Гарнизонная служба

ГАРНИЗОННАЯ СЛУЖБА

Гарнизонная служба скучна, нудна, тосклива и... много чего ещё отрицательного. По себе знаю. По собственному печальному опыту.

Правда, объективности ради следует заметить, что в данном конкретном случае есть и положительный момент: за сидение в этой глуши нам — нашему отряду — доплачивают, как за участие в боевых действиях. Ну и плюс некоторые другие плюшки, по мелочи...

Нет, дело не в нашей меркантильности! Этот контракт — своего рода оплата за помощь, оказанную имперским ВКС. Мы тогда только вернулись после одного... дела. Успешного. И едва успели выгрузиться, как нас в добровольно-приказном порядке привлекли к отражению внезапного (разведка с аналитиками проворонили) и бестолкового (ни тактического, ни стратегического смысла в нём не было) удара механоидов.

Вот мы и... Отразили.

Ах да! Мы — вольный отряд шагающей техники! Наёмники, если хотите. Работаем на планетах. Не самый крутой, но и не самый дохлый. Большая пирамида. То есть штурмовик (мой Черныш) типа "лягушка", хотя данный экземпляр больше похож на краба. Плюс три гуманоидных тяжа — один вроде как лишний, но... В общем, сил отказаться не было. Да.

Далее — четыре середняка и восемь мелких. Тут всё по штату.

Ну и, само собой, ремонтники и хозяйственники с полагающимися техническими средствами. Они же, в случае чего, оборона лагеря.

Было.

Потом случился "призыв на службу", и от всего этого великолепия остались, не считая тыловиков, только тяжи, середняк, два мелких и мы с Чернышом. Так что предложение вояк пришлось к месту — что сидеть полгода просто так, проедая заработанное, что в гарнизоне на полном (или почти полном) обеспечении и за неплохие деньги.

А теперь — подробности.

Система на границе зон влияния Империи и ДФМ*. Одна обитаемая планета. И две колонии на ней — имперцев и федератов.

*Демократическая Федерация Миров — она же Малая Федерация, она же Малая. Крупное государственное образование, граничащее с Империей.

Далее. Ни одни, ни другие с принятием этой системы в свой состав не торопятся. Невыгодно. Но и уходить, оставив её соседу — тоже. Поскольку вопрос престижа. Вот и договорились о совместном владении, обставив это рядом условий. Одним из которых стало присутствие на территории "воинского подразделения достаточной силы", конец цитаты.

В мирное время там дослуживали ветераны. В мирное время. Сейчас же, когда всех выгребли, приходится привлекать наёмников. Но одно дело — полную группу, которую можно использовать где-нибудь ещё, и совсем другое — огрызок вроде того, в который превратились мы. Хотя по документам — полный штат плюс усиление. И это, между прочим, чистая правда, поскольку нам удалось вытащить с поля боя все битые машины. Свои, понятное дело. Других там просто не было.

Так что никакая это не синекура, придуманная, чтобы заплатить нам больше предусмотренного утверждёнными ставками, а голый расчёт. Вот так...

Но вернёмся к нашим баранам!

В первую неделю службы на новом месте скучать было некогда: люди приходили в себя, знакомились с базой, с обязанностями, с окрестностями... С местным персоналом, в котором не было ни одной, кхм, дамы...

Ещё — срочно приводили в порядок оставшиеся на ходу машины.

В конце этой недели взвод отставников-резервистов, притворявшийся до нашего прибытия батальоном мотопехоты, пожелал нам спокойной службы, погрузился в катер и отбыл... Не скрывая счастливых улыбок... Нам бы насторожиться, но-о-о...

А с другой стороны — толку-то? Уже согласились, отыгрывать назад поздно.

Вообще, служба была, как говорили предки, не бей лежачего. Раз в сутки патрулировать рокаду, заодно осуществляя прикрытие "чистильщика", и появляться на контрольных точках, расположенных одна к северу, а другая к югу от базы. Такое их, этих точек, расположение объяснялось тем, что при делёжке планеты границу провели по реке, текущей почти строго по меридиану. Чтобы не заморачиваться.

Так вот. Появиться на точке следовало не позже десяти часов утра по местному солнечному времени, проторчать, то есть отдежурить там три часа, ведя наблюдение за сопредельной стороной и вообще, и вернуться. Для чего — а Бездна его знает. Как поведали местные, так с самого начала повелось, с подписания договора о разделе.

То же касается и патрулирования: прогулялся раз в сутки туда-сюда — и домой. Но тут хоть смысл присутствовал — охранять этого самого "чистильщика". Морально устаревшую и потому списанную машину разграждения, переоборудованную под местные нужды. То есть под расчистку дороги. Которая зарастала с прямо-таки ураганной скоростью. Как объяснили местные, если эту растительность не уничтожать, через два дня придётся прорубать дорогу заново. Привирают, скорее всего. Хотя, может, и нет... В любом случае, об этом пусть у начальства голова болит. Нас с Чернышом на это дело не привлекут — нам там тесно. Как и другим тяжам.

После отбытия "имитаторов", как их обозвал наш штатный повар, за организацию службы взялись всерьёз. И для начала волевым решением командира отряда главный инженер, пилотировавший, по совместительству, внештатный тяж, был освобождён от всяких там прогулок, дежурств и прочего геморроя. Середняка с мелкими закрепили за "чистильщиком", а штатных тяжей, включая нас с Чернышом — за точками. Двое дежурят, один на базе. На следующий день меняются. Распорядок — прогулка, обед, час отдыха — и крутить гайки. Но не какие попало, а строго те, на которые укажет приставленный механик.

М-м-м... не совсем точно выразился. Правильно — к которому приставили. Н-да... Даже техобслуживание своей машины — только под наблюдением. Относится ко всем, включая командира.

Ну и "гулять", понятное дело, не куда захочется...

Через неделю такой жизни меня начала одолевать скука. Ещё через неделю эта скука отступила под давлением внешних обстоятельств — прибыли четверо из девяти получивших ранения пилотов. Один долечился, трое — сбежали. "Безответственная молодёжь", как нас обозвал замкомандира, радовалась, командир хмурился, а упомянутый зам вместе главным инженером матерились. Второй из-за того, что теперь придётся перекраивать весь график ремонта, чтобы как можно быстрее посадить вернувшихся на их машины, а первый — потому что на нём, как на самом ответственном, лежит вся канцелярщина. Традиционно. Которой с нашим переходом на службу значительно прибавилось. Потому что Имперские вооружённые силы не нанимают, а призывают. Пусть и временно. А раз призвали — будь добр соблюдать правила.

На какое-то время жизнь базы оживилась. Новоприбывшие делились впечатлениями о госпитале. Пересказывали дошедшие до них слухи, рассказывали о забавных случаях и так далее. Потом постепенно всё вернулось в привычную колею, и вскоре на меня опять накатила тоска. Да такая, что хоть стреляйся. Может, и застрелился бы, но заметил, что во время дежурства на Северной точке становится легче.

Копаться в себе и выяснять, что, как и почему, не стал и как только вернулся, отправился к командиру. Тот выслушал, посмотрел на меня задумчиво и кивнул, а к вечеру вышел приказ по отряду о назначении меня постоянным дежурным на точке "Север"...

Как ни удивительно, но полегчало почти сразу после объявления о приказе. А когда на следующий день ровно в девять часов пятьдесят пять минут я вывел Черныша на позицию, стало ещё лучше...

Точка "Север" представляла из себя лишённый растительности холм, возвышающийся над окружающим лесом метров на двадцать. На его вершине находились две базальтовые глыбы, расположенные так удачно, что между ними легко помещался Черныш и ещё хватало места поднять "руки" со всеми навешенными на них стрелялками.

Но главным достоинством точки было не удобство позиции, а открывающийся с неё вид. Тёмно-зелёный ковёр, образованный верхушками деревьев. Примерно в пяти тысячах метров морщина на этом ковре, намекающая на протекающую там пограничную реку. И, наконец, ещё пятью тысячами метров дальше, уже на том берегу, высокая тёмно-розовая скала с двумя близко расположенными пиками, правый из которых был примерно на треть выше левого. Довершала же картину дорога, благодаря невероятной прозрачности воздуха, ясно различимая в далеко не разведывательную оптику Черныша...

Не знаю почему, но эта картина действует успокаивающе. Хотя и не слишком. Ещё бы какое-никакое движение было. На дороге. Но — увы. И "имитаторы", когда вводили в курс дела, об этом упоминали...

Странно...

Хотя мне-то какая разница?..

Вот так, в тишине и покое прошла неделя. Потом ещё два дня. А на третий я, то есть Черныш, был атакован. Ну или подвергся нападению с сопредельной стороны. Через двенадцать с половиной минут после перехода в режим наблюдения на том берегу реки, у скалы, чуть ниже дороги блеснул огонёк. Потом ещё раз. И, наконец, стал светить непрерывно. Как будто солнечный луч отразился от чего-то... от чего-то. Или, другими словами, кто-то пустил в сторону точки "Север" солнечный зайчик. Вот только как раз в эти минуты то место было накрыто тенью облака. А тут ещё и бортовой вычислитель, проанализировав этого "зайца", выдал предупреждение, что нас подсвечивают системой целеуказания. С вероятностью восемьдесят один процент...

Дальше тело действовало без участия разума.

Черныш присел почти к самой земле, наклонив корпус на двадцать два градуса вперёд. Чтобы, с одной стороны, максимально уменьшить площадь фронтальной проекции, а с другой — принять возможный удар с фронта на верхнюю бронеплиту под выгодным углом. Проще говоря, чтобы то, что прилетит, отрикошетило. "Руки" же с навешенными на них стрелялками приподнялись в боевое положение и нацелились в сторону предполагаемой угрозы.

Все эти действия заняли восемь секунд. Сам знаю, что много. Но — масса. Так что меньше — никак. Во всяком случае, на нынешнем уровне развития науки и техники...

Но вернёмся к нашим баранам. Опять.

После перехода в защитную стойку наступила очередь общения с начальством. Дела не то что долгого, но... небыстрого, скажем так. Поскольку для начала предстояло всё правильно сформулировать. Потому что вопля: "А-а-а!!! Спасите!!! Убивают!!!" — никто не поймёт и не оценит. Так что пришлось напрячь мыслительные способности. Но в конце концов сформулировал и отправил. По боевой связи, поскольку благодаря высокому (в смысле, над уровнем моря) положению доставал до базы без проблем, а использовать обычный канал почему-то не хотелось.

Потом осталось только расслабиться и ждать ответа. Или прилёта чего-нибудь особо убойного. Ну или не особо — меня, по моим внутренним ощущениям, любой вариант устроит...

База телилась (не знаю, что означает это слово, но, по слухам, предки его использовали в похожих ситуациях) целых пять минут, прежде чем разродиться коротким приказом: "Не стрелять. Ждите". Юмористы, блин. На десять... Ну, пусть даже на девять тысяч метров не всякий снайпер бьёт. А тут — штурмовик...

Ладно, шутить так шутить. Запросил разрешение уточнить дистанцию лазерным дальномером. Он у меня нештатный, об этом вся группа знает. А вот о том, что всё равно дальше пяти тысяч не работает — только я и, может, главный инженер. Но запрос выглядит вполне логично — объект-то за границей!..

На этот раз ответ пришёл почти сразу, минуты не прошло: "Ответ отрицательный. Ждите". И следом ещё один: "Черныш, — даже позывной вспомнили, — повторяю. Ничего не предпринимать. Ждите". Вот так!

Ещё через четыре минуты пришло сообщение, подписанное кодом командира отряда. Командира интересовала текущая обстановка. Доложил, что без изменений, и спустя ещё минуту получил приказ оставаться на месте, ничего не предпринимать, но в случае агрессивных действий с той стороны отойти на обратный склон и доложить...

На базе меня встречала весьма и весьма представительная делегация: командир, его зам и главный инженер. У ворот. Торжественно...

Хотя нет, это я... того... преувеличиваю. Про торжественность. Просто встретили. Оглядели с ног до... то есть сверху донизу, обошли вокруг. Потом главный инженер махнул рукой в сторону ангара, и я повёл Черныша на стенд — ждёт его, судя по всему, тщательнейшее освидетельствование всех систем с составлением официального заключения.

Н-да...

Что ж это за хрень нас подсвечивала?.. Интересно до жути. На всякий случай, пока шёл, скинул на флешку запись дежурства. Почти полную — начиная с выхода из ворот базы утром и заканчивая спуском с холма. Там же — в смысле, на той же флешке — отдельным файлом уже лежали "мысли" бортового вычислителя о характеристиках облучения. Так что к беседе с командирами был готов. Во всяком случае, к первой её части, докладу. А вот к вопросам...

Когда я наконец выбрался из своего железного друга (безо всяких кавычек!), к нему, по знаку главного инженера, тут же ринулись оба его помощника. Причём с такими решительными мор... физиономиями, что я мысленно пожелал Чернышу выстоять. Меня же представительный конвой, обступив с трёх сторон (чтобы не сбежал?), сопроводил в...

А вот и нет! Штаб отряда располагался в штабе базы, а меня повели... И не в фургон, где размещался наш "Пункт координации и связи" — зачем дразнить командование базы? Не-ет! Меня эскортировали в каморку главного инженера! Тем более что за формальным поводом далеко ходить не надо: установка нештатного оборудования без согласования с бла-бла-бла... А что там на самом деле...

А на самом деле, просмотрев запись три раза — первый на нормальной скорости, а второй и третий чуть ли не покадрово — моё доблестное начальство сперва впало в глубокую задумчивость. Минуты на две. Потом затребовало характеристики облучения и долго их изучало, пока, наконец, главный инженер не постучал пальцем по одной из строчек:

— У тебя ведь аппаратура не штатная?

Скотина.

Хотя зря я так. Сколько он уже знает?.. Да с самого начала! А якобы проговорился только сейчас. И командир знает — не удивился. Ни капельки. А вот зам... Н-да... Но в любом случае, это не моё дело. Так что я со спокойной душой подтвердил: да, нештатная. Лучше.

Начальники помолчали, переглядываясь, потом командир хлопнул рукой по столу, поднялся и раздал задачи: главному инженеру — поискать в базах аналоги, заму — навешать местным лапшу на уши, а мы с ним пройдёмся до столовой. Ну и поговорим по дороге.

До столовой шли долго. То есть дошли-то быстро. До входа. И там встали — надо было закончить... Даже не знаю, как это назвать — лекцией, инструктажем... рассказом? Всем вместе?..

Может, сказкой?..

Сказкой о предчувствиях... Хм?.. А почему бы и нет? Звучало-то это всё... И если бы сам не столкнулся... Несколько дней назад... Когда распсиховался до того, что едва не застрелился...

Нет, с прямыми доказательствами полный... этот... швах, да?.. Только косвенные. Ага. Железобетонные. Звучит?..

Второй день Великой Эпохи Тёмного Светляка (сам придумал!), прошёл так же. За исключением совещания на высшем уровне с моим участием. А вот на третий, когда я, пообедав, неторопливо (целый час отдыха впереди!) потягивал компот, в столовую вошёл командир в сопровождении какого-то типа невразумительной наружности. Подвёл этого типа ко мне, представил, обозвав представителем имперской разведки, и отправился за стол для комсостава. Перекусить перед кручением гаек. Мы же с представителем одновременно вздохнули и занялись обсуждением.

Для начала представитель "обрадовал" меня сообщением, что мои сведения подтвердились. Потом — что нам, отряду вообще и мне в частности, за обнаружение неизвестных разумных инопланетян полагается премия. Причём мне, как главному герою, больше. Потом он попытался сманить меня в свою контору, но услышав условие моего согласия — перекрасить Черныша в розовый цвет — погрустнел, и мы наконец-то перешли к делу.

За следующие полчаса мы успели три раза поскандалить (говорят, предки считали это число мистическим) и столько же раз помириться. Ещё он прочёл короткую лекцию о способах работы с обнаруженными у меня возможностями. Очень короткую. Поскольку у меня нет нужных допусков, а дело это — у-у-у!..

К концу этого получаса мы всё же достигли взаимопонимания в вопросе, что с этим делать. Точнее, определились с вариантами: оставить как есть или бахнуть. И если первый вопросов не вызывал, то вот со вторым опять разошлись во мнениях. Я предлагал орбитальный удар главным калибром линкора, представитель — ранцевый заряд и диверсантов.

Аргументы, которые выдвинул представитель — линкор могут не дать. Это первое. Даже если дадут, как объяснить стрельбу по территории другого государства? Это второе. Ранцевый заряд можно и в загашниках родного подразделения отыскать (опа!). Это третье. Потом он сообразил, что ляпнул, и пока приходил в себя, я последовательно и методично опроверг его аргументы. Все, кроме первого, потому что и правда могут не дать.

А вот со вторым было просто. Вот так, навскидку — ошибка наводчика, сбой вычислителя, сапог на пульте. Или ботинок, если на данном конкретном линкоре сапоги не носят. Когда я всё это вот так, без запинки перечислил разведчику, тот сначала вытаращил глаза, а потом совершенно неприлично заржал.

Ржал он недолго, секунд десять, потом перевёл дух и спросил, чем мне не нравится заряд. Ранцевый. А когда я сказал, что способом доставки, весь как-то подобрался и то ли потребовал, то ли попросил подробности. Ну я и выдал. Что при одной только мысли подойти к тому месту ближе, чем на семь тысяч, меня мороз по коже дерёт. Даже на Черныше. А уж без него я и на точку ни за какие коврижки не вылезу. Вот так. А если ему нужно ещё подробнее...

Закончить мне не дал пилот катера, заглянувший в столовую и заявивший, что если пассажир сейчас же не загрузится, то полетит следующим бортом. Через две недели. Пассажир, понятное дело, тут же вскочил, сказал мне, что понял, попрощался со всеми сразу и помчался к выходу. Похоже, командировочные, про которые он мне заливал, не такие и большие...

До конца послеобеденного отдыха оставалось около семи минут, и я решил потихоньку выдвигаться в сторону рабочего места. Хотя не хотелось. Очень не хотелось. А вот поспать часиков... несколько — это с превеликим удовольствием. Но — увы. Техника сама себя не починит...

Я уже начал подниматься, когда мне на плечо легла чья-то рука, заставив сесть обратно, и почти сразу напротив опустился командир. Некоторое время мы сверлили друг друга взглядами, потом он поинтересовался, как прошло. Ну я и ответил, что линкора не дадут и Черныша в розовый не покрасят. Зато обещают премию. Мне и отряду. Может, и не замылят.

Хмыкнув, командир обрадовал тем, что премии от военного ведомства не замыливают. Ибо чревато. А ещё — налоги с них не берутся. Они с любых выплат военного ведомства не берутся. И вообще...

Потом мы опять смотрели друг на друга. Командир что-то пытался определить по моему лицу, а я — я хотел спать. Очень. Почему-то этот разговор с армейцем меня вымотал. Наконец командир встал, посмотрел, как я вслед за ним выкарабкиваюсь из-за столика, и в приказном порядке отправил в койку...

* * *

По данным официальной статистики*, средняя точность предсказаний прогнозистов составляет девяносто восемь процентов. Минимальная — девяносто один процент. Максимальная — асимптотически приближается к ста процентам. Неплохо. Можно даже сказать, отлично. Если не знать о другой статистике. Неофициальной. По данным которой никакой корреляции между точностью предсказания и вероятностью успешного освоения найденного мира не прослеживается.

*Дабы не плодить сущностей, в эпизоде используется человеческая терминология.

Координатор второго подкласса пятого уровня подавил вздох: государство вовсе не прочь поделиться результатами работы своих специалистов. Даже более того: чтобы получить разрешение на поиск, необходимо официально приобрести хотя бы один комплект координат. В обмен на пятьдесят процентов прибыли от поглощения. В случае успеха. В случае же провала проще прыгнуть на поглощающую сеть, установленную — опять же официально — для защиты от энергетического воздействия со стороны внешнего мира. Неофициально же — после нескольких имевших место случаев — для предотвращения бегства неудачников. Теперь, если не хочешь оказаться в роли бесплатного источника энергии, остаётся только самоубийство. Поступок, недостойный добропорядочного гражданина...

С одной стороны...

С другой же, сдаться — то же самое самоубийство, только растянутое во времени. Потому что несмотря на официальные заявления, что после возмещения ущерба сдавшегося выпустят, никто из отправленных в коллектор не вернулся. Вот и думай...

Хотя не рано ли? Это всего лишь вторые координаты. И выделенные для них ресурсы пока ещё не исчерпаны. Их хватит ещё на пять оборотов этой планеты. Наконец, аналитики. С одной стороны — "Вероятность ошибки предсказания девяносто процентов". Это той части пакета, в которой говорится о гуманоидном населении. Вывод сделан на основании наблюдения за единственным представителем местной цивилизации, регулярно появляющимся в поле зрения сенсоров. Представитель этот совсем не походил на гуманоида. А вот на земноводного — целиком и полностью.

И ещё одно заключение, сделанное на основе тех же наблюдений: вероятность присутствия на данной планете разумных существ составляет менее десяти процентов. А вот с другой — приписка о желательности в присутствии объекта несколько раз поменять режим работы приманки. Просто для очистки совести и уточнения, кто не прав. Проявит объект любопытство — ошибаются аналитики. Не проявит — прогнозист.

Правда, предъявить какие-либо претензии по этому поводу не получится. Официальные службы скорее прихлопнут неудачливого координатора, чем признаются в некорректном обращении с важными данными. Для некоторых — жизненно важными. Но всё равно, прислушаться к рекомендациям аналитиков имеет смысл. Просто чтобы потом не корить себя за упущенную возможность — вдруг случится чудо? А если нет, через два оборота планеты прокол будет закрыт в связи с бесперспективностью. В конце концов, в плане ещё три группы координат.

* * *

Утро было... даже не знаю, как описать. Наверное, самым подходящим определением будет "невероятное". Светлое. Радостное. Тёплое... Может, потому что выспался? Впервые за восемь месяцев? Или из-за сна? Глупого, даже дурацкого? Сна, в котором я сижу на большом камне (левом, если смотреть на красную скалу), а рядом Черныш сам (!) ухватил зелёного инопланетянина левой "рукой" поперёк туловища, а правой щёлкает его по большим оттопыренным ушам, одновременно читая какую-то нотацию. Модулированным звуком.

Ну и в качестве ягодки на торте — сообщение из местного отделения Имперского банка. О поступлении денег. Аж семи тысяч кредитов. Разведчики? На всякий случай сразу после завтрака спросил командира отряда, и тот подтвердил: да, они. Обещанная премия за обнаружение неизвестных ранее чужих. Тридцать процентов отряду и семьдесят мне, как непосредственно обнаружившему.

Как-то неловко стало, честно. Но командир успокоил. Объяснил, что это общепринятая практика. Мол, если член отряда подзаработал где-то на стороне, то тридцать процентов отдаёт в общий котёл. Потом он напомнил об осторожности, о необходимости вести запись, и мы разошлись. До обеда.

В таком вот прекрасном настроении я и прибыл на точку, где занял привычную позицию и погрузился в созерцание. Тоже привычное. Ровно через двенадцать с половиной минут, когда, как и в самый первый, и в последующие дни, гм, контакта, на том же самом месте включилось... неизвестно что, вышел, отправил сообщение на базу, получил подтверждение и опять погрузился. На шесть минут. Потому что именно через это время нехороший инопланетный (или правильнее будет иномирный?) светляк вдруг начал подмигивать и менять яркость.

Пришлось снова выходить из созерцания, отправлять доклад и ждать ответа. На этот раз — долго. Целых десять минут. Что вполне понятно, поскольку дежурный наверняка связался с командиром, тот подумал (сам или с чьей-нибудь помощью), принял решение и сообщил дежурному... Который тоже подумал, но уже над формулировкой, и в конце концов разродился коротким: "Продолжать наблюдение"...

К концу дежурства случилось ещё одно событие, уже вполне себе ожидаемое: светляк не выключился. Так что покидать позицию пришлось не просто задним ходом, а ещё и не выходя из защитной позы. Разок чуть не свалился, но справился — я и до этого не рисковал разворачиваться в виду у предполагаемого противника, так что какой-никакой опыт имелся. Ну а на базе меня опять встречала представительная делегация, несколько обеспокоенная произошедшими изменениями в поведении чужаков. Встретила, поглядела на мою довольную... лицо и разошлась. И только когда я после обеда явился в ремзону, подошёл главный инженер и поинтересовался. Но, опять же, не гостями незваными, а моими планами на неожиданно свалившееся, кхм, богатство. В смысле, не собираюсь ли ещё чего в Черныше поменять. На нештатное. Или всё же перекрасить.

Шутник...

Правда, еcли кто и может что-нибудь посоветовать — что-нибудь одновременно реальное и полезное — так только он. Так что пусть его.

Утром пятого дня настроение хотя и не было таким же прекрасным, как утром предыдущего, но всё равно оставалось на высоте. Даже несмотря на то, что главный инженер сделал на инструктаже вид, что не замечает моего вопросительного (а также уважительного, почтительного и так далее) взгляда. Но я всё равно не обиделся. Во-первых, потому что тема явно не предназначена для быстрого обмена мнениями. Или репликами? А во-вторых, семь тысяч — это слишком мало. Так что я его прекрасно понял. Прослушал (в обоих смыслах) инструктаж, промолчал в ответ на командирское: "Вопросы?" — и отправился на точку.

Там тоже всё шло по распорядку: занял позицию — доложил, начали подсвечивать — опять доложил. Устроили светопреставление... или светопредставление?.. Короче, начали мигать — ещё раз доложил. В одиннадцать часов четырнадцать минут по местному солнечному времени светильник погас — и снова доложил!..

А в одиннадцать девятнадцать меня... Даже не знаю, как сказать. Грохнуло, стукнуло и тому подобное — не то, поскольку подразумевают внешнее воздействие. А у меня-то шло изнутри!..

В общем, я вдруг ощутил, что ничто на меня больше не давит! Вот! Ушли чужаки! Совсем! Так что можно... н-ну-у-у... залезть, например, на один из камней и показать красной скале...

Но это меня понесло. От неожиданности. И никуда я, понятное дело, не полез. И даже не доложил. А просто сидел с глупой, как подозреваю, улыбкой и наслаждался жизнью...

Недолго сидел. Потому что жизнь эта самая продолжалась и требовала своё. Вот и с меня потребовала. Вызовом по внешнему каналу:

— Большой Чернышу. Уточните координаты цели.

— Черныш Большому. Ответ отрицательный, — понятно, что невпопад, но просто мозги ещё не окончательно пришли в норму.

— Большой Чернышу. Не понял. Уточните координаты цели.

— Черныш Большому. Цель отсутствует, — и опережая всякие уточняющие вопросы, добавил: — Опоздали вы, парни. Ровно на две минуты.

10 сентября 2022 — 14 декабря 2022

Санкт-Петербург