|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Прошла долгая неделя, а Финегал так и не вернулся в грозовую и туманную долину каскада. Аэрон с легкостью овладел обоими заклинаниями, а затем соорудил потайной мешочек в своей связке глифов, чтобы скрыть замысловатые формы и знаки огненного заклинания.
Утром двенадцатого дня отсутствия Финегала Аэрон проснулся в очередной жаркий, туманный день, типичный для разгара лета в Маэрчвуде. Это был девятый день Элиасии, ровно год как он бежал из Маэрчлина. Целый год, подумал он. Это казалось невозможным, но все же его штаны и рукава были немного коротковаты, а рубашка казалась тесной в груди. Он умылся в холодных, чистых водах ручья, насухо встряхнул своей золотистой гривой и с наслаждением вдохнул прохладный, влажный воздух долины.
Выбравшись из стремительного ручья, он осмотрел зеленые влажные стены долины Финегала в поисках каких-нибудь признаков возвращения мага. Его взору предстали лишь прохладный туман, валуны в форме воды и низко склонившиеся деревья. Обычно Аэрону было комфортно в одиночестве, но сегодня тишина и уединение угнетали его. Повинуясь внезапному порыву, он оделся, собрал свой лук и мешочек с глифвудом и отправился в Мерхлин. Он хотел своими глазами увидеть, как обстоят дела в городе.
За долгие безветренные утренние часы он преодолел двадцать километров до Мерхлина легкой рысью. Приближаясь к деревне, Аэрон замедлил шаг и, используя все свои лесные способности, направился к дому Кестрел, стараясь не ступать на деревенские тропинки. Он вышел из леса на широкую расчищенную площадку за усадьбой Кестрел и остановился в теплой тени деревьев, чтобы посмотреть на коттедж и двор фермы. Было тихо; амбар был открыт и темен. Забыв об осторожности, он вырвался из-под прикрытия леса и побежал вперед, его лицо было напряжено от беспокойства.
Дом был пуст.
Он обошел его трижды, чтобы убедиться в этом, обыскивая каждую комнату. У камина была разбросана разбитая посуда, а каждый сундук или буфет был вскрыт, и их содержимое вывалено на пол. Насколько Аэрон мог судить, ничего не пропало, кроме Кестрел и Эриале. Было ясно, что дом обыскивали, и, возможно, там была борьба, но ничто не могло подсказать ему, что произошло.
Аэрон выругался и сердито пнул ногой обломки. Он вышел через парадную дверь, глядя поверх коричневых крыш деревни на стены замка Радель. Мог ли он рискнуть и подойти к кому-нибудь из соседей, чтобы спросить о Кестрел и Эриале? В конце концов он отвернулся и отступил в безопасное место, в лес. Он не осмелился войти в Мерхлин, не имея возможности все спланировать и подготовиться. Радель не пощадил бы его, если бы его поймали, а что бы ни случилось с домом Кестрел, это случилось недели или месяцы назад.
К тому времени, когда он вернулся в долину каскада, было уже далеко за полдень, и небольшая лощина со всех сторон была затенена отвесными утесами, увенчанными деревьями. Аэрон устал, и ему было жарко; в груди у него скрутило тугой узел беспокойства, и оно давило на него, как физическая тяжесть. Он бесцеремонно рухнул на свой спальный мешок, глядя на темнеющий лес.
— Приветствую тебя, Аэрон. Будь я гоблином, я бы проткнул тебя насквозь. — Финегал выступил из тени, отблеск лунного света исходил от темного, неподвижного пруда. Эльфийский лорд казался почти бесплотным, как будто ему не хватало сил, чтобы привязать себя к окружающему миру. Финегал редко проявлял усталость, но Аэрон с первого взгляда понял, что он измотан.
— Финегал! Я-я беспокоился о тебе! — Аэрон поднялся на ноги. — что случилось?
Волшебник вздохнул и подошел ближе, заняв свое обычное место напротив Аэрона. Коротким словом и жестом он заставил маленькое танцующее пламя вспыхнуть в каменном круге, который они использовали для разведения костра, когда в нем возникала необходимость. Аэрон заметил, что в долине было неестественно прохладно, несмотря на тепло и тишину, царившие в лесу. Финегал заметно дрожал, по какой-то непонятной причине, которую Аэрон не мог уловить.
— Как я и опасался, неприятности действительно поджидали меня на пороге, — начал он. — В эти дни вся южная Чессента погрузилась в хаос. Вот уже много лет страной правят разбойники, мятежные дворяне и короли-наемники, которые проводят время, ссорясь из-за своих скудных владений, как голодные псы, дерущиеся за кусок еды. Многие решили поживиться в Маерчвуде, разграбив руины Кальмаеркора, поэтому время от времени я должен... отговаривать их. Обычно это не так уж сложно сделать.
— Что изменилось на этот раз?
— Я узнал, что Баэрскос из Вийона нанял собственного волшебника, опасаясь репутации Ходящего в бурях. Он устроил мне ловушку.
— Ты сражался с Баэрскосом? Ты ранен?
Финегал покачал головой.
— Я выжил. Мне пришлось применить множество могущественных заклинаний. Баэрскоса и его оруженосцев больше нет, хотя я не сомневаюсь, что через десяток-другой лет его место займет какой-нибудь другой безжалостный преступник с такой же мечтой о собственном королевстве.
— Что с волшебником?
Финегал грел руки у огня, глядя на мерцающий свет.
— Мне тоже пришлось иметь с ним дело. Опасный колдун, искусный в вызывании демонов и ужасов из самых темных глубин преисподней. Я не мог позволить такому существу распространить по миру зло подобного рода. Он был почти ровней мне.
Аэрон был ошеломлен.
— Я думал, ты величайший маг из всех! Ты знаешь заклинания, которыми я и мечтать не мог овладеть.
— Я далек от величайшего из магов, Аэрон. И даже если бы я претендовал на этот титул, я был бы далек от мудрейшего. Моя сила в знаниях и мастерстве. Но есть те, кто выбирает более легкий путь к власти — как тот фокусник, с которым я столкнулся в Вийоне, — и если волшебник стремится только к власти, он может стать действительно опасным врагом. Финегал потер руки и снова вздохнул. — Это было ужасное состязание, в котором я чуть не проиграл. Он увлек меня в царство тьмы и мрака, которое находится рядом с нашим собственным, где он был силен, а я слаб. Что-то было не так с его колдовством, какая-то порча, которая питалась тьмой.
Другие миры и демоны... Аэрон содрогнулся от упоминаний. Он слышал рассказы, и в нескольких томах Финегала были попытки объяснить таинственные сферы и планы, лежащие за пределами Фаэруна, но он никогда не думал, что сможет поговорить с кем-то, кто побывал там. Его нервировала мысль о том, что его окружает мир невидимой опасности, мир, который может настигнуть его, если он неправильно произнесет заклинание или окажется не в том месте не в то время.
Финегал расстегнул свой мешочек с магическими камнями и бросил его на землю.
— Как обстояли дела в Мэрчлине?
— Мэрчлин? — Аэрон взглянул на него с виноватым удивлением.
— Ты вернулся туда, пока я был в Вийоне, не так ли? Я подумал, что ты отправился туда, когда вернулся сюда и обнаружил, что ты пропал. — Финегал пристально посмотрел на Аэрона. — Это был неразумный поступок, Аэрон. Ты знаешь, что люди Раделя считают тебя преступником.
— Если бы я знал, что меня выгонят из дома, я, возможно, сделал бы что-нибудь, чтобы заслужить это, — проворчал Аэрон. — Я мог бы застрелить Фороса, вместо того чтобы проткнуть его плечо. — Он вздохнул и посмотрел на Финегала. — Прошел год с тех пор, как я в последний раз видел свой дом. Когда ты исчез на много дней, я начал беспокоиться. Я знал, что Мерхлин где-то рядом, и мне захотелось посмотреть, как поживают Кестрел и Эриале.
— Год? Мне показалось, что прошло не так уж много времени, — задумчиво произнес Финегал. — Но я забыл, что для человека твоего возраста год значит гораздо больше, чем для меня. Я едва заметил. Он снова обратил свое внимание на Аэрона, его пронзительный взгляд не отрывался от глаз молодого лесничего. Незаметно отчужденность эльфа ослабла. — Не все было хорошо?
— Нет. Дом Кестрел был пуст. Их там не было.
— Ах. Вы боитесь, что с ними что-то случилось?
— Я не понимаю, почему они уехали. Кестрел небогат, но на его землях есть все, что ему нужно. Радель, должно быть, посадил его в тюрьму или прогнал, и Эриале тоже. — Аэрон вздохнул. — Вероятно, чтобы отомстить мне.
— У них нет родственников где-нибудь еще?
— Нет, — ответил Аэрон. — Кестрел был последним в своей семье. Он потерял своих братьев во время восстания тринадцать лет назад. И у Эриале, конечно, нет никого, кроме ее отца. — Чем больше Аэрон думал об этом, тем больше он беспокоился. — Здесь что-то не так. Я должен выяснить, все ли с ними в порядке или нет.
— Если вы даже ступите на землю Мерхлина, вас, скорее всего, закуют в кандалы, — заметил Финегал.
— Мне все равно. — Аэрон мельком увидел свою прежнюю жизнь, когда посетил дом Кестрел. Теперь, когда он думал о том, что могло произойти в его отсутствие, ему казалось, что он оставил их наедине со своими врагами, сбежав в лес. — Если Форос причинил боль Кестрел и Эриале, я заставлю его ответить за это. Они не сделали ничего плохого.
— Отец Радель может не задержать Кестрел и Эриале.
— Что ж, я должен это выяснить, не так ли? — Аэрон встал и скрестил руки, глядя на узкую полоску звезд, сияющих над головой. — Я вернусь завтра, ближе к вечеру. Кто-нибудь узнает, что произошло.
Финегал вздохнул и встал.
— Я согласен, что ты должен выяснить, не угрожает ли опасность твоим родственникам, но ты ничем не поможешь им, если попадешь в руки Радель. Я знаю пару заклинаний, которые могут пригодиться, чтобы незаметно проникнуть в Маерхлин. Ты говорил мне, что дом Кестрел выглядел так, будто он пустовал какое-то время, верно?
— Да, это так. По крайней мере, несколько недель.
— Тогда еще один день не помешает. Я научу тебя заклинаниям, которые тебе нужно знать, и ты будешь в большей безопасности.
— Ты пойдешь со мной, Финегал?
Эльф покачал головой.
— Аэрон, я отправлюсь на опушку леса и понаблюдаю за тобой, но не думаю, что мне стоит появляться в Мерхлине. Во-первых, я все еще восстанавливаюсь после драки в Вийоне. Во-вторых, если мне понадобится противостоять лорду Раделю и бросить ему вызов, он обвинит в этом всех эльфов, если не сам Мерчвуд. Возможно, я и смог бы свергнуть одного избалованного аристократа, а может, и двух, но если все лорды Чессенты придут на помощь Раделю против эльфов, оставшихся в этих землях, у нас не будет ни единого шанса. Если бы мои действия дали Раделю или любому другому чессентанскому лорду повод вторгнуться в Маерчвуд, я мог бы разрушить это место.
— Тогда это то, что я должен сделать сам, — сказал Аэрон.
— Ночь еще только начинается. Я начну с того, что покажу вам чары невидимости. Если вы будете осторожны, возможно, этого волшебства хватит, чтобы войти в Мерхлин и покинуть его целым и невредимым. — Финегал полез в свою сумку и достал мутный, полупрозрачный кусочек кварца, помеченный сложным символом. — Вот. Осмотри камень, Аэрон.
* * *
К тому времени, как рассвет затмил звезды, Аэрон смог наложить заклинание невидимости со знанием дела, хотя и не без труда. Несмотря на его страстное желание немедленно отправиться в Мерхлин, потребность во сне переполняла его, и ранним утром он был вынужден отдохнуть несколько часов. Проснувшись, он обнаружил, что Финегал сидит, скрестив ноги, на камне, возвышающемся над ледяным озером у подножия небольшого каскада. Эльф рассеянно уставился в пространство, затерявшись в бесконечных залах своей древней памяти. При приближении Аэрона он медленно пошевелился.
— Файнегал? Ты в порядке?
— Я просто устал, Аэрон. Давай воспользуемся этим днем, чтобы перенести заклинание невидимости на дерево глифов, чтобы у тебя была собственная постоянная запись. А завтра или послезавтра ты сможешь выучить новое заклинание.
— Финегал, у меня нет на это времени.
Эльф отвернулся, наблюдая за игрой воды на камнях.
— Еще одно заклинание может стать разницей между успехом и неудачей в твоем начинании, Аэрон. Если окажется, что тебе понадобилась дополнительная подготовка, ты пожалеешь о своей поспешности.
Аэрон пожал плечами.
— Посмотрим.
Финегал плавно поднялся.
— В тебе слишком сильна человеческая сторона, Аэрон. Когда-нибудь поспешность тебя погубит. Что ж, пойдем. Бейллег! — С тревожным лаем появился белый волкодав, гарцующий от нетерпения. Старый эльф с грустной улыбкой провел пальцами по голове, закинул на плечо свою узкую сумку и последовал за Аэроном из лощины.
К этому времени Аэрон мог передвигаться почти так же быстро и бесшумно, как сам Финегал. Не обращая внимания на возражения Финегала, он помчался на север и запад по скрытым тропам, приближаясь к Мерхлину кружным путем. Они добрались до окраины деревни к середине дня. День был жарким и пасмурным, и серое небо грозило в скором времени разразиться сильной бурей. Под кронами деревьев Финегал схватил Аэрона за руку.
— Помните, если вы наложите чары невидимости, вы будете невидимы только для глаз. Вас все еще можно обнаружить по звуку, запаху или прикосновению. Если вы попытаетесь причинить кому-то вред или произнесете другое заклинание, заклинание не сработает. Удачи. Я буду ждать тебя здесь.
— Не волнуйся, Финегал. Я буду осторожен. — Аэрон ободряюще улыбнулся волшебнику. Он перепрыгнул через забор, окружавший усадьбу Кестрел, и бегло осмотрел ее. Сначала ему показалось, что со времени его последнего визита ничего не изменилось: сарай по-прежнему пустовал, а во дворе не было ни кур, ни коз. Но рядом с домом на раму была натянута оленья шкура, выскобленная и высушенная, а в маленькой коптильне стоял едкий запах от недавнего использования.
С некоторым трепетом Аэрон вошел в дом, но обнаружил, что он пуст. В данный момент дома никого не было. Могли ли Кестрел и Эриале вернуться? Многие из их мелких вещей пропали, но другие остались и имели признаки использования. Он все обдумал и решил расспросить соседей. Старый Торик, живший дальше по переулку, всегда был другом лорда Раделя и не питал к нему особой любви.
Аэрон повернул на запад и рысцой помчался через открытые поля к дому фермера. Поля Торика, казалось, были в хорошем состоянии; лето выдалось удачным для урожая, с солнечным светом и дождями в нужных пропорциях. Он украдкой огляделся, но поблизости никого не было, и он постучал в дверь фермера.
— Торик? Шила? Есть кто-нибудь дома?
Шила Голдшиф, жена старого Торика Голдшифа, открыла дверь и выглянула наружу. Это была полная женщина средних лет в фартуке, наделенная способностью без умолку болтать даже о самых незначительных вещах.
— Аэрон? Не думала, что увижу тебя снова! Где на Фаэруне ты был?
— Привет, Шила. Я надеялся, что ты сможешь сказать мне, куда подевались Кестрел и Эриале. — Аэрон оглядел переулок. — Могу я зайти внутрь? Я бы предпочел, чтобы меня здесь не видели.
— Конечно, конечно! Входите, скорее. Да ведь прошел уже год с тех пор, как вас не было! Столько всего произошло. Старый лорд заболел, и молодой Форос в значительной степени отвечает за все в замке. Кестрел... Ну, Кестрел в подземелье замка. Но Эриале...
— Аэрон! Ты вернулся! — Эриале подбежала к Аэрону и заключила его в крепкие объятия. — Где ты был? Чем ты занимался все это время?
— Я собиралась сказать, что Эриале выпустили несколько дней назад, и она останется здесь с нами, пока не приберется в хижине Кестрел, — продолжила Шила. — И я собиралась добавить, что она была здесь прямо сейчас, но, я вижу, вы и сами это поняли. — Старшая сестра провела Аэрона и Эриале в захламленный интерьер своего дома, придвинув пару табуретов к очагу.
Аэрон перевел взгляд с Шиллы на Эриале. Было приятно снова увидеть человеческие лица. Эриале... он и не подозревал, как сильно скучал по ней. Кестрел, возможно, и был ему отцом, но Эриале была и сестрой, и лучшим другом. Он скучал по ее прямой честности, остроумию и сухому юмору, даже по форме ее лица.
— Я не могу остаться, Шила. У людей Раделя все еще есть ордер на мой арест. Вы в опасности, пока я остаюсь здесь.
— О, тише! — огрызнулась Шила. — Ответь Эриале, молодой человек. Она была вне себя от беспокойства.
Аэрон глубоко вздохнул и ответил:
— Я все еще живу у друга, с которым познакомился в прошлом году, Эриале. Уверен, вы его помните. Я многому научился за этот год. Я могу читать и писать как на обычном, так и на эльфийском, и мои... другие занятия идут успешно. Но мне еще так многому предстоит научиться. Даже если бы я мог вернуться домой, думаю, я бы остался там, где я есть. — Он снова повернулся к Эриале. — А теперь расскажи мне, что произошло в Мерчлине.
Эриале взглянула на Шиллу. На ее лице не осталось и следа энтузиазма, который она выказала при виде Аэрона.
— Отец заключен в тюрьму в крепости Радель уже почти три месяца, — тихо сказала она. — Меня тоже бросили в темницу, но на праздник летнего солнцестояния меня отпустили.
— Почему Радель арестовал тебя?
— Форос был очень зол на нас с отцом за то, что мы помогли тебе сбежать из Мерхлина, но старый лорд не позволил ему арестовать нас. В конце концов, мы не знали, что тебя разыскивают, когда ты уезжал. Но зимой старый лорд Радель заболел.
— Говорят, он не вставал с постели месяца два, а то и больше, — добавила Шила.
— Значит, Форос теперь повелитель Мерхлина? — Спросил Аэрон.
Эриале кивнула.
— Не по названию, но он наследник и будет исполнять обязанности регента, пока его отцу не станет лучше.
— Если он вообще когда-нибудь это сделает, — заметила Шила.
— В тот самый день, когда его отец согласился передать свои полномочия Форосу, он выписал ордер на арест Кестрела, а также мой. Пособничество преступнику, противодействие закону, подстрекательство к мятежу... Я и не знала, что он может придумать столько обвинений! Эриале побледнела, и ее голос стал тихим. — Итак, нас с отцом бросили в темницу.
Аэрон фыркнул.
— Радель всего лишь кровожадный разбойник! Он не может использовать законы своего отца, чтобы отомстить мне.
Шила нахмурилась.
— Тринадцать лет назад король Ослина Гереакс перешел на его сторону, Аэрон. Стражники замка — единственный закон в Мэрчлине. Ты уже должен был это знать.
Молодой маг выплюнул проклятие.
— Прости, Эриале. Они... они были грубы с тобой?
Она покачала головой.
— Некоторые охранники говорили мне разные вещи, но никто никогда не прикасался ко мне.
— Почему они тебя отпустили?
Эриале покачала головой.
— Я не знаю.
Аэрон задумался над этой новостью. Что он мог сделать, чтобы помочь Кестрел? Мог ли он вызволить лесничего из подземелий с помощью магии? Если бы он это сделал, Кестрелу пришлось бы не лучше, чем Аэрону. Как сбежавшему заключенному, ему тоже пришлось бы бежать из Мерхлина. Что, если бы он сдался властям? У Фороса не было бы причин удерживать Кестрела — ну, ничего, кроме злобы, напомнил он себе, — но собственной жизни Аэрон почти наверняка поплатился бы. Аэрон даже рассматривал возможность обойти Раделя и Гереакса и обратиться напрямую к Гормантору, правителю Аканакса, но он даже представить себе не мог, как это можно сделать.
Снаружи послышался топот приближающихся всадников. Животные заржали и зафыркали, топоча по твердой земле двора фермы. Аэрон озадаченно нахмурился. Почему так много всадников прибыло навестить Торика одновременно? Если только... солдаты. Люди господина! Он вскочил на ноги, ища спасения.
— Форос Радель выпустил тебя из тюрьмы не для того, чтобы показать свою щедрость. Он выпустил тебя, чтобы посмотреть, приведешь ли ты его ко мне!
Эриале застонала.
— В этом есть смысл. И я сделала именно то, чего хотела от меня Радель. О, Аэрон!
— Окружите дом! Мальчик внутри! — Сквозь непромокаемые стекла Аэрон мог видеть темные силуэты гвардейцев, бегущих к двери, шесть или семь, по крайней мере. В отчаянии подумал он. Спрятаться было негде, а люди Раделя уже перекрыли обе двери.
— Эриале, Шила, сотрудничайте. Расскажите им все, что они хотят знать, — прошипел он. Затем, подняв руку и посыпав себя щепоткой чистого белого песка, он мысленно изобразил мистический символ заклинания невидимости. Плетение струилось сквозь него, наэлектризовывая его чувства. Одним словом, мир вокруг него, казалось, стал серым и затянутым туманом, как будто он смотрел на него через темное стекло.
— Аэрон! Куда ты пропал? — Закричала Эриале. В этот момент воины в кольчугах вышибли парадную и заднюю двери коттеджа Шиллы, ворвавшись в комнату с клинками наготове. Следом за ними хлынули другие, обыскивая помещение, переворачивая мебель, срывая все портьеры, за которыми мог скрываться стройный молодой человек.
Аэрон развернулся, избегая столкновения с разъяренными солдатами и едва избежав смертельного столкновения. По команде сержанта двое гвардейцев вытащили Шилу и Эриале во двор фермы, приставив клинки к их горлу. Аэрон воспользовался возможностью и выскользнул наружу сразу за ними, в то время как остальные солдаты продолжали громить дом Шиллы. Неподалеку на коне восседал молодой лорд Мирох, глаза которого блестели от предвкушения.
— Я думал, что наблюдать за девушкой — пустая трата времени, но, похоже, план Фороса сработал, — заметил он. — Где Аэрон?
— А вот и женщины, милорд. Мальчика нигде нет, — проворчал сержант.
— Что? Должен быть! — Взревел Мирох. — Поищи еще раз! — Сержант кивнул и нырнул обратно внутрь, чтобы проследить за действиями своих людей. Аэрон медленно отошел в сторону, затаив дыхание. Вокруг были солдаты, но никто даже не взглянул в его сторону; на данный момент он был в безопасности, но Эриале и Шилу надежно удерживали люди Раделя.
После долгой паузы сержант вышел на улицу.
— Его нигде нет, милорд. Я уверен в этом. — Сержант развел руками. — Мы видели, как он вошел, и внимательно наблюдали за домом. Я не знаю, как он выбрался.
Мирох нахмурился и перевел взгляд на Эриале.
— Где Аэрон? Мы знаем, что он был здесь!
Эриале вскрикнула от боли, когда солдат, державший ее, схватил ее за волосы и сильно дернул.
— Я не знаю! — выдохнула она. — Он использовал магию, чтобы исчезнуть!
— Что это за чушь? — взревел Мирох. — Форос оторвет мне голову, если я позволю Аэрону сбежать! — Он посмотрел на своих пленников и прищурился. — отлично. Подожгите дом!
— Нет! — закричала Шила. — Это мой дом!
Двумя быстрыми шагами предводитель гвардейцев достиг Шайлы. Он повалил ее на землю своим затянутым в кольчугу кулаком. Шайла упала, истекая кровью, на сухую коричневую землю. Аэрон стоял, оцепенев от ужаса, наблюдая, как стражники прекратили поиски и подожгли факелами крышу коттеджа. В небо повалил черный дым.
— Мирох, ты не можешь этого сделать! — Взвыла Эриале. — Ты не имеешь права! Шила никому не причинила вреда!
Коренастый лорд оторвал взгляд от вздымающегося пламени и уставился в лицо Эриале.
— Где Аэрон?
Она поклянусь Ассураном, что не знает! — Надеюсь, он уже далеко отсюда! — Эриале боролась с охранником, который прижал ее к земле.
— Как ему удалось сбежать?
— Я же говорила тебе, он использовал магию!
Мирох усмехнулся.
— Этот жалкий мужлан овладел магией? Придумай ложь получше, чем эта! — Дородный дворянин насмешливо посмотрел на Эриале. — Возможно, тебе нужно больше поддержки, — сказал он, облизывая губы. — Раздень ее.
Стражник, державший ее, бросил неодобрительный взгляд на лорда, но стиснул зубы и, схватив домотканое платье, сорвал его с плеч Эриале. Мирох спрыгнул с лошади и с важным видом направился вперед.
Аэрон понял, какого рода поощрение имел в виду Мирох. С громким криком он бросился вперед с ножом в руке. Охранники обернулись, ища источник крика. Аэрон добрался до человека, державшего Эриале, и полоснул его по лицу. Охранник закричал и отшатнулся, прижимая руки к разбитой челюсти.
И странная, тусклая дымка, застилавшая Аэрону глаза, начала рассеиваться, когда вернулся дневной свет. Его нападение на стражника разрушило чары. Он снова становился видимым!
— Вот он! — крикнул Мирох. Он вытащил свой тонкий меч из ножен и бросился вперед. Остальные бойцы отряда тоже обнажили клинки и двинулись вперед.
Дом Торика теперь был объят пламенем, и жар душил Аэрона. Он дико огляделся, со всех сторон его окружала сталь, и внезапно он с абсолютной уверенностью понял, что нужно делать. Он сложил ладони вместе и вызвал в своем воображении образ огненной руки, протягивая руку сквозь Плетение, чтобы схватить бушующее пламя, которое танцевало и прыгало в горящем доме позади него.
Огромная струя обжигающего красного пламени вырвалась из его рук, охватив Мироха выше пояса. Аэрон лишь на мгновение задержал струю на лорде, а затем развернул ее, чтобы отогнать гвардейцев. Мирох вскрикнул и отшатнулся, его раздувшаяся куртка горела, как трут, пропитанный маслом. Стражникам в кольчугах повезло больше, но волна жара опалила лица и руки. Большинство из них на мгновение были выведены из строя. Когда пламя погасло, Аэрон наклонился, схватил Эриале за руку и бросился в безопасное место, в лес. Девушка в шоке споткнулась, пытаясь прикрыться разорванным платьем, но у нее хватило ума вытянуть ноги и приноровиться к Аэрону. Позади них лорд Мирох опрокинулся и превратился в пылающую груду.
— Аэрон! Куда ты идешь? — Эриале тяжело дышала.
— Я должен увести тебя отсюда! — ответил он. — Ты можешь остаться со мной в лесу. Пошли!
Вместо этого Эриале замедлила шаг и остановилась, отдергивая руку.
— Нет, Аэрон. Я не могу пойти с тобой.
Аэрон остановился, тяжело дыша. Стражники садились на лошадей, крича и ругаясь, но у них было преимущество в сто восемьдесят метров.
— Давай же! Они доберутся до нас через мгновение!
Эриале обхватила себя руками и попятилась от Аэрона.
— Кем ты стал, Аэрон? Ты... ты убил Мироха. Ты убил лорда.
— Эриале, я сделал это, чтобы спасти тебя!
Девушка вздрогнула от ужаса.
— Не говори так!
Аэрон раздраженно всплеснул руками.
— У нас нет на это времени, Эриале. Форос просто снова бросит тебя в тюрьму!
Она повернулась к нему спиной.
— Тебе лучше уйти.
— Эриале, я сделал то, что должен был сделать! — Аэрон посмотрел мимо нее на всадников, приближающихся к нему. Он потянулся вперед, чтобы схватить ее за рукав, но она вывернулась из его рук, по ее щекам текли слезы. Аэрон выругался и отступил, наблюдая, как солдаты галопом приближаются к ним. — Я как-нибудь все улажу, Эриале. Он бросился бежать, перепрыгнув через каменный забор, и скрылся за деревьями. Позади него Эриале повернулась и направилась к людям графа.
Аэрон рухнул в подлесок на краю леса, его сердце бешено колотилось в груди. Он почти пробежал мимо Финегала, но в последний момент высокий эльф схватил его за руку и развернул к себе. Выражение лица эльфийского мага было безжалостным.
— Что ты наделал, Аэрон? — рявкнул он. — Когда ты успел выучить это заклинание?
Аэрон опустился на одно колено.
— Мирох собирался причинить боль Эриале. Я должен был что-то сделать!
— Значит, ты превратил Плетение в поток пламени и сжег его заживо. Где в этом была справедливость?
Искра неповиновения вспыхнула в сердце Аэрона. Он впился взглядом в непроницаемое лицо эльфа.
— Ты был прав! Если ты не хотел, чтобы я защищал себя, людей, которых я люблю, ты должен был действовать сам! — Он вскочил на ноги, его гнев нарастал. — Ты не ждал меня, Финегал. Ты прятался!
Эльфийский маг замолчал. Его взгляд скользнул мимо Аэрона к солдатам, спешащим в лес, проламывая кусты лезвиями мечей.
— Этот разговор еще не окончен. А теперь, пошли! Мы должны убраться отсюда подальше. Он развернулся и бросился в темную зелень леса, исчезнув почти быстрее, чем Аэрон мог заметить.
* * *
Финегал не разговаривал с Аэроном в течение нескольких дней после того, как они убежали в лес. Они избежали охоты при свете факелов, воспользовавшись несколькими простыми приемами лесной магии, но лицо волшебника вспыхнуло яростью, когда Аэрон попытался нарушить молчание. Холодный рассудок окружал нестареющего эльфийского лорда, создавая непроницаемый барьер, который Аэрон не осмеливался нарушить. Финегал с горечью углубился в Маерчвуд, ища убежища в Керхуане. Аэрон беспомощно плелся за ним по пятам.
Холодные белые стены эльфийской башни не приносили облегчения. Финегал каждый день проводил долгие часы в лесу, не говоря Аэрону ни слова, когда тот приходил или уходил. Прошло два дня, пока Аэрон ждал, что волшебник отругает его или накажет. Он пытался отвлечься учебой, но у него не было ни малейшего желания сталкиваться с неизвестной магией или вдалбливать в свой разум чуждые формы заклинаний. Он ужасно беспокоился за Эриале, хотя и надеялся, что его бегство обеспечило ей хоть какую-то безопасность. Но самым страшным образом, который не давал покоя его сердцу, было воспоминание о ревущем пламени и криках Мироха, когда он увядал и умирал, как мотылек, попавший на свечу.
После нескольких дней созерцания бесконечного потока и хаотичных вод Извилистой реки Аэрон принял решение. Он поднялся, вернулся в башню и отнес свой мешочек с глифами к скалистому обрыву. Он достал из своей коллекции резьбу для огненного заклинания и взвесил ее на ладони, глядя на ущелье. С мучительным криком он швырнул тонкий деревянный прут в пенящиеся воды.
Он почувствовал присутствие Финегала за своей спиной, когда эльфийский лорд наблюдал, как волшебное дерево исчезает в пене.
— У тебя от этого легче на сердце? — тихо спросил он.
— Нет, — сказал Аэрон. — Я не хотел убивать его, Финегал. Но когда я думаю об этом, я бы сделал это снова, чтобы не дать ему причинить боль Эриале. Или мне. Кем же я тогда становлюсь?
— Убивать тяжело. Когда вы убиваете, вы убиваете частичку своего собственного духа. Бойтесь того дня, когда вам не составит труда отнять чью-то жизнь, — сказал Финегал. — Брать то, чего ты не заслужил, — это тоже оскорбление духа.
— Если бы я не знал, как использовать огненную руку, Мирох мог бы изнасиловать или убить ее, — прохрипел Аэрон.
— Лучше бы тебе и шагу не ступить в Мерхлин. У Мироха не было бы причин беспокоить Эриале, не было бы причин поджигать дом твоего соседа. И у тебя не было бы причин убивать его, Аэрон.
— Тебе легко говорить. У тебя нет родственников в подземельях Фороса Раделя.
Финегал отвел взгляд, на его лице промелькнуло непонятное выражение. Осмелев, Аэрон догнал его и заговорил ему в спину.
— Я человек, Финегал. У меня есть сердце! Возможно, вам кажется благородным стоять на страже и никогда не вмешиваться, но я не могу этого сделать. Только не тогда, когда люди, которые мне дороги, в опасности. Если это означает, что вам не удалось научить меня терпению, то так тому и быть. Мне не суждено было научиться этому.
— Ты не можешь отрицать свое происхождение, Аэрон. Ты из рода Тел'Квессиров. -Эльфийский лорд накинул плащ на плечи, защищаясь от ветра и брызг, его лицо побелело от гнева. Он долго смотрел на Аэрона, и незаметно его взгляд смягчился. — И все же ты тоже человек. Возможно, ты прав, Аэрон. Я мог бы найти для тебя лучший выход, если бы вмешался. Твоя неудача — это моя неудача. Протянув руку, он прошептал несколько нежных слов и поманил к себе. С белых, бурлящих стремнин слетела небольшая деревяшка и упала ему в руку.
— Возьми свое дерево-глиф. Заклинание было произнесено, и вина лежит не на этом.
— Я никогда больше не произнесу это заклинание.
— Когда-нибудь оно может тебе понадобиться, Аэрон. Глупо забывать то, чему ты научился. — Финегал провел рукой по дуаррану и высушил его простым волшебством. Затем он передал его Аэрону.
Аэрон долго смотрел на дерево-символ, прежде чем положить его обратно в сумку.
— Я собираюсь вернуться. Я не могу позволить Форосу Раделю и дальше терроризировать Эриале и Кестрел.
— Аэрон, тебе не победить Раделя.
— Ты мог бы, Финегал, — с горечью сказал Аэрон.
— Правда это или нет, я не буду пытаться. Это было бы безрассудно и безответственно с моей стороны.
— Значит, ты бы сместил главаря бандитов в Вийоне, но тот, что в Мерхлине, достоин твоего внимания?
Глаза Финегала вспыхнули.
— Я живу, чтобы служить Кальмаеркору, Аэрон. Баэрски из Вийона разграбили старые места моего народа, и я начал действовать. Но я отказываюсь подвергать опасности землю, которую охраняю, поднимая руку на Фороса Раделя, его хозяина в Ослине, и стоящего за ним правителя Аканакса.
— Тогда я сам по себе, — фыркнул Аэрон.
— Я умоляю тебя: не жертвуй своей жизнью в попытке покончить с Форосом Раделем.
Молодой лесничий покачал головой.
— Чего бы это ни стоило, я намерен вытащить Кестрел из подземелий Радель. Если Кестрел сбежит, они с Эриале смогут покинуть Мерхлин. У них там больше нет родственников. Вы бы хотели найти для них место, может быть, в Садене или Роданаре? Или это мешает?
Голос Финегала звучал холодно.
— да. Я бы помог им, Аэрон. Но имей в виду, что я больше не буду учить тебя, если ты используешь свою магию против Радель. Я поделился с тобой своими знаниями не для того, чтобы ты мог досадить своим врагам. В твоих силах сделать гораздо больше, чем это. — Он развернулся и зашагал прочь, подняв руку, призывая Бейллега. Собака бросила на Аэрона печальный взгляд и потрусила за своим хозяином.
Аэрон смотрел, как уходит Финегал, дрожа от сдерживаемых эмоций, вызванных стычкой. К его удивлению, эльфийский лорд остановился и взглянул на него еще раз. — Я должен несколько дней присматривать за восточными лугами, — сказал он. — Оставайся здесь и изучай все, что захочешь. Я не привык к тому, чтобы меня отчитывали подростки-получеловеки, но я забуду о словах, которые ты произнес в гневе, если ты тоже оставишь это в прошлом. Или, если это тебя не устраивает, отправляйся в Мерхлин и делай то, что считаешь нужным. Но если я вернусь и не найду тебя здесь, Аэрон, тебе больше не будут рады в Керхуане.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
