Rose Fangs and Wolf Thorns. Глава 3

Глава 3: САНСА III

Текст главы

Септа Бейлор. Здесь полно витражей и памятников святым и королям. Это было, пожалуй, единственное красивое место, оставшееся в Королевской Гавани, потому что Джоффри редко приходил сюда помолиться, и все, что не было осквернено прикосновением Джоффри, казалось Сансе прекрасным.

Сансе стало интересно, считает ли Джоффри себя богом и поэтому вообще не испытывает потребности молиться. Она бы не стала сомневаться в этом, если бы это было так.

Она молилась, как всегда, о том, о чем не могла произнести вслух. О том, чего, как она знала, у нее не могло быть.

Она пришла сюда помолиться за жизнь своего отца, когда все еще считала Джоффри существом, способным на милосердие. Королева-мать поощряла ее к этому, более того, велела ей молиться и за его запятнанную душу, вплоть до того самого момента, когда мясник Джоффри срубил голову ее отца с плеч.

Когда Серсея позже заговорила о молитве и о том, как ее собственный отец разочаровал ее в вере в богов, Санса поняла шутку.

Но она продолжала приходить сюда, даже если не была так уверена, что боги услышат ее молитвы, как раньше.

Она молилась за Арью, если та вообще была еще жива. Ради Джона, чтобы он простил ее за те годы, которые она потратила на то, чтобы быть не слишком доброй к нему, если бы он вообще был еще жив. Ради душ бедных Брана и Рикона. Ради души ее отца. Ради души ее матери и Робба, чтобы Отец даровал им справедливость, а Мать — милосердие.

Иногда она ходила в Королевский лес, где росло старое Сердце-дерево, чтобы помолиться Древнему Богу, как это делала ее семья, но это занятие становилось все труднее и труднее, учитывая, что Ланнистеры хотели всегда присматривать за ней, и, в конце концов, она всегда находила то, что нужно. Семь лет — это так романтично, как в детстве. Так научила ее септа.

Она молилась о справедливости. О смерти Джоффри. О причине надеяться.

И на этот раз она молилась за Маргери Тирелл.

Она не видела новую королеву со дня свадебного пира, когда Джоффри, полупьяный, увел свою невесту и скрылся в их покоях.

Это было четыре дня назад, и, хотя Шая обещала рассказать ей об их новой молодой королеве, все, что она смогла выяснить, это то, что Маргери была очень занята, приспосабливаясь к своей новой роли королевы, и редко видела леди, с которой Шая дружила.

Вряд ли это было утешением.

Какая-то часть Сансы задавалась вопросом, не скрывается ли Маргери все еще в покоях Джоффри, ее тело разорвано и истекает кровью, в нем уже живет следующий монстр Ланнистеров, и именно поэтому ее не видели ни Санса, ни Шай.

Наяву ее преследовали мысли о том, что может случиться с ее подругой теперь, когда Джоффри может заявить на нее свои права. Ее любимого брата Лораса не будет рядом, чтобы спасти ее от него, как однажды намекнула ей Маргери.

Она представила себе синяки на этой красивой, нежной коже. Ресницы. Она представила разбитую губу, струйку крови, стекающую по подбородку Маргери.

Она не могла представить себе брачную ночь, и она знала, на какие ужасы способен Джоффри.

Но она знала, что это не так. Маргери просто не могла видеть ее с первой брачной ночи, занятая делами, которыми должна заниматься королева, делами более важными, чем дружба с выданной замуж дочерью мертвого предателя.

Теперь она знала, что Маргери сблизилась с ней, потому что ее семья хотела, чтобы Санса вышла замуж за представителя дома Тиреллов, чтобы они могли стать Хранителями Севера через нее, и когда игра была закончена, Маргери не была столь внимательна. Конечно, у нее тоже не было времени готовиться к своей свадьбе.

Серсея позаботилась о том, чтобы мучить ее подобными вещами, когда она была по уши в выпивке, а Санса была рядом, чтобы разыгрывать из себя жертву, точно так же, как она позаботилась о том, чтобы мучить ее рассказами о своем лорде-муже Бесе.

Но, по мнению Сансы, в их отношениях было нечто большее, чем просто политические игры. В некотором смысле они были подругами, и поэтому она пожалела Маргери за то, что, как ей казалось, происходило с ней прямо сейчас.

— Здесь так мрачно, не правда ли? — голос справа от нее заставил Сансу чуть не выпрыгнуть из кожи, и она обернулась.

— Сир Лорас, — Санса удивленно моргнула. На нем был не белый плащ, а зеленый, дома Тиреллов, и он выглядел неуместно здесь, в Септе. — Я не ожидала увидеть вас здесь. Она покраснела, осознав, что сказала. — Я имею в виду...

Сир Лорас усмехнулся.

— Все в порядке, леди Санса. Обычно я здесь не бываю. Он взглянул на статую короля Бейлора Благословенного, и ей показалось, что она заметила, как он прячет усмешку. — В последнее время я чувствую себя странно набожным.

Санса вполне могла себе представить, почему. Она вспомнила слова Маргери о том, что, если Джоффри когда-нибудь будет плохо обращаться с ней, ее любимый брат не сдержится и будет бороться за ее честь.

Тогда Санса не нашла в этих словах утешения, задаваясь вопросом, хотела ли семья Маргери еще одной кровавой войны между их благородными домами в дополнение к той, которую они уже вели со Станнисом Баратеоном. Теперь она задавалась вопросом, как дому Тиреллов удалось сдержать Лораса.

Санса не возражала бы против гражданской войны, которую он мог бы спровоцировать; она хотела, чтобы Ланнистеры были уничтожены, но ей не хотелось, чтобы Маргери пострадала, и она не хотела оказаться на еще одном поле битвы, как это было, когда Станнис напал на Королевскую Гавань.

— Ты когда-нибудь задумывалась, — внезапно произнес он таким тихим голосом, что Сансе пришлось наклониться вперед, чтобы расслышать его, — что могло заставить кого-то пойти на такое? Пожертвовать всем собой ради общего дела?

Она заметила, что он все еще смотрит на статую, словно ожидая, что она оживет и все объяснит ему.

Санса положила руку ему на плечо, и он напрягся от этого прикосновения.

— Я уверена, что с вашей сестрой все будет в порядке, сир Лорас.

Он повернулся, накрыл ее руку своей и долго смотрел на нее сверху вниз, прежде чем прошептать:

— Вы худшая лгунья в Королевской Гавани, леди Санса. Тебе кто-нибудь говорил это раньше?

Санса нахмурилась, вспомнив, как лорд Бейлиш говорил нечто подобное.

— Да, говорили.

Теперь он уехал, вернулся в Долину, чтобы жениться на ее тете Лизе, и она почувствовала себя еще более одинокой, чем когда-либо.

Он проводил большую часть времени, пока она была здесь, в Королевской Гавани, и, хотя она не всегда считала его своим другом, она думала о нем как о ком-то, кому, как ни странно, несмотря на его репутацию, она могла доверять в этом ужасном месте.

Она задавалась вопросом, сможет ли он полюбить ее тетю так же, как, по его словам, любил ее мать. Если такие вещи, как любовь, вообще имеют значение в отношениях между другими людьми.

Когда она снова подняла глаза, сир Лорас исчез, и Санса снова осталась одна в Септе.

Она вздохнула, так как не думала, что сможет собраться с силами и помолиться еще раз сегодня.