И в новой жизни...

И в новой жизни...

Никогда не считал себя хорошим человеком. Было бы неправильно во всем винить своих родителей — я все же самостоятельный человек, и поступки мои были совершены мной, а не ими. Однако именно они оказали на меня решающее влияние в детстве. Понты для них были порой важнее благополучия семьи, а лучшими друзьями почему-то считали бандитов, а не добропорядочных соседей, к которым я, в отличие от родителей, испытывал лишь искреннее уважение.

Если б я стал брать пример с соседей, и их сына, все могло бы сложиться иначе. Ведь не тупой. Но я был ребенком, и хотел, чтобы меня родители любили и уважали, поэтому с самого детства я старался быть "крутым". В итоге вылетел из хорошей школы, где учился мой лучший друг. Не стало его впереди меня, и не к чему мне стало стремиться. Мы хоть и поддерживали дружбу — даже лучшими друзьями друг друга называли, но он постепенно стал отдаляться — мои новые знакомства были ему не по душе. Сейчас я понимаю, что сделал ошибку, но тогда я вообще не задумывался над такими вещами, как "выбор". Я просто плыл по течению реки из понтов.

В итоге, сначала сигареты, потом алкоголь, затем травка и более тяжелые наркотики. Однажды с трудом откачали после передозировки. К четырнадцати начался мелкий криминал, а на следующий день после празднования восемнадцатилетния меня сдал один товарищ, и я получил условный срок. На этом моя дурость, естественно, не закончилась, и спустя месяц на два года угодил в тюрьму за хранение наркотиков.

Мозги, как ни странно, тюрьма вправила: я понял, что дальше так жить нельзя. Однако, оглянувшись на свою жизнь, я не нашел выхода. Образования нет, даже школу для особо тупых, и ту за деньги родителей закончил. О высшем образовании и речи не было. Хотя купить, естественно было можно... Судимость и отравленный наркотиками, сигаретами и алкоголем организм. Какая на хрен жизнь после всего этого? Да и вообще: чтоб у меня получилось жить как-то иначе? Да никогда у меня ничего не выйдет. На себе я поставил жирный крест.

То ли мне с тюрьмой повезло, то ли я был настолько привычен к дерьму, что тяжко мне за решеткой не было. Зато появилось, наконец, время почитать первые в своей жизни книги. Братья по несчастью моим хобби были немного недовольны, но я не наглел, не только на книги деньги тратил.

Сначала полез в классику, но меня она не привлекла. Потом в руки попалась фэнтези. Увлекся, и постепенно начал проглатывать одну книгу за одной. Больше всего нравилось про попаданцев — наверное, хотелось помечтать, начать свою собственную жизнь заново. Гарри Поттера прочитал от корки до корки. Фильмы смотрел, конечно же, но до тюрьмы я их не воспринимал.

Вел я себя хорошо, да и родители постарались меня вытащить. Хоть за это спасибо. Через полгода мог выйти, вот только не видел я будущего. Не было его у меня. Я повесился, и весь мир вокруг меня погрузился во тьму. Вот только вскоре я как-то внезапно понял, что смотрю на потолок. Трехэтажно выругался. Откачали, суки! Даже убить себя не смог, дебил. Вот только оглянувшись понял, что случилась какая-то неведомая муть, потому что находился я в богато обставленной явно не больничной и не тюремной комнате. Сначала думал галлюцинации, потом махнул рукой. Какие в жопу галлюцинации? Уж я в них знаю толк! Все реальней некуда. Даже рука, вот, не моя. Мне вообще, судя по всему, лет десять-двенадцать. Попал, называется.

Вскочил с кровати и осмотрелся в очередной раз. Это куда же меня занесло-то?

— Молодой господин должен собираться, — прозвучал противный голос откуда-то сзади.

Не разобравшись в чем собственно дело, пнул некое маленькое нечто, а рассмотрев его, я чуть себя по лбу не стукнул. Это ведь долбаный домовик! В Гарри Поттера что ли попал? Вот ведь песец. Терпеть не могу англичан...

— Ты кто? — спросил я у домовика, поднимающегося на ноги.

— Добби зовут Добби, молодой господин.

— Добби? Я что, Малфой, что ли?

— Добби не понимает. Молодой господин конечно Малфой.

— Мля... Ты меня... это, — почесав затылок проговорил я, — прости, что пнул. Ты меня напугал.

— Плохой Добби, — тут же воскликнул домовик, начиная биться головой о стену.

Не обращая внимания на эльфа, я снова присел на кровать, и задумался. Ага, я и "задумался" вещи несовместимые... Я успел прочитать с десяток книг о попаданцах. У всех были какие-то цели. Стремились к чему-то. Мир спасали, благородство проявляли... Вот и я попал, только не хочу я никакого благородства. Не выйдет у меня. Все равно натворю дел. Да и попал я в Малфоя. Сама вселенная мне, как бы, намекает, что судьба у меня такая, другим жизнь портить.

А раз так, то и никакого благородства от меня судьба не дождется. Вот чего на моем бы месте пожелали другие? Да хрен их знает! Может, историю изменить, шрамоголовому помочь, может и еще чего. А мне что? Умереть не дали, живи, мол, рано тебе еще умирать. Ну и поживу в своё удовольствие — так, как я хочу, не подстраиваясь ни под кого. Может и смысл жизни обрету... Криминал? Куда меня это привело в прошлой жизни? Мир спасать? Какой из меня спаситель? Так что буду просто жить. А цели у меня пока приземленные: Гермиону, к примеру, в постель затащить. Если она, конечно, не страшна, аки ядерная война. И Джинни тоже было бы неплохо, но обязательно наставив рога шрамоголовому. Иначе неинтересно...

— Хватит головой биться, одежду лучше дай, — сказал я Эльфу. — И зеркало тащи.

Какие же эльфы шустрые! Пальцами щелкнул, и вот уже одежда на кровати лежит, и зеркало у меня в руках красуется. На актера из фильма хоть и похож, но все же не он. Вот только на голубого похож. Смазливый, аж тошно. Впрочем, девочкам понравиться должен, а все остальное не так важно.

— Палочка моя где? — спросил я, напяливая недоразумение, считающееся одеждой.

— На столе, молодой господин.

Поблагодарив эльфа за помощь, я открыл дверь на балкон, и остановился. Нефиговые хоромы. Стриженные газоны и деревья, цветы, фонтаны. Красота, блин! Хорошо живут Малфои, хоть и непонятно мне, зачем им такой огромный особняк. Семей двадать с комфортом жить могут. Впрочем, что тут непонятного? Я очень даже хорошо их понимаю. Понты! Никуда от них не деться.

С помощью эльфа добрался-таки до туалета с ванной, привел себя в порядок, и двинулся завтракать. В большом зале стоял огромный стол. Человек на сорок, никак не меньше. Однако за столом сидело всего два человека, в которых легко угадывались Нарцисса и Люциус. В отличие от фильмов, моя "мать" была сногсшибательной блондинкой с ангельской внешностью. На вид ей было лет двадцать пять, но я понимал, что на самом деле она старше. Просто ведьмочки не так быстро стареют. Моё достоинство Нарциссу встретило положительно, чем меня сильно обрадовало: а то вдруг еще даже не стоит! "Отец" мой был до тошноты смазливым. Меня аж передернуло, когда я представил, как буду выглядеть лет через пять с такими-то родителями.

— Доброе утро, сыночек, — просюсюкала Нарцисса.

— Доброе утро, — ответил я, присаживаясь напротив нее.

— Волнуешься?

— Не-а, с чего мне волноваться? — спросил я. Блин, я ж на английском болтаю. Я же его раньше вообще не знал...

— Правильно, сын, — сказал Люциус, глядя на меня с одобрением. — Малфой не должен волноваться по пустякам.

— Будто б ты не волновался, когда первый раз отправлялся в Хогвартс, — съязвила Нарцисса.

Люциус хмыкнул, но ничего не ответил. Я же узнал, что попал в день отправления в Хогвартс, и мне, судя по всему, одиннадцать. Завтрак был мне крайне непривычен. Ну вот кто ест сосиску с утра? Впрочем у всех свои вкусы. Я обычно чашечку чая выпивал, с бутербродом, поэтому запихнуть в себя то, что было в тарелке у меня не вышло.

— А говоришь, не волнуешься, — сказала Нарцисса.

— Да не хочу я просто, — едва не вскипел я. Терпеть не могу, когда начинают доставать подобным образом.

— Хорошо-хорошо, сыночек, — тут же согласилась мать. — Но ты бы лучше поел. В поезде ведь долго ехать.

— Куплю что-нибудь.

— Нарцисса, перестань донимать Драко.

Мать состроила чрезвычайно милую недовольную мордочку, но продолжала глядеть на меня с какой-то тревогой в глазах. Моя новая мама мне уже нравилась, и не только в сексуальном плане. Большой ей плюс за то, что без сомнения любит Драко, и очень за него, то есть меня, переживает. Моя родная мать даже в первый класс на первое сентября не удосужилась проводить. А зачем? Ну буду я там единственным без родителей, ничего — переживу...

Покончив с завтраком, мы начали собираться на вокзал. Нарцисса раз двадцать переспросила, все ли я взял, и не забыл ли я палочку. Люциус хранил гордое молчание, и лишь неодобрительно смотрел на суету матери. Самой дороги до нужной платформы мы избежали с помощью портала. Приземлился я, кстати, весьма удачно. На ноги, хотя вертело знатно. Но вообще интересная штука — порталы. Надо поинтересоваться, как их делать. Только, боюсь, у меня от впечатлений за сегодняшний день голова взорвется.

— Вот и все, мой маленький, — обняв, прошептала Нарцисса мне на ухо. — Будь осторожен, и пиши, не забывай. Каждый день.

Я невольно покраснел, от перепавшего удовольствия. Еще бы, носом меня в грудь свою вжала. Пахло от неё прелестно. Вот блин, почему она моя биологическая мать? Хотя в моем то текущем возрасте заглядываться на неё как-то неправильно. Все равно на меня внимания никакого не обратила бы, даже не будь я её сыном.

— Ма-ам, ну какие каждый день? Давай хотя бы через день... — заныл я от одной мысли, что придется каждый день что-то из себя выдавливать.

— Пускай через день, — легко согласилась она, — но не будешь писать — обижусь.

Аргумент, однако. Обижать её, как ни странно не хотелось. Но вот обнимашки подошли к концу — к нам присоединились семейства Крэббов и Гойлов. Красавцы, екарный бабай. С такими рядом ни к одной девушке не подкатишь. Распугают. Надо их как-нибудь аккуратно послать куда-нибудь в Африку. Или в качестве телохранителей, что ли представить. Оно ведь, по сути, так и было. Семьи-то, судя по разговору родителей, практически подчиненные нашей. Чуть ли ботинки не вылизывают.

— Доброе утро, Драко, — почти одновременно сказали две мои личные гориллы.

— Доброе, доброе... — нехотя ответил я, и нас стали подталкивать к поезду.

— Сын, — решил перейти к нравоучениям Люциус, — не опозорь наш род.

Да пошел ты в жопу, папаша! Я это чуть было вслух не сказал. В моем взгляде что-то, видимо, все же отразилось. Люциус не заметил, а Нарцисса снова устроила обнимашки-целовашки. Приятно...

В общем, с горем пополам погрузились мы в купе, и принялись ждать отправления поезда. Спутники мои даже по моим скромным понятиям интеллектом не отличались, так что я хотел было уже достать из сундука книжку, как увидел за окном кое-что, заставившее меня вскочить и ринуться на выход. На платформе была Гермиона. На актрису не похожа совсем, но ошибиться было сложно: милая мелкая девчушка с чудной гривой и мелькнувшими на мгновение слега увеличенными передними зубами. Даже если ошибся — нестрашно.

Из вагона я выбрался как раз вовремя: девочка с ужасом смотрела на лестницу, и озадаченно оглядывалась в поисках помощи. Ну да, затащить все вещи в вагон не так уж и просто. Родителей, видимо, через барьер не пропустило. Как-то через жопу у них тут все.

— Тебе помочь? — спросил я.

Девочка просияла, на секунду даже растерялась, но собравшись, ответила:

— Гермиона Грейнджер. Спасибо огромное! Я уже думала, что мне самой придется затаскивать все это.

— Драко Малфой, — представился я. Ковать железо нужно, пока оно горячо. Мои "телохранители", оказывается побежали за мной, так что я поспешил переложить работу на чужие плечи: — Винс, Грэг, отнесите вещи этой прекрасной леди в наше купе.

Два дебила переглянулись, подхватили сундук и небольшую сумку, и понесли в купе. Гермиона раскраснелась, и уперлась взглядом в платформу. Видимо, её прекрасной леди никто обычно не называл... Да и я, собственно, не стал бы, если бы не желание с ней в будущем переспать. Через пару тройку лет, она, может, и станет прекрасной, но пока она немного несуразная, однако милая девочка. Вот Нарцисса — прекрасная леди. Несомненно.

— Это Грэгори Гойл и Винсент Крэбб, — представил я своих горилл. — Не обращай на них внимания, они мои телохранители.

Черт, что за чушь я несу? До того как вслух сказал, идея представить их в качестве телохранителей не казалась такой идиотской.

— Разве они не студенты? — спросила Гермиона, следуя за мной по вагону к купе.

— Студенты, но у наших семей имеется договоренность, — ответил я, пожав плечами. — Я ведь наследник одного из самых влиятельных семей Британии.

Опять чушь несу. Гермиона не клюнет на эти жалкие понты... Хотя, судя по заинтересованному лицу и загоревшимся глазам, некоторое положительное впечатление мои слова все же произвели. Заинтересовало её, наверное, именно то, что я из магической семьи, а значит меня можно было немного попытать на тему волшебного мира.

— Вот и договорились, — продолжил я, — они меня защищают, а мои родители помогают их семьям золотом.

— И часто такое встречается?

— Не-а, редко, — ответил я, надеясь, что это действительно так. — Пришли, присаживайся, пожалуйста.

Гермиона присела к окну, и снова покраснела, глядя на то, как Винс с Грэгом тягали её несомненно тяжелый сундук. Я же закрыл дверь, и занял место рядом с ней.

— Вы наверное уже так много умеете, — произнесла она, когда Крэбб с Гойлом уселись напротив нас. — Я совсем недавно узнала, что ведьма. Наверное, я безнадежно отстаю...

— Грязн... — Грэг получил от меня по ноге, и заткнулся. Но носом заводил так, будто кто-то хорошенько подпортил воздух. Винсент от него не отставал. Долбоящеры.

— Не переживай, мое обучение, как и твое начнется в Хогвартсе. Больше знает тот, кто заранее открыл книжки. А большинству лень. Я, вот, тоже не открывал.

Дверь на секунду открылась, и в купе заглянул какой-то мелкий блондин. Места у нас не было, так что я не беспокоился о том, что придет какой-нибудь Уизли или шрамоголовый. Ну их к лешему.

— О, — немного разочарованно протянула она, и снова покраснела. — А я уже все книги из списка прочитала, и еще несколько...

— С таким усердием ты обязательно станешь лучшей ученицей Хогвартса, — снова вогнал Гермиону в краску я. Поезд тем временем тронулся.

— А вы уже знаете на какие факультеты вы хотите? — спросила она, справившись со смущением..

— Слизерин, наверное, — ответил я, пожав плечами. — Наши семьи поколениями учились на этом факультете. Нет смысла куда-то еще идти.

Я никогда трудолюбием не отличался, не был добрым и все-любящим, поэтому не было мне дороги в Хаффлпафф. Рейвенкло? Уж тем более! Гриффиндор? Ну какой из меня гриффиндорец? Где была моя отвага и благородство, когда я воровал, вымогал у добропорядочных людей деньги, кололся всякой гадостью... Я не стремился к всеобщей славе, к великим свершениям. Я не гриффиндорец. А вот Слизерин подходит идеально. Я эгоистичный "темный" тип, заботящийся лишь о своей шкуре и тех немногих близких, за которых я готов был стоять горой.

— Ведь по сути, какая разница на каком факультете учиться? — спросил я. — Учимся-то все вместе. Я думаю, ты не затем едешь в Хогвартс, чтобы в глупых стычках между факультетами участвовать...

— Стычках?

— Ну да, гриффиндорцы постоянно со слизеринцами бодаются. А остальные в зависимости от обстоятельств присоединяются. Обстановка располагает.

Дверь снова открылась, и на этот раз в купе заглянул пухлый темноволосый мальчик. Опустив голову, он спросил:

— Вы жабу не видели? Тревор убежал...

— Нет, — ответил я. — Винс, Грэг, помогите, пожалуйста этому мальчику найти его жабу.

Я просто заметил, что Гермиона едва не подорвалась помогать этому растяпе жабу искать. Всю малину мне испортит. Терпеть не мог Невилла, когда читал книги. Никогда не мог уважать ни к чему не способных нытиков. А его трансформация к шестой книге не казалась мне реалистичной. Мямля он и есть мямля.

— Почему это я должен идти помогать искать жабу? — спросил Винсент, хлопая глазами.

— Потому что людям помогать нужно, — ответил я.

"Телохранители" переглянулись, и пошли-таки с Невиллом искать его жабу, оставив нас с Гермионой одних. Смотрела она на меня то ли с осуждением, то ли с одобрением. Ну да, со стороны странно, наверное, выглядело.

— Пусть чем-нибудь полезным занимаются, и знакомства заводят, — пояснил я. — А то только и могут, что в рот мне смотреть.

— Я им не очень нравлюсь, да? — спросила она, внезапно.

— А? — промычал я. — Конечно же нравишься. Как такая милая девушка может кому-то не нравиться?

— Ну, хватит! — уже в какой раз краснея воскликнула она. — Я не это имела ввиду.

— Знаю, — со вздохом протянул я. — Ты наблюдательная, раз заметила.

— Попробуй твой пинок не заметь.

— Ты ведь читала книжку по истории? — дождавшись её кивка, я продолжил: — Наши семьи выступали на стороне Волдеморта...

— Волдеморта?

— А, ну это имя Того-Кого-Нельзя-Называть.

— То есть они...

— Ну да, наши отцы были Пожирателями Смерти, хотя в суде доказали, что поддерживали Волдеморта не по своей воли.

— Но если суд оправдал, то значит они не виноваты.

— Гермиона, это всего лишь означает, что у моего отца было достаточно золота чтобы откупиться. В общем, наши родители считают, что только чистокровные должны пользоваться магией. Они же не повлияют на твое мнение обо мне, да?

— Но ты ведь так не думаешь, правда?

— Нет, мне вообще все равно кем были родители человека, — ответил я.

— Тогда не повлияют, — заулыбавшись сказала она.

Наивная... Предрассудков у меня хватало на самом деле. Не любил я черных, узкоглазых, англичан с американцами, арабов и евреев. В общем, легче было сказать, кого я любил. Рос и воспитывался я в такой среде, где это было нормой. Впрочем не любил я их по инерции. Лучший друг был евреем — в беде меня никогда не бросал, даже когда на самое дно скатился, и за Родину переживал поболее многих. С последней девушкой тоже повезло — красавица узбечка. Не знаю уж что она во мне нашла... Даже когда сел не бросила. Обещала ждать. Сам расстался. Какое у неё со мной могло быть будущее? Поморщился. Совсем не подумал о ней, когда вешался. Она ведь все равно ждала...

— А вот Винсент и Греэгори, в отличие от меня, верят во все, что им рассказывают дома родители.

— Тогда им просто нужно показать, что они неправы! — воскликнула Гермиона.

— Я бы рад, но, думаю, родители их будут не рады. Если хочешь, попробуй, но особых надежд не питай.

— Тогда я тоже хочу попасть в Слизерин, чтобы помочь им.

Чуть было не вырвалось нечто матерное на русском. Еле сдержался. Нечего ей делать в Слизерине. Покоя же не дадут. Хотя... я слабо себе представлял, как оно на самом деле будет в Слизерине. Может я зря сгущаю краски, и все будет вполне цивильно... Но что-то мне подсказывало, что маглорожденную, особенно такую как Гермиона, с распростертыми объятиями не примут. С другой стороны, её и в Грифиндрое согласно канону не очень хорошо приняли. Не зря ж её чуть тролль не прибил. Да и в Рейвенкло над Луной, если мне память не изменяет, поиздевались неплохо.

— Как хочешь, — в итоге сказал я. Если что, надеюсь, влияния Люциуса будет достаточно, чтобы ей не навредили. — Если попадешь в Слизерин, будем вместе.

— А ты знаешь, как будет происходить распределение?

— Ага, — ответил я. — На тебя наденут шляпу, и она скажет, в какой факультет тебе идти.

— Я серьезно! — тут же надулась Гермиона.

Я рассмеялся. Нет, ну я её понимал, конечно: прозвучали мои слова довольно абсурдно.

— Да там на самом деле шляпа говорящая, — сказал я. — Артефакт созданный Основателями, чтобы распределять учеников по факультетам. Там какая-то ментальная фигня. Может говорить с учеником телепатически, и судить о характере.

— Странно, что об этом ни слова в книгах.

Я лишь пожал плечами. Может, там на самом деле не шляпа вообще? Все пока соответствует канону, но кто знает? Вообще сменить тему надо. Слишком мало я знаю. Спалюсь, или, скорее, Гермиона подумает, что я её намеренно обманывал. .

— А ты училась в обычной школе до этого? — спросил я.

— Да, — опустив глаза ответила Гермиона.

Так, развивать эту тему, пожалуй, тоже не стоит. У неё явно со школой не очень приятные воспоминания связаны.

— А я до этого никуда не ходил, — сказал я. — А родители твои чем занимаются?

— Они дантисты, — ответила Гермиона, немного приободрившись.

— Это такие целители, которые зубами занимаются, да? — решил сыграть роль типичного чистокровного я.

— А у вас дантистов нет? — поинтересовалась она.

— А зачем они, если есть магия? А можешь рассказать про ваш мир и всякие магловские приспособления? Ну, вроде электричества...

И... Гермиону словно прорвало. Мне это было на руку: чем меньше она меня спрашивала о магическом мире, тем лучше. Пусть лучше рассказывает мне, как обстоят дела в обычном мире. Реалии повседневной жизни англичан начала девяностых я представлял себе слабо, так что послушать было полезно. Хотя я в Хогвартсе отучусь, и смотаюсь на Родину.

В общем, так и ехали до самого Хогвартса. Крэбб с Гойлом жабу искали целый час, а потом сидели напротив и делали вид, что слушали. На Гермиону все это время поглядывали весьма недобро, а на меня с непониманием. Похоже зря я решил, что они лояльны. Тупые — да. А вот чтобы лояльными стали, нужно им сперва мозги промыть. Мне-то плевать, на все эти заморочки с чистой кровью. Они все для меня англичане, которых я вроде как терпеть не могу...

Вместе с остальными учениками я вышел из поезда, и озираясь двинулся туда, где здоровенный мужик собирал всех первогодок. Хагрид, несомненно. Мужик, кстати, стремный. Представьте неандертальца ростом в метра два с половиной. Меня позабавило то, что по реакции на внешность полугиганта можно было определить происхождение и убеждения ученика. Чистокровные и полукровки смотрели на Хагрида либо с пофигизмом, либо с презрением. Крэбб с Гойлом относились к последним. Маглорожденные же старались держаться подальше от Хагрида, и посматривали на него с опаской.

— Первогодки! Идите сюда, первогодки! Все в порядке, Гарри?

А-а, вот он, главный герой истории в которую меня угораздило попасть. Дрищ мелкий, да еще и очкарик. Ниже него, вроде бы, никого в толпе первогодок не было. Взгляд неуверенный, казалось, что боится по морде получить. В детстве я б точно до такого дрища докопался чтобы показать, какой я крутой. Вот ведь уродом был...

Гермиона стояла рядом. Кусала губы от волнения. Сжалившись над ней, взял её за руку, и улыбнулся, снова заставляя её покраснеть. Девочка, кстати, совсем не та зануда, которой казалась во время прочтения первой книги. Говорила немного, и все по делу. Знаниями своими хвастаться тоже не спешила. Может, конечно, знакомство со мной так повлияло...

— За мной первогодки... За мной, и под ноги смотрите... — прогремел голос полугиганта.

И вся толпа первогодок поплелась вслед за Хагридом. Со станции нифига видно не было — один лес, но вскоре, лес разошелся в стороны, и открылся вид на замок на берегу озера. Впечатлило. И меня и Гермиону. И с погодой подфартило — на фоне звездного неба выглядел Хогвартс величественно. Даже не верилось, что буду учиться в таком месте.

— Четверо в лодку, не больше, — велел Хагрид, когда мы подошли к берегу.

Нас и так было четверо, так что в отличие от остальных уселись мы быстро и без суеты. Лодки двинулись сами по себе, что было любопытно. В книгах, помню, кареты не сами по себе двигались, их тащили за собой невидимые существа. Может и лодки кто-то тянет? Проверять не стал, а то цапнет еще какая-нибудь тварь за руку...

Наконец, мы сошли на противоположный берег, и двинулись за Хагридом к замку. В дверь он постучал так, что я испугался, что она с петель соскочит. Силища, блин. Вот уж с кем бы я драться точно не стал, так это с Хагридом. Одним ударом в лепешку размажет.

— Привел первогодок, профессор Макгонагалл.

— Спасибо, Хагрид.

Голос принадлежал женщине в зеленой мантии с лицом типичной строгой училки. Взгляд пронзительный — дети от такого обычно замирают как кролики перед удавом. В общем, она мне понравилась. Как ни странно, но именно такие учителя мне в школе больше всего нравились. Да, с ними было сложнее, да и на уроке не побездельничаешь, но зато именно на таких уроках я хоть чему-то научился. Наверное, потому что было оправдание: училка строгая — попробуй с ней похулигань...

— Добро пожаловать в Хогвартс! — сказала она.

Пока все шло согласно канону. Макгонагалл рассказала сказочку про церемонию распределения и факультеты Хогвартса, которые, якобы, должны были стать нам домом. А когда она ушла, дети начали нервозно шушукаться, строя предположения о том, как будет проходить церемония. Гермиона молча стояла рядом, держась за мою руку — тоже нервничала.

Даже приведения появились согласно графику. Маглорожденные заорали так, будто их резать начали. Они вообще держались обособленно, вертели головами, и оживленно обсуждали увиденное. А вот полукровок с чистокровками я различать пока не научился. На приведения они, кстати, почти не обратили никакого внимания. Лишь рассматривали с интересом, наверное, вспоминая рассказы родителей.

Я, кстати, надеялся, что девушки в юбках будут... Фиг там! Все в мантиях, а под ними только нижнее белье. Пипец как непривычно! Чувствую себя как в банном халате. Мантии, однако, существенно отличались друг от друга качеством. Моя, к примеру, была черной как ночь. Ни одного шва не нашел, сидела идеально, форму держала отлично. Да и на ощупь очень приятная. Я даже не понял, что это за материал такой.

На Гермионе мантия была, как ни странно, такая же мантия. Только размеры другие и... женственнее что ли. Похожие мантии были еще всего у четырех человек. Родители у неё, видно, небедные. В основном же одежда была проще: на вид и ощупь обычные хлопчатобумажные мантии, выглядящие, как мешки с... картошкой. Некоторые, особо бедные, вроде рыжего паренька, стоящего рядом со Шрамоголовым (Уизли, наверное), вообще смотрелись, как бомжи. Неужели с помощью магии нельзя привести в порядок мантию?

— Постройтесь в линию, и за мной, — сказала вернувшаяся Макгонагалл, вырывая меня из размышлений.

Большой зал был ожидаемо красив. Особенно потолок, про который Гермиона, не удержавшись, очень канонно шептала похоже самой себе. А меня больше интересовали парящие в воздухе свечи, хотя большинство учеников поражал именно потолок. Ну, звезды и звезды... Как в пещере. Вот в снежную бурю или солнечный день должно выглядеть здорово.

На учеников я обращал внимания мало. Отметил лишь то, что учеников с разных факультетов было совсем невозможно друг от друга отличить. Зато учителя были интереснее. Альбус Дамблдор — седой древний старик, с бородой как у Деда Мороза. Его сложно было спутать с кем-то еще. Потом по тюрбану нашел Квиринуса Квирелла, а также сидящего рядом с ним Северуса Снейпа. Последний — страшный, как Яга. Ну, серьезно: с такой внешностью только детей пугать. Ему ж ни одна женщина не даст! Разве что по пьяни... выпив любовного зелья.

Гермиона меня одернула, и я отвлекся от изучения учителей. Ну да, шляпа-то уже петь начинала, а я к ней задом стою. Песня правда совсем не впечатлила. Зато детей вокруг меня расслабила.

— Так мы всего лишь должны надеть шляпу! — услышал я чей-то шепот, и тут же вспомнил, кто говорил: Рон Уизли. — Убью Фрэда! Он мне говорил, что нужно будет с троллем драться.

— Когда я назову ваше имя, подходите, надеваете шляпу, и сидите на табуретке до тех пор, пока шляпа вас не определит в факультет, — пояснила процедуру Макгонагалл. — Аббот Ханна!

— ХАФЛПАФФ! — выкрикнула шляпа, стоило девочке надеть её.

Я снова отвлекся на этот раз рассматривая учеников. Где — чей стол понять было абсолютно невозможно. На мантиях у учеников не было никаких "опознавательных знаков". Но судя по тому, как старшеклассники приветствовали первогодок, потеряться мне не грозило. Девушек симпатичных, кстати, не так много. Есть три-четыре на стол и все. Да и среди первогодок — разве что из четырех в будущем могло что-то красивое получиться. Гермионе нужно зубы подправить, и с волосами что-то сделать. Тогда пятой будет.

— Браун Лаванда.

— ГРИФФИНДОР!

А вот и первая симпатичная девочка среди моих одногодок. Очень приятная внешность.

— Крэбб Винсент.

— СЛИЗЕРИН! — выкрикнула шляпа, почти моментально выкрикнула шляпа.

— Дэвис Трейси.

— СЛИЗЕРИН!

Не помню, чтобы она была в книгах и фильмах... Трейси — вторая симпатичная девочка из моих "одногодок". Пожалуй, самая симпатичная во всем Хогвартсе. Хотя я всех еще не рассмотрел. Волосы темно-рыжие, глаза ярко-зеленые, веснушки почти отсутствуют. Черты лица правильные — хоть сейчас в модели идти может. Крайне редкий экземпляр. Надо мне с ней закрутить попробовать что-нибудь лет через пять.

— Гойл Грэгори.

— СЛИЗЕРИН!

— Грейнджер Гермиона.

Нацепив на лицо самоуверенную мину, Гермиона шустро двинулась к шляпе, едва не потащив меня за собой — отпустить руку забыла. Сев на табуретку, она замерла. Телепатический диалог между ней и шляпой продолжался секунд десять, после чего шляпа недовольным (мне так показалось) голосом выкрикнула:

— Слизерин!

Я покачал головой. Ну дело её, мне зато легче с ней общаться будет. Главное теперь мне в Слизерин попасть, а то ей так несладко без меня будет.

— Гринграсс Дафна.

— СЛИЗЕРИН!

И снова некая загадочная особа, которую я вообще не помню. Тоже красива, и в будущем, возможно из неё симпатичная девушка получится. Не Дэвис, конечно, но все же. Блондинка, черты лица острые, строгие. Одна из тех немногих счастливых обладателей дорогих мантий.

— Ли Су, — вызвали четвертую и последнюю девочку, которую я определил в "красивую" группу. Китаянка, наверное.

— РЭЙВЕНКЛО! Выкрикнула шляпа, и я снова перестал следить за церемонией. Остальные мне были мало интересны.

— Малфой Драко, — позвала, наконец, Макгонагалл.

Усевшись на табуретку, я набросил на голову шляпу и стол про себя повторять: "Слизерин, Слизерин, Слизерин..."

— СЛИЗЕРИН! — заорала шляпа.

Ну, вот и славно. Попал туда, куда и думал. Хотя кто его знает? Может, лучше бы мне в какой-нибудь Хаффлпафф идти... Рядом с Гермионой села блондинка, а напротив места заняли Винс с Грэгом. Причин горевать или качать права, однако, не было. Посидеть можно и с блондинкой... как её там? Дамна? Давна? Говнодавна... Главное, чтоб она с настоящим Малфоем знакома не была, а то буду оправдываться: тут помню, тут не помню.

— Привет, — сказал я, заняв место рядом с ней.

— Привет, Драко, — ответила она с легкой улыбкой, а я чуть не плюнул с досады. — А я уж думала, что ты со мной не удосужишься поздороваться.

— Прости, я был немного занят.

— О да, я уже познакомилась с маглорожденной, которой ты был так занят, — произнесла она. — Мне любопытно, что же тебя заставило выйти за пределы своего узкого круга общения?

Вот тебе и блондинка. Это не те два дебила напротив. У блондинки что-то между ушей имеется. Так завуалированно спросила меня, какого хрена я с грязнокровкой общаюсь, что даже завидно. Или она вообще что-то другое имела ввиду? Ну почему Малфой не жил в изоляции...?

— Да вот круг был слишком узок, — ответил я, — Гермиона, как впечатления?

— Самые замечательные, — ответила она, поглядывая на блондинку. — А вы давно знакомы?

Блондинка взглянула на меня, но я жестом предложил отвечать ей.

— Почти с самого рождения, — ответила она, и задумалась. — Самое раннее, что помню, пожалуй... как он пытался мне под платье залезть, когда нам было года три.

— Я? — вырвалось у меня. А Драко-то, оказывается, был не промах!

— Ну ты еще скажи, что не помнишь! — фыркнула она.

— Давно и неправда, — отмахнулся я. — Дай вспомню что-нибудь интересное про тебя.

— Если не боишься от меня проклятьем меж глаз получить... — вертя в руках палочку сказала она.

— Паркинсон Пэнси, — вызвала Макгонагалл тем временем очередную девочку.

Вот: её помню. В фильме и то симпатичнее была. В реальности оказалась страшненькой такой... Как я и ожидал, Пэнси попала в Слизерин, и села рядом со мной. Заговорить не пыталась. Наоборот: сидела тихо, упершись взглядом в стол.

— Поттер Гарри.

— Я о нем читала в нескольких книгах, — напомнила о себе Гермиона, наблюдая как Поттер садится на табуретку.

— ГРИФФИНДОР! — выкрикнула шляпа.

— Ну еще бы, он же наша знаменитость, — произнес я. — Представляете, если б он к нам попал?

— Дамблдор бы съел свою шляпу, — сказала блондинка, наблюдая, как шрамоголовый идет к столу под радостные крики гриффиндорцев. — Заметили, как он держится?

— Ты о чем? — поинтересовалась Гермиона.

— Вид затравленный какой-то. Когда надевал шляпу, руки так сильно дрожали, чуть шляпу не выронил, — объяснила она, глядя на Гермиону. — Да и вообще: такое ощущение, что только вчера о магии узнал. Хотя... когда шляпа его определила в Гриффиндор, он заметно расслабился. Может, просто боялся не попасть туда?

— Говорят, он в магловской семье рос. Может он вообще не знал, что волшебник? — предположила та самая рыжеволосая красавица, до сих пор сидевшая тихо. Трейси, кажется.

— Чепуха, — отрезала блондинка. — Мальчик, Который Выжил не знал, что он волшебник?

— Почему чепуха? — спросил парень, сидевший напротив Пэнси. — Кто знает этих маглов? К тому же, я слышал его разговор с тем рыжим... Уизли, кстати, что ли?

— Уизли, — подтвердил я.

— Ну, в общем, я слышал часть их разговора. Мне показалось, что он вообще понятия не имеет о магии.

— Брось, Тео, — не согласилась блондинка. — Глупость же.

— Ты просто с маглами никогда не сталкивалась, — сказала Трейси. — Про охоту на ведьм забыла?

— Ты никогда не сталкивалась с маглами? — удивилась Гермиона.

— Наша усадьба далеко от ближайшего населенного пункта, — объяснила блондинка. — Так что за пределами усадьбы я никогда не гуляла.

— А как же вы тогда с Драко виделись?

— Ты почитай о каминной сети...

— Читала.

— Да? — на этот раз уже блондинке пришлось удивляться. — Вот я и использовала каминную сеть, когда ходила в гости или с родителями по делам.

— Ты тоже? — спросила Гермиона у меня.

— Конечно, — ответил я, надеясь, что это действительно так. — Гермиона, вокруг тебя одни чистокровные...

— Меня забыл, — перебила меня Трейси. — Я полукровка.

— Почти одни чистокровные, — продолжил я, — которые мир без магии себе вообще не представляют. Простой пример: кто из вас знает, что такое электричество?

Никто не ответил. Создавалось впечатление, что никто даже слова такого не слышал. Ну, за исключением Трейси, которая смотрела на остальных с самодовольной миной на лице. Гермиона же переводила взгляд с одного слизеринца на другого, похоже, только теперь начиная понимать, куда, собственно, попала.

— А ты изменился, Драко, — внезапно сказала блондинка. — Полгода назад вообще не горел желанием с нами общаться. Думала, зазнался. Рада, что ошибалась.

Что отвечать на подобное утверждение я не знал, поэтому решил промолчать. К счастью, вопросов не последовало, потому что слово взял директор. Поприветствовал всех, а потом какую-то пургу произнес. Я даже не понял, что именно, и какой смысл имел этот набор слов. В книгах тоже это было, интересно?

— Что это было? — спросил я, смотря на появившуюся на столе еду.

— Не обращай внимания, — ответил один из старшеклассников. — У этого маразматика что ни год, так новые приколы. Меня Адриан Пьюси зовут, кстати. Я охотник нашей команды по квиддичу.

— А кроме тебя кто еще в команде? — спросил я.

— Я, Маркус Флинт. Капитан и охотник команды, — сказал черноволосый парень лет на пять старше меня. Ну и урод. — Вон тот рыжий, на Уизли, который похож...

— Кто? Я? Иди дракону в задницу со своими Уизли, — моментально отреагировал парень.

— Заткнись, Майлс, — спокойно откликнулся Маркус. — Этот любитель драконов — Майлс Блетчли — наш вратарь. Теренс Хиггс, вон тот — наш ловец.

— Тот, что за обе щеки уплетает?

— Ага, — загоготав ответил Маркус. — Он у нас вечно голодный. Рядом с ним Эллен Трэверс — наша загонщица. Ты только не говори ей, что она толстая.

— Флинт, — прорычала бабища. В ширь, кажется, росла строго пропорционально росту.

— Маргарет Эшворт, — на этот раз он указал на довольно-таки симпатичную светловолосую ведьмочку лет пятнадцати-шестнадцати. — Ты её знаешь, наверное.

— Привет, кузен, — помахав рукой, поздоровалась она.

— Привет.

— Третья охотница, — продолжил Маркус. — Нужно еще одного загонщика найти и запасных набрать.

— Жаль в этом году присоединиться не смогу, — сказал я.

Мне даже кривить душой не нужно было. Полетать на метлах и пошвыряться мячиками я только рад. Острые впечатления я любил, спорт — тоже. Квиддич, судя по тому, что я о нем знал, совмещал в себе как одно, так и другое.

— Да, жаль, — согласился Маркус. — Тупые правила... я посмотрю, что можно сделать.

Лизнул. Ну что ж, зачтем. Судя по тому с каким уважением ко мне обращались старшеклассники, благодаря положению моей семьи авторитет у меня крайне высокий. Судя по всему, все знали, кто я такой, и кем являлся мой отец. А кто не знал, тому доходчиво объяснили. Вон, некоторым, похоже, еще объясняют. Самому бы еще узнать, какую должность занимает Люциус... Или все дело в золоте? Хотя скорее и то, и другое.

— Ну вот, а я надеялась, что ты изменился, — сказала блондинка, имя который я успешно забыл, — а ты тут же о своем квиддиче.

— Ты просто ничего не понимаешь, — отмахнулся от неё я. — Квиддич укрепляет тело. А в здоровом теле — здоровый дух.

— Лучше б ты римской поэзией интересовался, — хмыкнула она.

— Что? — не удержался я. — При чем тут римская поэзия?

— Поговорка в Риме была: в здоровом теле здоровый дух — явление редкое.

— Уела.

— Мерлин! — взмолилась Трейси. — Дафна, ты бываешь такой занудой.

— Ты меня занудой назвала? — разозлилась блондинка.

— Я... извини, Дафна, — тут же пошла на попятную Трейси.

— Напомнить тебе...

— Ладно, хватит ссориться, — решил я прервать потенциальную ссору. — Трейси ведь не имела ввиду ничего плохого, так?

— Так, — ответила Трейси, глядя на меня с благодарностью, — я просто пошутила, Дафна.

— Вот! Сатисфакция не требуется. Так что давайте кушать.

Дафна фыркнула, и надувшись вслед за мной взялась за вилку с ножом. Вот чего она взбеленилась? Неужели просто от того, что Трейси полукровка? До этого ведь нормально разговаривали! Одно неаккуратное слово, и приплыли... Как Дафна Гермиону рядом с собой тогда терпит? Или я опять что-то упускаю?

— Кхм... — прокашлялся директор, привлекая к себе внимание всего зала. — Теперь, когда мы все наелись и напились, скажу ещё пару слов. Перед началом учебного года для вас у меня есть несколько объявлений. Первокурсники должны запомнить, что всем без исключения ученикам запрещено посещать лес на территории школы. Некоторым ученикам постарше тоже стоило бы об этом не забывать. Мистер Филч, наш смотритель, просил меня напомнить, что использование магии на переменах в коридорах школы запрещено. Набор в команды по квиддичу состоится через неделю. Все, кто заинтересован играть за свою команду, обращайтесь к мадам Хуч. И, наконец, я обязан сообщить, что в этом году коридор на третьем этаже правого крыла закрыт для всех, кто не хочет умереть очень мучительной смертью.

Мля, а я надеялся, что тут обойдется без этого маразма. Впрочем, все остальные на это предупреждение Дамблдора отреагировали спокойно. Ну, кроме Гермионы, которая не на шутку разволновалась. Правильно, в общем-то. Мало ли, что в волшебном мире случиться могло. Может там прорыв инферно какой-нибудь образовался...

— Ну, а теперь, все спать! — закончил свою речь директор.

Детское время еще, а нас уже спать гонят. Может, к ведьмочкам поприставать? К ним в комнату войти, вроде бы, нельзя, но что мешает мне их к себе пригласить? Интересно, как в Хогвартсе к сексу относятся? Правила, что ли почитать? У декана что ли спросить? Или в библиотеке? Нет, ну должна же быть какая-нибудь брошюрка, где описывается, что можно, что нельзя, и что за это нельзя мне будет грозить.

Тем временем старосты вели меня и остальных первогодок вели по коридорам замка. Где находились комнаты слизеринцев в книгах я не помнил, но судя по тому, что мы несколько раз спускались по лестницам — в каком-то подвале. Спасибо, основатель Слизерин! Нашел же место чтобы детей поселить...

Впрочем, все оказалось не так плохо, как я ожидал. В нашей гостиной были высоченные потолки, и очень уютная обстановка. Камин, кожаная мебель, столики для индивидуальных и групповых занятий. Несколько книжных полок. Каменные стены были украшены картинами и горельефами. Больше всего меня поразили огромные окна, которые на самом деле ими не являлись. Выходили они прямо в озеро. Аквариум, блин.

— Спальни мальчиков — налево. Спальни девочек — направо, — ленивым голосом вещала староста, которая до этого представилась Джеммой Фарли. Ведьма совсем не красавица, но внешность не отталкивающая. — Сразу предупреждаю мальчиков: женскую спальню попасть даже не пытайтесь. Декана разбудете, а он очень не любит, когда его будят. С девяти вечера до шести утра по коридорам не ходить. По кладовкам не прятаться... Хотя рано вам еще. Утром за завтраком получите ваше расписание. Со всеми вопросами обращаться ко мне или другим старостам. В крайних случаях можете обратиться к декану факультета, профессору Снейпу. Все понятно? Можете расходиться по спальням, и занимать кровати.

— До завтра? — то ли утвердительно, то ли вопросительно произнесла Гермиона, стоявшая рядом со мной.

— До завтра, — ответил я. — Спокойной ночи.

Гермиона улыбнулась, и пошла вслед за остальными девочками-первогодками.

— Драко, можно с тобой переговорить наедине? — перехватила меня Дафна.

Я пожал плечами, и взглянул на Крэбба с Гойлом, которые стояли у меня за спиной.

— Идите места займите лучше, — сказал им я, — а мне поговорить нужно.

Винс с Грэгом послушались, и двинулись в спальню, а Дафна, взяв за рукав мантии потащила меня в угол гостиной, где никого не было.

— Драко, — зашептала она, глядя мне в глаза, — ты себя как чувствуешь?

— Да нормально, вроде бы.

— Тогда каких зелий ты напился, что с грязнокровкой общаешься?

— А тебя это так беспокоит?

— Меня? — переспросила она. — Это тебя обычно беспокоит. Ты как её вообще в Слизерин притащил?

— Сама захотела.

— Так я тебе и поверила. Мама говорила, что они никогда в Слизерин не хотят.

— Маму слушать меньше надо. Взяла, и захотела.

— Не хочешь говорить — не надо, — сморщив носик, сказала она. — А мантию ты ей купил?

— Дафна, ну что ты пристала? Родители ей мантию купили.

— Пф-ф, — не поверила она. — Ну и играйся со своей игрушкой сколько влезет.

Игрушка? Так она решила, что я себе её в качестве игрушки взял? Поиграться-поиздеваться? А остальные то же самое для себя решили? Нет, ну можно было бы попробовать убедить, что это не так, но стоило ли? Местных реалий-то я не знаю. Посажу себе репутацию, да и Гермионе от этого легче не станет. Ну что ж, пусть будет игрушка.

— Только я в этом не участвую, — добавила она, и отвернулась, собираясь уходить.

— Подожди, — сказал я, хватая её за руку. — Извини, не хотел тебя обидеть.

— Мерлин! Драко Малфой извинился, — съязвила она, но глаза заметно потеплели.

— Может ты все-таки будешь с ней общаться?

— Драко, ты точно каких-то зелий напился. Что б я общалась с грязнокровкой?

— За столом сегодня общались ведь с ней, — решил напомнить ей я.

— Я не знала, какие у тебя на неё планы. Не хотела мешать.

— И все же.

Блондинка задумалась.

— Что мне за это будет? — спросила она.

— Моей искренней благодарности будет недостаточно?

— Мечтай дальше, — нахмурившись, ответила она. — Достанешь мне книгу?

— Какую?

— "Поиски сущности" Альгара Геддинга, — предварительно оглянувшись, на ухо прошептала она. — Ты только о ней где попало не болтай, а то я тебя знаю...

— Да не буду я болтать. О чем книга?

— Тебе такое неинтересно, — ответила она. — У отца спросишь?

— Спрошу, — ответил я. Предварительно и сам почитаю.

— Договорились, — с довольной улыбкой сказала блондинка. — Спокойной ночи.

— Спокойной, — сказал я, и двинулся в спальню.

Одобрив выбор Грегори и Винсента я разделся, и завалился в кровать. Зря я Гермиону не отговорил идти в Слизерин. Не было у меня уверенности, что смогу её защитить. Первые несколько лет авторитет моего отца поможет. Но что будет потом? Если события потекут по книжному сюжету, Люциус попадет в Азкабан, и что тогда? Да и самому мне не хотелось жить в одном доме с Волдемортом. Да ну их всех в задницу. Как смогу, смотаюсь из Англии на фиг, и Гермиону с собой прихвачу, если будет необходимо. Хотя... нужно сначала вообще надо нарыть где-нибудь информацию о этом мире. Вдруг в Волшебной России правительство волшебников под корень изводит?

Кровать была обалденно уютной, но сон не шел. Слишком много на меня за день свалилось. Голова кругом шла. К тому же, в кровати никто не мешал, и можно было подумать, что делать дальше. Сперва стоило определить основные и второстепенные цели. А то на одном "переспать с Гермионой" далеко не уедешь. Да и несерьезно это как-то. Цель вполне достижимая в течение трешки лет. Дальше что?

Сначала нужно будет разузнать, можно ли забить на своих родителей, взять определенное количество золота, и смотаться из страны. Если это возможно, то опять же, когда? До получения СОВ, думаю, даже надеяться не стоит. А значит, мне здесь пять лет куковать. После этого нужно будет постараться уехать отсюда на фиг.

Если бежать из страны не вариант, тогда нужно думать, как влиять на известный мне сюжет. Как бы я не относился к Люциусу, плюшки терять мне не хочется, а значит нельзя допустить потери влияния. Надо узнать, какие должность он занимает, и подумать, как их за ним сохранить. Не знаю, как повлияла на его положение та фигня с дневником во второй книге, но, думаю, отрицательно. Значит дневник — уничтожить нахрен. Чем раньше, тем лучше. Меня совсем не радует мысль о ползающем по школе василиске.

Но хрен с ним с влиянием. Хуже будет, если по возвращению Волдеморта, мне вслед за Люциусом этому Темному Лорду кланяться придется. В жопу такое счастье! А значит, хорошо бы этому темному сдохнуть побыстрее. Вот только как мне этого добиться? Дневник я уничтожу, но остальные-то хоркруксы мне недоступны! С Дамблдором информацией делиться мне очень боязно. Дед он мутный. Петтигрю, может, коту какому-нибудь скормить? Оттянет ли это возвращение главзлодея?

Ладно, хрен с ним. Пока ничего не ясно. Сначала займусь сбором информации прежде чем строить какие-либо серьезные планы. Значит перейдем к второстепенным задачам. Научиться хорошо колдовать. Нужно будет книжки почитать, учителей слушать. Ну, и знакомство с Гермионой — конечно же, плюс.

Узнать правила поведения. Может Гермиону расспросить о правилах школы? Хотя... учитывая, что я Малфой меня вообще вряд ли за что-то могут отчислить, если я, конечно, кого-нибудь не убью. Вот о законах в этом мире точно стоит почитать. А то жениться заставят на Гермионе после секса, а мне этого не надо... То есть ничего против я не имею, если у неё характер подходящий будет.

Так и заснул с такими мыслями. Приснилась моя бывшая. Сон был сладким, и оставил после себя приятное послевкусие, которое тут же исчезло, когда я понял, что это был лишь сон. От досады даже подушку выкинул. Все же дебил я. Зачем вешался? Вечно у меня все через жопу. Сначала сделаю, потом жалею. Вышел бы сейчас, встретился с Яной. Может и работу нашел какую-нибудь. Нет, блин, взял и повесился!

Я вздохнул и осмотрелся. Остальные тоже медленно просыпались. Потопал в душ, а затем по привычке хотел было почистить зубы, но столкнулся с проблемой. Чистить-то было не чем. Дождался, когда подойдут остальные. К счастью, заметил, что Блейз Забини с Теодором Ноттом прополоскали зубы некой бурдой из бутылки. Нашел нечто похожее в своем ящике, и рискнул попробовать. Налет снимает моментально, и аромат приятный. А Гермиона, интересно, зубной пастой пользуется или зельем? Надо спросить.

— Тебе как первая ночь тут? — спросил Тео, рассматривая себя в зеркале.

— Непривычно, — ответил я.

— Ага, — согласился он. — Я сначала даже не понял, где я.

— За семь лет еще успеем привыкнуть.

— Наверное... Ты помнишь, как в Большой зал попасть?

— Не боись, найдем как-нибудь.

На этом наша беседа увяла, и мы пошли напяливать мантии. На мою Нотт с Забини смотрели с изрядной завистью, но помалкивали. Крэббу с Гойлом было по барабану, что неудивительно, в общем-то. Удивительно было то, что в гостиной нас уже дожидались наши девочки-первогодки. Встали что ли раньше? Кроме них было еще полно народу, медленно текущего к выходу. Многие, правда, стояли, и смотрели на меня. Что хотят-то? Плюшек получить?

— Доброе утро, девочки, — поприветствовал я.

— Доброе, — ответили они, чуть ли не хором.

И мы двинулись на выход. Гермиона явно не знала, как себя вести, и стеснялась ко мне подойти. Но я взял инициативу в свои руки: подошел, и схватил за руку, отчего та залилась краской. Выглядела при этом чрезвычайно довольной.

— Слушай, — спросил я её пока мы шли в Большой зал, — а ты не встречала в книгах правила поведения в Хогвартсе? Возможные наказания за различные проступки, и прочее в том же духе?

— Конечно встречала! — ответила она. — В "Истории Хогвартса" целая глава отведена про то, как со временем изменялись правила.

— Надо тоже почитать. Одолжишь книжку на денек?

— Конечно!

— Спасибо.

— Пошалить собрался? — спросила Дафна, обернувшись.

— Хочешь присоединиться?

— Не... без меня, пожалуйста. Мне последнего раза хватило.

Знать бы еще, что там настоящий Драко устроил. Вот с одной стороны рад, что не получил от Драко его воспоминаний. Все-таки воспоминания — это часть личности. Не хотелось бы мне себя терять. С другой же: без воспоминаний крайне сложно притворяться настоящим Драко.

До Большого Зала добирались с приключениями. Шли по коридору за старшеклассником, и внезапно двери спереди и сзади нашей группы взяли и закрылись, отрезав нас в какой-то странной галереи. Я даже сперва подумал, что засада, но пролезший свозь стену полтергейст развеял мои страхи. Бинс? Бивс? Или как там его звали? Бивис, короче. Рассмеявшись, эта скотина, так и оставила нас запертыми.

— Возмутительно! — воскликнула Дафна, шагая из стороны в сторону.

— Что нам делать?— спросил Блейз.

— Просто подождем пока кто-нибудь откроет, — предложил Теодор.

— Возмутительно! — в очередной раз воскликнула Дафна.

И дальше в том же духе... У меня же на лице появилась улыбка. Я встал возле двери, и прислонился спиной к стене. Все равно рано или поздно найдут, и откроют дверь. Заклинания, чтобы открыть дверь я не знал, да и не похоже было, чтобы кто-то еще знал. Хотя... Гермиона как-то странно на нас поглядывает. Ну да, она же все учебники еще до начала года прочитала, и в книге Гарри уже в поезде очки починила. Встретившись с ней глазами, кивнул на дверь.

— Алохомора, — произнесла Гермиона, направив палочку на замок, и открыла дверь.

— Ты — золото, Гермиона, — сказал я, и, оглянувшись на остальных, добавил: — идем?

— А ты откуда это заклинание знаешь? — спросила подскочившая к нам Трейси.

— Я весь материал за год уже выучила, — густо покраснев, ответила Гермиона.

— Серьезно?

— У меня день рождения девятнадцатого сентября, поэтому у меня был почти целый год на подготовку.

Ну и что на это вот можно ответить? Я б не стал так хвастаться. Нужно ведь хитрее быть. Сказала бы, что, мол, выучила интересное заклинание и все. Одно дело, когда просто повезло: знала нужное заклинание, другое — сказать, что она уже всю программу на первый год выучила. Могут ведь завидовать начать. Да сто пудов начнут! Какая-то грязнокровка оставила в дураках чистокровных волшебников.

Дети стали молча переглядываться. Блейз, Винсент, Грегори и Пэнси с Миллисентой не казались мне довольными, скорее наоборот: всеми силами пытались взглядом прожечь в Гермионе дырку. Дафна с Теодором были скорее удивлены нежели раздражены. Ладно Теодор — может, он вообще ничего против маглорожденных не имеет. Но Дафна-то почему не злится? Она мне вчера ясно дала понять, как относится к грязнокровкам. Дети плохо умеют скрывать свои эмоции, поэтому я был уверен в своей оценке. А вот Трейси, окончательно оттеснив меня от Гермионы, вывалила на маглорожденную тысячу вопросов:

— А какие заклинания ты еще знаешь? Так много? Ух ты! А какие зелья варить умеешь? Не умеешь? Жаль! А на метле летать умеешь? Как нет? А что ты еще умеешь...?

У меня, собственно, тоже вопросы появились. Какого хрена это случилось именно с нами? В самый первый день к тому же. Случайность? Не верю я в такие случайности. Может кто-то так оригинально попытался помочь Гермионе влиться в коллектив? Заставить остальных уважать её навыки. Учителя ведь не могли не понимать, что Гермионе в Слизерине не место. И это еще мягко сказано. С другой стороны, откуда бы они узнали, какие заклинания она выучила, а какие — нет? Но блин, отвечаю, что подстава! Только вот кто её организовал? Дамблдор? Снейп? Еще кто-то?

— Теперь поняла, — шепнула мне на ухо Дафна. — Поделишься?

— Чем?

— Игрушкой! — шикнула она. — Чем же еще?

— Так она же неделима, — ответил я, сдерживая улыбку.

— Ну хватит тролля из себя строить. Я тоже ее хочу.

— Она, вообще-то, самостоятельный человек, и сама может принимать за себя решения

— Не хочешь делиться, так и скажи.

И надулась. Блин, вроде не дура, в отличие от двух моих оболтусов, но... все еще совсем ребенок. Хотя, неудивительно, в общем-то. Ей ведь всего одиннадцать, и избалована, наверное, по самое "не могу". Ладно, дам ей конфетку. Только надо осторожней, чтоб с рукой не съела.

— Зачем она тебе нужна? — спросил я шепотом.

— Ну как зачем? А тебе зачем?

— Пожалуйста, Дафна, можно без вопросов на вопрос?

— Если она так много знает, пусть делает мне домашку по всяким ненужным предметам.

— Ненужные — это какие?

— Меня только зелья и чары интересуют.

Это конечно удобно, но не думаю, что Гермиона рада будет такому повороту. Впрочем, не мои проблемы вообще.

— Убедишь её этим заниматься — валяй. Только без угроз и давления авторитетом или моим именем.

— А что её уговаривать? Грязнокровка рада должна быть.

— Ну, вот попробуй убеди, а я посмотрю.

— То есть, ты не против?

— Мне все равно.

А вот и другой вопрос: почему остальные не знали такого простого заклинания? Неужели родители даже не пытались подготовить детей к Хогвартсу? Неужели все такие законопослушные? Вне Хогвартса палочку в руки не давали? Почему? Я б своего ребенка обязательно до школы б натаскал. Писать-то их хоть научили? Тут-то я и остановился.

— Ты это чего? — оглядываясь спросил Грегори.

Как я пером на пергаменте писать буду? Я как-то раз пытался перьевой ручкой писать, так весь лист изгваздал. Лис полярный незаметно подкрался! И вообще, я писать-то по-английски умею? Сложил кисть, и попробовал незаметно написать "Хогвартс" в воздухе. Получилось без проблем. Может, и навыки владения пером тоже передались?

— Да все нормально.

Наконец, добравшись до Большого Зала, мы приступили к завтраку. Мое отношение к Хогвартсу было неоднозначным, но вот еда здесь потрясающая. Разнообразная и превосходно приготовленная. Я с утра я никогда не ел много. Предпочитал плотно покушать через час-два после завтрака, но, учитывая, что во время уроков мне кушать не подадут, придется привыкать обходиться без второго завтрака, набивая живот во время первого. В тюрьме же как-то подстраивался...

Шрамоголовый появился в Большом Зале минут через десять после нас. Все тут же затихли, и зашептались. В гробу я видел такую популярность! Как все-таки хорошо, что я в Малфоя попал, а не в Поттера. Вот уж не хотел бы на его месте оказаться. Герой. Спаситель. А чуть что, так сразу чморить будут. Ладно, хрен с ним с Поттером, у меня своих проблем достаточно.

Гермиона едва не подпрыгнула от счастья, когда староста раздала расписания, а я слегка приуныл: пахать, пахать, и еще раз пахать. С понедельника по субботу с девяти утра до пяти вечера уроки. Когда они с таким расписанием в книгах приключения на свои задницы находить успевали? Учиться было влом, но одна мысль о том, что я мог научиться колдовать подогревала. Не считая истории, травологии, астрономии, эти предметы могут реально понадобиться в жизни. Это не какая-нибудь там... тригонометрия, которая мне, как мертвому припарки.

И тут в зал ворвались совы... Если честно, чуть в штаны не наделал. Влетает стая в сотню огромных птиц, и начинает кружить над головами. Умом-то я понимал, что это всего лишь почта, но сначала было крайне некомфортно. Одна сова приземлилась на стол прямо передо мной. Красивая... оперением леопарда напомнила. Притащила в лапах сверток, в котором было письмо от Нарциссы и немного сладостей в эффектных упаковках.

— Боланди? — сказал Теодор Нотт. — Везет же некоторым...

Боланди — это, наверное, неимоверно круто, но я сладости редко ел, поэтому взял одну конфетку просто попробовать. На вкус... божественно. Будто разом почувствовал все самые вкусные сладости, которые я когда-либо ел. Руки сами потянулись к остальным, но я себя остановил. С таким эффектом и привыкнуть недолго. Стану еще великим пожирателем конфет. Хотя, все лучше, чем пожирателем смерти. Да и не дело это в одну харю есть.

— Угощайся, — предложил я Гермионе, затем обернулся к Дафне с Трейси. — Вы тоже угощайтесь.

Девочки, естественно, все тут же смели, и остальные первогодки уже могли только печально смотреть. Пэнси тоже схватить конфетку успела, хотя я ей и не предлагал. Молчунья, блин. В тихом омуте... или как мне мое новообретенное знание английского подсказывает: спокойные воды глубоки. Ну да ладно, фиг с ней, нужно письмо прочитать.

Мой драгоценный Драко!

Поверь не могу, что ты уже такой взрослый. Первое утро в Хогвартсе. Я до сих пор с со смехом вспоминаю тот день, когда впервые проснулась в спальне Слизерина. Сначала испугалась, и никак не могла понять, где я, а затем вспомнила церемонию распределения. Тебе ведь она понравилась?

Нам уже сообщили, что ты пошел по стопам своих родителей. Твой папа вчера вечером разослал десяток сов, хвастаясь, что его сын — слизеринец. Видел бы ты как он был горд за тебя, когда мы получили сову от нашего друга. Ты знаешь, каким холодным он может быть, но не обижайся, Люциус только делает вид, что ему все безразлично. Он тебя очень любит. Не забывай это.

Мы очень скучаем, и с нетерпением ждем твоего возвращения. Внимательно слушай преподавателей, не ленись делать домашние задания, и не попадайся, когда нарушаешь правила. Не забывай регулярно писать.

Твоя мама.

P.S. Не забывай делиться конфетами с друзьями!

Несмотря на то, что я практически не знал своих новых родителей, на душе стало тепло. Почему-то я не ожидал такого отношения к себе. Фиг его знает, как Люциус на самом деле к Драко относится, но Нарцисса любит всем сердцем. Даже жаль немного, что я наглым образом занял его место. Ведь я не ее сын. Тело — всего лишь оболочка. И почему настоящий Драко в книгах постоянно твердил про своего отца, когда у него такая мать?

Завтрак подходил к концу, и студенты стали покидать Большой Зал. Первогодки в том числе, хотя никто из нас толком не знал, как пройти в теплицы. Впрочем, проблема решилась просто: мне достаточно было попросить одного из старшеклассников нас отвести. Кого-нибудь другого, может, и послали бы, а меня — нет. Хорошо все же быть Малфоем!

Как я и ожидал, ничему интересному на первом уроки травологии я не научился, хотя узнал одну очень важную вещь: травологию учить все же нужно, потому что без нее в магическом мире велик шанс что тебя сожрет какое-нибудь особо прожорливое растение. Помона Спраут — преподаватель — рассказала нам сразу о трех таких растениях, и еще упомянула десяток, которые могут отравить, задушить и даже мозг взорвать. Буквально. Превосходная мотивация, должен сказать! Проняло всех... ну, или почти всех.

А потом была трансфигурация, где Макгонагалл попыталась нас напугать страшными последствиями, в случае если мы будем пренебрегать основными правилами безопасности в работе с магией. После травологии, правда, её слова никого не напугали. Трансфигурация была безобидной и всегда обратимой, хоть и таила в себе некоторые опасности. К примеру: не стоило пытаться есть трансфигурированную еду. И на вкус — гадость, и на деле — отрава. Трансфигурация — это в большинстве случаев лишь имитация, поэтому даже не стоило пытаться из железо трансфигурировать в золото. Получится лишь железо, которое внешне похоже на золото.

А вот на заклинаниях было веселее. Нам, наконец-то разрешили взяться за палочки, и начать колдовать. Ну, или пытаться. С каким бы энтузиазмом не пытался рассказывать Флитвик о том, как правильно произносить "люмос", и какие движения нужно делать, выходило у всех из рук вон плохо. Ну, или почти у всех. У Гермионы лампочка с первого раза засветилась, благодаря чему факультет обогатился на пять балов.

— Слушай, почему у меня не получается? — прошептал я ей. — Ведь все делаю правильно, вроде бы.

У меня руки были прямыми. Если мозгами я никогда не мог похвастаться, то физически я всегда был развит здорово. Руки не дрожали, движения всегда были выверенными и точными. Попасть ниткой в иголку для меня было проще пареной репы. Увлечение жонглированием всего и вся в свободное время тоже сыграло свою роль в развитии рук. Физическое развитие Драко было, конечно, не на высоте, но чувствовал свое новое тело я не хуже, чем предыдущее.

— Можешь показать, как ты делаешь? — спросила она, нахмурившись.

— Люмос, — сказал я, одновременно взмахивая палочкой.

— Все правильно, вроде бы.

— Люмос, — снова повторил я.

— Все дело в намерении и вере, мистер Малфой, — внезапно прямо мне в ухо сказал непонятно откуда появившийся профессор Флитвик, а затем уже для всего класса громко произнес: — Кто из вас в детстве случайно творил волшебство?

Руки подняли почти все.

— Мисс Патил, пожалуйста, расскажите нам, как это случилось, и что вы при этом чувствовали.

Смуглая девочка засмущалась. Я её, кстати, проглядел... из-за смуглой кожи, наверное. Очень яркая внешность, большие выразительные глаза. Будет красавицей.

— За мной один раз... погналась собака, — сказала она. — Я испугалась, и побежала к дереву, а потом оказалась на нем.

— Замечательно! — похвалил профессор Флитвик. — Кто расскажет еще один пример? Мистер Нотт?

— Я с лестницы упал, но она превратилась в горку.

— А что вы во время этого чувствовали?

— Не знаю, — пожав плечами ответил Теодор, — наверное, испугался, и хотел съехать вниз и не убиться.

— Превосходно! Эти два случая совсем разные, но в то же время очень похожи. И мистер Нотт и мисс Патил были напуганы. Им нужна была помощь, и магия откликнулась на их зов. Дети, как правило, верят в чудеса, их разум открыт и не имеет искусственных границ. Нет ничего необычного в том, что магия отвечает им. Если вы не верите в свою магию, магия не будет верить в вас. Почему же мистер Нотт превратил лестницу в горку, а не переместился вниз, как мисс Патил переместилась на дерево? Кто сможет ответить?

Сначала никто не поднял руку, но спустя пару секунд взлетела вверх рука Гермионы, а за ней и еще нескольких учеников.

— Разница в их желаниях, — ответила Гермиона.

— Верно! — обрадованно воскликнул Флитвик. — Один бал Слизерину. Мисс Грейнджер абсолютно права. Мисс Патил желала лишь как можно быстрее оказаться на дереве, а мистер Нотт, должно быть, думал о ступеньках, на которые ему пришлось бы падать, если б не случайная магия. Если вы не дадите знать магии, что от нее требуется, магия не станет вам помогать. Поэтому вы должны четко представлять, что хотите, когда произносите заклинание, и двигаете палочкой.

Сразу же захотелось задать вопрос о Гермионе. Она ведь маглорожденная, и о магии узнала сравнительно недавно, но заклинания у неё получались лучше, чем у чистокровных, которые всю жизнь провели в контакте с магией. Вот только не хотел лишний раз напоминать о ее происхождении. И так непросто ей будет, а тут еще я буду напоминать о том, что она грязнокровка.

Я сам понял, в чем дело. Вспомнил, что для Гермионы книги священны, и у нее, должно быть, даже сомнений не возникает в том, что если она повторит все в точности, как написано в книге, то заклинание у нее обязательно получится. Она верит, и четко представляет, что хочет. У остальных же могут быть сомнения в своих способностях. Не зря ведь Невилл так боялся оказаться сквибом, вследствие чего у него в книгах до поры до времени вообще практически ничего не получалось?

Верил ли я в свою магию? Я все еще сомневался в реальности происходящего. Не так легко приспособиться к такому неожиданному повороту. И все же, раз я унаследовал тело Малфоя, то должен был унаследовать и его магию. Она существует, и я должен уметь творить волшебство.

— Люмос, люмос, люмос... — повторял я, пытаясь уверовать, и представить, как светится палочка. — Да светись же ты, люмос, мать твою за ногу!

И палочка засветилась! Не у меня первого, и не столь ярко как у других, но она светилась. Простейшее заклинание, с посредственным результатом... но как же я был рад! Хотелось запрыгнуть на стол, и заорать так, как на стадионе, когда "Спартак" забивал гол. Я! Волшебник!

Глава 2

Дни тянулись долго, некоторые уроки — нудно. История, к примеру. Как Гермиона умудрялась слушать учителя-приведение мне было непонятно. Я сначала еще силился, чтобы хоть что-то узнать о магическом мире, в котором мне теперь жить, но потом сдался, и присоединился к большей части учеников, которые просто спали. Астрономия была не менее бестолковым предметом, но гораздо более занятным. Особенно вечерние занятия, когда мы ночное небо изучали.

В общем, обычная школьная рутина. Вот уж не думал, что когда-нибудь снова придется это пережить. Только в обычной-то школе у меня друзья были, а тут... общаться толком не с кем. Точнее общаться-то было с кем, но чем больше я общался, тем больше мне хотелось устроить массовое побоище учеников. Слизеринцы в своем большинстве получше остальных — молчаливее что ли? — но все равно — дети. У Дафны в голове знаний больше чем у меня. Не то чтобы это достижение, но ей все-таки одиннадцать! Порой была умна, могла красиво говорить. При этом — обычный ребенок. Просто книжек начитавшийся.

Заклинания в первую неделю у меня получались из рук вон плохо. Был чуть ли не худшим в классе. Даже у Грегори с Винсентом лучше получалось. К концу недели, правда, под особым присмотром Флитвика положение стало выправляться. Преподаватель вовремя заметил, что я испытывал проблемы, и не ленился подсказывать, и подбадривать. Все дело было в вере. Сложно было привыкнуть к мысли, что магия реальна.

А вот первый урок зелий, который прошел в пятницу, меня реально позабавил. Снейп был таким же уродом, как в книге. Взял, и докопался до шрамоголового. Все прошло почти по тому же сценарию, за небольшим исключением: он не игнорировал Гермиону. А все потому что она слизеринка.

— Поттер! Что получится, если добавить измельчённый корень асфодели в настой полыни? — спросил профессор Снейп.

Рука Гермионы тут же взлетела в воздух.

— Я не знаю, сэр.

— Мисс Грейнджер.

— Зелье "Глоток Живой Смерти", сэр! — ответила она.

— Очень важно приходить на урок подготовленным, — насмешливо сказал он, шрамоголовому. — Одна известность не сделает из вас хорошего мага. Возможно, вы знаете ответ на другой вопрос: где можно найти беозар?

— Не знаю, сэр.

— Вы даже не подумали открыть книгу перед началом учебного года, не так ли, Поттер? Мисс Грейнджер, помогите ему.

— В желудке козы, сэр, — в очередной раз ответила она.

Рука-лицо. Гермиона то ли не замечала, то ли не хотела замечать, что Снейп издевался над шрамоголовым. Ведь знала, что никто толком не открывал учебник. Нет, вытаскивать я его не собирался. Желает, чтобы к нему относились, как тряпке — его проблемы.

— В чем разница между волкобоем и борцом?

— Я не знаю, — ответил Поттер.

— Мисс Грейнджер.

— Это одно и то же растение, его еще называют аконитом.

— Превосходно, — похвалил Снейп. — Десять балов Слизерину. В дальнейшем я надеюсь, что вы все будете готовиться к моим занятиям не хуже мисс Грейнджер.

О, как на неё посмотрел Уизли, да и остальные грифиндорцы. Даже у на секунду оглянувшегося Поттера в глазах мелькнула обида. Тут дружбой навеки даже близко не пахло. Пошли бы они спасать слизуринку от тролля? А черт их знает, они психические. Малфоя и того зачем-то спасали от его же дурной головы. Слизеринцы, кстати, были крайне довольны тем, как Гермиона утерла нос шрамоголовому. Может, и станет когда-нибудь "своей грязнокровкой". Хотя, вряд ли, конечно же.

Она вообще абсолютная рекордсменка: за первую неделю тридцать два бала собрала. Девяносто процентов от всех набранных очков, и пятнадцатую часть от всех очков, набранных Слизерином за последний год. Учитывая, что со Слизерина уже успели снять двадцать пять очков, в копилке у факультета было немного. Несколько расстраивало лишь то, что Гермиона не замечала очевидных вещей. Та же Дафна у меня спросила, не знаю ли я, с чего Снейп так с Поттером обошелся. Впрочем, вырастет, немного тараканы из головы разбегутся. В Слизерине еще быстрее разбежаться должны.

Относились к ней вполне сносно. Дафна общалась охотно. Учитывая то, что она каким-то образом убедила Гермиону делать за нее домашку — неудивительно. Трейси болтала не переставая, чем, кажется, серьезно напрягала маглорожденную девочку. На удивление Теодор Нотт не испытывал к ней абсолютно никакой неприязни. Остальные ее старательно игнорировали, хотя не позволяли себе грубить ей благодаря мне. Старшеклассники на ее вопросы отвечали охотно, особенно при мне, но особого желания общаться не испытывали. На то они и старшеклассники...

Спасал меня от незавидной участи маньяка-убийцы Маркус Флинт, которому уже стукнуло шестнадцать. Он оказался крайне полезным парнем. Когда я поинтересовался о ведьмочках, вывалил на меня тонну интересной информации. Нравы оказались свободными: днем старосты и учителя на целующиеся парочки внимания никакого не обращали. А вот после девяти стоило либо оставаться в гостиной, если было достаточно обнимашек, либо прятаться в многочисленных пустых комнатах, потайных ходах, да кладовых, если хотелось более интимного общения. Еще желательно было договориться со старостами, а то в неловком положении застать могли... Беременные пятнадцатилетние ведьмочки в Хогвартсе — дело, оказывается, пускай и редкое, но не из ряда вон выходящее. Мантии и специальные чары превосходно скрывали положение.

Об абортах решил зайти издалека: начал говорить про варваров маглов, которые детей из животов вырезают. В итоге выяснил: аборты были запрещены, ведь с зарождением плода, зарождалась и душа. Брак заключать, впрочем, при рождении ребенка никто не заставлял, но таковую возможность для несовершеннолетних ребенок открывал. Это, кстати, тут же навело меня на мысль найти ведьму постарше, зачать ребенка ребенка, жениться, чтобы она стала моим опекуном, и смотаться нафиг из Англии. Вот только опасно: черт знает, что этой ведьмочке в голову придет? Никому такую власть над собой давать не хотелось. Как экстренный вариант — пойдет.

Алиментов предусмотрено не было. Несправедливо, конечно, но ведь противозачаточные зелья свободно доступны в больничном крыле. Маркус, правда, добавил, что бастардов делать не стоило из-за проблем с наследством. Я покивал, делая вид, что в курсе.

Почитал раздел "Истории Хогвартса". Охарактеризовать правила можно было так: много текста, мало толку. Все сводилось к элементарному здравому смыслу и произволу администрации. Пока директор занимал свою должность, он мог творить со школой практически все, что заблагорассудится. Еще был попечительский совет во главе с моим новоиспеченным отцом, который мог снять директора с должности, оспаривать его решения, вносить предложения. Профессора подчинялись директору, но в остальном тоже почти никаким правилами связаны не были. К примеру: нигде не закреплено, что детей нельзя лупить розгами, или превращать в хорьков в качестве наказания. Просто нынешняя администрация была против.

Неделя пролетела незаметно, еще незаметнее навалилась домашка. Перекладывать ее на плечи Гермионе не стал — ей и наглеющей Дафны хватит, да и самому учиться нужно было. Благо желание было. Так и доучился до первого урока по летанию на метлах. Не считая заклинаний с Флитвиком, этого урока я ждал больше всего. Что может быть круче полета на больших скоростях?

Нас, слизеринцев и гриффиндорцев, выстроили ровными рядами рядом с метлами. У меня от нетерпения руки чесались. Хотелось схватить метлу, и попробовать полетать. Преподаватель полетов на метле, мадам Хуч, затягивать обучение не стала:

— Вытяните над метлой руку, и скажите "вверх", — объяснила мадам хуч.

— ВВЕРХ, — нетерпеливо скомандовал я, и метла тут же оказалась у меня в руке.

У некоторых, включая Поттера, получалось настолько же быстро. Других метлы вообще отказывались слушаться. Все зависело от желания, а желания играть в квиддич у меня хоть отбавляй. Тут я вспомнил про Невилла, и посмотрел на него. Предупредить вовремя Хуч? Помочь ему, прежде чем он улетит? А зачем? Кто он мне такой? Ничего серьезного с ним все равно не случится. Пусть полетает, потешит слизеринцев.

— По моему свистку вы оттолкнетесь ногами от земли, — стала объяснять Хуч. — Крепко держите метлы, немного поднимитесь в воздух, а затем снова опуститесь к земле, наклонившись вперед. По моему свистку: три, два...

Ну, и Невилл полетел. Удивительно. Некоторые моменты в его жизни уже изменились, но, несмотря на это, он все равно потерял контроль над метлой. Рано или поздно отсутствие Гермионы в Гриффиндоре изменит известную мне историю, и я потеряю преимущество послезнания. Этого не избежать. Интересно было лишь, как скоро я совсем перестану узнавать сюжет книг?

Невил грохнулся на землю, как мешок с... картошкой. Преподавательница подбежала к нему, и стала осматривать. Как и в книге — сломал запястье. Вопиющая некомпетентность, однако, но вряд ли ему что-то действительно грозило. Магия же.

— Пока меня нет, никому не двигаться. Метлы не трогать или вылетите из Хогвартса быстрее, чем скажете слово "квиддич". Пойдем, голубчик.

Так ведь вот он — тот самый момент. Если я сейчас не собезьянничаю, Поттер не попадет в команду по квиддичу, не получит метлу, и еще много чего не сделает. Вот только не хотелось мне из себя строить дебила. Да и перед Невиллом немного неудобно было. Ломать руки неприятно — по себе знаю. Мог бы как-то предупредить и помочь. Наклонившись, подобрал шарик. Ремебал, Ремербал или как он там? Совсем недавно про него говорил, но из головы вылетело. Отдам его Невиллу, и успокою свою совесть.

Только я не учел, что в меня сзади влетит нечто, орущее "отдай!". Реакция у меня на подобные раздражители естественная: внезапно напали сзади — сначала бей, потом разбирайся. Взял и врезал этому нечто со всей дури в нос с правой. В итоге Рональд Уизли оказался на траве с разбитым в кровь носом.

— Какого хрена?! — вырвалось у меня.

Какого черта он на меня полез? Бесят! Дети подоставали палочки, и устроили эпизод из типичного голливудского боевика: все держали друг друга на мушке. В исполнении толпы одиннадцатилетних детей в балахонах и с палочками выглядело это по меньшей мере странно.

— Отдай ремемброл, — сказал шрамоголовый, направляя на меня палочку.

Ему там Уизли все мозги что ли выел насчет того, что в Слизерине одни моральные уроды? Я-то ему что сделал? Достали!

— Да подавись ты, — выплюнул я, и швырнул шарик куда подальше.

Шарик ударился о каменную стену замка, и звонко разбился на сотни мелких осколков, а мне в спину прилетело нечто тяжелое, швырнув на землю. Я уже собирался вставать бить еще одного идиота, но оказалось, что на самом деле это была случайная магия, сорвавшаяся с палочки Поттера. Это если судить по тому, с каким удивлением он смотрел на свою палочку. Но морду я б ему все равно за это начистил.

Вполне возможно, что началась бы страшная вакханалия, в которой в любом случае победителем бы вышла Гермиона, но в этот момент к нам из замка вышла Макгонагалл.

— Что здесь происходит?! А ну быстро опустили палочки!

— Малфой отобрал ремемброл Невилла, разбил мне нос и ремемброл! — тут же высказал свою версию Уизли.

Вот козлина... А главное, как складно получилось! Разбитый нос есть? Есть. Разбитый ремесрал есть? Есть. Нужно быть более сдержанным. Ну а какого хрена? Из себя вывели. Дети долбаные.

— Все было совсем не...! — воскликнула Трейси.

— Тихо, мисс Дэвис, — оборвала ее профессор Макгонагалл. — Мистер Малфой, объяснитесь.

— Если Уизли считает, что все было именно так, то я не считаю нужным оправдываться или объясняться, — ответил я, пожав плечами.

— В таком случае двадцать очков со Слизерина, и две недели отработок после занятий. Ваши родители возместят стоимость ремемброла мистеру Лонгботтом. Жду вас в своем кабинете сегодня в шесть.

— Хорошо, профессор Макгонагалл.

— Если еще раз увижу, что вы устраиваете беспорядки, вылетите из Хогвартса.

Ага, уже боюсь. Посмотрю, как она будет пытаться выпереть меня из школы. Люциус все равно через попечительский совет заблокирует исключение.

— Мистер Уизли, пройдемте со мной в больничное крыло, — сказала профессор, уводя второго гриффиндорца в больничку.

— С тобой все в порядке? — спросила подлетевшая ко мне первой Трейси. — Почему ты не сказал, как все на самом деле было?

— А как все на самом деле было? Нос я ему разбил, ремемробал тоже.

— Так они первые на тебя налетели.

— И что, мне оправдываться? Резберусь.

Отплатить им тем же было необходимо, иначе мнение обо мне в Слизерине ошибочное сложится. Я отошел в сторону, плюхнулся на траву, и оглянулся, чтобы оценить обстановку. Атмосфера была... протухшая. Никакого желания у детей летать на метлах уже не было. Было очевидно желание хорошенько подраться и набить врагам морды. Из слизеринцев только Гермиона смотрела как-то растерянно то на меня то на Поттера. Наконец, она решилась, и хмурясь пошла ко мне.

— Зачем ты это сделал? — спросила она.

— Что именно? Ударил Уизли или разбил ремерборол?

— Ремемброл.

— Да плевать, хоть пересрол, — отмахнулся я, и вздохнул. — Извини. Они меня просто взбесили. Я хотел эту дрянь поднять, чтобы Невиллу отнести, и тут на меня сначала это рыжее недоразуменее сзади набросилось. Я не хотел его бить, просто среагировал. Потом Поттер стал палочкой угрожать, будто мне этот ремербо...

— Ремемброл, — на автомате поправила Гермиона.

— Ремемброл, что б его. Будто б он мне нужен.

— Нужно было быть сдержаннее.

— Гермиона, будь добра... иди лучше, вон, Поттеру объясни, как он и Уизли неправы были.

Девочка надулась, и действительно пошла к шрамоголовому. Вот пусть ему мозги и парит. Мне б сейчас в тишине посидеть пару минут...