подумали, — легко вклинилась Кушина, — что лучше всем говорить, что ты до этого времени просто жил отдельно — специальные тренировки, чакра Биджу, всё такое — чем объяснять, откуда взялись вы с Лисом. Тем более, что всё это правда. В какой-то мере... А сейчас ты вырос, натренировался и вернулся, вот тебя и рассекретили. Как-то так!

  — А... ага... — подумав от силы секунд пять, Узумаки... то есть, конечно, Узумаки-Намиказе... мысленно махнул рукой на все хитроумные отцовские схемы. В конце концов, какой бы ни была официальная "история" его появления, она ему абсолютно безразлична — до тех пор, пока не мешает Наруто жить в своё удовольствие.

  — На любые вопросы можешь честно отвечать, что это закрытая информация, — в своём любимом ключе дополнил папа.

  — Ага, — уже увереннее кивнул парень. И бережно прижал к груди свои первые в этом мире документы.

  

  Закат застал Наруто в толчее торговых рядов. Лишившись поддержки солнца, люди постепенно прекращали кипучую деятельность по купле-продаже, предпочитая направить стопы в сторону дома. Парень, успевший потратить изрядную часть "подъёмных" на всякие приятные сердцу мелочи, вроде куртки оранжевого цвета и месячного запаса рамена, с сожалением последовал примеру окружающих.

  Он бы ещё погулял по рынку, но большая часть лавочников тоже сворачивалась. Разом растерявший задор и энтузиазм джинчурики нога за ногу поплёлся к особняку Намиказе, бездумно вертя в руках зачем-то приобретённые боевой веер и писчее перо. И первый, и второе были всего лишь изящно выполненными поделками... из чакропроводящего металла.

  Как показала практика, даже очень большая радость может пропасть от ожидания радости ещё большей. В основном потому, что и в уже свершившееся-то едва верилось.

  Мама, папа... Родные. Близкие. Принявшие его.

  Но что, если Айдо он без маски не понравится?.. Что если Тора, признавшая его как семпая, не примет как брата?!

  Боязнь идти домой — такое Наруто ощущал впервые. Он ушёл гулять под предлогом необходимости освежить голову и побыть одному; но все разумные временные рамки давно закончились. Понимая, что, скорее всего, уже заставляет волноваться родителей, парень всё затягивал с возвращением, пока наконец не подчинился течению толпы.

  Дом в вечерних сумерках выглядел сказочно. Небольшой заборчик, калитка и танцующие на ветру фонари. Пятнадцать шагов от улицы до двери. Приятный слуху стук по дереву...

  Мама открыла быстро, вскинула удивлённо брови, но тут же, улыбнувшись, посторонилась. Зайдя в прихожую, Наруто скинул с плеч надоевшие сумки, с ног — сандалии и с себя Хенге.

  — Ну, проходи, проходи, — поторопила Кушина, не давая заняться покупками. — Все уже дома, и стол накрыт, одного тебя и ждём!

  Коридор показался безумно длинным. Может быть, потому что Наруто внезапно освоил сложную науку шагать, не трогаясь с места? Но мамины железные пальцы, сомкнувшиеся на плече, не дали об этом задуматься.

  Гостиная открылась внезапно. Кушина отступила в сторону. Стоящие посреди комнаты Тора и Айдо с недоумением переводили взгляд с гостя на сияющих родителей и обратно.

  — Дети, познакомьтесь, — прервал-таки молчание глава семьи. — Айдо, Тора! Вы хотели знать причину праздника?.. Сегодня, после очень долгого отсутствия, домой вернулся ваш старший брат — Наруто Узумаки-Намиказе! Ему двенадцать лет, и он недавно получил ранг чунина.

  Тора никак не отреагировала, молча хлопая глазами, зато Айдо неприлично уронил челюсть.

  — Наруто! Это твои младшие брат и сестра. Торе десять, а Айдо девять. Надеюсь, вы подружитесь!

  Джинчурики попытался ответить, но закашлялся от попавшего куда-то не туда воздуха. Наконец прочистив горло, он хрипловато от волнения выдавил:

  — Я тоже...

  Тора мгновенно встрепенулась, став похожей на учуявшую зверя гончую. Айдо, подобрав челюсть, силился что-то сказать, совсем как недавно Наруто.

  — Хорёк-сан?!! — справился, наконец, братишка.

  — Сэй-сан?!! — на долю секунды отстала от него юная куноичи.

  Джинчурики в панике метнул взгляд на взрослых. Родители даже не прятали смех! И спасать его явно не собирались.

  — П-привет!.. — нервно растянув губы в улыбке, помахал рукой разоблачённый АНБУ.

  — Ух тыыыы!.. — на редкость похоже на самого Наруто выдохнул Айдо, растерявший от удивления всю свою солидность и серьёзность. — Так ты — мой брат?! Круто, ттеба!!!..

  — Чунин?! Сэй-сан — чунин?!! — отмерла Тора. Во взгляде смешались неверие и возмущение. Бросив на папу испепеляющий взгляд, девочка гордо вскинула носик... и вдруг растаяла, расплываясь в улыбке: — Но всё равно, это действительно... "круто"!!!

  — Меня зовут Наруто, ттебаё... — виновато пробормотал парень.

  — Значит, ты мой брат?! — взяла его в оборот бывшая напарница. — А почему сегодня?! Ты же давно в деревне! А как ты стал АНБУ?.. А почему этот... то есть, Айдо — откуда он тебя знает?!!

  Джинчурики с удивлением заметил, что смотрит на светлую макушку Торы сверху вниз. Ээ?.. А разве они не были одного роста?!

  — А ты откуда его знаешь?! — вклинился в поток вопросов Айдо. — И вообще, ты совсем задёргала нии-сана! Может, он с работы пришёл и устал?!

  — Работа у него в АНБУ! А раз он без маски и формы, значит, выходной! — отмахнулась Тора.

  — Вообще-то, я мог форму оставить в общежитии, — расплываясь в блаженной улыбке, поправил Наруто.

  — Вот! — торжествующе вцепился ему в рукав Айдо.

  — Зато я хотя бы беседу веду, а не прыгаю вокруг, как мартышка! — повисла на втором плече куноичи.

  — Айдо, Тора!.. — папа, вдоволь поразвлекавшись, решил всё же вмешаться. — Не деритесь, а то Наруто испугается... и сбежит от нас обратно!

  Младшие отшатнулись в едином безотчётном порыве. "Не уходи!" и "Прости, пожалуйста!" прозвучало в унисон и настолько трогательно, что парень не удержался и сам шагнул вперёд, обнимая обоих.

  Айдо, шмыгнув носом, зарылся лицом в его футболку. Тора, облегчённо выдохнув, засопела в ухо, робко и неуверенно обнимая, точно он был воздушным шариком и мог лопнуть.

  — Я никогда от вас не уйду и ни за что не брошу, — сквозь комок в горле пробормотал джинчурики, чувствуя, как горячие капельки слёз скользнули по щекам.

  — Ну, ну!.. — ободряюще потрепал его по плечу папа. — С работы или нет, но Наруто точно голодный, как и мы! Самое время сесть за стол, не считаете?..

  

  

  Давно Минато не веселился так — беззаботно, искренне и от всей души!

  Если в момент представления детей друг другу у него ещё были сомнения, что они сойдутся, то первые же фразы развеяли опасения в пух и прах. Любимая открыто смеялась; он тоже не смог удержаться, невольно вспоминая себя и её в детстве. Хотя спорили они не друг с другом, но как же похожи повадки!..

  Младшие не отлипали от Наруто даже за столом. Сев по обе стороны от брата, они упоённо делили его внимание, прошлое и нынешнее; взрослым оставалось лишь прятать смешки, услышав об очередном факте биографии отпрысков.

  Наконец Тора "выложила на стол" свой козырь — совместный поход на побережье; Айдо покраснел, побледнел... и нашёл контраргументы:

  — Зато это дело прошлое! А меня нии-сан сам тренировать пообещал! И даже уже начал!

  Опа! Метнув вопросительный взгляд на Наруто, мужчина встретил твёрдый и серьёзный кивок — и полуприкрыл глаза, безмолвно разрешая. Конечно, надо будет и самому присмотреть за процессом, но что-то подсказывало Намиказе, что с начальным обучением джинчурики справится.

  Тора, видимо, тоже в этом не сомневалась...

  — А меня?! — окончательно забыв про ужин, дочь состроила умильные глазки и вцепилась в растерянного блондина. — Я умею всяко больше, чем... некоторые! Я старательная! Меня потренируешь?! Ну пожа-а-алуйста-а!!!

  Минато ехидно кивнул вместо сына и расхохотался в ответ на вопли радости и возмущения. К чести старшего ребёнка, тот сидел молча, и только когда страсти поутихли, буркнул в пространство:

  — Если будет время...

  — Да-а-а! — взвилась в восторге Кушина, впечатав кулак в ладонь: — Так держать, Наруто!!!

  Хокаге вздохнул и под детскими ничего не понимающими взглядами, улыбаясь, выложил руки на стол в знак поражения.

  

  Время за весельем пролетело стремительно, и когда Тора поднялась, поясняюще махнув рукой на часы, остальные с удивлением обнаружили, что уже далеко заполночь. Любимая, подскочив, засуетилась; Наруто устало растёкся по столу, отодвинув тарелку.

  На пороге кухни дочь задержалась. Обернулась и как-то чересчур серьёзно сообщила:

  — Спокойной ночи, пап! — уверенность внезапно её покинула, и продолжение вышло намного тише: — Спокойной ночи, мама... нии-сан... — долгая пауза, — Айдо...

  — Спокойной ночи! — просиял в ответ Цветик, и окружающие облегчённо выдохнули. Даже Наруто, вряд ли бывший в курсе прошлых отношений брата с сестрой.

  Проводив Тору взглядом, Кушина в потолок намекнула:

  — А кое-кому завтра тоже на работу...

  Старший сын подскочил, как ошпаренный!.. Минато непритворно смутился, обнаружив и себя уже стоящим. Переглянувшись с одинаково нервными улыбками, шиноби схватились за тарелки — отнести в раковину, — но их остановил Айдо, весомо заметив:

  — Я сам помогу маме! Мне рано вставать не надо!

  

  Особняк Намиказе давно погрузился в тишину; на улице шелестел листьями ветер, и проблесками света вспарывали сумрак комнаты качающиеся фонари...

  Кушина спала. Умаявшаяся любимая свернулась калачиком, весомо придавив мужа, используемого в качестве подушки. Минато тоже привычно её обнимал... но сон не шёл.

  Ночью, когда схлынули лихорадочная радость и возбуждение суматошного дня, когда чувство неистового счастья угомонилось, свернувшись тёплым солнышком где-то в груди, — в спокойном, уставшем состоянии разума напомнили о себе совсем другие чувства.

  Минато не боялся увидеть привычный кошмар. Он был уверен, что сможет, что найдёт подходящие слова... и объяснит — образу из сна, проблеску памяти, давно умершему ребёнку — о том, почему он с такой готовностью принял к себе его копию. О том, что жизнь идёт, и живые всегда предпочтительней мёртвых. О том, что нынешний Наруто — тоже его сын, ну и что, что свалился буквально с неба... О том, что новый сын никогда не заменит старого. Ни в коем случае! Ему просто дороги оба! Он никого ни на кого не променял!..

  Увы! Как бы правильно всё ни звучало, но чувство вины не уходило. Он уже погубил одного ребёнка, и кто сказал, что у него есть право на другого?! Конечно, это не причина отвергать мальчика, но... Ох уж это вечное "но"!

  Иногда молодому Хокаге казалось, что постоянно терзающие его сомнения — это проклятие, это такая небесная кара. За силу, за молодость и идеализм, за смелость вести за собой людей... Что ж. Если так суждено, он готов нести эту ношу до конца дней. Сомневаться, когда всё уже сделано; верить и терзаться, несмотря на веру... Лишь бы... лишь бы это не мешало — делать, что должно и что он считает нужным.

  Он назвал Узумаки Наруто сыном. И уже не важно, откуда ребёнок взялся и что за этим стоит — Минато относится к нему, как к сыну. Верит ему, как сыну. Любит его, как родного... И будет разгребать за ним неприятности, если вдруг мелкий их принесёт — так, как и положено родителю заботиться о детях...

  На этой мысли блондин невольно усмехнулся: называть Наруто "мелким" было уже как-то поздновато. То ли его "настоящий возраст" так подсобил, то ли лечение полученных травм и бешеная регенерация, но старший вытянулся за две недели, точно прошло два года. Он уже отцу выше плеча, и детские повадки и замашки всё больше замещаются серьёзностью подростка. Как бы он скоро с Минато не сравнялся... Кто потом поверит, что этому чуду всего двенадцать лет?!

  В мысли вторгся посторонний звук, и мужчина, поморщившись, зажмурился от хлынувшего под приоткрытые веки яркого света. Когда он успел закрыть глаза? Вернее, нет. Когда он вообще успел уснуть?!

  За распахнутым окном вновь разразилась звонкой трелью какая-то пичуга; солнце, уже яркое и уверенное, предвещало новый жаркий день...

  Отметив отсутствие любимой и мельком покосившись на часы, блондин заставил себя сползти с кровати. Ох, и где его двенадцать лет?! Тогда, даже после бессонной ночи, он не чувствовал себя такой развалиной... Но рефлексировать некогда — надо торопиться, если он хочет успеть вовремя хотя бы в резиденцию.

  

  Этот день оказался тем редким случаем, когда появиться на рабочем месте вовремя Хокаге было не суждено. Не успел блондин выйти из ванной, как в комнату уже заглянула любимая с сообщением, что пришёл Шикаку Нара и ждёт его в гостиной.

  Даже не пытаясь ломать голову в поисках ответов — через пару минут ему обо всём расскажут, — Минато споро оделся и скатился по лестнице. Судя по тишине и спокойствию в доме, Тора с Наруто уже разбежались по работам, один он оказался такой засоня. С другой стороны, ему действительно надо было отдохнуть — Кушина такие вещи чует, точно это она тут эмпат, а не наоборот, — и не её вина, что он полночи промаялся дурными мыслями и так в итоге и не выспался...

  — Доброе утро, — невозмутимо поприветствовал его Шикаку.

  Минато почувствовал себя уже на рабочем месте. Глубоко вдохнув, он дал себе полминуты тишины и выдохнул, после чего с ясным прямым взглядом кивнул брюнету:

  — Доброе утро. Что-то случилось?

  — Диппочта. А если точнее — депеша за самоличной подписью Райкаге.

  — А почему она у тебя? — удивился Хокаге, одновременно пытаясь отхлебнуть чай, только что принесённый женой, и левой рукой попасть в рукав плаща.

  Нара кивнул благодарно Кушине, но к угощению даже не притронулся.

  — Потому что твой секретарь со служащим птичьей почты уже час сходят с ума в ожидании, пока ты проснёшься. А я просто мимо проходил...

  — И что там?

  Шикаку пожал плечами и аккуратно столовым ножичком подцепил сургуч. Пробежал глазами послание, небрежно намалёванное скорописью, заметно помрачнел и повернул свиток так, чтобы жующий бутерброд Минато смог его прочесть.

  Спустя секунду Намиказе забыл, что надо жевать. Ещё через десять — вспомнил, машинально хлебнул чая, закашлялся и отодвинул еду в сторону. С силой провёл по лицу руками и обречённо глянул на брюнета:

  — Мы что-нибудь можем сделать?!..

  — Найти этого... "демона с шаринганом" первыми?.. — задумчиво пробормотал Шикаку. — Да просто найти! И доказать, что он с нами не связан... Если сможем, конечно, — интонации стратега оптимизма не прибавляли. — А ты попытайся как-то утихомирить Райкаге. Наври там ему с три короба, пообещай что-нибудь... Лишь бы он сразу войну не начал!

  — "Наврать"?! Райкаге?! Тогда нам точно останется только самим в землю закопаться!

  — Не паникуй, ты что-нибудь придумаешь! — отмахнулся брюнет. — Главное: тяни время. А там и Эй успокоится, и ситуация прояснится... Даже если "демона с шаринганом" найдём не мы...

  В ответ на настойчивый вопросительный взгляд Нара пояснил:

  — Между нападениями прошло две недели. Похититель наверняка действует не в одиночку, но им надо удерживать носителя или перепечатать Пятихвостого, а теперь то же самое ещё и с Двуххвостым, и всё это под пристальным вниманием половины мира шиноби! Долго скрываться они не смогут... Кстати, что с "ним"? Ты проверял?

  — Не успел, — отвёл глаза блондин.

  Советник молча вздохнул. Минато поспешил заверить:

  — Сейчас и схожу! Конечно, если у тебя ещё новостей не найдётся...

  Брюнета едва заметно передёрнуло, но лицо осталось невозмутимым:

  — И этой хватит. Составить компанию?..

  Намиказе нахмурился... и мотнул головой:

  — Не надо. Я сам.

  

  В квартале Учих Четвёртый Хокаге был гостем хоть и не частым, но довольно привычным. Расспросив охрану у ворот, где может быть бывший лидер клана, Минато, старательно замедляя шаг в имитации спокойствия, "погулял" в указанном направлении.

  Поздним утром в узких улочках и палисадниках жилого района сновали в основном женщины-домохозяйки, с удовольствием прерывающие свою работу, чтобы поздороваться с Хокаге и проводить его взглядом. Машинально отвечающий на приветствия и погружённый в свои мысли Намиказе едва не прошёл мимо объекта своих поисков.

  Обычно подобные посещения маскировались под семейные "походы в гости". Ну, как маскировались... Кушина и Микото с удовольствием устраивали посиделки, Айдо и Саске находили совместные развлечения, а главы семей, выдержав из вежливости с полчаса, удалялись — "вести свои, мужские, разговоры".

  Разговоры они, конечно, вели. Но всё чаще даже Учиха предпочитал общаться, уже спустившись вниз... В "тренировочный зал".

  Искусство Узумак всю жизнь восхищало Минато и будоражило его воображение, и об этом увлечении Жёлтой Молнии знала вся Коноха. Потому, едва блондин официально стал главой деревни, Фугаку решился и показал ему наследие, оставшееся Учихам со времён союза Листа со Скрытым Водоворотом.

  Большой подземный зал, укреплённый самыми мощными печатями и барьерами...

  В те времена деревню постоянно лихорадило из-за войн и конфликтов. В гонке за силой Учихи проводили суровые тренировки, не скупясь на разнообразие и мощь техник... Бывало и перегибали палку с масштабностью, или молодёжь чересчур увлекалась и теряла контроль...

  В общем, закрытый зал, защищённый от повреждения изнутри, показался очень хорошей идеей. А хитрая система печатей Узумак сама впитывала "атакующую" чакру, лишь усиливая экранирующий барьер... Вот только без поддержки своих создателей, зал быстро растерял целостность структур и утратил первоначальные возможности. Сперва числился в бумагах "убежищем", потом и вовсе был заперт и забыт...

  У Минато тогда едва руки не опустились. С первого же взгляда он болезненно осознал разницу между мастерством, взращённым многими поколениями, и своими нелепыми поделками, которыми он в те времена так гордился.

  Но Намиказе не был бы собой, если б отступился так просто. Он замучил и Кушину, и Фугаку, но спустя полгода с горем пополам разобрался в системе. А дальше оставалось лишь подновить, запустить, проследить... Именно тогда, благодаря полученным знаниям, Минато решил построить свою башню-флигель. И полигоны АНБУ экранировать. И убежище себе подготовить на всякий случай. Тоже под землёй, чтоб надёжнее было...

  На данный момент — он даже успел всё это сделать. А тогда... тогда пришёл судьбоносный день. Десятое октября... Чёрная дата для всей Конохи.

  Спустя почти год после нападения Кьюби набравшийся сил Намиказе захватил виновника, наведя шороху в Скрытом Тумане и попутно убив Четвёртого Мизукаге, Ягуру, оказавшегося лишь марионеткой в умелых руках... Руках бывшего ученика самого Минато.

  Блондин был твёрдо намерен расспросить Обито. И выяснить всё. Понять. Разобраться...

  А наткнулся на ярость и неприятие. Юный шиноби готов был умереть, но не пойти на контакт.

  Отчаявшись найти общий язык с бывшим учеником и испытывая затруднения в удержании обладателя сильных глаз, блондин обратился к главе его клана. Фугаку и подсказал решение.

  Изанами.

  Запрещённая техника Учих, их ответ собственному всесилию.

  Урок для оступившихся. Жестокий, но справедливый... Последний шанс, как альтернатива смертной казни.

  И приговор привели в исполнение.

  Трудно представить, каково было тогда Минато. Только непрекращающиеся заботы Хокаге помогали блондину отвлечься от мысли, что всё случившееся — это его вина. Это он вызвался со своей командой на злополучную миссию подрыва моста! Это он позволил Девятихвостому Лису разрушить деревню! Это из-за его недальновидности и невнимательности к ученику тот пришёл к подобному, страшному и разрушительному образу мыслей!..

  По настоянию Фугаку, во избежание раскрытия тайны клановых техник, официально было объявлено, что преступник мёртв. Им, чтобы не плодить возможных проблем, был назван Учиха Инору — клановец-одиночка, "пропавший без вести" при нападении Кьюби.

  Впрочем, Обито тоже числился таковым — Намиказе, после долгой болезни и реабилитации, слишком сомневался в здравости своей памяти, чтобы утверждать наверняка, что дрался именно с ним. Так это вслух и не прозвучало...

  Благодаря "чистоте" его имени, у Обито появилась возможность начать жизнь заново. Конечно, при условии преодоления Изанами, чьё воздействие Минато было вкратце объяснено. Но статистика, говорящая, что три четверти приговорённых к этой технике просто лишались разума, не вселяла оптимизма.

  Шли годы, надежда таяла, Фугаку разводил руками, а бывший ученик Хокаге всё так же лежал под капельницей в особо охраняемой палате... Когда, спустя почти десять лет, Обито внезапно очнулся, у Минато просто не нашлось слов.

  Зато их нашёл молодой Учиха. И, едва выговорив "простите", потребовал срочно поместить себя под какой-нибудь барьер: "иначе Зецу меня почувствует".

  Фугаку снова предложил выход. Со всеми предосторожностями Обито переселили в тренировочный зал, более-менее восстановленный, но так и не использующийся по назначению. Внутри узумаковских барьеров можно было не бояться, что Зецу учует пробуждение бывшего напарника или вдруг нагрянет его "проведать"... И там у них состоялся долгий, непривычно серьёзный и во многом шокирующий разговор.

  Минато узнал о замысле Мадары и о том, как Обито удалось выжить. Выслушал целый рассказ об истоках ненависти ученика к системе шиноби. О пробуждённом Мангекё шарингане. О целях нападения на деревню. И о том, чего стоило Обито преодоление Изанами...

  Его тело, что было наполовину родным и наполовину искусственным — стало однородным, не растеряв ни силы Учих, ни Мокутона, присущего Сенджу. Как это произошло, к чему приведёт — Обито не задумывался. Просто Изанами требовало принятия полной ответственности за собственные действия. А как это сделать, если толком не владеешь половиной тела?.. Вот он и "подчинял" чужой геном, долго-долго-долго, и в итоге в этом преуспел...

  И за это время не только осознал все свои ошибки, но и растерял привычные эмоциональность и эгоизм, сотни раз прокрутив перед глазами всю свою жизнь. Он вычислял слабые места плана Мадары, продумывал сотни способов противодействия предку... И всё это оказалось совершенно не нужным из-за отсутствия даже малейших признаков воплощения в жизнь "Бесконечного Цукуёми".

  Уверенности Учихи это не поколебало. Он принёс клятву верности: Минато, как Четвёртому Хокаге, деревне, как боевой силе на мировой арене, и её жителям — всем и каждому, в знак вечного искупления безграничной вины... И, не смотря ни на какие предосторожности, отказался покидать ставший жилищем экранированный зал — до тех пор, пока не обнаружится Зецу или сам Мадара.

  Обито небезосновательно считал себя важным козырем при борьбе против плана "Глаз Луны". И не желал даже в малейшей степени рисковать возможностью своего обнаружения. Тем более, что в зале он мог не только жить, но и тренироваться; а благодаря посещениям Минато и Фугаку — общаться, учиться и получать новости о внешнем мире из первых рук.

  Намиказе всё же смог гордиться учеником: беспокойный и легкомысленный ребёнок вырос, став сильным и надёжным шиноби.

  Осталось только уговорить его, что он имеет право на жизнь — не только посвящённую чужим интересам, но и свою собственную, свободную от старых ошибок...

  

  Фугаку не удивился визиту Минато. Что ни говори, а утаить такие новости, как похищенный джинчурики, пусть из чужой деревни — в параноидальном мире шиноби почти невозможно.

  Одобрив ход мыслей Намиказе, экс-глава Учих привычно провёл их сквозь клановые печати, открывая доступ к длинной пологой лестнице. В её конце была каменная плита, что могла поспорить толщиной с внешними стенами деревни.

  Только благодаря мощи фуиндзюцу эту глыбу удавалось сдвинуть. А за ней простирался огромный зал: девяносто семь шагов поперёк, триста семнадцать — вдоль... Обито утверждал, что с каждым пересчитыванием его размеры только увеличиваются.

  Хмыкнув на затопившую зал полутьму, Фугаку решительно направился в тот угол помещения, где виднелись расставленные изрисованные ширмы. Но дойти не успел: лампы по периметру внезапно прибавили яркости, и из "жилой комнаты", зевая и потягиваясь, появился молодой человек.

  Жгучий брюнет, как и большинство Учих, он до сих пор непривычно смотрелся со светлыми, точно вытравленными, кончиками отросших до лопаток волос. Лёгкая одежда почти не скрывала мускулистого бледного тела без единого шрама. Чёрные глубокие глаза сонно жмурились.

  — Фугаку-сама?.. Минато-сенсе-э-эй?.. — опять зевнул Обито, разрушая всю брутальность образа.

  Намиказе едва слышно выдохнул, но вслед за облегчением тут же накатили сомнения. Ну, удостоверился он, что его бывший ученик всё ещё здесь. И что?.. Да, зал был заперт снаружи, это верно; но кто гарантирует, что обладающий силами двух Великих геномов шиноби не может самостоятельно из него выйти и проникнуть обратно?.. И как это можно спросить: "Обито, ты случайно не решил сам воплотить в жизнь план Мадары?!"...

  Фугаку уже поздоровался и завёл разговор; Минато в нерешительности всё больше отставал, замедляя шаг. Потом вовсе остановился и тряхнул головой.

  В ком он сомневается? В человеке, прошедшем через войну и ад? В Учихе, пережившем Изанами?! В шиноби, поклявшемся быть верным до последнего вздоха?! В том, кто добровольно запер себя на годы ради призрачного шанса оказаться нужным и полезным?!!

  — Обито! — вскинул руку Хокаге, загодя останавливая неуёмного парня, метнувшегося навстречу с распростёртыми объятиями и смешинкой, прячущейся в тёмных глазах. Обычно Минато не против подурачиться, но сейчас не ко времени! Стоило молодому шиноби это заметить, как он резко прекратил мельтешить и тараторить, и смешинка истаяла в зрачках, сменившись не сопоставимой с возрастом мудростью.

  — Сенсей?..

  — Боюсь... твоё время пришло.

  Лицо парня мгновенно закаменело; губы сжались в тонкую линию. Повинуясь небрежному движению кисти, из пола точно выпрыгнули небольшой деревянный столик и три стула; подождав, пока сядут старшие, гостеприимный хозяин занял место напротив и на грани требования обронил:

  — Расскажите.

  Фугаку с затаённым любопытством следил за разговором. Ожидаемо, что он не знал о втором похищении — и, по-хорошему, не стоило ему знать и дальше... Но попробуй такого выстави! Да и Обито, в случае чего, может потребоваться поддержка...

  Намиказе попытался сократить рассказ, насколько это возможно, но младший Учиха дотошно выспросил все подробности о похитителе. А после в сомнении покачал головой:

  — Пока нет признаков, что это Мадара. И шансы того, что всего лишь одна из стран решила изменить статус-кво, довольно велики: исполнителя с шаринганом теоретически завербовать мог кто угодно... К тому же, в Конохе нет Биджу, так что нам беспокоиться не о чем! И можно даже получить некое удовлетворение, глядя на события со стороны, — расплылся в ехидной улыбочке Обито. Но старшие его не поддержали, и мужчина посерьёзнел обратно: — А если объявятся Зецу или предок, мы вмешаемся! От "дружеской" помощи в такой ситуации никто не откажется, верно, Минато-сенсей?..

  Хокаге, на пару секунд всерьёз задумавшийся, не рассказать ли об объявившемся сыне в комплекте с Кьюби, среагировал с явным запозданием. И, подняв голову, обнаружил, что взгляды собеседников полны крепнущих подозрений... Кажется, пора менять тему!

  — У меня ещё один вопрос... На этот раз, к вам обоим.

  Шиноби показали свой интерес только вежливо-вопросительными наклонами головы.

  — Как вы подчиняете Биджу? Это может любой владелец Шарингана или нужны какие-то особые умения?

  О! Такого Учихи не ожидали. Фугаку позволил любопытству проявиться на лице, демонстрируя свою неосведомлённость; Обито взял паузу, полуприкрыв глаза, — пытаясь, видимо, как можно точнее сформулировать ответ.

  — Шаринган... вернее, думаю — Мангекё шаринган, — это непременное условие для проникновения в разум Биджу. А остальное... Мадара говорил, что нужно взять квинтэссенцию самых сильных чувств и стремлений — и подавить волю Хвостатого. Ведь именно эмоциональная составляющая — их самая слабая сторона...

  — Слабая?! — вспомнив давление Ки Кьюби, не удержал изумления Минато.

  — Они прямолинейны... и просты, — пожал плечами Обито. — Люди в плане эмоций гораздо богаче и сильнее. Ярость Лиса не выдержала напора моих... желаний. Это трудно объяснить не-Учихе... Наша сила ведь во многом основывается на эмоциях и манипулирует ими...

  Минато едва не схватился за голову:

  — То есть, любой обладатель Мангекё шарингана — потенциальный захватчик Биджу?! Эта информация не должна уйти дальше нас троих! — он повелительно обвёл взглядом Учих.

  Экс-глава клана склонился в согласии, Обито серьёзно кивнул: "Хай!" и вдруг выдал одну из своих странных, предвкушающе-шальных улыбок:

  — А зачем вы спросили, сенсей? У вас есть на примете свободный Биджу?!

  Хокаге чуть не подавился от осознания, что заказчиком похищений, ничтоже сумняшеся, только что посчитали его самого... И ничем не выдали своего удивления. Если оно вообще было! Ш-ш-шиноби, Шинигами их побери!

  — Кхе-кхе!!! Нет, Обито! Я спросил потому, что Пятихвостого из Ивагакуре похитили настолько тихо, словно сражения вообще не было! К тому же, преступник, похоже, действовал вообще в одиночку! Как такое возможно, если не подчинить Биджу?!

  — Договориться с джинчурики?.. — бесстрастно вклинился Фугаку.

  Минато набрал в грудь воздуха — для резкого ответа, — но ощутил, что на крючок попался не только он — и молча сдулся.

  — Да хоть бы договориться! — вспылил второй Учиха. — Биджу не подчинить, пока он запечатан! Разум Демона, как скорлупой, защищён разумом человека! Тут не столько шаринган нужен, сколько банальное воздействие на носителя, типа гипноза! А то чуть что, так сразу: вааа, караул, Великое додзюцу! Давайте на него всё повесим!..

  Намиказе поймал себя на невольной улыбке. Обито, когда он не рассуждал о судьбах мира, до сих пор иногда выдавал настолько детские реакции, что оставалось только диву даваться... Но мысль ученик озвучил вполне здравую, к тому же, уже высказанную однажды Шикаку: шаринган может быть всего лишь подделкой, попыткой подставить Лист, направить расследование по ложному пути...

  И Цучикаге с Райкаге, без сомнения, с удовольствием этим путём воспользуются.

  

  На рабочем месте Минато появился только к середине дня. Он успел подоставать Обито на тему "выхода отшельника из пещеры на свет белый", пообедать с Учихами, передать всю полученную информацию и домыслы Шикаку и мельком разобраться ещё с парой дел... Увы, его секретарь об этом не знал.

  Инузука Кога, до глубины души возмущённый небрежным отношением шефа к работе (вчера ушёл раньше, сегодня вообще прогулял полдня!), демонстративно закидал его нерешёнными и срочными вопросами, и, похоже, вознамерился встать грудью, но не выпустить Хокаге из резиденции, пока тот всё не разберёт... Только крайняя серьёзность парня не дала Минато в открытую рассмеяться.

  Жаль, кроме надувшегося Инузуки, смеяться больше было не над чем и пришлось зарываться в рутину. Подписание бумаг прошло фоном; сводка событий за вчерашний день "порадовала" новостью, что в восьмом секторе повредилась система печатей. Иначе никак не объяснить пропадающие сигналы уровня чакры... Глава АНБУ, похоже, затеял кадровую перестановку и прислал на визирование целую пачку бумаг. Полюбовавшись на новую карточку Хорька (нет, о том, что Наруто — сын Хокаге, там не было ни слова; зато надпись "стажёр" сменилась на "рядовой", да и диаграмма характеристик весьма выросла), Минато подавил малодушное желание направить сына на какую-нибудь бумажную работу в самый защищённый бункер и подписал все распределения.

  Под конец дня голова гудела от темпа работы, кофе уже едва не лился из ушей, зато Кога впал в редкое для него добродушное состояние, радуясь изрядно уменьшившимся стопкам бумаг. Почти улучшившееся настроение вновь испортила записка, переданная из Разведывательного Управления. Шикаку Нара без размышлений и подробностей сообщал, что в Скрытом Водопаде замечено странное шевеление; присутствие же в нём джинчурики Семихвостого ни подтвердить, ни опровергнуть резидентам Листа не удалось...

  Подобная новость моментально выбила Намиказе из колеи. Потерев разболевшиеся виски, Хокаге отложил проекты будущих приказов в сторону и сообщил секретарю об окончании рабочего дня. Вовремя: стрелки на часах приближались к восьми, и вечер уже давно вступил в свои права.

  Выйдя из резиденции, Минато, немного поколебавшись, всё же направился в сторону госпиталя. В нужном помещении на третьем этаже здания горел свет, и проскользнувшего в полуоткрытую створку окна Хокаге сначала встретило раздражённое "Кыш! Брысь!", а потом не менее разочарованное "Ааа, это ты!".

  Терпеливо дождавшись, когда гений медицины мирового уровня оторвётся от очередного эксперимента, Намиказе со вздохом выложил на стол пустую упаковку из-под стимуляторов, на что немедленно получил вполне заслуженную головомойку, растянувшуюся почти на полчаса. Впрочем, время Цунаде-доно даром не теряла: не прерывая речи, она успела мимоходом просканировать весь его организм, покривить недовольно губы и даже что-то там подлечить; после чего решительно залезла в шкаф и достала две незнакомого вида баночки с пилюлями.

  — Это что? — удивился Хокаге, нутром почуяв подвох: в подобной щедрости обычно скупая Сенджу ранее замечена не была.

  — Витаминный комплекс и успокоительное, — злорадно ответила главный ирьёнин Конохи и с любопытством уставилась на пациента.

  — А?.. — поднёс было руку к виску Минато, но внезапно понял, что головная боль уже испарилась. Мужчина перевёл взгляд с полученных баночек на светило медицины, оценил степень ехидства карих глаз, внутреннее каменное спокойствие, раздражённо постукивающую по полу ножку — и счёл за лучшее на данный момент молча ретироваться. Створка окна за его спиной захлопнулась и демонстративно заперлась на щеколду.

  "Ладно... — мысленно подбодрил себя Намиказе. — Может, хоть высплюсь нормально..."

  

  На полпути домой — дежавю! — ему преградило дорогу облачко белого дыма. От нехорошей ассоциации засосало под ложечкой, и Минато напряжённо окликнул, не дожидаясь рассеивания техники:

  — Шима-сама?

  — Ё, Минато! — залихватски выпрыгнув из завесы и в кувырке успев помахать лапой, воскликнул полуметровый рыже-зелёный жаб.

  — Гамацучи? — удивился блондин и чуть заметно отшагнул, давая больше места никак не угомонящемуся прыгуну. — Что-то случилось?

  — Великий Жабий Отшельник ждёт тебя! — ради торжественности фразы посланник даже ненадолго остановился. — Он вернулся из медитации и хочет тебя видеть! — И жаб, чуть подскакивая на месте, с жадным ожиданием уставился на Минато.

  — Сейчас?.. — в прострации ляпнул мужчина, но тут же опомнился: — А, да, конечно... Минуту.

  Подозвав условным жестом охрану, он объяснил, что происходит, и отослал весточку жене. Затем вернулся к Гамацучи, позволяя унести себя обратным призывом...

  Мёбокузан ничуть не изменился. Для Минато, уже застревавшего когда-то надолго в мире жаб, ночная картина светящихся насекомых и огромных растений была проста и привычна. Так же привычны были и изредка встречающиеся занятые своими делами местные жители, и даже огромная пещера — обиталище Великого Отшельника. Освещением, правда, в этот раз служили редкие факелы, и из-за плясок огней и теней трон и поза гигантской старой жабы казались угрожающими.

  Минато подошёл и молча поклонился, оставляя за хозяином право первым сказать слово. Да, изначально именно блондин просил о встрече, но его проблема уже потеряла актуальность, и, если верить словам Гамацучи, древний жаб сам хотел его видеть...

  — О, ты пришёл, Минато?.. — звуки старческой речи оживили темноту огромного зала, разбив гнетущую атмосферу. — А? А ты ещё кто?!

  — Я Минато, Гамамару-сама. Минато Намиказе, — контрастно-звонким аккордом откликнулся мужчина, шагая вперёд.

  — Хооо... Твоя тень побледнела, Минато-кун?.. Это хорошо! Да. Хорошо...

  Тень? Ах да, "тень"!.. Лет десять назад, когда он последний раз был здесь, Великий Жаб предостерегал: "Вижу тень за твоей спиной. Она несёт ужас и гибель". Это принесло немало беспокойства, но через пару лет удачно разрешился конфликт с Учихами, тогда же вскрылась правда о деятельности Данзо... И хотя глава Корня ускользнул, но с его организацией было покончено — практически мирно и без тотальных репрессий...

  Хокаге посчитал тогда, что это победа. Что с "тенью" уже разобрались. Выходит, нет?

  — Но пророчество это не изменит... — Мужчине внезапно стало зябко. Опять пророчество?! — Грядёт война. Древние и великие силы... сойдутся в сражении. На земле.

  Глубокие складки губ Старейшего сжались в линию; впервые на памяти Намиказе гигантский жаб изменил своей привычной полуулыбке.

  — Когда смерть ляжет у ног... поверь в умерших, Минато! Иначе спасение мира... обернётся его гибелью!

  Почти минуту шиноби простоял неподвижно, ожидая продолжения. Потом понял, что его не будет.

  — Яхх... кх-кхм, — горло пришлось прочистить, оно почему-то пересохло. — Я запомню, Гамамару-сама...

  "Спасение мира, значит? — озадаченно думал блондин, возвращаясь. — Вроде такого не было в ближайших планах..."

  

  

  взгляд со стороны

  Тора никогда не думала, что её жизнь может так сильно измениться всего за несколько дней. Да, конечно, трое суток на побережье она ещё нескоро забудет... Но дни после возвращения она пообещала себе не забыть никогда. Такие уроки и выводы забывать нельзя.

  Она считала, что быть одной лучше, а наличие окружающих и назойливое внимание родных — это бремя. Тяжёлое, но, увы, неустранимое.

  А оказалось, что семья — это единство, радость, тепло... и поддержка, которая почему-то не в тягость и совсем не умаляет достоинства адресата.

  А как интересно самой идти кому-то навстречу! Тора хихикнула, вспоминая ошалелые лица родных... И не только. Едва Рока-сан понял, что она суётся помогать не наобум, а с пониманием дела, — как тут же увеличил её обязанности и ответственность! Вчера доверил оформлять отчёты патрулей, а сегодня...

  Вот честно, она этого не ожидала. И не напрашивалась. Просто так сложилось...

  Папа всё же прикрыл её самоволку, представив эскападу с побережьем как стажировку по полевой медицине. Заодно она завершила пройденный ранее медкурс, получив соответствующую корочку... Вполне заслуженную, впрочем.

  А Рока-сан на хорошем счету у начальства. И когда часть руководящего состава отдела ушла на побережье, а после и вовсе прописалась в госпитале, его посадили замещать кого-то из отсутствующих. Ну он и распорядился: направил Тору, в свою очередь, замещать полноценного полицейского — командира генинского патруля! Хорошо хоть район дал знакомый... Так она думала, пока не узнала номер подшефной команды.

  Беззвучный стон — это всё, что она смогла себе позволить, дабы не ущемить достоинства служащего полиции. И, конечно, пошла выполнять.

  Отвлечь куратора от важных дел дурацкой просьбой о замене генинов?! Это первое её самостоятельное задание! Чем так расписаться в своей полной несостоятельности, лучше уж сразу уволиться и ждать последствий!

  — Номер восемнадцать, — как можно более спокойным голосом продиктовала она знакомому дежурному за вторым от входа столиком. И для лучшего понимания хлопнула по планшетке на перевязи. С недавнего времени все атрибуты у неё окрашены в насыщенный тёмно-серый цвет. Почти чёрный, как у взрослых полицейских.

  Парень только моргнул озадаченно и тут же кивнул, делая пометку в тетради. Подшефная команда отреагировала гораздо шумнее, хоть и не стала позволять себе лишнее на виду у стольких глаз и ушей.

  — Мелочь?!

  — Тора?!

  — Ты что тут делаешь?! Это, знаешь ли, несмешные шутки!

  — Намиказе! Ты не много себе позволяешь?!

  Третий генин стоял молча, с интересом наблюдая ситуацию.

  Игнорируя непрекращающиеся, всё более настойчивые выкрики, девочка вздохнула и жестом поманила команду на улицу.

  Пролетев по крышам пару кварталов, она резко остановилась. Оказалось, по пятам за ней следовал только третий, незнакомый, генин. Бывшие сокомандники изрядно отстали.

  — Учиха Маёко, Хьюга Кичиро, — как можно более твёрдым и строгим голосом поздоровалась она, едва ребята подоспели. И без паузы обратилась к незнакомцу: — Ты?

  — Курокава Шин, командир, — чётко отрапортовал тот.

  — Он чунин, — фыркнула Маёко. — Если кто тут и командир, то это Шин.

  — Наше предписание означает, что на время патруля мы под командованием полиции, — возразил парень, оказавшийся чунином. — К тому же, я, хоть и чунин, пока только рядовой член команды.

  — "Пока"? — это Кичиро. Похоже, для ребят их новый товарищ тоже тёмная лошадка. Странно, с учётом возможностей этой парочки доставать информацию...

  — У меня два месяца испытательного срока. Дальнейшее по результатам.

  Полнота и чёткость формулировок показались Намиказе на редкость знакомыми.

  — АНБУ? — не удержавшись, спросила она.

  — Так точно, командир. Бывший, — склонил голову Шин, продемонстрировав выцветшую до белизны макушку. У него и так-то волосы были светлые — то ли сероватые, то ли голубые.

  Глаза Торы загорелись восторгом... и тут же потухли. Не сейчас. Она же при исполнении...

  — Так, команда, — девочка невольно скопировала энергичность и тон Енота, от осознания чего едва не испортила впечатление внезапным смехом. — На сегодня я ваш командир — Намиказе Тора. Прошу помнть об этом и сдерживать... неуместные порывы. Наша задача — патруль района южного рынка. Надеюсь, обойдётся без эксцессов. Выдвигаемся!

  И она сорвалась с места в карьер, сразу, впрочем, сбавив темп. Похоже, в скорости она ощутимо прибавила. Хороший учитель из Енота... И не только по бегу — речь тоже получилась в его стиле. А трясущихся от нервов поджилок, кажется, никто не заметил...

  К моменту прибытия на место патрулирования Тора обрела некое подобие внутреннего спокойствия, а вот бывшие напарники заметно выдохлись и, кажется, перегорели. Во всяком случае, вместо ожидаемой разборки и претензий они просто нехотя молча шагали рядом.

  В отличии от них, Курокава Шин являл собой образец патрульного — серьёзный, с чётко выверенными движениями и шагом, всё внимание полностью уделяющий работе... Тора смутилась и отвела глаза, лишь иногда позволяя себе бросить на него взгляд — ну, она же командир, она должна контролировать подопечных, верно?

  Без шума и проблем на рынке, как всегда, не обошлось. Ссоры, споры... подгнившие фрукты, возвращённые продавцу — правда, не на прилавок, а прямо в наглую жирную рожу.

  Заполняя заявление брызжущего слюной хозяина лавчонки — о возмещении морального ущерба — Торе самой хотелось плеваться. Вместо этого пришлось кивать с серьёзным видом и писать. Впрочем, прерваться на минутку она себе позволила, и потом с внутренним удовлетворением следила краем глаза, как Шин остановил уходящего покупателя, а остальная команда незаметно опрашивала окружающих.

  Итогом получасовой процедуры стало два заявления — от толстяка и от его покупателей, недовольных качеством продуктов. Дальнейшее уже от Торы не зависит, но, теоретически, у него даже лицензию на торговлю в Конохе отобрать могут...

  Ах да, а ещё спину ощутимо буравили два задумчиво-удивлённых взгляда бывших напарников. Хорошо хоть они в нужный момент перечить не стали, молча всё сделали, но теперь терпение ребят явно на исходе...

  Взлетев на крышу, Тора решительно повернулась к команде.

  — Ну? — подтолкнула она, изо всех сил держа уверенный вид.

  Кичиро шагнул было вперёд, но Маёко его опередила, выпалив:

  — Ты поддавалась, да?!

  Словив недовольный взгляд Хьюги, она отступила, но повисшее молчание было красноречивее слов. Только Шин опять занял позицию стороннего наблюдателя... Разумно, впрочем.

  "Поддавалась"? На мгновение Торе показалось, что она потеряла нить разговора. Но если вспомнить расчётливость Учихи... Её бывшая сокомандница внезапно оказывается работающей в полиции (куда абы кого не берут), причём главой патруля (во что девочке самой до сих пор не верилось), да ещё наверняка ходят слухи по поводу её похода на побережье (полдеревни видело там дочь Хокаге!), добавить в кучу сегодняшнюю скорость бега, какой Тора раньше не показывала... Не удивительно, что Маёко посчитала Намиказе невесть кем!

  С другой стороны, провоцируя команду на конфликт, она действительно поддавалась... как бы смешно ни выглядели все их потуги после зрелища реального боя.

  — Да. Мне нужно было, чтобы вы напали... Правда, план всё равно не удался... Как оказалось, к лучшему, — Тора невольно улыбнулась, оценив иронию ситуации.

  Кичиро удивлённо на неё вылупился, Маёко, что-то прикинув в уме, подошла и протянула руку:

  — Ладно. Мы поняли. Мир? Обещаем не чинить неприятностей.

  Враждебность из её голоса исчезла на корню. И хотя обращение было как к равной, а не главной, такое открытое признание было выше всех ожиданий.

  К тому же, этим жестом, при свидетелях, Учиха показала серьёзность намерений и попытку войти в более близкий контакт... Подружиться, например. Неужели вот так просто?!.. И можно не ждать подляны?!..

  — Мир, — чуть поколебавшись, согласилась Намиказе.

  — И ты это... — пожал ей руку внезапно ставший косноязычным Хьюга, — того... прости меня... за тогдашнее...

  — Забыли! — окончательно отбросив недоверие, просияла Тора. — Я тоже была "хороша"!

  Патруль после примирения прошёл быстро, под лёгкую, ненавязчивую беседу-прощупывание. По его завершении бывшие сокомандники выглядели вполне довольными, чего нельзя было сказать про Шина... Впрочем, по его внешнему виду вообще сложно что-то сказать. И девочка в тайне надеялась, что ему эти четыре часа тоже не показались скучными...

  До вечера Тора порхала, как бабочка — по её собственному ощущению. По мнению Роки-сана она внезапно стала в каждой бочке затычкой, и не сказать, чтобы это было плохо. Как бы то ни было, удавшийся патруль засчитан и временно станет её обязанностью.

  А она и не против! Особенно, если с восемнадцатой командой...

  Поймав себя на этой мысли, Тора залилась краской. Потом выдохнула и просто тихо порадовалась тому, что смогла помириться с ребятами, что, оказывается, от общения тоже можно получать удовольствие и что они вместе отлично сделали свою работу. Ну и тому, что познакомилась с Курокавой, конечно...

  Интересно, почему он ушёл из АНБУ? А вдруг он знает нии-сана? Надо было спросить!

  Впрочем, она ведь может спросить и у самого Наруто?..

  А ещё узнать про тот барьер на берегу! А то ведь так до сих пор и постеснялась подойти к маме...

  И про то, откуда вообще нии-сан взялся! Про Шина ведь Кичиро с Маёко информации не нашли, так может, оба АНБУ вместе раньше где-то были?..

  

  

  Едва ступившего за порог собственного дома Хокаге попытался сбить с ног разноцветный вихрь, при ближайшем рассмотрении оказавшийся младшим сыном.

  Словно удостоверившись, что отец материальный, он заорал вглубь дома: "Папа пришёл!" — и унёсся с ликующими, но уже неразборчивыми воплями.

  Заинтригованный Минато быстро скинул сандалии и прошёл в гостиную. На шум из кухни выглянула Кушина, поздоровалась и скомандовала:

  — Ужин готов! Все мойте руки и за стол!

  С дивана тут же подорвался старший отпрыск, активно отбивающийся от чего-то требующей Торы. Айдо, незнамо когда оказавшийся на втором этаже, со слоновьим топотом скатился вниз по лестнице... В итоге улыбающийся до ушей отец семейства добрался до обеденного стола последним.

  Приземлившись на привычное место во главе, Намиказе мельком отметил отсутствие приборов и вскинул голову, успев буквально в последний момент. Кушина, не отворачиваясь от шкафчика, вслепую отправила в полёт ложку... Две?!! Свою мужчина словил машинально, до второй — почти успел дотянуться...

  Его опередил Наруто. Молниеносным движением взяв из воздуха столовый прибор, старший сын заливисто рассмеялся. Минато метнул возмущённый взгляд на жену, но любимая, уже повернувшаяся к ним, только небрежно пожала плечами.

  Проверяет? И кого из них?.. Ай, да какая разница! Демонстративно закатив глаза, блондин кивнул на стол, предлагая наконец садиться.

  Следующие полчаса в особняке Намиказе царила умиротворённая, уже ставшая непривычной тишина. Но всё когда-нибудь кончается, да и наевшиеся дети — это не тот контингент, который может усидеть спокойно дольше необходимого.

  После серии пинков, тычков и переглядываний первым подал голос Айдо:

  — Ма-ам... Пап... А мы тут у нии-сана спросить пытались... А откуда он взялся? В смысле, где раньше был? А он сказал у вас спрашивать...

  — А почему мы про него не знали? — рассудительно добавила дочь. — Да и в деревне никто о нём не говорил...

  Минато метнул напряжённый взгляд на Наруто, но тот сидел совершенно расслабленный и довольный. Чуть помявшись, мужчина всё же решил рассказать.

  — Что вы знаете о Биджу? — обвёл он взглядом младших детей. Старший, всё с тем же благодушным выражением лица, весь обратился в слух.

  — Биджу — гигантские разумные звери из чакры, — бодро оттарабанил Айдо. — Они очень сильны, поэтому их ловят и держат в Скрытых деревнях. Их было девять, но самого сильного — Демона-Лиса — уничтожили дюжину лет назад, когда он напал на Коноху. Так?

  Заметив поднятые брови отца и сестры, мальчишка пожал плечами:

  — Ну что? Просто непонятно было, про праздник, вот я и поискал в библиотеке...

  — Кх-кхм, — прокашлялся Минато, подавив удивление. — Да. Всё почти так. Только Демона-Лиса никто не уничтожал, да и не совсем он напал на Коноху...

  Историю рождения Наруто дети слушали, раскрыв рты. Все, включая героя рассказа. Кушина же сидела молча, подперев рукой голову, и глаза её подозрительно блестели.

  Закончив на том, что чудом выживший старший сын все эти годы был оторван от семьи ради всеобщей безопасности — и только теперь, совладав с силой Биджу с помощью специальных тренировок, смог наконец вернуться — Минато откинулся на спинку сидения, сглатывая отчего-то пересохшим горлом.

  — Ух ты!.. Круто-о!.. — Восхищение в глазах младших переросло в обожание. Причём, похоже, всех и вся — и отца, за силу, и Наруто...

  — А кто такой "бесхвостый джинчурики"? — очухался первым Айдо. — Ты обещал рассказать!

  Горло перехватило. Испуганно глянув на Кушину, Минато подскочил и словно бы невзначай обошёл стол, встав позади жены и прижав её к себе.

  — Так говорят про вашу маму. Те, кто хотят её сильно обидеть... И нарваться на большие проблемы.

  — Почему?

  — Потому что раньше она была джинчурики. И, хотя теперь в ней Биджу нет, часть признаков его присутствия осталась...

  — Нет, почему хотят обидеть? — бездна непонимания в глазах младших. И внезапно спрятавший лицо старший.

  ...Минато словно проморозило. Он никогда не сможет искупить эту вину!

  — Потому что... обладателя больших сил многие боятся. А если природа этих сил выше их понимания, то начинают ещё и ненавидеть... Такова человеческая натура. И маму... многие не любили, когда она была джинчурики... и не могут избавиться от этих чувств до сих пор.

  — А... нии-сана?.. — проницательно-робко уточнила дочь. — О нём поэтому не знают?..

  — И поэтому тоже, — сглотнув, кивнул мужчина.

  Наруто что-то неразборчиво пробормотал в стол.

  — Что?

  — Я говорю, — решительно, как-то даже немного угрожающе заявил джинчурики, выпрямляясь — глаза его, вопреки чувствам, оказались абсолютно сухими, — что я им всем покажу! Докажу, что нам можно доверять!!! Заставлю их принять нас с Курамой!!!

  Спина Кушины мелко задрожала. Нагнувшись, Минато тихонько зашептал ей на ушко:

  — Ну милая, ну тише, что ты... — и едва успел увернуться от дёрнувшейся алой макушки.

  Резко выпрямившаяся Узумаки подалась вперёд. Тонкие пальцы, вцепившиеся в столешницу, побелели от сдерживаемого напряжения:

  — Покажи!.. Докажи... им!.. Я верю, ты сможешь... — в голос внезапно закралась нотка нервного веселья: — А-ха-ха! Хотела бы я... это увидеть!

  — Ты просто смотри, мам! — подскочил Наруто, потрясая руками. — Я обещаю!!!

  Любимая кивнула, ещё чуть подрагивая, и вдруг расслабилась. Во внезапно повисшей тишине Минато едва расслышал тихое: "Спасибо...". А в следующий миг он решил, что ему почудилось. Потому что женщина вдруг выдала, контрастно-чётко, со звенящей сталью в голосе:

  — Но если хоть одна тварь!.. хоть раз!.. посмеет открыть на тебя рот!.. ты только скажи!!!

  Намиказе пробрало от одного тона. Невольно стиснув пальцы на плечах любимой, он осторожно окликнул:

  — Кушина? К тебе...

  — Всё... нормально, Минато, — аловолосая с усилием взяла себя в руки и, погладив лежащую на плече руку мужа, попыталась смягчить впечатление от своей вспышки: — Это неважно. В конце концов, они правы...

  — Они правы?!! — не выдержав, дал волю эмоциям блондин. Тихое шипение жены заставило его разжать судорожную хватку, но накала не потушило, и мужчина в ярости заметался по кухне: — Это они сдерживали Лиса?!! Они три года реабилитировались?!! Они, в конце концов, сейчас ходят на сложнейшие миссии, наравне с обязанностями жены Хокаге?!.. Не хочешь афишировать заслуги — да на здоровье! Но объяви, хотя бы, о восстановлении клана! На наследницу Узушиогакуре так даже думать не посмеют!!!

  — "Восстановлении к-клана"?! "Н-наследн-ницу"?! — зазаикалась ошарашенная Тора... за что тут же удостоилась раздражённого взгляда Айдо.

  Минато очухался, полюбовался на ничего не понимающих, но уже пришибленных новостями детей, и синхронно с женой протяжно вздохнул: от объяснений теперь не увильнёшь при всём желании...

  

  Для продолжения серьёзного разговора было решено перебраться в гостиную. Где тут же, чуть развернув один из диванов, стихийно образовали общательно-совещательный уголок.

  Минато с Кушиной воссели по одну сторону маленького столика — дети, точно разноцветные цыплята, нетерпеливо и неусидчиво оккупировали другую. Старший сын сиял до ушей и был счастлив — это при том, что понимание ситуации в нём отсутствовало напрочь; младший фонтанировал сдержанным любопытством и гордостью; в эмоциях Торы смешались шок, неверие и странное чувство — точно все вокруг ходят на голове, а ты никак не можешь понять, кто же из вас всё-таки сошёл с ума...

  Не удержав короткого смешка, Минато привлёк внимание вернее, чем если б станцевал на столе. Собрав разбегающиеся мысли, мужчина, откашлявшись, начал повествование. Про войны шиноби, которые никто не называет мировыми, но менее кровопролитными они от этого не становятся; про союзную Листу деревню долгожителей и их бесславную гибель... Про клан, что правил Водоворотом, и про племянницу главы селения, что незадолго до ужасных событий приехала в Конохагакуре в знак союза и добрых намерений...

  Кушина сидела тиха и спокойна, и вообще, кажется, ушла глубоко в себя. Минато плавно закруглил речь пояснением официального статуса жены... а точнее, его полного отсутствия — до тех пор, пока она не зарегистрирует соответствующий документ.

  Айдо оказался единственным из детей, кто понял разницу статусов в полной мере — и теперь безуспешно ловил упавшую челюсть.

  Наруто, разомлев от одного слова "клан", озадаченно пытался сложить в голове мозайку из себя самого и этого загадочного понятия.

  Ну а дочь, похоже, побила все рекорды по яркости чувств и теперь, перегорев, впала в эмоциональный ступор, застыв на диване воплощением ошеломления.

  Из сосредоточенного созерцания его вывел непривычный, спокойно-серьёзный голос жены:

  — Знаешь, Минато... пожалуй, ты прав. Клану Узумак пора восстать из пепла.

  Сложно сказать, что удивило мужчину больше — тон сказанного, смысл фразы или то, что прямолинейно-резкая Кушина внезапно заговорила образно.

  — Раньше я, фактически, отвечала только за себя, и не важно было, кто что думает и как относится... Но теперь так не выйдет. Рано или поздно бремя Узумак ляжет на Наруто, и ему нужна будет сила и поддержка клана. Уверена, получив доступ к свиткам-реликвиям, Айдо сможет восстановить былое могущество мастеров печатей... Да и некоторые знания я наконец передам. Я подам документы.

  Поднять упавшую челюсть удалось с трудом. Да, конечно, он сам предлагал это Кушине — и не один раз! — но принять подобную ответственность и пост лидера — это настолько не в характере любимой, что его слова всегда оставались лишь сотрясанием воздуха.

  Но не теперь. Похоже, жена нашла свой "источник силы"... И исподволь грело душу, что самым важным на свете она посчитала благополучие их детей.

  — Я-кх... — голос сорвался, и Минато в досаде потёр горло — что-то часто оно стало сбоить, странно, что Цунаде-доно это проглядела... — Я безмерно рад... за вас, всех... Но раз ты решила... не пора ли всё нам рассказать?

  Кушина с искренним удивлением подняла голову, и Намиказе, не дожидаясь уточняющих вопросов, поспешил перечислить моменты, разжигавшие его любопытство:

  — Я имею в виду, про это загадочное "бремя" Узумак — само слово как-то пугает, знаешь ли!.. И про систему наследования — с ней же как-то непросто?.. И посвящение. И кого ты возьмёшь в клан... И упомянутые свитки-реликвии — я правильно понял, что в них содержатся фуин-техники? А могу я о них узнать? Я ведь формально не в клане... Кхм, — оборвав ушедшие куда-то не туда мысли, Четвёртый Хокаге вопросительно уставился на жену.

  — Я могу принять и тебя, — лукаво прищурилась Кушина.

  Мужчина посерьёзнел:

  — Ты же знаешь, я... Намиказе — это всего лишь семья, не клан, но... Я хочу её сохранить, как династию шиноби. Прости, я, наверно, слишком эгоист...

  Любимая тут же откинула притворство:

  — Конечно, я понимаю! Извини, мне не стоило... Только Тору, всё-таки, стоит спросить!

  — Как и Наруто с Айдо! — вскинулся Минато.

  Они скрестили взгляды. Зрачки любимой превратились в тёмные омуты; но не успел он разглядеть, что в них таится, как Кушина погасила сопротивление и демонстративно выдохнула:

  — Минато, ты так и не понял?.. Наруто уже Узумаки и уже наследник, спрашивали его о том или нет, — она сделала ударение на оба "уже" и, скрестив руки на груди, откинулась на подлокотник дивана. Но тут же забыла о собственном демарше и, округлив глаза, повернулась к сыну: — Наруто?! А когда ты успел пройти посвящение?! Как?.. Ведь в твоём рассказе...

  "...не было о нём ни слова", — мысленно договорил Минато и сам впал в ступор от поднявшегося в голове хаоса.

  — Эээ... Мам? — в полном непонимании вылупился на них джинчурики.

  — Ну обряд... посвящение... — Кушина подскочила и замахала руками, обрисовывая в воздухе что-то понятное только ей одной.

  Или?.. Мужчина покосился на старшего... Нет, ребёнок тоже явно не понимал, чего от него хотят.

  — Ну... Уффф... — любимая рухнула на диванчик, перевела дух и попыталась облечь показанное в слова: — Тебя водили в зал с печатями на всех стенах? Там они должны были... вывести тебя... на грань...

  Хокаге нахмурился. Это прозвучало... опасно. И он боялся, что Кушина имела в виду именно ту грань, о которой он подумал.

  — Не-а, — беспечно помотал головой Наруто, словно вообще не улавливая, о чём сейчас идёт речь. Минато выдохнул, не зная, напрягаться пора или радоваться, но тут сына сложил руки за голову, откинулся на спинку дивана, и, глядя в потолок, небрежно добавил: — Но если ты про встречу с Шинигами... то мы с Курамой сами к нему пришли в итоге, помнишь?

  Кушина замерла. Намиказе синхронно с любимой воскресил в памяти простые, оказавшиеся отнюдь не фигуральными слова: "а потом мы принесли себя в жертву, чтобы запечатать Джуби насовсем"... Переглянулись взрослые с одинаковыми, перекошенными от нервных улыбок лицами.

  — Д-д-да, — кое-как совладав с эмоциями, кивнула Узумаки. — Это действительно могло послужить посвящением... Хоть и странно, что он не забрал тебя к себе...

  — А он поменял нас, — как само собой разумеющееся, сообщил сын, ничего этим не объяснив. — И отправил меня сюда, потому что хочет, чтобы я кого-то остановил.

  Кушина обалдела:

  — Погоди! Как это — "отправил", "хочет"?! Ты что, с ним общался?!

  — Эээ... — потёр затылок джинчурики. — Ну, если голоса в голове можно назвать общением...

  — Голоса?!!

  Минато даже испугался за любимую, настолько диким стало выражение её лица.

  — Нуу... Они там с Курамой... "общались". Меня делили, — сын хихикнул и, наконец, заметил состояние матери: — Мам! Мама, да ты не волнуйся! Нормально же всё закончилось!

  Узумаки безумно повела взглядом и, не найдя рядом ничего твёрже, звучно шваркнулась лбом об столик.

  Блондины подскочили:

  — Мам!

  — Кушина!

  — Эхе-хе-хе... — сдавленно засмеялась в столешницу аловолосая.

  Наруто просто выдохнул, Минато аккуратно, за плечи, усадил любимую обратно и крепко обнял... во избежание. Взгляд наткнулся на младших детей, молча сидящих с выпученными глазами и явно боящихся даже вдохнуть. Чисто машинально постаравшись как можно беззаботнее улыбнуться, глава семьи осторожно уточнил:

  — Кушина?.. Так что случилось?..

  — Он... с ним... общался! Ха-ха... Понимаешь?.. Голосом... разговаривал! Ахаха!.. Это безумие какое-то!..

  Минато мысленно согласился. Точно, безумие. Когда родной человек начинает сходить с ума от одной новости о чьём-то голосе...

  — Ты не понимаешь, — утвердительно кивнула любимая и вцепилась в его ладонь в поисках поддержки. Смягчить хватку она не догадалась, и мужчине осталось только беззвучно выдыхать воздух сквозь зубы. — Ты не знаешь... В клане никто не видел Шинигами, кроме умирающих. Никто никогда не общался с ним напрямую, кроме легендарного Десятого главы, принёсшего себя в жертву по всей форме... Лишь посвящённые знали ритуалы получения ответов! Лишь они чувствовали тех, на кого указывал Бог Смерти! Следовали его воле... записанной на древних Скрижалях... А Наруто... с ним просто... РАЗГОВАРИВАЛ!

  — Вообще-то, это было непросто, — обиженно буркнул сын. — У меня чуть башка не раскололась...

  Кушина хихикнула. Минато, испугавшись, что истерика пойдёт по второму кругу, поспешил вмешаться:

  — Так кто кого делил? И почему ты раньше об этом не рассказывал?

  — Так это всё было уже здесь... Курама меня как-то защищал, но Шинигами потом всё равно пробился, и... и... Я тогда с побережья возвращался.

  Минато показалось, что сын хотел сказать что-то другое, но уточнять он не решился. Потом расспросит, сегодня и так уже новостей выше крыши. Как бы теперь ещё всех успокоить, после такого-то...

  — Ты сказал, он чего-то от тебя хотел? — тихо подала голос Кушина, отпуская, наконец, многострадальную мужнину руку.

  — Сказал остановить "его", — пожал плечами джинчурики. — Кого, я так и не понял.

  — Раз сказал, значит, надо будет, — кивнула жена. — А кого... ты должен почувствовать. Это вроде напряжения, давления... ты поймёшь, на кого он укажет, как встретишься... Во всяком случае, так написано.

  — "Написано"?..

  — Ну, я сама не знаю, — смутилась аловолосая. — Я же была совсем маленькой, и не помню всех ритуалов... А чтобы общаться с Шинигами напрямую — такое мне даже в голову не пришло, — она совсем по-детски прыснула и подмигнула: — Зато главой клана теперь тебя в пору назначать... Как вышестоящего и самого сведущего!

  — Ни за что, даттебаё! — шарахнулся Наруто, и вся семья невольно рассмеялась.

  Напряжённая атмосфера рассеялась. Минато с удовлетворением отметил оживившихся детей, повеселевшую любимую и усилием воли расслабил закаменевшие плечи, отключаясь от чужих эмоций.

  Хватит на сегодня серьёзных откровений и разговоров. Итак, судя по "услышанному", "переваривать" новости дети будут долго... Да и им с Кушиной есть о чём подумать...

  Вот только кое-чего Хокаге не учёл. Точнее, кое-кого.

  Привычно стремясь к полному усвоению информации, его младший сын, отсмеявшись, напрягся и выдал созревшие вопросы:

  — Мам! Нии-сан! А о каких голосах вы говорили? Зачем кого-то останавливать? И почему Наруто-нии-сан должен быть главой клана?..

  Расслабившийся Минато просто не успел среагировать. А Кушина дотянулась через столик до алой макушки младшего и, взлохматив ему вихры, кивнула:

  — Сейчас объясню. Думаю, стоит начать с истоков возникновения клана...

  Странно, что не с сотворения мира!.. Намиказе обречённо откинулся на спинку дивана, прикрывая глаза. Усталость накатывала волнами, и для понимания услышанного приходилось прилагать немало усилий.

  — ...благодаря изолированному расположению острова Узумаки быстро стали многочисленны. Однако первые же столкновения с материковыми шиноби показали предкам, что они слишком слабы; даже при численном перевесе сдерживать врагов едва удавалось. Тогда-то Десятый глава и раздобыл сведения о богах и жертвоприношениях... Он принёс в жертву себя, и предложил Шинигами, откликнувшемуся на ритуал, посвятить служению ему целый клан в обмен на обретение силы.

  Минато сам не заметил, как сел прямо, натянувшись, точно струна; он никогда не думал, что связь Узумак и Шинигами настолько сильна и явственна, предпочитая видеть в этом лишь красивую легенду... О, как же он ошибался!

  — Был заключён нерушимый Договор Трёх Поколений. И верность Узумак стала принадлежать Богу Смерти так же, как божественные умения покорились плоти и крови людей клана. Мы обрели долголетие и сильную чакру; научились владеть и управлять ею так, как никто другой... Но в обмен поклялись служить Шинигами, оказавшемуся Хранителем мира. И если где-то рвались цепи времени, либо нарушались законы жизни и смерти — именно Узумаки избавлялись от тех, кто ставил под угрозу существование всего мира...

  Минато попытался представить себе, каким количеством врагов обзавёлся клан в процессе подобного "поддержания порядка", и едва не присвистнул — понятно теперь, почему Узумаки так внезапно и бескомпромиссно были стёрты с лица земли... Кушина, словно прочитав его мысли, пояснила:

  — Шиноби жаждали могущества и не останавливались ни перед чем ради его получения; Узумаки их останавливали — уговорами либо силой, — и уничтожали результаты их работы... Многим это не нравилось, они не видели угрозы миру в своих действиях, но клан не мог отступить — и в итоге оказался уничтожен.

  Дети молчали, потрясённые. Тора дёргала челюстью, как будто хотела что-то сказать, но сама себя тормозила; горящий взор Айдо благоговейно перебегал с мамы на старшего брата и обратно... Минато болезненно осознал, что о будущем клана Узумак Кушине можно больше не беспокоиться — этот юный энтузиаст сделает всё, чтобы вернуть позиции предков... Как бы при этом он не наступил на те же грабли!

  Кушина, заметив метания мужа, ободряюще ему улыбнулась:

  — Наруто, как один из Узумак полного посвящения, получил от Шинигами указание, и мы не имеем права отступиться от дела предков... Надо будет подумать над тем, как следовать долгу, не выдавая себя; но это в будущем. А пока я только удивилась, что Бог Смерти напрямую разговаривал с Наруто... Это выдающееся событие, ставящее его в один ряд с легендарным Десятым!

  — А второй из голосов в голове — Курама — это мой Биджу! — радостно вклинился старший сын, и Минато не удержал фейспалм. Разговор окончательно вышел из-под контроля. — Они с Шинигами не в ладах, почему-то считают друг друга извечными врагами...

  Действительно, с чего бы это вдруг?!.. Хокаге с трудом подавил нервный смех.

  — Ты говоришь с Биджу?!! — восторженно вцепился в брата Айдо.

  — Ну да...

  — И как он?!.. Что он тебе говорит?!!

  — Да всякое! — рассмеялся Наруто. — Про родителей рассказывал... и про Шинигами... и с барьером, там, на побережье, помог...

  — С барьером?! — подавилась воздухом любимая, до этого умилённо слушавшая детскую болтовню.

  — Ага! Я же не умею, так он мне командовал, что делать...

  Кушина спала с лица. Минато малодушно решил, что лучше её не спрашивать — и не знать, чем и насколько они рисковали. Вышло, и ладно...

  — Не умеешь?.. — подала голос явно расстроившаяся Тора. — А я хотела попросить научить меня! Такая сильная и полезная техника...

  — Так это ты у мамы спрашивай! — отмахнулся Наруто. — Она же ставила...

  — Ма... ма?!! — дочь выпучила глаза и хватала ртом воздух, точно выброшенная на берег рыба.

  — Ну да! — закивал младший блондин. — Я-то вообще фуин не знаю!

  — Вообще не знаешь?.. — а теперь расстроилась Кушина. — Ну вот, а я почему-то думала... ааа, эх! Ну и ладно! Значит, вместе учиться будете...

  Заметив вспыхнувшие глаза Наруто, глава семьи поспешил вмешаться:

  — Только не сегодня! Второй час ночи уже!

  — Как второй час?! — всполошилась любимая.

  — На работу завтра... — с сожалением вздохнула дочь.

  — Угу... — согласился Наруто и смачно зевнул. — Спокойно ночи, тогда, что ли...

  Ему ответил нестройный хор голосов; дети, как сомнамбулы, встали и разбрелись по комнатам. Минато сел поближе к жене и пристроил голову ей на плечо.

  — Ты действительно будешь их всех учить?.. — тихонько спросил, прерывая неловкое молчание.

  — Буду, — решительно кивнула Узумаки. — Наруто, скорее всего, как я, освоит барьеры и цепи чакры... Айдо прирождённый универсал, хотя самые чакрозатратные техники не потянет. Тора... не знаю, тут надо смотреть...

  — У неё отличный контроль и скорость управления чакрой...

  — Ты уже пробовал давать ей печати?

  — Нет пока. Мы последнее время не очень... ладили. Но когда-нибудь она точно освоит Полёт Бога Грома, и тогда я её противникам не завидую...

  — Разве у неё есть Молния?

  — На медосмотре проверяли. Вода и Молния... — Минато прыснул: — Убойное сочетание, не правда ли?..

Глава 16. Узумаки Наруто

Под ударом

  Скажи кто Наруто раньше, что он будет счастлив, когда его разбудят с рассветом — и пожелатель бы не отделался простой пробежкой по крышам от негодующего джинчурики... Но вот же: за окном ещё только начинала бледнеть туманная дымка, а этот самый джинчурики уже сидел на кровати, пытаясь продрать глаза и радостно лыбясь. А виновница этого явления — она же самозваный будильник, — беспрестанно тараторя, нарезала круги по комнате.

  Едва не вывихнув челюсть в смачном зевке, Наруто наконец проморгался и попытался прислушаться к тому, что ему вещают.

  — ...а я думала, что бумажные печати — это вспомогательный инструмент! Ну, как... чакро-пластырь — костыль, когда не можешь сделать лучше!.. А их больше, много больше, и возможности почти безграничны! И Айдо им учится с пяти лет! А мне даже не сказал ничего!!!

  В таком возбуждении Наруто сестру ещё не видел. Даже на побережье, потерявшись в хаосе боя, юная куноичи держала эмоции под контролем. Ну, или, по крайней мере, в себе... Сейчас же она металась, мельтешила и махала руками хуже младшего брата... Тот хотя бы по стенам не ходил!

  — ...а барьеры?! Это же какая силища! А простор для применения?!.. Почему их никто не учит?! Хидзюцу Узумак?!.. Ладно, пускай! Но почему тогда не учим мы?! Или Айдо учит, а я опять не знаю?!

  — Учит, — согласно кивнул парень, но ответ, к его счастью, остался неуслышанным.

  — А мама?!! "Джинчурики сильнейшего Биджу"! "Наследница Великой деревни"! Жена Хокаге, а это, оказывается, тоже должность!.. Единственный Мастер Барьеров стране Огня! А ещё у неё в активе — сто двадцать три миссии ранга A! И одиннадцать — S! Да она сильнее половины джонинов Конохи! А прикидывается домохозяйкой!!!

  Девочка замерла напротив в патетичной позе, но Наруто, получивший наконец возможность окинуть её взглядом, не в тему прыснул и закашлялся, скрывая смех. Шорты сестёнки оказались одеты наизнанку, майка перекрутилась и задралась, волосы, кажется, заплетённые в свободную косу, выбились и растрепались так, что наличие причёски в этом кубле едва можно угадать... А ещё рядом валялся незнакомый тапок. Видимо, Торы. Почему-то один. Второго на ногах хозяйки и в обозримом пространстве не наблюдалось...

  — Сильнейшая техника Конохи — папин Полёт Бога Грома — это фуиндзюцу... Мама — Узумаки — выжившая наследница легендарного клана... Ну как?!! Как я могла этого всего не видеть?!! — Тора внезапно схватилась за голову, не оставляя сомнений в происхождении своей "причёски", пошатнулась и плюхнулась на пятую точку.

  — Эээ... Ну ты это... — не на шутку разволновался джинчурики. Вроде бы надо сестру подбодрить, но как? И откуда она вообще это всё взяла? Вчера ж ещё сидела, ничего не понимая! — Я что, не первый разбуженный? — прыснул он от пришедшей в голову мысли.

  — А?

  — Ну ты успела столько узнать... Мама сказала? Или папа? Мне как-то даже добавить нечего...

  — А! — Тора внезапно смутилась. — Да нет, ты первый. Просто уже утро, вот я и решила тебя разбудить... Не смогла больше терпеть... А библиотека шиноби работает круглосуточно! Да и мама... редко запирает... документы...

  Наруто ошалело вылупился на девочку. Ничего себе она дело за ночь провернула! Перерыла мамины бумаги (что-то не верится, что они прям хранятся в открытом доступе!), изучила море свитков в библиотеке (от объёма работы аж дурно стало), да к тому же...

  — А ты вообще спала? — с подозрением в голосе уточнил парень.

  — Ну-у... я-а... мне не уснуть было!

  ...ещё и не спала. А сегодня ей на работу. И в таком раздрае, да с накопившейся усталостью, вряд ли Тора сможет со всем справиться. И вряд ли сама это сейчас понимает.

  Ну, на то он и старший брат, верно? Чтобы в нужный момент поддержать и помочь! И если в плане моральной поддержки малолетних девиц у него опыта нет, то в остальном... Наруто мысленно расплылся в улыбке.

  — Отставить разговоры, даттебаё! — бодрым козликом подскочив с кровати, скомандовал блондин. — Даю пять минут на умывание! Место встречи — задний двор, форма одежды — тренировочная! Выполнять!

  — Хай! — после секундной заминки карикатурно отсалютовала сестрёнка и испарилась.

  Сработало! Уффф... Джинчурики покосился на будильник, выключил его и кивнул сам себе. Нормально. Они успеют. И разминку, и медитацию, и массаж — чтоб не только мысли в порядок привести, но и тело.

  Так непривычно... учить кого-то приёмам жизни шиноби. Ставшим уже рутинными действиям; реакциям, впитавшимся в плоть и кровь. А ведь когда-то он думал, что Извращённый Отшельник так над ним издевается, выдумывая каверзные и бесполезные задания.

  Лёгкая, ностальгическая полуулыбка в зеркале вернула Наруто к реальности.

  Надо же, с ней он выглядит... почти на свой реальный возраст...

  

  Когда брат с сестрой вернулись в дом, его было не узнать. Утреннюю сонную тишину сменили топот, гомон и столпотворение. Квадратными глазами проводив метнувшуюся мимо них к двери команду шиноби в походном облачении, Наруто покосился на Тору, пытаясь понять, часто ли тут так шумно. Озадаченное лицо юной куноичи парня немного утешило. Осталось понять, с чего вдруг сегодня такая суматоха.

  Добраться до папы оказалось миссией невыполнимой. S ранг, не меньше. Чуть покрутив головой, Наруто заметил в кухне у окна одинокую фигуру и, схватив Тору за руку, направился туда.

  — Мам! Что тут происходит?! — говорить пришлось в полный голос, перекрикивая шум из гостиной.

  Кушина вздрогнула и резко обернулась, тут же расплываясь в натянутой улыбке.

  — Наруто, Тора! Вы встали? Вовремя! — зачастила куноичи, метнувшись к плите. За ручку сковороды она схватилась так, что побелели пальцы, и это не укрылось от обеспокоенного взгляда блондина.

  — Мам! Так что случилось? — Наруто подошёл, загородив сестре обзор, осторожно разогнул мамины пальцы и заглянул ей в глаза. — У нас дома теперь филиал резиденции Хокаге?

  Попытка пошутить не удалась, но немного привела женщину в чувство.

  — Нет, конечно! — отмахнулась она от помощи, мигом выставляя на стол завтрак. — Садитесь, кушайте! Я ещё яичницу с беконом могу пожарить и есть немного салата...

  — Мам! — парень позволил усадить себя за стол, но не сбить с темы.

  — Всё хорошо, Наруто... Просто папу срочно вызывают на встречу пяти Каге, — мама наконец перестала мельтешить и рухнула на стул напротив, только руки остались жить своей жизнью, то ловко вертя меж пальцев нож, то корябая на столешнице несуществующую кляксу.

  Наруто от неожиданности выронил вилку.

  — Э-это же не плохо, правда? — натянуто заулыбался, давя в зародыше поднявшуюся в душе волну паники. Картины прошлого, события, предшествующие созыву Каге Великой Пятёрки и последующие за ним, упорно вставали перед глазами.

  — Нет, конечно! — Узумаки бросилась его успокаивать, тут же забыв о собственных переживаниях. — Это просто Совет глав деревень! Обычное дело! Минато не будет всего несколько дней! Вы не успеете даже соскучиться!

  — А ты?.. — осторожно поинтересовалась Тора.

  — Я буду дома, — с непередаваемой интонацией вздохнула мама. Похоже, дай ей волю, она бы и папу никуда не пустила.

  — А... причина собрания? — наконец сообразив, что его напрягает, и нахмурившись, спросил Наруто.

  Кушина только небрежно пожала плечами. То ли не знает, то ли не хочет рассказывать детям... То ли не может.

  Парень тоже пожал плечами и уткнулся в тарелку, подавая пример сестре.

  Что он точно вынес из уроков Енота, это то, что не вся имеющаяся у окружающих информация подлежит разглашению. А о том, что Наруто надо знать, ему и так расскажут, без лишних приставаний.

  ...И всё же? Почему вдруг? Из-за местечковых войн Совет не собирают... Случилось что-то ещё, о чём он не в курсе?

  

  

  взгляд со стороны

  После вечерних разговоров Торе так и не удалось уснуть. Промаявшись пару часов в мучительных сомнениях, не приснились ли ей внезапные откровения родных — или может это гендзюцу было?! — девочка решительно встала, оделась, накинула плащ и бесшумно выскользнула на балкон. Гулять посреди ночи Намиказе было не впервой, но в этот раз как-то особо зловеще шуршала листва и, кроме сопровождающего АНБУ, пару раз почудился ещё чей-то взгляд, но она смело списала всё на расшалившиеся нервы.

  Библиотека шиноби призывно манила светом из окон. Посетителей в это время, как обычно, почти не было. Заметив кроме себя ещё двоих, Тора ушла к стеллажам с публицистикой, куда и закопалась на долгие три часа.

  Потом был путь домой, не отложившийся в памяти, и кругом идущая голова. То ли от новостей, во многом оказавшихся правдой (об остальном она просто ничего не смогла найти), то ли от двухтысячного круга, наматываемого по комнате. Потом под хвост попала какая-то вожжа, и юная шиноби, ничтоже сумняшеся, направилась в мамин кабинет — мастерскую фуинздюцу.

  Когда-то ей уже доводилось заходить туда и слышать, что печати её пропускают, как члена семьи. Вот и теперь пустили. И даже больше того, ящики стола, как и некоторые найденные тайники, послушно открылись парой капель её крови...

  Куноичи-домохозяйка. Торе всегда это казалось приговором. Жирным крестом на карьере шиноби. Много было в Конохе таких — женщин, что после рождения детей оставались дома, чаще всего даже забывая поддерживать себя в форме.

  Были и другие, навсегда поставившие превыше всего долг и силу. Они жили работой и тренировками и если заводили семью, детей обычно отдавали на воспитание родственникам.

  Как оказалось, существовал и третий вариант. Мама часто была дома, верно, но это было лишь вершиной айсберга. Как жена Хокаге, она курировала многие аспекты жизни деревни. Как сильная куноичи и поверенная лидера деревни, выполняла сложные миссии, чаще всего связанные с другими странами и далеко не всегда мирной дипломатией. Как Мастер фуиндзюцу, завела свою школу и обеспечивала Коноху неиссякающим запасом боевых расходных материалов... И вряд ли на этом список заканчивался, но и того, что удалось узнать, хватало за глаза.

  Потом была опять кружащаяся перед глазами комната, недоумевающий голос брата и — глотком освежающего воздуха — боевая тренировка в полный контакт. Нии-сан с ходу взял такой темп, что спустя полчаса юная шиноби уже валялась на траве, не чувствуя ни рук, ни ног, ни — наконец-то! — лихорадочно-нервной дрожи, с вечера никак не желавшей её отпускать.

  Потом была медитация и чёткая пришедшая уверенность, что она многое в этой жизни пропустила и пришла пора навёрстывать. И отношения, и умения, и общение... не только с семьёй. Её ожидал целый мир! Аж дух захватывало!

  А потом Наруто-нии-сан вдоволь поиздевался, выкручивая ей руки-ноги и наминая бока в самопальном подобии массажа... после которого она с изумлением встала, полная лёгкости и энергии. "Попросить научить и этому тоже", — уже привычно поставила себе галочку Намиказе.

  А дома царили хаос и неразбериха, и до выхода оставалась всего четверть часа, так что на работу Тора убежала так ни в чём и не разобравшись. Вроде у папы срочная официальная поездка. Вроде всё как обычно. Но почему у мамы глаза были такие злые?.. А нии-сан вообще как будто испугался? Он умеет бояться?..

  Несмотря на все утренние процедуры, во время бумажной работы, продлившейся до обеда, юная куноичи не раз ловила себя на том, что глаза скользят по строчкам без малейшего понимания. А после выхода на патрулирование рассеянность и вовсе сменилась явной тревогой.

  На фоне нервных перегрузок последних суток внезапный приступ паранойи Тору уже не впечатлил. Она лишь отмахивалась от мешающего чувства. Старалась сдерживать напряжённо шарящий по окрестностям взгляд, концентрироваться на работе и разговоре... Но когда какой-то мальчишка молча сунул ей записку от мамы, предчувствие прорвало плотину, загрохотав кровью в ушах.

  "Загляни домой на минутку. Срочно".

  Пары фраз хватило Намиказе, чтобы сообщить команде о своей отлучке и оставить за главного Шина (он же из АНБУ — справится!). Потом пылающие щёки остудил встречный ветер, и к дому она подошла уже держа себя в руках.

  Дверь оказалась открыта, и, едва Тора шагнула за порог, её почти оглушил странный треск и узнаваемый звон клинков. А ведь снаружи не было слышно ни звука!

   Она метнулась к гостиной и попыталась незаметно выглянуть из-за косяка. Потуги пропали втуне — в ту же секунду ей пришлось уворачиваться от каких-то странных... побегов дерева? Бледные, бежевые, они казались скрюченными и искривлёнными до отвращения, точно их поразила неведомая болезнь... Такие же побеги, разрастясь, обвивали стены и потолок разгромленной комнаты и стремительно заполняли её внутреннее пространство, выстреливая во всех направлениях быстро утолщающиеся ветви. В центре металось что-то цветное, фонтаном летели щепки, и звенел мамин голос с непривычно злыми интонациями.

  — Ма-ам! — обрубая неуклюже тянущиеся к ней отростки, позвала девочка, не решаясь лезть в самую гущу.

  — Тора?!! Беги!!! Беги, зови на помощь!!! — вот теперь мама испугалась, отчётливо осознала Намиказе.

  Спустя мгновение она оказалась за порогом, но дальше бежать не пришлось: полузнакомый шиноби-в-маске схватил её за плечи и чуть встряхнул:

  — Тора! Тора! Что случилось?! Я — твой охранник-АНБУ, мне можешь сказать!

  — Там... мама! Там нужна помощь! — со слезами облегчения вцепилась в серый плащ юная куноичи. АНБУ кивнул, взял её за руку и шагнул в дом. И так и шёл, спокойно, деловито... ничуть не удивляясь выползающим в коридор белёсым ветвям и звону оружия.

  Тора дёрнулась инстинктивно, ещё не осознав, в чём дело, но хватка на её руке оказалась мёртвой. Она отмахнулась левой, пытаясь вырваться... АНБУ даже не уворачивался. Так и стоял с кунаем в груди, похоже, ничуть ему не мешавшим. Да ещё и лезвие заклинило, точно она вогнала его не в плоть, а в полено!

  К тому же одежда поддельного шиноби стала расползаться, сливаясь с побелевшей кожей, и перед испуганной куноичи вдруг оказался странный однорукий человек. Справа он был покрыт бесформенными буграми, точно скульптору на полпути разонравилась его работа и он её бросил. Единственный глаз горел жёлтым огнём. Скошенная линия губ искривилась в ухмылке:

  — Мокутон: корневой захват!

  Из пола выстрелило уже знакомого вида дерево. Руки Торы мгновенно притянуло к телу, корни стали сжиматься всё сильнее... И остановились, когда девочке показалось, что она уже слышит хруст собственных рёбер.

  — Эй, Кушина! — жутко довольный белый человек — человек ли?! — шагнул в гостиную, движением руки приманивая к себе спелёнутую Тору и приставляя ей к горлу её собственный кунай, небрежно вытащенный из груди. Глубокая рана от оружия прямо на глазах затянулась, как не было. — Кажется, Алому Демону Листа пришла пора сдаться! Ты же не хочешь, чтоб пострадала твоя замечательная дочь?

  Яростный вихрь в центре комнаты замер мгновенно. Тора попыталась рассмотреть его сквозь переплетение ветвей... И не поверила глазам.

  Вся правая половина маминого тела была щедро залита кровью; к тому же, она явно берегла левую ногу и тяжело, шумно дышала. Даже волосы, обычно, чуть что, взвивающиеся в воздух, теперь висели тяжёлыми, грязными прядями, вперемешку с кровью и щепой.

  Внутри юной шиноби будто что-то оборвалось.

  — Ма-ам?!!.. — в шоке просипела девочка.

  Как же так?! Мама ведь очень сильная! Она джонин! Она Узумаки, Мастер печатей и барьеров! Как же так вышло?!!

  — Тора?!! Тора! Ты как?! — мамин голос звучал хрипло, но твёрдо.

  — Всё нормально! — заверила куноичи, едва не подавившись словами. Да уж, нормально! Её всего лишь захватили, легко и небрежно, как безмозглого кутёнка!

  — Если хочешь, чтобы и дальше было "всё нормально", сдавайся, Кушина! — весело повторил "Белый". — Я обещаю, что в таком случае, не трону её больше и пальцем!

  — Что тебе нужно?! — если б можно было убивать голосом, мама бы уже это сделала.

  — Мне нужна ты.

  — Моя голова?

  — Именно! Желательно мыслящая.

  — Отпусти дочь, и я сдамся.

  — Э, нет, дорогуша! Условия тут ставишь не ты!..

  Тора в ужасе слушала диалог. Ей хотелось бы думать, что всё произошедшее — страшный сон, но она уже знала, что такое бывает и в реальности. И что теперь делать?! Как помочь?! И может ли она вообще хоть что-нибудь сделать?!!

  Все попытки шевельнуться предотвращались ещё более сжимающимися корнями, пока от недостатка кислорода девочка не "поплыла" и не обмякла. Очнулась, когда стороны уже, похоже, пришли к консенсусу. Белый человек двинулся в комнату, где опустившую руки Кушину прочно пеленал древесный кокон, наращивающий слой за слоем. Потом из него вспенилась блёклая клякса, вытянулась и обрела форму ещё одного Белого. Он размял шею, усмехнулся и вдруг раскрасился, превратившись в маму.

  "Кажется, у меня уже бред, — подумала Тора и обессиленно закрыла глаза одновременно с накрывшим её с головой коконом. Вроде бы надо было бояться — но мысли плыли лениво, неспешно, и отчего-то безудержно клонило обратно в сон. — Получается, этот "Белый" — Сенджу? Он ведь владеет мо-ку-..."

  

  

  День, не задавшийся с самого начала, как и положено, и дальше пошёл кувырком. Наруто запорол тест семпая на знание устава караульной службы, пропустил мимо ушей объяснение нового материала и до кучи глупо подставился во время спарринга. Новость о том, что вторую половину дня ему предстоит оттрубить в генинском патруле, блондин уже принял молча, со вселенским смирением во взоре.

  Как оказалось, так "повезло" не только ему.

  — Ё! — вскинул руку в приветствии самый суматошный АНБУ этой Конохи. — Ты один сёдня?!

  — У Енота миссия, — нехотя откликнулся Наруто.

  Он впервые понял тех людей, которые при виде его энергичной и шумной натуры едва заметно морщились или молча отходили в сторону. Блондину тоже сейчас хотелось так сделать; и уж точно не хотелось быть центром внимания фонтанирующего энтузиазмом приятеля.

  — Значит, я вместо него! — рассмеялся Мирай. — Рассчитываю на тебя!

  — А почему ты?.. — хотел было спросить Наруто, но замялся. Ведь опытных АНБУ в обычный патруль не ставят, если только со стажёром или сильно провинившихся.

  — В патруле? — ничуть не смутился Соловей. — Потому что с кадрами щас полная неразбериха! И пока эта катавасия не кончится, нами так и будут все дыры затыкать!

  — А. Ага, — вяло согласился блондин. — А где остальные? Нам выдвигаться пора.

  — Да вон! Идут как раз! — махнул Мирай на приближающуюся команду из двух генинов и девушки-полицейской. И опять ни одного знакомого лица.

  — День добрый, — кивнула командир патруля, подойдя. — Меня зовут Хотару Якио, это Мики Ширануи и Вакаба Ямаширо. С Соловьём, думаю, все знакомы, а ты?..

  — Хорёк, — буркнул Наруто. — Рядовой АНБУ. На время выполнения миссии поступаю в полное ваше распоряжение, — и самоустранился, шагнув за спину сослуживца.

  Попытка отвлечь от себя внимание оказалась неудачной. Если команда не особо-то рвалась общаться с новым знакомцем, то Мирай никак отлипать не хотел. Пристроившись в арьергард отряда вместе с джинчурики, Соловей занялся ничем иным, как выносом мозга Наруто:

  — Слушай, Менма, всегда хотел узнать...

  — Я не Менма. Я На... то есть, Сэй!

  — ...ты же всегда теневыми клонами балуешься? Ну так вот... Меня вопрос мучает: если клона уложить спать — то, когда он развеется, ты будешь выспавшимся?.. Менма?!

  — Я не... Да не буду я выспавшимся! С чего ты вообще это взял?! Клоны не спят!

  — Что, совсем?!

  Наруто с ходу даже не нашёлся с ответом на такое "искреннее изумление".

  — А если уснёт?!

  — Возьми и сам проверь!

  — Ну, у меня чакры маловато, да и технику эту пока выцыганить не удалось... Слушай, может, ты научишь?! Какие там печати нужны?!

  — Да не помню я! Не знаю! У меня своя печать!

  — Ага, точняк: пальцы плюсиком! Слушай, а Коноху...

  — Ну что?!

  — ...вернее, почему все селения шиноби называют деревнями?! В Листе ведь людей как бы не больше, чем в паре соседних городов, вместе взятых! Так почему "деревня"?!

  — Аааргх!!! — вспылив, блондин вспорол кунаем воздух в опасной близости от приятеля и, отпрыгнув, ощетинился: — Да что ты пристал ко мне?!!

  — А... ага, — кивнул сам себе Соловей и провёл по плечу рукой, размазав, к полному изумлению Наруто, появившуюся тонкую алую полоску. — Ну, а теперь колись: ты чего психуешь?

  — Я не!.. — заикнулся было джинчурики, но внезапно понял, что злость прошла. Схлынула, точно пелену с глаз сдёрнули. И за собственные вопли стало стыдно. Особенно под обжигающими взглядами обалдевших напарников по патрулю. — Я не... Извини. Я не хотел.

  — Угу, это я понял, — всё так же серьёзно кивнул АНБУ. — И всё же: что случилось?

  — Да ничего... Ничего не случилось, всё нормально, — больше всего Наруто хотелось провалиться сквозь землю. Действительно, что это с ним? Да когда такое было вообще, чтоб он ни с того ни с сего за оружие хватался?!

  — Угу, — снова "согласился" Соловей. — Именно поэтому у тебя до сих пор зрачок "скачет"?

  — Что?! — Наруто обалдело захлопал глазами. И даже не дёрнулся, когда Мирай выхватил из подсумка кунай и плашмя приблизил его к маске блондина, играя на свету плоскими гранями клинка.

  — Что?!! — парень поднял руку к лицу, наткнулся на фарфор и застыл. В отражении вполне чётко мелькали его дёргающиеся зрачки, то сжимавшиеся в точку, то вытягивающиеся по вертикали. Да и цвет радужки, тёмно-бордовый, мало был похож на его родной...

  Оставив джинчурики осознавать масштаб внезапно прорезавшейся проблемы, Мирай повернулся к командиру:

  — Извините, Якио-сан, можно нам покинуть вас ненадолго?.. Или лучше вызвать замену?

  Девушка отмахнулась:

  — Если не больше получаса, то не надо. Мы тут справимся, незачем дежурных дёргать.

  — Спасибо большое, — поклонился Соловей и, схватив под локоток Наруто, устремился в ближайший переулок.

  

  — Ну что?.. — повернулся АНБУ к джинчурики, едва они нашли тихое пустое место.

  — Что "что"? — буркнул блондин.

  — Ты понял, что с тобой происходит? Что-то с печатью?

  — Не может быть, — мотнул головой Наруто. — Там же Курама, он бы не стал...

  — А ты?..

  — А что я?

  — ...мог чакру взять неосознанно? Ты почему нервничал?

  — Я не...

  — Вот не надо, а!

  — Д... даттебаё! Я просто за отца боюсь!

  Мирай обалдело вытаращился в ответ, потом повёл глазами по сторонам и на всякий пожарный понизил голос:

  — Четвёртый? Что с ним не так?

  — Да всё так! Просто его на встречу Пяти Каге вызвали, а у меня... а тогда...

  — А! Там ведь нападение какое-то было, да? — поскрёб лоб маски приятель, вспоминая.

  — Да! — с облегчением выдохнул Наруто. Ну хоть объяснять не надо!

  — Но ведь здесь всё по-другому. Вряд ли кто-то осмелится... Ты только из-за этого?

  — Д-да, — неуверенно кивнул блондин. И, достав кунай, попытался поймать своё отражение. Зрачок уже не пульсировал, но радужка не спешила возвращаться к родному цвету. Да и было что-то такое в ощущениях... что никак не давало расслабиться и опустить руку с оружием.

  Сев прямо на тротуар, Узумаки-Намиказе попросил:

  — Покарауль, ладно? Я на минуту. Схожу, спрошу у Курамы... вдруг что...

  — Я как раз предложить хотел, — энергично кивнул Мирай.

  Во внутреннем мире неладное было заметно невооружённым взглядом. Чакра Биджу плавала в каналах невнятными комками, не растворяясь, а от тихого утробного ворчания Лиса волосы на затылке вставали дыбом.

  — Курама?! — выскочив к клетке, с виду неповреждённой, Наруто запрыгал, привлекая внимание. — Курама!!!

  Биджу, отсутствующим взглядом сверлящий стену, вздрогнул, моргнул и повернул голову.

  — Наруто... — голос Хвостатого друга пробрал до костей, но почти сразу сменил тональность: — ...ты вовремя!

  Огромный зверь вскочил на лапы и встряхнулся, породив волну воздуха, едва не сбившую собеседника с ног.

  — Курама! Что тут творится, даттебаё?!

  — Это не тут! — как всегда непонятно объяснил Лис.

  — Что?!

  — Это не тут! Нас только краем зацепило! Ты разве не чувствуешь?!

  Открывший было рот для следующего вопроса, Наруто наткнулся на горящий гневом взгляд Кьюби и предпочёл заткнуться. Привычно отмахнувшись от воды на полу, плюхнулся на осушённый пятачок, скрестил руки и забухтел:

  — "Чувствуешь"! Что я могу чувствовать?! Тут столько злобы и ярости витает, что хочется наподдать в ближайший бубен, а не в чувствах разбираться!

  — Вот именно, — наклонился к нему Девятихвостый. Речь Биджу стала нарочито спокойной, но глаза всё так же пылали, и шерсть на загривке топорщилась хохолком. — Эти злоба и ярость... Они не наши.

  — Как не наши?! — не утерпев, опять подскочил Наруто. — А чьи?! Это как с Шинигами, "внешнее воздействие"?! — вовремя вспомнил он термин, упоминавшийся тогда Лисом.

  — Именно! — Курама внезапно оскалился и прорычал: — И КТО БЫ ОН НИ БЫЛ, ОН СВОЕГО ДОБИЛСЯ! ЧУЕШЬ?!!

  Из подсознания Наруто вымело, как метлой. Не успев даже собрать руки-ноги в кучку, парень, как компас, мгновенно повернулся в нужную сторону.

  — Там! — уже в полёте махнул он рукой Мираю и, больше не вспоминая про приятеля, на полной скорости рванул к цели.

  К белому строению с песочного цвета черепичной крышей.

  К двухэтажному домику — с башенкой, с выложенной булыжниками тропинкой от калитки до низенького крылечка.

  К семейному гнёздышку Намиказе. К особняку Хокаге... К своему новому и уже горячо любимому дому.

  Туда, где, уже ощущаемый и без чужой помощи, разворачивался всё больше клубок слепой разрушительной ярости Биджу.

  Ещё один, приглушённый расстоянием, остался где-то за спиной. Мысль о нём мелькнула — и затерялась. Дом был ближе, и дома...

  Там должна была быть мама.

  

  взгляд со стороны

  Гаара всегда любил путешествовать. Настолько, насколько вообще можно любить крайне редко выпадающее и оттого ещё более желанное удовольствие.

  Но не многие километры пути, не бескрайние леса или изумительно низкое в горах небо — его покорили чужие города. Селения людей, и обычных, и шиноби. Многие виды и обличья, разность форм и расположений. Разнообразие лиц, обычаев и темперамента...

  Гааре казалось, что люди всегда соответствуют ареалу своей жизни. Что они влияют на город — но и город влияет на них. Ведь приезжие со временем могут "прирасти" к месту, перенять облик, поведение и прочий местный колорит.

  Родная Суна, с её неизменно строгими зданиями и порядками. С практичными и немаркими тонами в одежде, в мебели и даже в мыслях людей. С дотошностью в одеяниях, в поведении и планировании жизни. Пустыня не любит слабаков и легкомысленность. Она жестоко карает провинившихся.

  Деревни страны Рек. Хотя Гаара видел их лишь проездом, мельком — их похожесть с обитателями была слишком заметна. Странная угловатость крыш и зданий в целом, цепляющая взгляд, вторящая недружелюбности в голосах жителей, царапающей тонкое восприятие шиноби. Хаотичная рассредоточенность построек и жилых районов, точно иллюстрация невнятности стремлений лидеров и извечного, играющего на руку противникам распыления сил Танигакурэ.

  Впрочем, с последним уже можно было поспорить. Недавняя атака на страну Огня показала миру, что Реки тоже умеют собирать силы в кулак. Хотя, как подозревал отец, без внешней помощи тут не обошлось, но Лист справился. Чего ещё ожидать от детища Минато-доно и Кушины-сан.

  Скрытый Лист. Конохагакурэ но сато. Залитые солнцем улочки, тёплые тенистые парки и на удивление гармоничное разнообразие зданий. Жмущиеся друг к другу и стоящие поодаль, в несколько этажей — и низкие, точно осевшие на землю, купающиеся в зелени и гордо стоящие на солнцепёке... Такие же разные, яркие, неповторимые, как и населяющие их люди.

  Обычно Гаара был счастлив возможности окунуться в эту атмосферу. В круговорот разноцветных одежд и глаз и звонкую перекличку голосов, в игру красочных рекламных огней — среди тёплого уютного света окон... Обычно он не мог оторвать от улиц заворожённый взгляд.

  Сегодня взгляд не хотелось поднимать вовсе, да и не приходилось. Гааре уже было даже не стыдно, что он почти повис на руках сестры и брата и едва шевелит непослушными ногами. Боль, всю дорогу до страны Огня тихо подтачивающая изнутри в унисон с нарастающим давлением Биджу, к моменту появления на горизонте Конохагакурэ просто валила с ног. Они даже остановились в ближайшей к воротам гостинице, послав Канкуро за помощью.

  Однако брат вернулся значительно позже ожидаемого и хмурый, как дождевая туча. Сообщил, что Минато-доно, похоже, на какое-то время отбыл из деревни. Но Кушина-сан дома, и можно попытаться к ней прийти и напроситься на разговор без лишних ушей, где всё и объяснить.

  Ждать больше было невмоготу, и Гаара скрипуче-сорванным голосом согласился.

  Почему напроситься? И объяснить? Эта ситуация уходила корнями в далёкое и отнюдь не безоблачное детство третьего ребёнка Казекаге. Он стал тюрьмой для Шукаку — Однохвостого Тануки, безумного Духа Песка. И хотя этот Биджу считался слабейшим, поставленное мастерами Сунагакурэ запечатывающее дзюцу не справлялось.

  Кошмары, бурый от крови песок и страх в глазах людей — успели стать привычными спутниками маленького мальчика, когда случилась очередная война. Ветер решил прощупать Огонь на предмет возможной слабости после катастрофы с Девятихвостым. Во время встречной диверсии Гаару едва не захватил враг, и эта кратковременная встреча оказалась судьбоносной.

  Минато-доно отлично прочувствовал состояние джинчурики Сунагакурэ. И предложил его отцу, Четвёртому Казекаге, договор — мир в обмен на то, о чём уже даже не мечталось. На вменяемого джинчурики. Конечно, это было делом нелёгким из-за отсутствия взаимного доверия и сложностей с фуиндзюцу, но оно того стоило. Перепечатать Биджу без смерти носителя не получилось бы, хотя именно это в последствии и приписали мастерству Хокаге. На деле же Кушина-сан с мужем смогли добавить инверсирующие и стабилизирующие печати поверх прошлой. Теперь печать держала под замком безумие Однохвостого, выпуская наружу лишь пассивную чакру, — а не наоборот, как было раньше. Поначалу все ещё пугались Гаару, по привычке, да и он сам боялся спать, но со временем страх сошёл на нет. Скрытый Песок ликовал, джинчурики набирался опыта, как шиноби, отец с гордостью следил за его успехами. Гаара стал чунином вместе с Канкуро, только Темари обставила братьев, заслужив ранг джонина. Ну, на то она и старшая. И всё было замечательно до того злополучного нападения две... нет, уже почти три недели тому назад.

  В этот раз шиноби Камня хорошо подготовились для сражения именно с ним. Гааре пришлось попотеть, отбивая внезапное нападение в стенах родной деревни так, чтоб эта самая деревня почти не пострадала. Зато пострадал он сам, пропустив всего пару ударов, но понял об этом не сразу. Только спустя пару дней, проснувшись в холодном поту от полузабытых кошмаров, джинчурики поднял тревогу. Их знатоки фуин долго качали головами и выдали вердикт: работа печати нарушена, а как и что теперь делать — это вне их компетенции.

  Добрые отношения Песка и Листа насчитывали уже больше десятка лет, к тому же, Камень явно не собирался остановиться на достигнутом, — так что отец с лёгким сердцем принял решение отправить детей к Хокаге. Это путешествие в Коноху было далеко не первым на их веку, но оказалось самым тяжёлым.

  Очень быстро Гаара понял, что активное использование чакры ещё больше травмирует печать, и темп движения резко снизился. Не успев выйти за пределы страны, они два раза едва не угодили в засаду, а стоило пересечь границу, как оказались ещё и с поддельной связью. На каком уровне затаился предатель, они не знали, и Темари решительно бросила сопровождение, оборвала все контакты и повела их кружным, незапланированным, путём.

  Так и вышло, что дорога заняла долгих две недели вместо трёх дней. И за это время состояние Гаары ухудшилось до крайности. Он уже не мог спать, не мог расслабиться хоть на минуту и отдавал все силы на сдерживание рвущейся сквозь заслоны чакры Биджу.

  Ждать возвращения Минато-доно не было сил. Оставалось только надеяться на то, что Кушина-сан и в одиночку сможет что-нибудь сделать... И что Гаара удержит Шукаку до этого момента... Об ином исходе даже думать не хотелось. Тем более, что из-за обрыва связи их появление в Листе получилось внезапным, без предупреждения... Надо сразу же написать отцу, что они добрались — официальные каналы должны быть ещё надёжны... Впрочем, сестра наверняка уже позаботилась об этом...

  Сквозь вязкий туман мыслей пробилось что-то неожиданное, и Гаара с трудом оторвал взгляд от мостовой.

  Они оказались на месте. Знакомая ограда и калитка, силуэт у крыльца, мягкий голос с явно удивлёнными интонациями. Слова уловить всё никак не удавалось. Кажется, Кушина-сан не узнала их под Хенге и не очень-то хочет пускать. Надо что-то сказать, чтоб она поняла, но что?..

  — Кушина-доно, мы ваши племянники, не узнали?.. — первым нашёлся Канкуро.

  Это была старая история. Минато-доно как-то пошутил про цвет волос Гаары и предков из Водоворота. А его супруга невозмутимо ответила, что это правда. Сотню лет назад любой клан с радостью принимал вливание крови Узумак в семью. Сила телесная и духовная, объём чакры — была большая вероятность, что даже дальние потомки унаследуют эти особенности, хоть и в ослабленном виде. Не зря ведь именно Гаару выбрали в джинчурики. Другие шиноби не могли долго удерживать Биджу... А Кушина-сан с тех пор шутливо называла их племянниками. И даже однажды озвучила точную степень родства, приближавшуюся к седьмой воде на киселе...

  Кажется, Темари смогла объясниться. Канкуро дёрнул его за руку, разворачивая, чтобы удобнее было зайти в калитку, но от этого простого движения внутренности точно окатило кипятком. Не сдержав стона, Гаара схватился за живот и сполз на землю. Растерянного брата пихнула сестра, они вдвоём подхватили джинчурики и занесли в палисад, но было уже поздно.

  Сквозь судорожно скребущие одежду пальцы выступала ненавистная чакра. Гаара извивался и почти выл, раздираемый надвое сводящей с ума болью. Мелькнула предательская мысль — отпустить всё, и будь что будет. Больнее уже не станет. А если станет, то ненадолго...

  Нет! Не здесь! Не посреди деревни! Не на глазах у изумлённо моргающей и почему-то бездействующей Кушины-сан... Он стерпит! Ещё чуть-чуть, ещё минуту, секунду!..

  Она ведь сейчас придёт в себя — и сразу же ему поможет, правда?!!

  

  

  Под ногами цветным ковром мелькали крыши, улицы и деревья. Один из встретившихся по пути сторожевых постов неуверенно, точно сомневаясь, выплюнул в воздух первые клубы ярко окрашенного ало-чёрного дыма. "Боевая тревога, категория S" — машинально перевёл Наруто. Да уж! Биджу меньше, чем за S, ни один дурак не посчитает... Но как они это определили? Ещё не видно ни разрушений, ни самого Хвостатого! Более того, очаг агрессивной чакры стоит на месте и разрастаться не торопится! Хотя, если там мама... Она ведь может сдерживать Биджу?

  Что-то изменилось в ощущениях и пространстве; Наруто прикрыл на секунду глаза, концентрируясь, — и тут же распахнул их, уже не сомневаясь в природе изменений.

  "Курама?" — вопросительно позвал джинчурики.

  "Да", — весомо обронил Лис. И отзываясь, и отвечая на все вопросы разом.

  Да, он посчитал, что Наруто понадобится его помощь. Да, он контролирует свою чакру. Да, вряд ли их заметят на фоне других Биджу. И да — лучше бы горе-чунину не отвлекаться, потому что дом совсем близко, и чувство опасности уже накатывает, как волна...

  Блондин свечкой взвился в воздух, лисьими глазами окидывая окрестности. Квартал казался тихим и спокойным — все эвакуировались? нет, не успели бы! скорее, ещё не знают о тревоге! — и только перед их домом было весьма оживлённо.

  Мама и двое незнакомцев склонились над кем-то. Этот, лежащий, выгнулся и засипел сорванным голосом, и быстрее, чем с него сползло хенге, Наруто его узнал.

  Гаара.

  А яростная, неукротимая чакра, выплёскивающаяся из джинчурики Суны — это, значит, Шукаку... Но как же так? Ведь мама с папой его перезапечатали! У Гаары же должно быть всё отлично — и с печатью, и с контролем! Тогда откуда эта ярость?! Как будто печать нерабочая!

  Наруто длинным прыжком преодолел пару домов, приземлился в палисаднике и подбежал:

  — Мам, что происходит?! Чем помочь?!

  Аловолосая куноичи вскинула взгляд, и парня обожгло, точно пощёчиной.

  — Кто ты? — тяжело обронил блондин, мгновенно оказавшись на безопасном расстоянии с кунаем в руке. Это чувство контраста при виде знакомого лица и ощущении тяжёлых, недобрых намерений он уже испытывал прежде, во время войны. Тогда это были "загримировавшиеся" Зецу — но откуда ему здесь взяться?! — Впрочем, не важно! Отойди от него!

  — А то что?.. — подначила подделка под маму, кладя руку Гааре на живот.

  Так это она ломает печать! Надо её остановить!!!

  — Держись, Гаара! — заорал Наруто.

  От удара лже-маму унесло в окно соседнего дома. Стоя на дорожке над суновцем, блондин угрожающе повернулся к давешним незнакомцам.

  Невнятная гражданская одежда — но что-то подсказывало парню, что это тоже хенге; изумление и разгорающийся гнев в их глазах; взвывшее чувство опасности — и Наруто, немыслимо изогнувшись, выскользнул из схлопывающейся ловушки воздушного дзюцу, усиленного чакропроводящей проволокой. Серьёзные ребята!

  А сзади уже возникла подделка, вогнав его в натуральный ступор колышащимися за спиной цепями чакры. Это же мамина техника!!!

  Ноги точно сами согнулись и выстрелили его телом далеко в сторону.

  "Наруто! Очнись! — зло прорычал Курама. — Не время стоять столбом!"

  "Но... это же... это чувство, и техники..."

  "Зецу, значит?!.. Потом разбираться будешь, откуда он тут! Сейчас сражайся!"

  "Х-хай! Я понял, ттебаё!"

  Дальнейшее смешалось в череду рваных скачков и уклонений. От цепей чакры... дзюцу Ветра... отравленных, судя по цвету лезвия, кунаев... опять цепей... ловушки из проволоки...

  С трудом разорвав дистанцию, тяжело дышащий Наруто напряжённо окинул взглядом троицу приближающихся врагов. В игрушки играть некогда — пока он тут скачет бешеным зайцем, Гааре там явно плохо!

  "Курама! Напитай меч!"

  — Фуутон! Великий порыв!

  Он столько чакры вбухал в это дзюцу, что раскидало по сторонам не только нападающих, но и ближайший забор и деревья. Наруто рванулся к дому, к Гааре; снизу, из облака пыли, наперерез метнулись золотистые цепи, но басовито загудевший, покрывшийся чакрой Лиса меч сумел отбить их в сторону.

  Впереди, закрывая суновца, возникла давешняя парочка. Решимость и гнев в их глазах натолкнули блондина на мысль.

  — Темари?! Канкуро?! — счастливо воскликнул АНБУ Конохи.

  Суновцы — теперь Наруто не сомневался, что это они, — замешкались, не решаясь атаковать. Узумаки развернулся, лопатками чувствуя, что неуверенность брата и сестры Гаары — это единственное, что не давало им воткнуть ему в спину кунай.

  — Фуутон: Ладонь шторма! — кинутый меч, подгоняемый чакрой ветра, яростно вонзился в грудь показавшейся из пыли и обломков подделке. Болезненный мамин крик ввинтился в уши; женскую фигурку снесло, как тараном.

  Блондин застыл от невольного ужаса: а что если?.. а вдруг?!..

  Сзади ошпарило чувством опасности. Похоже, суновцы не выдержали...

  Наруто метнулся в сторону, но не успел. Огромная песчаная лапа сбила его с ног и пришпилила к земле. Яростно шуршащий, волнами накатывающийся песок хотел крови — как тогда, в прошлом мире, на их общем экзамене на чунина. Блондин дёргался, но тело оказалось намертво сжатым. Дышать становилось всё сложнее, песок уже захлёстывал шею... Изнутри поднималась встречная горячая волна...

  — Гаара!!! Гаара, постой, что ты делаешь?!!

  Наруто чуть не рассмеялся от облегчения. Где же тебя так долго носило, дружище?!

  — Гаара?!.. — голос напарника приблизился и приобрёл характерные, мягко-чувственные интонации. — Это я, Мирай! Помнишь меня?.. Что случилось? Зачем ты убиваешь АНБУ?

  — Он напал на Кушину-сан!

  Всего мог ожидать приятель, но только не такого. Соловей даже обошёл песчаную пирамиду, чтобы квадратными глазами уставиться на блондина:

  — Наруто?!

  — Это не ма... тьфу... это не мама! Это Зецу! — завертел головой Узумаки в попытках увернуться от забивающегося в рот песка.

  — "Мама"? — за спиной Мирая нарисовался хмурый Гаара. Действительно, как во время экзамена — лишь половина его тела осталась человеческой, вторая непропорционально копировала Шукаку.

  — Зецу?!! — обалдело зашарил взглядом по сторонам Мирай. — Зецу здесь?! Откуда?!!

  — А я почём... тьфу!.. знаю?!.. Тьфу, даттебаё!

  — Гаара, отпусти его, — очень серьёзно попросил напарник. — Он свой, он друг, я ручаюсь.

  — Почему он сказал... что он сын... Кушины-сан? — голос полуизменившегося шиноби звучал глухо и пугающе безэмоционально.

  — Потому что он действительно её сын. Старший. Его зовут Наруто. Просто поверь мне, прошу!.. Если тут Зецу...

  — Мирай, что это ещё за "Зецу" такой? — вмешалась наконец в разговор подошедшая Темари. Хенге суновцы уже сбросили, не желая ещё больших недоразумений.

  — Зецу — это... ммм... враг. Враг, умеющий копировать не только внешность других шиноби, но и их чакру и техники, — нервно и неуверенно пояснил АНБУ. И с облегчением выдохнул, увидев, как с Наруто стал безвольно осыпаться песок. Подёргавшись, недовольный блондин наконец смог освободиться и кое-как встать.

  — Что-о-о?!! — зато Темари с Канкуро застыли в шоке.

  Да уж, окаменеешь от таких известий...

  — Мирай, будь тут, я проверю, — сообщил Узумаки и стал осторожно пробираться через завалы туда, куда унесло подделку.

  Никого не было. Только меч нашёлся на земле, да и то в стороне. Как будто его откинули, вынув из раны — но лезвие было идеально чистым.

  Действительно, Зецу. Деревяшка не оставляет крови. А чакра Лиса развеялась раньше, чем меч пронзил цель, вот Белый и смог сбежать, а не пророс деревом на месте.

  "Курама? Его тут точно больше нет?"

  "Вот сам и проверь!" — огрызнулся Лис.

  Ну да, воздействие-то никуда не делось — Наруто шкурой чувствовал накапливающееся в чакре Биджу раздражение. Надо что-то с этим делать, иначе кончится тем, что ещё и Курама пойдёт вразнос...

  "Я зла не ощущаю".

  "Отлично... Зато у тебя тут под носом слабоумный тануки! Который лучше места для своих психозов при всём желании выбрать не мог! И ещё и другие Биджу, если ты не забыл!"

  Плохо, что Зецу смог сбежать. Теперь не узнать, откуда он взялся и что ему было нужно. Но Курама прав — времени как следует всё обдумывать нет. Сперва нужно разобраться с тем, что вообще происходит. Нападение? Или это случайность?

  Мда... В случайность самому не верится.

  — Гаара! Откуда ты взялся в Конохе?! Это что, опять какой-то заговор?!

  — Какой ещё заговор? — недовольно блеснули глаза джинчурики.

  — Мы пришли в Коноху в частном порядке и ничего не знаем! — поспешила вмешаться понятливая Темари. — Нам нужно было встретиться с Минато-доно и Кушиной-сан! Мы же не знали, что это не... Это точно была не Кушина-сан?!

  — Точно! — мрачно кивнул Наруто. — Да вы же сами видели, она пыталась снять печать с Гаары! Иначе с чего бы ему было так плохо?!

  — Плохо ему было раньше, потому мы и прибыли! Но теперь... кажется, уже поздно. Печать сломалась...

  Все четверо невольно обернулись к красноволосому.

  — Гаара?.. — Узумаки осторожно шагнул к другу. — Мы уже не сражаемся, можешь загнать Биджу обратно?..

  — Не могу, — голос оставался всё так же безжизненен, но отчего-то блондину почудился надлом.

  — Что с печатью?

  — Нарушена. Болит. Чакра выходит, хоть и медленно.

  — А давление на разум есть? Безумие тебя не охватит?

  — Я его сдерживаю. Просто Кушина-сан... так кричала...

  — Сколько ты продержишься?

  — Не знаю. Может, полчаса... час... Не знаю! Нужно уходить из Конохи.

  Глаза Темари наполнились болью, но она кивнула. Канкуро в ужасе переводил взгляд с брата на сестру.

  Наруто нахмурился:

  — Никто никуда не уйдёт! Я знаю, кто ещё, кроме папы с мамой, может сдержать даже почти вырвавшегося Биджу. Он в Конохе! Дай нам эти полчаса! Доверься!

  — Но... Ты уверен?

  — Да! Тем более, не могу же я дать погибнуть другу, ттебаё!

  — Что? Но... Откуда ты меня знаешь? — окончательно растерялся Гаара.

  — О, я тебя очень хорошо знаю! — расплылся блондин в своей фирменной улыбке. — Мы друзья, просто ты ещё не в курсе!

  

  Оставив изумлённых суновцев, Наруто уволок Мирая к калитке и сообщил:

  — Нам нужен Ямато-тайчо[1]! И Цунаде-баа-чан[2].

  — А звезду с неба тебе не достать?! — обалдел напарник.

  — У Цунаде-баа-чан есть запечатывающее ожерелье. А Ямато-тайчо удерживал Кураму с его помощью! — едва не приплясывал от возбуждения блондин.

  — Так! Ла-а-адно... — Соловей даже за голову схватился, как будто это могло ему помочь думать быстрее. — Предположим... Тензо-доно — это так Ямато-тайчо зовут — можно попробовать найти в главном поместье Сенджу. Или застать там кого из его сестёр и спросить, где сейчас наследник... А Цунаде-доно может быть либо в госпитале... Либо в любом другом месте Конохи в обнимку с саке! Но ты уверен, что они справятся?! Если не смогут, Гаара погибнет, а Однохвостый разрушит Коноху!

  — Эй, ты же должен знать, что справятся! Я пошлю за ними клонов, а ты защищай Гаару!

  — Защищать Гаару?!

  — Ичиби — не единственный Биджу, приведённый в Коноху, — посерьёзнев, объяснил Наруто. — На юге уже, похоже, начинается... Как бы Гаару не посчитали таким же нападающим. Ты сможешь сдержать боевой отряд, если они прибудут. Объясни ситуацию. Если Гаара начнёт драться — Шукаку окончательно вырвется!

  — А ты?! — Мирай дёрнул его за рукав, нарушив ручную печать.

  — А у меня есть то, что мне надо сделать, — глухо откликнулся Узумаки.

  Над деревней уже повсеместно плыли разноцветные сигналы тревоги. Всё растущее напряжение внутри давало понять, что Хвостатому другу происходящее тоже не нравится. Глазами помимо воли Наруто шарил по окрестностям в поисках врагов, но на самом деле уже точно знал, где их надо искать.

  — Оставь нам клонов! Один АНБУ — не показатель! А так хоть отряд изобразим...

  — Не вопрос, даттебаё!

  И почему он первым делом не выучил Хирайшин?! Сейчас посадил бы Гаару в памятную папину башню и горя б не знал!

  — Каге буншин!

  Оставив пять клонов и Мирая изображать отряд АНБУ, окруживший суновцев, две тройки послав за Цунаде-баа-чан и Ямато, блондин наконец сорвался с места, прислушиваясь к себе в поисках дальнего очага чакры Биджу. Нашёл! Вот только... он там не один?!!

  Резко оживились улицы, нарастал вездесущий, давящий на нервы людской гомон. Гражданские уже организованно бежали к убежищам. По воздуху горько тянуло дымом — "первой ласточкой" поднятой боевой тревоги. Откуда ни возьмись, на крыши повылазили шиноби — АНБУ и обычные, — точно мельтешащая мошкара; только каждая такая "мошка" отлично знала, где ей надлежит быть.

  И Наруто, несущийся со всех ног к месту сражения, ничем не отличался от прочих.

  

  взгляд со стороны

  С момента появления в его жизни нынешнего подопечного Кохаку категорически не везло с отдыхом. Полноценных выходных Намиказе-сан ему просто не давал — и теперь, наконец узнав о реальном положении дел, у Енота бы язык не повернулся его упрекнуть, — но и во время редких передышек никак не удавалось расслабиться.

  Даже взятый в оборот радостной Акиной, усаженный за стол и старательно отвлекаемый от еды горящим взглядом жены, Сенджу никак не мог перестать думать о работе. Оттого мелькнувший на улице силуэт не только привлёк внимание, но и мгновенно включил серьёзный настрой.

  Его любимая никогда не была дурой. Позволив себе лишь чуть погрустнеть, она шагнула в сторону от окна, открывая путь.

  — Прости, — поцеловал её Кохаку, виновато кивнул, прощаясь, и сиганул на улицу.

  В пределах видимости, конечно же, уже никого не было, но единственным жилым домом в окрестностях оставалось главное поместье. Можно было не сомневаться, что гость направился туда.

  В большом доме было непривычно тихо. Цунаде-сама отсутствовала, как обычно, а сёстры верно на миссиях. Бесшумно скользнув по коридору, Кохаку замер у внутренних дверей малой приёмной. Тонкие переборки старого здания позволяли услышать происходящее, не напрягаясь.

  — ...ваше присутствие необходимо в интересах деревни! — вещал чересчур знакомый звонкий голос.

  Хорёк! Откуда он тут взялся, демоны его побери?!!

  — Чей это приказ? — а это Тензо-нии-сан. Голос спокоен, но уж Кохаку-то способен определить, что брат в растерянности. Да уж! Только кохаю могло прийти в голову припереться единолично к наследнику Великого клана и начать что-то от него требовать! Что ему нужно-то хоть?

  — Решение принято на месте капитаном АНБУ. Поспешите, дело не терпит отлагательств! С претензиями обратитесь потом Хокаге, как он вернётся!

  Ого! А это уже наглость! Не говоря уж о том, что нарушение всех мыслимых и немыслимых договоров.

  Распахивая тонкие хрупкие двери, Кохаку уже понимал, что опаздывает. Несколько деревянных брусков выстрелили из пола, подкидывая в воздух обнаглевшего Хорька... и беспрепятственно воткнулись в потолок. Кохай, по своей любимой привычке, развеялся с тихим "пуффф!".

  — Поспешите же, даттебаё! — нарочито небрежно прозвучало с улицы.

  — Нии-сан, стой! — АНБУ метнулся наперерез брату.

  — Я сейчас ему поспешу! — стряхнул его руку Тензо, быстрым шагом направляясь на улицу. — Я сейчас ему так поспешу, что Хокаге-сама потом некого наказывать будет!

  Поняв, что злость эта — по большей части напускная, Кохаку не стал его останавливать, лишь пошёл рядом:

  — Нии-сан, этот парень — мой подопечный. Он... очень важная и нужная фигура. Я тебя прошу, если не сложно, сделай, что он хочет. Думаю, Хокаге одобрит! Потом. Наверное...

  О том, что опасаться стоило скорее реакции Цунаде-сама, парень старался не думать. Намиказе-сан поведение своего старшего сына как-нибудь да оправдает, а вот главная Сенджу может законно потребовать казнить всех, кто пытался приказывать её сокланникам... Хоть бы это не оказалось очередной дурацкой шуткой Хорька! Иначе Кохаку прибьёт стервеца первым! Каждого из его клятых клонов!

  — Посмотрим, — отмахнулся Тензо. Сурово поджатые губы и нахмуренные брови успешно скрыли реальную причину его действий, и только горящие глаза могли подсказать внимательному зрителю степень охватившего старшего брата любопытства. У-упс... Как бы оно потом боком не вышло. S+ категории ещё никто не отменял...

  Вблизи подопечного ожидаемо не оказалось. Зато небольшая фигура АНБУ нарисовалась на крыше соседнего поместья и помахала рукой, потарапливая:

  — Яма... кх-х-хем... Тензо-тайчо, сюда! Скорее! Нас ждут у дома Хокаге!

  "Тайчо"?! Пожав плечами на изумлённый взгляд брата, Кохаку взлетел на ограду и потерял дар речи.

  

  Буйная растительность и окраинное расположение кланового квартала сыграло с Сенджу злую шутку. Крыши и башенки центральной Конохи вовсю кутались в разноцветные дымы. На языке словно вживую почудилась положенная лёгкая горечь. И, хотя даже улучшенное зрение шиноби не позволяло разглядеть всех деталей, в царящем в деревне оживлении легко читалась нарастающая паника.

  Как назло, ветер сегодня дул с их стороны, и небо над кварталом Сенджу оставалось чистым и безмятежным.

  Нии-сан мгновенно "прочёл" сигналы и построжел, впившись взглядом в кохая:

  — У меня другие инструкции.

  Енота прошиб ледяной пот. Кто угодно мог ошибиться, купившись на мягкий голос и интонации наследника Сенджу, — но только не Кохаку. Брат собирался сражаться и убивать.

  Хорька нужно спасать. Но как?! Объяснить ситуацию он просто не имеет права. Даже намекнуть — уже будет таким нарушением, что впору потом хитай перечёркивать и подаваться в бега!

  Долг велел защищать Хорька даже против своих. Раньше это казалось глупостью — но почему-то сейчас, в сей напряжённый миг, АНБУ не сомневался, собираясь встать перед братом.

  Как-то незаметно кохай занял высокое место во внутренней иерархии Кохаку. Не рядом с Хокаге и Цунаде-сама, но где-то близко. И одновременно, как подопечный и младший соратник, требовал к себе внимания и защиты.

  Тензо-нии-сан не оставил колебаний родича без внимания — плавно и ненавязчиво поменял позицию, держа в поле зрения обоих АНБУ. Но всё же решил уточнить:

  — Кохаку?..

  — Прости, нии-сан, — сказать это оказалось очень легко, — это мой долг.

  — Цунаде-сама и Хокаге в курсе?

  — Да. Миссия от Хокаге.

  Тензо чуть нахмурился. Кохаку понадеялся, что брат сможет найти приемлемый для всех выход из этой головоломки, но не учёл одного нетерпеливого блондинистого зрителя.

  — Разве защищать Коноху — не самый главный долг её шиноби?.. — тоном "как же низко вы пали!" глухо осведомился Хорёк.

  — Положим, — угрожающе уронил нии-сан.

  — Пока вы тут раздумываете, там из джинчурики вырывается Биджу!

  Туше!

  Оба Сенджу ошарашенно переглянулись и сорвались с места.

  Что думал Тензо, гадать было бесполезно, а вот Енот пытался сообразить, мог ли клон сохранять обычный человеческий вид, в то время, как оригинал покрывался чакрой Биджу? Выходило, что да.

  Доигрался-таки, шутник биджев! И это во время отсутствия в деревне Хокаге!

  Кстати, а брат-то Хорьку зачем? Или он надеется, что нии-сан сдержит Биджу? Неужели Тензо настолько силён? И всё это время об этом молчал? Хотя, с чего бы ему вообще говорить...

  Неизвестно, до чего ещё додумался бы Кохаку, но в этот момент впереди замаячил особняк Хокаге. Вместе с натуральной толпой перед домом, окружающей... небольшого такого, высотой всего с пару этажей, Ичиби. Однохвостого Тануки, безумного Демона Песка.

  

  Если бы чужой Биджу, внезапно оказавшийся в деревне, нападал — Кохаку бы не удивился. Если бы Ичиби слепо ярился и крушил всё вокруг, это было бы понятно. Если бы рядом с ним стоял Хокаге или хотя бы его жена, сильнейшая Узумаки... можно было бы предполагать всё, что угодно. В конце концов, когда-то они уже перезапечатали Шукаку.

  Но не было в толпе ни солнечного блондина, ни его аловолосой жены. Не было запечатывающей команды. Не было атакующих угрозу... а, нет.

  Две свежеприбывших команды шиноби завернула ещё на подступах знакомого вида парочка АНБУ. Конечно, им не поверили до конца, и в сборище во дворе Хокаге стало на восемь человек больше.

  — Мы пришли! — ликующе помахал рукой клон-проводник, привлекая всеобщее внимание, и внаглую развеялся.

  Не успел Кохаку вспылить, как со стороны послышалось:

  — Мы тоже! — и спрыгнувший во двор ещё один клон кохая развеялся с таким же "пуфф!". Он-то кого привёл?!

  — Стой, мерзавец!!! Вернись, сволочь, и я тебя небольно прибью!!!

  Ой-ё... Лучше бы не спрашивал!

  Над соседней крышей взмыла светловолосая фурия. Глаза мечут молнии, губы сжаты в жёсткую линию, жажда крови давит почти физически. Будь тут гражданские, они сползли бы в обморок.

  — Ц... Цунаде-сама?!!

  Енот благоговейно уставился на брата. Точно, силён! Не побоялся привлечь внимание... к ним обоим...

  Внучка великих Каге не могла бы претендовать на титул Легендарной шиноби, если бы не владела собой в совершенстве. Вот и сейчас — едва ситуация вышла за рамки её понимания, глава Сенджу мгновенно уняла ярость и жажду боя. Когда она хмуро подала голос, ничто не напоминало о недавней сцене:

  — Тензо? Кохаку?.. Что тут происходит?!

  — Я думаю, я могу объяснить, — возник рядом Мирай.

  Из-за его спины показался жутко довольный собой кохай и, смущённо теребя завязки на затылке, протянул вставшей в позу куноичи какую-то колбочку:

  — Это, кажется, ваше, Цунаде-ба-...ай! — согнувшись в три погибели от сурового подзатыльника, этот Хорёк тоже взял и развеялся!

  Да где его оригинал-то?!!

  — Кхе-кхе... Енот-сан?

  Задумавшийся АНБУ внезапно обнаружил себя в центре внимания. Кажется, ему настойчиво намекают, что этот разговор не для его ушей. Дождавшись подтверждающего кивка от главы клана, Кохаку с облегчением покинул крышу. Нет, ему, конечно, тоже интересно, что тут происходит... но душа не на месте вовсе не из-за непонимания. А из-за наглого блондинистого джинчурики, как всегда оказавшегося в самой гуще событий. Теперь найти бы его в этой массовке...

  Когда он уже подкрадывался к ещё одной фигуре Хорька, по деревне прокатился оглушающе-яростный рёв, ударяя по нервам дрожью земли и жаждой крови. Следом налетел порыв ураганного ветра, несущего песок и щепу...

  Все лица повернулись к югу. Изумлённые, ошарашенные, непонимающие.

  Как же всё было просто: угроза деревне категории S — вот она, сидит на травке и ухом не ведёт, идиллия прямо!

  Какие же они идиоты! Расслабились, как сопливые генины! Без подтверждения, без приказов сверху, без отбоя!

  Беззвучно исчезли клоны кохая, довольно ощутимо проредив толпу. Енот обвёл взглядом окрестности, но ни одного Хорька больше не увидел.

  Значит, оригинал не здесь. Кохаку решительно запрыгнул на крышу, собираясь припереть Мирая к стенке. В конце концов, это он был ответственен за охрану сына Хокаге, пока Енот отдыхал! Не мог же Соловей совсем наплевать на миссию! Или мог?!.. Вряд ли он знал, кого опекает, и что Хорёк — тоже джинчурики!

  На крыше царило непонятное молчание. Тензо-нии-сан в задумчивости жевал губы, глава клана с потерянным выражением лица разглядывала зачем-то снятое с шеи любимое ожерелье...

  — Это проверенная информация, — предельно серьёзно и, видимо, не в первый раз, сообщил им Мирай. Увидел Кохаку и чуть мотнул головой, прося подождать.

  — Хорошо, — Цунаде-сама подняла голову, и Енот подивился отчаянной решительности в её глазах. — Мы сделаем это. Но потом ты мне всё расскажешь, АНБУ-кун.

  — Насколько позволит Хокаге-сама, — склонил голову в знак благодарности самый шальной АНБУ деревни.

  — Идём, Тензо!

  — Хай!

  Проводив взглядом приёмную мать и брата, Кохаку жёстко поймал за локоть намылившегося куда-то сменщика:

  — Мирай, где Хорёк? Его здесь нет!

  Только что уверенный и неколебимый, как скала, шиноби внезапно сдулся и заюлил:

  — Ну, ты понимаешь... ну он...

  — Мирай?!!

  — Он ушёл. Туда, — твёрдо глянув в прищуренные глаза Сенджу, Соловей кивнул на юг и облаком поднимающуюся над домами пыль. — Он знал, что там ещё Биджу и что он может помочь!.. Что мне прикажешь делать?! Я не могу разорваться! Мне эти ваши теневые клоны не даются, хоть убей!

  Кохаку сдержал все нелестные эпитеты, что просились на язык. Не хотелось даже думать, что бы он сам делал на его месте.

  — Вы тут справитесь?

  — Да. Ради этого он и позвал твоих родственников.

  — Тогда я пошёл.

  — Удачи, Сенджу-сан. И ещё: не пугайтесь. Верьте в него.

  Кохаку не сразу пришёл в себя от изумления. Выходит, он не единственный, кто знает правду о подопечном!

  Мирай же, небрежно отвернувшись, вклинился в самый центр разворачивающегося внизу действа. С его подачи шиноби разделились: часть осталась охранять окружающие подступы, большинство же ушло подкреплением к месту явной битвы.

  С ними ушёл и Енот. Сомневаться в силах Тензо и Цунаде он даже не думал. Осталось лишь самому удержать марку на том же, высоком, уровне. Но в первую очередь — найти кохая.

  

  Спустя ещё десять минут кохая хотелось уже не найти, а прибить. Придушить тихой сапой где-нибудь в уголочке, чтоб мирно там лежал, больше никуда не лез и, главное, не плодил клонов в промышленных масштабах.

  Везде, куда ни глянь, мельтешили АНБУ с маской Хорька. В основном они бежали по улицам, неся на закорках гражданских, не успевших уйти с поля внезапного боя. Слишком много в районе рынков приезжих, слишком недисциплинированы они, чтобы сразу среагировать на знак тревоги... Вон и раненые — глупо было ожидать, что разрушения, поднявшие в воздух столько пыли, обойдутся без жертв...

  И ни один из блондинов, будь он с "грузом" или свободен, даже примерно не мог сказать, где оригинал! Он их сразу выпустил, видите ли, и сам не знал, куда побежит!

  Так на него похоже... Но если не знал, куда бежит, и ничего не планировал, значит... В самой горячей точке его искать надо, без вариантов! Сенджу оставалось только нестись на звук угрожающих рявков Биджу, даже близко, впрочем, не стоявших с недавним пробравшим до печёнок рёвом.

  Бой открылся внезапно. Вот Кохаку ещё бежал — стремительно перепрыгивая по полуразрушенным крышам, настропалив все чувства в попытках видеть сквозь пыльную дымку... И вдруг стена пыли осталась позади. А впереди, возвышаясь над обломками домов и давя их в щепу огромными лапами, угрожающе выгибала спину двухвостая кошка из синего пламени.

  Ниби! Биджу из страны Молнии! Если он здесь...

  Нет, оборвал себя АНБУ. Вокруг нет ни одного вражеского шиноби. Да и чудовищная кошка, несмотря на всю опасность и степень угрозы, выглядела... потерянной.

  Впрочем, это продлилось недолго. Зрачки Двухвостого сверкнули алым, и Биджу точно впал в неистовство. Не реагируя на множество встречных атак, Демонический Зверь заметался, круша всё вокруг и перемежая оглушающие вопли огненными ударами.

  Прибывшие команды вступили в бой; кошку пытались залить водой, обжечь огнём и удержать дотоном... Бесполезно! Тварь оказалась настолько быстрой, юркой — что оставалось лишь молиться в надежде, что её не понесёт ещё куда-нибудь из уже разрушенных кварталов...

  Исполинские огненные шары, пущенные Биджу, расплёскивались по выставляемым земляным стенам; лапы увязали в образовавшемся болоте; в глаза ей то и дело летели кунаи, сюрикены и ослепляющие техники... Ничто не помогало. И ещё и отчётливо видимые томоэ в алых зрачках вносили сумятицу и сомнение.

  Как это может быть?! Шаринган в глазах — это же означает, что Биджу под контролем, верно?! Под контролем Учихи! Но почему тогда он нападает, демоны их всех побери?!!

  — Сенджу?! — внезапно вырос рядом полузнакомый шиноби.

  — Хай!

  — Вас ждут в оперативном штабе, следуйте за мной!

  — Слушаюсь! Кто там командует?

  — Нара Шикаку!

  Кохаку затопило облегчение. Если главный стратег деревни здесь — есть шанс отбиться! Нара придумает, как. И, раз он зовёт Кохаку, значит, ему нужен мокутон!

  А Тензо занят Ичиби. Кроме как на себя, рассчитывать не на кого! Если только...

  АНБУ в ужасе помотал головой. Он так и не смог найти Хорька — и искренне, неистово надеялся, что кохая здесь вообще нет. Да, он джинчурики, но... Рисковать им, выставляя против чужого Биджу, Сенджу просто не имеет права! Рикудо знает, что случится, если они сойдутся!

  

  Оперативный план был чёток и прост, как всё гениальное. Нара быстро разбил людей на нужные группы и скомандовал атаку. Всё должно было получиться.

  Сперва Ниби загнали в угол мощными земляными стенами. Потом атаковали в лоб, в стремлении ослепить и застить взор. Когда кошка уже напряглась, чтобы выпрыгнуть из ловушки, земля под ней внезапно просела, проваливаясь ниже и сковывая лапы. И Кохаку, не мешкая, обвил её со всех сторон выстрелившим мокутоном.

  Вжал в землю. Спеленал хвосты. Связал челюсти.

  Казалось, всё кончено. Они смогли. Обезоружили. Победили.

  Но с яростно прищуренных кошачьих глаз медленно сползла алая пелена. Вспыхнули жёлтым и зелёным огнём округлившиеся зрачки. Биджу притих, сжался в плотный комок...

  Голубое пламя выстрелило по сторонам, разнося в клочья дерево и землю — и оборачиваясь хвостами и когтистыми лапами. Ниби взревел в небо, и перед его пастью стал наливаться цветом фиолетовый шар.

  Это был уже не огонь. Это Биджудама — сильнейшая техника Хвостатых демонов.

  Её не остановит дотон. Она сотрёт с лица земли всё, на что обратится.

  А у него — Сенджу, демоны, чтоб ему провалиться на месте! — слишком хилой оказалась стихия дерева!!! Он не в силах сдержать обретшего полную силу Двухвостого Духа Мести!!!

  И, словно добивающим ударом, в стороне от сражения громыхнуло и взорвалось, выстреливая в небо клубами чёрного дыма — и прокатился по деревне ликующий рык третьего Биджу.

  Третьего. Биджу.

  Он не сможет сдержать двоих. Никто не сможет, даже брат. И Коноху сравняет с землёй — так, что двенадцатилетней давности кошмар покажется детской сказкой.

  А яростная кошка уже безошибочно нашла главного врага. И налитый злой чакрой шар смотрел точно на Кохаку.

  — Всем прочь!!! — надрывая связки, завопил АНБУ.

  Стихия откликнулась охотно и легко, будто и не предавала буквально только что.

  Брусья выныривали из земли, сплетаясь в сужающиеся стены. Наращивая толщину, мощность, грубость. Сводя широкий сектор обстрела к одной-единственной возможной точке. К углу, в котором стоял младший Сенджу.

  Он не может позволить деревне пострадать ещё больше.

  

  

  Чем ближе становились очаги ярости Хвостатых, тем больше Наруто хмурился. Несмотря на активную помощь генинов и дежурных команд, организованность эвакуации резко упала. Люди бежали с воплями, бились в истерике, кричали от ужаса при очередном рыке Биджу. Многие пытались тащить с собой вещи. Кто-то даже проталкивал сквозь толпу целую телегу.

  Вопиющее нарушение инструкций. Халатность ниндзя, ответственных за эвакуацию. Безалаберность и безрассудная жадность жителей... хотя нет, в основном, похоже, гостей... селения.

  Мда. Раньше, когда он сразу оказывался в самой гуще битвы, эта её сторона не казалась столь неприглядной.

  Но в этот раз не будет великодушного Пэйна, вернувшего с того света всех убитых во время уничтожения Конохи. И каждая потерянная жизнь окажется на их, шиноби Листа, общем кровавом счету.

  — Множественное теневое клонирование!

  Пожалуй, Хвостатые не обидятся, если он обделит их вниманием пары тысяч своих клонов.

  "Курама! — позвал блондин затихарившегося друга. — Скажи, если я подойду к ним поближе, ты сможешь поговорить с другими Хвостатыми? Уговорить их не нападать... Не знаю, успокоить там?.."

  "Не стоит на это рассчитывать", — далеко не сразу откликнулся Лис.

  "Но... почему?!"

  "Посреди боя, да под воздействием? У нас нет привычки контролировать эмоции! Много ты встречал Биджу, которые могут влёт успокоиться и перестать нападать на врага?!"

  "Ну а если... во внутреннем мире поговорить? Как тогда, во время боя с воскрешёнными джинчурики!"

  "Тоже вряд ли. Я ещё за решёткой — провести тебя не смогу. А другие и не подумают!"

  "Я попрошу!"

  "И не захотят".

  "Ксо!.. Ну неужели нет способа?! Мы же тут разнесём всё, если будем биться!"

  Разговор прервал могучий, полный ярости рёв. От него дрожала земля, закладывало уши и жалобно звенели полопавшиеся в домах стёкла. В эпицентре, всего в паре кварталов от Наруто, вспухло грязное облако и разлетались во все стороны обломки зданий, деревьев и металлоконструкций.

  "Да чтоб вас всех!!!" — психанул блондин, мгновенно вызывая ещё одну толпу клонов.

  Надо разобрать завалы, под которые, судя по крикам, угодили люди — и лично проверить, чтобы в этом районе не осталось ни одного гражданского! Эту битву они точно не переживут!..

  Непохоже это было на Бомбу Биджу. От неё такой звуковой волны не бывает.

  "Курама! Там, наверное, Санби, ттебаё!"

  "Хо-о-о?.."

  "Этот рёв и давление в ушах! Точь-в-точь как тогда на озере!"

  "Исобу, значит? Да, он на такое способен..."

  А вот тех клонов, что оставались с Гаарой, пора отзывать — задачу они выполнили. Спустя миг джинчурики невольно рассмеялся, вспоминая выражение лица бабули Цунаде.

  "Что ты нашёл смешного, могу я поинтересоваться?" — мрачно отозвался Девятихвостый.

  "Старых знакомых, — Наруто тепло улыбнулся. — А ещё я, кажется, понял, что тут творится!"

  "И что же?"

  "Наверное, кто-то узнал, что мы появились в деревне, и захотел тебя получить!"

  "О, да. И для этого притащил сюда кипу других Биджу. Способных сравнять Коноху с землёй, но не помочь с поиском джинчурики... И как, интересно, в твою теорию вписываются сбежавший Зецу и Гаара с Шукаку?"

  "Аррх!!! Не знаю!!! Лучше бы сам подсказал чего!"

  Влетая в облако осколков и пыли, Узумаки в который уже раз порадовался маске на лице. Удобная штука, как оказалось! Понятно теперь, почему Какаши-сенсей в такой ходит!

  "Назад!!!"

  Одновременно с воплем Курамы мимо просвистело несколько крупных деревянных обломков... и тело шиноби. Рывком ускорясь, Наруто успел подхватить совсем ещё мелкого парнишку — кто его вообще в бой пустил?! — и укрыться за углом ближайшего дома.

  Машинально, не отрывая взгляда от открывшегося зрелища, сложил печать. Пара появившихся клонов проверила состояние пацана, наскоро перетянула бинтами самые опасные раны и разделилась — один понёс его в госпиталь, другой развеялся.

  Наруто моргнул, переваривая информацию о спасённом, и едва успел остановить удар кунаем в шею возникшего рядом АНБУ. Какая-то знакомая маска...

  — Ты один?!

  — Хорёк! Один!

  — Рысь. Беру командование на себя.

  Этот голос... Точно! Это же тот капитан АНБУ, что захватил его в лесу, когда Наруто только появился в этом мире!

  — Хай! — Возражать пока рано — у командиров должны быть наработки для противодействия вторжениям. Тем более, Биджу... Даже если их больше, чем ожидалось.

  Рядом выросла ещё пара АНБУ. Один присвистнул, второй обречённо выругался.

  Наруто невольно покровительственно усмехнулся. Если так подумать, он тут самый опытный — в плане сражения с несколькими джинчурики. И страха нет, лишь привычный мандраж да готовность к бою.

  Перед стихийно образовавшейся командой более-менее сохранился лишь один дом. Потом взгляду открывался широкий пустырь, полный обломков, рытвин и пыли. Посреди открытого пространства металась юркая тень карминного цвета, оставляя за собой лишь крики боли и хрипы. А на другой стороне пустыря, возвышаясь над окружающими развалинами, как гора над холмами, виднелся силуэт исполинской морской черепахи. Исобу почти не двигался — лишь тихо, утробно гудел, поводя головой над самой землёй. Да тяжёлые сегменты хвостов изгибались, танцуя в воздухе свой собственный танец.

  Пока почему-то неопасен — влёт определил Наруто. Так же решил и Рысь, жестами командуя атаку на ближайшего противника.

  Они выметнулись из-за здания синхронно, словно настоящая команда. Двое разошлись в стороны, атакуя с дистанции — Рысь выплюнул огненный шар и ударил шипами дотона туда, куда ожидал уклонение врага; другой атаковал странным оружием, вроде серпа на длинной цепи.

  Кровавый силуэт проскользнул меж техниками и цепью, небрежно откинул в сторону третьего АНБУ с напитанным чакрой клинком и хвостами почти успел проткнуть Наруто. Посчитал самой слабой целью?

  Десяток клонов блондина, отталкиваясь друг от друга, взмыл вверх. Пока пять смертоносных плетей месили воздух, занятые копиями, оригинал подлетел вплотную — и вмазал расенганом вражескому джинчурики прям меж ослепительно горящих глаз.

  Странный, ушасто-пузатый силуэт разъярённо взревел, замер на мгновение — и землю вспахала небольшая, технично выполненная Бомба Биджу.

  — Ксо! — укатившийся за первое попавшееся укрытие Наруто выровнял дыхание, наклепал клонов и вновь ринулся в бой. Команда, то ли впечатлённая реакцией противника на расенган, то ли просто узнав технику, неуловимо перестроилась — и блондин обнаружил себя на острие атаки.

  Лавируя между техниками других подтянувшихся к месту боя шиноби, ощущая за спиной молчаливую поддержку сослуживцев, Узумаки выжал из себя всё, что мог — и четыре Фуутон-расенгана, получившихся безо всяких тренировок, протаранили цель. Столкнувшаяся чакра вспухла взрывом; блондина буквально снесло, но один из АНБУ поймал парня за руку, втаскивая к себе в укрытие.

  Долгую секунду над полем боя стояла тишина, только редкие комья земли да осколки камней падали с неба своеобразным дождём. А потом в эпицентре зажужжало, облако пыли скомкалось — и разлетелось клочьями, вспоротое тремя парами алых крыльев, в которые трансформировались хвосты.

  — Ксо-о-о!!! — завопил Наруто, узнав этого Биджу и по звуку, и по виду.

  Семихвостый, жук-переросток! А ещё — на редкость подвижный Хвостатый, весьма дружный со своей джинчурики! Как же их там звали?!

  Кусок крыши, с которым АНБУ почти успели сродниться, взорвался осколками под торжествующий рёв носительницы Нанаби. Узумаки отшвырнул соседа — и сам едва избежал жалящего укуса джинчурики. Впрочем, жалящим он был для Наруто с полным высвобождением чакры Курамы; чем же он обернётся сейчас, узнавать не хотелось.

  Чоумей и Фуу — если, конечно, этот мир повторяет прошлый — выглядели лишь слегка потрёпанными, но зато изрядно разозлёнными. Либо Фуутон-расенган не пробил покров чакры, либо они исцелились. Плохо! В его текущем арсенале сильнее техник просто нет!

  ...Придётся брать количеством. Часть из орды клонов, посланных на помощь гражданским, успела развеяться, освобождая запасы чакры; к тому же, по телу ядрёным коктейлем распространялись сила и злость Курамы...

  От нескольких сотен возникших вокруг Наруто у остальных АНБУ случился шок. Джинчурики же, ничтоже сумняшеся, ринулся в атаку во главе своего "войска".

  Множество мельтешащих клонов привнесли свою долю усилий, превращая поле боя в натуральный хаос. Большинство шиноби Конохи тут же подались назад, к укрытиям, до момента прояснения обстановки. Кто-то кричал "Кай!", заметив, что все новые действующие лица — на одно... одну фарфоровую маску. Другие его даже узнали, как Хорька, и восхищённо костерили клан Узумаки.

  Используя часть клонов, как заслон, остальные копии блондина сделали сотню обычных и Фуутон— расенганов и попытались ударить; бесполезно. Выпустившая шесть "хвостов" Фуу не давала к себе подобраться даже близко, взмахами крыльев и маленькими Бомбами Биджу развеивая целые толпы.

  И только оригинал, кружным путём обошедший её со спины и затаившийся в развалинах, остался незамеченным.

  Слепая зона у такого противника — центр затылка; хвосты, занятые в деле полёта, мгновенно среагировать на опасность вряд ли успеют. А уж скрывать присутствие Наруто научился виртуозно.

  В момент, когда последний его клон лопнул с обиженным вскриком и победительница хоть на долю секунды, но всё же расслабилась, блондин рывком сократил расстояние и вогнал загудевший чакрой Лиса меч в текучую кровавую тьму покрова Биджу. Правда, промахнулся; Фуу дёрнулась в последний момент и кодати лишь вспорол ей бок — но ощущений от атаки чакрой Девятихвостого, видимо, хватило за глаза.

  Оглушительный болезненный крик прокатился по пустырю. Покров джинчурики Нанаби забурлил, словно закипая; хвосты-крылья вслепую забились, взметая пыль.

  Отлетевшего Наруто встретили полные веры и злой надежды глаза сослуживцев. За АНБУ подтягивались и остальные шиноби, узревшие реальный шанс на победу в этом бою. Блондин усмехнулся и кивнул, вызывая клонов. Надо повторить успех, раз уж всё же нашлось что-то, что может достать такого противника! Они дожмут Фуу и вымотают её — до скорой полной отключки! Ведь и сам по себе покров съедает много сил!

  Их перебил гневный трубный рёв Исобу, внезапно решившего вмешаться.

  Волна воздуха и ки Трёххвостого налетела девятым валом. Клонов не стало буквально в секунду; шиноби Конохи разметало по сторонам, как щепки. Всю пыль и прочие обломки, что застили взор, прибило к земле и снесло прочь, и посреди открывшегося пространства сюрреалистичным явлением нарисовался гигантский бронированный жук, яростно хлещущий землю гибким хвостом и вспарывающий воздух редкими взмахами трёх пар крыльев.

  — Твою же задницу, да к Шинигами в гости, ттебаё!!! — взвыл Наруто со смесью восхищения и злости, пытаясь выкопаться из-под завала.

  Это же режим Хвостатого Зверя! Полный доступ ко всем умениям Биджу! А Семихвостый — это не черепаха-Санби, неповоротливый на суше и не спешащий ни в жизни, ни в бою! Жук-переросток любит быстрое перемещение, может летать и атаковать с воздуха — пусть не крыльями, а бомбой Биджу, но это никого не спасёт! — да ещё и почти непробиваем из-за своего панциря! Даже удары Курамы для него, что слону дробина!

  Улучшенный слух отовсюду доносил вскрики и стоны раненых, извлекаемых из-под завалов. Блондина и самого вдруг с готовностью подхватили, ставя на ноги, и даже, кажется, деловито ощупали на предмет ранений и переломов.

  Вокруг оказалось неожиданно много напряжённо чего-то ждущего народу. В стороне, за их спинами разорялся Рысь, передавая инструкции из штаба:

  — ...ряда! Повторяю: наша задача — задержать Биджу до подхода запечатывающего отряда! На рожон не лезьте! Окружайте! Отвлекайте!..

  — Лучше было бы вообще увести их из деревни, — пробормотал Наруто. Но один он такую задачу не потянет... Впрочем, в текущем состоянии он никакую задачу не потянет.

  — Хорёк-сан?.. — вопросительно коснулись его плеча.

  Парень огляделся и понял, что все эти шиноби ждут его. Чего — команды, атаки?..

  Всё, что им нужно сделать — это ослабить и занять на время беснующегося Семихвостого.

  И утихомирить Трёххвостого, пока тот своими воплями не развалил всю деревню.

  И неплохо бы найти того гада, что так старательно злит Биджу.

  ...Со стороны долетел возмущённый, пробирающий кошачий мяв.

  Ещё и Двухвостую... Ну, и её усмирить, чего уж тут... мелочиться...

  Таиться и дальше — не вариант, это приведёт лишь к ещё большим жертвам...

  ...Команды ждут, значит?! Ну, сейчас он покомандует!

  — Всем отступить за дома! — заорал Наруто, взмывая на огрызок какой-то трубы, чтобы привлечь к себе внимание. — Повторяю: всем отступить! Дайте мне больше места!!!

  Спрыгнув вниз, он уставился на непослушавшихся шиноби и возмущённо рявкнул:

  — Чего стоим?! — и тут же, без перехода: — Курама, скрываться некогда! Врубай покров, сколько сможешь! Зададим им всем жару, ттебаё!!!

  Ох и получит он от папы, когда тот вернётся!..

  

  Увы, свою значимость для окружающих Наруто явно переоценил. Его держали в поле зрения, некоторые шиноби даже рванули за ним к противнику, но всерьёз воспринять команду никто не подумал... Ровно до тех пор, пока с несдержанным рыком не плеснула вокруг Узумаки чакра ядовито-рыжего цвета.

  С трудом загнав болезненный крик внутрь, блондин прохрипел:

  — Курама!.. Полегче!..

  Лис, видимо, опомнился. Рыжесть тут же разбавилась мягкостью телесной составляющей, потеряла прозрачность и изрядную долю агрессивности. Покров, спокойный, почти не колышащийся, окрасил мир в странные тона, перекрывая привычные пять чувств.

  Наруто скребнул землю пальцами, ощущая, как податливо расступается камень под выросшими когтями рук. Чуть повернул голову, с интересом глянув на живущие своей жизнью пять тёмных хвостов.

  ...Это у него цвет такой сейчас? Странно. Почему не кровавый, как обычно?.. Или... нет, он же должен быть золотым!..

  Кто-то из медленно пятящихся от него людей неосторожно поставил ногу, споткнулся — и упал с тихим вскриком.

  Взгляд мгновенно метнулся к неудачнику, а в горле заклокотал сдерживаемый рык.

  Что этим людям вообще тут надо?.. Зачем они окружили его?! Зачем... они...

  На шаг вперёд мгновенно отреагировали АНБУ. Метнулись, прикрыли тех, кто поднимал упавшего, выставили клинки.

  — Ещё один... — сбивчивые, слишком тихие для человеческого уха слова донеслись из-под одной из масок. — Он оказался... одним из монстров... Проклятье!

  Последний вскрик стал реакцией на яростный протестующий оскал Наруто.

  Да как он посмел, этот АНБУ с птичьей маской!.. Он что, сравнил Узумаки-Намиказе Наруто, чунина Скрытого Листа, с какими-то там... чужими Биджу?!!

  "НА-РУ-ТО-О-О!!!" — холодным душем окатил сознание вопль Девятихвостого.

  — Ар-р-ргх!!! — скривился блондин, тряся головой. Потом понял, что вслух говорить не выходит и повторил мысленно: "Курама, ты там свихнулся, даттебаё?!".

  "Наруто?!"

  "Нет, старик Третий! Ты чего орёшь?!"

  "Тебя чуть не поглотила чакра! Ты что творишь?!"

  "Я творю?! Это я разом пять хвостов выпустил?!! Ты ведь говорил, что три с половиной — это мой предел!"

  "Это не... Неважно сейчас! Мне пришлось выпустить больше, чтоб скомпенсировать первый выплеск! Ты... твоё тело..."

  "Не справляется, знаю. Можно даже сказать, вижу", — кивнул Наруто, глядя на тонкие алые струйки, растворяющиеся в потоках бордовой чакры — кожу уже успело разъесть, и кровь беспрепятственно смешивалась с покровом Биджу. На краю сознания зудело изумление от отсутствия ожидаемой боли.

  "Я не могу забрать её обратно! Просто потрать, а я уберу подпитку!"

  "Просто... потратить, да?.." — парень поднял глаза на уже отступивших к домам шиноби.

  За ним следили.

  Во все глаза, словно боясь их отвести.

  Испуганно. Яростно. С ужасом. С ненавистью...

  С решительностью.

  Умереть — но не дать врагу разрушить родное селение.

  Умереть — но защитить всё, что дорого их сердцам.

  А он... не даст им этого сделать.

  Это — его работа, как джинчурики Кьюби и шиноби Листа.

  Ради этого отец доверил ему Биджу.

  Ради защиты чужих жизней.

  "Курама, надерём Чоумею задницу!" — заорал блондин, рваными прыжками направляясь в центр пустыря. И с огромным облегчением отметил, что за ним никто не последовал.

  Семихвостый за это невольное затишье лишь утвердился в своём превосходстве и оттого ко внезапно налетевшему на него Наруто оказался морально не готов. Точно злобное насекомое на огромного зверя, пятихвостый маленький джинчурики напал на гигантского бронированного Жука без тени сомнения. Он кусался и рвал противника когтями, отпрыгивал, вновь бросался, но на матовом панцире Нанаби не осталось даже царапины.

  "Чёрт! — ругнулся Наруто, в очередной раз отскакивая прочь. — Это бесполезно!"

  "Что, наигрался? — хмыкнул внутри Лис. — Теперь голову включишь?"

  "Я не... — блондин вдруг смущённо хихикнул. — Да ладно! Ну прикольно же — я первый раз так ясно ощущаю эту форму!"

  "На четвереньках бегать понравилось?.. — подначил Кьюби. — Шутки в сторону! Вспомни наши тренировки в пещере. Твои хвосты — это "дополнительные руки". Они сильны и остры, могут хватать и пробивать насквозь... Но основное оружие — всё же бомба Биджу".

  "Да знаю я!.. Думаешь, получится?"

  "Не попробуешь — не узнаешь".

  "Вот вечно так..." — пробурчал Наруто, открывая пасть.

  Представить, что хвосты — это руки, оказалось сложно. Но неровная, мелкая Биджудама вышла и без их участия.

  Грохнуло знатно. Особенно если учесть, что панцирь Нанаби внезапно оказался чересчур близко.

  Наруто снесло, как пушинку. Но тяжёлый, мерный гул сообщил — Семихвостый не поленился подняться в воздух и начать преследование.

  "Да...ттебаё!!!" — уворачиваться оказалось неожиданно сложно.

  Они носились по пустырю кругами, как в бешеном родео, и жук-переросток никак не желал отставать от выписывающего петли и пируэты противника. Джинчурики Кьюби хоть и должен, теоретически, быть сильнее — но не в форме покрова идти против воплощения, обретшего полную силу.

  Кажется, что-то подобное осознали и зрители, и на очередном круге внезапно выросшая огромная рука прервала самоуверенный полёт Фуу.

  Семихвостого опрокинуло и протащило по земле. Наруто лихо увернулся от нескольких техник, на пути которых внезапно оказался, и с удовольствием помог незнакомому Акимичи удержать противницу, одну за другой посылая ей прямо в лицо свои мини-Бомбы и хвостами пришпиливая к земле ближайшие крылья.

  Панцирь, принявший на голове вид шлема с забралом, ему пробить так и не удалось. Крылья тоже, отчаянно трепыхаясь, упрямо пытались оторваться от земли, но их уже пеленали множество чакронитей, сетей, цепей и даже теневых дзюцу. Как всегда — где Акимичи, там и Нара.

  Изрядное оживление в рядах шиноби привлекло внимание блондина, и он навострил слух.

  — Прибыли!

  — Держите их, держите!..

  — Думаешь, двоих потянут?..

  — Рассредотачиваемся!

  — Да хоть как!..

  — Не дайте им помешать!

  — Все готовы?!..

  В общем гомоне лишь угадывалось, что происходит, но Наруто уже и сам всё увидел.

  Запечатывающей командой оказался большой отряд — пара дюжин! — шиноби с тяжёлыми даже на вид свитками в рост человека. Они быстро окружили всю их кучу-малу и, расстелив сплошняком покрытые узором фуин рулоны бумаги, сложили ручные печати.

  Воздух тонко загудел, стал разряженным, и лёгким головокружением отозвалась голова.

  "Наруто! Готовься!"

  "А? Что?.."

  "Ещё минута — и уходим! Они тянут чакру!"

  Узумаки моргнул озадаченно, потом присмотрелся — и то ли разглядел, то ли показалось, что лежащие свитки жадно впитывают в себя прозрачные алые струйки.

  "Ой-ё! — дошло до него. — Они же и нас запечатают!"

  "Вот именно... Пора! Давай!"

  "А Фуу не вырвется?!"

  "Она уже ослаблена. Скоро и режим Зверя потеряет".

  "Тогда ладно!.."

  Наруто подтянул хвосты и одним резким прыжком вырвался за пределы запечатывающей техники. Чакра словно стала легче. Заинтересовавшись, Узумаки обнаружил, что два крайних хвоста убавили в длине. Вот так просто?.. Это что, мобильная версия папиной башни?!

  По хребту проскакал табун мурашек. Парень сам бы не мог сказать, что именно его так напугало. Или Кураму?..

  Меж тем Семихвостый заворочался, едва не высвободив больше не удерживаемые Наруто крылья, завопил угрожающе, и мгновенно сформированная бомба Биджу ударила в слабое место спецотряда.

  Блондин и раньше удивлялся, сколь разношерстными были его члены. Тут и несколько АНБУ, и пара стариков в гражданской одежде, и взрослые шиноби, и молодёжь, и даже... мелкая, едва получившая генина девчонка-Учиха с двумя чёрными хвостиками... на которую и пришёлся удар.

  Оттолкнуться хвостами, метнуться быстрее ветра, прикрыть собой не только девочку, но и печать — вдруг их круг нельзя нарушать?! — и, наконец, облегчённо-болезненно зареветь в небо, чувствуя, как ошпарило спину и расплескалось по сторонам сильнейшее дзюцу.

  Воткнутые в землю, как якоря, хвосты едва не вырвало с корнем — причём, по ощущениям, из копчика, а не из почвы. Спину пекло и мучительно охлаждало лёгким свежим ветерком.

  Тихо заворчав прямо в неверяще распахнутые чёрные глаза, Наруто осторожно, не доверяя ногам, отшагнул, развернулся...

  Вторую сферу чакры он принял на руки, отфутболивая, словно мяч, далеко в сторону границы селения. Точнее, надеясь, что за его границу.

  Лис что-то бухтел в глубине сознания, но вслушаться не удавалось.

  Каждая новая бомба Семихвостого становилась слабее предыдущей. Третью, пущенную вообще в другую сторону, Наруто лишь чуть скорректировал, чтоб промахнулась. Четвёртую поймал на полпути и отправил в небо. Пятой так и не дождался.

  Семихвостый вновь задёргался, заревел и вдруг стал таять, словно воск, обнажая человеческую фигурку. Погребённая под множеством связывающих техник Фуу ещё пыталась удержать покров, но было понятно, что это ненадолго.

  "Уфффф, — со вздохом облегчения Наруто выскочил из круга запечатывания и рухнул оземь. — Мы это сделали!.."

  "Наруто... — голос Курамы был подозрительно напряжён и сдержан. — Берегись! Сзади!"

  "Что?!.."

  Гигантский бронированный хвост плугом прошёлся по пустырю, перепахав землю и оборвав запечатывание. И снова крики боли и стоны разнеслись окрест — не всем посчастливилось обладать реакцией джинчурики.

  "Ксо! Санби, даттебаё!.. Сидел же смирно, теперь-то зачем влез?!"

  "Наверно, ему Биджудама не понравилась".

  "А?.. — подвис на секунду Наруто и вдруг прыснул, не в силах сдержать смех. — Это я... в него?.."

  "Смотреть надо, куда швыряешься", — ехидно-укоряюще подтвердил приятель.

  

  взгляд со стороны

  В полутьме просторного зала царила тишина. Тот, кто когда-то называл себя Учиха Обито, а теперь всерьёз сомневался в соответствии этому имени, недвижим, точно статуя, сидел, прислонившись к стене.

  Длинные изящные пальцы плели невидимые узоры. Отсутствующий взгляд был сосредоточен и серьёзен, грудная клетка вздымалась мерно, сильно. И в такт ей словно дышала огромная аура высвобожденной чакры.

  Если бы сейчас в этом зале оказался кто-нибудь из Учих, их бы, пожалуй, хватил Кондратий. Мужчина позволил тонкой улыбке скользнуть по губам и вновь застыл.

  Он не мог сказать, что отличало именно этот, тысяча двести двадцать девятый по счёту, день добровольного заточения в барьере от предыдущих тысяча двухсот двадцать восьми. Не мог — до тех пор, пока наверху не стало что-то происходить.

  Это началось чуть более двух часов назад. Неясная тревога заставила мужчину прервать привычные упражнения, собраться, как в бой, и замереть в ожидании. Спокойствие угнетало и успокаивало одновременно, но продлилось недолго.

  Час назад в деревне рвануло первый раз — прошедшую по стенам волну сложно было не понять. Затем последовали взрывы поменьше и раздражающая, нарастающая вибрация — этакая дрожь почвы, неслышимая ухом, едва заметная при касании и инстинктивно давящая на нервы.

  Время шло, а столкновение наверху не утихало. И самовольный затворник решился пустить в ход давно припасённый финт — и полюбопытствовать, что происходит.

  Камуи не действовало сквозь сложные фуин, оплетающие стены, а он обещал Минато-сенсею не ломать защиту зала. Но если коснуться стены и дотянуться высвобожденной нейтральной чакрой до ближайшего дремлющего в породе зёрнышка, то можно попросить его проснуться.

  И устремятся побеги от подбодрённого чакрой семечка — наверх, ко множеству древесных корней и свету солнца. А один росток, отбившийся от собратьев, скользнёт сквозь тонкую щель меж плит, раздвигая камни, и благодарно обовьёт левую руку мужчины...

  Такому монстру, каким стал брюнет, этого было вполне достаточно для связи с внешним миром. Одни тонкие корешки оплетали другие, каждое дерево имело связь с соседними, и вскоре большая часть деревни оказалась под плотным и надёжным присмотром.

  Нет, он, конечно, не мог видеть всё одновременно. Но даже последовательно оказалось достаточно пробежать "глазами" всего пару кварталов.

  Эвакуация. Бои. Судя по размаху — либо полноценное вторжение, либо Биджу, либо и то, и другое.

  Переместить зрение к месту событий. Приблизиться, насколько возможно...

  Мужчина впечатлился. Не поленился посмотреть с разных сторон и откровенно чертыхнулся.

  Четвертая часть деревни в руинах. Биджу оказалось несколько, а тех шиноби, которые могли бы их "укротить" — до неприятного мало. Даже сенсея нигде не видно.

  На поле боя, за которым он наблюдал, возникла ещё одна карминно-ломаная фигура. Дёрнулась, заревела. Три, четыре... пять хвостов. И судя по Покрову, их должно быть заметно больше.

  Семихвостый стоял рядом. Джинчурики восьмихвостого? Кумо всё-таки решило обвинить Коноху в похищении Ниби? Ах да, Демоническая Кошка же тоже здесь. Хоть и непонятно, каким образом. Или Минато-сенсей всё-таки научился обманывать и, вопреки своим же словам, сам её сюда и притащил?..

  И пропал неизвестно куда. Ага, конечно.

  Меж тем, в бою наметилось оживление. Пока-что-пятихвостый силуэт, то ли растеряв последний разум, то ли припомнив смертные обиды, набросился на Семихвостого.

  Запечатывающая команда наконец прибыла и, кое-как окружив обоих Биджу, приступила к работе, но расслабляться оказалось рано. Джинчурики в Покрове бесстрашно совался под бомбы товарища и, похоже, не желал ничего, кроме окончательного поражения исполинского Жука — даже с чужой помощью, что играло на руку коноховцам.

  Сам же неизвестный "помощник" успешно избегал поля внутри печатей, ставшего ловушкой. Но отпраздновать победу над соперником ему не довелось. Вмешался Санби, до этого тихо стоявший в стороне. Итог? Запечатывание Нанаби прервано, пятихвостый джинчурики в ярости, Трёххвостый Биджу в исступлении...

  По виску незримого наблюдателя скатилась капелька пота.

  Он повидал много сражений — знакомых и чужих бойцов; по его приказу или по стечению обстоятельств; победы его сторонников, их же поражения... Но никогда — хотя, нет! просто давно; очень-очень давно! — он не чувствовал такого внутреннего жара и возбуждения.

  Мужчину корёжило и ломало — от жажды действий, от желания вмешаться и помочь справиться с той... — а, к Биджу все политесы! — с той задницей, в которой оказалась родная деревня.

  Он чувствовал, что это ему по плечу, но...

  Тогда он предаст то, ради чего оставался взаперти всё это время. Поставит крест на единственно возможном спасении от ужасающего будущего.

  К его облегчению, на поле боя выскочила Кушина-сан. На редкость вовремя появившись, аловолосая фигурка бесстрашно скользнула прямо к извивающейся джинчурики Нанаби, и...

  Дальнейшее мелькнуло калейдоскопом.

  Узумаки спеленала руки и ноги ослабленной джинчурики и занесла над ней клинок. Мелькнула багровая молния, но пятихвостый не успел, и его коллега обзавелась изрядным количеством стали в подреберье.

  Шиноби Конохи застыли в растерянности. Каждый понимал: ослабеет девчонка, и Нанаби вырвется. Так почему же Кушина-сан?!.. И что теперь делать с Фуу?!!

  А озадаченный далёкий зритель всматривался в искажающиеся ликованием черты хорошо знакомой куноичи и с каждым мгновением всё больше чувствовал... даже сквозь расстояние!..

  Дерево.

  Белую, податливую плоть мокутона.

  Из серых глаз Узумаки на мир торжествующе смотрел Зецу.

  Брюнет дёрнулся, сделал шаг — и споткнулся об осколок арматуры. Глаза заслезились от ветра, пыль, висящая в воздухе, забилась в нос... Мужчина жалобно сморщился, чихнул, вытер слёзы — и наконец обернулся.

  Гнутое, треснувшее дерево смотрелось таким же обломком, как и остальные груды мусора.

  Так вот, значит, как перемещается Зецу?..

  Фарфоровая маска, покоившаяся на затылке, заняла своё место, защищая его лицо и глаза от узнавания.

  ...Узор сложился.

  От адреналина губы искривились в безумном оскале.

  Зецу почувствовал его — и теперь сверлил взглядом, позабыв даже про меч с нанизанной на него джинчурики.

  Он может не понимать, кого видит, но точно поймёт степень угрозы для Великого Плана Мадары.

  Ещё одного такого нападения Коноха не переживёт.

  Нельзя дать Белому уйти.

  

  Они гнали друг друга к границе деревни. Зецу ломаной линией мелькал в лабиринте улиц, демонстрируя в теле Кушины такие ужимки и движения, что в его нечеловеческой природе сомневаться не приходилось. Белый искал удобное поле боя, считая таковым лес и даже не предполагая, насколько этим облегчит задачу своему преследователю.

  Шиноби в форме АНБУ и забавной, легко узнаваемой маске Панды отставать и не думал, рывками и воздушной акробатикой постоянно нагоняя и направляя творение сумрачного гения Мадары. Спиральный сюрикен в глубине поалевшего глаза таил приготовленное Камуи, но применять его мужчина не спешил. Эта техника не гарантирует моментальной победы и при этом однозначно раскроет его личность перед Зецу. Стоит подождать и пустить в ход новые умения — для генома Сенджу чащоба вокруг Конохи просто идеальное место сражения. К тому же, там мала вероятность появления зрителей и случайных жертв, коих и без его усилий сегодня достаточно.

  Иногда Белый дёргался в сторону деревьев, делая вид, что пытается уйти, но так и не доводя дело до конца — лишь заманивая, не давая ослабить внимание. Бросить всё и исчезнуть Зецу явно не давало растравленное любопытство. Частичка его собрата, оказавшаяся неподвластной и прописавшаяся во враждебной Конохе.

  Думать о себе, как о ещё одном клоне было неприятно. Хотя и поспорить с этим трудно — даже сейчас, на бегу, брюнет ощущал, как себя, все деревья и травы в радиусе полукилометра. Только Зецу виделся чужеродным. Проверять, сможет ли Белый смыться через "чужие" деревья в боевых условиях не хотелось бы, но, скорее всего, придётся.

  Заслышав взрывы и крики, клон Хаширамы резко сменил направление. Насколько помнилось брюнету, в той стороне кипела битва с Мататаби. Мужчина напрягся: убить свободного Демонического Зверя не сможет даже Белый — но и то, что он задумал, вряд ли понравится преследующему его шиноби.

  Пущенная стена огня, как и водный дракон, поднятый из реки, не свернули Зецу с пути к неведомой цели. Промелькнув над стихийным пунктом медпомощи, клон влетел в ряды шиноби Конохи.

  Стиснув зубы, брюнет ворвался следом. Он в маске АНБУ — настоящей и легитимной. Его действиям вряд ли кто воспротивится. Да и правый глаз, если скрыть шаринган, не распознает ни одна живая душа.

  Белый просчитался. Ниндзя Листа, конечно, провожали их удивлёнными взглядами, но вмешаться так никто и не рискнул. Наоборот, некоторые спрашивали у "Панды-сана", нужна ли помощь.

  Странно. Неужели жену учителя так не любят? Насколько помнил мужчина, Кушина никогда не вызывала симпатий общества, но всё же сумела стать для Конохи "своей". Что же изменилось? Что он пропустил? И неужели Минато-сенсей это позволил?!

  Земля дёрнулась под ногами одновременно со звуком тяжёлого удара. Впереди вскипели клубы пыли, поднятой упавшим на головы шиноби... бывшим зданием. Что-то разошлась Двухвостая Кошка. Как бы гулять по Конохе не пошла — в деревне и так хаос достаточный, чтоб ещё и ей давать разгуляться.

  Зецу смело нырнул в самую неразбериху. Продолжая следовать за ним с помощью сенсора мокутона, брюнет чуть отвлёкся, выращивая низкие, корявые деревья, приподнявшие обломки и открывшие пострадавших для скорейшей помощи медиков. "Спалиться" он не боялся — где-то совсем рядом ощущался ещё один активный Сенджу, а в стороне виднелись монструозные конструкции из переплетённых ветвей.

  Сенджу оказался чересчур рядом. Буквально промелькнул под ногами, когда кончилось поле обломков.

  Совсем молодой парень-АНБУ. Коротко стриженный каштановый ёжик волос слипся от пота и крови, осколок фарфоровой маски застрял в щеке. Левая рука сломана. Броня скомкана и погнута, точно его пытались протаранить — и страшно подумать, во что превратилось под ней хрупкое человеческое тело... Но глаза по-прежнему смотрели прямо, твёрдо и непримиримо.

  Смотрели, да не видели. У парня явно контузия, не считая всего остального.

  Эта запавшая в душу картина едва не сбила весь настрой. Слишком похож был незнакомый Сенджу на самого мужчину — такого, каким он был во времена Третьей Мировой. Столь же молодой. Упрямый. Горячий.

  ...Низкое потрескивание огромных огненных шаров не оставило времени для раздумий. Обито стремительно развернулся, возвращаясь к парнишке и выплетая цепочку печатей.

  Жидкая грязь нехотя вскинулась, формируя защитные стены в три ряда. Два рухнули сразу, на лету спекаясь в глиняные черепки, а третий спустя секунду рассекли на ровные полоски могучие когти.

  Пылающая ненавистью Двухвостая Кошка нависла над людьми. Огненный шар — собрат предыдущих двух — начал с гудением формироваться в оскаленной пасти.

  — Гендзюцу: Мангекё Шаринган! — расплылся в сумасшедшей улыбке брюнет.

  Давненько он не подчинял Биджу! Интересно, его нынешняя холодная ярость способна потягаться с детским исступлением и всеобъемлющей ненавистью?!!

  Мир затопили потоки пламени. Рыжего ли, голубого — мужчина уже не различал. Он видел боль и растерянность в разуме Биджу. Чувствовал горечь её потери. Пропускал через себя праведный гнев Демонической Кошки и предчувствие бесполезной, но успокаивающей мести.

  Он сочувствовал ей в той же мере, в какой пожалел бы питомца, оставшегося без хозяина. Но Ниби слишком опасна. И вот уже его чувства — твёрдость намерений, неколебимая воля, уверенность в её заблуждениях и своей правоте — плотно окружили беснующееся пламя.

  Кошка дрогнула. Очаг её сознания заметался истерически в бесплодных попытках вырваться. Обито прочёл ярость и ужас — следы совсем недавнего подчинения; но отвлечься себе не позволил.

  Он давил собственной правдой, предчувствием успеха и — что уж теперь юлить! — впитавшимся в плоть и кровь долгом. Долгом шиноби. Ученика. И Учихи.

  Деревня может жить спокойно — представители клана-Основателя никогда её не предадут. Учихи встанут стеной, что бы не угрожало наследию предков.

  Сложно ли отказаться от самого себя, а, непутёвый сын Великого клана?

  ...Невозможно. Не тогда, когда это составляет саму твою суть.

  

  Ниби не поддалась и не смирилась — кошачья натура дала о себе знать во всей красе. Но Обито окружил её своей волей, сковал цепями долга и пониманием происходящего, и смог, наконец, моргнуть, разрывая зрительный контакт и возвращаясь в реальность.

  Вокруг гудел человеческий гомон. В охранном порядке стояли АНБУ, готовые помочь либо пресечь. Калечного Сенджу оттабанили чуть подальше, где и лечили сразу трое ирьёнинов, судя по суровым лицам, вытаскивая парнишку с того света.

  Свирепый оскал Кошки так и нависал над толпой. Горящие алым огнём зрачки с чёрными знаками шарингана буравили людей невидящим взглядом.

  Обито чуть ослабил "поводок", давая Двухвостой успокоиться и сесть. Биджу сердито зашипела, пытаясь вернуть контроль, но потерпела неудачу и гордо легла, отвернув морду и нервно подёргивая хвостами.

  Мужчина выдохнул и только теперь заметил, насколько холодит лёгкий ветерок его разгорячённое, мокрое от пота тело. Да уж. А ведь не хотел вмешиваться в бои...

  Зецу давно ушёл — его присутствия не ощущалось не только рядом, но и в пределах пары километров, которые успел проверить мокутоном пришедший в себя брюнет. Дальше скользнуть не рискнул — нужная степень отрешённости могла негативно сказаться на контроле Ниби.

  Впрочем, что уж теперь сожалеть. Он спас людей и помог деревне — и это, наверное, главное. Минато-сенсей бы одобрил.

  А Белый, если он не успел увидеть подавления воли Биджу, вполне мог решить, что его преследовал ещё один Сенджу. Это всяко более реальный вариант, чем вернувшийся из небытия бывший подопечный.

  Формация АНБУ дрогнула, расступаясь.

  — Отличная работа, Шису!.. — приблизившийся Шикаку Нара осёкся на полуслове. Чуть расширил глаза, сглотнул и уточнил: — ...Всё в порядке?

  Знает, с лёгким удивлением понял Обито и расплылся в улыбке:

  — Всё отлично! — и, посерьёзнев, добавил: — Я задержу Ниби надолго, Нара-сан. Вы пока можете разобраться с остальными вторженцами. А то что-то там не очень гладко...

  Главнокомандующий ещё раз пробежался глазами по его маске, словно пытаясь сквозь фарфор разглядеть лицо, и наконец кивнул:

  — Ладно. Оставляем её на тебя. Медведь обеспечит охрану, — мотнул он головой на одного из АНБУ.

  Потом приблизился, тихо выдохнул: "Спасибо, Учиха-сан!" — и, больше не колеблясь, повёл людей в сторону второго сражения.

  Обито глянул на подчинённую Биджу, но не рискнул предложить её-своё участие. Бардак на поле боя и так был изрядным, и малейшую возможность навредить, а не помочь, стоило зарубить на корню.

  Наскоро подлеченный Сенджу очухался и с испуга едва не атаковал смирную Кошку. Над ним дружески посмеялись и выделили сопровождающих. Правда, направился парень не в госпиталь, а в сторону идущего боя. Вот же упрямец!

  Подошедший к охране медик высказался несколько крепче. На что Обито прыснул и уточнил:

  — А кто это?

  — Этот-то, недобитый? — мотнул головой в сторону ушедшей компании ирьёнин. — Да Сенджу это. Кохаку Сенджу. Наследник клана и всё такое. Недолго ему наследовать, такими темпами.

  Кохаку? Надо же. Он о таком и не слышал, сидя в своём подземелье. Интересно, о чём ещё умолчали учитель и Фугаку-сама?

  — Сам-то ты как? — небрежно-панибратски окликнул его всё тот же языкастый медик. — Помощь не нужна? И вообще, скажи своим дружкам, пусть меня пропустят. Для осмотра.

  — Извините, — смутился мужчина. И от непривычного внимания, и от ехидного участия в голосе врача. И от огорчения, что придётся ему отказать. Не просто так же вокруг стоит охрана. — Я цел. Правда. Спасибо.

  — Это тебе спасибо, — отмахнулся ирьёнин. — Если бы не ты, нас бы всех здесь накрыло... — он чуть поёжился, покосившись на Кошку. — Ну ладно, бывай тогда.

  И так же небрежно-грубовато махнул рукой, уходя.

  Брюнет с улыбкой смотрел ему в след. Впервые за долгое время — с ровной, мягкой, не сразу осознанной улыбкой.

  Кажется, Минато-сенсей был прав, и пора выходить из подполья.

  ...Добро пожаловать домой, Учиха Обито.

  

  

  И всё-таки Курама ошибся, это Наруто смог утверждать с уверенностью спустя всего несколько минут. "Отфутболенная" в сторону Санби Бомба Биджу к приступу ярости Исобу отношения не имела. А имело к нему отношение, а точнее — являлось прямой причиной нападения, плачевное состояние и тяжёлое положение их коллеги, джинчурики Семихвостого.

  О, да — Санби тоже оказался высвобождением чакры Демонического Зверя! И это немало удивило Узумаки и его рыжего друга. Наруто чётко помнил, что в его прошлом мире исполинская Черепаха смогла скрываться от людей до тех пор, пока не попалась на глаза Акацуки, и недоумение Лиса было тому подтверждением. Впрочем, кто сказал, что здесь нет своеобразного аналога мадаровской организации? Вон, Зецу же внезапно нашёлся! Странно только, что они решили выпустить из рук такую серьёзную добычу...

  Хотя это надо ещё посмотреть, кто тут добыча. Джинчурики-то Трёххвостого до сих пор не видать — а пока они не узнают, кто это, гадать о его принадлежности и целях почти бесполезно.

  Одно несомненно — давать в обиду свою напарницу по нападению носитель Санби решительно не желал. Потому что сидевшая смирно Черепаха вскинулась и атаковала, едва лишь увидев, как Фуу лишается Покрова.

  Возможно, всё ещё обошлось бы малой кровью, если б ослабленную джинчурики просто захватили в плен, как и планировалось. Но выметнувшийся словно из-под земли Зецу в обличии мамы сковал девушку цепями чакры и нанизал на меч с равнодушием и удовлетворённостью бывалого мясника.

  Наруто не успел его остановить. И даже не смог погнаться за обнаглевшим врагом, уже второй раз атаковавшим носителя Биджу. Вместо этого пришлось, напрягая все силы и буквально рвя жилы, защищать себя и окружающих людей от разрушительного гнева Трёххвостого.

  Санби, увидев предательский финт Зецу и расплывающееся на теле Фуу кровавое пятно, впал в форменное неистовство. От ударов бронированными хвостами не спасала ни одна защита. От гортанного рёва Морской Черепахи закладывало уши и даже сбоило чувство равновесия. От топота могучих лап, гневно ровняющих всё с землёй, твердь под ногами ходила ходуном, трескалась и стонала, как живая.

  Наруто наивно считал, что раньше был хаос?! Забудьте! Хаос воцарился теперь.

  Под плотным присмотром мечущегося бешеной белкой Узумаки изрядная кучка шиноби смогла скоординировать усилия и отступить со ставшего столь негостеприимным пустыря. Большую часть раненых товарищей им пришлось бросить ради призрачной цели — попытаться удержать ещё какое-то время на этом свете стремительно бледнеющую Фуу.

  Джинчурики Исобу в слепом исступлении даже не понял, что сам приближает её конец. Или просто решил, что он неизбежен?..

  Горький вой-рёв не прекращался ни на минуту, но постепенно менял тональность, уже не дезориентируя, а просто раздражая и увязая в зубах. Блондин, не в малой степени благодаря чакре Биджу, даже наловчился его почти не замечать, и тем неожиданней оказался возбуждённый голос Лиса: "Наруто! Это он!"

  "Кто он?" — угрюмо буркнул парень, особо не отвлекаясь. Всем весом налетел на один из хвостов, сбивая его с траектории и стёсывая Покров об алмазной твёрдости шипы. За спиной спешно эвакуировались остатки запечатывающего отряда, среди которых мелькали чёрные хвостики малолетней Учихи.

  "Да Исобу! Санби! Это он! Это его рёв так на нервы действует!"

  "А. Ага", — не особо вслушиваясь, согласился Наруто.

  Он уже чувствовал, что силы, даже заимствованные, подходят к концу. Пять хвостов Покрова давно превратились в четыре, и два из них сейчас норовили слиться воедино, демонстрируя его нарастающую слабость всем желающим.

  Джинчурики Санби никак не желал приходить в себя, но его атаки тоже становились всё более редкими, зато злыми и прицельными.

  "Исобу владеет звуком, — вещал на границе сознания Курама. — В воде это сумасшедшее, разрушительное оружие. Но даже на воздухе влияние колебаний среды сложно недооценить... Аррргх, кому я это говорю!.. Короче, он не даёт успокоиться! Надо его вырубить!"

  "Ага", — безучастно повторил Наруто, но нерешительный взгляд всё же бросил.

  Положим, среди потерявших былую резвость хвостов он ещё проскочит. Как искать на бронированной туше тело джинчурики, непонятно. Как и то, чем этого толстолобового истерика приводить в адекватное состояние. Или и правда вырубить?..

  Тяжесть собственного тела нарастала с каждой минутой. Чувствуя, что от полной отключки его отделяет не так уж много времени, Узумаки решительно попёр напролом, оставляя принятие решения на откуп случайности и веянию ситуации.

  Хвосты он пролетел мигом. Искомого джинчурики нашёл над правым плечом Черепахи. Но, хоть очень хотел и спешил всё закончить... просто не смог его вырубить.

  На грубом панцире Трёххвостого, у самого основания одного из шипов, сидел, вцепившись в тело смутно знакомой куноичи, и самозабвенно ревел белобрысый ребёнок.

  Мальчишка. Лет трёх-четырёх от роду, в какой-то дурацкой, извазюканной в грязи одежде. Босоногий, потрёпанный и уже охрипший от слёз.

  Не такого противника блондин ожидал увидеть.

  "Курама?.."

  Даже Лис не нашёлся, что сказать.

  

  Наруто всё же вспомнил, где видел эту куноичи, и от этого воспоминания помрачнел только больше. Протектор Кумо, длинные светлые волосы и перчатки без пальцев, потому что в бою у джинчурики Ниби прорезались длиннейшие, опаснейшие когти из чакры.

  Всё ещё в неком ступоре, Узумаки сунулся было ближе, желая проверить пульс Югито. Хотя залитая кровью грудь и выглядела опасно, но вдруг... Правда, Биджу из неё уже вырвался, а выжить после такого могли единицы.

  Мальчонка, сидевший, словно в трансе, среагировал мгновенно, как дикий зверь. Жёлтые глаза с кровавыми радужкой и зрачком распахнулись в ярости, и Санби ударил себя по плечу хвостом — наотмашь, гулко, с разлетающимися осколками шипов и скрежетом поцарапанного панциря.

  Да он так сам себя угробит, суицидник биджев!

  Наруто пробежал по хвосту, оттолкнулся, когда тот стал удаляться, и тяжело приземлился рядом с невредимым ребёнком. Как это ему удалось?.. Впрочем, неважно.

  ...А соломенный цвет волос у малыша точно, как у Югито. И столь же бледная, необычная для страны Молний кожа. Интересно, какие у него глаза? Не может же быть, что они родственники?..

  Увидев невредимого Наруто, малолетний джинчурики заплакал-заревел громче, и Санби вторил ему грозным, исполненным силы рёвом, от которого зазвенело в ушах и обрушило полквартала вдали.

  Он думал, что это ярость? О, нет... Это горе. И осознание потери.

  Вот почему мальчик так защищал Фуу — не хотел, чтоб с ней повторилось то же, что с Югито. И теперь не желал подпускать к себе Узумаки. Его можно понять.

  Солнечный блондин осторожно поднял руки в мирном жесте. Будь у него всё ещё четыре хвоста, вряд ли бы кто-то понял его мирность, но сила Лиса успела истощиться, Покров едва тянул на два хвоста, и только Курама, по чуть-чуть добавляющий в каналы лечебную составляющую своей чакры, ещё держал парня в кондиции и на ногах. А сквозь успокоившийся, полупрозрачный Покров человеческая фигура Наруто виднелась вполне отчётливо.

  — П-пррривет, — осторожно и как можно чётче выговорил Узумаки. Не считая раскатисто вышедшего "эр" и изрядно мешающих клыков, получилось неплохо. — Не бойся. Я не вррраг. Я не тррону...

  Мальчишка чуть притих, прислушиваясь, и, подумав, всё же прекратил реветь, настороженно следя за Наруто взглядом.

  — Я тоже джинчурррики, видишь?.. — попытался нащупать почву носитель Кьюби. — Я не буду нападать. Я прросто не знал...

  — Она!.. — вдруг всхлипнул ребёнок. — Она... ничего плохого не хотела!.. А он... он её просто уби-и-ил!..

  Зецу и тут отметился? Или ещё кто-то открыл сезон охоты на джинчурики?.. Не важно. Пока не важно.

  — А она... твоя мама?

  — Нет... Но сестрёнка Югито[3] тоже хорошая!..

  — Конечно, хоррошая, — согласно кивнул Наруто и осторожно сел, чтоб не нависать над мальчуганом и не давить на него даже в малости. Итак ребёнок похож на взрыв-печать с уже поданной чакрой. — Я тоже хорроший. Веррришь?..

  На этот раз он удостоился более пристального и серьёзного взгляда.

  — Ты такой же, как сестрёнка, — наконец удовлетворённо кивнул малыш, и настороженного недоверия в его голосе поубавилось.

  Наруто мысленно перевёл дух.

  — Всё веррно... И ты такой же. А почему ты тут сидишь?..

  Губы мальчишки искривились в попытке не зарыдать:

  — Потому что... злой дядя нас притащил... и убил... сестрёнку-у!..

  — Ну-ну, тише... тише... — Узумаки придвинулся ближе и невесомо огладил встрёпанную макушку — по-настоящему коснуться мальчугана он пока не рискнул. — Такое бывает... иногда. Но ты не бойся... Теперрь всё будет хорошо, правда... Я рядом, я тебя защищу... Злой дядя тебя не обидит...

  Наруто нёс какую-то незамысловатую чушь, больше надеясь на успокаивающее действие времени и интонаций, чем на смысл, и тем неожиданнее были для него вскинутые в немом восторге глаза мальчугана:

  — Ты... ты мой папа?!!

  У Узумаки в мозгах что-то явственно хрупнуло и заклинило. Пока он с разумностью болванчика моргал в пустоту, малыш успел перебраться к нему на колени, крепко обхватить торс и прижаться лицом к плечу.

  — Мне мама... говорила, что меня спасёт папа! Ты ведь папа?!.. Ты меня спас! Ты хороший! И ты такой же!.. — счастливо бормотал он куда-то в сочленение доспехов.

  Хотя, какие, к Шинигами, доспехи! Наруто же весь объят чакрой Лиса! Мелкий же пострадает от неё!.. Или нет?..

  Парень мотнул головой, ставя мозги на место.

  — Тебя... хоть как зовут-то?.. — просипел осчастливленный "папаша".

  — Кими! — хихикнул в подмышку ребёнок. — А ты правда мой папа?! — И вновь поднял сияющие, растерявшие где-то всю красноту глаза. Такое тёплое, тёмное серебро Наруто видел у мамы в моменты незамутнённого счастья.

  — П... правда, — отрезал сам себе все пути для отступления.

  Просто не смог ответить иначе.

  — Папочка!.. — зажмурился деть и вновь приник к его обряженной в жёсткую амуницию груди.

  Руки сами сомкнулись, защищая мальчишку от всего мира.

  К Шинигами его опасность, неизвестное происхождение, атаку Конохи, Санби в комплекте! Плевать на всё! Он никогда не даст ребёнка в обиду.

  — А меня зовут Наруто, — тихо прошептал в светлую макушку. — Узумаки-Намиказе Нарруто, чунин Скрытого Листа, наследник клана Узумаки... Теперь — твой папа.

  

  В какой-то момент Санби под ними просто истаял, опустив пару джинчурики на землю. Дитё на руках потеряло все признаки одержимости и тихо сопело, вырубившись от усталости и переживаний. Рядом осталось лежать тело Югито Нии, чуть поодаль собирались с силами ударные отряды шиноби Конохи. Хотелось бы верить, что сослуживцы и прочие заинтересованные лица тут только ради перестраховки, но Наруто ещё слишком отчётливо помнил, с какой яростью и ужасом на него смотрели те, с кем он бился в одном строю.

  Вряд ли шиноби Конохи успели проникнуться внезапной любовью и пониманием к ещё одному носителю проклятого Демона. Слово "предатель" так и витало в воздухе. Или даже звучало, и ему это не послышалось?

  Мда. Плохо, что в этой деревне у него не было дюжины лет на завоевание признания. Да и с ребёнком на руках, едва не падая от усталости, сложно делать вид, что ты серьёзный джинчурики, и вести диалог с позиции силы. А другого разговора у них сейчас просто не сложится.

  "Курама? Ты сможешь чем-то помочь?"

  "Чем? — хмуро уточнил Лис, оправдывая наихудшие ожидания. — Ты на пределе. Я почти тоже. С таким довеском — да биться против всей деревни?.. Мы даже попытку оторваться и уйти не осилим".

  "Ксо! Ну не может же быть, чтобы не было выхода?!"

  Наруто поднял взгляд. По сжимающемуся вокруг кольцу прошла волна — шиноби напрягались, стискивали оружие и готовились встретить свою смерть, но не отступить.

  Поговоришь с такими, как же.

  — Я сдаюсь! — постарался погромче и почётче сообщить блондин.

  Вставать с земли даже не пытался — незачем провоцировать. Да и не был уверен, что сумеет.

  — Я сдаюсь, слышите! Я не буду сражаться!

  — Ага, как же... — тихо пробормотал какой-то Инузука. Злобы и остроты во взглядах не убавилось.

  — Ксо! Я не хочу биться!

  — Не бейся, — нервно хохотнули в ответ, и прозвучало это совсем не мирно.

  — Я свой, даттебаё! Спросите у Чет... у Нары Шикаку! Он в курсе!

  — А то ты не знаешь, что вы его чуть не убили! — яростно выкрикнули из дальних рядов.

  Наруто прикусил губу. Папа отсутствует в деревне, его Советник не поможет, Енота и Мирая нет — они далеко, да и что смогли бы сделать рядовые шиноби против распалённой толпы?!

  Неужели всё закончится вот так глупо?!

  — Вам нельзя меня убивать, — глухо напомнил. — И Кими я не отдам. Я сдамся только Хокаге!

  По рядам прошла непонятная волна шепотков.

  — Я знаю, что Четвёртого сейчас нет в Конохе! — повысил голос Узумаки. — Но я готов дождаться его здесь, на этом самом месте, ничего не предпринимая! Я готов ему сдаться! Согласны?!!

  Толпа шумела. Голоса разделились на десятки мнений. Ну хоть всеобщая ярость вроде поутихла, и то хорошо...

  — Мы согласны! — возвестил до боли знакомый, почти родной голос семпая, и шиноби подались в стороны, пасуя перед суровой твёрдостью поступи Сенджу. — Только я тебя в древесный барьер посажу, не против?

  И незнакомое, юное лицо со свежим шрамом в виде галочки на щеке заговорщицки подмигнуло блондину.

  — Не против! — Наруто расплылся в улыбке от нахлынувшего облегчения. Руки, до этого момента судорожно стискивающие малыша, безвольно расслабились и упали. Он бы и сам упал, но следовало ещё подержать марку, хотя бы временно, пока Енот не закончит "подавление страшного монстра барьером".

  В радиусе пары метров вокруг, отрезая Узумаки от остальных, проклюнулись ростки дерева. Они быстро набрали изрядную длину и толщину, оквадратились, как всегда было у семпая, и, как-то странно изгибаясь и переплетаясь, сотворили вокруг что-то вроде птичьей клетки. С отдельной благодарностью джинчурики отметил выросший прям под ним деревянный, сухой и чистый, пол.

  Осторожно положил ребёнка и одними губами шепнул Еноту: "Спасибо!"

  Сенджу только кивнул. Пошатнулся и поспешно вырастил себе брусок для сидения. К нему подскочил ирьёнин и что-то яростно зашипел, но семпай только отмахнулся.

  — Ты сам-то как?! — с хитрой улыбкой и в полный голос поинтересовался он у Наруто.

  Блондин опешил. Метнулся взглядом по сторонам, ничего не понял, но на всякий случай ответил:

  — Нормально...

  — Ты зачем в бой сунулся, бестолочь?!

  — Так это... — окончательно растерялся Узумаки. — А что мне было делать? Сиднем сидеть, даттебаё?!

  — Минато-сама меня четвертует!.. И Мирая до кучи. Тебе нас не жалко?!..

  Внимательно прислушивающаяся к этому спектаклю толпа забурлила. Кто-то из АНБУ неуверенно обронил:

  — Это ведь Хорёк?..

  Другие подхватили:

  — Тот самый, барьерщик!..

  — А он разве не ученик Сенджу?..

  — А он вообще нападал на наших?!

  — Он защищал ребят из запечатывающей команды!..

  — И меня вытащил из-под удара...

  — И сдался сам...

  — Советник должен знать, надо лишь подождать, пока Нара придёт в себя...

  — Раз Хокаге в курсе, значит, он правда наш?..

  Наруто разулыбался. Лёг рядом с мирно посапывающим дитём и повертел перед глазами когтистую, покрытую слоем чакры ладонь.

  "Курама, а Покров скоро спадёт?"

  "Не знаю, рассосётся потихоньку. А что? Ты хочешь скинуть остатки чакры в барьер? Не советую. Эта клетка — только видимость мокутона, она даже слабее обычного дерева. От одного твоего чиха рассыпется".

  "Похоже, семпай тоже время зря не терял..."

  — Как там остальные? — поднял парень взгляд на Сенджу.

  — Остальные? — удивился Енот, чей юный вид без маски никак не желал складываться в одну картину с привычным образом наставника-АНБУ.

  — Ну, Биджу. Шукаку, Чоумей и... там ведь была Мататаби?

  — Однохвостый, Семихвостый... и Двухвостая? — уточнил семпай и пожал плечами: — Нормально. Наверно. А что?

  — Да так... — запнулся Наруто, но всё же решился озвучить: — И долго нам тут сидеть?

  — Ну ты же сам предложил: пока не вернётся Хокаге.

  — Ага, — печально вздохнул блондин, чувствуя, что сознание совсем уплывает. — Я посплю тогда. Курама, проследишь?..

  И нервно хихикнул про себя: "Па-ап... Возвращайся скорее!.. Ты нам очень нужен..."

  

  

продолжение следует

  [1]тайчо — "капитан". Ямато был временным командиром команды Наруто в отсутствие Какаши. обратно

  [2]баа-чан — "бабушка", "старушка". обратно

  [3]сестрёнка ("старшая сестра", нээ-сан) — в детской речи: имеется в виду не родная сестра, а любая девушка заметно старше возрастом. обратно