Реинкарнация(общий файл)

   Ксан поблагодарил мага за помощь и выпроводил его, так как Арил еще не пришел в себя после таких новостей. Еще некоторое время после ухода мага Арил стоял неподвижно, как будто он в один миг лишился всего, что у него было. Спустя некоторое время он обратил свой взор полный боли и печали на своего друга и сказал:

   — За что Ксан? За что? Я же ничего такого не сделал, почему судьба так жестока? И не ответил Ксан, так как не знал, что можно было сказать человеку полностью убитого горем, человеку который в один миг лишился любимой жены и вполне возможно в ближайшее время лишиться сына.

   — Может быть, все еще обойдется, едва слышно прошептал старый друг, — не может быть, что бы судьба была так жестока к такому человеку как ты Арил...

   3119 год.

   Наконец мне исполняется четыре года. Я чуть с ума не сошел когда переживал свое рождение. Это было что-то с чем-то. Сначала я думал, что я сошел с ума и попал в дурку, а все происходящее не что иное как глюки и меня вот-вот вылечат и я окажусь в реальном мире. Потом я думал это из-за того, что меня сбила машина, но не насмерть, и я лежу в больнице возможно в коме и обколотый наркотиками, а они то и вызывают глюки. Еще я думал, что просто тронулся умом от удара и теперь лежу, пускаю слюни и витаю в видениях, да чего я только не передумал за первые месяцы своей жизни в этом мире, но потом я немного свыкся и даже освоился. За первые года я очень хорошо выучил язык и теперь спокойно на нем говорил, без малейшего акцента. Но все-таки безумно трудно жить в теле малыша, ни сказать что-то, ни сходить в туалет нормально, приходилось ходить под себя, ни даже покушать нормальную пищу — желудок то детский, нельзя. Теперь то я прекрасно понимаю, почему мы ничего не помним о наших первых годах нашей жизни, это же реально с ума можно сойти, быть настолько слабым и беззащитным...

   Но как я уже сказал мне четыре года. Теперь я могу нормально есть, и не нужно было ходить под себя. Был и еще один минус на протяжении всей моей нынешней жизни, и заключался этот минус в том, что это тело было очень слабо физически, и если бы я не старался хоть как-то его нагружать и развивать, то я бы даже ходить сам не смог. Поэтому через боль, пот и кровь я делал свои первые шаги, ну а теперь в четыре года я выглядел как и подобает четырех летнему малышу, который ничего не знает и всех достает вопросами.

   — Господин, где вы? Раздался голос из-за деревьев. Это Джон — мой личный нянька — слуга, который был рядом со мной с моего рождения и который искренне меня любит и никогда не скажет дурного слова и всегда мне поможет и прикроет в случае чего. В общем, он души во мне не чает, ведь своих детей у него нет и поэтому я для него все. Ему сорок семь лет, живые зеленые глаза и маленькие морщинки вокруг глаз и рта показывают на то, что этот человек часто улыбается. Дольше прятаться было бы невежливо по отношению к нему, поэтому я вылез из кустарника, где любил прятаться от суеты замка и окликнул слугу.

   — Я тут Джон, что случилось?

   — Господин вы не забыли что через час ужин в честь вашего дня рождения, вам необходимо переодеться подобающе. С достоинством сказал Джон.

   Он так всегда ко мне обращается, и как я не пытался сделать, так что бы он меня называл просто по имени — нет, говорит, не подобает сына Герцога как равного себе по имени окликать, и я скорее откушу себе язык, чем отступлю от правил. Хотя это он сильно преувеличивает, на самом деле он называет меня, так только потому, что бы я не привык к тому, что слуга, хоть и самый преданный и верный, остается слугой и не имеет права называть меня по имени. Бред конечно, но к чему спорить и лезть со своим уставом в чужой монастырь, да и находился я в теле ребенка, так что ничего я сделать не мог, меня просто не воспринимали в серьез.

   — Хорошо Джон, надо так надо. Сказал я ему в ответ и пошел с ним в комнату переодеваться. Я до безумия не любил надевать праздничные наряды. В них я чувствовал себя как клоун, но все на полном серьезе говорили, что я выгляжу просто отлично, а как по мне я походил скорее на ряженого петуха, чем на самого себя. Но сегодня придется одеться подобающе, будут соседи и нельзя появляться в обычной одежде, а то могут неправильно понять, меня и так считают ненормальным и относятся подобающе, незачем распространять лишние слухи и множить чужие домыслы.

   Дойдя до своей комнаты, я отдал себя на растерзание пажам, которые одевали меня, парикмахеру, что следил за моими волосами. После этого меня обули и завязали все как необходимо. Все-таки хорошо быть сыном Герцога, сам бы я не в жизнь не смог надеть такой костюм с этими странными висюшками по всему костюму, а уж о том, что бы завязать его не могло быть и речи. Я честно вытерпел всю процедуру от начала и до конца, на что потребовалось почти час, после чего я стал напротив зеркала и принялся разглядывать себя. Ну, вылитый павлин, подумал я. Передо мною стоял мальчик с красивыми, яркими карими глазами, которые были очень редки в этих местах, и такой цвет глаз считался одним из самых почитаемых в Империи. Волосы мои были аккуратно зачесаны назад, и как всегда покрашены в черный цвет, ведь считалось что именно черный цвет волос — признак благородного происхождения. Бред конечно, ведь больше двух третей всех имперских аристократов имели совсем другой цвет волос, а поэтому они все красились в черный цвет, я даже забыл каков мой настоящий цвет волос, потому что меня каждую неделю подкрашивали. В общем, у меня было довольно милое личико слегка худощавое с довольно остро выделяющимися скулами и слегка заостренным подбородком, хотя это и было почти незаметно. Ну ладно, хватит на себя любимого любоваться, пора выходить в свет.

   — Я готов Джон, пойдем? Спросил я, вопросительно смотря на слугу.

   — Да господин, пойдемте, кстати, вы выглядите просто великолепно в этом костюме.

   — Брось Джон, я похож на ряженую курицу, которую ведут на убой, так что давай, чем раньше начнем, тем быстрее кончится ужин.

   — Хорошо господин, только сначала ваш дядя граф Ксандриан просил, что бы вы зашли к нему.

   — Ладно, просил, значит зайду, сейчас? Спросил я.

   — Да господин, прошу за мной, я уверен, это не займет много время.

   Мы шли по замку, миновали галерею и поднялись в покои к моему дяде. Я постучал дверь, после чего не дожидаясь ответа, зашел внутрь, я ведь ребе нок, мне можно. И прямо с входа, дядя начал обвинять меня:

   — Алан де Коуэн, что ты себе позволяешь? Тебя же учили, прежде чем войти нужно стучать, потом дождаться ответа и только потом входить.

   — Да дядя, а так же меня учили здороваться сразу, как только входишь к кому-то в покои, а вы не поздоровались, так что мы квиты. С трудом, сохраняя серьезный вид, произнес я.

   — Маленький наглец, с улыбкой произнес дядя, — ладно чего стоишь? Проходи, садись, что ты как не родной. Сказал Ксан, указывая рукой на кресло, что стояло рядом с ним.

   Сами покои Ксана были довольно просторными, большую часть этого простора занимали охотничьи трофеи — чучела и головы различных животных. В середине стояли несколько мягких и удобных кресел обитых кожей неизвестного животного, а на полу, стенах висели роскошные ковры. Спальня, так же как и кабинет находились в соседних комнатах.

   Я прошел, не разуваясь (боялся, что потом не смогу опять их одеть без помощи, ведь там была очень хитрая шнуровка) по ковру и сел в кресло.

   — Я слушаю дядя, о чем ты хотел мне сообщить. Спросил я.

   — С чего ты взял, что я хочу тебе что-то сообщить? С удивлением поинтересовался он.

   — Значит, я угадал? Ответил я вопросом на вопрос. Хотя было очевидно, что если дядя меня вызывает к себе, то он что-то решил, и хочет мне это сказать. Со мной он точно не посоветоваться решил, так как я еще слишком мал, да и подарок на день рождения он мне, скорее всего, подарит публично. Значит, остается только одно, что я и озвучил вот только к таким выводам не может придти мальчишка четырех лет от роду, а значит, остается только включать дурака и сказать о том, что я просто догадался, что я и сделал.

   — Да, ты угадал. Нам нужно серьезно поговорить и я должен тебе кое-что сказать. Серьезно и с некоторой долей пафоса произнес дядя, после чего продолжил. — Так вот как ты наверно заметил, за всеми делами Герцогства смотрю я, ведь смерть твоей матери очень сильно сказалась на твоем отце, и он забросил все дела и вот уже четыре года фактически я являюсь Герцогом, и это ни для кого не секрет. А тут еще твой отец сильно заболел, а значит скоро начнется грызня за власть, где начнут использовать самые грязные методы, а я не хочу, что бы ты пострадал, ведь у тебя шансы получить Герцогство примерно один к трем, что очень много и поэтому многие захотят тебя использовать в своих целях. Поэтому я решил тебя отослать в родовое гнездо де Коуэнов — замок Гара-гора, который находится около небольшого города — Заречного. Так же я нанял очень хорошего учителя, мастера Саар сорок третьего уровня. Пора тебе учится Саару и бою, а то так и останешься неучем до конца жизни. Деньгами я тебя обеспечу, но на много не рассчитывай, положение Герцогства печально, ведь я по своей природе не Правитель, и эта ноша — править Герцогством слишком тяжела для меня, но больше некому, поэтому я буду нести ее до конца. Да я очень надеюсь, что ты будешь держать язык за зубами, иначе я разочаруюсь в тебе Алан. Ты меня понимаешь?

   — Конечно дядя, можешь рассчитывать на меня, я никому ничего не скажу, даже Джону. Кстати я надеюсь, он отправится со мною? Задал я интересующий меня вопрос, ведь я очень привязался к этому человеку, и расставаться с ним мне осень не хотелось.

   — Разумеется, он отправится с тобою, как и еще десяток верных слуг, которых я специально отобрал для тебя, они не будут болтать лишнего, и ты можешь всецело рассчитывать на них, они, если понадобиться отдадут за тебя жизнь без раздумий и колебаний.

   Безумный мир, в который раз подумал я. Но менять я его не собираюсь. Больше делать нечего, я даже рабство не собираюсь отменять, пускай другие этим занимаются, но только не я. Мне хватило и того, что я уже один раз умер, а все "Великие цели" подразумевают сильный риск, а я не хочу лишний раз рисковать своей шкурой, а значит, мне нужна гарантия того, что я выживу при любых, даже самых безумных обстоятельствах. Ладно, подумаю об этом позже, благо память моя со мною, а значит можно использовать кое какие знания моего мира, жаль только что я не знаю ничего такого особенного, а как хорошо было бы, если бы я знал состав пороха, хотя тут есть магия, а значит НТП тут мало, чем поможет. Но двадцать четыре года моей жизни, моего опыта не дадут мне глупо сгинуть, я уверен в этом, правда, я пока не знаю, как его правильно использовать, но точно знаю, что-то нужно делать.

   — Хорошо, теперь мы идем на ужин? Спросил я.

   — Да конечно, пошли.

   И мы пошли на ужин. Выйдя из покоев, я заметил своего слугу, который стоял неподалеку, после чего, подозвав его, сказал ему.

   — Джон, собирай мои и свои вещи, все вещи полностью. Завтра мы переезжаем, но об этом никто не должен знать, возьми в помощь тех, кто не будет болтать лишнего. На что он молча поклонился и пошел в сторону моих покоев. После чего мы с дядей отправились дальше на ужин. Я еще хотел сказать про особо ценные вещи но, хорошенько подумав, решил не говорить, Джон не глупец, все сделает сам, а такая назойливость и подкованность в деле от четырех летнего мальца может вызвать лишние вопросы и подозрения, ни к чему это.

   Ужин был не интересен и даже, пожалуй, противен, все высказывали тосты в мою честь, и дарили подарки, хорошо что они были довольно дорогими, ведь для хорошей жизни нужно много денег, а продав этот ненужный мне хлам можно выручит неплохую сумму, да и деньги лишними не бывают. Мне надоело смотреть на эти противные, лживые и лицемерные рожи не первом десятке минут, через пол часа я уже с трудом улыбался ведь меня уже тошнило от этих заверениях в вечной дружбе, о бескорыстной помощи которую они готовы оказать в любой момент и так далее. Но самое ужасное было в том, что каждая тварь спрашивала, как там поживает мой отец, и в независимости от моего ответа все говорили "надеюсь, твоему отцу станет лучше, а то некому будет править, хотя думаю я справлюсь с его обязанностями, да сынок? А ты как думаешь, на ком лучше всех будет смотреться Герцогская корона". Уроды блин, такие вопросы задавать мальчику четырех лет, как будто все уже решено и отца уже нет в живых. Хорошо, что тут были и нормальные люди, которые иногда вырывали меня из лап этих стервятников. Спасибо им за это и поклон от всей моей души. С нетерпением я дождался окончание этого ужина, я даже не стал вскрывать подарки велев слугам принести их в мою комнату, после чего ели дополз до своих покоев и сорвав ненавистные тряпки, бросил их на пол после чего пару раз от души их потоптал что бы хоть как то выплеснуть накопившиеся эмоции, после чего снял обувь и залез на кровать, и почти мгновенно уснул.

Глава 3

   Проснувшись, я позавтракал, не выходя из покоев, после чего Джон сказал, что все вещи упакованы, и можно выезжать. И когда только он все успевает? Он что не спал всю ночь? Вроде не похоже, глаза не красные, на лице ни грамма усталости, все как обычно, веселый и бодрый, источающий бесконечное количество оптимизма.

   — Джон, ты точно все упаковал? Подарки, ценности, оружие...

   -Да, господин, все вещи упакованы, и ваша карета ждет вас во дворе. Как обычно сказал Джон, немного насмешливо и одновременно с почтением.

   Черт, не выходить из роли, ну никак не должен интересоваться такими вещами малыш, а я был именно им. И я решил срочно исправлять ситуацию.

   — Джон, а игрушки ты упаковал? А мои рисунки?

   Тьфу, блин, даже немного стыдно стало, да и рисовать я начал специально, что бы переключать лишнее внимание на мое искусство. Приходилось рисовать всяких уродцев, только бы что-то нарисовать.

   — Конечно господин, как я мог о них забыть? С напускной обидой произнес Джон.

   — Хорошо, тогда где моя одежда? Спросил я, после чего решил уточнить. Джон, я надеюсь, мне не придется ехать, в каком ни будь "подобающем ситуации" наряде? Ведь у меня есть охотничий костюм, давай я поеду в нем а?

   — Конечно господин, я уже распорядился об этом, сейчас его принесут.

   Блин, опять прокол, ну не должен по идеи мальчишка игнорировать роскошь и удобства, хотя это не так уж и сильно подозрительно, но то, что мои предпочтения угадывают, не может не настораживать.

   Одевшись в кожаные штанишки серого цвета и белую рубашку, потом я натянул на себя сапожки из кожи тоже серые и в завершении надел курточку коричневого цвета.

   — Все я готов Джон, пошли? После чего мы отправились вниз во двор, где меня ждала карета и пять повозок со всяким не нужным хламом. Охранять меня должны были четыре дюжины гвардейцев и полтора десятка слуг, так что беспокоиться было нечего, разбойники не нападут — побоятся.