|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Двадцатая глава
Как только учебные часы оборотней-старшеклассников закончились, швейная мастерская со школьной веранды начала перемешаться в самые светлые кабинеты. Мастерская была расширена ещё летом, но к такому количеству мастеров и их помощников, как сегодня, всё же оказалась не готова.
В работе участвовали все, кто мог держать в руках иголки и вдевать в них нитки. Все, кроме самых маленьких, естественно. К удивлению многих, даже Ирма не отказывалась от простейших заданий, вроде пришивания пуговиц. А там, где Ирма, — и её компания... Некоторые личности, например: Каи или Силан — поначалу наотрез отказывались принимать участие в пошиве платьев или костюмов, намекая, что выгоднее послать их посидеть с удочками на берегу пруда. Но при виде сопящих над пуговицами ребят-оборотней и примкнувших к ним Берилла с Таллией и даже Гардена мальчишки устыдились и со вздохами согласились на любую мелкую работу.
Помогали не только свои, как Асдис и Зилла — мать Эдена. Активно включились в шитьё Хоста и её дочь Азалия. Оборотень Сири с сыновьями ехать в театр отказался — многие только выдохнули. Зато согласился отпустить в город жену Эльви и её брата Вука. Это ещё Сири не догадывался о существовании в жизни Вука Минны, с которой тот встречался так, как, наверное, приходят на явку самые засекреченные разведчики. И Селена только усмехалась, видя в воображении, как чинно Вук будет вести под руку аж двух дам.
Представители семи магических семейств сообщили, что шить на себя не будут — есть ещё довоенная выходная одежда. Но помогут с шитьём для детей.
Каиса и Тибр решили не ехать. Поэтому женщина-оборотень готовилась к вечернему дежурству в Тёплой Норе, поскольку оставлять самых маленьких больше не на кого. Не на Сири же! Тибр оставался не из солидарности с женой, которая всё ещё побаивалась выходить из защищённой деревни. Он вообще оказался домоседом, а уж свой домик обожал так, что Селена только улыбалась, зная: как только Каиса уйдёт в Тёплую Нору, уводя за собой двоих старших волчат и унося своего младшего, он тут же начнёт что-нибудь мастерить по дому, усовершенствуя и облагораживая его.
Деревенская школа гудела на все голоса, болтала, смеялась, перекликалась...
Спохватившись, Селена вспомнила о двух философах и бросилась в их домик. С них станется забыть, что уже завтра жители деревни едут на спектакль... Оба оказались заняты: Понцерус гонял Колина, добиваясь от него беглого чтения на языке эльфийских первомагов, причём разбирая полустёртый почерк одного из них (и почерк-то у него — ой! — сморщилась Селена, осторожно заглянув через плечо мальчишки-оборотня), а Трисмегист в саду при домике беспощадно тренировал Ивара, на что с ужасом смотрела Айна. Селена быстро заставила девочку-мага удалиться в деревенскую школу — на помощь с шитьём, а сама пригляделась к Ивару: сбежит — не сбежит от своего преподавателя своевольный мальчишка-друид? Нет, даже не ворчал, не показывал злости. Просто была пауза, когда от удара Трисмегиста (не болезненного — тот умел соразмерять свои силы) Ивар отлетел в сторону, и хозяйка места поспешно подбежала к философу, чтобы напомнить ему о завтрашнем мероприятии. Мальчишке-друиду повезло: отдых продлился на пару минут из-за этого вопроса. Вытерев пот, Трисмегист уточнил:
— Вы заранее хотите знать, в каком составе идём? Если пожелаете, могу провести в театр вашего Моно. Насколько помню его старшую сестру, она пока довольно узка в кости и сойдёт за одну из ваших девочек. Но Моно...
— Я буду вам весьма благодарна! — искренне обрадовалась Селена. И, поворачиваясь уходить из сада, не забыла дотронуться до плеча Ивара, стряхивая с него садовый мусор: — Будь осторожен на тренировках!
Предупреждение для мальчишки-друида совсем лишнее. Но Ивар как-то сразу повеселел и кивнул вслед уходящей хозяйке места.
А Селена заторопилась по деревенской улице к школе. Раздумывая, стоит ли забежать в сад и посмотреть, как там у малышей, оставленных Вильмой под предводительством Моди, она не сразу увидела, что к ней навстречу торопятся Хельми и Мика. Причём если юный дракон старался идти не спеша и даже солидно, то Мика забегал вперёд, а потом, обнаружив отсутствие старшего брата рядом, оглядывался на него и чуть ли не подпрыгивал на месте, то ли шипя на Хельми, то ли вполголоса ругаясь с ним.
— Что у вас? — ускорив шаг, добежала до них Селена.
— Да этот торопыга... — проворчал Хельми.
— Это тебе делать нечего! — завопил Мика. — А у меня времени в обрез! Селена! У нас тут новенькие оборотни — ну, те, которые три брата! Знаешь, что они пообещали?! Они хотят к нам перевезти все сломанные машины на запчасти! А ещё они пообещали принести нам старые учебники!
— С-селена не с-слуш-шай его! — недовольно рыкнул на него Хельми и пожаловался: — Мне так с-стыдно было рядом с-с ним с-стоять, С-селена! Они пос-сле уроков подош-шли и говорят: ес-сли ваш-шей ш-школе что-нибудь надо, вы с-скажите! Мы ради Кадма вс-сё, что с-сможем, вс-сё найдём! Ну, этот и выс-скочил! И давай перечис-слять!
— Ага! — снова завопил Мика. — Селена! Ты знаешь, что этот толстый и важный сделал?! Он меня схватил под мышку и уволок от них! Я кричу, что нам ещё понадобится, а этот меня тащит за угол! Ну почему ты такой непрактичный, Хельми! Когда у нас ещё такие благодарные ученики будут?!
Юный дракон с досадой пожал плечами, а потом пообещал, глядя на мальчишку-вампира:
— Ес-сли ты с-себе ещё раз позволиш-шь клянчить, Мика, я тащить тебя не буду, чес-стно! Я тебе кляп в рот зас-суну, яс-сно?
— Слышала, Селена? — спросил совершенно довольный собой Мика. — Он не только толстый и важный, но ещё и деспотичный!
— Мика, — вкрадчиво воззвала к нему хозяйка места, — а тебе какие кляпы нравятся? Просто тряпкой — или шитые нашими девочками?
Если она предполагала, что мальчишка-вампир оторопеет от её слов, а потом обидится, то ошиблась на все сто: Мика снисходительно посмотрел на неё, а потом с грустной торжественностью сказал сам:
— Селена, а ты представь однажды время, когда у нас закончится абсолютно всё! И что мы тогда делать будем? У нас уже нет моста, на котором столько валялось добра из сдохших машин. У нас остатки машинных демонов ржавеют под слоем дёрна на луговине. Ну, Селена! Представила? А вы ещё говорите — кляп!
— Знаешь, что я представила, Мика? — спокойно ответила она. — Я представила себе один из заброшенных деревенских домов, который полностью забит деталями от машинных демонов. Представила его сараи и все кладовые, представила его укромные запасники-овощехранилища, двери которых с трудом закрываются. Я представила наши гаражи. Картошехранилища в саду и возле огородов. Отдельный сараище, который специально для тебя построили Джарри и Вилмор — и какое счастье, что им помогал Тибр!
Мальчишка-вампир ехидно посмотрел на неё.
— А тебе самой не странно? Селена! Услышь меня! Строили для меня, а пользуются все! И я тебе точно говорю — Люцию спрашивать не надо: надолго этого добра не хватит!
Юный дракон втихомолку закатил глаза, а Се6лена рассмеялась и взяла Мику за руку, чтобы развернуть его в сторону школы.
— Мика, давай о будущем потом? У нас цейтнот (выговорила — такое слово здесь есть!) вплоть до завтрашнего вечера! Так что идём снова в школу и на всякий случай следим за состоянием швейных машин! Далеко пока тебе уходить нельзя. А вдруг что-нибудь сломается?
— Что такое цейтнот? — ожидаемо вцепился в старшую сестру Мика.
— Эх... Это временные рамки для выполнения какого-нибудь дела. Рамки, которые слишком быстро сжимаются — так, что и не успеть можно.
И повела Мику за руку к школе, посмеиваясь, потому что за ними шёл Хельми, который всё ещё ворчал... Но, когда вошли во двор деревенской школы, остановились и даже замерли: перед двухэтажным зданием, на хорошо расчищенной площадке, танцевали... феи! Мальчишка-вампир, открыв рот, заворожённо пошёл к ним. А две девушки и три девочки кружились вокруг Ирмы, которая наигрывала всем знакомую мелодию на лиире и тоже слегка приплясывала, просто кружась на месте. И все шесть девочек казались легчайшими бабочками в своих светлых платьях, и было немного страшно за них — чуть-чуть подпрыгивающих: а если взлетят — и их унесёт ветром?!
— Селена, у нас красота! — закричала волчишка, которая почему-то кривилась, опустив лииру при виде хозяйки места.
Селена подбежала ближе, сама открывая рот: не ожидала такого!
А девушки и девочки смотрели на неё — и тоже с недоверчивыми вопросами в глазах... Вот Азалия приподнимает подол своего платья, чтобы шагнуть и не наступить на него. Вот Вильма не идёт, а крадётся, потому что... элементарно не умеет ходить в чисто женском одеянии, но — ей нравится! Лада хохочет от неведомых ей ранее ощущений, то и дело подбрасывая слои юбки и резко поворачиваясь, чтобы юбки взлетели! Айна поднимает голову так, словно на волосах корона, которая вот-вот съедет, а тонкие руки девочки-мага закапываются в те же слои юбки, и Далия, глядя на неё, повторяет её движение, поводя худенькими плечами!.. Как два прекрасных цветка!..
И, лишь подойдя ближе к Ирме, Селена почувствовала, как стиснуло сердце: волчишка плакала! Хозяйка места присела перед ней на колени, осторожно обняла чтобы не смять роскошные юбки.
— Что ты плачешь, миленькая? Не плачь, Ирма! Ты такая красивая!
— Селе-ена! Нам принесли зеркала-а! — заревела волчишка в голос, обнимая её и нечаянно чуть не стукая лиирой по спине. — И нам показали, какие мы-и та-ам! Селена, неужели это мы-и?
И тут Селена ахнула.
— Вас ведь ещё расчёсывать надо будет! Причёски всем делать! А мальчиков постричь! А обувь?! Почему вы не надели туфельки?!
— Жа-алко! — заплакала и Лада. — Они такие... такие... как самые красивые бусики!
К ней метнулась Вильма и тоже заплакала — в обнимку с девочкой-магом.
— Развели сырость-то! — сама еле удерживаясь от слёз, высказала Селена. — А ну марш в дом! К вечеру становится холодно! Замёрзнете ещё! В театр не сумеем поехать!
Она оглянулась на Хельми: тот, забывшись, глазел на девочек, словно не узнавая их в этих светлых нарядах, а Мика просто застыл на месте, горестно сдвинув брови домиком, как будто боялся, что всё, что они видит, может внезапно пропасть. А смотреть-то всё ещё хочется...
Пришлось проявить твёрдость и загнать народ в школу. Зашла последней и сразу поняла, что Вильма специально поджидала её тамбуре.
— Селена, а так... во всех приютах? — шёпотом спросила она.
— Вильма, не знаю, — прошептала она в ответ. — Возможно, так — в тех приютах, где дети могут себе зарабатывать на каких-нибудь поделках. Я ведь здешних приютов-то не так много знаю.
— Селена, а можно — я сейчас к Моди сбегаю?
— Если хочется, почему бы и нет?
— Тогда я потом...
Вильма шмыгнула носом и, тихонько пожав Селене руку, убежала на звонкие и счастливые крики и смех, доносившиеся из временно швейных кабинетов.
На своей машине Рамон гнал так, что приходилось крепко держаться за всё, что оказывалось под рукой. Да и пригородные дороги всё ещё были не на самом приемлемом уровне, чтобы ехать по ним спокойно. За окнами машины смеркалось. Сначала Мирт и Коннор посматривали в ближайшие окна, потом — прекратили. Видеть ту пустыню, в которую превратилась часть микрорайона, доводило до озноба, до мурашек. Только через минуты впечатление от ровных поверхностей, занесённых пылью, постепенно пропало.
— Мирт...
— Мм?
— Что-то мне не по себе.
— Из-за чего?
— Из-за Домеки и Кадма. Нет, я понимаю, что нам с тобой в радость хотя бы встретиться с Домекой, которому мы помогли тогда. А если он не брат Кадму?
— Кадм переживёт, — категорически сказал мальчишка-эльф. — Мы же ему не скажем, что сорвалось такое вроде бы надёжное дело.
— Я побаиваюсь, что зря едем...
— С чего бы это? — вдруг надменно поднял голову Мирт. — Зря поехали? Зря время потерли, чтобы помочь Чистильщикам и магам из Старого города? И? Что цель была другой — забудь! Нам повезло не подраться, зато мы сумели... — Он резко поник. — Вот мы сейчас ехали по дороге и смотрели в окна... Ровная земля везде. Пыль. А ведь мы ещё помним, что эти места так заросли одичавшими кустами, что по ним не то что проехать — не пройти было. И вот это — да. Это больно. И эта дорога отозвалась Бернаром...
Коннор не стал переспрашивать, почему именно старым эльфом-целителем. И так понятно, поэтому он стал думать о том, как пройдёт встреча с Домекой. И было немного печали. А вдруг Домека захочет забрать младшего брата к себе, домой? А ведь у Коннора Кадм — первый ученик. И всего-то занятий с ним было — пара-тройка, а уже отпускать мальчишку-друида в большой мир... страшновато. Ответственность, что ли, как это называет Селена, появилась за ученика?
— Подъезжаем, ребятки, — предупредил Рамон.
Мирт приник к окну и кивнул, не оглядываясь.
— Здесь деревья и кустарники, — сообщил он.
Коннор кидаться к окну не стал, но улыбнулся, услышав в голосе брата облегчение.
— Странно, почему они простаивают, — пробормотал между тем Рамон.
— А как долго они обычно работают? — поинтересовался Мирт, снова севший на место. — Дотемна? Или дольше?
— Дольше. Здесь везде обычно фонари устанавливают. Смотри-ка... Три грузовика — все пустые, а рабочие сидят.
Мальчишки с тревогой переглянулись. А если пожирающая волна того недоумка добралась и сюда?.. Но дело оказалось проще. Хоть и связано с волной.
— Мы тут сидим — страшимся, аж поджилки трясутся, — объяснил мужчина, представившийся старшим среди рабочих. — Нам сказали — сидеть и не высовываться, потому что многих поубивало от тамошнего мага. Сказали — здесь пока что безопасно. Вот и боимся. И работать, и ехать обратно. А что? Всё уж, да? Тогда собираемся по домам. Сегодня уж грузить не будем...
— А как вы по домам? — не выдержал Коннор. — Машин-то нет.
— Как утром приехали на грузовиках, так и сейчас поедем.
— Подождите! — заспешил мальчишка-некромант. — Кто тут у вас Домека?
— Домека! Иди сюда! — в несколько голосов закричали почти в темноте.
— Да здесь я! — отозвались откуда-то слева. — Кто тут меня?
— Это я, Рамон. Тут тебя кое-кто хочет видеть.
— И кто же это?
— Тот, кто подсказал тебе, что деревья у двери в подвал Чистильщиков шумят совсем не так, как обычные уличные, — уже с усмешкой напомнил Коннор. — И тот, кто впервые благословил твоё не рождённое ещё дитя.
— Вон как... — услышал он сбоку шёпот Рамона.
— Ребятки! — ахнул высокий широкоплечий мужчина, появляясь из тьмы к свету от машины Рамона.
При виде высоких мальчишек, подросших за три послевоенных года, Домека немного смутился, но всё же неловко потряс их, взявшись за плечи. И даже так же неловко признался:
— У меня уже трое.
— Значит, у тебя и твоей жены всё хорошо? — уточнил Коннор, не зная, как приступить к главному. И решился. — Домека, а у тебя были ещё родные? Ну, кроме жены, конечно? Ну, родители, например?
— Мне сказали — родители погибли, когда машины взорвали дом, — с некоторой запинкой от неожиданного вопроса ответил мужчина. — А так... до войны были братишка с сестрёнкой, но о них мне ничего неизвестно.
— А как их звали? — посмотрев на намертво замолчавшего Коннора, спросил Мирт.
— Килли — она постарше была. А самый младший — Кадм. А... что? — заволновался Домека, пытливо вглядываясь в лица мальчишек.
Рамон вздохнул. Кажется, он вспомнил, как был найден Кадм и как он привёз мальчишку-друида к Селене, в деревню.
— Вот как бывает... — пробормотал он.
— Килли учится у некромагов в Старом городе, — наконец сказал Коннор. — Кадм живёт в нашей деревне. В приюте, который называется Тёплая Нора. Рамон его знает. И приют, и Кадма.
— Знаю, — покивал Чистильщик. — Знаю.
— Домека, вы... хотели бы забрать своего брата из приюта? Или...
— Трудную вы мне задачку задали, — обеспокоенно ответил мужчина. — У меня ведь семья, детишки... Квартирка от дяди досталась — махонькая, куда я его?.. Пока ничего конкретного сказать не могу. Разве что... Очень хочу увидеть брата! Пока хотя бы увидеть его! Ох, как сердце сразу разыгралось...
Зато мальчишка-некромант успокоился.
Теперь перед ними появилось дело с отчётливыми особенностями и границами. И можно было его решать способами, привычными ему. Он переглянулся с Миртом.
"Согласен, — неожиданно ответил на его взгляд мальчишка-эльф. — Пока мы добираемся до штаба Чистильщиков, есть возможность привезти сюда Кадма".
"Тогда я вызываю Хельми. После всех здешних магических разборок до него легче докричаться. Пусть велит Мике взять машину, а потом уж вдвоём везут Кадма сюда..."
"Стоп! Под каким предлогом? А если Кадм откажется ехать?"
"Есть предлог, которому он не может отказать. Его вызывает учитель!"
"Ты, что ли?" — улыбнулся мальчишка-эльф.
"Именно что".
Рабочие между тем уже разошлись по грузовикам. Кто-то сел в кабину, кто-то остался в кузове. Рамон смилостивился и приютил троих, пригласив в свою машину. Вскоре небольшая вереница машин последовала по остаткам дороги, которая затем перешла в пыльную равнину. Доехали уже в полной темноте, и счастье, что штаб Чистильщиков располагался на улице, которая была почти обжита! Фонарей здесь было достаточно. Здесь рабочие покинули грузовики, водители которых должны были ехать в город, к своим домам... Домека, которому не сказали больше ничего, вышел из своего грузовика и подошёл к мальчишкам.
— А где? — спросил он. — Где тот приют? Завтра у нас короткий день. Мне бы... повидать Кадма-то...
По спинам повело ярким светом только что подъехавшей машины. Коннор, который всю дорогу слушал Хельми и Мику, сидевших в этой машине, обернулся.
— Вот и Кадм приехал, — буднично сказал он.
Первым из машины вышел Мика. Кажется, Хельми сидел с Кадмом в салоне. Поэтому следующая дверь открылась — и на землю спрыгнула небольшая фигурка мальчишки-друида, а потом в полосах света и тьмы раздался его звонкий голос:
— Коннор, я здесь!
— Иди сюда, Кадм!
Мальчишка-друид зашагал вперёд, сопровождаемый Хельми и Мики. Внушительное вышло сопровождение — признал Коннор. Сам он чуть отступил — и Домека остался чуть впереди перед ним и Миртом. Рамон осторожно отодвинулся от них.
Когда до мужчины осталось несколько шагов, Кадм нерешительно остановился. В темноте он видел, как все маги, а тем более — тёмные друиды, но, кажется, не понимал, почему Коннор уходит в тень, оставляя впереди неизвестного мужчину. В тишине, пронизанной близкими, но плохо слышными деловитыми репликами других Чистильщиков и рабочих, собиравшихся разъезжаться по домам уже на другом транспорте: в тишине, пронизанной гудением моторов, Домека сипло сказал:
— Кадм... Братишка...
Мальчишка-друид шагнул ещё раз, склонил голову, всматриваясь в брата.
— А ты... кто?
— Кадм, его зовут Домека. Он твой старший брат, — спокойно пояснил Коннор.
Кадм снова шагнул вперёд.
— Мне было восемь, — внезапно сказал он. — Коннор, я помнил только Килли. Моего брата зовут Домека?
— Это имя я вытащил из твоих снов.
— Малыш... — прошептал мужчина, садясь перед мальчишкой-друидом на корточки. — Как ты вырос... Ты не узнаёшь меня?
Он осторожно положил громадные ладони на хрупкие плечи Кадма, который напряжённо всматривался в него. Мальчишка-друид словно оцепенел на мгновения, а потом покачал головой:
— Я не помню вас... Вы правда мой брат?
— Пока тебя не было, он назвал имя Килли, — сказал Мирт.
Кадм будто содрогнулся, вывернувшись из ладоней брата и быстро отступил.
— Мне надо... привыкнуть, — неожиданно сказал он, не отрывая взгляда от Домеки. — Вы далеко живёте? Может, однажды я приеду к вам... к тебе. Или вы... ты к нам.
Он бросился со всех ног, как ни странно для братства, к Хельми и встал с юным драконом так, словно готов был в любой момент спрятаться за него. Хельми только покосился на него, продолжая спокойно взирать на всех остальных, возвышаясь над мальчишкой-друидом настоящей скалой.
— Шесть лет прошло с начала войны, — напомнил Коннор, глядя на Домеку. — Он и в самом деле был слишком маленьким, чтобы помнить старшего брата. Тем более. Ты тогда ведь уже работал, насколько я понял?
— Да, мы с отцом уже тогда подумывали купить грузовые машины для работы на стройках. Строек тогда было много... — задумчиво вздохнул Домека, тоже не отводя взгляда от младшего брата.
— Всё. Хватит, — взял на себя командование Коннор. — Делаем так. Если тебе, Домека, захочется повидать младшего брата, ты приезжаешь к нам в деревню. Если не знаешь, где она находится, спрашиваешь у Рамона или у Эвана — они частые гости у нас. А пока — расходимся, разъезжаемся.
— А ты, парень, кто в той деревне? — внезапно спросил Домека. — Всё так же командуешь, как тогда, в пригороде?
— Если обстоятельства позволяют, — усмехнулся мальчишка-некромант.
Он кивнул братьям на машину, и Мика подтолкнул Кадма к открытой двери в салон. Впрочем, долго уговаривать мальчишку-друида не пришлось. Едва он сообразил, что ему предлагают ехать назад, как он и сам бросился в салон, не прощаясь с братом.
Мика так и остался за рулём, а остальные уселись в салоне.
Когда в молчании доехали до моста из пригорода, Кадм осторожно оглядел братьев и спросил:
— А он меня не заберёт к себе? Я его и правда не помню.
— Домека сказал, что у него большая семья и слишком маленькая квартира. Там бы ты был лишним. А вот приезжать к нам — пожалуйста. Пусть приезжает чтобы ты потихоньку его вспомнил.
— Я слышал... мне сказали, что у вас оставляют тех, у кого есть родные, но не родители. А меня... оставят?
— Селена сказала бы, что есть несколько моментов, которые ей не позволили бы тебя отжать Домеке, даже если бы твой старший брат захотел тебя забрать отсюда. Перечислять не буду, — отозвался Коннор. — У меня тоже есть резон оставить тебя в деревне. Вот он: ты не приспособлен ещё к жизни среди множества людей — то есть в городе. Поэтому ты остаёшься.
— Спасибо, — прошептал Кадм, одновременно с высказанной благодарностью опуская плечи, до сих пор напряжённо приподнятые.
Братья молчали, лишь изредка перебрасываясь репликами в личном пространстве братства. Но все они согласились, что Коннор прав. Так что, когда машина начала спуск с шоссе на кукурузное поле, пассажиры повеселели и стали переговариваться уже вслух о том, что их ожидает в деревне, чьи обитатели начали поразительное преображение.
Следующая глава в субботу.
Выкладка ближе к девяти вечера.
Если проды не будет, в комментариях будет предупреждение.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
