Отступники 2

Пролог

'К бою' — гортанный выкрик одного из личных телохранителей стал полной неожиданностью для маленького путешественника, с комфортом развалившегося на мягких подушках своей кареты. Но многоопытная няня сориентировалась мгновенно. Обхватив мальчика, она укрыла его своим телом, скользнув на дно экипажа. Вторая спутница юного принца — магесса Диана ни от кого прятаться не собиралась. Радужная оболочка воздушного щита возникла вокруг кареты едва ли не быстрее звуков зарождающейся тревоги.

В своих силах несравненная Диана не сомневалась, тем более что телохранители действовали не менее слаженно. У замершей кареты тут же возникла стена из щитов, за которой встали бойцы с огненными жезлами и арбалетами. Челядь, побросав поводья, поспешила укрыться за повозками, принявшись взводить припасенные арбалеты и самострелы.

Нападавшие, числом почти четыре десятка, уже успели осознать свою ошибку, но избежать сшибки с разгоряченными королевскими гвардейцами, разбойникам было не суждено.

Слитный залп обрушил на незадачливых головорезов целый ворох огненных шаров и зачарованных арбалетных болтов. Затем дюжина гвардейцев, мгновенно распавшись на двойки, пошла в атаку.

Превосходство гвардии было во всем, в доспехах, выучке и, разумеется, в магии.

А когда на дороге показалась целая сотня конных стражников, уцелевшие душегубы прекратили попытки прорваться по дороге и бросились врассыпную в лес.

Маленький Людвиг, сын незаконнорожденного принца крови был счастлив — вот это приключение. А завтра ему исполняется целых пять лет. Что сулило новые невиданные приключения и такую желанную новизну.

В честь этой круглой даты отец приказал привезти сына к нему в летнюю резиденцию Гроф из деревни, где все эти годы Людвиг и жил.

Путь был не близкий, поэтому кавалькада, состоящая из кареты, пяти подвод и трех повозок, полутра десятка королевских гвардейцев и четверки личных телохранителей молодого принца, не считая обслуги, выехала затемно.

Но видимо добраться без ночевки — было не судьба. Шум сражения стих. Следом последовала новая команда: 'Отбой'. И все обитатели кареты поспешили выбраться наружу.

Вокруг царила суета. Сновали разгоряченные боем солдаты. Лихие кавалеристы успокаивали разгоряченных лошадей, выхаживая их по кругу. Рядышком провели несколько окровавленных и связанных разбойников. Тут же оказывали первую помощь раненым. А вдалеке спешно стаскивали тела убитых, прикрыв их плащами и накидками.

Магесса Диана первой выслушала рапорт ошарашенного сотника королевской стражи, обнаружившего, на кого посмели напасть разбойники.

Банда известного в округе душегуба Хромого из Тарка рискнула и атаковала королевского мытаря и его сопровождающих. Засада удалась, но бандиты не учли, что из-за праздника, организованного отцом маленького Людвига, округ наводнили отряды стражи и личные дружины приглашенных высокородных гостей. Банду обложили и затравили, как стая собак травит медведя. Поспешное бегство разбойников, точнее уцелевших душегубов, закончилось именно здесь, когда удирающие от погони, натолкнувшись на отряд юного принца, приняли его за очередной заслон и с ходу попытались его сбить.

На разбивку лагеря и обустройства ночлега у опытных воинов ушло чуть меньше двух часов. За это время юный Людвиг затерроризировал своих нянек и охрану. Он совал свой нос всюду. Неугомонный мальчишка не смог добраться только до пленных, туда его просто не пустили, не смотря на его возмущенные вопли.

Но наконец, усталость взяла свое и Людвиг угомонился. Выпив на ужин кружку свежего молока, с вкусной булкой и куском копченого мяса мальчик отправился в свою палатку, разбитую в самом центре лагеря. Вокруг двумя кольцами расположились сначала королевские гвардейцы, затем стражники, решившие сопроводить принца и его спутников до королевской резиденции Гроф.

Чуть поерзав, мальчик закрыл глаза и попробовал уснуть, но осторожное покашливание нарушило плавное засыпание.

— Ты кто? — Людвиг ничуть не удивился, увидев в свой тщательно охраняемой палатке незнакомого мужчину неопределенного возраста который внимательно разглядывал мальчика.

— Гость. — Тихо отозвался мужчина. Людвиг непонимающе потер рукой нос, страха он не испытывал, сложно испытать то, чего в силу возраста лишен начисто.

— А зачем ты пришел ко мне?

— Сделать подарок.

— Но мой день рождения завтра. — Людвиг заулыбался, представив, что это может быть очень интересный подарок.

Но мужчина осторожно покачал головой: 'Это очень необычный подарок. И я не знаю понравиться ли он тебе'.

— Где же он? — Мальчик вскочил, откинув прочь походное одеяло, которое было вдвое тяжелее обычного и намного длиннее.

— Держи! — Незнакомец едва ощутимо дотронулся до лба мальчика своей левой рукой и Людвиг, словно натолкнувшись на невидимую стенку, упал обратно в постель, провалившись в глубокий сон.

Кто знает, что ты сейчас увидишь. — Незнакомец поспешил растаять, не дожидаясь появления обеспокоенной магессы, что почувствовала творимую волшобу и спешила проверить своего подопечного.

А маленького Людвига ждало грандиозное потрясение. Словно черт из табакерки в голове бедного ребенка возник каскад чужих воспоминаний. Чужая память мгновенно заполняла пустоты в детском мозгу и Людвиг, не понимая, что с ним происходит, попытался всмотреться в бесконечной поток информации, что сейчас лился прямо на него:

'Нас взяли на рассвете. Охрану сняли без единого выстрела. Что, скорее всего, свидетельствовало о банальном предательстве. Я ни чему не удивлялся. За эти два года, проведенные за подробнейшим анализом преступлений, совершенных высшим эшелоном власти этой планеты, я понял многое.

Сгнило все. До основания, до корки. Здесь с легкостью переступали по трупам, возникни даже намек на незначительные осложнения. Мерилом человеческих ценностей были даже не деньги, а связи и умение двигаться в фарватере идей нашего наиподлейшего генерал-губернатора.

Редкостная мразь, сумевшая не только удержаться на верху, распихав всех конкурентов, но и создать чудовищно коррумпированный аппарат управления, связавший всех одной круговой порукой. Внешне все было благополучно: суды исправно осуждали преступников, фискальные службы бились над повышением собираемости налогов, процветал бизнес, но все это работало только до определенного уровня.

Впрочем, все это детали. Мое секретное убежище теперь, после удара гипноизлучателями превратилось в отличную ловушку. Из всех здесь присутствующих, только я сохранил способность кое-как двигаться. Спасибо моим военным психологам. Кодировка сознания помогла сохранить, хоть подобие, ясного ума. Остальные мгновенно превратились в слюнявчатых идиотов, с остекленевшими глазами и скрюченными руками и ногами.

Но даже шанса уничтожить архив мне не дали. Разумеется, меня брала Эстер, эта породистая сучка, возглавлявшая ударный отряд быстрого реагирования, подчиненный начальнику личной службы безопасности генерал-губернатора напрямую.

Они были профессионалами, во всем. Проплавленная дверь бункера рухнула на ступеньки в зал, спустя считанные секунды после начала нападения. Элитные бойцы, словно призраки, возникали то тут, то там, блокируя все подступы к кнопкам самоуничтожения.

— Один еще трепыхается. — Бесстрастно доложил кто-то из них, пребольно пнув меня ногой. — Прикажете вырубить? — И после мимолетной паузы добавил: 'Есть отставить'.

Мы были не на равных — бойцы в броне и с шокерами, способными свалить и слона. Я же был одет в штатский костюм и с мышцами завязанными в узлы под непрекращающимся воздействием излучения.

Поэтому я и не трепыхался, когда меня рывком подняли с пола и выкрутив руки, надели силовые наручники.

— Можно, — сказал кто-то над моим ухом, развернув к дверному проему мое скрюченное от боли тело. Излучение пропало, а следом в бункер вошли еще двое: сама Эстер и ее шеф — Джино Гольдини.

— Здравствуйте господин тайный советник. — Слащавый голос Гольдини был полон торжества. — Как видите, наша встреча не замедлила состояться. Молчите. А зря. Вы можете сильно облегчить себе судьбу, если скажете коды доступа к своим базам данных. Так сказать заработаете себе тихую старость. И этот самовлюбленный ублюдок затрясся в припадке смеха. Ему было весело...

Я промолчал. Эстер же, лениво приблизившись ко мне, цепко ухватила меня за подбородок: 'Ты полон сюрпризов мальчик, и поверь, мне жаль, что ты поставил не на ту карту'.

Я прохрипел: 'Пить'. — После такой встряски я чувствовал себя, словно провел в пустыне неделю.

— Коды. — Уже требовательней заявил Гольдини.

В ответ я даже не смог улыбнуться.

— Он не скажет, — Эстер отступила на шаг и внимательно посмотрела на меня, закуривая свои неизменные сигареты. Выпустив струю дыма мне прямо в лицо, она добавила: 'Его кодировали звездные торгаши и так просто нам его не расколоть'.

Гольдони досадливо поморщился: 'Ну хорошо, поработаем дома. Эстер доставь мне его в лабораторию и подготовь. Я еще поработаю здесь и чуть позже присоединюсь к вам'.

— Хорошо босс, — лаконично согласилась Эстер и добавила: 'Ребятки в машину господина советника. И не забудьте обыскать его и полностью обездвижить. А лучше и вырубить его... — после этих слов меня как то резко охватила абсолютная ночь.

Очнулся я уже на операционном столе, точнее стол был пыточный. В этом сомневаться не приходилось. Я был полностью обнажен и крепко прикручен к ложу, а надо мной стояла Эстер, успевшая переодеться. Сменив нанопластиковую броню на белоснежную униформу, она была просто неотразима.

Ее литые груди буквально выпирали из униформы, балансируя на той самой грани, что отделяют красивую грудь от просто больших титек.

— Ну, здравствуй мальчик. — Эстер с любопытством рассматривала мою фигуру. — Вот уж не думала, что господин советник так сложен. — Мне оставалось только саркастически улыбнуться. Говорить я бы все равно не смог, горло просто пылало.

Кажется Эстер это поняла. Через мгновение ее прохладные пальцы, приподняв мне голову, вложили в рот таблетку.

— Разгрызи. — Я подчинился. И сразу стало легче. В горле взорвалась маленькая бомбочка, наполненная прохладной питьевой водой. — Странно, что я тебя не приметила раньше, мы смогли бы подружиться. — Рука Эстер отпустив мою голову скользнула дальше и замерла, где-то в районе живота.

— Эти два года я был несколько занят. — Все мышцы тела сейчас болезненно ныли. И прохладные пальцы Эстер приносили мимолетное облегчение.

— Неужели ты на что-то рассчитывал. Торгаши никогда не вмешаются во внутренние дела своих сателлитов.

— Скажи Эстер, ты считаешь меня идеалистом? — Я тихо ойкнул, когда ее пальцы коснулись моей мошонки.

— Нет, мальчик. Я читала твое дело, точнее то, что удалось нам найти. Ты прагматик, до мозга костей. И поэтому я ни как не могу понять твоих мотивов.

— А это непонимание тебя пугает?

— Отдам тебе должное. Только твоя энергия и предприимчивость позволила вам продержаться так долго. Но вы перешли грань, за которой теперь для вас только смерть. — Эстер смолкла, отвлекшись на какие-то манипуляции.

Скосив глаза, насколько позволяла фиксирующая повязка, я рассмотрел, как Эстер неторопливо принялась выкладывать несколько ампул на маленький столик, накрытых марлевой тканью.

— Будешь пытать?

— Можно сказать и так, ты смог доставить нам немало хлопот. Ущерб, нанесенный твоей группой велик. Гольдони нужны доказательства, что с твоей смертью вся эта препоганая история наконец закончиться.

— Ты очень откровенна со мной.

— Знаешь, Евлампий, я не сторонница пыток. Это Гольдони будет рад запытать тебя до смерти.

— И потом хвастать, как он сломал психоблок кадрового диверсанта?

— У тебя железные нервы и отменная выдержка. Ты страшный противник. И я рада, что тебя смогли взять. Поэтому предлагаю честную сделку — ты мне пароль доступа, я гарантирую тебе легкую и приятную смерть. Для тебя это лучший вариант. — Эстер, покрутив одну из ампул, вложила ее в иньекционный пистолет и щелкнула крышкой.

— Ты знаешь мой ответ.

— Жаль, мальчик. Тебе будет очень больно в эти последние часы жизни...

— Пока ты не вколола мне этой дряни, я хочу тоже кое-что предложить тебе, Эстер.

— Это интересно, мальчик. — Эстер приблизилась ко мне вплотную и, приложив к плечу иньекционный пистолет, приказала: 'Говори'.

— Я хочу предложить тебе работу... — Эстер захохотала: 'На тебя? Кем ты себя вообразил? Бессмертным?' Но меня смутить было трудно. — Ты умная сучка Эстер, подумай, в чем причина моего поведения? И когда вдруг ты поймешь, что проиграла, успей найти меня.

— Ты был не убедителен, мальчик. — Игла пистолета вонзилась мне в плечо, а Эстер дождавшись, когда лампочка индикатора загорелась красным, отложила пистолет, пояснив, — Это легин, синтетический наркотик избирательного действия, он подготовит твое тело к боли, нам ведь не надо, чтобы ты умер, от пыток раньше времени.

Сразу после укола в глазах у меня все поплыло. Боль стала отступать. Нет, она не пропала, просто стала глуше. Тело вдруг стало легким и неосязаемым. Следом Эстер еще два раза вколола мне какие-то препараты. И продолжала вещать ровным спокойным тоном: 'Блок кодировки, заложенный в подсознании сломать тяжело. Для начала я выпотрошу твою память, ну а затем Гольдони займется твоим подсознанием. У тебя будет шанс убедиться в его мастерстве.

— Как ты это сделаешь? — Плечо начало быстро неметь, а мне вдруг нестерпимо захотелось болтать.

— Сам расскажешь, мальчик. Конечно, сначала будешь нести всякую чушь и словесный мусор, но потом еще пара уколов и ты образумишься.

— Расколюсь, что ли. Ты это зря Эстер. Препараты класса 'В' не подавляют волю, а только притупляют. Считается, что человек в состоянии продержаться при определенной подготовке достаточно долго.

— Тебя этому торгаши научили?

— Нет Эстер, торгаши здесь вообще ни причем. Я жалею только об одном... — Звонок мобильного прервал наш незатейливый разговор. Звонил Гольдони. Крайне раздраженный, он поведал, что никто из выживших в бункере кода доступа к головному серверу не знает. Специалисты рекомендуют взломать один из компьютеров и попробовать обойти защиту. Я не удержался и влез в разговор: 'Не получиться, вся информация закодирована тремя защитными системами. А нарушение защиты автоматически запускает систему низкоуровневого форматирования. Или даже мгновенное самоуничтожение.

— Это наш господин советник? Ну и как он? — Эстер хмыкнула: 'Не очень, я только начала'.

— Поторопись, шеф требует результаты. Да и на душе как-то неспокойно...

— Я постараюсь, Джино... — Эстер отключилась. Я, подхлестываемый чудовищной дозой вколотых препаратов, встрял опять: 'Скажи, ты с ним спишь?' — Эстер молча хлестко заехала мне по лицу. Боли я не почувствовал и продолжил: 'Значит спишь, вернее спала, сейчас он явно не в форме, наверно нервное'. — Эстер криво улыбнулась.

— Что-то ты, мальчик, слишком хорошо себя чувствуешь. — Она вновь вколола мне какую-то смесь. На этот раз меня проняло всерьез.