Разные формы жизни

РАЗНЫЕ ФОРМЫ ЖИЗНИ

Она была счастлива.

В Мире, таком большом и прекрасном, можно было кружиться с ветерком в тёплых лучах солнца. Или, когда прилетала тучка, танцевать между каплями дождя. Или просто парить, наблюдая за перелетающими с цветка на цветок деловитыми жужжалками. Очень деловитыми. И просто невероятно забавными в своей деловитости.

Ещё, паря, можно было легко следить за землеройками и аккуратно отводить их в стороны. Туда, где они не смогут ничего испортить. И за некоторыми растениями, чтобы не сильно разрастались, захватывая территорию соседей. И за источниками. Подземными. И много за чем ещё.

И с наступлением холодного сезона дел не убавлялось, а как бы даже наоборот. Зато можно было танцевать со снежинками и любоваться ими. А по ночам слушать шёпот далёких звёзд...

И так — день за днём. Сезон за сезоном. Год за годом...

Она не задумывалась о времени...

Она была счастлива...

День, когда всё изменилось, начинался совершенно обычно. С осмотра Мира. Она летела по расходящейся спирали, над самыми верхушками растений, ловя исходящие от них колебания энергии и время от времени поглядывая по сторонам. Ей оставалось совсем немного до завершения облёта, когда на западе, высоко в небе вспыхнул огонёк и начал быстро приближаться к земле.

Она знала, что такое метеориты. И знала, чем грозит падение такого небесного странника в её Мир или вблизи него. И потому, послав предупреждение сёстрам и не дожидаясь ответов, потянулась всеми имеющимися силами навстречу незваному гостю...

* * *

Капитан и первый пилот малого экспедиционного корабля "Перка"* Хенрик-Нилс-Пьетро-Джованни Скварчалупи (что поделать, смешение культур), сидя в левом пилотском кресле и слегка расфокусировав взгляд, чтобы держать им сразу главный навигационный экран и несколько размещённых ниже экранов поменьше, предавался неспешным размышлениям о несуразностях человеческого бытия. Благо этап динамического торможения благополучно пройден и осталось только неспешно (относительно) спуститься и сесть неподалёку от одной из многочисленных аномалий, обнаруженных при предварительных облётах.

*Perca — (исп.) окунь.

Аномалии эти, имевшие форму правильного (по данным бортовой аппаратуры) круга и одинаковые (по ним же) размеры, были в большом количестве равномерно расположены по всей поверхности планеты. И совсем не нужно иметь учёную степень, чтобы сообразить: это неспроста!

Вот присутствующая на борту научная братия и сообразила. И на устроенном по этому поводу совещании (а что поделать? Традиции разведки ещё с докосмических времён — право голоса есть у каждого) высказалась однозначно: садиться!

Конечно, капитан мог воспользоваться своим правом вето. Мог, но решил, что кусочек славы не повредит, и согласился. И теперь с некоторой скукой наблюдал за мелькавшими на экранах цифрами — параметры траектории снижения рассчитаны заранее, тщательно проверены и, поскольку случай особый, так же тщательно перепроверены. Собственно, сейчас значение имели не столько сами цифры, сколько их цвет. Белые — параметр соответствует расчётному. Зелёные — есть отклонения, но в безопасных пределах. Оранжевые — отклонения вышли за безопасные границы, но ещё не стали критическими. Красные...

Корабль как будто с разгона влетел в стену из баллистического геля, пробил её и сейчас полз — иначе не скажешь — на остатках кинетической энергии. Цифры, показывающие скорость поступательного движения, гордо светились ярко-алым...

Не рассчитанные на такие нагрузки гравикомпенсаторы обиженно застонали и отключились, но свою задачу выполнили. И капитана, как и сидящего в правом кресле второго пилота, швырнуло вперёд всего лишь с четырёхкратным ускорением, с которым успешно справились ремни безопасности. Что же касается других членов экипажа, тут всё зависело от личной дисциплинированности и удачливости. Во всяком случае, соответственным образом проинструктировали всех...

Но это потом. Сейчас нужно было спасать корабль. Который, судя по показаниям вариометра, терял высоту с опасной скоростью. Или, говоря проще, падал. Вариантов было всего три. Первый — включить маршевые и попытаться выскочить на орбиту. Второй — всё же попробовать совершить нормальную посадку на планетарных. Третий...

Скварчалупи вспомнил слышанный ещё в молодости спор, один из участников которого доказывал, что для службы в дальней разведке простой склонности к авантюризму недостаточно. Нужно быть авантюристом до мозга костей. Капитан Скварчалупи вспомнил эти слова, потому что третий вариант заключался в том, чтобы включить планетарные двигатели в самый последний момент. Когда до поверхности останется всего ничего. Чтобы только снизить перегрузки при столкновении до приемлемых.

Конечно, после такой посадки корабль больше не взлетит, но зато экипаж выживет. А там, глядишь, и с местными удастся договориться...

Объяснив задумку присутствовавшим в рубке второму пилоту и бортинженеру, капитан объявил по трансляции приказ всем оставаться на своих местах, обрычал рвавшегося оказывать помощь пострадавшим медика и занялся постановкой задачи бортовому вычислителю.

Много времени это не заняло, поскольку среди имеющихся шаблонов присутствовал и как будто по заказу написанный для данной ситуации. В незапамятные времена. Когда человечество ещё только делало робкие шаги за пределы своей системы. Всего... опасаясь и от всего шарахаясь. По приказу неведомого буквоеда и формалиста, считавшего, что программа для космодесанта может быть полезна и на других кораблях. И с тех пор исправно включаемая в обязательный набор программ бортовых вычислителей. Само собой, откорректированная версия. Вместе с прочими шаблонами, написанными для разных случаев...

Введя последний параметр и отдав команду начать выполнение программы, Скварчалупи снова перенёс внимание на показания приборов. И прежде всего — вариометра и высотомера. И если первые почти не менялись, вселяя осторожный оптимизм, то вот вторые его — этот самый оптимизм — разносили вдребезги: корабль продолжал падать. Увы, в настоящее время сделать что-либо ещё не представлялось возможным, оставалось только ждать.

Когда до поверхности осталось чуть более десяти тысяч метров, корабль снова как будто врезался в невидимую преграду, но в этот раз не носом, а плашмя. И снова гравикомпенсаторы погасили перегрузку не полностью, дав экипажу возможность насладиться утроенной силой тяжести. Но по сравнению с тем, что скорость падения резко снизилась, это были недостойные внимания мелочи. Намного больше капитана волновал вопрос "Почему?". Неужели аборигены не видят, что к ним в гости залетел не какой-то там астероид, а...

А что?..

Припомнив, что на орбите планеты не было обнаружено ни чего-то, хотя бы отдалённо напоминающего искусственные спутники, ни даже техногенного мусора, Скварчалупи помянул маму свиньи. Ведь можно же было совместить предположение о наличии на планете высокоразвитой цивилизации — или хотя бы оставшейся от неё автоматики — с вопиющей пустотой в околопланетном пространстве!

Капитан снова выругался — на этот раз мысленно — и, протянув руку, щёлкнул тумблером выпуска посадочных опор.

* * *

Она знала, что такое метеориты. И знала, что эти пришельцы из пустоты Внешнего Мира бывают разными. От очень маленьких, сгорающих в воздухе, не успев даже добраться до поверхности, до очень больших. Способных разрушить Большой Мир. Очень больших и очень тяжёлых. Таких больших и тяжёлых, что сёстрам приходилось не просто делиться силой, а смыкаться в единую сеть. Образуя Единый Разум. Единую Сущность. Могучую, но совсем не приспособленную для ухода за маленькими Мирами. И потому сёстры всеми силами старались избегать слияния, прибегая к нему только в исключительных случаях.

К счастью, нынешний случай к таковым не относился. Да, незваный гость был достаточно велик, чтобы обеспокоить сестёр (всех, а не только тех, чьи миры располагались вблизи вычисленной траектории), но в то же время — не настолько, чтобы потребовалось объединение. Её сил вполне достаточно. Тем более что масса чужака оказалась заметно меньше предполагаемой — это стало ясно после прохода им первой завесы, предназначенной для корректировки траектории. Вместо того чтобы лететь дальше со скоростью тридцать процентов от первоначальной, метеорит начал падать с незначительным смещением по горизонтали.

Вторая странность обнаружилась, когда пришелец свалился — полётом этот процесс назвать не получалось — до высоты около пятидесяти тысяч метров. На таком расстоянии уже можно было его рассмотреть. И... нет, не удивиться — сёстры не знают, что такое удивление. Задуматься! Потому что этот метеорит-переросток очень сильно походил на некоторых рыб, обитающих в водоёмах Большого Мира. Хищных рыб.

Совпадение?

В совпадения сёстры тоже не верили. И потому в список вопросов, ответы на которые требовалось найти при изучении чужака, добавились ещё два: "Что это вообще такое" и "Откуда оно взялось".

Одновременно (ничего удивительного, обычное многопоточное мышление) подверглись корректировке программа перехвата и программа исследования. На тот случай, если нынешний "гость" всё же окажется живым.

А "гость" всё падал и падал, не предпринимая каких-либо попыток замедлить процесс. И только снизившись до девяти тысяч метров выпустил наконец странные отростки, явно (с вероятностью не менее шестидесяти процентов) предназначенные для контакта с поверхностью и, предположительно (вероятность не определяется из-за нехватки данных), передвижения по ней. И хотя уловить признаки жизни всё ещё не удавалось, сёстры приняли решение всё же задействовать обновление и приземлить чужака не как обычно, а бережно...

* * *

Хотя касание было на удивление мягким, капитан Скварчалупи всё равно объявил посадку аварийной и потребовал проведения всех положенных в этом случае мероприятий согласно инструкции. И только когда со всех постов доложили, что существенных повреждений нет, основные системы работают штатно, серьёзно пострадавших нет (двое с переломами не считаются, сами виноваты) и ими в настоящее время занимается корабельный врач, приказал группе Первого Выхода собраться у правого шлюза. Затем ещё раз оглядел экраны, уделив особое внимание отображавшему информацию об условиях за бортом, и, демонстративно покряхтывая, отправился облачаться в скафандр.

Группа Первого Выхода — название совершенно неофициальное, но невероятно традиционное. Говорят, что зародилось оно ещё в глубокой древности. В те времена, когда человечество не то что в космос, но даже на соседний материк добиралось с превеликими трудностями. Именно тогда, по слухам, появился обычай первым ступать на новую землю капитану. Ну а поскольку неведомые земли могут хранить опасности, то его, соответственно, сопровождали. Правда, название придумали уже потом, когда человечество ринулось покорять космос. Но дело ведь не в названии?..

"Не в названии", — подумал Скварчалупи, оглядывая собравшихся у шлюзовой. У самого люка — помощник начальника научников (вообще-то, конечно, помощник помощника капитана по научной части, но как-то не звучит) и заместитель командира десантного отделения. Сопровождающие. Те, кого не жалко, как мрачно пошутил преподаватель в Академии. Кроме них будут два дрона, но они в шлюзовой. Ждут, если можно так выразиться о бездушной автоматике.

Ещё в коридоре присутствовали все свободные от вахты, дежурства и работ. Но они держались в двух метрах от выходящих, выстроившись вдоль переборок, благо ширина коридора позволяла. Ну и, понятное дело, те, кто не мог присутствовать по названным выше причинам, сидели сейчас перед экранами, на которые радист вывел картинки с камер наблюдения. С молчаливого согласия его, капитана Скварчалупи.

Пройдя сквозь строй (так, кажется, это называли далёкие предки?) провожающих, капитан остановился у люка, оглядел сопровождающих и, надев шлем, который до этого нёс в руке, вошёл в шлюзовую. Предстояла привычная процедура обеззараживания — вряд ли местные жители обрадуются земным болезням...

* * *

Изучение начинается с осмотра. Это аксиома. Поэтому, как только определились с точным место посадки чужака, Она начала готовиться. Разыскала в окрестностях своего Мира двух молодых шипунов — небольших крылатых ящерок, обладающих невероятно, для таких маленьких существ, развитым мозгом. Шипуны обитали неподалёку от расчётной точки приземления и всё равно сунулись бы посмотреть, кто это вторгся на их территорию. Из любопытства. Так что потребовалось лишь лёгкое воздействие, чтобы уговорить этих непосед помочь.

Ещё Она подтолкнула к чужаку бродившее неподалёку от её Мира стадо молодых тупорогов. Эти самцы, уже слишком взрослые, чтобы вожак родного стада терпел их присутствие, но в то же время ещё недостаточно сильные, чтобы биться за главенство, доставляли изрядное беспокойство, то и дело пытаясь пробиться в её Мир. Она даже уже подумывала приманить пару хищников и даже почти приняла решение. Да. Но тут появился пришелец, которому, вполне вероятно, может потребоваться пища. И получилось полное соответствие ещё одной аксиоме: использование ресурсов должно быть рациональным.

Одновременно Она продолжала контролировать снижение объекта, а когда до поверхности осталось чуть больше ста метров, перебросила на него почти всё своё внимание. На всякий случай. Ну и чтобы сдерживать энтузиазм своих помощников...

...до момента, когда ноги (?) чужака коснулись Большого Мира...

Ящерки успели облететь пришельца дважды, прежде чем в правом боку открылась дыра. Заметивший это помощник (второй находился в этот момент с другого бока) заложил крутой вираж и завис в трёх метрах от... входа? Скорее всего. Потому что навстречу шипуну из дыры выскользнули два летающих объекта. Но приближаться не стали, просто разлетелись в стороны и тоже зависли. Она попыталась ощутить в этих объектах жизнь, но безуспешно.

За летунами наружу медленно выдвинулась какая-то конструкция, коснулась одним концом поверхности и замерла. И только потом одна за другой показались три фигуры. Довольно крупные, хотя и меньше тех же тупорогов. С четырьмя конечностями, две из которых — нижние — явно предназначены для хождения, а две верхние — хватательные. Крыльев нет, двигаются довольно неуклюже, живые...

Получается, большой... объект или гнездо, или даже улей?..

Она задалась вопросом, чем второе отличается от первого, и тут же получила ответ от сестёр: принципиально — ничем. Вопрос же о существовании летающих гнёзд-ульев даже не возникал — вот оно, доказательство! Прямо перед глазами! А если они могут летать над Большим Миром, то почему бы им не делать этого и в Огромном Мире?

Логично.

Другой вопрос: зачем он прилетел? Ищет место для жизни? Возможно. А он нам нужен?.. Недостаточно данных. Требуется продолжить наблюдение и, параллельно, разработать программу для изучения крупных форм жизни.

"Предположительно, разумных", — подумала Она, следя за тем, как сошедший на землю обитатель гнезда-улья медленно протягивает верхнюю конечность к зависшему напротив него шипуну...

* * *

Одно из правил дальней разведки гласит: сначала — техника. Потому что машину, какой бы дорогой и уникальной она ни была, можно починить. Или собрать заново. Или, в конце концов, заменить другой машиной. Ещё дороже и уникальнее.

Поэтому, когда научники вспомнили (всего-то на пятый день после посадки) о находящейся совсем рядом (что такое четыреста метров для настоящих космических волков?) аномалии, то первым делом отправили к ней дрона. Самого обычного. Разведывательного. С простейшим заданием облететь вокруг аномалии, держась в пяти метрах от её границы.

Когда дрон благополучно вернулся, его осмотрели, что-то подкрутили-сняли-добавили и выдали следующее задание: пересечь аномалию в направлении с юга на север. После чего занялись привезёнными из предыдущего вылета записями, выделив для наблюдения за дроном самого ответственного (читай: самого младшего) из своих.

О чём, как подозревал Скварчалупи, не раз потом пожалели. Поскольку именно наблюдатель, на самом деле отнёсшийся к порученному делу очень ответственно, и обнаружил явление, позже названное нефиксируемым отклонением от маршрута (официально) или отворотом (в просторечии).

Впрочем, поначалу, пока не проверили записи курсографа, никого данное событие не взволновало. Точнее, сначала записи, потом сам курсограф, потом...

Потом к аномалии был отправлен дрон другой модели, оборудованный другим курсографом. С тем же заданием и с таким же результатом.

И только потом всё закрутилось...

Машины отправлялись одна за другой. С разными настройками высоты, скорости и угла вхождения в аномалию. И с одним и тем же результатом.

Потом кто-то из научников предложил снять к такой-то бабушке этот ... курсограф и поставить вместо него видеокамеры. Сколько поместится.

Попробовали, проанализировали полученные видеозаписи и...

...сделали выводы. Первый — что курсографы не врут и дроны на самом деле двигались по прямой. Второй же, вытекающий из первого, — что уровень развития хозяев планеты оказался выше предполагаемого. Ну и под самый конец обсуждения кто-то предположил, что "запрет на проникновение" (надо же как-то назвать череду неудач?) относится к летающим объектам. А вот если запустить наземный...

Правда, последний имевшийся колёсный дрон был списан по причине моральной и физической устарелости аккурат перед вылетом, но инженеры пообещали подумать...

...и утром восьмого дня собранный из трёх разных наборов запчастей агрегат был на руках снесён по трапу на грунт и неторопливо, со скоростью всего лишь три километра в час, пополз к цели.

Капитан, наблюдавший за процессом из рубки, хмыкнул: он готов был поставить всю свою премию (если, конечно, удастся выбраться), что и в этот раз ничего не выйдет. Требовалось что-то другое... Например, пойти на нарушение инструкции. Или ждать неизвестно сколько и неизвестно чего. В первом случае наверняка будет испорчен послужной список, но есть реальная возможность вытащить вверенный ему корабль из задницы. Во втором... Если ожидание затянется... У кого-нибудь сдадут нервы... И...

Скварчалупи вздохнул, бросил последний взгляд на экран и отправился одеваться...

* * *

Всё же пришельцы оказались разумными. По-настоящему разумными, а не как, например, жужжалки. И медленными. Невероятно медленными. Даже их летающие помощники, которых сёстры поначалу посчитали живыми, но которые, при ближайшем рассмотрении, оказались довольно сложными устройствами. На уровне тех, с которыми работают сами сёстры. Они тоже оказались медленными. Хотя и быстрее своих создателей.

Но главным отрицательным качеством чужаков был способ общения — посредством акустических колебаний. Конечно, сёстры воспринимали звуки, но-о...

А тут ещё выяснилось, что приказы своим помощникам обитатели летающего гнезда отдают кодированными командами...

Наконец, вдобавок к прочим неприятностям, пришельцы оказались невосприимчивы к ментальным посылам! Во всяком случае, на безопасном уровне мощности. Так что проблема коммуникации встала во весь свой немалый рост. И единственный разумный выход, по мнению сестёр, состоял в накоплении словарного запаса и разработке способов акустической связи. Попутно совершенствуя способы искривления пространства и испытывая их на предоставляемых чужаками объектах.

Однако следует отдать должное их изобретательности. Вот кто бы додумался сделать помощнику круглые ноги? А пришельцы сделали! Правда, результат получился совсем уж медленным, но это, скорее всего, из-за непроработанности конструкции. И проходимость... В общем, есть над чем подумать. Но потом. Пока же Она развернула образец несовершенства и...

...из прилетевшего гнезда показался... показалось ещё одно... чужак? Жизнь в нём чувствовалась, хотя и не так сильно, как в двуногих. И новенький не ползал по земле, как его предшественник, но и не летал. Он парил. Правда, если приглядеться, верхушки растений, оказавшихся под ним, слегка пригибались, но совсем чуть-чуть.

Парящий повисел рядом с гнездом, обмениваясь с ним электромагнитными импульсами, после чего двинулся по проторённому предшественниками пути. Однако за два метра до места, с которого начиналось искажение, остановился и из него медленно и неуклюже выбрался двуногий. Тот самый, который когда-то первым вышел из только что приземлившегося гнезда.

Никогда раньше к Мирам не приближались разумные пришельцы. Да и неразумные тоже. Во всяком случае, в памяти сестёр такого не было. И потому Она, отложив обычные заботы, подлетела поближе. И тут же летающее гнездо разразилось серией электромагнитных импульсов — Её явно заметили.

Чужак ответил, получил ещё одну серию импульсов и... снял голову? Нет, скорее, панцирь. Под которым обнаружилась настоящая голова — с глазами, носом, ушами... частично покрытая шерстью... В общем, если не считать форм и размеров перечисленного, обычный набор высокоразвитых биологических организмов. А вот сверкнувшая из-под панциря энергетическая оболочка...

По мнению наблюдавших за происходящим сестёр, эти действия, с высокой вероятностью, были попыткой вступления в контакт. И потому Она сначала отключила программу отклонения. Затем зажгла на границе Мира арку, переливающуюся всеми цветами, доступными, предположительно, несовершенным органам зрения чужаков. А когда пришелец приблизился, осторожно, чтобы не повредить непрочные биологические структуры, потянулась к его разуму...

* * *

Космические корабли не приспособлены для стоянок. Тем более — длительных. Их удел — пространство и скорость. И даже самая неуклюжая и медленная баржа хотя бы раз в своей корабельной жизни пытается разогнаться посильнее, чтобы...

Чтобы...

Или хотя бы мечтает об этом. Если, конечно, корабли умеют мечтать...

Малый экспедиционный корабль "Перка" мечтать умел, его капитан готов был поклясться в этом чем угодно. И не только капитан. Выскажи он свои мысли вслух, с ним согласилась бы большая часть экипажа. Особенно сейчас, когда явно застоявшийся на планете корабль, вынырнув наконец-то из атмосферы, рванулся вперёд. К звёздам. И хотя приборы показывали обычные значения...

Да кому они сейчас были интересны, эти приборы?..

Суеверие? Как знать, как знать... Не раз ведь было, что человек просил мёртвую машину: давай, родная, не подведи. Выдержи. Сделай. Наддай. И родная давала. Не предусмотренные никакими проектными расчётами обороты, ватты, метры в секунду... Моточасы сверх давно выработанного ресурса... И только когда опасность уходила, положение улучшалось, рвалась финишная ленточка, наконец, перегорала, рассыпалась, разваливалась...

А ещё случалось и так, что и просить было не нужно. Техника и сама всё прекрасно понимала.

Не всякая, конечно. Только та, которую любят и о которой заботятся. Такая, как их кораблик...

Скварчалупи мысленно улыбнулся и погладил подлокотник кресла. И как будто отвечая на ласку, "Перка" наддал ещё чуть-чуть, оставив позади быстро удаляющуюся удивительную планету со своим не менее удивительным населением. Планету, на которую капитан Хенрик-Нилс-Пьетро-Джованни Скварчалупи обещал вернуться...

16 декабря 2022 — 11 февраля 2023

Санкт-Петербург