Краткое описание жизни на Дальнем Востоке в Тылу Колчака

Показания тов. КИРИЛЮК члена Союза Труда Горнопромышленности гор. Владивостока, он же и уполномоченный рабочих Дальнего Востока, пробравшегося через Восточный фронт в Глазовском направлении.

Краткое описание жизни на Дальнем Востоке в Тылу Колчака Кирилюком.

Пишу как очевидец из достоверных слухов, сомнений о преувеличении не может быть, так как я проживал всё время в гор. ВЛАДИВОСТОКЕ, изредка выезжая проверять слухи по поручению тов. тов. рабочих.

После свержения Власти Советов на Дальнем Востоке 29 июля 1918 года Земской управой, именующей себя С.-Р. (Меньшевиками), при помощи предателей чехов совместно с русскими погонниками Атамана Калмыкова Уссурийского Казачего войска и Японской бородой генерала Хорватом порядок, как они говорили, не установился, а на оборот крестьяне Приморской и Амурской областей обижены Японскими войсками и Карательными отрядами самозванных атаманов Казаками. Население встревожилось, и началась партизанская война. В Амурскую область обхватило всю железнодорожную линию, и безпощадно началося избиение начальства жел.дор. и предателей попов и капиталистов.

Тогда русския отряды не в силах были подавить восстание, и были посланы Японския войска 12 девизии, которая погибла целиком во главе с поручиком ХОРИ и ХОРУЯ, как выражаются Колчаковцы, пали смертью храбрых. Обиженные этим Японский главнокомандующий, генерал Оонь и генерал Ямато, издали строгий приказ вплоть до уничтожения населения и ихних жилищь, но этим они не запугали население. А пуще обозлённые тогда Оонь и Ямато об"явили приводить приказ в исполнение, начали убийства жителей, замеченных или по наговору в большевизме, искоренять вплоть до грудных детей, о чём свидетельствует комиссия, посылаемая в село Ивановку Амурской области, близ гор. Благовещенска, а так же вынесенный протест Областной Земской Управой, и потом напечатанный в газете "Далёкая Окраина", номер её не помню. Газета была приостановлена на всё время военного положения в городе, а Земская Управа была арестована. Члены Управы были арестованы по ордеру коменданта крепости полковника Бутенко. Арестованные члены Управы Сквирский, Квасин, Богданов и Ходоров, и Семешко были отправлены в срочном порядке на ст. "Пограничная" Китайской Вост. ж.д. для производства суда. Выносивший протест городской Голова Огарев, скрылся во время ареста на Американском крейсере "Бруклин", чем избежал ареста, а бывший член Учр. Собр. Выкрестов по слухам тоже был арестован.

Предполагалось ещё арестовать многих, в том числе и члена Центрального Бюро Профессиональных Союзов А. Богданова (А. Богданов бывший Петроградский беллетрист, пробравшийся во Владивосток и занявший место члена просветительного Отдела при Центральном Бюро Профсоюзов). Но дальнейшие аресты не последовали, в дело вмешалось американское Консульство, и все бывшие арестованные освобождены, и с них была взята подписка о невыезде из города. Но они, не дожидаясь дальнейшей участи, поспешили скрыться на остров Ольги близ гор. Владивостока, о чём сообщил штаб крепости, якобы они выехали на пароходе "Пенза" в Японию. Но эти слухи не проверили, а также скрылся во время ареста председатель центрального Бюро Профсоюзов тов. Вакс.

С этого момента началось гонение на членов Земской Управы и членов Профсоюзов, и пошли обыски и проверки. Обвинялись они в покровительстве большевикам, что я лично слыхал, бывши в Управлении Земской Управы по делу по денационализации тех предприятий, которые были национализированы Дальневосточным Краевым Советом, и весь разговор передавался мне заведывающим тем же отделом Бобковым и заведывающим Биржей Труда Мельником и другими. Что в Земстве отняли все средства, которые были в его распоряжении. И таким путём Земская Управа поплатилася лично за разгон Советов. После этого она всецело склонилась на сторону Советов, не мечтая больше об Учр. Собр.

Тем временем появились слухи, что какие-то войска прибыли из Франции и стоят на рейде возле острова "Аскольд" в 30 милях от Владивостока, якобы власти хотят их разоружить и высадить на берег, боясь восстания. Но эти слухи не подтвердились, даже может быть и действительность, но они постарались их убрать при помощи Японских крейсеров. При том начались стягиваться разбежавшиеся красноармейцы после поражения осенью 1918 года японскими войсками. Зимовавшие отряды Шевченко в числе 5000 человек и отряда Мухина в 4000 человек, зимовавших на китайской территории, начали передвигаться на Ольгу побережья залива Петра Великого, и через несколько времени пошли по городу тревожные слухи, начальство и капитал зашевелился, ожидалось нападение на город, начались засады иностранных патрулей, на окраинах города появились броневые автомобили.

Слухи становилися тревожными, рабочие зашевелились, воспряли духом. Началась забастовка военного завода (бывший военный порт) на экономической почве. На предлог отказались делать снаряды. Дело принимало серьёзный оборот, забастовка должна была перейти в политическую. Забастовала мельница Русского Мукомольного Т-ва, арендуемая Министерством Продовольствия, забастовали [21] местные заводы и частные мастерские, ожидалась забастовка временных мастерских добровольного флота и всего каботажного берегового плавония. Начальство мечется, растерялось. Пошли приказы, угрозы, строгий запрет писать про ход забастовки под видом строгой ответственности военного времени.

Но слухи всё росли. Поднялся Союз Моряков. Пошла междуусобица в мастерских, администрация мастерских во главе с инженером Калиной решили предотвратить беду увеличением оклада жалования рабочим, чем предотвратили забастовку мастерских. Добровольный флот последовал того же примера и увеличил ставки жалования. Казённый же завод, не считая себя виной забастовки, вывесил об"явление, что все рабочие завода, ушедшие самовольно с работы, могут получить расчёт, если не станут на работу в течение 4 дней. Но рабочие не торопились, и на собрании металлистов в Народном доме была вынесена резолюция продолжать забастовку до удовлетворения рабочих, в случае расчёта уплатить заштатные и не вычитывать за дни забастовки. В эту ночь был арестован председатель Союза Металлистов, а на следующий день в 9 часов утра явилась милиция и по приказу коменданта закрыла Союз Металлистов на всё время военного положения. Я был в это время в Союзе, но пришлось удалиться, а документы и всё, что было, забрали товарищи рабочие на руки, а также закрыт Союз Деревообдельчиков, только остался Союз Моряков, так как члены Союза Моряков и руководители Союза — командиры и механики судовые, высший класс, который поддерживает руку Колчака.

Рабочие на казённом заводе расчётом не торопились, считая виной забастовки администрацию завода, так как рабочими было заявлено требование раньше за три дня. По истечении трёх дней вышли на работу, но к работе не приступили, ушли с работы в 9 часов утра, заявив мастерам отделов. Начальник завода инженер Меньших и директор завода инженер Бари вину валили на рабочих. Появились саботажники, выходили на роботу тайно. Ихнему примеру последовали другие, и забастовка была сорвана, часть приступили к работам, часть нет. Дальнейшие призывы к работе не увенчались успехом.

Настало тревожное время. Сознательные рабочие издали уезжать на Ольгу и присоединяться к отряду Шевченко. Слухи росли, и первая ласточка появилась в виде сообщения об образовании Совета на Ольге, крестьяне об"явили не признавать Колчака и не подчиняться ни какой власти, кроме Советов. Тем временем начали прибывать беглецы Колчака, почтовых чиновников и попов. Начался расстрел попов и начальства, начался бой близ Владивостока, во Владимиро-Александровской волости, куда были посланы карательные отряды, но не могли справиться — их перебили. Оставшиеся части белогвардейцев, рассерженные этим, начали порку и расстрелы стариков и женщин, допрашивая, куда ушли их сыны и мужья, но ответ получали смелый: "В сопки". Палачи Колчака — казаки, не зная, что делать, творили невыносимые дела, потешая своё начальство, но начальству не до весёлости, когда в тылу, почти на носу сел невыносимый Совет во главе бывших руководителей Совета на Дальнем Востоке, и которых белая гвардия считала уничтоженными.

Началась отправка десантов морем, был назначен ледокол "Байкал", но команда ушла на берег и отказалась от своей работы, не желая итти против своих товарищей. Была набрана другая команда, но и та отказалась. Тогда команда была набрана из гардемарин из школы дальнего плавания. Пароход с десантом ушёл, но получилась для них печальная история: при высадке их из парохода их встретили огнём и перебили. Несколько убитых и раненных привезли на борту парохода, а остальные остались в море. Злоба колчаковцев увеличилась. Пошли десанты за десантами, но и тех постигала такая же участь.

Последний десант был послан на пароходе "Магнит", но их перебили. По словам очевидцев, раненые юнкера бросались в воду со шлюпки, прибитая к берегу волной шлюпка оказалась наполненная кровью. Пароходу нельзя было сняться с якоря. Меткие выстрелы амурских стрелков убивали наповал показывавшихся на палубе. Но в конце концов якорь был поднят немного, но смельчака постигла участь прежних, и он был убит, а так же убитым оказался командир парохода в капитанской рубке, и старшие помощники, а пароход привёл третий.

Кладбище стало заполняться новыми мечтателями о золотых погонах. Запестрели свежие могилы с множеством венков и печальным положением для колчаковцев с надписями о безвременно погибших героях в борьбе с большевиками. Ежедневно начались похоронные процессии, потянулись по разным улицам и в разных направлениям в разные стороны с несколькими гробами, пестревшими множеством цветов, венков, купленных за награбленные деньги палачам Колчака за убийства рабочих, за которыми шёл капитал при глубоком вздохе, в ожидании, что может завтра их самих постигнет такая же участь.

При виде всего этого рабочие повеселели и заговорили. Начались приготовления кто чем мог в ожидании воздаяния капиталу по заслугам последнего. Был послан десант с моря на пароходе "Свира", который только привёз остатки казачьих сёдел, и дальнейшая отправка десантов морем прекратилась. В городе тревожилось начальство, потеряли голову. Оставшиеся Японские войска от зимней кампании были ненадёжны. 12 дивизия целиком была уничтожена, масса помёрзли, многие ослепли от холода. По рассказам очевидцев грузчиков, японцы платили за погрузку мёртвых из вагонов на пароход по 5 рублей с трупа, но русские грузчики отказались от этого, и работу исполняли китайцы.

Начали прибывать новые транспорты с японскими войсками. Их прибыло, как я очевидец и по слухам грузчиков, около 150000 человек. И в срочном порядке отправлялись в разные стороны, начались бои возле деревень Осиновки, Ивановки, Спасского. Смелые геройские [21об] отряды красных, [в] небольших кучках и геройски сражаясь, истребляя меткими выстрелами японские войска целыми эшелонами, не давая и высадиться. Японский штаб зашевелился, пошли международные десанты, — но и их постигла такая же участь — не принявши боя, боясь быть окружёнными, они возвратились во Владивосток, получивши ответ, что они могут наводить порядки у себя дома и Россию оставить в покое, а порядок мы у себя дома наведём сами, когда придам в гор. Владивосток с красными знамёнами. И таким образом у Колчака на носу нарос громадный чирий, который не даёт ему спокойно сидеть и мечтать о троне Романова.

А так же смелые герои красные начали действовать, обманывая на каждом шагу верноподданных Колчака, получая по подложным документам со склада артиллерии винтовки, патроны, орудия и снаряды и патроны, а так же обманным образом отправляют вагон винтовок и патронов на ст. Шкотову.

В это время областной комиссар Циммерман уходит в отставку, считая положение скверным. Генерал Иванов-Ринов, командующий Приамурским военным округом, за неточное выполнение своих обязанностей отзывается в Омск и на его место назначается другой.

Второе горе — все сербы, начавшие борьбу против рабочих за деньги, начали бунтоваться, за что арестованы во Владивостоке и охраняются Японскими войсками.

Третье горе — предатели чехи сознали свою вину. Часть отказалась повиноваться и началась между ними междуусобица и требование, чтобы их отправили на родину. Но им было сказано францусским командованием, чтобы они пробили себе дорогу через Петроград. Но те категорически отказались выступить на фронт, мотивируя то, что они потеряли убитыми более ста тысяч, а последних добивать не желают. Теперь у них тем более пошла ненависть к русским офицерам, которых ненавидят и называют глупыми баранами в золотых погонах, и того что они надели погоны, а так же тех своих начальников, которые продали их русским капиталистам за награбленные с трудового народа деньги.

Четвёртое — смелое бросание бомбы 1 мая тов. Журавским, уроженцем гор. Риги, и тов. Косаревым, 16 летним сыном слесаря военного завода, в верховного уполномоченного на Дальнем Востоке генерала Хорвата, который возвращался с торжества открытия памятника Чехам и спасся только тем, что вагон трамвая на том месте встретился с автомобилем Хорвата, и, наверное, бросатели пожалели массы невинных жертв и бросили вслед, но уже поздно, автомобиль успел удалиться.

Виновные были схвачены чехами по указанию одного студента, многие были избиты тут же, оцеплен рабочий район, пошли аресты, но виновных больше не оказалось. За покушение на жизнь Хорвата виновные были судимы военно-полевым судом. Журавский был приговорён к смертной казни, но помилован и присуждён к 20 годам каторги, а Косарев как малолетний оправдан. Буржуазия и попы засуетились, начались молебны, службы благодарственные о благополучном спасении от смерти, и проклятия посыпались на головы рабочих. Но Хорвату от этой радости не особенно стало приятно. Он поспешил скрыться в Харбин в свою резиденцию под защиту китайских войск.

Буржуазия в испуге засела в свои хоромы и начала ждать своей дальнейшей участи завтрашнего дня. Появились слухи о скором нападении на город и уничтожении буржуазии, и воздаяния попам за их усердные молитвы. Из буржуазии некоторые бросились за границу, но не так легко уехать — Япония ограничила в"езд при требовании строгого соблюдения правил. Те только и могли попасть за границу, которые во время Советской Власти были гонимы большевиками или же подвергались другим наказаниям со стороны большевиков, и то соблюдались правила при получении документов за границу и консульской визы, требовалось 7 фотографических карточек, засвидетельствованных высшими властями русской и иностранной миссии. Таким образом вся российская буржуазия, собравшаяся под защиту золотых погонов, очутилась не особенно в хорошем положении. Хотя и были разбросаны нелегальные прокламации, что временный совет Ольги не намерен дальше итти, терять своих лучших героев против массы японских войск, а держать свои позиции, не уступая ни какой силе до удобного момента.

После этого последовало об"явление канадского командования, что канадские войска скоро уходят из Владивостока в первых числах июня, а остаются только японские и американские. Но японские [*видимо, американские] войска ненадёжны для них, так как американцы преследуют цель рабочих, об этом нет сомнения, что американские войска пойдут против рабочих. Одни остаются японские войска, вся надежда Колчака, а то что-то тревожит их. Восстание Кореи, которая предъявила Японии все требования как самостоятельное государство, и сильная вражда и беспорядки в Корее, куда Япония отправила тоже свои войска и тем обличает рабочее движение на Дальнем Востоке. Недовольство Китая Японией и на мирной конференции и другие протесты, а так же частые выступления китайцев против японцев, как имеющие место в гор. Пекине в конце мая н/ст. нынешнего года открыто выступавших китайцев против японцев, которые избиваются китайцами. Но потом в газете было опровержение, что якобы восстание подавлено. Но раз оно назрело, то когда-нибудь перейдёт в свою форму. Да и вообще все китайцы настроены против Японии. Даже проездом через Харбин мне лично говорили, что китайские купцы постановили вместе с всем торговым классом Китая об"явить Японии бойкот.

Скоро придётся Колчаку испить горкую чашу, и раздутый мыльный пузырь правителя скоро лопнет, и Колчаку попасть в Москву на трон и во сне не придётся видеть, а придётся удалиться к своим союзничкам — японцам на курорт лечться от мании величия и царской короны, а русским капиталистам придётся получить [22] по заслугам. Они увидели теперь свою неовратимую беду в глаза, теперь они поняли, что ихние именуемые власти всероссийских правителей никто не признаёт, как за границей, так и внутри России, ни крестьяне, ни рабочие и те последователи, которые держали их руку многие отвернулись от них.

Все приказы ихние не исполняются, строгий приказ о сдаче казённых вещей жителями не исполнился, призыв унтер-офицеров прошёл плохо — явилось 18 человек, из которых 11 ушло обратно и осталось только 7, и то те, которых заставила нужда. Призыв 19 и 20 годов не увенчались успехом: пошли только те, которые на счету, а именно учащиеся 7 классов всех учебных заведений и сынки родителей тех, которые на счету и нельзя увильнуть. Призыв городской интеллигенции тоже потерпел крах: все оказались неграмотными. Другая часть отказалась до тех пор не итти, пока не заберут с конвоем.

Последняя мобилизация от 18 до 35 лет совсем провалилась. В день призыва разбрасывались прокламации, призывающие сознательных товарищей не являться на призыв. Один старик 50 лет с гордостью наклеивал на дверях воинского присутствия прокламации три раза, но в конце концов был арестован и, наверное, поплатился за это жизнью. Рабочие, которые были насильно расчитаны с мест, являлись к воинскому начальнику, но они таких боятся мобилизовать, а предлагали поступать добровольцами, мотивируя тем, что их насильно никто не тянул. Рабочие уверяли, что их расчитали. Тогда начальство с уверением говорило, что это ошибка, и рабочие оставались на местах.

Один даже весёлый парень на призыв явился в одном галоше, а другом — образе катанка. Когда его опросили, сколько классов имеет образования, он ответил: "Полный курс прошёл образования на конюшне с лошадьми". Тогда ему предложили благополучно следовать восвояси, но тот обиделся и заявил: "Я думал, что хотя оденут и обуют, но остался в старом".

Ещё тем они чувствуют свою ненадёжность, что Центральное Бюро начало свободно решать свои вопросы о рабочих нуждах и выносить резолюции, за что члены Центрального Бюро во время приготовления к заседанию и были арестованы. Тов. Казёнов, Вакс, Усов, Богданов, а также много других. Они содержатся в распоряжении коменданта города. А так же отказ Уссурийских казаков о не признании Колчака и ихнего атамана Калмыкова. Узнавши его авантюру о займе под лично в Японии 6 миллионов йен по доверенности 5 Казачьего Круга, часть казаков около 500 человек Хабаровского гарнизона восстала в начале декабря прошлого года и, не желая разбить город, сдалась под защиту американского командования. Тогда Калмыков растерялся и начал давать всевозможные приказы о расстреле бунтовщиков и наказании последователей, но это ничего не подействовало, и казаки остались в лагере военно-пленных под защитой американцев.

Тогда атаман Калмыков собрал 6 Казачий Круг и при помощи Круга решил добиться во что бы то ни стало выдачи виновных, упрекая американцев в покровительстве большевикам. Но когда американский полковник на Кругу заявил, что они, т.е. казаки, арестованы и находятся под Американским покровительством, то они не будут допущены к суду. Тогда с"езд Круга заявил, что они их дети, и они имеют право требовать выдачи для привлечения к суду за измену родине и позор казачьему имени. Но получили ответ, что они взрослые и могут поступить с собою как желают. Тогда с согласия Американского командования были посланы делегаты в лагерь военно-пленных на Красную Речку, но их встретили враждебно, попросили убраться по добру, по здорову, так как они больше не желают носить звание казака и убийц народа, и палачей золотых погонов, мотивируя тем, что почему крестьяне не воюют против Советов, а казаки должны итти против крестьян, и те, несолёно хлебавши, уехали, и тем закончился 6 Казачий Круг, не мог добиться освобождения пленных. После этого Американское командование постановило военно-пленных выпустить и предупредило Колчака и Калмыкова, что они не имеют права трогать казаков под строгой ответственностью. И казаки раз"ехались по домам.

Тогда вне себя от злости атаман Калмыков назначил совет с атаманом Семёновым во Владивостоке, но чем кончился их совет неизвестно, только проездом на ст. Уссури атамана Калмыкова лично мне рассказывали жители, что когда его встретили старые казаки по царски, а так же он оцепил свой поезд цепью, чтобы охрана не допущала американских солдат, которые там стояли для охраны железной дороги, и тогда сказал благодарное слово своим верным подданным:

— Верные сыны России, старые казаки, сыны ваши изменники и не желают дальше исполнять старые традиции казачества и позорят славное имя казачества. И наши враги — крестьяне и американцы, против которых нужно бороться.

Присутствовавшие американские солдаты только посмеялась глупости русских офицеров: "Хотя погоны золотые, но головы пустые". И с тем атаман Калмыков успокоился, но не надолго: его остатки верноподданного гарнизона вторично взбунтовались в конце мая сего года во главе с офицерами и его правой рукой атамана полковником Никитиным, признавая атамана Калмыкова ненормальным, и постановили лишить его звания Атамана Казачьего Уссурийского войска. Тогда атаман Калмыков вне себя от злости издал приказы, в которых проклинает офицеров как изменников родины и последователей большевизма, устраивающих открыто митинги и предающих открыто Россию в руки палачей-большевиков, и постановил всех офицеров разжаловать в рядовые и предать военно-полевому суду. [22об]

Но дальнейшего результата я не знаю, так как я выехал 11 мая из города Владивостока. Хотя газеты и поместили известие, но я его не читал. Теперь при следовании моём от гор. Владивостока до гор. Глазова пишу свои наблюдения.

Со Владивостока я направился в Харбин, по Китайской восточной ж.д., так как Амурская дорога закрыта и движения нет. Причина — повсеместное восстание крестьян, и не дают ходу Колчаку, постепенно уничтожая японские войска. По слухам, что их там уничтожено громадное число — более, чем в Русско-Японскую войну. От ст. Манчжурия и вплоть до гор. Красноярска каждый поезд провожают броневики. Я сам лично был под обстрелом на ст. Бурятская Забайкальской ж.д. одни сутки. Станция и дорога охраняется усиленно Семёновцами, состоящими исключительно из бурят и маленькой части казаков. Сербы отказались. Строгий контроль поездов ведёт обыски от ст. Чита до Верхне-Удинска. Неспокойные отряды красных часто тревожат — нападают, разбирают дорогу, с чем семёновцы не в силах справиться.

Дальнейшую охрану дороги держат чехи вплоть до Ново-Николаевска, но чехам тоже не особенно спокойно живётся: на них делают нападения сплошь и рядом, идут частые бои. Красные нападают врасплох.

Дальше на ст. Таише небольшой отряд французов совместно с чехами, где стоял я двое суток. Положение ст. Тайше и окружностей таковы: станционное здание сожжено и другие постройки попорчены. Все признаки недавно бывшего боя. Посёлок пострадал немного. В окружности, говорят, большая масса красных. По рассказам погибло много чехов, и обозлённые чехи уничтожают деревни и жителей. Самый тревожный участок. Жители мстят, чем могут. От ст. Тайше в 12 верстах по линии висит два повешенных трупа: отец и сын, по другую сторону лежит убитая мать, за то, что разобрали путь и сделали крушение поезда на страстной неделе. Месть была, что их сын расстрелян как большевик.

Дальнейший вид участка от Тайше до Клюквенной около пассажирские поезда лежат под откосом сильно помятые, товарные не считаются, говорят, масса погибла эшелонов. Сторожевые будки сожжены. Вольных служащих редко видеть можно, всё чехи. Дальше Камский [*Канский] уезд всё время ведёт партизанскую войну. Город Красноярск об"явлен на осадном положении. Около Минусинска — тоже команды красных ведут партизанскую войну с белыми.

Дальше Ново-Николаевск — стоят польские легионы, но никакого участия не принимают, а только охраняют город. По слухам мобилизованые нейдут, за исключением тех, которые пошли добровольно в 1918 году. Кругом растут недовольстава, все недовольны разнузданностью офицеров и строгими порядками начальства.

В Омске тоже тревожно. По слухам что-то ожидается, хотя это не первый раз там бунт. Воры-Министры охраняются надёжным полком унтер-офицеров, состоящим исключительно из георгиевских кавалеров. Самого Колчака нет в Омске. В Екатеринбурге я лично видал его царский поезд. Поезд на ст. Екатеринбург охраняется русскими войсками, одетыми в английскую форму.

От Омска идёт для Колчака лучше, здесь его руку начинают поддерживать неиспытавшие его царской милости. Войск совсем мало, только, наверное, охрана дороги. Да и где их взять. Кругом надо, а свежие силы не идут. Дальше Пермская губерния совсем его правой руки защита во главе с попами, которые ещё так веруют поповским словам и обижаются на красных, что бога товарищем называют, смеются над попами и не хотят веровать в бога. В Перми войска тоже, наверное, мало, так как я почти ни чего не видел, долго жить не пришлось. Крестьяне всей Вятской губернии тоже, наверное, верноподданые Колчака, но на этих двух губерниях далеко он не выедет и не получит того, о чём он так мечтает.

Теперь моё одно только пожелание от меня лично и тех товарищей Дальнего Востока, которые ждут скорейшего передвижения товарищей за Челябинск, тогда Колчаку крах. Хотя у сибирских товарищей и мало оружия, но они стараются достать и тратят с расчётом. А теперь пожелание товарищам дальнейшего успеха для облегчения всех тружеников Сибири и Дальнего Востока и освободить их от белого террора культурных зверей самодержавия: князей, графов, генералов и проч.

Уполномоченный Дальнего Востока Союза Труда Горнопромышленности С. Кирилюк [23об]

ЦДООСО.Ф.41.Оп.1.Д.83.Л.21-23об.