Цесаревич

Пролог.

В 1904 году 30 июля в Петергофе, у уже отчаявшихся получить наследника родителей, родился мальчик. Новорожденного назвали Алексеем. Его рождение отмечала вся Россия и в многих иностранных государствах. Правда была одно печалька, у ребенка пониженная свертываемость крови. По научному гемофилия. Раны заживают долго, синяки вообще означали адскскую боль на недели.

Россияне порадовались этому событию и на следующий год собрались в крестный ход, чтоб передать папеньки Алешки свои пожелания. Отец его был в то время Николаем II Императором всероссийским и прочая, и прочая. Родитель был человеком набожным, любил семью и не любил много царствовать. Короче не очень хотел работать. Его дед практически установил в России конституционную монархию, но его за это убили бомбой. Отец отомстил за деда с размахом. Спустил в уборную все дедовские преобразования и жестоко мстил. Соответственно и ему мстили. В этой упорной борьбе у отца Николая II резко ухудшилось здоровье и сыночку в 24 года пришлось вскарабкаться на трон. А ему хотелось жениться. Ну он и женился, а потом стал царем. Началось царствование с давки на гуляньях в его честь. Давка вошла в книгу рекордов. Больше в истории России и мира одновременно затоптать насмерть не удавалось никому.

Ко всему прочему кабинет министров и военное ведомство, в отсутствие хозяина, пошло в разнос. В результате сдали Японскую войну.

Однако вернемся к 1905 году. Царь слегка перепугался. Он, наконец, исполнил свой долг перед страной — народил наследника, а тут народ без гостинцев и с требованиями. Министр Витте ушами хлопает и все проект закона о конституционной монархии тычет. Народ с полицией насмерть пластается, чего хочет четко сформулировать не может. Короче собрались и пошли к царю на разборку. А тот ввел войска и попытался переплюнуть мировой рекорд по количеству трупов за день. Вечером поплакал в дневнике, подписал сокращенный вариант закона Министра Витте и отправил его в отставку бабочек ловить. Высвистал самого успешного губернатора, назначил его на место страдальца Витте и тоже пошел к семье бабочек ловить. Новый министр Столыпин развернулся с пол оборота. Террористам ввел сокращенное судопроизводство — знаменитые тройки, а вы думали, это Сталин придумал? Разогнав две Думы, более-менее добился порядка в законотворчестве. Иными словами разогнал пустозвонов, оставил спикеров способных более-менее заниматься делом, а не пиариться.

Разобравшись со сбродом Столыпин занялся государством. Аккуратно вливая казну в нужные проекты, вывел ВВП (внутренний валовый доход) на запредельные для того времени цифры. Россия вышла на первые места по множеству показателей.

Ему приходилось сидеть на нескольких стульях одновременно. Руководить жандармским корпусом (тогдашней ФСБ), руководить министерствами: сельскохозяйственным, железнодорожным, почта, тюрьма, медицина, пожарка и даже ветеринария. И это не считая судов, земств и ещё трудно понимаемых современным человеком. Ничего. Справился.

А что же царь? А царь залег в загородной резиденции и нализывал жену и детей. Конечно, он ежедневно подписывал указы, манифесты и донесения, но сам ничего особого не предлагал. Ну, боялся он своих министров и политики вообще.

На этом фоне стоит вспомнить матушку государя. Мария Федоровна поначалу царствования сыночка-оболтуса правила государством, что называется в тихушку. Но когда политика ее протеже Витте обгадилась. Горестно всплеснула руками и тоже понадеялась на нового премьер министра Столыпина.

Тут нужно вспомнить еще одну фигуру того времени. Деревенский пройдоха обнаружил в себе дар внушения. По серости образования сразу решил — от Бога. Но будучи реальным проходимцем в монахи не пошел. А пошел это мусор человеческий, как обычно во славу и распутство великое. Очутившись в Петербурге и показав пару фокусов избавления от боли снискал славу себе великую и осторожные проклятия церкви. Так или и иначе попал мерзавец во дворец, где Алешка в очередной раз маялся от внутренних кровотечений. Снять боль, в современной медицине применяющей противошоковое, может практически любой парапсихолог. На тот момент чудо-чудное, диво-дивное. Царская семья на коленях, молятся совместно со старцем-прохиндеем. А тот, пользуясь моментом, пытается пролезть в политику. А вдруг, по примеру плеяды фаворитов царских, в князья проскачу.

Так и шли дела в Росси того времени. Столыпин страну тащит, Царь семью нализывает, благонравие чтит публично, а Распутин бельмом грязным гадит вокруг себя, потому как по крестьянской полу грамотности только это и может.

Чем все закончилось, дорогой читатель, знает лучше меня. Столыпина убили. Дума пошла в разнос. Экстремистские партии активизировались. Царь вынужденный заниматься делами, в очередной раз растерялся. Попытался заняться тем, что знал — войной. И упустил внутреннюю политику. Пока воевал, весьма успешно, дума потеряла берега и объявила себя правительством. Царя в отставку, сама на лавку. В стране бардак, армия осталась без руководства, экстремисты сразу в пляс. Революция. Потом Восстание. Короче закончилось все для царской семьи подвалом Ипатьевского дома. А для страны голодом и разрухой. Если бы не простой горный семинарист, все было бы еще хуже. Железной рукой он прекратил бардак, болтунов заставил работать, а остальных вспомнить о стране и вновь начать ею гордиться. Но речь не о нем.

На страницах этой книги я хотел бы помечтать о том, чтобы было, если бы последний царь занялся делами по современным методикам. Если бы чуть-чуть не так, а этак. Я предлагаю помечтать со мной.

Часть I. Малолетка.

Елагинский Дворец, год 1910. Предположим осень. Вдовствующая императрица, великая княгиня Мария Федоровна в этот час принимала посетителей. Так как она практически возглавляла Российский Красный Крест, то посетители преимущественно были врачи либо болящие. Врачи искали работы в одном из опекаемых ею медицинских учреждениях. Болящие в эти учреждения просились.

— Очередной врач, черт знает, откуда, но с рекомендациями от очень влиятельных людей. Третий день ждет аудиенции. Настырный, но с манерами.

Секретарь положил перед Марией Федоровной папку с бумагами.

— Что хочет то?

— Говорит, при личной встрече.

— Не бомбист ли?

— Ни как нет, слишком благообразен для бомбиста. Те в основном юноши бледные с взглядом горячим. А этот хоть и бодр, но дороден. Брегет в кармашке дорого стоит, даже если подделка.

— Проси.

В кабинет вошел представительный не молодой господин. Не дорогой, но и не дешевый сюртук. Перстень на пальце без камней, но с печаткой. Пресловутый брегет, на толстой золотой цепочке. Пройдя на середину комнаты, гость слегка щелкнул каблуками лакированных туфель и отвесил резкий короткий поклон.

— В каком звании вы ушли в отставку? — Великая княгиня оценила выправку и шарм выдающий военного.

— Я по-прежнему состою на службе в чине капитана.

— И где изволите служить?

— Санкт-Петербургский Государственный Университет, Физико-Математический факультет. Временно прикомандирован для выполнения государственных испытаний.

— Что-то я не помню таких названий.

— Вы и не можете их помнить Ваше Высочество.

— Объяснитесь.

— Я прибыл с целью проведения эксперимента по коррекции истории. Моим командованием на основании всестороннего исследования ведущими аналитиками Российской Федерации было решено выйти на вас с предложением принять участие в данном эксперименте.

— Вы забываетесь капитан! — Бывшая Императрица гордо встала из-за стола. — В России самодержавие есть и будет на вечные времена.

— В моем веке территория России слишком огромна, чтоб быть захудалой империей. — Гость оставался холоден и спокоен, как недавно изобретенный паровоз. Он слегка улыбнулся. — Все таки, под протекторатом две планеты.

— Господи! — Мария Федоровна уже сталкивалась с подобным. Она устало вернулась в кресло и взялась за колокольчик. — Пожалуйста, уйдите, или я вызову охрану.

— Мои слова звучат бредом сумасшедшего. Но я прошу всего три минуты. — Он вынул брегет и откинул крышку часов. — Ровно через три минуты я уйду, не зависимо от вашего решения. Вы дадите мне высказаться?

— Ах, оставьте. Говорите и уходите.

— Наши аналитики подготовили для вас подборку материалов. Я прошу, с ними ознакомится. Желательно вечером и без посторонних. Ни в коем случае подобная информация не должна уйти на сторону без вашего ведома. Только доверенные люди. Это вопрос не только национальной безопасности, но и в первую очередь вашей семьи.

С этими словами посетитель достал из нагрудного кармана книжку в кожаной обложке и протянул ее Марии Федоровне.

— Оставьте! Я позже ознакомлюсь. — Великая княгиня взяла книжку в руки. Взгляд мазнул по предлагаемому предмету. Ей несколько раз уже приходилось иметь дело со свихнувшимися людьми. Не признанные гении и тому подобные. Зачастую приходилось вызывать охрану, чтоб выкинуть их из кабинета силой. После подобных посещений у нее еще долго болела голова от воплей и криков. Книжка была необычайно тяжелой, для столь маленького формата. Если удавалось выдворить очередного психа без скандала, то охрана получала подробные инструкции и человек более ее не беспокоил.

С тяжелым вздохом, вдовствующая императрица, откинула обложку. Вместо книги в переплет была вставлена металлическая пластина с черным матовым зеркалом посредине. "Кажется без скандала не обойдется". Рука сама потянулась к колокольчику. Неожиданно для нее зеркало осветилось, и на нем проступил Российский герб.

— Мое время истекло. Мне остаться или уйти?

Княгиня завороженно смотрела на экран.

— Я повторяю. Мне остаться или уйти?

— Что? Что это?

— Мне уйти?

— Нет. Что это? Объясните. Откуда это?

— Разрешите представиться еще раз. Я капитан внутренних войск Российской Федерации. Прибыл к вашему высочеству по приказу ректора Физико-Математического Факультета Санкт-Петербургского Университета Российской Академии Наук. Моя задача — организовать проведение эксперимента по коррекции истории.

— Бред какой-то. — Мария Федоровна взглянула на монитор. — А теперь объясните мне, что это такое. Откуда оно у вас. И что за вздор вы несете.

— Я обещал уйти через три минуты, прошло шесть. — Гордо произнес посетитель. — Я нарушаю данное вам обещание.

— Отставить! — Муж этой женщины числился, в том числе и полковником, да и сама она имела парочку офицерских званий. Она умела говорить с военными. — Доложите по форме, что вы мне подсунули и где вы это взяли.

— Есть, доложить по форме.

Мужчина окончательно преобразился в молодцеватого офицера. Его поза соответствовала уставу, ровно на столько, чтоб не вызывать начальственный гнев, но и не переигрывать. Штабной, но воевавший — снова оценила бывшая императрица всея Руси.

— Я слушаю. — Обретя знакомую обстановку она слегка расслабилась, но продолжала внешне играть генеральскую жену прожившую свой век вдали от балов и вблизи казарм.

— Я прибыл из последующего века. Моя задача предотвратить гибель правящей семьи Романовых. Собственно в этом и есть суть эксперимента. У вас в руках электрическая книга. В ней подборка материалов, с которыми вам необходимо ознакомиться. После того как вы с ними ознакомитесь я попрошу вашего сотрудничества для осуществления эксперимента.

— Что значит гибель Романовых? — Внезапная слабость охватила великую княгиню. Перед глазами встали события гибели Александра II, и крушение поезда ее семьи. — Господи! Не молчите. Весь род Романовых?

— В моей версии истории вы выживете. Ваших сыновей и внуков расстреляют.

— Ох! — Княгиня подняла тяжелый взгляд на офицера. — Революция?

— Да мадам.

В комнате повисла гнетущая тишина. Оба молчали. Офицер, по прежнему, стоял возле стола по стойке "типа смирно". Мария Федоровна с ужасом складывала известные ей факты. Действительно, на фоне кажущегося процветания в обществе зрели недовольства. Крестьянство задыхалось под гнетом землевладельцев. Рабочие работали, не разгибаясь с мизерными выходными и зарплатами. Интеллигенция исходила злобой от безделья. Россия была пороховой бочкой. Не надо быть семи пядей во лбу чтоб понять — однажды Эсеры либо РСДРП восстанут против Российской короны. Да что говорить, все имеющиеся партии спят и видят смерть либо урезание самодержавия. В народе Николя уже называют "кровавым".

— Доказательства! — Прокаркала вмиг постаревшая женщина. — Как пользоваться вашей книгой?

— О! Это просто. Достаточно ногтем на экране изобразить литеру Z. Но прошу активировать пароль, когда у вас будет больше времени. И еще один момент. После активации у вас будет всего сутки на ознакомление. Потом сработает заряд самоликвидатора. Я не могу оставлять такие гаджеты в вашем времени, дабы сохранить тайну перемещений во времени. Оставляю вас. Как только будете готовы меня принять, прошу меня известить. Вот моя визитка. Искать меня не надо, достаточно телеграммы с указанием времени визита. И на последок. Христом богом прошу вас не знакомить с материалами посторонних лиц, и не предпринимать ни каких действий без согласования со мной. Честь имею.

Посетитель вышел. Княгиня схватила колокольчик и яростно затрясла им. На звук вбежал секретарь.

— На сегодня приема нет! Меня не беспокоить. Все вон.

Разобраться с устройством оказалось несложно. Буква Z очерченная на весь экран преобразила картинку, и приятный мужской баритон зачитал инструкцию по пользованию. Управление было совершенно простое, касанием ногтя к необходимому разделу. Но увиденные фотографии, копии бумаг, в том числе и те, что она держала когда-то в руках, повергали ее в состояние устойчивого шока.

Будучи по натуре женщиной бойкой, жизнерадостной и очень деятельной Мария София Фридерика Дагмар преодолевала жизненные трудности со стойкостью северных викингов и русским терпением. Дети были для нее превыше государства, но и о своем предназначении она ни когда не забывала. Россия для принцессы неприметной Дании стала не просто родиной, она была для нее вершиной Олимпа. Не только вотчиной, не только троном, с которого она могла плевать на все эти Европейские королевства, это был ее апофеоз власти смертного. Даже смерть мужа и роль второй женщины государства не умалял ее. Поэтому откровение электрической книги неизвестного офицера ударили ее даже не в сердце, в самое нутро души маленькой принцессы из никому не нужной Дании.

Мария Федоровна не отрывалась от чтения и просмотра весь день и половину ночи. Весь стройный распорядок дня был послан, по солдатски, в сторону сортира. Легкие закуски и кофе подали в кабинет. Проснувшись утром с мигренью, она первым делом отправила телеграмму с просьбой о встрече. Начиналась телеграмма со слов "Умоляю..."

Встреча произошла через час, после отправления телеграммы.

Теперь офицер сидел на уютном диванчике. Перед ним стоял кофейник и вазочки с различными булочками и прочими вкусностями. Неизвестный с видимым аристократизмом намазывал булочку и прихлебывал кофе. Опытный взгляд бывшей императрицы отметил круги у него под глазами и красные роговицы глаз. Однако он был внимателен и собран. Чего нельзя было сказать о ее высочестве. Туалет ее был безукоризнен. Но сейчас за чайным столиком сидела не повелительница, а изнервничавшаяся мать и что уж говорить — бабка.

— Я отсмотрела все папки вашей книги. Это ужасно. Многие события перевраны. Часть придуманы. А насчет толкования я в ужасе.

— Прошу прощения. Многие документы утрачены. Еще больше очевидцев были казнены. Некоторые архивы горели несколько раз. Аналитики собирали по крупицам. Если они ошибаются, я готов выслушать и попробуем внести коррективы.

— Выводы ваших аналитиков, к сожалению верны.

— Немудрено. Над проблемой работало несколько институтов.

— Вы так спокойно об этом говорите. Поймите! Это моя семья. Это Россия, в конце концов.

— Увы, мадам. Для меня это часть очень далекой истории. Мне предложили это задание исключительно из-за капли сочувствия семье Николая II. Но, не в коей мере, ни ему. Институт самодержавия зиждется на ответственности одного человека. Человека, которого с детства все государство готовит к управлению этим же государством. И преступлением с его стороны становиться отлынивание от решения проблем тех, кто вскормил его и выпестовал.

— Вы жестокий человек.

— Я солдат мадам. Пусть с уклоном в юриспруденцию, но солдат.

— Довольно. — Княгиня взяла себя в руки. — В чем суть вашего задания.

— Как вы знаете мадам. — Капитан отставил чашку и принял деловой вид. — Через два года убьют Столыпина. В материалах не было точной даты, дабы вы не наломали дров. Вообще события с сего 1910 года по 1917 подавались без точной даты. Вы женщина наблюдательная и наверняка сделали приблизительные привязки по демонстрируемым фотографиям и так далее. Мы считаем, что ослабление реакционной политики Столыпина, по сути, и явилось основой катастрофы. Плюс нежелание вашего сына глубоко вникнуть в положение дел в стране. Государь запер себя в золотой клетке и огородил заборчиком. Моя задача разрушить данное заблуждение и посмотреть, что получиться. Исследования, в том числе профинансированы Церковью. Они сомневаются в причислении убиенных к лику святых. — При этих словах Марии Федоровне стало слегка нехорошо. — Моя задача организовать шанс для Николая II стать лидером в 40 с чем-то лет.

Если не сможет, кто-то заработает докторскую степень, а кто-то уйдет в отставку, или на оборот.

— Как для вас все просто. Жизни миллионов на кону. А у вас на уме ученая степень.

— Мадам! Мне фиолетово. Считалось, что история не имеет сослагательных наклонений. А тут есть призрачный шанс все исправить. Мне выпала честь попробовать. Вам шанс спасти. Будем работать или чаи гонять?

-Что я должна сделать?

— Первое. Представьте меня ко двору как лекаря для царевича.

— Там от лекарей не протолкнуться. Один Распутин чего стоит.

— Мадам! Это ваша первая задача. Я гарантировано излечу наследника.

— Что!!!

— Мадам! Прошу не перебивать. Второе. Вы возьмете на воспитание сироту, которого введете ко двору и сделаете камергером наследника. Разница в возрасте у них небольшая, так что сдружаться.

— Но это же ничто. Нужно спасать Столыпина, нужно изгнать Распутина. Нужно объяснить Ники как управлять страной. Я думала, вы это все сделаете.

— И что скажут потомки? Из ниоткуда возник человечек и давай советовать государю.

— Но Распутин так и сделал.

— У Распутина, четко отслеженная история. Там есть темные пятна, но они допустимы. И самое главное. Его действия не несут прямого урона. Просто негодяй оказался в нужное время и в нужном месте. А так это обыкновенное ничтожество умеющее пользоваться сверх способностями.

— А Столыпин.

— Его не спасти.

— Господи! Хоть бы у нас получилось. Пейте кофе, он уже остыл. Я позову горничную. — Княгиня заметалась и вдруг удивленно уставилась на капитана. — Я до сих пор не знаю, как вас зовут?

— Хм! — Впервые на его лице проступила удовлетворенная улыбка. — Называйте меня Доктор. Этого достаточно. Наедине можете называть Капитан.

— Ваше высочество! Напоминаю. Сейчас я не человек, а должность. Может быть, впоследствии, вы назовете меня по имени, но не сейчас. У нас много работы.

В этот день царевич неудачно запрыгнул в лодку и ударился бедром о борт. Возник синяк, и уже к вечеру гематома перекрыла часть артерий. Как следствие непрекращающаяся боль, температура, отключение сознания, бред. Послали за Григорием Распутиным. Тот был пьян, и помочь был не в состоянии. Мать с отцом не отходили от кровати. Николай корил себя за идею с лодкой. Сестры потихоньку подходили к кровати больного и целовали его в лоб. Наготове стоял священник . Дворцовый врач Деревянко в очередной раз проклинал свой диплом и день, когда согласился на придворную должность. Медицина была бессильна.

В расстроенных чувствах Николай истово помолился иконе богоматери. Отдельно Вседержителю милостивому и после этого отписал матери.

Нарочный привез письмо к вечеру, когда основные вопросы с Капитаном были утрясены и план действий окончательно утвержден. Был обговорен список людей, которые должны быть посвящены в план с названием "Шанс", и степень их информированности. Практически в торжественной обстановке были уничтожены остатки электрической книги. При ее самоуничтожении в камине так пахнуло химией, что княгине сделалось дурно. Но она стойко перетерпела приступ и проследила, как остатки обложки были сожжены в камине.

Известие о судьбе внука Мария Федоровна Встретила стойко.

— Едем немедленно.

— Я до сих пор не услышал кодовой фразы. — Произнес ее визави со спокойствием удава.

— Какой? — Княгиня удивленно обернулась в дверях.

— Я выполню все условия сделки и не отойду ни на шаг от достигнутых соглашений.

— Клянусь вам в этом. — Гордая экс царица, смерила капитана презрительным взглядом. — Идем!

— Я требую кодовой фразы. — Он остался сидеть за столиком прихлебывая черт знает какую чашку кофе. — Или я исчезаю.

— Это так обязательно? — Мария Федоровна неожиданно поняла, что-то для себя.

— Именно!

— Я выполню все условия сделки и не отойду ни на шаг от достигнутых соглашений.

— Едем! — Капитан вихрем подхватил великую княгиню под локоток и увлек ее по коридорам дворца. — Нельзя терять ни минуты. Заедем в тайник. Мне нужны инструменты. Потом, стразу к больному. Пусть охрана едет впереди и расчищает дорогу. Не хватало в пробку попасть.

Карета вдовствующей императрицы неслась по вечернему Петербургу. Впереди, на могучих лошадях, неслись ликторы охраны с фонарями и факелами в руках. Рессоры не справлялись, и карету немилосердно трясло на брусчатке и кренило в поворотах. Проезжая по Васильевскому острову заскочили в небольшой отельчик, где забрали два объемных чемодана. В Зимний вошли со стороны набережной. Два офицера тащили чемоданы. Мария Федоровна подобрав платья, неслась широкими шагами, пугая лакеев и царедворцев.

Перед детской встретили уже оклемавшегося и разящего перегаром Распутина.

— Матушка государыня! — С пьяной ухмылкой склонился он. — Господь прибрал к рукам наследника-то.

— Не успели! — Этот крик души, казалось, вынул стержень из нее. Она пошатнулась.

— Бог дал! Бог взял. — Продолжал кривляться непросохший Распутин. — А все почему? А потому что Бога забы-ы-ыли.

В это время из двери детской выскочили няня царевича с тазиком в руках. Из-за ее спины раздался полный боли детский плачь.

— С дороги тварь! — Капитан крутнулся волчком и слегка коснулся Григория носком лакированной туфли. Кочевряжащеюся фигуру ураганом снесло к дальней стене и впечатало в стену. — Вперед! Время господа!

Княгиня, Доктор и два офицера с чемоданами влетели в детскую. Там находился несчастный царский доктор. Все его действия сводились к смене компрессов и ободряющем причитании. Так же в помещении находился дядька царевича, который осоловело сидел у постели и поминутно клевал носом.

— Все вон! — Хорошо поставленным голосом скомандовал Капитан. — Остаются доктор Деревянко и ее высочество. Остальные вон. Офицерам установить пост охраны. Ни кого не впускать, применять силу. Ваше высочество подтвердите приказ.

— Подтверждаю!

— Что здесь происходит? Больному нужен покой. Я врач! В конце концов! — Доктор Деревянко попытался протестовать.

— Отлично коллега. Помогите мне. Будете ассистировать при операции. Это к черту. Это нам пригодиться. Так. Нам нужен свет, я ни черта тут не вижу. Княгиня будьте любезны стать медсестрой для внука. Начали!

С этими словами он скинул сюртук и вскрыл один из чемоданов. Как только крышка чемодана открылась, он осветился гнилушечным синим светом. Капитан развил кипучую деятельность. Из объемного нутра стали появляться загадочные приборы, из которых княгиня узнала только электрическую книгу, но другой конструкции. Из второго чемодана были извлечены различные шнуры, которые закреплялись в загадочных приборах. После подсоединения шнуров приборы оживали окончательно и начинали свою загадочную деятельность. Деревянко сначала стоял столбом с открытым ртом, но после нескольких отрывистых команд стал внимательно наблюдать за приборами. Постепенно он включился в процесс и уже вполне осмысленно подавал реплики типа: "Давление падает, пульс нитевидный", или "гемоглобин зашкаливает". Под руководством нового доктора, царский доктор быстро освоился с частью машинок и уже вполне осознано тыкал пальцем в экраны и щелкал кнопкам.

— Коллега мне нужно три кубика крови. Шприц в третьем отсеке чемодана.

— Вижу. Делаю.

— Что у нас с кардиограммой и пиаш?

— Кардиограммочка по прежнему. Пиаш мне откровенно не нравиться.

— Сейчас поправим. Время доктор, время! Сестра! Четвертая бутылочка слева, третий ряд сверху. Доктор! Сможете вогнать полтора кубика в вену.

— Да тут вен то не видно.

— Предпочитаете колоть в сердце? Так мы его потеряем раньше времени. Ищите доктор, ищите. Вы же хирург, а не патанатом.

— Я не хирург. И не надо меня нервировать. Сестра вытрите пот.

Царица наблюдала за работой эскулапов, послушно выполняя их команды. Ее внук покрылся прозрачными трубками. Они торчали из носа, из рта, из тела, из непонятных приборов которые то сжимали его худенькие ручки, то начиная отчаянно пищать, то деловито гонять разноцветные жидкости. Слезы наворачивались на глазах. Царевич, Алешенька был такой маленький, такой беззащитный перед всеми этим нагромождениями непонятной и пугающей техники, но она послушно исполняла команды самозабвенно колдующих докторов.

— Ну что доктор? Я считаю, что диагностику мы завершили. Состояние больного стабильно критическое и можно приступить к лечению. Сестра! Что там с гематомой? А, простите, ваше высочество с синяком.

— Он исчез.

— Констатирую состояние, как стабильно хорошее. — Откликнулся дворцовый эскулап.

— Чушь! Стоит вам вынуть катетер из вены и больной изойдет кровью.

— Да вы правы коллега. Мы всего лишь стабилизировали состояние.

В этот момент мальчик открыл глаза и увидев бабушку радостно и устало улыбнулся.

— Бабушка! А у меня ничего не болит.

— Так малыш! — Капитан положил руку царевичу на лоб. — Ты нам мешаешь тебя лечить. Давай ка, поспи чуток. Доктор, что у нас с температурой? По моему, по прежнему, плохо. И посмотрите эритроциты.

— По-прежнему беда. Но стабилизируются. Тихонько, но стабилизируются. Температура по-прежнему высокая.

— Так зайчонок! Давай поиграем в раненного солдата. Я буду доктор, а ты раненный. Ты не будешь мне мешать, а я буду тебя лечить в полевом госпитале. Ты же крепкий солдат. Не будешь напрасно стонать, как девчонка?

— А будет больно?

— Конечно! Сначала щекотно, а потом ка-а-ак больно. Но нужно выдержать и щекотку и боль. Ты же сможешь? Давай! Рот на замок и не двигайся. Хочешь, как настоящему солдату, ложку в зубы дам закусить? Чтоб не кричать, когда больно.

— Да. Я же действительно солдат.

— Доктор! У вас есть ложка? У меня реально все хрупкое. Я не хочу колоть морфий, он потребуется в сознании какое-то время. Нужно отвлечь.

— Ах ложка! Нет. Ложки унесли. Есть трубка стетоскопа, она костяная, подарок сокурсников. Держи малыш. Зажми зубами и держи. — И уже с истерикой. — Коллега! Повысился пульс!

— Естественно! Он проснулся, напрягся. Расслабитесь.

— Итак! Проведем консилиум. Сестра присоединяйтесь. Больной шести лет. Ослабление, а точнее отсутствие регенеративной функции организма. Это полбеды. Далее истощение иммунной системы. Постоянный стресс, как следствие истончение нервных каналов. Абсолютно не выраженный мышечный пояс. Да и почки не к черту. Кишечный тракт порадовал, но не активно. Короче диагноз.

— Диагноз известен. Остальное следствие болезни.

— Согласен. А теперь доктор зажмурьтесь и представьте, чтоб вы поправили в первую очередь, будь вы кудесником?

— Учитывая, что мы использовали только треть возможностей аптечки, я бы предложил...

В этот момент дверь детской распахнулась, и в помещение ворвались Николай II и Распутин.

— Бесовское! — Громко заорал Гришка. — Сатана!

— Во-о-он! — Доктор вновь стал Капитаном. — Я тебя гнида лично прокляну! И душонку твою поганую выпью.

Он страшно сверкал глазами и тянулся скрюченными пальцами к прощелыге. Сам вид его говорил о каком-то буйно помешательстве. Он не был похож на прежнего собранного и делового доктора. Скорее на буйно помешанного.

— Я съем твою подлую душонку! Мясо! Я хочу твой дух. Прячься! Я знаю твой запах! Я убью тебя, твою душу и твои помыслы. Тварь. Иди ко мне. — При этом Капитан потихоньку приближался к Григорию. И у того не выдержали нервы.

— А-а-а! — Тонко закричал он и выдохнул перегаром. После чего кинулся прочь.

— Я найду тебя! Жертва аборта! — Замогильным голосом прокричал Капитан. И уже спокойным тоном обратился к охранявшим дверь офицерам. — Какого хера? Вам была приказано не впускать. Отца — согласен. А клоунов у нас тут и так хватает. Приказ понятен? Напишите рапорта о неисполнении приказа. Исполнять!

Двери мгновенно закрылись. Николай стоял потрясенный. Взгляд его метался между обвешанного трубками сыном и матерью.

— Что здесь происходит?

— Как раз вовремя. Решение родителя нам и нужно. Правда, коллега? Несомненно. Итак, я повторюсь. Или вы коллега более грамотно доведете до отца наш приговор.

— Спасибо коллега. — Доктор нервно мял руки. И наконец, решительно начал. — Ваше величество! С помощью данной техники мы смогли провести полное и всестороннее исследование болезни наследника.

— Папа! У меня ни чего не болит.

— Солдат! Я просил взять кляп в зубы, сейчас будет очень больно. Извините коллега, продолжайте.

— Конечно! Так вот. Значит. У пациента ослаблена на 64 процента свертываемость крови, соответственно на 12 процентов снижен иммунитет к болезням. Как следствие совершенно не развита мышечная масса и вообще очень плохо с нервными волокнами.

— Доктор! Ответе на один вопрос. — Голос царя одной из самых больших империй мира понизил градус до реально низкой отметки. На кону стояла его семья. — Что вы собираетесь делать с моим сыном?

— Ники! Остынь. Это я доставила доктора. Он излечит Алекса, от тебя требуется только не мешать.

— Маман!

— Ники! — В дуэли взглядов Вдовствующая императрица победила с разгромным счетом.

— Господа! Вы позволите продолжить. — Капитан окинул прищуренным взором обе венценосные особы. — Спасибо. Итак! Вопрос родителю. Я предлагаю привить пациенту полный десантно-штурмовой набор. А именно: Повышенную регенерацию, что в нашем случае даст половинный эффект. Усилители нервных волокон в полтора раза, что даст нам реакцию в два три раза от нормы. Соответственно укрепим почки и пищевод. Будет жрать камни на завтрак и гвозди на обед. Обязательный набор стероидов. Мышечная масса нарастет будь здоров. Пальцами подковы гнуть будет. И учитывая происхождение, воткнем Штабиста. В уме задачки с шестизначными числами после запятой считать будет. Минус системы — повышенный расход жизнедеятельности. Запас хода лет на тридцать, может сорок. Потом смерть в мучениях. Но зато жизнь в лучах славы. Ваше решение папаша?

Николай ошарашенно взирал на эскулапа.

— Мой друг! — Вмешалась Мария Федоровна. — А можно, что либо, другое? Ни такое кардинальное.

— Учитывая известные нам фаты. — Капитан разом обмяк и исподлобья взглянул на нее. — Мне рекомендовано не паясничать, а колоть. Но там тоже есть люди, а не профессура. Мне выдан набор для индивидуального программирования. В любом случае анализы дают смерть в 30, может 40 лет, и от ужасной боли. Половое созревание повысит его шансы, но не намного. Я рекомендую не заморачиваться, и колоть штурмовика.

— Матушка! Объясни мне, что тут происходит? — Уже жалостливо проскрипел Николай. За все время он успел встать на колени перед постелью сына и гладил его руку. Алексей мужественно сжимал во рту стетоскоп и блестел слезами в глазах.

— Встань сын! — Грозно рявкнула императрица мать. — У тебя есть шанс решить судьбу наследника. Судьбу России. Еще раз выслушай доктора и реши, что ты хочешь для сына, для себя и для страны доверенной тебе Богом. Встань и решай!

— Ваше Величество! — Голос Капитана был вновь мягок и успокаивающий. — Ваш сын умрет. Есть шанс не только продлить его жизнь, но и сделать ее не просто полноценной, но многогранной. Вариантов несколько. Проверенный набор на 30 или 40 лет жизни, или сконструированный набор с неопределенным сроком.

— Насколько неопределенным?

— Пресловутые 30, 40 лет плюс 20 или 30 лет бонуса.

— Вы хотите сказать, что мой сын проживет не более 50 лет.

— Да он до четырнадцати не доживет. — Истерично прокричала Мария Федоровна и в испуге зажала себе рот.

— Доктор! Валериану ее высочеству. Если у вас нет, у меня шестой ряд сверху и третий, либо второй ряд справа.

— Господи! Простите меня, пожалуйста. Капитан! Доктор! Как вас там! Я не со зла. Пожалуйста, колите что угодно. Пусть он живет. — Княгиня упала на колени и самозабвенно зарыдала.

— Маменька! — Николай бросился к матери. — Колите что хотите! Черт бы вас побрал. Он должен жить.

— Папа! Ба! Доктор! Я действительно без укола умру?

— Да малыш. — Капитан склонился над кроваткой.

— А почему у меня есть выбор?

— Да потому что выбор есть всегда. Можно стоять, а можно прыгнуть до небес.

— Я хочу прыгать, но не до небес, а чуть ниже, чтоб не разбиться. И я хочу быть как все мальчики.

— Хорошо малыш. Я исполню твое первое желание.

Доктор взял ладошку малыша в свою руку и сжав ее в своей руке поцеловал.

— Все! Хватит соплей! Малыш! Кляп в зубы! Доктор! Показания приборов!

— Все показатели в относительной норме, эритроциты ниже нормы, но стабилизируются.

— Колим следующий коктейль. Регенерация из набора штурмовика. Нейроускоритель в базовом режиме. Иммунный ускоритель в облегченном. Пищевод трогать вообще не будем. Единственный вопрос к родителю. Штабиста, ускоритель коры головного мозга колоть будем?

— Решай сын! — Шепотом произнесла великая княгиня мать.

— Сколько отнимет лет? — Просипел самодержец.

— Либо несколько, либо все. Такой коктейль ни разу не использовался, данных нет. Компьютер дает 85 процентов успеха.

— Колите.

— Коллега! Я соберу коктейль, ваша задача ввести раствор в сердце, в левый нижний желудок. Я буду контролировать пациента.

В последующие пол часа доктора то усыпляли, то пробуждали малыша. Вводили ему через катетер на руке или напрямую в сердце различные жидкости. При этом постоянно неслось озабоченное: "Мы его теряем", "Смотри ка! Ожил чертяка", "Пульс!", "Эритроциты!", "Все отмучался! Хотя нет. Работаем!".

Отец и бабка, наблюдая эти издевательства, стояли на коленях и пытались молиться, вздрагивая от каждого вопля резвящихся эскулапов. Уже под утро, когда Питерское осеннее несмелое солнышко заглянуло в окно детской, довольные коновалы начали вынимать из спящего малыша многочисленные трубки. При этом они поминутно поздравляли друг друга. Собственно славословием они и разбудили не то от сна, не то от продолжительной прострации обоих Романовых.

— Ну что, милостивые государи? Готовьте ордена и медали! Коллега! Пациент спит?

— Как младенец!

— Тогда скальпель! Прошу наблюдать. Исполняется впервые и пожизненно!

С этими словами улыбающийся Капитан-Доктор полоснул скальпелем по руке спящего ребенка. Императорский доктор ловко зажал рану платком и вытянул хронометр.

— Время! Пять утра 32 минуты и 40 секунд.

Плохо соображая со сна, Николай мигом проснулся и кинулся к сыну.

— Стоять! Ждем! Время?

— Пять секунд. Кровотечение ослабло.

— Двенадцать секунд. Кровотечение прекратилось. Убираю бандаж.

— Двадцать четыре секунды. Края раны зарубцевались.

— Тридцать три секунды. Все! Коллоидный рубец.

— Сорок семь секунд. Рубец рассосался.

— Ну и?! Ваше величество! Как вам работа? — Лейб медик Деревянко лучился самодовольством. А?! Ха! Теперь ни одна хворь, ни одна чертова рана, не страшна. Синяки — к черту! Гарантия сто лет.

— Ну не сто. — Перебил его коллега. — Всего-то пятьдесят, а потом как бог даст.

— Это чудо! — Великая княгиня покрылась слезами.

— Если капитан Ку-хм. Эк-хм. Ук-хм. Короче если капитан берется за дело, то дело будет сделано, Сударыня!

После бессонной ночи Капитан потребовал коньяку и утащил с собой коллегу. Перед этим он потребовал от отца соблюдения нескольких правил. Первое из них гласило: "Ни при каких обстоятельствах не давать кровь Алексея на исследования или сохранение". Второе правило обязывало Российский императорский трон кремировать тело Алексея Николаевича Романова в случаи его смерти в обязательном порядке. И третье правило: "Считать способ излечения Алексея дворцовой тайной. А дворцовые тайны должны оставаться во дворце".

Полу живого доктора Деревянко нашли вечером, полуголого и пьянющего в одном из нежилых залов дворца. Следы Доктора-Капитана и его чемоданов растворились в анфиладах Зимнего Дворца.

А вдовствующая императрица, великая княжна Мария Федоровна взяла на воспитание сироту. Сына героического капитана Русской императорской армии, изобретателя ручной гранаты, зверски убитого экстремистами Николая Степановича Лишина, маленького Бориса. Мать которого, не вынеся страданий, скончалась от болезни. Многочисленная родня готова была взять опеку над сыном героя, но Великая Княгиня сумела договориться и взяла опеку над ребенком. Бориска был всего на полгода старше наследника престола Российского.

В год 1911, месяца июля, дня тридцатого во дворце Александрия, что трется краями о Петергофские фонтаны шли семейные празднования семилетия цесаревича. Взрослые степенно толкались у столиков с шампанским и снедью, немногочисленная детвора нарезала круги вокруг взрослых. Худощавый бутуз с шапкой подстриженных светло карих волос и пронзительной синевой больших выразительных глаз внимательно осматривал подносимые подарки. Вежливо благодарил и с новой надеждой дожидался другого дарителя. Его тайной мечтой был велосипед. Но так как он болен, маман запрещала ему его. Была надежда, что хотя бы сегодня ему подарят долгожданный ЛИСАПЕД.

И вот оно случилось. Еще издали он увидел бабушку, за которой офицер нес целых два двухколесных велосипеда. Сорванной пружиной Алексей метнулся на встречу. Только подлетев к любимой бабушке, он увидел странное. Мария Федоровна вела за руку мальчика в таком же, как у него матросском костюмчике. Мальчик сначала попытался спрятаться за юбку его, Алексея, бабушки, но потом смело, хоть и не уверенно вышел вперед.

— Знакомьтесь мальчики! Это Алексей, а это Борис.

— Рад знакомству ваше высочество. — Пробурчал последний.

Алексей, согласно навсегда запихнутым урокам вежливости, склонил голову в царственном поклоне. И мгновенно переключившись на долгожданный подарок, кинулся к бабушке.

— Бабушка! Я так рад тебя видеть! А это мне подарок? И сразу два! Бабушка я люблю тебя.

— Погоди внук! Велосипед тебе в подарок только один. Второй принадлежит Борису. Он прекрасно умеет кататься и сможет тебя научить.

— Уау! А какой мой? Папа! Папа! Бабушка подарила мне велосипед! Я возьму красный. Папа! Ну смотри же! У меня теперь есть велосипед.

— Слышь! — Такого обращения, Алеша, еще не разу не слышал. Разудалое местечковое обращение мигом прервало словесный поток наследника. — Ва-аше высочество! Ты хоть два метра проехать сможешь? Красный ему подавай. Красный мой. Я его под себя лично настраивал. Хочешь кататься, бери синий. Не можешь кататься, я научу. Выбор есть всегда. Можно стоять, а можно прыгать до небес.

Что-то шевельнулось в душе юного царевича. Он снова оглядел мальчика. Чуть ниже ростом, волосы чуть темнее и более густые, глаза такие же синие как у него. Взгляд тяжелый и слегка насмешливый.

— Ну чего? Стоять будем, или прыгать?

— Будем! Стоя прыгать. Показывай, как кататься.

Оставшийся день царевич был потерян для великосветского общества. Через пятнадцать минут он, в обществе своего нового приятеля, носился по аллеям Александрии. Иногда слышался его радостный голосок: "Папа! Смотри как я могу!", " Я совсем без рук еду!".

Отец, отрываясь от великосветской беседы, не мог надивиться на сына. Вопли цесаревича вызвали неожиданные разговоры среди придворных. Привыкшие к постоянной опеке наследника, они не могли понять спокойствие отца. Кто-то попытался поймать расшалившегося сорванца, пытаясь выслужиться. Но оба безобразника насев на педали, устремились вглубь парка.

Парки южной стороны Маркизовой лужи, или ближних дач Балтийского залива имеют некоторую особенность. Кажется, что они плоские и равнинные, но все они имеют коварный обрыв. Где-то облагороженный лестницами, где-то фонтанами, но в основном это достаточно крутые спуски. В Александрии таких несколько. Жизнерадостная малышня резво неслась на двухколесных велосипедах с горы. Легкий поворот засаженной аллеи и им навстречу показалась тележка, оставленная садовником.

— Тормози!!!

И оба сорванца кубарем летят через телегу, велосипеды жалобно звякнув на прощанье остаются у преграды. Ни о какой группировке в полете, пацаны не знали и поэтому смачно пропахали посыпанную свежим гравием дорожку. Был шок. Только потом боль и слезы. Алексей привык терпеть боль, его новый друг похоже тоже.

— Надо умыться! — Всхлипывая произнес Лишин.

— Там есть канава с водой. — Утирая слезы показал царевич.

Всхлипывая и вздрагивая мальчишки дошли до канавы.

— У тебя платок есть?

— Нет. А у тебя?

— Дома оставил. Надо подорожник приложить.

— А у тебя уже все засохло. У меня даже не болит.

— У меня тоже не болит. Надо болячку смыть и все будет в порядке. — Посоветовал Борис. — Давай я смою у тебя, а ты мне.

Устроившись на краю канавы, парни стали развозить засохшую кровь друг другу по мордочкам.

— У тебя даже царапин нет. — Проинформировал друга Алексей. — У моей сестры царапины еще неделю были.

— У тебя тоже нет. — Борис отодвинулся от наследника. — Так не бывает.

— У тебя же бывает.

— Я это я. А вот как получилось, что у тебя все в момент зарастает?

— У тебя тоже была гемофилия?

— Чего? Не было у меня ни какой гомофилии. Умер я. Почти. Доктор прививку сделал и все.

— Мне тоже прививку сделали. С тех пор я бессмертный.

— Ни чего ты не бессмертный. Если тебе в голову пуля прилетит, то умрешь как миленький. Или в сердце. Ну как доктор сказал, при смертельном повреждении жизненных органов умрешь обязательно.

— А какие это жизненные органы?

— Ну там сердце, мозг, еще чего ни-будь такое. Я не знаю.

— Я думаю, что главное это мозг. Остальное ерунда. — Глубокомысленное выдал заключение Алексей.

— Точно! Башку надо беречь. Остальное фигня. Еще надо яйца беречь.

— Думаешь не отрастут?

— Не знаю. Но больно будет очень.

Через двадцать минут два героя дошли до площадки со взрослыми. Велосипеды щеголяли восьмерками ободов. Мальчишки струпьями кровоподтёков.

Истерика получилась славная. Обоих отругали и уволокли отмываться. Лейб медик поначалу сделавший стойку на обилие засохшей крови. По окончании осмотра вальяжно откланялся. "Повреждений нет". Детей переодели и отругав вновь выпустили на лужайку. Публика была в верноподданническом восторге.

Не долго думая детвора устроила игры в салочки, потом казаки-разбойник, пятнашки и так далее. В конце концов, большинство приглашенных детишек повалилось на траву и играть в подвижные игры отказалась. Двум сорванцам, оказавшимся в одиночестве, пришлось присоединиться к остальным. Совместными усилиями удалось уговорить няню почитать вслух сказки.

Вечером детей забрали родители. Всех кроме Бориса. Алексей впервые устроил истерику и потребовал, чтоб дружка оставили с ним. Мария Федоровна оказалась не против. Александра Федоровна согласилась с мнением сына. Николай, как обычно пошел в поводу у женщин. Борису постелили на кушетке в спальне царевича.

Перед сном Алексей пришлепал в спальню отца.

— Папа! А ты знаешь, что Борису тоже укол делали?

— Многим делали уколы. Мне тоже. — Отец усадил сына на колено.

— Ты не понял. Он то же может раны заращивать, как и я. Ему тоже вкололи панацею.

— С чего ты взял?

— Он сам мне сказал. И у него тоже все мгновенно залечилось, как и у меня. Мы оба расшиблись, и оба залечились.

— Ты в этом уверен?

— Ну да! А можно он теперь с нами будет жить? У него ни кого не осталось. Папу убили, мама заболела и умерла. А тебя, папа, никогда не убьют?

— Ну что-ты? За этим смотрит охрана. А дружок твой пусть остается. Иди спать.

Царь Николай еще долго думал над простыми вопросами сына. А на утро вызвал Столыпина и имел с ним долгий разговор. После разговора на нужды жандармерии было выделено дополнительное финансирование.

На следующий день мальчишки с рассветом убежали "на рыбалку". После завтрака гоняли на отремонтированных велосипедах. К обеду их загнали в дом. Салочки, и огромная ваза пришла в негодность. Трагедия. Поразило домочадцев, что мальчишки наперебой доказывали свою вину выгораживая друг друга.

Наказание понесли оба. До вечера им было запрещено выходить из детской. До вечера играли в настольные игры, пока из детской не послышались вопли и крики. На шум зашел Николай.

Мальчишки катались по полу и орали, как стая кошек. Отец торопливо растащил драчунов.

— Что тут происходит?

— Папа! Он жулит и говорит, что я дурак!

— Неправда! Я сказал, что честь не помощник в политике и бизнесе.

— Царь образец чести, а ты бесчестный жулик.

— Сам ты жулик!

— Это ты жулик!

— Замолчали! Оба! — Царь вскинул обоих за шиворот. Они немедленно заткнулись и повисли придушенными котятами.

— Приведите себя в порядок и марш. Обедать.

За столом висела гнетущая тишина. Оба малолетки ковыряли ложками поданную перемену блюд, и насуплено молчали. Дочки, уловив настроение за столом удивленно переглядывались. Александра Федоровна переводила недоуменный взгляд с одного ребенка на другого и наконец, остановила взгляд на супруге.

— Итак! Из-за чего поссорились? — Вечная полуулыбка в усы и легкий прищур Николая II исказила искусственная строгость.

— Он бесчестный жулик! — Взвился из-за стола Алексей.

— Сядь сын. И спокойно объясни, что произошло.

— Мы играли в монопольку. Он обещал одно, а сам облапошил меня. А потом сказал, что царь сам должен быть жуликом, а я идеалист и лопух. Царь людьми торгует, а не товаром. А я людьми не торгую. Царь оплот благонравия! А он не достоин, называться дворянином, он продажный лавочник и слово не держит.

— Неправда! Я сказал, что царь должен быть большим капиталистом, чем самый крупный из них. Потому, что не для себя, а для страны зарабатывает. А он сказал, что у меня нет чести, и я лавочник, а не дворянин.

— Так оно и было, сын?

— Да.

— Почему вы подрались?

— Господи! Ники! Они дрались?

— Спокойно Алексис, я разберусь.

Борис встал из-за стола. Вытянулся по стойке смирно и гордо вскинул голову.

— Ваше величество! Ваши высочества! Господин наследник! Я приношу свои извинения за свое поведение. Готов понести любое наказание. Честь имею. Разрешите идти.

Лица присутствующих, в том числе и прислуги, удивленно вытянулись. Алексей, давно стоящий напротив, тяжело вздохнул. Вытянулся по стойке смирно и звонким, срывающимся голосом произнес.

— Борис Николаевич! Я прошу прощения, что полез с вами в драку и назвал вас бесчестным лавочником. Прошу вас остаться. Мир?

Оба посмотрели на Николая. Один с надеждой, другой с вызовом и оба со сдерживаемыми слезами.

— Так! Петухи! Помирились? Пожмите руки и обедать.

Мальчишки обошли стол и пожали друг другу руки. После чего расселись по местам и усилено заработали ложками. Дождавшись десерта, Николай вернулся к теме разговора.

— Сын! Твой друг в чем-то прав. Настоящий государь должен быть не просто лавочником, ибо его ярмарка — весь мир! А лавочники в ней другие государи. И задача государя продавать другим государям не только товары своих подданных, но иногда и их жизни за свободу своего государства. В этом он прав.

— Борис! Ты забыл о том, что русский государь в первую очередь образец благочестия для своих подданных. То, что ты назвал торговлей, называется — политикой. Государственной политикой, и с торговлей она имеет только внешнее сходство. Честь дворянина должна быть выше меркантильного злата. В этом Алексей прав. Если дал слово, то изволь его держать.

— Я не давал слова. Я сказал — посмотрим. Он сам полез в ловушку.

— Но ты же видел, что я туда могу попасть! — Снова завелся царевич.

— А надо уметь проигрывать! — Борис тоже стал заводиться.

— Хватит! — Властно прервал перепалку отец. — После обеда Борис уедет. Не можете вместе, значит, так тому и быть.

Обед закончился в молчании. Мальчишки поплелись со слугами собирать вещи. Был вызван экипаж. Слуги понесли чмоданы, Борис понуро брел следом. Вся семья Романовых молча наблюдала за изгнанием.

Наконец Алеша не выдержал и бросился к отцу.

— Не выгоняй его папа. Я, правда, проиграл. Я очень обиделся и наговорил гадостей, я больше не буду. Я первый полез в драку. Я раньше не проигрывал, и я так больше не буду. Бориска! Извини меня. Ты был прав я нюня и лопух.

— Никогда не говори так! — Борис повернулся к нему. — Ты государь, а я раб твой. Но специально тебе проигрывать не буду.

— Я согласен! Оставайся! Папа пусть он останется! Пожалуйста.

Алексей подбежал к другу и обнял его. Оба с надеждой посмотрели на императора.

— Бог с вами. Оставайся. — Мальчишек мигом сдуло. Слуги безропотно поволокли вещи обратно.

До вечера, ни каких эксцессов не произошло. Вечером Алексей пришлепал к отцу пожелать спокойной ночи.

— Папа. А правда политика такое подлое дело, а царь должен им заниматься? И своими людьми торговать?

— Да сынок. Именно поэтому царь это помазанник божий. Он несет ответственность не перед людьми, а перед богом. И поэтому ему дано право решать, кому жить, и как жить. Это очень большая ответственность. Когда ни-будь тебе придется взять на себя этот груз.

— И ты папа решаешь, кому умереть, а кому жить?

— Да сын. Это мой крест. И я очень горд, что ты сегодня не допустил несправедливости к Борису. Он мальчик гордый и смелый, а еще честный. Жаль, у меня не было такого друга.

Алексей ушел спать. Николай II долго думал о произошедшем, а наутро велел собрать кабинет министров на внеочередной доклад о состоянии дел в стране и мире.

На следующее утро Борис растолкал Алексея с первыми лучами раннего Петербургского солнышка.

— Вставай соня!

— Ты чего? Дай поспать.

— Вставай! На троне выспишься. Пойдем. — Он стащил с царевича одеяло.

— Да куда ты меня тащишь?

— Пойдем! Драться тебя учить буду. Ты драться не умеешь. Вчера как девчонка кидался.

— Я! Девчонка! Ну, я тебя сейчас!

Моментом мальчишки оделись и выскочили из дворца.

— Смотри! Встаешь вот так. Нет, ногу дальше, колено чуть-чуть согни. Руку выше. Эту ниже. Короче повторяй за мной. Это похоже на танец, только вместо па удары.

Плавные движения чередовались с резкими выпадами. Своеобразный танец заворожил Алексея. Тело казалось, само движется, угадывая ритм, в отсутствие музыки. Удары наносились не только руками, но и ногами, локтями и коленями. И всё-таки это был танец. Танец смерти. Танец не банальной драки, а реального боя.

Разминка закончилась, и Алексей с трудом очнулся от транса неслышимой музыки боя.

— Эк тебя зацепило! С первого то раза. — Борис настороженно вглядывался в глаза царевича. — Давай попробуем спаринг.

— Это что? Драться? С тобой? По настоящему?

— Да. Только по голове не бей. Начали!

— Я не могу. Я не буду с тобой драться.

— Тогда я с тобой буду, защищайся.

Молниеносный удар Бориса застыл в миллиметре от лица царевича, перехваченный жестким блоком. На лице Алексея застыло удивленное выражение, но тело отреагировало самостоятельно. Ответная серия ударов по корпусу, пусть и не достигла противника, но сменила удивление на улыбку. Обмен ударами нарастал лавинообразно. Улыбки давно покинули лица. Пыль стояла столбом. Скорость ударов сначала была различима. Вот уже руки и ноги дерущихся стали ели различимы. Наконец картина боя превратилась в клуб пыли с еле размытыми тенями.

Из поднятого смерча вылетел Борис и перевернувшись в воздухе рухнул в пруд, подняв фонтан брызг. Пыль медленно осела. Оставив Алексея в боевой стойке с поднятыми кулаками и удивленно-растерянным лицом.

Из пруда поднялся мокрый Бориска.

— Я же просил по голове не бить. — Обиженно протянул он и затряс головой, прогоняя круги перед глазами. На щеке красовалась большая шишка. — Ты мне челюсть сломал.

— Извини! Я не чаяно.

— Смотреть надо куда бьешь. А то машет как мельница. — Борис ощупывал шишку. — Думать надо, прежде чем бить. Больно же.

— Что с нами было?

— Я не знаю. Это как-то связано с уколами. Иногда вот-так вот. Бах! И ты знаешь, что что-то можешь.

— Интересно! А взрослого сможем победить?

— Я думаю в легкую. Только давай это в секрете держать. Ну не говори никому. Даже папе. Договорились?

— Договорились! Никому. Клянись на кресте.

Оба полезли под рубашки и, вынув крестики, поклялись еще раз.

— Давай каждое утро тренироваться. Только не на скорости.

— Давай! Я чувствую, что это будет правильно.

Так и повелось. По утрам ребятишки убегали в дальний конец парка, или в один из залов дворца. Постепенно их движения становились оточенние. Им удалось научиться контролировать скорость.

Скрыть, что-то во дворце не возможно. Хорошо, хоть когда их застукали, они уже в достаточной мере овладели новым умением. Им выделили тренировочный зал.

С началом осени началась учеба. Подготовку наследника доверили Пьеру Жиляру. До этого он преподавал дочкам венценосной семьи и считался проверенным и достойным оказанной чести. В нагрузку он получил Бориса. Учителем была разработана программа, рассчитанная на 12 лет. В нее входили, кроме обязательных дисциплин множество дополнительных дисциплин и факультативов. Юриспруденция, экономика, обязательное военное дело, включающая тактику и стратегию как сухопутных, так и морских сил, расширенный курс лекций по истории — это не полный список дисциплин положенных для изучения наследником престола.

По результатам полугодия Жиляр докладывал Императору и его супруге.

— Наличие второго ученика внесло дух соперничества в процесс учебы. Мальчики стараются обогнать друг друга любыми способами. И если наследнику материал дается легко, то его приятель прилагает большие усилия, чтоб не отставать. Но держится уверенно. И тем подстегивает вашего сына не снижать заданный темп.

— Это замечательно. Я рада, что мы не выгнали этого мальчика. Он положительно влияет на Алекса. — Александра Федоровна ни минуты не сомневалась в гениальности своего сына.

— Более чем положительно ваши императорские величества. За пол года мы почти закончили курс всего года. По некоторым дисциплинам я преступил к запланированному на другой год.

— Мне интересно. Выдержит ли Борис темп заданный Алексеем?

— Простите Ваше императорское величество. Я не понял вопроса.

— Не забивайте себе голову. Если Борис начнет отставать, не акцентируйте на этом внимания. Это нормально.

— Он непременно должен начать отставать?

— Я думаю, что однажды сделал правильный выбор. Штабист — вот, что это такое.

— Я не понимаю Ваше величество?

— Все в порядке. Программу обучения можно увеличить. Хотя смотрите сами по успеваемости. О происходящем не распространяйтесь. Считайте это дворцовой тайной. А дворцовые тайны остаются во дворце. Это приказ.

В сентябре 1911 погиб Столыпин. Его сменил Коковцев. По традиции того времени он, занимая должность министра финансов, занял должность премьера. Естественно, что даже продолжая политику предшественника, он не мог усидеть на стольких стульях. Говоря проще, опора трона пошатнулась. Кроме того, Коковцев млел от французов и заигрывал с немцами. Столыпин хотя-бы не лез, активно, во внешнюю политику.

Во дворце все вроде-бы оставалось, как было. Однако. Николай II все чаще задумывался о своем предназначении. Его попытки вникнуть в положение дел носили эпизодический характер. Заслушивание министров и подписи текущих документов, перемежались с поездками по России и демонстрацией державности.

Между тем приближалось Рождество. В России того времени оно праздновалось 25 декабря и считалось более важным нежели новый год. Потому, что новый год это смена календаря. Рождество же в христианской и религиозной России было чуть ли не основным праздником.

В преддверии праздника народ забывал про революцию, голод и холод. Богатые раздавали халяву бедным. Средний класс отрывался на многочисленных рождественских ярмарках. Лавочники делали огромные доходы на продаже сувенирной ерунды и залежалого товара.

— Алексей! Почему я не вижу на уроке Бориса? — Жильяр решил, что мальчик не выдержал навязанного темпа обучения и просто прогуливает.

— А-а-а! У-у-у него живот болит. Он будет позже. Если, что я ему передам сегодняшнюю тему.

До окончания занятия Борис не вернулся. Алексей был невнимателен, постоянно глядел на часы и извертелся до невозможности.

В аудиторию зашла Императрица Александра Федоровна.

— Где Борис? — Что у нее было не отнять, так это с немецкой точностью выявить беспорядок и незамедлительно принять меры к устранению оного.

— У него живот болит. — Пробурчал Алексей.

— Почему его не было на обеде?

— Ну-у-у. Я же говорил, что живот болит.

— Если болит живот, нужно вызвать доктора. — Мать могла позволить себе быть строгой с наследником. — Где этот несносный мальчишка?

— Мамочка! Я все объясню позже! — С этими словами Алексей, взглянув на часы, пулей выскочил из класса.

— Месье Жильяр. — Ее высочество перешла на французкий. — Что тут происходит?

— Ни имею малейшего понятия мадам. — Он склонился в поклоне.

Когда семья собралась за ужином, в столовую влетел раскрасневшийся Борис. Он торопливо со всеми поздоровался и плюхнулся на свой стул.

— Молодой человек! Потрудитесь объяснить свое отсутствие.

При этих словах Николая, Борис слез со стула и вытянувшись по стойки смирно и о чем-то начал перемигиваться с Алексеем.

— Хватит ужимок. Я требую объяснений. Почему вас не было на уроках?

— Я за Монпансье ходил. — Пробурчал обвиняемый. Сестры Романовы заразительно захихикали. Когда мальчик достал жестяную коробку с леденцами они покатились со смеху. Первым не выдержал Николай, за ним его супруга. В результате смеялась даже прислуга над красным от стыда мальчишкой. Николай замахал на него руками, тот сел на свое место и, поддавшись общему веселью, стал хихикать со всеми.

В конце ужина Царь со смехом потребовал угостить всех добычей, что вызвало еще больше веселья присутствующих.

Вечером, проходя мимо детской Николай, услышал голоса мальчишек из-за двери.

— Ну ты и придумал. Монпансье. Я думал, нас поймают. Как ты догадался до такого?

— А ты что? Ничего придумать не мог. Сказал бы, что меня Мария Федоровна вызвала. Я так и знал, что ты тупить будешь. Пришлось это дурацкое монпансье брать.

— Сам ты тупой. Когда сестры заржали, я думал все. Провал. А папа как засмеётся с ними, у меня аж от сердца отлегло.

— Ага! Тебе хихоньки да хаханьки, а я думал, умру там от стыда. Последний раз так для тебя подставляюсь.

— Ну, хоть все купил?

— Купил, купил. Утром доставят в эту комнату. Спать давай.

Николай постоял чуток и, постучавшись, вошел в детскую. Пожелал мальчишкам спокойной ночи, и поцеловав сына вышел из спальни.

Отойдя от двери, он прижался лбом к оконному стеклу. "Почему у меня нет друзей? Господи! Дай мне друга, коему смогу доверять как себе. Дай мне силы выдержать крест мой."

С утра начались Рождественские праздники.

Вечером во дворце были официально-бальные мероприятия. Собрался весь двор. Постоянно звучала музыка. Лилось рекой шампанское. Дети носились стайками между взрослым. Им был накрыт отдельный стол. Наследнику надлежало выдержать службу и постоянно находиться с отцом на протокольных мероприятиях. Борис остался с приглашенными высокородными детьми. Что ему это далось, мы оставим за скобками. Кто, по умней, заступались за безродного фаворита. Остальные всячески выказывали презрение мелкому дворянчику.

В полночь всех пригласили в большой зал. Царевич с государем стояли у елки и раздавали подарки. Министры и царедворцы получали из рук самого Императора памятные подарки и отдавали свои.

Наконец "раздача слонов" подошла к концу.

— Папа! Папа! У меня то же есть подарки.

Николай обернулся к сыну. Тот подпрыгнул на месте и замахал рукой. На его призыв появился Борис, таща наволочку от подушки с наклеенным на нее гербом цесаревича.

Алексей выхватил мешок и стал доставать из него подарки. Сестрам достались трогательные фарфоровые куколки. Матери был презентован пуховый платок белого цвета, теплый, но простой до невозможности. Александра Федоровна со слезами на глазах расцеловала сына и накинула это убожество на плечи, поверх атласного платья. Отцу и дяде сын подарил настольные канцелярские наборы с гербами и подписями "папе", "дяде". Бабушка была одарена таким же, как у матери пуховым платком серого цвета. Мария Федоровна последовала примеру невестки. Зал рукоплескал выходке цесаревича.

Николай принимал поздравления, в том числе и за воспитание сына. В какой-то момент сын стал дергать его за штанину. Царь, продолжая обнимать и отвечать на поздравления, одернул сына. Тому то же приходилось не сладко. Его поздравляли, слащаво кланялись и рассыпались в славословиях. Он не менее привычно, в свои восемь лет, отвечал, улыбался, дежурно кланялся. И постоянно дергал отца за штанину, пытаясь добиться внимания.

Когда перешли к танцам, отец возмущенно одернул сына.

— Алексис! Что за моветон? Как ты себя ведешь?

— Папочка! Я конченная свинья. Папка! Что делать? — Алексей вздрагивал, готовясь разрыдаться.

— Господи! Да говори ты. Что еще не так? — Отец ухватил сына за плечо и вывел из зала царским выходом.

— Па-а-апа! — Царевич расплакался. — Бо-о-ориска. Я сви-и-инья.

— Да что ж такое? — Отец достал платок и стал утирать сыну слезы.

— О-он за меня подарки ку-упил, а я ему да-аже ничего не па-адарил. О-он па-азорился, а я сви-инья. Ни-ичего.

— Успокойся сынок. Ему же то же достался подарок.

— Да как ты не понимаешь папа! У него никого нет. Он сирота. А по-олу-учил как все.

— Так! Быстро вытри слезы.

— По-ока мы на по-оздра-авления принимали. Его там, в детской князья позорили. А о-он ма-алчал. О-он же их всех у-убить мог. И-и мо-олчал. А я-а-а развлекался.

— Все. Все. Все. Я знаю, какой подарок ты ему подаришь. Пойдем со мной. Эта волшебная ночь еще не закончилась. Только вытри слезы и запоминай, что нужно будет сделать.

Пары танцевали под мазурку. Лакеи разносили шампанское. Появление царя с наследником осталось незамеченным большинством. Николай подозвал к себе министра двора и отдал ему некоторые распоряжения. Через двадцать минут полоумный старичок Фредерикс передал Николаю сафьяновую папку с вензелем.

Музыка смолкла. Гости удивленно обернулись к Императору. Царь демонстративно передал папку сыну.

Алексей вышел вперед и раскрыл папку. Мажордом встал рядом с ним и, стукнув посохом в пол громко произнес.

— Дворянин Лишин Борис Николаевич. Преклоните колени перед волей наследника Российского трона Великого князя Алексея Николаевича.

Разом замолк зал. Из-за спин царедворцев протолкнулась маленькая фигурка. Торопливо приведя себя в относительный порядок, маленький мальчик прошел через весь зал и встал перед цесаревичем. Немного подумав, он встал на одно колено и склонил голову.

Наследник гордо, срывающимся на фальцет голосом зачитал указ.

Представитель древнейшего рода, родственник правящей династии через внучку Императора Павла I Констанцию Константиновну Константинову, возводился в графское достоинство с жалованием соответствующий земель.

Какое-то время царила тишина. После этого зал взорвался аплодисментами. Оркестр грянул "Боже царя храни". Алексей протянул папку приятелю. Потом отбросил ее и обнял Бориса. В его глазах блистали слезы. Новоявленный граф медленно встал. Отодвинул от себя наследника, пронзительно глянул на него.

— На хрена козе баян? — Сорвался с места и кинулся из залы. Царевич непонимающе взглянул на отца и кинулся следом.

Алексей нашел его только на чердаке. Прижавшись к гудящей трубе печного отопления граф Лишин самозабвенно рыдал. Царевич присел возле него на корточки и потряс за плечо.

— Борька! Не плачь. Борька я хотел как лучше. Тебе нельзя без титула. Ну, пойми. Борька! Так надо.

— Ты не понимаешь. Ваше сраное величество. Мне нельзя в историю. А ты, козлина, меня туда впихнул. Я же домой теперь никогда. Как я потом. Я ж твой дружок, пока маленький. А теперь мне с тобой по жизни идти, да? Я не хочу. Я боюсь. Ты же, гадина, святой. А я просто. Просто. Просто... Пацан я просто. У меня своя жизнь была. А теперь я твоя тень. На-а-авечно. Не хочу-у-у.

— Да что-же ты такое говоришь? Ты же мой стольник. Тебе нельзя без титула. Ты же друг мне?

— Дру-у-уг. Таких друзей за шкирку и в музей.

— Так чем ты не доволен?

— Я! Я был не готов. — Борис вытер слезы, шмыгнул носом и, вдруг, обнял Алексея. — Прости меня за все, что сделаю или скажу тебе. Пусть по злобе, пусть из ненависти. Помни. Я стану твоей тенью. Я буду тебе опорой и помощником. Я отдам за тебя жизнь. Я все силы приложу, чтобы ты выжил. Принимаешь ли ты мою клятву.

Он отскочил от Алексея и требовательно взглянул ему в лицо.

— Я принимаю твою клятву. — Устав удивляться этим вечером, царевич просто повернулся и направился к лестнице. В спину ему еле слышно прозвучало.

— Это твое второе желание.

До весны в царском семействе особых потрясений не происходило. Мария Федоровна назначила управляющего в земли новоявленного графа, своего воспитанника. Его походы "за монпансье" уже никого не пугали. Обычно их продолжением становились проделки наследника, либо трогательные подарки домочадцам или окружающим. С какого-то времени среди царедворцев и челяди получить подарок от наследника стало считаться более почетным, нежели от государя. Наверно потому, что от государя подарки были "дежурными" или "обязательными", а от наследника заслуженными.

Мальчишки действительно сумели за год освоить двухгодичную программу обучения. И в оставшееся время приступили к программе третьего года обучения.

Царь Николай II все больше и больше погружался в государственную круговерть. Теперь он после завтрака с семьей, уезжал с инспекцией в министерства, или принимал доклады в своем кабинете. Итогом стали кадровые перестановки.

Был принят пакет документов, продвигающий земельную реформу покойного Столыпина.

И самое главное. Был принят закон об ужесточении наказания за терроризм в мирное и военное время. Согласно закона, за преднамеренное убийство государственных служащих, беззащитных лиц с целью нарушения порядка управления следовали санкции, более жестокие, чем за простое убийство с отягчающими.

Для исполнения закона были предприняты меры по перераспределению бюджета. Жандармские управления, полиция и тюремное ведомство получили существенное финансирование. Пострадал флот. Были дополнительно профинансированы страхование и земство.

— Борька! Ты скотина.

— Че опять-то? Я тут на говно исхожу, а ты скотиной обзываешься.

— Борька. Возьми меня с собой.

— Ты че? Ополоумел ваше высочество. Тебе жить надоело? Да как только выйдешь из дворца, тут тебе и карачун настанет.

— Ну Боренька. Ну давай придумаем что-нибудь. Я сижу тут взаперти. Будешь выезживаться, я тебе княжий титул пожалую.

— Не начинай. Мы уже договорились. Я служу тебе, а ты меня не трогаешь.

— Ну Борька! Проси чего хочешь. Ну своди меня на улицу.

— Достал!

— Я буду паинькой. Буду выполнять все твои распоряжения. Хочешь! Слугой буду. Только своди меня на улицу.

— Ну достал! Право слово! Ваше Высочество. Ладно! Давай планировать операцию.

На следующем занятии Цесаревич потребовал, чтобы ему выдали школьную форму, как у всех гимназистов империи. Учитывая успехи в учебе. Ее выдали. Борис настоял на фотосессии. Газеты разошлись с фотографией мальчишек с дополнительным тиражом. Впервые о царевиче и его фаворите заговорили все девчонки империи. Расстегнутая пуговка, небрежный платочек из кармана, загадочные улыбки и продуманная поза действовали на зрителей фотографий низкого качества сногсшибательно.

В адрес царевича мешками полетели письма с признаниями в любви. Сопливые детские, но признания.

Письма разбирали с помощью сестер. Те же зачитывали некоторые перлы с особой декламацией, вгоняя парней в краску. Матушка царевича смеялась и в тайне, от самой себя, гордилась сыном.

Ее сын. Опора ее власти. Вынести мучения пяти родов, чтобы получить, наконец, признание. Обвинение в дурной крови. Теперь все позади. Да. Она знала, что обязана свекрови за доктора избавившего сына и ее от позора. К черту немецкую прижимистость. Теперь она мать наследника. Пока жив ее мальчик, она императрица России. Милый Ники, он должен ей за такого сына. Она столько вынесла, чтобы получить свое место в жизни. Натуженная любовь, давно вылилась в привязанность, перешедшую в устойчивую привычку быть вместе. На протяжении стольких лет играя любовь, она искренне поверила в нее. Теперь можно не играть, ее сын любим народом. Он будущий государь. И даже если завтра Ники падет жертвой бомбистов, она останется Императрицей. Как эта проклятая принцесса Дании, мать Ники. Она принцесса из английского рода даст ей сто очков вперед. Она сможет вывести эту страну из невежества и убогости. Привить ее правящему классу английский лоск и понимание значимости общественного положения. Да и мирового то же. Англия правит миром. Россия лучший последователь политики Англии. А увалень Ники, такой милый и такой прогнозируемый. Он инструмент в ее руках. Инструмент для возвеличивания ее сына. Инструмент для проведения политики Британии.

В пятницу вечером мальчишки пропали. Охрана упустила их прямо из под носа. По тревоге подняли девятое, а потом и все жандармское управление. Нашли их только рядом с Путиловским заводом. Рядом с Нарвскими воротами в парке проходило собрание рабочих. Выступали ораторы. Произносились речи. Мальчишки завороженно слушали. Одетые гимназистами, они не выделялись в толпе. Агенты охранки взяли их в плотное кольцо и ждали команды. Наконец агитаторы выдохнулись. Люди стали расходиться. Проинструктированная полиция маячила вдалеке, напуганная количеством агентов охранки. Митинг мирно разошелся.

Взволнованные мальчишки направились в сторону ближайших магазинов. Ожидавшие указаний агенты, организовав классическую коробочку, вели их. Неожиданно мальчишки свернули в подворотню доходного дома и исчезли в проходных дворах, рядом с Валаамским подворьем.

Через час их нашли на Балтийском вокзале среди отъезжающих пассажиров. У одного из шпиков случился сердечный приступ, когда носильщик отвесил полноценный подзатыльник подвернувшемуся под его тележку наследнику и покрыл его забористым матом.

Но и тут они исчезли из-под наблюдения. Вскоре их обнаружили на Витебском вокзале. В конце концов, поступило грозное предупреждение. Немедленно доставить во дворец. Их схватили уже на Сенной площади.

Дома была истерика. Пацаны, как обычно, выгораживали друг друга.

— Вы представляете, какие силы били подняты? — Негодовал Николай.

— Папа! А толку-то. Они в клозете пиперфакс найти не смогут.

— Молчать! — Отец впервые рявкнул на сына. — Алексей! Я требую, чтобы подобные эскапады не повторялись. Поклянись! Тот час же поклянись, что не выйдешь из дворца без охраны.

— Я не буду давать таких обещаний. — Насупился царевич. — Папа! Ответь мне лучше. О чем говорили те люди на митинге. Они кричали: "Долой самодержавие". Чем они недовольны?

— Не уходи от темы!

— Да нет папа. Это ты не уходи от темы. Почему они хотят нам смерти? Что ты делаешь не так? — Практически кричал Алексей.

— Я все делаю, так как надо! — Николай II вскипел и глянул на сына с ненавистью. Перед глазами у него слились две картины. Испуганные глазенки восьмилетнего сына и картина Репина "Царь убивает своего сына". Неужели! За это Романовы убивали своих первенцев. За правду в глаза.

Он упал на колени и обнял сына. Его бил озноб, а на глаза напрашивались слезы.

— Папа! Они желают нам смерти. — Сын обнял маленькими ручонками шею отца. — Что ты делаешь не так? Они убьют нас. А как же богоизбранность? Я не понимаю. Ты такой умный. Я не понял, что они хотят. Папочка! Мне страшно. Ты же хороший. Почему они такие злые? Кто виноват? А мама? А сестренки? Их убьют? Я буду бороться. Но ведь это наш народ. Мы должны воевать против нашего народа? Папочка! Это бред. Я боюсь. Папа!

Дальнейшее потонуло в слезах. Отец и сын рыдали в объятиях.

— Папа! Я хочу, чтоб все были счастливы!

— Я хочу того же, сынок. Я сделаю все, чтоб так оно и было. Иди спать.

В последующие три недели Николай II был потерян для семьи. Россия встала на путь конституционной монархии. В отличие от английской системы Русская была более приземленная. Она не зависела от крупного капитала и землевладельцев. Она учитывала необходимость всех классов. Пусть на бумаге. Пусть пакет законов застрял в Думе. Но накал страстей сместился с фигуры императора, на лидеров партий, сошедшихся в непримиримой борьбе.

Императору достаточно было подливать масла, то на одну, то на другую мельницу. Действуя из наилучших побуждений царский режим, выиграл пять лет. В думе партии сошлись в клинче. Политические убийства переместились с исполнительной власти на законотворческую. Пресса, с нескрываемым удовольствием, живописала убийство очередного политического лидера, и неспособность полиции раскрыть очевидное убийство. Царский двор назначал премии, скорбел всем миром и наказывал нерадивых следователей.

Пресса, взявшая было курс на обвинение царской власти, лила воду в обратную сторону. Николая жалели в народе. Обвиняли в мягкотелости. И требовали взять думу четвертого созыва в защиту.

Царь вяло отвякивался.

Стрельба в думе грозила принять катастрофическое положение. Царь издал манифест, о приравнивании депутатов к госслужащим. Со всеми вытекающими. Прокатилась волна арестов. Депутатов стали стрелять наравне с госслужащими.

Иными словами. В думе остались, только партии, условно, лояльные правительству.

Наступила весна 2012 года. Николай II затеял паломничество по монастырям. Естественно наследник трона должен был участвовать в подобных мероприятиях. Женщин с собой не взяли.

И вот картинка. Огороженное стенами подворье монастыря. Из центрального храма выходит крестный ход. Перед храмом сдерживаемая толпа. Крестный ход останавливается. Местный настоятель ставит царскую семью на колени, читает перед приходом молитву. Все! Все свободны. Совместное с монархом моленье состоялось.

Алексей нарушил порядок. После совместной молитвы он выскочил к толпе и вытащил за собой парня, лет восемнадцати-двадцати.

Парень был слеп. Пару раз он падал. Подскочивший из толпы сопровождавших Борис, помог дотащить калеку до центра свободной площадки. Незаметной подножкой слепого поставили на колени. Царевич возложил руки на голову пациента. Борис заломил руки несчастного в болевой, обездвиживающий захват. Алексей начал громко читать молитву: "Пресвятой богородице, спаси нас."

Его детский голос разносился далеко, отражался от стен и царил над толпой.

Молитва кончилась. Царевич покачнулся. Борис немедленно подхватил его и в тишине надрывно закричал.

— Врача! — Царевич обмяк. Из носа у него обильно текла кровь.

Слепой встал с колен. Его вопль перебил суету вокруг царевича.

— Я вижу! Господи! Спасибо! Я вижу! — Он упал рядом. Из толпы спешили медики. Царевича уволокли в одну сторону, его пациента в другую.

Через два часа в одной из келий монастыря.

— Ну ты блин даешь!

— Сам дурак! У меня все кружится. Дай воды.

— Ты полностью деревянный. Нафига так выкладываться за ради убогого. Дурачок. Ты меня в гроб вгонишь.

— Я его вылечил.

— Ты конченый придурок! Кончено. Он теперь пляшет от счастья. А ты теперь гребаный святой. Знал бы, убил бы. Вааще подстава. Вы все Романовы такие дебилы?

— Сейчас встану и казню тебя.

— Ты сначала встань. Ну, кто ж так делает. Чуть себя не угробил. Вставай святой. Пойдем народу кланяться. Только лечить больше не кидайся. Терпи. Всем помочь не получиться. Тут место силы. Ты не можешь пока его пользовать. Сопротивляйся желанию. Просто воспринимай силу.

Алексей с Борисом вышли из кельи. Встречные монахи падали на колени и крестились с обожанием в глазах.

— Как к обедне пройти?

Монах закатил глаза и, протянув руку, упал мордой в пол. Подобное повторилось неоднократно, пока не добрались до обеденной залы.

Обед. Молебен. И царский поезд пополз к следующему монастырю. Молва, обгоняя обоз, рванула по России.

В следующем монастыре шоу прошло более прогнозируемым случаем.

Царевича опять унесли с обмороком и носовым кровотечением. Излеченный ушел на своих ногах, после трех лет паралича. Толпа крестилась и славила цесаревича.

Остальные пять храмов прошли практически по одному сценарию. Молитва. Излечение. Обморок. Истерика. Торопливое отступление.

К третьей обители царский поезд встречали толпы молящихся. На обочинах стояли коленопреклоненные люди. Хоругви. Песнопения. Сопровождали карету. Стоило Царевичу выглянуть в окошко, народ орал и падал в обморок.

— Сынок! Ты что творишь? — Не выдержал Император.

— Папочка! Спаси меня от этого. — Взмолился Наследник.

— Я готов назвать тебя мессией. — Отец обнял сына и с тоской взглянул на Бориса. — Но я знаю, что это не так.

— Папа! Мне страшно. Меня словно тащит их лечить. Я боюсь этих монастырей.

— Это твой крест сынок. Терпи. Ты должен. Ты будущий государь.

— А почему ты так не делаешь?

— Не достоин.

— Так чего ты достоин, папа? Почему я. Спаси меня папа. Сделай хоть, что ни-будь. Ты же царь.

После седьмого монастыря царский поезд развернулся и покатил в Москву.

Не останавливаясь в старой столице, по железной дороге поезд укатил в Петроград. На Московском вокзале царевича встречал крестный ход. Впервые Алексей толкнул речь перед народом.

— Милые мои Россияне!

В силу возраста я не готов дать вам все, что просите от меня и от отца моего. Прошу вас. Дайте мне время встать на ноги. Обрести совершеннолетие. Клянусь оправдать все чаяния ваши и надежды. Но не могу пока. Крепитесь. Дайте вырасти в опору надежд ваших. И да поможет нам бог. Аминь.

Люди на площади, перед вокзалом плакали. Крестили государев возок.

Согласно официальной газете, количество исцеленных на площади перед вокзалом зашкалило. Но это осталось на совести писак. Впервые на страницах появилась не фотография, а рисунок цесаревича. Сейчас мы бы назвали его стилем анимэ. Для того времени рисунок полный легкого эротизма и иконной святости был подобен бомбе. Тем более, что "вариации на тему", перепечатали более сотни изданий. Те, что вышли с фотографиями, не выдержали конкуренции.

Лик цесаревича приобрел окончательную сказочность.

— Папа! Дай распоряжение этим дурикам, из охранки. Пусть предоставят всю агитацию политческих партий. Я хочу попытаться понять. Что он хотят. Может мне удастся то, что твои дебилы из охранки не могут.

Через сутки детская была завалена печатной продукцией.

— Господин Жильяр! Мы и так превзошли программу обучения. Помогите систематизировать этот хлам.

Неделю. Целую неделю мальчишки с учителем пытались систематизировать полученную литературу.

Пару раз прочтение вслух заканчивалось дракой. Доблестный Пьер растаскивал драчунов и по мере сил пытался объяснить предмет спора. Выводы мальчишек привели Пьера Жильяра в состояние истерики. Он заказал билет из России и отправился на доклад к царю.

— Ваше Императорское Величество! Я прошу отставки.

— Милый Пьер! Когда дело касается моего сына и его выходок, я повторяюсь. В чем дело?

— Они вскрыли заговор, против России. Я не могу поверить в результаты анализа двух сопляков. Простите меня. Но это математика, которой я их учил. И логика, которой я то же их учил. Поймите меня правильно. Я учитель, не политик. Я не готов стать участником мировой политики. Я просто учитель. Ваш ребенок слишком гениален для меня. Как учителя. Как педагога. Я действительно боюсь своего ученика. Ваше Величество! Я не боялся пуль. Я не боялся смерти. Я боюсь позора.

— Ещё раз, и по подробней. Какой заговор.

— Ваши мальчишки доказали финансирование партии РСДРП немецким правительством. Это бомба. Это стопроцентное доказательство. Я не хочу попасть под бомбу. Я трус. Прошу принять мою отставку.

— Ну полноте. Я проверю все выкладки. Проведем их по ведомству бездельников из охранки.

А вас я прошу продолжить наблюдение за успехами моего сына. Немедленно докладывать мне о каждом выводе его штаба. В любое время суток. Распоряжение секретарю я дам.

Результатом данного демарша Жильяра стал разнос и кадровые перестановки во внешней разведке и жандармском управлении.

Награду Жильяру и мальчишкам выдали за совершенно другие заслуги. Типа "за чистые сортиры" подшефного полка.

— Леха! Тебя не задрала эта монополька?

— Ага. Как начал проюривать, так и задрала.

— Не без этого. Ты изучил мои приколы. Я твои. Ну не интересно. Давай новую игру придумаем.

— Ты еще про шахматы вспомни. После последних салок нам на неделю каземат объявили.

— А давай в стратегию поиграем.

— Это как?

— Давай войну друг другу объявим, и воевать будем.

— Угу. Последняя война как раз и закончилась казематом.

— Ты не понял. Воевать будем на бумаге. Солдатиков двигать по карте.

— И без драки?

— Ну, постараемся. Короче представь, что ты князь Киевский, а я, ну предположим, Белорусский. И воевать будем.

— Ты чего дебил? У князя киевского земель чуть да нифига, а Белоруссия вообще не княжество.

— Давай представим, что Киевское княжество отделилось.

— Ха-ха-ха! Конченый дебил! Хах-ха-ха! Украина. Это окраина Руси. Куда же она без нас. Полякам сдастся. Да их тут же Германия схарчит. Ну ты блин насмешил. Украина европейская держава. Ха-ха-ха. Только в сказке. Не я согласен, в качестве бреда. Украина против Белоруссии. Ха-ха-ха! Не! Давай сыграем. Ха-ха-ха. Украина против Белорусии. А кормить, кто кого будет? Нет! Это Ха-ха интересно. Украина! Ха-ха! Против. Хах-ха! Белоруссии.

Давай попробуем. Это. Хах! Действительно интересно. Как играть будем?

— Все просто. Определяем имеющиеся ресурсы. Валюту. Сейчас напряжем Жильяра в качестве судьи. И вперед.

Расчертили в мелкую клетку карты из атласа. Переругались, пока Жильяр не достал стат сборники по имеющимся стратегическим запасам. Разместили на карте.

Пьер Жильяр долго пытался вникнуть в суть игры. Мальчишки с полуслова назначали пробивную способность различных типов войск. После небольшой потасовки решили скорость развития или строительства ферм и фабрик. Скорость передвижения различных типов войск по различным местностям.

Примечательным стал факт. Мальчикам было запрещено покидать комнату. Но им по зарез нужны были цены на вооружение. Высунувшись в дверь, они подозвали офицера из стражи.

— Господин офицер! А сколько стоила ваша шашка?

— Государева рублей десять, а эта все пятьдесят.

— Что я тебе говорил. Простой воин десятку, элитный в пять раз дороже.

— Господин офицер! А сколько стоит ружье?

— А сколько пушка? А сколько круповская пушка?

Узнав основные цены, парни учредили правила и приступили к войне.

Игра прерывалась воплями: "Месье! Он жулит!", "Он не по правилам играет!"

Уловив канву игры Жильяр попытался вклинится в игру.

— А давайте я буду играть за Польшу.

— Давайте.

Пол часа, государства накапливали войска.

— Дорогой Царь Украины. У меня есть запасы угля. Но нет денег. Давай ты построишь мне завод, а я тебе половину прибыли отдавать буду.

— Согласен. Строим на два хода.

Через два хода.

— Где моя доля?

— Так вот она. Минус мой налог, минус затраты на производство, твой доход.

— Ты жулик!

— Мы уже ругались по поводу жуликов в политике.

— Да пошел ты! Я так не играю.

— Струсил. Его подловили на международных договорах. Он сразу в слезы.

— Ладно! Больше ты меня не поймаешь. Но ты сволочь.

— Да пошел ты. Еще раз обзовёшься, и я не играю.

— Сам струсил.

— Я не струсил. Я против обзывалок.

— Мальчики! Либо все остаемся вежливыми, либо игру прекращаем.

— Так ты согласен с заводом?

— Согласен. Ты меня подловил. Железо мне очень надо.

Игра продолжалась. Игроки заключали договоры. Частью даже на бумаге. Пьер сначала пытался контролировать игру. Потом увлекся сам. Когда Украина и Белоруссия заключили пакт о ненападении и взаимовыручке он вздрогнул. Когда мальчишки удалились на сепаратные переговоры, он понял, что проиграл.

Первой напала Белоруссия под управлением Бориса. Ввязавшись в войну с Белоруссией, под честное слово Украины Алешки, Пьер Жильяр снял войска с границы и двинул на защиту против Бориса. В этот момент ударил Алешка, ссылаясь на заключенный договор. Попав во все расставленные ловушки войска учителя отступили к Варшаве где и были окончательно разбиты.

— Господин Жильяр! Какой армии вы желаете сдаться. Я Вас сразу повешу.

— Я вас посажу в тюрьму пожизненно.

— Меня не поймут ученики всех гимназий, если я не повешу учителя.

— Ты хоть один день учился в гимназии?

— Нет! Но солидарность.

— Пошел ты в лес глубоко. Я не дам нашего учителя казнить.

— Согласен. Но Польшу как делить будем?

Жильяру с трудом удалось прекратить очередную драку за "Польшу".

Война продолжалась еще неделю. Поглядеть на нее приходили многие царедворцы. Давали советы. Мирили противоборствующие стороны. Окончилось победой Алексея. Победа была пирровой. Но она была. Отец сначала пропустил сражение, но после начала некого тотализатора среди придворных наблюдал за игрой с неослабным вниманием.

Итогом стал разнос реального генштаба. Отставки. В чем-чем, а в военном искусстве Николай II разбирался. Недостатки интендантского ведомства были пресечены не просто жестоко, а кроваво.

В получившейся альтернативной истории неграмотная и полуграмотная часть населения поверила в избранность царской семьи. Монархическая партия набрала максимальное число голосов. Потребовалась корректировка платформы.

ВКПб и и ЭсЕры выпустили бригады с целью на цесаревича. Обвинения ему предъявлены не были. Но его существование противоречило большинству прогрессивных идей.

За ними охотилась охранка, отрабатывающая английский и немецкий след.

Успеха не имели не те ни другие.

На лето семья вернулась в Петергоф. Царское село было предпочтительней, но настоял наследник. Да и Императору было ближе до "работы". Теперь он регулярно наведывался то в Кронштадт, то на целый день уезжал ругаться в Думу или министерства. Приезжал он от туда усталый, но с большим душевным подъемом.

Царские дети не имели возможности надолго прекращать учебу. Поэтому вместо каникул, продолжали учебу. Правда, время занятий было существенно сокращено.

Мальчишки использовали это для того, чтоб с гиканьем носиться по паркам, купаться и ловить рыбу. Они самостоятельно, или с дядькой уплывали на лодке и привозили неплохой улов.

Во время одного из путешествий по заливу они познакомились с местными мальчишками. Узнать наследника было сложно. Сам он не спешил представляться. Его фотографии в газетах не печатались. Во всю тиражировались лубочные комиксы с его изображением, так понравившееся публике. Сделано это было с целью обезопасить мальчишку во время его вылазок за пределы дворца. Покушение на царскую семью в Зимнем дворце заставило предпринять некоторые шаги по защите неугомонного царевича.

В один из дней Император объявил царскую охоту. С утра съехалось множество людей.

Из дворца процессия проследовала мимо Английского дворца в сторону Троицкой горы и Гостилицкого тракта. В поле за горой стояли шатры и столы. Гости с удовольствием высаживались из колясок, слезали с лошадей и собирались возле столов.

— Ваше Величество! А когда охота? — Удивленно спросил Борис.

— Папа! А нам дадут лошадей?

— Успокойтесь охотнички. Все будет в свое время. Загонщики еще не нашли зверя. Вот найдут и поедем. А стрелять то вы умеете?

— Нет. Ты же не учил нас папа!

— Вот и пойдем учиться.

Царь мигом организовал скамейку, на которую были установлены пяток бутылок. Николай объяснил сыну, как целиться и стрелять. Метким выстрелом сбил крайнюю бутылку.

Алексей, получив в руки тяжелый револьвер, вытянулся в классической стойке, встав боком к мишени. Выстрел. Мимо.

— Смотри, тютя как надо. — Борис выхватил у приятеля пистолет. И встав в полицейскую стойку, лицом к мишени, ухватил пистолет двумя руками. Выстрел! Еще и еще. Три выстрела, три бутылки брызнули осколками. — Учись.

Алексей немедленно потребовал револьвер себе. Ему перезарядили оружие, выставили новые бутылки. Царевич, скопировав позу Бориса, открыл огонь, удерживая пистолет двумя руками. Каждый его выстрел вызывал море осколков пораженной бутылки.

— Вот так. Учись! — Победоносно взглянул царевич на приятеля.

— Чему тут учиться то? Смотри фокус. Пожалуйста, подкиньте бутылку повыше.

На выстрелы собрались придворные. Они обсуждали увиденное и оживленное переговаривались.

— Кидай! — Бутылка взлетела подкинутая сильной рукой офицера охраны. Выстрел и осколки сверкнули в небе.

— Вот так как-то. — Юный граф протянул револьвер цесаревичу.

— Кидай! — Алексей не мог оставить такой фокус без своего участия. Выстрел. Бутылка послушно взорвалась в небе. — Кидай!

Еще две бутылки были уничтожены в небе.

— Ну, хватит баловаться. — Император отобрал пистолет у сына.

— Как вам господа мои парни? — Он прижал обоих мальчишек к себе. — Бойцы!

Ответом ему стал шквал аплодисментов и здравницы в его честь.

— Думал я презентовать вам по пневматическому ружью. Однако вижу, вам этого мало будет. Надо пулевые ружья дарить. — По мановению руки царю подали два ружья. Которые он торжественно вручил мальчишкам. Придворные разразились аплодисментами и ободряющими возгласами.

— Позвольте и мне сделать маленький презент, Ваше величество. — Вперед протолкался один из царедворцев. — Для таких бравых воинов есть у меня маленький подарочек.

Он передал сначала царевичу, а потом графенку по деревянной коробке. В каждой из них находился небольшой пистолет Браунинг с запасной обоймой, коробкой патронов и набором инструментов для чистки оружия.

Мальчишки задохнулись от счастья.

Следующим подошел дядя Наследника. Он подарил охотничьи ножи в ножнах обоим.

— Теперь мы вооружены и очень опасны. — Гордо заявил Алексей. — Берегитесь звери!

Последним сквозь толпу прошел один из Кавказских князей. Он подарил двух коней.

— Вот тэпэрь ви настаящие ахотныки. Конь есть! Кинжал есть! Аружие есть! Джигит, да!

Взрослые торопливо расхватывали бокалы и пили за государя и его парней.

Наконец подали команду занимать номера. Охотников выставили на опушке поля. Мальчишек поставили вместе с краю. Они грозно целились в поле, мечтая о зайке. Наконец послышались крики загонщиков. Зазвучали первые выстрелы. Парни замерли в азарте.

Раздвигая ветки и злобно хрюкая на поле, выскочил кабанчик. Получив пульку из пневматического ружья, он остановился, выискивая обидчики. Его маленькие глазки налились кровью, и он понесся к мальчишкам.

— За дерево! — Закричал Борис. К несчастью вокруг были только тонкие березки. Он толкнул Алексея к одной из них и, вытащив пистолет начал палить по несущемуся к нему зверю. Приятель торопливо присоединился к нему. Откуда-то уже бежали к ним. Но кабанчик успевал первым.

Наконец хрюшка взвизгнула, получив пулю в глаз и следом в ухо. Ноги зверюги подкосились и, пропахав землю рылом он остановился в двух метрах от Бориса.

Тот стоял с дымящимся и разряженным пистолетом и дрожал. Подбежали люди.

— Ты как? Живой? — Его попытались растормошить. Он жалобно глянул на спрашивающего и его вывернуло.

— Вах! Нэ выдишь, мужчина родился! С такой пукалки, такого звэря завалил. Вах! Бэстрашный воин. — И уже обращаясь к Алексею. — Вы царэвич настоящий друг. Таварыща нэ бросил. Огнем прикрыл. Нэ сбежал. Хороший гасудар будэшь. Рад тэбе служить буду. Вах! Твой выстрэл приятеля спас. Видишь, прямо в ухо попал. Вэсь ночь за вас пить буду! Всэм расскажу.

Мероприятие продолжилось своим чередом.

Самую крупную дичь завалили мальчишки. Кабанчик ушел по косой от загонщиков и вышел на крайние номера. Тут и разыгралась трагедия. Парни стали звездами охоты. Их славили. Борису налили рюмку Шустовского. Алексея славили как спасителя стольника государева. Государь млел от счастья. Его сын не больной выблядок дипломатии, а русский сын великого рода Романовых. Это был триумф царского дома. Придворные захлебывались в славословии. А как иначе? Наследник трона обещал быть признанным святым, образцом дружбы и всех добродетелей.

Половина приглашенных репортеров уже по несколько раз исчезала со срочными репортажами. Завтрашние газеты запустят шумиху. Даже если Николай II войдет в историю, как царь неудачник, чего греха таить, его сын уже стал надеждой трона.

Мальчишек втихаря напоили. Через час они спали в шатре. Подарки "славным охотникам" уже просто сваливали в кучу без разбору. Охоту завершили глубоко за полночь. Кавказский князь выполнил свое обещание в полном объеме. Трезвых практически не было. Если такого находили, его немедленно вызывали на дуэль, на лафетках. Разговоры сводились к одному: застрелить матерого кабана (размер все увеличивался) из дамского браунинга может только царевич. Закрыть грудью наследника мог только настоящий слуга царю. Царевич никогда не бросит в беде своих слуг. Вокруг этих аксиом и крутились разговоры приглашенных. И конечно, основной темой разговоров были педагогические таланты Николая II. Сумел воспитать сына, сумел воспитать ему стольника. Царю поступили множественные предложения стольников для царевича. Они были знатны родами, они были преданы Романовым в пяти поколениях. Император, находясь в подпитии сказал фразу, запомнившуюся далее: "Господа! Поверьте. Мой сын найдет среди ваших отпрысков тех, кто приведет Россию к процветанию без меня. Мешать не буду."

После проведенной царской охоты, двор более не прятался в Царском селе. В лучшем случае царская семья оставалась на лето в Петергофе, или не на долго уезжала в Крым в Ливадию. Царь был постоянно окружен многочисленным двором. Его супруга избавилась от туповатых фрейлин и обзавелась подругами, которые ловили каждое ее слово. Как ей этого не хватало. Привыкнув быть "солнышком" английской короны, она, наконец, ощутила должное почитание в варварской России. Ее слова ловили, ее дочерям делали осторожные предложения, ее сын был святым и великим сорванцом. Так окрестили его газеты. Приходилось терпеть "тень царевича", но он положительно влиял на сына. После сумасшествия Распутина, мальчишка, воспитанник свекрови, прекрасно дополнял сына. Да и к черту этого крестьянина, пусть его канонизирует церковь, как блаженного. Распутин повредился умом после окончательного излечения Алекса.

Жизнь наладилась. Ники занялся страной. Похождения Алекса вызывали верноподданнические чувства населения. Народ, записав Николая "кровавым" ждал свершений от Алексея. Царица впервые поймала себя на том, что назвала сына на русский манер Алексей. Это ее напугало и обрадовало.

Царь все более вникая в дела государства устроил инспекционный разнос Адмиралтейским верфям. С собой он взял сына и его стольника. Инспекция проходила тяжело. Николай регулярно задавал вопросы, и не получив ответы, отдавал распоряжения о создании комиссий по расследованию или привлечению к ответственности. На стапелях гнил вяло строящийся дредноут. Англия имела кораблей такого класса около десятка. Германия столько-же, или чуть меньше. Россия плелась в хвосте.

— Ваше величество! А чего может бояться такой корабль?

— Ни чего!

— А если его из под воды миной бабахнут? Он же не увидит.

— Ты это о чем Бориска?

— Ну подводная лодка подкрадется и все. Сливайте воду. — Графенкок оглядел собравшихся. — Ну Леха! Представь. Подводники бах. И нет этой махины. А подлодка стоит в разы дешевле. А если их эскадрон или как правильно то?

— А зачем подлодки? У нас в шхерах можно спрятать десяток лодок с торпедными аппаратами. Вылетели из-за камушков. По торпедке выпустили и привет котенку.

— Господа! Я приказываю, немедленно, разработать план сражения, с учетом создания Россией шхерного флота. Это экономия, это совершенно новая доктрина береговой обороны. Ваши предварительные соображения я хочу услышать через неделю.

Борис, тем временем подошел к одному из конструкторов, и пристал к нему как банный лист.

— Господин конструктор сделайте мне лодочку. Я заплачу. Я вот тут выстрогал корпус. Только мне надо длинной метров шесть. Движок дизельный и вот эти рожки снизу с днищем, одного материала. И салон красивый. С кожей и деревом.

Катер на подводных крыльях, предложенный его сиятельством, идеально встал в концепцию сверхскоростных торпедных катеров. Патент взял разработчик, с адмиралтейских верфей. Истинный автор остался неизвестен. Катерок графенку сотворили, как картинку, в рамках общей концепции.

А лето 1912 года подходило к своему завершению. В воздухе ощутимо пахло войной. Россия неохотно ввязывалась в союзнические договора союза "Антанты". Была идея, под шумок, отобрать Константинополь-Стамбул, тем более, что Англия намекнула, на возможность решения этой проблемы. Россия понимала, что иметь рядом с Суэцким каналом флот, или армию огромной державы Англия не потерпит, но ухватилась за обещание четырьмя лапками. Разгромить Османскую империя было делом трех дней, ну чуть больше. Сдерживала Англия. Стоило Англии увязнуть в Германской войне, и у Росси появлялся шанс выйти из Черноморской лужи русского флота. Был один тормоз. Немецкая наземная армия.

Царская семья оставалась в Петродворце. Балы сменялись огромными фейерверками. У царевича появилась банда стольников. Не все выдерживали напряженного графика царских развлечений. Такие безжалостно отсеивались. Остальные переходили в разряд секретарей его высочества, или его светлости.

Обязанности секретарей не были синекурой. Мальчишки затевали очередную баталию Северных княжеств России с Южными и секретари носились как оглашенные узнавая доходы Новгородской губернии против Тамбовской. Или преимущества Тульских заводов перед Крупповской промышленностью. Постепенно выкристаллизовался ближний круг. На эти штабные игры собирались смотреть не только дворцовые, но и генералы из генерального штаба.

— Взрослым нельзя! — Заявил царевич. — Смотреть можно, но тихо. Это наша игра.

Взрослые и смотрели. Но так получилось, что у каждого из игроков, а таковых доходило до дюжины, появлялся свой штаб из пяти — десяти профессиональных военных. Примечательной стала драка в штабе Алешки. Когда одному из малолетних советников разбили нос, а другого пожилого и заслуженного разжаловали в рядовые с генеральской должности, за полнейшую профанацию воинского искусства.

Война длилась полтора месяца. Выиграл штаб двоюродного брата императора Николая Николаевича. К окончанию войны, штабы возглавляли действующие офицеры генерального штаба. Алешка давно слился родственнику, а Борис вошел в блок его отца. Генеральное сражение выиграл наследник, вместе с двоюродным родственником у своего отца. По данному поводу был дан бал и очередной разнос генерального штаба. Были пересмотрены мобилизационные нормативы, ускорено принятие и производство перевооружения. Принят на вооружение станковый миномет. Усилены пулеметами взвода. Огромные деньги направлены на секретное развитие авиации. Игра вошла в обязательные маневры генерального штаба и в продажу (в облегченном варианте).

Несмотря на боевые действия, мальчишки регулярно исчезали на рыбалку, охоту, казаки-разбойники и прочие подвижные игрища.

Зачастую они оказывались в ближайшей слободке. Поход за Монпансье, стал регулярной головной болью охранки. Царевича с приятелем видели играющим в чижа или салочки в окрестных рабочих поселках. Нередко такие игры заканчивались драками. Царь запретил вмешиваться. Охранять. Наблюдать. Не вмешиваться. Тем более, что парни сразу вставали спиной к спине и давали отпор нападавшим. В конце концов, охрана расслабилась.

Мальчишки расширили ареал своих походов. Они добирались до Ораниенбаума или Стрельны.

Были частыми гостями Офицерской школы в Ораниенбауме, где часто и охотно стреляли из проходящего апробацию оружия. Все делали вид, что два гимназиста им совершенно не знакомы, но охотно посвящали мальчишек в жизнь испытательного полигона.

Тут их и подловили. На площади вокзала Ораниенбаума мальчишки, с ватагой сверстников уплетали пирожки. Наблюдатель охранки попивал квас у бочки через дорогу. Остановилась пролетка. Из нее выскочил студент.

— Ты пойдешь со мной. — Он ткнул пистолет в ребра Алешке. — Быстро.

— Не-е-е-т! — Борис прыгнул на руку с пистолетом. Удар по голове, от прохожего свалил его на землю. Алешку схватили и кинули в пролетку. Оба захватчика запрыгнули следом.

— Стоять! — Борис, обливаясь кровью из рассеченной головы, выхватил браунинг и пальнул им вслед. Народ спешно порскнул в стороны. Пролетка свернула за угол.

— Сема! Беги в офицерскую школу. Поднимай по тревоге. Лешку похитили. Так и скажи. Бегом. — Пошатываясь Боря подошел к стоянке извозчиков. — Ты! Убью! Пшел вон!

Угрожая пистолетом, он запрыгнул на козлы, и послал лошадь в галоп. Агент охранки заполошно заметался и скрылся в сторону вокзала.

Погоня длилась не долго. Уже через пять минут стоялая лошадь, догнала пролетку. Борис натянул вожжи. Он преследовал похитителей до самого дома в Мартышкино. Там он поймал очередного, скучающего недоросля и, вручив ему, наемный экипаж отправил в расположение Офицерской школы. Сам же стал подкрадываться к дому, во дворе которого скрылась пролетка похитителей. Мужик во дворе распряг лошадь и, определив ее в стойло, вышел за калитку покурить.

Из дома раздались ломкие выстрелы дамского браунинга.

Не раздумывая, Борис выстрелил мужику в ухо и махнул через забор. Во дворе находились еще двое. Каждому по пуле. Из окна пальнули из чего-то серьезного. Борис кубарем укатился за колодец. Из дома опять сухо щелкнули выстрелы браунинга. Стреляли на втором этаже.

Борис выскочил из-за колодца и разрядил обойму в разбитое выстрелом окно. Там кто-то шумно упал.

Перещёлкнув обойму, он белкой взлетел по резному фасаду на второй этаж.

— Леха! Это я. — В сопровождении брызг стекла, он влетел в комнату, откуда слышались выстрелы.

В комнате лежало три трупа. Два мужских и один женский. В угол вжимался Алексей. В руках его ходуном ходил пистолет.

— Сколько их? У меня последняя обойма. — Борис прицелился в сторону двери. Оттуда бахнул выстрел серьезного пистолета.

— Была дюжина, может больше. — Алексей осторожно вышел из угла. — У меня еще обойма.

— Заряжай себе полную, мне отдай пользованную. — Распорядился граф. — Нам только продержаться. Помощь идет.

Мальчишки перезарядили оружие.

— Эй! Ваше высочество! Бросай оружие. Тебе ни чего не грозит. Выходи. — Из-за двери послышалось осторожное движение.

Алексей катнулся по полу и выпустил в дверь три пули. За дверью раздался крик боли и площадной мат. Царевич торопливо катнулся обратно. В ответ посыпались пули.

— Леха! Аккуратней. Не зли их попусту.

— Твари! Убью! Всех! Это не демократия, это война.

— Согласен. — Тихо подтвердил Борис и катнулся мимо двери. Одновременно он выпустил две пули. Мат за дверью прекратился. Мальчишка катнулся обратно. Ответных пуль не последовало.

— Я вам сейчас бомбу брошу. — Заорали снизу. — Сволочи!

— Кидай! — Закричал Алешка и перебрался к окну. — Русские не сдаются.

— Это ты то русский? Немецкий выкидыш! — Алексей выглянул из-за занавески.

— Зато Россию не продавал. — Вклинился в игру Борис, замирая напротив простреленной двери.

— А ты подстилка царская. — Продолжал надрываться снизу. Алексей высунулся из разбитого окна и выстрелил. Внизу завыли.

Учитывая глухомань поселка, полиция тут бывала только по особым случаям. На стрельбу местное население особо не реагировало. Эсдэки чувствовали себя спокойно. С другой стороны такие потери нервировали. Слова мальчишек, о кончающихся патронах подбадривали. Слова о помощи нервировали. Задача была проста. Захватить наследника и шантажировать правительство. Участь мальчика была решена. Оставлять России наследника царского режима было нельзя. Но и немедленная его смерть была не в масть. Поэтому, лучше положить еще товарищей, но разыграть карту с шантажом. Значит, ждать, пока у малолеток не кончатся патроны.

— Сдавайтесь! Вам не спастись. Я гарантирую вам жизнь.

Переговоры затягивались. Мальчишки четко реагировали на малейшую попытку штурма. Все они заканчивались, как минимум, ранеными нападавшими.

Наконец по улице разнеся топот копыт и отрывистые команды. Офицерские курсы набирались из строевиков нанюхавшихся пороха. Дом был взят без потерь. Два пулемета протявкали свои условия. Боевики Эсдэки торопливо попадали в пол.

Через четверть часа прибыли лазоревые околыши. Еще через четверть часа царский выезд.

К тому времени Борис, выпросив у одного из офицеров фляжку, был устойчиво пьян. Алексей отставал не на много. Их тошнило. Их пробило словесным поносом, их трясло и била дрожью. Один из офицеров сунул свою фляжку царевичу. С тех пор они торопливо и накачивались, не выпуская ее из рук. В обоймах у них оставалось по одному, два патрона. Анархистов взяли пятерых живыми. Трупов насчитали штук десять. Раненых трое. Двоих взяли без повреждений.

Я не буду говорить о санкциях, примененных к наследнику и его другу. А вот санкции, примененные к охранному отделению, зашкаливали. Как и ответная реакция охранки к террористам. Царь не глядя подписал ряд законов приравнивающих террористические партии к предателям отечества. Народ впервые поддержал кровавого тирана. Попытка убийства двух мальчишек была выше понимания большинства многосемейных граждан России.

На офицеров Ораниенбаумской Стрелковой школы осыпался золотой дождь. Итогом тому стал пулемет Дегтярева, снайперская само зарядка Мосина и много другого вооружения и методик этой прославленной в будущем школы. Все это очень пригодилось на полях сражений первой мировой войны. Одно то, что школе развернули штаты и через нее прошли гораздо больше офицеров, чем в известном нам промежутке времени сыграло свою роль. Были созданы такие же школы в других округах, в таких же объемах финансирования.

В других школах довели до ума миномет. Ручные гранаты и многое другое. Школы дали России многие славные имена изобретателей носителей смерти. Доставившие врагу отечества неприятностей по самое ни хочу.

А пацанов опять заперли во дворце на две недели.

— Алексей! Ты гнус!

— Ты опять хочешь подраться? Мне даже бить тебя скучно.

— Давай войну, что ли затеем?

— Да ну. Соберутся толстожопые генералы и всю игру обгадят.

— Хорошо! Давай лежать и в потолок плевать.

— Маман ругаться будет. В прошлый раз все заплевали.

— Ну, надо же, что-то делать. У меня уже мысли о самоубийстве поползли.

— Та же история.

— Давай папа в ноги кинемся. Может, простит.

— Не вариант. Еще пять дней ареста. Надо выдержать.

— Придумал! Давай в думу играть.

Алексей приподнялся на кровати.

— Это как?

— Ну, давай законы придумывать. Как в думе. — Борис оживленно забегал по комнате. — Ты придумываешь, а я оппозиция. Буду критиковать. Или наоборот.

— Опять подеремся. — Откинулся на подушку Алексей.

— Хорошо. — Скуксился граф. — Давай в потолок плевать.

— Не-а. Играем в думу. Мой первый закон про рабочий день на заводах.

— Ага! Значит я оппозиция. — Борис на минутку задумался. — Фиг тебе. Промышленник устанавливает рабочий день исходя из производственной необходимости.

Вечером. Проходя мимо детской Николай, еще издали услышал вопли очередной драки.

— Господин Деревянко! Сколько человек может плодотворно работать, с точки зрения медицины. Понял болван. Только восемь часов. Ты Леха сатрап.

— Сам ты, Бориска-ириска, сатрап! Сейчас в глаз дам.

— Господа! К порядку. — Вклинился голос Жиляра. — Я требую порядка в думе.

— Я вношу поправку. — Доктор говорил негромко, принуждая спорщиков вслушиваться. — Для взрослых рабочий день не должен превышать восемь часов. Исключение беременные женщины и дети, в зависимости от возраста.

Царь решительно вошел в детскую. В ней кроме доктора и учителя находились пара парней, секретарей его мальчишек и оба вечных спорщика.

— Ты Бориска забываешь, что следить за рабочим днем должен кто-то, а не хозяин.

— А пусть он уголовную ответственность несет за переработку.

— А если я захочу больше заработать? — И обращаясь к секретарю — Князь! Сколько у нас средний заработок на литейном производстве.

Секретарь тут же зарылся в книги и бумаги.

— Два рубля, исходя из данных Путиловского завода.

— И что? На эти деньги можно семью содержать?

— Да ты же с медициной споришь! Ты что совсем сглузду съехал?

— А ну-ка стоп! — Николаю пришлось рявкнуть. — Что тут опять происходит.

— Господа! — Вмешался учитель Жильяр. — Дума прекращает свою работу до завтра, время очередной сессии будет доведено дополнительно.

— Папа! Мы тут в думу играем. Закон о рабочих принимаем.

— Хватит игрушек. Всем пора спать. Спасибо господа. Все свободны. Время позднее. Можете остаться во дворце. Можете воспользоваться охранной ротой. Всем спать.

— Но папа! У нас самый разгар дискуссии.

— Сын! Князь! (После последних событий графенок стал князенком, что не избавило его от наказания). Мыться и спать.

До конца наказания мальчишки даже не думали покидать гауптвахты в детской. Однако, к ним в комнату постоянно вызывались все новые и новы лица. Юристы, финансисты, царедворцы, жандармы и прочие. Секретари носились по дворцу в вечном мыле. Несчастный Жильяр, назначенный председателем думы, почернел и сильно сдал.

В последний день заключения Алексей, через секретаря попросил аудиенции у отца. Николай II распорядился внести сына в расписание.

В кабинет вошли оба. Алексей впереди, Борис сзади и справа с папкой в руках.

— Государь! — Срываясь, начал Наследник. — Я прошу у вас разрешения выступить в государственной думе с проектом закона. Закон посвящен систематизации отношений в сфере трудовых взаимоотношений работодателя и работника. В настоящий момент данный институт взаимоотношений государством не предусматривается в должной мере. Что рождает напряженность в обществе.

Он протянул руку назад. Борис передал папку ему.

— Прошу ознакомится с разработками моего штаба, и назначить время моего доклада.

Алексей облизал пересохшие губы и оглянулся на приятеля. То одобряюще кивнул ему.

— Что скажешь папа?

— Ну что ж. Ваше высочество! — Отец постарался сохранить официальный тон. — Я рассмотрю предложения вашего штаба и проинформирую вас о своем решении.

— Папа!? — Вспыхнул мальчишка. Но через мгновение уже царевич поинтересовался. — Какой срок рассмотрения вашей канцелярии, Ваше Величество? И могу я надеется, что мой законопроект не затеряется.

— Я проинформирую вас, как только сочту нужным. — Николай решил сыграть жестко. Хотя сердце его преисполнилось гордости за сына.

Законопроект оказался сырым донельзя. Но мысли и дух его разом выбивали почву у Эсдеков и Рсдрп, решали вопросы большинства трудящихся. Снимали напряженность между капиталом и пролетариатом. Переводя ее из политических дебатов в плоскость сугубо денежных перераспределений прибыли. Проект чудесным образом увязывал противоречия Маркса и прочих теоретиков новомодных теорий и практики.

Николай вызвал во дворец Витте и Коковцева. Две непримиримые модели развития общества должны были оценить и дополнить предлагаемый пакет.

Через неделю Алексей поднялся на трибуну государственной думы. Ему поставили скамеечку. Его речь продолжалась полтора часа. Сначала его слушали снисходительно. Ближе к концу речь часто прерывалась аплодисментами. В конце ему рукоплескали стоя. Счастливый мальчик поклонился и, попросив тишины краснея, попросил.

— Господа парламентарии! Мой проект не совершенен, я прошу вас довести его до разумных рамок. Нашему государству очень нужны эти законы. И вы знаете это лучше меня. Миллионы рабочих людей ждут от вас необходимых доработок. Я свое дело сделал. Остальное за вами.

Зал взорвался овациями.

Набор законов включал себя примерный кодекс законов о труде. Устанавливалась минимальная заработная оплата труда. Обязательное страхование трудящегося, за счет работодателя. Уголовная ответственность работодателя. Дозволялись профсоюзы. Устанавливались их полномочия и сфера ответственности. Юридическая ответственность профсоюзов перед работодателем и членом профсоюза.

То, что по всему миру сейчас является законным следствием работ бородатого карлы, в тот момент, в России было эффектом разорвавшейся термоядерной бомбы. Экстремистские партии вынуждены были кинуть все силы на создание профсоюзов, где могли чувствовать себя на законных основаниях. Со временем, профсоюзное движение вылилось в мафиозное, времен экономических потрясений США 20х и 90х СССР. Но в тот момент, пакет законов цесаревича (как он стал называться в будущем) снял напряженность общества. Точнее, он просто перевел стрелки.

Второй пакет документов выдал Николай II. Он отменил крестьянскую задолженность за землю. Почва у экстремистских партий была выбита из под ног. У них еще оставались огромные резервы среди студентов, интеллигенции и маргиналов всех мастей. Но с подобными выступлениями уже можно было справиться силами полиции и жандармов. Даже не привлекая армию. Главная опора, рабочий и крестьянин, с азартом осваивали новые игрушки и плевать хотели на говорилки антилихентов.

Наступал 1913 год. В мире пахло войной. Европа сошлась в клинче перепроизводства и радостей колониальной политики. Политики впервые задумались о мало размерности Земли для имперских амбиций. Россия не заморачиваясь с колониями, просто прирезала себе соседние территории. Переселенная Европа с азартом делила Африку, Азию и Южную Америку. Северная Америка осторожно шевелилась вдоль своих границ. Короче было очень тесно. Ну не знали тогда экономического порабощения. Предпочитали естественное.

Единственное, на что претендовала Россия, получив по зубам от Японии — получить выход в Средиземное море. Союзнический договор с блоком Антанты предписывал надавать по соплям Германии и ее союзникам.

У России была и своя корысть в этой войне. Под шумок оттяпать Стамбул-Константинополь.

— Бли-ин! Ты Леха конченый дебил!

В ответ царевич скатился с кровати и ударил подушкой туда, где ранее находился Борис. В свою очередь получил по ребрам. Закрутилось. Борис получил по лицу. Кровь из носа забрызгала постельное белье.

— Ах ты гад! — Алексей получил удар ногой в живот. Его снесло к стене. — Ты задолбал. Я ухожу. Живи один. Скотина.

— Это не ты уходишь. — Царевич вскочил на ноги. — Это я тебе отставку объявляю. Ты лицемерный, не достойный, конченный торгаш. Я тебя презираю. Пошел вон.

— Скажи еще раз. Скажи, что отказываешься от моих услуг. — Бориска сжав кулаки стоял напротив цесаревича.

— Я не нуждаюсь в твоих услугах. Ты негодяй. Пошел прочь из дворца. Чтоб духу твоего здесь не было.

— Распорядись доставить мои вещи.

Через пятнадцать минут Борис покинул дворец.

Двое суток наследник не находил себе места. Николай обеспокоенно смотрел на сына, но не делал попыток ему помочь.

Так продолжалось неделю. Алексей ужасно сдал. Под глазами образовались постоянные круги. Настроение было постоянно подавлено. Сестры пытались его развеселить. Потерпели сокрушительное поражение. Наследнику пытались подсовывать других мальчишек. Но все они не выдерживали крутой нрав цесаревича.

Окончилось все телеграммой от Марии Федоровны.

"Сего дня мой воспитанник упал с лошади. В сознание до сих пор не приходит."

Услышав текст телеграммы, Алешка разрыдался. После этого потребовал экипаж. Он оставался невменяемым до самого выезда. По приезде он рванул к постели князя.

— Бориска! Бориска— ириска не умирай. Очнись, пожалуйста. Я был не прав. Прости меня. Я злой, глупый мальчишка. Ты нужен мне. Я прошу твоей помощи. Не умирай. Ты мой единственный друг. Останься со мной. Я не переживу этого. Я застрелюсь. Останься. Прошу тебя.

С трудом его оттащили. Он наотрез отказался покидать дворец бабушки. Потребовал себе комнату рядом с болящим. Весь день он провел у кровати. Даже обед потребовал к кровати.

Ночью, когда наследника увели спать, случился криз. Наутро князь очнулся. Еще два дня его не выпускали из кровати. Здоровый организм справился с последствиями травмы в кротчайшие сроки.

Через неделю Борис вернулся в расположение царской семьи. Сестры расцеловали его. Александра Федоровна удостоила объятий. Николай остался внешне безучастным, ограничившись отеческим подзатыльником.

Так прошел еще один год. Нет, пацаны не перестали спорить по любому поводу. Естественно были драки. Но когда дело доходило до крайней точки, они останавливались. Насуплено сопели. И объявляли перемирие. Данное событие могло перерасти в новую драку или в совместные игры.

Николай смотрел на эти перипетии сквозь пальцы. Одновременно, он поймал себя на том, что с интересом ждет развязок той или иной ссоры. Способы решения некоторых из них он переносил на свои отношения с министрами и думой. Детские, нестандартные ходы, по поискам примирения оказывались действительными в реальной жизни.

Тем временем запущенная в массы игра "Княжество" набирала популярность. В нее считалось необходимым играть в офицерских салонах. В журналах печатались условия битв и карты. Объявлялись призы за остроумное решение поставленных задач. Был проведен общероссийский турнир по игре. Неделю вся страна следила за перипетиями битв. Игру назвали русскими шахматами. В турнире участвовала команда наследника, разумеется, инкогнито. Несмотря на высокие шансы, их выбили в полуфинале. Были слухи, что царевич слил игру, за ставку на тотализаторе. С другой стороны, подозревать такого человека в нечестной игре было невозможно и чревато.

Царскую канцелярию завалили письмами военные. Они требовали реформы армии, и вносили свои предложения. Была создана специальная комиссия. Ее меморандум вызвал шок в генеральном штабе. Царь распорядился о переработке имеющейся оборонной доктрины.

Между тем царский двор стал открытым, регулярные балы сменяли приемы. Во дворце толпилось куча народа. Плелись интриги. Заключались союзы. Процветало наушничество.

Девятилетний царевич вставал в 9 утра. Следовала зарядка в спортзале. Душ. Завтрак с семьей. Учеба до 11 часов. Работа с поступившей на имя наследника корреспонденцией. Обед в два часа дня. Учеба до шести вечера. Ужин. Вечерняя разминка. Игры до отбоя.

Иногда игры или учеба заменялись приемами приглашенных наследником лиц. Эти приемы выливались в проекты законов, новые игры или в приглашение все большего количества советников. Царевич не оставлял захватившую его идею без логического завершения. При этом пытался вникнуть всесторонне в заинтересовавшую его проблему.

Многие отмечали. Его приятель всегда оставался на заднем плане. Иногда позволяя себе прошептать что-то на ухо, или подать записку под руку. Говорил он, только с разрешения царевича, но мало и по существу.

Зато их постоянные споры и драки не могли остаться дворцовой тайной. Нет. В прессе о них не было и звука. Но большинство придворных знали, и отмечали, что прилюдно Борис оставался только тенью цесаревича. Проводили параллели с блистательным Меньшиковым и прочими фаворитами. С удовольствием наушничали царю и царице. Те оставались глухи к подобным сплетням. Они прекрасно знали и понимали необходимость этой странной дружбы. Основная государственная тайна, излечение наследника, оставалась в кругу царственной семьи.

— Бориска! — Великий князь и наследник престола стукнул приятеля по плечу. — Бориска! Я вот что думаю.

— И чо? Получется?

— Не перебивай. А то подеремся.

— Молчу. Молчу. Но дай поспать. Ночь на дворе.

— Слушай же. Не спи. Давай свою партию организуем.

— Ага! Партию малолеток. Спи давай.

— Но ты не понял. Бориска! Проснись. Я думаю про детскую монархическую партию. Типа американских скаутов. Только не тот беспредел, который папенька пытается насадить, а что-то более интересное.

— Ты еще детей рабочих туда через профсоюзы запиши. И дворянских детей в генерал-аншефы. Дай поспать.

— Вставай! Это шикарная идея. Записывай устав.

В ответ прилетела подушка.

— Если я встану, то ты ляжешь. Давай с утреца ты мне мозг выносить станешь.

— Бориска! Я тебя прокляну и в Сибирь сошлю. Изволь немедленно встать и помочь мне с уставом. Пока все в голове вертится.

— Ваше высочество. Ну будь человеком. Дай же ты поспать, злобная твоя морда.

Бо-о-риска. — Первая подушка вернулась на родину. — Бориска-ириска! — Вторая подушка повторила маршрут первой.

— Ну все! Сейчас будет побоище.

— Да ладно тебе. — Отыграл назад цесаревич. — Пол часика и сразу спать.

— Черт с тобой. Все равно спать не дашь. Диктуй ваше высочество.

Обсуждение и препирательства продлились за полночь. С утра государю-императору был представлен проект манифеста, о создании детских отрядов вспомоществия ветеранам и лицам нуждающимся. В документе предлагалось всем зарегистрированным партиям взять на себя обязанность создания данных отрядов. Предводителям дворянства необходимо было выделить из среды дворянства своих отпрысков, для практического руководства создаваемых отрядов. Лицам, отслужившим в отрядах, предоставлялись существенные преференции при поступлении в учебные заведения. Отрядам вменялось в обязанности обеспечивать помощь в быту ветеранам боевых действий, и лицам в помощи нуждающимся. Благотворительным фондам предложено использовать данные отряды для наиболее полной помощи нуждающимся. Армейским подразделениям предписывалось оказывать отрядам полнейшее покровительство.

Назвать данные отряды, было решено, на французский манер, пионерами.

Николай II давно болел идеей детской военизированной организации. Он поручил полковнику Пентюхову создание скаутских отрядов, по подобию английских. Тот исполнил все с армейской исполнительностью. То есть с точность, но наоборот. Скауты в России не прижились. Армейские порядки в детской среде оказались не дееспособны.

После доработки и публикации в печати, царский манифест был встречен на ура. Прогрессивная общественность в один голос трубила о необходимости патриотического воспитания молодежи. Существующие политические партии ухнули половину своего бюджета, за возможность законной пропаганды среди молодежи и воспитания будущих своих сторонников. Напрягала необходимость иметь старшинами дворян. Но и это было решаемо. Такая мелочь, как помощь инвалидам и ветеранам была необременительной. Зато позволяла беззастенчиво влезать в карман благотворительным фондам.

Ну а детвора с визгом ломанулась в пионеры. Альтернативой носиться без толку по дворам, стала возможность официально познакомится с сильными мира сего, и ощутить свою взрослость и полезность обществу.

Были недоразумения, поправки в устав и даже парочка скандалов. Но идея оказалась жизнестойкая. Генералом от пионерии был выдвинут цесаревич Алексей. Полковником Петергофского пионерского отряда стал князь Лишин.

Летом 1913 года, в Царскосельском парке прошел первый пионерский слет. Горели костры в ночи. Детские голоса задушевно пели новые марши. Игровой процесс обеспечивали лучшие Петербургские преподаватели. Прошла мини спартакиада. Представители различных партий из кожи вон лезли, чтоб представить свои отряды в лучшем свете. Газеты захлебывались от умиления.

Кстати. В большинстве конкурсов победила Путиловская команда ВКП(б) под патронажем Георгия Константиновича Романова, десяти лет отроду. Счастливые победители увезли переходящий кубок.

Все это время мальчишки официально принимали участие в работе Петергофского отряда под руководством Монархической партии.

— В Санкт-Петербурге пройдет съезд всяких психов, верящих в чудеса духа и прочую чушь. Находятся же такие придурки. — Борис швырнул газету на стол.

— Ты сам придурок. Я же сам такие чудеса творю с божьей помощью. — Важно ответил Алексей.

— Вот и иди к этим психам. Расскажи, как стать святым. Они тебя точно послушают.

— С утра закажу свое выступление. Думаешь откажут?

— Гы-гы-гы! Да они там все уписаются от восторга. А чего ты им скажешь?

— Да навру чего ни-будь. А ты мне поможешь.

— Хи-хи-хи. Гы-гы-гы. Это будет весело.

И это стало весело. Когда организаторы узнали о желании наследника выступить с докладом: "Как стать святым." — заштатное собрание непонятых фанатиков приобрело всероссийское значение. Зал был забит сверх всякой меры. Когда Алешка вышел на трибуну, все затихли, напряженно ловя каждое слово, каждый вздох.

Парни оторвались по полной.

— По долгу службы, я и мой друг, имеем доступ к секретным архивам православной церкви. — Начал докладчик. — Изучая житие святых, мы сумели вычленить методики доступа к силе, и методы ее использования.

Зал взорвался аплодисментами.

— Недостатком данных исследований стал наш возраст, и отсутствие специального образования. — Продолжил он, когда зал успокоился. — Отсутствие системного подхода к исследованиям не позволило нам передать свои знание кому-бы то ни-было. Я честно пытался обучить отца, и не смог объяснить ему суть. Как не смогу объяснить суть методики вам. Можно долго мотать мозги присутствующим. Все это будет детским лепетом.

Зал послушно взорвался смехом.

— Я могу продемонстрировать кое-что из полученных методик, но не смогу объяснить. Прошу выйти кого-нибудь страдающего неизлечимым недугом.

В зале начались крики и даже драки. Председательствующий сломал молоток, которым стучал о стол. Наконец вытолкнули старичка. Алексей простер над ним руки и стал громко молиться. Старичок выпрямился, снял очки и хорошо поставленным голосом стал вторить молитве.

Зал в очередной раз разразился аплодисментами и криками. Когда все поутихли, докладчик продолжил.

— Господа. Данный пример наглядно показывает действенность методик православной церкви, сумевшей сохранить древнее знание. Я уверен, что молитва не главное, но я иначе не могу. Я верю, что однажды эта методика будет доступна любому практикующему врачу. Я не уверен, что решение проблемы лежит только в плоскости медицины. Мало того, я считаю, что решение проблемы будет в комплексном исследовании физиков, врачей, химиков, биологов и философов. Только на стыке наук мы сможем раскрыть древние секреты православия. Религия сумевшая сохранить эти секреты, должна открыть их для осмысления с научной точки зрения. Я прошу религию сделать шаг навстречу людям, а науку открыться навстречу проверенному веками знанию.

Зал неиствовал. Царевича торопливо уволокли со сцены агенты охранки, иначе его порвали бы на сувениры.

Вечером, Николай уже привычно поставил мальчишек по стойке смирно в своем кабинете. Он устало протер глаза.

— Что это было? Зачем вы устроили эту клоунаду. Зачем стравливаете церковь и науку. Сегодня обер-прокурор синода закатил мне полуторачасовую истерику. Накануне войны нам только раскола святой церкви не хватало. Вы совершенно бездумно ударили в основу нашей государственности. В святая святых нашего государства, в православие. На православии держится дух русской государственности. Как вам в голову пришло такое заявление. Откуда в ваших головенках возникли такие ...

— Папа! Церковь съедает до четверти бюджета. Притом, что деньги оседают в монастырях мертвым грузом. Накануне европейской войны мы кормим нахлебника. Мое выступление заставит церковь хоть как-то реагировать. Хоть что-то делать. Пустить свои деньги в медицину. В науку. Мы с тобой прекрасно знаем, что в моих чудесах нет ни капли святости. Это все тот укол панацеи. Из-за него я могу больше чем дети моего возраста. Из-за того укола я не умер от чертовой болезни, а учусь как проклятый и надеюсь, стал тебе опорой. Папочка! Это выступление было не только шалостью, но и просчетом последствий. Поверь мне папочка.

— Вы оба наказаны! Трое суток ареста. Спать немедленно. — Николай стал массировать гудящий затылок. Дождавшись, пока понуренные мальчики уйдут, он вызвал секретаря. — На завтра соберите синод. Я сделаю заявление. И подайте кофе. У нас много работы.

На следующий день царь предложил православной церкви собрать поместный собор и избрать митрополита. Отделить церковь от государства и существенно ограничить ее монополии. Взамен предлагались некоторые уступки.

Пресса и прогрессивная интеллигенция славили царя. В народе начались брожения. Иоанн Кронштадтский собравший вокруг себя единомышленников обратился к народу с одобрением реформы церкви и разъяснением благ этой инициативы простому человеку.

Поместный собор состоялся. Церкви удалось удержаться от раскола. В народе затаив дыхание слушали вести из столицы. И встретили решение синода с ликованием. А появление Царя в думе приветствовалось вставанием и аплодисментами, как впрочем, и в любых других общественных местах.

Россия встретила 1914 год. Отсутствие видимых противоречий капитала и пролетариата, крестьянства и землевладельцев положительно сказалось на росте экономики. Стране было далеко до мировых локомотивов типа Англии или Германии, но отставание сокращалось.

Герцога Фердинанда шлепнули. Германия развязала Первую мировую войну. Союз "Согласие" или по французски "Антанта" заставил Россию вписаться в бойню. Напомню, что Россия ждала от этой войны решение балканского вопроса и выхода в Средиземное море.

Боевые действия для России начались удачно. Прорыв Брусилова был скоординирован и подкреплен связью и взаимодействием родов войск. Германия сняла часть войск с французского фронта и остановила российское наступление. Началась затяжная позиционная война.

Царь обратился к нации, собрав толпы народа. Наследник во главе с несколькими пионерскими отрядами встал к станкам адмиралтейских верфей. Его почин поддержали все детские организации. Пусть на два-три часа, но мальчики в возрасте от десяти до шестнадцати трудились на заводах и фабриках работающих на оборону страны.

Уровень патриотизма в стране зашкаливал. Пожертвования принимались в деньгах и трудах. Стало модно покупать в складчину вооружение и амуницию и направлять в действующую армию. Союз промышленников заказал два линейных крейсера и двадцать торпедных катеров.

В войсках царил небывалый подъем, вызванный локальной победой. Политические партии экстремистского толка даже не пытались соваться в антиправительственные авантюры, боясь потерять места в думе и в жизни общества. Исключения составляли анархисты, не признающие любое правление. Но их голоса и акции вызывали в народе только глухое недовольство.

Боеспособность русской армии складывалась из выучки офицерского состава. Инициативности и знания текущих реалий командиров, неоднократно обкатанных в штабных играх, способствовало мгновенным решениям и отсутствием напрасных жертв личного состава.

Даже применение немцами отравляющих газов, не вызывало особой паники. Атака мертвецов напугала больше немецкий генералитет, чем простого русского солдата.

Но самое главное, немецкая резидентура в России была жестко прополота жандармской охранкой и разведкой. В народ были выпущены детективы с бравыми жандармами, разоблачающими предателей и германских шпионов. Благодаря таким мерам удалось перехватить денежные вливания в левые партии. Пользуясь имеющимися законами, государственная машина жестоко пресекла такие поползновения, получив полную поддержку общества.

Николай с мальчишками носился по фронтам. Проявлял державность, посещая госпиталя и передовые войска. Давал разнос интендантским службам, повышая любовь действующей армии. Алексей с Борисом вовсю пользовались даром исцеления. Их появления в войсках встречали молебнами и обожанием. Спасли они не многих, но надежду дали множеству.

Балтийский флот сумел нанести колоссальный урон немецкому. За счет маневренных атак скоростных торпедных катеров удалось утопить два дредноута и полностью лишить Германию морских поставок. Торпедные катера врывались в порты и топили все, что там находилось. Громоздкие суда не могли увернуться от торпед в замкнутых акваториях. Артиллерия не успевала за маневренными катерами. Даже если удавалось накрыть один из катеров, это не влияло на общий набег.

Минные заграждения для катеров, с низкой осадкой оказывались открытыми воротами. Русские морские десанты стали окончательной точкой на могиле германского флота. Озверевшие десантники врывались на территорию порта, либо укрепления и вырезали сопротивление, либо погибали полностью, предпочитая смерть плену. Поддержка артиллерии торпедных катеров вносила свою ужасную ноту в симфонию смерти.

Авиация русских сошлась в смертельной схватке с люфтваффе. С трудом, но немцев удалось ссадить с неба. Бомбардировочная авиация русских стала еще одним из камешков русской победы.

Переброска катеров на черное море, стало неприятным сюрпризом турецкому флоту. Были прославлены подвиги экипажей ставших брандерами.

Застыл в памятнике подвиг черноморского экипажа. Отстрелявши обе торпеды, экипаж катера направил машину в борт вражескому крейсеру. Машина взорвалась, пробив броню и детонировав артиллерийский погреб.

Русский десант в Стамбуле мгновенно вывел Турцию из войны и заставил Англию метаться в истерике. Но атака немецко-итальянского флота на Суэцкий канал заставила Британцев согласиться на захват Россией Босфора.

Целых три года Антанта ломала Германию и ее союзников. Послевоенный раздел Европы и колоний чуть не перессорил союзников. Россия отжала Прибалтику и уперлась рогом за владение Босфором. Англия предлагала колонии в Африке и Малазии, но Россия ограничилась малым, но близким, чем большим и далеким.

Заканчивался 1917 год. Россия — страна победительница имела расшатанную войной экономику. Репатриации не могли заделать огромные бюджетные дыры. В стране свирепствовал голод. В народе зрело недовольство. Дума официально обвинила царский режим в неспособности управлять страной.

Николай II ввел войска и упразднил думу. В Петрограде вспыхнули восстания. На площадях сражались граждане друг против друга. Преданные государю войска утопили в крови всякое недовольство. Столица чуть не наполовину опустела. В Москве и других городах недовольство не дошло до таких же столкновений.

Закончилось все крестным ходом из Петрограда в Петергоф. Народ просил Николая отречься от престола в пользу святого сына его Алексея.

Наследник встретил крестный ход в Константиновском дворце. Он вышел к народу и встал на колени перед толпой.

— Я прошу простить моего отца. Не называть его "кровавым". Я прошу вас потерпеть еще лет пяток. Дайте мне закончить обучение. Разрешите стать просвещенным государем, а не мальчишкой на троне. Возвращайтесь к семьям своим. Я клянусь, что дума будет возвращена. Я приложу все силы для восстановления нашей родины. Помогите мне своим трудом и верой. Верьте мне. Верьте в наши силы. Вместе мы поднимем нашу страну. Докажем всем. Докажем самим себе, что нас не сломить никому. И да поможет нам Бог! Аминь!

Люди молились, пели "боже царя храни" и ободренные вернулись в Петроград. Алексей вернулся в Петергоф и рыдал у отца на руках.

— Папочка! Извини, что назвал тебя кровавым. Папочка! Правь дальше. Я не хочу править этим неблагодарным народом. Ты в войне победил, земли добавил, а они тебя низвергать хотели. Папочка. Прости меня бога ради.

— Все в порядке сын. Ты сдал очередной экзамен на право быть государем. Ты все сделал правильно. Теперь мы победим. Теперь все будет хорошо.

Так оно и получилось. Николай правил еще четырнадцать лет. После чего уступил трон сыну.

На рождественские праздники 1917 года Борис, к удивлению домочадцев и двора напился до полного непотребства. Его поддержала вдовствующая императрица. Она была более умерена, но вела себя беспрецедентно. Мария Федоровна дарила дорогие подарки всем родственникам. Постоянно благословляла и благодарила сына-императора и бога на небе. Была навязчива и словоохотлива.

В конце концов, она затащила Николая в отдельный кабинет, где постоянно прихлебывая из бокала, устроила сыну допрос.

— Сын! Что ты можешь сказать о моем внуке? Сравнительно с другими детьми.

— Я давно понял, что мой сын необычный мальчик. Это все как-то связано с панацеей. Ты хочешь мне рассказать о том таинственном докторе. Кто он и откуда? Где вы нашли его маменька?

— Он сам меня нашел. Он из будущего. Будущего, в котором ты просрал не только Россию, но и свою жизнь, и жизнь своей семьи. Три месяца назад тебя вместе с семьей должны были расстрелять. Страна пала бы в революционном мятеже. Тебе был дан второй шанс. И ты им воспользовался. Ты спас страну и свою семью. Кто помог тебе в этом?

— Само как-то сложилось. С божьей помощью.

— Ты не хочешь подумать. Кто толкал тебя все это время на правильные решения?

— Сын? Да! Если разобраться, то он своими проказами и играми давал мне силы и решения. Он сам подготовил несколько проектов законов. Его штаб стал моим вдохновением.

— А его друг — Борис?

— Я отношусь к нему как к сыну. Он вырос на моих глазах. Они постоянно спорят, но Борис какой-то не решительный. Постоянно хнычет и если бы, не Алешка вряд ли бы смог чего-нибудь достичь в жизни.

— Ты уверен?

— Конечно. Борис не способен на поступок в отличие от Алешки. Когда Алешку похитили, его хватило только чтоб вызвать подмогу. Он смел, предан, но безынициативен. Верный слуга, не более.

— Странно! Но я верю тебе. И все равно помни сын. Тебе дали второй шанс. Не упусти его.

Часть 2. Золотая молодеж.

Между тем царевич вступил в тот возраст, когда мальчик, осознает целый букет неизвестных ему до сих пор желаний. На балах, краснея от смущения, он приглашал девушек на танец. Пытался неуклюже ухаживать. У него появились собственные секреты даже от отца. Единственный поверенный во все его тайны оставался князь Лишин, обер-камергер свиты его императорского высочества, наследника престола. Сама свита разрослась до двух дюжин человек.

Алексей вынужден был содержать свой штат придворных. Попасть в него было чрезвычайно сложно. Практически весь ближний круг общения составлял Генеральный Штаб Пионерского движения Российской Империи. Движение зарекомендовало себя с наилучшей стороны в период войны. Дворянские дети, возглавляя ту или иную ватагу простых мальчишек, работали на заводах и фабриках. С учетом дефицита рабочих рук, их пример заставлял рабочих проявлять поистине трудовой героизм. Заработанные деньги тратились на помощь раненым и ветеранам войны. Отдельной строкой шла забота о семьях павших воинов.

Генеральный штаб движения рассылал рекомендации, дирижировал прессой, регулировал денежные потоки и разбирал нередкие споры между отрядами на местах, руководством предприятий и местных властей. Представители штаба, достигшие возраста шестнадцати лет и старше, самостоятельно выезжали на места, где имели широчайшие полномочия. Не обходилось без досадных курьезов и даже скандалов. В эти моменты вмешивались старшие члены семьи Романовых.

Но война закончилась, забылся октябрьский бунт. Страна зализала собственные раны и с надеждой смотрела вперед. Не погибшее, в нашей истории, производство резко набирало обороты. Расширение земель дало новые рынки сбыта. На международной арене к голосу Росси вынуждено прислушивались.

— Алексей Николаевич! Леха! Хватит дрыхнуть. Вставайте ваше высочество. Петушок давно пропел. Вас ждут великие дела.

— Какие еще дела? Все в штаб. Я спать изволю.

— А что это у нас тут есть? Ба! Да это же водичка! Холодненькая. Сейчас кому-то на уши польется.

Алексей взлетел над кроватью.

— Убью гада! Ну, Бориска держись. — Одним прыжком он соскочил с кровати и встал в стойку. Князь в одних трусах держался от него подальше. Ни воды, ни каких либо емкостей с оной у него в руках не было. — Разыграл? Радуешься?

— Ага! Одевайся, пойдем на зарядку.

После утренней разминки, завтрака, утренней порции занятий с различными преподавателями и обеда выяснилось, что сегодня все-таки суббота. Им было предоставлено личное время.

— Ваше высочество! Ваше сиятельство! — К ним подошел один из секретарей. — Прибыл катер его сиятельства, с адмиралтейских верфей.

— Какой такой катер? — Удивился Алексей?

— С какого перепугу? — Вторил ему Борис.

— В сопроводительном письме указано, что перед войной его сиятельство предложил конструкцию катера на подводных крыльях. Этот проект лег в основу торпедных катеров. В связи с войной, исполнить заказ не было ни какой возможности. Война окончена. Предприятие преступило к выпуску прогулочной версии катера. Они очень извиняются за то, что ограбили ваше сиятельство и присвоили себе патент на данную конструкцию корпуса судна. Поэтому просят принять отступного в виде первого в прогулочной серии катера и двух процентов акций предприятия.

— Ничего себе. — Царевич громко шлепнул князя по спине. — А я и забыл, что ты автор наших морских побед. Надо тебе орден за это выхлопотать.

— Алексей Николаевич! Господин секретарь. Я прошу принять все меры, чтобы мое фиктивное авторство осталось между нами. Прошу передать руководству верфей, что от какого либо авторства отказываюсь. За подарок искренне благодарю.

— Будет исполнено.

— Но письмо сохрани в моем архиве. — Царевич выделил голосом принадлежность архива. — Ну, давай! Показывай свой торпедоносец. Как назовешь?

Парни наперегонки устремились к набережной. Красавец катер поражал хищными обводами и сиянием надстроек. Известные каждому россиянину орудийные надстройки заменил шикарный салон. Вместо носовой пушки гладкая палуба с резной скамейкой. На корме небольшая площадка со столиком и удобными креслами. Раздвижной тент и прочие аксессуары надежно скрывали хищную природу этого судна. Но она проглядывала из-под наносного лоска, каждой деталью обводов крича о своей героической сущности.

Мальчишки в сопровождении двух офицеров свиты горохом сыпанули на палубу. За полчаса, они вскрыли все потаенные уголки салона и возможности силовой установки. Матрос, передающий катер охотно отвечал на вопросы и показывал приборы управления.

— Я хочу опробовать его на ходу.

— Куда желаете прокатиться, ваше сиятельство? — Матрос прошел к штурвалу.

— Вы не поняли милейший. — Счастливый князь, мягко отстранил его от штурвала. — Я! Хочу его опробовать на ходу.

— Ваше сиятельство! — Вклинился в разговор один из офицеров свиты. — Это может быть не безопасно.

— Ну, так и проваливайте. Это мой кораблик, и я должен уметь им управлять.

— Меня тоже выгонишь? — Алексей насторожено посмотрел на приятеля.

— Решай сам. Разобьюсь, так один. Не боишься, дам порулить.

— Согласен. Как он заводиться?

Публика, прогуливающаяся вдоль Дворцовой набережной, стрелки Васильевского острова и Петропавловской крепости с интересом наблюдала, как по хмурой майской акватории Невы носился блестящий торпедный катер. Он постоянно менял направления, выпрыгивал из воды и басовито орал двигателем. Проносясь мимо набережных, он окатывал прохожих струями воды при резких поворотах. Заходил в имитации атак, на тихоходные баржи, ведомые пыхтящими буксирами. Пугал окружающих взрыкиванием сирены. По набережным рассыпалась конная полиция, готовая встретить безобразника.

Наконец катер скинул скорость и по плавной дуге направился к причальной стенке Дворцовой набережной. Там его встречал урядник и прочие полицейские чины.

— Не медленно причалить! — Надрывался в рупор полицейский. — Вы арестованы.

— Да неужели? — Счастливый наследник показался на палубе. Следом появилась его свита. — Принять швартовы!

— Есть! Ва-ваше Вы-высочество?!— Удивленно просипел полицейский и вытянулся во фронт.

— Пострадавшие есть?

— Ни как нет!

— Ну и слава богу. У вас еще есть ко мне вопросы?

— Ни как нет!

— Вольно. Продолжайте службу. Предупредите, что завтра, в это же время я опять буду кататься под окнами дворца.

— Слушаюсь!

Веселая компания "золотой молодежи" скрылась за стенами дворца. Полиции пришлось выставить пост у царской игрушки. Специальным техникам заняться обслуживанием и дозаправкой. Крючкотворам оформлением бумаг на единицу дворцовой техники.

— Ты так и не назвал свой катер.

— А ты должен был его бутылкой с шампанским шарахнуть!

— За чем же дело? Вернемся и шарахнем!

— Неа! Не дам малыша обижать. А назову его Пионером. Все равно он первый.

Утренние газеты раскричали о новой игрушке наследника. Неважно, что формально она принадлежала князю. Одна из газет оперативно взяла интервью на Адмиралтейских верфях. К обеду набережные и мосты были полны народу.

— Идут! Идут! — Прокатилось вдоль Невы, когда Николай с семьей появились из парадной дворца. — Смотрите! Еще один катер.

Над появившимся катером развивался флаг с гербом одного из родов Романовых и стягом Скаутов России. Можно было особо не гадать, кто это мог быть. Георгий Константинович Романов, последовательно пытался противопоставить всемирное скаутское движение, российской пионерии. Пока проигрывал.

Его катер остановился борт в борт с "Пионером". Царская семья перешла на борт катера N1. Машины отвалили от стенки и внешне вяло сделали круг по акватории. После чего царская семья покинула борт "Пионера". На сей раз катера взревели так, что услышали даже на банковском мосту. Скрытая боевая мощь рванула наружу. "Пионер" явно переигрывал "Скаута" по мастерству пилотирования. Он закладывал пируэты и выпрыгивал из воды, резко тормозил, зарываясь в свинцовые воды Невы, и поднимал фонтаны изумрудных брызг.

"Скаут" поворачивал более полого. Несколько раз попытался исполнить пируэты собрата, но только вызвал крики ужаса у публики, чуть не перевернувшись. Наконец, во время очередного кульбита "Скаут" вылетел на пляж Петропавловской крепости и врезался в стену. Публика вздохнула в едином порыве. "Пионер" развернувшись на месте, бросился на помощь.

Из крепости бежали солдаты. Вместе с экипажем "Пионера" они достали из обломков тело князя Георгия Константиновича и матроса рулевого. Обоих не медленно отправили в больницу.

В довершение всех бед "Скаут" окутался дымом и очень скоро загорелся. Борис с Алексеем вынуждены были отогнать "Пионера" от берега. Тушить горящий катер даже не пытались. Через какое-то время на месте пожара прогремел взрыв.

Пресса разразилась гневными криками по поводу развлечения "золотой молодежи". Это произвело обратный эффект. На следующие выходные к стенке Дворцовой набережной отшвартовались уже пять спортивных катеров. Стяги на них принадлежали не только известным фамилиям, но и некоторым промышленникам. Ожидали выход царевича. Он появился со своей свитой одетый в спортивный пиджак черного цвета и брюками со стрелками, на шее развевался торопливо затянутый белоснежный шарф. Голову украшала белоснежная фуражка с огромным крабом императорского флота. Следом бежал Борис одетый так же. В толпе защелкали вспышки блицев.

— Господа! — Закричал царевич. — Во избежание трагедий, валим в залив.

Он побежал к "Пионеру" и, не добежав до него, резко свернул в толпу. Из толпы он выдернул угрюмого парня своего возраста, с рукой на перевязи.

— Гоша! Не держи на меня зла. Приглашаю в мою команду.

— Что вы, ваше высочество. Я сам вылетел на берег. — И красноречиво шмыгнув носом, добавил тот. — Почту за честь Ваше высочество.

— Для тебя теперь, просто Алексей. — Он потащил двоюродного брата к катеру. — Борис! Ты за руль. Я Гошку полечить попробую.

Катера, кильватерным строем рванули к устью Невы. Но уже от Дворцового моста машины взревели могучими двигателями и устремились за лидером. Так прошла первая и отныне ежегодная гонка вокруг Васильевского острова. Как скажут после, "Гонка посвящена победам русского флота". Со временем она приобрела международный уровень. Была разделена по классам кораблей и возрасту участников. Ибо всегда ее открывали юношеская регата. За время проведения на ней случались громкие трагедии. Скандалы вокруг тотализатора. Открытие множества талантливых изобретателей и пилотов. Гонка существенно повлияла на русское корабельное и моторное строительство, что позволило русской мореходной школе занять достойное место в мировом кораблестроительном бизнесе.

Однако венценосные родители не одобрили увлечения сына и попытались наложить вето на увлечение сына. Алексей встал в позу и впервые поссорился с отцом.

— Да ладно тебе Лешка. — Утешал его вечером Борис. — Ну, подумаешь, поцапались. Помиритесь.

— Он специально давит на меня. Я уже не мальчик. А он все пытается меня ограничивать. Ах, разобьёшься. Ты должен беречь себя для отчизны. — Передразнил он отца.

— Его величество действительно беспокоиться за тебя. Как не крути, он еще и отец твой.

— Иногда, я всерьез завидую тебе. У тебя никого нет. Ты сирота. Тебе ни кто не указ. Живешь себе один. Без придирок всякой семьи...

— Пошел ты в жопу! — Выкрикнул Борис. И выскочил из комнаты. В дверях он столкнулся с Николаем.

— Это что за скачки? — Строго поинтересовался царь.

— Да идите вы все ... — Князь проскользнул мимо императора и сиганул по анфиладам дворца.

— Что у вас тут произошло? — Отец посмотрел на насупленного сына.

— Папа, я опять поступил как последняя свинья. Почему всегда так? Сначала с тобой поругался, теперь гадость помыслил и друга обидел.

— Да что случилось, на этот раз. — Николай обнял сына и он, всхлипнув, обнял его.

— Папа! Я никогда не буду желать того что пожелал. Я прошу у тебя прощения за то, что смог помыслить о подобном.

— Да что же это?

— Я даже повторять не хочу. — Он выскользнул из объятий и направился к дверям. — А сейчас я должен исправить еще одну ошибку.

Бориса Алексей нашел на чердаке, возле большой печной трубы. Он сидел на полу, обхватив колени и смотря на вечерний Петербург через слуховое окно.

— Ириска. Извини меня, пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть.

Вместо ответа Борис хлопнул рукой по полу рядом с собой. Приятель хлопнулся на пол рядом с ним. Они обнялись.

— Леха. Как думаешь? Врут попы, что они там на небе? — Он показал на появляющиеся в ночном небе звезды.

— Не знаю. Честно не знаю. Хотелось бы верить, но я не знаю.

— Я хотел бы дотянуться до звезд. Может, не врут попы и где-то там они ждут меня. У меня нет ни кого кроме тебя. Я так счастлив за тебя. У тебя отец и мать, сестренки, банда родственников по всей Европе. А у меня, когда умерла мама, дядьки устроили свару. Я ни кому из них был не нужен. Поместье оттяпали, а меня друг другу сбагрить пытались. Зато теперь письма шлют, милостей клянчат. Светлостью величают. Забыли гады, как сироту футболили.

— Не плач Бориска. Я тебя никогда не брошу. — Он стянул с шеи крестик и протянул его приятелю. — Мы не можем побрататься кровно. И ты знаешь почему. Но я прошу стать моим братом во Христе.

Они молча обменялись нательными крестиками. Троекратно расцеловались и обнялись.

— Ладно. Хватит нежностей. — Царевич поднялся с пола. — Изгваздался тут. Пошли спать.

— Ну, пошли братишка. — Попробовал на вкус новое слово Борис.

— А до неба мы обязательно достанем. Завтра же махнем на аэродром.

На аэродром, в районе Старой деревни и Серафимовского кладбища они попали только, через три дня. Для этого штабом была продумана операция легендирования и согласования. У одного из многочисленных родственников, а именно Александра Михайловича было выклянчено приглашение на "посмотреть самолетики" в составе нескольких пионерских отрядов. Тем более что трое его сыновей Ростислав, Дмитрий и Никита состояли на должностях в Свите Наследника.

Прибыв на аэродром в составе многочисленной детворы, царевич внимательно слушал объяснения пилотов. Пионерам разрешили облазить самолет.

— А тут есть самолеты, готовые к полетам?

— Конечно ваше высочество. Вот тот в конце взлетной полосы через полчаса полетит.

— А почему через полчаса?

— Пилот прибудет, только через полчаса.

Дальнейшие события прошли не по сценарию. Мальчишки облепили экскурсовода и засыпали вопросами. Царевич, с братишкой отошли от гомонящих экскурсантов и понеслись к оставленному самолету.

Двухместный биплан послушно завелся от поворота винта. Мальчишки сумели влезть в дырки пилотских кресел. Самолет увеличил тягу и начал разгон. На аэродроме началась паника. Кто-то бежал наперерез, ему под ноги кинулся один из парней свиты наследника.

Самолет добрался до конца взлетной полосы и неуклюже взлетел. Пилот-экскурсовод площадно матерился.

Набрав высоту, машина развернулась и пошла вокруг аэродрома. Свита радостно визжала и махала головными уборами. Естественно щелкали блицы фотохроники. Наконец самолет пошел на посадку. Первый заход был неудачным. Скорость была непозволительно высокой. Самолет повторил заход на посадку еще несколько раз. Даже касался колесами земли. Наконец отойдя максимально далеко, он стал аккуратно снижаться и гасить скорость. Колеса коснулись земли, и самолет стал тормозить. В конце полосы он клюнул носом и с громким хрустом уронил хвост на полосу. Переднее шасси подломилось, но самолет уже остановился.

— Ура наследнику! Пионеры вперед! — Толпа ломанулась к самолету. Аэродромная обслуга первой достигла обломков. Хулиганов как редиску с грядки выдернули из поврежденного корпуса.

— Это было здорово. — Заявил Алексей.

— Мы чуть не разбились. Я чуть не описался. — Борис слегка подрагивал. Он повернулся к пилоту. — Вы дадите мне пару уроков?

— Подрасти. — Пилоту честно хотелось садануть шалопая. — Ваше сиятельство. Млять!

Естественно всех посторонних погнали с аэродрома.

Дома Николай II молча рассматривал двух обормотов, понуро застывших перед ним. Пауза затягивалась.

— Чья идея? — Он устало протер глаза. — Молчите! Сейчас начнете друг друга выгораживать. Я хочу понять, сколько еще будет продолжаться это издевательство надо мной. Меня не жалеешь, мать пожалей. Говорить тебе о твоем долге перед отечеством бесполезно.

— Борис! Я тебя официально предупреждаю. Еще одна выходка в таком стиле и ты отправишься в свое имение, навечно.

— Я тогда отрекусь. — Пробурчал Алексей.

— Видит бог! Я ни разу тебя не порол. Скорее всего, зря. Не доводи до греха. Завтра же отправляетесь в Александрию, под арест. В Петербурге появляться запрещаю. Чтоб утром убыли. Штаб свой разогнать до окончания следствия. Марш отсюда.

Из упрямства мальчишки убыли с утра в изгнание на катере. Члены штаба пионерского движения перебрались во дворец одного из свитских.

Оставшись в одиночестве на Нижней даче в Александрии мальчишки затихорились. Николаю поступали ежедневные рапорты охранки. Затворники ежедневно катались на катере вдоль побережья. Гоняли на велосипедах и конях. Шалили, но в меру.

Беда пришла, когда не ждали. После завтрака царь, по заведенному распорядку, разбирал почту, работал с документами, знакомился с ежедневной сводкой. Ближе к обеду он принимал посетителей, или заслушивал приглашенных должностных лиц.

В кабинет, без доклада, ворвался начальник охраны.

— Ваше величество! Не уследили. Мне только, что доложили с нарочным. Прошляпили бездельники. Его высочество ...

— Что с наследником? — Раненым бизоном взревел Николай. Единым махом он оказался возле чиновника и схватил его за грудки. — Живой?

— Даже слишком. — Просипел главный охранитель. — Они там, в блуд ударились.

— Не понял! — Царь отпустил жертву и недоуменно уставился на генерал-майора от жандармерии. — Что вы сказали?

— Его высочество с его светлостью, инкогнито познакомились с девушками из подлого сословия. Под предлогом покататься на катере, заманили в укромное место. Там соблазнили их. На сегодняшний момент встречи приобрели регулярный характер. — По-военному четко доложил Спиридович.

— Какие меры приняты?

— Дамы изолированы. Других действий не предпринято, до особого распоряжения.

— Александр Иванович! Примите меры, чтоб эта история не стала достоянием гласности. Я прошу вас не как государь, а как отец, отца. — Глухо попросил Николай. И уже другим голосом. — Обоих говнюков сюда.

Царь стоял у окна и гладил, оставленную когда-то на стекле надпись. Он нацарапал ее алмазом. "Ники+Алекс" обнесенная сердечком. Легкая ладошка легла ему на плечо.

— Ники! У тебя опять проблемы? — Он развернулся и прижал супругу к груди.

— Наш сын, изнасиловал простолюдинку. Это позор.

— Кто-то еще знает?

— Нет. Спиридович замнет это дело. Скажи, Алекс, зачем он все это делает? Он нарочно все делает мне наперекор.

— Ты не заметил. — Она поцеловала его в бородатую щеку. — Наш сынок вырос. Он больше не тот больной малыш. Теперь это взрослый мужчина. В его возрасте тянет на приключения. Так и должно быть. Я давно хотела серьезно поговорить с тобой о нашем сыне. Но ты всегда занят.

— Я готов. Давай поговорим. — Супруги уселись на диванчике, как когда-то очень давно. Когда были молоды и влюблены.

— Мои фрейлины рассказывают о разговорах в столичных салонах. Ходят слухи, что штаб нашего сына является прикрытием для игры на бирже. Причем игроком удачливым и злым. Ходят слухи, что юнцы из этого штаба являются поголовно миллионщиками. Через подставные фирмы они скупают недвижимость и целые заводы.

— Кто это выдумывает такие слухи?

— Очнись Алекс. Ты знаешь, что твои министры вслух благодарят бога за твое здоровье. Они боятся прихода твоего сына к власти. Тебя окрестили в народе "кровавым", но ты мягкий и добрый. Тобой вертят. Твоего сына уже боятся. Он еще мальчик, но до дрожи пугает тех, кто сейчас у власти.

— Да что ты такое говоришь?

— Слушай! Лидер кадетов, на приеме у Голицыных заявил, что пока Алешка играет в самолетики, можно расслабиться. Но если он решить поиграть в политику, то ему нужно тикать из России.

— И что ты предлагаешь?

— Подойди к этому не только как отец. Посмотри на это как государь. Дай нашему мальчику вырасти. Пусть резвиться. Валяет девок, летает на самолетах, носится на этих ужасных катерах, но за ним не станут охотиться. У него не было детства. Дай ему его. Огради нашего сына от политики, столько сколько сможешь. Я сама найму ему девок. Пусть сидит в Петергофе. Подальше от ужасов этого города. — Она резко ткнула пальцем за окно, где в свинцовых тучах блестели шпили и крыши Петрограда.

За окном рявкнула сирена "Пионера", возвещая о прибытии наследника престола.

Николай заперся в кабинете с Спиридовичем. Прибывшие, Алексей и Борис ожидали в приемной.

— Александр Иванович! Что из слов моей супруги является правдой?

— Все! Ваше величество, я сам с ужасом жду, когда наследник решит поиграть в сыщиков. Мне достаточно его игр в солдатиков. Военное министерство теперь работает как часики, но многих фамилий там не стало еще до войны. Я, числю себя профессионалом, не из последних. Но что придет в голову вашему сыну и его тени, даже представить не могу.

— Что там насчет игры на бирже?

— Штаб пионерских отрядов, на сегодняшний момент считается основным биржевым аналитиком России. Их прогнозы стоят, сами по себе, от десяти тысяч рублей. Состояние его высочества оценить не возможно, но оно не менее двух, а то и трех миллионов рублей золотом. Основной капитал они сколотили во время войны, на поставках в Англию и Францию. Я точно знаю, что в ведении штаба находятся три издательства, четыре парохода, из них один океанский. Пяток фабрик и заводов. Точную цифру я назвать не могу. Последний год, они шифруются. Я не удивлюсь, если они уже не прикупили какой банк.

— Бред какой-то. Чем это грозит моему сыну?

— За его голову Эсеры дают сто тысяч, большевики чуть больше. О его финансовой деятельности практически не известно. Ни кто не рискнет признать, что в финансовом мире плавает такая акула. Во время войны, один из заводов отказался выплачивать детям деньги, за их добровольную работу. Через две недели, после того как это стало известно в штабе, завод сменил хозяина, и не останавливая производства выплатил все задолженности по зарплате. Бывший хозяин еще через неделю застрелился. Этот случай стал широко известен в узких кругах промышленников. С пионерами боятся связываться. Грешат на попечителей из политических партий.

Так, что если вычислят истинных исполнителей, то союз промышленников тоже может объявить свою цену. С целью обезопасить себя. Согласно пояснением аналитиков, они не просто финансовые хулиганы. Это финансовые анархисты. Они кидают не бомбы, они взрывают рынки. Рынки ценных бумаг.

— Вас послушать, так получается, что кучка великосветских оболтусов, без образования и связей смогла нагнуть русский биржевой рынок?

— Прошу заметить, Ваше величество, что все юноши из лучших семей. У всех блестящее образование. К тому же они с удовольствием берут консультации и платят за них хорошие деньги. — Генерал слегка ухмыльнулся. — Мы всерьез отрабатывали версию. Версию о том, что имело место массовая продажа душ дьяволу.

— Какая к черту продажа душ. Мой сын практически официальный святой православной церкви. Остальные тоже регулярно ходят в церковь. Сам видел, как серебряный крест целовали.

— Вот и я о том же. Именно поэтому, я сделаю все, чтоб эти парни подольше оставались мальчишками. Пусть Бошки себе порасшибают, но дадут мне дожить до старости. Наш век уходит, ваше императорское величество. Мы питекантропы из уходящего века. Молодежь на пятки наступает. Вот собственно и все, что я хотел вам доложить.

Спиридович выпрямился в кресле, но потом опер голову о руки и тяжело вздохнул. Николай II последовал его примеру. Повисла долгая пауза.

— Что с девицами? — Подал голос отец наследника престола.

— Все уладили. Проблем не будет. — Генерал слегка воспарил, оказавшись в "своей тарелке". — Семьям дали денег, отправили подальше. Взяли под надзор.

— На том и порешим. Вы свободны. Пригласите этих шалопаев.

Прождав два часа в приемной, и изведясь до предела, парни осторожно, но с вызовом в глазах вошли в кабинет. Николай с интересом рассматривал сына и воспитанника.

Оба голубоглазые. Сын светло русый, Борис более темненький. Отрастили челки закрывающие глаза. Загорели. Стройные фигуры, кошачьи грации. Одеты, не пойми во что. Но явно из хороших материалов. Брюки и курточки с большим количеством накладных карманов. Белые рубашки с расстегнутым воротом и шнурком вместо галстука. Руки в карманах, позы вызывающе расслаблены. Кто-то уже говорил, о новой молодежной моде. Вот, похоже, ее законодатели.

Царь устало зажмурился. Перед глазами вставали довоенные картинки. Вот два чумазых малыша доверчиво протягивают ему ручонки. Вот они же, с гиканьем несутся по аллеям Петергофа. Сын кричит: "Папа! Смотри, как я могу!". Вот они же зареванные жалуются ему друг на дружку, обвиняя в жульничестве. Да уж! Детки выросли. Прошлое не вернешь. В груди кольнуло. Он непроизвольно схватился за сердце. В то же миг четыре руки обняли его.

— Папа! Что с тобой?

— Где болит? Врача!

— Не надо врача! Успокойтесь. Со мной все хорошо.

— Ты нас напугал папочка. Извини если, мы чем-то опечалили тебя.

— Все в порядке. Возвращайтесь в Петергоф. Можете свой штаб с собой забрать. Только не шалите. Христом богом прошу. — И мягко оторвав от себя сына, уже жестко повелел. — Петергоф без дозволения не покидать. Свободны.

Катер резал свинцовые воды Невы, оставляя после себя пенный кильватерный след. Ночное Питерское солнышко робко катилось по горизонту, то наполовину проваливаясь, то топчась по берегам Финского залива. Над водой собирался грязно серый и клочковатый туман.

За штурвалом стоял Романов Георгий. В салон набилось множество народа из рода Романовых и прочих представителей "Золотой молодежи" Российской Империи. Практически весь двор наследника империи.

— Друзья! Я до сих пор гадаю, что произошло. Зачем отец вызвал меня в Зимний? Это как-то связано с двухчасовым докладом главного жандарма. Какие будут версии?

— По моему мнению. — Подал голос Ростислав Романов. — Мы засыпались на какой-то операции. Это первая весточка. Надо легализовать капиталы. Создадим официальный концерн. С обоими нашими банками, нам сам черт не брат.

— Я за. — Поддержал брата Дмитрий Романов. — Хватит в подполье барахтаться. Нужно выходить на оперативный простор.

— Я против. Мы не готовы. — Заявил один из офицеров штаба. — Алексей! Вы с Борисом нигде по мелочи не засыпались? Может, чего такого, бытового?

— Вроде ничего такого. — Пожал плечами наследник престола. — Ни кого не обижали. Ни чего не ломали.

— Может девок поймали? — Борис посмотрел на приятеля.

— Да ну! Там все было шито-крыто. — Успокоил дружка Алексей. — Если бы девок споймали, нас бы не обратно, а в Сибирь спровадили. В монастырь, какой заперли. Ты представь, какой скандал был-бы. Не-е-ет! Тут эта жандармская морда, что-то такое накопала, что нас сначала выдернули. Потом папа бумаги потребовал. А бумаг то нет. Вот он нас и вернул обратно.

— Очень похоже на то. — Снова вклинился то же офицер. — Зачем штаб выслали с вами?

— Все просто! — Ударил себя по лбу еще один лопоухий офицер. — У них есть подозрения. Они хотят проследить наши контакты. И получить, или опровергнуть свои подозрения. Все просто. Стандартная жандармская практика.

— Точно! — Загалдели остальные. — Так оно и есть.

— Нужно как то противостоять жандармам. — Была подана реплика из зала.

— От жандармов я отказаться не могу ни как. — Уныло проинформировал Алексей. — Мне по штату охрана положена. Будь она не ладна.

— А если тебе свою охрану создать. Ну как штаб, так и охрану. — Внес предложение Борис. — Будет своя служба безопасности. Имперская безопасность! Звучит?

— Точно! Людей из казачков наймем. — Посыпались предложения.

— Пусть формально входят в жандармское управление. Но управление на Лехе.

— Составим петицию государю. Соплей нальем. Компроматиком сдобрим.

— И еще разведку из них наладим.

— Своя служба безопасности это ж круто!

— Залегендируем тем, что Алехе блажь под хвост попала. В солдатиков поиграть. Как пращурам Петру или Павлу.

— А по сопатке? — Обиделся наследник. — Я что совсем на голову скорбный? В солдатиков играть? Да и не поверят. Мне не поверят.

— Короче! — Борис шлепнул рукой по столу. — Как приедем всем держать ухо востро. Все подмечать. Выедем на рыбалку и все обсудим. Бумаг не вести, держать в голове. Готовьте свои предложения.

По приезде штаб "золотой молодежи" ожидали множественные изменения. Практически полностью был обновлён штат прислуги в пользу увеличения молоденьких служанок. В нижнем парке Александрии строился мини тир. Возле здания телеграфа строились дополнительные гаражи.

— Если я узнаю, что рядом появился аэродром, то окончательно поверю в идею золотой клетки. — Борис хмуро нарезал круги по залу. — Ваше императорское высочество. Поздравляю! Вам в песочницу навалили кучу новых игрушек. Извольте сморкаться в платочек и быть паинькой.

— Борис! Я тебя официально предупреждаю, будешь тоску нагонять — дам в морду.

— Леха! А это идея. Давай устроим тут погром. Нас заругают и запрут в детской.

— Господа! — Вклинился в разговор самый старший по возрасту в штабе Николай Оболенский. — Хватит сопли на кулак наматывать. Нас поставили в определённые условия. Будем вместе выпутываться.

— Будем, как маленькие, в игрушки играть? — Удивился самый маленький офицер штаба по имени Петенька Трубецкой.

— Значит будем! — Припечатал Всеволод Пуришкевич. — Со всем старанием и энтузиазмом. Так чтоб даже тени сомнения не возникло. Мы тут все в восторге и так далее. А сами будем восстанавливать связь с контрагентами. У меня транш на полтора миллиона завис. Сорвем поставки, и все планы летят к черту еще на год, или больше.

— Не истерии Всеволод. — Оборвал его Никита Романов. — Давайте посмотрим, что у нас за игрушки. И как мы их можем использовать для дела.

— Взвод отзывчивых матрешек. — Стал загибать пальцы царевич. — Хотя! Они все стучать будут.

— Значит, устроим оргию, чтоб им было о чем стучать. — Плотоядно облизнулся Сергей Трубецкой.

— Слышь! Калигула доморощенный! — Одернул брата Николай. — Ты хоть знаешь, что с дамами делать надо?

— Вот ты с брательником и научишь. На примерах. Я ученик способный. — Минут пять благородные жеребцы самозабвенно ржали и подначивали друг-дружку.

— Там в гараж мотоциклетки привезли. — Петенька в силу возраста не до конца понимал веселье старших парней.

— А вот это, как раз то, что надо. — Вскочил Николай Мещерский. — Гонять на мотоциклах по парку полный моветон. Вынуждены будут выпустить в поля. Поднимаем пылюгу, и за счет маневренности отрываемся. Делаем дела и спокойно возвращаемся домой.

— Садись! Зачет! — Осадил старший среди Пуришкевичей. — Идея сырая, но хорошая. Возьми с полки пирожок.

— Я лучше коньячку.

— Отставить коньячку. Хотя идея неплохая. — Запиши Борис. Устроить пьянку с купанием в фонтанах и прочими непотребствованиями.

— Господа! — Взял слово Борис!— Вы забываете, что у меня в Петергофе свой пионерский отряд монархистов. Не обязательно постоянно чудить. Можно и благотворительностью заняться. Так сказать для прикрытия походов по банкам и прочим присутственным местам.

— Я считаю необходимым составить график "развлечений" и привязать его к реалиям наших дел. Чтоб не получилось напрасных выходов за пределы клетки. А выходы были не напрасными. — Подвел итоги Алексей. — Всем усиленно развлекаться, любая эксцентричность только приветствуется. Плевать на приличия в стенах клетки. За забором демонстрируем легкую распущенность и максимальную безбашенность. Прошу ответственных по направлениям деятельности скорректировать работу своих департаментов в соответствии с обстановкой. Старшим начать подготовку к выходу из тени. Будем выводить публичные дела из подполья. Все финансовые потоки остаются в секрете до моего окончательного совершеннолетия. Иначе господа, все наши начинания будут перехвачены и обгажены думскими и правительственными контролерами, наблюдателями и прочими совместными комиссиями. Все должно выглядеть игрой придурковатого наследника, столько, сколько будет возможно. За работу господа! Вечером, всех кому больше тринадцати прошу прибыть в Марли. Будем оргию играть.

— А тем, кому меньше тоже спать не придется. — Улыбнулся Борис. — Когда охрана отправиться пялиться на нас, берете велосипеды и мчитесь в мой отряд. На вас как обычно, организация связи.

В шесть вечера парни потребовали собраться всей прислуге и организовать в эрмитаже Монплезира банкет с шампанским и гитарами. У многих в обязательном курсе домашнего воспитания значилась музыка, так что от цыган отказались. Сами себе музицировали.

Где шампанское, там и благородный Шустовский и Смирновское столовое. В ход пошел Петровский кубок Орла. Пили из него все вместе, но по очереди. Официантки-горничные сначала жеманно улыбались. После нескольких тостов уже сидели на коленках старших или кокетливо выслушивали похвальбу младших.

Среди ночи купались нагишом в заливе. Орали песни и частушки не дворцового содержания. К утру в штабе не осталось ни одного мальчика, из числа достигнувших тринадцати. Гордые своей мужественностью младшие пошли в разнос. Чудесные клумбы Монплезира, набранные из редких цветов были местами загажены, вытоптаны и просто варварски ободраны.

Утренний туман с залива стыдливо скрыл чудовищные язвы на теле жемчужины Петергофа. Со времен пирушек Петра I это место оставалось гордостью садовников и смотрителей парка. Охрана с помощью комендантской роты разнесла измученные тела по кроватям.

Лишь немногие смогли уйти своими ногами. В том числе Алексей с Борисом. По раз и навсегда заведенному правилу они направились на спортплощадку.

Никогда не пытайтесь всерьез заниматься спортом после бессонной ночи возлияний и прелюбодейства. Осмотрев турникеты, оба героя скорчили лица иконных страдальцев и, опираясь друг на друга, поползли к дворцу. Кого и сколько раз стошнило по дороге, история умалчивает.

В обед Николаю II уже докладывали о событиях ночи. Такие же доклады получили и другие заинтересованные стороны. Власть имущие и власть предержащие вздохнули спокойно. Папки с компроматами на штаб цесаревича стали пухнуть. Многие злорадно потирали ладошки. Царенок наигрался в политику, солдатиков. Мальчишка, как многие до него, дорвался до сладкого. Главное удержать.

Создание фонда "Содействия развития геологических изысканий в России" прошло незамеченным. Когда ученные, занятые и просто бородатые люди прибыли пригласить Алексея стать попечителем фонда, перед ними предстало заросшее чудовище с красными заплывшими глазами, трясущимися руками и чудовищным перегаром. В Петергофе шла вторая неделя пьянства и разврата.

Испросив разрешения у отца, Алексей с Борисом и двумя братьями Трубецкими отправились на катере в Петроград в геологический институт. То ли слабосолёный ветер Балтики, то ли какие другие чудодейственные напитки из бара катера "Пионер", но на набережную Невы поднялись не замызганные алконавты, а представители высшего света Российской империи. Чистые и выглаженные до бритвенной остроты френчи. Зеркального блеска сапоги и туфли. Вышедшие из второго катера господа делегаты были поражены произошедшей метаморфозой. Студенты и прочая публика на набережной вяло аплодировала. На пирсе ожидали офицеры штаба.

Огромная аудитория большого лекционного зала с трудом вместила в себя всех желающих. Намечалось грандиознейшие событие, подробностей которого ни кто не знал. Слухи ходили просто волшебные. От увеличения стипендий, до просто сказочных.

Ректор на трибуне долго и просторно рассказывал о великих традициях альма-матер. Славил неведомых ему меценатов. Просил студентов проявить чудеса прилежания и оправдать оказанное горному институту доверие. Наконец он изволил слезть с кафедры и вальяжно усесться в президиуме.

— По воле наших меценатов. — Ни сколько не сомневаясь в принадлежности выделяемых ему денег. — Его императорское высочество, наследник престола, великий князь Алексей Николаевич огласит условия предоставления институту субсидий.

Алексей подошел к кафедре. Учитывая рост и возраст некоторых преподавателей, там нашлась необходимая ему скамеечка. Первым делом он жадно выхлебал стакан воды.

— Уф! Дорогие ученые мужи, преподаватели, инженеры и, конечно же, студенты. — Он вытер пот со лба. — Простите! Вчера имел неосторожность отметить с некоторыми студентами какой-то праздник. Убей бог, не помню какой.

Зал дружно рассмеялся. Алексей вышел из-за кафедры и подошел к столу президиума.

— Однажды я со своим штабом играл в известную всем игрушку "Княжество". — Начал он к неудовольствию ректора. — Встал вопрос ресурсов. И я поймал себя на мысли, что практически не знаю, что лежит в землях доверенных богом моему отцу. Мой штаб проделал огромную работу. Мы выяснили, что большая часть земель империи не просто не имеет карты залегания полезных ископаемых. Половина империи вообще не нанесена на карту. Я полез в другие справочники. Последние тридцать лет количество геологических экспедиций можно пересчитать по пальцам. В государстве практически забыли, как это делается.

Зал одобрительно загудел. С задних рядов неслись крики "Правильно!". Некоторые преподаватели с первых рядов, так же одобрительно качали головой.

— Сначала я подумал про своих пионеров. — Продолжил цесаревич. — Но на голом энтузиазме такие дела не делаются. Нужны специалисты. Это Вы!

Он обвел рукой галерку. Та взорвалась одобрительными воплями.

— Именно вы сможете возглавить мои отряды. — Галерка неиствовала. — Однако! Есть парочка ограничений. Я выделю деньги на экспедицию только профессорскому составу.

Галерка взвыла.

— Я выделяю деньги профессорскому составу. — Повторил Алексей. — На следующих условиях. В экспедиции должно быть не менее трети участников из студентов института. В случае получения ими заслуживающих внимания результатов выплачивается существенная премия. Все закупки оборудования и инструментов осуществляет мой штаб при предоставлении обоснованной сметы. В дорогу будет выделяться минимальная сумма. Так что учитесь планировать.

Передние ряды оживленно гомонили. Задние, просто сходили с ума.

Алексей потребовал тишины. Не помогло. Председательствующий застучал молоточком и попытался перекричать зал. Снова не помогло. Алешка испугано взглянул на Бориса. Тот вышел перед столом президиума и, достав пистолет, оглушительно выстрелил в потолок.

— Я прошу тишины до окончания речи его императорского высочества. — Тихо, но весомо попросил он в наступившей тишине. — Прошу вас ваше императорское высочество.

— Спасибо! — Алексей внимательно осмотрел зал. — Это что касается экспедиций. Что касается остального учебного процесса. Я в него вмешиваться, не намерен.

В президиуме громко выдохнули и пустили петуха.

— Я лишь хочу откупить летнюю практику студентов. — Галерка снова ахнула, но послушно замерла. Уже три фигуры с пистолетами замерли перед аудиторией. — Студенты последних курсов могут по согласованию со своими преподавателями организовывать свои учебно-тренировочные экспедиции по ближайшим губерниям. Состав подобных экспедиций должен комплектоваться из студентов младших курсов. Если воспользуетесь пионерскими отрядами, рассмотрим бонусы. В случае если подобная экспедиция сумеет найти что-то представляющее коммерческий или научный интерес, она оплачивается как настоящая, со всеми выкупными правами и грантами. Думаю, что месяца, или двух в поле вам хватит на оплату следующего курса или веселого запоя. Кто как хочет.

Он в очередной раз вытер пот со лба.

— Есть несколько важных ограничений. Первое! Я имею прерогативное право на все открытия и находки, проплаченных мною экспедиций. Я не потерплю попыток наживаться на организации экспедиций. Поэтому все закупки будет осуществлять мой офицер. Разрешите представить. — Он указал на одного из застывших с пистолетом в руках офицера. — Князь Николай Алексеевич Оболенский будет заведовать этим проектом. Все заявки сдавать через него. Господа! У вас целый год впереди. Готовьтесь. Ищите перспективные места. Учитесь, собирайте команды. Срок последних заявок последний день марта следующего года. А теперь я отвечу на некоторые вопросы.

Вот тут зал полыхнул от президиума до последнего ряда. А весть уже неслась по коридорам на улицу. Обрывала телефоны редакций. Взрывала мозги в студенческих общежитиях. Заставляла отложить запрещенные охранкой книги и перетрясти атласы. Сдуть пыль с учебников и планировать часы в библиотеках. Честолюбивых доцентов она заставила задуматься о докторских степенях и открытиях способных всколыхнуть географическое общество.

Среди кучи, безусловно, важных, вопросов, только один волновал многих.

— Ваше императорское высочество! — Поднялся один из заслуженных старцев. — Вы представляете, сколько может стоить подобная инициатива?

— Естественно! Над этим работали лучшие финансисты империи. Я повторяю. — В мальчишеском голосе Цесаревича прорезался металл. — Вас должен волновать только учебный процесс и грамотная аналитическая обработка поступивших материалов. И самое главное, что я буду требовать от высшего преподавательского состава. Полный контроль на стадии планирования и сбора экспедиций. Я не хочу пускать на самотек, самый главный этап формирования экспедиций. Этап подготовки. Вот тут и потребуются все ваши знания и опыт. Я сам молод и горяч, но отец накрепко вбил мне в голову, что сначала всестороннее планирование, а потом можно и в авантюру влипать. Вы со мной согласны?

— Безусловно! — Прошамкал корифей. — Но все же это очень дорого.

— Вы ученый?

— Смею надеяться. — Уязвленно вскинулся старичок.

— А я правитель! Мое дело дать вам деньги. Ваше заставить их преумножить славу и богатство России. Что конкретно вам неясно в моем распоряжении?

— Прошу прощения! Ваше императорское высочество. — Испугано стух заслуженный деятель науки. Он не боялся научных диспутов с мировыми величинами в науке. Но тут оробел. Льдистые глаза мальчишки внимательно изучали его переносицу. А огромный пистолет, до сих пор воняющий сгоревшим порохом, в руках подростка нервировал. Поэтому он счел распоряжение другого царственного мальчишки исчерпывающим.

Царевич с командой вернулись в заточение. Газеты, захлебываясь слюной, хвалили инициативу царевича или поливали отборными помоями его пустое прожектерство. Это продолжалось неделю, пока один из банков не объявил себя генеральным спонсором идеи цесаревича. Вот тут и началась генеральная шумиха. Царевича попытались обвинить во всех грехах. Его отцу настоятельно рекомендовали выпороть заигравшихся малолеток. Однако новый прожект цесаревича вновь всколыхнул общество. Алексей через газеты объявил об инженерном конкурсе с неслыханными призами в сто и одной номинации. Уже известный банк подтвердил свое спонсорство. Кроме того объявлялся денежный грант для учебного заведения взявшего более всего призов.

Идею поддержали еще несколько банков. В газетах стали перепечатывать лозунг Алексея. "Быть грамотным здоровски!". От царя потребовали увеличение финансирования на реформу образования. Союз промышленников Сибири сообща инициировал строительство двух высших сибирских учебных заведений. Горно-рудного и технологического институтов.

Четырнадцатый день рождения Алексея праздновался, по традиции, в Петергофе. Впервые царевичу дарили не игрушки, или безделушки. Точнее, их то же дарили. Большинство подарков составляли большие тощие конверты с одним или несколькими листочками гербовой бумаги увенчанной вензелями. Таким дарителям царевич улыбался благодушнее. После принятия поздравления к дарителю подходил офицер его штаба и о чем, то задушевно беседовал, внимательно изучая подарок. Практически все дарители после таких бесед скакали козликом и с воодушевлением орали здравницы в честь правящей фамилии. Только один или два дарителя, после разговора со штабистами были разочарованы. К одному из них подошел Борис и отвел в сторонку.

— Его императорское высочество благодарен вам за подарок. Наш офицер не понял ваши мотивы. Сами понимаете, что дарить царевичу деньги, это моветон. Давайте решим, что подобного не было. Его высочество еще мальчик, как собственно и я.

— Ваше сиятельство! Не погуби. Подскажи дураку, а уж я со всем почтением.

— Вот не хотел Алексашкой становиться. Придется планиду Меньшикова на себя примерять. Не выдадите?

— Да боже упаси. Кормилец. Век тебе свечку ставить буду. А Александр Данилович для России матушки не мало сделал-то. А что приклеилось к рукам что-то, так-то грошики малые для семьи только-то.

— Кстати, вот о семье моей и позаботьтесь. Я со своими родственниками в ссоре, однако, нуждаются. Дайте им заработать на своих промыслах. Если тупить не будут, сами себе пропитание найдут.

— Понял. Все понял. Не в прямую, а косвенно, как бы похлопотать за род Лишиных.

— Вот именно. — Борис на минутку изобразил задумчивость. — Алексей задумал прокатиться по своей стране на автомобилях. Может, захочет по речке, какой побарахтаться. Вот бы его там кораблик ждал. У вас я знаю, часть баржей с буксирами у стенок гниют...

— Ой, спасибо кормилец. Вот ведь уважил. Как я сам не допер. Все сделаю. Как советуешь, как просишь. Все в тайне сохраню. Ой, спасибочки. Где тут ближайший нотариус или телефон?

— Телефон есть в штабе. Там вам ни кто не помешает. Вас проводят.

Толстячок подпрыгнул на месте и, тряся щеками побежал за слугой. Через два часа слуги внесли большую коробку и поставили перед наследником.

— Ваше императорское высочество. — Запел соловьем толстячок-промышленник. — Узнал я, что вы флотом сильно интересуетесь. И прошу принять от меня дар. Модельку одного из моих суденышек.

С этими словами он сорвал обертку. Под ней оказался стеклянный ящик с моделькой буксира и баржой.

— Ух ты! — Невольно вырвалось у Алексея.

Толстяк чуть не лопнул в улыбке. Благодарно глянув на Бориса, он победно обвел взглядом толпу приглашенных.

— А вот тут бумажка к кораблику прилагается. — Он протянул грубый тонкий конверт — Вдруг захотите осмотреть в натуре.

— Это то, что я думаю?

— Не сомневайся мин херц. — Подошел Борис и подмигнул счастливому промышленнику. — Оно самое. Теперь весь маршрут сможем обойти.

— Огромное вам спасибо! Инокентий Линович! Я такой подарок не забуду. — Он многозначительно глянул на купца. Тот склонился в счастливом поклоне. Получить приглашение на день рождения цесаревича — огромная честь. А удержаться в обойме великокняжеских подрядчиков — сказочная удача. Один сегодня вылетел, то ли по глупости, то ли из жадности. А он не просто удержался, а похоже попал в один из будущих проектов. Это сулило гарантированные прибыли. Как и все остальные проекты штаба этих странных детишек. Сам черт им ворожит наверно. Главное, что он с ними.

Кроме конвертов царевичу дарили сущие безделушки благородные барышни в возрасте от тринадцати до восемнадцати лет. Они мило улыбались. Глупо хихикали и демонстративно восхищались Алексеем.

Наследник в окружении фанаток подошел к сестрам.

— Сестренки! Милые! Будьте снисходительны к младшенькому братику. Возьмите себе по парочке фрейлин. Ну пожалуйста.

— Алешка! Тебе не треснет? — Возмущенно фыркнула Анастасия.

— С таким количеством фрейлин? Точно не треснет. Наоборот согреется и успокоится.

— Пошляк. — Констатировала Мария.

— Вообще-то я имел в виду свое несчастное сердце. — Сотворив удивленную мордашку, хитро глянул на нее братец. — А ты о чем?

— Иди уже к своим курочкам. Мы подумаем. Только выбирай не ущербных умом, нам же с ними потом нянчиться.

— Сестрички! Я люблю вас! Выберу самых-самых. — Он развернулся в воздухе и в ту же секунду вместе с парнями из штаба стал внимательно разглядывать представленную ярмарку то ли невест, то ли великосветского цинизма. Дамы соответственно разглядывали парней и оживленно шушукались, прикрываясь верами и платочками.

Начались танцы. Родители невест четко отслеживали, кого из парней заинтересовала их дочка. По итогам танцев заключались осторожные союзы. Весть о том, что царевич выбил шестерым счастливицам места в свите царских дочерей, заставляла сладостно замирать сердца родителей. Даже если царевич и проведет ночку другую с их дочкой, ее судьба практически устроена. Муж у нее будет из придворных однозначно. А повезет, так и останется фавориткой наследника, а там глядишь и царя.

До дочерей довели стратегические планы. Коровушки удвоили усилия. Практически выпрыгивая из платьев.

Парни изображали поваров высокой кухни на рынке. Не прицениваясь, они недовольно морщили носы, разглядывая изъяны представленного товара.

— Откуда взялся весь этот сброд. — Недовольно морщился Георгий Романов. И обращаясь к парням. — Помните Глашку? Да у нее грации по более, чем у любой из этих высокородных. А как она ублажать умеет. Эти в лучшем случае любовные романы читали. Тьфу. Смотреть не на что.

— Глашу, ты можешь валять сколько хочешь. — Ответил родственнику Андрей. — А тут, за повалять, жениться надо. Это Лешке можно любую. А мы с тобой сразу к алтарю изволим.

— Че это Лешке можно, а мне нет? — Продолжил возмущаться Георгий.

— Лешка поваляет, да и прикажет тебе жениться и байстрюка воспитывать, как своего. Вспомни дедушку.

— Алексей Николаевич! Ты что можешь пойти на такую низость?

— Еще как могу. Что позволено юпитеру, не позволено его ослу. Смотри, какая цыпочка. Вон та с синим веером и дурацким зонтиком.

— Точно! Ее бы одеть по нормальному. А лучше раздеть и раз ... несколько.

— Алексей! Леха! Ты что можешь так с братом поступить? — Не унимался задетый за живое Георгий.

— Да уймись ты репей. Никто тебя насильно женить не станет. Я походу сегодня попрошу Глашу постельку стелить. Чего-то не лежит у меня душа на это коровник. Парни если кто глаз положил, то цепляйте на борт и давайте веселиться по взрослому. Кто ни-будь видел Борьку?

— Ты будешь смеяться, но он Настеньку уже третий круг танцует.

— Кого? Мою сестру? Этот...? Да я убью его. Это сестра моя. Как он посмел. Все за мной.

— Успокойся, они только танцуют. — Парни, стараясь незаметно, сжали царевича. Но он вырвался и устремился к танцующим.

Взбешенный он выскочил на лужайку с музыкой. Вальс Штрауса ласкал разряженные пары. Люди плотной толпой стояли вокруг танцпола. Музыканты не жалели себя. Алексей растолкал придворных и замер. В лучах фонарей, факелов и прочей иллюминации в вальсе кружилась только одна пара. Сложнейшие па перемежались взлетами партнерши. Изящными подхватами и внешне воздушным рисунком танца. Музыка стихла. Девушка застыла в объятьях парня. Окружающие взорвались аплодисментами.

Алексей ворвался в круг.

— Ты немедленно пойдешь со мной. — Приказал он Борису, который не отводил взгляда от прижавшейся к нему царевны.

— А? Ты что-то сказал? — Борис туманным взором глянул на друга и вернулся к Насте.

— Немедленно за мной. — Прорычал сквозь зубы Алексей.

— Я скоро вернусь. — Улыбнулся Борис партнерше. — Я быстро. Я скоро. Не уходи. Дождись. Пожалуйста.

Алексей схватил названного брата за руку и потащил в темные аллеи парка к морю.

— Парни вы чего задумали? — Кинулись им навстречу братья Трубецкие.— Вы куда?

— Господа! — Не останавливаясь, приказал им наследник. — Следуйте за мной.

Достаточно быстро они добрались до площадки тира. Здесь музыка была практически не слышна. Шумел в ветвях ветер. Лениво плескались волны. Надоедливо завывали комары.

— Как ты посмел? — Алексей ткнул пальцем в грудь Бориса.— Ты же мне братом был. Клялся быть мне опорой. Ты предал меня. Выбирай оружие.

— Ты чего перегрелся? — Борис ошеломленно уставился на своего друга.— В чем я провинился перед тобой?

— Она моя сестра! А ты к ней пристраиваешься! — Заорал Алексей.

— Ты больной? — Закричал в ответ Борис. — Я люблю ее. Это не то, что ты подумал. Дебил какой-то.

— Все! — Резко успокоился Алексей. — Выбирай оружие.

— Я не буду с тобой драться. Если ты считаешь, что я не достоин твоей сестры, я уйду и никогда не появлюсь в твоей жизни.

— Это не важно. Ты сегодня умрешь. Она ни когда не будет твоей.

— Раз ты так решил, так тому и быть. Дай помолиться и убивай. Я защищаться не буду.

— Не будет тебе молитвы. Недостоин. Умрешь прямо тут. — Он метнулся в сторожку при тире и выскочил с двумя казачьими шашками. Одну кинул в ноги сопернику, другую выхватил из ножен.

— Парни! Ваше высочество! Прекратите.

— Князья! Вы будете нашими секундантами. — Вновь приказал наследник императорского трона.— Вставай мразь и дерись.

Борис затравленно оглянулся. Поднял с земли шашку и вынул ее из ножен.

— Как все глупо-то заканчивается. — Произнес он ни к кому, не оборачиваясь. — Свинья ты неблагодарная ваше императорское высочество.

— История не знает сослагательных наклонений. — Горестно вздохнул Борис и внутренне преобразился. Он как будто стал легче и воздушнее, взгляд его приобрел мертвенный холод. — Попляшем!

Дальнейшее Трубецкие очень долго не могли описать словами. Алексей сделал выпад, Лишин его отбил и контратаковал. Удары посыпались со страшной скоростью. В свете робко выглянувшей луны высверки клинков, еле различимые от скорости фигуры дерущихся мелькали в фантасмагорическом танце смерти. Мелодичный звон сабель нарушали гул топота, смачные шлепки ударов и хрипы выдохов. Никогда ранее братья Трубецкие не видели такого боя.

Миг! И Борис оказался в двух шагах от Алексея.

— Все я готов. — Просто сказал он и откинул шашку.

— Защищайся! — Потребовал Алексей.

— Не буду. Теперь я готов умереть. Только одна просьба. Коли сразу в сердце и не забудь труп сжечь. Это все что прошу. Коли.

— Защищайся! — В голос завизжал царевич. В ответ Борис задрал лиц к небу, зажмурился и развел руки в стороны.

— Бори-и-с! — Донесся девичий крик со стороны парка. — Бори-и-с!

Приговоренный встрепенулся, и, развернувшись спиной к противнику, кинулся на крик. В этот момент в спину ему вошел клинок. Бегущее тело слетело с клинка, сделало два шага и рухнуло в траву лицом.

— Борис! — К застывшим дуэлянтам подбежала Анастасия. Увидев лежащего и брата с окровавленной саблей в руках, она тихо охнула и мягко сложилась в обмороке.

К ним уже бежали с факелами и фонарями. Одним из первых бежал Николай II. Из свиты добежать смогли только молодые и военные. Алексей стоял на коленях пред трупом своего товарища по детским играм. Саблю он по прежнему зажимал в руке. По глазам бежали слезы. Неожиданно для окружающих он перехватил клинок и зажмурился. Почувствовав неладное к нему кинулись. Он рычал. Выбивался и несколько раз раскидывал дюжих офицеров охраны пытаясь дотянуться до сабли.

— Успокойтесь Ваше Высочество. — Властно рявкнул доктор Боткин. — Жив ваш стольник. Пульс имеется.

Алексей рванулся к лежащему. Ищуще взглянул в лицо доктора. Тот молча взял руку царевича и приложил ее к груди Бориса. Почувствовав слабы стук сердца, царевич расслабился и позволил себя увести. Сестру к тому моменту уже унесли.

Приглашенные веселились в парках Александрии и Петергофа. Раненого, Алексея и его сестру увезли в маленький домик посредине Ольгиного пруда в Петергофе.

Сменивший Боткина Деревянко привычно наблюдал рубцевание и исчезновение раны. Уже столкнувшийся с последствием смертельных ранений он не удивился коме пациента. Приготовившись долго ждать пробуждения пациента, он был удивлен восстановлением на второй день после ранения.

Но вот к отказу пациента от еды и воды он был не готов.

Тем временем между Николаем II и сыном произошел неприятный разговор.

— Ты скатился ниже нижнего. Сын. Это уже перешло все границы. Ты пьянствуешь, распутничаешь, теперь дерешься на дуэли посреди дворца. Любой другой на твоем месте уже топал бы в Сибирь в кандалах. За половину твоих подвигов, по тебе тюрьма плачет. Собрать взятки с ведущих предпринимателей. Это ж надо додуматься. А твоя афера с клад искательством. Подбить целый институт искать клады. Это даже не позор. Такого слова еще не выдумали. Гоняете ночами по деревням, пугаете крестьян. Хорошо не сбили ни кого. Скажи мне, что с тобой делать? Отказать тебе в престолонаследовании. Отдать трон Михаилу? Ты этого добиваешься? Ответь мне.

Алексей все время отповеди сидел на кресле в углу кабинета, склонив голову.

— Папа, они любят друг друга. — Глухо произнес он в пол.

— Что ты там бурчишь? Я не слышу тебя.

— Они любят друг друга! — Сын поднял голову. На Николая глянул другой человек. Запавшие покрасневшие и потухшие глаза. — Мой названный брат и моя родная сестра любят друг друга. Я решил, что он хочет воспользоваться ею, как служанкой и бросить ее. А он ради нее подставил спину. Теперь она не встает, он умирает. Я приношу только боль и смерть окружающим. Зачем мне жить.

— Не все так плохо. Он очнулся. Иди обрадуй сестру. Мы с матерью готовы пойти на их брак. После твоих выходок, эта не самая экстравагантная.

Алексея сдуло с кресла. Через час катер отвалил от стенки Дворцовой набережной. Ветер с Ладоги гнал волну в залив. Катер шумно прыгал по волнам, громыхая всем корпусом. Сестра стояла рядом с братом в рубке и всматривалась в висящие над Кронштадтом тяжелые серые ливневые тучи. Сердечко рвалось из груди. Руки вцепились в поручни.

Но все проходит. Окончилась безумная гонка по темным волнам. Катер отшвартовался у пристани Петергофа. Брат с Сестрой запрыгнули в машину. И тут над золотым гербом Петергофского дворца сверкнуло солнце. Блестя в мокрой листве и лужах, оно резко разукрасило Русский Версаль. Через пять минут машина остановилась у резного мостика, ведущего через Ольгин пруд к царицынскому павильону, уютно застывшему посреди пруда.

— Привет Бориска-ириска! — Радостно воскликнул царевич, увидев друга. Тот отвернулся к стене. — Да ладно тебе. Я был неправ. Я извиняюсь.

— Пошел в жопу предатель. — Еле просипел болящий.

— Ну, Борис! Прости меня! — Рухнул на колени перед кроватью Алексей. Он попытался дотронуться до плеча своей жертвы. Но получил по лицу от не глядя отмахнувшегося Бориса.

В этот момент в комнату вошла Анастасия. В руках у нее была тарелка с одуряюще пахнувшим бульоном.

— Валите все прочь. Я не буду есть. — Больной даже не стал оборачиваться.

— Борис! Тебе надо покушать.— Сглатывая слезы, попросила Анастасия.

Он резко вскочил н кровати.

— Настенька! — Впервые его лицо засияло. Но снова черная тень накрыла его. Он упал обратно на кровать. Случайно задел скрючившегося у кровати Алексея. — У-у! Вражина.

— Борис! Любимый! — Тарелка выпала из рук, и Настя бросилась к нему на грудь. — Все будет хорошо. Папенька благословил нас.

— Пошла вон! Я не люблю тебя. — Сквозь зубы и слезы выдавил из себя Борис. — Я просто хотел с тобой позабавиться. Я царский фаворит, а ты призовая добыча.

Он отвернулся от нее к стене и закрыл голову подушкой.

— Да, что ты такое говоришь? — Рыдая причитала царевна. — Лешка дурак. Он кается. Папенька и маменька не против нашей помолвки. Все теперь будет хорошо. Мы теперь всегда будем вместе. Если надо я стану твоей добычей. Только очнись. Я умру без тебя.

— Перебесишься. — Донеслось из под подушки вместе со всхлипами.

— Кончай дебильничать. — Взревел Алексей. Он выдрал из рук приятеля подушку. — Я клянусь, что более никогда не встану между названным братом и родной сестрой.

— Выйди! — Приказал князь наследнику. И уже обняв любимую, зашептал ей на ухо. — Пойми дурешка. Я проклинаю тот день, когда влюбился в тебя. Я потерял голову. Я очень-очень давно не влюблялся. Я забыл, что значит любить. Я ничего не смогу тебе дать, кроме горя. Я долго не проживу. Я не хочу оставить детей сирот. Я не хочу сделать тебя молодой вдовой. Мне скоро сотня лет. Я вольный ветер. Даже очень захотев, я не смогу взять тебя с собой. Ты состаришься и умрешь, а я буду летать мимо твоей могилки и даже не задерживаться. Я забуду тебя сразу, после очередного воплощения. Зачем тебе это. Брось меня. Я закончу тут свои дела и уйду дальше. Не рви сердце себе и мне. Останемся друзьями. А ты найдешь себе мужа, может любовника и забудешь меня.

— Да кто же ты такой? — Она покрывала его лицо поцелуями. — Любимый! Пусть я останусь вдовой, пусть ты будешь ветром, но ты же будешь изредка прилетать ко мне. Пусть пять минут, но истинной любви.

— А-а-а! — Заорал он, вырвавшись из объятий. — За что мне это? Боже я честно выполняю твою работу. За что бьешь меня в самое больное.

— Не кричи. Успокойся. Все будет хорошо. — Она снова обхватила его. — Спасибо тебе боже за милость твою.

— Я из другого мира. Я тут ставлю эксперименты над людьми и целыми странами. — Снова зашептал он. — Над всем вашим миром. Но мне отпущен малый срок. Потом меня вернут и сотрут всю память, вернут память того кем я был. А тебя, Лешку, весь этот мир я забуду. Вы станете для меня старой книгой на древнем языке.

— Пусть так. Пока ты здесь ты только мой. Пусть ты ангел, или дьявол. Пока ты тут, я буду твоей, а ты моим.

— Ну смотри женщина, я деспот еще тот. — Он попытался встать и рухнул обратно на кровать. Улыбнулся. — Кто-то должен был меня покормить. А сама только душит и обещаниями кормит. Жрать давай женщина. И этого засранца позови.

Счастливая Настя выпорхнула из комнаты. Ее место занял настороженный Алексей.

— Ах! — Тяжко вздохнул улыбающийся больной. — Ты пришел доконать меня убийца. Яды в шкафчике. Нож сейчас принесут. Или предпочитаешь задушить убогого подушкой.

— Конечно подушкой. Как в детстве. — Алексей вновь упал на колени перед кроватью и обнял друга. — Я как обычно облажался. Хорошо, что ты чертяка бессмертный.

— Ты так однажды доиграешься. Вот сдохну. Специально приду на тебя посмотреть. Хватит полы вытирать. Помоги встать и одеться. Че-то я какой-то ватный весь. И достань лекарство из шкафчика. Я видел, как доктор туда его прятал.

Алексей помог другу одеться и достал из шкафа "лекарство" упакованное в бутылку из-под Шустовского коньяка.

Когда Анастасия вернулась с кухни с новой тарелкой, друзья уже успели перебраться в соседнюю комнату и смаковали "лекарство" из коньячных бокалов.

— Алкоголики. Поели бы сначала.

— Молчать женщина. Мужики мировую пьют. А ну подошла и поцеловала любимого. Можно не только в щечку.

— Я тебя не добил, теперь прибью, фаворит царский. Царскую дочку вместо прислуги гоняет.

— Молчи! Дуэлянт. Родную сестру чуть без любимого не оставил. Ты теперь братик мне по гроб жизни обязан.

— Что у нас с делами? — Поинтересовался Борис. Алексей удивленно посмотрел на него, перевел взгляд на сестру и хмыкнул.

— Стоят. Ваша светлость. Вы почили в бозе, я под арестом до вашего отпевания. Штаб разогнали по домам, под присмотр родителей.

— Корче! Штаб собрать. Объявить о создании корпорации "Пионер". Будем светить активы.

— Рано. — Алексей хлопнул ладонью по столу. — Как только запустим первый выпуск геологов, тогда и начнем светить. Пока рано. Раз решили, не надо бежать впереди паровоза.

— Тогда другой вопрос! Кто будет сватом. Мне бы девку застолбить, пока не стырили. Тут в Европе столько принцев-голодранцев. А ей только и могу сказки про миллионы рассказывать.

нескольких предприятий. Долю в трастовом банке. Один контрольный пакет полудохлого заводика. Долю в Бакинских нефтяных промыслах. Из реально нужного процентов двадцать, из перспективных еще полтинник. Остальное шлак. Но там люди старались, им главное было в команде остаться. Собственно все проверку прошли. Кроме того дебила, что чек сунул. Триста тысяч. Да я их за месяц раз пять прокручиваю. Я на него приказал захват подготовить. Без его предприятий нам будет трудно. А так практически все готово. Осталось геологов сориентировать. Получим привязки и можем начинать Сватами стали братья Трубецкие. Все пятеро братьев вдосталь набезобразничали в Зимнем дворце. Царь вынужден был прервать совещание привлеченный шумом шутейного сражения. Братья, одетые в рубища с шелковыми заплатками, сопровождаемые остальным офицерами штаба, одетыми крестьянам "слезно молили" увидеть царя. Охрана, узнав просителей, топталась в нерешительности. Те, изгаляясь, голосили и плакали навзрыд. Увидев царя, заорали еще громче и стали совать ему медяки, умоляя продать дочку красавицу их дружку собутыльнику.

Николай включился в игру. Совет министров весело перешучивался со сватами. Сговорились на трех рублях медью и миллионе золотом. Три рубля отдали сразу. Миллион жених принес в небольшом плоском чемоданчике. Жених был, как на картинке. Одетый по современной Питерской моде. Высокие замшевые ботинки. Узкие брюки с большим количеством карманов. Мешковатая куртка на молнии. Белая рубашка со стоячим воротником и расстегнутым горлом. Слегка распущенный галстук, скрепленный алмазно-рубиновой булавкой в виде Российского триколора. Прическа под полубокс с непокорной челкой. Счастливые ярко голубые глаза. Застенчивая улыбка полная достоинства и надежды.

Он молча встал на колено перед царем. На вытянутых руках протянул чемоданчик. Щелкнули замки. Присутствующим открылись банковские пачки уложенные рядами. Сверху лежала инкрустированная нагайка.

— Я прошу руки вашей дочери государь.

— У меня их много. — Весело признался Николай II.— Одну я уже выдал, вторая помолвлена. Забирай третью. Позвать сюда Марию.

— Прости за дерзость государь, но я пришел за твоей младшенькой — Настенькой. И не уйду без нее. Мария, даст бог найдет своего принца. Я ж безродный князек, в твоем доме прикормленный, хочу забрать лучшее, что есть у тебя. Отдай мне свою младшенькую. Буду с ней под корягой в лесу жить, друг друга любить до самой смерти. А даст бог и дальше.

— При дерзок. По нраву ты мне. Будь сыном мне, а дочери моей младшенькой мужем верным.

— Любо! — Заорали сваты и выхватили бутылки с шампанским. Скинули рубища, скрывающие подобающие случаю кителя и стали поить окружающих.

Тут появилась Александра Федоровна с тремя младшими дочерями. Следом шел Алексей. В руках он нес икону Божьей матери с богатым окладом.

Бориса и Настю поставили на колени и благословили. Дворец гудел до утра. Срочно приглашенные гости славили молодых и государя. В народе пошел слух, что государь отдает свою дочь, чуть ли не за простолюдина. Которому свезло, так свезло.

Сыграть сразу свадьбу молодые не могли. Традиции обязывали, сначала выдать замуж старших сестер, и только потом была очередь младшенькой. Официально молодые должны были терпеть до брака. В конце концов, им выделили две смежные комнаты, так как своими скрипами и стонами они не давали спать остальным. Больше всех мучился Алешка.

— Ты свинья недобитая! Вот шлепнул бы тебя, спал бы как младенец. Кому-то все. И девушка и любовь. А нормальным парням, из хорошей семьи холодная койка и стоны из-за стены на всю ночь. У вас двоих нет совести. Только мне сон хороший, как я тебя в аду прожариваю, так ты сразу стонать начинаешь и из сковородки выпрыгивать.

— Так давай опять коровник соберем, выберешь себе телочку. Устроим ее Настене в свиту. Будешь нам спать не давать.

— Не-ет! Я теперь любовь настоящую искать буду, как ты или папа. Теперь, я знаю, что где-то есть она. Нужно только ее найти.

— Слушай! Я так и не узнал, что тебе кроме баржи подарили?

— Ты то, самый крутой подарок сделал.

— Проехали. Давай по делу.

— Пакеты акций. Вот бы они нам, где меди нашли бесхозной. На худой конец золотишка. Тогда бы мы сразу все проекты запустили. Эх! Мечты.

— Вот найдут они тебе золотишко. И мы сразу теряем еще год на его разработку и добычу. Это в лучшем случае. Пусть все идет, как и шло. А купчину жадного мы накажем. Что по службе разведки?

— Люди уже есть. Осталось через папа провести их законодательно.

Через месяц Николай II вызвал к себе генерал-майора от жандармении Спиридовича.

— Вот так, Александр Иванович! — Царь передвинул ему папку с бумагами. — Дождались! Случилось, то чего вы и боялись.

Спиридович открыл папку и стал лихорадочно перелистывать страницы.

— От сукины дети! Простите Ваше величество. Я не имел в виду...

— Да полноте. Я когда прочитал, еще сильнее выразился.

— А как все расписано то. — Генерал с тоской посмотрел на государя. — Почему, я до всего этого не додумался? Поджимают, сучье племя.

Николай с ехидным прищуром наблюдал за реакцией жандарма.

— Дорогой Александр Иванович. — Начал император. — Я прекрасно понимаю все ваши эмоции. Как говорил, сам еще не такое выдал. Однако же есть парочка вопросов.

Он подошел к шкафчику, достал графин и пару рюмочек.

— Первый вопрос. Если я отдам предлагаемый департамент под вашу руку. Сдюжите? А не придумают ли мои охламоны еще что-то такое разэтакое. У них похоже все продумано.

Царь самолично разлил коньяк по рюмкам. Чокнулись. Выпили. Помолчали.

— Второй вопрос. Мы оба понимаем, для чего наследнику финансовая полиция. Готовы ли мы к этому? Чем это аукнется, в первую очередь, Алексею? Вот тут, я хочу услышать ваше взвешенное мнение. Может запретить? Еще и ремнем по заднице надавать. Давайте подумаем.

— Ваше величество. По моим данным наследнику давно нужны собственные преторианцы. Доверять мне, а точнее вам он не хочет. Вариант переворота, я отметаю сразу. И не потому, что знаю наследника с пеленок, а точнее по тому, что изучил его. Ему не выгодно. Он замыслил финансовую революции в России. И переждать ее последствия ему выгодно под вашим руководством. После революции возможны варианты. Мой опыт, и выводы моих аналитиков утверждают однозначно. Алексей не готовит против вас ни чего. Его революция потребует от нас полной отдачи. Он не готов остановить лавину, которую собирается вызвать.

— Вы меня пугаете. Революция! — Выругался Николай. — Перемены. Что за ужасы вы пророчите.

— О! Не волнуйтесь государь. Наследник вынужден был раскрыться, когда профинансировал изучение наших земель. Ему нужны ресурсы и деньги. В первую очередь ресурсы. Либо он замыслил, какое-то крупное строительство. Либо пытается заставить Европу, зависеть от поставок материалов из России.

— Как вы пришли к таким выводам?

— Очень просто. Его любимая игра. — Алексей Иванович с намеком придвинул бокал. Царь дисциплинированно налил. Чокнулись. Выпили. — Мои аналитики проиграли несколько вариантов. Царевич готовиться к войне. Он наращивает производство. Мы проанализировали его траты. Он тратиться на покупку в основном в транспортной сфере и редкоземельных производствах. Мои аналитики предполагают, что либо это знание новых технологий, либо он пытается войти в бизнес производства энергоносителей.

— Если честно, то я ни чего не понял.

— Я то же сначала, ни чего не понял. Ваш сын, делает ставку на производство энергии. Он практически подмял под сеть производство нефти и газа. Скорее всего, он собирается строить электростанции. Электричество гораздо дешевле угля, в совокупности. А нефтяной движитель дает большее КПД нежели лошадь.

— Они хотят отменить лошадей?

— Не только. Они хотят превратить нашу аграрную политику в индустриализацию. Понастроить заводы. А если точнее. Они хотят государственную монополию на энергию для заводов, что позволит контролировать экономику, даже при условии принятия конституции. За вашей фамилией останется решающий голос, при любом решении думы.

— Ах! Вот оно что. — Николай подпрыгнул в кресле. Налил еще по рюмке и торопливо выпил. — Так он готовиться к конституционной монархии.

— Ваше величество! Как бы мы не пытались, но это неизбежно. Я поддержу наследника в его начинаниях. Нам с вами предстоит принять этот чертов закон. Мы с вами похороним монархию. Ваш сын вернет ее обратно. Вам вновь предстоит стать в истории "кровавым". Простите, я кажется напился, и не контролирую себя.

— Не юродствуйте! Все вы прекрасно понимаете. Верхи не хотят, низы не могут. Я читал Маркса. — Николай схватил штоф и бросил его в угол. Стекло брызнуло осколками залив комнату благородным запахом выдержанного коньяка. — Мой сын готовит почву к своему воцарению. Я в его планах, отживший ретроград. Меня не надо свергать. Народ сам попросит меня взашей. Его еще крестным ходом попросят на царство. Когда это случится? Чего вы молчите? Отвечайте! Вы же все просчитали. Я жду ответа! Сколько мне осталось? Когда толпа придет требовать моей крови?

— Ах! Успокойтесь. — Жандарм отхлебнул из бокала и зажмурился. — Мы возвращаемы к началу разговора. У наследника нет ни денег, ни ресурсов. Только планы. Его планам нужна реализация в десятки лет. Это долгосрочная программа. Все это время вам ни чего не грозит. Вы нужны ему в качестве ретрограда на троне.

— Может начать ему мешать?

— И получить реальную революцию. Ваше Величество, Я рекомендую поддерживать во всем. Пока ни чего другого, ни кто предложить не может. Все его идеи срабатывают. Просто нам надо быть готовым уйти на пенсию. Не только мне, но и вам. Добровольно. Когда попросят. А до этого момента, попытаться удержаться в кильватере.

— Так и порешим! Пусть создает своих преторианцев. Как он их назвал?

— Имперская служба экономической безопасности.

— Слышь! Хватит спать. Пора на зарядку. — Борис тряс Алексея. — Вставай соня. Все царство проспишь. Во сне нагрешить невозможно.

— Оставь меня. Я кажется, заболел.

— Чиво! Ты не можешь заболеть. Вставай алкоголик. Родина-мать зовет. Солнышко проснулось давно, и тебе пора.

— Бориска! У меня все тело ломит и голова болит. Я еще посплю.

— А ну вставай! — Заорал Борис. — Раздевайя!

— Ты чего? — Вскочил Алексей. — Это я заболел.

— Снимай с себя все. — Борис оттянул ухо царевичу. — Давно у тебя пятна пошли? Еще где есть?

— Да отвали, пожалуйста! Подумаешь! Простыл.

— Ты идиот? Ты не можешь простыть! У тебя пятна по телу пошли.

— Бориска-ириска! Ты меня пугаешь. Чего ты так сгоношился?

— Дурачок! У тебя баланс разладился. Хочешь опять от синяков помирать?

— Ты чего? — Алексей разом сел на кровати. — Что надо делать?

— Молоко! Мед! Орехи! — Закатив глаза к небу, стал перечислять Борис.— И ни какого алкоголя. У тебя разладился баланс. Защита голодает и гибнет. Останешься без нее сдохнешь.

Через час на прием к царю записался Борис.

— Ваше величество! Беда с наследником.

— Что опять не поделили?

— Вы не поняли. Ваше Величество. У него панацея пошла в разнос. Пятна трупные по всему телу. И он жалуется на слабость. Его надо срочно на воды. В Пятигорск. Там лечебная вода. Мне доктор говорил, если пятна пойдут, то все. Панацея умирает.

— Но мне сказали, что панацея до пятидесяти лет работать будет.

— А я знаю? Давайте все пустим на самотек. Вы готовы? Я вот боюсь. Пусть я перестраховщик. Вызовите Алексея и осмотрите его.

— Алексея сюда! Срочно!

На следующие сутки Наследника с сопровождающим его двором отправили в Пятигорск. В течение месяца ему предписывалась строжайшая диета. Конечно, Борис сгустил краски в докладе Николаю, но этого оказалось достаточно, чтоб уже вечером царский поезд литерным рейсом уехал в сторону Кавказских минеральных вод.

— Вот объясни мне, зачем было это делать? — Алексей угрюмо валялся на диване и откровенно дулся. — Подумаешь простыл. Таблетку съел и все прошло.

— Нет таких таблеток. — Борис листал тетрадь, что-то выписывая на листок и сверяясь с книгой. — Ты, ваше высочество, баран. У тебя стали умирать защитные механизмы. Отсюда и пятна с ознобом. Тебе надо...

В голову лектора влетела подушка.

— Какую ересь ты несешь. Откуда тебе известно это?

— Господи! Ну в кого ты такой баран? Тебе говорят, что это не шутки. Запустишь болезнь, и детские мучения тебе насморком покажутся. Опять хочешь в коечку? "Поверните мне ножку." — Плаксиво протянул Борис последнюю фразу.

— Скотина! — Алексей отвернулся к окну.

Приятель оставил тетрадку и, подойдя к дивану, обнял царевича.

— Пойми дурья башка. Я же для тебя стараюсь. — Царевич попытался вырваться из объятий. — Однажды меня не окажется рядом, и ни кто не подскажет. Ты сам должен следить за своим здоровьем. Для нашей крови не придумано лекарств. Просто поверь мне. Тебе нельзя перегружать почки и прочую свою требуху. Тебе и так жить всего лет сорок осталось.

— Чей-то?

— Не парься, мне и того меньше. Так что соблюдай режим. И ... Лелик, бэригыте пэчень. Иначе будет, таки поздно пить Боржоми, когда почки в штаны осыпяться.

В ответ он получил толчок, и через секунду они весело катались по полу, мутузя друг — друга.

Прибыв в край Кавказских минеральных вод, приятели со своим штабом облазили все небогатые достопримечательности горы Машук.

Поклонились месту гибели гордого поэта. Отдали дань "бесстыжим ваннам". Побывали в Ессентуках. Съездили к вечным снегам Эльбруса.

В один из подобных дней Алексей изнывал от скуки в помещении Казенного цветника. Свита отсыпалась, Бориска убежал на телеграф. Молодой влюбленный при каждом случае отсылал любимой телеграмму.

— Простите. — Царевич поднял, полную грустных дум голову. — Вы не подскажите, как найти грот Лермонтова?

Перед ним стояла девушка, ровесница. Скромно и со вкусом одетая, по московской устаревшей моде. Соломенная шляпка украшала золотистые вьющиеся локоны, собранные в затейливой прическе. Голубые глазки требовательно и как-то беспомощно уставились на Алексея.

— Что? — Он с трудом вынырнул из странного омута очарования. Вскочил. Щелкнул каблуками и коротко кивнул головой. — Вы что-то спросили? Я задумался.

— Я хотела увидеть грот Лермонтова. — Она смутилась и потупила взор.— Мы с маменькой только вчера приехали. Маменьку осматривает доктор. А я решила прогуляться.

— Тут небезопасно. Хоть это и курорт, но горцы могут украсть такую красавицу. Если хотите, я могу быть вашей охраной и гидом. Мы тут давно уже отдыхаем.

— Вам тут не нравиться? — Удивленно спросила она, и их взгляды снова встретились. Алексея прошил озноб. — Но ведь тут так романтично.

— Возможно. Если ехать сюда добровольно.

— А вы разве здесь по принуждению?

— Увы. Врачи заставили. Точнее один коновал. Ноги ему бы выдрать.

— Простите, что отвлекаю вас. У вас, наверное, процедуры.

— Вот мои процедуры. — Он с тоской указал на плоскую кружку с узким носиком, как у чайника.

— Ой! А что это? — Ее непосредственность и голос действовали на царевича как большой мягкий молот или огромный пыльный мешок.

— Вам придется обзавестись такой же. Это специальная кружка для питья из местных бюветов с целебной водой. Мне ежедневно приходиться выпивать пять таких. Отрава жуткая.

— А где их продают?

— Да возле каждого родника стоит лоточник. Пойдемте, тут рядом. Я покажу.

— Но вы наверно заняты. Или ждете кого-нибудь. Тем более мы даже не знакомы.

— Прошу прощения. Совсем одичал. Позвольте представиться Алексей. Для вас просто Алексей.

— Ольга! — Она протянула ему ладошку. Которую он почтительно чмокнул. — Вы наверно из столицы?

— Почему вы так решили?

— Вы одеты по последней моде, но костюм не совсем новый. Он вам уже становиться маловат. И пользуетесь вы им давно и привычно.

— Вы чертовски наблюдательны. Я поражен.

— Что вы! Я просто зачитывалась историями о Шерлоке Холмсе. И пробовала сама.

— Как интересно! А что еще вы можете обо мне сказать?

— Вы скорее всего богаты. — С грустью сказала она. — Много путешествуете. Побывали в опасных приключениях. И у вас было много женщин.

— Все верно. Но как вы догадались?

— Это достаточно просто. — Она улыбнулась и тоном учительницы стала рассказывать. — Ваш костюм, вас выдает. Правый рукав был оборван, но потом его починили. Ботинки дорогие, но уже побитые. Рубашка новая и дорогая. На галстуке следы от тяжелой булавки. На груди следы от медалей или значков. Судя по последнему, имеете отношение к пионерским отрядам. А если учесть, что вы из Петербурга, то — она снова испугалась — минимум граф.

— В Петрограде давно уже не только графы возглавляют отряды. Есть пятеро простых дворян. — Пробурчал огорченно Алексей. — А в остальном все верно. Но как вы догадались про женщин?

Она отвернулась и пошла к выходу.

— Постойте. — Он догнал ее и развернул к себе лицом. — Куда же вы?

— Вот и ответ на ваш вопрос. — В ее глазах появилась предательская слезинка. — В отличие от юношей вашего возраста вы, не краснея хватаете, понравившуюся вам.

Он опомнился. Отскочил на шаг. Дернулся к ней. Уши горели от стыда. Щеки жгло раскаяние. Рванул галстук и ворот рубахи, так что отлетела пуговица.

— Я прошу у вас прощение. Наверно я действительно хам и порядочная свинья. Просто я тут бьюсь как птица в клетке от безделья. Пью эту ужасную воду. И тут вы, как лучик света. Красивая и умная. Я сразу потерялся. Как с вами себя вести? Вы не похожи ни на одну из Петроградских барышень. По сравнению с вами, да их даже сравнивать с вами нельзя. Ни одна из них вас недостойна. Я наверно несу околесицу. Рядом с вами я первый раз в жизни не знаю как себя вести. Хочется бежать, стоять рядом и что-то делать, лишь бы вы улыбнулись.

Она улыбнулась.

— Я прощаю вас.

— Здорово! А давайте начнем все заново. Вы забудете все эти титулы и прочее. Я покажу вам город. А вы расскажете мне о себе.

— Хорошо. — Она снова улыбнулась. — Давайте тогда на ты. Все равно мы больше никогда не встретимся. Вы вернетесь в Петербург, я в свой Тамбов. А здесь мы побудем просто Олей и Лёшей. Вы согласны.

— Конечно. Оля! — Он произнес ее имя, как будто конфетку съел.

Алексей взял ее под руку, и они двинулись прочь. В тот день он осыпал ее цветами. Они посетили большую часть достопримечательностей города. Заходили в маленькие, уютные кафе. Пили соленую воду из бюветов с помощью специальных кружек с чайными носиками. Он шутил, рассказывал Петербургские байки, смешно врал про свои подвиги. Она смеялась. Ловила его на слишком уж закрученных сюжетах. Потом они уже вместе смеялись над его художествами. Забыв обо всем, они опомнились, только когда солнце коснулось края горизонта, заставив вспыхнуть снег на далеком Эльбрусе.

— Ох и влетит мне от матушки. — Ольга ткнулась в плечо Алексея. — А тебя ругать будут?

— Ну что-ты? Меня, скорее всего, будут бить. Возможно ногами.

— Это кто у тебя такой строгий? — В притворном ужасе удивилась она.

— Да есть там один. Братом называется.

— Он старший?

— На полгода старше. Хорошо если один будет. А может еще двоюродных братьев позвать. Тогда точно побьют.

— Ты не любишь своего брата?

— Я его порой ненавижу. Даже убивать пытался. Выжил зараза.

— Да что ты такое говоришь? Разве можно так о брате?

— Про этого ирода можно многое.

— Он наверно переживает, ищет тебя.

— Вряд ли. Наверняка уже доложили. Вон смотри за нами коляска едет.

Она обернулась. В пяти метрах за ними следовала коляска с двумя джентльменами. Увидев ее интерес к ним, они вежливо поздоровались, приподняв шляпы.

— Ты точно граф. Или князь?

— Князь. — Признался он с таким видом, будто признавался в постыдном.

— А я баронесса.

— Тогда все в порядке. Мамка не заругается. — Они весело рассмеялись.

Алексей подвез Ольгу до домика, где ее семья снимала комнаты. На прощание она торопливо чмокнула его в щечку и скрылась за калиткой.

— Гони домой! — Радостно заорал царевич. — В гостиницу! Эге-ге-гей!

Ольга услышала этот вопль уже у двери дома. Войдя в дом, она испугано посмотрела на мать.

— Ольга! Ты знаешь, с кем ты гуляла весь день? — Строго, но чопорно спросила мать.

— Откуда ты знаешь мамочка?

— Заходили его друзья. Они меня просветили. Обними меня. — Вдруг попросила мать.

Ольга присела на диван рядом с матерью. Та обхватила дочку руками и, гладя по головке запричитала.

— Господи! Доченька. Ну за что нам это? Какого беса понесло меня, в этот чертов городок. Надо было в Карловы вары ехать. Что же теперь будет. Кровиночка моя. Как же мы теперь-то. Как людям в глаза смотреть будем. И не скажет никто. А сраму то.

— Да что случилось мамочка? — Всхлипнула Ольга. — Алексей очень галантный кавалер. Я только и поцеловала его в щечку, на прощанье.

— Он тебе сказал, кто он?

— Алексей, князь из Петрограда.

— Вот именно, что князь. Великий князь. — С надрывом произнесла мать.

— Ах! — Вмиг побелела дочь. — Это же был наследник! А его брат это Борис. И он его точно убивал.

Она вскочила и забегала по комнате.

— Этот Борис и был тут с парнями из свиты. — Поведала мать. — Он мне все рассказал. Обещал вправить его императорскому высочеству мозги. А меня попросил вправить мозги тебе. Пока не случилось беды.

— Мы сегодня же уедем. — Решила дочка.

— Бесполезно! Это же цесаревич. Он найдет, хоть на дне морском. Этот Борис просил потерпеть всего три дня. Царевич закончит курс лечения и уедет. Его светлость просил тебя три дня отвергать все притязания, а после весь город наш. Он мне не деньги совал, а деньжищи. Я таких сумм и не видела ни разу.

— Да что ты говоришь такое мама. Какие деньжищи. Что делать то?

— Известно что. — Вновь строгим голосом произнесла мать. — Три дня отвергай его, а потом у тебя будет приданное. Или пойди, отдайся ему и живи в позоре.

Ольга кинулась к матери и зарыдала.

— Не плачь доченька, дело наше бабье такое. — Снова ласково стала утешать дочку. — Ну не может у вас ни чего получиться. Тебе он хоть понравился?

— Мамочка! Я влюбилась не в царевича. — Сквозь слезы простонала дочка. — Я влюбилась в Алео-ошку.

В это время в гостинице, в люксе собрались офицеры штаба.

— Алексей Николаевич! Вы понимаете, что творите? — Начал Никита Александрович старший в зале из рода Романовых. — Еще одна такая выходка и нас реально тут же и прикопают. Это конец всему. Всем планам. Тебя в лучшем случае свергнут. А это полный конец. Все! Дальше только стенка и гроб.

— Если тебе невмоготу, при гостинице шикарные нимфеточки имеются.— Вклинился Георгий Романов. — Моча в голову ударила. Так они враз успокоят. Но оставь девку в покое. Не создавай проблем на ровном месте.

— Ни чего вы не понимаете. — Алексей сжимал и разжимал кулаки. — Я впервые влюбился. Ольга она такая. Она лучше всех. Да я за нее...

Борис молча обнял друга.

— Пойми Лешка! — Вновь стал его утешать Никита. — Не можешь ты по любви. Мы можем, а тебе нельзя. Хочешь спортить девку? Прикажи, доставим в тот же момент. Только как ей потом жить. Бастрюков, как дед плодить хочешь? Прикажи. Мы подчинимся.

— Да как вы все не понимаете? — Кипятился царевич. — Я же люблю ее. Я никогда не сделаю ей ничего плохого. Я просто хочу ее видеть, хочу быть рядом.

— Возьми ее в свиту к сестре. — Посоветовал Георгий. Алексей отшвырнув Бориса метнулся к нему. Двинул кулаком по носу и ухватил за грудки.

— Не смей! Не смей даже думать о ней такое! Она чистый человек, а ты животное. Только похоть на уме. — Его оттащили от Георгия. Пострадавшему оказали помощь.

— Уймись Лешка! Мы все тебе сочувствуем, но ни чего поделать не можем. Это твой крест. — Борис вновь обнял друга и насильно усадил его на диван. — Ты должен забыть ее. Или загнать так глубоко в сердце, чтоб ни одна живая душа. Сохрани в себе образ. А девчонку освободи. Мой тебе совет вызови девок, закрой глаза и оторвись по полной. Поверь, так будет лучше. Нужно перебеситься. Нужно себя сломать. Ты должен это сам сделать. Я не смог. А ты должен. Ты сильный. Ты государь, черт тебя задери. Ну, ты мужик, или тряпка?

— Завтра пошлешь ей розы, все розы, что найдешь в этом городке. — Алексей хмуро встал. — Извини Гриша. Не сдержался. Где твои шлюхи?

Он злобно оглядел свой штаб и ушел в спальню.

— Мужики! — Обратился ко всем Ростислав Романов. — Не оставляйте его одного. Все время кто-то должен быть рядом. Борис, ты ночью караулишь. Мы тебя утром сменим. Трубецкие, на вас цветы и подарки. Завалите там все цветами и бижутерией. Чтоб аж тошнило. Может действительно отдастся и закончится все.

Через три дня царский литерный поезд отбыл в Петербург. В Пятигорске практически не осталось цветов в продаже. Зато осталась зареванная девушка. А в литерном поезде уткнулся в окно, озлобленный на всех и вся парень.

Поезд отходил от станции, играл оркестр. Провожающие отцы города махали платочками и просили приезжать еще. В конце перрона, у самой водонапорной башни застыла коляска с одинокой девичей фигуркой.

Вот царский вагон поравнялся с башней. Алексей пулей рванулся в тамбур. Открыл дверь. Девушка встала в коляске. Царевичу прыгнули на плечи и оттащили в глубину салона. Он в бессилье закусил руку и тихонько выл. Его уложили на диван, укрыли пледом и оставили одного.

После четырех часов угрюмого лежания, к страдальцу подошел Борис. Не слова не говоря, он ударил носком сапога Алексею ниже спины. После закатил звонкую оплеуху повернувшемуся к нему цесаревичу. Так же, не слова ни говоря, он бросился бежать из вагона. Ошарашенный наследник минуту беспомощно смотрел на дверь в тамбур. После чего в голос заржал. Он гомерически хохотал, катаясь по дивану. С трудом отсмеявшись, изредка вздрагивая, он дошел до телефона.

— Собрать мой штаб. — Изредка похрюкивая в трубку, приказал Алексей. — Приготовить палача.

Штаб, собравшийся в дальнем вагоне, слушал пересказ распоряжений царевича от коменданта поезда.

— Его высочество потребовал свой штаб и палача. — Растерянно озвучил тот распоряжение.

— Нас, что всех казнят? — Удивился Георгий Романов. — Совсем сбрендил. То в нос бьет, то казнить собирается.

— Мне показалось, что его высочество либо плачет, либо смеется. — Глубокомысленно заявил комендант. — Мне кажется, что он готовит какую-то шутку.

— Тогда мы сами пошутим. — Решил Борис. — Двум смертям не бывать, одной не миновать. Братцы! Нужна красная наволочка, или мешок красный. Можно и черный, но эффект не тот. Господин комендант, нужен топор и плаха. Ему нужен палач, я и буду палачом. Ребята подыграйте.

Через пять минут, в салон наследника, один за другим вошли члены его штаба. Каждый нес, какой либо предмет для предстоящей экзекуции. Один расстелил на полу белую простыню. Второй начертил углем посередине большой крест. Следующий принес большую корзину. За ним внесли табуретку, которую укрыли новой скатертью. Отдельно внесли топор с пожарного набора. Были внесены библия. Поднос с рюмкой водки и многое другое, необходимое для проведения, столь ответственной церемонии усекновения главы в походных условиях. Последним вошел палач. Как и положено в белой рубахе с огромным золотым крестом на пузе, и в красном глухом капюшоне с прорезями для глаз. Ему тут же передали топор. Палач с хеканьем вогнал его в табуретку.

— Скольких казним сегодня, ваше царское высочество?

Алексей с интересом наблюдал за представлением. На вопрос палача, он стал пересчитывать свой штаб, загибая пальцы.

— Одного смертничка не хватает. — Состроив злобную рожу, заявил он.

— Так все мы смертны, кормилец. — Ответил палач. — Тока им невместно кровь невинную проливать. А я морда каторжная, смертушку ужо не раз видывал, сам пару раз с ею разговоры разговаривал. Вот и решился на енто богомерзкое дело. Я как тут у тебя закончу, сразу в монахи пойду. Мож тоже излечать научусь. Так бог мне энто душегубство и простит. Хошь, я за тебя надежа государя молиться стану? А?

— Так, что ж присоветуете господа штаб? Мне страсть как надо было сегодня одного, или двоих казнить смертью лютой. Вы все приготовили. Только жертву не предоставили. Кидайте на спичках, кого казнить буду.

— Ваше высочество! — Начал Никита Романов. — Дело вы задумали хоть и нужное, но насквозь незаконное. Посему мы слуги ваши, не можем взять на себя столь важное для судьбы государства Российского решения. Так что сам, сам ваше высочество решай.

— Правильно сказал Никит Саныч! — Улыбнулся Алексей. — Раз законами земными мне не светит воспользоваться, пусть бог решит.

Он вынул из-под подушки револьвер. Высыпал из него патроны, один воткнул обратно. Крутнул барабан по рукаву и протянул Никите.

— Слабо?! Может рюмку водки?

Восемнадцатилетний великий князь, гордо и презрительно принял оружие. Оглянув собравшихся, он глубоко вздохнул, перекрестился и приставил револьвер к голове. Щелкнул курок. Ему подали рюмку. Дрожащей рукой он кинул стопку в рот.

— Ну, Никита! — Алексей восхищенно разглядывал родственника. — Мощща! Следующий!

Царевич подошел к каждому. Лично крутил барабан о свой локоть и протягивал очередному смертнику. Парни плакали, прощались с друзьями. Просили передать родителям и любимым последние слова. Будучи высшими офицерами, они даже и думать не могли ослушаться приказа. После щелчка. Следовала рюмка. У некоторых отказывали нервы, но только после, а не до щелчка у своей головы.

Наконец в зале остались только Алексей и Борис не сыгравшие в офицерскую рулетку.

— Только не говори, что я опять пытаюсь тебя извести. — Протянул Алексей револьвер Борису.

— На правах твоего фаворита, хочу тебе предложить сначала самому испробовать. Или слабо? — Борис смело улыбнулся в лицо друга. Алексей перехватил пистолет и, глядя в лицо приятеля, упер дуло себе в голову и щелкнул бойком.

— И не смей меня трусом называть. — Борис выхватил у него пистолет и крутанул барабан о свой рукав.

Улыбаясь, отшел на шаг от царевича, еще пару раз перещёлкнул барабан. Смотря в глаза Алексея он упер пистолет себе в грудь.

— Пока! — Улыбнулся прямо в глаза цесаревича и нажал на курок. Бабахнул выстрел. Борис упал лицом вниз к ногам Алексея. На спине проигравшего, по белоснежной рубахе расплывалось бурое пятно. Оглушительно воняло порохом.

— Этого не может быть. — Потрясенно повторял Алексей. — Этого не может быть! — Кричал он. — Патрон был холостым. Этого не может быть.

Он упал на колени и схватил своего наперсника за голову. На него было страшно смотреть. Безумный взгляд переходил с одного, на другого.

— В револьвере был холостой. Вам ни чего не грозило. Это была глупая шутка. — Алексея корежило. Он гладил труп по волосам. — Это не возможно, это не возможно. Я сам зарядил холостой.

Никита подошел к кушетке, где были свалены вынутые патроны. Достал один, помеченный огромной царапиной.

— Ваше высочество? — Он протянул Алексею цилиндрик. — Этот?

— Господи! — Взвыл тот. — Я ошибся! Я убил его.

Он упал сверху на труп и завыл.

— Прости меня братик. Прости, это была шутка. Я не хотел. Я не хотел. — Алексей шепотом повторял как молитву.

— Ну не хотел, так не хотел. Зачем сейчас душишь? — Сквозь мутящийся от горя рассудок донеслось до Цесаревича. — Мне же дышать уже нечем.

Тело в руках ожило и попыталось освободиться из сведенных судорогой рук.

— Ты живой? — Неверующе просиял Лешка. — Живой чертяка!

— Не один ты умеешь пошутить. — Выбрался из его объятий Борис. — Я давно видел, как ты с патронами химичишь. И как барабан подточил, чтоб по звуку определять положение патрона. Досыпал пороха и вся недолга.

— А кровь? — Резонно спросил один из офицеров.

— Пока вы самозабвенно стрелялись, я себе на спину вина вылил.

— Ты меня разыграл? — Как-то нехорошо посмотрел на него будущий самодержец. — В моей же шутке поймал?

— Видел бы ты свою рожу. А как выл-то! Я чуть не оглох. — Борис стал бочком пятиться к двери.

— Убью гада! — Алексей сорвался с места. За мгновение до него Борис метнулся к двери. — Лови гада! Убью сволочь!

Закончился вечер грандиозной попойкой. Парни вспоминали свои и чужие лица. Патетичные речи. С хохотом делились своими переживаниями в момент нажатия на спусковой крючок. На предложение повторить с боевым патроном, предлагавшего чуть не побили. Алексей с Борисом обнявшись потягивали злополучное красное вино и молча слушали пьяные откровения друзей.

— Я чуть умом не двинулся, когда ты застрелился. — Уткнулся Алексей в плечо друга.

— Забыли. Потом как ни-будь меня застрелишь. — Они оставили веселящихся парней и разошлись по своим купе. Месяцем раньше, побратимы решили более не напиваться, и серьезно ограничить себя в потреблении алкоголя.

Оставшееся путешествие прошло в спокойной, рабочей обстановке. В конце сентября поезд прибыл в Петроград.

Перед рождеством в Москве состоялась выставка-конкурс конструкторской мысли, объявленная ранее наследником-цесаревичем.

Прямо на выставке были оформлены многочисленные патенты на изобретения. По итогам выставки состоялся аукцион по продаже заявленных патентов. Штаб Алексея, чуть не передрался всем составом, отбирая патенты для себя и патенты на продажу. Вот тут и пригодился пул царских поставщиков. Практически все они, кто лично, а кто в складчину получили патенты и их изобретателей для постройки заводов и фабрик. Так были построены Волжский завод тяжелых автомобилей. Авиационный завод. Электро-технические фабрики. Несколько химических заводов.

По итогам выставки был дан бал. Состоялось награждение призеров. Отдельные денежные призы и памятные подарки ректорам технических вузов вручал лично Николай II. Он произнес прочувствованную и патетичную речь. Общество рукоплескало государю. Газеты в один голос разливались о прорыве Российской науки. Царя на всякий случай назвали просветителем.

Утром Николай приказал пригласить Алексея и Бориса в свой кабинет. Те явились после утренней тренировки взмыленные и потные.

— Папа, может, мы сначала вымоемся. От нас разит как от своры котиков и банды песиков.

— Ничего. Перетерплю. — Царь указал парням на стулья перед столом. — Да уж. Разит от вас воистину потными котиками и песиками. Но разговор будет у нас о другом.

Николай привычно потер болевшую с утра голову. Возраст давал о себе знать. Вчерашний банкет добавил ему седины. Ближе к полуночи к нему подошел английский посланник и выразил недоумение внутренней политикой России.

— Ваше величество. Неужели Россия, в нарушении Версальского договора готовиться к новой войне?

— С чего вы так решили? Мы придерживаемся не только буквы, но и духа принятых соглашений.

— Мое правительство интересует причина, по которой Россия готовится к созданию тяжелого вооружения. Ваши проекты, направленные на развитие тяжелой промышленности и резкое увеличение разработок полезных ископаемых навевает нехорошие подозрения.

— Можете передать своему правительству, что как раз сейчас. Используя мирное время, Россия решила заняться освоением своих Сибирских и Дальневосточных владений. — Николай судорожно выдумывал оправдания. — Вы знаете, о состоянии тамошних земель. Нам нужна сильная техника и авиация, что бы просто добраться туда.

— Я прошу простить меня Ваше величество за назойливость. — Англичанин поклонился. — Честь имею.

Когда он отошел, ему на смену подошли по очереди еще несколько послов с подобными вопросами. В отличии от англичанина, они не были столь категоричны и прямолинейны. Американцы даже предложили своих специалистов и технологии. Николай всем скормил ту же версию. Всю ночь он пытал своих советников. Утром, не выспавшись, царь наконец решился поговорить с сыном и будущим зятем.

— Вчера у меня, по вашей милости был трудный день, и еще более трудная ночь.

— Мы вчера даже не пили. Ушли спать вовремя. И вообще не бузили. — Улыбнулись оба. Николай взглянул на сыновей. Пусть один из них не являлся его сыном. По сути, Борис вырос у него на глазах, все время был рядом. Царь не представлял уже своего сына без находившегося рядом второго.

Как можно на них сердиться. Поджарые, в своих спортивных трико. Вихрастые и голубоглазые. Готовые друг за друга порвать любого. При этом постоянно сорящиеся и мирящиеся. Жаль, что они выросли. Теперь их игрушками стали заводы и пароходы. Дай бог, чтобы это оставалось только игрушками.

— По вашей милости меня вчера терзали как тряпку все послы наших союзников. Ваши игрища восприняты в мире, как подготовка России к новой войне. Мир не готов к таким потрясениям. Поэтому я хочу знать все о ваших планах. К чему мне готовиться в очередной раз.

Парни переглянулись. Состроили друг другу зверские рожи. О чем-то посовещавшись при помощи ужимок и жестов, вновь испытующе стали разглядывать государя. Наконец что-то решив для себя, они сорвались с мест. Один выскочил за дверь и отдал какое-то распоряжение охране. Второй рванулся к столу и вырвал шнур из телефона. Борис бросился простукивать стены, а Алексей вытянул отца и пару стульев на середину комнаты.

— Папа! Ответь, пожалуйста, на пару вопросов. Только честно.

— Хорошо. — Послушно согласился царь. — Я постараюсь. Вы думаете, нас могут подслушивать?

— Не исключено, но это уже не важно. — Ответил ему Борис. — Скажите. Генеральный штаб проводил анализ последних войн? Каковы же их выводы?

— Конечно, был проведен анализ. Выводов на три тома.

— А вкратце, папа, есть прогнозы на следующую войну?

— Есть, конечно. Но как это связано с вашими играми?

— Напрямую! Наш штаб просчитал, что войну мы выиграли исключительно, за счет превосходящих людских ресурсов. К середине войны у нас даже винтовок на всех не хватало. Я уже молчу про запас патронов. Своей техники почти нет. Вся техника либо английская, либо американская. За всю войну мы заработали исключительно на поставках сельхоз продукции. Взамен Англия и САСШ содрали с нас безумные деньги за свои устаревшие консервные банки. Танки и прочая техника, которую поставляли союзники, решила перевес победы. Но мы получили говно. Папа. Нам нужно свое производство. Почему твой штаб умолчал об этом? Они работают на наших противников, или как?

— Парни! Вы понимаете всю серьезность обвинений? — Николай скрючился на предоставленном стуле.

— Папа! Это цветочки. Твои генералы и адмиралы готовятся к давно прошедшей войне. Новая война на пороге. Они к ней не готовы.

— Ваше величество! Нам нужна новая доктрина. Новая война не за горами. Нужно, чтоб эта война прошла за границами России. Нам нужно заново решить японский кризис и это только начало.

— Папа, под предлогом развития Сибири мы должны создать базу для создания флота и армии на восточных рубежах. Нужно вернуть Сахалин. Нужно однозначно решить, кто нам друг на дальнем востоке, кто враг. Чтобы говорить, нужно иметь задел. Папа! Задела нет. Нам нечего предложить.

-Отсюда, Ваше величество, нашим штабом была предпринята программа долгосрочного развития Сибири. Были влиты деньги и информационные ресурсы.

— Чего?

— Газетам было приказано подавать только одобренные материалы.

— То есть вы давно регулируете, то, что газеты печатают.

— Не просто регулируем, а давно контролируем. — Припечатал сын.

— Ваше величество! Я не могу вам приказывать.

— Оставь! Называй меня папа!— Борис съехал голосом. Но взял себя в руки.

— Папа! — Глаза Бориса наполнились слезами. — Надо готовится к войне. Мы запускаем все наши проекты. Поддержите нас. Документы будут вам предоставлены. Пожалуйста, засекретьте их максимально. У нас в запасе не более десяти или пятнадцати лет. Германия никогда не смириться с поражением. Америке понравилось наживаться на чужих войнах. Англия ни хочет сдавать свои позиции "королевы морей". Франция заигралась в буржуазию и заплыла салом. Османы не простят нам, потерю Константинополя. И это только основные игроки. Сколько их еще появится, неизвестно.

— Я понял. — Николай устало вздохнул. — Все останется в тайне. Основная идея — развитие Сибири. Ее и будем придерживаться. Кстати! Сын ты не хочешь сменить меня на троне?

— Боже упаси! Папуля! Я не готов влезть во все это с головой. Правь себе на здоровье. Я буду тебе помогать, столько сколько смогу. И вообще я еще маленький. Вот!

— Давайте! Идите мыться, от вас действительно воняет потом. Скоро завтрак.

Мальчишки вихрем вылетели из кабинета. Николай глубоко вздохнул и пошел придумывать манифест о развитии Сибири и Дальнего Востока.

На этот раз мальчишки официально отпросились в Петергоф со своим штабом и бандой учителей. Петергоф стал очень посещаемым городом. Туда регулярно наведывались крупные промышленники и банкиры. Изобретатели и крупные ученые. Иностранные представители и простые шпионы. Среди барышень стало модно проводить выходные, прогуливаясь в открытых парках и вдоль заборов закрытых. Алексей с командой выезжая на прогулки потешался над потугами барышень и регулярно писал письма Ольге. Служанка Глаша смирилась с тем, что Алексей мог в темноте назвать ее Олей.

Этот промозглый ноябрьский вечер был ни чем не примечателен. Утром, после разминки и завтрака, следовали бесчисленные занятия с различными преподавателями. После обеда короткая прогулка на лошадях или мотоциклах по окрестностям Петергофа. Полдник и снова учеба. После ужина сбор штаба. После обмена новостями и мнениями все расходились. Многие, получив очередное задание, или проблему засиживались в своих покоях до глубокой ночи. Преподаватели не возражали, если один или несколько учеников прерывали лекции для решения своих дел. Все сотрудники штаба понимали необходимость получения знаний. Предмет мог быть не понятен, но ребята, стиснув зубы учили, либо заматывали учителя бесконечными вопросами, пока предмет не был прочно усвоен.

— Слушай Борис, я бы хотел жестоко убить того, кто придумал юриспруденцию. — Оторвался от толстенного фолианта Алексей.

— Тогда тебе надо в каменный век. Когда древние люди поймали первого мамонта, они стали делить его по закону.

— Вот бы прибить того мамонта, чтоб юридической науки даже не возникало. — Мечтательно закатил глаза Алексей.

— Чем занимаетесь? — В покои вошли Михаил Трубецкой и Николай Мещерский.

— Гражданское право учим. — Алексей с грохотом захлопнул книгу. — Будь оно не ладно.

— А мы уже закончили на сегодня все уроки. — Гордо сообщил Николай. — Вот почему, чем старше тем сложнее учиться?

— Ага! — Поддержал его Михаил. — Братья на два, три года старше, и тоже сидят зубрят чего-то. Я думал вы всего на год старше, так может у вас поменьше учебы.

— Куда там. — Тоскливо вздохнул Борис. — У нас из-за его высочества вообще усиленная программа.

-Мрак! — Посочувствовал Николай. — А мы хотели вам предложить в картишки сыграть. По взрослому, на деньги.

— Коленька! — Сурово взглянул на парня цесаревич. — Если ты выучил пару фокусов с картами, не пытайся нагреть стариков. Тренируйся на приятеле.

— С ним не интересно. Он тоже эти фокусы учил.

— Слушай Леха! А может прервемся на партийку. Покажем малышне, как в карты мухлевать по взрослому.

— Согласен! Играем на щелбаны. Двое на двое.

Книги и тетради окончательно были сдвинуты на край стола. В умелых руках деловито зажурчала колода карт, перетекая из руки в руку, перетасовываясь и переливаясь атласными рубашками.

Тишину вечера прерывали отрывистые или радостные: "Вистую". "А вот вам сверху", "Хвалюсь", "А вот вам тузика для полного счастья."

— Ты сначала рукав подними. — Прервал игру Борис и хмуро уставился на Михаила. — Кто так карту прячет, бестолочь. Смотри как надо.

Следом шел мастер класс. Оба старших показывали младшим, как резать колоду, как прятать карту и прочие фокусы из арсенала мошенников и представителей высшего света.

Это занимательное время препровождение прервал офицер охраны.

— Ваше высочество. Во дворец просится мальчишка. Утверждает, что из пионерского отряда его светлости. Говорит, что дело государственной важности. Безотлагательное. Прикажете гнать до утра?

— Нет! Если государственной важности то просите. А как зовут то его?

— Назвался Алексеем Чижиковым.

— Да, есть у меня такой в отряде. — Подтвердил Борис. — В Ораниенбауме живет. Видать, что-то серьезное случилось, если с Рамбова до нас посреди ночи добрался.

Через пять минут доставили визитера. Это был двенадцати летний постреленок из портовых рабочих.

— Что случилось Алексей! — Как старший отряда, начал допрос Борис. — Что-то дома случилось? Все здоровы?

— Меня батя послал. Тебя похитить хочут. — Он тыкнул пальцем в тезку. — Батя раньше ревалюсианером был. А потом как я учиться начал, он енту ревальвуцию послал куда подальше. А тут эти товарищи вечером нагрянули, и давай его стращать. Мол, у них руки длинные, а у него, у бати я в отряде самого князя. Ну, дружка твоего. — Рассказчик ткнул пальцем в Бориса. — Вот говорят, и узнай. Когда царевич из дворца вылезет и со своими пионерами костры жечь пойдут. Батька мой, как товарищи ушли, сразу мне велел к вам бежать. Да рассказать все. Иначе все одно убьют нас всех. Убегать то же не резон. А вы, люди говорят, очень умеете быть благодарными. И спрячете и отблагодарите. Вот.

Мальчишка сел на стул и опустил голову.

— У меня сестра и братишка маленький. Да мамка больная. Да бабка еле ходит. Я очень хочу вырасти и выучиться. В геологи пойду. Золото найду и всю семью в люди выведу. А товарищам этим все равно. Им бы только свою ревалюсыю. Кому она нужна-то? И без них забот хватает.

— А ты знаешь, что они революцию хотят, чтобы богатых не было. — Борис потрепал мальчишку по голове. — Поубивать всех богатеев, вроде нас и раздать бедным наши богатства. Выходит, ты что-то напутал. Богатых спасаешь. Бедным помочь не хочешь.

— Неправда! — Вскинулся мальчуган. — Бедные те, кто делать ничего не хотят. Как Николай Иваныч, сосед наш. Он только казенную хлещет, и всем за новую жизнь, сказки рассказывает. А вы не сидите сиднем на своем богатстве. Скольким пацанам надежду дали в пионерах. Богатых заставили пионерам помогать. Фабрику у нас поставили, чтоб людям, где работать было. Батька сказывал, что рабочему человеку царевич лично закон придумал, чтобы его богатеи не обманывали. А я был бы последней свиньей неблагодарной, если бы не помог вам. Да если бы батька меня не послал, я бы сам к вам побег.

— Ладно! Ладно! Успокойся. — Царевич зашагал по комнате. — Николай, отвезешь Алексея на мотоцикле. Мишка поднимай всех по тревоге. Я имею в виду только Штаб. Борис, договорись со своим подопечным о связи. Будем ловить на живца.

— Сдурел! — Борис вскочил. — На какого живца?

— Отставить! — Рявкнул наследник. — Исполнять.

Когда все вышли, он подошел к окну и обхватил себя за плечи. Руки дрожали, то ли от страха, то ли от гнева, то ли от предвкушения предстоящей авантюры.

— Я считаю это единственной возможностью! — Закончил свою речь Алексей. — Поверьте, мне страшно не меньше вашего. Это не за-ради куража стреляться. Когда простой мальчишка говорит, что этих людей надо остановить, я не могу так просто все оставить. Отдать все недотепам из жандармов. Не смешите меня. Наша служба безопасности еще не готова. Мы должны сами поймать этих негодяев.

— Насколько я понял, тебя не переубедить. — Никита Романов, что-то вычерчивал карандашом на бумаге. — Но сделаем несколько поправок в твой план. Первое. Пионеров меняем на переодетых кадетов. Они имеют хоть какие-то военные знания. Второе. Вооружаемся пистолетами все и кадетов вооружаем пистолетами то же. Третье. Жандармов подключаем в последний момент для окружения и захлопывания ловушки.

— Вот в таком ракурсе мне эта история больше нравиться. — Задумчиво произнес Борис. — Остаются организационные вопросы. Но они решаемы. Кто займется одеждой? Все кроме меня и Алексея должны выглядеть детьми рабочих. Ты Никита в пролете, слишком взрослый. Нужны парни от тринадцати до пятнадцати.

Через неделю Чижиков рассказал отцу о дате проведения очередного пионерского костра.

В Петродворце, у Нижней дачи Александрии были построены три сводных взвода курсантов кадетских и морских школ. Взвода были сформированы по возрастам. Младшему едва исполнилось тринадцать, старшему через пару дней должно было исполниться шестнадцать.

— Ваше Императорское высочество! Сводный отряд курсантов по вашему приказанию построен. Докладывает директор Пажеского Его Императорского Величества корпуса, генерал-майор Шильдер.

— Вольно! Генерал-майор можете быть свободны. Я принимаю командование.

— Но ваше высочество! Я несу ответственность за курсантов.

— Вот и несите. А сейчас вы мешаете. Впрочем, останьтесь. Я выслушаю любы ваши советы. Но мои приказы обсуждению не подлежат, как и приказы офицеров моего штаба. Это понятно?

— Так точно.

— Господа офицеры! — Обратился к курсантам Алексей. Он старался держаться уверенно. Но его голос изредка срывался. Руки нервно сжимали кулаки. — Я попросил вас прибыть сюда для выполнения опасного и сложного задания. Реального. Боевого. Если кто-то из вас откажется, я пойму. Мне не нужны те, кто не уверен в своих силах или опыте.

По рядам прокатился возмущенный ропот.

— Господа! Завтра на меня будет совершено покушение боевой группы анархистов-смертников. Я не буду отказываться от запланированного мероприятия. Мало того, я буду приманкой для этого мусора человеческого. Я прошу вас помочь мне захлопнуть ловушку.

Он замолчал. Курсанты загомонили. Царевич продолжил.

— Те, кто согласиться мне помочь, могут не дожить до послезавтра. — Ропот усилился. — Я даю вам десять минут подумать. После прошу вернуться сюда тех, кто готов рискнуть своей жизнью. Повторяю. Ни кто не в силах вам приказать, даже я. Разойдись! Десять минут оправиться и обойти парк.

К нему тут же подошел Шильдер.

— Ваше высочество! Что за авантюру вы задумали? Я должен немедленно проинформировать его величество! Это кошмар!

— Успокойтесь Владимир Александрович, папа уже едет сюда с полком жандармов и прочих войск. Они вступят в игру позже. Наша задача продержаться полчаса или час, пока они захлопнут ловушку. Вы назначаетесь координатором при отцовском штабе операции. А сейчас успокойтесь, какой пример вы подаете.

— Леха, чего-то мне неспокойно. — На ухо пожаловался ему Борис. — Вдруг все накроется? Медным тазом.

— Успокойся! Паникер. — Михаил Трубецкой шлепнул Бориску по плечу. — Спокойна Маша. Я Дубровский.

— Сейчас приедет Император и намылит нам всем холку. В лучшем случае.

— Спокойно господа! Все будет хорошо. Не нервируйте ни себя, ни меня. — Алексей по-прежнему вздрагивал не то от холода, ни то от сдерживаемых эмоций.

Через положенное время шеренги снова выстроились.

— В первом взводе отсутствующих нет! — Бодро выкрикнул тринадцатилетний курсант.

— Во втором взводе отсутствующих нет! — Уже степенней рявкнул четырнадцатилетний взводный.

— Третий взвод без опоздавших. — Через губу выплюнул пятнадцатилетний командир.

— Спасибо Господа! — Алексей встал на колено и склонил голову. Торопливо перекрестился и встал во весь рост. — Спасибо братцы.

— Ра-ады стар-ра-ся ва-ше всочество! — Проорал строй.

— Равняйсь! Смирна! Командирам разбить строй на пятерки, назначить старших пятерок. Старшим пятерок и командирам прибыть в штаб на первом этаже здания. Приступить к исполнению. Вольно.

Царевич козырнул и, повернувшись через левое плечо, зашагал к дому. Его офицеры последовали за ним. Генерал немного помялся, потом махнул рукой на подопечных и потрусил за штабом.

Через некоторое время все собрались в большом зале. Туда были стащены все стулья, которые нашлись в доме. На стенах были развешаны нарисованные от руки карты и схемы.

— Господа офицеры прошу присаживаться. — Объявил Алексей. — Задачу вам доведет начальник моего временного штаба Георгий Константинович Романов. Прошу Вас.

Георгий достаточно толково описал предстоящее мероприятие. Довел до каждой пятерки ее задачи и действия в случае осложнений. На последующий град вопросов отвечали всем штабом. Когда вопросы пошли по второму кругу Алексей встал и поднял руку. Зал стих.

— Владимир Александрович! Я понимаю, что уже поздно что-то менять, но я прошу вас, как боевого офицера, указать нам на грубые ошибки. Пока можно попытаться что-то исправить.

— Ваше высочество. — Степенно начал тот, поглаживая бороду. — Грубых ошибок я не вижу. План хорош. Есть некоторые моменты, которые я бы исправил. Но сейчас не место и не время. Даст бог все будет по плану. Надеюсь, мои орлы не подведут.

Дружный вопль одобрения подтвердил его слова. В этот момент в зал вошел Император всероссийский в сопровождении обер-жандарма и еще каких-то офицеров с генеральскими и полковничьими погонами.

— Господа офицеры. — Разорвал на миг наставшую тишину ломкий мальчишеский голос. Все торопливо вскочили с мест.

— Ваше императорское величество! — Алексей вытянулся в армейском приветствии. — Командный состав сводного курсантского отряда проходит инструктаж перед известной вам операцией. Докладывает командир отряда Алексей Романов.

Он дождался ответного кивка отца и, повернувшись через левое плечо, оточенным шагистикой пируэтом, занял место рядом с отцом.

— Вольно. — Произнес Николай II. Дождался, когда сын продублирует команду, и курсанты рассядутся, жадно разглядывая его. Многие впервые видели царя, и все происходящее для них станет самым выдающимся событием в жизни. — Господа! Прошу прощения. Господа офицеры. Я очень благодарен вам. Я доверяю вам самое дорогое, что есть у меня и у всей России. Своего сына, наследника престола Российского. Прошу вас сохраните мне его, нам всем его. Это будет непростое дело. Не лезьте под пули, не надо напрасного геройства. Просто честно выполните порученное и я этого ни когда не забуду. Клянусь вам. Спасибо вам еще раз. И да хранит вас Бог.

В нарушение армейских традиций он перекрестил зал, обнял смущенного сына и чмокнул его в лоб. После чего отошел в сторонку и уселся на поданный курсантом стул.

— Продолжай Алексей. — Кивнул царь сыну.

— А-а-а. — Тот оглянулся, ища поддержки у своего штаба. Борис кивнул на Спиридовича. — Мы собственно практически закончили. Вот если у Александра Ивановича есть какая-либо информация, по поводу персоналий тех, с кем нам придется столкнуться.

Царевич демонстративно отошел в сторонку, давая место главному охранителю. Спиридович встал с предоставленного ему стула и прошел на указанное место.

— Я вкратце ознакомился с планом. План хорош. Рисковый, но хороший.

— Александр Иванович! — Холодным и металлическим голосом прорычал Алексей. — Вас пригласили не план обсуждать, а поделиться разведданными. Или вы утверждаете, что ваше ведомство в очередной раз зевнуло покушение.

— Прошу прощения, ваше высочество, ваше величество. Мое ведомство знало о появлении группы подпольщиков НСДРПб с задачей вашего захвата. Мы практически сидим у них на хвосте. Они, похоже, нас опередили в этот раз. Если вы считаете, что я не справляюсь со своими обязанностями, я готов подать в отставку.

— Вопросы вашей отставки решать будете в другой раз и в другом месте. — Опять зарычал царевич. — Парням сегодня вечером на смерть идти, а вы ничего конкретного сказать не можете. Разводите тут сопли принародно. У вас есть, что нам сказать, или нет?

В этот момент в зал просунулся офицер в жандармском облачении и протянул папку. Генерал от жандармерии благодарно ему кивнул и, переведя дух, развязал тесемки на папке.

— Господа офицеры. Я буду передавать фотографии по рядам. Очень прошу их не запачкать и не помять. Многие в единственном экземпляре. Сзади краткая характеристика. По окончании совещания вы сможете с ними ознакомиться у моего офицера. Итак! Наиболее вероятно, что в группе террористов будет этот злодей. — Он достал первую карточку. Передавая ее курсантам, он давал пояснения, на память цитировал особые приметы и привычки подозреваемого. Таким образом, он запустил в зал еще с дюжину карточек. После чего раскланявшись, вернулся на свое место.

Зал гудел минут пятнадцать. Мальчишки всматривались в фотографии, кто-то списывал в записные книжки и листочки бумаги данные с розыскных карточек.

— Спасибо Александр Иванович. — Алексей подошел к Спиридовичу. — Извините, что принародно наорал на вас. Я весь на нервах.

— Это вы извините меня ваше высочество, я был не готов к тому, что у вас все так серьезно. Я действительно виноват, что допустил такое. А нервы, так меня всякий раз перед операцией прямо таки колотит. Прям как сейчас. Кстати с кем я могу обсудить наше взаимодействие?

— Конечно. — Царевич встряхнул головой, прогоняя свои мысли. — Вот Владимир Александрович, войдет в ваш штаб для взаимодействия с курсантами и Никита Александрович от моего штаба. Большая часть разработки операции его заслуга. Он сможет ответить на все вопросы. Я, с вашего разрешения пойду к ребятам.

— Береги себя сынок. — Уже в спину попросил Николай.

— Не волнуйся папа! — Повернулся к нему сын. — Спасибо, что поверил в меня.

Он отвернулся и побежал в зал рассматривать карточки. Отец перекрестил его и решительно встал.

— Господа офицеры! — Вновь раздался гордый мальчишеский голос. Все присутствующие вновь вскочили со своих мест.

— Господа генералы прошу за мной. — Распорядился Император и вышел из зала. За ним потянулась его свита. В зале остались курсанты, штаб Цесаревича и жандармский капитан.

Через какое-то время инструктаж окончился. Старшие направились к своим пятеркам. Получали оружие. Так же предстояло переодеться в неброское гражданское и разъехаться, чтобы небольшими группами добраться до точки сбора. Ею стала большая поляна у каскада Петергофских прудов, не далеко от Заячьего ремиза.

Там уже рабочими были сколочены столы, стояла телега с едой. Одинокий жандарм в штатском скучал, охраняя место предстоящего действа. Все как обычно. Позже приедут еще трое жандармов, положенных наследнику при проведении подобных мероприятий. Они не мешали резвящейся ребятне, предпочитая устроиться с бутылочкой легкого вина в сторонке и оттуда посапывая наблюдать за играми.

В этот раз все было по прежнему сценарию. На поляну стали пребывать веселая ребятня с синими косынками, повязанными на шею. Они сразу затевали игры. Зажигали костры или с гиканьем носились друг за другом. Кто-то полез разгружать телегу. Кто-то пытался командовать, его весело посылали и игнорировали.

Наконец прибыл цесаревич со свитой из пяти парней. Об их приближении возвестил рокот мотоциклов. Царевич, тут же включился в игры. Его мотоцикл тут же сменил хозяина и стал нарезать неуклюжие круги вокруг поляны. Начали накрываться столы. Что-то уже жарилось над костром, что-то закипало в большом котле. Шум, крики, взревывание моторов и звуки гармошки распугали тишину загородного леса.

— Леха! Кажись, началось. За прудом какой-то тип по кустам шарится. Может грибник, но парни клянутся, что он в бинокль нас разглядывал.

— Ох, скорее бы. Я уже раз пять в кусты по маленькому от страха бегал.

— Ты по маленькому. — Рассмеялся Борис. — А я уже и по большому сподобился.

Окружающие заржали в голос.

— Опа! Кажется моя очередь в кустики. — Сообщил Михаил Трубецкой. Чем вызвал новый взрыв хохота.

— Никогда не думал, что буду вот так запросто с царевичем хохотать. — Заявил один из кадетов, назначенный в ближнюю охрану. — Я раньше думал, что царевич, ну такой, весь правильный. Все по этикету. А ты вот какой. Простой парень.

— Это сейчас он простой парень. — Отвесил подзатыльник охранничку Коля Мещерский. — Вот вернемся во дворец, будешь величать полным титулом и с соблюдением всего дворцового этикета. Это в бою все равны. Что царевичи, что князья все в кустиках от страха писаются.

Окружающие вновь заржали.

Через час стало смеркаться. Разобрали столы и сложили из них огромный костер. Щедро полили его бензином. Зажгли. Расселись вокруг и запели песни. Время вечеринки неумолимо подходило к концу. Через час после заката, должны были приехать телеги, чтобы развезти детей по домам.

К костру весело подкатилась пролетка. Из нее выскочили пятеро взрослых парней. Экзальтированная девица встала в пролетке и, выхватив пистолет, выстрелила в воздух.

— Всем лежать и ни кто не пострадает. — Звонко потребовала она. — Где царевич? Выходи, или я буду убивать этих детей. Тебе ни чего не будет. Не бойся. Ну же, выходи.

Приехавшие захватчики стали расходиться среди лежащих детей. Некоторых переворачивали, освещая лица, и шли дальше.

— Ну, слава богу. — Прошептал Борис. И во всю мощь прокричал. — Начали.

Крутнулся на месте и выстрелил девчонке в руку. Не попал, но ее уже скинули с пролетки и уткнули лицом в траву. Тогда он подпрыгнул и воткнул каблук в скулу ближайшего террориста. Враг мешком рухнул. На него тут же кинулись с веревками. Борис побежал туда, где должен был находиться царевич. Там бахнул выстрел из нагана. В ответ раздались сухие щелчки браунингов. Он припустил быстрее. Наперерез ему кинулся еще один террорист. Борис, крутнувшись вертушкой, сбил его с ног и добавил кулаком в основание шеи. Побежал дальше, не глядя на свою жертву. Подбежав увидел бледного окровавленного Алексея стоящего на коленях. В ужасе кинулся к нему. Споткнулся о застонавшее тело, и головой вошел в живот друга.

— Ты чего? Им помочь решил? — Криво улыбнулся Алексей. — Ну и рожа у тебя Ирискин!

— Ты ранен? — Задушено просипел Борис. Попытался ощупать царевича. Получил по рукам. — Где болит?

— А! — Догадался царевич. — Это с этого типуса натекло. У нас никто не ранен. Сейчас подлечу его, и допрашивать будем. Момент истины называется. Пока враг не понял, что проиграл, он словоохотлив становиться. Вставай, будешь вон того допрашивать.

Пленных растащили по краям поляны. Одного опознали по показанным на инструктаже фотографиям. Бандюга оказался матерым. Ведомство Спиридовича страстно мечтало о встречи с ним. У дамочки в сумочке, кроме всего прочего оказалась склянка с кокаином. Кто-то посоветовал дать понюхать чертового зелья всем задержанным. Толи это подействовало, толи пресловутый момент истины, толи парни увлеклись новой пугающей ролью, а может, сработало все и сразу. Террористы стали делиться своей нелегкой биографией. Алексей приказал записывать все сказанное. Новоявленные следователи старались делиться полученной информацией и перепроверять сказанное одним у других. В конце концов, царевич распорядился запустить сигнальные ракеты. Один из парней был послан на мотоцикле с донесением к ближайшему телефону.

— Это просто ужас. — Делился с Михаилом Трубецким его брат Николай. — Какой клоповник мы разворошили. Это же не простые боевики. Это какие-то элитные боевики. Простые столько знать не могут.

— Точно. Тот рыжий сказал, что цесаревича не собирались отпускать. Они хотели его по кусочкам царю отправить. Представляешь, какие мрази. Только Лешке не говори, я парней уже предупредил. Не надо ему знать. Совсем озвереет.

Через пятнадцать минут, после запуска ракет, на поляну влетело полсотни всадников. Они попытались оттереть малышню, но на них зашикали и отправили сменить охранение. Следом подкатили коляски и брички генералитета. Вот тут уже отогнать профессиональных следователей не удалось. Допросы приняли более профессиональный оборот. По их итогам генерал Спиридович схватился за сердце и укатил к ближайшему телефону. Развоевавшихся курсантов отловили и отправили в Петергоф. Алексей попытался качать права, но получил строгий приказ отца и отправился следом за своим отрядом.

В Петергофе героев встречал Император.

— Господа офицеры! — Обратился он к замершей шеренге. — Сегодня вы доказали себе и всей России, что ваши преподаватели не зря едят казенный хлеб. Все вы представлены к Георгиевским крестам. От себя добавлю, что благодарен лично вам всем, за спасение моего единственного сына. Спасибо вам большое, как от Императора России, так и от отца. У меня никогда не хватит сил полностью отблагодарить вас за смелость и отвагу, проявленную этим вечером. Но я постараюсь принять участие в судьбе каждого из вас. И прошу всегда чувствовать себя желанными гостями в моем доме. Спасибо вам!

— Рады стараться Ваше величество. — Рявкнул строй.

Николай ушел. Из строя вышел Алексей.

— Господа офицеры! Я присоединяюсь к словам отца и государя. И пусть мы сегодня изрядно устали, но вряд ли кто-то сумеет сегодня уснуть. Прошу всех проследовать в Монплезир, где вас ждет настоящий офицерский фуршет. Чтоб нервишки успокоить, ну и чтоб сон был без кошмаров. Поверьте, это то, что надо после таких приключений. Я после первого своего покушения, так и спасался. Вот.— Он ткнул пальцем в друга.— Борис подтвердит. Так что вольно, разойдись и милости прошу за мной.

Строй рассыпался, и мальчишки шумной толпой побежали в нижний парк. Монплезир снова вздрогнул от разудалой Петровской пирушки. Лилось рекой шампанское и прочие вина. Некоторые осторожно пробовали водочку. Веселье закончилось к часу ночи, по причине отсутствия сознания у присутствующих.

Алексей с Борисом ограничившись по паре бокалов шампанского, под шумок покинули вечеринку и отправились к себе.

— Слушай Леха! Я когда тебя бледного и в кровище увидел, чуть не помер.

— А меня весь вечер колотило. А как та бабенка закричала, так как рукой сняло. И до сих пор спокойный как слон.

— Не. Это у меня всегда так. До боя трясет, во время боя, спокойствие, после боя отходняк. Сегодня вот не было. А вот тебя в крови увидел, и все оборвалось прямо.

— Вот теперь ты представляешь, что со мной твориться, когда ты в очередной раз помираешь. Ладно, хорошо, что все хорошо кончилось. Давай спать.

Для мальчишек все закончилось. Для генерала Спиридовича, все только начиналось. Полиция Петрограда и пригородов была поднята по тревоге. Поднимались в ружье военные. Среди ночи поднимались обер-полицаи других городов. И там начиналась такая же катавасия. Прокатилась волна арестов. С боем брались мастерские бомбистов и схроны. Волна арестов сумела даже скакнуть в ближайшее зарубежье. Тюрьмы забивались политическими под завязку. Следователи ночевали на работе, выпивая цистерны кофе и выкуривая вагоны вонючих папирос. Генерал накачивал, вставлял фитили, устраивал разносы, просто скандалил и изредка устало благодарил. За сутки русское подполье потеряло более половины своих руководителей и до восьмидесяти процентов среднего звена. Мелочевку просто не считали, запирая в камеры, на потом. Была взята партийная касса. Накоплены горы компромата на промышленников, пытающихся заигрывать с террористами. Перекрыты каналы поставки литературы и оружия, как внутри страны, так и из-за границы.

Николай II услышав доклад Спиридовича, пришел в ужас. Сидевшие в кабинете Алексей и Борис молчали с бледными лицами. По окончании доклада, уточнений и распоряжений царя, Борис попросил слова и задал генералу достаточно странный вопрос.

— Я не совсем понял, вы задержали Ульянова, Бронштейна и Джугашвили? Вы заявляете, что по совокупности доказательств им грозит ссылка, либо оправдательные приговоры?

— Именно так.

— Господин генерал. Я умоляю вас этих господ в одну камеру в Петропавловку. Дайте мне месяц, потом выпускайте их куда хотите.

— Что ты задумал? — Ткнул приятеля под ребро Алексей.

— Это личное. Поверьте, так надо. Ваше величество прикажите. Это будет мой грех. Пожалуйста. Сделайте, как я прошу.

— Александр Иванович, это возможно?

— Сделаем. Но через месяц им точно будет сложно, что-то предъявить. Особенно если они будут сидеть вместе. Два партийных лидера и лидер боевиков. Интересно, Борис Николаевич, что у вас на них есть? Может поделитесь.

— Нет. Это личное.

Просьбу исполнили. Борис метался по городу. Закупал реактивы, консультировался у физиков и химиков. В конце концов, привез в тюрьму Петропавловской крепости набор тюремной посуды на три персоны.

— Посуду из камеры не доставать. — Инструктировал он надзирателей. — Пусть моют сами. Воды, чая и прочих напитков заключенным не жалеть. Захотят добавок каши или баланды, давать сразу. В камере не убирать. Выдать им отдельную швабру и тряпку. Из камеры ничего съестного не принимать. Сразу выкидывать. Это понятно. Узнаю, что правила нарушили, сгною лично.

Заключенных освободили в первых числах декабря. За день до освобождения их по одному вызвали в допросную комнату. За столом, вместо зануды-следователя сидел мальчишка в расшитом френче.

— Ну, привет вам, Владимир Ульянов-Ленин. Почему-то именно таким я вас и представлял.

— С кем имею честь? — Вошедший закашлялся глубоким грудным кашлем. — Я догадываюсь кто ты. Царский фаворит.

— Он самый.

— Значит это идея царя согнать нас в одной камере.

— Нет! Это моя просьба была собрать всех пауков в одной банке.

— Ну и что ты этим добился? Завтра нас отпустят.

— Дорогой наш Владимир Ильич, от лица всех пионеров погибшей империи разрешите пожелать вам сдохнуть в мучениях. Я безумно рад, что в этой истории вам не удалось залить страну кровью. Что вы не смогли дважды разрушить империю, в семнадцатом и девяносто первом. Вы юрист недоучка. Используя нежизнеспособную теорию, сотворили лженауку. И я безумно рад, что вырвал вам ваше вонючее жало. Очень скоро вы сдохнете. У вас не простуда, а надеюсь рак в самой запущенной стадии.

— Вы отравили меня? — Глаза вождя мировой революции забегали, пальцы скрючило, на лице застыл ужас. — Это подло.

— Ни чего не докажете. Современная наука не может лечить рак, и не знает, как им заразить. А я знаю. Конвой! Увести. Следующего.

— Лейба Давидович! Ой, я таки вас умоляю. Такой был хороший мальчик. Подавал надежды родной маме. Старик, ну зачем ты влез в эту клоаку. С Ульяновым все понятно. У него сифилис не залеченный и он мстит за брата. Но вы Лев революции, практически создатель Коминтерна. Оно вам таки надо было?

— Прекратите паясничать. — Арестант кашлянул и стер платочком кровь с губ. — Кто ты такой мальчишка?

— А я всего лишь мальчишка. Чей прадед твоей подписью был расстрелян без суда и следствия. Собственно ты мне не интересен. Просто фамилию знакомую услышал, и не отказал себе в радости поглумится над проигравшим. Конвой! Увести. Следующего.

— Да кто ты такой-то. Что я тебе сделал?

— Шагай политическая проститутка Троцкий. Скажи спасибо, что я тебя убил, твой классовый враг, а не заботливый ледоруб товарищей. Пшел вон.

Когда Джугашвили вошел в допросную камеру, его на пороге встретил восторженный мальчишка в военном френче с аксельбантами и прочей мишурой.

— Иосиф Виссарионович! Разрешите пожать вам руку. — Попросил он. — Присаживайтесь. Хотите чаю? Может вина?

— Зачэм мэня вызвали? — Вошедший прокашлялся и сел за стол. — Гдэ слэдователь?

— Это я приказал вас доставить. Мне очень хотелось на вас посмотреть.

— Я тебе что? Обезьяна в клэтке, смотреть на меня.

— Как жаль, что вы оказались в этом зверинце. Такой человек и должен погибнуть, как эти двое мизераблей. Я преклоняюсь перед вашим гением и волей. Скажу честно, что в основу сегодняшней финансовой политики положил ваш опыт. Все, что вы сотворили, за каких-то двадцать лет, я попытаюсь повторить в этой России. Это же какой чудной эксперимент. Ленин развалил страну, а Сталин сумел ее в кратчайшие сроки подготовить к победоносной войне. Как вам удалось решить такой комплекс проблем. Из быдла набрать талантливейших управленцев. Суметь развернуть такие могучие стройки. Я имею более продвинутые инструменты, а меня уже оторопь берет от ваших масштабов.

— Что ты такое гаваришь малчик?

— Ах! Не берите в голову. Я просто знаю, кем бы вы могли стать. И потому сожалею, что не смогу оставить такого титана в живых. Мне действительно жалко, что пришлось вас ликвидировать. Я бы с удовольствием стал вашим другом. Хотя это в любом случае не возможно. Спасибо, вам товарищ Сталин. За все, что вы могли бы сделать, но не в этой жизни. И простите меня. Охрана! Откройте! Я ухожу.

Уже пройдя по коридорам тюрьмы, Борис приказал начальнику тюрьмы.

— Когда этих выпустят. Все вещи, матрасы, посуду оставить в камере. На двери написать "Радиация". Дверь и окна замуровать кирпичом. Оставить распоряжение. Тридцать, нет пятьдесят лет, камеру не вскрывать. Считать чумной. Ни в коем случае не пытаться провести обеззараживание. Там не вирус, там нечто похуже будет.

На рождество в Зимнем дворце состоялся большой Рождественский бал-маскарад. Было приглашено более пяти сотен гостей. В том числе и ребята принимавшие участие в захвате террористов. Курсанты сверкали парадными мундирами с Георгиевскими крестами и Аннами от министра полиции. Они были, практически единственными из приглашенных, кто были без карнавальных костюмов. Остальные гости изощрялись, как могли. Традиции костюмированных балов в России имеют давнюю историю. Опыта приглашенным было не занимать. Алексей с Борисом заказали себе костюмы в одном ателье. Алексей нарядился ангелом, а Борис соответственно чертом. Один в белом, плотно облегающем трико, с металлической юбкой, большими белоснежными крыльями. Серебряной маской и позолоченным нимбом. Второй в таком же, только черном трико. Шортами из длинной черной козлиной шерсти. Коротким хвостом. Такими же огромными, но черными крыльями. Позолоченной с чернением маской и двумя внушительными рогами. В комплекте с тренированными телами, вид парней должен был укладывать девчонок рядами. Кстати Настя, узнав о задумке братьев, решила не отставать и заказала себе костюм чертовки. У Александры Федоровны чуть обморок не случился, от вида деток. Чертовка щеголяла в короткой юбке, до середины бедер, черных чулках и длиннющих сапогах на высоком каблуке. Черный с алыми вставками корсет с черными же крыльями. Длинные, до предплечья, черные с серебряной вышивкой перчатки. Хвост, переходящий в ошейник. Черный макияж, скрывающий черты лица, похлеще всякой маски. И естественно золоченые рожки.

Ангел и черти встали рядом с елкой и оттуда стали рассматривать зал.

— Опять начинается ярмарка невест. — Пожаловался Алексей черту.

— Ну так и что? Твоя сестренка давно держит место под сговорчивую фрейлину. Вон смотри, какая смазливенькая. Опа! Увели! Не судьба. Найдем другую.

— Мне недавно письмо пришло от Оленьки.

— Да забудь ты ее. Выбери себе телочку и живи спокойно.

— Не могу ее забыть. — Горько вздохнул ангел под маской.— Здесь нет ни одной, которая могла бы с ней сравниться.

— Ну, еще не вечер. Может, и найдешь кого. Дорогая, не хочешь ли показать этим неумехам, как танцуют у нас в аду?

— С удовольствием князюшка. Следующий танец ваш.

С первыми звуками танго черти вышли в центр зала. Благодаря костюмам им простили и пошлость новомодного танца и кажущуюся откровенность поз. В зале смолкли все звуки, кроме надрывающейся мелодии и легкого перестука каблуков танцующей пары. Но вот стих последний аккорд, заставив пару замереть в классической поддержке. Гром аплодисментов и одобрительных криков заполнил зал. Черти церемонно поклонились оркестру. Оркестранты вскочили и присоединились к овациям, Потом дьяволята поклонились венценосным супругам, после гостям, а потом на глазах у всех чертовка впилась поцелуем в маску партнера. Под улюлюканье и завистливые вздохи молодежи черти вернулись к одинокому ангелу.

— Вы здорово танцуете. — Горько констатировал ангелочек.

— Конечно. — Ухмыльнулся под маской дьявол. — Когда чувствуешь партнера как свои пять пальцев, еще и не такое сплясать можно. Вот найди сестренке фрейлину и тоже так сможешь.

Алексей мрачно поплелся к стайке девушек. Борис перехватил его и утащил обратно.

— Ты чего творишь? Подбор фрейлины дело тонкое. Нам абы кого в твоей койке тоже не надо. Присмотрись, выбери, обсуди с нами. Мы же с Настей тебе плохого не насоветуем. Правда, Настя?

— Пошляки. Только одно на уме. Совратить несчастную девушку. А еще ангелочком вырядился. Извращенец. И это мой брат! Куда мир катится?

— Вам хорошо! — Завел свою шарманку Алексей. — Вы любите друг друга. И вам это можно. А я тут стою как дурак. Один одинешенек. Елку подпираю.

— Опа! Началось. — Черт рассмотрел что-то в конце зала. — Дорогая я вас не на долго оставлю. Смотри, чтоб его какая корова не слизнула.

С этими словами чертенок подошел к маэстро и, пообщавшись с ним, выскользнул из зала.

Доиграв мазурку, оркестр вне очереди заиграл вальс. Двери распахнулись, и чертушка ввел в зал еще одного ангелочка. Ее наряд составляла шелковый саван расшитый серебряной канителью, небольшие крылышки, серебряная же маска и золоченый нимб, как у Алексея. Длинные белые перчатки скрывали руки. Черт закружил ангела в танце. Они разыграли целую пантомиму, в которой черт пытался лапать ангела, но обжигался. Он продолжал свои попытки коснуться запретного, при этом вертел ее, подбрасывал и ловил, ни разу не сбившись с ритма и рисунка танца.

— Иди, спасай своего ангелочка. — Настя толкнула брата в бок. Тот не уверенно шагнул и вдруг подпрыгнув, кинулся к танцующим.

Черт в испуге отпрянул от подбежавшего ангела. Оба ангелочка застыли друг перед другом. Наконец Алексей шагнул вперед, и ангелочка упала в его объятия. Они стукнулись масками. Он попытался содрать ее, но она остановила его руку. Они закружились в вальсе. До конца вечера они не произнесли ни слова. Ангелочки только танцевали или замирали, обнявшись в углу. Не издав ни звука, они сказали друг другу больше, чем смогли бы за год непрерывной болтовни.

— Последний танец! — Объявил распорядитель бала.

— Я не приготовил тебе подарка. — Впервые открыл рот Алешка.

— Почему не приготовил? — Вмешался чертушка и протянул перетянутую цветной оберточной бумагой и красивой лентой коробку. — Вот он ваш подарочек.

— Я тебе тоже приготовила подарок. — Алексей пошатнулся от звука ее голоса. — Только открой его завтра. И я твой открою завтра.

— Ну, все влюбленные! Сказка кончилась. Пора спать. — Черт выдернул ангелочку из рук Алешки и потащил ее к выходу. Алексея не медленно окружили друзья и стали что спрашивать, чего то требовать. Он отбивался, пытаясь пройти к выходу, и не мог пробить толпу. Наконец он рассвирепел, но друзья уже образовали хоровод вокруг него и маски замелькали перед глазами. Алексей понял, что друзья не выпустят его. А затевать драку в рождественскую ночь — просто свинство. Он был благодарен им за подаренное свидание. Он ненавидел их за очередную разлуку. Сняв с себя маску, царевич поплелся в свои покои. Музыка стихла. Гости стали разъезжаться по домам. Волшебная ночь подходила к своему концу. Зайдя в свою комнату, Алексей содрал с себя крылья вместе с костюмом. Взгляд остановился на коробке с подарком от Ольги. Плюнув на обещание, он разодрал упаковку. Внутри оказалась деревянная шкатулка. В шкатулке лежала хрустальная туфелька.

Алексей рассмеялся. Поставил туфельку в изголовье кровати и, раздевшись, уснул счастливым сном.

Утром сын ворвался в будуар матери.

— Мамочка! Посоветуй, что мне делать? — Алексей обнял мать, чмокнул в щеку и сунул в руки шкатулку. — Я не знаю, как быть? Я люблю ее. Мои парни говорят, что это мезальянс. Но я не могу жить без нее. Мамуля посоветуй.

Александра Федоровна, существенно сдала за последние годы. Былую красоту и живость характера сменило спокойствие и болезненный румянец. Со времени помешательства Григория Распутина и смерти обер фрейлины у нее не осталось ни кого, с кем можно было бы просто поговорить. Двор дышал жизнью. У нее была внушительная свита. Ее слова ловили восхищенные слушатели. Но она осталась одна. Супруг полностью погрузился в работу. Дочери бредили замужеством. Сын неожиданно стал далеким и загадочным. Она осталась одна посреди, украшенной золотом и могуществом России. Казалось-бы, она добилась своего. Она Императрица страны победительницы. Ее Германия униженно лижет, даже не сапоги, следы ее сапог. Английская бабка шлет умилительно подобострастные открытки к праздникам. Но жизнь прошла. И проходит мимо. Ее влияние при дворе ничтожно. Муж уже не слушает ее советов. Сын пропадает, со своим штабом в Петергофе. Дочки по инерции, послушно склоняют головы, а сами мечтают вырваться из-под ее опеки. И вот сынок прибежал, как когда-то в детстве. Со своими детскими проблемами. Протягивает ей свои игрушки и просит помощи в своих по детски серьезных делах.

Александра Федоровна открыла шкатулку и вынула стеклянную туфельку.

— Расскажи мне все сынок. С самого начала. — Попросила она, укладывая голову сына себе на колени.

Алексей извертелся, вскакивал и кидался в объятия матери, однажды всхлипнул, несколько раз матюгнулся, но поведал матери свое горе.

— Я пока не знаю, как тебе помочь, сынок. — Ответила Императрица. — Но я постараюсь. Пригласи ко мне Бориса и Настю.

— Правильно мама! Мне они ни чего не скажут, а тебе сознаются. Я спрячусь за дверью, а ты их допросишь. — Счастливо вскрикнул Алексей. — Ты узнаешь, где ее прячут. Мою ненаглядную.

— Нет, сын! Ты их пригласишь и пойдешь к своему штабу. Займешься своими делами. Я сама поговорю с твоим побратимом и сестрой. А потом, я поговорю с твоим отцом. Ты забудешь пока о своей Ольге. Я должна убедиться в достойности твоего выбора. Если мне все понравиться, я помогу тебе. Иначе, тебе придется забыть ее.

— Мамочка! Она обязательно тебе понравиться. Вот увидишь. Она такая славная. Ты обязательно ее полюбишь.

Алексей вскочил, упал в объятия матери, снова вскочил, снова расцеловал и выскочил из будуара.

Между тем прошли рождественские и новогодние праздники. Ударили крещенские морозы. Лед сковал Петербургские улицы и проспекты. Извозчики укрывали стылых лошадей. Немногочисленные машины с трудом кашляли замерзшими двигателями. Дворники сметали снег и материли погоду. По замерзшей Неве гоняли лихачи на тройках. Особым шиком считалось проскочить на коньках между дворцовой набережной и стрелкой Васильевского острова. При этом нужно было не запнуться о ледяные торосы, и лихо подпрыгнуть на естественных трамплинах. Барышни визжали от восторга, либо громко сочувствовали неудачнику.

Во дворце на Крестовском острове состоялся разговор двух императриц.

— Маман! Я теряюсь. Борис дал мне полное досье на эту девицу. Он сам против этого мезальянса. Но Алексей влюблен. Как поступить? Я дала слово, что помогу ему. Борис предлагает ввести эту девицу в свиту одной из дочерей. Алекс и слышать об этом не желает. Либо невеста, либо никто. Посоветуйте мне, как мать. Вы же сталкивались с подобной проблемой. Что делать?

— Ах! Милая Алексис! Когда Николя увлекся этой Кшесинской, ему и лет было поболее. Мозгов у него то же хватило, а возможностей было по менее, чем у моего внука. Поверь, я полностью на твоей стороне. Но может быть пустить все на самотёк? Ему сейчас всего пятнадцать. Перебесится. Стукнет двадцать, будем бить тревогу. А пока пусть бесится. Девок ему подкинь, глядишь, и забудет эту замарашку. Так ему и скажи, пока двадцать лет не стукнет, ни какой любви. Он мальчик грамотный, он поймет.

— Но мы же отдали Настю этому Бориске.

— И что? Чем сильнее испытание, тем ярче приз. Наш мальчик, признанный святой. Пусть соответствует званию. Не волнуйся Алексис, все будет хорошо.

— Ах, маман! Вокруг столько вьется девиц. А он еще такой маленький. Я так за него переживаю.

— Не волнуйся! У него хорошие друзья. Они не дадут ему совершить роковых ошибок.

Алексей официально избрал своей резиденцией Александрию. Там были построены несколько дополнительных зданий. Вокруг резиденции стал расти поселок. Юго-Запад Петрограда начал усиленно разрастаться. Автовский замок Трубецких поражал воображение своими архитектурными излишествами. Стрельнинские дворцы вошли во все каталоги загородного строительства. Сам Петергоф стал синонимом богатства и знатности. Иметь квартиру в Петергофе означало быть русским богатеем. Знать толк в зимних забавах. Уметь кататься на коньках, лыжах и тройках с бубенцами. Все это составляло зимнее русское гуляние. Русский зимний стиль красивой жизни. Пусть в Швейцарии горы круче, но в Петергофе весь бомонд. Именно здесь должен отдыхать настоящий аристократ. Потому, что именно здесь живет русский наследник престола, и именно здесь обитают все сливки золотой и богатой молодежи.

В моду вошло понятие "Петергофская красотка". Чтобы получить это звание, нужно было не просто засветиться на приеме во дворце. Необходимо было соответствовать тысяч и одному правилу. Девушка должна обладать спортивной фигуркой, знать пристрастия не только царевича, но и его стольников. Как минимум быть дипломированной медсестрой. Как максимум уметь танцевать и петь. Короче. Стоило вывесить на воротах объявление, об очередном бале, как дворец начинали осаждать страждущие девицы. Неважно, что большая часть из них не была допущена даже в парк. Зато истории о золушке, которая танцевала с царевичем, постоянно будоражила умы девушек. А слух и фотография хрустальной туфельки у кровати наследника сносил очаровательные головки всякой способной мечтать. Печатные издания регулярно устраивали опросы, по поводу размера туфельки. Фотография прекрасной незнакомки в маске не сходила с первых полос. Ее имя и биография являлись самой излюбленной темой домыслов и легенд.

Среди мальчишек стало модно иметь кубики на животе и поднимать свою даму одной рукой. После серии фотографий Карла Бюре озаглавленных "утренняя разминка цесаревича", Россию и Европу охватило поветрие. Все стали заниматься утренней разминкой по методу русского царевича. Фотография спортивных фигурок двух мальчишек в трусах обошла весь мир. Спортивное движение ДеКубертена набрало новые обороты.

Сам же царевич избивал боксерскую грушу и бредил новой встречей с любимой.

— Ваше высочество! — Никита Романов утром докладывал состояние дел. — Вам повестка в суд. Завтра состоится слушание по факту нападения на вас. Следствие закончено, вы потерпевший и должны явиться в суд. Если не хотите, мы можем послать вашего представителя.

— Нет! Я буду там.

— Леха! Лучше не надо. — Борис оторвался от разбора корреспонденции. — Спиридович предупреждает, что ожидается очередное покушение. Теперь тебя просто грохнуть хотят. Без всяких снисхождений к возрасту.

— Князь! Я попросил бы вас соблюдать дворцовый этикет! — Голос Алексея дрожал и срывался на фальцет. Борис немедленно вскочил и вытянулся по стойке смирно.

— Ваше высочество! Прошу простить. Позволил себе лишнее. Вообразил, что с другом говорю. Более не повториться.

— Извини! — Цесаревич обнял побратима. — Я просто весь на нервах. Ни каждый день тебя убивать собираются. А тут еще суд этот. Ни появиться нельзя, появишься, окрестят душегубом. Отца ни за что уже назвали кровавым. Не хочется попасть в историю этаким убийцей.

— Это твой крест. Тебе придется, и смертные приговоры подписывать и людей на смерть отправлять. Так что извини. Не надо было рождаться в царской семье. Я бы на твоем месте развернулся. Отца с матерью в крепость, сам на трон. Никитос мне пятки лизать стал бы. И ваще таким сатрапом стал бы. Вся Европа вздрогнула бы. А ты тут разнылся. Парочку уродов казнить боится. Вот я бы...

Подушка оборвала фантазии Бориса. Вторая прилетела со стороны Никиты. Утренний доклад был прерван по причине банальной драки подушками. Закончился предсказуемо. Два дебила — это сила. Три дебила — это мощь. Расшалившихся бузотеров успокоил только телефонный звонок из Зимнего дворца.

В результате оперативной планерки было решено поднять по тревоге, уже проверенных кадетов. Выпросить три броневика, и на них ехать в суд.

В указанный день к зданию суда подкатили три бронемашины. Из них горохом сыпанули бравые парни с винтовками и стали отжимать толпу. Один из броневиков подъехал к самому крыльцу здания. Из него выскочили двое. В этот момент из толпы вылетел саквояж. В ту же секунду раздались выстрелы. Саквояж оглушительно взорвался в воздухе. Зазвенели разбитые окна. В толпе кричали. На удивление раненных не оказалось. Полиция деловито крутила руки террористам. Репортеры сходили с ума от сенсации. Алексей вышел из совершенно другого броневика и скрылся в здании суда.

— Ваша честь. Я прошу уважаемый суд вынести максимально строгий приговор этим людям. Не потому, что они покушались на меня, как монаршую особу. А потому, что они заранее планировали убийство детей тех, кого они декларируют, как своих подопечных. Они кричат о свободе рабочему человеку и считают их детей расходным материалом. Сейчас в меня кинули бомбу. Вокруг было множество людей. Там были и дети. Младше меня. Неужели моя смерть, стоит жизни простых людей. Я честно попытался понять их идеи. В них есть здравое зерно. Но даже их Маркс нигде не требует закидывать бомбами и стрелять детей. Даже ради прекрасных целей. Мой отец и я готовы к диалогу. Есть дума. Пожалуйста. Если люди вас избирают, значит, вы нужны людям. Если вы не можете быть избраны, значит, ваши идеи порочны. Я требую сейчас, и буду требовать всегда справедливого возмездия за смерть или даже за попытку причинения смерти невинным. Хотите меня казнить, попытайтесь. Я готов дать сдачи. Но делать разменной монетой моих друзей я не позволю. И буду мстить по всей строгости закона за тех, кто доверил мне свои жизни, здоровье и благополучие. Ваша честь! Я не буду давить на суд, хотя могу это сделать. Я прошу вас быть объективным и принять мое заявление при вынесении вердикта. Сейчас я прошу разрешения покинуть зал суда, чтобы не нервировать присяжных при вынесении ими своего решения. А с этими надеюсь встретиться на их казни. Честь имею.

Цесаревич со свитой покинул зал судебных заседаний. Ему аплодировали. Полутора часовая речь защитника не имела такого успеха. Прокурор особо не разглагольствовал. Попросил высшую меру наказания, ссылаясь на речь наследника.

Присяжные, напуганные появлением в суде цесаревича и его тонким намеком на толстые обстоятельства единодушно осудили негодяев. Судье осталось только выбрать способ казни.

Прошения о помиловании были отклонены уже Николаем II. На саму казнь Алексей не поехал. Нарушив данный самому себе обет, он напился с Борисом и друзьями до скотского состояния в момент приведения приговора в исполнение.

— Ваше высочество! — Никита окончил ежедневный доклад и перешел к частным просьбам. Битвы подушками сегодня не намечалось, а попросить цесаревича было нужно. — Разрешите мне с братьями взять отпуск. И Трубецкие тоже хотят семью навестить. До окончания весны, у нас ни каких серьезных дел не намечается. Бориска тут один справиться. Отпусти нас по домам. В мае мы тут все будем, как штык. А пока хотелось бы мамок повидать, с родственниками пообщаться. Отпусти, а?

— Действительно! Ваше сатрапство. — Борис предусмотрительно сгреб подушку с дивана. — Отпусти холопов до хаты. Я тут один тебе пятки лизать буду. Че парней напрягать?

— Да идите вы куда хотите! Я же ни кого не неволю. Проваливайте все. И ты ирискин катись куда хочешь.

— Э-э-э! Нет. Мне от тебя далеко нельзя. У тебя сестра на выданье. А мне ее надо. Мне сам государь ее подарил. Так что терпи меня тута. А парни пусть домой скатаются. Вот увидишь, сами раньше времени сюда запросятся. Тут они государевы стольники, а дома подкаблучники мамкины.

Как бы-то ни было, а штаб торопливо разъехался по имениям.

Этот разговор состоялся между Александром Михайловичем Романовым и его сыном Никитой. Распаренный после утренней разминки Никита спешил в душевую. Отец остановил его на парадной лестнице и попросил зайти в кабинет.

— Сын! Тебе уже восемнадцать. Твои старшие братья делают карьеру в армии. Ты забросил учебу. Играешь в игрушки с цесаревичем. Я не против подобных знакомств. Быть при дворе, на хорошем счету это почетно. Но еще год или два и игры закончатся. Нужно получать образование. Ты же целыми днями играешь. Весь пропах потом. Это не правильно. Царевич наиграется. А ты хочешь остаться фаворитом, без каких либо талантов. Ты должен взяться за ум. Ты должен окончить университет.

— Папочка! Я уже окончил университет. Димка уже докторскую пишет. Мне просто некогда. Папуля. На мне висит вся бухгалтерия. Я выпросил отпуск, а у самого сердце екает. Папа — это не шутки. На кону такие проекты. А я к тебе с мамой братьев привез.

— Что за бухгалтерия? Какая докторская?

— Папочка! — Никита обнял отца. — Я заведую финансовым обеспечением наследника. Димка пишет докторскую по финансовому праву. У меня уже два диплома и третий не за горами. Папулька очнись. Я лично зарубил твое прошение о кредите. Мои аналитики просчитали, что твоя идея не принесет дохода. Я готов взять тебя в долю. Но не с твоими идеями. Мы ставим завод в Казани, по твоим замыслам. Но решение будет не с французами, а с нашими инженерами.

— Постой! Что значит, ты зарубил мой кредит? Я же его в Первом Сибирском Банке брал.

— Папуля! Это один из моих банков. Я являюсь его реальным владельцем. Как и Вторым Дальневосточным и Третьим Сберегательным. Папочка я еще раз тебе повторяю. Я служу у цесаревича казначеем. Он еще мальчишка и не умеет считать деньги. Мы с братьями заведуем его деньгами.

— И много у царевича денег?

— Это коммерческая тайна. И практически государственная. Я не могу даже тебе сказать.

— Ладно. — Отец растерянно прошелся из угла в угол. — А сколько у тебя денег?

— Мало. В настоящий момент все вложено в дело. В живую тысяч триста не больше. Скорее всего, и их придется вкинуть. У братьев не более сотни на каждого. Остается только на карманные расходы.

— Сколько же у вас карманных денег?

— Папочка! Не в деньгах счастье. Я могу себе позволить ежедневно выкидывать по пять, десять тысяч, но оно мне не надо. Гораздо интереснее ворочать миллионами. Смотреть, как наша страна становиться мировым лидером. Вот где самое интересное. А ты про карманные деньги меня пытаешь.

— Постой сын. Так получается, что ты владеешь банками.

— Папа! Я распоряжаюсь банками, а так же заводами, фабриками, пароходами и всем имуществом цесаревича. Я его кошелек. И сейчас он остался без моего присмотра.

— Мне доложили, что каждое утро к нам приезжает фельдъегерь с пакетом для тебя.

— Конечно. Я же должен быть в курсе всех дел. А вдруг ты опять захочешь кредит взять.

— Я хотел сделать капитал для вас. Рассчитывал по сто тысяч вам доходу.

— Не смеши меня. Папуля! У каждого в свите царевича годовой доход не менее миллиона. У самого Алешки давно за десятку перевалило. И в этом есть мое участие.

— Так сколько же твой личный доход?

— Ах! Папочка. Я давно не считал. Где-то треть Лешкиных доходов принадлежит мне. Но они все в работе. А весной мы вообще все потратим, до копеечки. Если повезет, удесятерим капитал. И сразу все потратим. Там такие проекты наклевываются. Папуля, когда Алешка взойдет на престол, это же можно будет так развернуться. Только прошу тебя. Это все должно оставаться тайной. Я прошу тебя ни кому.

— Вы замыслили переворот?

— Окстись! Николай в курсе всех наших дел. Он только за. Теперь ты владеешь нашей тайной. Род Романовых втихаря прибирает к рукам все основные финансовые рычаги. Они хотят конституцию. Ограничить нас в правах. Они получат конституцию. Но она будет работать на нас. Деньги правят этим миром. Мы уже владеем основными промыслами. А весною запустим еще пару проектов и станем монополистами на все энергоресурсы. И плевать нам на конституцию и революцию. Романовы не повторят судьбы Рюриковичей. А Алешка будет лучшим царем в истории. Вот увидишь. И не думай, что мы там дурью маемся. Это завеса. Все в штабе имеют, либо скоро получат высшее образование. Некоторые, как я, уже второе и третье высшее получили. Не переживай за нас. Мы же Романовы. Мы же богом назначены сделать эту страну раем. Папуля, я клянусь тебе, что если меня не убьют бомбисты, то сделаю все, чтобы эта страна достала до звезд и еще дальше. Вот тебе крест.

Алексей с Борисом покинули опустевший Петергоф, и перебрались в Зимний дворец. Царевич продолжал хандрить, его побратим таял в объятиях Настеньки. Это любовь еще более загоняла наследника в отчаяние. Его любимая регулярно писала ему длинные письма. Он заучивал их наизусть. И постоянно цитировал окружающим. Наконец Николай не выдержал. В приказном порядке он распорядился доставить девицу во дворец.

Ольгу встретили на вокзале офицеры царской свиты. В тайне ее доставили во дворец Марии Федоровны.

— Милочка! — Царица бабка могла быть приветливой. — Мой внук совсем потерял голову из-за вас. Чем вы его околдовали?

— Прошу прощения, ваше императорское величество, но я сама не рада нашей любви. Я полюбила простого князя Алексея. Когда узнала, что он царевич. Я. Я хотела руки на себя наложить. — Она упала в ноги венценосной старухе. — Помогите мне. Подскажите или спрячьте в самом дальнем монастыре. Все, что угодно. Я на все согласна. Прикажете, и я пойду в фаворитки. Но так дальше продолжаться не может. Я влюбленная дурочка. Нам не быть вместе. Я все понимаю. Но я люблю его.

— Встаньте сударыня. Не надо тут закатывать истерики. Со мной этот номер не пройдет.

— Простите ваше величество. Я действительно прошу вашего совета. Как мне жить дальше. Я приму любое ваше решение.

— А ты знаешь! — Императрица улыбнулась. — Я тебе верю. Ты не похожа на остальных акул. Я помогу тебе. Может быть, даже уговорю Николя и Алексис. Но обещай мне одно девочка. Если ты морочишь голову моему внуку, я лично скормлю тебя моим псам. Запомни это хорошенечко.

Через неделю в кадетском пажеском корпусе состоялся весенний бал. Были приглашены барышни из Смольного института. Алексей с Борисом были приглашены в качестве почетных гостей. Немудрено, если учесть, что два курса имели высшие награды из рук самого императора. Юноши щеголяли золотом погон и аксельбантов. В сапогах отражались огни иллюминации. Девушки, одетые в строгие наряды шушукались и стреляли глазками на завидных женихов. Кроме престижа учебного заведения парням были гарантированы места при дворе. И без маменькиных советов красоткам были понятны все расклады. Алексей с Борисом появились в партикулярном, но с медалями. По протоколу царевич должен был появиться либо при полном параде, либо в простом смокинге. Он появился в спортивном пиджаке, намекая на неофициальность. Награды, полученные им во время войны или за его подвиги, он носил с удовольствием. В отличии от кучи тяжелых орденов, положенных ему по праву рождения. Борис появился на балу с Настей. Пока парни обнимались со своими друзьями, девушки обступили царевну. Оркестр, состоящий из курсантов, вдарил вальс. Офицеры потянулись к замершим в предвкушении дамам. Поневоле Алексей остался не удел. Ему было не по чину танцевать с девицами, предназначенными для курсантов. Тут он был всего лишь гостем. Сестра с побратимом счастливо кружились в вихре вальса.

— Почему вы не танцуете? Ваше высочество?

У Алексея на миг остановилось сердце. Еще не веря себе, он повернулся к Ольге. Схватил ее за руки и прижал к груди. Им опять не понадобились слова. Достаточно было глядеть в глаза своей любви. Все слова оказались лишними. Он не верил своему счастью, она была во власти своих чувств к нему.

Позже они танцевали. Гостей проводили в столовую, где был подан шикарный обед. Цесаревич вынужденный сидеть вместе с преподавателями извертелся на месте. Увенчанные сединами офицеры, весело посовещавшись отпустили его к друзьям и подруге. За курсантским столом тут же началось веселье и задорные здравницы пополам с дружескими подначками.

Вечер подошел к концу. Парни обменивались адресами с новыми подружками. Назначались свидания. Дамы отбывали в свой институт.

— Ты опять уедешь от меня? — Алексей умоляюще смотрел на свою любимую.

— А ты бы этого хотел? — Она лукаво улыбнулась. — Твоя сестра все еще держит для меня место при дворе?

— Ты хочешь стать фрейлиной?

— Нет. И ты знаешь это. Либо я твоя полностью, либо мы остаемся друзьями.

— Господи! Ну почему я не родился простым смертным?

— Тогда я бы и не подумала с тобой встречаться. Ты же знаешь, мне нужны твои миллионы и власть. Без них ты мне не нужен.

— Зачем ты так говоришь? Я готов отречься от престола и бросить все богатства к твоим ногам.

— Успокойся. Не надо ни чего бросать. Просто пришли сватов. Я остановилась у твоей бабушки. Твои родители уже все знают. Они согласились. Твоя бабушка просто чудо.

— Ура! — Алексей схватил ее на руки и радостно закрутил. — Господа офицеры! Срочное построение.

Недоуменные кадеты торопливо выстроились и замерли вдоль стены. Их дамы столпились напротив.

— Господа офицеры! — Счастливый царевич вышел на середину зала, сжимая ладошку любимой. — Ольга Леонидовна согласилась стать моей невестой. Я прошу вас завтра стать моими сватами. Окажите мне эту услугу. Прошу вас еще раз помочь мне.

— Ура! Его высочеству. Ура невесте его высочества! Ура! Ура! Ура! — Весело рявкнул строй.

— До завтра любимый. — Ольга торопливо чмокнула его в щеку. Он схватил ее и впился губами в ее губы. Зал взорвался аплодисментами и здравницами.

Сватовство цесаревича оказалось не таким простым делом, как в случае с Борисом и Настей. Венценосные особы окружены бесчисленными правилами и церемониями. И пусть молодежь была готова, хоть завтра под венец, но опускаться до окончательного нарушения традиций Романовы не позволили. Были разосланы многочисленные приглашения, не менее многочисленной родне. В том числе и во все правящие дома Европы и Азии. На день сватовства были назначены народные гуляния. Царский кортеж проследовал через весь Васильевский остров и Петроградскую сторону. Коляску Алексея сопровождали конные кадеты. Вдоль маршрута скандировали барышни различных возрастов. Развивались самодельные транспаранты. "Наш государь, самый демократичный". "Алексей! Мы с тобой." И подобные им.

Реакционные газеты лили ушаты помоев, указывая на возраст распутного шалопая. Монархические издания восхваляли образец целомудрия, способного в столь юном возрасте ценить институт брака и русской державности.

В Зимнем дворце был дан большой прием, по данному поводу. Единственное ограничение данное родителями было в том, что свадьба откладывалась до совершеннолетия наследника. "Если до того момента не разругаетесь, черт с вами. Женитесь."

После бала Алексей впервые вошел в спальню Ольги. Утром он впервые пропустил утреннюю разминку. И вообще все пропустил. Только вечером влюбленные вылезли из своей комнаты, чтобы вскоре снова скрыться в спальне.

Между тем весна все настойчивей заявляла свои права на промерзший Петроград. Уже отстрелялась канонада освобождающейся ото льда Невы. Робкая травка украсила Летний сад и другие парки и скверы северной столицы великой империи. Штаб Алексея вернулся из отпусков и засобирался в Петергофскую резиденцию. После последнего покушения царевич всерьез воспринял советы своего нового главы безопасности. Николай Мещерский со всей серьезностью относился к своим обязанностям личного охранителя наследника престола. Порой перегибая, иногда заходя в своей подозрительности до абсурда. Он требовал у подчиненных постоянного внимания к мелочам. Его агентура тесно сотрудничала с жандармским управлением, порой добиваясь успехов там, где прославленные мэтры просто не считали необходимым искать.

Однако все принятые меры не смогли остановить очередного смертника-бомбиста. Четыре машины с занавешенными стеклами неслись мимо Путиловского завода, постоянно меняясь местами в колонне. Следом ехал автобус с охраной. На выезде из города, в районе поселка Автово юноша бледный со взором горячим кинулся под колеса первой машины. Автомобиль резко затормозил и пошел юзом. Остальная колонна вынуждена была остановиться. Террорист выкрикнул, что-то патетичное и кинул перевязанный шпагатом сверток во вторую машину. Взрыв разворотил капот и перевернул тяжелый бронированный Ролс-Ройс. Негодяя взрывной волной откинуло на обочину, где он воткнулся головой в верстовой столб.

Из поврежденной машины вылез залитый кровью Борис. Следом показался трясущий головой Михаил Трубецкой. Вдвоем они вытащили тело Николая Мещерского. Охрана рассыпалась вокруг. Алексей вышел из четвертой машины и на негнущихся ногах подошел к трупу Николая.

— Даже не пытайся ему помочь. — Борис закрыл Мещерскому глаза. — Даже ты не сможешь ему больше помочь.

Михаил Трубецкой размазывал сопли по лицу и теребил холодную руку приятеля.

— Как же так? — Алексей положил руки на лоб погибшего и сосредоточился, зашептав молитву. Через какое-то время он обреченно встал. — Я не чувствую его. Он погиб из-за меня. Сволочи! За что вы так со мной? За что вы так со мной? Чего вам не хватает?

— Не кричи. — Борис попытался успокоить друга. — Надо ехать.

— Ты сам как? — Царевич вцепился в окровавленного друга.

— Уже все нормально. Я же живучий, Осколками посекло немного. Поехали отсюда. Охрана позаботится обо всем.

Вечером осиротевший штаб собрался во дворце Александрии. На одиноком стуле стоял портрет с траурной рамкой и полупустой стакан накрытый коркой хлеба.

— Где его отпевать будут?

— Я распорядился отвезти тело в Александро-Невскую лавру. Там его и похоронят. Завтра приедут его родители и братья с семьей.

— Никита! Распорядись передать семье его долю. Все, что можно вывести и обратить в наличные. Если нужно займи под мое имя.

— Не волнуйся Лешка. Его родных не обделим. А ты в курсе, что он завещание написал. Как будто знал, что так будет.

— Где оно?

— У нашего стряпчего. Он спрашивал, когда его можно будет огласить.

— Господи! Боже мой! Ему еще не было и пятнадцати. В какое ужасное время мы живем, если таким мальчишкам приходится писать завещания.

— Хватит причитать. Мы все знаем, что нас ждет рядом с тобой. — Борис встал и разлил водку по рюмкам. — Мы следуем за тобой, лишь с одной целью. Сделать эту страну более свободной. Чтоб этим уродам не нашлось в ней места. Чтобы в этой стране ни когда не было революций и войн. И если нам необходимо будет погибнуть ради этого, то каждый из здесь находящихся пожертвует собой. Не ради пустопорожней идеи немецких философов. А ради дела. Коля просто стал первым. Кто будет второй, и потребуется ли этот второй зависит от тебя. А мы все тебе поможем.

— Господа офицеры! Помянем!

У ворот Лавры собралась внушительная толпа. Мать рыдала у гроба. Отец будучи военным сдерживал себя. Старший из оставшихся братьев двенадцатилетний Кирил старался выглядеть взрослым и сжимал кулаки глядя на покойного братца. Младший Никита и малышка Марина не особо понимали происходящее. Они жались к отцу и с любопытством разглядывали происходящее.

Алексей с товарищами стояли в карауле возле гроба. В ногах лежала подушечка с медалями, сегодня к ним добавился еще один орден. Пожалованный Императором посмертно. Наконец гроб подхватили и понесли в сторону кладбища. Монах затянул свой речитатив подходящей случаю молитвы. Гроб опустили. Мать попыталась бросится следом. Ее оттащили. Присутствующие бросили по горстке земли. Царевич и многие его офицеры плакали, не стыдясь своих слез.

После похорон Алексей подошел к безутешным родственникам.

— Я не смогу заменить вам сына. Но прошу считать меня старшим братом вашим детям. В любой момент обращайтесь ко мне с любой просьбой. Я постараюсь выполнить все, как если бы вы просили Николая.

Он отошел. На его место встал Михаил Трубецкой.

— Коля был моими другом. И я готов стать старшим братом вашим детям. — Он шмыгнул носом и торопливо вытер глаза. Мать Николая обняла его.

— Спасибо вам мальчики. Я знаю, что Коленька был вашим другом. Будьте всегда званными друзьями в нашем доме. Вы славные мальчики. Дай бог вам счастья и здоровья. И спасибо вам за все.

— Вера Кирилловна. Петр Николаевич. — Никита Романов вышел вперед. — Ваш сын был очень обеспеченным человеком. Мы, к сожалению, не смогли вывести все его капиталы. Многое сейчас находится в деле. Но я обязан вам передать эти бумаги. Пожалуйста, примите эти деньги. Они пригодятся вам, чтоб воспитать малышей такими же, как воспитали вашего сына. Кроме того, Николай оставил завещание. Наш юрист готов огласить его, когда вам будет угодно.

— Спасибо вам ребятки, но оставьте себе эти деньги, у нас достаточно средств. Вам они будут нужнее. — Князь Мещерский отстранил тонкий конверт.

— Я являюсь казначеем, для всего штаба его императорского высочества. — Никита гордо расправил плечи и твердо продолжил. — Я не могу позволить и тени подозрений в нечистоплотности ведения дел. Ваш сын доверил мне управление его капиталами. И мой долг передать их вам в соответствии с действующим законодательством. Я не знаю текста его завещания, но смею вас уверить, что доля Николая высчитана мною лично и оформлена по всем правилам.

С этими словами он всунул конверт в руки растерявшихся родителей. Мещерский старший открыл конверт и вынул стандартный вексель государственного казначейства. С минуту он разглядывал его.

— Господи! Сынок! — Полковник схватился за сердце. — Верочка!

Он зарыдал. Потом обхватил смущенного Никиту и сжал его в объятиях. После чего стал обнимать остальных парней.

— Спасибо вам ребятки, спасибо за все. Храни вас бог.

Завещание Николая Мещерского было зачитано в присутствии Алексея, его свиты и родственников покойного.

Адвокат хорошо поставленным голосом читал с гербового листа.

"Дороги мои родители! Если вы читаете это, то значит, меня нет на свете. Скорее всего меня убьют. По моим данным готовиться покушение на наследника. Это должен быть бомбист-смертник. Но дело не в этом. Я знаю, что за мою голову тоже назначена цена. А значит должен приготовиться к возможным последствиям.

Мое состояние составляет около полутора миллионов рублей золотом. Подробнее вам скажет Никита Александрович Романов. Он щепетилен во всем, что касается финансов. Кроме этого мне принадлежит какие-то паи в совместных предприятиях. Дорогой папочка передай все права на них кому-нибудь из тех, кого тебе укажет цесаревич Алексей. Сам ты просто не сможешь с ними справиться, а существенно затруднишь наши дела. Советую тебе, часть полученной после моей смерти суммы вернуть Никите, чтобы он приумножил их и скопил на приданное Мариночке.

Дорогой мой брат Кирилл, поскорее вырастай, учись хорошенько. Надеюсь, однажды ты займешь мое место возле наследника. Не обижай младших. Ты теперь старший сын в семье и должен заботится, о родителях и малышах.

Дорогая мамочка, сердце сжимается, как представлю, что тебе придется читать это письмо. Но я должен с честью выполнить свой долг."

Адвокат свернул листок и передал всхлипывающей матери.

— Тут еще фотографическая карточка с автографом. — Юрист протер салфеткой очки и шумно высморкался. — Простите, бога ради. Но что-то меня пробрало. Не часто приходится такое читать. Такой молодой и такой ответственный человек. Мороз по коже просто. Примите мои соболезнования. Однако осталось еще несколько дел. Вы собираетесь войти в управление делами покойного, или последуете его рекомендациям?

— Да! — Убитый горем отец поспешно вскочил. — Я выполню последнюю волю моего мальчика. Что нужно подписать.

— Все бумаги у меня с собой. Извольте подписать вот эти бумаги. Так же я настоятельно рекомендую оставить себе семьсот тысяч на достойное воспитание детей, а миллион передать под управление трастовому фонду Алексея Николаевича. Уверяю вас, это достойное вложение капитала.

— Хорошо! Если мой сын доверял этим людям, я готов довериться им тоже. Тем более такие деньжищи. Я до сих пор не могу поверить, что мой сын смог сколотить состояние. Он был такой заботливый, мой сынок.

— Прошу вас в столовую. — Хозяйка пригласила присутствующих. -Помянем моего Коленьку.

В это время двенадцати летний Кирилл подошел к Алексею.

— Ваше высочество! Возьмите меня на службу. Я буду вместо Коли защищать вас.

— Спасибо молодой человек. Мы вернемся к этому разговору через год. За это время вы обязаны выучить не менее трех языков и существенно освоить математику. Ваш брат в четырнадцать лет практически закончил курс университета. Чтоб его заменить, вам придется серьезно поработать. Ровно через год, я готов вернуться к этому разговору.

Часть III. Воцарение.

В положенный срок по России разъехались первые экспедиции. Одновременно был зарегистрирован концерн "Великокняжеский". Одним из первых проектов этого финансового института стала закладка нескольких гидроэлектростанций. Точнее каскадов электростанций. Союз речных пароходств объявил о создании акционерного общества по строительству серии судоходных каналов, призванных объединить водные артерии центральной части России. Концерн "Великокняжеский" и тут выступил организатором. Кроме этого он оказался держателем контрольных пакетов акций автомобильных и авиастроительных заводов. К осени концерн получил права на разработку полезных ископаемых. В том числе якутских золотых приисков и алмазов.

В последствие был заложен порт Алексеевский в устье бухты Врангеля на Дальнем Востоке. Там же был заложены дальневосточный судостроительный завод и городок Борисовск рядом с обнаруженными залежами руды. Дальний Восток переживал строительный бум.

Огромные банды китайских гастрабайтеров мечтали получить Российское гражданство. Опыт концерна по использованию коммерческих экспедиций, подвиг многих промышленников вкладывать деньги в молодежь. Закладывались вузы на частные деньги, строились школы с техническими и прочими уклонами, способными готовить специалистов.

Алексей, дождавшись своего шестнадцатилетия закатил отцу истерику и потребовал внести в законы поправку, о снижении возраста совершеннолетия с двадцати одного до восемнадцати. Многочисленные финансовые проекты требовали личного участия цесаревича, и не могли обрести истинной легитимности. А самое главное, что мальчишкам страсть, как хотелось жениться.

После принятия необходимых поправок в законе, в штабе Алексея начались первые свадьбы. Свадьбы праздновались с размахом. Невесты поражали публику сногсшибательными нарядами. Блистали орденские планки и гремели оркестры с различной музыкой. Взрывались салюты. Выступали приглашенные артисты и певцы. Ребята ввели в моду устраивать огромные концерты для всех желающих в честь своих свадеб. "Золотая молодежь" постепенно стала превращаться в отцов семейств.

В положенное время Борис привел любимую, на большую стройку, затеянную им в Стрельне. Небольшой уютный особняк разительно отличался от принятых в то время. На территории поместья размещался крытый бассейн. Предполагался подземный гараж, парк с фонтанами и новомодный лифт. При строительстве здания использовались новейшие технологии железобетонных конструкций. Еще не будучи достроенным здание собирало множество любопытных.

Борис привел Настю на стройку и после небольшой экскурсии спросил.

— Ты готова войти хозяйкой в этот дом? — Готова родить мне сыновей и вырастить их тут.

— Да!

— Даже если меня однажды не станет, обещай дать нашим детям счастливейшее детство и лучшее образование.

— Однажды я сказала, что буду твоей всю свою жизнь. Сколько бы бог не отмерял нам. Я боюсь только родить тебе больного ребеночка.

— Вот за это не волнуйся. Наши детки обязательно будут здоровы. Я тебе это обещаю. Выходи за меня замуж. Весной я хочу ввести тебя сюда женою.

Такой же разговор состоялся посреди строящегося Александрийского дворца. Алексей так же строил свою резиденцию по новейшим проектам. Вместе с Ольгой они обошли большинство помещений заранее планируя их назначение и целуясь в укромных уголках.

— В августе мне исполнится восемнадцать и я смогу официально взять тебя в жены. Ты согласна подождать до осени.

— Конечно любимый. Для тебя я согласна на все.

Через месяц начались волнения на КВЖД. Одновременно Япония в очередной раз выдвинула России свои претензии, и высадила экспедиционный корпус.

Вот тут Россия и показала всему миру свои медвежьи клыки. Сибирские корпуса, укрепленные авиацией, танками повышенной проходимости и артиллерией в течении месяца разогнал китайских бандитов и не снижая темпа рванулись в сторону Сеула. Японские заслоны сносились без остановок. Скинув врага в море, Российская дальняя авиация преступила к регулярным бомбардировкам японских островов и флота. Впервые были опробованы торпедоносцы. Это стало концом японского флота. Тихоокеанская эскадра осуществила высадку уже русского экспедиционного корпуса. Вот тут и вмешалась Англия и Америка.

Алексей впервые принял официальное участие в международных переговорах. Русская дипломатия стояла на смерть. Англичане демонстрировали флаг одного из своих дредноутов. В ответ Россия продемонстрировала атаку летающих торпедоносцев и подводных лодок. Англия была вынуждена сбавить обороты. В адмиралтействе Туманного Альбиона произошли шумные отставки. В результате Япония резко сменила свой внешнеполитический курс. Микадо отказывался от своих притязаний на Курильскую гряду, Сахалин и Корейский полуостров. Взамен Петроград предоставляла Японии кредит на покупку Российского вооружения и не возражала против колониальной политики Токио в отношении Пекина. Тихой сапой русские стали считать земли ограниченные КВЖД своей территорией. Формально принадлежащие Китаю, Манжурские провинции заселялись казаками. К местному населению относились как к любому малому народу Российской Империи. Открыто строились православные храмы, синагоги и мечети.

Русские товары вытесняли многие мировые. В частности волжские грузовики считались необходимым атрибутом любой крупной стройки. Российская строительная техника, опробованная на каскаде ДнепроГЭС и Беломорканала, считалась образцом надежности.

Свадьбы Бориса и Алексея прошли с запланированным размахом. Тем более, что прошли они на фоне оглушительных побед русского оружия. Настя была на свадьбе брата с уже заметным животиком.

После свадьбы молодожены отправились в свадебное турне. Сначала на корабле, потом поездом и вернулись домой личным самолетом. Концерн "Цесаревич" влотную занялся пассажирским перевозками по России и Европе.

Осенью Настя родила двух здоровых мальчишек близнецов. Ольга должна была родить через четыре месяца.

Счастливый дед получив здоровых внуков пускал слюни умиления. А когда появился новый наследник трона его величество устроил народные гуляния. Успехи Российского прибрежного флота, официальное признание Англией права России определять внешнюю политику на своих границах грело душу Николая II. Новая экономическая политика позволила не заметить разборки на Дальнем Востоке. Новая политическая доктрина России предполагала полный отказ от колониальной политики мировых монстров. О чем было объявлено на международном саммите глав мировых государств в Женеве.

Во внутренней политике государства сложилось зыбкое спокойствие. Дума по привычке обвиняло царский двор в деспотизме, но как то вяло. Все понимали, что Алексей в случае принятия конституции сможет в наглую прибрать все основные Российские денежные потоки, что возвращало ситуацию к истокам. Род Романовых был основным землевладельцем, теперь стал основным держателем финансовых потоков. Чтобы добиться положения в обществе или финансах, необходимо было заручиться поддержкой кого-то из правящего дома.

Экстремисты не куда не делись. Теперь они вынуждены были уйти в самое глубокое подполье. Изредка бомбы вылетали в направлении высших чиновников или звучали выстрелы. Следующие за ними следовала жестокая расправа репрессивных аппаратов жандармерии и Имперской безопасности. Последняя набрала необходимый опыт. Этого имени пугались, не только высшие чиновники, но и титулованные особы, и заграничные разведки. Безопасность зачастую пренебрегала законностью с легкостью террористов и беззастенчиво пользовалась мощью государственного аппарата. С легкой руки газетчиков их называли опричниками Алексея.

— Лешка! Как твой? — Борис сидел с приятелем посреди залива в кресле старенького "Пионера". Как в детстве они ловили рыбу. Изредка потягивая разбавленное винцо. — Уже полазает? Мои уже встают и за стеночку держатся.

— Как быстро растут чужие дети. Мы тут задумали еще одного или одну сотворить.

— Настя тоже дочку просит. Говорит, мол мне наследников сотворила, теперь себе игрушку хочет.

— У тебя клюет!

— Да шут с ней с рыбой. Когда последний раз выбирались просто посидеть.

— Это правда! Чего-то ты квелый последнее время.

— Мое время подходит. У меня уже пятна по телу пошли. — Борис задрал рубашку. На внешне спортивной фигуре появились родимые пятна с синеватым отливом.

— Так что же ты дурью маешься. — Всполошился Алексей. — Тебе надо не медленно на воды. Меня тогда за шкирку в Пятигорск отправил. Ты же не мальчик, должен понимать. Мне тебя за ручку в самолет посадить?

— Не кричи. Мне твои воды не помогут. Хотя я собирался отпроситься у тебя в Карловы Вары.

— Поезжай конечно. И не медленно. Я приказываю тебе.

— Я поеду, поеду. Но хотел бы еще кое-что у тебя попросить. Присмотри за моими. И если у меня все получиться, или не получиться сделай так, чтобы я не мучился. Я ужасный трус. Поэтому и вколол двойного десантника. Его через пятнадцать лет выводить нужно, я уже почти двадцатник протянул.

— Но можно же что-то сделать?

— Я почему тебе рассказываю, потому что тебе предстоит пройти через это, через лет тридцать — сорок. Панацея имеет свой обратный эффект. Я видел как умирают молодые парни, не в бою, а в строю. Это очень больно. Обещай, что если что. То поможешь мне уйти без боли.

— Я обещаю тебе братишка. Только езжай-ка ты в свои Вары и попей месяцок другой ту гадость, что меня поил. А потом поговорим.

— Слушаюсь ваше высочество.

Слегка теплых друзей охрана развезла по резиденциям, к женам и детям. Через неделю Борис отбыл на лечение, взяв с собой минимальную охрану.

Через месяц мировые средства массовой информации гудели на все лады о небывалом происшествии. Неизвестные террористы совершили нападение на лучших представителей финансовой и политической современности отдыхавших в замке Кршивоклат. Ни кто не выжил, замок был подожжен. Реакционные газеты писали, что в замке собрались либо масоны, либо еще какое теневое правительство с целью развязывания новой мировой войны. Слишком много среди погибших оказалось торговцев оружием и амбициозных военных. Мировые правительства требовали в один голос найти и покарать виновных. Чехию наводнили различные скользкие типы представляющие разведки и прочие сыскные агентства.

В мире произошло множество скандалов, связанных с "выворачиванием грязного белья" покойных. Но все они отошли на второй план после вестей из Петрограда.

— Ваше величество! — Князь Лишин вышел на середину тронного зала заполненного народом. — У меня есть информация о происшедшем в Чешском замке Кршивоклат. Информация проверенная и требует немедленного оглашения.

— Это не может подождать? — Николай II настороженно встрепенулся, подозревая крупный скандал.

— Никак нет ваше величество. Как ваш верноподданный я не смогу скрывать правду. Ни от вас, ни от других.

— Говори. — Смирился Император. Этого мальчика он знал, чуть ли не с пеленок. Знал, что все его поступки направлены только на благо России, и его сына в частности.

— Ваше величество. Мною была получена информация о готовящемся заговоре против мирового порядка, с целью получения прибыли и передела зон влияния. Некоторые наши союзники, их имена указаны в рапорте на ваше имя, подстрекали вождей национал-социалистического движения Германии, Италии и еще нескольких стран на подготовку и проведения новой мировой войны. Влиятельными финансовыми кругами Вашингтона были направлены денежные средства в Берлин. У меня имеются собственноручные показания этих лиц. А так же подписанные договора и соглашения. Я прошу всех честных граждан планеты осудить поджигателей войны, как это сделал я.

В зале воцарилась тишина. Борис передал мажордому увесистую папку. Тот с опаской передал ее Николаю.

— Борис! — Голос царя предательски дрожал. — Ты берешь на себя убийство в Чешском замке более сотни людей?

— Это было необходимо.

Алексей вскочил с трона. В зале стал нарастать ропот.

— Арестовать. — Еле слышно произнес Император великой империи. Ни один из парадных охранников не дернулся с места, пребывая в растерянности. От толпы придворных отделились два брата Трубецких. Борис молча отдал шпагу и пистолет.

Михаил Трубецкой жалобно взглянул на государя и наследника.

— В Петропавловскую крепость его. — Николай говорил нужные слова, а сам пытался разглядеть глаза зятя. — Крепость закрыть. Караулы усилить. Пускать только по моему разрешению.

Конвой с арестованным слегка поклонились царю и четко повернувшись через левое плечо вышли из зала.

— Ваше величество! — Из толпы вышел английский посланник. — Английский двор объявил о награде за голову убийцы. Я должен немедленно проинформировать свое руководство о произошедшем. Прошу простить меня. — Следом потянулись остальные послы. Кто тонко намекал на необходимость казни преступника, кто-то просил допустить до заветной папки с ужасным компроматом.

— Папа! — Алексей рухнул на колени перед отцом, когда вышли все лишние. — Ты же не сможешь его казнить.

— Я обязан это сделать. — Николай вытер глаза. — Лично проверь охрану, чтобы его не убили, и не выкрали. Единственная наша надежда убедить весь мир, что другого выхода у него не было.

— Но его же убьют независимо от этой папки.

— У него не было выхода. Эта авантюра в духе твоей безопасности. Он просто выводит нас из под подозрений. Свихнувшийся юнец и центр мирового зла. Брось лучших своих людей на его охрану и допроси тех кто с ним поджигал замок. Их нужно будет надежно спрятать. Собери совет министров, будем читать эти признания.

Через две недели изматывающих допросов, когда следователи сами просились в камеру узнавая новые подробности, к Борису пустили супругу.

— Не плачь милая. Я предупреждал тебя.

— Я думала это произойдет как-то иначе. Просто однажды ты уйдешь, а я буду знать, что ты где-то живой.

— Ты расстроилась из-за предстоящей казни? — Он весело улыбнулся. — Вот чего-чего, а умрет только это тело. Я же просто стану ветром, и очнусь в другом теле. Ужасно далеком. Вокруг будут именитые и заслуженные доктора, они быстро поднимут меня на ноги. А потом из меня выкачают личность Бориса и память о тебе. Я думал, что смогу изменить ход истории. Но это не под силу даже богу. Ты живешь теперь в другом мире, который теперь развивается по другому пути, мне не ведомому. Что там, что здесь я всего лишь слуга государства и исполняю свой долг. Но надеюсь тут останется память обо мне.

— Ты можешь забрать меня с собой?

— Я бы с радостью, но это не в моих силах. Подобные переносы еще не изучены до конца.

— Кто ты в том другом мире?

— Я даже имени своего не помню, что-то вертится в голове, но мне не вспомнить. Мою память забрали, оставили только необходимые знания. Но они не помогут вспомнить кто я.

— Я беремена!

— Это здорово! — Он положил руку ей на живот. И задумался. — У тебя будет красавица дочка.

— Лучше пусть у меня останешься ты.

— У тебя останется две моих дословных копии и милая девочка, похожая на ангелочка.

Они еще долго гуляли по Петропавловской крепости в сопровождении усиленной охраны. Целовались, стараясь впитать в себя каждый миг этой встречи.

Наконец комендант попросил их прощаться.

— Попроси Лешку навести меня.

— Он боится. Он до сих пор пытается тебя спасти. Отец держит его под замком, чтобы он не натворил глупостей.

— Напомни ему последнюю рыбалку, он должен понять.

Алексей появился на следующий день.

— Ты что пьешь? — Борис сморщил нос от сивушного перегара. — Мне принес-то? Какой ты друг после этого?

Царевич молча протянул ему простую офицерскую фляжку. Приятель жадно присосался.

— Не ужели ты сохранил эту флягу? Из первого покушения? — Алексей кивнул.

Неожиданно он развернул Бориса к себе и смачно ударил его по лицу. Тот опешил, за что получил еще и еще. Наконец он отскочил от разбушевавшегося наследника престола и опять присосался к фляжке.

— Ты все таки молодец, что принес сюда пойло. Две недели только кофе, чай и вода.

— Зачем? — Алексей жалобно посмотрел ему в глаза. Вынул платок и стал вытирать с лица Бориса кровь.

— Заметил? У меня уже раны с трудом проходят. А по ночам я вою в подушку от боли внутри. Попроси отца ускорить процесс, я долго не выдержу. Мне очень больно.

— Хорошо. Я ускорю процесс. Твоя вина давно доказана, я как мог тормозил приговор.

— Свинья.

— Я многое понял. Но я не могу понять одного, как ты мог бросить меня сейчас. Отец хочет отречься от престола в мою пользу. А тебя не будет рядом. На кого опереться?

— Я подготовил тебе отличную команду. Теперь ты влип в за кулисье мировой политики. А значит будешь готов, ответить однозначно. Ты будешь хорошим царем. Лучшим со времен Петра I.

— Однажды ты сказал, что никогда меня не бросишь, что это было второе мое желание.

— Я и не бросил тебя, просто я умираю.

— Настя рассказала мне про тебя. Ты шпион из другого мира?

— Хуже. Я исследователь. Шпион просто наблюдает, а я ставил эксперимент. На тебе, на себе на всех вокруг. Для меня смерть этого тела не кончина.

— Господи! Как бы я хотел улететь из этого торгашеского мира, забывшего честь и совесть. Летать себе по чужим мирам и навсегда забывать всю грязь.

— Это твое третье желание?

— А разве это возможно?

— Вот тут я тебе не обещаю, но постараюсь исполнить твое последнее желание.

— Я ловлю тебя на слове.

-Хорошо! А теперь поговорим о моем последнем желании.

— Я выполню любое.

— Первое! Ты должен проконтролировать, лично, что эта оболочка мертва. Тем более, что ты уже накопил опыт моего умерщвления.

— Ты сволочь, но я выполню твою просьбу.

— Это еще не все. Второе! Мое тело подлежит немедленной кремации, до последней косточки. С прахом делай, что хочешь. Лучше выброси, меньше вонять будет.

— Отец предложил похоронить тебя в нашей усыпальнице.

— В принципе я не против, но только в урночке, а не в ваших саркофагах. Кстати, тебя ждет та же участь. И последнее. Я оставил завещание, прочти его лично, потом сожги. Это все. Хотя. Лешка! Я действительно очень рад тебя видеть.

Суд не занял много времени. В течении трех дней был вынесен приговор. Князя Бориса Николаевича Лишина 1905 года рождения должны были расстрелять у Зотовского бастиона Петропавловской крепости. Тело должно было быть отпето и сожжено на площади перед собором Петра и Павла с последующим упокоением останков в том же соборе. Вопли иностранных держав судом учтены не были. Единственные не то соболезнования, не то слова восхищения пришли от Императорского дома Японии. Там поступком князя Лишина восторгались.

Иностранные наблюдатели сгрудились перед бастионом. За стенами крепости шумела толпа. Расстрельный взвод вышел на позиции. Князь замер у стены шепча молитву. Раздалась не уставная каманда.

— Господа офицеры! На караул! — Весь бывший генеральный штаб пионерского движения, взметнул шашки на голо.

— Заряжай! Целься!

— Неет! — Алексей вырвался из рук свиты и кинулся к побратиму.— Отставить!

— Правильно Алексей! — Борис сдернул повязку с глаз. — Сделай это сам, для меня.

Царевич медленно подошел к приговоренному обнял его и побрел к замершим солдатам. Достал огромный пистолет, лишь недавно принятый на вооружение армии. Вытер слезы и попытался прицелиться. Князь искренне улыбнулся ему той самой детской улыбкой, с которой он запомнил его в своем сердце. Слезы в очередной раз затуманили взор, он смахнул их и практически не глядя выстрелил. Борис дернулся в сторону. Но тяжелая пуля вошла точно в лоб разнеся череп и выплеснув мозги на стену бастиона.

Алексей отбросил от себя, ставший не нужным пистолет. Упал в грязь на колени. Мелкий Питерский дождик нехотя оседал на лицах присутствующих пряча слезы одних и удовлетворение других. Щелкнули блицы фотовспышек.

Подбежали два санитара с носилками.

Алексей вскочил с колен и побежал к трупу.

— Все собрать, до последнего кусочка. — Распорядился он. — Место перекопать и посадить кусты.

Он схватил ручку носилок, рядом встали парни из его свиты. Процессия пошла к месту последнего упокоения. Тело установили на подготовленный эшафот. Батюшка торопливо прочитал молитву. Алексей поднес факел.

Эпилог.

Умирал один из величайших правителей Империи. Отличавшийся железным здоровьем, просто невероятной энергией, он очень быстро сдал в неполные 52 года. Теперь это был измученный старик лежащий среди одеял. Он стонал и бредил. В короткие моменты просветления сознания, он торопливо пытался раздать последние указания. Но они наступали все реже. Доктора с мировыми именами бессильно пожимали плечами. Болезнь даже не смогли диагностировать. Тем более, что умирающий строго приказал, кровь на анализ не брать. Теперь им оставалось только наблюдать страдания самодержца.

За время его правления, Россия не разу не воевала. Достаточно было показаться хищным рылам авианосцев в окружении кораблей прикрытия и у недругов само собой пропадало желание связываться. Русские подлодки могли всплыть в любом порту мира и просто приоткрыть ракетные люки. Жестокие пограничные разборки на суше приводили в ужас соседей пытавшихся безобразить в зоне Российских интересов. А если Россия высылала миротворческий экспедиционный корпус, воевать в данном регионе становилось очень не модно. Мировые державы давно старались не рассматривать Российские земли даже в шутку. Ужасные последствия испытания Царь Бомбы в Пустыне Кара-кума заставили многих заткнуть свои мысли глубоко ниже пояса. Там до сих пор было находиться небезопасно.

Россия не воевала еще и потому, что не видела смысла спускать военных с поводка, когда те же цели можно было достичь при помощи денег. Зачем воевать если можно запугать или купить неугодное правительство.

И вот теперь правитель умирал. Его старший сын давно наигрался в Пионеров и даже ввел парней из своего штаба на все ключевые посты министерств и ведомств. Отец не успел отречься от престола, как планировал. Слишком скоротечно его подкосило. Младший сын возглавлял наследный концерн "Цесаревич" успешно увеличивая капитал и влияние на мировую экономику.

Правитель умирал. Его правление было в меру жестоким и не в меру прогрессивным. Он хоронил друзей и был беспощаден к врагам. Одной из последних работ Ильи Репина стала картина "Казнь друга". Когда царю представили этот шедевр заслуженного маэстро, тот упал в обморок. Алексей приказал выкупить картину за любые деньги и выставить на всеобщее обозрение. На ростовом полотне молодой парень с загадочной и снисходительной улыбкой в прыжке ловил пулю. Эта улыбка впоследствии прославила мастера в веках. Алексей со слезами на глазах попросил мастера сделать еще один портрет друга для своего кабинета. Старик Репин, растроганный, написал еще одну картину. Кабинетного размера полотно изображала рубку катера и двоих веселых четырнадцатилетних оболтусов. Расстегнутые рубашки не скрывали спортивных торсов. Встречный ветер трепал непослушные пряди волос, брызги волн наполняли сорванцов счастьем. Они были молоды и счастливы, перед ними лежало будущее. Теперь один давно обжил чужую усыпальницу, дожидаясь свою жену. Второй умирал в мучениях.

Родные и друзья регулярно наведывались, справляясь о здоровье и пытаясь в последний раз увидеть царя. В скорбную юдоль вошла младшая сестра Алексея. В отличие от остальных она была весела. Под руку она вела седого мужчину, с шаркающей походкой и веселым блеском в глазах. Он что-то забавное шептал ей на ушко, от чего глаза царевны вспыхивали давно забытым смехом и счастьем. Не глядя ни на кого пара прошла в покой умирающего.

— Господа! Прошу всех выйти вон. Милая продублируйте приказ. Мне тут не верят.

— Ваше высочество! — Именем Михаила Трубецкого пугали не только детей. Многие взрослые не считали зазорным напустить в штаны под взглядом директора грозной Имперской Безопасности. — Кто этот человек?

— Я узнаю этот голос! — Радостно прошамкал старик. — Сто пудов это Мишаня Трубецкой. Я узнал? Ну вот и славненько. Мишаня, что я тебе говорил за дворцовые тайны, в особенности касаемых Лехиной крови? Вот именно, ты все правильно понял. Гони всех вон. Сейчас колдовать буду.

Когда все покинули помещение старик уселся на кровать рядом с больным и стал осматривать его близоруко щурясь. Потом достал из несессера шприц и пузырек с лекарством. Сноровисто набрал жидкость и профессионально воткнул в вену.

Больной открыл затуманенные боль глаза.

— И че это ты помирать без разрешения собрался? А подушкой по башке?

— Ирискин? — Алексей впервые за несколько дней улыбнулся. — Ты вернулся.

— Ну так я же обещал. Короче, у меня мало времени, хочу сыновей увидеть по городу покататься, новости посмотреть. У тебя будет две недели. Потом окончательно преставишься. У меня есть официальное приглашение для тебя сменить работу. Если согласен, то через две недельки найди меня у Настасьи. Ваш мир признан уникальным. Эксперимент продолжается.

Начальник физической охраны государя с 1906 по 1916 год, жандармский генерал-майор Александр Иванович Спиридович

Предположительный штаб цесаревича:

Лишин Борис Николаевич.

Георгий Константинович Романов 1903г.р.

Ростислав Александрович 1902г.р банкир

Дмитрий Александрович 1901 г.р. биржевой маклер

Никита Александрович 1900 г.р. царедворец

Федор Александрович 1898 г.р. добряк, пажеский корпус

Андрей Александрович 1897 г.р. корнет в конной гвардии.

Николай Алексеевич Оболенский 1896 г.р (банкиры)

Трубецкие (дипломаты)

Константин Григорьевич (1902 — 1920)

Николай Григорьевич (1903 — 1961)

Михаил Григорьевич (1905 — 1989)

Сергей Григорьевич (1906-2003)

Петр Григорьевич (1909 — 1965)

Пуришкевичи

Всеволод Владимирович 1899 правоведы

Вадим Владимирович 1901

Мещерский Николай Петрович 1905 г.р царедворцы и дипломаты

Алексе?й Никола?евич (Рома?нов) (30 июля (12 августа) 1904,Петергоф — 17 июля 1918, Екатеринбург) — Наследник Цесаревич иВеликий Князь, пятый ребёнок и единственный сын Николая II иАлександры Фёдоровны.

Расстрелян 17 июля 1918 вместе с родителями, сёстрами и слугами.

Тезоименитство — 5 октября по юлианскому календарю.

• Пажеский Его Императорского Величества корпус, директор — генерал-майор Владимир Александрович Шильдер

Лишины — представители древнего дворянского рода Лишиных Черниговской губернии, VI часть родословной книги черниговского дворянства (древние благородные дворянские роды). Наследники Лишина Андрея Федоровича (1801-1898), так же потомоки императорского рода Романовых через внучку Императора Павла I Констанцию Константиновну Константинову (дочь Великого Князя Константина Павловича) впоследствии Констанция Ивановна Голицина замужем за Лишиным Андреем Федоровичем,после замужества К.И.Лишина.

В 1863 году минуло 550 лет, как род Дудицких-Лишиных стал известен на Украине.

По семейным преданиям родоначальником являлся один из сыновей Чингисхана, бывший предводитель монголов, попавший в период татарского нашествия на Волынь, там осевшего и смешавшегося с украинцами и отчасти с литовцами и поляками. Род Лишиных в то бурное время, то поднимался и приближался к польскому королю, то попадал в опалу. В последнее время его возвышения, в конце 16 века, это был княжеский род Дудицких.

За героизм, проявленный в битве при местечке Држевице, в войне Польши с Литвою, такое знамя было пожаловано князю Дудицкому.

Вот описание этого герба: "Држевица" (Drzewiza) — в голубом поле золотой полумесяц рогами вверх; над ним и под ним по золотой шестиконечной звезде. В навершье шлема пять страусовых перьев. Изображение в эмблеме герба — полумесяца очень характерно для польско-литовской геральдики и говорит о его "мусульманском" происхождении. Многочисленны случаи использования образцов и традиций польской геральдики и выезжими семьями, и дворянскими родами русского происхождения.

Лишины всегда были глубоко принципиальные, суровые и непреклонные люди. После присоединения Украины к России они служили преимущественно в армии и занимали довольно высокие посты.

Борис Лишин — родился на два года раньше Цесаревича. Никак не мог пересечься. Учился в мореходке в Одессе. Следы теряются в 17году. (персонаж книги фантазия автора)

Уважаемый читатель, тут я пытаюсь пристегнуть знаменитую Цивилизацию Сида Мэйра к реалиям того времени.