Достопримечательность

ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТЬ

В любом человеческом поселении, даже в самом маленьком, обязательно найдётся какая-нибудь (или, точнее, хоть какая-то) достопримечательность. Какая угодно: валун с исцарапанной временем поверхностью, на которой при некотором (чаще всего — значительном) напряжении воображения можно рассмотреть очень древний (а как иначе?) текст или рисунок, означающие... Тут возможно неисчислимое множество вариантов.

Или старое дерево. Не обязательно большое. Главное, чтобы выглядело... нужным образом. Посаженное самим... Тут опять возможны различные варианты.

Или, в конце концов, забулдыга, способный выпить чуть ли не бочку самогона. И выжить. Н-да...

Другими словами, были бы жители, а уж за тем, чем можно удивить гостей, дело не станет.

Хотя случается и так, что где-то достопримечательность и в самом деле оказывается таковой. Как, например, в Империуме, столице Великой Индрийской Империи, расположившейся на одном из восьми материков планеты Индра. Там их, этих достопримечательностей, целых три: Императорский Дворец (именно так, с заглавных букв), База Первых и, наконец, Императорская Гора. И называть эти достопримечательности следовало именно так и именно в таком порядке. Во избежание.

Что же касается доступности...

Ну, с Императорским Дворцом понятно: дважды в неделю, в субботу и воскресенье, проводились экскурсии. Пусть и по строго утверждённому маршруту, но для любого, у кого хватит терпения отстоять длинную очередь.

С Императорской Горой, на самом деле представлявшей из себя холм высотой немногим более трёхсот метров с крутым и ровным, будто стёсанным северным склоном и довольно пологими остальными, дело обстояло намного проще. С трёх сторон и на плоской вершине имелись обустроенные обзорные площадки, к которым вели эскалаторы и широкие лестницы и с которых открывались прекрасные виды на столицу, на Императорский Дворец и на Базу Первых.

Правда, последнюю можно было увидеть не ото всюду — лишь с некоторых мест и верхней площадки — но зато в любой день, кроме праздничных, и совершенно бесплатно! Конечно, цены в торговых автоматах, установленных на площадках и у подножия Императорской Горы, несколько отличались в большую сторону, но не слишком. В пределах разумного.

Кроме того, на каждой площадке имелось не менее одного "старожила", готового за несколько мелких монет рассказать высочайше одобренную легенду о происхождении Императорской Горы — якобы та была насыпана Первыми при строительстве Базы...

Впрочем, если принять во внимание тот факт, что эта возвышенность являлась единственной на ровном как стол материке...

В праздничные дни — а таковыми являлись День Прибытия, День Империи и День Восшествия — доступ на обзорные площадки ограничивался, и места на них распределялись согласно занимаемому положению. На вершине — семья Императора и те, кого он объявил своими личными гостями. Ярусом ниже — высшие чиновники, по каким-либо причинам не вошедшие в свиту, ещё ниже — чиновники рангом поменьше и так далее.

Император на Горе-Имени-Себя не присутствовал. Он в это время готовился к торжественному шествию. И ровно в девять часов утра по столичному времени, сопровождаемый неприлично маленькой в других условиях свитой, делал первый шаг в направлении Ворот Базы Первых...

Третья (а по сути — первая) Главная Достопримечательность столицы состояла из внешней части, представлявшей из себя вытянувшийся с юга на север прямоугольный котлован двухсотметровой длины, вырытый в грунте цвета обожжённого кирпича, и внутренней, скрытой огромными воротами в северном торце котлована.

Боковые стены, в отличие от торцевых, отклонялись от вертикали градусов на тридцать. Вовне. А ещё на них, примерно посередине высоты, имелись уступы шириной около пяти метров. Наконец, в западной стене возле самого южного торца был устроен широкий пологий съезд, на котором и останавливались Император со своей сильно урезанной свитой, перед тем как ступить на дно котлована. На пять минут. Дабы привести свои мысли и чувства в надлежащий порядок.

И это тоже можно было узнать у "старожилов". За дополнительную плату.

Майору Родерику Шмидту, известному среди своих, как Упёртый Род или просто Упёртый, платить не пришлось. Всё, что касалось достопримечательностей, ему выложил Асим Лал, приставленный к нему гид. Смуглый, черноволосый, как и другие виденные майором местные жители, относительно невысокий и, судя по густой сети морщинок вокруг глаз, довольно немолодой. Этот Лал, помимо того, что выдавал огромное количество бесполезных сведений, ещё и внимательно следил, за тем, чтобы недостойные не беспокоили Личного Гостя Императора — а именно такой статус был присвоен Упёртому почти сразу после прибытия на планету — различными пустяками или даже, упаси Великий Индра, жалобами.

Днём, когда этого самого Гостя знакомили с красотами планеты (доступной её части) и достижениями подданных Империи. И вечером, когда ему же демонстрировали достижения местной культуры — концертами и прочими представлениями.

Ночью забота о высоком (во всех смыслах) госте ложилась на плечи двух без преувеличения красивых молодых — лет двадцати трёх на вид — представительниц слабого пола, делавших подопечному довольно откровенные намёки. К их явно видимому сожалению — безрезультатно. Подопечный не только не желал уделять дамам внимание, но даже не вылезал из своего огромного бронированного костюма...

Гость же, наблюдая за их ужимками, мысленно хмыкал и думал, что в другой ситуации, возможно, и поддался бы.

В другой...

Если верить истории (а не верить ей оснований нет), освоение космоса человечеством в разное время шло с разной скоростью. Когда стремительными рывками, а когда ни шатко ни валко. Но всегда — безостановочно. При этом будущие властители Вселенной в большинстве своём не задумывались о возможном наличии конкурентов. Пока в один далеко не прекрасный день не столкнулись с этими самыми конкурентами, тоже считавшими себя единственно достойными повелителями Вселенной...

Никто не знает, что там случилось. Просто не вернулся разведывательный корабль. И второй, посланный, чтобы выяснить, что случилось с первым и не нужна ли ему помощь, тоже не вернулся.

Командующий базой ВКС* Содружества, обеспокоенный отсутствием каких-либо известий от считающихся сверхнадёжными кораблей, на всякий случай стянул в систему все подчинённые ему силы и, как вскоре выяснилось, поступил совершенно правильно. Едва прибывшая последней патрульная группа успела занять назначенную ей позицию, как в системе начали появляться неизвестные корабли.

*ВКС — Военно-космические силы.

Незнакомых очертаний.

Чужие.

Они возникали из ниоткуда и собирались в две группы за орбитой дальней планеты, чуть ниже плоскости эклиптики.

И их было много. Больше, чем удалось собрать командующему базой. И, насколько можно было судить по данным, поступающим с многочисленных разбросанных по системе датчиков, разных.

Впрочем, поначалу на эти различия особого внимания не обратили — земные крейсеры тоже отличаются от транспортов, транспорты — от буксиров, а те — от пассажирских лайнеров и так далее. Да и чувствительность датчиков оставляла желать лучшего.

Некоторое время после прибытия чужаки висели неподвижно, затем начали перестраиваться. Одна группа образовала нечто вроде конуса с вершиной, направленной в сторону станции, вторая же вытянулась в линию, по бокам от которой заняли места несколько кораблей, похожих по излучаемым параметрам на корабли первой группы.

Закончив, чужаки опять какое-то время чего-то ждали — во всяком случае, так это выглядело со стороны — и только потом двинулись вперёд.

И почти сразу стало заметно, что расстояние между группами понемногу увеличивается.

Поначалу это было воспринято землянами, как вполне обычная плохая согласованность. Затем — как довольно примитивная ловушка. И только когда разрыв между группами увеличился настолько, что ни одна из них не смогла бы в случае необходимости быстро прийти на помощь другой, в штабе базы было высказано мнение, что пришельцы явно недооценивают землян.

После недолгого раздумья командующий базой согласился с такой оценкой ситуации и приказал передать кораблям патрулей, затаившимся по всей системе, чтобы действовали по обстановке. Ну и заодно распорядился перевести в боевой режим минное поле...

Если попробовать описать космос одним словом, то самым правильным будет "расстояния". Огромные расстояния, разделяющие звёзды и планеты и требующие значительных ресурсов на их преодоление. И в первую очередь — времени. Того самого времени, из-за которого даже самый пустяковый конфликт может растянуться на годы. Что уж говорить о войне? Она просто не может не растянуться на... надолго. Особенно если в предвоенные годы стороны не позаботились о создании различных запасов, включая транспортные средства.

Неизвестно, как с этим обстояло у чужаков, но, судя по всему, примерно так же, как и у землян. А последние, никогда раньше не сталкивавшиеся со сколь-либо развитыми цивилизациями, считали себя чуть ли не единственными высокоразумными существами во вселенной. Ну и, как следствие, оказались неготовы к встрече с конкурентами.

Ни морально, ни материально. Что выразилось в лёгком приступе паники, вылившемся в поспешное стягивание сил и средств откуда можно и нельзя.

Проще говоря, началось срочное формирование нескольких крупных соединений. Количество грузовых и грузопассажирских судов, обеспечивающих периферийные линии, резко сократилось, и высвободившийся тоннаж был передан армейцам. Часть предприятий в срочном порядке перепрофилировалась. Из архивов извлекли разработанные когда-то давно проекты тяжёлых кораблей и начали срочно приводить в соответствие с требованиями времени и, наконец, прозвучало предложение объявить всеобщую мобилизацию. Прозвучало и почти сразу же было отвергнуто — рабочих рук и без того катастрофически не хватает. Затем рассмотрели предложение отмобилизовать только резервы первой очереди, потом — только отслуживших из резервов первой очереди и, наконец, призвать только добровольцев. И только из резервистов.

Полумера, одним словом. Однако для начала хватило и её — современное оружие и боевые корабли ещё требовалось произвести, а те, что имелись на складах, модернизировать. Как минимум. Пока же...

...пока же имеющиеся в наличии боеготовые корабли и подразделения стягивались в систему, в которой произошло первое столкновение, и соседние с ней. В этих системах разворачивались оборонительные сооружения, пункты базирования и склады оперативного подчинения.

И велась разведка. Ближняя — прилегающих районов космоса. И дальняя — в направлениях, с которых предположительно и пришли чужие. Она, эта разведка, стала едва ли не самым любимым занятием землян в последующие полторы сотни лет. Разведка и, по её результатам, стремительные удары по объектам и скоплениям кораблей противника. Ну и, соответственно, перехват и уничтожение вражеских разведывательных и ударных групп.

По выражению одного из военачальников, эта война походила на перестрелку пластиковыми шариками во время урока. И если бы не потери, особенно в живой силе...

Требования к состоянию здоровья военнослужащих были кардинально пересмотрены. Во главу угла выдвигалось психическое здоровье. Что же касается прочих повреждений и недостатков, их исправляли искусственно выращенными органами. В самом широком ассортименте.

Вплоть до выращивания всего — за исключением головного и спинного мозга — тела.

Как в случае с майором Родериком Шмидтом.

И с предоставлением временных протезов и посильной службы.

Как в случае с ним же.

Хотя справедливости ради стоит заметить, что указанный майор был первым, кому потребовалась замена всего тела и кому предоставили во временное пользование сверхтяжёлый штурмовой скафандр с некоторыми дополнениями.

Дорого? Вовсе нет. Хотя, конечно, и не дёшево. Но технология выращивания органов отработана и поставлена на поток, а сверхтяжёлые штурмовые скафандры, произведённые малой партией, всё равно простаивают. В то же время подготовка мастера-пилота, в которую входит установка в центральную нервную систему нескольких неизвлекаемых имплантов, обходится в разы дороже и занимает не один год. А как только майор в достаточной степени освоился с новым телом, перед ним поставили задачу вернуть в человеческое сообщество одну из нескольких потерявшихся когда-то периферийных планет.

Да. Именно потерявшихся. В тот период, когда велась судорожная подготовка к возможной агрессии чужих, и в последовавшие за ним годы. Когда и без того небольшое количество оставшихся на маршрутах кораблей стало хоть и медленно, но верно уменьшаться. По разным причинам. Начиная с вовсе не дружественного к своим обитателям космоса и заканчивая самым обычным износом. Сообщение об этом попадало в очередную сводку и откладывалось в сторону. До лучших времён. И вот...

Правда, ради всё той же справедливости, следует упомянуть, что признанию этих самых лучших времён наступившими в немалой степени поспособствовала непрекращаюшаяся несмотря на все принимаемые меры убыль боеспособного населения. Но даже те, кто знал об этом, предпочитали придерживаться официальной точки зрения. К тому же совершенно случайно под рукой оказался почти идеальный кандидат в чрезвычайные и полномочные посланники. Невероятно эффектно выглядящий в своём четырёхметровом доспехе-протезе, окрашенном в белый цвет. Способный одним своим видом оказать нужное моральное воздействие на — предположительно — отставших в научно-технологическом и культурно-политическом планах от основной части Человечества "потеряшек". Ну и, наконец, если что-то пойдёт не так, даже будучи невооружённым — традиция! — позаботиться о своей безопасности.

Оставалось получить согласие кандидата и провести инструктаж.

Майор, будучи человеком ответственным, согласие дал, и спустя некоторое время на поверхность планеты, названной первыми поселенцами Индрой, прямо перед императорским дворцом (о том, что произносить это название следовало именно с заглавных букв, уважаемому гостю объяснили позже), на главную площадь опустился белый летательный аппарат, украшенный изображениями лавровых ветвей под опознавательными знаками ВКС.

Сел, выпустил из своих недр пассажира и тут же улетел. В небо. Во избежание...

К посланцу полузабытой Прародины местные жители отнеслись со смесью настороженности и уважения. Вполне понятной настороженности и диктуемого традиционной вежливостью уважения. Что Шмидта, успевшего за сутки нахождения на орбите планеты установить связь со всё ещё действующим ИИ законсервированной базы ВКС и получить от него отчёт о состоянии дел как на самой базе, так и в колонии, совершенно не удивило. Он бы и сам, окажись на месте хозяев, вел себя если не так же, то похоже. Вот только подобострастие, с которым нижестоящие вели себя в присутствии вышестоящих...

Впрочем, как Шмидт узнал во время подготовки, для той нации, представители которой составляли подавляющее большинство населения колонии, подобная манера поведения была очень даже привычной. Можно даже сказать, традиционной. Намного больше майора беспокоил тот факт, что своё государство "потеряшки" назвали Империей. А после аудиенции у здешнего Императора беспокойство это только усилилось — этот царёк оказался далеко не в восторге от появления "посланца из прошлого", и хотя немедленного отказа не последовало, на согласие помочь Прародине вряд ли можно было рассчитывать.

Ещё больше в этом подозрении майор укрепился, когда ему сообщили о желании Императора подумать, а потом — о необходимости спросить совета у Духов Первых. Поскольку вопрос слишком уж важный и не в компетенции обычных смертных. А обращение к Духам — это не просто так! Это церемония! Которую необходимо самым тщательным образом подготовить.

Иначе говоря, очередная проволочка. И Шмидт это прекрасно понимал. Но поскольку как-то повлиять на события возможности не имел, переносил задержку спокойно. Тем более что мог заранее предсказать, какой ответ даст играющий роль Духа Первых искин базы. В котором верность Человечеству — именно так, без указания на конкретную форму государственного образования — была прошита на уровне железа. Правда, существовала довольно высокая вероятность, что местный царёк попытается схитрить, но и на этот случай предусмотрительное начальство выдало посланнику соответствующие инструкции. И потому майор совершенно спокойно осматривал местные достопримечательности, ожидая, когда местным надоест заниматься глупостями и они перейдут к делу...

Местным надоело достаточно быстро, поскольку любое обращение к Духам Первых должно происходить как можно более торжественно и как можно более публично. И как о других очень торжественных и очень публичных мероприятиях, о нём объявляли заранее. И в этот раз тоже объявили, тем самым лишив себя возможности тянуть с церемонией. Так что на шестнадцатый день после прибытия ранним, по понятиям местной элиты — восемь часов! — утром он стоял на самой верхней смотровой площадке Императорской Горы. Почти пустой смотровой площадке, поскольку семья императора в этот раз расположилась ярусом ниже, "дабы не надоедали Высокому Гостю". Рядом переминался с ноги на ногу и тревожно оглядывался всё тот же Асим Лал, а по периметру расположились восемь вояк в устаревшей броне земного образца с не менее устаревшими лучевыми винтовками. Тоже исключительно "ради безопасности Высокого Гостя".

Мысленно хмыкнув, майор снизил громкость динамиков и посоветовал своему гиду в случае чего падать на землю и притвориться мёртвым. Ответом был удивлённый взгляд и, после небольшой паузы, едва заметный кивок.

Через час Асим Лал снова начал проявлять признаки беспокойства, объяснив поинтересовавшемуся причиной Шмидту, что согласно традиции нога Императора должна ступить на дно котлована ровно в девять часов одиннадцать минут утра. Точно в ту минуту, когда много-много лет назад опоры корабля Первых коснулись поверхности планеты. Однако Император почему-то не двигается с места. А это очень и очень плохо, потому что...

Объяснения были прерваны выскочившим на площадку немолодым аборигеном. Тяжело дыша, этот, судя по богатым одеяниям, придворный доковылял до майора, дважды стукнул того кулаком по ноге и просипел, что великий император повелевает железному человеку спуститься и занять подобающее место в свите. И побыстрее.

Это было неуважением. И не только по местным обычаям, но и по общепринятым в принадлежащей людям части галактики. А ещё это было провокацией, на которую майор Родерик Шмидт, полномочный представитель Содружества на данной планете, решил поддаться. Отмахнувшись от предложения наблюдавшего за происходящим ИИ базы уничтожить наглеца ("Рано! Исполнитель..."), майор ухватил упомянутого наглеца за шею, поднял над землёй и какое-то время вглядывался в побагровевшую физиономию. Затем аккуратно поставил на то же место и громко, чтобы услышали и стоящие в оцеплении, заявил:

— Передай вашему императору, что он слишком мал, чтобы повелевать гражданином Содружества!..

Когда незадачливый гонец покинул площадку, Лал пробормотал:

— Нынешний Император хитёр, жесток и мстителен.

— И народу не нравится, — тоже тихо хмыкнул Шмидт.

Сопровождающий промолчал, однако майор понял и спросил:

— Почему не поменяете?

— Нельзя! — тоскливо выдохнул Лал. — Его утвердили Духи Первых!

— Во-от как, — протянул Шмидт, одновременно отправляя искусственному интеллекту базы запрос. — А если духи его... покарают?

— Э-э-э... В каком смысле? — не понял Лал.

— В самом прямом, — терпеливо пояснил Шмидт. — Сожгут лучом света, например. Или молнией. Или ещё как-нибудь.

Вопрос: "А за что?" — не прозвучал. И так было понятно: за проявленное неуважение...

Тем временем внизу наконец-то сообразили, что ждать чужака нет смысла, и процессия двинулась с места. Под завывание — иначе не скажешь — труб и мерный стук барабана. Очень громкое завывание.

Лал, вспомнивший о своих обязанностях гида, объяснил, что это на случай, если Духи Первых вдруг спят или чем-то заняты. Чтобы предупредить.

Когда процессия преодолела четверть пути к воротам базы, какофония прекратилась, музыканты быстрым шагом отправились обратно, процессия же не задерживаясь проследовала дальше. Достигнув середины котлована, шествие остановилось. От общей массы отделились пятеро — император и, по словам Лала, четверо самых доверенных приближённых. А когда до входа осталось пятьдесят метров, остановились последние четверо сопровождающих, так что к воротам император подошёл один.

Подошёл. Постоял. Развёл руки в стороны, так, что издали казалось, будто он к чему-то прикасается. Снова немного постоял, затем опустил руки, развернулся и пошёл обратно...

Когда вихрь, вынесший оставшийся от императора пепел из котлована, унялся, майор Родерик Шмидт, известный также, как Упёртый Род и просто Упёртый, повернулся к спутнику и, не снижая громкости динамиков, предложил:

— Ну что, Лал, пойдём, я представлю тебя Духам Первых...

Великий Император Асим Первый Лал правил ровно сорок четыре года и четыре дня. Свершив за это время множество великих деяний, среди которых было создание Четвёртой Достопримечательности — четырёхметровой статуи, выполненной из белого камня, установленной на Императорской Горе, на самом краю верхней смотровой площадки. Особый человек, приставленный к ней, без всякой платы расскажет любому интересующемуся, что статуя эта изображает Посланца Первых. В натуральную величину и со всеми подробностями. Явившегося однажды, дабы покарать лжеца и воссоединить Народ Индры с другими потомками Первых.

Родерик Шмидт выполнил ещё одну дипломатическую миссию. И тоже успешно. Затем получил новое тело и после реабилитационного периода вернулся к своим любимым штурмовикам, но уже подполковником и на должность заместителя командира полка по лётной подготовке. Но несмотря на повышение, продолжил водить своих подчинённых в бой и погиб во время штурмовки вражеского линкора.

А война... Война продолжается...

Постскриптум

А ещё среди жителей Индры ходит легенда, что в тёмные ночи, когда никто не видит, статуя Посланца Первых сходит со своего пьедестала и разминает затёкшие от долгого стояния члены...

Март - 02 мая 2022

Санкт-Пербург