Глава 5. В стойбище

Стойбище жужаней представляло собой большую деревню шатров. Те кто в этот ранний час находился вне своих жилищ, отвлеклись от дел, а то и побросав их, глазели на входивших в стан пришлых. Тэлэ и Жу Ланя узнавали, кивали им, но на бредущего за ним нищего в грязных лохмотьях, бросали настороженные взгляды. Появившаяся невесть откуда детвора, галдя, стайкой следовали за ними.

Путь нежданным гостям преградили вышедшие из боковых палаток, трое самоуверенных молодцов. Жу Лань остановился и придержал за рукав старика, когда Тэлэ пошел к вызывающе вставшей на их пути троице. Коротко переговорив с ними, встревоженный Тэлэ вернулся к своим друзьям.

— Что он сказал? — торопливо поинтересовался помощник коронера беспокойно косясь на стоящих местных парней.

— Плохо дело, — тихо ответил Тэлэ. — Пока меня не было, старый хан ушел к великим предкам, его нашли охотники и опознали. Говорят подстрелили на охоте и, якобы люди нынешнего вана, защищая старого вождя, расправились с его убийцей, не дав ему сбежать. Теперь белую кошму Высшего шатра занял его двоюродный брат в обход старшим родственникам. Это гадкий лживый и трусливый человек и враг ханьцам.

— Смена власти? — устало хмыкнул вымотанный дознаватель уже ничему не удивляясь. Что-то уж очень вовремя все это произошло.

Помощник коронера, как ни в чем ни бывало, повел старого бродягу к палатке Тэлэ, которую и раньше занимал. Шу Мо впервые довелось бывать в варварском жилище, потому он с настороженным интересом оглядел немудрящую обстановку шатра.

— Кому принадлежит сие жилище? — спросил он Жу Ланя.

— Не волнуйтесь и спокойно отдыхайте. Пока Тэлэ оказывает нам гостеприимство, никто вас здесь не обидит, — заразительно зевнул паренек и, повалившись на первую же кошму, заснул, свернувшись калачиком.

Укрыв его худенькие плечи войлочным одеялом, дознаватель сел рядом и провалился в глубокий сон.

А когда, проснувшись, открыл глаза, увидел подле себя лицо сопящего во сне Жу Ланя. Оказывается, заснув, он тоже повалился на кошму рядом с помощником коронера. Всматриваясь в миловидное лицо мальчишки, дознаватель никак не мог отделаться от ощущения, что видел его прежде и что эти черты ему знакомы.

Так он мучился, лежа рядом с товарищем по несчастью, пытаясь расшевелить свою память, пока паренек не провел по губам тыльной стороной ладони и дознавателя словно подбросило на месте. Он поднялся, ошеломленно глядя на развалившегося на спине Жу Ланя.

Как он, лучшая ищейка империи, не смог сразу распознать в своем спутнике девицу?

А ведь это она тогда подходила к нему в доме увеселений. Он скрестил ноги и задумался.

Все это время она выдавала себя за мальчишку. Зачем? Взгляд дознавателя скользнул по едва заметной девичьей груди и мысли его тут же улетучились.

С усилием он отвел глаза от недозволенного, старательно разглядывая сложенную в стопку чистую одежду, принятую носить в стойбище, которую им принесли пока они отсыпались. Но снова, помимо воли, глянул на девушку пронзительно и опасно. Она пошевелилась просыпаясь, полные губы шевельнулись и причмокнули во сне.

Дознаватель сжал зубы, справляясь с мужским напряжением. Это надо прекратить.

А помощник коронера, открыв глаза, и, увидев, сидящего над ним осунувшегося старика с серым лицом, поднялся, сладко потянулся и поскреб в спутанных волосах.

— Хорошо спали, господин? — хрипловатым со сна голосом, поинтересовался мнимый паренек.

Дознаватель разглядывал ее, досадуя на себя, почему не увидел того, что настолько очевидно.

— Как тебя зовут? — спросил дознаватель.

Девчонка недоуменно взглянула на него снизу вверх, наткнувшись на его пристальный взгляд, а его ироничная улыбочка от которой с нее слетела вся беспечность, заставила ее мигом подобраться.

— Господин, вспомните, разве вчера мы не познакомились? — напряженно проговорила она чуя неладное, а потому нужно было убраться от этого непонятного человека подальше. — О! Нам принесли чистую одежду! — нарочито бодрым голосом воскликнула Жу Лань, вскакивая со своего места.

Он взметнулся за ней.

— Там... лохань с горячей водой, — кивнул он в сторону раздвинутой ширмы, встав между мнимым пареньком и одеждой, ехидно предложив: — Омоемся вместе, пока вода не остыла?

— Чего?! — попятилась от него Жу Лань, быстро оглянувшись на выход.

"Ну уж нет, так просто сбежать у тебя не получиться," — усмехнулся дознаватель, не отпуская девчонку пристальным взором.

— Нет, нет... я вам лишь буду мешать... — между тем тараторила она, испуганно глядя на него округлившимися глазами, отступая, как ей думалось, незаметно, к выходу из шатра.

— Ну почему же, — говорил он, растянув губы в нарочитой улыбке, ненавязчиво двигаясь за ней, вцепившись в нее взглядом. — Наоборот, поможем друг другу, смажем раны и ссадины... Чего ты так испугался? Разве мы не мужчины, нам ли стесняться друг друга?

— Я... я лучше... уступлю вам... мойтесь первым... а вы позовите... кого-нибудь если понадобиться... — выход был уже за ее спиной и она приготовилась шмыгнуть в него.

— А ты нужна мне здесь и сейчас, — преградив помощнику коронера путь, дознаватель рукой оперся о столб, нависнув над нею, закрывая ей последнюю лазейку к бегству.

Она съежилась в ловушке его рук словно мышка, глядя на него снизу своими глазищами.

— Как вы узнали?

— Это ты приходила ко мне в бордель?

— Приходила... — не стала отнекиваться она, — но не за тем, что вы подумали.

— А что я подумал? — склонился дознаватель к ее лицу.

— Ой, одежда... я возьму... — как будто вспомнив о насущном, ловко вывернулась она из-под его руки, кинувшись к сложенной стопе вещей. — Нужно разобраться, что кому подойдет.

Но гадкий старик последовал за ней.

— Дай мне, — схватил он одежду с другого конца, которую она уже сграбастала, потянув на себя так, что девчонка чуть не упала к нему в руки.

— Господин, зачем вы меня пугаете? — пожаловалась Жу Лань, выпустив одежду и быстро отступив.

— Чем же я тебя пугаю? — сладким голосом поинтересовался дознаватель, надвигаясь на нее. — Разве ты никогда не прислуживала мужчине, девушка из борделя?

— Я же сказала, что пришла только поговорить... — возмутилась Жу Лань, сверкнув глазищами, отчаянно пытаясь сохранить дистанцию, но дознаватель следовал за ней как приклеенный.

— Говори, я перед тобой, — наступал он, тесня ее за ширму к лохани с водой.

— Да... но после того как...

— ...мы помоемся... — закончил дознаватель, не давая ей отойти от себя.

Так они кружили по палатке, она от него, он за ней, пока девушка не уперлась спиной в злосчастную лохань и зажмурившись, сжалась, когда по обе стороны от нее его руки уперлись в стенку лохани.

— Больше никогда мне не лги, — ровно предупредил дознаватель, отталкиваясь от лохани и отступая, дав ей, наконец, возможность вздохнуть свободно.

— Мойся, — кивнул на исходившую паром горячую воду, — я подожду снаружи.

Она ответила робким кивком, скрывая выступившие на глазах слезы. Это хорошо, что напугалась, в следующий раз поостережется врать и играть с ним.

— Но может, все же хочешь, чтобы я остался? — уже уходя, глянул он через плечо.

Она с ужасом замотала головой так, что он вынужден был выйти, скрывая разочарование.

Тэлэ сидел на земле неподалеку, что-то стругая. Дознаватель сжал зубы. Как эти двое посмели дурачить его!

— Ты знал кто на самом деле помощник коронера? — подступил к варвару дознаватель.

— А то! — с широкой улыбкой, щурясь на солнце, поднял к нему плоское лицо Тэлэ. — Ей только не говори, что догадался, а то драться полезет.

— Это должно меня остановить? — едко хмыкнул дознаватель.

— Что? Собираешься дать ей сдачи? — насмешливо парировал варвар.

После того как гости вымылись и сменили одежды, им принесли поесть и войлок, чтобы согреться. Ветер в степи даже летом заставлял кутаться в него. Дознаватель все оставшееся время провел в шатре, Жу Лань звонко смеялась снаружи, разговаривая с Тэлэ, не давая дознавателю сосредоточиться на насущном, что ужасно раздражало.

Почему эта притворщица, не стыдящаяся разгуливать чумазым сорванцом, тянет за собой столько эмоций?

Новоявленный ван стойбища где-то к полудню соизволил призвать к себе гостей. О чем и сообщил, вошедший в палатку Тэлэ, которого дознаватель поначалу не узнал. Молодой человек, чья мощь была втиснута в длинный кафтан жужаней, с распущенной гривой волос, заплетенными у висков в косицы, чинно поприветствовал его по-тански.

Прежде чем поспешить на призыв вана, дознаватель жестом задержав Тэлэ, предупредил:

— Ты ведь еще не доложил, что Хубэй захвачен киданями?

— Доложи я о том, тебя и Жу Лань уже бы не было в живых.

— Как скоро ван прознает, что танская твердыня пала?

— Не скоро, — уверенно ответил Тэлэ. — Ему сейчас не до этого. Он всех своих разведчиков разослал в дружеские жужаням племена, чтоб разузнали, что там думают о том, что он бессовестно захватил власть. Из лазутчиков остался лишь мой отряд, но мои братья будут молчать покуда вы здесь. Я бы и сейчас вывел вас к ханьским рубежам, но...

— Что мешает?

— Разве ты и Жу Лань не собирались непременно осмотреть тело хана Берлага?

Дознаватель кивнул.

— Пусть Жу Лань осмотрит тело, если это возможно. Пусть скажет вану, что Берлага убили кидани. Это склонит его к союзничеству с Тан, — посоветовал дознаватель.

— Союзник из этого самозванца ненадежный и лживый, — презрительно скривился жужань. — Этот ван снулый и нерешительный, что тухлая рыба. Ты просчитаешься с ним ханец.

— Да и пусть. Нам лишь нужно выиграть время и убраться отсюда живыми.

— Что ты задумал? — с подозрением уставился на него варвар. — На что подбиваешь Жу Лань?

— На безопасный побег отсюда. Думаешь Нин успокоиться, не найдя меня в Хубэе? Вот пусть Жу Лань и скажет, что хан заколот клинком киданей или убит их стрелой. Без поддержки киданей Нину не выстоять, а киданям без Нина не удержать заставу.

— Ты хорошо придумал, — кивнул косматой головой Тэлэ. — После пира, как стемнеет, выведу вас через Ведьмины топи к ханьской деревне. Никто из людей вана не сунется в те гнилые места. Боятся.

Порешив на этом, оба вышли из шатра где их ждала

Жу Лань, по-прежнему одетая мальчишкой, только уже в жужанские одежды. Ее волосы были убраны в длинный хвост, задорное лицо умыто, глаза лукаво блестят. Быстро же она позабыла его урок.

— Пойдешь со мной, — хмуро наказал ей дознаватель, сразу отметая всякое возражение.

— Да понял я, понял, — огрызнулась Жу Лань, продолжая говорить о себе как о мальчишке.

Может это и к лучшему, что продолжает притворяется, уговаривал себя дознаватель. Но с неприятным чувством видел, что зоркие глаза степняков, похоже, уже давно разглядели в пареньке девушку и только авторитет и сила Тэлэ не позволяли, проявлять к ней открытого интереса.

Как только гости, следуя за Тэлэ подошли к шатру вана, полог откинулся и наружу выглянул слуга в мохнатой островерхой шапке, жестом подозвав дознавателя, но сразу же подняв руку с раскрытой ладонью, едва за ним двинулась Жу Лань, запрещая ей входить. Как объяснил воззрившемуся на него дознавателю Тэлэ, слуг принято было оставлять у входа.

Скрепя сердце танский чиновник вошел в шатер вождя жужаней.

Собственно жилище вана ничем не отличалось от шатра Тэлэ, только что было больше и мест для отдыха и вещей домашнего обихода в нем не было. Зато напротив входа возвышался помост укрытый белой кошмой и подушками на котором восседал щуплый мужчина с маленькими бегающими глазками, жидкой бородой, длинными тонкими волосами, терявшимися в богатом лисьем мехе накидки, но совершенно облысевшем теменем. Низкий лоб вана скрывал широкий золотой обруч — знак высокого положения, в котором вану было явно неудобно.

Тэлэ подвел гостя к вождю и тот ревниво оглядел стройного молодого мужчину с жестким, но привлекательными лицом и уверенным спокойным взглядом. А густые волосы, что едва удерживались в высоком хвосте, ван воспринял как оскорбление лично себе.

После обязательных вежливых приветствий новому правителю, при которых дознаватель не выказывал и намека на подобострастие, хотя видел, что вану это не по душе, владыка жужаней принялся заверять гостя в своей преданности Тан. Что уж порассказал ему Тэлэ о пришлом госте, которого привел в стойбище ранним утром, но тщедушный владыка с юркими глазками, упорно подводил разговор к тому, что бы стоящий перед ним столичный чиновник, сам признал его ваном. Только его суетливость не прибавляла ему величия.

К тому же гостя, слушавшего вана с хладнокровным интересом, больше беспокоило, что творится у шатра, чем слова пыжившегося вождя. Он настороженно прислушивался к тому, что происходило у входа.

В конце концов, различив среди возбужденных мужских голосов и смеха, тревожный возглас помощника коронера, он встал и вышел, предоставив Тэлэ объясняться с вождем.

Дознаватель появился из палатки вовремя, когда двое косматых молодцов, схватив девчонку за руки, тащили ее упирающуюся, к ближайшей палатке под открытое неодобрение собравшихся вокруг зевак, не смевших вступиться за пришлого мальчишку.

До этого весьма осторожный и сдержанный в переговорах дознаватель, с ходу налетел на похитителей. Не давая себе труда разобраться в происходящем и остановить развлекающихся молодчиков вежливыми увещеваниями и вескими уговорами, сразу же раскидал их, отбивая своего слугу.

Молодчики привыкшие к миролюбию и даже трусливости, всегда покладистых ханьцев, уверенные, что никаких последствий, кроме разговоров, не последует, растерялись. Чем и воспользовался ханец весьма жестко, выказав нешуточное умение бывалого воина, когда четверо молодчиков разом кинулись на того, кто посмел порушить их забаву.

На вопли и шумную драку сбежался весь стан и дознавателю пришлось бы туго, если бы не вмешательство вождя. Помедли он еще немного и его племя устроило бы над танским чиновником самосуд. Обругав как следует соплеменников, затеявших свару, вождь напомнил соплеменникам о долге гостеприимства и, что сейчас они поступают не по законам своих великих предков, покушаясь на чужую собственность, роняя тем честь степняков. Разве их могучее племя какая-то разбойничья шайка?

Нет! Они великие жужани, владыки степи! Вновь войдя в шатер, где все уже заняли свои места по рангу, дознаватель заметил среди сидящих возле места новоявленного вана, Тэлэ и его троих друзей. Немного успокоившийся ван, вновь начал переговоры.

— Но трон не уполномочил меня к столь серьезному шагу, как принятие вашего верноподданичества. Сие должно происходить с ведома и по приказу Сына Неба, — врал дознаватель, понимая спешку вана, пришедшего к власти лишь несколько дней назад. — Но я, как ваш гость, — поклонился он по обычаю степняков, прижав ладонь к груди, — не могу не признать вашего величия, о чем непримину доложить императору.

Он знал, что верноподданичество кочевников в Поднебесной принимали без промедления, лишь стоило им изъявить готовность служить Сыну Неба, но в этом случае он выигрывал себе время обещаниями, преследуя свои цели.

— Прежде необходимо подтвердить смерть вашего предшественника, устроить пышное и торжественное погребение, чтобы передача власти в ваши руки было значимой и запоминающейся, — увещевал он.

Поджав влажные губы, ван недовольно шевельнулся на своих коврах и подушках. Ему не нравилось, что этот чужак вынуждает его подчиниться.

Гость тем временем бросил мимолетный взгляд в сторону насупленного Тэлэ, который так и не притронулся к стоящей перед ним чаше с кумысом. Его побратимы, сидящие позади него, тоже игнорировали угощение, что вызывало тихое недовольство, а порой и неприкрытые угрозы со стороны окружения новоиспеченного вана.

— Я понял, — с ухмылкой отвечал ван. — Лишь в том случае, если покажу вам тело старика, буду считается его законным приемником, верно?

— Да, владыка. Но разве оно у вас? — позволил себе удивиться дознаватель, нарочно показывая свою неосведомленность, тем побуждая вана постараться уверить его в своем законном преемстве.

— Берлага нашли семь лун назад. Стойбище не дождалось его возвращения и я выехал ему навстречу в сторону, откуда он должен был появиться. В той стороне, в степи мы его и нашли, — со скорбной миной покачал головой ван. — Берлага отбился от свиты. Из-за собственной неосторожности и слепых глаз, столкнулся с недобрыми людьми, пожелавших ограбить охотившегося старика, соблазнившись его богатыми одеждами, конем и охотничьим луком. Мы бы уже устроили ему пышные похороны, но желая достойно проводить хана в загробный мир, чтобы не таил на нас обиды, мы прежде хотели выследить его убийцу. И этот пес не ушел от нас. Теперь вся свита Берлага, что не уберегла своего господина, станет верно служить вождю в его загробной жизни. В назначенный час мы живыми похороним их вместе с великим.

Эти слова, произнесенные с издевкой, вызвали открытое негодование верных сторонников старого хана, которых ван собирался похоронить. Тэлэ негодующе повернулся к вану, но сдержался под предостерегающим взглядом дознавателя.

— Так ты допустишь меня и моего человека к телу умершего вождя, — напомнил ханец, словно о наскучившей, но обязательной процедуре, — чтобы я мог доложить императорскому двору о смерти хана с достоверными подробностями.

— За чем дело стало? — обвел рукой просторное помещение шатра хан. — Ты хоть сейчас можешь приступить к своим обязанностям, — и недобро усмехнулся.

Дознаватель поклонился и в сопровождение Тэлэ и тех, кто не побоялся присутствовать при осмотре покойника, вышел из ванского шатра.

К ним навстречу подалась, терпеливо дожидавшийся дознавателя мальчик-слуга. Шу Мо недобро глянул на упрямо державшихся за ним молодцов в меховых накидках, отпускающих скабрезности в его сторону. Но за дознавателем из шатра появился Тэлэ, а потом и ван с важными людьми племени, так что не унимающимся мерзавцам пришлось отступить.

Пока вся процессия, торжественно двигалась к вырытому в земле входу в землянку, состоящую из ямы и насыпью над нею, дознаватель тихо внушал помощнику коронера, что тому надлежит делать.

— Это что же... подбиваете меня на такой же подлог на который подбивал подлец Нин достойного лекаря? — шепотом возмутилась Жу Лань.

— Хочешь выбраться отсюда живой — не перечь и не капризничай! — сквозь зубы одернул ее дознаватель.

— Ладно, — недовольно буркнула она. — Послушаюсь вас.

По пути к процессии вдруг присоединился шаман в полном "боевом" облачении, воинственно топорщившееся перьями, развевающимися шкурками, тесемками из меха и разноцветного бисера. Подобострастно семеня рядом с ханом, старик что-то возбужденно внушал ему, недобро косясь на пришлых. Ван покивал его словам, принял оберег, спрятав его в своих одеждах и, отмахнувшись, от назойливого шамана, прошел в землянку, оставив последнего возмущенно трясти и бить в бубен у ее входа.

Тэлэ, следующего за танцем, задержали, не позволив войти вместе со всеми.

Внутри землянка была выложена валунами покрытыми инеем. На полу, обложеные льдом, лежали два тела — хана Берлага и его убийцы. В погребе стоял пробирающий до костей холод.

Ван недовольно кутался в накидку подбитую лисьим мехом, жестом показав, что дознаватель со своим слугой может подойти к покойнику.

Помощник коронера, склонившись над посиневшим телом Берлага, осторожно распахнул его влажные одежды, открыв раны. Дознавателю достаточно было кинуть мимолетный взгляд на покойного, что бы понять, что то были раны от стрелы и клинка... танского.

— Так, что вы на это скажете, чиновник? — язвительно скривил слюнявый рот ван. — Что скажет ваш малолетний помощник? — с издевкой добавил он.

У Шу Мо неприятно засосало под ложечкой.

Так вот оно что! Им устроили ловушку и они как безмозглые кролики попали в нее. Похоже над ними решили расправиться прямо здесь. К тому же снаружи опять нарастал какой-то шум, среди которого различались пронзительные визги шамана.

Здоровяк из свиты вана, судя по иссеченному шрамами грубому лицу, препоясанный кожаным ремнем с медными бляхами и мечом на поясе, что-то нашептывал вану, склонившись над ним в три погибели, недобро взглядывая на дознавателя и помощника коронера.

— Вижу, что хан Берлага заколот танским мечом, — с ледяным хладнокровием проговорил дознаватель.

— Ты сам это признал, ханец! — Выпучил на дознавателя глазки ван, тыча в его сторону трясущейся от гнева рукой. — А теперь скажи кто его убийца!

Жу Лань в это время внимательно рассматривавшая рану на теле убийцы Берлага, выразительно взглянула на дознавателя. Он тут же загородил ее, чтобы никто не заметил как шустро ее пальчики проминают полы одежды покойного.

— Мне прискорбно, что убийство хана обставили так, будто его убили ханьцы. Проявите свою мудрость, господин. Я прибыл в Хубэй только прошлым днем и не знаю этого человека, который, по вашим уверениям, убил Берлага. Если ван даст этому недостойному время, я расследую это убийство.

— Тогда пусть о том, кто этот убийца, скажет твой слуга, — потребовал ван, все еще пуча на дознавателя глаза, считая, что выглядит грозно.

— Хорошо, — кивнул дознаватель и, не спуская взгляда с вана, точнее здоровяка со шрамом, стоящим за своим плюгавым повелителем, велел Жу Лань подойти.

— Но я еще... — запротестовала она, но дознаватель резко оборвал ее.

— Я сказал подойди! Негоже заставлять великого вана ждать!

Ван величественно выпрямился, а Жу Лань, мигом оказалась рядом с дознавателем, который напряженно прислушивался к тому, что происходило снаружи. Вдруг схватив Жу Лань за руку, он сорвался с места, потащив ее за собой мимо толпившихся в холодной землянке жужаней.

Отшатнувшийся от неожиданности ван, не понимающе смотрел им вслед.

Продолжение следует...